— Что ты ему дала?
— Эликсир Звериной Половины. С особой рецептурой. Специально для мастера Рина. Эффект будет длиться не больше суток.
— Но почему?! — птица была потрясена
— Почему?! Потому что не могу больше ждать! — я не мог ухватить несомую этим переплетением звуков информацию, лишь понимал, что Тигрица выплескивает накопившееся, — Это я, я должна была быть первой у мастера! Я уже была готова принять его... он был так близок, когда этот проклятый Сакума все испортил!!!
— Но мастер Рин был в этом не виноват...
— Да! Поэтому я смирилась и решила ждать! И я ждала! Мы знали, что у мастера много своих хлопот, но мы ждали, радуясь редким встречам и стараясь ему понравиться, быть полезными! И когда мастер пропал, мы не потеряли надежду! Мы вместе терпели издевательства этого извращенного садиста! Мы верили, что мастер вернется! И он вернулся! И оказалось, что у мастера кроме нас есть и другие! Это меня не сильно расстроило — ведь главное что мы не были забыты! Пусть он успел уже взять другую, и я не могла быть у него первой... Пусть! Но мастер забрал нас к себе, заботился о нас, заключил наконец-то с нами контракт! Я была счастлива, когда он рассмеялся в ответ на наш глупый шантаж и спросил, неужели мы думали, будто бы он мог отказаться? Я знала, что еще немного, и я снова окажусь подхвачена его силой, его волей и желаниями, и на этот раз нам не помешают, не остановят в шаге от экстаза, заставив разбуженную, но неудовлетворенную страсть биться внутри!
Я знала, видела, что мастер тоже хочет этого! Желание скользило в каждом его движении, вспыхивало в каждом взгляде! И я была готова подождать еще немного, и еще... лишь бы все помехи были устранены, лишь бы...
Я попытался пошевелиться, но тело меня едва слушалось. Привычное мышление осталось где-то далеко позади. Я слышал не слова, но рык Тигрицы, преисполненный ярости, желания и торжества. Птица не издавала ни звука, но я чуял ее потрясение и страх.
— Но время шло, а желания не спешили исполняться! Появлялись все новые помехи и дела, которыми мастер не мог пренебречь... И он по-прежнему не отдавал того самого приказа, которого я ждала от него с самой первой встречи! Ты ведь знаешь, насколько я была близка к отчаянью и мучилась от мысли, что не нужна ему! Но я же видела совершенно другое, я чувствовала это всем своим естеством, когда оказывалась рядом с ним! И не могла понять, почему ему так нравится издеваться надо мной, дразнить меня?! Моя выдержка и так была на исходе, когда вчера... Ты же тоже ощущала ЭТО, Синклавия! Неполно, когда мастер снимал с нас печати Сакумы, и почти в упор — вчера.... А я знала и ждала с самой первой встречи! И опять с мастером была не я!!! Ты помнишь мои слезы, когда мы помогали друг другу справиться с тем жаром, что заронила в наши души страсть мастера?! Это были слезы обиды и непонимания! Но потом, когда мастер успокаивал Икарос, я наконец прозрела! И я поняла, что изводила себя из-за собственной глупости... Мастер пока не готов последовать своим желаниям! Особенно если считает, что эти желания лишают других свободы.... И он раз за разом смирял себя, ожидая шага навстречу... А я, ослепленная собственным вожделением, ждала приказа, из всех сил стараясь не показать, насколько я его жажду!
Так, хвост шевелится... Пора пожалуй подниматься, надоело слушать этот то ли рык то ли вой... то ли вовсе брачную песню. А Тигрица все не смолкала:
— Но и просто шагнуть вперед я не могла... Только не после этой изматывающей пытки ожиданием! Ведь мы решили, что будем ждать мастера даже тысячу лет, и тысячу раз по тысяче! Но ждать так долго, находясь ближе вытянутой руки... Это было свыше моих сил! В нашу первую встечу мастер был безумен, а теперь я начинала сходить с ума! Не выпущенная тогда страсть продолжает бушевать во мне даже сейчас, внося сумятицу в чувства и мысли! Мы должны завершить круг! Закончить то, что не сумели тогда! Но для этого мастеру снова нужно погрузиться в безумие! А мне — принять его освобожденные безумием желания!
Я наконец-то поднялся на лапы. Вполне сносно, хотя чувствовал себя все же несколько неуверенно. Что-то продолжало быть не так. Не происходить, а именно быть. Не так, как нужно. Странно, неправильно, непонятно. А непонятного следовало опасаться. Либо атаковать, либо бежать, это было аксиомой, в которой я даже не сомневался.
Тигрица и Птица смотрели на меня, потихоньку наполняясь ужасом. Но помимо запахав удивления и страха я ощущал и другие ароматы, наполнявшие меня желанием. Да. Я не понимал, как можно вожделеть птицу не как пищу, а как самку, но именно такое желание я испытывал. Бежать от добычи было и вовсе несусветной глупостью. Напасть? Да, мне несомненно хотелось наброситься на птицу... вот только я жаждал погрузить в нее вовсе не клыки... Я затряс головой, не в силах справиться спротиворечием и пытаясь найти если не выход, то другую тропу. Тут была еще и Тигрица. И ее я тоже хотел, и это было правильно. Но опять-таки что-то тут было не так. Она была слишком маленькой. Детеныш? Я втянул носом их запах, и коротко рыкнул, сражаясь с затопившими разум желанием и непониманием. Нет, взрослая, ждущая... почему же она не больше Птицы, что может целиком поместиться мне в пасть?! Я замотал головой, снова зарычав. Щебетание этих двух самок меня не успокоило. От мысли, что тигрица и птица щебечут одинаково, бездумная ярость подкатила совсем близко. Да и их страх только усиливал искушение отдать все на откуп инстинктам. Лишь из-за проклятой неуверенности, КАКОЙ именно инстинкт сработает, я еще держался.
— М-м-мияби, почему мастер превратился... в это?
— Я не знаю... Я специально делала слабый эликсир, даже вместо полноценной ессенции использовала только свою силу... Мастер не должен был превратиться полностью, лишь приобрести некоторые черты моей звериной ипостаси! И со вчерашней ночи прошло слишком мало времени, чтобы зелье настоялось и аккамулировало хоть какую-то мощь!
— М-м-мияби... Твою силу? Вчера ночью? Н-но мы же... А переданная так энергия ассимилируется далеко не сразу...
— Во имя Равновесия! Я, получается, приготовила эликсир, использовав свою божественную силу, к которой была примешана и твоя сила, демоническая!?
— И напоила этим эликсиром полудемона...
Я снова раздраженно зарычал. Ну сколько можно терзать мои уши?! Да прихлопнуть их, и вся недолга!
Я поднял лапу... и замер, внимательно ее рассматривая. Странно.
Я не мог точно сказать, откуда взялась такая уверенность, но моя лапа должна была выглядеть совершенно по-другому! Где шерсть, где подушечки, где втягивающиеся когти?! А это... это... грубая кожа, длинные суставчатые пальцы, пять когтей, которые никак не получается втянуть... А потом начинаются ПЕРЬЯ!!! ПЕРЬЯ!!!
Я снова замотал головой, попутно обнаружив, что другая передняя лапа у меня такая же несуразная. Зато задние выглядят как положено. Не правильно! Так не должно быть... Но зато теперь мое желание спариться с птицей становилось менее непонятным... Нет, я не могу думать о таких сложных вещах! Мне нужно решать более простые вопросы... Например, с кого бы из них начать? Я снова оценивающе осмотрел обеих самок, снова исследовал их запахи... все же, их размеры меня немного смущали, но запах продолжал нашептывать, что никакой ошибки нет...
Я уже протянул было лапу к тигрице — кстати, эти несуразные пальцы очень подходили для того, чтобы схватить и держать, не давая вырваться — как сбоку от меня раздался новый щебет. Удивление, паника, страх... мелькнули, сменившись азартом и решимостью... и в мой бок врезалось что-то, с треском прошедшееся по шерсти, взъерошивая ее и покалывая кожу... Это было... приятно! Немного странно, но все же... Я с интересом повернулся, чтобы обнаружить еще одно непонятное существо. Оно было такого же размера, как тигрица и птица, и чем-то походило на них... Но было чем-то совершенно другим... и в данный момент это странное создание с треском разбрасывало вокруг себя яркие длинные искры. Те самые, что так приятно ощущать в шерсти и на коже... Да. Было бы здорово еще раз попробовать!
Осторожно, чтобы случайно не раздавить, я схватил трещетку и прижал к шее. Трещетка заверещала и заискрила сильнее. Я довольно заурчал. Хор-р-рошо!
Вдруг искры пропали. Я озадаченно пошевелил ушами, после чего потер трещетку о свою шерсть. Новый щебет. Я потер сильнее. Снова хлынули искры. Замечательно!
Я снова заурчал, устраиваясь поудобнее... Как вдруг искры пропали... и трещетка исчезла из моей лапы! Я вскинулся, озираясь в поисках пропажи. Трещетка была неподалеку, ее поддерживала еще одна... тоже трещетка? Нет, эта пахнет иначе... и как-то знакомо... Странно. В любом случае, искры очень приятные, значит трещетку надо вернуть. Я предупреждающе рыкнул и прыгнул, протягиваяя лапу... но схватил пустоту! Они исчезли! И появились немного в стороне. Я снова прыгнул, и снова промах! Еще я наконец почувствовал даже не запах, а тень их следа... Вот значит как. На этот раз я зарычал в полную силу, не сдерживаясь. Сначала эти странные маленькие тигрица и птица... а теперь еще у меня отобрали такую приятно искрящую трещетку! Да еще и дразнят ей, все время убегая через какие-то дурацкие норы!
Съем! Нет, слишком много чести!
Сожгу! Да, именно! Нечего было меня доводить!
Глава сорок шестая. Играть!
Эти мелкие — даже не знаю, как их назвать-то! — едва не довели меня до окончательного бешенства. Больно шустрые оказались! И даже от огня как-то успевали убежать — кто через норки ихние непонятные, кто просто прыгал далеко... Сначала я рычал и разбрызгивал в разные стороны клочья выступившей из пасти пены, бросаясь снова и снова, с каждым разом промахиваясь все сильнее и путясь в каких-то незнакомых кустах... только очень громких и ломких. Потом мне в лапу попала колючка, и пока я от нее избавился — вот где странные птичьи лапы очень пригодились! — успел успокоиться, и гоняться за мелкими продолжил уже не со зла, а из-за задетой гордости. Чтобы я да позволил у себя из под носа добычу увести?! Да ни за что! А не добычу, но приятно искрящую трещетку — так тем более! Но вот эта норушка, которая от меня трещетку все время утаскивала, была явно не проста... Да и тигрица с птицей под ногами путались... Потом еще две птицы прилетели... Вроде запах не похож, а крылья есть... Странно! Но эта вся шушера только мешалась, хоть и совсем под лапы те лезла... А норушку с трещеткой поймать никак не выходило! А потом я вдруг провалился в распахнувшуюся подо мной яму. Я возмущенно зарычал, обнаружив, что охоте мешает еще одна мелкая... тоже запах странный. И на норушку похожа, и на меня... похоже, какая-то особая норушка, не то взрослая, не то и вовсе королева. Норы у нее, по крайней мере, уже такие, что мне осторожнее прыгать надо! Хорошо еще, скал тут поблизости нет. Что в этом хорошего, я точно не знал, но в самом ощущении был уверен. А еще две новые птицы все время норовили поближе подлететь... особенно одна, синяя... И вот уже вроде как не я за трещеткой охочусь, а меня эта мелочь гоняет!
Это меня здорово развеселило. Ишь, расхрабрились! А если по-другому попробуем?
В очередной раз угодив в открытую королевой-норушкой яму, я сделал вид, что подвернул лапу и недовольно взревел. Неуклюже завозился, показывая, что не могу вылезти. А потом, стоило глупой синей птице подлететь ближе — клац! И все, даже перышка сквозь мои зубы не проскочило! Но жевать-глотать не стал: не так уж я и голоден, да и пригодится еще. Тут королева-норушка зарычала не хуже меня, да только слишком близко оказалась — я задней лапой лягнул, прямо через край ямы, из которой якобы вылезти не мог. Я конечно не газель какая-нибудь, но все равно сильно получилось — да еще и огнем лапе при ударе подсобил. И королева-норушка вместе с кучей земли куда-то далеко в соленую воду улетела. Даже если не потонет, с остальными разобраться успею!
Третья птица, с розовыми крыльями которая, с криком метнулась ко моей голове — видать, синюю спасти хотела... Ну, я дуреху в охапку схватил, и туда, где кусты погуще остались, зашвырнул. Первую птицу вместе с тигрицей я еще до этого чуток подпалить сумел, так что сейчас их я просто хвостом прихлопнул. Хвост у меня конечно без шипов и вроде как шерсткой мягкой покрыт, но косточки-то внутри вполне себе крепкие! Так что очухаются обе не сразу. Самое интересное, что синняя эта пигалица, которую я глотать не спешил, особо у меня в пасти не буянила, только щекотала как-то странно... Нет, искры все же получше были.
А вот, кстати, и трещетка с норушкой. Что, растерялись, без стаи оставшись? А нечего на закон пищевой цепи посягать!
Одна проблема осталась — как их прижучить чтоб опять в норку эту свою непонятную не юркнули? Отвлечь! А как по другому-то?
Плеваться я конечно не умел — не змея какая все-таки. Хоть и лапы непонятные, ну да ладно, — поэтому сильно махнул головой, и заревел одновременно, ревом синюю из пасти выталкивая. А сам, не останавливаясь, к земле припал, лапами передними сквозь землю ударил.
Сработало!
Пока таращилась норушка на плюнутую в нее синюю птицу, я одной лапой между ней и трещеткой кучу земли поднял, а другой трещетку-то и уволок!
После чего огнем дохнул, не пожадничав — нечего мои трещетки отбирать!
Подпрыгнул, уже даже не удивился, что крылья из-за спины растут... А что? Лапы птичьи есть, почему бы и крыльям не быть? Тем более, что летать тоже интересно.
Словом, перелетел я на другую сторону куска земли посреди соленой воды. И как меня сюда занесло-то? А, не важно. Вон другие куски виднеются, потом слетаю, а пока отдохну. Я приземлился, успроился поудобнее... Трещетку к шее прижал, потер... пищит, и все... Сильнее потер. Заискрила, моя прелесть!
Я аж заурчал от удовольствия! И только уже совсем расслабился, даже задремать собрался, как тут — бац! — опять прямо у меня под носом чириканье это противное!
— Я, наверное, после сегодняшенго вообще удивляться разучусь... Вас всех уделал один кошак! Здоровый, с крыльями, конечно... но ведь кошак, верно?
— Это тебе не просто кошак, это Рин!
— Да знаю! Мы с Сан за вашим цирком немного понаблюдали — такое хрен пропустишь! Сан, кстати, к своим поплыла, говорит, есть какое-то средство эту дрянь вывести и прежний вид хвостатому кретину вернуть...
— Скорее бы уже! Он мне скоро кости переломает!
— Это он не со зла. Ему просто приятно, когда ты его током бьешь... Зажмурился весь, урчит — кайфует...
— Мне только твоих издевательств не хватало! Ты делать хоть что-нибудь собираешься?
— А что я, по-твоему, делать должен? Облажались вы все, конечно, капитально, но вроде никто не погиб. Нимфу — и ту даже не пожевал толком, выплюнул! А дылду, если что, русалки выловят... Остальных конечно потрепало, но ничего, выкарабкаются. Я их уже в безопасное место отволок, Гироро с мелкой их штопают. А пока ты хвостатого ублажаешь, он себя смирно ведет, никуда не рыпается. А если бы тебя сдуру не стали у него отбирать, то все вообще бы мирно разрешилось.
— Что?! Да я... Да он... да ты... Погоди!!! А где Гироро все это время шлялся?!
