Комната была отделана панелями резного дерева и столбами, которые зачем-то поддерживали под потолком навес из плотной ткани. В два ряда стояли спинками к закрытым дверям одинаковые дорогие кресла, за которыми находился большой стол, сервированный золотой посудой со всевозможными кулинарными изысками и дорогими винами; все это помещалось на деревянном помосте, укрытом изысканным ковром, который занимал большую часть комнаты, но не приникал к стенам вплотную.
— Извольте садиться, если есть пожелания относительно закусок, то высказывайте: мне приказано позаботиться о вашем комфорте.
Не совсем понимающую происходящее принцессу усадили в первый ряд, с которого она могла прекрасно видеть... стену на расстоянии вытянутой руки. Рядом уселся серый маг.
— Чар Тобиус, что происходит? — тихо спросила Хлоя.
Он проигнорировал этот вопрос. Тогда принцесса обратилась к некроманту, который, нисколько не чинясь, принес на подносе два бокала игристого архаддирского вина.
— Финальный бой турнира вот-вот начнется, миледи, и вы стали почетными гостями 'Любимцев Фортуны'. У вас своя привилегированная ложа. А теперь прошу держать себя в руках, ибо вы в полной безопасности.
С этими словами Штербен ударил посохом о стену перед креслами — белый камень его артефакта, по-видимому, кахолонг1, засветился фосфорной зеленью, и комната пришла в движение. Стена разделилась надвое и стала медленно разъезжаться в стороны, вместе с солнечным светом внутрь хлынул тысячеголосый рев. Откуда-то из-под деревянного помоста, двигавшегося теперь вперед, стали подниматься самые настоящие перила, которые фиксировались между столбами, поддерживавшими солнцезащитный навес. Деревянная площадка оказалась на грандиозной высоте, а точнее, в теле одной из четырех башен-близнецов, которые брали свое основание из вершины колоссальной основной башни Гильдхолла. Принцесса не сдержала восторженного вопля, который тут же утонул в какофонии, безраздельно властвовавшей на той высоте. Тобиус же казался совершенно бесстрастным, что скрывало весь пережитой только что ужас.
# # 1 Редкая разновидность опала, имеющая молочно-белый цвет с перламутровым блеском.
А внизу бурлила жизнь. Оказалось, что крыша главной башни Гильдхолла являлась самым настоящим амфитеатром, в котором была сцена-арена, взятая в окружение многоярусным кольцом трибун. Те, в свою очередь, поднимались от арены и сливались воедино с высокими зубчатыми парапетами. Парапеты эти выглядели красиво с земли, но вблизи оказались высоки, как крепостные стены среднего замка. С четырех сторон над ареной и трибунами возвышались одинаковые белые башни, над которыми реяли длинные разноцветные полотнища флагов. Сама арена представляла собой круг радиусом в несколько сотен шагов, заставленный всевозможными каменными блоками, усеянный огненными ямами и небольшими прудами с водой; также имелись и просто открытые пространства.
— На арене есть доступ к четырем изначальным элементам для стихиариев, свободные пространства для прямого боя, всевозможные укрытия для обороны. Отсюда не видно, но там, внизу, достаточно и вполне обычного оружия, а также различных материалов вроде железа или древесины. Все это сырье, которое может понадобиться претендентам. Всего их будет двое, финал ведь. Господин Илиас встретится с вами после того, как одержит победу. Хотя в этом году бой обещает быть жарким: против него выйдет Механизм Разрушения.
— Кто-кто? — принцессе показалось, что она ослышалась.
— Один безумный волшебник родом, если слухи не врут, из Бреоники. Честно говоря, даже с нашей пестротой рядов никогда не встречал ничего подобного. Это легче увидеть, чем понять по описанию.
Над трибунами раздался протяжный, очень низкий гудящий звук, ближайшим эквивалентом которого в природе было бурчание в желудке голодного дракона. Он легко заставил несколько тысяч глоток заткнуться, чтобы последовавший гулкий голос смог спокойно возвестить о том, какой знаменательный наступил день и сколь долго все его ждали.
— Сегодня сойдутся в магическом поединке двое волшебников, дабы победитель мог гордо носить титул чемпиона Гильдхолла, самого могущественного мага в королевстве Риден! Один из них хранит этот титул вот уже на протяжении пятнадцати лет — глава гильдии 'Любимцы Фортуны', признанный сильнейшим магом Ридена Илиас Фортуна!
Сквозь возникший овал портального окна на арену вышел мужчина, по виду в самом расцвете сил, ладно скроенный, с приятным породистым лицом и длинными вьющимися каштановыми волосами. Его мантия медленно переливалась всеми цветами радуги. Фортуне было лишь немного за девяносто, и он относился к числу самородков от магии, которые в столь молодом возрасте достигали уровня архимага. Кроме того, он создал и поднял на вершину свою гильдию, подкрепляя ее позиции собственным чемпионским титулом и негласным положением верховного мага Ридена.
Зрители рукоплескали.
— Претендент на титул чемпиона стал частью Гильдхолла совсем недавно, но уже превратился в легенду, которую знаете все вы! Волшебник, сделавший себя сам, тот, чье тело — металл, чья кровь — огонь, чья страсть — уничтожение! Механизм Разрушения!
Не знавшие, чего ожидать, могли принять претендента за громадного витязя, от шеи до пят закованного в некрашеный серый металл, мерцающий вытравленными в нем магическими знаками, но опытный взгляд видел совершенно иное — нечто чудовищное.
— Это извращение над человеческой природой, — сказал Тобиус, рассматривая Механизм Разрушения усиленным зрением.
— Да, — согласился Штербен, — еще какое. То есть таких, как я, Церковь преследует, а он ходит себе, лязгая... всем телом. Где справедливость? Oyun arche1, вот где!
# # 1 В заднице (далийск.).
Механизм Разрушения был высок и обширен, тело ему заменял массивный сплошь металлический каркас, покрытый броней с вытравленными в ней чертежами стационарных заклинаний и пылающими энергией магическими знаками. Фактически от человека в этом волшебнике осталась лишь голова, да и то не полностью — левая часть черепа была покрыта металлом, а в глазнице пылал красным светом крупный шар. В правой руке претендент нес цельнометаллический молот на длинном молотовище, левая его рука походила на одну из тех скорострельных малокалиберных пушек с шестью стволами, которые делали гномы; ноги напоминали больше массивные звериные конечности. Механизм Разрушения шел переваливаясь, грузно, тяжело, а труба, торчавшая из его горбатой спины, выбрасывала в воздух черный дым и искры.
— Вы ждали этого, и оно свершилось! Да начнется битва!
Над ареной мягко засветился пробужденный купол защитного поля, и бой начался мгновенно. Механизм Разрушения вскинул левую руку, где между шестью короткими трубками, напоминавшими пистолетные стволы, мерцал кристалл-излучатель, и ударил по ринувшемуся в сторону Фортуне каскадом боевых заклинаний. Действующий чемпион резко изменил направление, молниеносно подскочил к претенденту и ударил его в самый центр металлической груди, да так, что того отшвырнуло и протащило по арене вспарывающими землю кувырками. Механизм Разрушения тут же оправился и быстро встал на ноги, Фортуна был тут как тут с готовой для атаки Ударной Волной, но на него обрушился молот. Тело верховного мага было вбито в почву, по которой во все стороны побежали трещины, однако защитное заклинание выдержало, не позволив ему погибнуть. Металлический гигант вскинул молот вновь, но ударил уже по пустому месту, потому что Фортуна телепортировался вверх и завис под самым куполом. Астрал забурлил от пробуждения множества боевых заклинаний, и сгустки разрушительной энергии пролились на претендента градом. Тот не шелохнулся, позволив сферическому защитному полю, состоявшему будто из одинаковых шестиугольных сегментов, принять на себя весь удар. Илиас Фортуна осыпал соперника атаками, но тот стоял внутри защитного заклинания и открыто смеялся.
— Что происходит? — спросила Хлоя.
Тобиус, следивший за происходящим сразу на нескольких уровнях бытия, не отвлекаясь, ответил:
— Илиас Фортуна выплескивает на претендента уйму боевых заклинаний нижнего и среднего порядка, проверяя на прочность его постоянно обновляющуюся защиту. Механизм Разрушения позволяет ему это делать, демонстрируя, что полностью уверен в прочности оной и в силе собственного источника гурханы. Очень мощного источника, если хотите знать. Где-то в его корпусе находится аккумулятор...
Серый маг осекся, заметив, как среди рядовых боевых заклинаний народилось нечто крупное, что-то холодное и невероятно тяжелое. Айсберг возник прямо из ниоткуда, тысячи стоунов голубоватого льда материализовались под магическим куполом и рухнули всей своей массой на крохотную темную фигурку. Осколки со страшной силой замолотили по защитному заклинанию, которое спасло сотни зрителей от верной смерти, но при этом большая масса ледяного воздуха вышла наружу беспрепятственно, хорошенько проморозив трибуны и породив над Гильдхоллом сильный ветер.
— Грандиозно! — воскликнула принцесса.
Магистр издал неопределенный звук, сопровождавшийся движением руки, означавшим его весьма сдержанное мнение. Тобиус и сам владел заклинанием Айсберг, оно было энергоемким и эффективным, но не особо сложным.
Зрителям же понравилось, и они громко выражали свои чувства, рукоплеща радужному магу, стоявшему посреди белоснежной белизны.
— Бой еще не закончен, — тихо произнес Штербен. — Иначе бы купол погас. Чтобы бой закончился, один из волшебников должен признать поражение. Или умереть.
— Как нецивилизованно! Но если этот жуткий тип придавлен таким количеством льда и еще не мертв, то разве у него есть выбор, кроме как признать свое поражение... почему вы смеетесь?
Волшебники не смеялись над особой королевской крови — некромант просто улыбался ее наивности, а серый маг зло усмехался в куда более оскорбительной манере.
— Для волшебника его уровня ледяная гора, давящая сверху, — не такое уж и серьезное препятствие. Господин Илиас просто дал себе время подготовиться к продолжению и слегка перевести дух, а Механизм Разрушения... да, точно, уже вылезает.
Довольно крупный участок льда налился краснотой и взорвался, а из получившегося кратера, порождая облака кипящего пара, показалось слепое тело исполинского огненного червя. Магическая тварь судорожно вздрогнула и выплюнула на тающий лед Механизм Разрушения, который был раскален докрасна, немного помят, но несомненно жив... работоспособен. Этого не было слышно, но огромные магические проекции, парившие над трибунами, показывали его в приближении, и он явно смеялся. Такое появление вызвало бурю восторга, хотя прущий с арены горячий пар испортил многим зрителям обзор. Ветер над Гильдхоллом стал крепчать.
Однако пока Механизм валялся подо льдом, вызывал потустороннюю тварь и выбирался, Фортуна тратил время с толком. В его руке появилась слегка изогнутая волшебная палочка, тонкий, короткий, выточенный из кости артефакт, при помощи которого действующий чемпион выстраивал большой сложный чертеж, пылавший в воздухе, становясь все более явным.
— Что происходит? Что он делает? — нетерпеливо потребовала Хлоя.
— Он доказывает, что достоин ранга архимага, — осуществляет сложный призыв, причем не каких-то там стихийных тварей, духов или демонов, а открывает проход в иное измерение.
Илиас Фортуна проложил тоннель, соединив привычное измерение мира Валемар с иным, из которого явились невиданные существа, вроде бы и похожие на людей, но тела их состояли из кристаллической материи, имели острые грани и твердые плоскости.
— Кристаллиды. — Тобиус рассеянно полез в сумку за трубкой, но передумал.
Когда Механизм Разрушения выбрался, Илиас Фортуна указал пришельцам на него, и те стали наступать полукругом, попутно изменяя свою форму. Из их тел выступили кристаллические клинки и шипы.
— Теперь железяке придется идти врукопашную, — предрек Штербен, напряженно следивший за поединком.
— Что? Почему?
— Потому что природа этих существ делает их малоуязвимыми для энергетических атак нашего мира, миледи, заклинания либо рассеиваются, либо рикошетят, так что придется прибегать к материальным атакам, а ведь их кристаллические клинки режут сталь как масло.
— А телекинезом железяка не владеет?
— За время участия в турнире он ни разу не прибег к мыслесиле, чар Тобиус.
— Это ничего не значит. Однако если он позволит связать себя ближним боем, то потеряет инициативу, и тогда победить будет очень тяжело. Сам попадался на такой прием.
И Штербен, и Тобиус оказались правы — кристаллиды навязали Механизму Разрушения ближний бой, пока Фортуна изгонял огненного червя. Бой оказался тяжелым для железного мага, выходцы из иного измерения, когда им удавалось его задеть, оставляли глубокие борозды на броне и представляли для металлического тела гораздо больше опасности, чем для органического, — ведь пораненную руку можно было заживить походя, а разрубленный металлический сустав — нет. Механизм Разрушения тоже это понимал, а потому крутился вокруг своей оси, как безумный, вращая молотом. Его ловкость и скорость сделали бы честь даже эльфскому мечнику, не говоря уж о таком громадном и тяжелом существе, а удар молота, если достигал цели, превращал противника в кристаллическую пыль. К тому моменту, когда с кристаллидами оказалось покончено, на арене уже было пять идентичных волшебников по имени Илиас Фортуна.
— Равные Братья, понятно, хочет зайти с разных сторон.
— Вы тоже поняли, чар Тобиус?
— Да. Но я думал, что слабости железяки более-менее известны, он ведь сражался в отборочных боях.
— И каждый раз давил превосходящей огневой мощью, да. Пока что он не выкладывается на полную.
— А ну не игнорируйте меня! Я требую объяснений!
— Лучше бы вы просто наслаждались всеми этими яркими вспышками, миледи, и громкими хлопками, — буркнул Тобиус.
Некромант был более милостив, к тому же в его обязанности входила забота о гостях.
— Видите ли, миледи, у Механизма Разрушения очень прочное защитное поле, нестандартное и неизученное. Пока что оно не давало слабины, отражая все виды атак, но вечно так продолжаться не может. Идеальных защитных заклинаний не бывает, и...
— Благосклонность Королевы Фей, — перебил его Тобиус.
— Я имел в виду те, что не перешли в разряд мифов, чар Тобиус.
— Если я правильно поняла, то теперь чар Фортуна попытается найти слабину в обороне... железяки?
— Именно.
Двойники рассредоточились и принялись осыпать Механизм Разрушения боевыми заклинаниями с разных сторон, но при этом каждый из них использовал определенные виды чар: огненные, ледяные, кислотные, а еще основанные на элементе молнии. Астрал кипел от постоянного энергетического возмущения, а железный волшебник стоял на месте, позволяя испытывать свою защитную сферу на прочность.
— Почему он ничего не делает?
— Не может, — ответил Тобиус, — у него восхитительная защита, она приспосабливается к нескольким видам атак одновременно, но при этом железяка не может сойти с места или атаковать, будто уходит в глухую оборону.
