— безаппеляционно заявила Боунс.
— Я с удовольствием принимаю ваше предложение, Амелия-сан, — ответил я женщине, понимая, что у меня нет выбора. — Я могу идти?
— Конечно-конечно. Я пришлю вам сову, Минато. — Боунс сцепила пальцы и положила на них подбородок, не переставая пожирать меня взглядом. Не понимая, что все это значит, я поспешил убраться отсюда побыстрее.
— Ну как все прошло, Минато? — окликнула меня Оливия, когда почти бегом промчался мимо ее стойки.
— В смысле? — не понял я ее вопроса.
— Ну, госпожа Боунс, когда общалась со мной в последние дни, постоянно упоминала о тебе, как ты мужественно бросился защищать ее от Авады, как ты успокаивал ее, вот я и подумала, что...
— Оливия, извини меня за грубость, но не суй свой нос в мои дела. — Девушка остолбенела от моих слов. Ну еще бы, всегда такой вежливый и милый Минато Намиказе чуть ли не посылает кого-то на три буквы. — Я ценю все, что ты и твоя бабушка для меня сделали, но это не дает тебе права вмешиваться в мою личную жизнь.
— Я поняла, прости, Минато. — У девушки заслезились глаза, похоже, я немного перегнул палку.
— Ты меня тоже извини, Оливия, за то, что я погорячился. Но между мной и Амелией-сан действительно ничего нет и быть не может. — По крайней мере, я надеюсь на благоразумие мадам Боунс, а то не хватало мне еще отбиваться от притязаний своей начальницы.
— Извинения приняты, Минато, — Оливия понемногу успокоилась.
— Ну вот и славно, до скорого! — Я махнул девушке рукой и поспешил к уже, наверное, заждавшемуся меня Сэвиджу.
Напарника я застал в обычной для него позе — Джон лежал на диванчике, скрестив руки на груди, и смотрел в потолок. Сэвидж оживился, увидев меня, и спросил прямо в лоб:
— Ну и как все прошло, Минато?
Думаю, дальнейшее можно не объяснять. Получив порцию отборных ругательств в свой адрес, Джон надулся на меня и не разговаривал со мной весь день, и я понял, что опять малость переборщил. Но угостив напарника хорошим ужином, мне удалось сменить его гнев на милость. Хотя Джон признался, что сам виноват, а дулся, потому что не знал, как лучше извиниться. На этом наш конфликт был исчерпан, а сейчас, спустя двое суток, я ломаю себе голову, в чем мне пойти на ужин к мадам Боунс. Магловскую одежду маги не очень признают, а одежды, которую носят волшебники, у меня нет. Ну не люблю я эти мантии, это какая-то пародия на нормальную одежду. В итоге я остановил свой выбор на светлых льняных брюках, голубой рубашке и светло-сером джемпере.
Я стоял напротив входной двери, а моя рука в нерешительности замерла напротив звонка. Добраться до самого дома мадам Боунс не составило труда. В письме, которое Амелия прислала с совой, находилась колдография места, куда я смог бы аппарировать, не попавшись маглам на глаза, и лишний раз не пользоваться грязным камином. И вот по мере приближения к дому своей начальницы меня все больше охватывал непонятный страх, и я не переставал гадать, зачем же я на самом деле понадобился женщине. И вот, напомнив себе, что я как-никак Желтая Молния Конохи и ее бывший Хокаге, и мне должно быть стремно переживать по таким пустякам, я нажал на звонок.
— Кто там? — пропищал тоненький голосок за дверью. Неужели я ошибся домом? Насколько мне известно, у мадам Боунс нет детей, хотя откуда мне это знать наверняка?
— Э, это Минато Намиказе. Я пришел к Амелии Боунс. Она здесь живет?
Я услышал, как ребенок убежал от двери, а затем я услышал голоса, в котором различил голос своей начальницы. Ну хоть домом не ошибся, и то ладно. Дверь мне открыла сама Амелия. Женщина была одета в магловское платье, и было довольно необычно лицезреть ее такой.
— О, Минато, добрый вечер! — тепло поздоровалась со мной женщина. — Я уже немножко начала беспокоиться, что вы не придете.
— Ну что вы, Амелия-сан! Как я мог не прийти? Ведь вы же сказали, что это приказ!
— И вы совершенно правы! Приказы начальства не обсуждаются! Прошу вас, заходите! И, кстати, эта одежда вам очень идет, Минато.
— Спасибо, Амелия-сан. Вы тоже прекрасно выглядите в этом платье, — ответил я на любезность женщины.
— Вы мне льстите, Минато, — сказала Боунс, однако было видно, что ей приятен мой комплимент. — Прошу вас, будьте как дома. Ужин уже скоро будет готов.
Я пошел разглядывать дом. В принципе он ничем таким особенным не отличался от дома Вариуса, разве что обстановка была побогаче, но в этом не было ничего удивительного, все-таки Амелия занимает одну из самых высоких и наверняка самых оплачиваемых должностей Министерства. От созерцания одной картины, на которой был изображен мужчина в необычной металлической одежде верхом на коне, меня отвлекло маленькое рыжеволосое чудо, попытавшееся незаметно подкрасться ко мне. Я хоть и почувствовал приближение девочки, виду не подал, стараясь ей подыграть.
— Дядя, а вы кто? — послышался детский голосок из-за моей спины.
— Ох, как ты меня напугала! — поворачиваюсь я к девчушке и делаю испуганное лицо, рыжеволосая бестия заливисто засмеялась. — Не делай так больше, хорошо?
— Хорошо, мистер! — весело пропищала малышка. — А как вас зовут?
— Меня зовут Минато, а тебя как?
— Сьюзен. А зачем вы пришли? Вас тетя позвала?
— Да, меня позвала твоя тетя. — Значит, это правда, что у Амелии нет собственных детей.
— Минато, я вижу, вы уже познакомились с моей племянницей Сьюзен? — спросила мадам Боунс, когда вернулась в гостиную, я и девочка синхронно кивнули. — Вот и замечательно, прошу за стол, Пинки уже все накрыла.
За ужином все вели себя достаточно культурно, никто почти не разговаривал, лишь изредка обменивалось дежурными фразами. Сьюзен такой поворот вещей, конечно, не устраивал, но под строгим взглядом своей тети, девочка тоже помалкивала. И как только Сьюзен закончила есть, то с разрешения своей тети быстро умчалась наверх, наверное, к себе в комнату, а мадам Боунс предложила перейти в гостиную и устроиться в креслах напротив камина. Пинки, оказавшаяся домовым эльфом, принесла нам фужеры и бутылку вина, и я позволил себе наконец-то полноценно расслабиться и сейчас задумчиво разглядывал красные полыхающие в камине язычки пламени.
— Прошу прощения за поведение своей племянницы, Минато, — вздохнула Амелия, а ее глаза наполнились грустью. — Родители Сьюзен погибли во время гражданской войны, Пожиратели Смерти пришли в их дом и поставили моему брату и невестке ультиматум — или они присоединяются к Сами-Знаете-Кому, или же их ждет смерть. Мой брат был очень смелым человеком, за что и поплатился. Сьюзен во время убийства своих родителей гостила у меня, поэтому и не разделила их печальную участь. И сейчас эта девочка самое дорогое, что у меня есть, и я очень боюсь потерять ее, поэтому и не отпускаю племянницу от себя ни на шаг. Я знаю, что это я виновата, что Сьюзен совсем одичала одна в доме, имея в друзьях только старую эльфиху. Но хоть война и кончилась, я все равно очень сильно волнуюсь за Сьюзен, и не переживу, если с ней, что-нибудь случится.
— Я вас прекрасно понимаю, Амелия-сан. Совсем недавно я потерял свою жену и сына, поэтому я и уехал из.. Японии. — Черт его знает, что меня дернуло за язык. Неужели мадам Боунс подмешала какое-то зелье в вино? Да нет, это вряд ли, просто я чувствую, что мне необходимо хоть немного облегчить свою ношу и всего лишь поделиться с кем-нибудь наболевшим.
— Ох, Минато, мне так жаль! — Амелия положила свою руку на мою.
— А как я жалею об этом, Амелия-сан! Моя жена была удивительной женщиной, а мой сын будто солнышко освещал и согревал все вокруг своим светом, а я ведь даже не успел толком почувствовать себя настоящим отцом! — Мои глаза заслезились, а сердце начали снова терзать недавние душевные раны. — Но когда я приехал в Британию, я повстречал здесь одного мальчика. Он выглядел таким одиноким и несчастным, что на него без слез нельзя было взглянуть. И я, желая заполнить пустоту в своем сердце, взял его к себе. Но я так же, как и вы, излишне опекаю его, тем самым лишая мальчика нормального детства. И я совсем запутался. Я не знаю, имею ли я право вмешиваться в его жизнь?
— Но вы ведь любите этого мальчика? — спросила меня Амелия, все еще держа свою руку на моей. Вопрос прямо в точку, и я думаю, пора расставить все точки над i.
— Да. — Если раньше я еще мог сомневаться в этом, то сейчас я не могу себе представить жизнь без Гарри, без этого озорного и обаятельного мальчугана. — Да, я люблю этого мальчика. Только он помог мне пережить мою невосполнимую утрату, и я готов на все ради него.
— Тогда ответ очевиден, Минато. И я уверена, ваш мальчик, как и моя Сьюзен, найдут в себе силы понять и простить нас, когда они вырастут.
На душе у меня сразу же стало легче. Всего-то и надо было, что поговорить по душам с кем-нибудь. Джон, конечно, хороший парень, но собеседник по таким душевным вопросам из него неважный, а вот мадам Боунс оказалась как раз таким человеком, способным снять груз с моей души. Даже дышать стало легче, а окружающий мир на какое-то время перестал казаться таким серым и безнадежным.
— Минато, вы, наверное, сегодня не раз думали, зачем я вас сегодня позвала? — вырвал меня из секундного блаженства голос мадам Боунс, и я кивнул ей в подтверждение ее вопроса. Амелия встала с кресла и замерла с фужером в руке, разглядывая полыхающий в камине огонь. — Несколько дней назад вы спасли мне жизнь, и ситуация у нас образовалась, так скажем, щекотливая.
— Я же ведь ничего не сделал, Амелия-сан, заклинание само пролетело мимо. — Вот опять у меня появилось какое-то нехорошее предчувствие, надеюсь, мне удастся вразумить свою начальницу.
— Минато, вы можете вешать лапшу на уши кому-нибудь другому, но только не мне. — Похоже, моя первая попытка остановить женщину потерпела крах, а на лбу потихоньку начали появляться капельки пота. — Я сама видела, как Авада летела прямо в меня. И я до сих пор зла на саму себя, что оцепенела от страха как маленькая девочка. И моя Сьюзен осталась бы круглой сиротой, если бы не вы, Минато. Я много думала о вашем поступке, и как могу вас отблагодарить.
Мадам Боунс подошла ко мне и нежно положила свою руку мне на плечо. Мое сердце забилось, а спина взмокла. Я уже грешным делом думал, что для моих опасений больше нет причин, так нет! Что за жизнь... Ладно, прорвемся как-нибудь. Все-таки по сравнению с событиями двухмесячной давности это совсем пустяки.
— Да это необязательно, Амелия-сан, — проблеял я, в жалкой попытке стараясь в последний раз вразумить женщину.
— Нет, Минато, я долго думала и решила, что это обязательно. — Женщина отошла от меня, сделала глоток из своего бокала и так решительно посмотрела на меня, что я на какое-то время представил себя дичью, а свою начальницу — охотником. — Понимаете, Минато, относительно недавно, всего пару столетий назад, в Британии существовал один обычай, он назывался Долг Волшебника или Долг Жизни. Согласно этому обычаю, если один маг спасал жизнь другому, то спасенный обязан был отплатить своему спасителю за свою сохраненную жизнь. В противном случае этот волшебник лишался своей магической силы, иногда даже и жизни. Но в настоящее время этот обычай безнадежно устарел, и он не имеет никакой силы. Магия в последнее время приходит в упадок, волшебники погрязли в междоусобных войнах, постоянно истребляя друг друга. Нас и так осталось немного, большинство знаний потеряно безвозвратно, как и Долг Жизни. Я знаю, что не обязана ради сохранения своей магической силы отплатить вам за спасение моей жизни, но я хочу это сделать, потому что это правильно и потому что вы мне нравитесь, Минато.
Что же делать-то? Амелия, конечно, для своих лет выглядит достаточно неплохо, но это же как, если бы я с Цунаде-сама... Ааа, что за грязные мысли лезут мне в голову! Кушина за такое точно бы мне мое достоинство оторвала... Проклятье! Боунс настроена решительно, неужели придется отбиваться силой? Даже на войне было все проще, чем сейчас. Ох, попробую ее переубедить в последний раз, если не получится, то придется смыться отсюда при помощи Полета Бога Грома.
— Аммеллия-сан, я благодарен вам за ваш душевный порыв, но нам необязательно делать это... — последние слова я почти прошептал, и вжал голову в плечи.
— Простите, Минато, я не расслышала последнюю фразу.
— Нам необязательно делать это, ну это самое... — еще сильнее вжал голову я, ожидая последствий.
Мадам Боунс сначала непонимающе смотрела на меня, затем ее брови поднялись от осознания того, что я имел ввиду. На некоторое время женщина впала в ступор, а дальше произошло нечто, что я совсем не ожидал. Амелия согнулась пополам, пролила вино на ковер и закатилась в истеричном хохоте. Женщина упала в кресло и продолжила истерично смеяться, постоянно вытирая глаза от слез, а я непонимающе уставился на нее. Истерика Боунс продолжалась несколько минут, затем женщина посмотрела на мое шокированное лицо и засмеялась снова.
— Ох, ох, Минато, ну вы и повеселили меня, ох, — попыталась отдышаться мой шеф. — Вы же ведь это несерьезно?
— Эээ, нет. Конечно же, нет, — отчаянно краснея, солгал я, пытаясь изобразить хоть какое-то подобие улыбки.
— Значит, я не в вашем вкусе? — лукаво спросила меня Боунс, опять ставя меня в ступор.
— Да, то есть нет, ну как бы... — залепетал я, все еще красный как рак.
— Расслабьтесь, Минато, я пошутила. В отличие от других женщин я трезво гляжу на вещи, в том числе и на свой возраст. И как бы вы мне ни нравились, я понимаю, что между нами, кроме деловых отношений, ничего быть не может.
Наконец-то я вздохнул с облегчением, что все разрешилось, и меня вроде бы не заподозрили в неподобающих и непристойных мыслях.
— Спасибо, Минато, давно я так не смеялась, но давайте вернемся к Долгу Жизни, — продолжила Амелия беседу, я же решил больше не отговаривать начальницу от ее затеи, чтобы не ляпнуть какую-нибудь очередную херню. — Я долго думала, чем могу отплатить вам, и пришла к выводу, что лучше будет узнать непосредственно от вас, чего вы желаете. И если я смогу, я выполню вашу просьбу.
Заманчивое предложение, будет грех им не воспользоваться. Шестеренки в моем мозгу зашевелились куда быстрее обычного. Я стал думать, что я могу поиметь с мадам Боунс. Деньги мне не нужны, вернее нужны, но благодаря Сэвиджу сейчас я могу и сам неплохо навариться на махинациях с золотом. Далее, повышение по службе, а оно мне надо? Я, и находясь в низах, всегда нахожусь в курсе всех важных событий, а пребывание в более высокой и оплачиваемой должности только будет приковывать ко мне излишнее внимание со стороны и мешать мне вести подпольную деятельность. Тем более деньги, как я уже говорил, я могу заработать и другим способом. А вот благодаря своей высокой должности в Министерстве есть вероятность, что Амелия сумеет мне помочь с оформлением законной опеки над Гарри, и нам с мальчиком больше не придется скрываться. Ведь как бы я не хотел этого, Гарри все равно должен будет пойти учиться в Хогвартс, потому что без знаний, приобретенных там, он не станет полноценным членом магического общества, в котором ему придется находиться всю оставшуюся жизнь, когда я его покину навсегда. А когда Гарри появится в Хогвартсе, к нему начнут приставать маги с различными вопросами, могут даже применить легиллеменцию, и в конце концов разоблачат меня и мои планы, пустив все мои достижения псу под хвост. А если я буду официальным опекуном Гарри, то все попытки журналистов, следователей, или еще черт знает кого, вторгнуться в нашу с мальчиком частную жизнь не будут иметь законных оснований, и, следовательно, риск утечки информации резко снизится, а потом я еще дополнительно перестрахуюсь и что-нибудь придумаю. Теперь вопрос заключался в другом — как отреагирует на мою просьбу Боунс? По сути, все эти разговоры про Долг Жизни — не более, чем красивые слова, и, узнав, правду о моем ученике, Амелия, скорее всего, сразу же возьмется за свою палочку и попробует меня арестовать, но я буду к этому готов. Я обезоружу ее и постараюсь объяснить ей всю ситуацию, конечно, без лишних подробностей. Если она согласится сотрудничать со мной, это будет наилучшим вариантом, а если я заподозрю в ней первые же признаки предательства, я утащу женщину к Вариусу, и тот хорошенько поработает с ее памятью. В худшем же варианте мне придется бросить службу в Аврорате, благо с голоду мы с Гарри теперь не умрем, и запугать мадам Боунс, угрожая жизни ее племянницы. Понятно, что я ничего не собираюсь делать крошке Сьюзен, но Амелия-то об этом знать не будет. Зато она уже видела меня в действии, и что недооценивать меня не стоит, она должна понимать. Ну все, решено. Надеюсь, я не совершаю ошибку.
