Книга 3. Наследники легенд

Посвящается моему мужу Андрею и нашим детям: Никите и Полине, познакомившим меня с Дэви и Ларой, и Юленьке, чье рождение помогло мне по-новому взглянуть на эту историю.

Сердечно благодарю замечательных авторов Алину Илларионову, Наталью Пешкову, Елену Тебневу и Ирину Юрьеву за помощь и дружескую поддержку.

Часть первая

ОТДАТЬ ЧУЖОЕ

Глава 1

Марони. 1064 г.

Черная, запряженная лошадьми карета привлекала внимание горожан: мало кто может позволить себе четверку длинногривых нуланских красавиц вместо колченогих ящерок. Но отсутствие гербов и плотно задернутые занавески на окнах не позволяли удовлетворить любопытство.

Миновав Торговый город, экипаж остановился у входа в узкий проулок, дверца отворилась, и с подножки соскочила молодая темноволосая женщина.

— Жди тут, — велела она кучеру.

Бегло осмотревшись, брюнетка юркнула в пустой переулок и через минуту уже стояла у двери, на которой красовалась блестящая табличка: "Тэр Д. Ризар, алхимик".

На стук выглянул мужчина в сером лабораторном халате. Верхнюю половину его лица скрывали защитные очки с большими зелеными линзами.

— Уже? — удивился он.

— А вы еще не готовы?

Женщина прошла вслед за хозяином в просторную комнату и присела у круглого стола в центре. Тонкие пальцы отбили нервную дробь.

— Поторопитесь, он уже прибыл.

— Уверена?

Алхимик снял очки и протер слезящиеся глаза. Эти глаза, покрасневшие от работы с едкими реактивами, немного портили приятное молодое лицо мага, а на его руке темнел свежий ожог — опыты были опасными.

— Я послала птичку, — ответила на его вопрос гостья. — Корабль уже в порту.

— Можешь дать картинку?

Брюнетка передернула плечами:

— Теряем время. А впрочем...

В воздухе над столом повисло неровное окошко. Чародейка сделала несколько пассов, и тэру Ризару открылась заполненная людьми пристань.

— Ближе можно? И с другой стороны?

Изображение дернулось — птица, через которую шла трансляция, перелетела на новое место.

— Так лучше? — спросила магичка. — Звук нужен?

Мужчина кивнул. Комната тут же наполнилась гамом: люди на пристани приветствовали причалившую шлюпку. Внимание наблюдавших привлек сошедший на берег молодой человек в черном мундире морского офицера. Правый глаз его скрывала бархатная повязка, а каштановые волосы были заплетены в короткую косичку, повязанную голубой лентой в знак принадлежности к стихии Воды. Он что-то сказал прибывшим с ним морякам и уверенной походкой направился к ожидавшей его в стороне паре.

— Тэр лейтенант! — улыбнулась ему невысокая светловолосая девушка.

— Баронесса, — водник поклонился, поцеловал протянутую руку, и обернулся к спутнику дамы: — Барон.

Высокий мужчина в темной полумаске ответил приветственным кивком.

— Балаганщики, — прокомментировал увиденное алхимик.

Словно в ответ на это замечание троица на пристани перестала ломать комедию: мужчины обменялись дружеским рукопожатием, а блондинка порывисто обняла и расцеловала одноглазого.

— Все, — женщина за столом оборвала связь с пернатым шпионом. — Он в Марони. Так что поторопись. Хоть в этот раз сделаем все как следует.

— Не волнуйся, мы почти закончили.

Когда они вышли из дома, с алхимиком, сменившим халат на плащ, и его посетительницей была еще одна дама, несшая небольшой кожаный саквояж. Садясь в экипаж, тэр Ризар хотел взять у нее сумку, но женщина испуганно отстранилась:

— Осторожно! Хочешь, чтобы прямо здесь рвануло?

— Нет, — маг поддержал ее под локоток, помогая взойти на подножку. — Довезем тем, кому это предназначено.

Галла

— Тэр лейтенант.

— Баронесса. Барон.

Мы с Иолларом переглянулись и одновременно рассмеялись. Полученный почти год назад титул до сих пор вызывал подобную реакцию. Нам долго пытались его даровать, мы долго пытались отказаться. На справедливый вопрос "Почему?" нашелся только один ответ: некая безродная саатарка заявила личному магу короля Кармола, что баронство — это мелко, имперцы, мол, за ее голову графство предлагали. Беата хмыкнула, сказала, что можно и графство, и уточнила, когда присылать за моей головой. Пришлось брать, что дают: двадцать лин болотистой земли, приставку "Ал" к имени и — а зачем еще все это затевалось? — его величество Дистена в качестве сюзерена.

— Едем? — Лар кивнул в сторону ожидавшего нас ландо. — К нам или в какой-нибудь кабачок? Последний вариант только для нас с Сэлом, естественно: я же не могу позволить, чтобы моя жена посещала всякие сомнительные заведения... Да и кто ходит в булочную со своими ватрушками?

Какая-то дама изумленно округлила глаза, заметив, как тэсс баронесса ущипнула тэра барона пониже спины. Вот так и роняем престиж кармольского дворянства.

В первых числах апреля темнело все еще рано, и когда мы подъехали к дому, в небе уже отчетливо различалась луна и первые звезды.

Жили мы теперь не там, где раньше. Новое положение обязывало перебраться в Верхний Город, поближе к сильным мира сего, и мы купили небольшой двухэтажный особнячок по соседству с родителями Сэла. Кучер остановил ящерок у ворот и, поскольку служителя на въезде у нас не было, соскочил на землю и пошел открывать.

— Я на минутку заскочу, — предупредил Буревестник, — поздороваюсь и к своим сгоняю на часок. Потом вернусь.

— Если мама отпустит, — поддел его Лар.

— Отпустит. Ей Най поэму на шести листах мелким почерком накатал, пока будет читать, успеем отметить и мой приезд, и ваши успехи.

Первыми постороннее присутствие почувствовали ящерки: встревожено зашипели, вытягивая шеи, и испуганно попятились. Лар вызвал один из мечей, я наскоро соорудила защиту.

— Там, — толкнул меня в бок Сэл.

Я заметила легкое марево у решетки — кто-то прятался за иллюзорным щитом — но предпринять что-либо не успела.

Тишину прохладного вечера разорвали взрывы.

По обе стороны от ворот вверх ударили фонтаны пламени. Вслед за огнем взметнулись ввысь столбы разноцветных искр и со свистом взлетели в темное небо яркие ракеты, чтобы с хлопком рассыпаться десятком звезд и медленно опасть на наши головы вместе с мелкой серебряной пылью.

Зрелище было эффектным и шумным, но, к сожалению, недолгим. Впрочем, устроители фейерверка остались довольны.

— Получилось! — визжала, размахивая руками, Риска. Серьезная женщина, между прочим — маг-практик четвертой степени.

— Ура! — орал ее муж, молодой, но уже известный в определенных кругах алхимик Данвей Ризар.

И даже штатный телепат-консультант королевской службы внутренней безопасности тэсс Милара Дижри радостно подпрыгивала на месте.

— Нет, ну точно дети! — улыбнулся Сэл, развеивая не посланное в прятавшую ребят иллюзию плетение. — А если бы убил?

— Я бы стала твоим персональным призраком, Буревестник, — рассмеялась полуэльфка, запрыгивая в ландо прямиком на колени к нашему лейтенанту, чтобы расцеловать. — С возвращением.

— Отличная штука, — похвалил Дана Иоллар.

— И, заметь, никакой магии, — добавил тот. — Иначе твоя супруга враз засекла бы.

Мы совсем забыли о кучере, застывшем у ворот.

— Шутить изволите, тэры магики? — вздохнул он, возвратившись к повозке, едва переставляя ноги. — А у меня прям сердце оборвалось, и как ухнет...

— В штаны, судя по его походке, — шепнул мне на ухо муж.

Но шепот был услышан, и взобравшийся на козлы человек вздрогнул от очередного взрыва, на сей раз — взрыва хохота.

Злые мы? Ну, а кто сейчас добрый?

Давно мы не собирались все вместе. И сегодня, правда, не все: Алатти уже второй год жила в поместье родителей, Вришка, даром, что графиня, была теперь лекарем при армии, которой командовал ее отец, генерал Тини. Ну а Фертран Ридо и Найар Кантэ всё еще играли в героев далеко на Саатаре. В последний год ребятам удалось отличиться: истек срок их контрактов, и, избавившись от командования сановников Аэрталь, парни прибились к небольшому вольному отряду, защищавшему от имперской агрессии не столько Лар'эллан, сколько разбросанные вокруг него смешанные поселения. Тут-то и получилось проявить таланты: войти в поименный список врагов Империи — это нужно было постараться.

— Оценили братишку, — хмуро сообщил Сэл.

— Дорого?

— Смотря с кем сравнивать.

Мила ушла первой. Затем Дан с Рисой. Дети уснули, предварительно вымучив из Тина новую длинную сказку, так что и тэвк, наверное, уже спит. А Ил вспомнил, что хотел посмотреть что-то в присланных вчера документах и "на минутку" отлучился в кабинет. Теперь хоть бы к утру оттуда вышел.

В гостиной остались только мы с Сэлом. Глобальные проблемы обсудили, теперь говорили о личном, наболевшем — о братьях.

— Виделся с ним?

— Нет, — покачал головой друг. — Только письма забрал. Они сегодня тут, завтра — там... Как мы когда-то. Помнишь?

Такое не забывается. Не думала, что когда-нибудь скажу это, но... хорошее было время.

— Что Лайс? — не дал мне утонуть в воспоминаниях Буревестник. — Придет?

— Обещал.

У меня день рождения через три дня, не пропустит, думаю. Хотя шестилетие Дэви месяц назад мы праздновали без них: у Ласси были экзамены в лицее, у Маризы не получилось переставить лекции, у Лайса что-то еще. Нет, я не обижаюсь — это же не через дорогу перейти и не из домика у залива в город приехать: врата пройти, потом добираться...

— Обещал — значит, придет, — уверил Сэл. — Повидаемся. А Лар что, спать ушел? И не сказал ничего.

— Сказал, — вздохнула я. — "Сейчас вернусь", — сказал. Но можешь не ждать: Беата вчера столько бумаг передала, что он теперь дня на два в них зароется.

— Беата?

И тут меня прорвало:

— Естественно, она! Заимела себе бесплатного консультанта! "А что вы об этом думаете, тэр Хашер?" И по часу обсуждают, что он об этом думает!

— Как обсуждают?

— Обычно. В зеркало друг на друга пялятся и одно и то же мусолят: "А если так?", "А если этак?". У нее министерство под боком, магов — не магов, дипломатов-военачальников хоть отбавляй! Так нет, ей еще "мнение со стороны" подавай. А у Сумрака же не голова, а чердак — стряхнул пыль с памяти предков, примерил события тысячелетней давности к нашим реалиям, под действующее законодательство подогнал — и она в экстазе!

Я еще про расстановку войск молчу. Сейчас битвы с полей переместились в кабинеты, а еще год назад тэсс Беата поражала опытных генералов познаниями в тактике ведения войн. А познания у нее откуда? Все оттуда же! Из милых полуночных разговоров с моим дражайшим супругом.

— Гал, — остановил меня Сэллер, — если бы я тебя не знал, решил бы, что ты ревнуешь.

— Ревную? К этой? — я перевела дух. — Может быть. Но... не так. Не как к женщине. То есть, она женщина и не уродина, но не в этом дело. Я ничего в этом не соображаю, Сэл. В том, о чем они говорят. Для меня есть война, есть свои и есть враги. Своих нужно защищать, врагов — убивать. Ну, или в плен брать, или гнать подальше. А вся эта большая политика — не моё.

— Ну и демоны с ним. Нашла из-за чего переживать.

— Иногда мне кажется, что Илу больше подошел бы кто-нибудь вроде Беаты, а не я. Я его торможу. Удерживаю возле себя, возле детей, в этом городе. Он мог многого добиться. Стал бы... Да кем угодно стал бы! Ты не представляешь его возможностей. Он сам их, наверное, не представляет. Потому что я не даю ему себя проявить.

— Возможности? — улыбнулся Сэл. — Ты права, возможностей у него достаточно. А у тебя? Если не ошибаюсь, тому, кому достанется сила Велерины, должен был достаться весь мир. Что ж ты до сих пор не стала местной владычицей?

— А оно мне надо?

— С чего ты тогда решила, что оно надо ему? Консультирует он время от времени двор, отрабатывает баронский герб, заодно мозгам разминка — пусть так и будет, если его это устраивает.

— А если не устраивает?

— Ты так плохо знаешь собственного мужа? Когда это Сумрак делал то, что ему не нравится?

Никогда. И за примерами далеко ходить не нужно. Месяца два назад у Лары появилось новое развлечение — заплетать папе косички. Почему папе, а не маме, дочка не объяснила. Каждый вечер она вооружалась расческой и по часу истязала Ила, сооружая на его голове самые немыслимые куафюры. Супруг мужественно терпел, но когда понял, что это надолго, решил проблему радикальным способом: подстригся.

Так что Сэл прав, Иоллар не молчал бы. Или молча сделал бы по-своему.

— Не забивай голову ерундой, — посоветовал Буревестник, поднимаясь с дивана.

— Не буду. Спасибо тебе.

— Не за что. Я пойду. Мама, наверное, не ложится, ждет, когда вернусь.

Подошла, обняла его, вдыхая въевшийся в китель запах моря.

— Спасибо. Есть за что.

— Ну ничего себе! — послышалось притворно-возмущенное от дверей. — Жену ни на минуту оставить нельзя!

— Не оставляй, — усмехнулся Сэллер, не отстраняясь, а напротив, обнимая меня за талию. — Тем более с тем, кто три месяца провел на корабле в сугубо мужской компании.

— Но-но, гроза морей! Держи дистанцию! — муж за плечи мягко оттащил меня от приятеля и уже сам заключил в объятия.

— Не судьба, — вздохнул лейтенант, подмигнув нам обоим. — Пойду искать счастья в другом месте.

— На завтра планы есть? — поинтересовался у него Ил.

— Пока нет.

— Загляни с утра. Есть одна идея.

Я хотела спросить, что это за идея, когда Сэл ушел. Но Лар возвратился из прихожей — постоянной прислуги в доме не было, гостей впускали-выпускали сами — и, не дав сказать ни слова, прижал к себе, поднимая, отрывая от пола так, что наши лица оказались на одном уровне. Губы соприкоснулись, сначала робко и нежно, как в первый раз. Затем жадно и страстно — как в последний. В глазах потемнело, голова закружилась, а поцелуй не заканчивался бы, если бы мы не вспомнили о том, что нужно дышать...

— Ревнуешь, значит? — не отпуская меня, спросил муж.

— Ты слышал?

— Так получилось.

Спрятала лицо у него на груди, чтобы он не видел, как вспыхнули щеки.

— А ты не думала, что я тоже могу ревновать? — тихий голос звучал серьезно, ни намека на шутку. — Ты рассказываешь Сэлу то, о чем должна была поговорить со мной. Я уже не стою твоего доверия?

— Ил...

— Если тебе не нравится, чем я занимаюсь, я пошлю к демонам и Беату, и Дистена, и Аэрталь, если понадобится. А мы уедем. Хоть на болота, в это убогое баронство, хоть во дворец к шеирскому каффи. Только скажи мне. Скажи, и все будет так, как ты захочешь.

— Поцелуй меня.

Это все, о чем я могу тебя попросить, любимый.

Потому что дать мне то, что я хочу, не в твоей власти...

...Серый камень. Дикий плющ. Под ногами трава зеленым ковром...

— Отдай то, что взяла...

Высокие своды. Небо в узких окнах. Радужные блики от разноцветных витражей...