Книга 3. Наследники легенд

Буревестник заметил, как Лар недовольно поджал губы. Еще одна женщина! Но без проводника никак, придется терпеть.

— Потом Лони и Мэт Заноза. Вообще-то прозвище подходит к обоим, но Мэт получил его первым. Мальчишки — не подарок, но в команде работать умеют. Отличные следопыты, неплохие мечники, но куда более хорошие арбалетчики. Тикота. Вот, кстати и он, — Арай вынул изо рта соломинку, чтобы указать ею в подошедшего к воротам парня. — Боец.

Видимо, это слово было исчерпывающей характеристикой для темнокожего, темноволосого гиганта. Скорее всего, Тикоте, как и всем здесь, было немногим больше двадцати, но выглядел он лет на десять старше благодаря внушительной комплекции — он был на голову выше совсем не низкого Иоллара и в два раза шире его в плечах.

— Полуорк. Он один из немногих тут, чья семья жива и в безопасности. Потому и намного спокойнее остальных. И добрее.

Здоровяк поднял вверх голову и приветствовал сидящих на крыше теплой улыбкой ребенка.

— Заходи! — крикнул ему Арай. — Сейчас спустимся.

Он понизил голос до шепота и продолжил:

— Тикота — только так. Имя не сокращается. Это тоже отличает его от других. Не Тик, не Ти, не Кот. Помилуй вас боги, если забудете об этом.

Сэл оценил мускулатуру бойца и мысленно дал себе зарок никогда не сокращать его имени.

Следом за полуорком пришли еще двое: худой нескладный коротышка обритый налысо и пепельноволосый красавчик-полуэльф. Винхерд и Орик, как назвал их командир. Потом — уже отрекомендованные Лони и Мэт, ребята лет двадцати, похожие, как родные братья. Оба русоволосые, коренастые, небритые, в одинаковых серых безрукавках на голое тело, обрезанных по колено штанах и босые. Явились они в компании курчавого брюнета со щегольскими усиками.

— Эйкен, — кивнул на него Арвеллан. — Отличный мечник. Ничем не хуже Лил. О ней вам, наверное, можно уже не рассказывать?

Буревестник, сомневаясь, что правильно понял эту фразу, недоверчиво покосился на командира партизан.

— Да. Она вызвалась идти с вами. Но если возражаете, с радостью оставлю её тут.

Сумрак сделал вид, что задумался — не для Арая, скорее для Сэла, и тому пришлось незаметно для полуэльфа его ущипнуть, чтобы добиться делано-снисходительного: "Не возражаю". Это известие на пару минут выбило из колеи, и маг пропустил информацию о следующем парне. Услышал только имя — Дуд.

— Десять, — подвел итог Арай. — Сколько и обещал. Спустимся, пообщаетесь с ребятами. Но я уверен, что вам подойдут все. Потому что если не подойдут, замены не будет.

Дуд оказался вихрастым лопоухим мальчишкой, долговязым и худым как щепа. Но рукопожатие у него было крепкое, а взгляд раскосых карих глаз — недетским. Он пришел практически сразу же за Лил, присевшей рядом с остальными на длинное толстое бревно, заменявшее лавку. Иоллар, прошелся вдоль этого бревна, сверху вниз поглядывая на тех, кого Арай назначил ему в попутчики, и кивнул полуэльфу: подходят. Он неплохо чувствовал людей, но вряд ли, чтобы так сразу разобрался, что представляют из себя эти — просто выбора ему не давали.

Объяснять собравшимся детали Сумрак не стал, сказал лишь, что идти предстоит далеко, путь опасный, и награды за это не обещают. Говорил он резко и коротко, речь была направлена лишь на одно — сразу показать, кто здесь главный. И Лар с этим прекрасно справился: когда он умолк, новоявленные члены их отряда еще больше напоминали детей, теперь уже изрядно оробевших. Кажется, их напугало неоднократно повторенное слово "дисциплина". Безмятежным оставался только добряк Тикота, очевидно, вообще не слыхавший о таком понятии.

Сэл видел, что после вымуштрованных охотников Алеза Марега или гвардейцев герцога Катара разношерстный молодняк в команде Иоллара не радует. Но тот сам отказался от людей, которых предлагала Беата, а отправляться в Пустоши втроём было бы самонадеянным ребячеством, из которого они давно уже выросли. Хотя бы до Черты нужно было сопровождение — телепортационные прыжки предстояло чередовать с пешими переходами, обходя раскинутую эльфами сеть, а в Лесу было всё еще неспокойно. Да и на той стороне, где маги теряют силу, не помешает поддержка тех, кто хорошо владеет другим оружием. Плюс проводник, который, в соответствии с прозвищем, так и представлялся Сэллеру юрким рыжим зверьком с пушистым хвостом... Вот интересно, его самого кто-нибудь представляет птицей?

Когда мысли сделались глупенькими и путанными Буревестник понял, что засыпает. Он посмотрел на Лил, девушка выглядела бодрой и собранной, словно не она просидела с ним всю ночь, подбрасывая сухие ветки в норовящий потухнуть костерок. Выносливая. Когда-то и он был таким, но последние годы расслабили. Море, каюта, безделье между вахтами и стычками с имперскими кораблями, заполняемое сном — маг-лейтенант мог себе это позволить... И до сих пор не освоил формулу быстрого восстановления, вечно что-то путал. К Галле сходить, что ли? Или уже на квартиру и нормально выспаться? Но предстояло еще дождаться окончания "собеседования". Он присел на шаткий топчан в тени дерева, в стороне от остальных и наблюдал за тем, как Лар расспрашивает ребят, выясняя, кто что умеет, попутно определяя каждому обязанности. Влипли бедолаги: Сумрак — это вам не пацан Арай. Лар'элланец придерживался легенды, не выказывая не вяжущихся с нею знаний и опыта, и не демонстрируя старшинства, чем создал себе образ командира, мягко говоря, лояльного. А у Иоллара эти парни в кустики отлучаться будут строго по расписанию. Парни... А девушки как? Сэл опять взглянул на Лилэйн. Ей какие-нибудь поблажки положены? Галла на особом положении. И не по тому, что жена, а потому, что маг. Маги вне правил. Они сами по себе и подчиняются командиру только в том, что касается непосредственно боевых операций. Или даже сами командуют — смотря, на что делается упор, на солдат или на магию. Вот сейчас, к примеру, не в атаку идти, можно махнуть рукой на грозного командира и потопать к себе, отсыпаться. А то получается, постель выделили, а он до нее так и не добрался, сидит тут. Для чего? Для антуража — и только. Дескать, вот вы в какую сказку попали ребята: тут вам и Сумрак, и Буревестник... Только Волчица наша, извините, дрыхнет... Счастливица. Маг прислонился к шершавому стволу и закрыл начавший слезиться глаз. Всего на секундочку.

А когда открыл, во дворе уже никого не было, кроме сидящей прямо на земле в двух шагах от него девушки.

— Привет, — улыбнулась Лил.

На коленях у неё лежала сэрро. Сабля покоилась в ножнах, но рука мечницы сжимала рукоять, а клинок был выдвинут на ширину ладони.

— Привет. Я что, уснул?

Вопрос был риторический, и так всё ясно, но она ответила:

— Да. И мне поручили охранять твой сон. Первое задание — отработка ситуации "Страховка мага на привале".

— Маг на привале, прежде чем заснуть, сам позаботится о своей безопасности, — машинально отговорился Сэл.

— Сумрак так и сказал. Поэтому уточнение: страховка мага в условиях энергетической блокады. Я, правда, не знаю, что такое энергетическая блокада, но ведь ты из-за меня не выспался... Прости. Я вчера проспала почти весь день, и ночью уже не хотелось, а вы были с дороги.

Она извинялась так, словно сама подошла к нему вечером и несла всякую чушь, лишь бы привлечь внимание, и он чувствовал себя неловко. Да еще и Лар удружил — страховка мага! Шутник хоров. Мог же разбудить.

— А где все?

Девушка пожала плечами:

— Разошлись. Арай, наверное, на озеро пошел, я видела, он удилище у хозяина взял. И Зэ-Зэ с ним.

— Кто?

— Мэт, — пояснила Лилэйн. — Но его так никто не зовет. Зэ-Зэ — Заноза в Заднице. Или просто Заноза.

— А, это те двое, — потянулся со сна Сэл.

Лил негромко рассмеялась.

— Зэ-Зэ один, а не двое. Второй — Лони. Они с Мэтом из одного посёлка, кажется, какие-то родственники. До войны охотой промышляли, стрелки неплохие, в лесу не заблудятся. Не то, что Эйкен — того за ручку вести нужно. Ведёшь-ведёшь, подводишь к лагерю йорхе и говоришь: "Там враги". Дальше он уже и сам знает. А в разведку нельзя — потеряется. Он из приморья, в городе рос. Зато фехтованию у настоящего мастера учился...

Спросонья Сэллер не сразу понял, что она делает, а девушка ненавязчиво, под видом беззаботной болтовни сообщала ему всё, что он прослушал или проспал. Арай представил людей вскользь, а со слов Лилэйн уже через полчаса у Буревестника была краткая, но ёмкая информация о каждом члене отряда, о его прошлом, боевых навыках и о том, какую роль в команде предварительно отвел тому или иному бойцу Лар. Жаль, что им не нужен был штабной секретарь — Лил с этой должностью справилась бы. Стоило об этом подумать, как она сразу представилась ему в строгом темном платье, с гладко зачесанными волосами, собранными на затылке в тугой узел, и с кожаной папкой в ухоженных белых ручках.

На деле же руки у Лил были темными от загара, ногти неровно обрезаны, волосы рассыпались по плечам, а строгое платье заменяли мятая синяя блуза и штаны, когда-то, вероятно, черные, но теперь выцветшие до грязно-серого. Но и такой она была необыкновенно хороша: скромный наряд подчеркивал фигуру, синее шло к глазам, а золото волос не оставляло нужды в иных драгоценностях. А еще у нее был удивительный голос, а всё, что она говорила, легко откладывалось в памяти. Наверное, потому и пришла в голову эта мысль о секретаре...

— Ты меня совсем не слушаешь, — обиделась девушка.

— Да нет же, слушаю. Винхерд на четверть гном, но не любит, когда ему об этом напоминают, — повторил он ее последнюю фразу.

Этому Винхерду прямая дорога в кабинет доктора Миоллана. В страхе, что его будут звать гномом, парень ежедневно, даже в полевых условиях, брился (кровь деда давала о себе знать — бороды у этого народа отрастают быстро), а потом дошел до того, что избавился еще и от волос на голове. Интересно, как он будет выкраивать время на тщательное бритьё в жестком путевом графике, который составил Лар?

Но это было всё же не так интересно, как другое. Дождавшись, когда Лилэйн закончит рассказ, и не найдя обходных путей, спросил прямо:

— Почему ты решила идти с нами?

Смутить ее Сэл уже не боялся. Помнил, как ночью, когда уже перешли на "ты", она со смехом объяснила свое поведение в начале знакомства: сначала, зайдя к Наю, растерялась, поняв, что перед ней его брат — легендарный Буревестник, а потом переживала, что повела себя как деревенская дурочка, которой он теперь и будет ее считать. Но дурочкой Лилэйн не была, и ее ответ лишний раз это подтвердил.

— Мне было пятнадцать, и война еще не пришла в эти земли, когда я впервые услышала о Маронской Волчице и ее спутниках. Можешь считать, что я иду за детской мечтой: тоже хочу стать частью этих историй. Это один ответ. А второй, — в синих глазах вспыхнул огонек, но тут же спрятался под пушистыми ресницами, — я подумала, что в пути многому могла бы научиться. У Сумрака. Он — лучший из всех, кого я видела. Возможно, из тех, кого не видела, тоже. Теперь можешь выбирать, какой из ответов тебе нравится больше.

— Я выбрал бы третий. Если бы он был.

Уголки вишневых губ насмешливо дрогнули, но лицо девушки сохраняло серьезность.

— Например, мне так сильно понравился некий молодой человек, что я готова идти за ним в Пустоши? — уточнила она.

— Я бы иначе расставил акценты, — принял игру Буревестник. — Но общий смысл именно такой.

Лилэйн сделала вид, что размышляет над его словами, а после покачала головой:

— Нет, вряд ли. Даже если бы речь не шла о Пустошах. Я не бегаю за парнями, тэр Сэллер. Обычно всё происходит с точностью наоборот — парни бегают за мной.

Она забавлялась уже в открытую, и Сэл не сдержал ответной улыбки.

— Увы, — притворно вздохнул он. — При всем желании не могу принять участия в этой гонке. Боюсь, что это повредит моей репутации легендарного мага. К тому же, подозреваю, что у меня будет слишком много соперников.

— Среди тех, кто идет с вами, таких нет.

Сэллер не понял, серьезно она это сказала или в шутку, и не нашелся с ответом. Повисло неловкое молчание, которое нарушила Лилэйн:

— Ты больше не собираешься спать?

Если и собирался, то не здесь.

— Значит, магу на привале больше не нужна страховка.

— А если магу нужно что-нибудь еще? — он понял, что она собирается уйти и попытался этому помешать.

Попытка вышла неуклюжей: фраза прозвучала слишком развязно.

— Боец в походе подчиняется командиру, — ровным голосом отчеканила Лил. — А Сумрак не давал распоряжений выполнять пожелания проснувшегося мага.

Быстрым шагом она пересекла двор, вспугнув что-то выискивающих в пыли голубей, и скрылась за скрипучей калиткой.

До кровати он всё-таки добрался, по пути отмахнувшись от какой-то невразумительной реплики Ная, сидевшего в компании Ферта и еще двух мальчишек под оплетенной виноградом аркой. Не раздеваясь, рухнул в постель, надеясь, что когда проспится, из головы окончательно выветрятся неуместные мысли.

Да, понравилась. Но как понравилась, так и разонравится...

— Ну, спасибо! — влетел в комнату Най, непонятно какой мухой укушенный. — Спасибо, братишка! Обязательно нужно было унизить меня перед товарищами? Показать, какой ты великий маг, что и к брату не подойдёшь?

Ничего не понимая, Сэллер сел на кровати.

— Пришли ребята, — продолжал разоряться Найар, — местные маги. Мы с Фертом пытаемся натаскать их немного. Я думал, ты посидишь с нами, хоть на пару вопросов ответишь... Нет, тебе нужно было ткнуть меня мордой в грязь прямо перед ними!

Демоны драные! Всего-то ночь не поспал, и уже всех вокруг обидел.

— Най, извини. Я не понял, что ты меня звал, думал... Задумался...

— Угу.

— Да нет, серьезно. Не выспался, вот и...

— Ой, только не нужно мне рассказывать, как и с кем ты не выспался!

Буревестник схватился за голову: вот ведь невезуха — куда не кинь, виноват.

— Я уж не говорю о том, что вы отряд набираете, а мне — мне, своему брату! — ты даже не предложил пойти!

Найар надулся и обиженно засопел.

— Я не предложил, потому что ты сказал, что не хочешь, чтобы я оставался с тобой.

— Вот именно, — Най присел на краешек постели. Стоять в тесной комнатушке, почти касаясь головой низкого потолка, было неудобно. — Я говорил, что не хочу, чтобы ты оставался в сотне Арая. Но я не говорил, что буду против вылазки за Черту.

— То есть, если я предложу, ты...

— Пойду. Два месяца, а потом ты — на Каэтар, я — к ребятам. Думаю, без одного мага такой небольшой срок они продержатся, даже не заметят. Ну, а я... я тоже скучаю по тебе, братишка. К тому же, у нас не было ни одной совместной операции. Может, на деле я окажусь получше расхваленного Буревестника, а?

Что-то было в этих словах, что-то не свойственное Наю.

— Хочешь пойти из-за Лил? — предположил Сэллер.

— Из-за Лил?

Недоумение на лице брата казалось искренним. Интуиция сбоила, как и все остальные чувства — спать, определенно, спать.