Книга 3. Наследники легенд

— Завтра откроем портал, — уверила Галла. — Не может сеть быть такой плотной.

Сумрак в этих магических штучках не разбирался и привык доверять жене.

— Как ты? — спросил, обнимая за плечи присевшую у воды женщину.

— В порядке. Искупаться бы.

— Не нужно. Темнеет, и течение неизвестно какое. Кстати, идеи насчет переправы есть? Если нет, Белка говорит, что брод в паре парсо выше.

— Сэл у нас по воде спец, придумает что-нибудь. Или Най. Пусть лучше Най, а? — попросила она. — Мне кажется, ему будет приятно показать, на что он способен.

И в этом вся его Дьёри. Наю, видите ли, будет приятно.

— Сэлу я доверяю, — не согласился и не отказался Лар. — А его брата едва знаю.

— Тогда об остальных и спрашивать боюсь, — улыбнулась жена. — А нам с ними еще не один день идти.

— А что остальные? — задумался на мгновенье Сумрак. — Нормальная команда. Правда, с твоей помощью шли, и не поймёшь, кто на что горазд. Эйкен, думаю, сразу выдохся бы, Тикота — с его массой долго темп не выдержишь. Дуд...

— Не придирайся к мальчику, на него я почти не тратилась.

— Присмотрела себе очередного любимчика?

— Когда это у меня были любимчики? — удивилась Галла.

— Раньше никогда.

Он вспомнил девчонку-оборотня, но не стал ничего говорить, хоть и радовался, что жена легко уступила его решению. И с теми, кого взяли, возможны сложности. Эйкен этот — дитя цивилизации. Как может взрослый мужчина быть настолько не приспособленным? Горожанин не понимал и не любил лес, а лес отвечал ему взаимностью: не считая того, что мечник ожегся о ядовитый плющ, он еще дважды падал, спотыкаясь о корни, один раз зацепился волосами за ветку, которая еще немного и расцарапала бы ему лицо, провалился ногой в чью-то нору — и это лишь в первый день! Как он продержался с Араем полтора года без подпитывающего силой и залечивающего мелкие раны мага? Дуд... Сумрак поморщился, подумав о лопоухом: тут в целом без претензий, но Галла так опекала "мальчика", что у Лара подсознательно возникало ощущение, что он ведет с собой сопливого несмышлёныша. А если кого и следовало поучить, так это доставшего всех поддёвками Мэта. Но Заноза, как ни странно, командиру нравился. Пришлось притормозить парня пару раз, и шуточки у него были грубоватые, но в наблюдательности охотнику не откажешь — Сэла, вон, враз раскусил.

— О чем задумался?

— О разном, — Лар присел рядом с женой.

— Скучаешь по малышам?

— Да, — честно ответил он.

— И я. А если мы не успеем за два месяца?

— Значит, будем искать дольше. Я предупредил Тина и Лайса. И с Рошаном поговорил. Если к сентябрю от нас не будет вестей, он уведет детей с Тара. А Тин обещал, что отправится на наши поиски.

— Но ты сказал...

— Да, — Иоллар коснулся губами виска жены, — два месяца. Это оптимальный срок, и я планирую в него уложиться. По крайней мере, выбраться обратно с Пустошей и передать весточку в Марони. Но лучше быть готовыми к неожиданностям.

— Лучше было бы, если бы ты предупреждал меня о своих планах, — надулась Галла. — Тогда у меня была бы хотя бы иллюзия, что это наши общие планы.

Естественно, супруга обиделась, и у него тут же возникли не лишенные приятностей идеи, как искупить вину. Но она вдруг замерла, словно прислушиваясь к чему-то вдалеке.

— У нас гости.

От костра донесся памятный еще по Кармолу короткий свист — Буревестник тоже почуял чужаков.

Птицу, похожую на глухаря, но названную Белкой как-то иначе, Сэл отдал жене проводника. Исора споро ее ощипала, выпотрошила и разрезала, сказав, что целиком над костром такую крупную не изжаришь. Обещала стушить в котле с салом. Мага эти подробности уже не занимали. Чаще вспоминались слова Мэта-Занозы, о том, что девушкам в подарок охотники носят пушнину. Нет, мыслей тут же отправиться добывать лису не возникло. Но неужели Зэ-Зэ заметил? Он же и не смотрит на неё. Лишь иногда, когда никто не видит, даже она сама — мельком, будто невзначай...

— Снова любуешься красоткой Лилэйн? — неслышно подкрался Най.

Значит, они всё-таки видят. Наверное, посмеиваются над ним. И она тоже.

— Почему бы тебе не подойти к ней?

— Это не такая девушка, братишка.

Принцип классификации "такая — не такая" объяснил когда-то Лар. За бутылкой сухого тарейского у обычно неохочего до подобных тем Сумрака вдруг развязался язык, и если принять на веру всё, что он говорил, встреча с "не такой" девушкой сулила массу неприятностей в виде затяжных отношений, обязательств, а после — свадьбы или грандиозного скандала в случае разрыва. Сэллер готов был отдать второй глаз за то, что эти беды ему ни к чему.

— Тогда я подойду, — подмигнул Найар.

Иоллар с Галлой пошли к реке, Тикота, Орик и Дуд, первые, кому выпал жребий, дежурили на подступах к лагерю, а остальные собрались у костра. Напоследок хлопнув брата по плечу Най присоединился к сидевшим у огня: что-то сказал Винхерду, одной фразой отбрил острослова Мэта, отодвинул Лони и уже сидел рядом с Лил. Нашептывал ей что-то на ушко, пока Исора не приметила бездельника и не всучила ему какой-то мешочек.

— Давай, тэр чародей, потрудись, если от ужина не отказываешься.

Почтения к магу жена Белки не испытывала, относилась к нему как к прочим. А может, и подтрунивала, потому что Най, заглянув в торбу, скривился так, словно ему поручили копаться в свиной требухе. Приблизившись, Сэл увидел, что вызвало такую реакцию — двумя пальцами брат брезгливо держал картофелину.

— Вот, взяла немного, — пояснила Исора. — Как раз в кулеш покрошить. Давай уж я сама, горюшко.

Но Лил уже успела перехватить злосчастный корнеплод.

— Поберегите свои нежные ручки, тэсс, — пальцы соприкоснулись на миг, когда он взял у неё картофелину.

Не глядя на девушку, словно мысли его всецело занимал предстоящий ужин, Сэллер вынул из-за пояса нож. Он не видел лиц окружавших его людей, но хорошо представлял себе их удивление, когда острое лезвие принялось снимать кожуру тонкой, закручивающейся в серпантин лентой. Отчего-то подобных умений не ждут от легендарного Буревестника.

— Ловко, — похвалила Лилэйн. — Я так не умею.

— Просто у тебя ножик слишком длинный, — кивнул на сэрро Мэт. — Так что там дальше, Вин?

Похоже, до того как маг подошел, бритоголовый развлекал друзей рассказами.

— А ничего дальше. Убила она их всех. По-хорошему сначала хотела, а они не послушали. Тогда она призвала того, кого зовут пожирателем душ...

История немного отличалась от той, свидетелем которой был Сэллер. Потому что рассказывалось в ней не о том, что произошло шесть лет назад на берегах Волнавы, а о том, что давным-давно случилось тут, на Саатаре. И героиней этого рассказа была не Галла Ал-Хашер, а Велерина.

— Да вы что? — Лони обвел взглядом товарищей. — Это же старая сказка. Притом не самая интересная. Лично мне больше нравится про Велерину и золотой молот гномов. Или про Повелителя Времени.

— Про Повелителя Времени — точно сказка, — усмехнулась, помешивавшая жаркое Исора. — А про остальное не скажи. Говорят, так и было.

Сэл никогда не слышал о Повелителе Времени, жители Западных Земель знали больше историй о величайшей чародейке Тара, как правдивых, так и вымышленных. А о Пожирателе, если б спросили, мог рассказать. Но никто его ни о чем не спрашивал. Только Эйкен поинтересовался, когда он управился с последней картофелиной:

— А это нужно, так уметь? Как-то связано с магией?

Чудак.

— Естественно, — с самым честным видом ответил он.

— А как?

— Понимаешь ли, приятель, всё дело в том, что, вопреки всеобщему мнению, все маги, как это ни странно...

Вспомнился наставник, магистр Багур, сопровождавший ответ на любой вопрос такими растянутыми вступлениями.

— ...тоже любят поесть.

Заржали, подражая молодым жеребцам, Мэт и Лони, и сквозь их смех, наверное, только он услышал тихий голос Лил:

— А что еще любят маги?

Но вместо того, чтобы сказать ей что-то на это, он цыкнул на хохочущих парней.

— Тихо! Най, щиты.

Галла должна была почувствовать. А если нет, Лар поймет. Сунул два пальца в рот и негромко свистнул.

Высылать разведку не пришлось. Вспыхнули один за другим факела — незваные гости освещали себе дорогу.

— Кто старший? — остановился на границе защиты черноволосый эльф.

— Я, — выступил вперед Иоллар.

— Назови себя, человек.

— Я не человек.

"Будто по ушам не видно", — подумал Сэл.

— Назови себя, не человек, — раздраженно поправил лар'элланец. От этого красавчика в сверкающей кольчуге и с длинным мечом на расшитой золотом перевязи тянуло таким высокомерием, что Буревестнику так и хотелось сбить с него спесь каким-нибудь плетением.

— Лар Ал-Хашер, — представился командир маленького отряда. — А это мои друзья.

Эльф обернулся к стоящему позади него воину, такому же длинноухому и черноволосому. Что-то спросил у него на саальге, выслушал ответ и усмехнулся.

— Я слышал об одном Ларе Ал-Хашер. Его еще называют карающим Сумраком Восточных Земель.

— Просто Сумраком.

— И что же ты, просто Сумрак, забыл в нашем благословенном Лесу?

— Иду своей дорогой. На Восток.

— Тут нет твоих дорог. И дороги, и деревья, и эта река принадлежат нам. Это наша земля.

— А я слышал, что это земли королевы Аэрталь, — сохраняя почтительный тон, возразил Иоллар. — И она позволяет ходить по ним своим друзьям.

Эльфы снова зашептались. Лар'элланцев было много, в темноте не сосчитать, но никак не меньше полусотни. Они обступили их плотным кольцом, держась на отдалении, а эти двое — командир и, очевидно, его правая рука — вышли для переговоров. То, что встретившиеся у реки люди не враги, эльфы уже поняли — с врагами не разговаривали бы. Но чего хотели, непонятно.

— Друзья Повелительницы Леса не прячутся под масками, — заявил, посовещавшись с помощником, высокомерный эльф. — Открой лицо.

— Я не делал этого в присутствии самой королевы, не сделаю и сейчас. А если вы слышали обо мне, должны знать, что этот спор может стоить вам жизни.

Лар говорил спокойно, но в сдержанном голосе уже звенел металл.

— Слышал, — скривился лар'элланец. — Но ты не слышал обо мне, Сумрак. Это ведь твоя жена? — он кивнул на Галлу. — Та, которую зовут Белой Волчицей Марони? Спроси у неё, смогу ли я разрушить вашу защиту и убить её и других твоих спутников.

"Сможет, — пронеслось в голове у Сэла. — Сила этого места подчиняется ему".

— Нет, — с вызовом возразила Галла. — Если не хочет потерять всех своих воинов.

— Самоуверенно. Но мне дороги мои воины, и я не стану рисковать их жизнями, пусть даже этот риск весьма маловероятен. А насколько Лар Ал-Хашер ценит своих бойцов? Это ведь твой боец, Сумрак?

Двое эльфов выволокли на освещенное факелами пространство парня с заломленными за спину руками. Дуд.

— Если не откроешь лица, он умрет.

— Ил, он не блефует, — прошептала на кассаэл Галла.

Сэллер был того же мнения.

— Открой лицо, — повторил лар'элланский чародей.

Иоллар стянул маску, но эльф увидел лишь туман.

— Это не твоё лицо, Сумрак.

Дуд замычал, когда к тощей шее с нервно дергающимся кадыком прижалось лезвие ножа.

— Лицо. Без марева и иллюзий. Я почувствую, если ты попытаешься меня обмануть.

Да кто же он такой, этот наглый маг? И чего ждет Лар? Неужели позволит им убить парня?

Серая дымка медленно растаяла, открывая горящие гневом глаза и плотно сжатые губы.

— Другое дело.

Эльф махнул рукой, и державшие Дуда толкнули парня в сторону друзей. Тот упал на колени, а поднимаясь, встретился взглядом с командиром и задрожал как осиновый лист.

— Мы остановимся на ночь неподалеку, — предупредил лар'элланец. — Но вряд ли еще встретимся.

Он отвернулся и пошел прочь, нарочито громко переговариваясь со своим товарищем на саальге, и разобравший их разговор Иоллар зло сжал кулаки.

— Сволочь, — бросила в спину эльфу Галла.

— Они поспорили между собой, что этот, с мечом, заставит Сумрака открыть лицо, — шепотом перевела подошедшая к Буревестнику Лил. — А зачем... Зачем ему маска?

Она смотрела на Лара, решившего, что прятаться уже поздно. Остальные тоже.

Буревестник обернулся к брату: вдруг не узнает? Но Най никогда на память не жаловался.

— Ну вы и... — выдавил он.

Сумрак предупреждающе поднял руку:

— Не здесь.

Он отшвырнул в сторону смятую ткань:

— Хоть какая-то радость — от тряпки этой избавился. И хватит на меня глазеть! Кто у костра? Мясо горит. Дозорные — на позиции. Лони, пойдёшь вместо... этого.

— Лар...

— Что? — Иоллар резко повернулся к жене. — Не обижу я твоего мальчика, не волнуйся. Но и в караул не поставлю. Сегодня, по крайней мере.

Он произнёс это на кассаэл, но Дуд догадался, что речь о нем. Замер, ссутулился. На приблизившегося командира боялся глаза поднять.

— Я что, такой страшный без маски? — едко поинтересовался у него Сумрак. — Ужинать и спать — это приказ. И я ни в чём тебя не обвиняю... Но надеюсь, подобного не повторится.

Принесли же хоры этих эльфов! И ведь встретятся еще, что бы этот заносчивый тип в кольчуге не говорил — было у Сэла такое предчувствие.

И предчувствие себя оправдало.

Но сначала было объяснение с Наем, беспокойный сон и серое утро. Выбравшись из палатки, Сэллер по колено провалился в туман. От реки тянуло сыростью, едва тлеющий костер не грел озябших ладоней, а суставы ломило после ночевки на брошенном на землю одеяле. Да, совсем раскис. Раньше вот...

— Иди-ка сюда, — дернула за руку Галла. — Что с тобой такое, Сэл?

— Отвык, наверное, от всего этого.

Подруга с сомнением покачала головой. Потом коснулась ладонью лба, и по телу прошла дрожь от переданного заряда.

— Утренний кофе, — улыбнулась она.

Кофе Буревестник однажды пробовал и понять не мог, что Галла и Лайс в нём находят, — ему напиток, даже изрядно подслащенный, не понравился.

— Я поговорила с Ларом, пусть Най займется переправой.

Братец держался бодрячком: стоянки в деревнях, на одной из которых удалось его застать, для партизан были редкостью, и спать на земле ему было не привыкать.

— Сделаю, — улыбнулся он довольно, узнав о первом поручении Сумрака. — Позавтракаем и перейдём, как посуху.

На завтрак был хлеб, сыр и то, что осталось от ужина. Удовольствие сомнительное, но и его умудрились испортить.

— Снова гости, — поморщилась Галла.

Лар криво усмехнулся, поняв о каких гостях речь:

— И что они захотят увидеть на этот раз?

Но явившийся от лагеря лар'элланцев гонец не требовал ничего показывать. Когда дежуривший в это утро Мэт подвел его к костру, эльф коротко кивнул, никому конкретно, и отыскал глазами Сумрака.

— Мой Лорд спрашивает, все ли ваши люди на месте.

Иоллар даже оглядываться не стал — знал, что все тут. Но утвердительный ответ давать не торопился.