Книга 3. Наследники легенд

— Я вам сейчас объясню, Галла. Дело в том, что Рина хотела, чтобы ее последний дом был построен в соответствии с ее вкусами. Маленькая слабость, которую она могла себе позволить. Но в то же время ей хотелось спрятать его ото всех. Есть, конечно, методы: нанять строителей, отвести в нужное место, а после выполнения работы избавиться от них. Но Рина слишком ценила жизнь, чтобы отобрать ее у кого бы то ни было без весомых причин. Поэтому первая усыпальница была построена в десяти парсо от нашей столицы. Потом Рина долго составляла какую-то формулу... Какое-то специальное заклинание, которое позволило бы ей воссоздать копию той постройки...

Матричная проекция. Не думаю, что Велерина знала, как это называется. В матрицу закладывается полная информация обо всех компонентах предмета, а его копия создается посредством обнаружения необходимых реконструкции веществ в пределах действия заклинания и придания им свойств необходимых составляющих. Некоторые маги так создают еду. Да, пусть кто-то удивится, но на Таре есть синтетические продукты. Формула щадящая, и если площадь охвата большая, составляющие будут черпаться равномерно. А если задать маленький участок и попробовать воссоздать свиную тушу, это будет весьма изощренным способом убийства попавших в зону действия людей. Хвала богам, не многие маги способны воспроизвести что-нибудь, что не поместилось бы у них на ладони.

А Велерина, значит, пыталась отстроить собственную гробницу?

— Потом она отправилась к Пустошам. Одна. А вернувшись почти через год, рассказала, что по пути несколько раз пыталась проверить, как работает заклинание. Радовалась, что вовремя подумала об этом, так как в формуле была ошибка, и первые результаты были с изъяном. Две такие пробные усыпальницы мы потом отыскали на границах Леса и разрушили, чтобы не будить ни в ком напрасных надежд и алчности, способной разжечь войну. Но кто-то уже пустил слухи, что усыпальницу видели на наших землях, и людям не терпелось до нее добраться. К сожалению и среди моего народа нашлись предатели. Чертежи и рисунки попали к людям, а строение было настолько уникальным, что перепутать его с другим сложно...

...Серый камень. Дикий плющ.

Высокие своды. Небо в узких окнах. Радужные блики от разноцветных витражей...

— Я боялась, что Истман решит воспользоваться старыми картами, но когда его войска появились совсем не там, где я ожидала, поняла, что Императору расчищают другую дорогу. Южнее, намного южнее того места, куда рвались его предшественники. Значит, у него иная информация.

— Но вы все же полагаете, что место расположения истинной усыпальницы ему не известно? Кстати, сколько их всего?

— Кажется, осталось еще три, помимо настоящей. Одна должна быть совсем разрушена — Рина говорила, что строение было нестабильным. Об остальных двух не знаю. Я бы подумала, что она специально разбросала обманки, но, как я уже говорила, подобные шутки ей были не свойственны. Рина экспериментировала и забыла убрать за собой. А в том, что настоящую усыпальницу она спрятала надежно, я уверена. Возможно, иллюзии. Возможно, карман. У нее получалось создавать пространственные карманы.

Плохая новость. Если ты не знаешь места входа, попадешь в карман разве что случайно. А на случайности я не надеюсь.

— Как мне поможет то, что вы рассказали? И почему нельзя говорить об этом другим?

— Почему? Потому что, если кто-то думает, что знает, где находится сила мира, пусть продолжает так думать. Я не хочу новых поисков и новых войн. Пусть они приходят в пустой склеп и считают, что их уже опередили. Или пусть решат, что всё это старые сказки, которые не стоит принимать на веру, и никогда не было в этом мире волшебницы по имени Велерина. А вам... Вам я рассказала это, так как именно вы Галла можете отыскать истинную усыпальницу. И, возможно, не только её. Ваш приход на Саатар и путешествие за Черту — не случайность, все это было предопределено...

Как и в первую встречу: недомолвки, намеки. Но из королевы не вытянешь лишнего слова, если она сама того не желает.

— Вы сами все поймете, Галла. Надеюсь на это.

Она поднялась, чтобы уйти.

— Постойте, — спохватилась я. — А кто хоронил Велерину? Должен же был кто-то...

— Она ушла сама, — покачала головой эльфийка. — Но я знаю, что Рина добралась да своего последнего приюта. У нас был уговор. В тот день, когда она запечатала за собой двери усыпальницы, та, первая, что построили мои мастера, рассыпалась прахом...

Лар порадовался, что Галла пришла к озеру без меча. Фехтовала Лилэйн великолепно, и хоть он сам учил жену, скоро понял, что против Лил та не выстояла бы. А при Галлином сложном характере трудно сказать, как она приняла бы поражение на глазах у толпы.

Сам он отражал атаки партнерши играючи. Но в отличие от предыдущих боёв, как настоящих, так и тренировочных, эта игра доставляла удовольствие. С тех пор, как не стало Ромара, достойных противников ему не встречалось.

— Я проиграла, — тяжело дыша, произнесла девушка, остановившись.

— Вовсе нет. Я тебя даже не коснулся.

— Я проиграла еще в первую минуту. Вы могли... но продолжили бой...

Игра доставляла ему удовольствие, и он решил растянуть его, вконец измотав бедную девочку. Стало неловко.

— И, тем не менее, ты прекрасно фехтуешь. Кто тебя учил?

Лар спрятал мечи и пошел вместе с девушкой к тому месту, где оставил Галлу.

— Один гитаэлле. Он жил в деревне... с женщиной. Пытался учить наших мальчишек. А выучил меня. Его убили, как и других жителей. Он был мечником, а его расстреляли из арбалетов.

— А ты?

— Спряталась в погребе. Имперцы торопились и не искали никого специально. Но уцелело только четверо.

Она рассказывала это как давно заученный текст и не взывала к жалости. Тут такими историями никого не удивишь — у каждого из этих ребят есть своя.

— Отличный бой, Лил, — подлетел Найар. — Хочешь кваса? Холодный.

Пока она пила, Иоллар безуспешно пытался отыскать взглядом жену. Как в воду канула!

Мысль о воде пришлась по вкусу. Он покосился в сторону озера.

— Тут плавает кто-нибудь, кроме уток? — подразумевалось, купаются ли тут люди.

— Русалок, водяных и прочей нежити не замечено, — по-своему истолковал вопрос Най.

— Вот и хорошо. Но если увидишь Галлу, скажи, что я отправился к русалкам, раз уж она меня бросила.

Сэл составить компанию не пожелал, а других Сумрак с собой не звал. Отошел подальше, нашел отлогий бережок, стащил надоевшую за день маску и уже начал расстегивать рубашку, но тут заметил качающееся на темной поверхности озера тело. Женщина лежала вниз лицом. Мертвенно-бледная кожа отражала лунный свет, а вокруг головы расплывался серый ореол волос.

Утопленница плавала недалеко от берега, и, бросившись в воду, Лар в несколько сильных гребков преодолел разделявшее их расстояние. Хотел перевернуть ее на спину, но только коснулся холодного плеча, как та вдруг забарахталась... Жива! Сумрак попытался придержать ее, поднять над водой голову... Но тут же осознал свою ошибку — гибкое женское тело не источало людского света. Очень похоже, но не... Нежить (а говорили, русалок здесь нет!) вцепилась в его плечо. Казалось, она хочет вырваться, но на самом деле пыталась утянуть под воду, отчаянно барахтаясь и... Он оттолкнул ее, и русалка пошла на дно. Но это тоже было обманом: резко вынырнув, заглотнув огромным ртом воздух, она снова схватилась за него, задышала прерывисто, бледное, облепленное мокрыми волосами лицо приблизилось... Не медля ни секунды Иоллар вызвал клинок и преодолевая сопротивление воды, ударил... лишь в последний миг увидев живые испуганные глаза.

Тихий вскрик. Во взгляде — страх. Пальцы разжались, выпуская его рубашку, и девушка обреченно провалилась под воду. Сумрак успел схватить ее за волосы, и поднял над поверхностью. Лишь бы ей не пришло в голову сопротивляться — силы-то хоть отбавляй, если только не потеряла сознание или, не приведи Небо, не... Жива. Загребая одной рукой, Лар поплыл к берегу. Сумрак чувствовал, как растворяется в воде кровь, и надеялся, что успел вовремя сдержать удар и рана несерьезная. Почувствовав дно, поднялся на ноги, прижимая к себе худенькое дрожащее тело...

— Мне сказали, ты тут с русалками, а не с оборотнями.

Для Галлы это выглядело, должно быть, двусмысленно. Или совсем недвусмысленно.

Но оправдываться не пришлось. Жена всмотрелась в его ношу, а потом встревожено — в лицо.

— Ил, что тут...

Со стороны камышей послыхшались веселые голоса. Кажется, Най тоже решил искупаться. И с ним еще кто-то. Сумрак набросил туманную маску. Как же это все глупо, как некстати! А еще и девчонка решила вдруг потерять сознание, и он еле сумел удержать ее, еще крепче прижав к себе.

Дивная картина: маньяк с маревом вместо лица с обнаженной, истекающей кровью жертвой на руках. И Галла рядом — семейка маньяков. Появившиеся на берегу парни пораженно застыли.

— Положи ее, аккуратно, — скомандовала жена. — Что тут случилось? Кто ее так, ты видел?

Он поглядел на Ферта, на Ная, перевел взгляд на неподвижно лежащую девушку и тяжело вздохнул:

— Я.

Галла

Оживший ночной кошмар: мой муж сжимает в объятьях обнаженную девицу.

Но на нём одежда, вымокшая до нитки, а у девицы — кровоточащая рана на левом боку.

— Она лежала на воде. Неподвижно. Лицом вниз...

— Оборотни легко задерживают дыхание на несколько минут.

— Я знаю, но тогда... Я думал, она утонула, хотел вытащить и, наверное, напугал. Она хлебнула воды, в самом деле начала тонуть, пыталась схватиться за меня...

Иоллару помощь нужна была не меньше, чем раненой. Лицо скрыто за туманом, но я знала, что он напуган, и видела, как дрожат его руки. Он только что чуть не убил девочку. Ребенка. Повстречай я Ила в свои семнадцать, наш сын сейчас был бы лишь чуть-чуть младше.

Пока, чтобы остановить кровь, я зажала рану, приложив к ней свой шейный платок. Хвала богам, это несерьезно... Не настолько, чтобы оборотень с высоким болевым порогом и ускоренной регенерацией терял сознание.

— Вель. Авелия, — срывающимся голосом позвал опустившийся на колени Най. — Ты только не это... только не умирай...

Ну, ради этого, пожалуй, можно и полежать на холодной земле. Но сейчас не время для сантиментов. И нечего троим мужикам пялиться на голую девицу. Хотя удовольствие на любителя: небольшая грудь, плоский, даже впалый живот и бледная до синевы кожа. Последнее, возможно, просто от холода.

— Ушли отсюда, — приказным тоном рявкнула я. — Все.

— Дьёри...

— Все, Лар. С ней всё в порядке. Будет. Если вы дадите мне делать мою работу.

— Гал, я могу помочь.

— Най! Кто у нас тут целитель? Идите. По домам.

А то ведь еще станут в десяти шагах, вон за теми камышами, например...

— Хватит прикидываться, они ушли.

Девушка отрыла глаза и позволила себе сморщиться от боли. Выдержка — обзавидуешься.

— Нужно заняться твоей раной, но предупреждаю сразу: оборотней я никогда не лечила.

— И не надо, — отвернувшись в сторону, сказала она негромко. — Перекинусь, и всё затянется. Только уйди.

— Ага. Уже разбежалась. А если ты лапы отбросишь?

— Ничего я...

— Так, девочка. Вель, или как тебя там. Одну я тебя не оставлю. Или лежи и не рыпайся, а я попробую залечить рану, или делай по-своему, но под моим присмотром.

— Под присмотром не буду, — прорычала девчонка, показав небольшие клычки.

Я сдержалась, чтобы не ответить тем же, и повторила:

— Я не уйду.

Она молчала, зажав рукой рану, а потом, не глядя в мою сторону, попросила:

— Отвернись.

Это-то было несложно. Но когда за моей спиной раздался приглушенный рык, не смогла сдержать профессионального любопытства. И тут же отвернулась снова — жуткое зрелище. Когда я еще училась в Школе и штудировала учебники, Лайс, знавший всё и обо всём, помогал мне расширить познания. По его словам, трансформация у оборотней в разных мирах проходила по-разному: одни оборачивались легко и безболезненно, другие чувствовали все метаморфозы тела, и ощущения их были далеки от приятных. Оборотням Тара в этом плане не повезло.

— Можно повернуться? — с тревогой спросила я, когда Авелия затихла.

— Как хочешь, — ответил мне хриплый голос, совсем не похожий на тот, что был у девушки в ее людском облике.

Молоденькая волчица лежала на берегу и старательно вылизывала бок. Девчонка была просто миленькая, а зверь получился красивейший — густая серая шерсть с бурыми подпалинами, смышленая широколобая морда. Так и захотелось потрепать ее за мохнатое треугольное ухо. Я даже потянулась рукой, но Вель предостерегающе клацнула зубами.

— Рану хотела посмотреть, — соврала я.

Волчица подняла на меня раскосые желто-зеленые глаза, а потом демонстративно отвернулась к воде: смотри, мол.

Авелия не обманула, рана затянулась — остался длинный бледно-розовый рубец, почти незаметный под мехом, а скоро наверняка и он исчезнет, у оборотней, как я читала, шрамы остаются только от серебра, да и то не всегда.

— В деревню так пойдешь?

Она помотала головой: то ли ей трудно было говорить в этой ипостаси, то ли стеснялась своего рычащего голоса.

— А где твоя одежда?

Волчица осторожно поднялась на ноги, потянулась, несколько раз, словно на пробу, переступила с лапы на лапу и направилась к росшей над озером ветле. Нырнула под висящие до земли ветки. Вернулась она, неся в зубах вещи. Бросила их к моим ногам и мотнула мордой в сторону. Я поняла и отвернулась.

Любоваться плывшей над озером луной в этот раз пришлось дольше: время на трансформацию, время на то, чтобы дать девушке одеться. Но после все же попросила ее поднять рубаху. Шрам на худеньком девчоночьем теле выглядел хуже, чем на волчьем боку — свежим, едва зарубцевавшимся, казалось, края раны вот-вот разойдутся снова. Да и кожа вокруг покраснела.

— Завтра ничего не останется, — пробурчала девушка. — И не такое было.

Какое было, я уточнять не стала, она не бравировала — знала, о чем говорит, и я ей верила.

Вель вытащила из-под дерева лук и колчан со стрелами, одну их которых тут же подцепила пальцами. Странно, что при такой опасливости, уже вошедшей в привычку, девушка позволила напугать себя в воде. Должно быть, глубоко о чем-то задумалась.

— Я провожу тебя до дома.

— Зачем? — подозрительно зыркнула она на меня.

— Хочу убедиться, что ты не потеряешь сознания по дороге.

— Не потеряю.

Я не сочла это отказом.

Парни всё же послушались и ушли, мы не встретили их не за камышами, как я думала, ни дальше по дороге — умею я быть убедительной. Хотя, если честно, была уверена, что Ил захочет знать, что с его несостоявшейся жертвой.

— Мой муж не хотел причинить тебе зла.

— Я слышала, — Авелия пряталась от меня за упавшими на лицо волосами.

— Он думал, тебе нужна помощь...

— Я же сказала, что слышала, — бросила она раздраженно. — Забудь.