Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Понятно. Жаль, что приняла это всерьез.
— О, да, — улыбнулся шеф. — Со старыми пердунами вроде меня надо держать ухо востро. Врут и не краснеют. Кстати, даже и не пробуй ответить мне тем же. Не забыла должок?
— Развоплотить Пекрито в оплату за твои "услуги плетельщика"? Не жирновато?
— В самый раз. Срока я тебе не ставил, так что в этот раз можешь не напрягаться. У нас троих вечность в запасе. Но я предпочел бы ее на двоих, без Пекрито. Понимаешь?
— Чего ж не понять, — кивнула я, предпочитая не уточнять двусмысленное значение этого "вечность на двоих". Без учета мэтра Лангскега, Черной Ти и огневика Клийда. Уже разменял их и мысленно похоронил? Или подразумевает нечто иное?
— Ох, как с тобой тяжело, — вздохнул шеф. — Второй вариант, успокойся. Рано или поздно ты будешь со мной, остальные пути ведут в никуда. Просто я с этим смирился, а ты еще нет. И как по мне — лучше вечность вдвоем, чем гибель поодиночке.
— Премудрый ты наш. Надеюсь, во главе делегации не меня поставил?
— Конечно, нет. Раз вопрос встал о замужестве Альфлед, главой назначен Шоней эртен Гармет.
— Министр?!
— А что в этом такого? — сладкая улыбочка. — Или он не готов пожертвовать собой ради блага Империи?
— А если действительно не готов?
— Никто не станет осуждать его добровольный выход в отставку.
— Мудро.
— А то как же. После обеда придешь на совещание, Вейлин знает, где и в котором часу, проводит. Познакомишься со своей командой, — Дерек подмигнул живым глазом, встал и вышел. Напоследок махнул рукой. — Но я советую никому из них не доверять и ни с кем не связывать долгосрочных планов. Дрянь людишки.
Хм-хм. Вот так простенько и со вкусом. Два в одном — и дело сделать, и от сора избавиться. А поверить, что он за меня держится, как за гарантию собственного бессмертия, это заманчиво, но нельзя. Сам же предупреждал. Или дразнил, как сопливую девчонку? Сын, что скажешь?
— А что тут говорить, — проснулся, надо же. — Да слышал я его, слышал. Думаю, тебя он не кинет. Кого угодно, но не тебя. Ты, как говорят мастера времени — ключевой узел. Сама историю не плетешь, но без тебя все просядет. И еще: до тех пор, пока ты сама думаешь и решаешь, не идя на поводу у какой-либо фигуры — у тебя остается свобода что-то менять. Нет, ты не плетельщик, и твоя воля меняет только тебя, но, поскольку ты — узел... поняла, да?
— Ну, примерно. Пойду, погуляю, а то дома темно, как в подвале. Интересно, дождь сквозь купол проходит?
— Что, опять? Холод, сырость, ветер в лицо? Это ж надо так испортить климат.
— А у вас как было? Ни осени, ни зимы?
— Ну, почему же! Зима на полюсах — снег, ветры, туманы. Дальше альвийские зоны — их любимая "вечная весна", по мне — так промозглая серость. А основная часть континентов — наша: ровная температура, роскошная растительность, великолепный выпас, крабы и устрицы на побережье.
— То есть, кто-то большой пришел и наклонил орбиту вращения?
— Судя по всему, не специально. Если прочтешь пару книжек по древней истории, скажу, что у вас на самом деле приключилось. Скорее всего, война с применением эфирного оружия высоких энергий. У Ирайи действительно наблюдаются естественные спутники?
— Да, два видимых невооруженным глазом.
— Ну, тогда точно либо такая война, либо встреча с относительно близко прошедшей звездой. У вас же каждые две тысячи лет карта звездного неба кардинально меняется?
— Не знаю.
— Ну, вот, снова здорово. Стыдно такого не знать! Раз в две тысячи лет система Камос-Ирайя изменяет координаты относительно соседнего конгломерата, и он-то первичный, в отличие от нашего Веера. Можно сказать, мы путешествуем между его мирами вместе с планетой. Переходы сопровождаются определенной встряской, но все это реально скомпенсировать, если знать космическую эфиродинамику. Увы, после нашей дурацкой гибели это было некому делать.
— А обучить кого-нибудь не пытались?
— Да можно было бы. Но мы предполагали сотни и тысячи мирных лет впереди, собирались жить вечно, и не могли представить себя в качестве учителей. Да и кого учить? Из высшей касты тут никого не было, кроме нас троих.
Приплыли. Это чудо еще и с кастовыми предрассудками.
— Ну, мы же не дикари — сражаться за превосходство. Мир в обществе зависит не в последнюю очередь от четкости границ власти и ответственности. У каждого своя роль, каждый хорошо знает свое дело.
— И все решает совет старперов?
— Почему сразу — старперов? Игфи не старятся, и пахнет от них хорошо. Хотя, конечно, с возрастом растет косность мышления.
— Игфи? Не иггвы, случайно?
Молчание.
— Можешь сказать, что такое "Великое Закрытие" и где оно у вас было?
Тишина.
Вот так, внезапно. Если окажется, что мы с этим парнем земляки, сколько интересного узнаю! Конечно, есть вероятность, и большая, что его рассказ и отношение к произошедшему мне не понравится, может, я даже перестану его уважать... но понять постараюсь. Только это потом, а пока я буду приучать его к нашей погоде. Пригодится.
Небо затянуто беспросветной облачностью, льет дождь, подозрительно напоминающий плевки, но до нас они не долетают, с шипением испаряясь на куполе, в результате воздух тут влажный и теплый, как в огуречной теплице. Пахнет землей из кадок. Мелкая водяная элементаль шныряет между деревьями, то ли удобряя, то ли рыхля почву. А, вот и ведро, из которого она берет удобрения. Шатучая струйка обегает меня, окунается в него, выскакивает... Это как же надо было ее заинтересовать, чтобы такая чистюля таскала не просто минеральные соли, а их смесь с вонючей органикой. Не навозом, конечно, но гуматы тоже не розами пахнут. Обернувшись, вижу, как Вейлин закрывает нос рукавом.
А вот Орм блаженствует, и запах кислятины ему нравится. Да, в такие минуты особенно остро понимаешь культурные и цивилизационные отличия рептоидов от нас, людей. Людей ли? Ну, даже я со своим, как Орм его назвал, "растительным разумом", гораздо более человек, нежели он. А преодолевать эту чуждость придется. Кончилась эпоха нагхов с их душным парниковым миром, и вряд ли вернется. А какая она, эта эпоха, сейчас на дворе? Время пахаря, земледельца? Хорошо, но мало. Не в последнюю очередь потому, что живем мы не то, что с открытой форточкой, а с полноценной дверью в иные миры, и это требует опережающего развития. Ибо в нее даже не дует, а лезет, и хорошо, что лезет пока то, с чем мы способны сладить. Если Дерек думает, что он, как плетельщик, способен все предусмотреть — ошибается, то есть, увидеть-то он увидит, а с собственноручно проложенных рельсов истории уже не свернет. Впрочем, я не представляю, что он думает на самом деле. Словам уже однажды поверила, благодарю. Как он сказал — все интриганы перед плетельщиком как птицы рядом с драконом? Манипуляция реальностью становится автоматической, неосознанной... Вот еще один почти-не-человек. Попробуй, пойми его. А с маленьким иггвочкой-то я договорюсь!
Обед нам приносят роскошный, из пяти основных блюд и густого киселя с крупными бледно-желтыми ягодами на сладкое. Нежные и душистые, напоминают клубнику. Впрочем, оно все вкусное, и наваристая уха, и рагу из местного страуса — гшилы в кислом соусе, и отварные стручки сладкой фасоли в сметане, и прозрачные лепестки ящерятины, и сыр с пряными травами. Ну, и выпечка, о которой забыла, а зря. Надо было начинать с кулебяки, а то наелась, и она в меня при всем желании не влезает. Орм хихикает.
— Какая хищная травка! Росянка?
— Омела.
Задумался, и это здорово, не хватало еще мысленно перепираться на совещании. Но волновалась я зря. Слушать было некого, спорить бесполезно. Эти уроды обсуждали, какие торговые соглашения можно заключить с Кугро в нагрузку к помолвке и на какой цене за аренду транзитного порта сойтись. Абсолютное непонимание того, что более сильный сосед — а наличие плетельщицы Альфлед и трехсотлетнего некроманта в одной упаковке делает Кугро практически непобедимым — просто подомнет и размажет большую, но вялую и привыкшую к столетиям мира Империю. Давить надо, пока эти двое не сговорились. Или уже? Тогда я-то зачем этой Альфлед понадобилась? Ничего не понимаю! А что надо делать, когда оно так? Загружать ментал. Досидела до конца совещания, засыпая на стуле и ловя на себе презрительные взгляды представителей доблестного дипкорпуса. Ясно же, какие мыслишки в их головенках бродят, даже смешно. Не знают, что их уже списали в утиль и заочно похоронили.
Назад на крышу Никана меня чуть не на плече тащила, сон срубал напрочь, в голове мутилось и ноги подкашивались. То ли в еду что-то добавили, то ли это мозгу не терпится запулить мое сознание в его личное пространство и не париться неразрешимыми вопросами. Бороться не стала — зачем? Черный сон встретил меня с распростертыми объятиями, как роскошная многомерная грифельная доска. То есть, графельная доска, для построения графов. Нарисовала себя — кружочком, в кружочке еще один кружочек — Орм, к нам каждому пририсовала по одному независимому источнику, из другой плоскости бытия. То есть, мы от хроматической звезды стихий не зависим. А вот — Дерек, у него в другой плоскости тоже нечто, но равно ли оно дару плетельщика, или плюс еще что-то — неизвестно. Да, а как обозначить Контору и, по большому счету, управляемую ею Империю? В другой плоскости бытия лежит немалая ее часть. Так, рисуем неясную, но широкую область. И не является ли Контора недостающим компонентом в источнике силы моего шефа? Когда от много берут немножко... да ну, ерунда. Уж на тонкие-то воздействия хватит и того, что любой может взять из местного фона, а работа в ментале — именно такова. Там не столько энергия, сколько предвиденье нужно. У Дерека — артефакт и образуемый им тонкоматериальный механизм. Ментальная машина. Вот что спрятано в этой расплывчатой области... С ней даже лини судеб особо передергивать не надо, хватит в реале осуществлять одновременно множество мелких, но значимых действий.
Так, кто у нас еще тут предвидит? Альфлед. Рядом нарисуем лича. Что их связывает, кроме желания Пекрито иметь на своей стороне сильнейшего плетельщика Ирайи? Зачем Альфлед позволила себя украсть, а теперь требует в придачу меня? Перетягиваю двойной кружок с двумя источниками к этой парочке. Кружок лича тут же скисает и уменьшается в диаметре. То есть, ей нужен союзник против него? Если против лича, то за кого? Плетельщик не самодостаточен, у него должна быть команда силовиков. Рисую рядом с Альфлед знак вопроса, который тут же самостоятельно изгибается, образуя руну воды — но не "лагуз", который течение, а персонифицированная вода — "акварин". Теперь все гармонично, и, когда я оглядываю доску полностью, то вижу, что кружок лича исчез. Мало того, оказывается, что мы с Ормом улетаем в сторону от всех: и от Альфлед с Акварином, и от Дерека с его Конторой, и оказываемся в полном одиночестве. Хорошо, хоть не исчезли, как Пекрито. Ну, хотя бы в общих чертах понятно. Выскакиваю в сновидение, и опять оказываюсь на крыше, только теперь вокруг нас многоэтажки футуристического города.
— Орм?
— Тут тебе нравится больше? — рядом со мной стоит существо, столь тщательно упакованное в комбез, шлем, очки и прочую ерунду нарочито фантастического вида, что определить не только половую, но и расовую принадлежность его невозможно.
— С чего это столь радикальная смена антуража? — я усаживаюсь на бетон, скрестив ноги, и указываю на безжизненный мегаполис. — Никогда не поверю, что в качестве средства от скуки.
— С того, что тебе нужен программер, — Орм снимает очки, и я вижу знакомые глаза с вертикальным зрачком. — И он бродит именно здесь. Когда уединимся в горах, вплотную займемся менталом, а кодить в нем... прости, но опыта у тебя маловато. Пока научишься — потеряешь драгоценное время.
— То есть, ты считаешь, нам нужно переехать в Рифеи?
— Если это то, о чем я думаю — да. Там должно сохраниться немало полезных вещиц.
— Не надейся, Гробница королей разворована. Был один ушлый дядя, Райван Убийца, так он вынес все, вплоть до костей.
— А кости-то зачем? — не только глаза, но и зрачки округлились. — Он что, скульптор или некромант?
— Откуда мне знать. Может, был среди его талантов и этот. Только в Рифеях точно ловить нечего.
— Это вряд ли, — отвечает Орм с интонацией товарища Сухова. — Мы же не один управляющий комплекс, но и месторождения создали. Неисчерпаемые, между прочим. Материализация любых простых веществ, по выбору пользователя. Выход невелик, чтобы не насиловать эфиропотоки, но за десять тысячелетий металлов должно накопиться изрядно. Раньше нагхи ими расплачивались с альвами, вот и пришлось обеспечить валютой.
— Золотом или железом?
— Железом, медью, кобальтом, — Орм тяжко вздохнул и продолжил перечисление. — Хромом, никелем, вольфрамом и еще кое-чем по мелочи. Серебром. Золото — слишком инертный металл, для вашей магии малопригоден.
— При чем тут — "нашей"?
— При том, что ваша магия имеет альвийские корни. Конечно, вы над ней помудровали, не спорю, но основы работы со стихиями заложили они. Нулладо — слышала о таком?
— Нет. О Нуаду читала, но это было еще на Земле. Один из королей туата де Дананн.
— Нулладо здешний. Вряд ли вы его помните, в те времена людей и орков на Ирайе не водилось. И не называли ее Ирайей, альвы говорили — Мойна Эньяли, нагхи — Шчихессо.
— Ладно, поняла. Как разберемся с Кугро — сразу дуем в Рифеи. Только сперва команду дварфов, бород на сто, соберем.
— О... — сын картинно схватился за голову. — Этого ворья нам как раз не хватало.
— Так мы выберем тружеников, а ворье на развод в Ладрогах оставим.
— Ну-ну... надейся, — сын развернулся лицом к городу. — Полетели!
И сиганул с крыши. Сон — такая штука, что в ней можно летать и без магии, но я все равно сперва проверила сновидение на вшивость: подпрыгнула и зависла в воздухе. Получилось. Потом растянулась, как тетрадный листок, и заскользила вслед за Ормом. Город темнел и мрачнел, небо заволокло густым дымом, вдалеке затарахтел вертолет, потом грохнул взрыв и все стихло. Ненадолго: с другой стороны, гораздо ближе, раздались короткие очереди и булькающие выкрики на незнакомом языке, словно кто-то пустил запись в обратную сторону.
— Мы сейчас в чужом сновидении, — сказал Орм и развернулся в сторону выстрелов. — Осторожнее, не подставляйся. Убить не убьет, но болеть будет долго.
Заложив крутой вираж, мы не долетели до сражающихся совсем немного — выстрелы гремели на соседней улице, спустились в разрушенный магазин сквозь пролом в крыше, и, лавируя между завалами товара, проскользнули к выходу.
— Ложись! — Орм дернул меня за плечо и мы грохнулись около кассы.
Из-под груды пластика торчала толстая нога в рваной колготке, и я с усилием перевела взгляд дальше — нельзя во сне залипать вниманием даже на... ни на чем нельзя залипать. За линией касс, опершись о колонну, полулежал парень в залитой кровью толстовке и пытался засунуть руку в карман, но раз за разом промахивался. В другой руке у него была какая-то фантастическая хрень — ясно же, что в реальности такое стрелять не будет.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |