Адам ненадолго прервался, взмахнув рукой и вспоминая приём в особняке Шни. Город Вейл, одна из колыбелей цивилизации, пылала в огне, а они лишь жрали и гадили. Жрали и гадили, словно небожители, словно под богатыми костюмами и килограммами косметики и украшений, они не были теми же людьми, слабыми и беззащитными. Или даже хуже.
— Да даже если я и сделаю это, они лишь будут продолжать до тех пор, пока кровь не начнёт переливаться через их пороги. Но они ведь просто построят особняк повыше, кормя публику ложью о том, что их жадность, распущенность и жестокость есть наша вина, — Адам перевёл дыхание. — Блейк, я не буду тебя удерживать. Меня могут назвать предателем — но тебя я не предам. Плохой из меня вышел учитель — всё это время я держал тебя в своей тени, всё это время я воспринимал твою помощь и поддержку как должное. Всё это время я тащил тебя за собой, не спрашивая. Каждый из нас стремится к свободе, и я всё это время отбирал твою. Прости меня за это, Блейк.
Девушка пристально заглянула Адаму в глаза, пытаясь понять, говорит он правду или нет. Он лишь устало пожал плечами: он сказал всё, что хотел сказать.
— Ох, Адам, — Блейк покачала головой, быстро заморгав, — ты ведь правду говоришь, да? Пожалуйста, скажи, что ты говоришь правду! Я хочу тебе верить, я правда хочу! Просто, после всего этого, после всех тех раз, что ты мне говорил... Пожалуйста, скажи мне, что это правда.
Он осторожно шагнул вперёд, и мягко взял Блейк за руку.
— Это правда, Блейк. Клянусь тебе, это правда. Я... Я не знаю, что делать дальше, я не знаю, чем ещё заставить их увидеть. Устроить бойню? Закрепить за нами славу мясников и убийц? Или же сложить оружие и снова кричать в уши глухим?
— Адам, — Блейк потянула его за руку, — пойдём со мной, Адам! Уйдём от всего этого, уйдём от этой бесконечной борьбы, и мы снова будем вместе, и всё опять будет хорошо. Пожалуйста, Адам! Пойдём со мной!
— Я не могу, Блейк, — покачал он головой, — я ответственен за жизни наших братьев. Я ответственен за их будущее. Я хотел бы уйти и быть с тобой, Блейк, но не могу. У тебя впереди своё будущее. У меня Белый Клык.
— Я хочу стать охотницей, — тихо пробормотала девушка, пряча от него взгляд.
Он тихо рассмеялся.
— Блейк Белладонна, отважная охотница, защитница слабых и обездоленных. Гира был бы счастлив это слышать.
Блейк покачала головой, прикусив губу:
— Он меня ненавидит.
Адам закатил глаза, мягко взяв её за руку.
— Ненавидит он меня, Блейк. Тобой он гордится. И всегда будет гордиться.
— Ты правда так думаешь? — Блейк подняла на него взгляд и тихо шмыгнула носом.
— Даю слово, — он уверенно кивнул. Его свиток подал сигнал о начале операции.
— Тряхнём Шни в последний раз? — предложил Адам.
Напарница тихо хихикнула, проведя рукой по лицу.
— Тряхнём.
Адам отпустил её руку, но она перехватила его за рукав.
— Адам, послушай. Пожалуйста, попытайся что-нибудь придумать. Что-нибудь кроме войны и смерти. Что-нибудь, что поможет нам быть равными с людьми, а не истребить их, или быть истреблёнными. Обещаешь?
— Я не знаю, возможно это или нет, — ответил он, — но я обещаю, что попробую.
Блейк кивнула и отпустила его рукав. Спустя несколько минут они уже бежали по земле, мимо мелькающих деревьев, приближаясь к обрыву. Адам спрыгнул с него первым, торжествующе улыбнувшись Блейк. В ответ она тихо рассмеялась, следуя за ним по пятам. Короткий спуск по почти отвесному склону, и они с грохотом обрушились на вагон грузового поезда, вонзая в него своё оружие для того, чтобы удержаться на ногах.
— Стотридцатки, около десятка! — крикнул Адам, махнув рукой в сторону люка, ведущего внутрь вагона.
Переглянувшись с Блейк, он вышиб задвижку люка ударом ножен и спрыгнул вниз, в окружении стандартных ботов охраны — человекоподобных роботов с бронёй серого цвета и праховыми источниками питания, освещающими внутренности вагона красноватым светом. Один из них выступил вперёд, активировав встроенные в руки автоматические винтовки.
— Нарушители. Назовите себя.
Адам нажал на спуск Багрянца. Пуля, служащая в роли вышибного заряда, выбросила Погибель рукоятью вперёд, выбивая бота из равновесия ударом в голову. Бросившийся к оружию Адам подхватил меч за рукоять и, быстрым взмахом развалив робота на две части, вернул его в ножны. Блейк расправлялась со своей долей противников точными ударами катаной и ножен, оставляя за собой силуэты клонов, от которых сбоили системы наведения ботов. Адам уничтожал своих противников чёткими, резкими ударами клинка, мелькающего в воздухе лишь на несколько мгновений, чтобы тут же скрыться в ножнах. Тех, что были вдали от него, ждали лишь меткие выстрелы из Багрянца — автоматического короткоствольного карабина, в который трансформировались ножны. Вскоре последний из андроидов рухнул на пол, искря и исходя дымом.
Адам обернулся к Блейк и с улыбкой кивнул ей.
— Готова ко второму раунду?
— Всегда! — Блейк поправила рюкзак и заняла позицию напротив двери. Адам выбил дверь ногой, отправив стальную плиту в краткий полёт, закончившийся одним снесённым ботом. Следующий вагон был открытым, большинство контейнеров были прикреплены к полу прочными сетками и тросами — почти все из них несли в себе прах.
Адам бросился вперёд, отражая выстрелы ботов клинком, Гэмбол Шрауд — оружие Блейк, пролетело над ним на тонком тросе, подцепив стоящего вдалеке бота, словно клюнувшую рыбу удочкой. Андроиды оборонялись на пределе своих характеристик — вели огонь до перегрева орудий, бросались в ближний бой в попытках завалить нападающих массой. Всё было напрасно — Адам и Блейк прошлись сквозь машины, словно их и не было. Пристрелив последнего уцелевшего бота, Адам развернулся и подошёл к двери следующего, крытого вагона.
— Впереди тяжёлый дроид. Ты отвлекаешь, я добиваю, — кивнул Адам головой на дверь.
— Откуда ты знаешь? — спросила Блейк.
— Последняя информация, — уклончиво ответил Адам. Не хватало ещё того, чтобы она приняла его за сумасшедшего. А правду иначе как сумасшествием не назовешь.
Тяжёлые боты были опасным противником. Огромные паукообразные механизмы использовались для того, чтобы служить обороняющейся команде поезда тяжёлой артиллерией — их выстрелы могли уничтожить даже крупных гримм которые, порой, набирались наглости и атаковали грузовые и транспортные поезда. Нельзя сказать, что для охотников он был меньшей угрозой — в ближнем бою такие боты использовали титаническую массу, мощные захваты, помогающие перемещаться по отвесным поверхностям и даже по потолку, совершенную систему наведения и разрушительную мощь праховых орудий.
Напарники осторожно вошли в неосвещённый вагон. Адам отметил расположение осей колёс поезда — стоит вывести из строя их, и остальные вагоны обрушатся словно домино, сойдя с рельс. Идиотская уязвимость конструкции. Впрочем, поезда рассчитывали на атаки гримм, а не народную месть.
Огромный, паукообразный механизм спрыгнул с потолка, приветствуя их залпами четырёх праховых орудий. Адам рванулся в сторону, уклоняясь от первых залпов, вспоровших прочную обшивку вагона. Блейк устремилась вперёд чуть в стороне, используя свой трос, чтобы обернуть катану вокруг массивной опоры робота. Попытку бота ударить её массивной ногой прервал выстрел из Багрянца в прикрывающее системы наведения бронестекло. Блейк мельтешила под ногами дроида, играя в прятки с гибелью — стоило роботу наступить на неё, и никакая аура не спасла бы Блейк от веса многотонной махины. Впрочем, он за неё не волновался — Блейк была умницей. Она знала, что делать.
Каждый, у кого была открыта аура — энергия души, как называли её многие, мог не опасаться смертельных для обычного человека ударов. Аура защищала своих владельцев, дарила им невообразимую силу, ловкость и выносливость. При помощи ауры не ломались и не изнашивались сложные механизмы в оружии охотников, обреченные, без её воздействия, стать лишь бесполезными игрушками, вышедшими из строя после первого боя или даже удара. Но главным преимуществом ауры было проявление — особая способность, сравнимая лишь, с силами персонажей развлекательных комиксов. Телекинез, манипуляция стеклом и пламенем, иллюзии, и много что ещё. Один из его соратников мог телепортировать себя к тому предмету, которого коснулся. Другой мог по одному взгляду на противника определить все его уязвимые точки, от старых ранений, до неисправности в оружии.
Проявление самого же Адама заключалось в возможности использовать все атаки, бросаемые на него, как топливо для одного, сокрушительного в своей мощи удара. И чем дольше он сохранял необходимый настрой, чем больше он готовил атаку, тем сильнее становился удар.
Адам расставил ноги, полуобнажив клинок. Его проявление питалось гневом. Обычно, для этого ему нужно было лишь подумать о братьях, страдающих под гнётом людей. Вспомнить о всех жертвах, что они принесли, о безразличии и жадности людей.
Но в этот раз у него были другие воспоминания.
Лишённые эмоций слова ведьмы, окружённой охочими до её силы глупцами.
"Мальчик продолжает доказывать свою верность."
Наглая, отвратительная ложь Шни.
"Именно это я и имею в виду! Мы даём фавнам те же зарплаты, что и остальному персоналу в шахтах. Все эти вредоносные слухи про нашу компанию совершенно необоснованны."
У вас нет другого персонала, кроме вкалывающих за гроши фавнов, лживый ты ублюдок!
Насмешливые кривляния фавна-скорпиона.
"Пластиковые солдатики и пешки! Моё сердце и тело принадлежит лишь богине!"
Рисунок розы на его одежде, вышитый нитями с добавлением праха, лезвие полуобнажённого клинка, его волосы вспыхнули слабым красным светом. Робот, перестав охотиться за Блейк, спешно объединил свои орудия в одну, мощнейшую пушку, бьющую потоком разрушительной энергии. Зафиксировав флуктуации ауры, автоматика определила Адама как наиболее угрожающую цель. Тот факт, что он был неподвижен, ещё более укреплял решение робота. Логичные действия. Смертельно предсказуемые.
Луч бело-синей энергии ударил в клинок, но не смог даже вырвать его из рук Адама. Разрушительная энергия, способная насквозь пробить крупного Невермора или испепелить на месте стаю беовульфов, уходила в его клинок как вода в губку, и лишь сильнее становилось исходящее от его тела красное свечение. Заряд в пушках робота кончился и поток разрушительной энергии прекратился. Адам выпрямился. Руки его пульсировали тупой, глубокой болью, предплечья сводило судорогой. Меч рвано подрагивал в ножнах, словно бы готовясь взорваться от поглощённой энергии. Адам рванулся вперёд, встречая занесённую в ударе конечность восходящим ударом вверх. Красный свет вспыхнул в точке удара, окрашивая вагон в новые цвета. Робот рухнул секундой позже, располовиненый на две части мощью удара. Адам вложил клинок в ножны и развернулся к Блейк.
— Заложим заряды здесь и здесь, — он указал на оси вагона, спрятанные в ящиках по бокам, — следующая платформа последняя, отцепим её и работа будет чистой.
Не то, что бы его волновали жизни работников корпорации Шни. Но, их жизни волновали Блейк и, поэтому, он давал им шанс. Если они не были глупы, то поймут, что он с лёгкостью мог оборвать их существование — взорвав поезд или лично, клинком. Это даст им повод задуматься, стоит ли работать на компанию эксплуататоров и кровопийц. Если же они были глупы... Что же, удача не может длиться вечно. Этот мир не любил глупых.
Заряды были установлены. Поезд всё так же слепо ехал вперёд — экипаж наверняка забаррикадировался в вагонах и молился всем богам и духам, в страхе за свои никчёмные шкуры. Им ничто не угрожало — в этот раз. Пусть запомнят его милосердие!
Блейк остановилась перед платформой, со страхом глядя вперёд. Он положил ей руку на плечо.
— Смелее, любовь моя. Будущее не ждёт.
Блейк всхлипнула и, развернувшись, крепко обняла его, уткнувшись лицом в отворот его одежды. Мгновением спустя он почувствовал в этом месте влагу от её слёз. Адам улыбнулся, отвечая на объятье и, прижав Блейк ближе, осторожно подул на кошачье ухо, торчащее из копны чёрных волос. Блейк непроизвольно дёрнула ухом, легонько щёлкнув ему по носу и хихикнула.
— Спасибо, Адам. Спасибо тебе огромное.
— Я делаю то, что должен был сделать, Блейк, — ответил Адам, разрывая объятья, но всё ещё держа руки у неё на плечах.
— Тебя ждёт новая жизнь, Блейк. Заведёшь новых друзей, обучишься чему-нибудь новому... — он хмыкнул. — Проклятье, я звучу как какой-нибудь старик из твоих книг. Короче, я хочу сказать, Блейк, что ты умница. И всегда была умницей. Береги себя, ладно?
— Ты тоже, Адам. Договорились?
— Конечно, — он кивнул ей, опуская руки и в последний раз взглянул на неё, пытаясь запомнить все детали. Девушка со светлой кожей и золотыми глазами, сверкающими от слёз. Тёмные волосы, из которых торчат два кошачьих уха — наследие фавнов. Чёрный жилет, застёгнутый на одну, единственную пуговицу. Белая блуза и белые шорты. Чулки скрывающие ноги и ботинки с короткими каблуками. Чёрный шарф вокруг шеи. Для него не было никого прекрасней.
— Прощай, Адам, — Блейк шагнула на платформу, остановилась, пристально смотря на него, а потом, резким ударом катаны разрезала соединяющую вагоны спарку.
— Прощай, Блейк.
Удаляющаяся фигурка в чёрно-белом вскинула руку в знак прощанья. В ответ ей засверкало лезвие катаны, вскинутое в воинском салюте. Она смотрела на неё пока силуэт Адама не превратился в крошечную точку, с красноватой искоркой вверху, а затем развернулась, делая шаг навстречу своему собственному будущему, в котором всё будет хорошо. Обязано быть хорошо, потому что Адам в это верит.
Он, тем временем, спрыгнул с постепенно замедляющейся платформы и предвкушающе оскалился. Да, Блейк ушла от него. Да, без неё будет тяжело. Но у него есть чем себя порадовать — хорошей железнодорожной катастрофой, отправляющей миллионы льен Шни в помойную яму, а вечером, в перспективе, и головой Синдер Фолл. Ему было плевать на силы мистических дев, на таинственные реликвии, и на не менее таинственные планы ведьмы. Он был уверен лишь в одном — они решили, что дело революции можно извратить под свои собственные нужды. А значит, они все умрут.
Ряд детонаций разорвал первый вагон, вышибая колёса и бросая его поперёк рельс. С грохотом и скрипом вагоны врезались друг в друга словно костяшки домино, прах, потревоженный ударами, детонировал десятками различных эффектов, бурно реагирующих друг с другом. Пламя и лёд, гравитационные волны и миниатюрные шторма из чистой энергии — всё это превращало поезд в грандиозную симфонию разрушения, превращало деньги из кошелька папаши Шни в зрелище, достойное запоминания. Адам расхохотался, чувствуя на лице жар, холод и уколы электричества. Да, денёк начался довольно хреново, но продолжится он точно веселее!
