Сунь Цэ вступил в Молин. Успокоив народ, он послал свои войска в Цзинсянь,
чтобы изловить Тайши Цы.
Пока Тайши Цы собирал более двух тысяч молодцов, готовясь отомстить за Лю
Яо, Сунь Цэ обдумывал с Чжоу Юем, как взять Тайши Цы живым. Чжоу Юй
предложил напасть на город с трех сторон, оставив свободными лишь восточные
ворота, чтобы противник мог бежать, а в двадцати пяти ли от города на трех
дорогах устроить засады и там захватить Тайши Цы в плен. Люди и кони его
будут изнурены; к тому же войска, собранные Тайши Цы, более чем наполовину
состоят из горцев, не привыкших к повиновению.
Стены Цзинсяня были не слишком высоки, и Сунь Цэ велел Чэнь У облечься в
короткую одежду, взобраться ночью на стену и зажечь там огонь. Тайши Цы,
увидев пламя, вскочил на коня и через восточные ворота бежал из города. Сунь
Цэ с войском преследовал его. Они гнались за ним тридцать ли, но догнать не
смогли. Когда же Тайши Цы промчался пятьдесят ли, из зарослей тростника
раздались воинственные возгласы, и не успел Тайши Цы опомниться, как конь
его был опутан веревками, а сам он взят в плен и доставлен в большой лагерь.
Сунь Цэ вышел навстречу и, отослав стражу, сам развязал пленнику путы, надел
на него шелковый халат и пригласил в лагерь.
— Я знал, что вы доблестный муж, — говорил он. — Глупый Лю Яо не сумел
воспользоваться таким превосходным военачальником, и потому он разбит!
Тайши Цы, обласканный Сунь Цэ, попросил принять изъявление его покорности.
— Ну, а если бы вам в поединке у Шэньтина удалось захватить меня, вы бы
меня убили? — с улыбкой спросил Сунь Цэ, беря Тайши Цы за руку.
— Не могу сказать, как бы я поступил.
Сунь Цэ рассмеялся и пригласил Тайши Цы в шатер, где усадил его на почетное
место и устроил в честь его пир.
— Лю Яо недавно снова потерпел поражение, и воины его пали духом, —
сказал Тайши Цы. — Я хотел бы собрать его войско и привести его к вам. Не
знаю только, поверите вы мне или нет?
— Этого я как раз и желаю больше всего, — ответил Сунь Цэ, поднимаясь и
выражая свою благодарность. — Только условимся, что завтра в полдень вы
вернетесь.
Тайши Цы ушел. Военачальники уверяли Сунь Цэ, что он больше никогда не
вернется, но Сунь Цэ не слушал их.
— Тайши Цы — честный человек и не изменит мне, — заявил он.
На другой день у ворот лагеря поставили бамбуковый шест, и когда тень его
показала полдень, Тайши Цы во главе более тысячи воинов вернулся в лагерь.
Сунь Цэ очень обрадовался, и все убедились в его способности распознавать
людей.
Собрав таким образом несколько десятков тысяч воинов, Сунь Цэ пошел в
Цзяндун успокаивать народ. Покорившихся было несчетное число. Люди называли
Сунь Цэ ланом. Правда, сначала, заслышав о приближении армии, население в
страхе разбегалось, но, убедившись в том, что воины Сунь Цэ не издеваются
над жителями, не отбирают имущество, они стали приходить в лагерь и охотно
дарить быков и вино. Сунь Цэ в ответ одаривал людей золотом и тканями.
Радость воцарилась в селах.
Часть воинов Лю Яо перешла к Сунь Цэ, а остальные были награждены и
возвратились в родные деревни. Население Цзяннани восхваляло Сунь Цэ, и
благодаря этому выросла его военная мощь. Сунь Цэ повидался с дядей своей
матери и со своими братьями, а затем вернулся в Цюйа, приказав младшему
брату Сунь Цюаню и военачальнику Чжоу Таю охранять Сюаньчэн.
Став во главе войск, Сунь Цэ повел своих воинов на юг, чтобы взять округ У.
В то время там хозяйничал некий Янь Бо-ху, который самозванно величал себя
князем Дэ из восточного княжества У. Узнав о приближении армии Сунь Цэ, Янь
Бо-ху послал против нее своего брата Янь Юя. Противники встретились у моста
Фынцяо. Янь Юй с мечом в руке стоял на мосту. Сунь Цэ хотел самолично
сразиться с ним, но Чжан Хун сказал:
— Не подобает полководцу, повелевающему тремя армиями, вступать в драку с
каким-то разбойником! Я хотел бы, чтобы вы знали себе цену.
— Ваши слова — золото и жемчуг! — поблагодарил его Сунь Цэ. — Но я
боюсь, что если сам не буду находиться под стрелами и камнями, воины
перестанут повиноваться моим приказам.
В бой выехал Хань Дан. В то же время Цзян Цинь и Чэнь У отчаливали от берега
в небольшой лодке. Осыпаемые стрелами, они все же добрались до
противоположного берега и бросились в бой. Янь Юй бежал. Хань Дан с боем
довел свой отряд до городских ворот. Разбойники укрылись за стенами. Сунь Цэ
разделил войска и окружил Учэн с суши и со стороны реки. Три дня из города
никто не выходил. Тогда Сунь Цэ подвел своих воинов к главным городским
воротам, вызывая кого-либо на бой. На стену поднялся какой-то захудалый
военачальник. Опираясь левой рукой на ограду, он громко бранился. Тайши Цы
схватил лук, наложил стрелу и, обращаясь к военачальникам, сказал:
— Смотрите, я попаду ему в левую руку!
Не умолк еще его голос, как зазвенела тетива и стрела пригвоздила к стене
левую руку вражеского военачальника. Видевшие это пришли в восхищение от
искусства стрелка, а Янь Бо-ху в сильном испуге воскликнул:
— Если у них все такие, то как можно противостоять им!
И он стал подумывать о мире.
На другой день Янь Бо-ху послал Янь Юя переговорить с Сунь Цэ. Сунь Цэ
пригласил посланца в шатер, угостил вином и, когда тот опьянел, спросил его:
— Что намеревается делать твой брат?
— Хочет поделить с вами Цзяндун поровну.
— Этакая крыса! — вскипел Сунь Цэ. — Как он смеет равняться со мной!
И он тут же приказал обезглавить Янь Юя. Тот пытался схватиться за оружие,
но сверкнул меч Сунь Цэ, и Янь Юй, взмахнув руками, рухнул на землю.
Отрубленная голова его была послана в город. Янь Бо-ху понял, что ему не
одолеть врага, и бежал, покинув Учэн. Сунь Цэ повел войска на преследование.
Хуан Гай захватил Цзясин, а Тайши Цы — Учэн. Несколько округов было
покорено. Янь Бо-ху ушел по направлению к Ханчжоу, но по дороге подвергся
нападению местных жителей во главе с Лин Цао и, потерпев поражение, повернул
в Хуэйцзи.
Лин Цао и его сын явились к Сунь Цэ, и тот взял их с собой в поход, назначив
сяо-вэями.
Янь Бо-ху, собрав разбойников, расположился у западного брода реки. Чэн Пу
сражался с ним и снова разбил его, причем дошел до самого Хуэйцзи. Ван Лан,
правитель округа Хуэйцзи, хотел выступить на помощь Янь Бо-ху, но его
удержали:
— У Сунь Цэ войско организованное, а у Янь Бо-ху толпа свирепых
разбойников. Наоборот, надо схватить Янь Бо-ху и выдать его Сунь Цэ!
Так говорил Юй Фань. Но Ван Лан не внял этому совету и, соединив свои силы с
Янь Бо-ху, расположился лагерем на шаньиньских полях.
Когда две армии встретились, Сунь Цэ выехал на коне вперед и обратился к Ван
Лану:
— Войско мое состоит из справедливых людей, я пришел установить мир в
Чжэцзяне. Почему же вы помогаете разбойнику?
— Твоя жадность ненасытна! — грубо отвечал Ван Лан. — Ты только что
захватил округ У, а теперь под предлогом отомстить роду Янь посягаешь на мои
владения!
Началась битва. Тайши Цы выехал вперед. Ван Лан, размахивая мечом, двинулся
ему навстречу. Не успели они обменяться и несколькими ударами, как на помощь
Ван Лану выехал его военачальник Чжоу Синь. Тогда из строя войск Сунь Цэ
навстречу Чжоу Синю вышел Хуан Гай. Как только они скрестили оружие, с обеих
сторон загремели барабаны, и обе армии вступили в ожесточенный бой.
Вдруг в тылу у войск Ван Лана произошло замешательство, вызванное нападением
небольшого отряда. Ван Лан бросился туда, но наперерез ему ударили Чжоу Юй и
Чэн Пу. У Ван Лана людей было мало, и он не мог противостоять Сунь Цэ.
Прорубая себе кровавую дорогу, он вместе с Янь Бо-ху и Чжоу Синем бежал в
город и укрепился там.
Армия Сунь Цэ подошла к городским стенам и стала штурмовать все ворота. Ван
Лан решил выйти и снова вступить в смертельный бой, но Янь Бо-ху возразил:
— Силы Сунь Цэ громадны. Вам остается только сидеть за глубоким рвом и
высокими стенами, стойко держаться и никуда не выходить. Не пройдет и
месяца, как у них истощится провиант, и они сами отступят. Вот тогда мы
ударим на врага и одолеем его без боя.
Ван Лан послушался совета Янь Бо-ху. Сунь Цэ пытался ворваться в Хуэйцзи
несколько дней подряд, но, не добившись успеха, стал совещаться со своими
военачальниками.
— Ван Лан защищается стойко, нам трудно овладеть городом, — сказал Сунь
Цзин. — Но более половины его казны и провианта находятся в Чаду, в
нескольких десятках ли отсюда. Лучше всего захватить это место — напасть на
врага там, где он не ожидает, и сделать то, чего он не предполагает.
— План моего дяди великолепен! — воскликнул Сунь Цэ. — Этого достаточно,
чтобы разбить мятежников.
Сунь Цэ приказал у каждых ворот зажечь огни и выставить флаги, чтобы отвлечь
внимание противника, а сам снял осаду и отправился на юг.
Когда Ван Лан узнал, что армия Сунь Цэ отступила, он поднялся со своими
людьми на сторожевую башню, но, увидев огни и флаги, развевающиеся по ветру
как обычно, заколебался.
— Сунь Цэ ушел, — сказал ему Чжоу Синь. — Он задумал какую-то хитрость,
чтобы обмануть нас. Надо вывести войска и напасть на него.
— Если Сунь Цэ действительно ушел отсюда, — добавил Янь Бо-ху, — то не
иначе, как для того, чтобы взять Чаду. Мы с Чжоу Синем должны преследовать
его.
— Надо во что бы то ни стало защищать Чаду — там все наши запасы
провианта, — засуетился Ван Лан. — Отправляйтесь вперед, а я пойду следом,
чтобы оказать вам помощь, если понадобится.
Янь Бо-ху и Чжоу Синь во главе пятитысячного отряда выступили из города. Ко
времени первой стражи они отошли уже на двадцать с лишним ли, как вдруг в
густом лесу загремели барабаны и вспыхнули огни. Все вокруг осветилось.
Янь Бо-ху струсил и повернул вспять, но ему преградил путь воин. При вспышке
огня Янь Бо-ху узнал Сунь Цэ. Чжоу Синь кинулся на него, но тут же пал под
ударом копья Сунь Цэ. Все остальные сдались. Янь Бо-ху спасся бегством в
Юйхан. Ван Лан, узнав о поражении своего отряда, не посмел вернуться в
Хуэйцзи и удрал с войсками в Хайюй. Сунь Цэ завладел городом и установил там
спокойствие.
Через несколько дней в его лагерь явился человек с отрубленной головой Янь
Бо-ху. Человек этот был громадного роста, с квадратным лицом и большим ртом.
Звали его Дун Си, родом он был из Юйяо. Сунь Цэ назначил его на должность
сы-ма.
После того как был установлен мир, Сунь Цэ оставил своего дядю для охраны
Хуэйцзи, назначил Чжу Чжи на должность правителя округа У, а сам собрал
войска и вернулся в Цзяндун.
А теперь вернемся к Сунь Цюаню и Чжоу Таю, которые охраняли Сюаньчэн. Как-то
ночью на них напали горные разбойники. Нападение было настолько неожиданным,
что они не успели оказать сопротивления врагу. Чжоу Тай схватил Сунь Цюаня и
посадил его на коня, а сам пеший и голый стал рубиться мечом. Он уже уложил
более десятка разбойников, когда на него напал какой-то конный с булавой.
Чжоу Тай схватил его за булаву, стащил с коня и, завладев оружием и конем,
спас Сунь Цюаня. Остальные разбойники разбежались. На теле Чжоу Тая было
двенадцать ран. Раны распухли, и жизнь воина была на волоске. Сунь Цэ, узнав
об этом, очень встревожился.
— Раньше я сражался с морскими пиратами, — сказал ему Дун Си, — и сам
несколько раз был ранен. Но один мудрый человек из Хуэйцзи, окружной
чиновник Юй Фань, прислал мне лекаря, который за полмесяца исцелил меня.
— Тот Юй Фань, наверно, не кто иной, как Юй Чжун-сян? — обрадовался Сунь
Цэ.
— Да, да, это он!
— Ведь он мудрец! Его надо привлечь на службу.
Сунь Цэ приказал Чжан Чжао и Дун Си отправиться за Юй Фанем. Тот явился.
Сунь Цэ принял его ласково, пожаловал должность гун-цао и стал расспрашивать
о лекаре.
— Это Хуа То из округа Цяо, что в княжестве Пэй, — сказал ему Юй Фань. —
Поистине это бог всех лекарей в наши дни! Я приведу его к вам.
Не прошло и дня, как лекарь был уже на месте. Это был человек с лицом юноши,
белоснежной бородой и степенными манерами старца. Его приняли как высокого
гостя и просили осмотреть раны Чжоу Тая.
— Вылечить его совсем простое дело! — воскликнул Хуа То.
Он дал лекарство, и через полмесяца Чжоу Тай был здоров. Сунь Цэ горячо
поблагодарил Хуа То.
Вскоре Сунь Цэ повел войска против горных разбойников и разбил их. Во всей
Цзяннани водворилось спокойствие.
Выделив военачальников для охраны проходов в горах, Сунь Цэ написал
донесение двору, завязал дружбу с Цао Цао и, наконец, послал человека с
письмом к Юань Шу за императорской печатью.
Юань Шу в глубине души таил мысль провозгласить себя императором. Поэтому он
прислал ответное письмо, в котором под разными предлогами от возвращения
печати уклонился. Созвав большой совет, он заявил:
— Сунь Цэ взял у меня войско и захватил весь Цзяндун. Но он и не думает
выразить мне свою благодарность, а, наоборот, требует обратно печать! Вот
невежа! Как мне наказать его?
— Сунь Цэ удерживает цзяндунские ущелья, у него отборные войска и много
провианта, — заметил чжан-ши Ян Да-цзян. — Сейчас против него ничего не
поделаешь. Прежде всего надо пойти походом на Лю Бэя и отплатить ему за ту
обиду, которую он нам нанес своим нападением, а потом уж можно будет
выступить и против Сунь Цэ. У меня есть план, как в кратчайший срок
захватить Лю Бэя.
Вот уж поистине:
Он не пошел в Цзяндун, чтоб с тигром сразиться взъяренным,
Отправился он в Сюйцзюнь померяться силой с драконом.
Каков был этот план, вы узнаете из следующей главы.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
из которой читатель узнает о том, как Люй Бу стрелял в алебарду,
и о том,
как Цао Цао потерпел поражение на реке Юйшуй
Какой же вы предлагаете план? — спросил Юань Шу, обращаясь к Ян Да-цзяну.
— Войско Лю Бэя расположено в Сяопэе. Сяопэй взять легко. Но Люй Бу, как
тигр в своей пещере, засел в Сюйчжоу, и так как вы до сего дня не дали ему
обещанного золота, тканей, провианта и лошадей, то, боюсь, он поможет Лю
Бэю. Надо отправить ему провиант, чтобы задобрить его. Тогда он не выступит,
а одного Лю Бэя одолеть нетрудно. Прежде покончим с ним, потом займемся Люй
Бу и захватим Сюйчжоу.
План этот пришелся по душе Юань Шу. Заготовив двести тысяч ху проса для Люй
Бу, он приказал Хань Иню снарядиться в путь и вручил ему секретное письмо.
Люй Бу весьма радушно принял Хань Иня, о чем тот по возвращении рассказал
