Мечник покачал головой.
— Я не забирался так далеко. Я был на полпути, когда вернулся обратно.
Ксеновия перевела взгляд с одного на другую.
— В таком случае, что теперь?
Звук внезапно закрывшихся за ними ворот прозвучал в их ушах похоронным звоном.
— Вы же не думали, что вам удастся уйти, а?
Балконы ожили, заполненые окованными фигурами. Алебарды поднялись в латных кулаках, вместе с множеством чёрных арбалетов. Звуки болтов, вкладываемых на ложе, эхом прозвучали в палате. Появилась единственная фигура, одетая иначе, нежели остальные; его руки были сложены за спиной.
— Вы все доставили изрядно проблем, знаете? — нахмурился Валпер. — Вы — как все эти эксперименты, что я отбросил. Доставляющие помехи существа, что продолжают возникать, сколько от них не избавляйся.
Киба потерял свой отсутствующий вид, как только появился этот человек. Парень стиснул зубы, глядя на того, кто так долго оставался вне его досягаемости. Его руки сжались на рукоятях мечей.
— Всем вам следует просто умереть, как всем остальным.
— Заткнись, священник-жирдяй! — Иссей потряс кулаком в сторону балкона. — Когда мы доберёмся до тебя, мы надерём тебе задницу!
Валпер хихикнул. Повернувшись, он нежно погладил арбалет Храмовника рядом с ним.
— Видите их? Они, возможно, примитивны, но выполняют свою работу. При всех преимуществах огнестрела, у его пуль множество недостатков. Они слишком маленькие, чтобы вместить что-то заметное. Даже если суметь нанести на них писания со святой энергией, их масса слишком незначительна, чтобы сделать что-то кроме раны — мужчина достал болт из привязанного к поясу колчана другого рыцаря, и продемонстрировал им. — А вот с этим совсем другая история. В них с лёгкостью можно внедрить энергию света, и у них достаточно массы, чтобы удерживать существенное количество. Конечно, они летят не так быстро и не так часто, как пули, но какая разница, когда одного достаточно, чтобы убить?
Бывший священник повернулся к ним спиной.
— Вы же понимаете, что я сказал, верно? — он помахал болтом в руке, как лектор указкой. — Можете попытаться подняться сюда. Мы просто присмотрим, чтобы вы упали.
Болт вернулся обратно в колчан, и воин занял место в рядах своих товарищей.
— Эти снаряды — продукт моей гениальности. Они напитаны светом. Их можно производить массово. Эти алебарды — несколько храмовников ударили древками о пол в ответ — тоже результат работы моего мозга. Просто потрясающе, чего можно достичь при подобающем финансировании.
— И сколько жизней ты отнял, чтобы создать это оружие? — рявкнул Киба. Он едва сдерживал ярость.
— Несколько?
Валпер пожал плечами.
— Множество? Количество неважно. Всё, что имеет значение — то, что оружие было успешно создано.
Брови мужчины слегка поднялись над очками.
— И откуда ты знаешь, каковы требования для создания этого оружия?
Парень ничего не сказал, лишь продолжил сверлить его взглядом. Валпер смотрел на него несколько секунд, прежде чем его лицо озарилось.
— О, я понял. Ты был одним из них — он довольно кивнул. — Какое совпадение. Я заговорил об неудачных экспериментах, и один из них появился передо мной. Да... Я вспомнил тебя. Тебя звали Юуто, верно? Юуто Киба.
Мечник скривился. Хватка на его оружии стала болезненно крепкой.
— Я помню тебя. Ты обладал наибольшим потенциалом из всех образцов. Поэтому тебя тестировали последним.
Глаза Кибы расширились.
— Разработанные нами процедуры следовало довести до совершенства, прежде чем испытывать на самых ценных образцах. Приходилось постоянно пересматривать и воссоздавать каждый шаг, и для этого были нужны тела. Другие, кто не обладал таким потенциалом, как ты, пригодились для этого. Они были морскими свинками для морских свинок, так сказать.
Священник вздохнул и печально покачал головой.
— Печально, что Церковь заставила меня так рано бросить проект. Если я правильно помню, ты был следующим в очереди к лабораторному столу.
— Мои друзья... — выдавил дьявол. — Они умерли... Чтобы вы смогли эффективнее работать со мной?
— Мы всегда оставляем лучшее напоследок — Валпер пожал плечами. — Всё остальное было хламом, или эквивалентом хлама.
— У тебя нет права так о них говорить!
— У меня есть все права. Они были моими. Моими подопытными! — на лице мужчины вспыхнул гнев. — Ты знаешь, сколько времени у меня ушло, чтобы собрать все эти образцы? Сколько времени, чтобы собрать вас всех?! Ты думаешь, мы просто собрали кучку народа на улицах, и бросили их на столы? Нет! Для каждого эксперимента необходимы тщательно подобранные образцы! Мы провели процесс отбора! Проверки, совместимы ли вы вообще! Для этого нужно было терпение и деньги, и главное, время! Время, которое я мог потратить на другие эксперименты!
Валпер замахал руками в сторону Храмовников вокруг него.
— И Церковь имела наглость приказать мне закрыть весь проект после боли и страданий, которые мне пришлось вынести? Всё это время потрачено впустую! Пропало! Ну, больше этого не случится! Я объединился с фракцией, куда более дальнозоркой в таких делах!
— Рыцари Храмовники — один из самых экстремальных орденов Церкви! — выплюнула Ксеновия. — Им много раз угрожало отлучение! И ты решил вступить в союз с ними?!
— Это не проблема для того, кто уже отлучён — фыркнул бывший священник. — И к тому же с архаичными взглядами главной ветви всё равно было утомительно имеьт дело. Принципы, этика... Какой в них смысл в экспериментах? В конечном итоге они только ограничивают то, чего можно достичь.
Валпер уставился на них через очки.
— К вашему сведению, именно из-за этих причин меня выбросили из Церкви. Мои собственные ассистенты, люди, которых я считал столь же увлечёнными исследованиями, как и я, заложили меня. Все эти эксперименты в итоге их зацепили. Бесполезные вещи вроде морали затуманили их разумы и сломили волю. Я слышал, что некоторые из них даже покончили с собой после того, как проект был закрыт. Не вынесли вины.
— Это потому, что они лучшие люди, нежели ты — прошипела Ирина.
— Они были более слабыми людьми, чем я — огрызнулся мужчина. — Я раз за разом говорил им, что подопытных не следует считать людьми, но они не слушали. У них возникали привязанности, они дружили с ними. Они отбросили славную цель, стоящую перед ними, чтобы сохранить питомцев! Никогда не мог понять такой эгоизм!
— Я помню... — прошептал Киба, опустив взгляд. — Я помню, некоторые из них были к нам добры...
Помещение было построено так, чтобы усиливать звук, и даже самый слабый шум достигал потолка.
Валпер фыркнул.
— Да. И они покончили с собой. Забавно, верно? В итоге доброта ничего для них не сделала. Им следовало прислушаться ко мне и отбросить хрупкость человеческих эмоций, когда они связались с моим проектом.
Киба покачал головой и поднял взгляд.
— Скажи мне кое-что, Валпер. Ты ничего к ним не чувствуешь? У тебя нет ни единого сожаления за то, что ты сделал?
— Конечно, есть — спокойно ответил мужчина. — Я сожалею, что не смог выжать из них больше информации, прежде чем они скончались.
Плечи парня содрогнулись от гнева, но ответила другая персона. Асия, на её нежном лице был написан гнев, её руки прижаты к груди, зыркнула на отдалённую фигуру над ними.
— Вы... Вы очень плохой человек!
Снисходительная улыбка растянулась на лице Валпера, когда он бросил взгляд на девушку.
— Ну, это относительно, не так ли? Уверен, для вас я плохой человек, но для тех, кого я одаряю своими талантами, — вокруг него алебарды сдвинулись в стальных руках, и латные пальцы ласкали спусковые курки натянутых арбалетов — я очень хороший человек.
Мужчина побарабанил пальцами по перилам.
— Впрочем, мне надоедает обсуждать, что хорошо и что плохо. Давайте вместо этого обсудим ваши неизбежные судьбы. Если вы сейчас сдадитесь, обещаю хорошенько о вас позаботиться. Пока не придёт ваше время для лабораторного стола, конечно — взгляд священника стал хищным. — У меня никогда прежде не было подопытных-дьяволов.
— Мы тебе не позволим — Иссей шагнул вперёд, и Киба непокорно скрестил клинки в боевой стойке.
— Как будто у вас есть выбор — фыркнул Валпер. — Выхода нет. Вы здесь в капкане. Вы думаете, я болтал с вами просто ради беседы? Простаки. Это было, чтобы отвлечь вас. Фрид должен уже подходить по коридору, через который вы пришли, вместе с остальными нашими силами. Вы не заметили?
Губы мужчины искривились в ухмылке.
— Звуки боя уже утихли.
Они напряглись. Некоторые из них бросили обеспокоенные взгляды на двери, через которые они пришли.
— Минато — пробормотал Иссей.
Врата резко раскрылись. На скрипящих щеколдах они распахнулись.
— Наконец-то. Почему так долго, Фрид? — обратился Валпер к приближающемуся силуэту, чьи лицо и тело скрывала тень дверей. — Может, он и Архидемон, но он всё же всего лишь один дьявол. И где остальные твои люди?
Иссей прикрыл Асию, его рука, защищая, находилась перед девушкой, когда он обернулся к новой угрозе. Конеко нахмурилась и сделала то же. Ксеновия и Ирина обернулись, со святыми мечами наготове. Даже Киба, чей взгляд не оставлял мужчины на галерее, оторвал взгляд, чтобы зыркнуть на прибывшего.
Его шаги были медленными и выверенными. Эхо его шагов звучало ровным ритмом. Он наконец вышел из теней, и свет открыл всё. Синие волосы. Расслабленная, почти ленивая поза. Его руки были бы в карманах, если бы не были нужны, чтобы нести то, что он захватил с собой.
Меч воткнулся между Ксеновией и Ириной. Остриё с пугающей лёгкостью пронзило пол. Ксеновия дрожащей рукой протянулась к нему, словно опасаясь прикоснуться. Ирина улыбнулась фигуре, вышедшей вперёд.
Они пропустили его. Конеко медленно покачала головой. Её взгляд мелькнул к оставляемому им кровавому следу. Девушка пожала плечами, словно изначально этого ожидала. Иссей широко улыбнулся ему; улыбка стала свирепой, когда он увидел, что сжато во второй руке. Киба вздохнул. Стойка парня расслабилась, и на его лице появилась слабая улыбка. Только Асия выглядела озабоченной, и это из-за того, что вся его одежда была покрыта брызгами красного.
Он вышел вперёд. Храмовники на балконе направили на него свои арбалеты. Множество стальных болтов были направлены вниз. Почему-то это выглядело не угрожающим жестом, а жестом отчаянья. Он бросил на них взгляд, а затем швырнул объект, который нёс с собой.
Оно упало с влажным, мясным звуком. Рука, пальцы ещё подёргиваются, капли крови вытекают из обрывка, раскрашивая землю багровыми струйками.
Парень почти извиняющимся жестом пожал плечами, когда их взгляды повернулись к нему.
— Он сбежал.
Он дёрнул головой в сторону меча.
— Но оставил это.
Последовавшую тишину разрушил враг.
— Невозможно! — рявкнул Валпер. Рыцари Храмовники вокруг него неуютно переступили с ноги на ногу. — Дьявол не может держать святой меч, тем более святейший из всех!
Фигура, внезапно материализовавшаяся за спиной парня, доказала, насколько это возможно.
— Приветствую — произнесла она, его голос был звучен и мелодичен. — Я Уриэль. Скажите мне — он наклонил голову почти задумчивым жестом. Улыбка, появившаяся на его лице, не совсем совпадала с выражением его глаз. — Как вы хотите умереть?
Глава 12
Они преклонили колени. Как и в первом вестибюле. Один за другим они становились на колени, забывая оружие на полу рядом с ними.
Уриэль улыбнулся. Идеальная, безукоризненная улыбка.
— Преклониться — это хорошо. Раз становитесь на колени, значит, понимаете свои грехи — Архангел наклонил голову. — Но с каких пор преклонение стало освобождать вас от них?
Они напряглись в своих доспехах, но это было безнадёжно. Уриэль сделал жест, спокойное движение рукой, и обереги и печати, столь эффективные против огня Белиала, вспыхнули красным жаром, а затем все одновременно угасли.
Латные фигуры попадали, как подрубленные брёвна. Как толкнутые статуи. Звуки стальных наличников, создающих выбоины в полу, жутким эхом пронеслись по помещению. Валпер уставился на кучи неподвижных доспехов вокруг него, и хныкнул.
Находившиеся внизу разделяли страх бывшего священника. Дьяволы отступили; люди встали на колени. Он нахмурился и смущённо глянул в обоих направлениях.
— Фанатики... — Взгляд Уриэля оставался направленным на балкон, а в его голосе появилось отвращение. — Из всех грешников, с которыми мне приходилось иметь дело, они худшие. Еретиков я могу вынести. Со святотатцами чуть сложнее. Но фанатики... Они худшие из худших. Они выбирают, каким заповедям будут следовать, и игнорируют остальные, и если им возразить, они не прочь применить против вас силу.
Архангел повернулся глянуть на них, на его губах была тонкая улыбка.
— Так начались Крестовые Походы. Тысячи тысяч мёртвых. Города разграблены и разрушены. Цивилизации доведены до грани коллапса. И словно этого недостаточно, их устроили восемь подряд! Восемь Крестовых Походов, а нам, ангелам, прибираться за ними, когда они заканчивают! Только подумайте, сколько это бумажной работы!
Они моргнули. Он вздохнул. Уриэль усмехнулся. Серафим приземлился, опустившись среди них, кроваво-красные латы гармонично зазвенели, прикоснувшись к полу. Яркие, сияющие крылья сложились за бронированой спиной, и свет, озарявший их всех, угас, превратившись в пульсирующее мерцание.
— Человеческое упрямство. Зачастую оно превращается в нежелание знать — серафим качнул подбородком в сторону одной из них. — Скажи мне, ты бы стала есть что-то, что великое небесное существо строго-настрого запретило?
Асия подняла взгляд широко раскрытых глаз, а затем помотала головой.
— О, в таком случае ты мудрее, чем Адам и Ева — произнёс Уриэль, умудрённо кивнув. — Бывают времена, когда я задумываюсь — Господь вышвырнул людей из Эдема за то, что послушали ложь Змея, или за то, что ему было стыдно от глупости Его творений?
Ксеновия и Ирина издали слабые звуки, словно подавились. Остальные неуверенно замешкались. Архангел заметил это и проказливо усмехнулся.
— Не беспокойтесь, дьяволы. Вы не глупы, лишь святотатственны. И я в любой день предпочту святотатство глупости. К тому же, если бы в мире не было святотатства, нам, ангелам, было бы нечем заняться, и многие из нас лишились бы работы. Можете представить? Я, великий Уриэль, Архангел Воздаяния, позорно стал безработным?
— Воздаяние... — тихо произнёс Киба. Взгляд парня не покидал латную фигуру серафима, словно он боялся, что момент посторонней мысли вызовет выпад клинка.
— Ну, да — кивнул в ответ ангел. — Все ангелы, когда они созданы, получают некую задачу. Это задача, которую они стремятся выполнить любой ценой. Цель существования, если хотите, и она может разниться от чего-то тривиального, до чего-то очень серьёзного. Моя цель — воздаяние, и, как можешь представить, это очень серьёзно.
— Ты не похож на кого-то серьёзного — пробормотал Иссей. Дьявол вздрогнул, когда взгляд серафима переключился на него.
