— Привет, Валпер. Ты же не думаешь, что мы о тебе забыли?
— Лорд Уриэль... — прохрипел мужчина. — Пожалуйста... Пощади мою жизнь... Я умоляю...
Просьба была проигнорирована.
— Что бы с тобой сделать? — палец побарабанил по щеке в преувеличенной задумчивости. — Сперва я хотел тебя сжечь. Но я чувствую, что кое-кто здесь настроен на собственную месть.
Позади ангела, Киба напрягся. Валпер содрогнулся и охватил себя руками.
— Пощадите... Умоляю...
— Они все это говорят перед смертью — равнодушно заметил Архангел. — По крайней мере, мог бы сказать что-то интересное, прежде чем разделишь ту же судьбу.
Бывший священник выпучил глаза. От ужаса они закатились в глазницах.
— Я делал это во имя Божье — прошептал он.
Сказать это было ошибкой. Всё притворство доброты мгновенно слетело с лица ангела.
— Ты смеешь называть Его, смертный, после того, что ты сделал?
Латная рука сделала жест, и тело Валпера влетело со своего места в ожидающую хватку Уриэля. Бронированые пальцы сжались на шее священника, врезаясь в неё, словно когти.
— Ты смеешь существовать в Его владениях после сотворённого тобой кощунства?
Мужчина беспомощно болтался в воздухе, короткие ноги без толку дрыгали над землёй. В ответ губы, что столь готовно и легко улыбались, искривились в пугающей злости.
— Ты смеешь подразумевать, что служил Его целям своими порочными деяниями?
Хватка стала железной, затянувшись как петля. Жертва осталась на своём месте, продолжая задыхаться.
— Не Бог заставил тебя убивать этих детей. Не Он заставлял тебя экспериментировать на них, а затем выбрасывать, словно мусор. Не Он был у тебя на уме, когда ты стремился удовлетворить свою святотатственную жажду знания.
— Значит, Церковь! — булькнул мужчина. — Я сделал это для Церкви! Они заставили меня это сделать! Ты не можешь убить того, кто служит Церкви!
— Вавилонская Башня была церковью — безрадостно произнёс его мучитель. — Самой первой. На каждом из её огромных этажей, тысяча верующих преклонялась, слушая слова своих священников, считавших, что понимают Волю Божью. Тем не менее, мы сожгли её дотла. На огненных крыльях мы снизошли, и убили всех, кто находился в её нечестивых залах. И когда мы закончили, мы нанизали тех священников на руины их глупости.
Валпер хныкнул и попытался отвернуться от безжалостного взгляда серафима.
— Я убивал священников прежде. Святых людей. Я убивал епископов, и кардиналов, и даже пап. Важных людей, считавших себя имунными к наказанию.
Уриэль пожал плечами, скрипнув бронироваными плечами.
— Скажу тебе секрет. Они горят точно так же, как любые другие люди.
— П-пожалуйста...
Ангел наклонился, так что следующие слова прошипел в лицо священника.
— Не моли о жизни, когда не заслуживаешь права жить.
Он отбросил Валпера, и тот упал к их ногам недостойной грудой. Отвращение было написано на привлекательном лице серафима.
— Сделай это — Уриэль дёрнул головой в сторону фигуры позади него. — Чем дольше я смотрю на него, тем сильнее хочу его сжечь.
Киба натянуто кивнул и вышел вперёд. Дьявол остановился на полпути и внезапно повернулся.
— Ты уверен, что не хочешь это сделать сам?
Уриэль поднял идеальную бровь. Мечнику явно было некомфортно.
— Ты всё-таки Архангел Воздаяния.
Серафим улыбнулся. Часть его предыдущего обаяния вернулась.
— Какой вежливый дьявол.
Его рука отстранённо взмахнула.
— Нет, нет. Это убийство твоё. Я настаиваю. Воздаяние, может, и мой домен, но наблюдать, как его вершат другие, меня столь же устраивает. Хотя если ты собираешься его убить, могу я предложить метод?
Киба снова кивнул, ещё более напряжённо, чем раньше. Ангел просиял, и постучал пальцем по своему нагруднику.
— Проткни его здесь. Чуть ниже сердца. пустота прекрасно заполнится кровью, и он продержится чуть дольше, и будет страдать чуть больше.
Они содрогнулись при этих словах. Он — нет, поскольку давно привык к этому. Мечник сглотнул, а затем повернулся к своей жертве.
— Не делай этого, Юуто — запинаясь, произнёс Валпер, когда Киба приблизился. — Н-не слушай его! Чего ты хочешь? Я дам тебе всё! Только не у-убивай меня! Пожалуйста! Чего ты хочешь?
В сравнении с ним, лицо парня было идеально собранным, когда он подошёл к дрожащему священнику.
— Ты можешь вернуть мне моих друзей?
Глаза мужчины расширились.
— Н-нет...
Киба опустил взгляд. На его губах появилась болезненная улыбка.
— Тогда зачем спрашивать?
Меч блеснул, опускаясь. Брызнула кровь. Никто из них не отвернулся, даже Асия. Руки бешено бились о пол, а затем замерли по бокам. Тело продолжало содрогаться ещё какое-то время после того, как испустило последний вздох.
— Ты был прав — тихо произнёс дьявол, глядя на подёргивающийся труп.
— Я всегда прав — кивнул Уриэль. — Это ещё одно из моих славных достоинств.
Киба повернулся взглянуть на него, взглянуть на них.
— Тогда почему я не чувствую никакой разницы?
Архангел улыбнулся.
— Я сказал, что у ангелов есть одна цель, когда они рождаются. Эта едиственная цель — то, что делает их ими. Их причина существования. Люди — другие. Вы не рождаетесь с целью. Вы создаёте их сами. И даже хотя ты был реинкарнирован как дьявол, это не меняет того, чем ты был прежде — Уриэль кивнул в сторону тела Валпера. — Ты завершил одну цель. Теперь тебе просто нужно найти другую.
Парень закрыл глаза. Наконец-то, он выглядел спокойным, в мире с собой.
Он нахмурился. Не потому, что был недоволен ситуацией, а потому, что ощущал прилив силы, и сейчас она шла не от него. Его взгляд мелькнул вверх, встретившись с серьёзным взглядом Уриэля.
— Похоже, не только пользователи Персон способны проходить решимость сердца.
Это было то, что он подозревал. Он не был уверен, как к этому относиться.
— Узы, что ты выковывал прежде, наделяли тебя силой — Архангел наклонил голову в сторону одинокой фигуры Кибы. — А теперь, такие же узы наделяют силой тех, кому ты решил помочь. Игорь гордился бы.
И снова, он не был уверен, как к этому относиться.
— А теперь внесём свою долю — серафим улыбнулся. — Сделаем это ещё интереснее.
Ангел сделал жест. Из земли поднялись эфемерные фигуры. Сперва они были бестелесными образами, едва видимыми невооружённым глазом, но постепенно они материализовывались и принимали формы знакомых всем существ. Самая маленькая из них едва доставала им до пояса. Самая высокая — до груди.
Иссей хотел было двинуться на помощь мечнику; он поднял руку перед грудью парня, остановив его. Дьявол удивлённо посмотрел на него.
— Это для него.
Глаза Кибы резко раскрылись. Удивление наполнило их, когда он увидел, что окружает его.
Рядом с Иссем, Асия хлопнула в ладоши перед грудью.
— Это же... — на лице бывшей монашки было счастливое выражение, исполненное трепета. — Они...
Ирина пробормотала молитву. На её лице было равно благоговейное выражение.
Они смотрели, как мечник встал на колени и с болезненной медлительностью протянулся к ближайшей фигуре.
Ксеновия повернулась взглянуть на Архангела.
— Вы сделали это для дьявола? — в её вопросе не было осуждения, не было враждебности. Лишь удивление.
— Нет — Уриэль улыбнулся. — Я сделал это для Нефилима, и тех, кого он защищает.
* * *
События в соборе сильно его вымотали; настолько, что он решил отдохнуть в то, что должно было быть рабочим днём. Его босс дал ему поблажку и принял придуманную отмазку. Старик отчитал его за то, что пришёл неготовым, но в итоге отпустил его. Платы за эти потерянные часы не будет, но он считал это равноценным обменом за несколько мирных часов.
Он открыл дверь в свою квартиру, остановился перед представшим перед ним зрелищем, и мгновенно пожалел, что попросил отпустить его с половины рабочего дня.
Они повернулись к нему, когда он вошёл, трое вместо одной, на лицах — одинаковые маски враждебности.
— Ай-яй, Арисато-кун, — улыбка Акено не совпадала с мрачным взглядом, который она посылала своей собеседнице — после всех хлопот, что мы прошли, разыскивая, где ты живёшь, выяснилось, что в твоём доме живёт другая девушка.
— Весьма неподобающе — кивнула Риас рядом с ней — жить вместе парню и девушке в столь юном возрасте.
Он знал достаточно о женской ярости, чтобы понимать — сейчас, пожалуй, не лучший момент, чтобы заговорить
Райнаре фыркнула.
— Это говорит парочка, преследующая его.
— Это не считается преследованием, если мы спрашиваем, куда пройти — прямолинейно ответила Риас.
— Хотя это не особо и нужно было — вставила Акено. — Предположение Хьёуду-куна была чрезвычайно точным. Он ошибся всего на пару домов.
Почему-то это его не удивляло.
Риас непроницаемо глянула на него.
— Пожалуйста, присаживайся, Арисато-сан — её голос был богат натянутой вежливостью. — В конце концов, это твой дом.
Внезапно возникло знакомое чувство обречённости. Нечто подобное уже случалось с ним и женской частью SEES. Это было, когда он сфокусировался только на развитии Социальных Связей, и проигнорировал последовавшие за ними чувства. В тот раз это едва не закончилось катастрофой, и узы, над выковыванием которых он так тяжело работал, были на волос от того, чтобы разбиться. Однако это преподало ему важный урок: за связью всегда стоит личность со всеми своими чувствами и эмоциями. А сейчас возникла похожая ситуация, и он был так же не готов иметь с ней дело, как и в прошлый раз.
Он поборол порыв скривиться. Придётся быть дипломатичным.
Он осторожно сел в единственное незанятое сиденье, стул рядом с Райнаре. Риас и Акено немедленно бросили на него обиженные взгляды. Секунду подумав, он понял, почему. Это намекало на его близость с Падшей.
Он слегка отодвинул стул от неё; в ответ Райнаре зыркнула на него. Он нахмурился; к ней быть холоден он тоже не хотел. Стул слегка подвинулся в обратном направлении.
Кажется, только Акено обращала внимание на то, как ему неуютно, и весёлые взгляды, которые она бросала на него в промежутках между зырканьем на девушку рядом с ним, говорили ему, что она получает от его дискомфорта удовольствие.
Неловкая тишина продолжалась, казалось, целую вечность; обе стороны смотрели друг на друга с открытой враждебностью. Он собирался было попытаться разоружить ситуацию, когда Риас сделала это за него.
— Он присоединился к моей свите.
Он имел в виду не это, когда думал о разоружении ситуации.
Райнаре ухмыльнулась.
— Только временно.
Риас уверенным движением отбросила волосы.
— Но он всё-таки помог мне.
Её оппонентка равнодушно пожала плечами.
— Мне он тоже помог — Падшая скрестила руки на груди. — Поэтому я и здесь.
Риас нахмурилась, и бросила на него неодобрительный взгляд.
— Он предложил отдать мне свои фигуры.
Взгляд Райнаре сердито мелькнул к нему. Ухмылка, впрочем, сохранилась.
— Он предложил мне место в свите с этими фигурами.
На этот раз на нём замер возмущённый взгляд Риас. Внешне, однако, её лицо оставалось собранным.
— Он призвал для меня Архидемона.
Райнаре побледнела. Было очевидно, что Падшая проигрывает эту битву. Раздражение угрожало прорваться за её маску. Затем её лицо озарилось, словно выловив некое позабытое воспоминание. На её лице разошлась приторно-сладкая улыбка.
— Я видела его голым.
...
Технически это было правдой, хотя это было, когда она была постоянно пьяна. Он вышел из ванной после быстрого душа, с полотенцем на бёдрах, и обнаружил её сидящей в коридоре, с бутылкой виски в руках и не в себе. Девушка повернулась к нему, громко рыгнула, и выдала довольно пошлое замечание, после чего отрубилась. Он честно не придал значения этому инциденту, и был даже удивлён, что Падшая его вообще вспомнила.
Тем не менее, это было низким ударом, и судя по преданному взгляду, который бросила на него Риас, он понимал, что удар достиг цели. Райнаре откинулась на стуле с победной ухмылкой на лице.
Пока Акено не испортила ситуацию.
— Мы можем это уравнять — предложила девушка. — Просто нужно сами увидеть его голым.
— Действительно — при этой идее Риас воспряла. — Ты права.
Она ожидающе глянула на него, словно ожидая, что он начнёт раздеваться.
Он вздохнул и миротворчески поднял руки.
— Почему вы здесь?
Риас нахмурилась, когда стало очевидно, что он не собирается делать то, чего от него ожидали.
— Мы здесь, чтобы поблагодарить тебя за спасение членов моей свиты... снова.
Райнаре издала презрительное фырканье.
— Тебе стоит научиться держать своих питомцев на более крепком поводке. Они уже не первый раз срываются.
— Разумеется, уж ты-то знаешь — парировала Риас. Лёд в её голосе был откровенно замораживающим. — Если уж кто, так это ты должна быть прикована на крепкий поводок.
Собранное выражение вернулось, вместе с менее эмоциональным тоном.
— Но мне не нужно беспокоиться, верно? Арисато-сан уже порядочно времени держит тебя под замком. Уверена, если будешь себя хорошо вести, он иногда будет выпускать тебя из клетки.
Негромкий зубовный скрежет был единственным продемонстрированым Падшей Ангелом признаком, что на неё это подействовало.
— Это не клетка. Мне здесь нравится.
Акено напоказ осмотрела окружение. Затем с невинным взглядом повернулась обратно к ним.
— Уверена, мы все в это верим.
Райнаре стиснула края своего стула. Скрип дерева было почти болезненно слышать. Он вмешался в разговор, пока не стало хуже.
— Как они?
Риас оторвала внимание от мрачной девушки. На её лице появилась знакомая теплота.
— С ними всё в порядке, благодаря тебе. Они всё ещё потрясены пережитым, но оправляются. Одна мысль об экзорцистах, атаковавших мою свиту...
Дьяволица покачала головой.
— Я огорчена Иссеем, что он отправился на эту миссию. И ещё более огорчена, что он не счёл важным изначально сообщить об этом мне. Я бы помогла, хоть мне это и не нравится. Это мой долг, как мастера своей свиты.
— Я бы сказала, что призванная Персона их столь же потрясла — Акено поддразнивающе улыбнулась ему. — Когда ты перестанешь нас удивлять, Акено-кун? Ещё что-то в этом духе, и ты начнёшь вызывать у нас сердечные приступы.
— Уриэль — пробормотала Риас, сузив глаза. — Архангел.
Райнаре немедленно воспользовалась нерешительностью дьяволицы.
— Теперь не так тепла к нему, когда знаешь, что он может призывать и ангелов, как и демонов.
Риас спокойно глянула на говорившую. Её губы слегка поджались.
— Не стану лгать, сказав, что меня это не беспокоит. Ангелы всегда были нашими врагами. Оба рода. Тот факт, что столь высокоранговый был рядом с моей свитой, тревожит, даже если это просто Персона — она вздохнула. — Но потом я вспоминаю, что он не причинил вреда никому из моей группы, даже помог кое-в чём, и большинство моих страхов исчезают.
Её щёки покраснели.
— А ещё я вспоминаю, кто призвал Уриэля, кто может его контролировать, и остальные мои страхи тоже исчезают — её взгляд почти застенчиво метнулся к нему. — Я бы хотела, чтобы он знал, что я думаю о нём как и прежде, и мои чувства не изменились.
