Растерянность на лице его слушательницы стала ещё более очевидной.
— Не уверена, что понимаю.
В норме, он бы закончил объяснения на этом, ибо длинные объяснения — не его конёк. Но в этот раз он продолжил. Он подозревал, что это потому, что это было приятно. Было приятно избавиться от груза. Было облегчением выпустить всё это наружу.
— Это... — на миг он замешкался, подбирая нужные слова — ...сводящее с ума ощущение... понимать, что ты должен что-то чувствовать, но быть на это неспособным. Весь диапазон человеческих эмоций. Все они были для меня чужды. Я не мог понять, почему люди плачут — для меня ничто не было грустно. Я не мог понять, почему люди смеются — для меня ничего не было весело. Но глядя, как люди вокруг меня так легко взаимодействуют, общаются, как будто для них это нечто естественное... Я чувствовал себя посторонним. Незваным чужаком в доме чужой семьи. Иностранцем в стране, где все выглядели одинаково. Сила человечества лежит в способности понимать друг друга. В этом скрыт наш потенциал. Это то, что делает человека человеком. Но даже нечто столь простого и маленького я был лишён Смертью.
На его лице мелькнул призрак улыбки, когда он вспомнил нечто.
— Когда SEES впервые попросили меня присоединиться к ним, они сказали мне об опасностях, с которыми придётся иметь дело. Я немедленно принял приглашение, не из-за каких-то глупых проявлений благородства или героизма, а просто потому, что у меня не было причин отказаться. Мне было нечего терять.
— Но они помогли тебе избавиться от твоей апатии — тихо произнесла Риас. — Они помогли тебе выбраться из твоей скорлупы.
— В каком-то смысле, да — он кивнул. — Все они были по своему разными. По своему уникальными. И их характеры тоже. Не найти более разнообразную группу, собранную под одним знаменем. Собственно, если бы не объединявшая нас угроза Теней, я не думаю, чтобы мы ладили. Мы бы, возможно, даже не нашли общего, чтобы быть друзьями. Настолько мы были разными.
Он покачал головой, вспоминая их улыбающиеся лица.
— Возможно, потому я и скучаю по ним так. Каждый из них научил меня чему-то новому, и расширил мою перспективу. Больше того, они были друзьями, которых я никогда не думал, что смогу завести. Они были семьёй, которой, как я думал, у меня никогда не будет.
Риас печально взглянула на него.
— Ты так это говоришь, словно не можешь завести новых друзей.
Разве? Он определённо не имел этого в виду.
— Узы, что я создал с ними, никогда не исчезнут, — признал он — но это не значит, что я не могу выковать новые.
Вместо того, чтобы чувствовать облегчение или радость, как он ожидал, девушка сохраняла свою собранную бдительность, глядя на него глазами, наполненными эмоциями, которые он не мог определить.
— Но ты ведёшь себя не так. Я наблюдала, как ты взаимодействуешь с членами моей свиты. Я наблюдала, как ты взаимодействуешь со мной. Каждый раз, когда ты делаешь что-то, что могло бы свести нас, ты в последнюю секунду отступаешь. Каждый раз, когда ты говоришь нечто значимое, что могло бы нас сблизить, ты этого не завершаешь — она шагнула к нему. — Даже сейчас ты держишь дистанцию.
Она была наблюдательна. Больше, чем он считал. Почему-то из-за этого было проще открыться правде.
— Никс. Эребус — наконец, произнёс он. — Это мой груз. Не ваш. Не этого мира. Просто существуя, я угрожаю балансу. Сила, что запечатала их, была огромна. Она требовала величайшей жертвы, которую я принёс по собственной воле. Это должно было быть концом. И этой силы, и моим. Концом моего Путешествия. Но та, что освободила меня из Великой Печати, не согласилась. Она нашла способ освободить меня, сохранив всё.
Он помедлил, вспомнив одно обещание, сделанное под большим давлением.
— Она дала мне слово, что однажды найдёт способ освободить меня. Я ей не поверил. Я не думал, что это было возможно.
— Ты так говоришь, словно это плохо — пробормотала Риас.
Он покачал головой, улыбнувшись. Было странно, как их роли поменялись. Он привык к тому, что это к нему приходили за советом, а не наоборот. Привык выслушивать чужие проблемы, не чтобы кто-то выслушивал его. И тем не менее, вот он, перечисляет их перед ней. В других обстоятельствах это могло бы быть забавно.
— Возможно — он пожал плечами. — То, чего я не мог в своём мире, сейчас могу.
Он прикоснулся пальцем к своей голове.
— Персоны не должны были говорить. Они не должны были быть живыми. Персоны — это просто воплощения мысли. Некоторые даже классифицируют их как укрощённую форму Теней. Но когда я сражался с Никс, а затем с Эребусом на том поле боя, я не мог побороть их в одиночку. Сила, что позволила мне стать Великой Печатью, также дала моим Персонам способность сражаться вместо меня. Она дала им разум, чтобы сдержать Эребуса, чтобы завершить запечатывание Никс. Но когда я освободился, та сила, высшая Аркана, не исчезла. Она всё ещё была во мне, когда я был перенесён в этот мир, и всё ещё остаётся во мне.
Он снова повернулся и взглянул на неё.
— Поэтому я старался держаться в стороне. Поэтому я старался не вмешиваться. Подобная сила... Она должна быть ограничена. Она должна быть скрыта от мира.
— И всё же ты помог нам, когда мы нуждались в тебе — заметила Риас с ноткой несогласия в голосе. — Ты всё равно вмешался, когда понадобилось.
Слова вырвались у него поспешным рявканьем, чуждым для его ушей и почерневшими от злости.
— Потому что если бы ещё один человек помог другому, кто в этом нуждался, то Падение можно было бы предотвратить! Если бы ещё один человек был добр к незнакомцу, то, может быть, Эребуса не существовало бы! Если бы ещё один человек понял, что не бывает слишком мрачно и слишком безнадёжно, и всегда есть свет в конце тоннеля, то, может быть, мне не пришлось бы жертвовать собой...
Он с трудом взял себя в руки, и наконец его голос стал похож на обычный.
— Если бы больше было людей, которым не всё равно, то может быть, просто может быть, я был бы в своём мире с ними, а не здесь с вами.
— Так ты поэтому нам помог? — тихо спросила девушка. — Потому что ты чувствовал, что должен! Потому что чувствовал, что это твой долг?
— Всегда долг. Всегда обязанности. Но также дело и в моих слабостях — он вздохнул, прекрасно понимая, как прозвучат следующие слова. — Я помог вам, потому что в конечном итоге просто не смог удержаться от того, чтобы помочь вам.
В темноте было сложно определить, но ему показалось, что он заметил, как дрожат плечи Риас. Он понимал. Иногда правда неприятна, когда выходит на свет, особенно если эта правда разбивает иллюзии о ком-то. Это к лучшему, убеждал он себя. Её лучше узнать сейчас, чем продолжать надеяться на что-то, чего никогда не произойдёт. Лучше, чтобы её интерес к нему умер сейчас, вместе с её ошибочным мнением о нём.
— Возможно, было бы лучше, если бы я не освобождался — сказал он, скорее себе, чем кому-то. — Возможно, было бы лучше, если бы я оставался частью Великой Печати. Тогда всё не было бы так излишне усложнено, как сейчас.
В ретроспективе, сказать это было и правильно, и неправильно.
Единственным предупреждением, что он получил, был звук тихих шагов за ним, а затем её руки были вокруг него, обернувшись вокруг его плеч и сомкнувшись на его груди. Он вздрогнул от неожиданности, когда она потянула его к себе, притянув ближе, в теплоту её тела.
— Прекрати так говорить — он ощутил, как на задней части его шеи собирается влага, капля за каплей падающая на его кожу. — Просто прекрати так говорить.
Чистые эмоции в этих двух фразах заставили его попытаться обернуться, но отчаянная сила, с которой она ухватилась за него, не позволила ему двигаться. Лишь раз он говорил следующее слово, и это было тогда, когда он впервые счёл её достойной уважения. Сейчас он сказал его снова, в этот раз потому, что был слишком ошарашен, чтобы сказать что-то ещё.
— Гремори-сан?..
Её немедленным ответом стало то, что она обняла его крепче, вжимаясь в него своим телом так. что это было почти больно. Он ощущал неровность в её дыхании. Чувствовал биение её сердца. Когда она наконец заговорила, это было не больше, чем шёпот, и звуки были окрашены дрожью в её голосе.
— Иногда нормально быть эгоистичными. Иногда нормально хотеть награду за сделанное. Иногда нормально делать что-то, потому что тебе приятно это делать. Это то, что делает людей людьми. Это то, что делает нас — нами. Ты пытаешься быть идеальным, Арисато-сан, но никто не может быть идеальным. Но в этом нет ничего плохого. У всех нас есть изъяны. У всех нас. Но так мы и растём, как личности. Мы все делаем ошибки. Важно то, что мы учимся на них. Важно то, то даже если мы не смогли помочь кому-то, это не значит, что мы не можем помочь всем остальным.
Впервые с момента его вторжения в тот мир, он обнаружил, что полностью утратил дар речи (Давыдов: неправда, уже был Иссей...); его способность озвучивать слова была отнята этим простым и искренним действием. Это было уроком. Опытом, столь же значимым и глубоким, как любой из того, что были у него прежде. Он обнаружил, что это его ошарашило. Он думал, что выучил все уроки, что следует выучить, за время своего путешествия с SEES. Определённо, это было не так.
— Возможно, та, что освободила тебя из Печати, понимала это — тихо продолжила Дьяволица. — Возможно, она думала, чтоты уже помог достаточному числу людей в своём мире, и поместила тебя в новый, чтобы ты мог помочь другим.
Эта мысль, честно говоря, никогда не приходила ему в голову. Эта логика была вполне разумна, хотя, с другой стороны, Элизабет и логика... Он не понимал мотивов действий странной девушки, или почему она выбрала именно этот мир, и принял, что никогда не узнает. Но сейчас, слова Риас затронули что-то в нём так, как он не ожидал и не считал возможным. Это принесло форму сближения, в которой он не думал, что нуждается. Это дало ему чувство облегчения, что за всем этим может всё быть некий смысл.
— Понятно — произнёс он за неимением лучших слов. Он был рад, что она позади него. Он не хотел, чтобы она видела, какой искренней стала его улыбка. — Спасибо.
Он наклонил голову к рукам, всё ещё скрещённым на его груди.
— А теперь не могла бы ты меня отпустить, пожалуйста?
Её ответом было не простое "да" или ""нет", а нечто гораздо более глубокое.
— Только если ты обещаешь мне больше так не думать.
— Обещаю — произнёс он, вполне искренне. — А теперь, можешь меня отпустить, пожалуйста?..
К его разочарованию, её руки лишь притянули его ближе.
— Нет — он слышал в её голосе улыбку. — Не думаю. Собственно, думаю, меня устраивает, как есть.
Он преувеличенно громко вздохнул.
— Ты можешь быть такой... — он помедлил, пытаясь найти нужное слово — ...упрямой... временами.
— Серьёзно? — Рас фыркнула. — Тебя так вот обнимает девушка, и это всё, что ты можешь сказать?
Заминка в её голосе заставила его поднять взгляд. Из-за ночной темноты было сложно видеть, но он сумел различить румянец на её щеках, и то, как она смотрела вперёд, словно боясь опустить взгляд. Его приложило осознанием того, сколько нужно было храбрости, чтобы сделать то, что она сделала, и его протест угас на губах. Он вздохнул, и вместо того, чтобы пытаться освободиться, он наклонился обратно в её объятье, принимая всё как есть. Тело дьяволицы напряглось и этом внезапном изменении, а затем вновь расслабилось. Было нечто странно правильное в том, как она положила голову ему на плечо; нечто странно подкупающее в том, как её руки опустились и по хозяйски охватили его вокруг пояса. Неизвестно, как долго они так оставались; она — с комфортом рядом с ним, он — не уверенный, комфорт ли то, что он испытывает, но решивший, что это нечто очень близкое.
— Знаешь, — Риас наконец подняла голову и взглянула на него — тебе нужен костюм получше, если хочешь участвовать в Собрании Молодых Дьяволов.
Девушка бросила скептический взгляд на то, то он носил.
— Полагаю, костюма или чего-то подобного у тебя нет.
Он нашёл странным то, что она решила нарушить тишину таким образом, но спорить с этим предположением не мог.
— Нет — подтвердил он. — У меня такого нет.
— В таком случае, что насчёт того, чтобы завтра сходить в магазин и приобрести что-нибудь? — он заметил нервную нотку в её тоне, и не мог понять, почему. На его взгляд, идея была совершенно разумной.
— Не вижу, почему нет.
Отчётливое чувство, что он только что забрёл в ловушку, только усилилось чистым триумфом, излучаемым лицом Риас.
— Итак, это свидание — довольно произнесла она.
...
Это... Это было умно с её стороны. Он не знал, что впечатляло его больше — тот факт, что она только что заманила его в ловушку, или терпение, необходимое для этого.
— Да — произнёс он. Собственный провал его развеселил. — Полагаю, так.
* * *
Торговый центр располагался в паре кварталов от Академии Куо. Это был недавно построенный участок, заполненный магазинами, на прилавках которых были выставлены аксессуары по последнему слову моды. В центре площади располагался модерновый фонтан, в чётко отмеренные интервалы времени выплёвывающий струи родниковой воды. Со всех сторон фонтан окружали длинные, аккуратно подстриженные кусты, определённо размещённые дизайнерами торгового центра из декоративных соображений.
Из ближайшего куста высунулась голова; на лице было выражение недоверия.
— Не могу поверить, что опять оказался втянут во что-то подобное.
Акено ухватила парня за край рубашки и притянула его обратно вниз.
— Ой, цыц, Юуто — улыбнулась девушка. — Не то, чтобы у тебя сегодня были какие-то дела. К тому же, жалобы тебе не идут.
Киба кисло глянул на товарища по свите.
— Я бы не жаловался, если бы действительно что-то происходило. Всё, что они делают, это заходят в магазины одежды и выходят обратно. Я всё время вам говорю, что это просто обычное свидание, но никто из вас мне не верит.
— Ты не можешь знать наверняка! — сорвалась Райнаре. Искуплённая ангел рядом с Акено заглядывала через живую изгородь и одновременно грызла свой большой палец. — Кто знает, что эта... эта багровая женщина сделает, когда мы повернёмся спиной!
Киба уставился на неё, а затем на множество знакомых лиц вокруг неё. Он покачал головой, когда его взгляд упал на фигуры, воспользовавшиеся в качестве укрытия тем же кустом.
— Я могу понять, почему вы здесь — парень кивнул в сторону Адельмара и его отряда паладинов. — В конце концов, вы его телохранители. Но в чём смысл вашего присутствия здесь?
Эрих встретил обвиняющий тон дьявола со всей рыцарской грацией, какую позволял его шлем с прорезью.
— Наша главная забота — безопасность Нефилима.
— Это я понимаю, — парень нахмурился — но все эти доспехи... действительно необходимы?
Храмовник похлопал по своей украшенной кирасе.
— Всегда стоит быть наготове.
— Наготове для чего?
Рыцарь пожал плечами.
— Кто знает, какие убийцы могут рыскать за кустами, ожидая возможности нанести удар.
