Они улыбнулись увиденному и зашагали к нему, парню на платформе, расходясь в стороны по мере приближения. Но сперва, прежде чем события пойдут своим чередом, оставался вопрос уважения.
Сайраорг повернулся к зрителям и кивнул.
— Мастер.
Царственная, аристократическая фигура Дайхаузера Белиала широко улыбнулась ему, откинувшись в одном из многих кресел стадиона.
— Сайраорг, мальчик мой! Рад тебя видеть!
Дьявол слегка усмехнулся веселью в голосе Главы Столпа.
— Я не знал, что вы посетите это мероприятие, мастер, или подготовил бы куда более уважительное приветствие — брови Сайраорга поднялись при виде того, чем окружил себя высокоранговый аристократ. — И я не знал, что вы такой фанат попкорна.
Дайхаузер бросил взгляд на до краёв заполненные воздушной кукурузой тазики у своих ног.
— О, это? Это дело рук Аджуки — мужчина мотнул головой в сторону равно царственной фигуры, в настоящей момент беседующей с улыбающимся Сайзексом. — Он сказал мне, что оно мне понадобится, чтобы наблюдать за происходящим. Что-то насчёт поедания попкорна во время наблюдения за значимым событием. Как я понял, это человеческая традиция, хотя, честно говоря, смысла её не понимаю. Впрочем — дьявол ухватил горсть особо пышных зёрен и бросил их в открытый рот — стоит признать, что это восхитительная закуска.
На лице его протеже плясало веселье.
— Я думал, вы собираетесь тренироваться со своей свитой в не самых приятных зонах Преисподней, мастер.
— Так и было — кивнул Дайхаузер. — Но когда я узнал, что планирует Сайзекс, я решил на какое-то время отложить свои планы. Нечто подобное — Глава Столпа улыбнулся, взмахнув рукой в сторону платформы и терпеливо ожидающей на ней фигуры — я ни за что не пропущу.
Сайраорг воспринял это как сигнал продолжать. Дьявол ещё раз уважительно кивнул своему учителю, а затем вновь присоединился к своей свите. Его последователи уже наполовину окружили платформу, сформировав полукруг живых тел, ожидающих команды. Сайраорг прошёл мимо них, остановившись в нескольких шагах от лестницы, ведущей наверх.
— Я столько раз видел твоё лицо на рекламных плакатах — светским тоном начал дьявол. — Но никогда не думал, что увижу вживую, лицом к лицу.
Парень находился на порядочном расстоянии от них, но его ответ всё же был хорошо слышен.
— А я много слышал о тебе от Риас.
Сайраорг гортанно рассмеялся.
— Надеюсь, это были хорошие истории, и относительно недавние. Было бы неприятно, если мою репутацию потрепало что-то, что я делал, когда был ребёнком.
Парень слегка улыбнулся. Сайраорг не был уверен, из вежливости или от реального веселья.
— Так и было.
Краткость ответа заставила дьявола покачать головой.
— Я не верил своей кузине, когда она говорила, что ты очень немногословен. Теперь вижу, что ошибался. Но по моему опыту, те, кто мало говорят, обычно и не устаивают показных демонстраций вроде этой. Что-то мне подсказывает, что это была не твоя идея.
— Ты прав — согласился парень. — Не моя. Сайзекса.
Взгляд Сайраорга мелькнул в сторону Великого Сатаны, глядящего на них с плохо скрываемым энтузиазмом.
— Не знал, что текущий Люцифер обладает таким даром убеждения.
— Он и не обладает. Так что попытался подкупить меня, когда это не сработало.
— О? И какие взятки берёт Нефилим?
— Никакие. Почему после этого он воспользовался угрозами.
— И какие же угрозы заставили Нефилима действовать?
Парень нерешительно помедлил, прежде чем продолжить.
— Он сказал мне, что если я этого не сделаю, то он сделает мою квартиру новой остановкой в туре из Преисподней в человеческий мир.
Губы Сайраорга вздрогнули.
— Столь жуткую и значимую угрозу стоит воспринимать серьёзно.
На лицо его собеседника нахлынуло нечто очень близкое к облегчению.
— Рад слышать согласие.
— Но я чувствую, что это не всё. Судя по тому, что говорила моя кузина, ты всегда был нелюдим. С чего вдруг такая перемена? — дьявол взмахнул рукой и кивнул в сторону зрителей. — Почему это?
— Риас права. Я всегда считал, что делать что-то напоказ недостойно. Но, подумав, я также пришёл к выводу, что просто держать всё при себе тоже не достойно. И к тому же, — взгляд парня прошёлся по главам семейств и лидерам кланов, прежде чем снова сосредоточиться на участниках — похоже, мне нужно поддерживать имидж.
В следующую секунду их окатило волной мощи, захлестнувшей их, словно обрушившаяся океанская волна.
— Сайраорг Баэл, ты известен своей силой, так что твой тест будет против Персон, также известных своей силой.
Первая возникшая в бытии фигура носила мерцающие латы. Величественный, царственно изящный от кончиков седеющих волос до края немолодого лица. Золотая корона на его голове лишь прибавляла царственности. Меч, что он вонзил в землю возле нижней ступеньки, не позволял ошибиться.
— Кто есмь тот, кто дерзит бросить вызов величайшему королю величайшего из царств земных?
Фигура, шагнувшая в бытие рядом с ним, закатила глаза.
— Ухх. И почему ты постоянно говоришь так архаически? Никто же ни хрена не понимает.
Серебряная перчатка с золотой розой задумчиво погладила аккуратно подстриженную бороду.
— Мы — воплощения великих древних героев. Наша обязанность вести себя соответственно.
— Это всё хорошо и славно, но это работает только тогда, когда народ понимает, что ты пытаешься сказать.
Король направил неодобрительный взгляд на тонкую фигуру рядом с ним.
— Мне нужно напомнить тебе, что когда-то я был владыкой величайшего королевства на Земле?
Дева игриво улыбнулась.
— А мне нужно напомнить тебе, что пятьсот лет назад я прогнала потомков твоего величайшего королевства обратно за Английский Канал?
Грубая, фыркающая усмешка дала знать о третьем явившемся. Звуки шагов зловеще прозвенели над платформой. Чёрный доспех мерцал, словно полированный обсидиан. Массивные шипастые перчатки сжимали эфес зазубренного, зубастого меча. Пылающие морозом глаза глянули на зрителей, недобро уставившись из потрёпанного визора брутального шлема с крыльями летуей мыши.
— Девчонка верно заметила, знаешь ли.
Король огорчённо вздохнул.
— Се есмь печальный день — даже мой собственный приёмный сын не согласен со мной.
Демонический меч присоединился к святому мечу, вонзившись в пол. То, как Чёрный Рыцарь наклонил голову, встав рядом со своим лордом, говорило о веселье — весьма сомнительного сорта.
— Ой, избавь меня от этого. Ты всегда был ужасным отцом.
Последняя фигура остановила спор, прежде чем он смог толком начаться. Он прошёл спокойной походкой, пропихнувшись мимо Короля и Рыцаря. Простой ламеллярный доспех, что укрывал его грудь, каким-то образом выглядел более впечатляюще, нежели какие-нибудь украшенные полные латы. Скромный зелёный плащ, что он накинул на плечи, каким-то образом был более царственным, нежели самые царские из плащей. Мозолистые пальцы одной руки провели по длинной, величественной бороде. Другая подняла массивную глефу-полумесяц, пока та не оказалась направлена прямо в грудь Сайраоргу.
— Этот, посередине — произнёс Гуан Ю. — Он мой.
* * *
При всей своей любви к сражениям, Сайраорг не был глупцом. Как только битва началась, дьявол отправил свою свиту в наступление широким фронтом, охватывающим платформу с разных сторон. Пока центр удерживал линию, фланги должны были сомкнуться на цели и взять её молниеносным штурмом. Это была проверенная временем тактика, почти рудиментарная в своей простоте, но на поле боя простота — сама по себе искусство, и фигуры Сайраорга превращали его в шедевр. Они двигались, источая уверенность, и исполняли маневр обхода с флангов, демонстрируя абсолютную уверенность в своём мастере и в себе. Экономия движений, прикрытие друг дружки, не оставляя дыр в обороне и неприкрытых спин. Индивидуально, они были сильны; вместе, они были неудержимы, как и добивался их мастер.
Хорошо известен тот факт, что в обществе дьяволов выше ценится ранг, чем способности. У детей Глав Столпов больше возможностей в отношениях с другими, больше привилегий, когда дело касается позиций и статуса. Что важнее, когда Главы Столпов умирают или подают в отставку, они становятся наследниками огромных состояний и наравне огромной власти, которые их семьи накопили за века. В таком обществе Сайраорг поднялся на вершину без чего-либо упомянутого. Он добился этого доблестью, отвагой, и чистым, бескомпромиссным упорством. (Давыдов: 200 отжиманий, 2 километра пробежки. КАЖДЫЙ ДЕНЬ!)
И его свита проделала вместе с ним каждый шаг.
В то время как другие становились пассивными, почивая на лаврах, Сайраорг тренировался со своей свитой, снова и снова, до спазмов в мышцах и боли в костях. В то время как другие полагались в битве на врождённые силы и этим удовлетворялись, Сайраорг требовал, чтобы его последователи выкладывались до тех пор, пока их врождённые силы не расцветали в нечто куда более серьёзное. И в то время как другие выбирали членов своих свит, основываясь на способностях их Священных Механизмов, Сайраорг выбрал своих просто потому, что их больше никто не выбрал. Когда-то они были изгоями общества, чьи кланы потеряли уважение; их семьи попали в опалу, или просто семей не осталось. Сайраорг принял их, когда все другие отвернулись, и превратил в то, чем они являлись сегодня. В обмен они ответили ему безграничной преданностью, бесконечным желанием улучшать себя, и непоколебимой верностью его делу. И всё это вместе было основой одной бесспорной истины.
Они были сильнейшими членами сильнейшей свиты, принадлежащей сильнейшему дьяволу своего поколения. И когда они направились к платформе, сокращая дистанцию между ними и их целью стремительным бегом, они доказали, насколько обоснована их репутация.
Если бы только всё было так просто.
Левый эшелон маневра обхода с флангов Сайраорга двигался как намечено; правый столкнулся с сопротивлением. Запнулся. Он встретился с оппозицией в виде трёх непоколебимых фигур, вступивших в битву, выйдя из сияющей завесы синего света. Плюмажи из конских хвостов на шлемах в Коринфском стиле. Обнажённые мускулистые руки держат кожаные ремни массивных покрытых бронзой щитов. Мерцающая полированная броня, дань эре, когда мужи сражались с мужами огромными отрядами под знамёнами воинов-королей. Их потрёпанное, потёртое оружие напоминало о прошедшей эре, когда ход всей войны могли определять действия одиноких героев.
Один из них вышел вперёд, отделившись от троицы, огни энергии воплощения ещё обвивали его руки и ноги.
— Я Ахиллес, сын Пелея, благословлённый богами — верное прямое копьё поднялось в приветствии и вызове. — Кто из вас будет моим Гектором?
Либан Кроцелл поднял свой меч к лицу в ответном салюте. Улыбка, появившаяся на губах Рыцаря, когда он вышел вперёд, была той же, что была на лицах Сиикавиры, Саджи, и всех остальных, когда они вышли из дверей.
Зрелище того, как эта пара начала свою дуэль, заставило вторую фигуру покачать головой в шлеме. Его фигуру пронизывало воинское веселье, когда он так же поднял копьё в том же направлении.
— Я Гектор, сын Приама, также благословлённый богами. Кто из вас будет моим Ахиллесом?
Кореана Андреалфус ответила на вызов. Слон Сайраорга слегка поклонилась, шагнув вперёд. Жест был принят и получил ответ; шлем воплощения кивнул, признавая. Уважение на уважение. И затем его носитель бросился к ней, ноги в поножах били землю в вызывающем трепет броске. В ответ демоническая сила ударила из пальцев Корианы, когда чародейка встретилась с героем в бою.
Последняя фигура отличалась от остальных. Вместо безупречной брони его союзников, кираса, защищавшая его, была помятым и поцарапаным листом бронзы. Каждая метка на нагруднике говорила свою историю о войне, о жаре боя, оставшемся в прошлом. Каждый шрам на его коже свидетельствовал о жизни, почти закончившейся на поле боя, и победе, вырванной из пасти поражения.
Истина была столь же проста и уродлива, как доспех, что он носил.
Двое других были чемпионами, выковавших свои легенды мастерством оружия и славными деяниями. Этот был воином, заработавшим свою репутацию просто тем, что заставлял других умирать.
Гандома Балам направился к нему.
Ладья Сайраорга был огромным мужчиной, почти три метра ростом от макушки до пят. Как его оппонент отличался от других, так и он был другим. Его товарищи-дьяволы были смесью статной грации и текучести движений. Они соединяли силу с изяществом, граничащим с утончённостью. В сравнении с ними, Гандома был кирпичной стеной — сила без усложнения, и упрямая свирепость. В каком-то смысле это было разумно. В то время как его товарищи были оружием, которым их мастер разбивал врагов, он, в свою очередь, был наковальней, на которой разбивались враги.
Невысказанный договор возник между этими двумя. Это будет не элегантное состязание мастерства против мастерства. Это не будет изящный матч, где побеждает зрелищность. Это будет драка. Мочилово. Бой, где превыше всего ценятся брутальность и безжалостность.
Воин отбросил своё копьё. Он отшвырнул его с почти презрительной лёгкостью, не глядя, куда оно упало. Вместо него он достал короткий меч из висящих на боку ножен.
— Я Диомед — под бронзовым шлемом жемчужно-белые зубы продемонстрировали улыбку берсерка. — Нах*й богов.
* * *
Когда правый эшелон погрузился в битву, левый предсказуемо замедлил продвижение. Без поддержки маневр обхода с флангов было не завершить, и атака захлебнулась.
К тому же был и другой естественный фактор. Те, кто были слева, увидели, как их соратники справа сражаются с легендарными персонажами мифов. Они увидели, как их мастер и товарищи ведут дуэли с легендарными воинами. Они услышали, как толпы аплодируют каждому громовому удару и одобрительно восклицают при каждой стремительной контратаке. Они узрели, как заслуживается слава, творятся великие дела, и сработал естественный инстинкт понаблюдать за этим. Так что они замешкались, забыв об изначальном плане, чтобы понаблюдать за идущими по всему амфитеатру дуэлями. Они остановились, когда следовало продолжать нападение.
Странно прозвучавший визг разрываемого воздуха был единственным предупреждением, что они получили.
Нечто чёрное и размытое пронеслось прямо в них, словно молния. Двое дьяволов, составляющих левый фланг Сайраорга, едва успели отскочить. Что бы это ни был за снаряд, он сдетонировал, как только врезался в землю. Взрыв разрушил зону, в которой они только что стояли, и вызвал ударные волны, заставившие задрожать стены арены. Оба дьявола вздрогнули, когда им в лица ударили пыль и крошки, на миг ослепив. Когда зрение вернулось, они увидели, что ожидало их за дымом и пылью.
Боевое одеяние воина было чисто-белого цвета. Он уверенно, с прямой спиной, стоял в центре только что созданного им кратера. Пронзительные серебряные глаза смотрели на них с лица бледнее имперского мрамора. Длинные чёрные волосы, местами заплетённые в косы, местами стянутые в хвосты, почти по женски спускались с его головы. Однако создаваемое им впечатление — абсолютно собранный, абсолютно уверенный в себе — было каким угодно, только не женским.
