Глава 1 — Безумный договор.
Часть 1
'Чего ты желаешь? Чего ты жаждешь настолько, что готов пожертвовать этому свою человеческую суть?'
Лишь одно стоило такой цены — трон королевства Астал.
Сай Валентайн, опальный принц, которому едва исполнилось двенадцать, стоял на коленях и слушал приговор отца. Рядом едва держалась на ногах мама мальчика. Приговор был суров, но обычный для этой страны.
Маленького Сая отправляли в Отряд Лилии. Мало кому из его членов было больше пятнадцати. И еще меньше из них доживали до совершеннолетия. Отряд смертников, отряд детей из семей, обвиненных в государственной измене. На поле битвы кровью и жизнью дети должны искупить грех своих родственников.
Глядя в надменное лицо правителя Астала, Сай решил, что непременно станет королем этой страны. Станет королем Астала, чтобы все изменить. И несколько лет спустя у него появился такой шанс.
(Несколько лет спустя)
-Эвенка... умерла? — стоя на коленях, в луже крови боевой подруги, Сай не мог поверить в случившееся. Шальное заклинание поразило ее, окутав тело фиолетовым огнем. Он не успел всего на миг.
'Если бы я создал защитный купол чуть раньше...'— корил себя юноша, качая на руках тело, из которого медленно утекали последние крохи жизни и тепла.
-Эвенка! Эвенка!! — юноша тряс тело подруги, из которого медленно, вместе со струей горячей крови уходила жизнь. Все исцеляющие заклинания мигом вылетели из головы, да и не помогут они здесь. -Лавкрит! Великий врачеватель! Услышь меня! — взмолился Сай, обращаясь к бездушному полыхающему небу. но конечно великий и проклятый Бог Науки не слышал его, какое дело Богам до этого грязного уголка земли, залитого кровью. Однако, его зов достиг того, кого в здравом уме не станет призывать ни один человек...
Но в этот момент звуки битвы отдалились. На глазах Сая ручейки крови сплелись, и он увидел в луже собственное, искаженное гримасой боли лицо. А рядом появилось чье-то еще — прекрасное и ужасающее одновременно, обрамленное извивающимися золотыми волосами, похожими на змей. И это лицо не принадлежало человеку.
— Кто... ты? — Сай не ощущал страха. Страх остался где-то за пределами невидимого купола, отрезавшего его от ужасов сражения.
— Мое имя произносят в заклинаниях лишь королевские особы этой страны, — в голосе существа была слышна легкая насмешка. — Зоар. Но это не настоящее имя. Как и моим братьям и сестре, его дали люди.
— Твоим братьям? — Сай нахмурился. Он быстро просчитал в голове все возможные варианты и пришел к одному очевидному выводу:
'Один из семи Слепых Безумных Богов'.
Сай много читал, и это имя было весьма известным здесь, на Юге континента, особенно в этой стране. В мире было место многим чудесам, однако не все из них являлись подлинными. Но он сразу поверил, что тот, кто стоял перед ним, говорил правду.
— И что такому... великому Богу, как ты, понадобилось от меня? Пришел за моей душой? Я слышал, что иногда призраки семерых становятся голодны в своих саркофагах, и тогда они поглощают тела людей, чтобы прожить их жизни.
— Разговариваешь со мной на равных. Я ценю такую смелость, она подходит тебе. Ты имеешь на это право. Я могу видеть судьбы некоторых людей этой страны. Мой сон обычно длится, не прерываясь, но иногда в мире случаются удивительные вещи, на которые даже мне стоит посмотреть. Хотя у меня уже очень давно нет физического тела, но сохранились чувства людей, которых я, как ты выразился, время от времени 'поглощаю'. И одно из них — любопытство. А ты — сверх удивителен. За последнюю тысячу лет мне не встречалось никого столь интересного.
— Во мне нет ничего такого, — грустно ответил Сай, ощутив беспомощную злость. — Ты пришел, чтобы посмеяться над нашим поражением? — он взмахнул рукой в сторону поля битвы, усеянного сотнями трупов. — Если ты покровитель этой страны — спаси ее людей. Не дай им погибнуть бесцельно в этом бессмысленном сражении! — Сай выкрикнул эти слова в лицо Бога, не ощущая ни капельки страха.
— А почему ты не спасешь их? — возразил Зоар. — Неужели уже потерял надежду? А как же твое желание — стать королем этой несчастной страны? Неужели оно настолько слабо, что ты сам решил умереть, вместо того, чтобы бороться? Неужели не хочешь отомстить королю, пославшего тебя и твоих товарищей на верную смерть ради личных амбиций?
Сай уставился на мертвую девушку перед собой.
— Или она умерла просто так, потому, что королю нужны были новые земли, новые вассалы? И ты допустишь, чтобы ее смерть оказалась бессмысленной и напрасной? — продолжил искушать Бог.
Крики умирающих, лязг оружия, взрывы заклинаний, пожирающих тела, дым... Кроваво-красное небо закружились вокруг немыслимым водоворотом, и Сай закричал:
— Нееет! Я не этого хочу! Я хочу ...
— Так чего же ты желаешь? — палец с длинным золотым ногтем приподнял его подбородок, больно врезавшись в кожу. — Так чего же ты хочешь, скажи же мне. Я выполню это.
Сквозь слезы от едкого дыма Сай встретился взглядом с глазами, не принадлежащими человеку — золотыми, обрамленными витиеватым узором с правой стороны лица. Зоар улыбнулся.
— Скажи же мне, чего ты хочешь, Сай Валентайн?
— Я хочу... стать королем Астала. Хочу все изменить, все исправить, я хочу мира, — прошептал он.
— Хорошо, я выполню твое желание. Ты станешь королем этой страны, тебя будут почитать как мудрого правителя, твое имя встанет в ряд с великими королями прошлого.
— Что ты потребуешь взамен, Слепой Безумный Бог? Какую плату я должен внести?
— О...— Зоар снова улыбнулся, — о цене пока не беспокойся, мы поговорим об этом позже.
— Как мне выбраться с этого поля смерти? Я могу умереть здесь раньше, чем кто-то найдет меня среди гор трупов.
— Не беспокойся. Здесь ты не умрешь так просто, — голос Слепого Бога растворился, унесенный ветром.
Поднявшись, Сай оглянулся. За прошедшее время битва откатилась далеко на север. Взгляд юноши прояснился. В этот момент он в удивлении понял, что под ладонью грудь Эвенки едва заметно вздымается. Слабо, ненадежно, но ее сердце билось! Лечебный корпус, мне нужно поскорее доставить ее к врачам! — с трудом поднявшись на ноги, подхватив девушку, Сай побрел в сторону, где развивались на ветру, пропитанные дымом, белоснежные флажки ставки.
Часть 2
Кто-то звал ее, девушка хотела открыть глаза, но на них лежала чугунная тяжесть. Она хотела подать знак, что слышит этот голос, но не могла поднять руку. Не в силах пошевелиться, не в силах произнести даже слово. С ужасом поняла, что сердце не бьется.
"Нет! Я не умерла, я не могла умереть вот так глупо на поле битвы!'
Ведь еще так много неоконченных дел, и самое страшное — хотелось закричать от досады и отчаяния — еще не закончена великолепная икебана, которую по особому разрешению капитана Отряда Лилии Рэя Нордиса ей позволили подготовить к конкурсу.
'Ужасно! Ужасно, если не закончить эту композицию из шестидесяти двух цветов в срок, это опозорит весь Отряд Лилии. Все станут тыкать пальцем и укорять в том, что я просто безответственная дура, у которой нет чувства долга перед страной и жюри конкурса, не говоря о том, что ожидания поклонников будут разбиты. Только не сейчас!"
Но тут еще более жуткая мысль пришла на ум:
'А что, если об этом станет известно в семье?!'
Думать о таком было еще страшнее смерти. За то, что она дала обещание и не выполнила его — такой проступок в семье считался нарушением Кодекса Эдо и карался смертью. Если об этом узнает брат... Нет! — если бы могла, Эвенка бы непременно зарыдала.
"Только не сейчас, ведь мне еще нужно купить четыре оранжевых тюльпана, если их не добавить — это будет катастрофа. Это сравнимо с тем, как если само мироздание останется не законченным!"— мысленно застонала она.
— Это просто... несправедливо,— вслух прошептала девушка.
— Ты тоже так считаешь, жизнь несправедлива? — этот голос не был тем же, что совсем недавно звал ее по имени. Звонкий, с нотками скрытого веселого безумия. Внезапно Эвенка поняла, что больше не лежит на земле, а парит в неизвестном 'месте', по-другому его нельзя было назвать. Место, было залито изумрудным светом. Но в то же время, в самом сердце света жила тьма, и эта тьма постепенно приобретала форму.
Эвенка потянулась к веерам, но их не оказалось на месте.
'Проклятие, — мысленно обругала себя,— где же я могла потерять их?'
Боевые расписные веера, гармонизаторы заклинаний. Веера, которые были с ней с самого детства — подарок на первый день рождения от старшего брата. Отчего-то никак не удавалось вспомнить его имя. Девушка вообще не помнила ничего до того, как услышала этот голос.
"Что это за место? Как я здесь оказалась?"
Ноги стояли на чем-то твердом, но невидимом. Время от времени снизу будто проникал луч солнца, и тогда она могла видеть странную сложную структуру, похожую на схемы и триграммы Книги Судеб, которую изучали в их родной стране.
Они переплетались в немыслимом рисунке, складывались в слова, а затем вновь текли в разных пересекающихся направлениях, словно тысяча рек. Широкие и извилистые, они разветвлялись на более мелкие, а те в свою очередь превращались в тончайшую сеть красного цвета. От такого сочетания изумрудного и красного начали болеть глаза. Эввенка хотела протереть их, но уставилась на ладонь. Сквозь нее можно видеть все, что происходило далеко внизу. Под кожей текли те же самые красные реки. Кровь? Кровеносная система — вот на что это было похоже.
— Верно, — подтвердил голос
Почувствовав, что снова может двигаться, Гвен моментально приняла боевую стойку, даже без вееров она могла пользоваться древним боевым искусством Сон.
— Ты ведь любишь медицину? — спросил голос. Из груди вырвался глухой стон, когда в тело вонзилась игла. Длинная и тонкая, сияющая изумрудным светом. Не в силах вздохнуть, девушка начала медленно оседать.
— Что ты ... делаешь? — прохрипела она, пытаясь вытащить острие из тела.
— Не стоит этого делать, тогда ты наверняка умрешь, уже окончательно, — ей показалось, что голос прозвучал прямо из иглы.
— Кто ты? — под взглядом Эвенки тьма в изумруде обрела форму. Для нее она выглядела похожей на рыжеволосого мужчину. Короткие пряди огненных волос, оливкового цвета кожа, тонкие черты лица, слегка вздернутый нос, танцующие в изумрудных глазах смешинки. Странный, посверкивающий узор покрывал всю левую половину лица незнакомца, но он не был похож на татуировку, скорее смотрелся как часть кожи. Но так сверкать могли лишь настоящие драгоценные камни.
Очертания тела существа в отличие от лица, все время колебались, будто он не мог долго сохранять определенную форму. Одежда, такая же яркая, как узор на щеке, напоминала что-то вроде длинной просторной тоги или многослойной драпировки. В пальцах незнакомец вертел еще одну иглу, точно такую же, какая не так давно вонзилась в ее грудь.
— Ты не человек, — заявила Эвенка. — Кто ты?
— А, ты об этом?
Позади говорившего девушка заметила два образования, похожих на крылья — не больше полуметра длиной, и вырастали прямо из шеи. Незнакомец пошевелил ими, и те стали частью его костюма, превратившись в высокий стоячий воротник.
— Я все время забываю о них. Мое имя? Зачем оно тебе? Гении всегда анонимны, — с самодовольным видом произнес неизвестный. Эвенке хотелось вцепиться в его горло, но об этом можно было лишь мечтать. Фактически, если бы не жестокие тренировки, через которые она прошла раньше, то не смогла бы не обращать внимания на тот простой факт, что ее тело скоро подойдет к своему пределу. Она умрет от потери крови или от болевого шока, но это обязательно произойдет в ближайшие несколько минут, если что-то не изменить. Нужно выбираться из этого места, где бы оно не находилось. Но, похоже, "гений" решил, что нашел благодарного слушателя. Приняв патетическую позу, он продолжил:
— Мое имя написано в любом учебнике по медицине, я всегда рядом, когда на кону чья-то жизнь, и меня проклинают, когда ее не удалось спасти. Это прискорбно, но я не обижаюсь, ведь истинных гениев никогда не ценят, — оратор разочарованно развел руками и поклонился. — Лавкрит к вашим услугам, госпожа. Хочу заметить, ваше тело нуждается в тщательном обследовании, вы совершенно не заботитесь о себе, и ни за что не доживете до старости, — он погрозил пальцем с длинным изумрудного цвета ногтем и направился к ней. Эвенка напряглась, скривившись от боли. 'Лавкрит?'
— Что за глупости, — процедила она. — Ты просто недоумок, взявший себе имя великого Бога Науки. Только безумец мог пользоваться этим именем, и знаешь что... мне плевать на твои слова, — Эвенка потянула за конец иглы, боль показалась просто невыносимой, но игла начала медленно выходить из тела.
— Нет, ты умрешь, — впервые на лице Лакврита появился нечто похожее на страх. 'А, так это очень важно'?
— Я тебе не подопытный кролик! — закричала девушка, потянув за конец иглы. С противным звенящим звуком она вырвалась из тела. Удивительно, но ни одной капли крови не вытекло из раны. Игла стала ледяной на ощупь.
— Это неправильно, — голос Лавкрита стал далеким, а в изумрудных глазах появились маленькие вихри, от которых Эвенка ощутила дурноту. — Пациенты должны лежать смирно, пока доктор проводит обследование. Спать, — игла, которую Эвенке почти удалось вонзить в его ногу, прошла мимо, и ладонь Бога накрыла ее глаза. Девушка отчаянно извивалась, но что-то мешало, тело налилось слабостью и отчаянно захотелось спать. Против воли глаза закрылись, постепенно она переставала ощущать тело. Неужели яд?
— Проклятый маньяк! — выкрикнула Эвенка. К сожалению, руки, сжавшие его шею, оказались лишь сладкой мечтой, сознание провалилось в предательское беспамятство. — Я не позволю... тебе... прикасаться... к моему телу...
— Ты вдвойне прекрасна, госпожа, — последнее, что девушка услышала. А затем...
Первым, что пришло к ней — горький запах дыма и гари, запах горелой плоти. Девушка закашлялась, горло было забито пеплом, на языке чувствовался привкус железа.
С громким криком она резко подскочила. Небо и земля закружились в немыслимом танце, волна дурноты накатила столь внезапно, что сердце отчаянно заколотилось. Девушка сжала голову., а потом медленно подняла ее. Земля тотчас же приняла свое естественное положение.
Кровавое зарево полыхало на горизонте. Земля, ставшая красным пеплом, клубы едкого дыма, подымающиеся над равниной, очертания сгоревших деревьев, ее собственный веер, торчащий из горла солдата, все еще хрипящего в предсмертных судорогах. Так это он... Эвенка потерла глаза, схватившись за грудь. Но как же... тот сон был настолько четким. Девушка порывисто распахнула полу куртки. Ничего. Лишь кожа слегка краснее обычного, ни шрама, ни раны.
Девушка вспомнила все, что произошло до этого. Битва, нет, настоящая бойня, в которой она сражалась так, как умели члены ее семьи — до последнего противника. 'Пока жив твой враг — смерть всегда стоит за тобой с занесенным мечом' — вспомнилось одно из изречений Кодекса Эдо. Однако, в этот раз она впервые потерпела поражение. Тот удар девушка пропустила, когда обернулась на крик Сая.
