Легенда о Слепых Богах

Глава 1 — Безумный договор.

Часть 1

'Чего ты желаешь? Чего ты жаждешь настолько, что готов пожертвовать этому свою человеческую суть?'

Лишь одно стоило такой цены — трон королевства Астал.

Сай Валентайн, опальный принц, которому едва исполнилось двенадцать, стоял на коленях и слушал приговор отца. Рядом едва держалась на ногах мама мальчика. Приговор был суров, но обычный для этой страны.

Маленького Сая отправляли в Отряд Лилии. Мало кому из его членов было больше пятнадцати. И еще меньше из них доживали до совершеннолетия. Отряд смертников, отряд детей из семей, обвиненных в государственной измене. На поле битвы кровью и жизнью дети должны искупить грех своих родственников.

Глядя в надменное лицо правителя Астала, Сай решил, что непременно станет королем этой страны. Станет королем Астала, чтобы все изменить. И несколько лет спустя у него появился такой шанс.

(Несколько лет спустя)

-Эвенка... умерла? — стоя на коленях, в луже крови боевой подруги, Сай не мог поверить в случившееся. Шальное заклинание поразило ее, окутав тело фиолетовым огнем. Он не успел всего на миг.

'Если бы я создал защитный купол чуть раньше...'— корил себя юноша, качая на руках тело, из которого медленно утекали последние крохи жизни и тепла.

-Эвенка! Эвенка!! — юноша тряс тело подруги, из которого медленно, вместе со струей горячей крови уходила жизнь. Все исцеляющие заклинания мигом вылетели из головы, да и не помогут они здесь. -Лавкрит! Великий врачеватель! Услышь меня! — взмолился Сай, обращаясь к бездушному полыхающему небу. но конечно великий и проклятый Бог Науки не слышал его, какое дело Богам до этого грязного уголка земли, залитого кровью. Однако, его зов достиг того, кого в здравом уме не станет призывать ни один человек...

Но в этот момент звуки битвы отдалились. На глазах Сая ручейки крови сплелись, и он увидел в луже собственное, искаженное гримасой боли лицо. А рядом появилось чье-то еще — прекрасное и ужасающее одновременно, обрамленное извивающимися золотыми волосами, похожими на змей. И это лицо не принадлежало человеку.

— Кто... ты? — Сай не ощущал страха. Страх остался где-то за пределами невидимого купола, отрезавшего его от ужасов сражения.

— Мое имя произносят в заклинаниях лишь королевские особы этой страны, — в голосе существа была слышна легкая насмешка. — Зоар. Но это не настоящее имя. Как и моим братьям и сестре, его дали люди.

— Твоим братьям? — Сай нахмурился. Он быстро просчитал в голове все возможные варианты и пришел к одному очевидному выводу:

'Один из семи Слепых Безумных Богов'.

Сай много читал, и это имя было весьма известным здесь, на Юге континента, особенно в этой стране. В мире было место многим чудесам, однако не все из них являлись подлинными. Но он сразу поверил, что тот, кто стоял перед ним, говорил правду.

— И что такому... великому Богу, как ты, понадобилось от меня? Пришел за моей душой? Я слышал, что иногда призраки семерых становятся голодны в своих саркофагах, и тогда они поглощают тела людей, чтобы прожить их жизни.

— Разговариваешь со мной на равных. Я ценю такую смелость, она подходит тебе. Ты имеешь на это право. Я могу видеть судьбы некоторых людей этой страны. Мой сон обычно длится, не прерываясь, но иногда в мире случаются удивительные вещи, на которые даже мне стоит посмотреть. Хотя у меня уже очень давно нет физического тела, но сохранились чувства людей, которых я, как ты выразился, время от времени 'поглощаю'. И одно из них — любопытство. А ты — сверх удивителен. За последнюю тысячу лет мне не встречалось никого столь интересного.

— Во мне нет ничего такого, — грустно ответил Сай, ощутив беспомощную злость. — Ты пришел, чтобы посмеяться над нашим поражением? — он взмахнул рукой в сторону поля битвы, усеянного сотнями трупов. — Если ты покровитель этой страны — спаси ее людей. Не дай им погибнуть бесцельно в этом бессмысленном сражении! — Сай выкрикнул эти слова в лицо Бога, не ощущая ни капельки страха.

— А почему ты не спасешь их? — возразил Зоар. — Неужели уже потерял надежду? А как же твое желание — стать королем этой несчастной страны? Неужели оно настолько слабо, что ты сам решил умереть, вместо того, чтобы бороться? Неужели не хочешь отомстить королю, пославшего тебя и твоих товарищей на верную смерть ради личных амбиций?

Сай уставился на мертвую девушку перед собой.

— Или она умерла просто так, потому, что королю нужны были новые земли, новые вассалы? И ты допустишь, чтобы ее смерть оказалась бессмысленной и напрасной? — продолжил искушать Бог.

Крики умирающих, лязг оружия, взрывы заклинаний, пожирающих тела, дым... Кроваво-красное небо закружились вокруг немыслимым водоворотом, и Сай закричал:

— Нееет! Я не этого хочу! Я хочу ...

— Так чего же ты желаешь? — палец с длинным золотым ногтем приподнял его подбородок, больно врезавшись в кожу. — Так чего же ты хочешь, скажи же мне. Я выполню это.

Сквозь слезы от едкого дыма Сай встретился взглядом с глазами, не принадлежащими человеку — золотыми, обрамленными витиеватым узором с правой стороны лица. Зоар улыбнулся.

— Скажи же мне, чего ты хочешь, Сай Валентайн?

— Я хочу... стать королем Астала. Хочу все изменить, все исправить, я хочу мира, — прошептал он.

— Хорошо, я выполню твое желание. Ты станешь королем этой страны, тебя будут почитать как мудрого правителя, твое имя встанет в ряд с великими королями прошлого.

— Что ты потребуешь взамен, Слепой Безумный Бог? Какую плату я должен внести?

— О...— Зоар снова улыбнулся, — о цене пока не беспокойся, мы поговорим об этом позже.

— Как мне выбраться с этого поля смерти? Я могу умереть здесь раньше, чем кто-то найдет меня среди гор трупов.

— Не беспокойся. Здесь ты не умрешь так просто, — голос Слепого Бога растворился, унесенный ветром.

Поднявшись, Сай оглянулся. За прошедшее время битва откатилась далеко на север. Взгляд юноши прояснился. В этот момент он в удивлении понял, что под ладонью грудь Эвенки едва заметно вздымается. Слабо, ненадежно, но ее сердце билось! Лечебный корпус, мне нужно поскорее доставить ее к врачам! — с трудом поднявшись на ноги, подхватив девушку, Сай побрел в сторону, где развивались на ветру, пропитанные дымом, белоснежные флажки ставки.

Часть 2

Кто-то звал ее, девушка хотела открыть глаза, но на них лежала чугунная тяжесть. Она хотела подать знак, что слышит этот голос, но не могла поднять руку. Не в силах пошевелиться, не в силах произнести даже слово. С ужасом поняла, что сердце не бьется.

"Нет! Я не умерла, я не могла умереть вот так глупо на поле битвы!'

Ведь еще так много неоконченных дел, и самое страшное — хотелось закричать от досады и отчаяния — еще не закончена великолепная икебана, которую по особому разрешению капитана Отряда Лилии Рэя Нордиса ей позволили подготовить к конкурсу.

'Ужасно! Ужасно, если не закончить эту композицию из шестидесяти двух цветов в срок, это опозорит весь Отряд Лилии. Все станут тыкать пальцем и укорять в том, что я просто безответственная дура, у которой нет чувства долга перед страной и жюри конкурса, не говоря о том, что ожидания поклонников будут разбиты. Только не сейчас!"

Но тут еще более жуткая мысль пришла на ум:

'А что, если об этом станет известно в семье?!'

Думать о таком было еще страшнее смерти. За то, что она дала обещание и не выполнила его — такой проступок в семье считался нарушением Кодекса Эдо и карался смертью. Если об этом узнает брат... Нет! — если бы могла, Эвенка бы непременно зарыдала.

"Только не сейчас, ведь мне еще нужно купить четыре оранжевых тюльпана, если их не добавить — это будет катастрофа. Это сравнимо с тем, как если само мироздание останется не законченным!"— мысленно застонала она.

— Это просто... несправедливо,— вслух прошептала девушка.

— Ты тоже так считаешь, жизнь несправедлива? — этот голос не был тем же, что совсем недавно звал ее по имени. Звонкий, с нотками скрытого веселого безумия. Внезапно Эвенка поняла, что больше не лежит на земле, а парит в неизвестном 'месте', по-другому его нельзя было назвать. Место, было залито изумрудным светом. Но в то же время, в самом сердце света жила тьма, и эта тьма постепенно приобретала форму.

Эвенка потянулась к веерам, но их не оказалось на месте.

'Проклятие, — мысленно обругала себя,— где же я могла потерять их?'

Боевые расписные веера, гармонизаторы заклинаний. Веера, которые были с ней с самого детства — подарок на первый день рождения от старшего брата. Отчего-то никак не удавалось вспомнить его имя. Девушка вообще не помнила ничего до того, как услышала этот голос.

"Что это за место? Как я здесь оказалась?"

Ноги стояли на чем-то твердом, но невидимом. Время от времени снизу будто проникал луч солнца, и тогда она могла видеть странную сложную структуру, похожую на схемы и триграммы Книги Судеб, которую изучали в их родной стране.

Они переплетались в немыслимом рисунке, складывались в слова, а затем вновь текли в разных пересекающихся направлениях, словно тысяча рек. Широкие и извилистые, они разветвлялись на более мелкие, а те в свою очередь превращались в тончайшую сеть красного цвета. От такого сочетания изумрудного и красного начали болеть глаза. Эввенка хотела протереть их, но уставилась на ладонь. Сквозь нее можно видеть все, что происходило далеко внизу. Под кожей текли те же самые красные реки. Кровь? Кровеносная система — вот на что это было похоже.

— Верно, — подтвердил голос

Почувствовав, что снова может двигаться, Гвен моментально приняла боевую стойку, даже без вееров она могла пользоваться древним боевым искусством Сон.

— Ты ведь любишь медицину? — спросил голос. Из груди вырвался глухой стон, когда в тело вонзилась игла. Длинная и тонкая, сияющая изумрудным светом. Не в силах вздохнуть, девушка начала медленно оседать.

— Что ты ... делаешь? — прохрипела она, пытаясь вытащить острие из тела.

— Не стоит этого делать, тогда ты наверняка умрешь, уже окончательно, — ей показалось, что голос прозвучал прямо из иглы.

— Кто ты? — под взглядом Эвенки тьма в изумруде обрела форму. Для нее она выглядела похожей на рыжеволосого мужчину. Короткие пряди огненных волос, оливкового цвета кожа, тонкие черты лица, слегка вздернутый нос, танцующие в изумрудных глазах смешинки. Странный, посверкивающий узор покрывал всю левую половину лица незнакомца, но он не был похож на татуировку, скорее смотрелся как часть кожи. Но так сверкать могли лишь настоящие драгоценные камни.

Очертания тела существа в отличие от лица, все время колебались, будто он не мог долго сохранять определенную форму. Одежда, такая же яркая, как узор на щеке, напоминала что-то вроде длинной просторной тоги или многослойной драпировки. В пальцах незнакомец вертел еще одну иглу, точно такую же, какая не так давно вонзилась в ее грудь.

— Ты не человек, — заявила Эвенка. — Кто ты?

— А, ты об этом?

Позади говорившего девушка заметила два образования, похожих на крылья — не больше полуметра длиной, и вырастали прямо из шеи. Незнакомец пошевелил ими, и те стали частью его костюма, превратившись в высокий стоячий воротник.

— Я все время забываю о них. Мое имя? Зачем оно тебе? Гении всегда анонимны, — с самодовольным видом произнес неизвестный. Эвенке хотелось вцепиться в его горло, но об этом можно было лишь мечтать. Фактически, если бы не жестокие тренировки, через которые она прошла раньше, то не смогла бы не обращать внимания на тот простой факт, что ее тело скоро подойдет к своему пределу. Она умрет от потери крови или от болевого шока, но это обязательно произойдет в ближайшие несколько минут, если что-то не изменить. Нужно выбираться из этого места, где бы оно не находилось. Но, похоже, "гений" решил, что нашел благодарного слушателя. Приняв патетическую позу, он продолжил:

— Мое имя написано в любом учебнике по медицине, я всегда рядом, когда на кону чья-то жизнь, и меня проклинают, когда ее не удалось спасти. Это прискорбно, но я не обижаюсь, ведь истинных гениев никогда не ценят, — оратор разочарованно развел руками и поклонился. — Лавкрит к вашим услугам, госпожа. Хочу заметить, ваше тело нуждается в тщательном обследовании, вы совершенно не заботитесь о себе, и ни за что не доживете до старости, — он погрозил пальцем с длинным изумрудного цвета ногтем и направился к ней. Эвенка напряглась, скривившись от боли. 'Лавкрит?'

— Что за глупости, — процедила она. — Ты просто недоумок, взявший себе имя великого Бога Науки. Только безумец мог пользоваться этим именем, и знаешь что... мне плевать на твои слова, — Эвенка потянула за конец иглы, боль показалась просто невыносимой, но игла начала медленно выходить из тела.

— Нет, ты умрешь, — впервые на лице Лакврита появился нечто похожее на страх. 'А, так это очень важно'?

— Я тебе не подопытный кролик! — закричала девушка, потянув за конец иглы. С противным звенящим звуком она вырвалась из тела. Удивительно, но ни одной капли крови не вытекло из раны. Игла стала ледяной на ощупь.

— Это неправильно, — голос Лавкрита стал далеким, а в изумрудных глазах появились маленькие вихри, от которых Эвенка ощутила дурноту. — Пациенты должны лежать смирно, пока доктор проводит обследование. Спать, — игла, которую Эвенке почти удалось вонзить в его ногу, прошла мимо, и ладонь Бога накрыла ее глаза. Девушка отчаянно извивалась, но что-то мешало, тело налилось слабостью и отчаянно захотелось спать. Против воли глаза закрылись, постепенно она переставала ощущать тело. Неужели яд?

— Проклятый маньяк! — выкрикнула Эвенка. К сожалению, руки, сжавшие его шею, оказались лишь сладкой мечтой, сознание провалилось в предательское беспамятство. — Я не позволю... тебе... прикасаться... к моему телу...

— Ты вдвойне прекрасна, госпожа, — последнее, что девушка услышала. А затем...

Первым, что пришло к ней — горький запах дыма и гари, запах горелой плоти. Девушка закашлялась, горло было забито пеплом, на языке чувствовался привкус железа.

С громким криком она резко подскочила. Небо и земля закружились в немыслимом танце, волна дурноты накатила столь внезапно, что сердце отчаянно заколотилось. Девушка сжала голову., а потом медленно подняла ее. Земля тотчас же приняла свое естественное положение.

Кровавое зарево полыхало на горизонте. Земля, ставшая красным пеплом, клубы едкого дыма, подымающиеся над равниной, очертания сгоревших деревьев, ее собственный веер, торчащий из горла солдата, все еще хрипящего в предсмертных судорогах. Так это он... Эвенка потерла глаза, схватившись за грудь. Но как же... тот сон был настолько четким. Девушка порывисто распахнула полу куртки. Ничего. Лишь кожа слегка краснее обычного, ни шрама, ни раны.

Девушка вспомнила все, что произошло до этого. Битва, нет, настоящая бойня, в которой она сражалась так, как умели члены ее семьи — до последнего противника. 'Пока жив твой враг — смерть всегда стоит за тобой с занесенным мечом' — вспомнилось одно из изречений Кодекса Эдо. Однако, в этот раз она впервые потерпела поражение. Тот удар девушка пропустила, когда обернулась на крик Сая.

Резкая, почти невыносимая боль прошла через грудь, когда заклинание врага прошило ее насквозь. То, что мгновенно прожигает любое препятствие — 'В ожидании искр огня...' Несомненно, это было оно, хотя солдат произносил другие слова. Девушка могла практически умирающего человека, но себе помочь оказалась не в силах. Помнила, как ее звал упавший на колени Сай... а потом... Она помотала головой, сейчас не время... Битва еще не окончена?

Изумрудные глаза девушки широко распахнулись.

'Где Сай и Кальвин?!'

Часть 3

Кальвин закашлялся. Кашель душил его, он никак не мог набрать достаточно воздуха, чтобы вдохнуть. Это заклинание! Тот молодой солдат из Риокии успел достать его какой-то магией, которая лишала легкие доступа воздуха. Кальвин успел расслышать лишь последние слова: '...когда дует ветер, огонь разгорается...', но не успел определить уровень заклинания и его характеристики. Несмотря на то, что заклинания нелинейной магии стран Юга разнились по звучанию, каждое из них обладало сходным действием.

Раскаленный поток воздуха обжег легкие. Казалось, его грудь горит изнутри. Солдат, выступивший против него, был еще совсем ребенком. Риокийцы отправляли на бой четырнадцатилетних мальчишек. Неужели у них совсем не осталось солдат? Кальвин защищался больше инстинктивно. Он вовсе не желал убивать этого мальчишку с глазами полными страха. Но выкрикнул слова заклинания, замораживающего все вокруг, включая кровь в венах человека.

Несколько позже он лежал на поле битвы. Крики раненых и стоны умирающих сливались в назойливый гул.

'Замолчите, замолчите...'

В его внешности не было ничего необычного. Темно-коричневые волосы, небрежно подстриженные, асимметричная густая челка скрывала глаза. Оливковым цветом кожи Кальвин ничем не отличался от жителя юга континента. Карие с золотистыми искорками глаза всегда затянуты туманной дымкой, за что люди считали его равнодушным и отстраненным от всего. Стройный, с тугими узлами мышц, он, однако, не мускулистым. Военная форма сержанта измята и порвана в нескольких местах. Ее малиновый цвет смешался с кровью — его собственной и того молодого солдата. И сейчас он просто вглядывался в лазурное с зеленоватым оттенком небо — такого оттенка не увидеть нигде, кроме этого южного края мира. Однако Кальвин никогда не называл Астал своей Родиной, хотя и вырос здесь.

Он не мог подняться, не мог сделать движение, чтобы грудь не разрывалась на части.

"Кончится... Когда это закончится? Замолчите! — хотелось крикнуть тем, кто еще не умер.— Или умрите, или останьтесь в живых!'

Это уже было не сражение. От пятитысячной армии Риокии и трех тысяч астальцев не осталось даже четверти, и каждый миг поглощал жизни еще десятков.

Они разделились с Саем и Эвенкой, то есть Гвен. Эвенкой ее звал только Сай. Все о чем он молил — чтобы хотя бы его друзья остались в живых. Кальвин не знал, что сделает, если обнаружит их имена в списках погибших, но боялся представить, к чему это приведет. Боялся, что сделает тогда что-то ужасное, что-то, что никогда бы не сделал верный подданный короля. И никогда не сделал бы тот, кого не интересует ничего, кроме книг.

Они встретились несколько лет назад. Наверное, можно было сказать, что их свела вместе необходимость выжить в отряде Лилии. Он, Сай Валентайн и Гвен. Сай — мягкий и добродушный. Человек, что никогда не мог спокойно смотреть на чужие смерти. И все-таки он убивал людей, хотя ненавидел, когда жизни отнимались так легко. Мягкие черты лица скрывались под маской бесстрастности на поле битвы, и только глаза говорили о другом — о той невероятной боли, что он испытывал каждый раз, отнимая жизнь человека. Только потому, что Сай был сыном королевской наложницы, которая предала королевство, вступив в заговор с вражеской державой, он попал в этот ад. По крайней мере, такова была официальная версия.

И Гвен Кларио, веселая и мрачная, дерзкая и ранимая — она была такой разной. В ее глазах горел огонек задора, который не смогли потушить пять лет, проведенных в Военной академии и Отряде Лилии на бесчисленных полях сражений. Ее владения боевыми веерами боялись многие мужчины. Выводить девушку из себя было опасно. А ее навыки врачевания считались одними из лучших.

Когда Кальвин впервые встретил ее, она не умела улыбаться. И еще, у нее было два имени. Для Кальвина она оставалась Гвен, а Сай звал ее Эвенкой. Вот такая странность, и об этом она не желала говорить ни с кем, даже с ними.

Часть 4

(Королевский дворец Астала. Тронный зал. Несколько лет спустя)

Письмо, в котором к Саю обращался Зоар, лежало на коленях. Обыкновенный лист, без герба, без подписи, но молодой король ни на миг не сомневался, что эти выведенные золотыми чернилами строки писала рука не человека. Строки, в которых ему приказано в указанный час утра, на третий день, прибыть к королевской сокровищнице. Там будет уплачена плата согласно условиям контракта. Контракта, успевшего уже сковать его по рукам и ногам, хотя заключен он пока не был. Зоар...

Бог не обманул, За короткое время, благодаря невероятному стечению обстоятельств, непонятной удаче и поддержке верных друзей, он сумел совершенно законным путем добиться трона. Но вот теперь придется заплатить.

Последний — третий день, что был дан на раздумья, подходил к концу. В одиночестве, запершись ото всех, он провел эту ночь в размышлениях, сидя в пустом тронном зале. Зал был наполнен предрассветными тенями, которые казались еще глубже из-за легкого оттенка сизой синевы, что прокрадывалась с востока. На западе — Сай мог видеть это сквозь высокие окна справа — клубилась тьма. Окна обрамляли этот зал, похожий на огромный неф, и справа и слева. Высокие, стрельчатой формы, разделенные на множество сегментов, они были созданы из первосортного цветного стекла. Каждое из них содержало какую-нибудь сцену из истории Астала. Начинаясь с восточной стороны, сцены следовали одна за другой, заканчиваясь на западе. Но оставались не раскрашенными еще несколько окон почти у самого края — там было оставлено место для будущей истории королевства. Для его королевства. Однажды здесь, возможно, будет вписана сцена истории Астала с его правлением. Каким будет оно?

Каким запомнят его будущие поколения — королем-героем, освободившим страну от страха или глупцом, не сумевшим удержать государство перед лицом внешней опасности? Сай знал, что не имел права допустить этого. Поэтому, король всегда обязан был быть светочем, путеводной звездой для всех и каждого, кто живет в королевстве. В нем должны были видеть негасимый свет, не способный поддаться тьме извне, свет, призванный зажечь сердца каждого каждого из его подданных. От него должно исходить сияние уверенности и силы, которое будет видно в каждом, самом удаленном уголке Астала.

Чтобы поддерживать этот свет, Сай должен, он обязан... — король поднял голову, вглядевшись в горевшие по обеим сторонам трона магические светильники. В отличие от свечей, в них сгорал сам воздух, постоянно наполняемый специальным фимиамом.

Астал — страна, где любое, даже самое обыденное действие несло в себе оттенок чудес — таким было наследие, что оставили им Семеро, Семь Безумных Слепых Богов, которые положили начало тому миру, что они знали. Богов, сами имена которых считались проклятыми, но к их же силам ежедневно обращались желающие произнести заклинание. У каждого королевства в этой части мира был свой покровитель из этих Семи. И то, что Зоар, знаменующий Закон, охранял Астал — в этом также был свой смысл.

За спиной короля огни светильников играли на витраже с изображением лилии — символе королевской власти. Символе того, что Астал всегда останется незапятнанным, чистым и сильным, как этот цветок.

"И чтобы он никогда не завял, не потерял своей красоты и свежести, я обязан..." — пальцы Сая сжали подлокотники трона. Его фиолетовые глаза наполнились болью и решимостью, а на губах появилась торжествующая улыбка. Он всегда встречал удары судьбы, улыбаясь даже тогда, когда был послан в отряд Лилии, даже тогда, когда готовился принять смерть на поле битвы. Хотя его душа рыдала, а сердце становилось тяжелее камня, на губах сияла улыбка. Ведь король был символом для своего народа, чтобы люди видели, что будущее королевства светло. Они должны были видеть в нем воплощение уверенности и силы чистоты. Поэтому Сай улыбался, и он продолжит нести эту улыбку на губах и монолит в сердце пока может дышать. Он — король Астала, Сай Валентайн.

Первый луч, упавший с востока, коснулся лица, залив переливчатым сиянием весь тронный зал. Заиграл перламутровым отливом в длинных шелковистых волосах, отливающих холодным серебром, скользнул по тонким правильным чертам лица, спустился по меховой подстежке белого плаща, камзолу, смешивая его фиолетовый и белый цвет в причудливых сочетаниях. Витраж, поймав свет, наполнил пространство радужными переливами, заставляя мерцать сам воздух, делая все очертания похожими на призрачные. И едва луч коснулся витража, Сай поднялся с трона.

— Пора, — решил он.— Вот и пришло время.

Часть 5

— Вы все-таки пришли.

Сай резко остановился, глядя на человека впереди. Ему на встречу по коридору шел Лантис Кларио. Как всегда глаза того хранили знания, которые он не был намерен выдавать. Тайны королевского дома Астала. Хранитель королевских секретов, охранник из тени. Он хранил и тайну его собственного рождения, до недавнего времени. И сохранит в тайне смерть правителя, если так будет нужно для королевства. Если он станет королем, недостойным Астала. Все, что бросает тень на королевское величие, должно быть спрятано в тени, а когда тень становится слишком глубокой..."

— Вы думали три дня.

— Откуда ты...— Сай с удивлением взглянул на этого беловолосого человека. Его волосы едва доходили до плеч, но некоторые пряди свисали до середины груди. Высокий чистый лоб, такие же светлые, как и волосы глаза и тонкие, высоко поднятые брови. Глаза эти опасно сверкали сознанием своей силы и превосходства. Дом, призванный охранять чистоту королевского сана имел на это право, хотя сама эта семья не принадлежала Асталу. Его костюм выглядел строгим, напоминая военную форму далекого Сон,— государства на северо-востоке континента, откуда была родом эта семья. Белоснежный, расшитый тонкими золотыми узорами обтягивающий короткий камзол, похожий на халат. Слегка расширяющиеся книзу такого же цвета брюки, заправленные в светлые сапоги На запястьях Лантиса было нанизано по два золотых и два серебряных браслета. Сай не знал, что это символизировало но в семье Кларио значение придавалось каждой мелочи. Этот дом никто не осмелился бы назвать посредственным. Его силу уважал и боялся весь королевский двор.

— Скажем так, у нас есть один общий знакомый,— коротко пояснил Лантис. Он стоял так, что утренний свет падал косо, не касаясь его, зато прекрасно освещая фигуру самого Сая. Этот человек... Сай собирал информацию о нем, но все, что он нашел— лишь сухие официальные сводки. Семья, так строго хранящая собственные тайны, была немногочисленной. Саю было известно, что Эвенка приходилась Лантису родной сестрой, но выказывать родственные отношения в этой семье считалось непростительным. В прошлом ходило множество грязных слухов о кровосмешении и даже более того. Тогда не обошлось без упоминания и этого дома, но... очень скоро такие слухи сменялись глухим молчанием, и того, кто их распускал, больше никогда не видели при дворе.

— Это ты написал письмо? -спросил Са й.

— Прошу вас, не здесь,— Лантис прошел вперед и распахнул перед королем двери сокровищницы. Только теперь Сай заметил, что она не охранялась. Не было двух стражников, в обязанности которых входило нести караул у дверей. — Я взял на себя смелость отозвать стражу. Они нам будут только мешать.

Сай колебался лишь минуту. Несмотря на все то, что он сумел узнать об этой странной семье, у него не было причин сомневаться в их верности.

— Идем,— он решительно прошел мимо Лантиса. Тот пожал плечами и, легко улыбнувшись, прошел вслед за королем, тихо прикрыв за собой двери.

Королевская сокровищница поражала при первом взгляде, да и при втором также. Здесь не было гор золота, россыпей драгоценных камней и металлов, нельзя в ней было найти и мехов с шелками и военных трофеев. Но она славилась богатейшей коллекцией из известных на юге магических артефактов и свитков с заклинаниями. Тысячи и тысячи бесчисленных фолиантов с бесценными знаниями. Перстни, стрелы, иглы, хрустальные шары и магические карты, лечебные растения и наркотические порошки,— все это умещалось в одной огромной семиугольной башне. Потолок ее был выполнен из единой цельной хрустальной друзы с вкраплениями аметиста, что делало даже обыкновенные предметы произведениями искусства. В дальнем конце ее сокровищницы в полукруглой нише находилась самая тайная ее часть, окруженная совершенной магической защитой. Эта защита была установлена пятьдесят лет назад лучшими магами Астала.

В то время,— с грустью подумал Сай, — был такой недолгий период драгоценного мира, мира, который еще предстоит восстанавливать. Эта задача почти невыполнима, в такой обстановке. — И Сай окинул взглядом сокровищницу, словно пытаясь найти то, что должно помочь в решении этой проблемы.

Взгляд его упал на дальнюю часть сокровищницы. Там на полу была начертана магическая пентаграмма. Ниши, расположенные вокруг нее в стенах в виде сот содержали свитки с заклинаниями, точнее здесь были их неудавшиеся копии. Изыскания самых талантливых магов Астала, в попытках выведать заклинания двух высших уровней соседних стран. Сай был уверен, что в каждом государстве на их континенте в каждом дворце была точно такая же комната. Но едва ли кому-то удалось продвинуться в этом вопросе.

— Ну, и что мне следует делать?

-Ваше величество, — шаги Лантиса стихли позади короля. Сам Сай разглядывал четыре кольца, вмурованные вертикально в пол, расположенные по периметру пентаграммы, с цепями, идущими от них. — Я позволю себе опустить подробности того, откуда мне известно о тайне восшествия на престол вашего величества.

— Что ты хочешь этим сказать? — долго сдерживаемое напряжение Сая неожиданно вырвалось наружу. — Ты сомневаешься в том, что я занял этот трон по праву?

— Нет, нет, что вы,— однако, Лантис в знак извинения лишь слегка склонил голову. Его светлые глаза почти скрылись под веками. Этот человек редко поднимал взгляд, никогда не смотрел прямо на собеседника, будто избегал его. Многим эта черта могла бы показаться преднамеренным пренебрежением. — Я думал, что вашему величеству не хотелось разглашать подробности отношений с некоей силой, покровительствующей Асталу.

— Значит тебе и так известно об этом немало. Это,— Сай взмахнул письмом,— написано твоей рукой?

— Не совсем, — отрицательно покачал головой Лантис.— Позвольте не вдаваться в подробности. Мне не известно содержание этих строк, однако, действительно, моя рука вывела их.

— Тогда, зачем ты привел меня сюда?

— Мне был отдан такой приказ.

— Привести меня? В этом письме говорится о другом.

— Повторяю, мне не известно его содержание. Но было велено проследить за исполнением некоторых условий и оказать вашему величеству компетентную помощь.

— В чем же? — Сай на мгновение поймал взгляд светлых глаз Лантиса. Свет и полутень сплелись в жестоком противостоянии. Этот человек смотрел на короля не как подданный. На миг, только на один миг Саю показалось, что он узнал в этом взгляде светлых глаз тот, которым смотрел на него Зоар. Было в них что-то общее, хотя Сай решительно не мог понять, что именно.

— Чтобы завершить ваше величество как короля Астала.

Под сводами сокровищницы повисла гнетущая тишина.

— Ты сможешь это сделать?

— Ваше величество сомневается в моих способностях?

— Я сомневаюсь в необходимости этого.

— Значит ли это, что ваше величество отказывается от тех обязательств, что вы взяли на себя три месяца назад?

— Кто ты? — Сай порывисто двинулся вперед, но в последний миг взял себя в руки и отступил, взглянув на Лантиса немного свысока.

— Я Лантис Кларио.

— Я не спрашивал твоего имени, меня интересует кто ты такой?

— Герцог Астала.

— Кто ты? — вновь повторил свой вопрос Сай.

— Вашему величеству об этом известно столько же, сколько и мне.

Сай внезапно рассмеялся переливчатым смехом, проведя рукой по своим чудесным шелковым волосам.

— Ты и правда такой, каким тебя описывали.

— Тогда, если ваше величество разрешили все сомнения, позвольте мне оказать вам эту услугу.

— Ты сможешь?

— Несомненно,— светлые глаза полностью скрылись в глубоких тенях. . Саю показалось, что вокруг головы и ладоней Лантиса собирается фиолетовый свет, но возможно это была просто игра света и тени.

— И что же я должен сделать, чтобы завершить себя как короля Астала?

— Прошу, пройдемте к пентаграмме,— Лантис сделал приглашающий жест.

Сай и он стояли в трех метрах от нее. Пентаграмма представляла собой выведенный прямо на каменных плитах золотой узор со сложным наполнением. Взгляд Сая вновь задержался на кольцах.

— Вы боитесь?

— Не в этом дело. Просто... Я не знаю, что произойдет.

— Не волнуйтесь, все закончится очень быстро. Через полчаса вы выйдете из сокровищницы истинным королем Астала.

— Кем же я был до этого времени?— тихо спросил Сай.

— Просто марионеткой, которой показали возможность стать человеком.

Фиолетовые глаза Сая потемнели, но он ничего не сказал. Что бы ни говорил этот человек, он должен был иметь на это право. В письме Зоара говорилось, что Сай должен был придти к королевской сокровищнице на рассвете третьего дня. На этом указания заканчивались. Лантис ожидал его там. Этот человек не спешил делиться своими тайнами, хотя утверждал, что не собирается выведать то, что скрывает сам Сай. В одном Сай будущий полноправный король Астала был уверен наверняка, что процедура исполнения его части договора со Слепым Безумным Богом начнется и закончится в этом зале. Он ощущал... Что он ощущал? Неуверенность, небольшой страх, нет,.. Сай сделал глубокий вдох и выдох. Легкая улыбка заиграла на кончиках его губ. Если он должен был заплатить какую-то цену, то сделает это, потому что так было справедливо. Никто, никогда не обещал ему власть бесплатно. Какой бы не была цена, пути назад уже не существовало. И какова бы ни была плата, Сай отдаст ее всю, без остатка, даже если придется пожертвовать частью тела, или своей души.

— Хорошо, я готов. Делай, что считаешь нужным,— Сай решительно выпрямился.

Лантис склонил голову.

— Тогда, прошу, пройдите в центр этой пентаграммы.

Сай двинулся в указанное место.

— Но прежде...

Валентайн остановился.

— Прошу, снимите ваши одежды.

Не поколебавшись, Сай подчинился требованиям Лантиса. Все это было лишь мелочью. Обычно только для обрядов связанных с вызовом требовалось остаться лишь под покровом кожи.

— Необходимо обнажиться выше пояса, остальное можете оставить,— пояснил Лантис.

Сделав так, как велел ему герцог, Сай прошел и сел, скрестив ноги, в центре пентаграммы, наблюдая за действиями Лантиса.

— Вы позволите?

Сай кивнул, следя, как Лантис передвигается от одного стеллажа сокровищницы к другому, собирая нужные ему предметы. Выбор их ни о чем не сказал молодому человеку, хотя также, как и все в отряде Лилии, он изучил необходимые в сражении боевые магические искусства. Кроме того, Сай много занимался самостоятельно и достиг немалых успехов в общей нелинейной магии. Три свитка, пара тонких колб с ингредиентами, пентакль и кинжал. Все собранное Лантис положил возле себя. Сам же опустился на колени за пределами пентаграммы, но так, чтобы он мог дотянуться до руки Сая.

-Чего мы ждем? — спросил Сай после продолжительного молчания. Может он спросил слишком тихо или... глаза Лантиса, были закрыты, сам он был неподвижен. Его руки покоились на коленях, и при этом одна была развернута ладонью вверх. Ни магических огней, ни пелены, ни фимиама, он даже не коснулся того, что собрал в сокровищнице.

— Лантис...,— позвал Сай. Но мужчина оставался безмолвной статуей. Сай коснулся его руки и тот час же отдернул ее, кожа была ледяной, такой, что его собственные пальцы тот час же онемели.

— Лантис! — не обращая внимания на непослушные пальцы, Сай вновь схватил герцога за плечи, чувствуя, что что-то пошло не так. Этот холод, белизна кожи,— таким становится человек, когда пересекает черту жизни и смерти. Если таков ритуал, то Сай не мог позволить ему продолжаться, и подвергнуть опасности кого-то кроме себя.

Но неожиданно Лантис поднял голову. Медленно-медленно веки его приоткрылись, и на Сая взглянуло нечто, что сейчас находилось в теле Лантиса. Это были глаза Слепого Бога, такие же глаза, как и у Зоара, фиолетовые зрачки, фиолетовые волосы, фиолетовый узор на левой стороне лица.

— Не вмешивайся, король,— произнесли губы Лантиса, и тот час же неведомая сила отбросила Сая назад, Упав на пол, он больно ударился головой. Его руки и ноги были тотчас же прижаты к полу, и золотые кольца защелкнулись на них словно оковы.— Прости, король, но таков приказ,— на миг Саю показалось, что он слышит голос прежнего Лантиса, но затем фиолетовые глаза оказались совсем близко от его лица. -Будет немного больно, но не бойся, смерть и жизнь всего лишь две стороны одной монеты,— прошептали ему на ухо фиолетовые губы.

Не в силах пошевелиться, не способный даже вскрикнуть, Сай видел как над его грудью был неумолимо занесен магический кинжал. Лопнули две магические колбы и вокруг пентаграммы начал подниматься плотный ореол фимиама.

— Се — Кра — Ти — Он,— произнес Лантис, и в каждую ладонь Сая было вложено по пентаклю.— Та— Кри-Не— Ан — такие же медальоны были положена на каждую часть его тела. Одни жгли огнем, другие были холоднее льда. — Возвращайся к нам, король Сай! — лезвие кинжала устремилось к груди юноши.

'Ах, да, наверное, так и должно быть',— думал он, в последние мгновения, которые растянулись, став вечностью. Фиолетовые губы, фиолетовый узор, фиолетовое крыло за спиной Лантиса... Он должен умереть, значит, Зоар нарушил контракт? Что ждет в таком случае Сая по ту сторону жизни? Нет,— образы всколыхнулись перед его глазами, он еще не мог умереть, не так просто, преданный своим слугой. А как же его народ? Как же его королевство, как же то обещание, что он дал перед гробом отца, как он мог оставить Кальвина и Эвенку? Нет, он должен бороться за свое существование, пусть и его противником станет сам Слепой Бог. Сай без страха и неуверенности встретился с взглядом фиолетовых глаз, откинув голову назад. Пусть, один удар и тогда, следующим он поразит Слепого Бога, он сможет, сможет, сможет...

Часть 6

Металл вошел в его грудь словно нож в масло,— смерть это еще не конец. За ней всегда следует что-то еще. Что-то еще, еще, еще... Боль была лишь мгновение, а затем Сай начал падать в глубокую тьму. Но после он осознал, что эта тьма не была абсолютной, она была наполненная золотыми искорками.

Значит, он все же не успел выдернуть кинжал из собственной груди, и бросить его обратно. Сай обнаружил себя лежащим на чем-то. Даже если так,— Сай поднялся на ноги, поправив одежду,— он все еще оставался королем Астала. И пока он остается собой, даже Слепому Богу не сломить его. Сай попытался разглядеть эти плавающие огоньки, и они сами устремились к нему навстречу, окружив золотым кольцом. Юноша отмахнулся от них рукой, но они лишь плотнее обступили его,— эти мечущиеся звезды. Эти огоньки словно насмехались над ним.

— 'В поисках разума я вступаю на этот путь, пусть тернии расступятся, и я увижу истину этого мира!' — прошептал Сай и сделал рукой необходимый жест, особым образом скрестив пальцы на руках. Огоньки мигнули и превратились в его собственные насмехающиеся отражения. Сай взмахнул рукой, и зеркала рассыпались, открывая перед ним путь...

Он шел, и мягкий ковер смягчал звук шагов. Этот легкий оттенок синевы и сиреневые тени, золотистые рамы, картины на стенах... Сай шагнул за поворот коридора и понял, что его догадки верны. Он двигался по коридорам своего дворца в Виере. Оглянувшись, Сай не увидел там ничего, и эта пустота заполнялась золотыми искорками, едва его нога покидала то место. Значит, его вели. И единственное место, куда его могли направлять... Сай ускорил шаги, потом почти побежал,— пустота за его спиной нарастала с той же скоростью. Пока король шел, он не встретил ни одного живого существа. Удивило его другое, то, что он мог дышать и двигаться после такого удара ножом.

Сай точно помнил момент жгучей боли, значит, тот удар не был сном, тогда где же он находился сейчас? Неужели так выглядит его собственный личный мир после смерти? Но что-то подсказывало ему, что он должен двигаться вперед, Необычно было еще и то, что как бы быстро он ни бежал, его сердце не билось чаще, а дыхания не ощущал вовсе. Сай помотал головой, нет, нельзя задумываться о таких пустяках. Гораздо важнее узнать, что ждет его в конце коридора. Двери,— тяжелые створки, ведущие в тронный зал, были заперты. Обыкновенно их распахивали молчаливые слуги. Сай налег на них всем весом и толкнул внутрь.

— Ты все-таки решил встретить свою судьбу лицом к лицу? Тогда добро пожаловать, самозванец.

Взгляд Сая нашел одинокую фигуру, сидящую на троне, закинув ногу на ногу. Фигуру, которую он так часто видел в своих воспоминаниях. Золотые глаза и золотые извивающиеся словно змеи волосы, такого же цвета ногти и одеяние. Но это лицо, оно не было лицом одного из Слепых Богов, это было его собственное лицо.

— Это ты самозванец! — выкрикнул Сай, прежде чем успел подумать, насколько глупо звучит это обвинение из уст того, кто возможно уже мертв.

-Ха-ха-ха-хах!— сидящий на троне раскатисто засмеялся. Он смеялся его собственными губами.— Извини,— он склонил голову, хлопнув в ладони, и тот час же сотня магических светильников вспыхнула по сторонам зала. Что-то огромное и сияющее, словно три солнца начало подниматься с восточной стороны, медленно всходя за стеклами витражей. — Прости, я хотел проверить, не угасла ли твоя решимость, король Сай Валентайн.— Фигура слегка склонила голову. Но это был скорее снисходительный кивок. Сай подошел к подножию лестницы, ведущей к трону. Он поднял руку, указав на фигуру.

— Кто ты?

— Ты знаешь кто я, не тебе с твоими способностями проверять кто я, задавая такой вопрос.

Что ж, он должен доказать, что этот трон по праву принадлежит ему, тогда...— Сай сделал глубокий вздох и начал произносить заклинание по памяти. Это было единственное заклинание, которое никто, даже короли не имели права применять просто так.

— 'Я мечтаю о мече Зоара, если я найду его, и если на то будет его воля, да рассеку я тьму невежества да найду причину жизни и смерти и да станет мне ясна подлинная структура мира и создам я точку бифуркации, рассекая мечом ночь неведения! Зоар'! — в отличие от других заклинаний, Саю было сложно произнести даже первые строки, будто что-то или кто-то препятствовало их звучанию, или сама их структура не была предназначена для того, чтобы произносить их в этом мире. Каждое слово давалось с огромным трудом, словно они высасывали жизненную силу читающего. Сай ощущал, как его собственные жизненные силы сливаются, создавая контур меча, пылающего расплавленным золотом меча. Очертания оружия все время менялись, точно оно не было уверено, какую форму ему принять. Так вот, как действует это заклинание. Сай не был до конца уверен, чего именно ожидать от действия самого тайного заклинания Астала. Заклинания, которое черпает силу от сумасшедшего Слепого Бога, что сидел на троне и наблюдал за его действиями со скрытым интересом. Взяв меч обеими руками, Сай поднял его горизонтально, глядя поверх него на Бога.

— И что дальше ты будешь делать? — поинтересовался Зоар, склонив голову на бок.

— Сначала я хочу видеть того, с кем разговариваю,— с этими словами Сай рассек воздух перед собой по широкой дуге. В первый миг ничего особенного не произошло, но затем лицо того, кто сидел на троне пошло мелкими трещинками, бегущими сверху вниз, извиваясь подобно змеям. Пока, наконец, зеркало не треснуло и не осыпалось осколками. Теперь перед Саем был тот, чей лик он помнил по встрече на поле битвы три месяца назад. Как же давно это было. Точно прошли годы. Золотой узор посверкивал на правой стороне лица Зоара, прекрасного и чуждого одновременно.

— Не боишься? — спросил Зоар, поднимаясь с трона.

— Я научился справляться со своим страхом задолго до того, как стал королем,— ответил Сай, по-прежнему держа меч в боевой позиции и с осторожностью наблюдая за движениями Зоара.

— Одно из качеств короля — испытывать страх,— кивнул Зоар.— Страх потерять будущее для своей страны и умение улыбаться своим подданным, даже если страна будет находиться на краю пропасти. Ты сможешь это, Сай Валентайн? Нести улыбку, даже если твое тело будет сгорать заживо, нести улыбку перед своим народом, когда смерть будет казаться избавлением от мучений, даже если я займу твое тело, твое сердце, твою душу, ты по-прежнему будешь вселять эту надежду в сердца людей? Надежду на будущее, которое ты выбираешь для них?

Слегка опустив меч, Сай провел рукой по волосам. Склонив голову, он взглянул на Слепого Безумного Бога стоящего на верхней ступени трона, в то время как сам находился у его подножия, и легкая мягкая улыбка заиграла на его губах. Эта улыбка, что оказывала магическое действие на всех тех, кто с ним когда-либо встречался, врагами или друзьями, проникая в самую глубину сердец и наполняя их этим светом.

— Тогда ответь мне, ты жив? — задал вопрос Зоар.

— Я жив.

— Даже после того как твое сердце пронзил кинжал.

— Да.

— Почему ты жив?

— Потому, что я нужен моему народу и миру, потому, что я проложу верный путь, отсекая неверные, и достигну вершины Древа.

— Сможешь?

-Смогу.

— Даже убить этим мечом?

— Если потребуется.

— Своего собственного брата?

Рука Сая дрогнула, когда он ощутил растерянность. У него никогда не было брата, Зоар имел в виду что-то иное. Но что бы это ни было...

Зоар снова рассмеялся и протянул руку навстречу Саю.

-Иди сюда,— произнес он голосом Валентайна, и лицо Бога снова стало его собственным, вновь облачившись в маску.

Сай колебался лишь мгновение, но потом поставил ногу на первую ступень. Внезапно он понял, что меча больше нет в его руке, и увидел, что оружие появилось в руке Зоара. Но он продолжил подниматься, зная, что если Зоар решит его убить, все равно он уже ничего не сможет противопоставить ему, в конце концов этот меч принадлежал Слепому Богу. -А теперь,— легкая волна головокружения и Сай обнаружил себя сидящим на троне, а перед ним стоял Зоар, преклонив одно колено.

Теперь, когда его лицо оказалось так близко от короля, Сай понял, насколько нечеловеческим оно было, нечеловечески прекрасным и устрашающим своей изначальной силой. В легендах говорилось, что Слепые Боги происходили напрямую от сына Аттрактора, который являлся создателем всего Древа. — Теперь,— руки Зоара быстро повернули клинок, направив его себе в грудь. И Сай с ужасом понял, что его собственные ладони также легли поверх рукояти, и отнять их он уже не мог,— теперь убей меня,— просто произнес Зоар. — Ну же, так мы будем единым целым, и ты станешь завершенным, как и я. Ты сомневаешься? — в голосе Зоара послышались опасные нотки.

— Нет.

— Тогда...

Руки Сая толкнули эфес вперед, он отвернул голову, ожидая сопротивления, но меч точно пронзил воду. Улыбаясь, Зоар смотрел на клинок торчащий из своей груди, от которого расходились волны.

'Эта жертва за твою жизнь',— читалось в глазах Зоара.

То, что Сай принял за ослепительное солнце, затопило светом тысячи звезд пространство тронного зала, стирая в своем сиянии Зоара, меч, лестницу, трон и самого Сая.

Открыв глаза, некоторое время король смотрел вверх, пока разрозненные осколки разноцветной мозаики не превратились в свод потолка в королевской сокровищнице. Подняв правую ладонь, сквозь пальцы он взглянул на купол. Все это не было просто сном, он действительно... Приложив ладонь к сердцу, Сай ощутил его медленное размеренное биение. Ничего не изменилось, он не ощущал в себе никаких перемен. Поднявшись, король обнаружил себя полностью одетым, даже его волосы были уложены в такую же аккуратную прическу как обычно. И все же, где-то внутри него теперь спала страшная необъяснимая и не поддающаяся пониманию сила. 'Я отсеку все неверные ветви древа и достигну его вершины...' — повторил он словно заклинание. Оглянувшись на пентаграмму, линии которой теперь были едва заметны, Сай Валентайн направился к выходу из сокровищницы.

— С возвращением, ваше величество.

Сай едва взглянул на стоявшего слева от дверей Лантиса. Впервые тот едва заметно поклонился ему. Поправив выбившуюся прядь волос, Сай ничего не ответил, лишь слегка улыбнулся. Шагов за своей спиной он так и не услышал, а когда, отойдя чуть дальше, обернулся, там не было никого.

'Словно призрак, он растворился, словно призрак',— подумал он. Но таким и должен быть хранитель королевских секретов.

Глава 2. Дорога к свободе.

Часть 1.

(Настоящее время. Пограничная гарнизонная тюрьма Риокии.)

Кальвин Рейвен проснулся не от крика стражи, а от сильного удара по спине. Самодельная полка, которую он соорудил из обрывка простыни и двух кусков щепок, рухнула на него вместе с добрым десятком книг. Не самое приятное пробуждение. Хотя, если сравнивать с его обычным распорядком дня, хотя бы что-то новое. Еще не открывая глаз, Кальвин ощупью нашел на полу рядом с собой стило, и нарисовал еще одну звездочку на днище своей койки. Если заглянуть, уже почти половина ее была исчерчена. Не было нужды считать его отметки, чтобы понять, что прошло уже не менее трех месяцев, но и не больше полугода, если учесть, что отмечать звездочки он начал заново после того, как весенний разлив реки затопил и ров вокруг тюрьмы, и все нижние этажи. В одной такой камере и содержали пленника под номером 21. Сколько еще таких же, как он попали в плен в тот день в битве при Аркли? Он не имел ни малейшего понятия. На самом деле Кальвину не было до этого никакого дела.

Если говорить начистоту, гарнизонная пограничная тюрьма Севрей в Риокии была не самым худшим местом, где он мог оказаться. Одним из ее замечательных порядков было правило выбора каждым узником одной привилегии для себя, касалось ли это еще одной кормежки в день или лишнего помывочного дня. На самом деле быть военнопленным не так уж плохо. В ожидании официальных переговоров об обмене пленными, могли проходить месяцы. А с пленными необходимо обращаться хорошо, ведь они были почетными преступниками, как называли их в обычаях этой чудной страны. Но, казалось, даже для этого народа, который был просто помешан на правах гражданского населения, пусть даже то был чужестранец и пленный, просьба о привилегии Кальвина удивила даже их.

Конечно, было бы неплохо, чтобы к миске полной гороха и миске полной каши добавилась бы еще одна полная рыбы или мяса. Но прикинув, что в четырех стенах всего два на два метра ему придется провести неопределенное время, Кальвин решил выбрать другое. Такое огромное количества времени не занятое ни тренировками, ни походами,— это была слишком большая роскошь для него. Поэтому когда на вопрос Кальвина, есть ли где-то поблизости библиотека, был дан положительный ответ, Кальвин попросил принести ему несколько книг по истории и магии Риокии. Ничего противозаконного в его просьбе не нашли, и поэтому покрутив у виска и пожав плечами, начальство послало кого-то из своих в ближайший город, оказавшийся как ни странно столицей Риокии. За три месяца пустая камера Кальвина превратилась в книжный склад. Он давно перестал обращать внимание на запах пыли. Просто аккуратно откладывал уже изученные фолианты справа, а новые, что приносили ему, слева. Удивительно все же насколько разным было понимание истории и техники произнесения все тех же пяти уровней заклинаний в соседних странах. Делать выписки ему было не на чем. Листы бумаги не входили в его привилегию по мысли начальства тюрьмы. Поэтому он перечитывал одну страницу по два раза, стараясь не столько запомнить, сколько понять суть написанного в книге. Кто знает, для чего эти знания могут приходиться в будущем. Может ему удастся открыть собственную школу? Ведь когда-то мирные переговоры все же закончатся, и ему предстоит возвращение в Астал.

Время от времени Кальвин вспоминал про Сая и Гвен. Где то они сейчас? Все же он надеялся, что оба остались на свободе. Даже такая комфортабельная тюрьма как эта не место для девушки.

За то время, что он провел в этой камере, весна успела смениться летом. Пение птиц за рвом стихло, вода спала, и наступил межень. Потерев колючую щетину на подбородке, Кальвин пригладил свои немного отросшие волосы и протер глаза. Вот и новый день наступил. Время в его камере отмерялось на рассвете по лучу солнца косо падающему на стену. А также по крикам стражи, дважды в день приносящим ему поднос с едой. Раз в неделю этот режим был разноображен мытьем, и раз в десять дней ему приносили книги из библиотеки. Вот и все. Казалось, про их существование совершенно позабыли во внешнем мире. Идут ли вообще переговоры, или началась новая война?

Зевнув, Кальвин прислушался. Странно, луч света явно указывал на то, что время завтрака уже давно прошло, но он не слышал криков стражи о подъеме. Может сегодня праздник какой? Хотя в календаре Риокии, который Кальвин нашел в одной книге, праздничных дат было всего две и обе приходились на осень и зиму. Это странное государство считало, что праздники ущемляют права гражданского населения на труд. Потому праздничными днями официально считались лишь Новый год и День основания государства.

Кальвин погладил свой требовавший завтрака живот, глотнул воды из кувшина и плеснул немного на лицо. А, ладно,— решил он, завтрак откладывается, а это значило, что теперь можно больше времени уделить чтению. Наугад он выбрал одну книгу из рухнувшей на него стопки. И тут услышал гулкий звук шагов в коридоре. Вот и завтрак, а он уже начал беспокоиться. Затем в скважине его двери повернулся ключ, и тяжелый засов был отодвинут. Вместе с ним была снята и магическая защита. Для этой цели использовалось заклинание 'В поисках защиты', точнее его эквивалент в Риокии, использовалось весьма необычным, но действенным способом. Однажды Кальвин попытался подобрать к нему отмычку и после этого целый час пролежал без сознания. Удар был подобен громовому раскату, волной электричества его отбросило к дальней стене камеры. Больше он не решался на подобные эксперименты.

— День добрый,— приветствовал он хмурого стражника на пороге его камеры.— Сегодня мне принесут новые книги?

Ничего не ответив, стражник начал молча пинать книги, валявшиеся у порога и загораживающие ему путь. Подойдя к его койке, стражник все так же молча поднял Кальвина за шиворот и толкнул к выходу.

— Эй, неужели сегодня меня пустят в саму библиотеку? — попытался рассмеяться Кальвин.

— Шевелись, если ты не забрал то, что хотел, возвращаться мы не будем.

— А, неужели, меня, наконец, обменяют на какого-то беднягу из вашей армии?

Что-то пробубнив сквозь сжатые зубы, стражник, с оглушительным грохотом захлопнул за ним кованую дверь.

— Кстати, оружие не возвращается, оно давно пущено на переплавку. Если у тебя есть жалоба, можешь озвучить ее позже в законном порядке в Первый Суд. А теперь, иди вперед, или хочешь посидеть в камере еще лет двадцать?

— Разумеется, это было бы не так уж плохо...— начал, было, Кальвин, но резкий разворот и впечатавшаяся в лицо стена оборвали его слова.

— Стой смирно, пока я открываю ворота.

— Эй, а нельзя ли повежливее, я ведь ценный военнопленный!

— Ценный, ха,— мужчина бросил на него полный презрения взгляд и рассмеялся. Его хохот подхватили еще двое стражников, стоявших у огромных ворот, ведущих в тюремный двор. В последний раз через эти ворота Кальвина вместе с другими пленниками доставили сразу после взятия в плен на поле битвы.

— Рей, открывай ворота, вот бумага. Это последний, — стражник предъявил какой-то листок высокому крепкому мужчине, которого звали Рей, у ворот.

— Только без толку кормили все это время,— кивнул Рей. Когда ворота перед ним отворились, Кальвин просто смотрел на зеленеющий лес всего в двадцати шагах от него. Дорога через ров сразу ныряла в опушку. Дорога, ведущая к границе с Асталом.

— Я что-то не так понял...

— Кому сказали, нечего здесь топтаться,— лист бумаги был засунут Кальвину за пояс, а в спину его впечатался хороший удар кулака.— Это ты тоже можешь обжаловать,— донесся за его спиной грозный голос второго стражника.

— Я что, больше не пленник? — вся нелепость подобного положения не сразу стала очевидной для Кальвина.

— Кажется, он не понимает. Рей, объясни ему,— стражник, что привел его, подтолкнул товарища под локоть.

-Эй ты, вали отсюда, за твою паршивую голову даже не назначили и копейки. Тогда нечего тебе есть казенный хлеб нашего короля. У тебя есть десять секунд, иначе,— солдат поднял арбалет,— на Родину тебе не вернуться. Раз, два... -Кальвин спохватился, ведь эти ребята не шутят, и со всех ног бросился бежать через подвесной мост. Вот досада, он не успел прочесть до конца книгу заклинаний камней. Какая досада. Действительно, жаль,— думал он. Его нога еще была на мосту, когда первый 'бенг' прозвучал у него за ухом. При этом он прыгнул прямо в ближайшие кусты. Они действительно стреляли!

Пол года... Значит вот сколько времени прошло. Проведя рукой по волосам, Кальвин заметил, что они отросли. Склонившись над гладью пруда, он рассматривал себя, смывая с лица грязь. Что же теперь делать? Где то сейчас Сай и Гвен? Должно быть, Сай уже поднялся до чина подполковника, а Гвен, наверное, учится в медицинской академии. Долг их семей уже должен был быть выплачен, и смыт кровью. Вот досада, а что делать ему? Может быть, в королевской библиотеке есть та книга? Нужно будет обязательно проверить,— решил Кальвин.

Часть 2.

-Вы можете пройти к следующему пропускному пункту,— сказав это, стражник в форме пограничной охраны Астала отвесил глубокий знак почтения, в котором было не меньше и восхищения. Хотя чего было здесь больше, сказать было сложно. На пропуске, что подала стражнику девушка, был вытеснен герб семьи Кларио, который почитали едва ли не больше, чем сам королевский герб Астала. Но прошедшей мимо рядов стражи Гвен хотелось верить, что их горящие взгляды были наполнены не только почтением, но и восхищением.

-Благодарю,— ответила она, прислонившись в тени к стене пограничной крепости.— Ну и жара сегодня. Кстати, я ожидаю одного человека, он пойдет со мной.

Гвен считала себя красивой, как и все члены дома Кларио. Как и ее старший брат, она была невероятно привлекательна тонкой и изысканной красотой. Но ни одна женщина самых родовитый кровей в Астале не сумела бы с такой грацией и изяществом носить мужской охотничий костюм, как она. Как обычно ее длинные медового оттенка волосы были уложены в сложную прическу, которую она также придумала сама. И выбирала ее таким образом, чтобы та идеально сочеталась с лазоревым цветом шелковых одежд, не слишком обтягивающих, но и выгодно подчеркивающих все изгибы ее прелестной фигурки. Хотя вряд ли кто-то додумался бы сделать охотничий костюм из шелка. За спиной в специально ей же придуманных петлях были удобно подвешены два ее друга,— расписные боевые веера — гармонизаторы заклинаний. С их помощью она могла с легкостью использовать два заклинания одновременно и разных уровней. Хотя редко прибегала к помощи магии, предпочитая сражаться честно. Она еще раз улыбнулась себе под нос, слушая восхищенное и завистливое перешептывание стражников за своей спиной и звук опускаемого шлагбаума. Если бы кто-то, однако, хоть один из них позволил себе лишнее, он бы сильно пожалел об этом. Веерами с одинаковой легкостью можно было перерезать и шею, и толстую сталь. Для этого ей даже не нужно было обращаться к магии.

Часть 3.

Сглотнув комок в горле, Кальвин подошел к пропускному пункту Риокии. При этом он попытался придать себе не такой убогий вид. Хотя с нестриженными волосами и в потрепанной военной формой добиться этого было не легко.

-Здрав будь, командир,— приветствовал он, как он считал главного из двух охранников у пропускных ворот.

— И ты... будь здоров,— медленно оглядев его с головы до ног, охранник хмыкнул. Потом хмыкнул еще раз, пробежав глазами поданный Кальвином пропуск.

— Еще одна бесполезная личность избавляет нашу страну от своего присутствия.

— Эй! То есть,— быстро поправил Кальвин,— я хотел сказать, я тоже рад этому.

— Тебя ждут,— наконец, поставив штамп на бумагу, охранник вернул Кальвину пропуск.

— Ждут? Меня?— удивился юноша.

— Она там,— охранник привел в действие механизм ворот, и указал за стену справа от них.— Ждет с утра. Лучше бы тебе не сердить ее. Она что-то с чем-то,— это сказал второй охранник. Оба переглянувшись, ухмыльнулись.

'Интересно, что это за шишка, что его встречает такая красотка?'

'Да какая он шишка? Сидел в гарнизонной тюрьме с самого сражения под Аркли Хотя красотка она и правда...' Шушукаясь за его спиной охранники уже закрывали ворота. Почесав голову, Кальвин шагнул под арку ворот. Чудесная прохлада тут же окружила его. После палящего зноя ему показалось, что он на небесах. Но мгновения блаженства длились не долго.

— Кальвин, идиот! — вжавшись в створки закрывшихся ворот, Кальвин поднял руки, инстинктивно почуяв опасность. Спасла его хорошая реакция. Миг спустя в дерево ворот над его головой вонзился боевой расписной раскрытый веер. Веер... Веер? Из всех, кого он знал, веерами как оружием могла пользоваться только...

-Гвен! Я так рад! — раскрыв ладони, Кальвин попытался обнять вышедшую из тени у стены девушку. Но второй веер,— как он мог забыть про него,— приложил его по голове. Легкая ткань и деревянные пластины в умелых руках могли стать грозным оружием.

-Как ты посмел опоздать?! Ты знаешь, сколько я тебя ждала?!

— Ой, ой! — Кальвин съежился, потерев ушибленное место.— Ты как всегда энергична. — Он примирительно поднял руки. Это действительно была Гвен, как бы она здесь ни оказалась.— Видишь ли, я часто теряюсь, я заблудился в лесу по дороге к границе.

— В лесу?

— В лесу.

— В Риокии?

— Да.

-Где нет ничего кроме рощ.

— Ага.

— Вот поэтому я и говорю, что ты дурак. Только дураки могут заблудиться в степной зоне. У тебя нет ни капли благодарности,— светловолосая девушка картинно приложила ладонь ко лбу с видом оскорбленного достоинства,— я прибыла сюда через пол страны, чтобы то письмо доставили вовремя.

— АА!!! Так это ты привезла бумагу о моем освобождении! — наконец понял Кальвин.

— Именно,— девушка наставила на него палец. После чего подошла к воротам и выдернула свой веер. Кальвин с уважением взглянул на глубокую трещину, оставшуюся на месте удара. Там могла быть его голова.

-Ну, так как ты узнала, что я здесь?

-Я всегда это знала. Я ведь была в той же тюрьме, что и ты,— невозмутимо ответила девушка, поправив свои волосы, она разглядывала свое отражение в зеркальце, которое извлекла из своего кармана. Словно убедившись, что все в порядке, засунула веера в петлицы и направилась на юг к пограничному пункту Астала.

— ЧТО??? — у Кальвина ушла целая вечность, чтобы осознать слова девушки.— Ты все это время была в плену?! Но почему не подала знак, почему я ничего не знал?

— Не все время, мой брат послал выкуп за меня через месяц после пленения. А то, что ты не знал, кто находится в соседних с тобой камерах,— вот поэтому я и говорю, что ты дурак.

— Не называй меня дураком.

— Кретин.

— Эй!

— Остолоп, простофиля,— могу продолжать долго и смею уверить, ты устанешь раньше, чем я закончу.

— Сдаюсь. Меня редко выпускали из камеры, знаешь ли. Может быть, у тебя были другие условия?

— Разумеется,— равнодушие девушки просто поражало. Она уверенно зашагала вперед. Кальвину ничего не оставалось кроме как плестись позади с жалким видом. Да и ощущал он себя именно таким. Действительно, за книгами он забывал обо всем и порой не замечал, что творится кругом.— У меня каждый день была горячая ванна, трехразовое питание и прогулки в саду Начальника тюрьмы. В отличие от тебя, он очень воспитанный, образованный и умный человек. Если ты не смог найти с ним общий язык, то это лишь говорит о твоей никчемности.

— Да я его и в глаза не видел. Если у него такие подчиненные, то каков же сам начальник? — пробубнил Кальвин позади.

— Ты что-то сказал? — оглянулась через плечо девушка. Голос ее был очень недовольный.

— Нет— нет, ничего. Я рад, что вы, наконец, вспомнили про меня.

— Ты будешь благодарен мне до конца жизни?

— Разумеется.

— Отлично. Значит с этого дня ты назначаешься моим личным слугой.

— Это еще почему?

— Значит мне вернуться и сказать, что я передумала вносить за тебя выкуп?

— Выкуп? — Кальвин остановился.— Значит, выкуп все-таки был? Но те двое сказали...

— Мне нет дела до того, кому именно достанутся эти деньги. Тем более, что они не мои.

— Гвен! Что с тобой случилось? Раньше ты не была такой.

— Какой? — девушка впереди резко остановилась, так, что Кальвин едва не налетел на нее. Рука ее потянулась к одному из вееров.

— Э... я просто так сказал. Наверное, это все жара,— Кальвин демонстративно поправил воротник своей одежды, ощутив, как неприятно та липла к телу. С тоской он оглянулся в поисках какого-нибудь пруда. И с радостью заметил невдалеке поблескивающую синевой полоску.— Пойду, освежусь. Я больше так не могу.— И направился в ту сторону. Спустившись с дороги, он шагнул на поляну с россыпью ярких полевых цветов.

— Сделаешь еще шаг, умрешь на месте.

Кальвин так и застыл с поднятой ногой. Подойдя, Гвен толкнула его в грудь, и он повалился на спину.— Смотри куда идешь! — накинулась она не него.— Это зона Промежутка! Неустойчивость, понимаешь?!

— Я не вижу ничего особенного...— начал, было, Кальвин, оглядываясь вокруг. Все, что он видел,— они шли по довольно узкой дороге меж живописных ярких лугов, усеивающих холмы. Холмы в рост человека были округлыми, и возможно слишком правильной формы, все усыпанные необычно яркими, едва ли не режущими взгляд цветами. Таких он действительно раньше не видел. После сражения при Аркли его вместе с другими пленниками доставили по другой дороге.

— Смотри внимательнее,— настояла девушка, указывая на небо.

— Оно слишком яркое.— Кальвин прищурился, действительно, оттенок синевы больше подходил для поздних сумерек, внезапно освещенных ярким солнцем. Но сейчас был полдень, и солнце стояло в зените. А вода... Подобрав камешек, Гвен с силой запустила его в то, что Кальвин принял за пруд. Ударившись о водную поверхность, камешек подскочил над ней, звук был точно от удара об лед и упал обратно. Небольшой, всего с кулак диаметром, но от удара ледяная корка на пруду раскололась пополам и начала обваливаться сама в себя. Моргая, Кальвин смотрел как ледяные глыбы, а вслед за ними и вся вода и добрая половина окрестного луга рухнула в пустоту. И еще через секунду на месте пруда и луга вырос еще один холм. В то же время, все соседние холмы лишились своих цветов, покрывшись изумрудной травой и уменьшились в размерах, по крайней мере, в двое.

— Это...— Кальвин прочистил горло. Ему вдруг сделалось нехорошо.— Я читал о таком. Но никогда еще не видел собственными глазами, я вообще раньше никогда не бывал так далеко.

— В последние годы их число возросло, и площадь продолжает увеличиваться,— отозвалась девушка. Она сделала жест рукой.— Эта пролегает точно между границами двух государств и тянется на многие мили. Но ни на метр не заходит на границу. В Риокии не знают таких проблем. Еще я слышала, что точно такая же есть в Вальце.

-Наверное, моя книга была слишком старая. Кстати, там говорится, что на севере эти участки не имеют четких границ и появляются случайно и исчезают, также как появились. В них пропадают целые селения, люди и животные. Никто никогда еще не возвращался оттуда. Если этот участок на суше, то все краски и цвета, звуки,— все кажется нереально четким, почти оглушительным по воздействию. Правительство серверных стран старается ограничивать такие участки, где подобные явления появляются наиболее часто. Их даже пытаются исследовать. Но пока...— Кальвин почесал затылок, зевнув и повернувшись к Гвен,— ничего определенно сказать о них нельзя. Они были всегда. Говорят, что это участки, где наш мир становится неустойчив перед Хаосом и постепенно проваливается в него.

— Ты тоже в это веришь?

Кальвин отвел взгляд, потому, что девушка пристально смотрела на него. Это было пугающе.

— Я? У меня нет своего мнения. Это просто то, что я читал в книгах.

— Но ты должен что-то думать по этому поводу?

— Не знаю, это слишком сложно,— задумчиво протянул Кальвин.— В любом случае, у меня от них мороз по коже.

— Дурак,— резко отвернувшись, Гвен зашагала дальше.

— Всегда был таким,— пожав плечами и еще раз оглянувшись на новый холм, Кальвин, поежившись, догнал свою спутницу. — Теперь понятно, почему ты не хочешь собрать из них композицию,— чтобы как-то сгладить ситуацию, рассмеялся Кальвин, указывая на россыпи цветов по сторонам.

— Может мне отправить тебя туда? Ведь ты теперь мой слуга? — проворчала девушка. Вместо ответа Кальвин рассмеялся.

Солнце уже перевалило за половину, когда мокрые и утомленные жарой они подошли к пропускному пункту Астала. Девушка подала свой пропуск. Охранник в пограничной форме лишь бегло взглянул на вензель семьи Кларио и тот час же поклонился.— Это ваш спутник, леди?— уточнил он, переведя взгляд на Кальвина, мявшего за спиной свой пропуск.

— Да, он со мной.

— Могу я увидеть его документы?

— Ты не слышал, я сказала, он со мной. Разве не достаточно моего пропуска?

— Да, ваш пропуск...— Кальвин насторожился, когда на поворот головы охранника, к ним подошли еще трое пограничников. У всех в руках были мечи и алебарды. В ладони одного, самого молодого их них, Кальвин заметил какой-то рисунок. Сверившись с ним и переведя взгляд на Кальвина, он что-то быстро сказал своим товарищам, кивнув утвердительно.

Почувствовав поддержку, первый охранник осмелел:

— Ваш пропуск, или леди пойдет одна.

— Эй ты, разве имя семьи Кларио тебе не знакомо? Я же сказал тебе, что вернусь не одна, когда проходила туда сегодня утром?

-Да, но...

— Это он,— поставил точку в споре один из трех подошедших пограничников, и двое других тут же наставили алебарды в грудь Кальвину. Вот, чего он не ожидал.

— Вот, мой пропуск. Не надо нервничать,— он попытался улыбнуться, протягивая обеими руками свою бумагу стражникам, чтобы те хорошенько рассмотрели ее.

— Кальвин Рейвен, ты арестован по обвинению в государственной измене,— слова первого охранника поразили Кальвина как гром среди ясного неба.

— Что, вы наверное шутите...— начал, было, он.

— Беги, Кальвин,— услышал он рядом с собой голос Гвен. Повернувшись к ней, он увидел выражение ее лица. Сосредоточенное, словно она была готова к тому, что произойдет и отчего-то сожаление мелькнуло в ее взгляде.

— Прости?

— Я сказала, беги! И вот деньги на дорогу, потеряешь — прибью! — закричала она, перебрасывая ему маленький кошелек. Веера выпорхнули из-за ее спины на волю, словно хищные птицы. Как разъяренная тигрица она с криком ринулась на охранников, опешивших в первые мгновения от такого напора. Кальвин видел Гвен, носящуюся как ураган меж четырех пограничников, но один из них уже читал заклинание 'В ожидании...', а трое других отчаянно отбивались от атак веера девушки, превратившейся в живой вихрь. Его взгляд нашел выпавший из рук одного из охранников рисунок. Темные волосы, немного небрежно распущенные по плечам, прямой взгляд несколько сонных глаз, оливкового цвета кожа... Даже дурак узнал бы в изображении его собственное лицо. И надпись, одна единственная, крупным шрифтом. Они не поленились распечатать его портрет, наверняка скопированный с его карточки двухлетней давности в Отряде Лилии.

'Разыскивается опасный преступник'. Все встало на свои места, хотя нет, он до сих пор не понимал ничего.

-Кальвин, я буду сдерживать их еще несколько минут, а потом я за себя не отвечаю, ты же не хочешь, чтобы они погибли потому, что ты был настолько глуп, чтобы не сбежать! — закричала девушка. Вокруг ее вееров теперь яростно полыхало изумрудное пламя. Пламя? Это было что-то новое. Невероятно яркое, словно живое изумрудное пламя и еще что-то, какие-то образы. Но одно Кальвин понял правильно,— чтобы разобраться во всем этом, ему нужно было время, время, что для него отчаянно пыталась выиграть Гвен. Все 'почему' на потом, сейчас он должен бежать или... Она была его боевой подругой уже несколько лет, это была непобедимая Гвен, но охранников было четверо, и, по крайней мере, один из них владел магией.

— Беги глупец, или я убью тебя прямо сейчас! — губы Гвен закричали, но голос был не похож на нее. -Встретимся у старого Нельфа. Ты должен пропасть во дворец, во что бы то ни стало, иди во дворец!

Подобрав листок с портретом, Кальвин еще раз оглянулся на Гвен, и попятился. Теперь за изумрудным сиянием ничего нельзя было различить, но крик нечеловеческой боли донесся из него. Голос не принадлежал Гвен. Бог знает, сколько еще охранников бежало сюда в эту минуту, здесь должен был быть, по крайней мере, гарнизон. 'Прости, Гвен, я верю в тебя'! — Повернувшись, Кальвин побежал, так, как не бегал еще никогда в жизни.

-Гвен, ты все мне объяснишь позже, и не смей погибнуть! — прокричал он.

Глава 3. Встречи.

Часть 1.

Дорога от пропускного пункта вела прямо,— сначала вдоль реки, затем спускалась в долину, так, что бежать Кальвину было легко. Он ни разу не оглянулся, пока не добрался до ближайшей деревни. Она называлась Калафина. Уже пригород Астала, хотя до столицы еще миль 30. Как бы то ни было, пока он не разберется со всем этим, он будет держаться подальше от скоплений людей. И он оказался прав, как убедился Кальвин позднее. До вечера он успел миновать, огибая, еще три деревни и два небольших торговых городка на тракте Риокии. И за это время Кальвину пришлось сорвать со стен, по крайней мере, в три раза больше собственных портретов, уверявших его, что он государственный преступник. Что за нелепица?

Слова Гвен бились в его голове. 'Встретимся у старого Нельфа'. Нельф был заведующим королевской библиотекой в Виере, столице Астала. Когда они были в отряде Лилии, он, Гвен и Сай часто просиживали там целые ночи напролет. Старик Нельф служил там столько, что уже никто не помнит, когда он принял этот пост. Его внучка Велька во всем помогала ему.

Но сначала, действительно ли было разумно вот так проникать во дворец? Почему Гвен настаивала, чтобы он отправился первым делом именно туда? Если он объявлен государственным преступником, разумно было предположить, что там его ждет не самый радушный прием. Хотя...

Когда стены Виеры, выложенные синей глазурованной плиткой заблестели на закатном солнце, в голове Кальвина созрел план. Глупый, на первый взгляд. Да и на второй тоже. Но это был единственный способ проникнуть во дворец. Если верить Гвен, там он найдет ответы на свои вопросы. Но он не должен позволить себя поймать. Если он не появится в библиотеке в условленное время, Гвен наверняка ринется его спасать во дворец. Зная ее, такое вполне можно было ожидать. Поэтому, эту короткую вылазку он должен совершить как можно осторожнее, узнав за это время как можно больше. Все внутри него кричало о том, что было бы разумнее просто придти в библиотеку и остаться там, дожидаясь Гвен, но в последнее время, Кальвин совсем престал вести себя разумно. Иначе, всего, что произошло с ним, не случилось бы. Уже сейчас, наверняка, в столицу бегут гонцы. Все у кого были уши на пропускном пункте, слышали про дворец, и чтобы защитить короля, наверняка там усилят охрану. Защитить от него, государственного преступника. Вот незадача,— Кальвин зевнул. И как до этого дошло? Вот так заботятся о тех, кто не пожалел своей головы на поле битвы за родную страну. Оставалось лишь надеяться, что судьба других пленников была лучше, чем у него.

Проникнуть во дворец незамеченным,— безумная идея. Но на счастье Кальвину был известны все ходы и выходы из него. Было время, когда они с Саем и Гвен излазили их все. Сай чувствовал себя как рыба в воде в этом лабиринте тайных ходов и лазов. Ведь если вспомнить, он родился там и, хотя по какой-то причине был отправлен служить в отряд Лилии, но по рождению он принадлежал вроде даже к королевской семье. Хотя подробностей Кальвин не знал. Сай неохотно разговаривал на эту тему.

Виера... новая столица Астала, построенная три столетия назад при первом короле династии Валентайнов. Предыдущая столица сгорела вместе со старой династией в ужасном пожаре. Тогда государство находилось на гране своего распада, когда сыновья императора Ральфринга передрались между собой за право наследования трона. В итоге Астал стал легкой добычей для соседних стран. И лишь путем немыслимых усилий и человеческих жертв молодой дворянин Кальм Валентайн сумел объединить вокруг себя разрозненные семьи и сплотить народ перед лицом внешней угрозы. В честь той знаменательной битвы за независимость Астала была возведена эта огромная стена вокруг новой столицы, когда ее фактически отстроили заново на семи холмах.

Синие глазурованные камни стены выглядят разными при утреннем, дневном или вечернем солнце, создавая вокруг всего города светящийся ореол. Все центральные улицы столицы также вымощены этим синим камнем, который добывали в провинции Алис на западе государства. Одним из удивительных свойств этого камня является его способность сохранять и удерживать тепло зимой и прохладу летом, что делало проживание для горожан очень комфортным. Широкие проспекты и бульвары, парки и сады. Ярко освещенная аллея, спускающая от королевского дворца к центральной площади, была видна со всех концов города. Сам дворец располагался на самом высоком холме, названным Синим или Первым. Синий, пурпурный и белый считались королевским цветами новой династии.

Кальвин засунул в рот последний кусок булки с черникой, которую он купил у проезжающего мимо фермера по дороге сюда и поднялся, стерев карту, которую начертил для себя на земле. С этой возвышенности открывался потрясающий вид на город. Отряхнувшись, Кальвин спрыгнул с уступа и заскользил с крутого обрыва вместе с водопадом мелких камешков. Чтобы незаметно войти в город, ему необходимо было избегать всех семи ворот, что вели в город. Прошло немало времени, но Кальвин в тайне надеялся, что тот секретный ход, который однажды показал ему Сай, остался цел.

-Уффф.— вздохнул он, наконец, опустившись на землю в тени стены города. Бежать всю дорогу от последней рощицы до нее по такой жаре оказалось делом нелегким. Хотя это был уже вечерний час. Впрочем, отсутствие стражи на стенных облегчало его задачу. -Привет. А вот и ты,— Кальвин поздоровался с огромным кустом шиповника, цветущего у самой стены.— А ты заметно вырос, пока я тебя не видел.— Ойкнув и потерев уколотую руку, Кальвин осторожно отодвинул его ветви в сторону, расчистив ногой от мусора каменную плиту в метр шириной. Приложив усилие, он с помощью нехитрого рычага сумел поднять ее. Несколько песчинок осыпались в пустоту. Кажется за время его отсутствия, этим лазом никто не пользовался. Отлично,— примерившись, Кальвин спрыгнул в темноту. Если не знать, что до дна всего два метра, кажется, что ты падаешь в бездонный колодец. С другой стороны к крышке лаза была привязана веревка, потянув за которую Кальвин оставил себя в кромешной темноте. Ну, теперь кажется можно,— решил он.

-'В ожидании искр огня...', — прошептал он, сделав пальцами особый жест, и тот час же вокруг его правой ладони возник мягкий светящийся ореол. Мелкие искорки, собравшись вместе, создавали ощущение единого горящего пламени. Он специально оставил мощность заклинания на минимальном уровне. Ну вот,— Кальвин осветил насколько возможно дальше довольно широкий проход,— теперь осталось лишь следовать карте, которую он по памяти составил перед спуском. Согласно ей, уже через пол часа он будет во дворце.

— Не ошибся?— Кальвин осторожно выглянул из-за статуи. Кажется, он шел правильно и это действительно главный тронный зал. Гвен говорила об этом? Хотя сейчас Кальвин ощущал себя глупо. Что он здесь делает? Что девушка хотела, чтобы он увидел? Если его поймают ... Сделав глубокий вдох, Кальвин вышел из ниши. Свет витражей ударил ему глаза. Он был здесь давным-давно на церемонии военной присяги. Один шаг, другой, Кальвину показалось, что он единственный, кто находился в тронном зале, такая тишина стояла в нем.

Белая тень мелькнула справа от него, но Кальвин заметил ее слишком поздно. На его шею опустился сильный удар, и он рухнул, не силах пошевелиться. Подняв глаза, он увидел глядящего на него молодого человека одетого в белое, с бесцветными волосами и такими же глазами, которые не выражали ничего, ни гнева, ни презрения, будто он смотрел на пол сквозь Кальвина. Что за мастерством боя владел он?

— Я обездвижил тебя касанием точки 88, не волнуйся, это временное неудобство, если бы я хотел убить тебя, я бы ударил в сто первую точку. Хотя ты слишком опасен, может мне стоит обездвижить тебе обе ноги на полгода? — ровным тоном поинтересовался он. Он поднял ладонь со сложенными пальцами, Кальвин зажмурился. Нов этот момент:

— Остановись, Лантис,— прозвучал голос со стороны.

— Ваше величество?— тот, кого назвали Лантисом, отступил от распростертого, совершенно беспомощного Кальвина. Голос, отдавший этот приказ, показался Кальвину смутно знакомым.

— Это мой друг. О Древо, Кальвин, как, ты жив! Я думал, та ужасная битва поглотила тебя,— вновь тот же голос.

'Ваше... величество?'— Кальвин с трудом разглядел бегущую к нему через зал стройную фигуру. Это действительно был Сай. Сай? Сай?!!! Только его роскошные длинные волосы, отливавшие голубизной и шелком, были заплетены в немного более длинную косу, что он помнил. На его лице читалась усталость вперемешку с облегчением. Камзол,— белый с нежно фиолетовым отливом и лазоревого цвета плащ с меховой горностаевой подстежкой.

— Ты? Ты!!! Что ты здесь делаешь? — закричал Кальвин,— это была его первая естественная реакция.

— Ваше величество, вы уверены? — спросил Лантис.

— Конечно, уверен, как я могу ошибаться, ведь это Кальвин!

— Всем известно, что...

— Что известно всем? — меж красивых бровей Сая пролегла морщинка.

— Всем известно, что в том сражении уцелели лишь несколько человек. Среди них ваше величество, моя сестра Гвен и изменник Кальвин Рейвен.

-Изменник?! — в один голос воскликнули Сай и Кальвин, все еще лежащий на полу.

— Это сведения касаются только суда, вашему величеству их не доносили, тогда было весьма суматошное время,— невыразительный голос Лантиса начинал бесить Кальвина.

— Значит, мне не зачем было омрачать торжественное восшествие на престол грязными слухами о том, что мой друг — предатель.

Кальвин заморгал, кулаки Сая сжались. Интересно, насколько далеко от тронного зала простирается власть короля? Как бы это ни произошло, кажется, Сай все еще не укрепился на троне. И какое именно место в его окружении занимал этот Лантис?

— Лантис, оставить нас, я хочу поговорить со своим другом,— приказал Сай.

Казалось, этот Лантис был готов не подчиниться, но, затем, отвесив достаточно учтивый поклон, он растворился в тенях за занавесом позади королевского трона. Кальвин готов был поклясться, что спрятаться там было негде, и тайного хода, ведущего оттуда, он также не знал. Складывалось ощущение, что красные лучи солнца просто поглотили его.

— Что за странная личность? — Кальвин не выдержал и все-таки подбежал к трону, заглянув за него, действительно, никого нет. Он ушел.

В это время Кальвин услышал за своей спиной смех Сая.

— Ты чего это? — повернувшись, Кальвин в растерянности смотрел на своего друга.

— Вспоминанию выражение твоего лица, когда мы впервые увиделись, но ты держался молодцом.

— Замолчи, не каждый день узнаешь, что твой лучший друг становится королем и издает приказ поймать тебя как государственного преступника,— Кальвин уселся на ступеньки рядом с троном. Сай остался стоять у подножия лестницы чуть в пол оборота к нему. Лучи солнца, льющиеся через витражные окна с левой стороны, создавали вокруг головы короля радужную ауру.

Смех Сая оборвался.

— Ты поверишь, если я скажу, что не издавал такого указа?

— Ты можешь,— возразил Кальвин.

— Кальвин, я серьезно,— Сай поднялся на одну ступеньку. Действительно, его лицо сейчас было вполне серьезным и отчего-то казалось, что ему больно слышать слова Кальвина.— Если бы я только знал...

— А, забудь, главное, я вернулся. Ты, конечно же, обязан дать мне место своего первого советника и тогда я смогу целыми днями изучать книги в королевской библиотеке,— мечтательно протянул Кальвин. Улегшись на ступеньки, он закинул руки за голову, изучая свод зала.

-Тебя так долго не было, ты мне поверишь, если я скажу, что лично узнавал о твоей судьбе, но все, что мне удалось выяснить, что после той битвы при Аркли ты просто исчез, как многие другие, слишком многие,— в голосе короля послышалась горечь. — Потом ты был объявлен без вести пропавшим.

— Ну, я довольно неплохо проводил время в приграничной тюрьме Риокии.

— Не может быть! — удивился Сай. Поднявшись, он сел по другую сторону от трона на ступеньку и уставился в дальний конец тронного зала. Краем глаза Кальвин наблюдал за ним. Это был все тот же Сай, которого он помнил, излучающий харизму, с манией величия, вечно к чему-то стремящийся, мечтающий о лучшем будущем для всех, пример для подражания всех парней из отряда Лилии и восхищения девушек. Неужели даже тогда он уже думал о том, как бы провернуться это дело? Но все же что-то в нем неуловимо изменилось, его осанка, даже нет, теперь от него исходила эта аура не величия, но того, чем должен обладать человек, если он хочет, чтобы люди следовали за ним. Воля, стремление, желание, того, чего самому Кальвину достигать было совершенно не нужно. — За эти полгода,— прошептал Сай,— я ничего не смог выяснить о тебе. Мы все еще очень слабы.

— Эй? — оттенок горечи в голосе Сая насторожил Кальвина. Он поднялся и сел рядом.

-Это правда, но скажи, как тебе удалось выбраться оттуда. Ты сбежал?

— Все не так захватывающе. Гвен принесла выкуп за меня и освободила,— просто ответил Кальвин.

— Эвенка выкупила тебя?! — воскликнул Сай.

— Да,— Кальвин сделал притворно злое выражение лица,— ты хоть знаешь, через что мне пришлось пройти, чтобы добраться сюда?! Она осталась сражаться с пограничной стражей, и все из-за твоего указа.

— Я не издавал его!

— Знаю, знаю...— отмахнулся Кальвин.— Может ты не знал, что ее выкупила ее семья?

— Да, знаю,— как то неуверенно отозвался Сай. Они надолго замолчали. Эвенка... Кальвин... Король не видел девушку уже целый месяц, с того самого дня, как она появилась в тронном зале, впервые после битвы при Аркли. Все повторялось. О том, что Лантис Кларио послал выкуп за нее в Риокию, он узнал только после этого от самого Лантиса. Если Лантис знал, что его сестра содержалась в качестве пленника в той тюрьме, ему наверняка было известно и о том, что Кальвин тоже был там. Знал, но не сообщил Саю. Не посчитал нужным или не захотел? Сай в подробностях, будто это случилось вчера, помнил тот день, когда она появилась на пороге тронного зала... Воспоминания унесли его во времени назад.

...Девушка поднялась на три ступени и остановилась, не доходя до трона короля.

-Эвенка, это не сон, это и правда ты?! — король порывисто вскочил с трона.

— Ваше величество,— девушка опустилась на колено, склонив голову, приложив свои боевые веера к груди.

— Не называй меня так, ведь ты моя боевая подруга, мы вместе сражались в отряде Лилии. Но как это возможно, я видел тебя умирающей у меня на руках на том ужасном поле битвы, твоя рана...

— Ваше величество, вы король этой страны, а я всего лишь ваша подданная, я пришла, чтобы служить вам.

— Эвенка,— король порывисто обнял девушку. Она не отстранилась, но и не ответила на его объятия. Она стояла, словно каменное изваяние, и, казалось, даже не дышала. Но она была теплая, теплая и такая живая,— Сай прикрыл глаза, слезы непроизвольно покатились по его щекам.

— Ваше... величество,— голос Лантиса напомнил ему о реальности. Он украдкой вытер неподобающие признаки слабости. Сай выпрямился и, подняв девушку, вновь сел на трон.

— Как это возможно, не могу поверить. Что с тобой произошло?

-Я открыла глаза и увидела вокруг море трупов. Это были все наши солдаты и павшие воины соседней страны. Я помню, что была ранена в грудь, помню ту невыносимую боль. Но раны не было, лишь разорванная одежда. Я помню, что слышала ваш голос, Ваше величество, который звал меня. Но когда я пришла в себя, вокруг были только мертвые. Я пошла в ту сторону, откуда дул свежий ветер. Так я достигла вражеского форпоста, где меня взяли в плен. У них было много раненных и меня наняли ухаживать за ними, а потом отправили в тюрьму. Потом много чего произошло, а вскоре я узнала, что вы стали новым королем и отправилась в столицу, чтобы увидеть все собственными глазами. Сейчас я пришла, чтобы служить вам,— Эвенка вновь склонилась.

Сай смотрел на девушку перед собой. Они были друзьями с самого детства. Ее длинные золотистые волосы, которые она заплетала и укладывала на голове в сложное сооружение, напоминающее корону. Ее глаза с изумрудным оттенком, широко открытые словно в удивлении. Ее острый подбородок, говоривший о сильном и волевом характере. Даже ее манера одеваться в мужские платья, которые она носила так, что ей могла позавидовать любая модница при королевском дворе. Все это была она. Но в то же время, он видел ее мертвое тело, она не могла выжить после таких ран. Видел ее сломанные и смятые веера, которые она использовала как холодное оружие и как концентратор для заклинаний.

— Хорошо, мы поговорим обо всем позже, ты устала, я велю распорядиться о самых лучших апартаментах для тебя.— Сай собрался отдать приказ, но девушка жестом остановила его.

— Не стоит, ваше величество, я остановилась в библиотеке. Завтра я прибуду во дворец для дальнейших указаний.

— Конечно, как пожелаешь,— Сай кивнул, давая девушке знак, что она может быть свободна. Глядя вслед удаляющейся Эвенке, Сай хотел броситься за ней и заключить в объятия, но он не мог. Испытующие взгляды собравшихся советников, и, конечно, вечный Лантис. Цепи... Каждый, кто связан бременем управления государством нес эти цепи. Но король был связан ими по рукам и ногам. Он сам набросил их на себя, добровольно, в тот день, полгода назад, когда заключил договор со Слепым Богом по имени Зоар. С того самого фантастического дня, когда невероятный водоворот событий в одночасье сделал его королем.

-...она сказала, что придет завтра, но так и не появилась. Думаю, Лантис запретил ей...

— Что ты сказал? Эй, Сай, ты здесь? — рука Кальвина потрясла короля за плечо.

— Да, извини, я просто задумался,

— Да ты спал с открытыми глазами.

-Это все королевские обязанности,— Сай провел рукой по волосам, стряхнув усталость с лица.

— А, я так и не спросил, как ты стал королем. Тебе пришлось убить всех своих ужасных родственников? Или тебя посадили на трон теневые министры и теперь дергают за ниточки, или ты заключил ужасную сделку с Хаосом и продал свою душу...

— Все не так! — воскликнул Сай,

— Эй, я же просто пошутил.— Кальвин поднял руки, словно защищаясь, глаза Сая горели яростным огнем. Кажется, власть действительно меняет людей не в лучшую сторону.

— Отец умер,— тихо сказал Сай, сев обратно на ступеньки.

— Сочувствую.

— Он был не тем отцом, который учил бы тебя верховой езде и фехтованию,— ты знаешь. Не извиняйся. Так получилось, что он решил оставить страну мне.

— Да, с твоей удачей трудно поспорить. А как же все твои родственники?

— Им пришлось подчиниться воле отца.

— Хотя, какая мне разница. Ты добился своего, ну, что ты теперь чувствуешь? Ты получил что хотел. Сколько раз ты говорил мне это с такой глупой мечтательной улыбкой на лице, что станешь королем и все изменишь. Каково это? — сменил тему разговора Кальвин, видя отчего-то подавленное состояние друга.

— Это тяжело,— ответил Сай.— Я даже не подставлял насколько. Но интересно, мне нравится делать то, что я делаю, видя, как мои мечты претворяются в жизнь. Власть — это не то, к чему я стремился, она лишь инструмент, с помощью которого я могу помочь тем, кто нуждается в моей помощи.

— Кажется, ты действительно веришь в то, о чем говоришь,— вздохнул Кальвин, поднявшись.

-Куда ты?

-Я должен встретиться с Гвен в королевской библиотеке.

— Эвенка?

— Да, и, думаю, тебе следует послать гонца на пограничный пункт. И еще прикажи снять все эти ужасные портреты с моим изображением, Кстати, не забудь отменить приказ о моих преступлениях. Будет не лишним, если за все то, что я выстрадал, ты таки дашь мне орден героя битвы,— усмехнулся Кальвин.

— Я подумаю над этим,— улыбнулся Сай, также поднимаясь и усаживаясь на трон.

— Ну, тогда пока.

— Подожди.

— Что такое? — Кальвин обернулся.

— Ты идешь в библиотеку?

— Да, а что?

— Тогда передай главному библиотекарю, что мне нужны эти книги,— Сай быстро набросал на листе, взятом из папки на своих коленях, несколько строк.— Пусть он пришлет мне их завтра к вечеру.

— Думаю, это не сложно.

— Кальвин.

— Что еще?

— Ты ведь придешь завтра вместе с Эвенкой?

— Это приказ?

— Да, это мой приказ.

— Тиран.

— Я знаю. Мне необходимо многое обсудить с вами двумя, ведь вы по-прежнему остаетесь моими самыми близкими друзьями.

— Я думал, у короля полно друзей.

— Это другое.

— Если это приказ, хорошо, думаю, я смогу выкроить для тебя пару часов,— Кальвин подмигнул Саю, махнув рукой на прощание.— Но только как друга, а не короля.

— Конечно,— с облегчением улыбнулся Сай.

— И этот беловолосый...

— Лантис?

— Держи его от меня подальше. Я ведь теперь больше не преступник.

— Хорошо, я предупрежу его,— улыбка Сая стала шире.

— Ну, тогда я пошел.

— Можешь идти.

Кальвин поморщился. Сай действительно говорил как король. Глядя на него, сидящего на троне, он вынужден был признать, что выглядит его друг весьма внушительно в своей мантии и даже без короны на голове.

— До завтра,— Кальвин покинул зал через тот же тайник. Это было правильно, пока Сай не издал указ, отменяющий тот, что объявлял его государственным преступником.

Улыбка исчезла с лица Сая.

-Лантис,— позвал он.

Белая тень выступила из-за трона.

— Да, ваше величество.

Не гладя на него, Сай спросил. Голос его дрожал от напряжения:

— Что это значит, отвечай мне.

— О чем ты?

Как всегда, когда они оставались наедине, уважительное 'вы' исчезало из речи Лантиса.

— Не играй словами, Лантис. Пленение Кальвина, и действия Эвенки. Это все твоих рук дело?

— Ты переоцениваешь мои силы.

— Значит, это правда. Ты держал ее подальше от меня. И потом отдал приказ освободить Кальвина, но все это втайне от меня и если бы он...

— К сожалению, моя младшая сестра оказалась более смышленой, чем я полагал. Это все она придумала самостоятельно. Хотя, если бы мне стало известно, что Кальвин Рейвен прибудет во дворец и встретится с тобой, я бы сделал все, чтобы не допустить этого,— сказал Лантис.

— Даже если бы я не захотел этого.

— Даже в этом случае.

— Позволь узнать, почему?

— Из-за силы, что находится внутри тебя.

— Зоар? При чем здесь это? — Сай ощутил, как холодок прошелся по его спине при упоминании имени одного из Слепых Безумных Богов.

— Этого я не могу сказать, пока не могу.

— Тогда... Сай сделал паузу,— может быть мне спросить его лично?

— Ты можешь общаться с Зоаром самостоятельно? — вопрос, точно указывающий на тонкую грань дозволенного. Лантис вел опасную игру, но он знал, что именно он может говорить, а что нет. Это было правдой. С тех пор, как три месяца назад Сай вонзил меч в Слепого Бога, от Зоара не было слышно ничего, будто он уснул. Иногда, по ночам Сая посещали странные сны или то были видения. Ему казалось, что это могли быть воспоминания Слепого Бога. Но его знания не стали бесконечными, а возможности безграничными. Пока Сай не знал, приобрел ли он вообще что-то от этой сделки, кроме как... нет, нет, мысли такого рода ведут в никуда, он не имел права сомневаться, не имел права показывать свои сомнения Лантису.

— Пока у нас не было возможности поговорить,— улыбнулся Сай. Нейтральный ответ,— то, что было нужно. Хотя, Сай думал с горечью, скорее всего, Лантиса нельзя было провести подобными уловками. Этот человек знал много такого, о чем Сай мог только догадываться, не желал делиться своими знаниями более, чем это было необходимо.

— Если захочешь что-то спросить у Зоара, просто сообщи мне, я устрою для вас встречу. И прошу,— Лантис особенно подчеркнул последнее,— не пытайся действовать самостоятельно. Это может обернуться для тебя непредсказуемыми последствиями.

— Понятно,— выдохнул Сай.

— Тогда, я удаляюсь,— белая тень растворилась там, откуда пришла. Но Сай отчего-то был уверен, что все еще не остался один.

— Лантис,— позвал он на всякий случай.

Ответа не последовало, но это не значило совершенно ничего. Он попробует, обязательно, и как можно скорее,— времени не оставалось. Со всей очевидной горечью Сай осознавал, что если он не научится самостоятельно справляться с этим, это будет означать его полное поражение перед Лантисом и той силой, что стояла за ним.

-Кальвин, Эвенка,— при воспоминании о сегодняшней встрече Сай не мог не улыбнуться,— я так рад, что вы на моей стороне.

Часть 2.

— Отлично,— Кальвин приподнял крышку лаза, ведущего на одну из боковых улочек Виеры. То место, где он вышел из лабиринта, располагалась двумя кварталами ниже главной площади и тремя улицами правее. Квартал, где обычно селились ученые и представители творческих профессий. Не удивительно, что именно здесь располагалась королевская библиотека. Белокаменное здание с ведущими к нему двумя пандусами,— сейчас оно явно переживало не лучшие времена. При предыдущем короле, отце Сая, наука, как и искусство, были отодвинуты в сторону, так, как они не способствовали наращиванию и укреплению военной мощи государства. Поэтому, Кальвин привык, что в прежние времена он часто бывал едва ли не единственным постоянным посетителем библиотеки. Он надеялся, что старик Нельф не принял в серьез эту чушь насчет его дезертирства, и не вызовет городскую стражу немедленно по его появлению. Интересно, здесь ли уже Гвен?

Кальвин со вздохом положил руку на дверную створку и с силой толкнул. Насколько он помнил, открывалась она с трудом и со страшным скрипом.

— Негодяй! Неблагодарный, все эти книги, что я собрала для тебя, а ты...! — шквал оскорблений, обрушившийся на него, сопровождался летящим в Кальвина увесистым томом энциклопедии, которую он успел поймать почти у самого своего носа. Но вторая книга, не столь значительная. все же успела опуститься на его голову.

Девушка лет четырнадцати, с короткими рыжими волосами, заплетенными в две толстые косы, перевязанные алыми ленточками, одетая в просторный зеленый халат, словно разъяренная фурия продолжала молотить его по голове и везде, где могла дотянуться.

— Велька! — Кальвин попытался улыбнуться,— ты как всегда энергична,— он тщетно пытался защититься от неистовых атак этой хрупкой на вид девчушки.

— Неблагодарный, ни за что не прощу тебе этого, все эти книги, что я собрала для тебя...

— Я очень рад, спасибо, что выполнила мою просьбу. Хотя я и опоздал с заказом на пол года. Я рад, то ты заботилась о моих книгах все это время...— сумел произнести Кальвин в промежутках между ударами. Атака внезапно прекратилась. Хрупкая девушка отступила от него. В глазах ее стояли слезы.

— Кальвин,— произнесла она дрожащим голосом. Косыночка на ее голове очень шла к ее тонкому лицу, похожему на мордочку какого-то дикого зверька. Острый носик и щеки были усыпаны веснушками.

— Ты подросла, как я вижу,— решил закрепить успех Кальвин. Подобрав с пола вторую книгу, он взглянул на название. 'Легенды Юга'. Действительно, это был последний заказ Кальвина, который он так и не успел получить, это был день накануне битвы при Аркли.

— Кальвииин! — с рыданием девушка бросилась ему на грудь. Кальвин опешил от такого наплыва эмоций, как обычно не зная как реагировать на женские слезы. Подняв глаза к потолку, он осторожно обнял девушку в ответ.

— Ну-ну... Я же вернулся.

— Я думала, тебя убили в той ужасной битве, а потом Гвен сказала, что тебя держат в заточении, а потом, что ты совершил ужасное преступление. Я так рада... рада, что с тобой все в порядке...— дальнейшие слова потонули в потоке слез.

-Ты как обычно заставляешь женщин плакать, Кальвин Рейвен,— из-за стеллажа с книгами по математике вышла Гвен. В рабочем халатике и такой же косынке как у Вельки, да еще и с тряпкой в руке она выглядела как-то странно.

— Гвен!

Отстранившись, Велька быстро вытерла слезы и засуетилась, бросившись, устранять устроенный беспорядок.

— Значит, ты все-таки выжила после того сражения.

— Разумеется, иначе и быть не могло. Ты думал, я могу погибнуть от рук таких слабаков?

— А, юный господин Кальвин, ты вернулся,— по лестнице, ведущей к секции редких книг на втором этаже, спускался хранитель библиотеки старый Нельф, дедушка Вельки. Ее родители умерли, когда ей было пять лет, и с тех пор он взял на себя обязанности по ее воспитанию. Самым примечательным в облике этого семидесятилетнего крепкого и сухощавого человека были его волосы и очки. Умные ястребиные глаза, скрывавшиеся за круглыми стеклами очков и хищный нос, похожий на клюв, короткая остроконечная бородка и белоснежные волосы, уложенные в длинную косу, которой можно было подметать плиты пола. Эту самую косу, Нельф словно тогу носил на сгибе левой руки, полагая, вероятно, что это смотрится величественно. Сам Кальвин находил, что это скорее выглядело странно. Но правда состояла в том, что этот человек был настоящим кладезем премудрости, обладая знаниями практически во всех областях науки и магии. Но он редко проявлял свои настоящие способности, покидая свою вотчину лишь по великой необходимости.

-Да, я задержался в Риокии. Мастер Нельф, вы даже не представляете, сколько в этой стране редких книг, я о половине из них даже никогда не слышал. 'Легенды Севера и Востока',— говорят, их осталось всего два экземпляра. 'Очерк о структуре этого мира', 'Фрактал и его распространение', 'Древо жизни и его связь с современной историей...'.

— Идем, Велька,— Гвен нарочито зевнула, потянув за собой робкую девчушку.— Если эти двое начали говорить о книгах, это продлится не один час. Они оба просто помешаны на книгах и всяких историях.

— Старшая сестра Гвен? — заморгала глазами рыжеволосая девушка.

— Запомни,— Гвен взяла в руки ведро и взмахнула тряпкой точно боевым веером.— Никогда не мешай работу и увлечения, это может плохо сказаться на твоем самочувствии. Если Кальвин продолжит в том же духе, он разучится различать реальность и вымысел.

— Правда? — в голосе девушки звучал настоящий испуг.

— Да-да. Верь мне. Разве ты не видишь, он едва узнал тебя, как это печально. Скоро Кальвин начнет забывать меня, наше прошлое, и у него останутся воспоминания только из самого глубокого детства. И когда это произойдет...— Гвен сделала скорбную театральную паузу...

— Когда это произойдет? — Велька стала белее мела, поднеся ладонь к губам.

— Он станет вести себя как малолетний ребенок. И это уже навсегда.

-Это ужасно, старшая сестра Гвен! — воскликнула девушка.

— Но это чистая правда, поэтому не слишком потакай его страсти к чтению,— подняла палец Гвен.— А теперь, за мной, нам нужно вымести всю эту пыль, ты займешься этим. А я расставлю во всех залах букеты цветов. Анютины глазки уже почти распустились. Цветы и растения способны очищать воздух и делать его более полезным.

— Правда?

— Истинная правда...— голоса девушек удалялись, и Кальвин наконец вздохнул с облегчением. У Гвен совершенно отсутствовало чувство такта. Но он был по-настоящему рад, что с Гвен все было в порядке. Она не спросила ни о чем, но, кажется, по его виду поняла, что он был во дворце и видел Сая.

— Юный господин Кальвин...

— А?— Кальвин обернулся к Нельфу.

— Я никогда не верил ни в твою смерть, ни твою виновность. Мы с внучкой ждали твоего возвращения. Первый месяц после битвы было совсем тяжело. Нас хотели закрыть, а библиотеку отдать под казармы для солдат.

— Не может быть

— Это так, — Нельф поправил очки.— Но с тех пор как молодой король Валентайн взошел на престол, все очень изменилось. Я благодарю Древо за это великое событие, ведь теперь библиотека снабжается напрямую из королевской казны. Молодой король является нашим почетным посетителем. Его интересует все, экономика и политика, история и искусство, философия и медицина. Я так рад, что, наконец-то, наша библиотека стала знаменитой. Теперь каждый день у нас много посетителей, и самых знатных. Это удивительно, ты так не считаешь? — воскликнул Нельф. Кальвин подумал, должно быть, он искренне восхищался Саем.

-Действительно, невероятно,— согласился он, помогая старому Нельфу расставить книги на верхние полки. Они поднялись на второй этаж, где располагалась секция редких экземпляров. Она занимала половину второго этажа, и располагалась на галерее вокруг центральной ротонды. В задних комнатах жили сам старик Нельф и Велька. Приходилось только удивляться, как им удавалось содержать в порядке такое огромное помещение.— Я многое пропустил, пока бездельничал в тюрьме.

— Гвен рассказала мне все. Жаль, что так вышло с тобой. Но это был королевский указ и все, что нам оставалось,— только ждать и надеяться, что с тобой все в порядке. Ведь ты для меня как родной сын и вырос у меня на глазах.

— Да, в детстве я доставил вам немало хлопот,— рассмеялся Кальвин, смущенно потерев затылок. В те дни старику Нельфу пришлось постоянно следить за маленьким Кальвином. Когда он бывал в библиотеке, книги исчезали и появлялись в самых неожиданных местах.

— Кальвин! — от голоса Вельки Кальвин вздрогнул и едва не свалился с лестницы, на которой стоял.

Обернувшись, он увидел девушку. В ее рыжих волосах был продет бутон синего цветка. Несомненно, общение с Гвен сказывалось на ней. В руках была огромная плетеная корзина с ворохом белья в ней.

— Что? — за спиной Кальвин услышал смешок Нельфа.

-Хочешь, я постираю твои вещи?

— А, нет, не стоит себя утруждать,— Кальвин ощутил, как его уши налились краской.

— Не спрашивай, если будешь спрашивать мужчин, они никогда не сделают то, что ты от него хочешь,— появившаяся Гвен ловко стянула Кальвина на пол. Уже через минуту он оказался в одном халате, сноровисто наброшенном девушкой ему на плечи. Нижнее белье она тоже с него сняла. Теперь у Кальвина горели не только уши. Посмеиваясь, обе девушки ушли, Велька то и дело оглядывалась через плечо, слушая что-то, что Гвен нашептывала ей на ухо.

— Внучка такая хозяйственная,— довольно кивал головой Нельф, сложив руки на груди,— вся в мою дочь. А это что? — библиотекарь поднял с пола сложенный листок бумаги. Развернув его, он уставился на королевский вензель.

— А, совсем забыл, Сай просил меня передать вам этот список книг. Они нужны ему завтра.

— Довольно необычный набор,— теребя бородку, покачал головой Нельф. Они все находятся в разных секциях. Не поможешь мне отыскать их?

— Разумеется.

Глава 4. Решения.

Часть 1.

— Ваше величество, что это значит?! Это королевский совет, почему здесь присутствуют посторонние лица!!!

— Это нарушение протокола, смею уверить...

-Это нарушение традиций. Секретные сведения...— Сай подождал, пока в кабинете утихнут возмущенные возгласы его министров. Он заметил, кто больше других был возмущен тем, что он пригласил на совещание посторонних для них и совершенно неизвестных людей. Министр юстиции Граф Эридиа, министр внешних связей маркиз Салавей и министр внутренних дел лорд Мазингер,— все трое находились уже в преклонных летах, и вышли из предыдущего кабинета министров еще при его отце. Обыкновенно именно они прилагали все усилия, чтобы не пропустить те указы Сая, которые были невыгодны Дворянскому собранию. У всех троих было огромное влияние среди знати Астала, а Лорд Мазингер являлся его главой. Остальные министры все еще колебались. Среди них особенно колоритной фигурой была Дана Торн, занимавшая пост министра Хозяйства и по совместительству Главной Горничной. Высокая, возможно даже слишком высокая для женщины, сухопарая уроженка крайнего востока Астала, она единственная происходила не из знатного сословия. Но даже его отец ценил ее за умение точно составить отчет по инвентаризации всего государства и заштопать дырку в занавесе в главном зале. Она не давала спуску ни королю, ни министрам, если видела, что кто-то оставил грязное пятно на ковре в главном холле. Но даже она не сказала ни слова, выслушивая возмущения трех министров.

Ситуация действительно была беспрецедентная, Сай думал несколько дней и только сегодня принял решение. Он просто делал то, что было необходимо. На сегодняшний совет он пригласил тех троих, кому он мог доверять полностью, кроме, наверное, Кальвина и Эвенки,— двоих его товарищей по отряду Лилии. С ними он сражался бок о бок в битве при Аркли. Брат и сестра Алия Энн и Крис Энн,— были на два года младше самого Сая. Они были близнецами, кареглазые, с одинаковыми прическами в виде коротко стриженных и аккуратно уложенных медного цвета волос. Оба носили по одной длинной серьге в правом ухе с камнями изумруда,— единственное, что напоминало об их происхождении из семьи Энн, с далекого Севера, погибшей полностью во время перед его восшествием на престол.

И еще один человек, Клайм Кольбейн,— с короткими, соломенного цвета волосами, стоящими шапкой над его головой, немного угрюмым лицом, твердым подбородком и мускулистым телом воина. Он всегда больше полагался на силу холодного оружия, чем на магию, но Сай знал, что он мог доверить свою спину этому слишком серьезно относящемуся к своим обязанностям молодому человеку.— Если вы не займете свои места за столом, совещание не начнется,— заметил Сай. Это относилось к последним трем. Видя прием, что их ждал, они явно не решались сесть за один стол с министрами.

Когда все разместились за одним овальным столом, высеченным из единой глыбы белого мрамора, кабинет короля стал казаться слишком тесным. Локти людей почти касались друг друга. Трое министров, входящих в оппозицию, сидели по правую сторону от короля, в то время как всем остальным осталось место по левую. Сам кабинет мало напоминал королевский. В последнее время он нередко становился и залом совещаний, и приемов, а также местом короткого отдыха Сая. Все пространство было практически полностью занято столом для совещаний. За его начищенной до зеркального блеска поверхностью ежедневно следила лично Дана Торн. Она же заботилась о том, чтобы были чистыми тяжелые занавеси из синего бархата, и нежно лиловая обивка королевского кресла, и чтобы не завяли цветы в мраморных белых вазах, стоящих на полу возле двух полуколонн по обеим сторонам кабинета.

— Ваше величество, я зачитаю повестку дня....— откашлявшись, начал, было, Лорд Мазингер. Он уже принял важную позу, с которой зачитывал любую даже самую незначительную бумагу.

— Лорд Мазингер, пожалуйста, подождите. Вначале я хотел бы рассказать о новых назначениях в кабинете министров.

— Но ваше величество...— лицо Мазингера потемнело. Маркиз Салавей и граф Эридиа обменялись взглядами.

— После моего восшествия на престол три месяца кабинет министров остается в неполном составе.— Сай не обращал внимания на реакцию министров.— Страна все еще находится в неустойчивом положении. Нам предстоит сделать очень многое. И нам категорически не хватает талантливых людей. Я ценю заслуги предыдущего кабинета министров перед страной. Я также высоко оцениваю личные заслуги каждого из здесь присутствующих.— Под взглядом короля, сверкающим, будто магнетическим, глаза отвели даже самые стойкие Салавей и Эридиа. — Однако, нам предстоит слишком большая работа, чтобы загружать несвойственными функциями всех вас. Поэтому, я принял решение ввести новые посты министра финансов и военного министра, а также заместить вакантную должность моего секретаря. Как вам известно,— Сай лишь слегка повысил голос, видя, как Лорд Мазингер открыл рот. Именно он в последнее время замещал вакантное место министра финансов. В то время как сам Сай выполнял обязанности военного министра. — Многие страны сейчас видят, что наше государство стало ослабленным за последние годы. Это может подтолкнуть некоторые из них к попытке военного вмешательства в дела Астала. Поэтому, сейчас как никогда нам необходимо укрепить нашу армию и границы. На этом посту нужен человек с сильной волей, военными навыками, знаниями в области магии, имеющий опыт в непосредственных военных действиях, тактике и стратегии. Но главное качество такого человека,— Сай встретился взглядом с Клаймом Кольбейном,— он должен пользоваться доверием среди простых солдат. Все эти качества есть у тебя, Клайм, поэтому я назначаю тебя на этот пост. Есть возражения?

— Есть! — в один голос воскликнули Лорд Мазингер и сам Клайм.

— Мы начали работу еще при предыдущем короле, вашем отце, то, что мы сумели продержаться так долго, говорит, надеюсь, о нашей достаточной компетентности в этих вопросах. Я считаю, и думаю, мое мнение поддержат остальные, вполне справляемся со своими обязанностями. Как ваше величество упомянули, страна находится сейчас в ненадежном положении. Поэтому, считаю неразумным назначать на столь ответственные посты людей, которые никому не известны. Незнакомые с обстановкой в государстве, не достаточно компетентные за молодостью лет.— С поклоном, Лорд Мазингер сел на свое место.

— Я выслушал вас, Лорд Мазингер,— улыбнулся Сай.— Клайм, ты тоже был против моего назначения? — Сай повернулся к своему другу. Но тот покачал головой:

— Сай, я не мастер говорить,— он скрестил руки на груди. Лицо его было мрачным и непроницаемым.— Думаю, мне не сказать лучше твоего министра. Наверное, это была не самая лучшая идея привести нас сюда. Поэтому, с твоего разрешения я пойду...

— Останься, Клайм.

Все присутствующие, включая Лорда Мазингера, вздрогнули. Королю редко приходилось повышать голос, и это было необычно. Но сейчас Сай чувствовал настоящую злость от непонимания, с которым столкнулся даже у друга. Неужели он ошибся и пошел неверным путем? Но разве Лантис не сказал, что Зоар не позволит ему отклониться от верного курса. Он обещал себе, что отбросит все неверные пути и направится прямо к Вершине древа. Нет, если он проиграет эту битву сейчас, все остальное будет уже неважно.

— Действительно,— произнес он с мягкой понимающей улыбкой на губах. Обыкновенно именно она действовала на людей, заставляя их поверить в невозможное, — Клайм молод и неопытен в государственных делах. Но я давно знаю его, как и все вы. А вместе с Алией и Крисом Энн, мы сражались в отряде Лилии. Вы все знаете, что даже просто выжить на передовой было непосильной задачей. Но мы остались живы, наша страна все еще независима благодаря всем им. Они сражались потому, что прежнее правительство заклеймило их родителей как государственных преступников, но они сражались за нашу страну с честью и гордостью. Я могу доверить свою жизнь каждому из них. Поэтому, я могу доверить управление делами государством моим друзьям. Клайм, Лорд Мазингер, мы должны забыть о мелких разногласиях, и направить все силы на развитие страны,— Сай сделал жест, словно захватывая что-то рукой. Поднявшись, он указал на окно за своей спиной. Солнечный свет, лившийся сквозь решетчатое окно, создавал вокруг головы короля величественное сияние, — ореол силы. И перед этим сиянием Лорд Мазингер нехотя склонил голову. Так же поступили и остальные министры. Клайм с обреченным видом опустился обратно за стол, пробурчав себе что-то под нос о мальчишках с короной на голове. Сай продолжал:

— Эти зеленые луга за окном,— это возможно наш первый хороший урожай в этом году. Люди, мирно обрабатывающие землю,— вы видели подобное за последние годы? Ремесленники в городах вновь изготавливают не оружие, а домашнюю утварь и предметы быта. Я собираюсь учредить Королевскую Академию Наук, чтобы наша страна начала развиваться и шла вперед ради ее жителей! Поэтому, мне нужна ваша поддержка. Только объединив усилия, мы сможем добиться того, что я обещал народу в день моего восшествия на престол! Прошу вас, помогите мне!

— Да будет так,— склонил голову Мазингер, остальные министры кивнули, на лице Даны Торн даже появилось что-то вроде одобрения доброй матушки, какой она всегда была для Сая. И он был благодарен ей за эту поддержку и понимание.

— Ничего не поделаешь, придется поработать,— вздохнул Клайм, верно Алия, Крис?

Сай взглянул на брата с сестрой.

— Алия, ты назначаешься моим личным секретарем. А Крис,— я знаю, ты неплохо разбираешься в счетоводстве,— займешь пост министра финансов.

— Я? — молчавший до сих пор Крис только что осознал, в какой ситуации оказался. Он выглядел растерянным и напуганным, ища поддержки у сестры, во все глаза смотревшей на короля.

— Я рассчитываю на тебя, Крис, и вы все. Официальные бумаги я уже подготовил. Можете приступать к своим обязанностям прямо сегодня.

— Но ваше величество, текущие дела...— подал голос граф Эридиа.

— Передайте их моему новому секретарю, я рассмотрю их чуть позднее. Скривившись, будто ему на язык попало что-то горькое. Граф смерил взглядом робкую девушку. 'Алия, ты должна держаться',— пытался мысленно подбодрить ее Сай. На поле боя она без страха смотрела в лицо врага, но знать была противником намного более коварным.

— Если это все, можем мы быть свободны?— маркиз Салавей поднялся, готовый уйти, это была подчеркнуто тонкая грань между неуважением и осознанием собственного права. Клайм нахмурился.

— Остался еще один вопрос,— остановил его Сай, ничем не выдав того, что этикет был нарушен. Пока он не мог.— Это нужно было сделать давно, но сегодняшние события поставили точку в этом вопросе. С этого дня я распускаю отряд Лилии. Все его члены получат из казны единовременное вознаграждение и пожизненную пенсию. Все члены их семей, как и они сами будут полностью восстановлены в их званиях, титулах и рангах, также им будут возвращены все отнятые у них земли и владения. Я лично позабочусь о судьбе каждого солдата. Особенно хочу упомянуть о Кальвине Рейвене. По досадной ошибке, он был признан государственным преступником, и я долгое время не знал о его судьбе, в то время как он содержался в тюрьме Риокии. С этого дня с него сняты все обвинения. Маркиз Салавей, проследите за тем, чтобы все плакаты с его изображением были сняты и все начальники стражи были уведомлены о том, что этот человек ни в чем не повинен.

— Слушаюсь.

— Я также подберу для него должность в управлении. О ней я поведаю вам позднее. На этом все,— Сай склонил голову, поднявшись.— Клайм, Алия, Крис, я позову вас вечером для беседы, будьте готовы,— заметил на прощание Сай. Все трое отвесили глубокие почтительные поклоны и удалились, как и остальные министры. 'Держитесь, друзья',— мысленно пожелал им Сай. За пределами этого кабинета он не сможет служить для них защитой, и все нападки и возможные унижения им придется выдержать самостоятельно.

— Ваше величество!

Сай вздрогнул и чуть не подпрыгнул на месте, когда палец Даны Торн ткнулся в его в грудь. Она приблизилась почти в плотную , и сейчас нависала над королем как скала, очень разъяренная и расстроенная скала, готовая обрушиться в один миг.— Ваши одежды!!! Это недопустимо!

— Госпожа Торн, что-то не так? — Сай сделал мученическое выражение лица. Обычно такое начало до добра не доводило.

— Разумеется, не так, это просто катастрофа. Она мятая и неряшливая, вы снова спали в кабинете всю ночь прямо за столом?!!!

— А, от вас ничто не укроется, госпожа Торн,— Сай попятился, замахав руками, чувствуя, как его спина уперлась в подоконник. Дальше отступать было некуда. Гнев этой суровой женщины был страшен, хотя она порой заботилась о нем как о собственном ребенке.

— Это недопустимо, если у вас нет жены, которая может проследить за тем, чтобы вы всегда надлежаще выглядели, я оставлю это вашему новому секретарю. Я немедленно поговорю с ней и четко накажу, чтобы она не выпускала вас из спальни, пока вы не будете спать, по крайней мере, по шесть часов в день и одеваться во все свежее по утрам. Наверное, мне стоит подумать о том, чтобы она кормила вас завтраком,— хищная улыбка Даны была просто потрясающей. Саю хотелось сквозь землю провалиться от таких обвинений, тем более, что все они были прискорбно верными.

— Да, госпожа Торн, я непременно буду следить за собой лучше, если Алия будет мне помогать.

— Не думайте, что я буду давать вам спуску теперь, когда часть моих обязанностей перейдет к этой девочке,— последний тычок был сделан точно в лоб королю. Ей одной было позволено так обращаться с ним. Но такова была ее натура, и Сай был благодарен ей за это фамильярное отношение. — Немедленно переоденьтесь и пообедайте. Хотя, нет, уже четыре часа, вот некстати, тогда я велю принести ваш полдник и проследить служанке, чтобы вы все съели до крошки.

— Обещаю, я так и сделаю— улыбнулся Сай.

— Надеюсь, так и будет, ваше величество,— просияла Дана, и, крутанувшись на месте точно вихрь, вылетела из кабинета.

Сай упал на стол, закрыв лицо руками. Через несколько секунд он поднял голову, и на его лице не осталось и тени улыбки. Этот бой,— наверное, он выиграл его. Теперь Кальвин будет в безопасности и его друзья тоже. Неужели Зоар указал ему верный путь или... это было его собственное решение?

В это время смех прокатился по комнате. Сай поднял голову, невольно оглянувшись.

— А мне ты не предложишь официальной должности? Так было бы намного проще,— смех слился в белые искорки, и из-за занавеси в дальнем углу выступила гибкая фигура Лантиса.— ваше величество, я слышал, ты был необыкновенен и все сделал правильно, не сомневайся.

— Мне не нужна похвала от тебя,— Сай надменно приподнял подбородок. Что-то в этом человеке отталкивало его,— Было в Лантисе нечто нечеловеческое, нечто, что было сходно с той силой, что находилась внутри самого Сая, но у Лантиса она проглядывала практически на поверхности. Почему остальные не замечали этой странности в хранителе королевских тайн?

— Я думал об этом,— Сай взял себя в руки.

— Да, интересно узнать, что же ты подобрал для меня? — Лантис легко оперся спиной о край стола, оглянувшись на Сая через плечо.

— Пост Придворного священника тебя удовлетворит?

— Это слишком большая честь для меня,— Лантис приложил ладонь к груди.

— Как бы то ни было, ты должен знать. Я дам Кальвину официальный пост.

-Ваше величество снова совершает необдуманный поступок.

-Необдуманный? — глаза Сая сузились.

-Поступок, который может повредить как твоему другу, так и тебе.

— Не смей! — Сай вскочил из-за стола.— Я запрещаю тебе даже пальцем трогать Кальвина или Эвенку.

— Моя младшая сестра находится под моей защитой. Я запретил ей приближаться к тебе. А что касается Рейвена,— лучше тебе отослать его подальше, для его же собственной безопасности.

— Лантис, ты пересекаешь границы дозволенного,— в голосе Сая звучало холодное предупреждение, но он прекрасно понимал, что кроме слов ничем не может повлиять на этого человека.

— Я повторяю, Кальвин Рейвен и Гвен не приблизятся к тебе.

— Это ты так решил? — медленно переспросил Сай.

— Это решение Сона.

— Сон? — Сай задумался на миг. Слепой Безумный Бог, часть которого жила внутри Лантиса. Он сам сказал об этом Саю в день ритуала. С его помощью, он мог общаться с Зоаром внутри Сая напрямую. Что бы ни говорил Слепой Бог Правосудия, он, король, узнает об этом последним, и лишь то, что Лантис посчитает нужным сообщить ему. Воля Слепого Бога должна была стать волей короля Астала,— таково было условие контракта. Сегодняшний разговор еще больше укрепил Сая в уверенности, что ему необходимо было самому поговорить с Зоаром, но так, чтобы Лантису об этом не стало известно. Но пока, он обязан защищать Кальвина и Эвенку сам. Лантис не объяснял ничего, кроме того, что считал нужным. И вот теперь он делал все, чтобы не допустить общения короля с его друзьями.

— Хорошо, тогда я придумаю ему пост как можно дальше от Виеры.

— Как тебе будет угодно. Я уверен, ты примешь единственно верное решение,— склонил голову Лантис, легко улыбнувшись.

Губы Сая сжались, но он вынужден был просто кивнуть и снова улыбнуться, хотя в душе его все сжалось. Кальвин и Эвенка,— он должен был встретиться с ними любой ценой, вне пределов дворца.

Часть 2.

-Эй, мастер Нельф? — Кальвин позвал старого хозяина библиотеки.

— Что, юный Кальвин?

-Я нашел все книги из списка Сая, передайте их кому-то, чтобы доставили во дворец,— пошатываясь под тяжестью стопки на его руках, Кальвин подошел к стойке регистрации. Небольшое бюро черного дерева было все заставлено коробочками с формулярами. Старый Нельф что-то сосредоточенно отмечал в одном из них, то и дело вздыхая, на его носу осталось чернильное пятно.

— Ах, совсем забыл,— хлопнув себя по лбу, Нельф оставил на нем еще одну кляксу. Как обычно он совершенно не замечал этих вещей, когда увлекался работой.

— Что такое?

-Сегодня я отпустил моего работника. Его жена родила, и я решил, что он заслужил отдых на сегодня.— Я могу, конечно, послать кого-нибудь во дворец за носильщиком..

— Не волнуйтесь об этом, если такое дело, я сам доставлю их во дворец. И не переживайте, я буду осторожен, ведь пока о моей амнистии могут знать не все,— добавил Кальвин, видя сомнение на лице Нельфа.

— И все-таки мне кажется, что было бы лучше послать во дворец. Хотя, может тебе пойти с Велькой?

-А, они закончили с уборкой?

— Да, благодаря девочкам, теперь библиотека превратилась в настоящий сад.

Действительно, принюхавшись. Кальвин понял, что в воздухе витают утонченные ароматы. Страсть Гвен к цветам ничто не могло остановить.

— Что ж, я с удовольствием прогуляюсь с вашей внучкой. Кстати, а где Гвен?

— Она ушла, сказав, что у нее есть кое-какие дела в поместье.

— Да? — Кальвин посмотрел в потолок, выполненный из перекрещенных деревянных балок.— Тогда ладно. — Прости, Сай, но с Гвен тебе придется договариваться самому. Когда Кальвин передавал ей послание Сая, она кивнула задумчиво, потом кивнула еще раз, и ... сегодня с утра он ее больше не видел.

Часть 3.

— Я так рада! Я в первый раз иду вдвоем с Кальвином, хи-хи...— Кальвин усиленно делал вид, что смотрит по сторонам и не слышит восторженный голос Вельки рядом с собой. Благо, гора книг у него на руках позволяла спрятать лицо, горящее не хуже закатного неба. Одетая в расшитый желтыми цветами жемчужного цвета шелковый сарафан с косыночкой на плечах и цветком камелии в волосах она действительно выглядела очень мило. Кальвин не мог не отметить, что она повзрослела с их последней встречи. Велька наотрез отказалась идти по боковыми улицам, говоря, что не упустит возможности прогуляться по центральным бульварам вместе с ним. Наверное, она специально надела для этой прогулки свое самое красивое платье. А Кальвину оставалось лишь украдкой отворачиваться, видя на стенах свои еще не сорванные портреты. Правда, никого из городской стражи им не попалось на пути, а простые горожане не слишком приглядывались к парочке. Жители Виеры обладали определенно самой лучшей чертой характера,— не вмешиваться в чужие неприятности и не создавать их самим. Жизнь в столице текла размеренно и чинно, расцвеченная свисающими повсюду вьющимися гирляндами южных цветов и гроздьями винограда. Женщины развешивали белье на резных кованных балконах, а дети играли в веющих прохладой фонтанах. Несмотря на некую настороженность, Кальвин действительно наслаждался этой прогулкой. Еще до войны, он не так часто имел возможность вот так просто гулять в компании симпатичной девушки.

— Ой, подожди!

Кальвин едва не сел на мостовую, когда сверху его книг легла стопка, что несла до того Велька. Девушка подбежала к одному из фонтанов. Он был выполнен в виде танцующих духов природы, изображающих прекрасных девушек с цветочными венками на головах.

— Где же она, ну где же?! — Велька отчаянно искала что-то в своей одежде. И, наконец, просияла, извлекая откуда-то блестящую монетку. Сжав ее в ладони, она закрыла глаза перед портиком фонтана.— Для моего желания,— прошептала она. Сверкнув золотой рыбкой в закатных лучах, монетка упала в прозрачную воду. На дне уже поблескивало множество самых разных монет. Некоторые из них были из других стран. Засмеявшись, Велька подбежала к Кальвину.— Давно хотела это сделать,— объяснила она.

— Эй, а это было не пять крон? -спросил Кальвин. — На эти деньги ты могла бы сходить на театральное представление, к примеру, или...— Кальвин задумался,— или купить красивую заколку для волос.

— Мне не жалко,— Велька подхватила добрую половину книг с рук Кальвина. -Это хорошее желание. И теперь оно обязательно сбудется, я уверенна. — Глаза Вельки были устремлены в з небо.

-Не скажешь мне, что это было за желание? — поинтересовался Кальвин

— Угу, с радостью... только, только... Велька отчаянно покраснела, споткнулась и едва не растянулась на мостовой. Кальвин успел подхватить ее под руку, но в итоге вся его гора книг развалилась и рассыпалась по земле.— Кальвин! — бросилась к нему на помощь девушка, и ее стопка книг оказалась у Кальвина на голове.

Некоторое время они просто сидели, глядя друг на друга посреди улицы, представляя собой интерес для прохожих зевак, а потом дружно рассмеялись.

-Ха-ха! — Кальвин смеялся от души, как и девушка.

— Ох, прости,— спохватилась она, и начала спешно собирать книги.— Это сюда, а вот эту сюда,— отчаянно смущаясь, она делала вид, что ничего не произошло.— Я такая неловкая.

— Это моя вина, твое желание принадлежит только тебе, если оно такое сокровенное, можешь не говорить,— улыбнулся Кальвин. В это время, собирая книги, Кальвин уловил краем глаза какое-то движение в боковом проулке слева от них. Темно-синий затягивающий вихрь. Мгновенное ощущение падения в никуда. Кальвин помотал головой. На миг ему даже показалось, что за стеной он заметил силуэт мужчины в темном. Но Велька отвлекла его, протянув ему стопку книг, а когда он оглянулся снова, там уже никого не было. Наверное, просто показалось. Да нет, не станут же его арестовывать прямо посреди людной улицы,— успокоил он сам себя.

— Я собрала,

— Идем,— кивнул Кальвин. Им предстоял еще подъем по главной аллее, которая вывела их на площадь перед дворцом. Белый камень, из которого было возведено строение, светился в лучах закатного солнца мягким жемчужным светом, создавая вокруг отдельных башенок и куполов светящуюся ауру. Это заставляло весь дворец казаться отделенным от земли, он будто парил в воздухе. На его широких фронтонах и пилястрах были изображены сцены из далекого прошлого Астала. Самые древние были вырезаны из синего камня. Над главным куполом здания реял флаг королевства,— символическое изображение раскидистого дерева, стоящего корнями в озере,— королевское сочетание голубого и нежно фиолетового, рассекающего изображение точно посередине. Во внутренний двор вели широкие массивные решетчатые ворота, выполненные рукой неизвестного мастера. Створки представляли собой перевитые побеги дикой розы.

— Спасибо, ты очень помогла мне,— Кальвин взял у Вельки ее стопку книг.— Подожди меня здесь, я только избавлюсь от этого и сразу вернусь.

— Ой, если ты надолго, то мне нужно возвращаться к дедушке. У нас сегодня инвентаризация, столько дел в библиотеке. — Махнув на прощание рукой и, сделав смешной реверанс, Велька упорхнула. Прыгая сразу через две ступеньки, она унеслась вниз по галерее.

Прочистив горло, Кальвин пошел к воротам, которые охраняли два сонных стражника в кирасах. Жара, так и не спавшая к этому часу, доконала и их. Но оба встали по стойке смирно, скрестив алебарды при появлении Кальвина.

-Добрый вечер, я посыльный из Королевской библиотеки. Мне было приказано принести эти книги Саю,— вот список.

— Саю...— стражник захлопал глазами.

— Ох, простите, нашему королю Саю Валентайну,— Кальвин раскланялся, проклиная себя за свой язык.

-Ты не похож на посыльного,— с подозрением оглядел его второй стражник.

— Меня попросил мастер Нельф, так как их работник сегодня в отпуске.

-Ну раз старый Нельф попросил, проходи. Доставишь их секретарю его величества.

— Секретарю?

-Ее место в приемной короля. Ступай прямо по главному холлу, затем по лестнице на второй этаж, пройдешь по исторической галерее и с правой стороны...

— Да-да, я как-нибудь найду,— отмахнулся Кальвин. Уже бывал там однажды.

Стражники в удивлении переглянулись, но ничего не сказали, разведя оружие и пропуская юношу.

Кажется, Сай уже издал указ о моей амнистии,— подумал Кальвин с облегчением. В удивлении Кальвин понял, что что-то изменилось со времени его предыдущего посещения. В коридорах царила какая-то суета, знатные вельможи и чиновники в строгой одежде едва ли не бегом проносились мимо него со стопками бумаг в руках. Иногда совершенно ничего не видя перед собой, так, что едва не сбивали Кальвина с ног. Судя по направлению движения, все потоки вели в одно и то же место,— туда, где находилась министерская галерея. Нет, что-то существенно изменилось после его разговора с Саем.

-Извините,— как можно громче Кальвин постучал в дверь, ведущую в приемную короля. Здесь было на удивление тихо, по сравнению с тем, что творилось в соседнем коридоре.

— Пошел вон! -донесшийся с той стороны женский крик явно не принадлежал Саю. Но Кальвин узнал этот голос. Распахнув дверь, он уставился на сидевшую за столом девушку.

— Ты?! Алия!!!

— Кальвин? — девушка порывисто поднялась с места и при этом стопка бумаги справа от нее начала медленно съезжать на бок. Кальвин заморгал.

— Так ты новый секретарь Сая?

'Приемная короля' было сказано слишком громко. Должно быть, раньше это было одно из подсобных помещений. Ни украшений, ни картин на стенах, ни лепнины на потолке. Лишь стул, стол, и два стеллажа на стенах. Хотя, наверное, украшением можно было считать развернутый свиток с гимном, висящий за спиной Алии.

-Это была не моя идея,— хмыкнула девушка. Уже придя в себя, она правила свою прическу. На ней была мантия министерства, заколотая сбоку брошью с королевским вензелем.— Значит, это правда, ты все-таки вернулся. — Извини за такой прием, но все эти...— девушка скривилась. — Я устаю от них за несколько часов больше, чем на пешем дневном переходе, когда мы были в отряде Лилии. Моего брата осаждают толпы советников, нотариусов, юристов и банкиров. С этими бумагами я не разберусь и за два дня. Их все несут и несут, как Сай справлялся с этим один? И еще этот его проект...

— Значит и Крис тоже? — Кальвин улыбался, видя, каким стало выражение лица девушки.

— И Клайм и Крис, король хочет нашей смерти, все эти противные вельможи и министры,— они смотрят на нас как на плебеев, девушка поджала губы.— Что это у тебя?

— А, это,— кажется, Кальвин уже успел позабыть о том, какой строгой бывает Алия Энн. При случае она могла бы даже Гвен заставить мыть полы. Но в то же время, она оставалась простой и непосредственной, все та же Алия.— Сай просил принести ему кое-какие книги из библиотеки.

— Сай попросил,— Алия уперла руки в бока,— ну так передай королю Саю, что я не позволю ему захламлять свой кабинет. Бумаги на строительство нового палисадника через секретаря, письма одного министра другому — через секретаря, отчеты о количестве мешков с зерном на кухни — через секретаря, — все это,— она всплеснула руками, указывая на горы бумаг на своем столе,— все это должна делать бедная Алия! Король Сай хорошо устроился! Но эти книги пусть забирает сам,— его кабинет там! Прямо по коридору и свернешь на право. Мимо не пройдешь, -девушка ткнула рукой в строну выхода. — Вот ключ. Его величество дал его мне должно быть в надежде, что я буду выполнять и всю его работу.

— Отлично, я и сам уже устал носиться с этими книгами. Этот король настоящий эксплуататор.

— Рад, что хотя бы кто-то разделяет мою точку зрения. Кстати, забыла предупредить, что его нет. После обеда его величество исчезло из своего кабинета. Мой тебе совет,— просто свали это ему на стол. Когда вернется, я передам ему, что ты приходил. Ключ оставь под дверью.

— А,— только сейчас понял Кальвин,— так Сая нет?

— Его величество,— словно в насмешку девушка выделила титул Сая,— видите ли у него какие-то срочные дела в городе! Я его секретарь, подумать только, он не считает нужным сообщать о том, когда соизволит прибыть или отбыть!

— Ну-ну, Али, успокойся, уверен, он очень рад, что у него такой замечательный секретарь. По секрету скажу, твоему брату приходится намного хуже.

— Ты так думаешь? — заговорщически спросила Алия, взглянув на дверь.

— Уверен.

Раздавшийся стук в дверь заставил глаза Алии потемнеть. Она опустилась на стул с каменным выражением на лице.

— Что там еще?!

Кальвин попятился, пронзаемый горящим взглядом девушки.

— Ну, я пошел, пожалуй, еще встретимся, Алия, предай Саю, когда он вернется, что я остановился в библиотеке у Нельфа. Если он захочет меня видеть, путь пришлет туда весточку.

— Простите, это кабинет секретаря? — в дверь просунулась голова робкого писаки из министерства.

— Нет!

— Но министр финансов просил передать вам на регистрацию эти отчеты...

Алия замерла с поднятым указательным пальцем.

— Брат? Ладно,— проворчала она, я просмотрю их, давай сюда,— она буквально выхватила стопку листов из рук клерка, но Кальвин успел выскочить из кабинета чуть раньше него. Затравленно оглянувшись на дверь приемной, клерк пустился бежать по коридору. Алия иногда пугала сильнее Гвен. Хотя эти двое стоили друг друга. Вот Велька была совсем другой. Наверное, она стала бы хорошей женой... Нет, о чем ты думаешь!? — Кальвин помотал головой. Правильно Гвен говорит, что ты дурак. Ей же всего 14. Сая нет. Кальвин на его месте бы просто сбежал подальше от всей этой суеты. А в итоге все шишки достаются теперь Алии.

— Так, где тут? Где-то здесь...— Кальвин шел, вертя головой направо и налево. Прямо по коридору. -А, наконец-то нашел!

Странно, но у дверей даже стражи не было. Достав ключ, он рукой начал нащупывать замочную скважину. Отлично,— подумал он, услышав щелчок. Сейчас поскорее избавлюсь от этого и... Дверь еще не полностью растворилась перед ним, а Кальвин уже понял, что в кабинете короля кто-то был. И этот кто-то был не Сай.

'В ожидании дыхания камня...' — Когда прозвучали эти слова, Кальвин ничком повалился на пол, откатываясь в сторону. Невидимая сила, вызванная заклинанием второй ступени, врезалась в стену в коридоре за его спиной, вырвав значительный ее кусок. Вверх и вниз по ней заструились трещины, на пол посыпались куски штукатурки с потолка. Не долго думая, Кальвин захлопнул за собой дверь ногой. Заклинание пришло само собой, инстинктивно, так, как его учили в отряде Лилии.

-'В ожидании холодного рассвета...' — в свете ярчайшей вспышки, затопившей кабинет, он ясно увидел силуэт, закутанный в красное. Мужчина в маске и капюшоне сделал кувырок через голову и взвился в воздух, крутанувшись волчком. Вот это да, поразительная ловкость! — не мог не восхититься Кальвин, Вспышка света казалось совершенно не задела убийцу. Убийца! — только тут Кальвин осознал, всю сложность своего положения. Дверь в кабинет короля закрывалась единственным ключом, как сказала Велька, второй был только у короля. Никто не мог знать, что Кальвин придет именно сейчас, значит, ждали не его, а короля. Сай, во что ты ввязался? — мысленно, на чем свет стоит, Кальвин ругал друга.

-Проклятие, ты не он...,— проскрипел голос. Было что-то странное в том, как были сказаны эти слова, как будто их произносили с акцентом. 'Маска',— так Кальвин окрестил его,— оттолкнулся от стены, и прыгнул к окну.

Что делать. Что делать? Думай, думай же! Остается только... Кальвин не любил эту способность, фактически он ненавидел ее больше всего на свете, но сейчас не время было думать о собственном комфорте. Если только с помощью 'Предвидения'...

Воззвав к этой силе, он просто видел, что собирался сделать человек в маске, видел, что внизу под окном были заросли аккуратно подстриженного кустарника, видел, что убийца скрывается в них, спрыгнув с балкона королевского кабинета... видел...

-А, все демоны! — закричал Кальвин, даже простого заклинания теперь хватит, чтобы разрушить всю структуру задуманного маской. Он уже дочитал заклинание 'В поисках удачи', когда Маска оказался на балконе и первое слово того же заклинания сорвались с его губ. В этот миг заклинание Кальвина настигло его. Это была один из способов применения Предвидения. Таким образом полностью изменив действие заклинания противника на противоположное с непредсказуемыми последствиями. Теперь нога Маски сорвалась и он поскользнувшись, рухнул с балкона... Удача явно прошла мимо него. Бросившись за ним, Кальвин вяло наблюдал, как прихрамывающий человек в красном плаще бежит к тайной калитке в дворцовой стене. Хромой убийца в маске. Если городская стража узнает об этом...

-Тревога, тревога, на дворец напали! Задержать всех подозрительных лиц!

Кальвин оглянулся на дверь, за которой слышался топот ног, во дворе металась стража. Проклятие, он тоже подпадает под подозрение, не было времени объяснить, что здесь произошло, зная стражу, и вспоминая пограничников, ему вряд ли поверят... Кальвин оглядел полуразрушенную комнату. Лучше был ему убраться отсюда тем же путем, что и Маске. Прости, Сай, я не хотел наводить тут беспорядок,— с сожалением произнес Кальвин. Запрыгнув на парапет балкона, он уже открыл рот, но тут...

-Ты слишком неосторожен, Дитя Хаоса...

Обернувшись, Кальвин чуть не свалился с балкона, чудом удержав равновесие. В облаке оседающей пыли сквозь косо падающие лучи закатного солнца он ясно различил мужской силуэт, одетый в темно-синее. Черные волосы, спускающиеся на одно плечо, лицо, скрытое глубокими тенями. Песчинка попала в глаз Кальвина. Он начал тереть его, а когда открыл их вновь, на том месте уже никого не было. Этот человек, тот же, что следил за ним с Велькой. Кто это такой? Тот, кто стоит за маской? Времени на раздумья уже не оставалось.

-'В поисках удачи...', -на всякий случай Кальвин скрестил пальцы после положенных жестов заклинания и не глядя спрыгнул со второго этажа. Заклинание сработало именно так, как было необходимо в этой ситуации, он мягко спружинил на руках, зацепившись за штекер флага, вывешенного около одного из окон, и, перекатившись через кустарник, устремился к заветной калитке. На его счастье, вся стража уже бежала по коридорам к кабинету короля. Как Кальвин в тайне надеялся, за калиткой уже не оказалось Маски. Даже с поврежденной ногой, тот успел скрыться за этой время. Досадно, кажется, ключа ему уже не вернуть.

Часть 4.

-Мастер Сай, не хотите чаю? — сияющая Велька впорхнула в читальный зал с подносом, на котором стояли дымящийся чайник, чашка и тарелка с печеньем.

— Благодарю,— с улыбкой кивнул Сай. От этой улыбки и такого внимания девушка зарделась, она чуть ногти не сгрызла, когда Сай поднес ко рту миндальное печение.— Какой аромат! — похвалил Сай.— А на вкус еще лучше.

— Правда? — девушка приложила ладони к щекам, так и светясь от гордости.

— Да, давно я не пробовал ничего столь вкусного.— Хочешь, присоединяйся ко мне, здесь хватит на двоих.

— С радостью,— все еще робея, но уже чуть осмелев от похвалы прекрасного гостя дедушки, она присела за стол. Чтобы чем-то занять свои руки, она открыла перед собой книгу. Этот удивительный гость,— дедушка впервые пригласил его. Серебристые волосы,— длинные словно у девушки, собраны в свободный хвост шелковой синей ленточкой. Камзол тоже шелковый, белый, расшитый синими цветами, белоснежная рубашка, сапоги на каблуках из тончайшей кожи и меч с белой перевязью на боку. Про таких героев слагают легенды, для нее он являлся настоящим рыцарем. Он был почетным гостем дедушки, но ждал Кальвина. Велька сгорала от нетерпения и любопытства, что за отношения связывали Кальвина и этого прекрасного дворянина?

— Что ты читаешь?

— Это? — девушка нервно рассмеялась, чуть не подавившись чаем от пристального взгляда фиолетовых глаз незнакомца. Когда он успел оказаться так близко от нее? — Это сборник Легенд Севера.

— Умм, тебе нравится такие книги?

— Да, история, мифология, религия,— страны на Севере континента потрясающие. Они совершенно не похожи на нас, они используют даже другой вид магии, не похожий на наши заклинания.

— Тебе нравятся страны Севера? Какую страну ты хотела бы посетить?

-Приору, конечно! — воскликнула Велька, сжав кулаки,— в книгах есть иллюстрации с простирающимися в небеса шпилями и величественными дворцами на вершинах гор, там все люди умеют использовать Священную нелинейную магию и могут обращаться к Аттрактору с любой просьбой и он обязательно исполнит их желания.

— Значит, Бог слышит людей на Севере?

— Да,— уверенно произнесла Велька,— Аттрактор говорит с ними. Для этого там есть особая священная каста,— люди, которые понимают Язык Бога.

— Вот как? Но я слышал, что народы Севера не слишком любят нас, на юге континента, что если они нападут на тебя и посчитают еретиком?

— Я применю заклинание 'В поисках силы...' и обязательно докажу, что с нами народами Юга тоже стоит считаться, я научу их нашим заклинаниям, а сама узнаю про их священную магию. Я мечтаю устроить академию, где и Север и Юг,— все люди смогут обмениваться опытом и изучать друг друга.

— Какая интересная задумка. Может, расскажешь мне потом поподробнее?— попросил Сай.— Значит, ты умеешь пользоваться магией?

Девушка сникла, сконфузившись и отведя глаза.— Нет, простым людям ее изучать нельзя. Меня никогда не возьмут даже в военную академию, ведь я женщина. Сколько бы не искала, в книгах нет ничего, что помогло бы мне. Там есть только начало заклинаний, но негде нет их полного текста. Скажите...

— Да? -Сай приподнял брови, склонив голову на бок.

— Вы ведь из дворян?

— Ну, можно так сказать.

— Значит, вы должны были обучаться магии.

— Кое-что я знаю.

— А...

-Что такое? — подбодрил девушку Сай.

— А,— не могли бы вы научить меня хотя бы одному заклинанию?!— наконец выпалила девушка, вскакивая с места.

— Заклинанию? Ну, думаю, это было бы не сложно.

— Правда?! — счастью девушки не было предела. Она заговорщически оглянулась на дверь, ведущую в главный холл.— Только чтобы дедушка не услышал.

-Тогда сделаем это тихо. Какому бы заклинанию тебя научить. А, ты работаешь в библиотеке, думаю, это тебе может быть полезно,— 'В поисках мудрости...'.

-Это... кажется первый уровень... — девушка задумчиво приложила палец к губам.

— Да, самый низший, но самый полезный. Именно этими заклинаниями мы пользуемся чаще всего. Как бы лучше показать тебе его действие? Знаю, открой книгу на любой странице. Я не знаю ее содержания, прочти что там написано и спроси меня.

— Поняла,— наугад девушка распахнула книгу, отвернув ее от Сая, быстро пробежав глазами по строчкам.

— Готово. Что написано на странице 134?

Вздохнув, Сай, начал произносить заклинание.

-'В поисках мудрости я ступаю по холодным лучам звезд, считая шаги. Да обрету я знания, что спят в волнах вечности'.

Пальцы на его рук образовали сложную фигуру в самом конце. Улыбнувшись, Сай взглянул на Вельку.

-Заповедные зоны Северного Атласа и их обитатели. Королевский дракон,— древнее млекопитающие, с давних пор населяющее эту землю, с каждым годом численность их убывает вследствие браконьерского промысла. Этим животным присущ мощный интеллект и способность гипнотизировать свою жертву...— продолжать? Я могу прочесть до конца страницы.

— Нет, нет, теперь я понимаю...— Велька захлопнула книгу.— Это заклинание очень красивое. Как оно действует? Ведь это простые слова.

— Когда я читаю текст заклинания, я как бы решаю уравнение. Чем выше уровень заклинания, тем больше в нем неизвестных. Слова и их последовательность,— это переменные, а их смысл — постоянная. Каждое заклинание обладает свойством самоподобия.

— Что это значит?

-Это совершенная сущность, которая состоит из множества, но в то же время составляет единое целое.

— Не понимаю, но я запомнила текст и положение пальцев.

— Не пользуйся им просто так, чтобы выведать секреты мальчишек, которые тебе нравятся, к примеру,— вновь улыбнулся Сай, вгоняя девушку в багрянец.

— Снова заставляешь девушек краснеть, а Сай? — оба вздрогнули, когда на пороге комнаты появился Кальвин.

— Ты вернулся? — просияла Велька.

— Да, но, кажется, просто потерял время. Ну, и что ты здесь делаешь? — Кальвин с досадой взглянул на короля.

— Жду тебя и Эвенку.

-Гвен нет с утра.

— Знаю, она отправилась поговорить со своим братом,— кивнул Сай.— Не хочешь ли чаю?

-Распоряжаешься так, точно ты у себя во дворце. Имей совесть.— Кальвин устало упал на стул.— Ну и что ты тут забыл, когда там творится такое? Забыл про свои обязанности? Почему другие люди должны до ночи разбирать твои бумаги?

-Вот ответ,— улыбнувшись, Сай склонил голову на бок, подперев щеку. Тот час же его каблук под столом опустился на ногу Кальвина. Тот взвыл.

-Да что с тобой такое? Где твое чувство долга?!

— Кальвин? Ты знаешь этого господина? — Велька так и лучилась вниманием.— Пожалуйста, познакомь нас.

— А, этот оболтус ко...— Кальвин взвыл второй раз, на этот раз удар каблука был намного сильнее.

— Командир отряда Лилии, а теперь вольноотпущенный после его роспуска, Лантис Кольбейн.

Кальвин выпучил глаза, 'ну и врун' — подумал он. Ты мне за это ответишь. Так бы и сказал, что не хочешь раскрывать свою сущность Вельке.

— Рада познакомиться, господин Кольбейн. Огромное спасибо вам за урок, ну, я пойду помогу дедушке, — тактично девушка убрала со стола, забыв предложить чаю расстроенному Кальвину, и упорхнула, прикрыв за собой двери.

— Кажется, мы разминулись,— сказал Сай, вздохнув. Я подумал, что смогу встретить тебя здесь.

— Какого... ведь ты просил принести книги тебе во дворец.

— Обстоятельства изменились,— взгляд Сая потускнел.— Тебе лучше пока не появляться во дворце. Это опасно.

— Думаешь, я не знаю? — пробормотал Кальвин.— Ты совсем не беспокоишься о своих людях, как ты мог заставь делать эту грязную работу Клайма, Алию и Криса?

— По правде говоря, я пришел сюда, чтобы предложить работу тебе и Эвенке.

— Отказываюсь.

— Кальвин...— Сай смотрел на друга, отвернувшегося от стола и скрестившего руки на груди.

— Ты неблагодарный тиран. Я полгода провел в грязной тюрьме, страдая за родную страну и ее бессмысленные амбиции, по возвращении, а надеялся, что заслужил если не орден, то хотя бы спокойную жизнь, когда мой друг стал, наконец, королем этой страны.

— Прости Кальвин, но сейчас все только начинается. У нас нет времени расслабляться. Так много еще нужно сделать.

— Без меня.

— Изменить экономическую систему, обновить законы, поднять сельское хозяйство.

— Это по твоей части. Просто назначь меня ректором какой-нибудь новой академии, и я буду благодарен тебе всю оставшуюся жизнь.

— Если бы я мог...

-Эй, — Кальвин заметил, как изменилось лицо Сая,— ты неважно выглядишь. Только не смей падать в обморок. Я ведь никогда не говорил, что стремлюсь к какой-то политике. Это не по моей части. Пойми...— попытался сгладить положение Кальвин, замахав руками. Сай потер глаза, внезапно ощутив, как теряет ощущение пространства. Голос Кальвина стал слышен словно издалека, а очертания библиотеки поплыли, заменяясь чем-то другим. Весь мир превратился в чередование вертикальных и горизонтальных линий, сквозь эти линии Сай смотрел на Кальвина... он смотрел на человека с лицом Кальвина, но... он знал, что это был кто-то другой.

— Сай, эй Сай, не расстраивайся ты так, хорошо, если ты настаиваешь, я подумаю над твоим предложением. Но вот Гвен, ты уж поговори с ней сам...

— Эвенка? — усилием воли Сай заставил решетку исчезнуть. В последний месяц эти приступы стали происходить едва ли не каждую неделю. Сначала он думал, что это просто усталость и недосыпание, но с каждым разом ему становилось все труднее разорвать новую картину мира— Она уже знает, я передал ей послание сегодня, в котором посвятил во все детали. Наверное, сейчас ей приходится нелегко со своим братом.

— Гвен уже знает? Так что это за предложение?

Сай снова улыбался, улыбался своей обычной чудесной улыбкой, которая производила магическое действие на умы людей, что встречали его. Но Кальвина она обмануть не могла. Он знал Сая уже давно и понимал, что за ней всегда скрывается нечто большее. Всегда, когда тот хотел, чтобы кто-то понял и принял его образ мыслей.

— Кальвин,— Сай положил руку на плечо друга,— ты знаешь, я доверяю тебе и Эвенке как своим родным брату и сестре. Сейчас неспокойное время, многие из оппозиции знати все еще не принимают меня всерьез, мне не обойтись без поддержки изнутри. Мне как никогда нужны ваши сила и умение. Но стране ваши таланты тоже нужны, очень нужны. Ты знаешь, мощь государства измеряется числом и силой заклинаний, которые может применить в бою их армия. Единственное, что сдерживает страны Севера от попытки захватить весь Юг,— это сила наших заклинаний.

— Сай... ты,— Кальвин прочистил горло, раньше он никогда не видел друга таким. Сейчас перед ним сидел настоящий король, и это... немного заставляло нервничать.

— Потому, Кальвин, я доверяю тебе и Эвенке эту ответственную миссию,— выведать заклинания 'Созерцания' и 'Мечты' других стран.

Кальвин закашлялся, подавившись воздухом. Сай убрал ладонь с его плеча.

— Ты это ведь не серьезно сейчас сказал? — Кальвин взглянул на сидевшего перед ним короля. Но лицо его было как никогда серьезно.— Это уже не смешно.

— Кальвин, прошу, помоги мне, я прошу тебя не как король, а как друг. Если я друг тебе, помоги мне.

Кальвин попытался рассмеяться, но комок встал в его горле. Первая мысль,— согласиться, а потом сбежать, тут же развеялась в прах, когда двери в читальный зал с грохотом распахнулись. На пороге, с трудом опираясь о дверной косяк, стояла Гвен.

— Эвенка! — на крик Сая девушка не обратила внимания, она не смотрела на него. Ее взгляд, на покрытом синяками лице был направлен только на Кальвина.

— Неблагодарный слуга! — кричала она, разве не твоя обязанность помогать мне во всем. Пока я шла сюда, меня два раза чуть не ограбили, три разу почти убили, и пять раз едва не изнасиловали. Несчастная, израненная, едва способная передвигаться, я пробежала весь путь от особняка Кларио пешком!!! — веер, такой же искромсанный, как и вся ее одежда полетел прямо в лицо Кальвина.

— Ты что! — заорал он, падая со стула. Столешница в том месте, где он сидел, была точно рассечена пополам. Мастер Нельф будет в бешенстве, когда увидит это,— еще подумал Кальвин.

— Что...что случилось? — наконец, поднявшись, смог выдавить растерянный Кальвин.

— Мы попрощались с братом,— отозвалась Гвен, причем ее голос был равнодушнее, чем лед.— Я получила разрешение на поездку.

— Поездку, значит...— Кальвин внезапно понял, о какой поездке она говорила. Сай, скотина, ты все продумал заранее, теперь ему не остается выбора, да? — Это он, это он во всем виноват,— решил взять последний шанс Кальвин,— указывая на малость опешившего короля. Стол еще чудом держался только потому, что он опирался на него рукой.— И ты так просто дашь ему использовать тебя?

Взгляд Гвен сфокусировался на Сае.

— Я устала, внезапно ее голос стал тихим и пугающе слабым.— Пойду спать. Завтра не смей проспать, мы отправляемся в путь.

— Гвен!

— Как мой слуга ты должен повиноваться мне беспрекословно, меньшего я не приму, и да, не забудь взять мне из библиотеки несколько книг по цветоводству в средних широтах.— Едва не споткнувшись и даже не подобрав свой веер, пошатываясь, девушка направилась к лестнице, ведущей на нижний этаж. Там, насколько помнил Кальвин, была его небольшая комнатка, когда он оставался на ночь в библиотеке. Его комната!

— Лантис Кларио...— прошептал Сай, глядя на сломанный веер, застрявший в столешнице,— ты...— взгляд Сая упал за окно, рядом с которым стоял стол. Глаза его слегка расширись. Он порывисто поднялся. — Кальвин, я должен идти,— внезапно заторопился Сай.

— Ты ничего не хочешь мне сказать?

— Пропуска и деньги на дорогу, а также карты и все необходимое я пришлю сюда завтра утром. — Прости, Кальвин, но я кое о чем вспомнил.

— Эй? Эй! Я еще не дал согласи...я — Кальвин говорил с закрытой дверью.— Ну надо же,— откинувшись на спинку стула, Кальвин уставился в потолок.— Если я откажусь, это же будет государственной изменой... Как друга, да?

Глава 5. Гроза

Часть 1.

На город медленно, но верно наползала гроза. Словно ленивый неповоротливый зверь она неторопливо, крадучись переваливалась через гребень первого из семи холмов Виеры. Своим клубящимся сизым в вечерних сумерках брюхом она уже укрыла верхушки самых высоких зданий на его вершине, и теперь подбиралась на своих мягких лапах ко второму и третьему холмам, на которых располагалась торговые кварталы. Выйдя на улицу, Сай поежился от свежего ветерка, дующего с равнин. Он пожалел, что не захватил с собой плащ, когда в спешке покинул дворец. Глаза его остановились на человеке, стоящем у подножия лестницы, ведущей в библиотеку. Человек с соломенными волосами, намокшими в наполненном влагой воздухе, держал на поводу двух лошадей. Гнедую и пегую. 'Как всегда исполняет свои обязанности хорошо',— подумал Сай.

— Неосторожно ходить одному в такое время. Вот твой плащ, захватил во дворце,— Клайм Кольбейн протянул королю плащ из голубого цвета шелковой ткани, подбитый белым мехом по низу.

— Благодарю,— накинув на голову глубокий капюшон, Сай обернулся к своему спутнику, уже сидевшему верхом на лошади.— Что-то произошло? Ты бы не стал так беспокоиться из-за этой вечерней прогулки?

— Во дворце все вверх дном, ты исчез и как мне и Алии объяснить всем этим напыщенным глупцам, что короля не убили, а он отправился на вечернюю прогулку?!

— Что ты хочешь этим сказать? — Сай ощутил, как сжалось его сердце. Его предчувствия оказались верны.

— Покушение,— по крайней мере, все указывает на это. Но, кажется, на этот раз ты действительно родился под счастливой звездой. Кто бы мог подумать, что король,— не единственный, кто может зайти в это время в кабинет, ключ от которого есть только у его секретаря. Этот твой друг,— он вообще ценил свою жизнь? Алия дала ему ключ, на него напали, едва он вошел в кабинет, должно быть завязалась драка, но не думаю, что преступника убили, когда оба исчезли. Кто будет оплачивать ущерб от атаки? Твой кабинет теперь похож на поле битвы...

— Кальвин? Значит...— руки Сая стиснули поводья лошади,— почему он ничего не сказал мне?

— Что ты говоришь?

— Ничего,— покачал головой Сай. Мысли метались в его голове. Кальвин, Кальвин... Все это время он беззаботно болтал, но едва уцелел после покушения, что готовили на меня. Я попросил его принести эти книги, это все моя вина...

— Сай, по правде говоря, твоему другу лучше бы сейчас не появляться во дворце, и вообще в городе.

— Что ты имеешь в виду?

— Пойми правильно, это не моя идея, тебя не было столько времени, у меня ушло почти два часа, чтобы понять, где может оказаться самый беззаботный король на всем континенте. Но Лорд Мазингер и граф Эридиа подняли на ноги весь штат, и единственная зацепка, что у нас есть,— слова Алии. Твой друг оказался не в то время и не в том месте. Но кажется, Мазингер решил, что обязан найти преступника прежде чем ты вернешься во дворец.

— Разве ты не считал Кальвина и своим другом?

— Ты ударился в сантименты,— заметил Клайм.— Постой-ка, значит ли это, что ты уже говорил с ним, приметы преступника, его мотивы, что он сказал?

— Клайм,— остановил расспросы Сай, когда они свернули на галерею, ведущую к главным воротам дворца,— оставим этот разговор. Я очень устал.

— Но Сай! Это важно, покушение,— уже третье за две недели. Сначала была стрела, пущенная в карету на окраине городского парка, затем яд в вине на приеме у герцогини Флафф, теперь они решили воспользоваться магией. Разве ты не видишь, они торопятся, и рано или поздно преуспеют в своих попытках убить тебя. Как я могу охранять тебя, когда ты постоянно сбегаешь, когда тебе вздумается!

-Не нужно делать этого Клайм.

— Но...— возмутился Клайм.

— Это не входит в твои обязанности.

-Нет уж, изволь,— как раз это и является моей первейшей обязанностью.

— Ты мой незаменимый военный министр.

— Тогда назначь меня на пост личного охранника! Это немыслимо, у тебя нет даже телохранителя.

— Может, я надеюсь на свою счастливую звезду,— попытался улыбнуться Сай.

— Прекрати! — оборвал его Клайм.— Это не смешно.— Если потребуется, я воспользуюсь своим положением и назначу целый полк охранять тебя круглосуточно.

— Это было бы не слишком удобно,— поморщился Сай. Краем глаза он заметил какое-то движение среди аккуратно подстриженных рядов кустарника справа и придержал лошадь.

— Что такое? — один из парных мечей Клайма уже был наполовину выдвинут из ножен. Глаза Сая вглядывались во тьму, озаряемую далекими вспышками молний. Среди пляшущих от света теней, невозможно было различить, где реальность, а где вымысел. Но ему показалось, что от самой библиотеки за ними следует фигура, закутанная во все темное. Саю лишь удалось разглядеть, что она была невысокого роста с довольно длинными темными волосами,— а он хороший мастер играть в прятки, раз остался незамеченным даже для Клайма. Хотя, едва Сай взглянул в ту строну, и эта тень растворилась без остатка.

— Ничего, мне просто показалось.

Несколько мгновений Клайм подозрительно буравил взглядом ряд кустов, но потом нехотя вложил меч в ножны, ударив по бокам лошади.

— Ваше величество! Ваше величество! — к Саю, только ступившему ногой на землю, по двору бежал маркиз Салавей, за ним не отставали и другие министры. Сай заметил здесь были и Лорд Мазингер и Граф Эридиа. Граф Эридиа единственный из всех был одет с иголочки, на лицах, как и в одежде остальных читался явный беспорядок.

— Ваше величество,— подбежав к Саю, маркиз отвесил низкий поклон, такой, что концы его длинного парика подмели землю. Лицо Лорда Мазингера было еще более бесстрастным, чем обычно. Он мял в руках свою шляпу и, кажется, не замечал, что все перья из ее плюмажа уже были выдернуты. — Мы так волновались, с вами все в порядке, вы живы!

— Что со мной могло случиться, маркиз,— улыбнулся Сай? -Разве для беспокойства были какие-то основания?

— О, ваше величество,— продолжал причитать маркиз Салавей, заламывая руки картинным жестом. Он спешил за Саем, шедшим по коридору широкими шагами. Остальные министры едва поспевали за ними вместе с Клаймом. — Здесь произошла невиданная дерзость. Это просто не укладывается в рамки понимания, такая дерзость прямо во дворце вашего величества среди белого дня, весь кабинет, весь ваш прекрасный кабинет, негодяи, по— видимому, спрятались в внутри и ожидали ваше величество...

— Вы потрясающе проницательны, маркиз,— с иронией заметил Сай. Этот человек был ему неприятен, было что-то отталкивающее в его жеманности. Но ему приходилось мириться с этим.

— Ваше величество, это все моя вина, если бы я лучше расставил охрану... — это уже был Граф Эридиа. Со свим крючковатым носом и мрачным выражением лица он теперь еще больше походил на старо коршуна.

— Граф,— Сай остановился, проходя мимо разрушенного кабинета.— Вам не стоит винить себя. Это не входит в ваши обязанности. Если кто и виноват, то только я. Из-за моей небрежности я покинул дворец, никому не сообщив о своем уходе.

-Но ваше величество,— граф дернулся, словно от удара,— если бы этого не произошло, вы были бы уже мертвы.

— Вот именно, граф,— несколько мгновений глаза Сая, фиолетовые и министра юстиции, серые скрещивались, но граф все же первым отвел взгляд, точно поняв, что наговорил лишнего.

— Ваше величество, что делать с разрушенной частью? — лорд Мазингер оттеснил графа и подошел к Саю,

— Ничего, восстановительными работами займетесь завтра. И, да, отпустите людей, Мазингер, мне не зачем показывать ваше рвение,— Сай кивнул на суетившихся работников, что усиленно перетаскивали камни и ведра с известью.

— Да, но...

— Вы тоже отдохните.

— Ваше величество, остался нерешенным еще один вопрос,— последним подошел маркиз Салавей.— Это возможно не относится к моей компетенции, однако, могу я высказаться по поводу мер, принятых к поиску преступника. Кальвин Рейвен...

Глаза Сая сузились, он ожидал этого. Клайм рассказал ему о тех настроениях, что царят во дворце. Он прервал слова министра.

-Разумеется, маркиз, но не думаю, что коридор — подходящее для этого место. Слушайте все,— Сай повысил голос, обратившись к целой делегации, что все нарастала, практически полностью заполнив собой и без того узкий коридор,— всем разойтись по своим комнатам. На сегодня работа закончена. Али,— Сай заметил за спинами придворных рыжую макушку девушки.

— Ваше величество,— она с усилием протолкнулась вперед. Под глазами ее пролегли синяки, но в них отчетливо читалось настоящее облегчение, и за это Сай был ей благодарен. Поднявшись на цыпочки, она проговорила ему на ухо,— прости, я сказала им про Кальвина, но они все вывернули наизнанку,— девушка выглядела по-настоящему расстроенной. Несмотря на свой характер, из-за которого ее боялись мужчины, внутри она была очень ранимой. Слишком ранимой. Несомненно, министры прижали ее к стенке, ведь у нее единственной был ключ от кабинета. Прости, Алия, из-за моей ветрености, ты...

— Алия, принеси все бумаги, что необходимо подписать в мою спальню. Сегодня я буду работать там, возможно и завтра тоже,— Сай еще раз оглядел фронт работ. — Маркиз, я выслушаю ваши соображения как можно скорее.

— Да,— с коротким поклоном маркиз бросил торжествующий взгляд на Мазингера и Эридиа,— своих давних соратников, и двинулся вслед за Саем по коридору в обратную сторону.

Часть 2.

Маркиз Салавей ушел пять минут назад. Время было уже далеко за полночь. Подойдя к окну, Сай отодвинул тяжелые бархатные занавеси. Его плащ и камзол остались висеть на спинке кресла. Кровать так и продолжала быть нетронутой. И, скорее всего ему снова не удастся лечь спать в эту ночь. Слишком многое еще предстоит сделать, слишком много того, что он еще не успел. Слишком много он не успевает предугадать до того, как это произойдет. 'Кальвин, как мне сейчас не хватает твоей проницательности',— подумал Сай, глядя на медленно взбирающуюся на дворцовый холм грозовую тучу. Грозы на юге всегда были ужасны. Вспышки молний следовали одна за другой, и даже гром превратился в сплошной глухой гул. Хотя гроза все еще не достигла вершины, она уже скрыла собой весь нижний город. За сплошной пеленой дождя свет фонарей города стал похожим на призрачные огни. Казалось, за этой нет ничего, что гроза словно поглотила собой всю столицу.

Внезапный порыв сильнейшего ветра ворвался в спальню короля, распахнув ставни. Волосы Сая взметнулись, затанцевав над головой. Ветер гнул кроны деревьев у стены, словно пытаясь сломать хрупкие ветви. Эти деревья были выведены путем скрещивания обычных пород с выращенными искусственно при помощи магии. Их ветви служили источником мягкого золотистого света по ночам. Сай взглянул на сизое небо. Ослепительная вспышка сорвалась с него, ударив где-то совсем рядом от дворца. Послышался треск, запахло горелой древесиной. Должно быть, молния попала в дерево. Золотая молния, столь же яркая как тот свет, что он видел во время ритуала в Зале...

Сильнейшая боль пронзила глаза Сая, полоснув по ним, точно ножом. Со стоном он схватился за лицо, осев на пол. Он ощущал, точно его глаза медленно резали остро отточенным лезвием. Пальцы стиснули край секретера, за который он ухватился. Сай попытался подняться и открыть глаза, но не увидел ничего. Мир погрузился в абсолютную темноту. Неужели он ослеп?! На миг ужас поразил Сая. Ощупью он пошел вдоль секретера, нащупал кресло. И в этот миг пришла вторая вспышка боли. С криком Сай повалился на колени, царапая ногтями ковер. Боль, столь сильная, что от нее хотелось умереть...

— Ты видишь? — сквозь эту боль Сай услышал голос... Он узнал этот голос. Голос, который так давно не слышал. Голос Слепого Безумного Бога, голос Зоара, проклятый голос покровителя Астала. В этом голосе звучала скрытая насмешка.

Протянув руку, Сай попытался увидеть, но вокруг была только золотая тьма.

— Ты видишь? — повторил голос. Сквозь боль начали проступать слабые очертания, сплетенные из искр. Сай потянулся к ним, словно к единственному спасению. И искорки превратились в руку, протянутую ему. Пальцы с длинными золотыми ногтями схватили его ладонь, притянув к себе. Он не мог сопротивляться ни этой боли, ни этой руке. Ничего кроме черноты и золота. Силуэт с золотыми крыльями за спиной. Бездонные глаза Слепого Бога смотрели на Сая. В них король видел себя, полулежащего на полу, почти обессилевшего от боли.

— Ты видишь,— в голосе Зоара отчего-то прозвучало облегчение. -Ты не можешь быть настолько слаб, чтобы умереть от такой ничтожной боли.

Собрав силы, Сай сумел сесть прямо и взглянуть на Зоара.

— Зачем ты мучаешь меня?

— Мучаю? — казалось, Слепой Бог удивился.— Для чего мне это? Разве не ты вызвал меня?

— Я не... Я смотрел на небо и увидел молнию.

— Если ты повторишь что-то подобное еще раз, то просто ослепнешь. Не пытайся больше вызвать меня таким способом.

— Я вызвал тебя? — Сай попытался собраться с мыслями.

— Если ты ослепнешь, кто будет моими глазами в этом мире? Наш контракт потеряет смысл, и тогда, все, чего ты достиг, обернется прахом.

— Я не собираюсь ничего терять!— воскликнул Сай, вновь повалившись на пол от приступа боли. Зоар смотрел на его сверху вниз с легкой жалостью на лице.

— Если тебе нужно о чем-то спросить меня, разве не проще было обратиться к другому аватару? Тот человек — Лантис...

-Не говори мне о нем!— закричал Сай. Застонав, но все же сумев подняться, он заморгал, пытаясь остановить кровь, струящуюся из глаз.— Я не думаю, что все его слова — это твоя воля. Он может действовать самостоятельно.

— Разве это возможно? — казалось, Зоар был удивлен.— Ты можешь доверять ему. Кстати, ты вызвал меня, пусть и ненамеренно, значит хотел о чем-то спросить?

-Кальвин, Кальвин Рейвен,— прошептал Сай.— Я не имею права держать его возле себя. И Эвенку,— хотя я нуждаюсь в них, но я оттолкнул их обоих. Правильно ли это? Лишь потому, что так сказал Лантис Кларио.

— Ты спрашиваешь моего совета как король или как их друг?

-Я...

— Ты не можешь различить себя как короля и как друга, — заметил Зоар.— Но если Кальвин или Эвенка останутся рядом с тобой, ты причинишь им боль, возможно им даже придется умереть. Если же они будут вдалеке, страдать станешь ты. Пока я не могу открыть причину. Но шесть оставшихся осколков,— в конце — концов, ты должен будешь поглотить их все, чтобы завершить себя как Бифуркатор

— Я не сделаю этого,— прошептал Сай,— мне достаточно, что я заключил контракт с тобой. Большего мне не нужно.

— Сделаешь, и пожелаешь. Это желание будет становиться все сильнее, пока я с тобой. Как долго ты сможешь противиться этому желанию? Если пока этого достаточно, кто знает, как скоро тебе понадобится сила подобного уровня? Как скоро поймешь, что такой как ты сейчас, даже с моей помощью ты слишком слаб для этого мира? Мира, где Аттрактор скоро пожелает усилить свое влияние. Мира, оказавшийся на пороге новой великой войны. Мира, где у тебя не будет сил, чтобы защитить Микалику. Кто твои союзники, где они?

— Я не причиню вреда дорогим мне людям,— повторил Сай словно заклинание, стараясь не вслушиваться в слова Слепого Безумного Бога.

— Ты веришь в это? Полагаю да. Но однажды я не смогу больше сдерживать свой голод. Пока же можешь, мы будем бороться вместе.

— Да,— кивнул Сай.— Я буду сражаться до самого конца, чтобы достигнуть вершины Древа.

— Тогда, давай постараемся вместе,— золотая фигура начала истончаться. Сай вновь закричал от боли, когда она, разделившись на две струи, начала втягиваться в его глаза. Он кричал, и кричал, пока его собственный голос не превратился в золото. Весь мир не стал золотом.

— Ваше величество... Ваше величество,— кто-то тряс его за плечо, потом чьи-то руки подхватили его тело. Сай обнаружил себя сидящим в кресле, Постепенно звуки и ощущение пространства возвращались. Золотой туман медленно рассеивался.— Ты все-таки сделал это, — голос Лантиса звучал из этого тумана прямо перед ним. Заморгав, Сай усилием воли попытался прогнать пелену, и постепенно в нем начали проступать неясные очертания. Неясный силуэт прямо перед ним оказался Лантисом Кларио. На его лице не было тревоги, но отчего-то Саю казалось, что он смотрит на него с осуждением.

— Лантис, ты здесь, как долго я...— Сай продолжал моргать, стремясь избавиться от остатков мглы в глазах. В конце — концов, предметы в спальне остались подернутыми лишь легкой радужной пленкой.

— Как только я вошел сюда, так сразу почувствовал, что твоя аура изменилось. Она наполнена болью. Ты видишь меня?

Сай кивнул.

— Все-таки настоящий безумец. Я же просил тебя не пытаться самостоятельно говорить с тем, кто внутри тебя. Если бы я не подоспел вовремя, кто знает, чем бы все закончилось? Общение с сущностью, подобной Слепому Богу, способно нанести серьезный вред твоему здоровью и даже жизни. Оно затрагивает и поднимает на невероятно высокий уровень все ощущения. Твои органы чувств могут просто не выдержать такого напряжения. Что будет со страной, если ее король станет лишь беспомощным инвалидом?

— Прости,— проронил Сай.— И спасибо, что помог мне. Но со мной все в порядке.

— Ты должен обещать мне, что больше не попытаешься совершить нечто подобное без моей помощи.

Сай молчал, но потом все же кивнул.

— Конечно, Лантис, я обещаю.

— Все, что ты хочешь спросить у Зоара, можешь спрашивать у меня.

'Так сказал и Зоар',— подумал Сай. Но насколько Зоар сам мог доверять Сону? Сай практически ничего не знал о тех взаимоотношениях, что существовали между всеми семью Слепыми Богами. Он мог бы узнать об этом у самого Зоара. Но тогда это казалось не главным.

— Спасибо, но теперь, не мог бы ты оставить меня одного? Мне нужно работать.

— В таком состоянии? Наш король настоящий безумец,— покачал головой Лантис.— Но все же даже с этой силой, что ты приобрел, ты все еще остаешься человеком, и твое тело нуждается во сне и пище. Если ты доведешь себя до изнеможения, баланс может быть нарушен. Слепой Бог никогда не отдает назад то, что получил. Прошу меня простить, спокойной ночи, ваше величество,— с поклоном, Лантис удалился. А Сай еще долго смотрел ему вслед. Глаза побаливали, и в них точно забился песок. Слова Лантиса звучали в его голове. 'Слепой Бог никогда не отдает назад то, что получил'. Хотел ли сам Лантис вернуть все назад?

Часть 3.

— Сай, тебя трудно понять, приезжаешь, когда тебя не ждали, исчезаешь, когда с тобой хотят поговорить,— со вздохом, Кальвин оглянулся по сторонам. Не найдя ничего подходящего под определение кровати или хотя бы кресла, он решил, что все-таки придется спускаться вниз и идти в свою каморку. Это еще лишних тридцать шагов, хотя его глаза после всех сегодняшних событий отказывались открываться больше чем наполовину. Почесав голову и сладко потянувшись, Кальвин побрел к лестнице. Несколько раз он сталкивался с то с одним, то с другим препятствием, библиотека давно была погружена в темноту. Старик Нельф и Велька рано ложились спать, оставляя обыкновенно все залы в полное распоряжение Кальвина. Он легко мог бы вызвать заклинанием неяркий свет, но даже такие простые усилия заставили бы его окончательно проснуться, а Кальвину вовсе не хотелось этого. Поэтому, нашарив в темноте заветную дверь, он толкнул ее.

Скинув у порога сапоги, он начал стягивать куртку. Подумал, что может, стоит, снять и рубашку, но потом решил, что утром придется собираться под крики Гвен, и решил ограничиться лишь расстегиванием ее верхних пуговиц. Сладко зевнув еще раз, он сел на кровать. И тут его рука наткнулась на что-то мягкое. Проведя повыше он нашел вздымающееся и опадающее теплое тело... тело? Нехорошее подозрение начало нарастать в юноше, он осторожно, едва касаясь, перевел руку выше,— легкое дыхание коснулось его ладони. В этот момент он решил на свой страх и риск все же зажечь неяркий свет, чтобы убедиться окончательно и...

-'В ожидании искр огня...' — прошептал он. Жар бросился ему в лицо, когда его худшие подозрения подтвердились.

Сладко посапывая во сне, Гвен улыбалась каким-то своим видениям. Она лежала на животе, подложив под голову обе руки. Ее длинные солнечные волосы разметались по подушке. В комнате было достаточно душно, одеяло наполовину соскользнуло с нее и теперь валялось возле кровати. Его кровати. Значит, ее слова о том, что она пойдет спать оказались правдой. Не задумываясь, она просто заняла его комнату. Вздохнув, Кальвин принялся расстилать одеяло на полу. Вот только подушка... тут его глаза натолклись на скатку, лежащую справа от головы Гвен. По-видимому, девушка решила, что сразу проснувшись, ей может понадобиться плащ. На худой конец это можно использовать в качестве подушки,— решил Кальвин и, осторожно склонившись над девушкой, принялся тихонько вытаскиваться скатку. Однако, удача явно была не на его стороне. В этот момент за окном ослепительно сверкнула молния, сделав окружающее пространство похожим на белый день. И едва ли не сразу за этим вся библиотека заходила ходуном, сотрясаясь от удара грома. С диким криком девушка распахнула глаза, вскакивая на постели, и разумеется, столкнулась лоб ко лбу с Кальвином, как раз перебирающимся через нее, чтобы дотянуться до скатки. На миг она застыла, тяжело дыша и дрожа, должно быть от ярости, а затем с криком 'Идиот!' на его голову опустился один из ее боевых вееров.

Со стоном, Кальвин сполз с кровати вместе со скаткой.

— Ты чего?! — промямлил он.— Бросаться на человека вот так!

— Что ты делаешь в моей комнату?!— пунцовая, девушка натянула сорочку до подбородка, обхватив колени руками, и при этом стараясь придать своему голосу как можно более грозный тон.

— Это вообще-то моя комната.

-Не смотри, не смотри от меня, отвернись! — второй веер был занесен над головой Кальвина, он загородился руками.— Я не хотел сделать ничего такого, просто потянулся за скаткой. По твоей милости мне теперь придется спать на полу.

— Убирайся из моей комнаты! — закричал она, и не смей разглядывать мое тело.

— Да кому это нужно...— жар захлестнул уши Кальвина обжигающей волной. Девушка читала его мысли. Действительно, сорочка обрисовывала каждый изгиб ее стройного тела, любой нормальный мужчина будет любоваться им. Что в этом особенного? Но, кажется, для девушек это было больным местом.

-Отлично, пойду спать в читальный зал,— Кальвин понимал, что в следующую минуту нервы девушки могут сдать и на этот раз веер станет метательным оружием. Но в следующий миг новая вспышка и удар грома оглушили и ослепили их обоих. Но даже сквозь них Кальвин мог слышать испуганный крик Гвен. Испуганный? Он должно быть ошибся. Но вслед за этим прозвучало:

— Нет, стой, не уходи! — это было сказано слишком поспешно и с таким жалким видом, что Кальвин не поверил своим глазам. Девушка действительно была смертельно напугана, она боялась даже повернуть голову в сторону окна, и так занавешенного тяжелыми тростниковыми шторами.

— Гвен, ты боишься грозы? — понял Кальвин, слегка озадаченный.

— Не смей, не смей никому рассказывать об этом, особенно моему брату...— прошептала девушка, ее пальцы мертвой хваткой вцепились в рукав рубашки Кальвина. Если он попытается освободиться, она просто вырвет клок ткани, но не отпустит.

— Да зачем мне это?

Следующий удар грома унес последние остатки самообладания Гвен. Кто бы мог подумать, что Гвен боится такой вещи как гроза.

— Не уходи, останься здесь,— вновь прошептала она пересохшими губами.

— Но...

— Прошу, оставь свет, так мне будет лучше,— попросила она.

— Свет?— Кальвин уставился на огонек над своей головой.

Кальвин перевел взгляд на Гвен,— в этот миг она была совсем не похожа на себя. Где та Гвен, которая отчаянно сражалась одна против всего гарнизона пограничной крепости, где та Гвен? Сейчас перед ним была просто испуганная девушка, дрожащая от одного вида светящегося прямоугольника окна.

— Хорошо,— наконец вздохнул Кальвин,— ведь я все равно собирался почитать в эту ночь,— он демонстративно достал книгу из кармана куртки, помахав ей.

— Ты не уйдешь, пока гроза не кончится, и не уснешь? Обещаешь?

— Обещаю,— Кальвин чуть усилил интенсивность свечения огня, придав ему форму сферы, и уселся спиной к кровати, положив под спину скатку плаща и раскрыв книгу.

— Спасибо,— слабо проговорила девушка, вновь улегшись.— И не... смей поворачиваться, извра... щенец...— слова девушки стали сбивчивыми, пока сон снова не укутал ее. Некоторое время Кальвин прислушивался к ее дыханию, делая вид, что читает книгу, потом опустил ее, однако, так и не повернувшись к девушке, спящей на кровати. — Кто бы мог подумать,— покачал он головой. Теперь ему придется читать всю ночь. Ну,— он потянулся, это не так уж и плохо. Кто знает, когда ему еще раз представится такая возможность,— решил он.

Глава 6 — Новое начало.

Часть 1.

'...Мирра была очень расстроена тем, что ей так и не удалось увидеть того, о ком она мечтала так долго и отправилась на север. С тех пор они никогда не...'— книга выпала из ослабевших рук Кальвина, когда сон все— таки сморил его. То, о чем он читал, мягко перетекло в легкий обрывочный сон. Но им ему не удалось наслаждаться долго. Тот сон стал похожим на настоящий кошмар, в котором чернота душила его, забиваясь в нос и обвиваясь вокруг лица и шеи. Захлебываясь, Кальвин пытался избавиться от ее шелковых пут, а потом начал тонуть. Отчего-то он тонул в ворохе одежды, и это было самое страшное. Одежда, которая утягивала его на дно. 'Помогите!' — пытался закричать он, но в этот миг один рукав рубашки попал ему в рот, и он захлебнулся. Отплевываясь и размахивая руками, он проснулся, вскочив на ноги. То, что душило его, оказалось целым ворохом настоящей одежды, укрывшей его с головой.

— Подъем! — в этот миг Гвен опустила на его голову книгу, что он читал. Жуть какая,— он потер глаза. Смесь истории из легенды и реального мира... Гвен как обычно не церемонилась с ним, уже вовсю прыгая по их и так маленькой комнатушке, к тому же совершенно одетая.

-Что это такое? — спросил он, отодвигая в сторону всю кучу одежды.

— Это от него,— ткнула через плечо девушка, показывая на стену у дверей. Только теперь Кальвин заметил еще пару заплечных мешков или скорее сумок, выполненных из настоящей замши. Бока их внушительно топорщились. Подойдя к одному из них, Кальвин развязал тесемки, заглянув внутрь. Глаза его округлись. Провизия? Чего там только не было, все аккуратно упаковано на армейский манер. И еще много всего, что могло бы понадобиться в долгом путешествии. Во втором, как, оказалось, было почти то же самое. До того ходившая по комнатке Гвен, резко остановилась и, решительно подойдя к одному из мешков начала методично вытряхивать его содержимое.

— Это все во второй,— скомандовала она Кальвину. А сама принялась укладывать в освободившееся место какие-то мешочки и баночки. Принюхавшись, Кальвин уловил тонкий аромат.

— Это что еще?

-Знаешь ли, если тебе кроме твоих книг и того, что на тебе ничего не нужно, то я девушка, и мне всегда нужно поддерживать свою красоту.

— Красоту? — приподнял бровь Кальвин, за что получил презрительное хмыканье.

— Конечно, тебе никогда не оценить всю ее глубину. Но мы отправляемся в Ксанаду, а говорят, тамошние мужчины очень элегантны. Не чета некоторым.

— Что, Ксанада? Почему Ксанада? Кто это решил!?

— Здесь все сказано. Ты верно не слушал.— Перед носом Кальвина оказался лист бумаги, опустив глаза, он увидел королевскую подпись. От Сая? Там говорилось следующее: 'Друзья, отправляю все, что может вам понадобится. Кроме этого еще двести лир золотом на дорожные расходы, а также новую одежду для вас обоих. Отныне вы назначаетесь официальными послами доброй воли в королевстве Ксанада. Вашу настоящую миссию, думаю, вам не стоит напоминать. Приписка для Кальвина,— слушай Эвенку, у нее есть более подробные инструкции. Если найдете что-то интересное, Эвенка знает, как связаться со мной. Удачи в пути и деле. Король Астала, Сай Валентайн...'

— Король,— хмыкнул Кальвин.— Наглый эксплуататор,— пробурчал он.

— Разговорчики! Не забывай — я подданная короля, а ты мой слуга, поэтому, подчиняешься, прежде всего, мне, а потом королю. Да, и почему ты еще не одет? Не успеешь за пять минут, отправляемся без завтрака! — Гвен топнула ножкой, остановившись посреди комнаты, уперев кулаки в бока. Только теперь Кальвин разглядел, что на ней была совершенно иная одежда. Раньше она никогда не надела бы нечто подобное. Темно изумрудного цвета короткий запашной халат, такого же цвета полусапожки и светло — голубые бриджи. Ее волосы были уложены в толстую косу, в виде венка обвивающего голову. В ушах покачивались серьги из чистой яшмы.

— Твой наряд...

— Что в нем не так? — нахмурилась девушка.

— Нет-нет, я ничего такого не имел в виду. — Кальвин почесал щеку, и обезоруживающе рассмеялся.— Просто думаю, он немного более вызывающий, чем ты обычно носила.

— Ты так считаешь? — как-то слишком равнодушно произнесла девушка.

— Да, нет, забудь.

— Забудь, значит? Значит, 'да нет'? Отлично,— круто развернувшись, Гвен принялась вновь молча собирать вещи. Настолько молча, что в комнате повисла гнетущая звенящая тишина. Кальвин не понял в чем тут дело, но судя по виду девушки, та была по-настоящему расстроена. Ну разве кто-то способен понять женщину, тем более такую удивительную, какой была Гвен Кларио?

— Все, время вышло! — вдруг закричала Гвен. Кальвин успел подумать, что не к добру разгорелся этот нездоровый блеск в ее глаза.

— Раз, два, три, на выход! — радостно воскликнула девушка, выхватив из-за спины два веера, и прицельным броском срезала две пряди волос с головы Кальвина.

— Ты что?! Совсем сдурела! — заорал он, ощупывая голову и пригнувшись.

— Как, ты еще здесь? — гордо прошествовав мимо него, она недовольно оглянулась.— Когда Гвен говорит что-то делать, просто выполняй,— двенадцатое правило кодекса моей страны.

— Там вроде всего 11 правил,— задумался Кальвин.

— А сейчас стало двенадцать,— топнула ногой Гвен,— взял вещи и вперед.— Мастер Нельф, Велька, доброго вам здоровья и удачи в делах,— прокричала счастливая девушка остолбеневшим на пороге спросонья хозяину и его внучке.

— Ага, до свидания,— вяло отозвался Кальвин, взваливая на себя оба заплечных мешка. Лицо его перекосилось. Похоже, мешочек со снадобьями Гвен весил, по — крайней, мере раза в два больше, чем их общие запасы. Все еще улыбаясь, и махая на прощание рукой, Кальвин с тоской думал, что завтрака ему не видать до обеда, а то и дольше.

-Не отставать! — скомандовала Гвен.

— Да, госпожа, как скажете.

Часть 2.

(Тремя неделями позднее...)

-Да, госпожа, как ска...— договорить Кальвину не дал очередной сгусток похожий на сжатую шаровую молнию, брошенную им в спину. Точнее, целый рой этих молний. Словно дикие разъяренные пчелы те катились за ними по склону высокой поросшей низкими корявыми сосенками горы. — Влево, нет, сейчас вправо! — кричал Кальвин. Девушка, петлявшая, словно заяц впереди него, ловко отскакивала в сторону. И в то же время, пятки Кальвина пару раз ужалили-таки эти разряды, пока он пытался угадать, куда в следующий раз ударят разряды. Точнее, ему снова приходилось использоваться свою силу Предвидения. И при этом Гвен вовсе не посчитала нужным облегчить груз двух рюкзаков на его спине. Пару раз Кальвин все же терял равновесие, и после этого кубарем прокатившись по склону несколько десятков метров, ухитрялся-таки оказываться впереди девушки, хотя и ненадолго. Проклятие, ну и высокая же эта гора. Оглянувшись, Кальвин поморщился, расстояние между ними и преследователями ничуть не увеличилось. Кто мог бы подумать, что эти типы могут так проворно передвигаться в этих своих тяжеленных на вид кирасах. Да еще и в такую жару. И как до этого дошло?

— Кальвин, почему нас преследуют королевские солдаты Ксанады? — бросила ему через плечо Гвен. Она еще и шутить успевала при таких критических обстоятельствах.

— Откуда мне знать! Сама скажи.

— Ты кивнул, выслушав мой план.

— Так точно.

— Потом... ты зашел в таверну.

— Так точно.

— Потом заорал, что все солдаты Ксанады подлые трусы и изменники.

— Так... наглая ложь! — от возмущения таким несправедливым обвинением, Кальвин снова едва не споткнулся, но все же ухитрился потерять один рюкзак, который теперь катился по склону впереди бегущей парочки.— По-моему это ты пыталась соблазнить их командира, а потом назвала его похотливой скотиной.

-Минус одно очко. Останешься сегодня без обеда.

— Гвен!!!

-Я скажу, как все было,— весело прокричала девушка, прыгая по огромным валунам, видимо намытым на этот слон столетия назад.— Разумеется, после твоего заявления, солдаты не могли позволить себе остаться в стороне. Ведь ты оскорбил честь их страны и их собственную. Они потребовали от тебя удовлетворения. Все вместе. Но ты, как и полагается трусу, просто указал на меня, сказав, что драться с ними не собираешься, но готов уступить им меня на ночь в качестве компенсации.

— Да как у тебя язык поворачиваться...— поперхнулся воздухом Кальвин, ловко подхватывая на бегу катившийся рюкзак и прибавляя скорость, что, казалось, было невозможно. — Разве это был не наш план, заставить их ввязаться в драку и спровоцировать использовать заклинание второго или третьего уровня?

— Не совсем верно. План был....— идиот! — веер со свистом пронесся над головой Кальвина.

— Ты что?! — заорал Кальвин, бросившись на землю. Но, оглянувшись, увидел, как один из преследователей, по-видимому, вырвавшийся вперед, со стоном уронил стрелу, наложенную на тетиву лука. Гвен спасла его.

— Извини, рука дрогнула,— объяснила девушка. С радостью Кальвин увидел впереди себя подножие горы, а за ней, крутой обрыв. С той стороны доносился знакомый шум, но пока он не мог понять его источник. Но правда состояла в том, что солдаты Ксанады действительно оказались в первой попавшейся на их пути приличной таверне, не меньше тридцати человек, все хорошо подготовленные воины и среди них было, по — крайней, мере половина офицеров. Но вместо того, чтобы использовать высшие ступени магии, их приняли за обыкновенных нарушителей общественного порядка. Солдаты к тому же явно были навеселе, и поэтому вместо того, чтобы вызвать городскую стражу, весь отряд с гиканьем и азартом охоты в глазах погнался за ними. Так они и бежали от самого безымянного городка, в который так неудачно зашли. Так, по — крайней мере, считал сам Кальвин.

За последние два дня им не удалось узнать ничего, кроме двух заклинаний первого уровня по вызову ветра не ураганной силы и легкого затемнения. Включая эти шаровые молнии, которые, как оказалось, были всего лишь сочетанием двух заклинаний 'в поисках защиты' и 'в ожидании далеких звезд', которые здесь назывались соответственно '...хранителя' и '...силы молнии', Кальвин не считал, что то, что они узнали это стоило таких усилий. Он весь взмок, пробежав по такой жаре всю эту проклятую гору. И что самое худшее, эти солдаты, кажется, принимали их за простую дичь, которую не грех и загнать в угол или просто поджарить. На них не считали нужным тратить что-то большее, считая их слабаками. А главное, Гвен наотрез запретила ему использовать какие-либо заклинания. Сама-то во всю пользовалась своими веерами, которые время от времени подкашивали, словно сноп сена, слишком поддавшегося азарту погони солдата. За это короткое время знакомства с Ксанадой, Кальвин успел понять лишь одно,— если в Риокии все были просто помешаны на верховенстве закона и судах, то в Ксанаде понятие чести было какое-то гипертрофированное. Излишняя обидчивость и вспыльчивость ее жителей были выше всякого понимания. Единственное, что было позволено Кальвину его строгой 'госпожой' — прибегать к Предвидению. Все, что они могли,— просто уворачиваться от летящих в них разрядов. И не надоедает же им,— Кальвин еще раз оглянулся и взвыл. Глаза солдат горели нешуточным азартом, распаленные погоней и проворством их жертв, а может и количество выпитого ими до того играло не последнюю роль.

— И на последок, Кальвин, ты будешь мне должен,— заявила Гвен. Круто разворачиваясь на каблуках, она встала, подбоченившись. Поднеся пальцы к губам, она скользнула по ним, а затем как бы невзначай поправила выбившуюся прядь. Солдаты едва не попадали по склону мимо них, остолбеневшие от такого зрелища.— За это придется заплатить! — с задорным блеском в глазах, Гвен выхватила свои веера и выбросила их вперед по сложной траектории, прошептав что-то, чего Кальвин не расслышал, неужели...— не хуже загнанного зайца Кальвин сделал прыжок в сторону, в отличии от солдат, которые еще явно не поняли, что здесь происходило. Веера, подхваченные прилетевшим невесть откуда порывом ветра, мгновенно превратились в смертоносных и очень опасных насекомых, живые лезвия. Все кирасы и доспехи бравых воинов оказались разрезанными на куски, заодно вместе с исподним, опешившие. Растерянные, они мгновенно забыли про все свои молнии, больше озабоченные тем, как бы хотя бы немного прикрыть себя теми лохмотьями, что еще остались на них.— Извините, но двенадцатое правило кодекса моей страны не позволяет мне показывать свою красоту незнакомцам,— улыбнулась Гвен.

' Погодите-ка, разве двенадцатым правилом не было...'— невпопад подумал Кальвин.

— Бежим! — рука Гвен схватила его, другой она ловко поймала вернувшиеся к ней бумерангом веера и понеслась по склону, ставшему теперь почти пологим.— Держи вещи,— прокричала она. Если потеряешь, будешь вылавливать сам.

— Вылавливать что? — задыхаясь просипел Кальвин, и тут нога его больше не нашла почвы под собой зависнув в пустоте.

— ААААА! — с диким криком он уносился вместе с рюкзаками и Гвен в бурлящий под ним в двадцати метрах поток. — Горная река!!!! Гвеееен!

-Не бойся, я с тобой. Мы ведь выживем,— на миг лицо девушки оказалось совсем близко к его. Она не улыбалась, Кальвин видел лишь ее огромные глаза, в которых светилось безграничное доверие и надежда. Она обхватила его плечи, прижавшись к его телу. Если бы не свистящий в ушах ветер, Кальвин бы непременно залился краской.

— Мы... выживем, непременно,— прошептал он в ответ. Действительно, он видел это, видел, но как бы он хотел, чтобы это падение не кончилось так скоро. Вода врезалась в него, рюкзаки мгновенно потянули его за собой. Кальвин начал погружаться на дно, засасываемый стремниной. Руки Гвен отпустили его за миг до того, как он упал в реку. Тонуть она явно не желала вместе с ним, как и помочь. Ноги Кальвина коснулись скользкого каменистого дна, и прежде чем течение перевернуло его вниз головой, Кальвин с усилием оттолкнулся от дна и устремился к поверхности воды, туда, где был свет. Рюкзаки тот час же налились свинцовой тяжестью. Воды реки были оглушающее-ледяными, а течение невероятно быстрым. Отплевываясь и хватая воздух, как рыба, выброшенная на берег, Кальвин вынырнул на поверхность. В этот краткий миг он успел заметить в десяти метрах по левому берегу какую-то корягу, прежде чем он снова начал погружаться под воду. 'Ни за что не отпущу',— решил Кальвин, покрепче прижимая к себе рюкзаки. Несколько удушающе — страшных мгновений, полных отчаянной борьбы за глоток воздуха, и вот он снова на поверхности. Рука рванулась вперед и мертвой хваткой ухватилась за корягу. Спасен, слава Древу,— подумал он. И тут он увидел нечто невероятное, на берегу сидела Гвен, выжимая свои намокшие и распустившиеся волосы. Она безо всякого интереса смотрела на него.

— А, значит, ты все-таки выжил.

— Гвен... не хочешь помочь мне?

— Мне нужно уложить волосы,— равнодушие девушки просто таки убивало. Но главное, с ней все в порядке. Сердце Кальвина затопило облегчение, с усилием он подтянулся, закидывая на берег поочередно оба рюкзака, а затем кое-как выбравшись сам. Он оглянулся назад, и присвистнул. Гора казалась теперь такой маленькой, ее верхушка зеленела, скрываемая отвесным берегом на другой стороне. От их преследователей не осталось и следа. Сколько же их пронесло течением?

— Аххх, я уж думал, что умру,— выдохнул Кальвин, распластавшись на спине, и нежась под ярким полуденным солнцем.— Знаешь Гвен, я тут подумал, пока плыл.

— Да? — голос девушки прозвучал чуть приглушенно, она расчесывала свои волосы гребнем из панциря черепахи. Кальвин, скосив глаза, в пол глаза любовался тем, как солнечные блики играют на длинных поблескивающих влагой прядях.

— Мы путешествуем уже не первый день, мы встречались с разными людьми, среди них были и умелые воины, защитники страны. Так почему все, что мы смогли узнать — лишь несколько паршивых заклинаний низшего уровня? Сай явно не это имел в виду. Может нам стоит изменить стратегию?

— Моя стратегия всегда бывала верной. Это ты провалил весь план своими глупыми действиями.

— Может мы просто не там ищем? — спорить и ругаться с Гвен Кальвину сейчас не хотелось, ему вообще ничего не хотелось, кроме как лежать на солнце и просто дышать и чувствовать , что он жив.

— А знаешь, может в этом есть доля истины,— неожиданно быстро согласилась девушка, что вызывало нехорошие подозрения у Кальвина.— Я знаю, в чем твоя ошибка. Мы искали заклинания высших уровней в деревнях и среди всякого сброда. Но ведь даже такому простофиле как ты должно быть очевидно.

— УУ?— протянул Кальвин.

— Заклинания высшего уровня нужно искать на самом верху.

-А?

-Решено, — управившись со своими волосами и выжав свою одежду, Гвен подняла палец к небесам,— мы направляемся в столицу. Кальвин, эй Кальвин очнись? — солнечный свет заслонило лицо Гвен, склонившейся над ним. Это было приятно, но глаза открывать все равно не хотелось.— Очнись, я сказала! — звонкая пощечина заставила Кальвина подскочить.— Ты слышишь, мы отправляемся в столицу. Тебе предстоит важнейшая миссия, мне больше некому доверить ее.

— Миссия?

-Именно,— Гвен сжала кулаки, лицо ее приняло наигранно серьезное выражение,— я поняла, почему мы до сих пор не нашли заклинания высших уровней в Ксанаде. Мы не искали лишь в одном месте, где они точно обязаны быть.

— Да, и...где же,— Кальвин потирал горевшую щеку.

— Во дворце короля!

Кальвину захотелось рассмеяться, но кажется, момент был не подходящий. К его полнейшему отчаянию, девушка была совершенно серьезна. Ну вот, теперь они станут еще и государственными преступниками. Разве это имел виду Сай, когда назначил его Послом доброй воли. Где здесь добрая воля???

Часть 3.

'Найти и проследить за Кальвином Рейвеном, подозреваемым в покушении на короля Астала Сая Валентайна. Предположительное направление,— Ксанада. При себе может иметь опасное оружие или заклинания нового неизвестного свойства. Изъять и допросить по всей форме. О результатах сообщить лично. В случае неповиновения...'— руки Сая смяли и скомкали документ, что он писал. От резкого движения, чернильница, стоящая рядом, опрокинулась, золотая лужица медленно растеклась по столу. В раздражении Сай отбросил от себя лист бумаги.

-Что я делаю... Ведь это же Кальвин,— прошептал он, сжав переносицу, Сай зажмурился от внезапно нахлынувшего на него головокружения. Ему не давали покоя мысли о Лантисе и Зоаре. И после всего этого теперь еще и это злосчастное указание. Он верил, он все уже решил, так было необходимо, чтобы замолчали все те, то кто был заинтересован в том, чтобы свалить вину за все произошедшее на его друга. О втором преступнике, который и был главным, им тоже было известно, но того преступника,— где его искать? А Кальвин, этот глупый идиот, и не считал нужным ни скрываться, ни оправдываться. И то, что Сай назначил его лично Послом Доброй воли, лишь усугубило его положение. Он сам своими руками... Поэтому, сейчас Сай был не в том положении, чтобы спорить, пока настоящий преступник не был найден и наказан по всем законам, Кальвин оставался единственным, на кого падала вся вина за то, что произошло в кабинете короля. И маркизу Салавею с графом Эридиа не составит особого труда, чтобы найти даже нужных свидетелей, которые укажут, что лично видели, как Кальвин готовил нападение на короля. Найти истинного преступника? Но кто в королевстве окажется способным на это? Клайм — умелый воин, но не более. Лантис — он никогда не занимается ничем, что не было бы связано с его непосредственными функциями. Сай отчаянно понимал, что ему необходим кто-то еще, но где взять такого человека? Если так пойдет и дальше, то Кальвина придется...

— Ваше величество, это Рэй Нордис,— в дверь постучали.

Сай быстро отнял руку от лица, и принялся стирать чернила со стола носовым платком.

— Входи,— позвал он через несколько секунд.

— Капитан Нордис по вашему приказанию прибыл,— бывший командир отряда Лилии отдал честь Саю и замер на пороге. Это был стройный, еще моложавый мужчина средних лет со светлыми, но не золотистыми, а скорее цвета опавшей листвы волосами, коротко подстриженными на армейский манер. На нем были надеты неопределенно — зеленоватого цвета туника, подпоясанная широким кожаным ремнем, и узкие обтягивающие штаны -черные, заправленные в начищенные до блеска высокие голенища сапог со шпорами. Свет карабкающегося по небосводу солнца проник сквозь окна спальни короля и заиграл на множестве орденов, украшающих грудь бывалого солдата. Его холодные серые глаза никогда не улыбались, этот человек всегда был слишком серьезен, и не различал друзей и врагов, когда дело касалось дисциплины. Сай испытал на себе все особенности его командования, ведь еще совсем недавно он сам, и Кальвин, и Эвенка служили под его началом.

— Проходи,— Сай улыбнулся, хотя сердце его было готово разрыдаться. — Ты нужен мне.— Теперь, Он сам перечеркнул себе дорогу назад. Так было нужно, это был его долг по отношению к Кальвину, по отношению к его стране. Защитить их обоих. Поймут ли эти двое его мысли?

Глубоко вздохнув, Сай спросил прямо:

— Что ты можешь рассказать мне о Кальвине Рейвене?

Левая бровь капитана лишь слегка приподнялась,— это был единственный знак того, что этот невозмутимый человек слегка удивлен.

— Вы спрашиваете меня как бывшего командующего отряда Лилии или как того, кто помнит его с детских лет?

— Я хочу узнать твое мнение, насколько он опасен.

— Опасен? А... понимаю, эти слухи. Если говорить о его силе, он прекрасно владеет всеми видами заклинаний трех ступеней.

— Расскажи мне о другой его силе.

— Другой? Вы имеет в виду его особенность?

— Мне нужно твое мнение. Насколько сильна его способность к предвидению?

— Разве ваше величество не были другом Рейвена?

— Это правда, поэтому, я не часто видел ее проявления. Но возможно ты как его непосредственный начальник...

— Впервые я встретил Кальвина, когда ему было четырнадцать лет. Через некоторое время, во время тренировочного сражения я впервые понял, что он использует не только магию. Точнее, он использовал магию странным способом.

— Значит?

— Полагаю, когда он использует даже самые простые заклинания в бою, он уже наперед знает, какой ущерб они нанесут или не нанесут противнику. Фактически, ему нет нужды прибегать к более высоким уровням магии, если он уверен, что сможет принести максимальный урон, используя в нужный момент нужное заклинание.

— Но ты сражался с ним, ты сможешь справиться с ним с одиночку?

— Полагаю да, если понадобится. Ведь Кальвин избегал применения этой своей силы. Она не нравилась ему, как он говорил. И тогда у меня появилась эта мысль, что если Кальвин принадлежит к так называемым Детям Хаоса.

— Дети Хаоса? — встрепенулся Сай,— Нет, не думаю, что это так. Хорошо, этого достаточно. Прости, что задаю тебе такие странные вопросы. А теперь, зачем я вызвал тебя.— Вздохнув, Сай взял новый лист и, быстро набросав несколько строк, молча протянул его Нордису.

Когда тот прочел текст, его взгляд расширился.

— Что это?— спросил он.

— Мне больше некого просить об этом. Пожалуйста, я прошу тебя, выполни мою просьбу.

— Но это же...— взгляд Рэя Нордиса потемнел.— Неужели это из-за того инцидента в кабинете вашего величества? Но вы могли допросить его сами, просто поговорить с ним, я никогда не поверю, что Кальвин...

— Я тоже,— прервал его Сай, взглянув прямо в глаза. От этого взгляда опытный воин Рэй Нордис вздрогнул.— Поэтому, я прошу тебя, Кальвин Рейвен не должен вернуться в Виеру. Он выполняет задание по моей просьбе. И когда он закончит его, он должен расхотеть возвращаться. Единственный способ для этого,— лишить его этой возможности.

— Думаете, Кальвин поверит в это? — Рэй Нордис поднял лист.

— Это я оставляю тебе. С ним еще и Эвенка,

-С ней могут возникнуть сложности.

-Сделай все, что сможешь. Все это — ради их же безопасности. Я не могу им позволить вернуться в такое время. Не пока я настолько слаб, что не могу чувствовать себя в безопасности в собственном дворце. Сделай все, чтобы заставить их задержаться вне пределов Астала как можно дольше, по крайней мере. Прошу, эту миссию я могу доверить только тебе, капитан.

Лицо Рэя Нордиса окаменело. Наконец, он опустил лист, и, отсалютовав, произнес:— Слушаюсь, ваше величество. Я выполню ваш приказ.

— Прости, что взваливаю на тебя эту ношу,— тихо произнес ему вслед Сай. Замерев на полушаге, капитан также тихо склонил голову:

— Мне тоже, Сай.— И вышел за дверь.

— Проклятие, — листы разлетелись по столу,— Проклятие, проклятие! — шептал Сай, сжимая до боли край стола.— Почему я настолько слаб... Я ничего не могу изменить. Ничего...

Часть 4.

— Ты отстаешь!

-Да нет же, я иду как могу быстро, но видишь ли эти рюкзаки...

— Отставить жалобы!

— Так точно, госпожа,— шутливо отозвался Кальвин, но все-таки он действительно чувствовал себя не слишком хорошо. Голова была будто набита ватой, а глаза слезились, он то и дело чихал, хотя сегодня был пасмурный день. Неужели он умудрился подхватить простуду после купания в той реке? К сожалению, кажется единственным, что Сай не догадался прислать им, были лекарственные порошки и травы. Вдобавок к тому же, судя по прилипшим ко лбу волосам, у него еще и жар начинается.

— Мы опаздываем,— через несколько километров Гвен топнула ножкой, и, скрестив руки на груди, терпеливо ждала его на развилке дорог. Слева вдалеке виднелась какая-то деревушка, судя по указателю на деревянной табличке на развилке, это была Таледа. Другой же, ведущий на право, сообщал, что столица Ксанады — Торквемада расположена всего в двадцати километрах. Но Кальвин отчего-то смутно представлял себе, как он сможет добрести хотя бы до следующего километрового указателя. — Эй, не пытайся уверить меня, что эти ничтожные рюкзаки на твоей спине весят намного больше моих вееров.— Рука Гвен предупреждающе потянулась за спину, и тут ее лицо стало озабоченным.— Что с тобой? — голос Гвен изменился. Быстро подойдя к плетущемуся за ней Кальвину, она не церемонясь скинула с его спины груз и повалила его на траву. Одна ее рука легла на грудь Кальвина, другую она приложила к его лбу, прицокнув языком: — У тебя жар, неужели я перестаралась с наказанием? — прошептала она себе под нос, закусив губу.— Мне не к чему такой помощник, который падает без сознания от простой простуды. И все-таки... Эй, Кальвин очнись, очнись Кальвин, не оставляй меня здесь одну! — закричала Гвен и начала хлестать его щекам.

— Я... еще жив,— слабо проговорил Кальвин. Несмотря на то, что от каждого ее удара щеки горели огнем, но ее рука была такой прохладной, та, что касалась его кожи.

— И как ты умудрился,— проворчала Гвен.— Хорошо, у меня нет времени ждать пока ты поправишься или умрешь естественным образом.

— И на том спасибо,— вяло улыбнулся Кальвин.— Но, кажется, у нас нет обычных лекарств.

— Поэтому нам нужен необычный способ, предупреждаю, я не стану жалеть тебя.

— Я и не жду ничего подобного.

— Сейчас спи,— Гвен положила свою ладонь на его лоб.

-Эй, я не думаю, что это...— помимо воли глаза Кальвина закрылись сами собой, неужели он уже настолько лишился сил, что способен заснуть от прикосновения руки Гвен? Однако, перед тем, как провалиться в сон, Кальвин успел заметить нечто странное,— будто за спиной Гвен выросли изумрудные крылья, а ее лицо вдруг стало каким-то другим, не ужасным, нет, каким-то... немного не ее собственным, ведь у Гвен не могло быть странного узора на левой стороне лица, да и ногти она никогда не выкрасила бы в такой ужасный зеленый цвет. Наверное, это просто горячечный бред,— подумал он и провалился в сон.

Часть 5.

-Не спать!!!! — крик Гвен и последовавшая за ним хорошенькая встряска мгновенно заставили Кальвина придти в себя. Но открывать глаза не хотелось, ведь казалось, он сомкнул их всего на миг, а еще ужасно хотелось пить.

— А, Гвен, ты стала прежней...— прохрипел он пересохшими губами.

— Естественно, я прежняя,— недовольно сказала девушка, бросив его обратно на траву. -Какой еще я могу быть? Вот, держи,— она плюхнула ему на грудь флягу с водой, от чего Кальвин закашлялся.

Кальвин сделал несколько больших глотков, и тут же ощутил себя лучше. Нет, намного лучше,— приложив ладонь ко лбу, он понял, что от жара не осталось и следа, ровно как от слез и всех других признаков простуды. Действительно, должно быть женские прикосновения и верно обладают целительной силой. Хотя, быть может, Гвен все же испытала на нем какие-то свои тайные снадобья или воспользовалась заклинанием, не известным ему, пока он спал. Ведь девушка помимо цветоводства еще интересовалась медициной, всегда.

-Разве мы не торопились? — Кальвин с интересом следил за тем, как Гвен достает из рюкзака дорожный паек.

— Ну, раз ты вздумал спать среди белого дня прямо у дороги, почему бы нам заодно не пообедать. Я рассчитываю, что если остановок не будет, к вечеру мы доберемся до Торквемады. Вот,— она протянула ему платок, на котором были уложены аккуратные порции еды.

— Ты такая заботливая,— ехидно усмехнулся Кальвин.

— Замолчи и просто ешь,— отчего-то разозлилась Гвен.

Пожав плечами, Кальвин, порывшись в мешке, нашел недочитанную книгу об экономической и политической системе Ксанады, и погрузился в чтение. Действительно, женщин понять трудно. Только что она беспокоилась за его жизнь, а сейчас вновь стала колючей как ежик.

Глава 7 — День скорби.

Часть 1.

-Все еще думаешь о том нападении? — Клайм Кольбейн в форме главнокомандующего армии Астала поравнялся и зашагал рядом с королем. Они шли по главной галерее, выходящей к широкому парадному подъезду. Карета, присланная за Саем из вновь воссозданной Королевской Академии Наук, ожидала его у дверей. Сегодня был важный день. День, должный знаменовать собой некий рубеж между эрой войны и мира. День, когда помыслы короля, помыслы народа должны отвратиться от наращивания армии и полностью посвятить себя возрождению и развитию страны. Присутствия короля ждали с нетерпением, тем большим, что именно по его указу стало возможным это радостное и ответственное событие. Его обязанностью было лишь символически перерезать ленточку перед входом в Академию. Но этот жест на самом деле значил гораздо больше, чем выглядел на первый взгляд. Действительно, начало новой Эпохи. Но это событие было лишь генеральной репетицией того грандиозного, что ожидалось вскоре,— Подписание мирного договора с Риокией. Проект, наконец, был готов. И в эти минуты его секретарь Алия должна была придать ему законченный вид. Сегодня после открытия, он обязательно должен еще раз просмотреть весь документ, который уже был согласован с министром внешних связей.

— Да,— рассеянно кивнул Сай на вопрос своего командующего армией и телохранителя в одном лице.

— Я приказал расставить усиленные посты охраны по всему дворцу и прилегающей территории. Теперь вместе с мечниками и копьеносцами будут дежурить еще и члены отряда Магической защиты.

— Да-да,— Сай рассеянно кивнул.

— Ты вообще не слушаешь, что я говорю,— со вздохом Клайм протянул королю сложенные в папку листы бумаги.— Вот текст, что ты должен будешь прочесть на открытии. Алия передала мне его.

— Спасибо, я помню его. Кроме того, раньше мне не было нужды заучивать наизусть речь моих вступлений,— Сай пробежал глазами первые строки текста.

— Раньше у тебя не было секретаря. Алия очень старается, тебе следует поощрять ее стремление быть тебе полезной.

— Знаю, извини.

— Перед Алией извиняйся, я здесь не при чем. В последнее время ты весь на взводе. Может тебе стоит взять небольшой отпуск?

Сай резко остановился, рассмеявшись в кулак.

— Что... что я такого сказал? — растерянно нахмурился Клайм.

-Ничего, просто ... ты всегда говоришь то, что думаешь, и я благодарен тебе за это.

— Прекрати, Сай, все волнуются за тебя, тебе едва исполнилось 19, но нельзя же вечно полагаться только на здоровье и физические силы, когда-нибудь они иссякнут. Что произойдет, если ты просто упадешь в обморок прямо на открытии.

— Этого не произойдет,— Сай положил ладонь на плечо верному другу.

— Я очень надеюсь на это. И все, же, не забывай, я буду рядом.

— Конечно, я буду острожен. Ты слишком заботишься обо мне, прямо как Дана Торн.

— Это здесь не при чем. Я думаю о государственных интересах.

— Она говорит то же самое.

Хмыкнув, Клайм отвернулся и, скрестив руки, пошел чуть позади Сая, не глядя на него.

'Снова обиделся на простые слова',— подумал Сай. В этом был весь он,— беспощадный к врагам королевства и в то же время способный обидеться на простую шутку.

Карета, что была подана к подъезду дворца, в миг доставила их на место назначения. Этот день был совсем не жарким, низкие серые тучи облепили небосвод. Но никто не жаловался. Толпа горожан и менее знатных гостей столицы, которым не достался именной пригласительный билет на саму церемонию, проходящую внутри, начали собираться еще с ночи, чтобы занять самые выгодные места. Балконы и окна зданий, расположенных по периметру площади, на которой возвели здание Академии Наук, продавались по самым немыслимым ценам. Жители, наверное, сдали бы и собственные крыши под толпы зевак, если бы не меры безопасности. Сай распорядился разместить гвардейцев за всеми печными трубами, чтобы не смущать народ и одновременно с их позиций отлично просматривался весь периметр площади. Не менее усиленная охрана была установлена внутри. Толпа расступилась, увидев королевский вензель на дверцах экипажа, хотя казалось, дальше отступать было некуда.

Эрфорд Даменси, королевский врач был назначен и главой Академии Наук. Он лично распахнул дверцы кареты. Сай в сопровождении Клайма вышел из экипажа. Тот час же воздух огласили приветственные крики.

-Валентайн, король Валентайн, да здравствует наш король! — над площадью в сторону Академии Наук полетели букеты цветов и яркие шелковые ленточки, заготовленные девушками.

-Наш король, он удивителен, правда?! Король Сай Валентайн, он столько делает для нашей страны....— Сай слышал восхищенный говор среди людей. Глаза не только молодых девушек, но даже степенных замужних дам горели восхищением при взгляде на него. Впрочем, это ничуть не смущало его. Взойдя по ступенькам, король остановился у натянутой перед входом широкой шелковой лентой зеленого цвета.

Клайм Кольбейн занял свою позицию чуть позади и справа от короля. Эрфорд Даменси встал слева. В руках его был поднос с лежащими на нем символическими ножницами, которыми следовало перерезать ленточку. По такому торжественному случаю на нем была надета особая мантия из зеленого шелка, а голову венчала треугольная шапочка с золотой кисточкой на конце. Хотя официально пост главы Академии Наук еще не был утвержден, однако, все понимали, что лучшей кандидатуры, чем Эрфорд Даменси Саю не найти. Еще предстояло присвоить звания новым академикам,— еще вчера простым труженикам, ремесленникам, учителям, которые займут столь ответственные посты, начав работать на благо всей страны. 'Кальвин, как жаль, что ты этого не видишь. Я решил создать общенациональную библиотеку, тебе бы понравилось',— с тоской Сай подумал о том, чем заняты эти двое, отправившиеся в путешествие.

Подняв руки высоко в воздух, Сай призвал всех к тишине. Над площадью повисло молчание. Улыбнувшись, Сай сделал глубокий вздох.

— Сай, папку, папку! — шепнул ему Клайм, но король сделал жест, что она ему не понадобится.

-Благодарю вас всех, что вы пришли сегодня поддержать мое новое начинание. В этот знаменательный день я пригласил вас всех, чтобы отметить открытие новой вехи в развитии нашего государства, а именно — завершение постройки Королевской Академии Наук. Еще год назад, кто мог мечтать о подобном? Лишь в стране, отказавшейся от военного пути развития, стало возможным это. Задумывая этот грандиозный проект, я думал о том, какую пользу может она принести всем жителям Астала.— Сай сделал широкий жест рукой, словно стремясь обнять всех присутствующих на площади. — Все вы согласитесь со мной, если я скажу,— нашей стране необходимо двигаться вперед, Ей необходимо развитие, как воздух. А для этого ей нужны новые знания во всех областях науки. Знания, что помогут сделать нашу жизнь проще и современнее. Нашей стране необходимы талантливые люди, способные заняться исследованиями в области естественных наук и искусств, экономики и торговли, сельского хозяйства и медицины. И такие люди есть в нашей стране. И сегодня они, кто был признан лучшими из лучших в своей области, получат почетные звания академиков. Вот они,— те, кто оказался достойным этого выбора,— Сай указал на стоявших по правую руку от него людей. Их было всего сорок пять, но это лишь начало,— думал он. Каждый месяц будут появляться новые и новые талантливые люди. Им всем будет открыт путь в Академию. Это не закрытое учреждение,— это открытая система, которой необходимы будут свежие идеи и новые люди.— Я решил, что стать членом Академии Наук могут люди не только знатного сословия, но все у кого есть для этого способности. Я издам приказ об учреждении Государственного экзамена, пройдя который с максимальными баллами они смогут претендовать на вот такой знак отличия,— господин Даменси, пожалуйста, выйдите вперед.

Поклонившись королю, Эрфорд Даменси сделал шаг вперед, чтобы все смогли разглядеть его одежду. Восхищенные возгласы пронеслись по толпе, особенно среди молодых людей, чему Сай не мог не радоваться. Он закончил:

— Но такие изумрудные мантию и шапочку смогут заслужить лишь самые достойные. Я надеюсь, что среди жителей этой страны окажется немало таких людей. И вот мы подошли к самому торжественному моменту.— Над толпой пронесись восторженные возгласы, и все стихло. Затаив дыхание, словно завороженные, люди следили за тем, как Сай берет в руки ножницы и подходит к натянутой перед дверьми ленточкой. Миг, и изумрудный лоскуток упал к его ногам. Над площадью в воздух полетели шапочки горожан и цветастые расшитые платки горожанок:

— Ура! Уррааа! — Сай поднял ленточку высоко в воздух, чтобы все могли разглядеть ее. В этот момент он был действительно счастлив, по настоящему счастлив, видя восторг в глазах маленьких детей. Кто знает, быть может, он доживет до тех дней, когда кто-то из них получит точно такую же мантию, какая сейчас украшала плечи Даменси?

— А сейчас, все у кого есть приглашения, прошу пройти внутрь, вы сможете поздравить наших новых академиков и осмотреть здание Академии,— закончил Сай. По этому знаку специально подготовленные гвардейцы по периметру площади одновременно выпустили яркие фейерверки, созданные с помощью заклинания 'В ожидании искр огня'. На фоне серых туч они казались особенно яркими. На площади девушки с изумрудными косыночками на плечах, раздавали детям яркие флажки с эмблемой новой Академии.

Банкет, устроенный по этому поводу продолжался до глубокой ночи. Эрфорд Даменси лично провел короля по всем холлам и лабораториям Академии. Была здесь и лаборатория по изучению самой магии. Только она казалась немного более пустой по сравнению с другими помещениями. Сай надеялся, что сведения, что найдут Кальвин и Эвенка помогут ему наполнить деятельностью и это помещение. Пока же здесь были лишь стеллажи с книгами из новой библиотеки, полки, наполовину заполненные магическими приспособлениями и предметами, многие из которых Сай приказал доставить из королевской сокровищницы. Всем этим заведовал теперь лично Эрфорд Даменси, одновременно совмещая этот пост с обязанностями королевского врача. Сама Академия занимала почти целый квартал. Огромное трехэтажное квадратное здание с двумя внутренними дворами, в одном из которых находилась оранжерея, где планировалось выводить новые сорта овощей, злаков и фруктов. В другом же, располагалась испытательная площадка для заклинаний, огороженная непроницаемым защитным куполом, выполненным из самого прочного магически усовершенствованного стекла.

В это самое время под куполом и проходил сам банкет. На нем присутствовала вся знать Астала. Но в отличие от других приемов, в воздухе явно витала некоторая холодность. Все гости четко разделились на два лагеря. Кроме знати, Сай решил пригласить на прием богатых купцов и торговцев, а также видных людей в своих областях деятельности. Они то и были предметом подчеркнутого пренебрежения со стороны дворян. Многим откровенно не нравилось, что король пригласил на этот прием и простолюдинов. Новоявленные академики были, однако, в центре внимания и тех и других, что немного снижало общее напряжение.

— Ваше величество, что за потрясающая задумка, воистину, вы великий король я преклоняюсь перед вами,— к королю, беседовавшему с Главой Академии, подошел с бокалом вина Маркиз Салавей, министр внешних связей Астала.

— Благодарю вас, но это идея не принадлежит только мне, я рассмотрел множество предложений от самых разных людей, благодаря которым и стало возможно это событие.

— И все же, ваш гений трудно переоценить.

— Ваше величество, не скромничайте, это целиком и полностью ваша заслуга,— к ним присоединился Граф Эридиа, министр юстиции и вечный спутник маркиза. Его взгляд, выражая презрение, скользнул по группе торговцев оживленно обступивших академиков экономистов, что явно заставляло чувствовать тех не в своей тарелке. — Удивляюсь вашему таланту, ваше величество, как вам удается подбирать способных людей?— как обычно неразборчивый голос крючконосого графа был неприятен Саю, но он лишь улыбнулся лучезарной улыбкой:

— Я уверен, в нашей стране талант и способности не определяются происхождением и знатностью. Я хочу дать возможность служить на благо нашей стране всем, кто на это способен.

— Какое тонкое замечание, хочу отметить, что наши новые министры, которых назначил ваше величество, успешно справляются на этом поприще,— вставил заискивающим тоном маркиз Салавей.

— Разумеется, надеюсь, вы окажете им всю необходимую поддержку,— кивнул Сай, и пригубил глоток вина из бока, который держал в руке.

— Сай,— король почувствовал, что рука Клайма чуть коснулась его локтя.

— Что такое? — обернулся к нему Сай.

Клайм кивнул на человека, стоявшего у входа под купол. Он узнал Криса Энн, бледного и расстроенного. Сердце Сая сжалось от нехорошего предчувствия. Поняв, что король заметил его, Крис сделал ему жест рукой.

— Прошу меня извинить. У меня появились срочные дела,— Сай покинул откланявшихся маркиза с графом. Те не могли не заметить прихода Криса, и, обменявшись взглядами, удалились, присоединившись к знати.

— Крис, что произошло? — в сопровождении Клайма Сай подошел к своему министру финансов.

— Ваше величество, Алия...— было видно, что юноше трудно давались слова.

— Что такое, говори,— Сай оглянулся на подвинувшихся чуть ближе графа и маркиза. Обоих явно крайне интересовало, что заставило министра финансов посетить банкет так внезапно. Они не могли не заметить его вид.

— Алию убили.

— Что?— глаза Сая потемнели, бокал дрогнул в его руке.

— Я нашел сестру лежащей на полу в приемной, в ее груди была выжженная рана. Они... они даже не пытались скрыть следы,— голос Криса сорвался.

— Вот, выпей,— Клайм протянул убитому горем молодому человеку бокал с вином, взяв его у проходящего мимо разносчика.

Одним глотком Крис осушил бокал и закашлялся, подавившись. Видимо он не привык к спиртному.

— Клайм, я возвращаюсь во дворец. Господин Даменси,— Сай нашел глазами главу Академии, обеспокоенного глядящего на короля. — У меня появились срочные дела во дворце, оставляю гостей на вас, извинитесь перед всеми за меня.

— Что произошло, ваше величество?

Поколебавшись, Сай все же ответил,— Алию Энн убили.

Господин Даменси был проницательным и мудрым человеком. Поправив очки, он произнес:

— Это ужасно, я сделаю все, как вы сказали. Гости ни о чем не узнают, пока вы не позволите. Позднее если вы хотите, я проведу вскрытие.

— Благодарю вас,— кивнул Сай. И в сопровождении Клайма, приобнявшего Криса за плечи Криса, покинул купол, сопровождаемый взглядами всех присутствующих. Несомненно, граф и маркиз слышали их разговор, но Сай надеялся, что они не разнесут эту ужасную новость раньше, чем это станет возможным. Алия... к груди Сая подступил комок. Как же так случилось? Ведь еще несколько часов назад она улыбаясь рассказала ему, что уже почти закончила исправлять проект мирного договора.

Часть 2.

-Алия, Алия,— шептал Сай, прижимая к своей груди тело девушки. Не обращая внимания на кровь, испачкавшую его фиолетовые одежды, не обращая внимания на взгляды придворных, ни на что вокруг. Чувство вины затапливало его. Все три недели понадобилось им, чтобы определить свою новую цель. Если они не могли добраться до короля, они начали с дорогих ему людей.— Алия, если бы я только знал, я бы...

— Сай, люди волнуются,— Клайм осторожно положил руку на плечо плачущего короля. Он стоял на коленях посреди приемной его бывшего секретаря. В ней царил беспорядок, документы книги, бумаги, мебель,— все было перевернуто, однако ничто не было разрушено. Возможно, их приход стал неожиданным для Алии. Мог ли это быть кто-то, кого она хорошо знала, знала и доверяла, так, что не успела ничего предпринять, когда испепеляющее заклинание ударило ее в грудь? Смерть, скорее всего, стала мгновенной. Сай лишь мог надеяться, что она не почувствовала боли. Ее широко раскрытые глаза невидяще уставились в потолок. В них застыло неверие и ужас. Когда Сай вошел в приемную, она лежала возле стола. Всхлипывающего Криса Клайм гладил по спине словно ребенка. К возвращению короля, слух о том, что произошло, уже облетел весь дворец. Скоро он уже не сможет сдерживать его, и он достигнет Академии Наук. Все равно, это произошло достаточно давно, чтобы преступник, кто бы он ни был, успел скрыться. И каждый раз, когда это происходило, Сай отсутствовал во дворце. Что это? Зоар, это и есть твое благословение? Так ты спасаешь меня, чтобы дать мне возможность завершить начатое? Да будь ты проклят, Слепой Безумный Бог, не такой ценой, не такой,— так думал король.

Осушив слезы усилием воли, Сай медленно поднялся, осторожно положив тело девушки на собственный расстеленный на полу плащ.

— Дана Торн,— позвал он, зная, что она непременно была где-то здесь, среди толпы.

— Ваше величество,— протолкавшись вперед, женщина застыла, сцепив руки в замок. Ее лицо выражало жалость.

— Подготовьте все необходимое, пожалуйста,— приказал он.

— Да, ваше величество. Я сделаю для девочки все, как полагается,— кивнула министр Хозяйства.

-Лорд Мазингер?

-Мы не нашли его,— ответил Клайм.

— Я хотел поговорить с ним. Ладно,— Сай привел в порядок свои мысли,— взгляд его упал на плачущего Криса.— Я назначу всеобщее собрание через три часа в тронном зале. Проследи, чтобы были все, кто обязан присутствовать. Это больше не должно так продолжаться.

— Конечно, сделаю, как ты просишь,— Клайм вытолкал в коридор податливого Криса.— Так-так, всех просим разойтись по своим кабинетам и комнатам, Это место считается опечатанным на время проведения расследования. Сюда можно войти лишь по моему особому распоряжению. Моему или Даны Торн,— добавил он.— Когда все придворные вышли в коридор, Клайм закрыл за собой двери кабинета и поднял руки, прошептав: "В поисках защиты..." Едва он прочел заклинание, вокруг створок дверей замерцало мягкое золотое сияние. Теперь любой, кто попытается снять его, получит непредсказуемые последствия, которые были известны лишь тому, кто наложил заклинание. Однако, у придворных и чиновников сейчас явно не возникало такого желания. Нападение на министра, пусть и такого молодого как Алия, никому не позволяло чувствовать себя в безопасности. Никто не знал целей убийцы, и никто не мог быть уверенным, что следующим будет не он. Сай буквально ощущал страх и неуверенность всех этих людей. Он не мог позволить, чтобы такое настроение продолжалось в эти неспокойные времена.

Часть 3.

Три часа ушло на то, чтобы собрался полный совет. Министры присутствовали в полном составе, за исключением лорда Мазингера. Чиновники и служащие всех рангов и простые придворные, также были здесь. Такого никогда не случалось прежде, чтобы совет был созван так внезапно. Разумеется, все догадывались, что за причина была в такой срочности. Сай ожидал, кто начнет первым.

— Ваше величество, это недопустимо. Как вы собираетесь ответить на это вызов!? — как и ожидалось, первым выступил вперед маркиз Салавей

-Поддерживаю маркиза, это открытый вызов, брошенный всем нам. И то, что убитой оказалась одна из нас, министров,— это делает всю ситуацию...— граф Эридиа не отставал от своего верного товарища. Оглядев зал, Сай удостоверился,— практически все они думают также. Это естественно. Покушение на короля,— его личное дело, но убийство министра,— покушение на всю государственную систему. Если только дело не касалось личной мести. Однако, положение Алии усугублялось тем, что с момента ее назначения прошло так немного времени. А значит, вина за это происшествие частично лежала и на самом Сае. Маркиз и граф отлично понимали ситуацию.

— Тишина, я уже назначил ответственного за расследование. Этим делом займется Клайм Кольбейн,— Сай поднял руку, призывая к тишине. Однако, этого оказалось нелегко добиться.

— Расследование? Еще ни один случай покушений на ваше величество не был расследован полностью. Назначьте комиссию, по этому делу не может работать один человек. К тому же, при всем нашем уважении к талантам Кольбейна, он молод и неопытен. Было бы лучше, если бы это дело передали моему министерству,— граф Эридиа поклонился королю.

Глаза Сая сузились. Открыто и напрямик, лучше и не скажешь, но он имел на это право. Однако...

-Я уже принял решение. Этим делом займется Клайм Кольбейн. Разумеется, он будет консультироваться с более опытными сослуживцами по этому вопросу. Кстати... я не вижу лорда Мазингера,— сменил тему Сай. Я просил собрать совет в полном составе. — Клайм, пожалуйста, сходи в кабинет лорда Мазингера и попроси его поторопиться. Невежливо заставлять ждать так много людей.

Когда двери тронного зала закрылись за Клаймом, Сай прикрыл глаза и, разумеется...

— Ваше величество, вы недооцениваете всю сложность этого дела...— снова маркиз.

— Тишина! — голос короля прозвучал тихо, но этого хватило, чтобы маркиз тот час же неохотно замолк и сел на свое кресло. Остальные кресла были расставлены полукругом перед троном короля. Но два из них пустовали. Они успели поставить еще одно для Криса, однако, Сай лично разрешил юноше не присутствовать на этом грустном событии, понимая его горе.

Тишина установилась ровно на то время, достаточное для того, чтобы Клайм мог добраться туда и обратно.

— Что у тебя? Где лорд Мазингер? — Сай открыл глаза, услышав щелчок дверных створок.

— Сай...— Клайм молча прошел к трону короля и склонился над его ухом: — Его комната пуста, более того, кажется, он совсем недавно покинул дворец. По словам стражи, он взял собственный экипаж. Кроме того при нем были и какие-то бумаги. Стражники на границе города также сообщили, что карета министра внутренних дел покинула его пределы.

— Что? — вскинул голову Сай.— Покинул так внезапно? Но куда он мог отравиться?

'Полагаю, он направился в Ксанаду',— головы всех присутствующих обратились к дальнему концу тронного зала. Там из-за колонны выступил молодой человек, который был незнаком Саю. В руке его находилась небольшая шкатулка.

— Посторонние на совещании,— поднял голос маркиз Салавей,— выведите его из зала! Кто ты такой?

— Маркиз, я один решаю на этом совещании, кому следует присутствовать на нем, а кому нет.— Как ты сюда попал? Как твое имя и титул? Ты не дворянин Астала?

Молодой человек молча прошествовал между напряженными и взволнованными собравшимися и встал на свободное место в полукруге из кресел министров. Сай смог лучше разглядеть его. Такая внешность могла бы бросаться в глаза. Довольно длинные шелковые черные волосы с синеватым оттенком были собраны ленточкой в низкий хвост и спускались на грудь с левой стороны. Узкое лицо с тонкими чертами лица, возможно не слишком отчетливыми, однако глаза среди них были самым примечательными,— темные, настолько темные, что казались почти лишенными зрачков. На фоне фарфорового цвета лица и красных губ они делали его немного болезненным. В его правом ухе покачивалась серьга, выполненная из меняющего цвет кристалла. Одежда состояла из черной шелковой блузы, рукава которой внизу облегали тонкие запястья. Темно-синяя лента собрана в бант у горла. Поверх блузы стройную фигуру человека подчеркивал такого же цвета, как и лента, камзол без рукавов, перепоясанный широким полотняным полосатым поясом с кисточками на концах. Сочетание его цветов,— полос белых и синих,— напомнило Саю герб какого-то знатного рода соседней страны, но сейчас он не смог вспомнить в точности. Такие же черные шелковые брюки обтягивали стройные ноги и были заправлены в полусапожки темно-синей кожи со шнуровкой спереди и такими же бело-синими кисточками.

Подойдя к подножию трона, на полпути к которому стоял напряженный Клайм Кольбейн, молодой человек отвесил глубокий изысканный поклон.

— Позвольте представиться, ваше величество, мое имя Мизар Фон Грассе, я принадлежу к одному из правящих родов Ксанады, Фон Рейгн. Я совершенно случайно оказался в вашей стране, и пока путешествовал инкогнито, стал свидетелем ужасных событий. По такой же случайности мне удалось узнать кое-что, что могло бы быть интересно вашему величеству.

— Ты сказал, что лорд Мазингер оправился в Ксанаду? — спросил Сай.— Тебе известно, с какой целью?

— Вероятно да, но сейчас это уже не имеет такого значения.

— Что ты себе позволяешь? — рука Клайма сжалась в кулак, ему явно не нравилось присутствие этого странного человека в непосредственной и опасной близости от короля.

-Клайм, — Сай покачал головой.— Продолжай,— ответил он гостю.

— С вашего позволения,— приложив одну ладонь к груди, он вновь поклонился.— Из тех сведений, что мне стали известны, лорд Мазингер, являлся министром Астала, но также он был тайным агентом моей страны.

— Лорд Мазингер, невероятно... не может быть... предательство... здесь... такой высокий пост,— гул голосов в зале нарастал, и Саю вновь пришлось призвать к всеобщей тишине.

— Какова была цель Лорда Мазингера?

— Мне стало известно кое-что, касаемо этого вопроса, но эти сведения я могу поведать только вам лично. Все, что я могу сказать сейчас,— лорд Мазингер стоял за всеми покушениями на короля, а также убийством министра Энн.

— Ты так спокойно говоришь об этом, негодяй! — закричал Клайм, не в силах сдерживать долго скрываемый гнев. Ты фактически признался, что находился в сговоре с ним, ведь ты также принадлежишь к правящей верхушке Ксанады. И прежде чем Сай успел остановить его, Клайм отдал приказ.— Стража, связать его заклинанием! — по его знаку трое стражников с копьями наперевес бросились к молодому человеку.

-'В поисках защиты..!' — с этими словами их ладони сжались вокруг древков копий, меж которыми мгновенно протянулись тонкие, но чрезвычайно прочные нити, образуя сеть. Сай заметил, как на губах Фон Грассе впервые появилась тонкая улыбка. Он поднес ладонь к своим глазами, взглянув сквозь расставленные пальцы на стражников. Сай услышал что-то вроде: 'Структура, рассеять!' и тот час же нити исчезли, словно их и не было, как и копий. Стражники с криками выронили рассыпавшееся в мелкую пыль оружие, схватившись за свои ладони. Кожаные перчатки на них просто растворились, от них не осталось даже той пыли. Как будто их никогда и не существовало. Повскакавшие с кресел министры, заволновавшиеся придворные,— в зале нарастала паника, и среди всех лишь Сай и Мизар оставались спокойными. На лице последнего не отражалось ничего, он лишь опустил руку и стоял, ожидая дальнейшего развития событий.

— Тишина, прекратить немедленно! -закричал Сай поднимаясь с трона. -'В поисках мудрости я ступаю по холодным лучам звезд, считая шаги, да обрету я знания, что спят в волнах вечности', — ему пришлось прочесть заклинание, чтобы остановить это безумие.— Успокойтесь все, немедленно. Этот человек не шпион, иначе он не пришел бы сюда так просто,— произнес Сай, указывая на Мизара.

Присутствующие в зале притихли, будто получили хороший плеск воды на головы, -это заклинание было способно и на такое.

— Ваше величество, это наверняка вражеский шпион, — не успокоился один маркиз Салавей, хотя голос его звучал уже не так уверенно,— он подослан убить вас...

— Тишина,— король повторил это твердым и громким голосом.— Моей жизни ничто не угрожает, я в этом уверен.— Сай при этом смотрел только в глаза Фон Грассе, и думал, что возможно он лжет самому себе. Но он устал сомневаться в людях.

Тот вновь поклонился, будто в знак признательности за оказанное доверие. Этот человек сопровождал поклоном почти каждую фразу короля. Таковы были обычаи Ксанады,— страны, в которой этикет был поставлен на высший уровень государственными законами.

— Эта шкатулка,— Сай кивнул на находящийся в руках у Мизара предмет.

— Это доказательство того, что я говорю правду,— кивнул Мизар и, приоткрыв крышку, достал что-то из нее. Это что-то он бросил на ступени перед троном. Клайм отступил в сторону. Все уставились на то, что желало перед ними. Кого-то в зале начало тошнить. Между троном и этим предметом вокруг самого Мизара мгновенно образовалось пустое пространство.

Это был палец с нанизанным на него кольцом с огромным синим камнем.

— Чей это палец? — спросил Сай.

— Он принадлежал господину лорду Мазингеру. К сожалению, я смог вернуть лишь это. Часть документов этот человек сумел забрать с собой. Правда, оставив это в качестве трофея,— Мизар слегка кивнул на палец.

Это заявление вызвало настоящую бурю среди присутствующих придворных.

С легкой усмешкой Мизар выслушал все возможные мнения по этому поводу и склонил голову. — При нем я нашел эти весьма любопытные документы,— Мизар фон Грассе протянул королю стопку бумаг.

— Ваше величество, пожалуйста, не приближайтесь к этому человеку,— Клайм Кольбейн загородил рукой проход для Сая, поднявшегося с трона.

— Клайм, прошу...— Сай многозначительно взглянул на своего верного товарища. И тот с недовольным вздохом отошел в сторону.

— Я буду следить за тобой,— напомнил он и без того всем очевидный факт, и, скрестив руки, остался за спиной Сая.

Подойдя к Мизару, Сай взял из его рук документ. Глаза его расширились.

— Это проект мирного договора с Риокией. Откуда он у тебя? — глаза его прожгли лицо Фон Грассе.

— Я же сказал, господин Мазингер, вероятно, родился под счастливой звездой, ему удалось избежать моих прямых атак, но он кое-что потерял в спешке. Ах да, еще вот эти записи. Думаю, они могут заинтересовать вас...— При этих словах Мизар чуть приоткрыл полу своей безрукавки, показывая Саю папку, но при этом не достав ее полностью.— Ваше величество, не думаю, что это предназначено для посторонних ушей,— шепотом, так, чтобы слышал только Сай, произнес он. Вздрогнув, король вгляделся в темные глаза этого человека. Опасен, возможно, даже слишком. Перед глазами Сая все еще стояла картина рассеивающихся в мелкую пыль копий стражи, попытавшихся задержать его. И все же... И все же...

— Хорошо, я выслушаю тебя,— кивнул Сай.

— Сай! — воскликнул Клайм, явно ожидавший, что все этим закончится,— Я не могу позволить...

— Клайм, успокойся. Вы все,— Сай обратился ко всем присутствующим, чутко прислушивающимся к каждому слову, что прозвучало здесь.— Пожалуйста, оставьте нас наедине.

Явно разочарованные тем, что интрига так и осталась нераскрытой, придворные и чиновники нехотя покидали тронный зал.

Подождав несколько секунд, Сай склонил голову, вздохнул и взглянул на замершего со скрещенными руками человека рядом с собой.

— Ты тоже, Клайм, пожалуйста,— добавил он, видя, как каменное выражение лица Клайма сменилось горечью.

-Надеюсь, ты знаешь, что делаешь,— проворчал он и нехотя сделал шаг к дверям. Проходя мимо Мизара Фон Грассе, он сказал, глядя ему точно в глаза: — Я буду за дверью, на всякий случай.

— Благодарю,— ответил король.

Убедившись, что они остались в одиночестве, Сай опустился на трон.

— Покажи мне.

С легким, но весьма почтительным поклоном Мизар подошел и протянул Саю листы, измятые, с рваными краями, словно выдранные второпях из какой-то записной книжки.

— Это ведь не все? — спросил Сай, не поднимая головы, пробегая глазами по строкам.

— Остальное пока будет несвоевременно.

— Несвоевременно? Что ты хочешь этим сказать? — голос короля стал ледяным. Неужели этот человек собирается ставить ему условия, как Лантис?

— Простите меня, ваше величество,— голос Мизара действительно был наполнен глубоким почтением, но это не значило совершенно ничего.— Я обязательно предоставлю вам эти сведения, но чуть позднее, когда я подготовлю более детальный отчет.

— Отчет? — не мог не удивиться Сай.— Но ты не мой подданный, не рожден в Астале, у тебя нет никакой причины делать что-то во благо моей страны.

— Я сделаю это... исключительно для вашего величества.

Сай внимательнее вгляделся в этого странного, загадочного человека. Он действительно говорил правду?

-Ради чего?

— Как я уже сказал, я глубоко уважаю вас как короля и человека. От вас исходит тот свет, что всегда привлекает к себе огромное количество талантливых людей.

— И ты считаешь себя таковым?

— Смею надеяться, что моя помощь будет крайне необходима вашему величеству.

— Да? — улыбнулся Сай.— Тогда скажи мне, чем ты можешь быть мне полезен?

Отпустившись на одно колено, Мизар склонил голову, так что его волосы почти полностью скрыли лицо. Сай не видел его глаз.

— Вот дополнение к этим запискам,— он протянул Саю еще один лист бумаги. Что за необычная личность. Он не раскрывал свои карты сразу, предпочитая сохранять интригу. И все же...

— Эти люди! — глаза Сая расширились.— Здесь перечислены одни знатные фамилии, но многие мне не известны. Другие,— ты знаешь тех, кто здесь указан?

— Да, ваше величество, мне хорошо известны эти люди.

— Да, но ответь мне, почему они указаны в этом списке наравне с дворянами Астала?

— Это список заговорщиков, причастных к политике Ксанады, направленной на ослабление Астала и уничтожение вас как короля.

— Откуда у тебя эти сведения? — сдавленно произнес Сай. Этот человек начинал пугать его.

— У меня надежные источники информации,— подняв голову, Мизар посмотрел в лицо короля, без страха, без вызова, без иронии, просто с осознанием правдивости сказанного.

— Я вижу здесь и твою фамилию. Кто этот человек?

— Это мой отец, приемный отец. Я был усыновлен семьей Фон Грассе Рейгн еще в детстве и воспитывался как член дома Фон Грассе вместе с другими приемными братьями.

— Но ваша семья связана с королевской династией Ксанады.

— Мой дядя является королем этой страны.

— Тогда почему?

— Это список участников грязного заговора, как я уже упоминал. Титулы не имеют значения.

— Ты так легко отказываешься от своей фамилии.

— Она ничего не значит для меня. Это всего лишь титул.

— Вижу тебе многое известно. Тогда скажи мне, каким образом связаны убийство моего министра Алии Энн и люди в этом списке.

— Ваше величество ведь уже догадался.

— Скажи мне. Я хочу услышать твое мнение,— голос Сая стал лишь немного жестче. Глаза Мизара при этом сверкнули.

— Мирный договор с Риокией. В этом все дело. Риокия издавна представляла сферу живейших интересов для Ксанады. В случае ее поражения, Ксанада надеялась разделить страну на ряд враждующих между собой княжеств и диктовать там свои условия. Но желание вашего величества о заключении мира перечеркнуло эти планы. Ваша политика становится крайне неудобной для Ксанады, они не могли допустить подписания этого договора. И для достижения этой цели все средства хороши. Даже убийство.

— Даже это. Алия умерла из-за этого проклятого договора.— Рука Сая сжала стопку бумаг, не в силах унять дрожь.

— Ваше величество так волнуется из-за своего подчиненного. У вас поистине прекрасная душа.

— Я не хочу слышать это от тебя.

— Простите мою дерзость,— Мизар отвесил глубокий почтительный поклон.

— Чего ты хочешь?— король потер переносицу, чувствуя себя опустошенным и усталым.

— Я прошу по возможности служить вашему величеству. Позвольте мне вычеркнуть все фамилии из этого списка. И прежде всего вашего министра внутренних дел.

— Ты хочешь убить из всех? — Сай порывисто поднялся с трона.

— Только если ваше величество этого желает. Однако, смерть этих людей стала необходимой. Они являются угрозой для вашего величества и всего Астала. Оставить их в живых означает неминуемую опасность для страны. Они непременно попытаются сделать это вновь. Жизнь вашего величества теперь станет слишком опасной для Ксанады. Они настойчиво будут пытаться вновь и вновь, пока не преуспеют.

Сай молчал, он смотрел на коленопреклоненного человека перед собой, убеждающего его в том, что он должен отдать приказ убить верхушку знати своего королевства и Ксанады. Он просто предлагал ему стать его клинком, вонзившись в сердца предателей. Но какое он имел право отдавать такой приказ? "Ты пойдешь единственно верной тропой, ты достигнешь вершины Древа, отсекая неверные пути, пересекая точки бифуркации, выбирая верный путь...' — голос Зоара прозвучал прямо в его голове. Воспоминания или он и, правда, решил прервать свое молчание?

— Ваше величество? — голос Мизара вывел Сая из внутреннего мира, но в первое мгновение он не мог узнать человека, стоящего перед ним.

— Верный путь? — прошептал он.— Это тот путь, что я должен выбрать? — И громче: — Если я соглашусь, если ты преуспеешь, чего ты хочешь?

— Благодарю вас за оказанное доверие,— улыбка Мизара Фон Грассе стала чуть шире, но глаза его при этом не улыбались. Они были какими-то странными, как заметил Сай. Отчего— то, они так напоминали ему глаза Слепого Безумного Бога, несмотря на то, что были настолько темными, что казались почти лишенными зрачков.— Мне необходимо какое-нибудь официальное положение, чтобы я мог действовать свободно. Ведь после того, что я совершу, в Ксанаде меня назовут изменником и предателем. За мою голову назначат награду.

— Ты хочешь, чтобы предоставил тебе убежище в Астале.

-...

— Тогда... пост моего советника тебя устроит?

— Это выше моих ожиданий, ваше величество,— склонил голову Мизар, приложив при этом ладонь к сердцу,— знак высшего почтения при дворе Ксанады. После этого он поднялся.

Сай остановил его:

— Подожди, послушай. Я не отдавал тебе этого приказа. Если ты не преуспеешь, я не стану защищать тебя и не скажу ни слова в твою защиту.

— Я не жду этого, ваше величество, однако, это невозможно,— Мизар слегка качнул головой. Его тонкие красные губы обнажили белоснежный ряд острых зубов. Словно хищный зверь, опасный до крайности, и все же превосходный в своей охоте.— Я не могу проиграть. Дайте мне неделю, чтобы подготовить полный отчет.

— Ступай,— Сай сделал жест рукой.

— Благодарю вас, ваше величество,— Мизар резко развернулся, но при этом каждое его движение было четко выверено. Этот человек не делал ни одного лишнего жеста или шага, пока не продумает их в деталях. Осторожность и смертельная грация ядовитой змеи,— вот кого он напомнил Саю в этот миг.

Глава 8. Сокровища Ксанады.

Часть 1.

-Вахуу! — задрав голову, Кальвин разглядывал нависающую над главными воротами башню. Ее шпиль, черный в золотую полоску, никак не мог быть менее ста метров. Огромная! Как вообще подобное сооружение могло стоять не качаясь, оставалось выше его понимания. На ее высоченном шпиле, возносящемся к небесам, посверкивал золотой барсук — символ города и государства Ксанады. Они с Гвен подходили к городу со стороны главных ворот, вместе с ними по вымощенной желтой брусчаткой дороге двигались груженые обозы и пеший люд. Кальвин заметил, что почти на всех повозках и поясах людей были одни и те же полосатые цвета. Большинство повозок были обозначены желтым с зеленым, у прочих пеших тех, кто выглядел победнее, пояса были белые с красным. Те, кто побогаче или верхом, носили зеленые с белым или желтым.

Городская стража у ворот была одета в короткие накидки из белой с черными полосками ткани, и такие же кирасы и колеты. Достав краткую энциклопедию по истории Ксанады, Кальвин торопливо перелистал страницы. 'Ксанада является второй по численности населения и территории государством на юге континента Гладия. Государство, прежде всего известное своей политической системой, состоящей из парламента и королевского кабинета министров, дополняющих друг друга...'. Так, это не то... а, вот, дальше, -... 'столица Торквемада является образцом архитектурной мысли. Другое название Торквемады,— город тысячи шпилей...'. Да, это похоже... Так, '...в Ксанаде имеется четкая кастовая система. Положение в обществе, происхождение и род занятий определяется цветом полос на элементах одежды. К примеру, королевскими цветами и цветами верхушки знати является сочетание синего и белого, крупные торговцы носят зеленый с желтым или белым, в зависимости от ранга. Простые горожане — белый с красным. Военные — черный с белым... так, путешественникам следует...'

— Слышишь, Гвен, здесь сказано...— Кальвин оторвал взгляд от книги и понял, что говорит с пустым местом. Гвен! Ему захотелось схватиться за голову. На последних строках четко было сказано, что все путешественники обязаны были повязать на левое запястье красно-желтую повязку. Он нашел девушку уже на пол пути к воротам, преспокойно двигающуюся в общем потоке людей, казалось совершенно не заботящуюся о том, что может произойти. — Догнал,— отдышавшись. Кальвин схватил ее за руку,— в книге сказано, что...

— Я уже позаботилась об этом,— девушка отвернулась, и глазам Кальвина предстал желто-зеленый шарф, которым были стянуты в хвост ее длинные волосы. Он заморгал:

— Откуда это у тебя, разве это не знак торговцев?

-Если бы ты больше слушал, что говорят вокруг, а не зарывался носом в глупые книжки, то знал бы, что сегодня вход для путешественников и всех не местных строго запрещен. Запаслась в последней деревне, в которой мы останавливались перед столицей. Как я уже говорила, если бы ты поменьше...

— Да понял я, понял! — замахал ладонями Кальвин.

— Кстати, это тебе,— девушка перебросил ему второй точно такой же шарф.

— Ты удивительна,— восхитился Кальвин, повязывая шарф на манер пояса.— Интересно, что у них случилось?

-...стража слишком тщательно обыскивает приезжих сегодня...

-...говорят, кого-то из знати убили...

-...да что ты говоришь? Неужели? — пока они двигались к воротам в общем потоке, Кальвин прислушивался к разговорам вокруг.

— Слышала?— в полголоса спросил он у Гвен.

-Да, это упрощает нашу задачу проникнуть во дворец.

-Ну ты даешь...

-Естественно, ведь для этого мы и прибыли в столицу.

К вящему облегчению Кальвина досмотр прошел на удивление легко, Поскольку у них не было при себе повозки или другой крупной поклажи, стражник лишь мельком взглянул на содержимое одного из их рюкзаков. Увидев кучу баночек и коробочек Гвен, он рявкнул 'Следующий!' и полностью потерял интерес к двум путникам. Просто очередные мелкие коробейники, как Гвен представила их.

Но едва они прошли под аркой ворот, все мысли на какое-то время просто вылетели из головы юноши. Одно дело читать в энциклопедии, и совсем иное увидеть собственными глазами. Этот город был просто утыкан всевозможными башенками и башнями,— одна выше другой, и все раскрашены в какую-нибудь полоску. Через пять минут у Кальвина от этой пестроты начало рябить в глазах. Вычурные, строгие, узкие и просто огромные, башни, башни и башни. Здесь все были просто помешаны на них. В башенках жили и торговали, принимали государственные решения и изучали науки.

От ворот поток людей и повозок расходился в разные стороны, прямо за ними была устроена импровизированная ярмарка. Глаза Кальвина тут же разбежались от обилия всевозможных товаров. Он заметил лоток с книгами и картами и направился к нему:

-Гвен не отставай, нам лучше держаться вместе. Ему показалось, что он услышал короткое 'разумеется' и больше не оборачивался. Книги и так дешево! Как же хотелось купить их все, сказания и песни, история политической власти, военные хроники... Однако, несмотря на соблазн, пришлось ограничиться лишь одной картой города, правда, отлично выполненной.

— Благодарю вас добрый мастер, удачи вам.

— Спасибо.

Но едва Кальвин отвернулся от торговца, как к нему подлетел лотошник с лотком полным сушеной рыбы.

— Молодой мастер, попробуйте деликатес, только что выловленная золотая форель,— это очень дорогая рыба, но я уступлю ее вам за пол цены. Взгляните, как играет свет сквозь нее! — и торговец начал по очереди поднимать и показывать Кальвину прозрачные тушки. Рыбищи были действительно огромные, и просвечивали словно янтарь.

-Да, мне не нужно... я вовсе не собирался...

— Разумеется, разумеется...

Кальвин просто опешил от такого напора, он вяло сопротивлялся целую минуту, но в итоге обнаружил себя стоящим посреди площади с двумя рыбинами в руках.

-И зачем мне все это? — простонал он. -Гвен,— с улыбкой Кальвин повернулся к девушке, — кажется, нам не придется думать об обеде... А? Он снова говорил с пустым местом. Девушки и след простыл. Паника жаркой волной ударила в щеки юноши. Неужели они потеряли друг друга, что за несчастье! Но тут в дальнем конце площади он заметил желто-зеленую ленту на золотых волосах. Когда она успела? — подумал он... Подойдя ближе, Кальвин понял, что произошло. Здесь притулились ряды торговок цветами рядом с лавочками со всевозможными благовониями, мазями, лекарствами и притираниями.

— Ты не могла пропустить этого,— вздохнул он, подходя к девушке. -Взгляни, что я купил,— он помахал перед ней рыбинами и картой.

— Карта — то, что нужно, а другое,— останешься без обеда,— не отрываясь от разглядывания прилавка вынесла приговор девушка.— Кто разрешил тебе тратить наши общие деньги?

— Но я... тот торговец...

— Вот те, и еще вот эту и эту смесь,

-О! У вас превосходные знания в области медицины и трав. Вы учились где-то? — торговец, с которым разговаривала Гвен, похвалил ее выбор.

— Нет, просто много читала об этом,— небрежно отозвалась девушка.— Кстати, эта настойка Акантиса должна быть более яркого изумрудного цвета. В таком виде, если ее применить, придется использовать вместе с поддерживающими заклинаниями. Но она и так слишком сильнодействующая, поэтому можно сказать, она негодная.

— Не годная...— торговец с сомнением оглядел жидкость в пузырьке.

— Абсолютно. Она не стоит ничего. Может, просто отдадите ее мне? Ведь если к вам нагрянет инспекция, у вас отберут сертификат...

— Да что вы, что вы, тише, умоляю,— торговец начал оглядываться по сторонам,— берите, берите ее, и не показывайте никому.

-И еще это и это,— ткнула девушка в несколько коробочек и мешочков с травами. -И этот цветок в синем горшке.

— Тебе-то это для чего? — схватился за голову Кальвин.

— Эй, дай мне денег, у меня закончилась мелочь,— не глядя на него и совершенно не обращая внимания на его жалобы, девушка протянула руку за спину.

— Ну ты даешь,— скривился Кальвин, но все же потянулся к поясу, на котором висел кошель. И... рука его нащупала лишь отрезанный шнурок. Что такое? Кальвин развернулся, и тут же заметил метнувшегося в толпу мальчишку с красной повязкой на голове и темными волосами.

— Эй ты, а ну стой! — закричал он.

Оглянувшись, мальчишка припустил еще быстрее.

— Он украл мой кошелек, держите вора!

— Вот деньги,— Гвен неторопливо бросила на прилавок несколько монет.

— Это все? Но это же так мало...

— Это все,— отрезала девушка, и тут же ее локоть врезался в бок Кальвину.— Ты еще всем объяви, что ты появился в столице. Ты привлекаешь ненужное внимание.

— Но наш кошелек...

— Я запомнила его и куда он побежал. В ту сторону! — и прежде чем Кальвин успел что-то сказать, девушка уже побежала туда, где по ее мнению скрылся воришка. На одну из боковых улочек, круто поднимающихся вверх, в сторону центра города.

— Извините ее, она из небогатой торговой семьи, поэтому всегда ищет выгоду,— Кальвин неловко откланялся опешившему торговцу и метнулся вслед за девушкой.

— Эй, стой, подожди, да постой же ты! — наконец, на одной из боковых улочек, в каком-то тупике, между аркой и очередной башней, Кальвин нагнал Гвен.

— Кажется, он ушел,— произнесла она.

— Я не слышу сожаления в твоем голосе.

-Почему я должна сожалеть?— Гвен обернулась к запыхавшемуся Кальвину с непонимающим выражением на лице.— Все, что он украл у тебя, будет вычтено из твоих расходов. Пока не покроем разницу, твой рацион будет урезан.

— Что? Ну ты даешь,— протянул Кальвин.— Я думал, ты точно сможешь его догнать. Почему ты не остановила его веерами.

— А почему это не сделал ты? — девушка поднаняла палец и указала вверх. Подняв глаза, Кальвин присвистнул. Вот это да! — На высоте не менее пятидесяти метров по стене башни карабкался тот самый мальчишка. Нет, он не карабкался, а ловко перепрыгивал, подтягиваясь на руках, с одного оконного проема на другой. И сейчас он как раз перебирался к очередной арке, что соединяла эту башню с какой-то стеной. Это невозможно, подумал Кальвин. Что за магию он использует?

— Это просто ловкость,— пожала плечами Гвен.

-Последуем за ним?

— Бесполезно, за ту стену нам здесь не перебраться, придется идти в обход. Кроме того, я могу поломать цветок.

— И это тебя волнует?— поразился Кальвин. Она еще и бегала с этим цветком. Нежно голубые бутоны и мелкие вытянутой формы листики. Зачем он ей вообще нужен? -Только время потеряли.

— Ты потерял, я же узнала все, что нам нужно. Я не просто так болтала с торговцем и покупала у него всякую ерунду.

— Что-то сомнительно,— прошептал Кальвин.

— И, тем не менее, несмотря на твою необъяснимую грубость, я узнала, почему в городе сегодня все ведут себя так странно.

— Ну, и в чем же причина?— Кальвин развел руками, уже смерившись с тем, что он сегодня остался без обеда. Хорошо, хоть рыб он своих не потерял.

— Совершено нападение сразу на двух наследников престола, пятого и шестого по счету после короля.

— Ничего себе,— присвистнул Кальвин. Значит, это были не просто вельможи, или не только они. Кажется, эта размеренная суета у главных ворот всего лишь маска, или... скорее всего власти не хотят, чтобы информация просочилась к простому люду. Как это похоже на Астал.— Ну, и что нам теперь делать? Скорее всего, во дворец нам теперь так просто не попасть, как ты говорила. Охрана наверняка многократно усилена, да и...— Кальвину показалось, что ситуация повторяется. Гвен, только что стоявшей рядом с ним, там не было. Девушка уверенной и легкой походкой уже направлялась обратно по переулку.

— Подожди, ты же не собираешься действительно пытаться проникнуть во дворец в такое время? Лучше бы подождать, пока все не уляжется. День — другой для нас не имеет значения, пока осмотримся, исследуем город.

— Для тебя, может, и не имеют, а мне это крайне важно,— Гвен остановилась, сжав кулачок у груди. Лицо ее стало решительным. -Скоро в Виере начнется ежегодный сельскохозяйственный конкурс. Там будет и фестиваль цветов. Я непременно собираюсь принять в нем участие. С помощью этого, — она подняла над головой горшок с цветком,— я обязательно займу, по крайней мере, призовое место.

— Ну и что в нем такого особенного?— кисло спросил Кальвин.

— Ты ничего не понимаешь,— обиделась девушка, глядя на Кальвина, словно на полное ничтожество. По крайней мере, таким был ее взгляд и тон.— Это редчайший образец селекции, выведенный из скрещивания цветка Зоны Промежутка и садовой Эффлеры. Такое удается не каждый год увидеть. В Астале таких точно нет.

— Наверно, мне не понять,— протянул Кальвин.

— Тебе уж точно. Поэтому,— воодушевленно произнесла девушка,— я собираюсь в этот дворец прямо сегодня. Если где и искать заклинания высших уровней, так именно там. В спальне короля, в королевской сокровищнице,— где угодно. Мы обязательно найдем его, да, Кальвин?

-...

— Я спросила, верно, напарник? — нависла над ним девушка.

— Да, да, я уже полон воодушевления,— кисло заулыбался Кальвин, думая про себя,— это худший из возможных вариантов действий. — Ну и как ты собираешься проникнуть во дворец? Просто подойдешь к страже и скажешь: 'можно нам пройти?'

— Именно,— невозмутимость девушки восхищала.

Часть 2.

Миновало полчаса, как они упустили мальчишку — вора. Они как раз подошли к высокой стене, увенчанной, как водится, башенками с высокими шпилями. В ней были вырезаны ворота. Надпись над воротами гласила: 'Территория дворца. Посторонним вход воспрещен'. Как это банально,— подумал Кальвин, даже зная о патологическом пристрастии жителей этого королевства ко всяким условностям. Да кто же решит без причины пройти меж этими двумя здоровенными детинами? И, конечно, по словам Гвен оба закутанных в полосатые латы стражника не выглядели шибко умными. Но это не делало их булавы менее безобидными. Пока они с Гвен были единственными, кто приближался к этим воротам по довольно пустынной улице. Это явно был не главный вход, но охранялся он, тем не менее, достойно. Кальвин приметил еще двух стражников в нишах стены. Также, по крайне мере несколько человек находились по другую сторону ворот. И вероятно, как с тоской понимал Кальвин, все они были не менее хорошо вооружены и наверняка знакомы с магией.

— Эй, ты серьезно? — прошептал Кальвин на ухо девушки. Они с Гвен притаились за одним из поворотов улочки, невдалеке от ворот. Другого выхода все равно не было, ровно, как и входа. Как уже понял Кальвин, все в этом городе было сделано так, что те, кому не положено было попасть куда-либо,— не попадут туда, просто по той причине, что прохода туда не было. Весь город был просто скопищем всевозможных изолированных кварталов, тупиков, высоких стен и еще более высоких башен. Как будто все старались подготовить себя к длительной осаде.

— Я всегда серьезна,— отозвалась девушка также шепотом.— Если ты не слушал, повторяю в последний раз. Город на военном положении, но это меня совершенно не касается. Прекрасным торговкам вход разрешен всегда. Отныне ты зовешься моим приказчиком, а я купцом Торговой Гильдии Риокии.

— Какой гильдии?— заморгал Кальвин.— Ты с ума сошла, ты совершенно не похожа на Риокийку, где ты видела, чтобы так одевались в этой стране.

-Моя одежда,— дань уважения культуре этой страны, а вот и наши пропуска,— Гвен провела рукой по своим чудным волосам, ленточка колыхнулась в них.— И это,— она указала на пояс Кальвина.

— Пропускаю даму вперед,— Кальвин сделал руками пригашающий жест.

— Не вздумай, ты мой драгоценный охранник, если кто-то из них все же подумает головой, а не мускулами, кто кроме тебя скажет, что мне в спину летит булава?

— С такими доводами не поспоришь.

— Отлично, если мы все решили, тогда вперед,— и, отсекая все возможные дальнейшие возражения, Гвен смело шагнула по направлению к воротам. Отчего-то Кальвин не ощущал того же оптимизма, что и она. Его интуиция не подсказывала ему абсолютно ничего. И Кальвин не знал, радоваться ли ему или стонать в ужасе.

— Гвен, а это тоже было в твоем плане? — на ухо прошептал Кальвин девушке. В ее грудь были направлены булавы стражников, в глазах которых разгорался огонек ненависти.— Чужаки, это они,— произнес один из них. Он незаметно махнул рукой и из укромных укрытий начали появляться другие стражники, пять, семь... Кальвин насчитал десять человек, и их число все увеличивалось.

— Чужаки?! Кажется, ты ослеп, парень, разве ты не видишь мои цвета? Мы торговцы из Гильдии Риокии, у нас важная встреча по контракту в дворцовой части города. Если ты не пропустишь нас, у тебя могут быть большие неприятности с торговым департаментом.

— Эй, а здесь есть такое? — в полголоса спросил Кальвин. На что получил тычок в бок.

— Это неважно, ты портишь все впечатление. Держись естественнее,— прошипела Гвен.— Вот это — редчайший экземпляр,— Гвен продемонстрировала стражникам свой цветок, но не тут-то было.

— Это они устроили неразбериху на Торговой площади. Взять их!— приказ, отданный главным, здоровенным детиной со скалообразным лицом, мгновенно разрушил все планы.

— Кажется, ты что-то напутала. Это точно цвета торговой гильдии?

— Я что, по-твоему похожа на дуру? — Гвен наступила каблучком на ногу охнувшему Кальвину.— Я вижу, наш план оказался неверным. Поэтому...

— Поэтому?

— Остался запасной план.

— Да, и какой же он?

— Бежим,— тихо проговорила Гвен, и, развернулась, готовая бросится прочь. Однако, эти здоровенные типы оказались все же не так уж плохи. Позади их ждало не менее внушительное подкрепление. Таким образом, путь назад беглецам бел полностью отрезан.

— Вот незадача,— Кальвин провел рукой по волосам.— И что теперь?

— Кто у нас 'мой защитник', я или ты?

— Я, конечно. Но если я использую что-то сложнее, чем 'В ожидании весеннего дождя', это отразится и на нас самих. Здесь слишком мало места,— отозвался Кальвин.

— А твое Предвидение?

-Забудь о нем. Их слишком много, оно плохо работает для противника числом больше трех,— соврал Кальвин.

-Ты абсолютно бесполезен. Руки Гвен потянулись за спину. Но еще до того, в их сторону полетала развесистая сеть. Они собирались поймать их словно дичь?!!! Но в миг, когда сеть уже готова была накрыть их, свет солнца над ними закрыл стремительно падающий с неба силуэт.

Во все глаза Кальвин и Гвен смотрели на то, как сеть мелкими обрывками упала на мостовую. Те три вспышки, что он принял за какой-то вид заклинания, оказались отблесками солнца на лезвиях двух странной изогнутой формы ножей в руках... Солнце не позволяло рассмотреть больше чем стройный женский силуэт, затянутый в блузу и обтягивающие брючки. Роскошная копна волос была перехвачена длинным шарфом. Незнакомка обернулась к Кальвину и Гвен:

— Не волнуйтесь, они ничего вам не сделают, ведь так? — ножи вновь сверкнули. Стражники отступили на шаг. — Назад, дайте дорогу! — резко выкрикнула она. Странно, но, казалось, что простые слова произвели на стражников странное воздействие. Они словно действительно опасались этой девушки. Полукруг позади них расступился. — Ну же, бегите, я не собираюсь вечно торчать здесь!

-Гильдия, это она, Гильдия! — Кальвин услышал встревоженное перешептывание среди перепуганных стражей. Что еще за Гильдия? Эта девушка?

— А вы, не смейте нападать на то, что принадлежит нам. Эти двое,— моя добыча. Если кто пальцем их тронет, будет иметь дело со мной, вам все ясно?! — закричала девушка. Два отблеска и ножи, ловко брошенные девушкой, перерубили канаты, удерживающие решетку ворот поднятой. С грохотом та обрушились, отрезая тех, что находились за ней от стражей здесь. Однако, никто даже не пытался поднять оружие. Кто же она такая? — подумал Кальвин, совершенно сбитый с толку. Что здесь происходит?

— За мной! — закричала девушка, оглянувшись на Кальвина и Гвен.

— Эй, разве тебя это не касается?— Гвен вновь толкнула Кальвина в бок и в следующий миг уже неслась вслед за их черноволосой спасительницей.

-А, пусть его,— решил Кальвин. Оглянулись через двадцать метров, он увидел, что стражники все также глядят им вслед и даже не пытаются начать преследование. И все же, проклятие, теперь им ни за что не попасть таким способом во дворец.

Гибкая и ловкая, словно кошка, девушка перепрыгивала через препятствия в виде ящиков и взбиралась на крыши сараев. Она вела их все дальше и дальше через лабиринт запутанных улочек, петля меж башен города. Кальвин уже совершенно сбился со счета и потерял ориентиры. Когда она, наконец, остановилась в каком-то тупике, теперь он смог лучше разглядеть их спасительницу.

Черные вьющиеся волосы, длине которых могла позавидовать и сама Гвен, были перехвачены бело-синим полосатым шарфом в высокий хвост. Ярко красная роза украшала волосы. Ее одежда,— черный с красными вставками корсет на шнуровке поверх белоснежной блузы с широкими рукавами и вырезом, который открывал слишком много прелестей. Красный полотняный пояс и черные брючки, заправленные в высокие красные сапожки, завершали образ. В ушах покачивались золотые серьги в виде двух золотых колец. Довольно смуглая кожа, но в то же время слишком тонкие для простолюдинки черты лица выдавали в ней благородство характера, если не происхождения. Острый нос, карминно — красные губы и бархатная чернота глаз, обрамленных густыми ресницами.

Весь ее облик дышал смелостью, решительностью и непередаваемой дерзостью. За пояс этой молодой женщины, едва ли на два года старше его самого, были заткнуты ножи, странной, изломанной формы. Рукоятки такого же оружия торчали за голенищем сапог. Вспрыгнув на крышу угольного хранилища, девушка развернулась на каблуках, уперев руки в бока, и вскинула голову.

— Адель,— произнесла она.

-Что? — не понял Кальвин, в то время как Гвен едва ли вообще смотрела на нее. Она наблюдала, как из дверей по бокам тупика и крыш, и даже из каких-то подземных лазов появляются многочисленные силуэты. Все они,— глаза Кальвина расширились,— дети? Невозможно было найти кого-то, кому было больше 15. Все до единого мальчишки. Оборванные, грязные, но многие, кто постарше, вооруженные до зубов. Те, что помладше, с глазами маленьких зверьков, прятались за спинами старших и держали в руках небольшие мешки.

— Мое имя,— пояснила девушка. Ей явно не понравилось, что приходится объяснять простые вещи такому непроходимому глупцу. — Но для всех остальных я известна как Охара.

— Охара? — говорить пришлось одному Кальвину. Гвен явно собиралась пустить его вперед на этот бой. Он понятия не имел, как обращаться с такими девушками.

-Наша Гильдия воров и Закона.

"Что-то не понятно, как закон может уживаться с понятием вор",— подумал про себя Кальвин,

— Эти дети,— я нашла их в самых грязных местах столицы. Тебе не понять, какие унижения и лишения им пришлось пережить из-за этих грязных, похотливых ублюдков-аристократов.— В голосе Охары звучала настоящая горечь.— Я собрала их и дала цель в жизни.

— Да, и какая же она? Грабить горожан?

— Не горожан,— чиновников, продажных госслужащих и тиранов из дворца.

— И ты помогла нам поэтому? — впервые подала голос Гвен. Она смотрела на Охару снизу вверх, но, казалось, глядела, словно сквозь нее. Взгляды обеих девушек скрестились. Эти двое были смертельно опасны, если вдруг им вздумается начать выяснять отношения...

-Разумеется, их враги — мои друзья. К тому же, попавшие в затруднительное положение. А вы отчаянные, раз пытались проникнуть во дворец в такое время. Вы ведь тоже воры?

— Что? Мы?— заморгал Кальвин. Но Гвен опередила его.

— Разумеется, мы намеревались проникнуть во дворец. Я как раз собиралась прихватить пару сувениров из сокровищницы короля, но нам помешали.

— А, мне все ясно. Но теперь для вас это невозможно. Лучше бы вам затаиться на время, и попробовать снова недели через две,— Охара села, свесив ноги с края крыши, и закинула одну на другую.

— Я не могу ждать так долго. Мне нужны эти заклинания сейчас,— скрестив руки на груди, Гвен твердо взглянула на нее.

— А, так вы охотники за заклинаниями? И на кого вы работаете? — глаза Охары сверкнули странным азартным огоньком, немного пугающим.

-...

— Понимаю, честь профессионального вора не позволяет вам выдать имя заказчика. Но я разделяю ваши принципы,— примите это в знак моего уважения,— вынув цветок розы из волос, Охара перебросила его Гвен.

Ловко поймав его, Гвен повертела в пальцах бутон. Глаза ее постепенно расширились.

— Это же уникальная плетистая роза 'Маринэ, где ты достала ее?!— воскликнула она.

-А, вижу, ты разбираешься в этих тонкостях. Необычно для вора. Ну, и какие же заклинания вы хотите добыть?

Кальвин хотел сделать предостерегающий жест, но Гвен выступила вперед.

— Заклинания двух высших уровней было бы то, что нужно. Я предпочла бы вернуться к заказчику со 'Скипетром Талиона'.

Охара присвистнула. Дети вокруг взволнованно переглянулись и зашептались.

— А ты не промах, как я вижу. 'Скипетр Талиона'. Довольно необычный заказ. Хотела бы я... А ладно, со скипетром ничем вам помочь не могу, но что касается третьего уровня, у меня есть кое-что, что может заинтересовать вас. Как насчет сделки?

— Согласна!

Кальвин схватился за лоб. Гвен, что ты творишь, какая сделка, какая торговля, нам нужно поскорее убраться как можно дальше от центра столицы! Теперь уже, наверное, вся городская стража поднята по тревоге. По крайней мере, он бы так поступил. -Ээ, Гвен...— но тут Кальвин ощутил, как кто-то потянул его за полу куртки. Опустив взгляд, он увидел мальчишку лет тринадцати — четырнадцати. Сложно было сказать наверняка, из-за худобы он казался младше своих лет. Его некогда черные волосы теперь были покрыты белым налетом, будто он лазил по складу с мукой. Что вполне возможно, учитывая, что при себе у него был полный мешок набитый ей. А из кармана его потрепанной, слишком короткой куртки, выглядывал край красного платка. Этот мальчишка во все глаза смотрел на Кальвина.— Эй, дядя, а вы и правда из другой страны?

— А, аа...— Кальвин попытался сказать что-то еще, когда понял, что перед ним тот самый мальчишка, что подрезал его кошелек. Но в глазах паренька не было и капли того, что он признавал, будто знаком с Кальвином. Кальвин хотел что-то сказать, но передумал,— ситуация была неподходящая.

— Что? Почему ты так решил?

" Плохо дело, если мальчишка раскусил их, Охара подавно знает".

-Твои глаза и цвет кожи, и волосы, но главное,— эта аура.

— О чем ты говоришь?— смущенно попробовал засмеяться Кальвин,

— Я вижу ее, она черная, чернее ночи и в то же время ярче солнца. Впервые такое вижу.

Глаза Кальвина сузились. Неужели этот мальчишка...

— И давно ты можешь видеть ауры?

— Сколько себя помню,— с гордостью отозвался тот, ткнув себя в грудь.— Сестренка Охара собрала нас всех вместе, вот поэтому я и говорю, что она такая...— в глазах мальчишки светился восторг.

— Какая такая? — Кальвин покосился на азартно торгующихся Охару и Гвен.

— Смелая и отчаянная. Когда я выросту, то стану защищать ее, лучше, чем ее жених.

— Жених? У нее есть жених?

-Да, только об этом ей не стоит напоминать,— в полголоса прошептал мальчишка на ухо Кальвину.

-Эй, вы двое, кончайте трепаться, я все слышала. Если кто еще раз упомянет ЭТО слово в моем присутствии,— отрежу уши,— пообещала Охара, злобно сверкнув глазами.

— Тенио, Охара — страшная,— двое малышей спрятались за спину Тенио,— как, оказалось, звали мальчишку.

— Не бойтесь, она только кажется такой. Просто о некоторых вещах не нужно заводить разговор.

Сложно поверить, что у этой странной девушки могут не то что жених, но даже друзья и все же... Они с Гвен определенно чем-то похожи.

— Так из какой вы страны?— не отставал от него Тенио.

— Ну, мы... мы...— И этот странный мальчишка видит ауры? Что он там говорил про его ауру? Довольно необычная гильдия воров,— подумал Кальвин.

— За десять заклинаний второго и третьего уровня я хочу двести крон.

— Это грабеж!— воскликнула Гвен, поставив ногу на ящик рядом с угольником, она наставила палец в грудь Охары.— Но я могу предложить тебе уникальный шанс, ты получишь гораздо больше жалких двухсот крон.— Вот это! — и победным жестом Гвен подняла горшок с синим цветком. — Ты знаешь, что это такое?

— Нет, какой-то сорняк?

— Вижу, ты также не ценитель истинной красоты, как и мой напарник,— Гвен указала пальцем на Кальвина позади себя.— Дивись, ибо это легендарный Кресс Кросс, целительные силы которого не поддаются объяснению, а красота недоступна взгляду обыкновенного человека.

— Это и правда он? — сомнение появилось в глазах Охары. Подперев подбородок, она спрыгнула со своего места и склонилась над горшком. Она принялась придирчиво разглядывать его.— Не вижу ничего особенного, чем докажешь?

— Я могу прямо здесь и сейчас излечить кого-то из этих детей. У вас есть заболевшие?

— Гвен, это уже не...— начал, было, Кальвин, но осекся, увидев брошенный искоса взгляд девушки. Он говорил о муках, худших, чем смерть позднее, много позднее для него.

— Отлично, если это правда,— Рито, подойди сюда, пожалуйста.

Кальвин вздрогнул, когда вперед из группы детей вышел мальчишка. На вид ему нельзя было дать больше 11. Нехотя он закатал рукав своей одежды. И... его рука... вся его левая рука была оголена до локтя, а сама она, покрытая страшными рубцами от ожогов, была неестественно красного цвета, На то, что осталось от пальцев, было жалко смотреть. Видимо в глазах Кальвина Охара прочла его мысли.

— Глядите, что аристократы делают с теми, кто не желает доставлять им утешение.

— Это сделал твой отец? — спросил Кальвин.

Рито отвел глаза и с неохотой качнул головой:

— Он мне не отец, мои родители умерли, тогда мой дядя взял меня к себе на воспитание,— произнес Рито так тихо, что Кальвин едва расслышал его.

— Рито, подойди к этой девушке,— велела Охара.— Не бойся.— И, обратилась к Гвен, задумчиво смотревшей на ребенка, — сможешь вылечить его руку этим твоим цветком, я поверю, что это действительно стоящая сделка. Если же нет... моим детям нужно как-то выживать. Не обессудьте, но мы заберем все, что есть при вас ценного и не очень.

— Я понимаю,— улыбнулась Гвен, и, присев, поставила горшок с цветком перед собой на землю.— Подойди ближе, еще,— велела она, не глядя на Рито. Ее пальцы пробежали по лепесткам цветка. Выбрав один из них, она оторвала его. Кальвину могло только показаться, но между ее пальцами и лепестком в этот миг будто протянулась изумрудная нить. Однако, кажется, никто из остальных не заметил ничего странного.

Гвен не делала ничего особенного на первый взгляд. Все дети смотрели не мигая и затаив дыхание, в глазах Охары застыло откровенное сомнение. Взяв лепесток двумя пальцами, Гвен несколько раз провела им вдоль больной руки Рито, потом подула на нее, губы ее беззвучно открывались, точно она произносила заклинание. И снова, на этот раз Кальвин был уверен,— вслед за этим рука мальчика окуталась изумрудным сиянием. Таким же сиянием была окутана сама фигура девушки, а за ее спиной... действительно ли это было похоже на крылья огромной птицы? Точно, еще одна фигура маячила позади нее. Сосредоточившись, Кальвин попытался осторожно разглядеть ее через Предвидение, но в ответ получил такой 'удар', что едва не лишился сознании, пошатнувшись. Охара пристально наблюдала за действиями Гвен, и постепенно сомнение в ее глазах сменилось одобрением и признанием. Видя, как шрамы от ожогов на руке мальчика исчезают один за другим.

— Ваах!— Тенио первым подбежал к Рито и склонился над его рукой.— Ничего не осталось. Ни одного шрама!

Гвен медленно поднялась с колен. Изумрудное сияние вокруг нее исчезло, должно быть, в момент, когда Кальвин получил тот удар. Что же это было? Где Гвен научилась этой технике? Это не могло быть обыкновенным заклинанием, это заметил бы даже дурак.

— Ну, этого достаточно? — с равнодушным лицом Гвен взглянула на Охару.

-Это не иллюзия, однако...— Охара нахмурилась, изучая чистую кожу на руке мальчика, выглядевшего и испуганным и радостным одновременно. Тенио успокаивающе гладил его по голове. Тенио поднял голову и спросил:

То, как ты работала,— твоя аура слилась с аурой цветка или наоборот?

-Впервые такое вижу,— кивнула Охара. -Но я верю Тенио, ты уверена, что это смогу сделать я или кто-то другой?

Гвен непроизвольно напряглась, но тут же скрестила руки на груди.

-Разумеется, Крес Кросс обладает целительной силой, превосходящей все возможности магии. Листья, цветы, корни,— каждая его часть теперь сможет поднять на ноги даже смертельно больного.

'Теперь', — заметил Кальвин. Что же, выходит, раньше это действительно был всего лишь сорняк, как и выразилась Охара? Неужели никто другой не заметил этого, ведь Тенио мог видеть ауры? Ничего странного? Быть может, он принимает ничто за что-то?

— Ты удовлетворена? Моя часть сделки завершена. Дело за тобой.

— Спрашивай,— наконец кивнула Охара. Но сомнение не исчезло из ее глаз целиком.

— Мне нужен путь, как попасть в дворцовую внутреннюю часть. Кроме того, обещанные тобой заклинания, разумеется, также входят в наш договор.

-Это дорого,— покачала головой Охара.— Но ты доказала, что это не просто трюк, а Охара всегда держит свое слово. Я дам тебе заклинания к вечеру, вам придется подождать немного. А путь во дворец,— нет ничего проще для Гильдии воров Торквемады. Тенио расскажет вам, он знает все входы и выходы из этого муравейника.

— Положись на меня, сестрица Охара,— мальчик хитро усмехнулся и отдал честь, сделав при этом кувырок через голову.

— Пока располагайтесь и чувствуйте себя как дома. Тенио у нас за старшего, он познакомит вас со всеми. А пока извините меня, мне необходимо собрать все, что вам потребуется,— довольно неприветливо развернувшись, Охара покинула их.

Вот незадача, еще полдня терять в городе, где на каждом шагу их ждет весьма и весьма обиженная стража. И почему он всегда должен нести на себе клеймо преступника?— в сердцах Кальвин стукнул кулаком по стене, но оказалось, что это был вовсе не камень. Его кулак прошел сквозь хрупкие доски.

— Эй, не ломай наш дом,— недовольный Тенио указал на него пальцем.

— Он всегда оставляет за собой только разрушение и хаос, будьте осторожнее,— Гвен прошла мимо него к темному дверному проему, ведущему в неизвестность.

— Да, кстати, — Тенио задержался, обернувшись к Кальвину..

— Что такое? — Кальвин опустил взгляд вниз.

— Вот, это твое,— при этом Тенио не глядел на Кальвина, старательно отводя глаза в сторону. На его руке лежал кошелек, тот, что у него украли на рынке.

— Эй, да это же мой...

— Извиняться не буду,— упрямо замотал головой Тенио, -но вы вылечили руку Рито, поэтому, по воровскому кодексу чести я обязан вернуть долг. Просто бери,— упрямо пихал ему кошелек мальчик.

-Забавный образ жизни, а ты рискованный, парень.

— Это просто выживание и моя работа.

— И это ты называешь работой?! Воровать деньги? И чему тебя родители...— Кальвин осекся, увидев выражение глаз Тенио.

— У меня не было родителей, никогда,— гневно отрезал он.— Идем, дома найдется что-нибудь поесть для вас двоих. И он вслед за Гвен и мальчиками юркнул в низкий дверной проем, занавешенный старой мешковиной. Поежившись, Кальвин последовал за ним. Ну не убьют же их в конце — концов эти мальцы,— решил он.

Часть 3.

Подойдя к высоким, украшенным безвкусной позолотой дверям, Мизар Фон Грассе легко постучал в них. Эти двери, черного дерева с выгравированным на них изображением барсука,— символом Ксанады, находились в королевском дворце Торквемады. Как и эти двери, весь дворец был просто сосредоточением безвкусной роскоши, что заставило его поджать губы. Бесполезная роскошь, которую он ненавидел. Черное и позолота полосами перемежались между собой на массивных колоннах вдоль коридора, по которому он только что проследовал. За дверьми он слышал два голоса, которые тут же стихли при его стуке. Первый, несомненно, принадлежал королю Ксанады, а второй,— второй был не так известен Мизару. В последний раз он слышал его в не совсем обычной обстановке, когда его обладатель вопил от боли, потеряв один из своих пальцев вместе с частью украденных бумаг. Предатель лорд Мазингер из Астала. Предателей Мизар ненавидел не меньше чем роскошь. Он с улыбкой оглянутся на пустующий коридор. Ему пришлось воспользоваться собственной силой, чтобы убедить стражу надолго покинуть эту часть дворца. Прежде всего, им требовалось изловить грабителей, недавно проникших во дворец. Мизар мельком видел этих двоих, пробегающих в тени дворцовой стены. Подумать только, они даже не считали нужным особо таиться. Хотя лишь один Мизар заметил их, для взгляда стражи, ничего особенного не происходило. Что ж, приятно было видеть, что эти двое с таким рвением исполняли приказы. А ему,— Мизар услышал приглашение изнутри,— предстоит закончить свою миссию.

Войдя в тронный зал, Мизар Фон Грассе сделал три шага и приложил ладонь к сердцу, что было знаком высшего почтения в Ксанаде. В зале находились двое. На небольшом возвышении в дальнем конце зала, расположенного в самой большой башне дворца, стоял обитый синим бархатом трон. Разумеется, все другие его детали были покрыты тонким слоем позолоты. Над ним тяжелые занавеси из синего бархата обрамляли символ королевства. По обеим сторонам трона начинался ряд полуколонн, между которыми были развешаны крикливые портреты в помпезных рамах предыдущих правителей династии. Весь пол был устлан мягкими коврами и шкурами пушных зверей. Под потоком плавали несколько массивных хрустальных люстр, от которых воздух в душном помещении, лишенном окон, становился просто невыносимым. По полу тут и там были разбросаны мягкие подушки, меж которыми лениво лежало множество кошек. Это была страсть короля этой страны.

Трон занимал полноватый мужчина средних лет. Его короткие, гладко причесанные каштановые волосы обрамляли верхнюю часть лица, в то время как остроконечная клиновидная бородка — массивный подбородок. Глаза человека были лишены всякой энергии, и казались равнодушными ко всему, Белый с синим камзол на нем был перетянут едва сходившимся на талии полотняным поясом. Шею охватывала массивная золотая цепь с печатью короля на ней. Король Ксанады, Фалион Фон Рейгн. Вторым человеком, стоящим позади трона был ни кто иной, как лорд Мазингер. То, что его взгляд не изменился при виде Мизара, означало то, что, скорее всего, он так и не узнал, кто едва не лишил его жизни в Астале. Свою левую руку, все еще перевязанную бинтами, он прятал за пышным, кружевным манжетом. На нем все еще были одежды Астала, однако, на шее висела та же золотая цепь, что и у короля, лишь немного тоньше, со знаком отличия доверенного лица короля. Значит, он уже получил чин советника. 'Те сведения, которые ты украл, оценили по достоинству здесь в Ксанаде. Однако, тебе не долго носить эту цепь...'

— Поднимись,— велел добродушным голосом король.

Сделав как ему велено, Мизар приблизился к трону и взглянул на лорда Мазингера.

— Это мой новый советник, лорд Мазингер, вы не знакомы. Он оказал неоценимую помощь нам по этому делу с Асталом. Я надеюсь, вы с ним сработаетесь. Мой племянник, Мизар Фон Грассе,— представил король молодого человека.

— Лорд... Мазингер...— улыбнулся Мизар Фон Грассе. Однако, улыбнулись лишь его губы. Встретившись с ним взглядом, Лорд Мазингер вздрогнул, что вызвало легкий смех короля.

— О, мой пленник всегда был таким, не обращайте внимания, вместо сердца у него ледяной камень. Но я обожаю его как собственного сына.

— Что ж,— Лорд Мазингер ответил вежливым полупоклоном. — Мне известно, что вы также как и я недавно вернулись из Астала.

— Верно.

— Я благодарен тебе мой мальчик, за то, что ты охранял жизнь моего советника все то время, пока находился там. Благодаря тебе, сейчас мы можем видеть его живым и здоровым. Хотя часть бумаг была возвращена людьми проклятого короля Валентайна, все же основная часть проекта мирного договора с Риокией в наших руках. А также все известные нам копии. Им не удастся восстановить его так быстро. А до тех пор мы сами заключим договор с Риокией. Я ни за что не позволю этому дерзкому выскочке из Астала встать на моем пути,— король сжал руку в кулак, и тяжело вздохнул. Из-за сидячего образа жизни у него явно были проблемы с сердцем и дыханием.

— Не стоит. Я лишь верно служил вашему величеству. Чтобы узнать эти бесценные сведения и помочь лорду Мазингеру с работой, я даже встретился с самим королем Астала. Он хорошо принял меня, и я сумел войти к нему в доверие. В скором времени я вернусь назад, чтобы и дальше быть вашими верными ушами и глазами при королевском дворе Астала.

— Хорошо, очень хорошо. И что... о чем вы говорили с этим юнцом? — спросил король. Облокотившись о подлокотник, он с полуприкрытыми глазами наблюдал за Мизаром.

— О, у нас была очень продуктивная беседа. Тет-а-тет, так сказать. Я сумел убедить его, что предал вас и страну, и хочу поступить к нему на службу.

— О?

— Он даже отдал мне один приказ.

— Приказ? Интересно, и какой же?

-...

-Ну же, открой нам, или это уже стало государственной тайной? Если ты и дальше продолжишь молчать, я подумаю, а не правда ли все сказанное тобой? — усмехнулся король.

— О, в этом нет никакой тайны, ваше величество,— Мизар отступил на шаг, поднимая голову. Он перевел взгляд на лорда Мазингера.

— Этот приказ касался вас, лорд Мазингер.

— Меня? — мужчина нервно затеребил свои манжеты. — И что... конкретно приказал его величество?

'Величество'. Значит, предатель все еще называет Сая Валентайна своим королем?', — подумал Мизар.

В этот миг легкая улыбка скользнула по губам Мизара.

— Он велел передать вам... умрите тихо и с достоинством,— это единственное, чего вам не понять.

— ЧТ... что? -весь смысл сказанного явно не дошел до лорда Мазингера, как и до короля Ксанады. Однако, в следующий миг...

— Структура, рассеять,— произнес Мизар, наставляя палец в грудь предателя. Искаженное лицо Мазингера несколько мгновений смотрело на него, а затем рассыпалось в пыль.

— Ваше величество...— Мизар опустился на колено перед королем.

— ЧТО... что все это значит?!!

Кошки истошно орали, носясь по залу, обезумев от страха. Побледнев, король вцепился в подлокотники трона.

— ТТТТыы...

Мизар вынул из рукава небольшой мешочек и перебросил его к ногам короля.

— Ччто это?

— Кристаллический яд,— пояснил Мизар. -Прошу, примите его после.

— Что ты говоришь? Ты безумен. Стража! Схватить...

— Прошу прощения, но за дверьми никого нет. Я взял на себя смелость отослать их охотиться за неизвестными гостями, проникшими во дворец.

Король облизнул губы, покосившись на дверь. Но Мизар покачал головой.

— Вы не покинете этого зала, пока я не разрешу. Но поднявшись, король продолжал пятиться, пытаясь по стенке обойти чудовище прямо перед ним.

Фон Грассе приложил палец ко лбу, восхищаясь непонятливостью короля. Встретившись взглядом со своим племянником, король замер. Но внезапно:

— Ты! Ты все равно не покинешь столицу живым!

— Вы в этом уверены?— лукавая улыбка в миг заставила короля потерять все остатки своей решимости. Но он все еще пытался сохранить лицо.

— Ты не можешь контролировать все войска. Едва ты ступишь за пределы дворца, я отдам приказ. Убийство моего советника и покушение на жизнь суверена,— более чем достаточно для смертного приговора.

— Вы не сделаете этого,— тихо ответил Мизар, взглянув в сторону. Король проследил за его взглядом. Там среди подушек устроились пять или шесть кошек. Подняв палец, Мизар наугад выбрал одну из них, прошептав: Структура...

Дико вскрикнув, король бросился к кошкам. Упав возле них, он распростерся на полу, закрывая их своим телом.

— Ннет, никогда! — слезы текли по щекам и подбородку короля. Он трясся от страха. Но... как же жалки становятся люди, когда слишком привязываются к объекту своей страсти,— с презрением подумал Мизар.

— Значит, в вас все же осталась капля здравого смысла,— произнес он, протягивая королю бумагу.

— Что...это? — опасливо покосился на нее король.

— Приказ о вашем отречении от престола... а также назначении вашим преемником моего младшего брата, Франциза.

— Не... невозможно,— побледнел король.

— Конечно, возможно, если только вы не хотите, чтобы эти милые создания оказались рассыпанными в пыль.

Голова короля затряслась точно у старика и упала на грудь. Взгляд его был неподвижно прикован к листу бумаги, лежащему перед ним на полу.

— И, да,— добавил Мизар, уже повернувшись, чтобы уйти. — Надеюсь, вы не станете проверять границы моего доверия к вам, когда меня не будет рядом. Не терзайте себя сомнениями,— это тот единственный выход, что вы искали, чтобы избежать ответственности в деле короля Астала. Разумеется, одно неверное действие, и я буду вынужден действовать более жестоко, чем мне того хотелось бы.

— Чудовище, ты бездушное чудовище. Демон... Не человек,— прошептал король.

— Вы правы,— признал Мизар. — А сейчас, ваше величество. Я вынужден покинуть вас. — Руки Мизара легли на створки дверей.— Советую провести эту ночь так, как если бы она была для вас последней. Но... выбор все еще за вами. Умрете вы или подпишите отречение. Оба этих пути ведут к одной цели. Древу все равно. Для него как правитель вы уже мертвы. И как человек, способный выбирать. Прощайте, ваше величество,— с этими словами Мизар покинул зал. Закрывшиеся за ним двери оборвали истошное мяуканье кошек и всхлипывание мужчины. Мизар направился вперед по длинному пустому коридору. В одном из боковых ответвлений он мельком заметил две крадущиеся фигурки,— светловолосая девушка и глуповатого вида парень. При виде этого, улыбка мелькнула на его губах.

-Эти двое,— прошептал он. После Мизар мягкой поступью направился в оружейную, где отдал начальнику стражи всего один четкий приказ.

Часть 4.

— Что происходит? — Кальвин крутил головой, видя как на глазах до того размеренная ночная дворцовая жизнь превращается в хаос.

Стража, которая должна была поддерживать порядок, как казалось, просто бестолково носилась по коридорам.

— Не обращай внимания,— отмахнулась Гвен.— Это нам на руку.

Они как раз свернули в последний раз.

— Нашли ее! — радостно воскликнула девушка, бросившись вперед. Однако, Кальвин удержал ее за конец шарфа.

— Постой, здесь нет стражи, но есть это,— он указал на участок пола перед ними, стоящими у королевской сокровищницы. — Дай ка мне это,— он потянул за шарф.

— Ты что-то видишь? Что это? — при этом Гвен безропотно отвязала один из своих шарфов. Разумеется, кто бы мог сомневаться, ее чудесные волосы продолжал удерживать еще один.

— А ты предусмотрительна.

— Как обычно,— безапелляционно заявила девушка.

Осторожно Кальвин сделал еще два шага и бросил скомканный шарф в центр коридора. Тот час же все пространство огласил жуткий вой.

— Дурак!— зашипела Гвен, зажимая уши руками. — Убери его немедленно, или хочешь сюда весь дворец созвать?

— Я просто проверял,— сделав ловкий кувырок, Кальвин оказался уже по ту строну, по пути подхватив и шарф. Вой тут же оборвался. Юноша вздохнул с облегчением.

— И это все? Наивные,— разбежавшись, Гвен сделала сальто, грациозно приземлившись рядом с напарником.

— Вряд ли...

— Что?

-Это был ответ на вопрос. Видишь ли, сейчас их это совершенно не интересует,— Кальвин указал на все тот же девственно пустой коридор перед сокровищницей. Хотя этот жуткий сигнал тревоги должен был бы в обычное время поднять на ноги всю охрану.

— А, пусть его. Не забивай себе голову такой ерундой, а то совсем глупым станешь. Вперед! — с энтузиазмом девушка толкнула двери,— массивные створки с изображенным на них барсуком,— символом Ксанады.

Часть 5.

— Ну, нашли его? — Сай Валентайн порывисто поднялся из-за стола в своем обновленном кабинете. Но при виде выражения лица вошедшего Клайма, руки короля сжались на крае стола. Клайм Кольбейн обыкновенно раздражительный, сейчас выглядел как-то необычно. Казалось, ему крайне не хотелось говорить то, что он должен был сказать. Его лицо приняло довольно жалкое выражение. Он покачал головой, разведя руками. И, наконец, словно приняв решение, в три шага оказался у стола и хлопнул по нему какой-то бумагой.

Некоторое, довольно долгое время Сай просто смотрел на нее, не делая попытки повернуть к себе текст. Это его молчание снесло последние остатки выдержки Клайма.

— Ну, знаешь ли. Ты хотя бы взглянул на отчет. Я не сплю вторые сути подряд из-за этого чертова мальчишки!

— Чертов мальчишка...— повторил, словно эхо, Сай. И, наконец, поднял глаза на Клайма.

— Ты не хочешь взглянуть на отчет? — смутился Клайм, встретив взгляд короля.

— Мне не зачем просматривать его,— спокойно ответил Сай. Выражение его лица было странно умиротворенным, будто он понял некую истину. В действительности он не знал, что написано в отчете Клайма. Но он догадывался о его содержании. Ведь это дело касалось Криса Энн, брата погибшей Алии. Два дня назад Крис исчез, просто не явившись на утреннее совещание. Вначале этому не придали особого значения, думая, что он подавлен смертью сестры. Но когда он не показался и к вечеру, Сай с позволения госпожи Торн вошел в его комнату. На первый взгляд ничего не изменилось. Комната выглядела так, будто ее хозяин вышел на минутку. Но потом Сай заметил, что на тумбочке чего-то не хватает,— там всегда стоял портрет в маленькой рамочке его любимой сестры. Но сейчас его не было. Как не было и некоторых других вещей. И сегодня Клайм принес ему этот отчет, содержание которого он мог предугадать. Список пропавших из архива документов.

Несколькими часами ранее Сай провел некоторое время в канцелярии Алии, и обнаружил пропажу нескольких бумаг, на первый взгляд не связанных между собой. Да и на второй тоже. Но цепкий взгляд короля смог увидеть связь там, где ее не могло быть для любого другого. И сейчас в этом отчете Клайма наверняка содержался тот список пропавших документов. Удивительно, как его друг мог разбираться в самых разных областях. Его напускная грубость, временами дерзость, зацикленность на охране короля были лишь маской, скрывавшей умную и проницательную натуру. Наверно, он бы отлично подошел на роль его секретаря. Если бы порой умел сдерживаться. Но Саю также хорошо было известно, что даже предложи он этот пост, тот наверняка откажется.

— Но ведь это касается и твоего друга? — спросил Сай.

Клайм прочистил горло.

— Это не имеет значения теперь, когда Энн сделал то, что сделал. Он похитил важные документы, касающиеся наших оборонных позиций и магической защиты. Почти в полной мере,— мои отчеты, касающиеся нашей оборонительной линии, о Зоне Промежутка, сведения об урожае прошлого года. Сведения о рождаемости... Сай,— голос Клайма стал тихим,— тебе ведь хорошо известно, откуда родом Крис и Алия Энн?

— Приора, я знаю.

— И тебе не кажется...

Сай поднял руку:

— Клайм, я вижу, к чему ты клонишь.

— Я клоню?! Сай! — вскликнул Клайм.

— Ты считаешь, что Крис Энн в данный момент стремится покинуть пределы Астала, или, возможно, уже находится в другом государстве. Что Крис предал меня, ради той страны, которую давно оставил.

— Именно так. Сай, ты цепляешься за дружбу, но если это твой единственный аргумент.... Послушай,— Клайм тяжело вздохнул,— Крис Энн тоже был мне другом, с которым вместе плечом к плечу мы построили эту новую страну. Но сейчас,— перед Саем вновь стоял тот прежний Клайм Кольбейн, готовый принести в жертву все ради того, кому он клялся в верности,— если Крис предал Астал, тебе придется забыть про чувства, пока не стало слишком поздно. Тебе ведь известно, что на севере что-то происходит. Эти сведения, предательство Криса,— они могут существенно ослабить наши оборонные позиции, если угроза вторжения станет уже не угрозой. Сай, прошу, отдай приказ. Я успею остановить Криса, пока не стало слишком поздно. Несмотря на то, что я сказал, я почти уверен, что этот парень все еще в Виере.

— Откуда ты знаешь? — порывисто спросил Сай.

— Нет, нет, я не дам тебе бегать за ним по всему городу. Я предусмотрительно отдал городской страже четкие приказы, кроме того, поднял на ноги всех наших людей в городе. Сейчас если Крис в столице, рано или поздно его, несомненно, найдут, ему не выбраться просто так. Но лучше, если это дело поручишь мне.

Некоторое время Сай сидел молча, обдумывая сказанное Клаймом. Взгляд его блуждал по поверхности стола. И, наконец:

-Хорошо, поручаю это дело тебе, Клайм. Но ты не должен повредить Крису.

— Понял, понял, — Клайм отдал королю честь.— Я ведь не убийца, Сай,— обиделся его друг.

— Клайм, я поручаю это дело тебе еще по одной причине. Просто верни то, что потеряно,— Сай не произнес слово 'украдено'. — И все. Только бумаги. Если Крис ...хочет уйти, пусть идет. Дай ему возможность выбора. Ты понял?

— Но Сай,— Клайм был озадачен.— Разве ты только что не говорил... а, тебя трудно понять в последнее время, ты будто сам не свой.

— Конечно,— Сай сцепил пальцы в замок,— Крис дорог мне. Но именно поэтому, я не в праве удерживать его. В конце — концов, я даже не смог сохранить жизнь дорогого для него человека, какое у меня право препятствовать ему?

— Ладно,— махнул рукой Клайм,— сделаю что смогу, но по обстоятельствам. Я отправляюсь немедленно.

— Ты не возьмешь это с собой? — спросил Сай, указывая на листок.

— Я помню его содержание. Мне он не нужен,— с этими словами Клайм покинул кабинет короля, по пути уже натягивая перчатки. Он был готов немедленно отправиться на поиски.

Часть 6.

Убедившись, что больше его никто не побеспокоит, Сай придвинул к себе стопку бумаг и начал работать. Он внимательно просматривал лист, а затем либо ставил свою подпись, либо откладывал его на имя Даны Торн. Сейчас она временно исполняла обязанности его секретаря, совмещая это со множеством своих ежедневных трудов. Сай полностью погрузился в работу. По крайней мере, он хотел, чтобы так было. Но он не мог не думать. Уже трое... Уже трое покинули его. И двое из них его предали. Хотя Сай поклялся себе, что больше не станет сомневаться в людях. Крис... стило выпало из его руки. Сай схватился за глаза. 'Крис, почему? Что это было, что заставило тебя так поступить? Ты же понимаешь, мой долг короля обязывает меня судить тебя'. Клайм наверняка не станет следовать его прямому приказу.

Нет, Сай отнял руки, сделав несколько глубоких вдохов и выдохов. Сейчас он не мог думать еще и о Крисе. Так много дел нужно закончить сегодня, и еще больше запланировано на завтра. Если он собьется, если оступится, все сразу рухнет. Он обязан продолжать. Ведь и Кальвин, и Эвенка, и Клайм,— все они где-то там стараются только потому, что он так приказал. Не думая об их чувствах, не спрашивая, готовы ли они.

Сай подписывал и откладывал документы, не обращая внимания на все усиливающуюся резь в глазах. Час за часом, пока боль не стала почти непереносимой, пока кабинет не погрузился в полумрак. Но Сай не спешил зажигать свечи. Последнее время он стал замечать, что темнота для него перестала быть абсолютной. Что золотистый свет все время присутствовал где-то за пределами глаз, все время рядом с ним,— свет, принадлежащий Зоару. И этот свет поддерживал его работоспособность тогда, когда любой другой человек давно бы лишился сознания. Но...Сай отнял стило.

Что-то странное начало происходить с буквами в тексте перед ним. Они колебались, превращаясь в цветы. Цветы? Цветы перед ним, позади него, внизу под ногами — море цветов. Океан цветов... Сай завертел головой, Он ощутил, что теряет равновесие. Голова кружилась от их дурманящего аромата. Где... где он находится? Стены кабинета растворились, смытые бесконечными переливами цвета. Я... в этот миг Сай понял, что не один. Кто — то все это время был рядом с ним. Он хотел повернуть голову, но не смог оторвать взгляд от цветов. Они были в какой мере очень важны,— эти невероятно яркие россыпи цветов.

— Ты совсем не жалеешь себя. Даже сила Зоара не бесконечна, чтобы пить ее как воду,— голос ворвался в этот мир и вернул Сая обратно. Голос принадлежал Лантису. Он находился в своем кабинете, но это было единственное, в чем он был уверен. Сай по-прежнему не видел ничего, кроме золотого света. Ни бумаг, ни письменного стола, на котором они лежали. В первое мгновение Сай ощутил бесконтрольный страх. И где-то рядом был Лантис. Если он поймет, что Сай не видит ничего, что он предпримет? Поэтому, король опустил голову, сжав в руке стило, что он удачно нащупал рядом.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Сай.

— Я ощутил нечто необычное. Сон беспокоится. Ты снова ставишь эксперименты над собой? Разве я не предупреждал тебя?

— Я в порядке, можешь идти. Сегодня я буду работать до полуночи.

Внезапно рука Лантиса схватила его запястье:

— С таким глазами? Ты же даже не видишь меня.

Сай отдернул руку:

— Это тебя не касается.

— Как грубо. Не касается, говоришь? Ошибаешься. Касается и напрямую. Это ведь я связал тебя и Зоара договором, разве ты забыл? Если бы не это, ты уже лежал в какой-нибудь подворотне Виеры с перерезанным горлом, а на троне сидел один из твоих дальних родственников. К счастью, я успел избавиться от этих помех раньше.

— Тебе нужны слова благодарности? Не думал, что ты настолько мелочен, Лантис Кларио. — В этот момент Сай ощутил сильнейшую волну гнева, и вместе с гневом золотой свет замерцал сильнее. Наконец, сквозь этот свет Сай смог различить смутные очертания лица Хранителя . Зрение медленно возвращалось в норму.

Сай решил рискнуть и придвинул к себе очередной документ. Бесполезно, букв все еще не видно. Но об этом Лантису не зачем знать.

-Ты можешь идти. Мне нужно работать,— нетерпеливо повторил Сай, видя, что Лантис не торопится.

— Хорошо, я уйду. Но помни,— хотя уже трое покинули тебя, я все еще на твоей стороне. Можешь доверять мне чуть больше. Ведь моя должность все еще — Хранитель королевских секретов.

Часть 7.

-Этот король настоящий варвар! Разве можно устраивать в сокровищнице такой беспорядок,— злая и вся покрытая пылью, Гвен рылась среди гор рухляди, носивших гордое звание сокровищ короля Ксанады. — Все это,— вазочки, кружки, кувшинчики, к чему это? Они же все пустые?! Эй! — прикрикнула она на напарника.— Немедленно приступай к работе. Или ты думал, что я одна буду искать это заклинание? Если оно вообще тут есть.

Вздохнув, Кальвин присоединился к Гвен. В таком состоянии с ней лучше не спорить. Он подошел к одной из множества куч, разбросанных по полу, и начал лениво перебирать вазочки,— большие и маленькие, круглые и вытянутой формы,— действительно, больше похоже на склад ненужных вещей с кухни. Хотя, Кальвин заметил нечто странное. Каждая из них несла с собой разное ощущение. Почти неуловимое.

-'В поисках мудрости...' — прошептал он так, чтобы Гвен не услышала. Вначале Кальвину показалось, что ничего не изменилось. Но та ваза, что он держал в руке, внезапно отчетливо напомнила ему о пригоршне жемчужин. На всякий случай он подобрал небольшую изящную чашечку с синей каемкой, и тот час же его воображение подсказало ему образ драгоценной статуэтки в форме женщины. Он взял флакон для благовоний, и едва не выронил его, когда ощутил, как что-то острое резануло его палец. Он был уверен, что порезался, но крови не было.

— Вот оно! — радостно воскликнул он.

— Если у тебя появились какие-то соображения, может, поделишься со своей напарницей? — Гвен развернулась и в сердцах запустила в Кальвина увесистой кружкой.

— Гвен, осторожно! — воскликнул Кальвин. Еще до того, как образ в его голове полностью сформировался, он уже понял, чем на самом деле могла быть та кружка. Не церемонясь, он прыгнул к девушке, повалив ее на пол и закрывая своим телом. Раздался резкий хлопок и вспышка. И тот час же на том месте вырос столб обжигающе горячего пара. Но уже через мгновение пар превратился в лед, рассыпавшись на полу остатками метровой длины сталактита.

— Ты...— услышал Кальвин. И в следующее мгновение,— слезь с меня немедленно! — закричала красная как рак девушка. Однако, удара вопреки ожиданиям Кальвина, не последовало.

— Я хотел предупредить об этом,— смущенно ответил Кальвин, потирая затылок.— Но не успел. Ты видишь это?

— Я не слепая,— отрезала Гвен, подходя и ощупывая лед, который уже начал таять.

— Все эти вазочки и кружки... может этот король и не такой уж дурак, раз сумел так хорошо замаскировать и золото, и магические предметы.

— Знаю,— оборвала его девушка. Но раз так, может, уже найдешь среди них нужную нам кружку?

— Гвен! Ну, знаешь ли, ты же видишь, сколько их здесь,— указал Кальвин, махнув рукой на горы и горы вокруг них.— На это уйдет целая вечность!

— Тогда начинай немедленно! Или...— рука Гвен предостерегающе потянулась к своим веерам.

Но тут что-то упало в дальнем конце сокровищницы. Упав, это нечто подкатилось к ногам Кальвина. Это что-то оказалось простой, лишенной всяких украшений, белой вазочкой. Небольшой всего в ладонь высотой, с узким горлышком и изящным изгибом формы. Нагнувшись, Кальвин поднял ее. И сразу понял,— это то, то они искали,— спектр ощущений, что несла с собой эта вазочка, был непередаваемым. И тут...

— Кальвин, там смотри...— тихо произнесла Гвен. Кальвин успел уловить, как в том направлении синяя тень скользнула за полку. Синяя... Не сговариваясь парень с девушкой бросились вперед. Свернули за угол и... уперлись в голую стену тупика. Что за черт!

— Готов поклясться, тут был он.

— Он? Ты его разглядел? — спросила девушка.

— Я не уверен. Кажется, видел его в Виере. Не знаю, кто он такой.

— Как бы то ни было, он показал нам это. Давай выбираться отсюда, раз мы так удачно нашли, что искали.

— Да,— кивнул Кальвин. — Хотя не думаю, что сейчас самое время проверять наверняка.

— Что ж, раз наша работа здесь закончена...— Гвен оглянулась и с улыбкой направилась к одному из столиков, на котором в беспорядке были разбросаны самые обычные на вид женские украшения,— зеркальца, гребни и браслеты.

Кальвин быстро понял, что она задумала.

— Гвен, не думаю, что это хорошая идея.

— А, что? Это моя награда за труды. От нашего короля вряд ли стоит ждать чего-то, кроме благодарности.— Девушка выбрала один понравившийся ей гребень с цветком ириса, изображенном на нем, и сунула себе за пазуху. — Теперь можно идти,— бодро кивнула она.

Интересно, думал Кальвин, сколько же на этих полках пылится еще артефактов, умело замаскированных под всякий хлам? Должно быть, простого вора это бы поставило в тупик. Даже заклинание 'В поисках мудрости' не раскрыло истинную суть этих вещей, а лишь дало более верные ощущения.

— Ну же,— подбодрила его Гвен.— Или хочешь тоже взять?

— Нет, ни в коем случае,— сам Кальвин не испытывал ни малейшего желания взять что-то отсюда в качестве сувенира. Те волны, исходящие от кувшинчика в его руке, явно тревожили его. Он поспешно прекратил действие заклинания.

Казалось, удача сопутствовала их предприятию с самого начала. Они без проблем покинули сокровищницу. То ли та ловушка действовала лишь на непрошенных гостей снаружи, то ли ее действие закончилось, но здесь они не задержались. Однако... вскоре в коридорах...

— Они что, совсем никогда не спят? — Гвен топнула ножкой, вынужденная в очередной раз прятаться в нише, чтобы пропустить отряд стражи, почти бегом проходящий мимо них.

— Что-то многовато их для обычного обхода,— нахмурившись, Кальвин проводил взглядом группу. И таких как эта по пути к лестнице, ведущей на нижние этажи, им встретилось уже пять. Как назло им было не миновать спуска по лестнице. Это был тот путь, каким они и пришли сюда. Под лестницей была дверца, ведущая на кухни, а из них черный вход во двор дворца. Оттуда до стены было рукой подать. Этот путь, как уверил их Тенио, был самым надежным. Но с таким волнением им явно будет не просто миновать ее незамеченными. Как же все легко было по пути туда. Тут взгляд Кальвина наткнулся на мальчишку поваренка, несшего на подносе гору грязных тарелок. Судя по всему, он как раз относил почти не тронутые блюда обратно на кухню. Это, возможно, их шанс. Паренек шел, покачиваясь, старясь сохранить равновесие, почти ничего не видя перед собой из-за груды посуды. И тут вздрогнул, едва не выронив поднос, когда голос прозвучал, словно из стены рядом с ним:

— Эй, парень! — мальчишка остановился, уставившись на стену.

Кальвин осторожно выглянул из ниши, махнув рукой.

— Э... мы тут гости, и как раз сейчас нам захотелось поесть. Ты ведь идешь на кухни, не приводишь ли нас туда? — таков был короткий и дурацкий план, созревший за миг в голове Кальвина. В конце — концов, он мог бы даже помочь донести посуду мальчишке. Некоторое время паренек просто молча глазел на Кальвина, всего покрытого пылью, а затем завопил:

— Кто-нибудь! Они здесь! Преступники здесь!

Кальвин тут же выскочил из ниши и зажал рот брыкающемуся мальчишке.

— Вот тебе урок, наивный,— Гвен выступила вслед за ним. При виде второго 'преступника' мальчишка начал брыкаться сильнее.

— Послушай,— Кальвин понимал, что нужно что-то делать и немедленно. Иначе встречи с очередным отрядом стражи им не миновать.— Мы не преступники. Ты нас с кем-то перепутал. Мы просто торговцы, приглашенные во дворец знатным господином. Сейчас я уберу руку, а ты не кричи, ладно?

Паренек кивнул. Кальвин осторожно убрал руку.

-... преступники! Меня хотят убить! Помоги...— Крик мальчишки оборвался, когда тот упал как подкошенный. Гвен гневно встряхнула веером, которым только что ударила паренька по затылку.

— Этот почти догнал в глупости тебя,— проворчала она складывая свое оружие.— Но ты все еще впереди. Они все заодно, и, кажется, во дворце действительно что-то произошло. И теперь мы с тобой первые подозреваемые.

— Ты права,— пробормотал Кальвин.

— Остается только бежать! — и Гвен не мешкая, бросилась к лестнице, до которой оставалось всего несколько десятков метров. Однако, почти уже достигнув ее, Кальвин понял, что удача полностью и бесповоротно отвернулась от них. Весь периметр лестницы, что вела вниз, занимал тот самый отряд стражи, который недавно прошел мимо них. Не было никакой возможности миновать их незамеченными.

— Ничего не поделаешь, Кальвин.

С ужасом он увидел, как в руке девушке появился второй веер. Она что собирается прорываться с боем?!

— Нельзя, нельзя! — Кальвин затащил упирающуюся девушку в очередную нишу. — Даже если ты перебьешь их всех, на выходе из дворца нас будет ожидать еще больше.

— У тебя есть план получше? — ледяной тон Гвен заставил Кальвина пожелать о своих словах.

— Пока нет, но... Смотри! — внезапно Кальвин поднял руку.

У лестницы прозвучал четкий мужской голос. И тот час же... Кальвин не поверил своим глазам,— весь отряд стражи двинулся с места, должно быть, повинуясь приказу человека. Куда бы они ни направились, лестница оказалась свободной уже через минуту.

— Не знаю, что произошло, но это наш шанс.

— Угу,— кивнул Кальвин.

Гвен бежала впереди, точнее скользила от одного укрытия до другого. Расстояние до лестницы стремительно сокращалось. Кальвин старался не отставить от нее. Но, все же, оказавшись на площадке перед лестницей, не смог удержаться и не взглянуть налево. С той стороны начинался куда более узкий боковой коридор. Чуть подальше к нему спиной стоял тот самый отряд стражи, слушая навытяжку человека, который им что-то говорил. Казалось, они даже не дышали, с таким вниманием они слушали человека... в синем... Кальвин настолько растерялся, что даже не заметил, что стоит. В этот миг их взгляды встретились. Человек с черными волосами, уложенными в низкий хвост с левой стороны, улыбнулся. Между ними двумя проскочила ледяная искра. Почему, почему он помогает им? Тогда во дворце, и в сокровищнице, и здесь? Он не мог понять этого. Ведь в его глазах Кальвин не увидел ничего, кроме холодного расчета и легкого презрения. Если он и отвлек стражу, то явно в каких-то своих личных целях. В этот момент Кальвину удалось разорвать контакт взглядов, и он бросился вниз по лестнице, больше ни разу не оглянувшись. Отчего-то этот человек пугал.

— Скорее,— прошептала Гвен, схватив его за руку и увлекая в таинственный мир дворцовой кухни, — вернемся тем же путем.

-Да, наверное,— рассеянно отозвался Кальвин, ныряя под лестницу вслед за напарницей.

-Эй, соберись живо! Ты совсем расклеился. Если это из-за того паршивца, то не убила я его, просто оглушила немного.

— Я снова видел его. Странное совпадение.

— А? Кого?— Гвен говорила с полным ртом, умудрившись стащить с какого-то стола рисовую лепешку. Кухня гудела, словно растревоженный рой, и до двух незваных гостей никому не было дела сотни поваров и поварят.

-Человека в синем и черном. У меня от него мурашки по коже.

— Не забивай себе голову. Мы выбрались.

— Да...— и все-таки, он полный дурак, Гвен права.

Глава 9. Еретики

Часть 1.

-С возвращением! — Рито бросился к ним с порога, едва заметив, что они вошли. — Брат Тенио говорил, что вы не вернетесь, но я не верил.

— Оставь их,— из дверного проема, ведущего в другую комнату, высунулось хитрое личико Тенио. — Ну, и что вы здесь забыли, если уж ходили за сокровищами, здешним их лучше не видеть. Сами понимаете,— Тенио подкинул свои ножички в руке, опершись о дверной косяк,— народ здесь глазастый.

— Не пытайся нас напугать,— Гвен наградила мальчишку таким взглядом, что тот поспешил спрятать оружие. Но оказалось слишком поздно.

— Сокровища?! — глаза младшеньких загорелись. Со всех сторон к ним посыпались мальчишки.

— Кто сказал 'сокровища'? Где они? Покажите! Покажите! — требовали они.

— Вот,— Гвен продемонстрировала детям свой гребень и кувшинчик Кальвина.

— И это все? — разочарованно протянули мальчишки. Стоило ли ради этого стараться.

— Эй, эй! А ну разойдитесь. Разве вы не видите, они не спали всю ночь. А уже четвертый час. И все марш спать тоже. — Тенио, уперев руки в бока, как мог подражал командному голосу Охары.

— А тебя кто главным назначил? — возмутился, было, один из мальчишек.

— Сестрица Охара назначила, или хочешь спросить ее сам, как вернется?

— Неет,— протянул смутьян.

— Так-то лучше,— кивнул довольный собой Тенио.

Только — только занимался рассвет, Кальвин ужасно замерз и хотел спать.

— Так ее нет? — не трудно было догадаться, кого именно имела в виду под 'ней' Гвен.

— Да,— Тенио махнул рукой, когда они уже все втроем грелись у огромного очага, занимавшего почти всю кухню, — у сестрицы важные дела. По ночам она готовит задания для нас. У нее много связей, и даже на самом верху,— Тенио важно поднял палец.— Она сама из благородных.

— Да ну? — не поверил Кальвин.

— Точно, точно, разве я не говорил? Наверное, забыл,— Тенио приложил палец ко лбу.

Гвен хмыкнула, видимо сомневаясь в словах мальчишки.

Где-то через час Охара действительно пришла и, кажется, ни чуть не удивилась, увидев их двоих.

— А, вы уже вернулись? Удачно?— бодро поинтересовалась она, будто и не рыскала по городу всю ночь напролет.

— Вполне,— Гвен была чрезвычайно немногословна.

Кальвин успел позабыть, какой опасной может быть неприязнь между женщинами. Но хотя, пока это больше было похоже на напряжение.

— Я слышала во дворце беспорядки. Ни к чему хорошему это не приведет. Но нам может быть на руку,— кивнула Охара, вытирая лицо, которое она ополоснула в стоящем на табурете тазике. Закончив, она налила себе еще воды из чайника и принялась обтирать руки и шею.

— Почему это? — поинтересовалась Гвен.

— Беспорядки в верхах, буря в столице,— нам проще делать свое дело.

— Верно сестрица,— с энтузиазмом поддержал ее Тенио, сидевший рядом. Из-за занавесок начали высовываться головы мальчишек, спать всем явно не хотелось.

— А, ну конечно,— кивнула Гвен.— Кстати, мы зашли попрощаться, Сегодня уходим.

— Так скоро? К чему эта спешка? — спросила Охара. Она аккуратно распределила между всеми ячневую кашу, которую накладывала из огромного котелка, томившегося над очагом.

-Мы нашли, что искали. Больше нас ничто не держит в этом городе,— пожала плечами Гвен.

— Жаль, я думала, мы еще сможем обменяться информацией. С вашей стороны — как обстоят дела во дворце, с моей — безопасный план выхода из города.

— Думаешь, самим нам не выбраться? — сверкнула глазами Гвен.

— Полагаю, сейчас — нет,— улыбка Охары ослепляла. Кальвин поежился. Даже Тенио немного отодвинулся. Что сейчас будет?

— Послушайте...

Обе девушки повернулись к Кальвину с одинаковым выражением на лицах, но он решил е обращать внимания на это и продолжил.

— Мы согласны. В общем, рассказывать тут особо не о чем. Тенио знает этот ход через кухни, потом есть еще лестница, ведущая на второй этаж...

— Я не совсем это имела в виду,— Охара накручивала кудри на палец, свивая и развивая локоны.

— Кальвин,— начала, было, Гвен. Но тот жестом остановил ее.

— Нет, Гвен, это вполне выгодная сделка. Ты же помнишь, что произошло во дворце.

— А твой напарник умеет подсчитывать выгоду,— с одобрением заметила Охара.

— Как бы ни так,— хмыкнув, девушка отвернулась, тем самым предоставляя Кальвину свободу действий.

— Я не имею в виду устройство дворца. Его я знаю довольно неплохо. Из него есть шесть тайных выходов,— продолжила Охара. Кальвин прикусил язык. И при этом она не посчитала нужным поделиться с ними. — Меня интересует другое,— Охара подула на обжигающе горячую кашу, которую сам Кальвин счел довольно вкусной. — Люди. Возможно, вы с кем-то встречались или о ком-то слышали. Кто-то, кто мог быть не согласен с происходящим или у кого-то были свои причины не любить короля. Любой, кто не подходит под обычные рамки, бунтарь, смутьян, любые сведения об оппозиции, все, что угодно...

— Дай подумать,— Кальвин постучал ложкой по губам.— Да, вроде есть кое-кто, подходящий под твое описание. Не знаю, насколько его можно назвать мятежником. Но он явно действует в каких-то своих интересах. Он даже помог нам, пока мы были во дворце. Хотя я не уверен, была ли это помощь. На самом деле, он странный, есть в нем что-то пугающее. Я не знаю его имени, и мы не встречались лицом к лицу. Но уверен, он принадлежит к знатному сословию..

— Не знаешь имени? — нахмурилась Охара. Ты уверен, что этот человек из дворян? У него есть доступ во дворец?

— Нет, этого я сказать не могу. Но думаю, он все еще может быть где-то поблизости от дворца. Такое чувство... если описывать его... да, верно! Я опишу его внешность как можно подробнее, думаю, для Тенио не составит труда найти его.

— Без проблем! — жизнерадостно отозвался мальчишка.

— Его сложно не заметить в толпе. Хотя он невысокого роста, стройный, с острыми тонкими чертами лица. У него черные волосы, уложенные в хвост вот так,— Кальвин показал на свое левое плечо. — Что еще? Он носит черную блузу и синий камзол без рукавов, вроде синяя лента еще и серьга в правом или левом ухе. И есть еще пояс полосатый. Его взгляд...— Кальвин не успел договорить. Тенио вскрикнул, когда на его руку попала обжигающе — горячая каша. Тарелка выпала из рук Охары.

— Он здесь! -внезапно выкрикнула она, порывисто поднявшись.

— Сестрица,— осторожно и жалобно произнес Тенио.

— Я должна найти его, немедленно,— не обращая на него внимания, Охара бросилась к своему оружию. — Не скроется, в этот раз я обязательно...— с этими словами Охара выбежала на улицу.

— Я... что-то не то сказал? — рискнул спросить Кальвин.

— Не обращай внимания,— вздохнув, Тенио вытер остатки каши со своей руки и начал прибираться на полу.— Она всегда такая, когда думает о нем.

— О нем?

— Это ее нареченный. Она бегает в поисках его с самой их помолвки,— заговорщически прошептал Тенио, стрельнув глазами по сторонам. — Ее жених даже на помолвке не присутствовал. Она страшно зла на него. Но все не пойму, то ли она убить его хочет, то ли заставить жениться на себе. Взрослые такие странные.

— Наверное, мне все же не стоило рассказывать это,— поморщился Кальвин.

— Тебе нравится расстраивать девушек, да? — Гвен грозно уставилась на Кальвина.

— Я... я...

— Не волнуйтесь, ничего с ней не случится,— отмахнулся Тенио.— обычное дело. Побегает по городу несколько часов и вернется. Усталая и злая. Такое часто бывает, когда она думает, что нашла его след.

— Часто? — присвистнул Кальвин. Трудно было себе даже представить, чтобы тот человек мог быть с кем-то помолвлен. Тем более, если невестой была Охара.

Часть 2.

— Стой, Мизар! — Фон Грассе остановился, полуобернувшись на голос брата.

Высокий, такой же стройный, как и он сам, с рыжими, аккуратно уложенными по плечам волосами, в белом придворном костюме и с тростью в руке. Он вышел из библиотеки, что находилась в родовом поместье Фон Грассе на окраине столицы. Миловидное лицо, усыпанное веснушками, мягкие губы и васильковые глаза. Ему было восемнадцать. Как раз таких любил его отец, герцог Фон Грассе Рейгн. Его усыновили на год позже самого Мизара. Как и многие дети, которых брали на воспитание в знатные семьи, он родился от одной из этих падших женщин, с которыми у отца были интриги до того, как он начал проявлять внимание к своему полу.

— Да, мой брат? — вежливо ответил Мизар, прежде всего приветствовав его легким кивком головы. Было видно, что его брат, Франциз, был не в самом лучшем настроении.

— Ты зачем вернулся, что тебе нужно в замке? Или при дворе короля тебе не оказывают должного внимания?

— Прежде всего, здравствуй,— неторопливо проговорил Мизар, прямо чувствуя, что с каждым сказанным им словом, его брат все больше выходит из себя. — Я вернулся, потому, что у меня появились кое-какие дела в замке.

— Предатель, лицемер, ты знаешь, что из-за твоего поступка меня понизили в звании, и твоих братьев также? Отец два месяца не имел права принимать у себя знать, и ты...

— Это была тайная миссия в Астале. Естественно, что меня посчитали предателем. У тебя есть что-то важное?

— Послушай!

— Если нет, прошу извинить меня, мне нужно поговорить с отцом.

— Он не желает тебя видеть! — наставил на него палец Франциз, с перекошенным от злости лицом.

— В отличие от тебя, отец всегда рад видеть меня,— Мизар сказал чистую правду.

-Только потому, что ты его любимчик, у тебя нет права позорить семью Фон Грассе.

— Мне нет дела до величия семья Фон Грассе.— И не дав этому бессмысленному разговору продолжаться, Мизар прошел мимо сжимающего кулаки брата по направлению к покоям приемного отца.

За своей спиной он услышал, как вынимается из ножен кинжал, и ему было достаточно немного отклонить голову, чтобы кинжал пролетел в пяти миллиметрах правее. Не удивительно. В этой семье все боролись за благосклонность главы семьи,— девять братьев, все в возрасте от четырнадцати до двадцати одного года. Они были словно шавки, лижущие руку хозяина, когда их гладили по голове. Однако, в этом доме предпочитали совсем другие развлечения.

Не глядя, Мизар поймал кинжал двумя пальцами и тут же послал его обратно. Донесшийся сдавленный крик вместе с проклятием доказали, что он попал в цель. За его спиной Франциз старался выдернуть кинжал, пришпиливший ладонь к стене. Кровь стекала из раны на белоснежные манжеты.

Подойдя к двери, ведущей в покои главы семьи, Мизар трижды постучал.

— Входи,— донесся с той стороны мягкий мужской голос.

-Простите,— произнес Мизар и отворил двери.

— А, Мизар, ты все-таки решил навестить своего бедного отца, я думал, ты совсем забыл обо мне.

Мужчина, произнесший эти слова, полулежал на софе, посредине внушительных размеров комнаты. Ноги его, оголенные до колен, покоились в тазу с водой. Хозяин дома был окружен блеском золота, и всеми оттенками, похожими на него. В королевстве Ксанада больше чем цвет крови, любили только цвет золота. Семья Фон Грассе не относилась к правящей ветви, но имела все права на престол в случае необходимости. Один из шести благородных домов столицы мог позволить себе любой образ жизни, не выходящий за те жесткие рамки условностей, что нес в себе придворный этикет. К ним, однако, не относилась свобода личной жизни и развлечений. Страна, разложение которой шло из самого сердца,— — с отвращением думал Мизар, глядя на отца, который являлся воплощенным доказательством этого падения.

Золотые канделябры, шторы из парчи, черное дерево стен, черные плиты пола, золотой полог над шелковыми простынями высокой с балдахином кровати. Облик его отца соответствовал окружающей обстановке. Распахнутый на груди домашний халат в синюю с золотом полоску, вокруг шеи обвивался меховой воротник. Толстые холеные пальцы белоснежных рук унизаны перстнями с черным бриллиантом и янтарем. Круглое лицо несло на себе следы порока и развращенности нравов, лицо человека, для которого жить интригами так же естественно, как дышать. Ни для кого не секрет, что страной управляли эти шесть благородных родов, что король был в их руках всего лишь куклой. Губы растянулись в улыбке при виде Мизара, приложившего ладонь к груди и слегка склонившегося у порога. Мизар не ответил на улыбку отца, он никогда не улыбался в его присутствии, с тех пор как несколько лет назад он был принят в эту семью, подобранный на одной из самых грязных улиц столицы.

— Подойди,— герцог Малин Фон Грассе поманил сына пальцем.

-У меня есть к вам разговор, отец,— сдержанно ответил Мизар, не двинувшись места.

— Подойди, Мизар, вытри мне ноги, я стал стар и мне тяжело самому наклоняться.

Мизар стерпел, когда капли воды, плеснувшиеся от ноги отца, погруженной в медный таз, попали на лицо. Он повиновался. Присев на колени, он поочередно вынул обе ноги, насухо вытерев их мягким полотенцем.

— Подожди,— Мизар ощутил, как руки отца сомкнулись на его плечах, когда он собрался подняться.— Давай поговорим о делах позже, я так давно не видел тебя, ты стал таким красивым. Жизнь при дворе совсем не похожа на нашу, она придала тебе лоск...

— Отец, вы сами не желали видеться со своим— братом королем. Иначе мне невозможно было сделать карьеру.— Мизар вежливо, но настойчиво отнял руки отца от плеч, и поднялся.— Я хочу задать вам один вопрос, отец. Желаете ли вы стать единственным наследником королевской семьи Ксанады? — спросил он прямо. Его пронзительные темные глаза смотрели в тусклые, затуманенные зельем, курившимся из кальяна, отца. Они не выражали ничего. Но затем легкое разочарование блеснуло в глазах герцога, которое тут же сменилось живейшим возбуждением.

— А,— он радостно улыбнулся, разминая свои пальцы унизанные перстнями,— я знал, что ты недаром теряешь время в столице Астала. Ты говорил обо мне с королем? Он наградит бедного героя страны, который так много сделал для нее?— герцог утер появившиеся на глазах слезы.

— Прошу, прекратите, этот фарс. Если хотите мне помочь, нужно, чтобы вы собрали сегодня вечером все шесть семей в этом замке. Но придти должны не только главы, но и все наследники. Вы понимаете, что имею в виду?— холод, струившийся из глаз Мизара, способен был заморозить воздух.

Малин облизнул губы.

— Ты же не имеешь в виду... Хотя...— герцог запахнул халат, и, поднявшись, начал прохаживаться взад и вперед по комнате, грызя ногти.— Ты не хочешь сказать, что собираешься избавиться от них всех стразу? Не хочешь?— герцог с надеждой взглянул в глаза Мизара, остановившись.

-Неужели вы не понимаете? Вы обязаны устранить любые препятствия, когда о вашем статусе будет заявлено официально. Мы должны объявить об этом сегодня же, и чем раньше, тем лучше. Если вы заявите свои права, ссылаясь на слова короля, которые я передам, они поверят.

— А как же твои браться, как же мои драгоценные сыновья?! Что подумают они, что скажут они? — он с мольбой заглянул в глаза сына, но увидев в них что-то, со страхом отступил.

— Им придется довольствоваться тем, что у них уже есть. Но титул перейдет к Францизу.

— Франциз? Мой красавец Франциз, нет, конечно, я люблю его, но я все оставлю тебе одному, так я решил.

— Франциз будет лучшим выбором для этого дома, отец, вам это известно. А я буду рядом с вами, когда вы взойдете на трон Ксанады.

— Тише, тише,— зашептал его отец, настороженно оглядываясь по сторонам. В этом доме даже стены имели уши.

— Ваше колебание похоронит вас, отец. Если сомневаетесь, просто сделайте так, как я сказал, остальное я беру на себя. После сегодняшней встречи, не останется ни одного благородного дома, который бы не принял это решение.

Герцог перестал ходить по комнате. Внезапно подойдя к Мизару, он заглянул ему в глаза. Мизар ощутил отвращение, глядя на этого ничтожного человека.

— Скажи мне, Мизар, ты ведь не бросишь своего отца на произвол судьбы, ты сделаешь все это ради меня? Действительно сможешь?

— Не сомневайтесь, отец, я сделаю дом фон Грассе великим домом.

— Мой сын! — заплакал герцог. Слезы делали его толстое лицо еще отвратительнее. он поднялся на цыпочки, схватив руками лицо Мизара, он не стал убирать голову, позволив своему отцу делать, что пожелает. За долгие годы он уже привык к этому, как одной из своих обязанностей. Но, даже выполняя все прихоти отца, он знал, что это всего лишь еще один шаг на пути к его цели. Цели великой, которой он поклялся следовать, когда впервые услышал о новом короле Астала. И этот король был единственным, ради кого он был готов на все. Ради Сая Валентайна.

Через полчаса Мизар тихо прикрыл за собой дверь, выйдя в коридор.

— Ах ты тварь, заставил меня ждать все это время в таком виде, я почти потерял всю кровь, этот кинжал невозможно выдернуть просто так!

Мизар провел пальцами по волосам, в удивлении увидев, что его брат все еще стоит на том же месте, пришпиленный к стене. Он улыбнулся холодной улыбкой и подошел к нему.

— Ты похож на хрупкую бабочку, мой брат Франциз.

— Что ты делал так долго в покоях отца, о чем вы с ним говорили? — требовательно спросил Франциз, его красивое лицо было перекошено от боли и гнева.

— Я не претендую на твое место подле отца, брат,— ответил Мизар. Проходя мимо брата, он легко выдернул кинжал из стены, высвободив ладонь Франциза, который пошатнулся, держась за стену здоровой рукой.

— Я не верю тебе. Из-за тебя отец...

— Послушай меня, если хочешь остаться наследником семьи, уезжай сегодня куда-нибудь, отправляйся в загородный дом или притон, мне все равно, но не оставайся сегодня столице.

— Что? Что ты задумал, ты решил остаться с отцом наедине, никогда не позволю тебе получить все его внимание.

— Глупый брат,— промолвил Мизар, оборачиваясь, -я говорю о твоей жизни. Очень скоро ты узнаешь удивительные и волнующие для тебя новости.— С этими словами, он медленно двинулся по коридору, оставив после себя растерянного и разозленного Франциза.

Часть 3.

Охара вернулась через три часа, как раз, когда часы на ближайшей башне пробили ровно восемь. Как и предсказывал Тенио, она была злая и взъерошенная. Должно быть, ее поиски не принесли результатов и на этот раз. Так же молча она прошла к своей кровати, упав на нее. Рука ее задернула полог, отгородившись от всех.

Кальвин и Гвен вежливо подождали еще полчаса. Но когда уже поднялись, чтобы уйти, из-за занавеси раздался голос Охары:

— Уже покидаете нас?

— Да,— Гвен беззаботно уперла руки в бока.— Спасибо за гостеприимство, но нам пора.

— Тогда всего хорошего.

Гвен подошла ближе к занавеске. Кальвина охватила легкая паника.

— Что еще? — занавесь отдернулась, но Охара не повернулась к ним.— Еду возьмите у Тенио, если нужно.

— Помнится, мы заключили сделку,— напрямик заявила Гвен.

— Сделку?

Кальвину стало совсем нехорошо. Глупее не придумаешь,— сердить Охару в такое время. Но Гвен упорства было не занимать.

— Именно, прямо перед тем, как ты унеслась, словно разъяренная фурия. Этот глупец,— Гвен указала на Кальвина, чтобы ни у кого не осталось сомнений, кого она имела в виду,— поделился с тобой бесценными сведениями. Мы же не получили ничего взамен. Поэтому, я подумала, что ты пытаешься нас надуть. А по этой причине, я изменила условия сделки. Безопасный выход из города, еда, плюс мой цветок ты отдашь обратно, и мы будем в расчете.

— Гвен, послушай...— рот Кальвина был запечатан ладонью девушки, которая явно считала себя обиженной. Мальчишки, до того уплетающие кашу, застыли. Им явно передалось нарастающее напряжение. Кое у кого в руке Кальвин заметил оружие пострашнее ложки. Но внезапно атмосфера разрядилась. Охара рывком поднялась с кровати. Ее рука скользнула под корсаж и извлекала изящный золотой медальон. Открыв его, она долго изучала изображение внутри. Даже не видя его, Кальвин мог поспорить, что это был мужской портрет. Наконец, Охара с силой захлопнула крышечку.

— Хорошо,— бросила она, — вы поделились ценной информацией. И хотя этого не было в первоначальных условиях сделки,— я навязала вам ее. Поэтому вы вправе требовать свою цену. Безопасный путь, еда и этот цветок. Но я возьму несколько лепестков с него.

-Отлично,— просияла Гвен своей самой милой улыбкой, которую Кальвину редко приходилось видеть.

После недолгих сборов они попрощались с гостеприимной хозяйкой Гильдии воров. Тенио, ставший их постоянным проводником, через полчаса вывел их из лаза уже за стенами города. Лаз начинался на центральном рынке, и пока они шли, Кальвин насчитал шесть ответвлений. Их путь освещал фонарь в руке Тенио. Он предупредил, что магией здесь пользоваться не стоит. Еще когда они были в городе, Кальвин услышал интересную новость,— прежний король Ксанады отрекся от престола, после чего покончил с собой. Подозрительно длинная череда смертей. В Ксанаде действительно нарастала смута. Все произошло в эту ночь, как раз когда они находились во дворце. Им повезло, что их не схватили как убийц королевской особы. Должно быть, они разминулись с преступником. То, что это было убийство, — ясно как белый день. Отречение и затем самоубийство... Борьба за власть действительно гибельное дело, да, Сай? Стоит ли включать эти новости в отчет? Кальвин поинтересовался мнением Гвен по этому поводу. Но услышал лишь:

— Это нас не касается.

Стоило ли ожидать другого.

— Куда теперь направитесь? — со скучающим видом Тенио поигрывал своим ножом. Но его равнодушие явно было напускным.

— Детям этого знать не положено,— ответила Гвен.

— Я не ребенок! — обиделся мальчишка.

— Не ребенок, да? — хитро прищурилась девушка. Склонившись, она быстро поцеловала его в щеку. Покраснев, словно рак, Тенио как ошпаренный отпрыгнул назад, едва не свалившись в лаз.

— Ты... ты что?

— Так, за всякое — разное,— продолжала улыбаться Гвен. Но раз ты взрослый, прости. Взрослым это знать тем более не положено.

— Я думал,— мы напарники,— Тенио смущенно потер щеку.

— Не помню, чтобы я вступала в Гильдию воров.

Этот их разговор показался Кальвину забавным.

— Воры умеют хранить тайны.

— Это не тайна. Но сказать я все равно не могу. Кальвин, идем,— позвала его Гвен.

— Вы отправляетесь домой? — не унимался Тенио. Значит, вы еще вернетесь?

-Ну, это зависит от много,— протянул Кальвин.

— Обязательно возвращайтесь, и я покажу вам башню, где живет призрак,— Тенио зловеще понизил голос.

— Призрак? Да, это будет познавательно. Кстати, а ты не знаешь тайный лаз в библиотеку...

— Я сказала, идем Кальвин,— сложенный веер таки приложил Кальвина по затылку. Так они оставили мальчишку смотрящим им в след. Отойдя на приличное расстояние, Кальвин спросил:

— Ну, а теперь все-таки скажешь, куда мы направляемся?

— Кальвин, будь добр, скажи мне, сколько заклинаний высшего уровня мы собрали.

— Одно, надеюсь.

— А третьего?

— Ни одного, Охара не сумела их найти.

— Второго?

— Одно.

— То, что я услышала на рынке,— добавила Гвен.

— Еще три первого,— те, что раздобыла нам Охара. И, я запомнил те, с которым на нас напали те бандиты — солдаты по пути в Торквемаду.

— И ты считаешь с этим можно вернуться домой?

— Не густо, конечно,— признался Кальвин.— А твой цветок?

— Этот конечно принадлежит мне. — И это тоже,— она вынула гребень из своей прически.

— Так ты уже узнала, что это?

— Пока нет, — призналась Гвен.— Но уверена,— это что-то особенное.

— Везет же тебе.

— Видишь ли, я не занимаюсь всякими глупостями в отличие от тебя. Но даже если я пока не узнала его назначения, все равно, нашему королю я его не отдам.

— Так я и думал. Значит, у нас есть только то, что есть. К тому же мы потратили кучу времени в Торквемаде. Что будем делать?

Гвен резко остановилась у раскидистого дерева, росшего у дороги.

— Я устала и хочу искупаться.

Усевшись под деревом, девушка скрестила ноги. Достав флягу с водой, она сделала три больших глотка и протянула руку.— Давай ее сюда.

— Э, ее?

— Карту, идиот.

И не дожидаясь, пока Кальвин выполнит ее приказ, сама вытряхнула содержимое его мешка. Надя то, что искала, она расстелила карту на траве, прижав ее камешками.

— Итак, посмотрим... Риокия, Зона промежутка, Ксанада, Зона Промежутка, водопад... дорога в Астал.... перевал... дорога... пустоши...,— палец девушки уперся в небольшой клин, образованный между юго-западной границей Риокии и юго-восточной Ксанады. Надпись на стрелке гласила 'Вальц'. Согласно карте, чтобы попасть в эту небольшую страну им еще предстояло пройти не менее двадцати километров до развилки дороги, ведущей в Астал, а затем круто повернуть на север. Это была единственная дорога в Вальц, со всех сторон окруженный непроходимыми лесами и горными цепями. Хотя сама страна была исключительно равнинной и почти лишенной растительности, если верить карте. А из того, что было известно Кальвину об этом небольшом государстве, оно было не менее мрачным, чем его окружение. К тому же, вроде, оно каким-то образом подчинялось Асталу. Но дела там творились темные.

— Гвен, может нам стоит поискать в Риокии? Я слышал, Сай собирается заключить с ними мирный договор. Так будет проще.

— Ты снова ищешь легких путей,— девушка сердито взглянула на напарника. — Я уверена, в Вальце мы найдем много интересного. И если ты не пойдешь со мной, мне придется применить силу. Хочешь оказаться в Вальце в мешке в бессознательном состоянии? — улыбнулась Гвен.

— Ну, теперь-то я точно не соглашусь,— Кальвин демонстративно отвернулся, скрестив руки на груди.

— Кальвин,— голос девушки подозрительно изменился. Теперь он стал почти умоляющим.— Если ты бросишь меня, я точно пропаду в этой стране.

-Ну, знаешь ли,— эти ее женские штучки. Но увидев выражение лица Гвен, Кальвин передумал. -Ну хорошо, хорошо, согласен.

-Ура! Тогда в путь, немедленно,— эти ее внезапные смены настроения сбивали с толку. Но это была бы не Гвен, если бы она вела себя по-другому. Кажется, купание ее уже не интересует. Да и погода не то чтобы очень подходящая. В конце — концов, лето еще не наступило.

Часть 4.

Рэй Нордис, бывший капитан отряда Лилии Астала, внимательно наблюдал за светловолосой девушкой и темноволосым парнем, следующими из Торквемады на юго-запад. Он следил за этой парочкой с самой столицы. И именно они были его заданием. То, что они направлялись на юго-запад, что это означало? Завершили ли они задание, о котором говорил Сай Валентайн? Если так, то он... И даже то, что оба они раньше были его подчиненными, не меняло дела. Вот только одна мысль не давала покоя капитану. Действительно ли причиной короля не желать их возвращения была их безопасность? Не могло ли быть правдой то, что сам Сай Валентайн не желал по какой — то причине приближать к себе бывших друзей? А если так, то что?

Рука Рэя Нордиса сжалась в кармане его куртки,— там лежал второй письменный приказ короля, тайный приказ. Приказ, отданный ему посыльным в запечатанном печатью короля конверте, совсем недавно здесь, в Ксанаде. В этом приказе говорилось нечто странное. Доставить в Астал то, что было при этих двоих. Нечто настолько важное и опасное, что это задание было доверено лично ему,— второму самому известному воину королевства. Первым же был Клайм Кольбейн, теперь генерал армии Астала. 'Забрать форму заклинания', — говорилось в нем. Но заклинание обыкновенно не имело формы, кроме той, что придавал ему читающий. Что же касалось заклинаний высших уровней, никто в здравом уме, кроме правителей королевств, находящихся под покровительством Слепых Безумных Богов, не отважился бы произнести их вслух. Или даже подумать о таком. Но эти двое только что покинули Торквемаду, и одно из этих заклинаний сейчас находилось при них. Но у кого из двоих и в каком виде? Но в одном Рэй Нордис был уверен насчет этой парочки. Они не попытаются прочесть или узнать его содержание. Они действительно были так преданы королю Астала. Саю Валентайну, дерзнувшему получить заклинание, черпающее свои силы у одной из семи величайших сил этого мира? И если дело касалось Ксанады, то это, скорее всего был Талион, чья сила соотносится с властью и правлением.

Но для чего молодому королю, которого уже любила и почитала вся страна, у кого уже были все шансы наладить дипломатические отношения с ближайшими странами такая власть? Он знал Сая уже давно, еще когда он бы просто принцем без всякой власти, сыном женщины, навлекшей на себя немилость короля. Но уже тогда у него были высокие устремления.

Рэй Нордис сверился со своей внутренней картой. Эта дорога вела к пограничной заставе Астала, но также если повернуть на ней в нужную сторону, можно было попасть как в Риокию, так и в Вальц. Куда именно направляются эти двое? В любом случае, рельеф местности немного осложнял задачу капитана. С одной стороны лес, с другой — обрыв и горная стремительная речка глубоко внизу. К тому же, он хорошо знал, на что способен каждый их них. Ему приходилось держаться на стороже, чтобы не слишком беспокоить своих бывших починенных. Хотя, что касается Кальвина Рейвена, он вечно витал в облаках. Но Гвен Кларио — другое дело. Несомненно, даже не видя его, она знала о его присутствии.

Часа через три он увидел, как они расположились на привал на краю обрыва. И в это же время понял, что его подозрения подтвердись. Он не был единственным, кто следил за Кальвином и Гвен. Те, кто следовали за ними, держались немного правее. И были полностью невидимы для глаз обыкновенного, пусть даже тренированного человека. Они очень умело скрывали свое присутствие, не хуже его самого. Вначале он принял их за юношей. Но вторая оказалась девушкой. Коротко стриженные красно-коричневые волосы, золотистая кожа. Таких одежд, как у этих двоих, не часто встретишь в этой части мира. Они совершенно не стремись скрыть то, что были чужаками здесь. Длинные, почти до земли кафтаны с отороченными темным мехом рукавами, капюшоном, подолом и воротом теплого, золотисто-бардового цвета. И красные сапожки с загнутыми вверх носками. Гибкие и пластичные, с мягкой поступью диких кошек,— их движения словно дополняли друг друга. И они не были похожи на простых разбойников, скорее наемников. Девушка время от времени сверялась с чем-то вроде блюда на своей ладони и переговаривалась со своим напарником. Но определенно, они оба следовали за тем же, что и он. И если да, могло ли их целью быть то, что находилось при Кальвине и Гвен? В случае, если произойдет нападение, как поступит он сам? Сейчас, пока те двое отдыхали, было самое подходящее время, чтобы действовать.

Часть 5.

-Кальвин, а твои грибы ничего,— Гвен похвалила нанизанные на длинные прутики жареные кусочки грибов, собранных на опушке леса.

— Та рыба, которую ты наловила, тоже восхитительна,— с набитым ртом одобрил Кальвин.

-Еще бы не было всякого зверья, что рыскает вокруг, и можно было бы поспать,— Гвен кивнула напарнику. В ее пальцах появился веер и стремительно унесся к ближайшей шапке дерева. Вслед за этим раздался треск, посыпалась листва и два силуэта спрыгнули с ветки, разрезанной точно пополам. Веер бумерангом вернулся в руку своей хозяйки.

— Удивительное оружие, да, Сати?

— Ага, Кайо.

— И удивительно красивая женщина владеет им.

— Воздержись от личных замечаний.

— Прошу прощения, сестра Сати.

Кальвин уставился на странно одетую парочку. Никогда в жизни он не видел таких одежд. Волосы их были чем-то похожи на волосы Криса и Алии.

-Кто вы такие? — первой вступила в разговор Гвен.— Вы шпионили за нами с самой столицы.

-А? Они следили за нами? — сам Кальвин к своему стыду ничего не заметил. Все это время он был занят тем человеком, что следовал за ними. Значит, он был не с этими двумя. Кто же он?

Тут в глаза Кальвину бросилась странная вещица в форме полупрозрачного дымчатого цвета блюдца в руках девушки. А у парня был жезл из голубоватого металла, который тот носил на поясе словно меч.

-Это же очевидно,— Кайо развел руками. Было видно, что более разговорчивым среди этих двоих был именно он. Мы следовали за нарушителями закона, которые словно воры проникли в сокровищницу дворца Торквемады, а также оказались связанными с заговором против королевской власти.

— Что за чушь! — фыркнула Гвен, скрестив руки на груди.— Не могли придумать прикрытия получше? Ваши одежда, волосы и имена,— никто не поверит в такую сказку здесь, на Юге.

— Вы тоже не похожи на местных жителей с этими показными шарфами,— усмехнулся Кайо.— Таинственные воры, которых не интересует золото, охотящиеся за старым хламом. — Кайо повернулся к напарнице, вглядывающейся в то, что показало ей блюдце. Предмет залога, несомненно,— понял Кальвин. Редкая вещь. Блюдце в руках девушки просвечивало, и глазам Кальвина были видны какие-то схемы и пентаграммы, выписанные светящимися красными и синими линиями, смысла которых он не мог понять. — Сати, что там у тебя?

-Два Предмета залога. — Свободная Рука Сати указала на Гвен.— У нее не слишком сильное, может второй ступени. Второй,— Сати говорила, не отрывая взгляда от блюдца,— у парня. Очень мощное. И еще, я чувствую сильный резонанс вокруг него.

— Ты уверена? — при взгляде на Кальвина в глазах Кайо появился торжествующий огонек. -Тогда, приступим.

-Гвен, осторожнее, сзади! — Кальвин не смог уловить, кем из двух была брошена тонкая металлическая игла, нацеленная в шею Гвен. Лишь только потому, что он был настороже, и готов был использовать даже Предвидение, это спасло Гвен. В последний миг она отбила ее одним из своих вееров, одновременно прошептав: 'В поисках защиты...', что было странно для Гвен. Она явно воспринимала их серьезно.

— Теперь мне все ясно,— проговорил Кайо, извлекая свой жезл и раскручивая его словно палку. Вращаясь, жезл издавал воющий звук, из центра его вращения сыпались электрические искры. -Еретики Юга. Это заклинание...— процедил он. Сати кивнула, спрятав блюдце. Вместо него в ее руках появился свернутый кольцами хлыст. Поднеся рукоять к губам, она прикрыла глаза:

-'Еретики, да будут спасены',— прошептала она. И в следующий миг хлыст в ее руке взвился, устремившись к Гвен, словно змея. Но девушка уже взмахнула веерами. Завязался бой.

-Осторожнее, Гвен! — Кальвин хотел предупредить напарницу, скорее инстинктивно. То, с какой скоростью двигалась Сати, почти на гране человеческих возможностей,— ее движения были размыты для глаза, Хлыст в руке образовал вокруг нее смертоносный кокон и тот был нацелен на Гвен.

Гвен прищурилась, и, когда Сати оказалась рядом, остановила конец хлыста веерами, накрутив его на них. Она дернула Сати к себе. Нога Гвен выпрямилась и нанесла стремительный удар в подбородок напавшей. Сати отбросило на несколько метров, после чего тв врезалась в ствол дерева, росшего на краю обрыва. Несколько мелких камешков осыпалось вниз.

— Сати! -закричал Кайо, рванувшись к ней. Но та жестом остановила его.

-Понятно, эта система боя мне знакома. Откуда ты знаешь 'кан-чо'? — спросила она у Гвен.

-Наверное, потому, что я родилась в стране, где ее создали.

— Сон, понятно, нехорошо,— пробормотала Сати.

Кальвин, отвлекшись на этот поединок, забыл о Кайо. Жезл просвистел над головой, рассекая воздух так, что он едва успел отпрыгнуть назад.

-Хорошая реакция,— одобрительно кивнул Кайо.— Но не настолько.

Кальвин не успел понять, что произошло, но жезл внезапно превратился в трезубец, вонзившись ему в живот. Если бы не кожа ремня, его не спасло бы ни Предвидение, ни реакция. Удар был настолько силен, что выбил из легких весь воздух. Но это еще не все. Атака Кайо последовала незамедлительно. Он не дал ему и мига передышки. Если не стать серьезнее, это может плохо закончиться. Проклятие, Предвидение,— все придется использовать его в этот раз.

Атака за атакой, атака за атакой... Как и Сати. Что за тактику боя использовали они? При этом Сати и не думала сражаться только с Гвен. Свист,— и лишь за краткий миг до этого, Кальвин знал, что в его грудь целит игла. И постоянно приходилось отбивать удары трезубца, сыпавшего голубыми искрами. Не использовать для этого магию было крайне сложно. Да еще оставалась Гвен. Нельзя забывать о ней.

— Гвен, осторожно, сзади, не наступи на камень!— не оборачиваясь к ней, крикнул Кальвин. — Еще одна игла в правое плечо. Отбей веером! — Кальвину совсем не понравился взгляд, которым его наградил Кайо, все увеличивая скорость атак. Придется использовать магию, без этого не обойтись. Самое простое 'В ожидании холодного рассвета... в ожидании первых лучей солнца я вдыхаю холодный запах росы...' Но... проклятие,— несмотря на то, что конец жезла Кайо покрылся льдом, а температура вокруг него должна была упасть до глубокого мороза, не выпуская того из тени, его удары не стали слабее.

Что за сила у этого человека? Тогда, другое. А пока думай, думай!

-'В ожидании...' Что же предпринять? Они сражались на узком участке, между потоком далеко внизу и густым лесом. Если применить нечто более мощное, почва может не выдержать. Если только... Кальвин никогда раньше не пробовал совмещать Предвидение и вторую ступень. Опасно, но возможно, если быть предельно сконцентрированным. Это могло сработать против этих двоих. Он начал произносить заклинание: — 'В ожидании дыхания урагана, я отдаю свое тело, свою душу, свои мечты на волю ветра. Все равно, что произойдет со мной, все равно, что произойдет с миром вокруг. Я вглядываюсь в бурю, а буря вглядывается в меня'.

В это время Кальвин открыл дорогу Предвидению. И... ужаснулся. Он видел, как Гвен и Сати оказываются на краю обрыва, как хлыст оставляет на щеке Гвен глубокий порез. Гвен кричит: 'В ожидании дыхания урагана...' Петля хлыста обвивается вокруг ее щиколотки. Гвен, теряет равновесие, Сати утаскивает ее за собой. Это было за две, а три, за десять секунд до настоящего.

Кальвин услышал вой ветра, все почернело вокруг, небо скрылось во тьме. Он и представить себе не мог, что девушка решит воспользоваться заклинанием, и того же вида, что и он сам, одновременно! Жезл Кайо вырвался у него из рук, а сам он схватился за дерево, стараясь удержаться на ногах. Гвен и Сати застыли друг напротив друга на краю обрыва. Удар ветра толкнул Сати в спину. Ее нога соскользнула. Удар хлыста оставил след на щеке Гвен.

-Гвен! — закричал Кальвин. — Не заканчивай, не заканчивай заклинание!

-Кальвин? — в немом изумлении она оглянулась на Кальвина. Хлыст Сати соскользнул ниже, не успев обвиться вокруг щиколотки Гвен. Тогда рука Сати вцепилась в лодыжку девушки. Изменилось... но недостаточно.

-Гвен! — Кальвин бросился вперед. Но она уже падала вслед за Сати.

— Сати! Благословение неба!— вой ветра стих, Кайо упал на колени у обрыва. Кальвин рядом с ним всматривался в бурные воды реки, не видя ничего вокруг. Гвен, ты же не могла...

В этот момент он услышал за спиной голос Кайо:

— Молодец, Сати. Ты все поняла правильно. — В этот же миг Кальвин ощутил сильный тупой удар в спину. Он распластался на земле.— Двинешься, и я сломаю тебе руку,— предупредил Кайо, наступив ему на предплечье.

-Двинуться? О чем ты, я даже пальцем пошевелить едва могу. -Это было правдой, должно быть, Кайо обездвижил его, надавив на какую-то нервную точку.

-Смотри, — приказал Кайо.

Повернув голову, Кальвин взглянул направо. И не поверил своим глазам. Сати стояла там, живая и невредимая. Она удерживала Гвен, заломив руки ей за спину. Ее хлыст, словно удавка, обвивал шею девушки, а тонкая игла была приставлена к шее. Но как?!

-Спасибо, Кайо, твое 'Благословение' помогло мне.

Кайо перевел взгляд на Кальвина под своей ногой:

— Ну, что говорит тебе твоя проклятая сила Детей Хаоса, еретик? Что, ты думаешь, сделает Сати?

-Почем мне знать? — равнодушно отозвался Кальвин. Все, что бы он ни сказал сейчас, будет использовано против них, несомненно. Более того, Кайо назвал его этим словом, а значит дело плохо, очень плохо.

Он закрыл глаза, слыша, как вскрикнула Гвен, когда игла вонзилась в ее шею. Хорошо, все будет хорошо, она не умрет,— шептал про себя Кальвин. После он услышал глухой звук падения тела и открыл глаза. Наклонившись, Сати вынула гребень из волос Гвен:

— Это принадлежит нам. А этот еретик слишком опасен, он уже не подлежит спасению. Кайо, что гласят правила в отношение таких, как он?

-Вздохнув, Кайо процитировал:

-'Еретиков, сведущих в демонических искусствах, в случае невозможности немедленной их доставки в Синод, следует вернуть на Вершину Древа'.

-Заканчивай с ним, быстро.

-Как скажешь, Сати.

Кальвин вывернул голову, увидев, как жезл был неумолимо занесен над его головой.

Они что, вот так просто убьют его? Но за что?! Проклятье, он не сдастся так просто. Есть заклинания, которые можно читать без помощи рук...

И в этот миг прозвучало резкое 'банг' а за ним еще одно. Жезл и хлыст каким-то чудом были вырваны из рук Сати и Кайо и упали на землю в нескольких метрах от них. Рядом с ними в землю вонзились две прямые толстые стрелы. Стрелы... нет, это были арбалетные болты!

— Мы не одни,— спокойно произнес Кайо.— Но приговор должен быть приведен в исполнение без свидетелей.

— Уходим,— кивнула Сати. Но прежде, поставь на него клеймо. Позже мы найдем его и выполним все, как полагается.

-Как скажешь, сестра Сати,— в этот миг Кальвин ощутил жгучую невыносимую боль, когда нечто похожее на раскаленное железо было приложено на его левое запястье.— Порядок,— Кайо отнял жезл, который он успел подобрать от руки Кальвина.

— Подожди,— остановила его Сати.— Очень интересное оружие. Хочу изучить его,— наклонившись, она подняла выпавшие из рук лежащей девушки веера. Приподняв голову, Кальвин следил, как уходят те двое. Проклятие, Гвен,— она мне голову снесет за свои веера. Но кто помешал им? Взгляд Кальвина переместился на лежащие на земле стрелы. Нет, арбалетные болты. Он вспомнил того, кто так искусно умел обращаться с этим оружием.

'Гвен, ты в порядке?' — Кальвин с трудом дополз до лежащей девушки.

-...сонный яд, как я и думал.

Кальвин стремительно, насколько позволяло тело, развернулся к источнику голоса за своей спиной. Но он никак не ожидал увидеть того, кто вышел из леса. На его плече покоился тяжелый, покрытый красно-коричневым лаком и резьбой арбалет.

-Капитан... ты?!

-Больше нет,— покачал головой Рэй Нордис. Подойдя ближе, он, прежде всего, со знанием дела проверил пульс, дыхание и сердцебиение Гвен.

-Почему ты здесь? Это же ты помог нам?

— Да, признаюсь, я присматривал за вами по приказу Сая Валентайна.

— Сая? Что опять задумал этот беспокойный тип? — Кальвин размял возвращающиеся к жизни конечности и кое-как поднялся.

Усевшись на землю, Рэй Нордис положил локоть на колено и взглянул на Кальвина исподлобья.

— Мне нелегко говорить об этом, да и сейчас не подходящая обстановка.

-Что такое, говори, капитан,— просто ответил Кальвин. Порывшись в рюкзаке Гвен, он оторвал тонкую полоску ткани от бинта, который был припасен девушкой среди прочих вещей, и обмотал ожог на руке.

— Тебе покажется это странным, но не удивляйся. Мне было приказано,— после некоторой паузы произнес Рэй Нордис,— забрать у вас то, что вы нашли в Торквемаде. Хотя я видел, они что-то забрали с собой, но главное, несомненно, осталось при вас. Зная тебя.

-Это что ли? — Кальвин извлек из нагрудного кармана кувшинчик с заклинанием. -Мне он и даром не нужен. Он него одни неприятности. Если избавлюсь от него, за нами перестанут бегать странные личности, и Гвен будет в безопасности.

— Ты так просто отдашь мне его? Не станешь расспрашивать ни о чем? — капитан был явно озадачен.

-Да ладно тебе, командир. Ты же знаешь, меня не интересует ничего кроме книг да историй. Единственная причина, по которой я отправился в это путешествие,— лицо Кальвина смягчилось, когда он взглянул на спящую Гвен,— если бы я не сделал этого, эта бестолковая натура обязательно довела бы себя до изнеможения. Меня совершенно не волнуют артефакты в виде вазочек, или вазочки в виде артефактов.

Капитан подавил смешок. Кальвин всегда был таким. Но с этой девушкой,— он взглянул на спящую Гвен Кларио, — парень стал немного больше интересоваться миром вокруг.

— Странный ты, Кальвин. А что ты скажешь, если у меня был приказ отобрать их у тебя, даже силой, если понадобится?

— Ничего не изменилось,— пожал плечами Кальвин.— Но вот насчет нее я не уверен, капитан. Так что лучше поскорее бы тебе отправиться к Саю, пока она не очнулась. Ах да, подожди, у тебя найдется бумага? Есть еще то, что нельзя потрогать руками, но Саю это может пригодиться...

Рэй Нордис растворился в лесу также бесшумно, как тень. Последние слова капитана были странными: 'Будь острожен и пока не торопись возвращаться в Астал',— так он сказал.

Часть 6.

-Сати,— позвал Кайо, бегущий рядом с сестрой, легко преодолевая природные препятствия в виде огромных валунов. Они двигались наперерез дороги к границе с Вальцем.

-Да, брат? — дыхание девушки даже не сбилось, хотя Кайо знал, что все ее тело покрыто множеством глубоких порезов от оружия той девицы, подруги еретика. Сейчас эти веера покоились в глубоких и удобных карманах Сати.

-Почему ты не позволила мне забрать тот предмет залога, что был у еретика?

— Разве не ясно? Просто забрать его будет неэффективно и неинтересно. Поэтому я взяла эти веера, хотя они и не являются предметами залога. Девчонка дорожит ими, это видно. Я знала о таком обычае, как дарить парное оружие на первое совершеннолетие в Сон. Раз она оттуда, она ни за что не оставит это дело так. Еретику же небезразлична судьба девицы. Он последует за ней, она будет следовать за нами. Думаю, для такой как она прочитать следы будет не сложно. Как только они окажутся в Вальце, мы сможем следить за их передвижениями по клейму.

-Кажется, что он даже не подозревает о судьбе, которую получил. Но он достаточно взрослый, чтобы понимать кто такие Дети Хаоса. Быть может он особенный еретик?

-Быть может. Но Кайо, хочу предупредить тебя,— я не потерплю никакой самодеятельности на территории подконтрольной Конфедерации. Даже тот Предмет залога мы должны получить законным путем. Кайо?

-Да — да, как скажешь, сестра,— обреченно вздохнул ее брат.— Законным путем.

Часть 7.

Довольно долгое время Кальвин просто сидел и ждал, пока даже самый отдаленный признак присутствия Рэя Нордиса не исчезнет. И только после этого убрал руку с щеки девушки, которую держал там все это время. Там, где еще совсем недавно был глубокий порез, теперь остался лишь маленький, слегка поблескивающий изумрудом шрам. Но и он растворялся на глазах. Отчего-то это как раз совсем не удивило Кальвина. Но это была тайна, принадлежащая Гвен, и она сама должна была решать, открывать ее или нет. Поморщившись, Кальвин размотал бинт на руке с ожогом. За это время ранка потемнела и слегка запеклась. Теперь ему показалось, что она похожа на изображение ладони, на которой было семь пальцев. Болит здорово. Но применять восстанавливающее заклинание к незнакомой магии, если это была она, не самая хорошая идея.

Теперь, если подумать о тех двоих, сегодня все шло не как обычно. Его Предвидение не помогло, он даже подверг опасности Гвен. Плохо дело.

-Что случилось? — наконец, Гвен пришла в себя. Потирая шею и слегка закашлявшись, она села на траве, взглянув на Кальвина.

-Проснулась?— потянулся Кальвин, отложив книгу, которую читал.

-Дурак, разве сейчас время для сна? Только ленивые бестолочи, вроде тебя, спят после обеда. И это только потому, что я немного потеряла настрой! — не обращая внимания на Кальвина, девушка начала энергично складывать свои вещи. Наконец, ему ничего не осталось кроме как удержать ее за руку. Она вообще заметила, что ее любимое оружие пропало?

-Гвен. Эй, Гвен? Ты хорошо себя чувствуешь? — протянул Кальвин.— Ты вообще что-то помнишь?

-О чем ты? — выдернув руку, Гвен продолжила свое занятие.

— Ты подозрительно спокойна,— улыбнулся Кальвин.— Просто, я хочу сказать... эти двое... твои веера и гребень... я думал, ты захочешь убить их на месте.

-Кто сказал, что я не хочу? — в голосе Гвен что-то изменилось. Она застыла, затягивая завязки на своем мешке. -Кальвин, я думала, мы неплохо понимаем друг друга. К чему эти бесполезные метания и крики? Потому, что даже если я закричу: 'Сволочи! Вы пытались украсть то, что принадлежало мне с детства, то, что подарил мне мой дорогой брат, я убью вас голыми руками!!!' -думаешь, это поможет? — тихо закончила девушка.

-Нет, не думаю,— ошеломленный, Кальвин немного пришел в себя.

-Поэтому, вместо всего, я пойду и просто верну то, что мне принадлежит. И еще часть нашего задания. После этого я вернусь и выскажу все, что думаю по этому поводу тому единственному, кто ответственен за все мои беды — Саю Валентайну! — победоносно выкрикнула девушка. -Да,— она обратила взгляд на него.— Почему ты еще не готов. Думаешь, раз я потеряла оружие, ты получишь большую волю? Если ты так считаешь,— девушка засучила рукава.

-Нет — нет, уже собираюсь. Ты ведь не хочешь применить ко мне тот твой коронный удар, которым ты воспользовалась с этими двумя? — Кальвин загородился руками.

-Да, и насчет твоего кувшинчика,— Гвен застыла, словно припомнила что-то. -Спрячь его получше. Нам просто повезло, что они не украли и его. Кальвин... почему ты молчишь? — легкое подозрение блеснуло в ее взгляде.

— Гвен,— Кальвин отвел глаза в сторону.— Насчет этого...

Молчание после его слов длилось ровно минуту, а затем тишину разорвал крик:

-ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ?!!

Глава 10. Игра в кости

Часть 1.

-Удивительно, что мы так легко миновали этот пограничный пункт, хотя...— с кривой Кальвин миной оглянулся,— не слишком, учтивая как он выглядит. Может так выглядел именно этот пункт, а может все пограничные пункты в Вальце выглядели именно так. Просто старая щелястая калитка с двумя створками посреди дороги, и малость нетрезвый пограничник, махнувший им бутылкой с вином, увидев пропуск, что ему показала Гвен. Хотя будь это не дипломатический пропуск Астала, который фактически управлял Вальцем как протекторатом, а просто меню какого-то трактира, стражнику и это бы не показалось подозрительным. Все едино,— ему и глаза то было трудно сфокусировать. Если бы они последовали плану Кальвина,— сплавиться вниз по реке, впадающей в озеро граничащее с Вальцем, -это всего то немного усложнило бы их задачу. То ли властям Вальца было совершенно наплевать, кто ходит через их границу, то ли они были столь гостеприимны ко всем, но это действительно выглядело странным. Впрочем, вполне в духе пограничной заставы выглядел и первый настоящий город, что им встретился в Вальце. Город носил звучное название Кренц — Кренц, но добавь к его названию еще пару слов,— это не сделало бы его городом в глазах Кальвина. Он даже на деревеньку тянул с трудом,— пара пыльных улочек, просматриваемых из конца в конец, выходящих на такое же пыльное плато и еще пара-тройка боковых ответвлений, куда даже хорошо вооруженный человек дважды подумал бы перед тем, как свернуть. Страна, до которой не было дела даже собственному правительству, возглавляемому сменяющимися чуть ли не каждый год выборными Канцеллорами. Да и власть последних была всего лишь фикцией,— настоящую власть в руках держал парламент,— сборище крикливых и вечно препирающихся старикашек, делящих и без того скудные ресурсы страны. Страна так и развалилась бы, распавшись на куски, или была бы разобрана жадными соседями, такими как Ксанада и Риокия, если бы те увидели хоть какую-нибудь выгоду от нескольких десятков километров абсолютно никчемных земель, которые и охранять-то было жаль,— только впустую потратишь государственную казну. Жители выживали, кто, как может,— кто заработками в соседних странах, кто откровенным воровством. По пути Кальвину едва ли попалось несколько молодых мужчин, в основном старики, женщины и дети,— и ни один не выглядел прилично. У всего в этой стране был вид потрепанный и будто покрытый вечной пылью,— даже молодые девушки как будто не видели нужды причесываться и одеваться как следует. На лицах же детей была отстраненная усталость, а в худшем случае и озлобленность. За неимением сколь-нибудь значимой отрасли производства или сельского хозяйства, в городишке во всю процветали всевозможные заведения, вроде игорных домов. Стоящие на порогах сомнительного вида типы зазывали случайных прохожих испытать свою удачу. Нестройная музыка и крики, несшиеся из недр этих темных местечек, не вызывали ни малейшего желания зайти внутрь.

— Э, Гвен, ты уверена, что те двое пошли сюда? Я хочу сказать, что им делать в таком месте?

— Молчи и следуй за мной. Я чувствую, эта мерзавка была здесь,— видишь? — Гвен указала на землю под своими ногами, где переплетались множество следов обуви. Сам бы Кальвин ни за что не отличил одного отпечатка от другого, но Гвен была мастером во многих вещах, в которых Кальвин совершенно не разбирался, поэтому поверил девушке на слово. Наверное, в дождь не мощенная мостовая превращалась прямо таки в море грязи. Благо дождь в этом засушливом краю был столь же редким явлением, как и вежливость.

-Эй, вы двое, не желаете ли испытать судьбу? — Кальвин сфокусировал свой взгляд на приземистом и худющем мужичонке в низко надвинутой на глаза широкой потрепанной шляпе с обвисшими краями. Небритая физиономия с темной, опаленной на вид кожей лица и засаленный передник,— а он действительно мог оказаться хозяином этого заведения под названием 'Дровосек'. Странное название, тем более, что ни единого дерева кроме цветов Зоны Промежутка за окраиной городишки Кренц — Кренца Кальвин не заметил.

— Э... это вы нам? — на всякий случай спросил Кальвин, выдавив улыбку.

— Вы ведь нездешние? — спросил мужичонка, и голос его звучал довольно таки угрожающе.

— Как ты догадался? — принужденно засмеялся Кальвин. -Гвен, может попозже, а?

Но девушка что-то увидела на крыше этого приземистого, готового казалось вот — вот рухнуть глинобитного здания.

— 'Глуповатого вида парень и стервозная девчонка, будут нездешними, как увидишь — пригласи их сюда. Скажешь, что для них есть кое-что важное, они непременно заинтересуются',— так мне велели передать,— мужичонка, наконец, отлепился, от стены, к которой, казалось, уже прирос.

— Сказали? Эй, Гвен,— Кальвин слегка подтолкнул девушку в бок.

— Слышу,— резко ответила девушка,— они здесь.— От улыбки, расцветшей на губах Гвен, Кальвину стало не по себе.— Эй, ты хозяин этой норы?— лицо мужичонки потемнело при этих словах, но он снова нацепил на себя по его мнению приветливый вид.

— Как вы догадались госпожа?— издевательски ответил он.— Прошу, в таком случае, посетите мое скромное заведение.

— Гвен, а может это просто совпадение? Гвен... — Кальвин говорил с пустым местом,— девушка решительной походкой направилась внутрь темного прохода, откуда исходили запахи какой-то снеди, очень похожей на пережаренное мясо. — Ничего не поделаешь, но у меня плохое предчувствие,— прошептал Кальвин, проходя мимо хозяина.

— Прошу, прошу, все к вашим услугам. Самая лучшая еда и игры, игры, много игр,— от нас вы уйдете богатыми как короли.

— Да, уж, не сомневаюсь,— Кальвин покрепче сжал лямки своего мешка, увидев местную публику, так и впившуюся взглядом во вновь пришедших.

Повертев головой, Гвен обратилась к хозяину:

— Где они?

— А, прошу за мной. Эй ты, не тяни свою лапу к моим гостям! — хозяин со всего размаху пнул ножки стула, на котором сидел здоровенный детина, вздумавший облапать талию Гвен. Тот с треском свалился на пол. Гвен, преступив через него, наступила каблучком сапожка на его запястье и решительно прошла вперед, сопровождаемая проклятиями детины.— Эй, Джейс, а ну вытащи из моего заведения всю шваль! Эти сидят и не играют. У кого закончились денежки,— нечего пользоваться моими стульями. Ох, не будь я таким добрым, не будь я таким добрым...— хозяин качал головой, глядя, как кто-то по имени Джейс и еще один его помощник, вышвыривают на улицу наиболее сомнительно выглядевших типов. У этих явно не было денег не то, чтобы играть, но даже заказать кружку вина. Хотя, к таким Кальвин причислил бы не меньше половину посетителей этого заведения. Внутри к его удивлению оно оказалось более просторным, хотя и приземистым. Потолок поддерживался массивными дубовыми столбами, а сам зал был разделен на две части разной высоты. В первой сидели те, кто пришел провести время за кружкой спиртного и обсуждением всяких делишек. Во втором же зале вовсю шла азартная игра. До этого Кальвин не бывал в подобного рода заведениях, в Астале они были запрещены еще при предыдущем правителе, отце Сая. Несмотря на опасность остаться без гроша, Кальвина притягивала эта азартная атмосфера. Здесь были рулетка, карточный стол, дорожка с кеглями. В дальнем углу проводились тараканьи бега,— оттуда слышались азартные крики, когда какой-нибудь бегун первым пересекал финишную линию. И еще множество столиков, так плотно облепленных игроками и просто смотревшими зеваками, что невозможно было понять, что именно там происходит. У самой дальней стены в тени притаились несколько столиков, где вороватого вида людишки все время оглядываясь, что-то быстро подсчитывали на счетах. На столе перед ними стояли мешочки, по-видимому, с золотом, и стопки фишек. Местные кассиры,— понял Кальвин.

Хозяин указал Гвен на самый дальний столик. Глаза Кальвина сузились, когда он узнал сидевших там людей,— тот самый парень с девушкой, называвших себя Инквизицией. Но зачем они позвали их сюда? Рука Кальвина заныла при одном виде жезла, торчавшего из-за пояса рыжеволосого парня. Он поспешил нагнать Гвен,— если случится потасовка, в этом месте не избежать беды. Он лишь надеялся, что Гвен сумеет сдержаться, по крайней мере, пока они внутри. Судя по взглядам, бросаемых на них некоторыми из посетителей, в 'Дровосек' было проще зайти, чем покинуть его, особенно с тем, с чем ты вошел.

— Пришли, я знал, что ты не упустишь шанса вернуть это. Они так дороги тебе? — Гвен зарычала, когда достав из рукава два расписных боевых веера, Сати помахала ими перед глазами девушки.

— Наглая воровка, ты всегда берешь все, что хочешь просто так? Но это тебе не дешевая подделка, это очень дорогая мне вещь. Но ни для кого другого они не представляют ценности, верни их,— Гвен протянула руку.

— Ха, Кайо, ты слышал, она хочет, чтобы я вернула гармонизаторы заклинаний, что думаешь? — Сати повернулась к брату, неторопливо потягивающего чай из глубокой щербатой кружки.

— Думаю, это будет слишком скучно,— просто вернуть их ей. Не пойдет,— и вновь с наслаждением втянул в себя глоток чая, который, судя по цвету, был настолько горьким, что едва ли его вообще можно было пить.

— Мерзавцы, если нужно, давайте покинем это место и проведем еще один поединок.

— Девочка, это не соревнования,— отмахнулась Сати, наставив палец в грудь Гвен.

-Не желаете ли чаю, вина, или чего-то поесть? Мое скромное заведение всегда к вашим услугам...— тот самый хозяин бочком подошел к их столику, за который Гвен с Кальвином так и не сели. Но взгляд, брошенный на него Кальвином, заставил того с поклонами удалиться.— Как вам будет угодно, подойду попозже.

— Подожди, Сати а это хорошая идея,— глаза Кайо хитро сузились, он некоторое время разглядывал их поверх сложенных в замок рук, опершись на них подбородком.

— Кайо, не показывай здесь своих странных наклонностей,— одернула его сестра.

— Ну, Сати, это же весело.— И, обратившись к ним,— хочешь вернуть свои игрушки и...— порывшись в своих рукавах Кайо извлек из них гребень,— эту штучку,— нужно постараться. Скажите, вам знакома игра в кости? Божественная случайность,— вот что это такое. Жалкая попытка человеческого существа подняться на еще одну ветку Древа. Что скажете?

— Я сюда не в игрушки пришла играть,— Гвен склонилась над столом, хлопнув по нему ладонями, так, что чай из чашки, что пил Кайо, расплескался по столу.

— Ай, какая горячая,— произнес он, имея в виду одновременно Гвен и воду.

— Кости? Божественная случайность,— Кальвин потер подбородок,— я читал о них.

— Кальвин, только не говори, что хочешь принять это идиотское предложение.

— Почему бы и нет,— весело отозвался Кальвин, подмигнув расстроенной девушке. Мы принимаем ваше пари. Так каковы условия?

-Послушай...

— А, вижу, у одного из вас проснулся азарт, это же замечательно, Сати,— Кайо просто таки сиял. Он положил веера на край стола, а гребень снова убрал в рукав.— Вот наши ставки, присаживайся. Эй, хозяин!— позвал Кайо.— принеси ка нам стакан и кости. У нас тут затевается небольшая игра.

— А, сию секунду, будет непременно,— хозяин, скользкий как угорь, уже лавировал между заинтересованно поглядывающих на их столик зевак. Видимо либо кости здесь были любимым развлечением, либо сам тот факт, что необычные посетители решили сыграть в такую игру, уже привлекал внимание. Лениво позевывая и почесываясь, допивая свое вино, посетители за соседними игровыми столиками начали подтягиваться к ним. Гвен пыталась не пустить их, но те просто проигнорировали ее,

— Делайте что хотите. — Наконец, Гвен скрестила руки и отошла. Встав справа от Кальвина, почти у стены, она наблюдала, как пристально Кайо изучает каждый кубик костей. Резные деревянные кости,— их было всего шесть, на них были выжжены точечки. От одной до шести на каждой из сторон.

— Тебе известна суть игры? — наконец, удовлетворившись осмотром, Кайо поднял взгляд на сидевшего напротив него Кальвина. У того на лице было скучающее выражение.

— Читал кое-что. Вроде нужно угадать как можно правильнее, что выпало под стаканом.

— Верно, но не совсем. Всего бросать приходится по шесть раз каждому из игроков. Хотя обычно никто не продолжает игру до шести, ограничиваясь пятью бросками. Ставки делаются на первые пять, все их вместе или по отдельности. В зависимости от количества и величины ставок. Ну, так как у нас пока только первая,— рука Кайо легла на поверхность вееров, погладив их шелковую ткань. Это вызвало яростный взгляд Гвен.— Играем до пяти, а потом решим, нужна ли нам последняя,— в этот раз все решится по результатам пяти бросков. Угадавший большинство, получает ставку.

— А что, с нашей стороны ставок не будет?

— Первый раз — бесплатно, шучу, шучу,— ставкой будет, останутся ли веера у нас или нет,— развел руками Кайо.— Ну а насчет второй я скажу вам наши условия позднее, посмотрим, на что ты способен. В бою ты держишься не слишком уверенно, любой знакомый мне мальчишка лет этак шести запросто побьет тебя,— повисла пауза, нарушаемая лишь скрежетом зубов Гвен.

-Ой, здесь ты должен был разозлиться,— протянул явно расстроенный Кайо. — Какой спокойный,— он повернулся к сестре, пожав плечами.

-К чему расстраиваться по пустякам,— кивнул Кальвин.— Начинай, за кем первый бросок?

— Это решают кости,— Кальвин и забыл, что позади них стояла уже целая толпа, которая все прибывала. Неужели кости настолько популярны? Хотя, судя по взглядам, бросаемым отдельными типами, их куда больше интересовала сама ставка,— даже невооруженному взгляду было понятно, что простые веера не могли быть так ценны. Значит, в них было нечто большее.

— Кости?

-Вот так,— бросив все шесть в чашку, Кайо потряс ее и с силой опустил на стол, перевернув. Медленно подняв ее, он пересчитал выпавшее число, — двадцать четыре. Твоя очередь.

— Уум,— кивнул Кальвин. Кажется, это просто. Первым начинал тот, у кого первая выпавшая сумма была больше. По крайней мере, пока все понятно,— один, десять, пятнадцать, тридцать один...

— Подтверждаю,— высказался один из наблюдателей.

— Что ж, испытаю ка я удачу. — Сосредоточившись, Кальвин вновь бросил кости в стакан и хорошенько встряхнул их. 'Ради Гвен',— прошептал он мысленно.

Эта игра поразила всех, оба участника угадывали верно все четыре раза. такого в этом заведении не помнил никто. Не удивительно, что посмотреть на такое зрелище собрались все посетители, кроме тех, кто был занят игрой на рулетке. Да и то, заинтересованные взгляды то и дело бросались в их сторону.

— Остался еще один, ты можешь потерять или выиграть все, не страшно? — спросил Кайо, передвигая Кальвину стаканчик.

— Разве случайности стоит бояться? Разве не она создала наш мир? — спросил Кальвин. Лицо Кайо потемнело, губы сжались. Сквозь сжатые зубы он прошептал:

-Ересь.

-Хотя, можешь кидать первым. Я могу и подождать,— Кальвин вновь передвинул стаканчик удивленному Кайо.

— Ты уверен?

— Чтобы все выглядело честно,— подмигнул Кальвин.

-Как хочешь, не понимаю я тебя, но кажется, ты действительно просто удачлив, слишком.

— Не меньше тебя.

Кайо переглянулся с Сати, которая вновь опустила взгляд. Она так и сидела все это время, глядя на свои руки, сложенные под столом. Будто ее совершенно не интересовало, что происходит в игре.

Кальвин взглянул на Кайо,— он тоже удачлив, нет, судьба будто благоволит к нему. Умение угадать исход предстоящих поединков, или кто займет первое место в скачках, или что на завтрак подадут овсяную кашу с большей вероятностью, чем пшеничную,— всегда было способностью Кальвина. Не такое странное, как Предвидение,— он сам всегда считал его простым баловством. Но забавой полезной,— теперь он понял. И что он не был одинок в этом умении, какой бы фокус не использовал Кайо. Он ни в чем не уступал ему самому. Если и пять из пяти он угадает верно, возможно будет ничья, хотя сам Кайо упомянул что все пять из пяти угадать — задача не просто сложная, едва ли возможная, не говоря уже о шести. Но отчего-то, сосредоточенный все предыдущие четыре раза, сейчас Кайо явно выглядел более расслабленным. Не задумываясь, он назвал пять цифр: четыре, два, три, четыре и шесть.

— Кайо,— Кальвин в удивлении взглянул на Сати, дернувшей брата за рукав. Но тот только покачал головой,— эти двое явно понимали друг друга без слов. Когда стаканчик был поднят,— все затаили дыхание, но тут же по залу пронесся разочарованный выдох: шесть, четыре, три, два... Но последняя кость никак не желала превращаться в четверку, упрямо показывая единицу. Неужели Кайо ошибся? Но он как-то не выглядел разочарованным, откинувшись на спинку стула с явным облегчением.

— Я же говорил, человеку не тягаться с Божественной случайностью,— произнес он.

— Ты странный,— пробормотал под нос Кальвин, придвинув к себе стакан. Он сам был уверен в собственных силах, фактически уже видел результат костей, которые он даже еще не бросил. Но Кальвин подавил в себе желание воспользоваться Предвидением. Он справится и без него в этот раз, нельзя постоянно прибегать к той странной силе, тем более при свидетелях.

'Я смогу, обязательно, ради Гвен, ради Гвен',— думал Кальвин, слушая, как катятся кости в стаканчике. В этот миг он чувствовал невиданное до сели возбуждение. Действительно, в тот миг он думал, что сможет угадать. Несмотря на то, что Кайо не угадал. Невзирая на его слова о Божественной случайности. Это всего лишь древняя сказка, он должен верить только в себя. Это сложно, но не невозможно, поэтому он сможет.

— Шесть, два, два, четыре, три,— выдохнул он и улыбнулся,— лучше не думать,— прибавил он и быстро поднял стакан. Долгие мгновения тишины сменились восторженным ревом. Толпа позади Кальвина ринулась поглазеть на результаты так, что едва не расплющила его на столе.— Эй, потише, пожалуйста!

— Невероятно, парню удалось, удалось!— в последний раз я видел такое три года назад. Один парень из столицы выиграл тогда пять из пяти.

— Да ну, его не Савином звали случаем? Так этого жулика потом повесили. Оказалось, у его кости крапленые были.

— Крапленых костей не бывает. Крапленые — карты, да, дубина?

— Что и ожидалось от тебя, Кальвин,— медленно произнес Кайо,— выиграл, поздравляю, правда, Сати, игра был честной?

— Да,— кивнула девушка.

Оттолкнув Кальвина, Гвен схватила со стола свои веера, будто боясь, что их могут снова украсть. Демонстративно сдув с них пыль, она спрятала их за спину.

— Кальвин, спасибо,— прошептала она. И лишь ему было ясно, что эта ее холодность была напускной,— на самом деле Гвен была готова вот-вот расплакаться. Такой была эта девушка, и в этом была ее прелесть. Кальвин уже собирался подняться из-за стола, когда Кайо призвал всех к тишине.

— Кажется, ты забыл кое о чем. Разве вы не оставили у нас еще одну вещь? — напомнил ему Кайо. Достав гребень, он принялся с восхищением рассматриваться его.— Прелестная работа,— ради нее вы рисковали так многим, нежели так легко откажетесь от нее сейчас?

Кальвин заколебался. Удача вела его сегодня, но она не могла вести его бесконечно. Рано или поздно ему придется прибегнуть к помощи Предвидения, и фокус угадывания здесь уже не поможет. Он этого боялся. И все же... этот гребень принадлежал Гвен. Конечно, она вернула свои веера, но разве не ради этого гребня они также пришли сюда? Эти типы ему совсем не нравились, и оставлять им что-то, что они украли, было совсем неправильно. Едва ли эти двое стали так держаться за эту безделушку, не будь в ней чего-то особенного. Они явны были не простыми охотниками за заклинаниями, несмотря даже на все то, что они упоминали, да еще этот жезл...

— Нет, ты прав, я буду продолжать. Хочу вновь испытать судьбу, шесть из шести.

— А ты отчаянный,— на губах Кайо появилась нехорошая улыбка. — Верно, Сати?

— Конечно, брат,— кинула девушка.

Кальвин нахмурился,— что-то они слишком легко это восприняли, учитывая то, что Кайо говорил о шесть из шести.

— Я уверен в своих силах, а ты? — спросил Кальвин.

-Кальвин, что ты делаешь, мы выиграли, пора уходить,— даже Гвен ощутила тень угрозы, нависшую над игральным столом. Толпа еще сжала круг, теперь чьи-то локти и волосы едва ли не касались лица Кальвина, но он чувствовал, что уже не может остановиться. Если Гвен так легко отказывается от своей находки, для него это становилось делом принципа.

— Еще последний раз, Гвен,— тихо ответил он девушке,— я чувствую, что могу угадать верно.

— Никто не может угадать шесть из шести,— прошипела ему на ухо Гвен.

— Возможно, если я воспользуюсь им.

— Кальвин,— Гвен поняла, что Кальвин имел в виду. Предвидение.

— Не волнуйся, я верну твой гребень, я ведь обещал,— Кальвин подбодрил девушку улыбкой. Он действительно ощущал необычную уверенность, почти воодушевление.

На этот раз он не почувствовал ни шума, ни головокружения, вообще ничего, когда обратился к силе Предвидения. Все будет как надо, с помощью своей проклятой силы, он сможет угадать шесть из шести, это не сложно. Совсем не сложно.

— Вижу, ты решился,— усмехнулся Кайо, подкидывая в стаканчике игральные кости. Сати так и впилась взглядом в свои руки, сложенные на коленях. Будто боится поднять взгляд, — мимолетом подумал Кальвин, но тут же сосредоточил все свое внимание на ее брате.

— Идет, я принимаю твой вызов. Бросай кости, если я выиграю,— вы отдаете гребень Гвен.

— А ты уверен в своей победе? Никто еще не выигрывал шесть из шести.

— Шесть из шести...— толпа вокруг заволновалась, перешептываясь,— и еще больше налегла вперед. Кальвину стало трудно дышать.

— Хорошо, тогда вот моя ставка,— взгляд Кайо стал похож на взгляд дикой кошки.— Если ты проиграешь, ты пойдешь с нами, безропотно, без звука, без вопросов, и без твоей напарницы.

— Кальвин, это на тебя не похоже,— совершать такие опрометчивые поступки,— отчаянно зашептала ему на ухо Гвен. Но он заставил себя не слушать ее.

— Принимаю,— кивнул Кальвин,— но я не могу проиграть.

— Самоуверенность — это грех,— заметил Кайо.— Сати, будешь арбитром.

— Да.

-Итак, начали,— встретившись взглядом с Кальвином, Кайо быстро хлопнул стаканчиком по столу.— Сначала я — один, три, шесть, шесть, три, один.

— Эй, это же просто перечисление последовательности через один! Ты уверен? — спросил Кальвин.

— Кайо,— рука Сати легла на локоть брата. Тот кивнул:

— Не хуже любого другого расклада. Твоя очередь.

— Что ж, не возражаешь, если я прикрою глаза?— попросил он.

— Делай, что хочешь, хоть стойку на голове, — пожал плечами Кайо.

Сделав глубокий вздох, Кальвин прикрыл глаза. Не просто Предвидение, это было не событие, не действие с возможными последствиями,— это был просто факт. Кости уже лежали и все, что ему было нужно,— вернуться за момент до того, как они упадут на стол и увидеть,— как бы предотвратить их падение, не изменив их значения. Сложно, но он обязан попытаться.— Я возвращаюсь,— мысленно прошептал он. Три, пять, десять секунд, все дальше, идя по слишком узкой тропинке и не оглядываясь назад. Просто быть уверенным, что там есть эта тропинка, назад, назад... слишком узко, и слишком небольшой промежуток. Вдруг Кальвин ощутил, что не сумеет точно рассчитать момент. Нужно оглянуться... И в этот миг его взгляд случайно упал в бездну по другую сторону от тропинки. Кальвин ощутил мгновенное головокружение, едва не упав в нее. Давние воспоминания, не его воспоминания, так далеко, где начинается бескрайнее море цветов, вырастающих их абсолютной тьмы.

'...Руками он пробегал по нежным головкам, все было удивительно тогда. Цветы выросли там, где их не могло быть, никогда. Столько раз он проходил по этим землям, в поисках чего-то отличного от их собственной тьмы, но каждый раз находил лишь ее саму и себя в ней. Но в этот день он нашел нечто иное. И это что-то было столь необычно и прекрасно, что он не смог сдержать слез:

— Ты кто...?'

...Кальвин восстановил равновесие. Этот голос, снова. Но сейчас не время, он должен был всего лишь отступить назад, немного назад. Эта бездна,— она пугала и притягивала его одновременно. Но тот голос был таким знакомым. Кальвин понимал, что слышал его в жизни сотню раз, но совершенно не помнил лица говорившего.

...Назад...— Кайо трясет кости в стаканчике. Грохот катящихся кубиков эхом отдавался в ушах Кальвина,— он почти оглох от него. Но все же он заставил себя остаться под 'колпаком' стаканчика, чтобы увидеть,— упал первый кубик— один. Второй — три. Третий — шесть... Что это? Почему они падают именно так? Шесть, три, два. Кайо... Нет, он ошибся, но все же невероятно точно, и невероятно тяжело выбраться из-под стаканчика и вернуться назад. Кальвин лишь надеялся, что его пальцы не слишком сильно вцепились в край стола. Открыв глаза, он встретился взглядом с глазами Кайо. Взгляд того был испытывающим, ищущим, и отчего-то удовлетворенным тем, что нашел.

— Один, три, шесть, шесть, три два,— произнес Кальвин.— Можешь открывать.

— Уверен? — спросил Кайо, может, подумаешь еще? Время еще есть.

— Нет, этого вполне достаточно,— кивнул Кальвин.— Открывай.

Со вздохом сожаления Кайо медленно приподнял стаканчик. Глаза всех присутствующих впились в кости. Взгляд Кайо, взгляд Сати, взгляд Кальвина, взгляд Гвен...

— Мгновение, которого я ждал! — воскликнул Кайо, резко поднимаясь из-за стола.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Кальвин.

— Еретик,— тихо произнес Кайо.— Сати,— попросил он. В это время Кальвин увидел то, что было в руках его сестры, то на что был направлен ее взгляд все это время.

— Кайо, все согласно Предмету Залога. Погрешность — десять процентов, согласно инструкции.

— О чем это вы? — глаза Гвен сузились.— Мы выиграли, разве не так? Отдайте гребень.

-Сати, покажи всем,— Кайо обернулся к сестре.

Девушка встала из-за стола, оправив плащ, и подняла прозрачное блюдце обеими руками. На его поверхности показался витиеватый узор из каких-то графиков и формул, светившийся ярко радужными переливами. Толпа ахнула и отшатнулась, наверняка совершенно не понимая, в чем дело, но инстинктивно ощущая опасность.

— Вот доказательство, которого мы так долго ждали. Ты использовал Предвидение,— запретное искусство, уникальное в своем роде, — еретическое искусство, искусство противное Воле Аттрактора. Даже Дети Хаоса убивают себя, едва узнают, что обладают им.

Кальвин сжал кулаки:

— И что с того? Магия не запрещена в этих краях, разве вы сами не использовали тот трюк с зеркалом, чтобы угадать основные цифры? Ты, — Кальвин наставил палец на Кайо,— я видел, как ты смотрел в зеркало, признайся, ты жульничал.

— Не смей обвинять моего брата в ереси! — воскликнула Сати, загораживая его руками.— Всем известно, невозможно угадать шесть из шести. Ведь шесть — число, противное самому слову 'порядок',— оно полно хаоса. То, что Кайо угадал лишь пять чисел, говорит о том, что он честно признал, что не смеет тягаться с самим Аттрактором. Вы же, вы... вы замахнулись на силу Бога, и потому,— Сати сделала паузу, выбросив палец и наставив его в грудь ошеломленному Кальвину.— Брат, это богохульство! Мы не пользуемся грязной магией Юга, это Предметы Залога, созданные с благословения Синода. И здесь на территории Вальца, этой погрязшей в грехах стране, мы имеем полное право использоваться нашими знаниями. Эй, слушайте все,— провозгласила Сати, вновь взявшая руководство на себя,— вам всем должно быть объявлено указание нового правительства Вальца. С этого дня мы, как эмиссары Святой и великой церкви Древа, объявляем этот город находящимся под сенью Древа, а вы все объявляетесь приговоренными к искуплению. Кто противиться искуплению — будут объявлены еретиками и отданы справедливому суду Инквизиции. Отныне на этой территории объявляется еретическим использование заклинаний Слепых Безумных Богов, чтение любых книг по магии, проповедь учения Слепых Богов под страхом смертного приговора. — Она извлекала из широкого рукава какой-то свиток. Сати продемонстрировала всем присутствующим его содержание с печатью внизу. Кальвин был уверен, что когда-то, читая в тюрьме Риокии книги по истории Севера, он уже видел это изображение, но вот только никак не мог вспомнить, какой именно стране оно принадлежало. — Все здесь присутствующие повинны в одном грехе — распутстве. Кайо!

Кивнув, Кайо поднял руку с зажатым в ней жезлом.

— Во имя Древа я накладываю епитимью на каждого из здесь присутствующих. И вот ваше искупление,— схватите этих людей. Они — еретики, пользующиеся запретной магией Слепых Безумных Богов. Кроме того, этот человек прибег к демонической силе Предвидения. Тот, кто первым схватит его,— получит немедленное отпущение грехов.

— Кальвин, слушай...— отчаянно прошептала Гвен, придвинувшись к нему плечом,— что это значит? Разве Вальц не протекторат Астала?

— Не знаю, но я уже слышал похожие слова, кажется, они не шутят.

Судя по всему, сказанное в головах людей отзывались медленнее, но до них все же дошло ,— если они схватят тех двоих, то смогут избежать больших неприятностей. Поэтому уже в следующее мгновение помещение наполнил глухой рев.

— Гвен...— напомнил Кальвин.

-Знаю, выбираемся отсюда,— кивнула девушка. Веера взвились в ее руках, Кальвин приготовился прочесть заклинание.

— Не упустите их!

'Странно',— думал Кальвин, пробираясь сквозь беснующуюся толпу, оглушенную на несколько минут его заклинанием 'В ожидании весенней грозы...', эти двое, кажется, не намерены вмешиваться. Но совсем недавно они были так уверены в своих силах, или это тоже был какой-то особый порядок? Что там они говорили про Церковь? Что это значит? Что какая-то церковь делала в такой дыре, как Вальц? Да, это была плохая, очень плохая идея вот так принимать приглашение, хорошо хоть они успели вернуть и гребень, и веера. В самый последний миг Гвен схватила украшение со стола. Но вопрос состоял в том, как теперь выбираться отсюда?

Впереди Кальвин увидел выход. Кинув вслед еще одно 'В ожидании холодного рассвета...', он дернул Гвен на себя, и ринулся в ту сторону, где в рассеивающихся лучах ослепительного света виднелся прямоугольник двери. Самому пришлось прикрыть глаза рукой. Но, к его разочарованию, толпа быстро сообразила что к чему и устремилась за ними. Более того, то ли слух распространился так быстро, то ли вид двух бегущих людей нездешней наружности действовал на жителей Кренц -Кренца возбуждающе, но очень скоро Кальвин понял, что их методично и планомерно загоняли в угол, отрезая оба пути к окраинам.

-Туда,— решил он, заметив единственный свободный выход,— узкая извилистая улочка, даже без названия. Что-то яркое виднелось на другом ее конце. Как же он ошибался... Он понял, что свалял дурака, когда они с растрепанной Гвен вылетели на довольно узкую площадь, а впереди было только раскинувшееся до горизонта море цветов. Проклятие, они вышли точно к Зоне Промежутка. Что делать?

-Кальвин,— Гвен затравленно оглянулась назад. Там толпа уже заметно замедлила свой бег, видя, что ее добыча остановилась. Он давно уже не помнил Гвен в таком состоянии. Словно загнанная в угол кошка, приняв боевую стойку, она ждала приближения врага,— я уверена, что справлюсь с десятком, но их слишком много, они как крысы. Нечисть, разносчик заразы, как бы я хотела...— в удивлении Кальвин оглянулся на напарницу, и вздрогнул. Но не от того, что за ними неслась разъяренная толпа, а от слабого изумрудного сияния, вившегося вокруг нее. Он уже видел его раньше, и это означало, что контроль девушки над собой медленно отступает. Если быстро что-то не предпринять, Гвен может превратиться в кого-то другого. Это по-прежнему оставалось ее тайной. И именно поэтому, никому кроме него не следовало видеть ее. Одному Древу известно, что те двое решат, заметь они изумрудные крылья, которые довелось ранее увидеть Кальвину.

Он отступил на шаг, другой,— в нос ударил удушающий аромат цветов Зоны Промежутка. Что же делать?! Делать? Этот аромат сбивал с мысли, уводил вновь на край той пропасти, где кто-то с его телом шел по бесконечному полю цветов, выросшим прямо во тьме. Шел к кому-то, кто ждал его впереди, кому-то, запертому в клетке, слишком тесной для такого существа. Но это существо притягивало его к себе неодолимой силой.

— Кальвин, очнись, очнись же! Что ты делаешь!?— удар веера мигом привел его в чувство. Сморгнув, он увидел, что стоит уже почти у самого края цветов, готовый вступить на них. И все же, снова пришло то чувство как при игре в кости, что теперь это вполне возможно. Толпа была уже совсем близко, растягиваясь по небольшой площади и обступая их кольцом.

'Гвен',— подумал Кальвин,— 'после этого тебя тоже возненавидят, и посчитают еретиком, но я хочу рискнуть. Ради тебя, мы не должны попасться в руки этим ненормальным...'

— Кальвин!— охнула девушка, но он крепко вцепился в ее руку и дернул на себя.— Ты сошел с ума, отпусти, отпусти же!

— Тише,— прошептал он, крепче прижав ее к себе. Тело ее было жестко напружинено, она сопротивлялась.— Все будет хорошо, доверься мне, как доверяла раньше. Я уверен, в этот раз все будет хорошо.

Едва нога Кальвина вступила на покрытую ярчайшими цветами землю, как все изменилось,— шум пораженной толпы ослабел, сама она как гротеский зверь задергалась и заколебалась, нарушив строй. Ошеломленные и растерянные люди, еще некоторое время потрясали оружием,— кто дубинами, кто ножами. Но вынуждены были молча смотреть, как их добыча уходит за пределы досягаемости.

Зона Промежутка,— пространство недоступное любой жизни, изменяющее любую жизнь, отвергающее и искажающее ее,— естественные границы между странами, удерживающие их такими в течение всех этих веков. Никто не мог вступить на эту территорию и остаться в живых. Оглянувшись, Кальвин увидел, как вперед выступили Сати и Кайо. Оба просто молча наблюдали. Кайо поднял жезл, но Сати опустила его руку, покачав головой. Губы ее шевелились,— она в чем-то убеждала брата.

— Кальвин, я ничего не вижу, здесь полно света, но я не вижу совершенно ничего,— голос Гвен рядом с ним звучал как-то слишком слабо и неуверенно. Кальвин крепче прижал ее к себе и двинулся на юг, туда, где, как он полагал, должна была пролегать дорога, ведущая к пограничному пункту с Ксанадой. И дальше к Асталу. Он не ощущал сопротивления, скорее наоборот, двигаться было чрезвычайно легко. Невероятно прекрасный пейзаж простирался до горизонта, и необычно яркое небо над головой. Они будто плыли по волнам цветов. Хотя на первый взгляд цветы казались одинаковыми, но на самом деле, ни один из них не был похож на другой. Холмы вставали на пути и растворялись еще до того, как они достигали их. Бездонные, абсолютно правильной формы озера, в которых отражалось не менее бесконечное небо, покрывались ледяной коркой, таявшей, едва они миновали их. Словно само пространство было слишком нестабильно, чтобы сохранять свою природу дольше одной минуты. Каждый звук здесь казался слишком резким, до боли в голове, но Кальвин понимал, что Гвен приходится намного хуже, чем ему. Она была абсолютно слепа и беспомощна, как котенок.

'Потерпи, прошу, потерпи еще немного. Скоро все кончится. Прости, ведь я это я втянул тебя в это. Не отпускай мою руку, только иди рядом и с тобой ничего не случится'.

В ответ рука Гвен с еще большей силой вцепилась в него. Они шли, Кальвин двигался абсолютно свободно, но он вспомнил тот камень, брошенный им, когда они возвращались из Риокии. Почему тогда все было иначе? Что изменилось?

Часть 2.

Рэй Нордис шел по улицам Виеры. Даже в этот поздний час он по привычке избегал людных мест, предпочитая более тихие и опасные переулки второго и третьего холмов. Районы, населенные преимущественно бывшими моряками и военными,— всеми теми, кто по той или иной причине оказался больше не нужен государству. Даже в дневное время городская стража опасалась заходить сюда, ночью же ни одно окно не отворится, даже если кого-то будут резать.

Улица круто взбиралась вверх. Капитан совсем не удивился, когда из мрака на него выступила группа людей. Все пятеро — поджарые и облезлые, словно стая голодных псов. Они явно не владели магией, полагаясь на длинные морские ножи, зловеще сверкающие в свете луны. Посмеиваясь, они начали медленно приближаться к нему. Оглянувшись, Рэй покачал головой, извлекая арбалет. Еще трое были позади него. Он взглянул вверх на отвесные глухие стены домов, по обеим сторонам узкой улочки и понял,— ему не избежать этой схватки.

Двое убийц позади и впереди него с воплями повалились на землю, когда каждый из точно выпущенных арбалетных болтов попал в их ноги. Он не видел нужды причинять более серьезные травмы этим несчастным. Притихшие, было, бандиты осмелели, увидев, что отбросив бесполезный теперь арбалет, их жертва бросилась вперед.

Как будто он вновь оказался на поле битвы. Когда это было в последний раз? Битва при Аркли... Да, а затем на престол взошел Сай Валентайн и все закончилось. Хотя в бою капитану приходилось использовать магию, но сейчас он не считал нужным применять ее против своего противника. Его короткому мечу потребовалось не больше минуты, чтобы вывести из строя всех нападающих одного за другим. Тщательно вытерев испачканное оружие о куртку одного из поверженных, капитан выпрямился, сунув его за пояс, и позвал:

-Может, теперь я могу увидеть того, кто стоит за ними?

Как он и предполагал, из глубокой тени между двумя домами выступила стройная фигура. Луна, вновь выскользнувшая из-за туч, захватила лишь край его одежд,— насыщенного синего цвета. Он казался еще ярче в ее свете. В глаза сразу бросился бело-синий рисунок пояса и довольно длинные черные волосы, собранные в низкий хвост с левой стороны. Человек был молод, моложе его самого, но во взгляде его холодных глаз не было огонька, свойственного его возрасту. Капитан был уверен, что раньше не встречался с ним. Но даже с этого расстояния в десять метров, он мог ощущать волны крайне опасной силы, исходящей от этого человека.

Глухо рассмеявшись, незнакомец произнес:

— Как и ожидалось от второго клинка Астала. Я впечатлен,— он сделал три хлопка ладонями.

-Кто ты и чего хотел добиться этим нападением?

-Прошу прощения, я — Мизар Фон Грассе, а это нападение было лишь проверкой. Просто хотел убедиться, что моему королю служат компетентные люди.

-Твоему королю?

-И вашему тоже. Мы служим ему вместе. Так, что мы на одной стороне.

-Ты служишь Саю Валентайну? Но я никогда не видел тебя во дворце. Какие у тебя причины нападать на меня?

— Служить можно разными способами. У вас своя работа, у меня своя. Ничего личного. Я не хочу убивать вас, так как уверен, если это произойдет, мой король будет опечален. Поэтому, предлагаю договориться.

-Ты говоришь так уверенно, но кто дал тебе право распоряжаться чужой жизнью?

— О, уверяю, вас, у меня достаточно прав. И не советую проверять границы моих полномочий. Это может плохо кончиться для вас.

— Угроза? — насторожился Рэй капитан.

— Нет, что вы, просто совет. А теперь, прошу простить меня, но я должен завершить миссию и вернуться к моему королю.

— Не смею задерживать,— капитан отступил на шаг, когда человек в синем шевельнулся.

— О, для этого мне нужна всего одна вещь, и она как раз сейчас находится в вашем нагрудном кармане.

Капитан неосознанно схватился за грудь. Никто, только если он не следил за ним с самого Вальца, не мог знать, что при нем хранится кувшинчик с заклинанием.

-Я не могу отдать его. Сожалею, но это было моим заданием, и я обязан доставить его лично.

— Я же думал, что преподнесу эту вещицу в качестве завершающего штриха к своему отчету.

— Придется тебе обойтись одним отчетом, — вздохнув, капитан вновь извлек короткий меч, которым пользовался крайне редко. Он незаметно усилил его заклинанием 'В поисках защиты...', и приготовил еще несколько неприятных сюрпризов.

— Полагаю, это означает, что вы не отдадите мне его добровольно?— равнодушным голосом поинтересовался Мизар.

— Ты абсолютно прав,— Рэй Нордис принял боевую стойку собственного изобретения. Но то, что он до сих пор не заметил никакого оружия в руках противника, немного беспокоило. Значит ли это, что он пользуется исключительно магией? Но она была ненадежна в ближнем бою, к тому же в такой тесноте. — Не думай, что тебе удастся так легко справиться со мной, если ты слышал что-то о бывшем капитане отряда Лилии.

— Все закончится очень быстро,— возразил Фон Грассе. С этими словами он поднял в воздух руку, затянутую в черную кожаную перчатку.

'Так и есть, магия',— подумал капитан. Он внимательно наблюдал за его пальцами, пытаясь предугадать по мельчайшим штрихам, в какую фигуру они сложится, исходя из уровня предполагаемой атаки. Но за этим последовало совсем другое:

— 'Структура... рассеять',— произнес Фон Грассе, резко опуская руку в направлении Рэя. И тот час же капитан с криком выронил оружие, точнее оно выпало из левой руки, в которой он ощутил невероятную боль. Еще не долетев до земли, оружие рассыпалось сверкающей пылью. Несколько мгновений капитан смотрел на то место, а затем перевел взгляд на ладонь. Там, где еще недавно был средний палец, теперь находился тонкий, ровный, будто прижженный холодом срез. Из места среза не вытекло ни капли крови. Но у капитана не было времени, чтобы задумываться над случившимся.

-'В ожидании вечной зимы я вступаю на этот путь, ледяные стрелы да направят мои шаги. Да обратится все в лед под моими ногами...' -однако, закончить заклинание он не успел.

— Слишком медленно,— услышал он голос Фон Грассе. И затем,— 'Случайные флуктуации',— произнес его противник.

На глазах капитана его тело разделилось на еще восемь своих подобий, и все они ринулись на него. Заклинание он успел закончить. Но даже пораженные его ледяными стрелами, копии не падали, а просто исчезали, словно фантомы. На новое заклинание уже не осталось времени. Как мог человек двигаться с такой скоростью!? И в следующий миг ладонь Фон Грассе коснулась груди капитана.

— 'Сознание... распад'

Уже меркнущим разумом капитан смог осознать, как кувшинчик был извлечен у него безо всякого сопротивления.

-Черт... тебя... подери...— прошептал он, медленно оседая на мостовую.

— Приятных снов,— голос Фон Грассе отдалялся. — И не держите на меня зла, капитан, я доставлю это в целости моему повелителю.

Часть 3.

-Кальвин....

— Гвен, не спрашивай меня ни о чем.

— Но...

— Гвен, не могу сказать тебе ничего более того, что ты видела, я и сам не понимаю ничего.

— Кальвин...— парень вынужден был все же остановиться, когда Гвен попросту загородила ему путь, схватив за плечи.— Ты... мы шли через Зону Промежутка не меньше часа. Зону Промежутка! Кальвин, это ведь не было просто сном, я все помню, помню слабость, но что-то будто поддерживало меня изнутри. Я уверена, что это твоя сила помогла мне не исчезнуть как тот камень в пруду. Ты видел лица тех, кто нас преследовал? Это ненормально. Нет, это просто невозможно. Как ты это сделал?

— Я же сказал, оставь меня в покое! — Кальвин вырвал руку немного более грубо, чем рассчитывал, отчего девушка едва не упала, но он поддержал ее в последний миг.— Гвен, давай сделаем вид, что этого не было. Я должен подумать и когда найду ответ, я скажу тебе. Мы выбрались, а это главное. Разве у тебя нет более важных дел теперь? — Кальвин вынужденно рассмеялся, подняв палец.— Вернуться в Виеру, к примеру, и задать этому тирану Саю за то, что он отправил нас на такое опасное задание?!

— Но... да, возможно ты и прав. Ты прав, Кальвин. Оставим это.

— Слишком быстро согласилась,— пробормотал Кальвин себе под нос, искоса глядя на напарницу.

— Тогда вперед, в Виеру, чтобы успеть на ежегодную цветочную ярмарку,— там обираются и травницы со всего Астала. Я ни за что не прощу себе, если упущу такой шанс найти редкие медицинские препараты.

— Раньше тебя так не интересовала медицина.

— Теперь интересует,— поспешим, раз мы вернули мои веера, нам больше нечего делать в этом захолустье.

— Да, ты права,— кисло отозвался Кальвин, оглядывая унылую местность. Они шли по дороге, ведущей все дальше от границы с Вальцем, и все дальше от того странного городка Кренц — Кренца. Пока по территории Ксанады. Но он надеялся, что двигаясь так и избегая больших городов, они сумеют как можно быстрее пересечь границу Астала. Была еще одна причина поторопиться. Кальвин хотел поведать Саю о странном религиозном течении, что, кажется, зарождалось в Вальце,— стране, где не верили ни во что и ни в кого, кроме собственных денег и жизни. И об этих двоих брате и сестре, явно занимавших не последние посты в той самой организации. И еще ему необходимо было как можно скорее попасть в королевскую библиотеку. Мысль, что он уже где-то встречал эти термины 'Божественная случайность', 'Инквизиция' не давали ему покоя, что-то связанное с одной из северных стран. Что-то очень важное.

Часть 4.

Сай поднял голову, услышав тройной стук в двери.

— Войдите,— разрешил он.

При виде появившегося на пороге черноволосого человека, глаза его сузились.

— Ох, не ожидал увидеть тебя так скоро.

— Ваше величество, должно быть, хотели сказать, что не ожидали увидеть меня здесь вообще. Но ваше величество должны запомнить,— Мизар Фон Грассе всегда доводит начатое до конца, и любой ценой.

— О, ты хочешь сказать, что преуспел?

-Этот отчет скажет лучше меня,— с поклоном Мизар положил лист бумаги, испещренный мелким аккуратным очерком.— Здесь заключение о проделанной мной работе. Но прошу отнестись снисходительно к некоторым методам, примененным мною, они были необходимы.

— Я не стану судить о твоих методах...— Сай склонил голову.

— О, разумеется, вас, как короля не могут волновать такие мелочи, главное — результат. Те, кто решил пойти на такой святотатственный шаг, как противостояние вам, мой король, и даже поднять руку на одного из ваших людей, больше не смогут осуществлять свои планы.

— Даже так? — Сай протянул руку, чтобы взять бумагу, и глаза его расширились, несмотря на то, что он контролировал свои эмоции.— Новый король? В Ксанаде! И эта приставка... Фон Грассе,— Сай поднял голову. — Франциз фон Грассе Рейгн,— приходится тебе родственником?

— Это мой младший брат, не родной,— с поклоном ответил Мизар.

— Значит, ты принадлежишь к семье, что имела права на королевский престол? Почему ты не сказал мне об этом раньше?— недовольство скользило в голосе Сая. Этот человек имел слишком много тайн. И слишком похож на Лантиса,— подумал Сай.

— В этом не было необходимости, я не думал, что до этого дойдет.

— Почему то я в этом сомневаюсь. Ты из таких людей, что всегда продумывают все на много ходов вперед. Думаю, ты с самого начала хотел возвести своего брата на престол. Но ответь мне на один вопрос.

— Все, что пожелает мой король.

— Я не твой король,— отрезал Сай.— И все же, с твоими амбициями и умом ты сам мог бы с легкостью занять место своего брата. Почему же ты вернулся в Астал?

Вместо ответа Мизар обошел вокруг стола и опустился на одно колено перед Саем, слегка отклонившимся назад.— Ваше величество, место и положение человека при рождении не должно иметь никакого значения, когда дело касается его судьбы. Я думаю, нет, простите, я свято верю в то, что лишь злое недоразумение не позволило мне родиться в Астале, чтобы служить вашему величеству намного дольше. Будь я рядом с вами с самого начала, вы бы стали королем куда раньше и с меньшими потерями.

— О, ты так самоуверен, но о каких потерях ты говоришь? Я с самого начала имел право на престол как сын короля, хотя моя мать и была подвергнута опале, и я не был единственным претендентом. Но это место могло и должно было стать моим по праву рождения,

Мизар взглянул на певчую птичку, бьющуюся в стекло за спиной Сая. Лучи восходящего солнца проникали сквозь окно, создавая вокруг головы короля золотое сияние.

— Ваше величество подобны это птичке, что борется с судьбой, не желая или не в силах замечать ее препятствия. Хотя вы и не должны замечать их, на пути истинного короля, короля по праву рождения не имеют право вставать никакие препятствия. А мой долг — устранить их еще до того, как они достигнут вашего взора, так я думаю,— ушел от ответа Мизар, и это не укрылось от Сая. О чем именно этот человек мог знать или догадываться? О Зоаре? О Лантисе? Они были слишком похожи. Но если Лантис был уверен в своем влиянии на Сая, то этот Фон Грассе каждым своим поступком словно пытался доказать, что Сай в нем нуждается. Хотя, может быть, это было не так уж и далеко от правды. Этот человек... Перед глазами Сая стояли лица умершей Алии и предателя Криса Энн. Рок, нависший над этими двумя, заставил короля принять окончательное решение.

— Хорошо, я велю составить приветственное письмо с поздравлением новому королю Ксанады,— наконец произнес он.— Ты хорошо потрудился, я ценю твое желание служить мне. Я думаю, ты можешь быть мне полезен. Твое главное преимущество — независимость. Ты не принадлежишь к знати Астала, у тебя нет никаких военных заслуг, ты не связан ни с кем при дворе, о твоем существовании не знает никто. Те, кто был в тронном зале, вряд ли вспомнят о тебе еще раз. Пока я не упомяну твое имя, ты как чистый лист, и я могу возвести тебя на самую вершину и так же легко отказаться от твоих услуг. И при этом я не буду держать ответ ни перед кем. Я не дам тебе никакого поста в министерстве, чтобы у тебя не были связаны руки регламентом, ты будешь пользоваться практически полной свободой, хотя определенная должность тебе все же нужна. Как я уже говорил, ты станешь моим советником. Поднимись,— позволил Сай. Глядя, как грациозно встает этот человек, Сай невольно позавидовал ему. Словно дикая горная кошка, какую он видел в детстве, когда к ним в Виеру приезжал зверинец на колесах из самого Аша. — Для начала я припишу тебя под начало Военного министра Клайма Кольбейна, я представлю ему тебя позднее, в чине адъютанта и моего военного советника. Но это всего лишь для общественности. Но твоей главной задачей будет выполнение моих приказов. И первый из них — ты должен узнать как можно больше о Лантисе Кларио. Скоро ты о нем услышишь.

— И что конкретно ваше величество хочет знать? — уточнил Мизар. Теперь он был внимателен, готовый действовать убить, допросить, смять,— этот человек был опасен, как обоюдоострый меч, о который мог порезаться тот, кто им владеет.

— Все, что он делает, где бывает, чем занимается в свободное время, но главное, следи за чем-то необычным.

— Необычным? — удивился Мизар.

— Не проси меня объяснить простые вещи,— я имею в виду все, что связано с магией, ты ведь должен быть сведущ и в этих материях. Я видел тебя в действии в тронном зале.

— Хотя это далеко от того, что обычно здесь на Юге называют магией, все же благодарю за похвалу, ваше величество,— Мизар вновь поклонился.— Я понял ваши пожелания.

— Пока можешь быть свободен, подойди к управляющей Дане Торн, скажи, чтобы она отвела тебе свободные покои, ты нужен мне всегда под рукой. И передай ей вот это,— Сай быстро набросал несколько строчек на листе бумаги... -Что-то еще? — Сай заметил, что Мизар не спешил уходить.

— Да, если позволите, у меня есть дополнение к отчету.

— Дополнение? Интересно, что же это? — Сай откинулся на спинку кресла, положив подбородок на сложенные руки.

— Кое-что, что попалось мне по пути, пока выполнял задание, думаю, эта безделушка может заинтересовать ваше величество. — При виде извлеченного из кармана кувшинчика с затейливой гравировкой глаза Сая сузились. Поставив кувшинчик на край стола, Мизар отступил на шаг, словно предоставляя королю самому решать о том, что он видит.

Сай протянул руку, коснувшись горлышка кувшинчика, но тут же отдернул, словно обжегшись. На самом деле он показался страшно холодным.

— Что-то не так? Ваше величество? — голос Фон Грассе звучал обеспокоенно.

— Интересная защита,— произнес Сай задумчиво. Разглядывая пальцы, на которых остались слабые золотисто поблескивающие ожоги, он подумал, что Фон Грассе не обязательно о них знать, поэтому больше не рискнул касаться кувшинчика.

— Я нашел его в очень интересном месте. Можно сказать, это дар от моего брата вашему величеству. Сокровища Ксанады, в которых мой брат совершенно не разбирается, как и предыдущий король.

'Сокровище? Совпадение?' — подумал Сай. Он произнес:

— Это действительно весьма ценный подарок, не буду спрашивать, как именно он попал к тебе. Позже я разберусь с этим.

— Я надеялся, что это то, чем ваше величество хотел бы обладать.

Сай бросил на невозмутимое лицо Фон Грассе пристальный взгляд, но так и не смог прочесть, о чем думает этот человек.— Теперь можешь идти.

— Жду ваших приказаний, ваше величество.— С этими словами и еще одним низким поклоном Мизар удалился. Сай уставился на кувшинчик. Кувшинчик, к которому Зоар опасался прикасаться. Может ли это быть...

-Лантис,— позвал он.

Часть 5.

-Сати, ты видела?

-Да, интересный еретик, нужно немедленно доложить о нем Правой руке Синода. Мы возвращаемся в Приору.

— Как скажешь, сестрица Сати,— сунув жезл за пояс, Кайо еще раз вгляделся в поле цветов. Удивительные вещи творились здесь на Юге. Еретики обладающие Предвидением, владельцы Предметов залога, и еретики, способные преодолевать Зону Промежутка. Хотя в его родной Приоре велись исследования в этой области, секретные по большей части, но они до сих пор так и не увенчались успехом. Исследователи Зоны — отчаянные смельчаки отправлялись туда с мыслью о том, что вполне могут не вернуться даже с самого ее края. Кайо коснулся вершины жезла,— на всякий случай поставленная печать очень поможет им в случае, когда придется искать того еретика по имени Кальвин. Да и эта его напарница была не менее интересной личностью. В блюдце Сати она выглядела как сгусток зеленого пламени. Кайо с наслаждением втянул в себя сухой воздух Вальца. Жалкая страна, нуждающаяся во всеобщем покаянии. И хотя местные обитатели показали не слишком сильное рвение к поимке двух еретиков, они еще не безнадежны. Все будет прощено, когда начнется великое очищение этой страны. А за ними придет очередь и других стран. Ксанада, Риокия и, наконец, Астал станут следующими. В Предмете Залога вся та область континента была скрыта золотым сиянием, не пускающим даже подсмотреть краем глаза. А вокруг этого золотого пламени, обжигающего даже в с этого расстояния глаза Сати, вились, словно сторожевые псы, фиолетовые огни. И там таилась куда более глубокая тьма, чем они могли себе представить. Тьма, созвучная миру демонов под корнями Древа, — Хаосу. Кайо был рад, что может служить очищению этой страны вместе с Сати. Он приложит все усилия, чтобы сделать этот континент вновь чистым, залитым сиянием Аттрактора. Это был его долг как инквизитора.

Часть 6.

— Слышал ваш разговор, — как обычно незаметно Лантис Кларио, хранитель королевских секретов, скользнул в кабинет.

— Я и хотел, чтобы ты услышал.

— Для чего? — поинтересовался Лантис. Склонив голову на бок, он разглядывал короля.

— Я не преследую определенной цели. Этот человек, Фон Грассе, пришел ко мне по своей воле, я хочу посмотреть, на что он способен.

— Вижу, ты неразборчив в средствах.

— Довольно,— Сай хлопнул по столу,— я вызвал тебя не для того, чтобы прояснить свои мотивы.

— Тогда для чего?

— Взгляни,— король кивнул на стол, где стоял кувшинчик.

Подойдя ближе, Лантис склонился над ним, подперев подбородок.

— Давненько я не видел ничего подобного,— он протянул руку.

— Осторожнее, кажется, сосуд реагирует на силу Слепого Бога.

— Уже знаю,— на кончике пальца Лантиса появился фиолетовый огонек. Он вырос и обрел форму сложной печати, которая распустилась и обволокла его ладонь в виде экзотической перчатки. Вопреки ожиданиям Сая, герцог легко взял в руки вазочку и повертел в руках. Должно быть, какой-то вид защитного поля. И Сай в очередной раз с сожалением подумал, сколь же мало он сам знает о том, как использовать силу Зоара. — Вижу эта вещь содержит в себе силу одного из осколков. Этот цвет и форма... Не ошибусь, если скажу, что Талиона.

Сай кивнул:

— Я искал именно это. В нем содержится заклинание высшего уровня. Ты можешь расшифровать его?

Со вздохом Лантис поставил кувшинчик обратно:

— Думаю, могу, но не стану делать этого.

Сай подавил в себе желание закричать на этого человека, но сдержался:

— Причина? — спросил он.

— Я ни в коей мере не хотел тебя обидеть,— но пока в этой силе нет нужды. Когда в ней будет необходимость,— я отдам ее тебе.

— Почему ты должен решать, где и когда?

— Потому что совсем скоро это произойдет, я чувствую, как небо на Севере светлеет. Что-то приближается с холодными ветрами.

— Предсказание? — поинтересовался Сай.

— Нет, к сожалению это не в моей компетенции. Сон связан с моей родной страной, поэтому, я могу ощущать общий фон того, что в ней происходит. А Сон граничит с конфедерацией Приоры.

— Надо же, ты не говорил мне об этом раньше.

— Раньше, в этом не было необходимости.

— Лжец.

-...

— Хотя бы покажи мне, как я могу коснуться его. Эта печать...

— Здесь все просто. Все, что нужно,— облечь силу Слепого Бога в другую форму. В моем случае это перчатка, у тебя может быть что-то другое. Главное — намерение того, что ты не собираешься поглощать ее. Сделай ты это с заклинанием без аватара Талиона,— связь нарушится и может случится непредвиденное.

— Значит, мне следует вначале найти самого Талиона.

— Скоро ты услышишь о нем, ведь заклинание всегда сопутствует его источнику.

— Лантис, скажи, какой стране покровительствует Талион?

— Ксанаде, но тебе и так об этом известно.

— Ксанада...— повторил Сай, нахмурившись, и глядя на кувшинчик. 'Туда же отправились эти двое. Значит ли это, что они провалили задание?'

Часть 7.

Клайм Кольбейн оглянулся на того, кого он сопровождал по коридору. И вновь отвернулся, состроив кислую мину. Он знал, конечно, что может произойти нечто подобное. Сай был как раз из таких людей. Таких, которые ни за что не упустят человека, если он может принести пользу для дела. Хотя, кого Клайм обманывал, Сай был не просто человеком,— он был королем, на котором лежала ответственность за сотни людей. И Клайм был одним из тех, кто помогал ему нести этот груз. Более того, Сай Валентайн был близким другом генерала королевской армии и по совместительству военного министра Астала — Клайма Кольбейна. Но то, каким образом, порой весьма странным Сай выбирал своих подручных,— оставалось выше понимания Клайма. Он сам всегда был слишком прямолинейным и простым, чтобы ценить человека, к примеру, за то, каким извращенным способом он мог убивать. Но Клайм понимал, что та ноша, которую на него самого взвалил король — управлять сотнями простых солдат и офицеров,— не шла ни в какое сравнение с грузом королевских обязанностей. Но еще и потому, что Сай Валентайн был другом Клайма, он прощал ему все. Сай, разумеется, лучше знал, каких именно и каким образом ему подбирать людей себе на службу.

Но тот человек, одетый во все синее и черное, являлся исключением даже из этого правила Сая. Мало того, что он был уроженцем Ксанады, так еще и обладал весьма необычным и даже эксцентричным на взгляд Клайма характером. Более того, из всего того, что Клайм успел увидеть и услышать, об этом человеке мало кто знал что-то определенное. Но и того, что было известно, с лихвой хватило на то, чтобы понять — он был слишком опасен. И если его как обоюдоострый меч взять неосторожно, то ранен будет сам владелец. То, что Сай назначил такого, как он, в адъютанты Клайму — уже само по себе становилось весьма хлопотным делом. Нет, разумеется, Клайм не стал бы хорошим командиром, если бы оценивал людей прежде всего исходя из личных предпочтений. Скорее всего, опыт и знания этого Мизара Фон Грассе будут очень полезны для государства, но в то же время, Клайм решил пока повременить с выводами о нем. Пока стоило хорошенько приглядывать за ним, что обещало стать весьма хлопотным делом. Казалось, этот человек знает о мыслях Клайма все и в душе посмеивается над ним. И все же Клайм твердо решил держаться со своим новоиспеченным адъютантом и военным советником Сая нейтрально, пока тот не докажет, что ему можно доверять. Однако, не оставалось сомнений,— его успех в деле предательства Мазингера был целиком и полностью его заслугой, какими бы методами не пользовался этот человек.

— Как мне обращаться к тебе?— спросил он через плечо у своего спутника.

— Как пожелаете, ваше превосходительство.

— Не зови меня так,— лицо Клайма потемнело,— он терпеть не мог всяких формальностей.— Генерал, будет достаточно.

— Тогда, мой генерал,— как пожелаете.

Клайм вздохнул,— с этим человеком ему еще потребуется терпение.

— Пусть будет герцог, ты ведь из знатной семьи. Слышал, твой брат стал новым королем Ксанады.

-Да, это так, но положение моего сводного брата не имеет ко мне никакого отношения, поэтому как вам будет угодно, генерал... О, разве это не еще один из ваших подчиненных? — внезапно заметил Мизар. Клайм повернулся и увидел идущего по коридору Рэя Нордиса. Он думал, тот отправился на задание. Странно.

-Вид у тебя усталый, привет, кстати, командир,— он сделал приветственный жест рукой, и только тут заметил, какой усталый вид был у бывшего капитана отряда Лилии.

Поравнявшись с Клаймом, Рэй кивнул:

— Да, неудачное задание, кажется, на этот раз я сорвал его.

Только тут Клайм заметил, что левая кисть капитана перебинтована.

— Сай снова дает тебе задания посложнее. Этот король...— недовольно цокнул языком Клайм.

— Нет, это все из-за моей некомпетентности,— покачал головой Рэй Нордис. -Если бы не тот тип...— и тут глаза Рэя нашли человека за спиной Клайма. Заметив это, Клайм решил представить своего адъютанта.— Кстати, познакомься, это мой...

— Осторожнее, Клайм, этот человек опасен, в сторону! — ошарашенный криком обычно спокойного Нордиса, Клайм отшатнулся.

— Добрый день, господин... Нордис, полагаю, как ваша рука? Не болит? Простите, что так вышло, я был неосторожен,— учтиво заметил Мизар.

— Как ты пробрался во дворец, что за нелепую байку ты рассказал всем, где кувшин, который ты украл у меня? Что ты с ним сделал?

— Ничего, отдал его величеству,— развел руками Мизар, легко улыбнувшись. Он скосил глаза на ничего непонимающего Клайма Кольбейна. Люди, идущие по коридору. начали останавливаться и с интересом наблюдать за происходящим. Тем более, что в дело был замешан сам военный министр Клайм Кольбейн.

-Это было мое задание,— было видно, что обыкновенно хладнокровный капитан едва сдерживает гнев.

— Ох, простите, я не знал, но разве так важно кто именно закончит его, раз его величество в конечном счете получил то, что желал. Но я должен поблагодарить вас за помощь.

— Ах ты...— на глазах у пораженной толпы, в руке Рэя Нордиса появился арбалет. Тетива зазвенела с наложенным на нее болтом.

— Как пожелаете,— дьявольская улыбка Мизара стала еще шире, в глазах его блестело едва ли не предвкушение. Он поднял указательный палец, направив его точно в грудь противника, находящегося всего в двух метрах от него.— Структура... рассеять! — выкрикнул он. Прозвучало 'дреньк' спуска крючка арбалета. С потолка посыпалась штукатурка, закачалась огромная люстра, и через миг ни потолка, точнее внушительных размеров его куска, ни самой люстры уже не существовало. Толпа ахнула и бросилась наутек.

— Вы двое, остановитесь немедленно! — ладонь Клайма железной хваткой держала правую руку Мизара, направленную теперь вверх.

— Что здесь происходит? — Клайм похолодел, голос короля прозвучал совсем рядом. Как оказалось, рука его была сомкнута на запястье державшего арбалет Рэя Нордиса, посреди абсолютно пустого коридора. Никто не пожелал находиться рядом, когда от одного слова исчезают части дворца.

— Ваше величество,— рука Мизара легко выскользнула из захвата Клайма, оставив того пялиться на свою ладонь. Когда он успел?— приложив руку к груди, Фон Грассе отвесил почтительный поклон,— это просто недоразумение, всего лишь досадный инцидент.

— Это правда? — ясный сияющий взгляд Сая перешел с Мизара на Рэя Нордиса, и он опустил руку того.— Если мои подчиненные начинают выяснять отношения в первый же день своей службы,— что же я за король, раз некомпетентно назначил на эти посты таких людей?

— Ваше величество, это не так. В этом нет вашей вины,— Рэй Нордис взглянул на Мизара и постарался придать своему взгляду поменьше неприязни, спрятав поврежденную руку за спину.— Этот человек прав,— всего лишь недоразумение, больше этого не повторится.

— Уверены? — Сай перевел взгляд с Рэя на Мизара и обратно,— я услышал шум, когда шел на вечерний совет. Вы двое, полагаю, направлялись туда же? — сухо спросил Сай, обратившись к Клайму, пунцовому от смущения, и Мизару.— Следуйте вперед, я сейчас догоню вас... Капитан, зайдете ко мне для доклада, когда совещание закончится.

-Ваше величество, боюсь, мой доклад будет больше уместен на совещании.

— Я сказал, оставим это,— повторил Сай. И продолжил лишь когда убедился, что Клайм с Мизаром оказались вне пределов слышимости.— Не хочу, чтобы это повторилось как сейчас. Капитан, я всегда считал тебя выдержанным человеком и примером для подражания.

— Простите меня, ваше величество, этого больше не повторится,— было видно, с каким трудом даются эти слова такому человеку, как капитан Рэй Нордис.

— Если это все...

-Ваше величество...

— Что такое? — Сай обернулся через плечо.

— Этот человек, с Клаймом,— что ваше величество думает о нем?

— Я понимаю твою мысль, его зовут Мизар фон Грассе, он новый адъютант Клайма и мой военный советник.

— Что ваше величество знает о нем?

— То, что необходимо знать о новом военном советнике, не больше, но достаточно, чтобы понимать твое беспокойство. Я буду осторожен,

— Обещайте мне. Ваше величество, этот человек чудовище обладающее неизвестным даже мне видом магии. Он напал нам меня в Виере,— рука Рэя сжалась за спиной, ноя от боли в потерянном пальце.

— И все-таки, он нужен мне, Рэй, нужен Асталу. И я не откажусь от такого как он и его силы, даже если ты просишь.

— Я понимаю, ваше величество, я не прошу этого. Знайте, я буду приглядывать за ним. Даже если вы прикажете мне не делать этого,— упрямо выпрямился капитан.

— Рассчитываю на тебя,— слабая улыбка скользнула по уставшему лицу Сая.

'Даже если бы я приказал, да?' — повторил он мысленно. Но это действительно было так.

Часть 8.

Кальвин проснулся внезапно, не поняв, что именно его разбудило, Потянувшись, он сразу ощутил, как заныли затекшие мышцы, к тому же он совершенно продрог, — все таки спать под открытым небом второй день подряд — удовольствие не из приятных. Проморгавшись, Кальвин уставился в ночное небо, усыпанное крупными яркими звездами. Луны не было видно. Или она еще не взошла. Интересно, звезды над Зоной Промежутка такие же яркие, или соответствуя его правилу, они будут просто ослепительными? Приподнявшись, Кальвин поискал взглядом Гвен,— ее скатка одеяла была пустой. Судя по расположению звезд, время было близко к утру. И все же до рассвета еще было далеко, но капельки росы на траве поблескивали от теплого света, лившегося с востока, из-за ближайшего валуна в рост человека. Почесавшись, Кальвин закутался в свой насквозь промокший плащ, и пошел к источнику света. Но не дойдя двух шагов, он остановился, когда увидел что скрывалось за камнем. Гвен была там, она сидела на траве, прислонившись к камню спиной, и держала в поднятой руке гребень, пристально вглядываясь в него. Источник сияния также находился здесь,— изумрудный свет окутывал фигурку девушки с ног до головы. И теперь перекинулся на гребень в ее руке. Судя по всему, она была так поглощена его изучением, что совершенно не услышала приближения Кальвина. Уже не в первый раз Кальвин видел это сияние, и очертания чего-то похожего на небольшие изящные крылья за спиной девушки. Глаза Гвен были широко открыты, но, судя по тому, как неподвижно она сидела, она не была полностью 'здесь', целиком поглощенная своим занятием. В этом сиянии Кальвин не чувствовал враждебности. Если бы он только ощутил нечто подобное, то непременно бы разбудил ее, спящую наяву. Но сделай он что-либо подобное,— кто знает, что случится с девушкой от резкой перемены. То, что сейчас разглядывало гребень в своих руках, было Гвен лишь наполовину. Что бы или кто бы это ни был, Кальвин понимал, что это лишь ее тайна, и он никогда не спросит об этом Гвен, пока она сама не решит рассказать ему все. Кальвин отступил на шаг, но ветка предательски треснула под его ногой. Он мысленно выругался, свет погас столь внезапно, что, казалось, их окутала полнейшая темнота.

— Кальвин? Я знаю, ты здесь, выходи немедленно. Разве тебя не учили в детстве, что подглядывать нехорошо.

— А... я это... Ты только не подумай, что я следил, просто проснулся и увидел, что тебя нет. Придумала что-нибудь гениальное? — Кальвин подошел и сел рядом с девушкой, чувствуя, что теперь она полностью здесь. Это снова была настоящая Гвен, и он не собирался спрашивать ни о чем, хотя самой девушке, казалось, не было никакого дела до того, что он видел, или она действительно не помнила ничего.

— Я знаю все о твоих странных наклонностях, Кальвин Рейвен,— отрезала Гвен. Но потом вздохнула и откинула на голову на камень. Вновь подняв гребень в руке, она сжала его, а затем вложила в руку Кальвину, — возьми, кажется я, наконец, знаю, как им пользоваться.

— Во сне увидела? — пошутил Кальвин.

— Нет,— она качнула головой, взглянув на звезды.— Назови это озарением.

— И что же это? — с интересом спросил Кальвин, вертя в руках и так и эдак обыкновенный на вид гребень.

— То, что поскорее доставит нас в Виеру.

— Что!? — воскликнул Кальвин.— Правда!? Я так и знал, что это не простая штучка.

— Разумеется,— Гвен с презрением взглянула на него.— Я не собираю всякий хлам, и знала, что эта вещь стоит дорого.

— Не удивительно, что те двое так вцепились в нее.

— Не желаю больше говорить о них,— отрезала Гвен.

— Не будем. И как же эта штука действует?

-Кто знает,— рассеянно бросила девушка, зевнув.

— Но ты же сказала...

— Вот ты и разберись с этим,— ты же у нас специалист по будущему.

— Ну, знаешь ли,— проворчал Кальвин.— Эй, ты куда? — он протянул руку вслед поднявшейся девушке.

— Пойду, посплю немного, устала разгадывать бесполезные загадки. К утру я жду от тебя подробный отчет о том, как этот Предмет Залога перенесет нас в Виеру за два дня.

— Эй, но... Как скажешь,— кисло закончил Кальвин. Он вновь взглянул на гребень в своих руках,— значит все же Гвен сумела каким-то образом узнать, что спрятано под маской того заклинания. Кальвин читал в какой-то древней книге, названия которой он даже не помнил, что когда-то давно существовали такие артефакты, которые способны были управлять временем, их использовали древние мореплаватели и торговцы, чтобы пересечь континент всего за считанные дни. Но Кальвин никак не думал, что что-то подобное найдется в сокровищнице Ксанады. Узнать, как эта штука работает,— вот так задачка. Но Гвен с него шкуру снимет, если он не справится к утру. Он любил сложные загадки, придется быстренько вспомнить все, что он когда либо читал или слышал о чем-то подобном. Нелегко, но Кальвин был уверен, что он справится, на крайний случай, придется обратиться к Предвидению, хотя этот вариант он решил оставить на последок.

Пятью часами позднее...

— Гвен?

— Да, Кальвин?

— Те типы позади нас, они кажутся мне знакомыми. Это дежа-вю?

— Не думаю, я тоже где-то их видела.

На самом деле это были те же бравые солдаты, которые гоняли их словно дичь по холмам Ксанады.

— Эй, вы, а ну повернитесь, ваши рожи я хорошо запомнил!— грубый голос прозвучал позади Кальвина, шедшего по дороге чуть позади Гвен.

— Отличный пейзаж, как думаешь? — закинув руки за голову, Кальвин продолжал любоваться природой. Справа шумел водопад.

-Может, хочешь искупаться?

— Ну уж нет.

— Эй, вы слышали! — Кальвин оглянулся,— как он и думал, всего в десяти шагах от них шли те самые типы, теперь их было пятеро, но их главаря он хорошо запомнил.

— Эй, не думаете, что я все забыл, ваши мерзкие уловки, теперь они вам так с рук не сойдут, Я, Кирстен Клюмальд! — заорал один из мужчин, потрясая оружием.

-Впервые слышу. Гвен ты знаешь этого парня?

— У меня нет знакомых бандитов.

-Бандитов!? Да как вы... — топот ног позади них усилился, преследователи явно решили взять реванш за тот феерический бег по склону холма. Но вот одна незадача,— Кальвину и Гвен теперь предстояло подняться на него снова. Отбиваться от этих типов в этот раз будет куда сложнее.

— Гвен...

— Ты, мерзавка, а ну повернись ко мне! — командир 'бравых' солдат схватил Гвен за локоть, но тут же заорал, когда острая грань ее веера рассекла его рукав вместе с кожей руки.

— Ах ты, стерва! Ребята, держите их!

— Всем стоять. Если не хотите быть порезанными на куски,— провозгласил Кальвин. Мужчины на миг замерли, заколебавшись, глядя на катавшегося по земле командира. Но затем...

— Взять их!!

— Отомстим за командира! — заорала подогретая энтузиазмом толпа и ринулась в атаку.

— Гвен, отвлеки, их. Кажется, сейчас самое время испытать эту штуку.

— Рассчитываю на тебя,— за спиной Кальвина, отошедшего чуть в сторону, завязалась потасовка. Надо отдать должное Гвен, она не нанесла ни единого неверного удара. Вынув из кармана гребень, Кальвин сделал глубокий вздох. Теперь пришла пора узнать, на что он потратил несколько часов, лишившись сна в эту ночь. Нелегкая загадка вышла, но он надеялся, что справится.

— Гвен, когда скажу, будь рядом со мной! — прокричал Кальвин.

— Понял, слуга,— отозвалась девушка.

— Вот ведь,— пробормотал Кальвин. Он вгляделся в гребень. В его округлую форму, плавные изгибы, затейливую гравировку, цвет, материал,— и забыл о том, что видел,— попытавшись представить его истинную форму. Он начал повторять те слова, что сумел сложить, пока сидел ночью под усыпанным звездами небосводом. Получилось немного слишком длинно, но он не был специалистом по созданию заклинаний, даже не зная, к какой стране изначально относился гребень. Поэтому, он придумал нечто нейтральнее, но что должно было активировать его.

-'Волны бегущие меж волнами,— время, двигающееся размеренно, и промежутки, не заполненные ничем. Я пройду по гребням волн, не касаясь ступнями впадин. Годы станут месяцами, месяцы днями, дня часами. Я не завишу от порядка Древа, следуя тропой, освещенной неярким светом хаоса. Мой путь станет моим желанием, То, чего я хочу!' — Гвен сейчас! — прокричал Кальвин. Он на миг потерял равновесие, уже не видя ни девушки, ни солдат, когда земля под его ногами стала вдруг волнами бушующего моря. Сильнейший ветер сбивал с ног.— Гвен!! — Чем она там занималась так долго? Кальвин понимал, что не сможет долго удерживаться в этом мгновении. Если его утянет вперед, девушка останется там. Сквозь ветер Кальвин потянулся назад.— Хватайся скорее, поторопись! — и он нашел руку девушки. Странно слабую. Она едва могла держаться за его пальцы, поэтому он лишь крепче притянул ее к себе. -Что с тобой происходит?

— Ничего... особенно. Просто действуй,— тяжело дыша, прошептала она. Вместо ответа он шагнул на следующую волну, затем другую. Удерживать равновесие стало на удивление легко. Кальвин предпочитал не думать, о том, какая глубина была под ними, и что это вообще было за место. Ведь идиоту было понятно, что море на самом деле не было морем. Все древние артефакты были созданы со способностью противостоять устоявшемуся порядку вещей, и изменять реальность. 'Предмет залога', как называли их. Лицо Кальвина намокло, как и волосы, и вся его одежда. Неужели древние путешественники также проходили через эти волны или он что-то сделал не так, ведь текст заклинания он фактически придумал сам.

— Осторожнее, здесь скользко. Ступай шаг в шаг за мной.

— Поняла,— кивнула Гвен. Но пальцы ее отчаянно вцепились в его руку. Неожиданно впереди Кальвин заметил просвет сквозь тучи. Солнечный свет лился среди темноты бури. Кальвин направил шаги к этому лучику света. Он лишь мог надеяться, что это и был выход.

— Надеюсь, мы не окажемся где-то через сто лет от настоящего,— усмехнулся Кальвин сам себе.

— Дурак, тогда я оставлю тебя плавать в этом море,— захлебываясь пообещала Гвен.

Кальвин улыбнулся и ступил под луч света. И затем... они безо всякого перехода оказались стоящими перед каменной кладкой стены. Кальвин даже стукнулся лбом о нее. Потирая быстро растущую шишку, он оглянулся.

— В точности как я и рассчитывал. Зуб даю на отсечение, что это городские стены Виеры.

— Кальвиииин!!!

-А, что такое? — невинно спросил Кальвин и тут же согнулся, получив увесистый удар по шее. Он рухнул на колени.— Ты что!?

— Это тебе за то, что заставил меня искупаться в ледяной воде. Не мог придумать способ лучше? — девушка выглядела жалкой и растрепанной, в прилипшей к телу одежде. Кальвин не смог сдержать смешок.

— Тебе очень идут облегающие одежды.

— Дурак! — Гвен занесла руку для второго удара, но внезапно схватилась за запястье, со стоном согнувшись.

— Гвен? Я не виноват ты сама... но, взглянув на руку девушки, тут же перестал смеяться. Ее кожа стала почти прозрачной на тыльной стороне ладони, и по ней, извиваясь, ползли изумрудные змейки.

-Покажи, это они тебя так?

— Не стоит беспокоиться,— девушка поспешно спрятала руку за спину.

— Но твоя рука...

— Я сказала, со мной все в порядке,— отрезала девушка.

-Я бы не был в этом так уверен...— пробормотал Кальвин. На рану это было похоже меньше всего.

Глава 11. Похищение короля.

Часть 1.

-На этом все,— Сай поднялся, оглядев свой изрядно поредевший кабинет министров.

— Одну минуточку, ваше величество,— он нахмурился, недовольный тем, что его задерживают. Этим смельчаком оказался министр внешних связей — маркиз Салавей. Потирая свой лощеный подбородок, и оправив высокий стоячий воротник, он произнес:

— Есть еще кое-что, что ваше величество не посчитали нужным сообщить совету.

— И что... по вашему мнению, я не сообщил совету министров? — холодно поинтересовался Сай.

— Присутствие этого человека, что находится по левую руку от вашего величества.

Сай повернул голову, встретившись взглядом с Мизаром Фон Грассе.

— Что конкретно интересует вас?

— Смею заметить, ваше величество, недопустимо вводить в совет человека, никому неизвестного.

— Вы же не думаете, что король обязан отчитываться перед своим советом в том, кого именно вводить в него?

— Осмелюсь заметить, это не только мое мнение. Но и всего совета. Также хочу напомнить, если это будет не слишком дерзко с моей стороны, но в прошлый раз ваше величество ввели в совет своего близкого друга, Криса Энн, который оказался предателем. Его сестра погибла при загадочных обстоятельствах, что тоже весьма подозрительно. Она могла...

— Довольно...— негромко отрезал Сай, но маркиз Салавей закрыл рот с видом величайшего оскорбления. — Я не позволю осуждать поступки Криса Энн до вынесения приговора суда, когда он состоится. И, конечно, никто не имеет права сомневаться в том, что Алия Энн была жестоко убита ... — Сай сделал паузу, вновь взглянув на Мизара,— оппозицией Ксанады. Более того, моему министру внешних связей, несомненно, хорошо известно имя человека, стоящего рядом со мной. Все вы присутствовали при его первом появлении в тронном зале. Но если маркиз настаивает, я представлю его еще раз.

— С вашего позволения...

Сай удивленно оглянулся, когда Мизар поднял руку.

— Я назову свое имя сам. Мизар Фон Грассе из Ксанады, — он слегка склонил голову.

— С этого дня вот этим указом,— Сай подвинул на середину стола лист бумаги с гербовой печатью, чтобы все могли подробно рассмотреть его,— он назначается военным советником и адъютантом при всем вам известном военном министре Клайме Кольбейне. Также маркиз, довожу до вашего сведения, что все вопросы, касающиеся положения дел в Ксанаде, можете задавать непосредственно Фон Грассе.

— Ваше величество,— на сей раз голос взял министр юстиции, граф Эридиа,— сухонький и какой-то серый человечек, с умными проницательными глазами хищной птицы. Всем было хорошо известно, что из его цепких пальцев редко кому удавалось вырваться на свободу, — значит ли это, что вы доверяете человеку, имя которого, как говорят, непосредственно связано со сменой короля в Ксанаде, и чей младший брат взошел на престол? Не слишком ли это... необдуманный шаг? Это переходит все рамки законности.

— Граф,— вздохнул Сай,— дела Ксанады, как и имя ее короля — личное дело этой страны. Астал не вправе диктовать свои условия суверенному государству. Но советую вам и маркизу Салавею обратить особое внимание на добрососедские отношения с новым монархом. В чем я уверен вам сможет поспособствовать господин Фон Грассе. Это простой совет, не приказ, примите его к сведению.

— Как скажете,— склонил голову Эридиа, и, казалось, удовлетворенный сел на свое место. Если и были еще какие-то разногласия, их больше никто не озвучил. Сай был уверен, если бы их высказала Дана Торн, то это, как обычно, произошло бы в тиши его кабинета. Министр двора Кластин Ринг Винкс и господин Даменси вообще крайне редко принимали участие в подобных дискуссиях, полностью сосредоточенные на работе своих ведомств, за что Сай был им благодарен. Когда все поднялись в знак почтения к уходящему Саю, король жестом подозвал к себе Клайма. Пока они шли по коридору к его кабинету, у них было несколько минут, чтобы перекинуться парой слов.

— Как продвигается дело с Крисом?

— Ммм, Сай, знаешь, ничего не могу сказать определенного. Но я уверен, он все еще в городе. Охрана, что я поставил, не пропустит и мыши. Думаю, ему приходится нелегко, рано или поздно я загоню его в угол.

— Не перестарайся, ты не должен навредить ему.

— Сай, твое мягкосердечие однажды погубит тебя. При всей нашей былой дружбе, сейчас пока все обстоятельства против Криса, я не думаю, что тебе стоит вмешиваться в это дело. Когда его передадут в руки юстиции...

— Знаю, и все же, сделаю все, что смогу. Ты снова отправляешься в город?— Сай заметил, что на сгибе руки Клайма лежит походный плащ.

— Да, ты доверил это дело с Крисом мне. Надеюсь, сегодня мне повезет, снова обследую район трущоб.

— Крис не из тех людей, что сунутся туда.

— Обстоятельства иногда могут менять человека. Я уже закинул удочку, и мне сообщили некие сведения, из которых следует, что человека, схожего по описанию с нашим Энн, видели в том районе.

— Рассчитываю на тебя,— Сай дружески хлопнул Клайма по плечу, расставшись с ним.

Часть 2.

— Кальвин?

— Все спокойно,— отозвался тот. Его голос, впрочем, как и голос Гвен, был приглушен шарфом из Ксанады, обмотанным вокруг лица.— Хорошо, что мы выбрали этот путь,— Кальвин с воодушевлением преодолел очередное препятствие в виде лежащего на земле пьяного в стельку человека. В этом районе они попадались также часто, как и камни на мостовой. Особенностью этого мрачного района было почти полное отсутствие синей плитки, встроенной в мостовую. То ли местные жители не испытывали потребности в тепле, то ли просто растащили булыжники, продавая их по бросовой цене в соседних деревнях. Что было не удивительно, учитывая специфику здешних обитателей. Гвен так же легко приняла условия игры, больше похожая на разбойницу, чем он сам, со сверкающими глазами дикой кошки.

— Эй, детка, не составишь ли мне компанию за ужином, а то мне...— тип, сказавший эти слова нетвердым голосом, через секунду уже мирно спал у порога собственного жилища, такого же грязного и обшарпанного, как и он сам.

— Он живой? — на всякий случай оглянулся Кальвин.

— Я ударила его плашмя, если ты об этом,— рука Гвен скользнула за спину, пряча свои веера. И когда она успела? Но она права, в этом районе нужно быть настороже. Трудно было поверить, что в Виере еще существуют подобные места, где и днем то городская стража не рисковала появляться, если их было меньше трех человек. Запутанные улочки, кривые, словно их намеренно завязывали в узел при постройке, были идеальным путем, который мог вывести их к верхней части города без всяких препятствий. Тот план, что они придумали с Гвен у городской стены, был прост и гениален. Но для его исполнения им необходимо было проникнуть во дворец как можно не заметнее. Остановившись, Кальвин сверился с картой.

— Ну, что там? — нетерпеливо бросила Гвен. Она лишь слегка запыхалась.

Было холодно. Со стороны залива ветер доносил промозглую влагу.

— Сюда, да. Так мы сможем срезать путь, — Кальвин указал на проулок, ведущий налево. Он понятия не имел, как он называется. На карте название не было указано. В этой части города люди давали своим улочкам названия сами. И часто одна и та же улочка носила несколько названий. Оставалось лишь удивляться, как сами жители не путались в них. Мир этого района жил по своим законам. Иногда казалось, что эта часть белокаменной Виеры была каким-то обособленным государством, что, скорее всего, было недалеко от истины.

Не сбавляя шага, Кальвин завернул за угол, прошептав 'В ожидании искр огня...', и тут же небольшой переливающийся столб искр появился у его левого плеча, освещая дорогу. Что-то очень похожее на это, возникло за спиной Гвен. И все же, Кальвин предпочитал не думать о том, почему ее искры несли в себе все тот же зеленоватый оттенок. Вдобавок они были слабо похожи на естественный огонь, словно болотные огоньки, что часто уводили путника не туда.

В этот самый миг кто-то с силой врезался в него. Скорость Кальвина была выше, поэтому он сумел удержаться на ногах. Похоже, тот, кто столкнулся с ним, также собирался сделать поворот, но был несколько ниже ростом и явно более хрупким. С тихим 'ох', человек упал на спину, с трудом приподнимаясь. В этот миг сзади затормозила Гвен, в ее свете и свете искр Кальвина, ярко высветилось лицо того, с кем он столкнулся.

— Крис!? — воскликнул Кальвин.

Но вместо ответа тот приподнялся, закрывая лицо рукавом, проверяя, на месте ли большой рюкзак за его спиной, которым он, кажется, дорожил больше, чем собственным телом.

— Крис Энн? — нахмурившись, спросила Гвен, склоняясь вперед.

— Держи, — Кальвин протянул руку, предлагая помощь, чтобы подняться.— Давненько не виделись,— улыбнулся он старому другу со времен отряда Лилии.

Однако, вместо того, чтобы протянуть руку в ответ, Крис отвернулся и, склонив голову, бросился вперед, явно пытаясь скрыться.

— Эй, эй! Это же я и Гвен, помнишь? Погоди! — Кальвину было не трудно поймать этого хрупкого парнишку, над которым так часто смеялись в их отряде за то, что его сестре чаще удавалось побеждать того в поединке. Да, они с сестрой Алией были похожи как две капли воды, и также неразлучны.

— Пусти, отпусти, мне нужно поскорее выбраться отсюда! — вырывался Крис.

— Что за спешка? Если ты во дворец, мы проводим тебя, нам как раз по пути туда. Верно, Гвен? — Кальвин обернулся к девушке, которая нала выказывать признаки нетерпения.

— Разумеется, и сдам его на поруке сестре, раз она позволяет своему брату-близнецу разгуливать по такому району одному,

— Во дворец? Нет, не надо... мне совсем не туда...— сбивчивый голос Криса был наполнен неподдельным страхом. Более, того он непрерывно оглядывался, словно боясь что кто-то выпрыгнет из ближайшего темного прохода.

— Тебя кто-то преследует? Какие-нибудь бандиты? — Кальвин все еще удерживал друга за локоть. Тот старательно прятал глаза.

— Сай...

— А? — не расслышал Кальвин.

— Сай Валентайн... я не могу ...— прошептал Крис. Голос его дрожал, то ли от быстрого бега, к которому он всегда был непривычен, то ли от страха. Сай? При чем здесь этот трудоголик и тиран?

-А, попятно,— воскликнул Кальвин. Гвен, ты слышала? Крис только не говори, что тебя отправил сюда этот негодяй? А может он так завалил тебя работой, что ты сбежал? У него, что, совсем нет сердца? Я так и думал.

— Вне всяких сомнений,— взгляды Кальвина и Гвен встретились, они кивнули друг другу,— теперь еще и это, это ему так с рук не сойдет.

— Значит,— Кальвин почесал подбородок, отпуская Криса,— он так на тебя надавил, что ты сбежал из дворца? Не удивительно, учитывая то, что пришлось пережить нам с Гвен, я бы тоже сбежал. А где Алия, она тоже решила все бросить?

— Алия... Я не могу, не могу говорить,— Крис зажал уши руками, но тут все трое услышали громкий стук подкованных сапог. Кто-то еще шел с той же стороны, откуда появился Крис. Шаги эти быстро приближались. Неужели погоня?

— Так, решено,— внезапно произнес Кальвин.

Но тут рука Криса вцепилась в его локоть. Кальвин с удивлением посмотрел на своего друга.

— Не выдавай меня ему, он все время преследует меня, мне никак не удается выбраться из города. Я пробовал и так, и эдак, но каждый раз он расставляет мне новые ловушки. Если я не выберусь из города, все будет кончено, помогите мне, прошу вас! Я не останусь в долгу. Если вы выдадите меня ему, все будет кончено, меня непременно ждет смертный приговор.

— Крис, успокойся, немедленно. Если бы тебя видела твоя сестра...

Но потом и терпение Гвен подошло к концу:

— Кальвин, что будем делать? Наши планы не изменились?

Звук шагов меж тем становился все слышнее

— Ни в коем случае,— покачал головой Кальвин,— теперь он ответит еще за одно преступление,— злобная улыбка появилась на губах Кальвина.— Крис,— он обратился к другу,— все также отчаянно вцепившегося в его руку, — слушай, мы не выдадим тебя ни Саю, ни кому-то другому, так что сейчас ты отправишься с Гвен. Ей же ты доверяешь? Мы сами только что появились в городе, и поэтому немного отстали от событий. Что бы ни произошло между тобой и Саем, уверен,— он один во всем виноват,— и мы заставим его вымаливать у тебя прощение на коленях.

Опешив, Крис смотрел на Кальвина, говорившего подобные вещи с абсолютно серьезным видом. Затем перевел взгляд на Гвен.

— Вы поможете мне? Но вы ничего не знаете,— он вновь отвел взгляд в сторону.

— Меня это не интересует, что бы это ни было, но факт остается фактом, верно Гвен?

— Именно, Сай Валентайн еще хуже моего брата, когда дело доходит до того, чтобы заставить людей делать то, что им не по нраву. Тебе нужно скрыться на время. Кальвин?

— Да, думаю, библиотека мастера Нельфа самое подходящее место. А потом мы устроим вам очную ставку.

— Устроите что?— начал, было, Крис.

— Встретимся по дороге, на задней аллее, я один не справлюсь,— напомнил Кальвин уже бегущей в другом направлении Гвен. Она тащила за собой упирающегося Криса.— У тебя всего пятнадцать минут,— добавил он.

— Этого более чем достаточно,— уверила его Гвен.

Они разошлись в разные стороны. Кальвин бежал теперь по тому же пути, по которому раньше Крис, навстречу шагам преследователя. Он пока не знал что предпримет, когда встретит его. Но одно он знал точно,— ему необходимо тянуть время, дав возможность Гвен и Крису удалиться на как можно большее расстояние от этого места.

Прошло совсем немного времени, шаги преследователя стихли. Кальвин также остановился, подняв повыше свои искры огня, чтобы осветить силуэт того, кто находился прямо перед ним.

— Ты?! Не ожидал увидеть тебя в таком месте,— рука Клайма Кольбейна опустилась, так и не вынув один из двух парных мечей, бывших его любимым оружием. Очень опасным оружием, которым он в совершенстве владел как с левой, так и справой руки. И это был лишь один из множества видов оружия, среди которых практически не было таких, во владении которыми Клайм Кольбейн не достиг бы совершенства. Но что более важно, Клайм Кольбейн хотя и не любил пользоваться магией, но это совсем не значило, что он не владел всеми необходимыми солдату на поле боя видами заклинаний. В обыкновенное время, Кальвин бы подумал дважды, прежде чем вызывать такого человека на поединок. И еще, он был одним из немногих людей, которым был известен секрет Кальвина — Предвидение. Поэтому Кальвин был более чем уверен, что мастер стратеги и тактики нападения, генерал армии Астала, явно умел противостоять этой его силе. К счастью, все, что Кальвину было нужно сейчас,— это протянуть время как можно дольше.

— Что ты здесь делаешь? Кажется, я задал вопрос.

— Просто гулял, любовался ночным пейзажем, неужто нельзя? — нагло поинтересовался Кальвин.

— Слушай, если ты здесь, Гвен тоже где-то рядом. Я прав? Не держи меня за дурака, этот проулок здесь единственный. Так что, отвечай, где он?

— Он? — озадаченно повторил Кальвин

— Кальвин, не увиливай, я говорю о человеке, который только что пробежал здесь. Слышал его шаги и голос, а потом снова шаги,— две пары шагов.

— С тобой сложно спорить,— вздохнул Кальвин.— Да это Гвен со своим новым дружком бросила меня и сказала, что вернется к утру.

— Не играй со мной, Кальвин, у меня есть полномочия и приказ схватить предателя Криса Энн, и любого, кто окажет ему содействие. Если вы с Гвен решили не подчиниться приказам, я буду вынужден...

Кальвин подавил тяжелый вздох. Покосившись на руки Клайма, уже вынувшего клинки, он примирительно поднял ладони.

— Эй-эй, постой. Ну откуда нам было знать, что это приказ Сая, это же Крис! Ну да, он пробежал мимо нас.

— Куда он направился? Говори, Кальвин. Мне не хочется применять силу, но если потребуется...

— Вот идиот,— пробормотал себе пол нос Кальвин.

— Что ты сказал?

— Это я не о тебе. Я имел в виду Сая. Этот идиот,— сам не отдыхает и людей загонял совсем, что от него сбегают лучшие друзья. На месте Алии я бы...

— Алия не...— начал было Клайм, но осекся, замолчав. А следом последовал стремительный бросок меча, который задрожал у горла Кальвина, так что тот не успел даже погасить искры огня.— Глупец, ты ничего не знаешь. И лучше бы тебе не вмешиваться во все это. Просто скажи, куда он пошел.

— Да, похоже, ты не отстанешь, пока я не скажу, — протянул Кальвин, мысленно прикидывая варианты остаться в живых, если разозлить Клайма Кольбейна достаточно сильно. Шансы были прискорбно малы. В таком случае все равно...— 'В поисках защиты...'— Кальвин успел произнести заклинание почти полностью, прежде чем острие меча уперлось в его горло.

-Даже не думай закончить. Говори, где Крис, Кальвин и я не стану докладывать Саю о твоем поступке.

-Да, не стоит, я как раз сейчас направлялся во дворец. Та что, думаю, я сам все выскажу этому королю тирану с глазу на глаз. Клайм, у тебя ведь немало дел сегодня ночью?

— Ты не сойдешь с этого места, пока не скажешь. Куда вы спрятали этого предателя?

— Этого предателя? Прости, о ком мы говорим? Я потерял нить разговора.

— Кальвииин,— прорычал Клайм.

-Ну хорошо, хорошо,— развел руками Кальвин,— я скажу, но не думай, что Саю удастся так быстро вернуть к себе доверие Криса. За то время, пока нас не было, он должно быть всех заставил работать на износ, уж мне-то это ясно как белый день.

— Ты ничего не знаешь,— отрезал Клайм. Он по-прежнему не спешил убирать клинок от горла Кальвина.

— Ладно, это не мое дело, но если ты постараешься, то можешь еще застать Криса у рынка менял. Я отправил его к одному моему знакомому по имени Тони, отсидеться там, пока буря не утихнет. Он держит мастерскую часов. Она единственная в том районе. Ты без труда найдешь ее.

— Рынок менял? Но это почти на другой стороне города. Кальвин, не юли, ты меня знаешь, если ты соврал...

— Да зачем мне это? Сай свое получит сначала от меня, потом от Гвен, а затем и от Криса, я уверен в этом.

— Наивный,— с легкой усмешкой Клайм опустил оружие, которое так же быстро исчезло в ножнах, как и появилось.— Знал бы ты, сколько я следил за этим предателем, и если выяснится, что ты солгал мне, Кальвин, тебе придется ответить за это перед законом.

— Ну, тогда я рад что не солгал,— невинно пожал плечами Кальвин.

— Крис Энн, к твоему сведению, хотя это и конфиденциальная информация, предал не только Сая, он предал страну, что более важно. И ты также станешь предателем, если выяснится, что Криса Энн не окажется на рынке менял.

-Надеюсь, тебе повезет,— махнул ему на прощание Кальвин.— Ну я пойду, у меня еще на эту ночь куча дел.— Кальвин говорил с пустым местом. Клайм Кольбейн растворился в тенях, и только стук каблуков по выщербленным булыжникам говорил о том, что этот человек все еще где-то поблизости.

— Уфф, пронесло,— наконец смог выдохнуть Кальвин— Надеюсь, вы двое в безопасности,— мысленно он пожелал удачи Гвен и Крису. Если Клайм такой серьезный, видно здорово Сай его настроил вернуть Криса. Что же там такое, дело государственной важности? Если Клайм Кольбейн уже был на службе короля, то не удивительно, что и члены бывшего отряда Лилии также получили должности при дворе. Зная характер Сая, им оставалось лишь посочувствовать. Доля путешественника теперь вовсе не казалась Кальвину такой уж плохой.

-Опаздываешь, Гвен,— крикнул он быстрой легкой тени, заскользившей радом с ним, когда он был уже почти на половине галереи, ведущей к южному входу во дворец.— Что с Крисом?

— Не считай меня недоучкой. Он в безопасности, хотя мне пришлось разбудить старика Нельфа и его внучку. Она ни за что не хотела отпускать меня, пока я не расскажу ей о тебе.

Кальвин ощутил, как заалели его щеки. Гвен говорила так, будто обсуждала цену на букет цветов на ярмарке.

— Планы не изменились? — на всякий случай уточнил Кальвин.

— Ни в коем случае, но я не намерена встречаться с братом.

— Тогда воспользуемся самым близким входом в подземелье, если ты, конечно, не хочешь, еще раз испытать гребень.

— Лучше через подземелье,— голос Гвен дрогнул, но не от быстрого бега через две ступеньки. Кожа самого Кальвина все еще помнила ощущение от прикосновения волн.

— Тогда сейчас сверни направо и прыгай прямо через стену, под ней будет решетка. Надеюсь, ее еще не заделали.

— Поняла,— Гвен легко перемахнула через стену высотой в ее собственный рост. Кальвин старался не отставать. Сай, приготовься к расправе! — мысленно он уже потирал руки.

Часть 3.

В этот вечер Сай размышлял, хотя собрался поработать далеко за полночь. На всякий случай он даже заперся ото всех в своем кабинете. Как он ни старался сосредоточиться на работе, ничего не выходило, все его мысли вновь и вновь возвращались к разговору с Рэем Нордисом. О двух таинственных гостях с Севера, о том, как капитан помог Кальвину и Эвенке справиться с ними. О Мизаре Фон Грассе, и о том, как, должно быть, слишком резко сам Сай ответил капитану. Не хотел, но ответил. Даже услышав о вероломном поведении человека, которого он лично назначил своим военным советником. И так легко оказалось отмести все прочь, закрыть глаза на очевидное. Все по одной единственной причине,— Мизар был нужен Саю, этот убийца. Этот хладнокровный, расчетливый, не считающийся ни с чем человек по-прежнему был нужен Саю. Теперь, после того, что ему стало известно о гостях с Севера, даже больше. Заговор Ксанады, шаткое перемирие с Риокией, странное молчание Вальца и окутанный туманом Север. О не Саю не было известно почти ничего. Король не имеет права быть слепым, иначе в один день он может потерять даже свою страну. Поэтому, такой человек как Фон Грассе, был жизненно необходим Саю, невзирая на опасность. Лантис несомненно будет противиться такому решению до последнего, поэтому, теперь Сай сам натравил их друг на друга. Ему же придется расхлебывать то, что он заварил,— опасно держать этих двоих близко друг от друга. Но он в силах отпустить от себя Лантиса, даже если захочет. Ни отпустить, ни отослать, над этим человеком вся его власть как короля начиналась и заканчивалась, когда он вспоминал о Слепых Богах. Слепые Боги... Саю вдруг стало интересно, откуда пришло это название? Инстинктивно Сай закрыл ладонью глаза, чувствуя, как усталость наполняет его тело. Поэтому в этот миг он не заметил, как две темные тени бесшумно прыгнули через открытое окно в его кабинет. Слишком поздно он почувствовал их присутствие.

-'В поисках защиты я...'— но дочитать заклинание он так и не успел, как и осознать, что тот, кто был позади него, прочел свое заклинание, слова которого он не расслышал. Но сознание Сая было буквально поглощено изумрудным сиянием. Он понял что падает, цепляясь за край стола, стаскивая по пути стопку документов. 'Убийцы?' — подумалось ему в последние мгновения...

— Очнулся?

Сознание возвращалось медленно и неохотно. Сначала пришли звуки и голоса, за ними ощущения. Как оказалось, его ноги и руки были надежно прикручены к ножкам и спинке жесткого стула. В лицо дохнул жар,— должно быть там находился источник огня, потрескивание искр которого он слышал. Последним вернулось зрение. Светлые пятна превратились в цветные. Закружившись, они соединились в чьи-то ноги, обутые в изящные сапожки, показавшиеся ему смутно знакомыми. Взгляд Сая скользнул выше, и чей-то палец помог ему, приподняв подбородок. Палец принадлежал второму силуэту, подошедшему слева. Сай ощутил, как стул вместе с ним проворно развернули прочь от огня. Теперь король смог рассмотреть своих похитителей.

— Почему-то я не удивлен,— пробормотал он, узнав лицо Кальвина.

Подойдя, на него мрачно уставилась его напарница.

— Но от тебя, Эвенка, я такого не ожидал. Неужели вы тоже решили предать меня? Это было бы печально.

— Предать? — медленно произнес Кальвин.— Да у тебя, приятель, мания преследования. Сначала людей запугиваешь так, что они от тебя сбегают. Затем посылаешь за ними погоню, объявляя их государственными преступниками. Эта должность совсем испортила тебя,— без тени улыбки произнес Кальвин.— Да, Гвен?

— Именно. Я вот тут подумала, Кальвин, что мы могли бы держать его здесь несколько дней, прежде чем даже мой брат найдет его. Поговорю с Нельфом и Велькой.

— Лантис будет здесь через несколько часов, он всегда находит меня, так что ваш гениальный план провалился.— Сай попытался высвободить хотя бы кончики пальцев, но они были связаны на славу,— скорее всего работа Эвенки. Заметив его слабые попытки, девушка довольно улыбнулась, скрестив руки на груди.

-Даже не пытайся,— это особый узел Сона.

— Я уже понял. Но вы должны быть в курсе,— наказание за похищение короля — смертная казнь.

— Ой как страшно,— переглянувшись, Кальвин и Эвенка рассмеялись. -Это был единственный способ, чтобы дать вам во всем разобраться на нейтральной территории.

— Нам? — нахмурился Сай.

Кальвин заговорщически усмехнулся.

-Скоро увидишь. Думаю оставить тебя в таком виде, чтобы удобнее было извиняться. Знаешь, Сай, со своей зацикленностью на работе, ты совершенно не думаешь о других людях, что у них тоже есть право на отдых, на свободу... эээ, Гвен, что там еще говорится в Кодексе королевства?

— Ты у нас книжный червь, тебе лучше знать.

— ...в-общем тиран, лишивший всех прав своих поданных, недостоин того, чтобы называться королем. Но...— Кальвин поднял палец,— достаточно будет, если ты начнешь хотя бы с извинения. Гвен, приведи его,— Кальвин обернулся к девушке, тот час же ушедшей в другую комнату.

Теперь, глядя на этот потолок и стены, на обилие книг в позолоченных кожаных переплетах, Сай мог догадаться, где находится — королевская библиотека. Но где же был ее хозяин, мастер Нельф и та любознательная девушка? Кажется, ее звали Велька? Сделав глубокий вздох, Сай решил исправить положение:

— Кальвин, это уже переходит все границы, развяжи меня немедленно. Если ты хотел просто поговорить, не обязательно было делать это таким образом. Я рад, что вы с Эвенкой вернулись целыми и невредимыми. Рэй уже все рассказал мне.

— Вот проклятие,— скривился Кальвин.— Что за непоседливый тип. Хорошо, я согласен. Извинись хотя бы перед тем, кому причинил так много страданий, а я и Гвен как-нибудь переживем.

— О ком ты говоришь? Я ничего не понимаю, Кальвин! — громче потребовал Сай. Прядь его малость растрепанных волос упала на глаза. Сквозь нее он увидел вошедшего, котого Эвенка толкнула в открытую дверь. Глаза короля распахнулись.

-Крис Энн! — он не мог сдержать облегчения, прозвучавшего в голосе. Облегчения. Не злости, не страха, ни одного другого чувства,— именно облегчения и радости.

Увидев Сая, привязанного к стулу, Крис попятился с невыразимым ужасом на лице, но твердая рука Эвенки не позволила ему сделать еще шаг. Она просто захлопнула двери за собой, оставив Кальвина, Криса и Сая наедине. Снаружи донеслись гневные и настойчивые крики. Видимо, Нельф все же понял, что за этой дверью что-то происходит. Долго Эвенке не удастся удерживать блокаду от разбушевавшегося библиотекаря.

— Ваше... величество! — в первый миг Крис попытался упасть на колени. Но затем что-то изменилось в его глазах.— Что вы наделали!? — накинулся он на Кальвина. И сам, не дожидаясь реакции, бросился развязывать веревки на запястьях и лодыжках Сая.

— Эй, ну зачем ты рушишь весь наш план? Теперь...— Кальвин взглянул на потирающего затекшие запястья Сая,— он точно не извинится. Снаружи донеслись два увесистых удара в дверь. 'И чем они там занимаются?'— подумалось Кальвину. Тут его взгляд встретился с глазами Сая, он поспешно посмотрел в сторону: — Я думал, будет весело,— промямлил он. Но Сай уже обратил все свое внимание на Криса.

— Ваше величество,— вновь повторил Крис, и лицо его передернулось. Он попытался броситься к окну, но в последний миг Кальвин успел задержать того за капюшон отороченного мехом малинового плаща.

— Не так быстро,— вы двое еще не объяснились. Иначе все, что мы тут с Гвен затеяли, окажется зря.

— Пусти. Пусти меня! Для этого вы спасли меня от Клайма, чтобы я пережил еще большее унижение? — Крис по-прежнему избегал смотреть в глаза королю.

— Клайм? — брови Сая поползли вверх.— Значит, он потерпел неудачу благодаря тебе и Эвенке, Кальвин? — голос Сая был наполнен укором.

— Да брось, ты ведь не серьезно отправил этого здорового головореза, чтобы обвинить Криса в измене. Что за чушь!— фыркнул Кальвин, скрестив руки на груди. За дверью вновь началась какая-то возня.

— Ваше величество, вы там? Я слышал голос короля, Гвен,— послышался глухой голос старого Нельфа.

-Что его величество делает там, взаперти, и кто еще... -дальше голос Вельки, а это была точно она, сорвался на визг. Зная характер Гвен, Кальвин мог только посочувствовать девушке, ведь он строго-настрого попросил Гвен не пускать хозяина библиотеки в эту комнату, пока все не разрешится.

— Ладно, Сай, это все затеялось из-за тебя, так что давай уже извинись поскорее, и мы все разойдемся по своим постелькам. А то я не сплю уже вторые сутки и, между прочим, все по твоей вине. Эй, вы двое, что это с вами?— Кальвин перевел взгляд с застывшего у окна Криса на Сая. Казалось, эти двое совершенно не обращали внимания на его присутствие.— Эээй! — никакой реакции.

— Крис я...

— Ваше величество,— Крис вновь попытался опуститься на колени, но одернул себя и просто приложил руку к груди. В выражении его лица теперь появилось что-то новое, какое-то скорбное упрямство.— Простите меня, но я не могу вернуться к вам, и не могу...— руки его сжали лямки дорожного мешка за спиной, с которым он похоже не расставался. 'Что же такое ценное находилось в нем?'— полюбопытствовал Кальвин,— вернуть вам эти бумаги.

— Но почему, Крис?— голос Сая дрогнул, руки сжались в замок, сцепленные так сильно, что еще немного, и захрустят кости. Кальвин ощутил, как в комнате сгущается напряжение.

— Вам не понять, ваше величество, это не моя тайна и я не могу раскрыть ее. Все равно моя судьба уже решена, как только стража доберется до меня, я буду предан суду, и вы собственноручно подпишите вердикт.

— Крис,— Сай помотал головой,— Крис, почему ты так говоришь, разве я дал тебе какой-то повод сомневаться в нашей дружбе? Ты всегда был для меня моим другом и незаменимым товарищем. Но теперь я не понимаю, что происходит. Если тебе нужен был отпуск, пусть даже в Приору, я бы с радостью дал его, нужно было только попросить.

— Вы не понимаете,— Крис вновь покачал головой и сжал виски, зажмурившись.— Я предал вас, предал Астал, и мне нет оправдания. Украл эти документы, сбежал из дворца как вор, и если бы город не перекрыли, я бы уже был на половине пути к Приоре. -Крис резко выпрямился и твердо, с какой-то необычной решимостью, взглянул в глаза короля, наполненные болью.

Кальвин слишком хорошо помнил этот взгляд. Как часто он видел его на поле боя. Этот слишком мягкий человек с нежным сердцем не любил терять кого-то дорого для себя, и каждый раз ощущал, как собственную рану смерть или предательство друзей. Хотя в последнее время он стал жестче, но в глубине души Кальвин понимал,— Сай остался Саем, которого он знал.

— ...И я не могу отдать вам эти документы, не могу, пусть даже вы возненавидите меня, не могу. Если я не принесу их в Приору...— Крис осекся, вновь закрыв лицо.

— Эй, не надо так,— Кальвин вдруг ощутил себя лишним здесь. Дело принимало скверный оборот. Неужели Клайм на самом деле действовал по приказу Сая? Да что здесь вообще происходит? Крис родом из Приоры,— это знали все. Но что за документы он собирался вывезти из страны?

— Крис,— голос Сая стал подобен тонкому весеннему льду, но в нем не было ни осуждения, ни гнева.— Я не собираюсь мучить тебя или предавать суду. Я возненавижу сам себя, если поступлю так. Просто ответь мне, почему? Я хочу... нет, я должен знать!— порывисто воскликнул Сай, взмахнув рукой. Он словно отметал что-то прочь. В его фиолетовых глазах плескалось безграничное доверие и сила. Сила, перед которой не мог устоять никто.

— Зачем вам слушать эту грязную историю? Она ни в коей мере не служит мне оправданием.

— И все же я хочу знать, — тут впервые на губах Сая появилась легкая грустная улыбка,— у тебя ведь нет иного выбора. И потом, если я узнаю все, я решу, что делать дальше.

Кальвин заметил, с какой силой сжались и разжались кулаки Криса. Наконец, он заставил свои ладони расслабиться и огляделся, словно в поисках поддержки. Потом он сделал глубокий вздох.

— Хорошо, ваше величество. Но это ваш последний приказ мне.

— Кто знает? — загадочно ответил Сай, но Крис, казалось, оставил его слова без внимания.

— Как вам известно, я родился не в Астале. Мои родители были мелкими чиновниками при Церкви Древа в провинции. Я и сестра редко видели их и нас воспитывали дальние родственники. Но однажды тетя пришла к нам в комнату поздно ночью. Разбудив меня и сестру, она велела одеться и быть готовыми. Но мы не успели, внизу в доме послышались громкие крики и шаги. Выглянув в окно, я увидел отряд солдат.

Даже в том возрасте я понимал, что значит эмблема в виде двух переплетающихся змей на их спинах,— Инквизиция. Хотя было общеизвестно, что наши родители занимают какие-то посты в ней, но точно я не знал, хотя догадывался, что работа связана с риском для жизни. Они занимались какими-то исследованиями в области магии, мой отец был ученым. Должно быть поэтому, они нечасто навещали нас.

И тогда, хотя мы ничего не понимали, — солдаты пришли посреди ночи. Тетя велела нам сидеть в шкафу и не выходить, что бы ни случилось. Через минуту снизу донесся тетин крик, который оборвался почти сразу.

— Алия, сиди здесь, я вернусь за тобой.

— Братик, братик, не оставляй меня, мне страшно,— словно котенок она прижала кулачки к губам, словно сдерживая крик. Спустившись по лестнице, я почувствовал сладкий запах. И, оказавшись в холле на первом этаже, увидел его источник,— повсюду на полу и стенах была кровь. Прямо посредине холла лежала, раскинув руки и уставившись в потолок мертвыми глазами тетя. Дойдя до гостиной, я увидел последние мгновения жизни дяди. Один из солдат увидел меня. Хотя я и понимал, что убежать не мог, но в доме осталась сестра. Если бы я только мог увести их как можно дальше...

В тот момент я был так зол, что не знал ни одного способа противостоять им. Власть Инквизиции была практически абсолютной в Приоре.

— Эй, этот щенок, схватить его! — отдал приказ командир.— Так ты сын этого грешника Люсьена Энн? Те же глаза и волосы, не удивительно, что он так долго прятал вас от всех.

— Отец...— прошептал я.

— Ха, твоя мать умерла, проклиная свет и своего мужа, который сбежал, тяжело раненный. Но они оба продали душу Хаосу. Хорошо, что они так и не успели закончить свои противные Аттрактору эксперименты. Жаль, что мы так и не нашли всех материалов и схем. Может они у тебя? Нам приказали их добыть и предать Главе Синода.

Невидимая сила, вызванная заклинанием, подняла меня в воздух и швырнула на стену. Но даже затуманенным от ужаса и боли сознанием я понимал, что не имею права сдаться так просто, потому, что наверху в шкафу была моя маленькая сестра, которая верила, что я вернусь за ней.

— ...Я ничего не знаю,— новый удар едва не лишил меня сознания.

— Эй, потише, нам еще нужно вытрясти из него все показания.

— Он слишком упрям. Так мы еще долго провозимся. Мальчишка весь в своего отца, он тоже не сказал ни слова, даже когда к нему применили 'Око Деи'.

Прищурившись, командир молча разглядывал меня некоторое время, а потом улыбнулся.

— Обыщите весь дом, найдите все, что вызывает подозрения.

— Командир, тут еще одна!

Сердце мое сжалось, едва я увидел появившихся на пороге гостиной. Солдат держал за волосы отчаянно упирающуюся Алию, она плакала. Я видел, как она упала. Тут я не выдержал и бросился вперед, закрыв ей рукой глаза.

— Не смотри, не смотри сестренка. Что вам нужно? Не трогайте мою сестру, я... сделаю все, что вы захотите, только оставьте мою сестру, она ничего не знает.

Солдат дернул Алию на себя, но командир поднял руку:

— Оставь ее, мальчишка готов на все. Кажется, это успех.

— Что я должен делать? Скажите, я достану все, что вам нужно, даже... даже...— слова давались мне с трудом,— даже если наши родители и не сказали.

— Хороший мальчик,— рука командира погладила головку моей сестры, и я решил, что на всю жизнь запомню этого выродка. Мельчайшие его приметы. Однажды этот человек заплатит за все. Но тогда...— Я приму все, только освободите мою сестру.

— Командир, думаю время связаться с Синодом.

— Оставь как есть, у меня достаточно полномочий. Это же очевидно, мальчишка не знает ничего, но он может оказаться полезным орудием в наших руках. Я давно хотел получить чин повыше, и этот парнишка мне поспособствует. Отпустите их.

— Что это значит, командир!? Это еретики. Дети еретиков и грешников.

— Я сказал, отпусти их,— командир наставил палец, увенчанный длинным железным напальчником с острием на конце в грудь своего подчиненного.— Доставьте их в штаб квартиру, нет, я лично доставлю их Левой Длани. Думаю, мальчишка будет нам полезен, даже без этих сведений. Их мы все равно найдем.

'Левая рука?' — я содрогнулся. Левая Длань Инквизиции,— слова этого человека были страшнее самой Инквизиции.

— Что делать с домом?

— Сожгите его,— велел командир

... Я видел, как горел наш дом, я думал об отце и матери, я смотрел в заплаканное лицо сестренки Алии. И я решил, что больше не буду бояться.

Меня привели к Левой Длани Маэссу, там я получил задание,— я должен был стать его глазами и ушами, отправившись на Юг, в Астал. Проникнуть в военную систему, доносить и передавать те сведения, что от меня потребуют. Таким образом, я стал шпионом здесь... в обмен на жизнь и свободу для моей сестры, которую я взял с собой. Все равно, у нас больше не было места, куда бы мы могли вернуться в Приоре. Поэтому, мы с сестрой прибыли в Астал. Тогда здесь правил ваш отец. Выдав себя за сирот, мы были приняты в Отряд Лилии. Но я догадываюсь, что эта легкость, с которой мы смогли проникнуть в него, тоже была хорошо продуманным шагом Левой Длани. Наверняка, в Астале у них есть и другие шпионы.— При этих словах Сай вздохнул. В глазах его появилась боль.

'Шпионы, еще?' — подумал Кальвин.

-... а дальше вам все известно, я и сестра вступили в отряд Лилии, мы обучались боевой магии и быстро овладели всеми искусствами, необходимыми, чтобы убивать. Для всех мы были просто детьми погибшей семья Энн. Полагаю, все сведения о ней были каким-то образом заранее вписаны в архивы. Согласно записям, наши родители воевали на стороне Астала в одной их компаний при вашем отце. И хотя мы родились в Приоре,— это не было тайной,— но воспитывались в Астале. Как мне и было приказано, все это время я собирал нужные сведения об экономической и военной мощи, о заклинаниях, о культуре, статистике, медицине. Все новое, что появлялось в Астале, я немедленно передавал с особой почтой. Но когда ваше величество взошли на престол, я решил что с меня хватит. Я думал отказаться от своего прошлого и позабыть про месть, пока, по крайней мере. Я надеялся, что нам с сестрой, наконец, удалось найти для себя мирное место для жизни... Но потом Алия погибла. И все вновь встало на свои места. Я не знаю, кто это сделал, но все признаки настойчиво указывали на то, что я слишком позабылся, играя в мирную жизнь. Эта жизнь была не для меня. Потом мне пришел этот приказ,— я должен был собрать нужные сведения и возвращаться в Приору. Тогда я решил, что мое время здесь было окончено. Собрав все необходимое, я простился с Виерой и Асталом, подарившим мне несколько лет счастливой жизни. Да, теперь, оглядываясь назад, я думаю, что для нас с сестрой эти годы были самыми счастливыми в нашей жизни. Хотя Алия... Ваше величество, я рассказал вам все. Теперь можете арестовать меня, хотя... предупреждаю, я сделаю все, чтобы не попасть в руки суда,— на лице Криса появилось ожесточенное выражение, он действительно готов был сражаться.

Приложив ладонь к груди, Сай прислушался к боли в ее глубине.

— Я не стану этого делать,— тихо произнес он,— и я не стану тебя останавливать. Можешь покинуть Астал, если так хочешь,— громче произнес он. Я не в праве задерживать тебя, ведь это я повинен в смерти твоей сестры, что не смог уберечь Алию. Это было моей обязанностью, как короля.

— Ваше величество,— в широко раскрытых глазах Криса застыло неверие.— Многие годы я шпионил для Приоры, передавая важные сведения. И сейчас в этом рюкзаке лежат документы. Если они будут использованы против Астала...

— Сними с них копии и забирай оригиналы,— Сай подошел к Крису и положил руку ему на плечо. Тот вздрогнул.— Если ты должен вернуться, я не буду тебя останавливать. У тебя есть свои причины, чтобы желать мести. Но я не стану закрывать место министра финансов, если ты все же передумаешь. Нет,— Сай помотал головой,— когда ты закончишь свои дела в Приоре, возвращайся, потому что, Крис, ты нужен Асталу, и ты нужен мне,— мягко закончил он.

— Ваше величество,— Крис задрожал, но тут же выпрямился,— я не могу обещать этого, но вы очень необычный король. Доверять тому, кто предает вас...

— Это моя судьба как короля, я принял ее, когда сел на трон Астала. Я смогу пережить это.

— Ну, Сай, что ты собираешься делать теперь? — Кальвин повернулся к другу.

— Крис,— Сай отстранился от юноши,— можешь остаться совсем ненадолго. Пожалуйста, не уходи пока, позволь мне подумать немного. Это важно.

— Ваше величество, — прошептал Крис и на глазах у него появились слезы, которые он стер украдкой,— вы слишком добры.— С этими словами Крис выбежал из комнаты. В тот миг когда он резко дернул на себя двери, в комнату ввалился, едва не сбив его с ног, мастер Нельф, сопровождаемый растерянной Велькой. Следом, с видом выполненного долга, выступила Гвен.

— Я сделала, что могла, не проси меня о большем, Кальвин.

— Ты молодец, Гвен,— он поднял большой палец.

— Смотрю, вы уже решили свои проблемы? — Гвен подозрительно обвела глазами комнату. — Иначе бы Крис Энн не выскочил отсюда, словно за ним по пятам неслась сотня разгневанных ягуаров.

— Эвенка,— в первое мгновение Сай сделал порывистое движение навстречу девушки, но тут же отступил, словно вспомнив о чем-то неприятном.

— Я не жду благодарности, но...— закончить Гвен не дал гневный крик мастера Нельфа.

— Ваше величествооо! Что здесь происходит!?— старик в отчаянии схватился за свои седые волосы.— Что вы здесь делали с его величеством, Кальвин!?

— Кальвииин! — кулачок Вельки радостно врезался в бок Кальвина, от чего тот со вздохом согнулся. Не иначе как научилась у Гвен. Но тут взгляд девушки упал на Сая.— Господин Клайм! — я мечтала о встрече с вами, вы так быстро ушли тогда, что я...

— Клайм? — бровь Кальвина многозначительно изогнулась. А Гвен хмыкнула в кулак, всем своим видом выражая полнейшее презрение к Саю.

— Внучка, как ты разговариваешь с его величеством, разве я не учил тебя хорошим манерам?

— Его величество? — медленно произнесла Велька, во все глаза уставившись на Сая, затем ее ладошки медленно поднялись и закрыли пылающие щеки.— О нет, нет, нет, что я наделала! Глупая! Ваше величество, я задавала глупые вопросы тому, кто... я дерзко разговаривала с... о нет,— сделав глубокий вдох, она присела в безупречном реверансе, который оказал бы честь и знатной леди. Сай заморгал, но уже в следующий миг ответил легким кивком.

— Прости, что вынужден был взять себе другое имя, я не хотел обманывать такую любознательную особу.

— А, а...— зардевшись, Велька отбежала в угол комнаты, и оттуда стала наблюдать за происходящим.

— Умеешь ты смущать людей,— пробормотал Кальвин.

— Ты что-то сказал?— заметил Сай.

— Ничего, совершенно ничего,— пожал плечами Кальвин.

— Ваше величество,— замахал руками Нельф. Раз уж вы здесь, я должен, нет, я просто обязан показать вам это, я специально собрал для вас все эти выписки, вот... Что такое, где же они? А, они остались у меня у конторке, сейчас, сейчас...— старик явно был вне себя от радости. Гвен снова хмыкнула:

— Я спать,— провозгласила она. Сегодня до особняка брата я уже не доберусь. Поэтому, — она наставила палец в грудь Кальвина,— даже не думай подглядывать за мной, пака я сплю.

— Да я и не...— Кальвин почесал голову.— И, Гвен, ты не могла бы отдать эту вещь мне,— он не произнес вслух, но Гвен поняла, что он имеет в виду.

— Ради Криса, ты же знаешь, мы должны помочь ему.

— Я слышала из-за двери, и я не против. Все равно, второй раз я не собираюсь пережить нечто подобное. Думаю, Крису она пригодится больше.

— О чем вы говорите? — поинтересовался Сай, косо взглянув на него. Гвен быстро сунула что-то маленькое в ладонь Кальвина.

— Велька, не хочешь послушать о наших приключениях? — внезапно спросила она, обернувшись через плечо.

Взвизгнув, словно маленькая девчонка, девушка была так рада, что выбежала едва ли не вперед самой Гвен.

— А, мастер Нельф, мы можем поговорить завтра. Приходите ко мне в кабинет к десяти часам, для вас я буду всегда свободен,— мягко произнес Сай, смущенно глядя на то, как старик застыл с ворохом каких-то рукописей под мышкой. Он растерянно переводил взгляд с них на короля

— А, ну если ваше величество сейчас заняты, я зайду завтра,— и мастер Нельф удалился с видом оскорбленного достоинства.

— Он очень предан тебе,— покачал головой Кальвин.

— Знаю, но сейчас более важно...— Сай опустился на стул, к которому был совсем недавно привязан, подперев подбородок кулаком,— Кальвин, мне нужно подумать. О слишком многом мне необходимо подумать.

-Эээ, может мне уйти? — неловко спросил Кальвин.

— Останься, я так давно не видел тебя, слишком многое произошло за ваше отсутствие. Крис...

— Не нужно говорить о том, что причиняет боль. Ты ведь хочешь помочь ему?

— Я хочу помочь Крису,— порывисто произнес Сай, вскидывая голову.— И все же...

— Понимаю, я все понимаю,— подойдя сзади, Кальвин похлопал друга по спине. Сай ссутулился, опустив голову.

— Кальвин скажи, почему, когда я хочу что-то оставить рядом с собой, что-то дорогое для меня, это что-то всегда ускользает. Может, я просто не достоин этого?

— Ты спрашиваешь...— пораженно ответил Кальвин. И, вздохнув, отвесил Саю легкую затрещину,— не смей так думать. Я не знаю никого, кто был бы более достоин таких друзей, как Крис. Что бы он ни говорил, он навсегда останется твоим другом. Думаю, ему просто нужно время, чтобы разобраться со своим прошлым. Пока этот груз будет висеть нам ним, он не сможет идти дальше, прямо как ты.

— Кальвин...

— Ничего не говори, делай, что задумал, а потом у нас будет время поговорить. Я так много хочу сказать тебе,— Кальвин злорадно поднял пальцы рук, нависая над Саем.— Не думай, что так просто отделаешься от меня.

Вздохнув, Сай легко рассмеялся:

— Кальвин, ты всегда находишь в самой ужасной ситуации что-то смешное...— внезапно он замолчал, подняв голову к потолку и разглядывая его грубые балки,— завидую я тебе. В этот миг в поле его зрения появилось что-то новое. Сфокусировав взгляд, он увидел перед собой гребень. Простой костяной гребень с изящной гравировкой.

Внезапно пришел толчок, Сай задохнулся. За ним последовали еще и еще. Ощущение такое, будто его сердце готово было выпрыгнуть из груди. Гребень дрогнул перед его глазами, задрожал воздух вокруг, стерлись цвета. Сай протянул руку, но не увидел собственную ладонь. Он понял, что вновь оказался там, где бывала уже не раз.

...Цветы,— море, океан цветов, и на этот раз их аромат был почти удушающим. Он тонул в них, но это было так приятно. Ведь рядом с ним был тот, ради кого он мог бы сделать это, не задумываясь. Хотя и сам не понимал причины этого.

-Микалика...— Микалика? Это имя? Он произнес его, и словно откликаясь на это имя, тот, кто сидел рядом с ним, повернул голову и улыбнулся. Но эта улыбка была такой, будто он только недавно научился изображать ее. Прекрасные черные волосы, спускавшиеся ниже талии, рассыпались по цветочному ковру, такие же темные глаза. Глаза не человека. Человек? Но разве уже было это слово? Рука Сая дрогнула, в ней он держал небольшой гребень...

— Что это? — склонив голову на бок, словно испуганная птица, Микалика смотрел на него.

— Это подарок.

— Мне? — казалось, в голосе Микалики появилось несказанное удивление, и тот час же цветы вокруг вспыхнули. Эти цветы отражали малейшие перепады настроения хозяина этого места, в то время как сам Сай был здесь незваным гостем.

Не дожидаясь ответа, Сай осторожно, почти нежно закрепил гребень в волосах Микалики. При этом он не отказал себе в удовольствии пробежать по ним пальцами. Это было одно из его любимых удовольствий, они были гладкими и холодными, но в то же время удивительно шелковистыми. Совсем не похожими на его собственные. Но когда он уже хотел с сожалением убрать руку, ладонь Микалики задержала его... Впервые он не отстранился, не вздрогнул, впервые он позволил прикоснуться к нему. Впервые...

-Сай, Сай...

Внезапно лицо Микалики разбилось, разлетевшись на осколки, и эти осколки долго падали во тьму. Этот голос,— кто-то настойчиво тряс его за плечи. Кальвин? Сай думал, что произнес это имя, но из его рта не вырвалось совершенно ничего. Эта тьма перед ним поглощала собой все звуки и цвета.

-Сай, эй ты только не вздумай потерять сознание, ну что за беспокойный тип, разве можно так работать? Теперь я точно привяжу тебя к стулу и оставлю здесь спать на несколько дней... Сай...

И перед этим голосом, так похожим на голос Микалики, тьма постепенно отступала, как всегда с трудом и с каждым разом все неохотнее. Темнота сметалась золотыми волнами. Он заморгал, пытаясь изгнать из глаз невыносимую боль. Будто в каждом глазу было насыпано по крайней мере по килограмму песка. Он ощутил слезы, текущие из глаз. И, наконец, последним пришло обеспокоенное лицо Кальвина, склонившегося над ним. Опустив взгляд, Сай обнаружил, что держит в руках гребень.

— Ты в порядке?

-Теперь, кажется да.

— Кажется? — воскликнул Кальвин.— Да ты бледный, словно смерть. Других загонял до смерти, а теперь хочешь и себя. Я не позволю этому случиться.

Вместо ответа Сай поднял гребень:

— Что это?

-То, что ты просил найти. Думаю, это может быть Предметом залога. Его основной функцией, скорее всего, является перемещение. К сожалению, это пока все, что я смог узнать. Возможно, есть что-то более интересное, но у меня не было времени на эксперименты. Что касается второго,— разве командир Нордис не доставил его тебе,— тот кувшинчик?

— Да, доставил,— рассеянно отозвался Сай.

— Ну, если и этого мало, у меня в дневнике есть еще несколько заклинаний из Ксанады.

-Это все?

— Ну уж извини, что не добыли большего. Может тебе стоит отправить туда кого-то вроде нашего капитана? — рассердился Кальвин.

— Я не это имел в виду, ты ничего не хочешь мне рассказать, Кальвин?

-О чем это ты? — подозрительно взглянул на друга Кальвин. Видимо думая, насколько он здоров и не грохнется ли в обморок снова.

-Этот гребень... Ты не чувствуешь ничего странного? — уточнил Сай. Кальвин вздрогнул и отвел глаза. Он очень не любил когда кто-то, особенно Сай смотрел на него в упор.

— Да ничего особенного, ну да, признаюсь, мне пришлось воспользоваться им, чтобы вернуться поскорее. Если бы не мы, то кто-то из вас двоих, ты или Крис уже точно были бы в беде.

Некоторое время Сай продолжал вглядываться в лицо Кальвина. Нет, скорее всего, он ничего не скрывал, и это сходство было надуманным, как и сходство этого гребня с тем из видения. Но с этим нужно быть осторожнее, он действительно доставлял своим состоянием здоровья много неприятностей и беспокойства. Хотя, если он кому и мог бы довериться, то это Кальвину. Однако, Сай уже давно поклялся себе, что Кальвин ни за что не узнает о Зоаре и договоре. Ни он, ни Эвенка не должны были быть причастны к этой темной части его настоящего, как короля. Их сила заключалась в их независимости и возможности действовать свободно от его приказов.

Сай вернул гребень, но Кальвин загородился руками.

— Это твое. Распоряжайся им по своему желанию. Хотя, я знаю, кому бы он сейчас пригодился больше.

— Крис? Да, думаю, ты прав, ты во всем прав, Кальвин. Тогда я решил,— отдай его Крису.

— А ты сам? Разве ты не хотел поговорить с ним напоследок?

— Нет, я...— Сай отвел взгляд.— Я передумал. Отдай его ему и скажи... нет, просто отдай, он все поймет. Кальвин, — Сай задержал его за рукав.— Возвращайся поскорее, нам еще нужно поговорить.

— А я-то надеялся заставить тебя поспать хотя бы немного,— вздохнул тот и вышел за дверь, оставив короля одного. Кальвин вряд ли догадался, что было истинной причиной нетерпения Сая. На самом деле он опасался остаться в одиночестве, снова наедине с теми видениями. С каждым разом они становились все более реальными, и по-прежнему Сай не находил в них никакого смысла и связи. Они словно куски ткани закрывали прорехи в старом одеяле, вырванные то тут, то там. Клетка, начало конца, цветочное поле, и черноволосый человек по имени Микалика. Микалика,— это имя было похоже на музыку.

Все то время, пока отсутствовал Кальвин, Сай чутко прислушивался к тишине, установившейся, наконец, в библиотеке, с тревогой ожидая возможного пришествия видений. Но к его облегчению, ничего не случилось. И все же с каждым разом Зоару все лучше удавалось захватывать контроль над его разумом. Скоро Саю предстояло разобраться с этим, если он не хотел окончательно потерять себя. Если подобное тому, что случилось здесь, произойдет на каком-нибудь совете во дворце, что подумают другие?

Кальвин вернулся, осторожно прикрывая за собой дверь и отчего-то оглядываясь так, словно опасался погони.

— Все в порядке? — забеспокоился Сай.

— Да, это все Велька, она явно берет пример с Гвен.

Сай прыснул в кулак.

— Что смешного? Попробовал бы ты путешествовать с этой беспокойной особой. Мне такое пришлось выдержать по твоей милости,— пройдя к камину, Кальвин налил себе полный графин воды и залпом выпил его.— Уфф, я аж весь взмок, но, кажется, она меня не заметила.

— Велька,— она кажется интересной девушкой. Умная и начитанная, с живым характером и деловой хваткой.

Кальвин поперхнулся и закашлялся, когда вода попала не в то горло.

-Ты не влюбился в нее случаем?

Сай помотал головой:

— Я не это имел в виду. Просто подумал, что ей бы понравилось быть моим секретарем.

— Ну уж нет! — Кальвин наставил палец в грудь Саю.— Да она через месяц у тебя будет ходить с синяками под глазами и седыми волосами. Я ни за что не позволю тебе забрать себе еще и Вельку. Она не для твоих грязных лап,— с преувеличенно угрожающим видом Кальвин навис над королем.

— Обещаю, что буду беречь ее как зеницу ока.

— Я сказал нет, и точка.

— Думаю, если я спрошу ее мнения, она запрыгает от радости. К тому же, я король Астала и могу просто издать указ,— игриво заметил Сай, наставив палец на Кальвина.

— Тиран,— констатировал тот,— самовлюбленный эгоист, садист — трудоголик,— подумав, добавил он.

Тут Сай рассмеялся, не выдержав. Кальвин смотрел на него как на полоумного.

— Эй, это от недосыпа что ли?

— Кальвин, Кальвин, просто ни с кем, так, как с тобой, я не могу быть откровенен и честен. Так легко и свободно. Хотел бы я не опускаться тебя снова, но ничего не поделаешь.

— Эй, что ты задумал? — подозрительно спросил Кальвин, косо уставившись на короля.— Ты же не собираешься снова отправить нас на задание? Мы ведь едва вернулись, и лишь благодаря этому артефакту все прошло так быстро.

— Секрет. завтра приходите с Эвенкой ко мне в кабинет. Я дам вам специальные пропуска, если у кого возникнут вопросы.

— Сай, когда ты начинаешь говорить так, ничего хорошего ждать не приходится.

Вздохнув, Сай вновь стал серьезным, меж его бровей появилась тонкая складка.

— Это давно нужно было сделать, но я все медлил, Кальвин. У меня было время подумать о многом, и о своих ошибках тоже, больше я не буду скрываться и скрывать других.

— О каких еще ошибках ты говоришь?

— Пора придать вам двоим, тебе и Эвенке, официальный статус. Так вы сможете посещать дворец, когда вам это потребуется, так, по крайней мере, смогу защитить вас.

— Разве мы находимся в опасности?

— Это не совсем так, здесь все немного сложнее. Я не думаю, что тебе стоит это знать,— все это в прошлом,— при этих словах Сай прикрыл глаза ладонью.

— Подожди ка,— остановил его Кальвин,— что значит в прошлом? Во что ты собираешься нас втянуть? Что за официальный статус? Неужели мало того, что нас принимали за шпионов и чуть ни убили? Или заклинания высшей ступени тебе уже не нужны?

-Напротив, это задание остается в силе, но теперь вам будет занимать этим намного проще. В общем, ты все равно завтра узнаешь, поэтому, лучше чтобы ты был готов заранее. Думаю, Эвенка поймет меня...-И после некоторой паузы он продолжил.— Кальвин, тебе известно ведь, что мирный договор с Риокией до сих пор не подписан. Я много работал над этим проектом, но еще больше потрудилась Алия. И то, что теперь он, наконец, готов,— целиком и полностью ее великая заслуга. Как и то, что Риокия вообще согласилась рассмотреть его и ратифицировать. Но это дело все еще слишком деликатное и требующее особого подхода. Поэтому, прежде чем я и король Риокии сможем подписать договор,— его необходимо согласовать. Кальвин, тебе и Эвенке я одним могу доверить эту возможность...

— Все, спокойной ночи, может завтра я загляну на чашку чая, насчет Гвен ничего не обещать не могу.— Развернувшись, и подавив демонстративный зевок, Кальвин направился к двери. Глаза Сая сузились, он прошептал:— 'В поисках защиты...'— Рука Кальвина легла на ручку двери. Он дернул ее, затем еще раз. Но это было все рано, что пытаться сдвинуть скалу.

— Проклятие, я разнесу ее в клочья!

— Кальвин, это приказ. Ты не можешь отказаться, даже если тебе это не нравится.

— Так, какое заклинание? Да какое же? Жаль рушить здесь все, но я так больше не могу! -Кальвин схватился за голову, зажав руками уши.— Я ничего не слышу, ничего не слышу, совсем ничего...

— Кальвин, я прошу тебя как друга. Тебя и Эвенку, мне больше некому доверить эту миссию.

Замерев, Кальвин затравленно оглянулся.

— Не пытайся давить на жалость.

— Я не хочу приказывать тебе, но пойми Кальвин, у меня нет времени на то, чтобы уговаривать тебя. Если я не подпишу этот договор с Риокией, завтра может быть уже слишком поздно.

Кальвин отнял руки.

— Поздно? Что ты имеешь в виду?— он сразу почувствовал, как изменилось настроение Сая.

— Рэй Нордис мне все рассказал, о нападении, о тех двоих в одежде стран Севера, он видел, как они с вами обращались. Кальвин я знаю лишь одну страну, где с людьми обращаются таким образом лишь за то, что они использовали заклинания Юга — Приора. Думаю, что-то начало меняться в мире. И я не могу позволить, чтобы Астал оказался незащищенным перед лицом возникшей опасности.

— А это очень опасно? — поинтересовался Кальвин, нервно рассмеявшись.

— Думаю, да. До меня доходили неясные слухи об угрозе с Севера, но я не предполагал, что она распространяется так быстро.

— Уж не поэтому ли ты решил отпустить Криса? Что, собираешься сделать его двойным шпионом, если так, Сай, то я...

— Нет, конечно, нет,— помотал головой Сай.— Я бы никогда так не поступил с Крисом, для этой цели у меня есть другой человек. Но я хочу показать тебе всю серьезность нашего положения. Пойми, Кальвин, мне нужны любые силы. Все, что мы сможем собрать, если случится худшее — война.

Война,— это словно отзывалось неприятным эхом в груди Кальвина. Казалось, прошла целая вечность с того последнего сражения при Аркли, и вот теперь угроза нависла вновь. А как же намерение Сая сохранить мир в Астале? На миг Кальвин ощутил жалость к своему другу. Он сам добровольно взвалил себе на плечи эту ношу.

— Он ушел, не сказав ни слова, но думаю, Крис понимает, что ты для него сделал. Полагаю, у тебя могут быть неприятности с Клаймом, если он узнает, что ты лично помог сбежать государственному преступнику,— внезапно сменил тему Кальвин.

— С этим я справлюсь, как-нибудь. Кальвин, пообещай мне одну вещь,— молчаливое противостояние глаз,— карих Кальвина и пронзительно фиолетовых короля,— продолжалось ровно минуту, но первым все же сдался Кальвин.

— Ну что еще ваше величество желает от меня? Я так устал, что сейчас усну прямо стоя перед тобой,— облокотившись о портик камина, Кальвин исподлобья смотрел на Сая.

— Пообещай, что ты и Эвенка не сбежите ночью куда-нибудь подальше, чтобы только не выполнять это задание в Риокии.

Кальвин хотел сказать что-то, но передумал, он все понимал, и не находил в себе сил далее злиться на Сая,— как тут сбежишь, когда такое творится. Если бы не Алия, не Крис,— если сбегут еще они с Гвен,— Сай точно угробит всех на работе, да и себя тоже.

— Ладно уж, помогу чем смогу, но это в последний раз,— строго напомнил Кальвин,— завтра жди меня к завтраку, и чтобы было побольше всего вкусного. Ты ведь постараешься, чтобы лучший друг не упал в голодный обморок, так и не добравшись до Риокии. Но тебе, наверное, стоит поговорить с ее братом, думаю, он доставляет ей неприятности.

-Лантис? — непроизвольно спина Сая напряглась, и это не могло не привлечь внимание Кальвина.— Хорошо, я составлю распоряжение. Отправлю ее Лантису, когда вернусь во дворец. Думаю, этого хватит, чтобы успокоить ее брата... Кальвин? осекся Сай, увидев странный взгляд друга.

— Да вот, думаю, не привязать ли тебя все же к стулу. Не думаю, что ты последуешь моему совету и ляжешь спать сразу, как вернешься. До рассвета всего несколько часов, поспи хотя бы немного! — взмолился Кальвин.

Улыбнувшись, Сай потянулся, разминая затекшие руки и ноги,— я достаточно насиделся, так что можно сказать я неплохо отдохнул. Своей выходкой вы прибавили мне немало работы, которой, пока меня не было, никто не занимался.

— Ну, знаешь,— Кальвин сердито уставился на друга.

— Ладно, мне действительно пора. Вот только назад мне придется, по-видимому, добираться пешком. Если уж решили похищать меня, надо было продумать что-то покомфортнее, чем нести меня на своей спине.

— Нарываешься,— осклабился Кальвин.

Часть 4.

— Ваше величество, ваше величество!!! — крики разносились в разных концах длинного коридора, ведущего в кабинет короля. Сегодня дворец проснулся раньше обычного. Кто первым поднял шум, было неизвестно,— возможно это была Дана Торн или Эрфорд Даменси,— королевский врач. Что, учитывая постоянное переутомление Сая, было неудивительно.

Для Клайма Кольбейна эта ночь прошла безрезультатно. Злость на собственную неудачу и на глупость Кальвина Рейвена заставляли Клайма не чувствовать собственной усталости. Военный министр Астала в недоумении оглядывался на эти крики. Из всех дверей вдоль коридора выбегали взволнованные слуги, и ему не привиделось,— даже престарелый министр Двора довольно прытко скакал от одной ниши к другой.

— Что происходит?— наконец, не выдержав, Клайм поймал за руку одного из слуг.

-Беда, его величество исчезли. Сегодня в половине четвертого утра его величество не было в его кабинете.

Клайм усмехнулся в кулак, но тут же вернул свое обыкновенное нахмуренное выражение лица. Такое, какое подобало бы генералу армии королевства Астал.

— Король тоже человек, он мог просто пойти в свою спальню. Вам не приходила в голову такая мысль? — слуга захлопал глазами. Это было нечто невероятное, Клайм понял, что сказал глупость. Король не ночевал в своей спальне вот уже два дня, и это был общеизвестный факт. Да и раньше, скорее всего, Сай тайком прокрывался в кабинет по ночам, чтобы урвать несколько лишних часов для работы. Это было безнадежно. Наверное, на этот раз после вечернего Совета и разговора с Рэем Нордисом, Сай решил, что с него хватит и взял работу с собой туда, где его никто не потревожит. Быть может, стоит проверить в комнатах Алии? — подумалось Клайму. Хотя что-то после сегодняшней ночи беспокоило его. Даже если и так, к пяти часам утра, Саю должен был нанести ежедневный визит его личный врач,— это стало обязательным ритуалом, когда неделю назад, Клайм обнаружил Сая лежащим у стола без сознания. Господин Даменси констатировал переутомление со всей авторитетностью главы Академии Наук. Тогда Сай по-настоящему напугал Клайма. Хотя он вообще не удивился бы, если бы узнал, что король спит больше двух часов в сутки. Поговаривали, что Сай Валентайн мог вообще обходиться без сна. Клайм считал это глупостями. Но если бы он только узнал, что король совершает такую глупость, как отказ от сна, он бы лично затащил его в постель и привязал для верности. Здоровье короля,— здоровье страны. Если король падает от усталости, страна тоже шатается, а этого в сложившейся обстановке допустить было нельзя. Военная угроза с севера с каждым днем становилась все явственнее.

Проходя мимо всех дверей не останавливаясь, Клайм открыл двери в кабинет короля. Все головы находящихся внутри тот час же повернулись к нему.

— Это всего лишь я,— миролюбиво улыбнулся Клайм. Глаза тех, кто там находились, готовы были разорвать его, если бы он был ... королем.

Дана Торн, маркиз Салавей, граф Эридиа, Эрфорд Даменси,— все министры, за исключением Ринг Винкса, собрались здесь. Еще одна фигура пряталась в тени, как обычно все происходящее словно не касалось его. Лантис Кларио не был ни министром, ни близким другом короля. Все, что о нем было известно Клайму,— у них с Саем явно были какие-то общие дела, в которые король не хотел посвящать посторонних. Опасная личность. Поискав взглядом, Клайм ожидал здесь увидеть еще одну опасную личность, но не обнаружил. Это навело его на тревожные размышления. Если его адъютант отсутствовал в первый же день своей службы, что же будет дальше. Кажется, этот Мизар Фон Грассе слишком много возомнил о себе. Если о Лантисе Кларио нельзя было сказать ничего определенного, то Фон Грассе не скрывал своей сущности,— это был убийца, хитрый, острожный, опасный, но доводящий до конца свою работу. Но что подвигло Сая взять к себе на службу такого человека? Клайму это не нравилось, очень не нравилось. Но, несмотря на то, что, герцог Кларио, пробывший с королем намного дольше Фон Грассе, должен был вызывать меньше подозрений, но Клайм склонен был все же больше доверять своему адъютанту. Если говорить о защите короля, он доверился бы чужаку, который, как говорили, убил всю своюю семью, кроме младшего брата, ради того, чтобы служить Саю Валентайну. На самом деле, Клайм желал бы, чтобы обе эти личности держались подальше от короля. Однако, это было также невозможно в это тревожное время, как желать, чтобы вернулся золотой век или он сам женился бы на принцессе. А пока их присутствие рядом с королем было необходимым залогом безопасности королевства. Как бы, однако, было бы все проще, если бы рядом с королем было побольше таких людей, как Кальвин Рейвен и Гвен. Где то сейчас эти двое? Опять же, погодите ка, что там сказал Кальвин при той короткой встрече в городе,— он собирался во дворец? Но тогда, не могло ли это быть как-то связано с неожиданным исчезновением короля? Кальвин,— Клайм буквально заскрипел зубами,— если это твоих рук дело... Не оставалось ничего иного. Сделав над собой усилие, Клайм подошел к Лантису. Словно в легком недоумении тот приподнял бровь.

— Господин Кларио,— тихо позвал он, подойдя к герцогу. Клайм стойко выдержал мягкий и равнодушный взгляд этих странных глаз.

— Это ведь ваша обязанность наблюдать за королем. Если даже вам не известно, где он...

— Мне известно, где находится Сай Валентайн.

Клайм моргнул, уставившись на этого светловолосого человека.

— Знаете?

Тонкие пальцы Лантиса сжались на запястье Клайма.

— Скоро он появится здесь.

— Но если вы знали, почему...

— Кажется, вы приписываете мне некие божественные функции, я не могу видеть того, что не могу видеть. Король был во дворце, затем он покинул его, а теперь вновь вернулся. Вот и все, но я уверен, ему не угрожала опасность. Если бы он оказался настолько неосторожен, я бы не стоял сейчас здесь.

— Неосторожен? Опасность? — Клайм вынужденно уронил руку.— И вы так спокойно об этом говорите. -Сай покидал дворец? И об этом знал лишь Лантис? Но где, во имя Древа, Сай шлялся по ночам один!? Клайм решил, что постарается успеть вперед Даны Торн, и устроит выволочку этому беспечному королю.

Часть 5.

Едва они с Велькой оказались одни в небольшой комнатушке на первом этаже в библиотеке, Гвен тот час же обернулась к девушке, зашедшей следом за ней. Улыбка пропала с ее губ.

— Послушай, ты ведь считаешь меня своей старшей сестрой?

— Конечно! — с воодушевлением отозвалась девушка.

— А по законам моей страны младшие сестры обязаны во всем помогать старшим, особенно они ответственны за их честь.

— Честь? Неужели?— Велька залилась краской по самые уши. Кальвин мог...

— Нет,— Гвен покачала головой.— Хотя он был недалек от этого, слава Древу, я сумела отстоять свою честь. Но сначала, я должна извиниться перед тобой. Боюсь, что наши истории мне придется отложить на потом. Сейчас есть вещи гораздо боле важные, жизненно важные для меня, ты ведь поможешь мне как своей старшей сестре? — Гвен почти умоляюще взглянула на Вельку.

— Да, конечно, сделаю все, что могу. Что от меня требуется? — судя по ее виду, Велька была готова на все, лишь бы сохранить честь своей названной старшей сестры. Гвен было жаль обманывать девушку, но она никак не могла сейчас позволить Кальвину увязаться за ней. Уж он-то обязательно втянет их в еще большие неприятности. Хотя, как они могут стать еще большими и так уже трудно себе представить. Она и так погрязла в них по самые уши.

— Велька, но сначала ты должна поклясться мне, нет, ты должна пообещать мне как моя младшая сестра, что все, что я скажу, останется между нами.

— О, Гвен, как ты могла подумать, что я могу предать тебя. Я буду молчать, даже если меня начнут пытать.

— Не думаю, что до этого дойдет. Просто помни, меньше слов — дольше жизнь,— золотое правило Сон. Задача у тебя будет несложная,— изображать меня. Главное, сохранить видимость, что я все еще в этой комнате до утра. И утром, если понадобится тоже. Даже если кто-нибудь будет пытаться пройти в комнату, будешь говорить, что не откроешь. Причину придумай сама: больна, не в настроении, у тебя важные дела,— что угодно.— По мере того, как Гвен объясняла суть задания, глаза Вельки распахивались все шире и шире, но она кивала.— Главная твоя задача — убедить в этом Кальвина. Сделай так, чтобы у него не осталось и капли сомнений. Сможешь?

— Да, положись нам меня,— с решительным огоньком в глазах подтвердила девушка, сжав руки в кулачки.— Но Гвен, ты ведь не собираешься предпринять что-то очень опасное? Разве как младшая сестра я также не должна оберегать твою спину от опасности?

— А ты хорошо выучила правила Кодекса. Должна, но только если я сама попрошу тебя. К тому же, то, что я собираюсь предпринять хоть и опасно, но не угрожает моей жизни.

— Опасно? Как бы я хотела помочь тебе в этом,— с досадой произнесла Велька.— Ну хотя бы скажи мне, куда ты собираешься? Разве у сестер могут быть секреты друг от друга?

— Если только ты сохранишь все в тайне и сделаешь все так, как я сказала.

— Клянусь,— торжественно пообещала девушка, в глазах ее заблестели слезы. Гвен ощутила укол в сердце, она была слишком доверчива, однажды ей придется научить ее не доверять так безоговорочно всем и вся. Кальвин ее слишком разбаловал,— подумала она.

— Ну хорошо,— я собираюсь навестить моего брата в нашем городском поместье.

Велька моргнула.

— Неужели это так опасно?— срывающимся шепотом спросила она.

— Крайне опасно,— улыбнулась Гвен, хотя в себе самой она явно не ощущала такой же самоуверенности. Последняя ее встреча с Лантисом закончилась весьма напряженно.

Часть 6

Сай осторожно, и как можно тише прошел через тайную калитку в дворцовый сад. Если стража и была удивлена его внезапным появлением, то ничем не выдала своего потрясения, лишь отдала положенную честь. Еще во времена его отца эти калитки, расположенные в разных частях дворца, служили для того, чтобы оставляться в тайне любовные похождения самых высокопоставленных лиц королевства. Если стражники подумали о чем-то подобном,— это было лишь на руку Саю. Лишь один взгляд на окна главной галереи и тронного зала заставил короля подавить тяжелый вздох,— огни факелов и магических светильников метались в них. Похоже, дворец не спал в этот час. И причиной беспокойства явно было его отсутствие. Придется придумать правдоподобное объяснение, пока он добирается до спальни.

Проходя мимо кустов жасмина, Сай увидел скользнувшую к нему тень. Но заклинание защиты, готовое сорваться с губ, пришлось сдержать, когда он узнал Мизара Фон Грассе.

— Ты шпионил за мной? — недовольно спросил Сай.

С очень почтительным поклоном, тот присоединился к Саю и пошел рядом с ним. На голову Мизара в этот утренний туманный час, был наброшен капюшон тяжелого черного плаща, его темные волосы блестели капельками влаги. Похоже, он уже давно поджидал короля. В очередной раз Сай удивился, откуда этот человек знал то, что знал.

— Я предполагал, что ваше величество пройдет здесь. -И все. Он умел хранить свои тайны. -Вашему величеству стоит быть осторожнее. Если кто-то узнает, что благодаря вам Крис Энн покинул город, могут возникнуть неприятности.

Сай остановился так резко, что его рукав зацепился за ветку розового куста, росшего у изгиба дорожки. Не оборачиваясь, он спросил:

— Откуда у тебя эти сведения?

— Уверен, ваш хранитель секретов тоже в курсе этого дела. Я бы плохо справлялся со своими обязанностями, если бы позволил вашему величеству бродить одному в этот утренний час по опасным улицами столицы.

— Так ты следил за мной с самой библиотеки? Как много ты знаешь?

— Достаточно, про стул и веревки, про душещипательную историю детства близнецов Энн, про Предмет Залога.

— Значит, тебе известно практически все. Как тебе удалось подслушать нас?

— Позвольте мне сохранить эти сведения в секрете, это для вашего же блага.

Сай сжал кулаки, но тут же расслабился.

— Не помню, чтобы назначал тебя своим личным телохранителем. Это обязанность Клайма Кольбейна. От тебя требуется лишь исполнение моих прямых приказов,— несколько высокомерно ответил Сай.

— Нижайше прошу прощения, если я позволил себе лишнего,— на сей раз поклон Мизара был намного почтительнее. — Но ваше величество, как вы объясните свое отсутствие всем тем, кто сейчас собрался в кабинете?

— Это мое личное дело, я бы не хотел, чтобы нас видели вместе. Ступай в кабинет, я буду чуть позднее, мне еще нужно подготовить некоторые документы. Раз все собрались в этот ранний час,— что ж, я использую этот шанс, чтобы сделать несколько объявлений. И, еще, будь наготове, возможно сегодня для тебя будет новое задание.

В глазах Фон Грассе появилось нечто, похожее на предвкушение.

— Жду с нетерпением, ваше величество.

— Ступай,— небрежным жестом Сай отослал Фон Грассе. Помедлив минуту, он также вступил в небольшую открытую галерею, что вела во внутренний двор, откуда он мог незамеченным попасть в любую часть дворца, в том числе и кабинет. Времени почти не осталось,— если он хотел, наконец, внести ясность в статус Кальвина и Эвенки. К его удивлению, пока он шел до спальни, не встретил никого.

Со вздохом Сай тихо прикрыл за собой двери, прислонившись к ним спиной. Комната была довольно просторной, светлой и чистой. О порядке постоянно заботилась Дана Торн, хотя обычно она пустовала. Полуциркульное окно со множеством сегментов напротив входа, секретер розового дерева рядом с ним, кровать под голубым балдахином, аккуратно застеленная. Рядом — прикроватная тумбочка с затейливо обрамленным зеркалом, на которой расставлены туалетные принадлежности. Небольшая библиотека, состоящая и трех книжных полок, подвешенных под углом одна над другой. И ковер, занимавший весь пол с изображением какого-то диковинного животного, с длинными ушами и крыльями. Его когтистые лапы украшало красивое коричнево — золотистое оперение. Это ковер был привезен еще при его отце из Аша.

Быстрым шагом он подошел к гардеробу слева от входа. Вытянутое зеркало овальной формы показало ему усталое лицо с темными тенями под глазами. На миг Саю показалось, что в уголках своих глаз он заметил золотые искорки. Но стоило ему моргнуть, как они пропали. Открыв створку, король наугад выбрал первое попавшееся платье. Им оказался нежно фиолетового цвета камзол, белоснежная рубашка с пышным жабо и брошью в виде цветка ландыша, свежее белье.

После Сай быстро расчесал волосы, вместо привычной косы, скрутив их в небрежный высокий хвост. Он сколол их шпильками, увенчанных небольшими сапфирами,— ненужная роскошь. Но Дана Торн позаботилась о том, чтобы убрать все привычные для него простые вещи, на ее взгляд совершенно не соответствующие его статусу как короля. К его удивлению, тут же в комнате он обнаружил медный таз с водой. Неужели она все еще надеется, что король заглянет в свою спальню? То, что вода была свежей, указывало на то, что госпожа главная горничная меняла ее каждый день.

Теперь, когда он привел себя в порядок, Сай подошел к секретеру. Открыв ящичек, он достал бумагу, стило и принялся писать. Наконец, закончив, удовлетворенный, взглянул на результат работы. Приложив печать к документам, он кивнул сам себе. Отложив лист, посыпав его песком золотистого цвета, он слегка подул на документ, позволяя ему хорошенько высохнуть. Затем король взглянул в окно. Рассвет едва брезжил над вершинами семи холмов Виеры, небо в этот предрассветный час было окрашено глубокими оттенками синего. Но уже скоро его сменит золотой. Час на гране миража. Время почти иллюзорное, утренние сумерки. Эти краски... они напомнили ему те цветы, поле, усыпанное цветами до горизонта. На один миг очертания города растаяли, и вновь Сай увидел человека с длинными темными волосами, но ему никак не удавалось разглядеть его лица.

Микалика...— почему при этом имени сердце Сая сжималось от боли и десятка других непередаваемых чувств. Зоар,— это были, несомненно, воспоминания Зоара.

'Это ведь ты дал ему тот гребень, верно? Ответь мне? Что для тебя значит этот демон? Кто он для тебя?'— мысленно позвал Сай. Он ожидал ответа, но его так и не последовало. Лишь на миг ему показалось, что он услышал легкий вздох.

Глава 12. Клетка для демона.

Часть 1

Гвен легко приземлилась, спрыгнув с высокой стены во дворе. Извилистая дорожка прямо перед ней была выложена плотно подогнанными друг к другу необработанными плоскими камнями. Пригнувшись к земле, она постаралась слиться с кустом можжевельника, проклиная рассвет. Она потратила слишком много времени на изучение обстановки. Девушка вновь с тревогой взглянула на небо: где-то в северной части города уже началась гроза. Только бы успеть до того, как она доберется сюда. Хотя полумрак, скрадывающий утренний свет, мог бы стать ее союзником. Однако, что касается брата, время суток никогда не было препятствием для того, чтобы видеть, как и для любого члена дома Кларио.

Пока же сад, разбитый в излюбленном стиле Сон, был еще погружен в легкие сумерки. Мрачные кипарисы сгрудившиеся в дальнем углу сада, окружали наполненный темной водой пруд, в котором в более теплое время года резвились золотые карпы,— рыбки, приносящие необыкновенную удачу. Ближе ко входу в особняк, тут и там разбросанные живописными неупорядоченными группками, росли стройные лиственницы, шелестевшие мягким иголками и изящные туи с похожими на лапы ветвями. Парадный вход, словно стражи, охраняли две раскидистые сосны. Обхват их стволов говорил о том, что этим долгожителям по крайней мере лет на сто больше самой Гвен. Тут и там, словно некие странные живые существа, прятались массивные валуны и необычной формы каменные изваяния, провезенные с горных плато между Дзе Сон и Соном. Имен духов природы, которых они изображали, давно уже не помнил никто, кроме самых дотошных хранителей летописей. Меж камнями иногда попадались причудливые низенькие мостики, проложенные через неожиданно появляющиеся канавки с водой. Бумажные фонарики мягко покачивались в ветвях деревьев, не гасимые легким ветерком, ведь огонек, горевший в них, был вызван магией. Об их сохранности надлежаще заботились похожие на тени слуги, присутствия которых гости обычно даже не замечали. Правда состояла в том, что Кодекс, ведающий всеми аспектами жизни Сона, устанавливал место каждому, четко указывая на его обязанности. Слуги благородного дома Кларио лишь следовали правилам, от которых любой рожденный в Соне не имел права отступить, скорее предпочтя смерть бесчестию.

Гвен нашла нужную ей дорожку, ступая в точно установленном порядке по камням. Третий, третий, четвертый, первый, снова третий... Она предпочитала считать вслух, чтобы не сбиться в неверном свете фонариков. Дальше два можжевельника. Не трогать верхнюю ветку, затем перепрыгнуть через мостик, не касаясь перил. Не попадать в круг света двух фонариков. Дальше открытое пространство, обойти его, но не приближаясь к группке пихт. Колокольчики на них предательски вздрогнули от дуновения ветерка. Но они поднимут настоящий трезвон, едва стоит коснуться хоть одной ветки. Весь этот сад, такой прекрасный в лунном свете, представлял одну сплошную ловушку для незваного гостя, коим сейчас была она сама. Она могла бы подождать до рассвета и войти согласно регламенту через главные ворота как член семьи Кларио, но тогда ей придется действовать согласно правилам Кодекса. Более того, сам дом превратится в настоящую ловушку, а она должна была покинуть его не позднее полудня.

Неожиданно хрустнувшая ветка под ее ногой привела девушку в смятение. Ветка? Опустив взгляд, она выругалась. На этом месте должна была быть дорожка из отделенных друг от друга камней, утоленных глубоко в почву. На ее месте она нашла лишь присыпанную гравием землю. Переделка сада, пока ее не было? Хруст ветки в любом другом месте был бы просто хрустом ветки, но в особняке дома Кларио он становился сигналом, задействовавшим всю охранную систему.

Бежать было слишком поздно. До слуха Гвен донеслось тонкое шуршание, сопровождаемое звоном туго натянутой струны. И этот звук стремительно приближался к ней со стороны группки кипарисов. Изогнувшись всем телом, она высоко подпрыгнула в воздух, сделав кувырок через голову. Но все же тончайшая нить слегка задела кончик ее хвоста, оставив тонкий бритвенный срез. Если бы это задело ее руку, та тотчас же была бы отрезана — тайная техника клана Сон. Шорох доносился уже со всех сторон. Поэтому, завертевшись волчком, девушка запрыгнула на один из камней-валунов. Не стоять на месте, постоянно перемещаться — это был единственный шанс к спасению. Следовать за нитями. Там, где прошли нити, пересекаясь с огромной скоростью — камни, скульптуры, ветви — все было срезано тончайшей бритвой. Поляна, где она только что была, покрылась серебряными вспышками, когда ловушка захлопнулась. Камень, от которого она только что оттолкнулась, лопнул за ее спиной, разлетевшись на куски, вместе с частью подошвы ее сапожка.

Впереди нее был пруд. Но пока она не достигнет входа в тридцати метрах перед ней, ее жизнь ставилась под сомнение. Тридцать метров и впереди пруд. Две пересекающихся каменных дорожки, клумба и площадка для медитаций.

И в этот миг, когда она отчаянно размышляла...

'Позови меня. Вместе для нас не будет никаких препятствий...'

Гвен вздрогнула. Меньше всего сейчас она ожидала услышать этот голос. Ведь в последний раз она слышала его, когда пыталась разгадать тайну Предмета Залога в виде гребня, найденного в сокровищнице Торквемады. Этот нахал... Однако, неужели она могла поверить, что все те необычные вещи, — ее раны заживали быстрее чем у другим, ее страсть к медицине, — все это было простым совпадением? Ведь даже ее любимые цветы теперь интересовали ее скорее как средство для создания новых видов лекарств.

— Уходи, не смей лезть в мое сознание! — Гвен сжала голову. — Я справлюсь и без твоей помощи, убирайся!

С легким смехом голос исчез, но Гвен была уверена, что само существо никуда не ушло. Оно по-прежнему было здесь, было внутри нее. Но сейчас она не могла думать о нем — ей необходимо было сосредоточиться на полосе препятствий. Если она не сможет одолеть ее — брат просто посмеется над ней. Вперед — приказала она себе. Вперед же!

Сначала — прямо через пруд. Сотня мелких металлических звездочек и треугольников роем взвилась в воздух. Они были тут же отбиты веерами, но один все же сумел полоснуть ее по щеке. Досадливое насекомое! Дорожка на ее пути разверзлась ямами-ловушками с дном, утыканным длинными копьями. Она пробежала по самым кончикам копий — если не останавливаться, вреда они не причинят. Открытая площадка для медитации дохнула на нее сонным ядом. Задержала дыхание она мигом раньше, но все же...

'...это прекрасно, жаль, что это не мое изобретение', — снова голос заставил ее споткнуться, и часть яда все же попала ей в нос. Желудок тут же скрутило. Площадка для медитаций поплыла перед ее глазами.

'...не волнуйся, яд не подействует, пока я с тобой', — снова он.

'Чего он хочет от меня? Почему появился теперь, когда молчал все это время?' — в панике подумала Гвен. Сосредоточиться на последнем препятствии стоило огромных усилий, она не имела права отвлекаться даже на Слепого Бога внутри ее головы. Любая доска на этой площадке тут же превращалась в смертельную ловушку. Единственные две чуть слева от середины становились клеткой, смыкавшейся над головой. Она сможет разрубить ее веерами, до того, как пересекающиеся лезвия порежут ее тело на мелкие аккуратные кусочки.

'...Вместе?' — предложил голос.

'Будь ты проклят!' — мысленно закричала девушка, взмахнув верами. Металлические прутья сломанной защитой медленно стекали вокруг нее оплавленным металлом. В прошлый раз это был лед. Защита дома Кларио не могла оставаться неизменной, иначе бы это уронило их честь. В Соне выживал лишь тот, кто преуспел в лучшей защите, а не в нападении — закон, усвоенный с детства.

Тяжело дыша, Гвен опустилась на колено на ступеньках перед дверьми с изображением свившихся в смертельной схватке, похожих на драконов существ. Покрытая люминесцентной краской, их чешуя блестела в свете двух фонариков, безмятежно покачивающихся на ветерке. Она прошла. Однако вся кожа горела от ядовитого порошка, еще больше разъедавшего порез на щеке.

— Неужели я так ослабла, что не способна пройти даже такую простую полосу препятствий? — Гвен сумела подавить дрожь при мысли, что ей предстоит встретиться с братом в таком жалком состоянии.

Едва двери закрылись за ней, все тело тотчас опутала серебристая паутина — те же самые нити, что едва не лишили ее ноги. Девушка задержала дыхание, подозревая, что любое, даже самое малое движение может стать для нее последним.

Мягко звякнул колокольчик, затем еще один раз. Навстречу Гвен по коридору двигался человек. Выйдя на свет, Лантис Кларио оглядел сестру с ног до головы.

— Попалась как несмышленая девчонка, разве ты забыла, что входить следует с парадного входа? Я думал, ты усвоила этот урок еще в прошлый раз. Но, кажется, я ошибался.

Гвен открыла рот и тут же закрыла. Даже при этом слабом движении мускулатуры, ее горло едва не было перерезано впившимся в него отрезком нити.

— Кажется, ты хотела сказать 'извини, брат', — произнес Лантис, склонив голову на бок и слегка улыбнувшись. В следующий миг что-то промелькнуло мимо Гвен. Она лишь успела слабо и беспомощно вскрикнуть, когда нити, удерживающие ее, распались. Лантис поднялся с колена у ней за спиной, опуская ладонь, сложенную в форме лезвия. Он сделал это своей собственной рукой! И всего с одного удара.

— Я не для этого пришла, — медлить было нельзя, если она хотела доказать брату, что не беспомощная девочка, которую нужно оберегать день и ночь.

— Я разочарован, Гвен, разве ты позабыла наш последний разговор? Или прошлое наказание было слишком мягким?

Гвен подобралась, напрягшись все телом. Брат был совершенно серьезен. Эта его мягкая улыбка и полуприкрытый взгляд мог обмануть кого угодно, но не ее. И особенно эти расслабленные руки, спрятанные в широких раструбах рукавов обычного его белого костюма. Склонив голову, он, казалось, просто наблюдал за сестрой. Но никто знающий брата так, как она, ни на миг бы не поверил, что он просто расслаблен. Брат был намного сильнее, и она не могла даже подумать о том, чтобы выиграть у него. Но если продержится достаточно долго, то...

— Думаешь, все обойдется так же легко как в прошлый раз? — Лантис прервал ее размышления. — Посмотрим, чему ты научилась с первого урока.

Гвен пригнулась и в следующий миг взвилась в воздух. Приземлившись в двух метрах позади того места, где только что стояла, она бегло оглянулась. На том месте образовалось углубление в виде небольшой растрескавшейся воронки в плитах пола.

Брат поднялся, отняв ладонь от ее середины. Он бил собственной энергией 'киа', что могла уничтожить все ее внутренние органы в один миг. Но Лантис не дал ей и секунды отдыха. Он просто исчез, и в следующий миг ее веера пересеклись с ладонью, выставленной в виде лезвия.

Несмотря на то, что их бритвенный край мог прорезать и металл, Лантис легко, словно играючи, встретил его. Тонкая струйка крови стекала из глубокого пореза по белоснежному манжету его рукава.

Удары сыпались один за другим, он не использовал никакого оружия кроме собственной руки, — пока еще одной левой, — нанося удары как клинком. Гвен вынуждена была отступать, пока не уперлась спиной в противоположную стену коридора, с раздвижными ширмами и легким цветочным орнаментом на стенах

— Сестра, ты не стараешься, это расстраивает твоего старшего брата, — в этот миг Гвен ощутила, как что-то похожее на огненный меч пронзило правый бок.

— Брат, я не слабая! — едва выдохнула она, опуская взгляд. Его правая рука вдавилась в ее живот. Еще немного и он мог бы с легкостью пронзить его. Но Лантис отступил, убрав руку. Гвен стиснула зубы — она вынуждена была признать, что не сможет выстоять без заклинаний.

— 'В поисках защиты я отдаю свое тело и душу в объятия Древа. Даруй мне свое тепло и укрой меня под своей сенью...', 'В ожидании далеких звезд я вглядываюсь в лазурь неба, да не затмит полуденное солнце мой разум. Я пройду по каждой звезде, считая шаги, и их лучи, да осветят мой путь и ослепят моих врагов...' — выкрикнула Гвен, взмахнув веерами. Коридор затопил невыносимый яркий свет.

Лантис заслонил глаза. Хотя, казалось, даже его кожа стала пергаментом и распалась от невероятного жара, Гвен понимала, что он не отступил ни на шаг. Все это было лишь жалкой уловкой, попыткой что-то спасти. Ей необходимо читать заклинания одно за другим, не давая ему возможности приблизиться.

— 'В ожидании искр огня...' — она читала так быстро, как только могла. Ослепляющий свет дохнул обжигающим жаром, уступив место новому заклинанию. Пригнувшись, Гвен побежала прямо по коридору. Ей необходимо больше места для того, что задумано. Девушка бежала, пока не достигла небольшого внутреннего дворика, окруженного резной деревянной галерей. Изогнутые очертания крыши из красно-коричневой черепицы заканчивались драконьими головами. Она добежала до перил и резко развернулась, подняв веера.

— 'В ожидании холодного рассвета...' — все эти заклинания, что она читала одно за другим, Гвен проводила через веер в своей правой руке, при этом оставляя заклинание защиты на левом. До боли в глазах она вглядывалась в туманные клубы вокруг себя, закрывающие проход галереи, из которой только что выбежала. С губ сорвалось проклятие, при виде медленно приближающегося силуэта. Размытая фигура постепенно обрела черты брата. В этот миг ей показалось, что его тело окутано фиолетовым пламенем. Или то были Крылья?

— Хочешь поиграть в салочки? — голос брата, искаженный туманом, звучал как-то слишком гулко.

Девушка вынуждена была признать, что все ее атаки так и не достигли цели. Однако в прошлом сражении она не успела сделать еще одну вещь, и теперь собралась испробовать ее. Но сначала нужно убедиться, что она действует правильно. Одно неверное решение и все будет кончено. То, что она все еще не изрезана в клочья, было заслугой 'В поисках защиты', и теперь Гвен с легким сожалением сняла это заклинание, прошептав 'В поисках мудрости...'. На три кратких удара сердца все вещи вдруг стали такими ясными и очевидными. Да, это могло сработать... Но в следующий миг она испугалась по настоящему.

Лантис исчез. Но она же отвлеклась всего на миг! Ошибка? И тут ч фиолетовое копье плашмя ударило в грудь. Гвен показалось, что та вот-вот проломится.

Отчаянно пытаясь вдохнуть воздух, она сжала грудь. Пальцы нашли что-то гладкое. Опустив взгляд, она увидела, как нечто похожее на фиолетовое зеркало неправильной формы осталось на ее одежде. Эта капля, став непрозрачной растеклась по ней. Жглось, как кислота. Что это?

'Нет', — приказала она себе, — 'не отвлекайся, не отвлекайся'. Брат ведь не убьет ее? Всего лишь ложный маневр. Она начала читать еще в воздухе, запрыгивая на галерею, сделав сальто назад.

— 'В ожидании глубин океана, я падаю в бездну...' — Гвен вновь воспользовалась заклинанием второго уровня. А пока только искать и ждать. Чувствовать каждой клеточкой тела. 'Где же ты, где ты, брат...' В это время боль в груди стала почти невыносимой. Что это за оружие, то фиолетовое копье? Лантис никогда не пользовался ничем таким.

— Твой ход.

Этот голос! Голова Гвен завертелась.

— Ты ведь не хочешь, чтобы она пострадала?

Брат обращается к кому-то еще? Здесь кто-то есть? Нет, не может быть. Кто-то из слуг? Она даже задержала дыхание, подняв веер вертикально. Дуновение воздуха... Мельчайшие колебания...

Одна пластинка легко шевельнулась. Там, справа! Нет, это не мог быть ее брат. Сквозь рассеивающиеся клубы тумана к ней приближался некто, закутанный в лиловый свет, по-другому она не могла бы описать. За его спиной поднялись два прекрасных крыла, но лицо... Лантис смотрел на нее полуприкрытыми глазами, под которыми поблескивал отливающий фиолетовым инеем сложный узор. Что это?! Она помотала головой, отогнав наваждение.

— Вперед! — приказала девушка 'глубинам океана', взмахивая веером.

Одновременно существо с лицом ее брата подняло руку с длинными фиолетовыми ногтями. Задержав дыхание, она оказалась под водой.

— 'Созерцая глаз Бури, отдаваясь на волю ветру, вдыхая мгновение покоя, покоряясь силе превосходящей меня, воля неба... воля ветра...'— повинуясь ее словам, в толще воды образовался проход. Водные глубины были раздвинуты огромной силой, и она устремилась в этот проход, старалась не думать о том, в кого целилась. Он все еще был там, но кто он?

Рука, устремленная к ней, повернулась тыльной стороной, и незнакомец сделал легкий взмах. Одновременно, Гвен опустила веера крест-накрест. Пригибаясь, она сделала рывок вверх. Веера коснулись подбородка существа. Теперь он ничего не сможет сделать.

— Еще миг, и ты останешься без головы, кто бы ты ни был...— пообещала Гвен, хотя зрение туманилось, а грудь разрывалась от боли. Она дышала тяжело, наглотавшись воды. Вода стекала ручьями с волос и одежды, но тот, в кого она целила, остался совершенно сухим.

— Умный ход, — наконец произнес он, опуская руку. Гвен сжала пальцы, надавив чуть сильнее.

— Не двигайся, еще немного и я...— предупредила она.

— Чего ты хочешь? — вопрос был столь неожиданным, что сбил ее с толку?

— Я... хочу, чтобы брат признал мою силу.

— Ты сильная,— ответил он, ошарашив девушку. Веера опустились, освобождая шею. Только эти слова. Слова, сказанные кем-то с лицом и голосом ее брата. — Я не встречал никого сильнее тебя, но у тебя есть один изъян, и этот изъян делает тебя слабее.

— Бра...т,— выдохнула Гвен, опуская взгляд, туда, где ладонь Лантиса пронзила грудь. — ПОЧЕМУ!?— глаза ее медленно закрылись, а сознание терялось в этом сверкающем зеркале на груди. В этот миг новая сила стремительно захватывала ее тело, отступившее перед всепоглощающей болью. — Нет, я не позволю тебе сделать это, я никогда не признаю тебя... никогда...

Ладонь Лантиса была занесена для второго и последнего удара.

Рука Гвен сомкнулась вокруг запястья Лантиса, останавливая удар. Но на самом деле, сила, сжавшая кисть, была столь великой, что его кости, несомненно, были сломаны, если бы сейчас он был обычным человеком. Гвен медленно вынула кисть из своей груди и взглянула на брата, но этот взгляд не принадлежал сестре, которую знал Лантис.

Изумрудные глаза, насмехающиеся надо всем и вся, подвергающие сомнению факты и законы, глаза безумного гения науки, обрамленные изумрудным узором — Слепой Безумный Бог Лавкрит.

Отступив на шаг, Лантис потер руку.

— Все-таки ты пришел, ты просто паразит, занявший ее тело.

— О, разве так нужно встречать своего брата после столь долгих лет разлуки? Ведь мы всегда были и останемся единым целым.

— Я никогда не думал о тебе как о своем родственнике, — холодно проговорил Сон-Лантис. — Ты просто ошибка, досадная случайность. Не понимаю, как Бифуркатор оказался настолько недальновиден, что произвел на свет нечто подобное тебе.

— Ты просто завидуешь, — Лавкрит повертелся, оглядывая свое тело со всех сторон.— Мне достался прекрасный экземпляр. И я рассчитываю извлечь из него много ценного научного опыта. Превосходная регенерация, — Лавкрит погладил уже почти полностью затянувшуюся рану на груди. — Отличные нервные реакции. Кроме того, это так необычно, находиться в теле такой юной девушки.

— Прекрати, я не намерен позволять тебе оставаться в теле моей сестры еще сколь-нибудь...

— О, думаешь, сможешь выкинуть меня из этого тела? — Лавкрит обхватил себя руками. — Я не отдам его тебе, — капризно заявил он.— Оно принадлежит мне. Я получил его честным путем, не веришь? Эта девчонка так хотела жить, я просто помог ей в этом желании. Все хотят жить, отчаянно цепляясь и скуля, хотя клянутся, что умрут за идеалы. — Лавкрит театрально развел руками. — Но все равно в конце, перед лицом смерти начинают выть как собаки. С этим телом я найду и средство против смерти, я уверен.

— Ты не найдешь ничего кроме собственной смерти.

— Сон, этот мальчишка мне не нравится. Почему ты позволяешь ему так разговаривать со мной? — недовольно спросил Лавкрит, делая рукой отгоняющий жест.

На губах Лантиса-Сона появилась слабая улыбка.

— Думаешь, с кем ты сейчас разговариваешь? Нет ни Сона, ни Лантиса Кларио,— мы давно стали единым целым и это взаимовыгодный союз. Обращаясь ко мне, ты говоришь с нами обоими.

— Вот как? — равнодушно промолвил Лавкрит.— Это интересно, — в его глазах зажегся безумный огонек.— Тогда я хотел бы исследовать этот симбиоз.

— Я позволю тебе делать, что пожелаешь с этим телом, если ты оставишь мою сестру в покое.

Лавкрит закусил палец, словно ребенок.

— Нечестно, нечестно, нечестно! — закричал он, размахивая руками.— Почему ты ставишь условия, я такой же осколок, как и ты.

— Но тогда ты знаешь, что он может потребовать тебя обратно в любой момент. Ты потеряешь свободу и все свои исследования.

— Знаю, но мне все равно, я не отдам это тело. Только не теперь, после стольких лет, проведенных в том ледяном склепе. Я не собираюсь пропускать такое интересное время, и ты не заставишь меня!

— Но если Зоар поглотит тебя, ты уже не будешь собой, никогда.

— Ради науки... — Лавкрит смахнул притворную слезу,— я готов пожертвовать даже собой. Все ради знания. Кроме того, если я соглашусь, это же потрясающая возможность исследовать и нашего брата Зоара, и реакцию тела этой девочки на соединение. — Лавкрит обхватил себя руками Гвен и нежно провел по ее плечам. — О, я в предвкушении.

— Ты стал еще более безумным, — Лантис-Сон с презрением посмотрел на него.

— Завидуешь моей возможности? Я же вижу, Зоар и тот мальчишка, в чьем теле он находится, помыкает тобой как пожелает. Ты стал бессилен, Сон — величайший философ всех времен. Какой позор, — Лавкрит прикрыл рот ладонью.

Он резко выпрямился, когда перекладина фиолетового посоха сдавила его шею, прижав к стене.

— Я предупредил тебя, не советую проверять, насколько я завишу от Зоара и как еще велика моя сила. Моя сестра не приблизится к Саю Валентайну, как и ты.

— Ой, как страшно, — прохрипел Лавкрит, поднимая руки, в каждой из которых было зажато по четыре длинных металлических иглы, тающих изумрудным ядом. — Ты говоришь как заботливый братик. Я все понял, понял, — наконец произнес он, — братик с сестричкой хотят остаться наедине. Но я еще вернусь. Пока же не буду нарушать вашу идиллию, прощай, Сон.

Лантис опустил голову, посох исчез из его руки, фиолетовое сияние стянулось в его глаза, он вновь обрел нормальный облик. Гвен обмякла и стала оседать по стене, он осторожно поддержал ее. Некоторое время он смотрел на потерявшую сознание девушку, а затем растворился в первых лучах рассвета, скрадываемых надвигающейся на город грозой.

Часть 2.

Двигаясь по главной галерее по направлению к своему кабинету, Сай отметил, насколько пуст был коридор. Впереди него в косо падающих лучах утреннего солнца он заметил отделившуюся от стены фигуру. Подсвеченный голубым стеклом свет сделал цвет волос Лантиса почти седым.

— Опаздываешь, — проговорил Лантис.

Поправив свои волосы скорее инстинктивным жестом, Сай склонил голову, переложив папку с бумагами в другую руку.

— Разве я должен отчитываться перед тобой по этому вопросу?

— Ты устал и это нормально, твоему телу нужен отдых, больший, чем разуму, и просто сон здесь уже не может помочь. Выдерживать в своем теле Слепого Бога способен не каждый.

-...

— Эти бумаги, ты уверен, что поступаешь верно?

Рука Сая крепче сжала бумаги. Он знал, он, несомненно, уже знал, что именно Сай задумал.

— Я не сделал ничего, что бы противоречило тому, что ты мне говорил. Я вновь собираюсь отдалить от себя Эвенку и Кальвина. Эти должности для них — то, чего ты мог только желать.

— Я спрашивал не об этом. Не пожалеешь ли ты о своем решении связать свою судьбу с судьбой Зоара?

— Что ты имеешь виду?— настороженно спросил Сай.

— Ты ведь понимаешь, о чем я говорю — те цветы, что ты видишь — я тоже вижу их, и твое желание видеть рядом собой Кальвина естественно. Но это дело касается и моей младшей сестры. Чем дальше ты продвинешься по этому пути, тем сильнее будет проявляться это желание. Как долго ты продержишься, пока оно не захлестнет тебя целиком? Но я в замешательстве... я не могу ни отдалить ее от тебя надолго, ни позволить быть рядом. Оба эти варианта будут опасны для нее.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь,— Сай попытался двинуться дальше, но Лантис не сделал попытки отступить в сторону. Поэтому король просто решил обойти его. Когда он проходил мимо Лантиса, тот произнес:

— Во мне все еще борются два этих чувства, о которых я думал, что позабыл. Брат во мне желает держать ее как можно дальше от тебя, а Слепой Бог во мне желает вашего соединения. И пока ты колеблешься, как я могу выбрать? Все, что я могу — сделать ее сильнее, настолько, насколько будет возможно, чтобы она стала такой же сильной, как ты, как я. Однако боюсь, с таким человеком как Кальвин Рейвен, этого будет нелегко достичь. Однако она сама желает этого, а желание — первый шаг к победе. Испытания и боль ведут к победе над собственным телом и духом, мне пришлось преподать ей этот урок.

— Стой, что ты... — Сай порывисто развернулся, но коридор был пуст. Лантис Кларио умел исчезать, словно призрак. Интересно, сколько в нем осталось от человека, ведь он имел дело со Слепым Безумным Богом намного дальше самого Сая. Почему же это никак не отражалось на его физическом состоянии? Или эта его призрачность и была тем самым эффектом. Сай внезапно ощутил холодок, почувствовав себя неуютно. Что он имел в виду, говоря об Эвенке? Неужели он совершил ошибку, решив судьбу этих двоих самостоятельно? Если с Эвенкой что-то случится, я никогда... помотав головой, король вновь двинулся по коридору, все ускоряя шаг. Он пытался отогнать непрошенные мысли, ведь для того, что его ждет, потребуется немалая выдержка. За окном громыхнуло, уже почти рядом. Гроза? В это время года...

Встреча с Лантисом была неприятной случайностью, но не стала неожиданностью для Сая. То, что Лантис знал или не знал, было лишь его тайной. Сам Сай уже принял тот факт, что скрыть что-то от хранителя королевских секретов и по совместительству его же телохранителя, было невозможно в пределах не только столицы, а возможно и дальше. Но эта же встреча нисколько не поколебала его решимости.

Он сделал пару глубоких вдохов, чтобы привести мысли в порядок. Второй раз за это утро он созвал совет. О том, что происходило после его первого утреннего появления в кабинете, лучше было не вспоминать. Должно быть, его наспех придуманному объяснению своего отсутствия во дворце поверила едва ли половина, и Дана Торн не была среди них. Но с ней после этого он еще не виделся, что было к лучшему. Однако, он ясно выразился, что намерен провести внеплановое совещание по одному важному вопросу до обеда. Он надеялся, что все, кому необходимо было присутствовать, будут на месте.

— Ваше величество, он пытался вам помешать? — эта встреча также не стала неожиданностью для Сая. Фигура Мизара Фон Грассе выскользнула из теней перед поворотом, ведущим к его кабинету. Несомненно, Лантис прошел этой дорогой, и вполне возможно, что Фон Грассе слышал предыдущий разговор. Но короля удивила эта его безрассудность — наверняка такой человек как Мизар Фон Грассе уже понял, кому пытался противостоять. И все же он ни капли не опасался Лантиса Кларио, с которым любой другой во дворце не желал бы встречаться лишний раз.

— Оставь, все в порядке, — бросил Сай, когда он поравнялся с Мизаром.

— Как пожелаете, я буду продолжать мое исследование, как вы и приказали.

— Хорошо, но не делай ничего лишнего, я пока не могу позволить себе потерять тебя, — при этих словах король услышал легкий смешок.

— Эти слова — честь для меня, — голос Мизара был наполнен глубоким почтением.

— Ты не будешь присутствовать на совете? — как бы между прочим уточнил Сай.

— Я прошу прощения, у меня есть кое-какие дела.

— Как хочешь, но возможно скоро у меня будет для тебя новое задание. Не уходи далеко.

— Я буду рядом с вами, пока вы не пожелаете обратного, как я уже говорил, — за спиной Сая Мизар отвесил глубокий поклон, оставив короля с новыми сомнениями. Но прежде...

— Прошу прощения за ожидание. Надеюсь, вы уже ознакомились с моим предложением, — с лучистой улыбкой, которая обычно оказывала магическое воздействие на окружающих, Сай отворил двери своего кабинета. Ему предстояло пережить еще одно испытание.

— Ваше величество, что это значит! — Сай запомнил, что первый крик донесся со стороны маркиза Салавея.

Часть 3.

Почесав голову, Кальвин в очередной раз подумал, что неплохо бы помыться. Если уж он направляется во дворец, то Сай не будет против, если он искупается в личной ванне короля. Пожав плечами, он оглянулся,— нет, все-таки она не передумала. И что такое стряслось с Гвен — даже не пустила его на порог. Мало того, ее голос звучал так, будто она зарылась носом в подушку. Неужели плакала? Снова придется что-то врать Саю. Завидовал он Гвен, как легко ей удавалось не подчиняться приказам Сая — точнее, она попросту их игнорировала. Сам же Кальвин отчего-то был уверен, вздумай он самовольно покинуть город, его приволокут на веревке в кабинет короля еще до того, как он выйдет за пределы городской стены. Более того, Кальвин чувствовал, что просто не в силах так поступить с Саем. Когда его похищали, он не сделал ничего, чтобы противостоять им, даже не сопротивлялся. Но если Кальвин не оправдает его доверие, этот мягкий нежный человек непременно будет чувствовать себя преданным. Что тут поделаешь. Но одна мысль о том, чтобы стать послом Астала — тут Сай определенно был вполне серьезен — заставляла все сжиматься у него в животе. Сначала он ищет заклинания, потом решает, что это ему уже не нужно, и он хочет политического альянса. Против кого или чего ты собираешься бороться, Сай? — мысленно спросил у облаков Кальвин. Если восток был чист как слеза ребенка, то с севера наползали плотные густые тучи, с краями в виде подковы. Должно быть, снова собиралась гроза. С севера? Необычно.

Часть 4.

Молчание было абсолютным, и продолжалось уже в течение нескольких минут. Сай смог перевести дыхание, после того, как утихла буря, вызванная его заявлением. Похоже, эти сведения, что он получил от Рэя Нордиса и Кальвина — те, что он смог сообщить совету — имели куда большие последствия, чем он мог предположить. Сказать им всю правду — и ни один из них, разве что Клайм, не поверит.

Сейчас временное затишье казалось спасительным, но чем оно обернется, когда они закончат? Люди, собранные в этой комнате, были слишком разными, чтобы принять единогласно его решение. Несомненно, сопротивление возникнет. Украдкой Сай наблюдал за лицами собравшихся. Старый хитрый лис маркиз Салавей... Рядом с ним виднелся орлиный нос министра юстиции Графа Эридиа — эта парочка беспокоила короля куда больше остальных. Хмурая Дана Торн, немного легкомысленный и вечно витающий в облаках Кластин Ринг Винкс. Озабоченное выражение лица не покидало Клайма Кольбейна. Время от времени он тихо шептался о чем-то с Рэем Нордисом.

— Ваше величество, позвольте уточнить...

'Началось...' — подумал Сай, вернув себе обычное выражение лица, и кивнул маркизу Салавею.

— Сведения, сообщенные господином Нордисом, несомненно, крайне интересны и требуют подробного изучения. Полагаю, исходя из услышанного об обстановке, складывающейся в настоящее время в Вальце, следует создать компетентную комиссию для обсуждения этого вопроса. Предлагаю назначить меня ее главой. Также моим консультантом может стать уважаемый граф Эридиа, — маркиз кивнул в сторону своего верного товарища. — После консультаций, мы выработаем наиболее подходящий план действий и направим ноту протеста в Вальц, как наш протекторат, — кивнув, маркиз опустился обратно свое место.

Рука Сая сжала стило в своей руке с такой силой, что хрупкая деревянная палочка готова была треснуть.

— И сколько времени, по вашему мнению, потребует такая подготовка?

— При благоприятном стечении обстоятельств мы сумеем выработать план действий за пять— шесть дней.

— Пять-шесть,— прошептал Сай, прикрыв глаза. У них могло не быть и двух дней. Неужели никто из них не понимает всей опасности ситуации. — Я не могу дать вам и двух суток, — произнес король.

— Но это нарушение всей процедуры, государственные дела так не делаются, ваше величество...

Этот тон Сай уже слышал еще совсем недавно от бывшего министра внутренних дел. Маркиз недолго смог выдерживать встречный взгляд короля.

— Маркиз, полагаю, о том, как ведутся государственные дела, вам известно гораздо больше моего скромного опыта. Я надеюсь и дальше прибегать к советам вас и графа Эридиа как старших членов совета.

При этом лицо маркиза вытянулось и превратилось в маску, а у графа стало похоже на коршуна. Как долго эти двое будут ставить ему палки в колеса? Неужели единственный способ быстро принимать важные решения — избавиться от всего косного и застарелого? Но Сай не мог позволить себе руководствоваться лишь тем, что удобно ему. Если он не сможет убедить сотрудничать с ним даже собственных министров, как он сможет удержать доверие собственного народа?

— Повторяю, ожидаю, что вам по плечу выработать план действий и подготовить все необходимые документы за двое суток. Никто кроме вас и графа не сумел бы справиться с этой задачей, — мягко закончил Сай.

На сей раз маркиз выглядел проглотившим кол, но все же он вынужден был кивнуть. Сай поймал его в его же собственную ловушку.

— Одну минуту, ваше величество, — очередь дошла до графа. Как предсказуемо, что один поддерживает другого. Сай бы отдал многое, чтобы эта их преданность друг другу и традициям пошла на пользу государству. Но пока они погрязают в мелких разногласиях, ему не добиться даже самых незначительных целей.

— Слушаю вас, граф.

— Если мы с маркизом будем все два дня погружены в изучение этой проблемы, мы, несомненно, решим ее, но в то же время мы не сможем выполнять наши непосредственные функции. Этот договор, — граф бросил листы, сложенные перед ним стопкой, на середину стола, — шит белыми нитками, я никогда не поставлю своей подписи под таким незрелым документом. — Своим каркающим голосом граф еще больше стал похож на хищную птицу, тем более что он имел постоянную привычку горбиться. — Я надеюсь, вы не хотите, чтобы этот договор лег на стол в столице Риокии уже через день после окончания нами работы по ситуации в Вальце?

Сай подавил тяжелый вздох.

— Я не требую от вас невозможного, но сегодня ни один из вас не выйдет за пределы этой комнаты, пока договор не будет одобрен — это мое последнее слово, — Сай выпрямился, обведя взглядом всех присутствующих. Он услышал легкий смешок Клайма, увидел одобрительный, но острожный кивок Рэя Нордиса. Хотя бы эти двое понимают, в каком положении они находятся.

— Это... это переходит все границы. Даже если мы будем работать круглые сутки, нам не успеть к назначенному вами возмутительно короткому сроку! Ваше величество требует невозможного от своих слуг, вы ведь понятия не имеете, насколько значимы малейшие детали в нашей работе...

— Я не имею понятия? — тихий голос Сая заставил маркиза вздрогнуть, но не остановиться.

— Да, и я говорю перед всеми — то, что страна еще не развалилась на части,— заслуга каждого из здесь присутствующих. Их ежедневного труда, выполнения ими строго определенных функций. И если хоть один из нас ошибется — все рухнет в пропасть. Я обещаю вам.

— Значит, вы считаете, меня некомпетентным как короля?

— Нет, я не то... — начал, было, обескураженный маркиз.

— Полагаю, вы отчасти правы. Если бы не вы, ваши советы и помощь, я бы, возможно, уже не занимал столь высокий пост. — Сай обвел глазами всех присутствующих.

— Тем более, ваше величество, вы должны положиться на наше решение,— граф приложил ладонь к груди, вместе с тем указав другой рукой на Салавея. — С каким глазами мы будем отчитываться перед народом, если этот текст, составленный неграмотной девчонкой, более того, оказавшейся сестрой предателя Криса Энн, ляжет в основу соглашения между двумя государствами... Вашему величеству впредь следует быть осторожнее с теми, кому вы доверяете столь ответственные посты...

Часть 5.

— Стой, кто ты такой? И чем там занимается наряд снаружи, раз пускает всяких оборванцев! — когда алебарды двух стражников на втором этаже сомкнулись перед Кальвином, он в очередной раз приготовился объяснить этим пустоголовым, зачем он здесь. Если Сай так хотел его видеть, разве трудно было выполнить свое обещание насчет пропуска? Но нет, этот трудоголик пытается делать сто дел одновременно, просто не задумываясь, как люди буду осуществлять его замыслы. 'Готовься, Сай, я заставлю сделать меня хранителем королевской библиотеки после того, как старик Нельф уйдет на заслуженный отдых', — Кальвин в предвкушении этого часа уже потирал руки. Всего-то он и хотел — маленькую скромную должность. И никаких поисков заклинаний, Предметов Залога, сражений с наемниками и препирательств со стражниками, у которых в голове был лишь один приказ.

— Да говорю же вам, меня пригласил сам ваш драгоценный король, вот, — для достоверности Кальвин помахал перед лицом одного из стражников, теми выписками, что он решил показать Саю. Они касались того, что могло быть связано с таинственной Инквизицией. Даже в архивах старика Нельфа сведений оказалось крайне мало. Поэтому для большей убедительности Кальвин добавил кое-что от себя, воскресив в памяти все то, что он смог прочесть, пока был военнопленным в Риокии. Но даже от того, что он сумел узнать, мурашки ползли по коже. Эти ребята явно не любили шутить, а все страны южнее Приоры считали крайне еретическими и не достойными существования.

— Вы двое, у вас что, глаз нет, или мне проверить и ваше зрение? Я вполне могу вписать в ваш будущий плановый осмотр строчку 'негоден', — оба стражника вытянулись по стойке мирно, хотя алебарды так и не убрали. К ним по коридору шел улыбчивый человек, чем-то очень похожий на мастера Нельфа. Невысокий рост он компенсировал высоким колпаком красного цвета, венчающим его почти полностью лишенную волос голову. Остроконечная бородка была объектом гордости Эрфорда Дамеси, носившего гордый ранг королевского врача, а с недавних пор и главы Королевской Академии Наук Астала. Он имел привычку постоянно поправлять свои очки с необычными вытянутыми линзами в случае, когда ставил под сомнение чьи-то слова, что бывало нередко. Ведь Эрфорд Даменси имел право смотреть на многих с высоты своего положения — выходец из Риокии — страны производящей самых лучших лекарей во всем континенте. Руки его с длинными умелыми пальцами были по обыкновению засунуты в карманы его белого балахона. На шее болталась слуховая трубка, а на поясе висело множество самых разных медицинских приспособлений, названия которых не были известны Кальвину. В повседневной жизни он предпочитал эти простые одежды своей роскошной мантии изумрудного цвета — знака отличия Академии Наук. Но и без нее авторитет королевского врача был непререкаем. А еще у него была невероятная память.

— Кальвин, что ты здесь делаешь? Эти двое тебе нагрубили? Может мне повторить еще раз, а ну уберите свои железяки, живо!

— Но...— стражники растерянно переглянулись, — у него нет пропуска, а генерал Кольбейн приказал...

— Здесь нет генерала Кольбейна, зато есть я, — на тонких губах нахмурившегося человечка появилась затаенная улыбка, заставившая вздрогнуть обоих стражников. Медицинские осмотры у королевского врача больше походили на экзекуции, это и было причиной, по которой большинство тех гвардейцев и стражников, которым было уже за пятьдесят, в последнее время получили преждевременную пенсию. Хотя самому Даменси уже давно перевалило за пятый десяток. Но в вопросе годности к строевой и охранной службе с ним не мог спорить даже сам Клайм Кольбейн. Кальвин был хорошо знаком с этим улыбчивым, но строгим человеком. Не раз тот накладывал магические лечащие повязки на раны, полученные во время сражений в отряде Лилии и самому Кальвину, и Саю.

— Это друг его величества, того, кто платит вам жалование. Болваны, если он находится здесь, да еще с бумагами, а вы мешаете ему пройти, тем самым вы нарушаете свою присягу! — Даменси по своему обыкновению начал горячиться, размахивая кулаками перед лицами сконфуженных и растерянных стражников, несмотря на то, что этот человечек был едва ли не на две головы ниже каждого из них.

— Спасибо, доктор. Вы спасли меня от еще одного долгого объяснения.

— Ты ведь идешь на совет? Мой мальчик, мое сердце этого не выдержит, — Даменси схватился за грудь.— Этот непоседа-король доведет меня до сердечного приступа. Представь себе, что он учудил — отсутствовал всю ночь во дворце. Я с ног сбился, разыскивая его и подозревая худшее. Я даже приготовил инструменты для искусственного массажа сердца.

— Ахаа, понятно, — отозвался Кальвин, украдкой сдерживая смешок, представляя себе картину воскрешения Сая.

— Ах да, если ты направляешься на совещание, передай его величеству, что я не позволю чему-то подобному повториться снова. Не прежде, чем я буду убежден, что здоровье его величества достаточно крепко, чтобы пробежать без остановки двадцать километров.

— Хорошо, хорошо. Обязательно передам,— засмеялся Кальвин, прощаясь со своим спасителем.

Часть 6.

— Замолчите,— будто некая преграда, давно сдерживаемая, прорвалась. Он пытался быть с ними терпеливым и сдержанным, но это перешло все границы.

— Прошу прощения, но я не буду молчать, я уверен, все присутствующие согласятся со мной, большинство, — граф остановил взгляд на Дане Торн, Кластине Ринг Винксе, поджав губы, скользнул взглядом по Клайму и Рэю Нордису. — Мы — ваши советники и поэтому...

— Тогда знайте свое место! — Сай не заметил, когда поднялся из-за стола и направил палец в грудь графа. Рука его дрожала от гнева, нечто едва сдерживало плотину готовую прорваться в любой момент.

'...Да, давай избавимся от них, всех, кто мешает нам защитить его...' — Сай замер. Этот голос не принадлежал ему, но звучал в его голове. Этот голос, к которому он так отчаянно взывал и так надеялся и страшился услышать. Голос Слепого Бога. Но почему именно сейчас? Сай чувствовал, что теряет контроль над собственным телом, его глаза, его голос, его руки...

'...прекрати, прекрати немедленно, это мое тело и я не позволю!...'

' ...ты желал моей помощи, а теперь так просто отвергаешь ее?'

'...я просил твоего совета, но я не потерплю твоего контроля...'

'...думаешь, что можешь мне приказывать?' — рука Сая против его собственной воли потянулась к кубку с водой, стоящему на столе. Она сжала стекло, сжала хрупкое стекло, и... оно разлетелось на осколки.

— Что... что это значит!?— казалось, граф потерял дар речи. Его товарищ выглядел таким же потрясенным.

— Ваше величество, разве я не учила вас хорошим манерам? — Дана Торн вскочила и тут же начала собирать осколки и воду своим носовым платком. Однако, было видно ее тоже поразила внезапная перемена, произошедшая с королем.

— Сай, может, стоит прервать совещание? — Клайм попытался поддержать его за локоть. Однако, увидев его взгляд отступил, — если ты против...

'...что ты делаешь? Отпусти!...' — Сай смотрел на ручейки крови, бегущие из его ладони, и на миг ему показалось, что кровь приобрела золотистый оттенок.

— Прошу прощения. Кажется, я не вовремя...— сквозь золотой туман, окутывающий его зрение, Сай увидел фигуру, появившуюся на пороге. Кальвин? Ах да, я же пригласил его сегодня...

— Сай! Эй, кто-нибудь, вызовите Господина Даменси! — закричал Кальвин кому-то в коридоре.

'Почему ты так взволнован, Кальвин?' — отстраненно подумал Сай, — 'разве я чем-то напугал тебя? Но ты единственный, кто заметил, что я...' — и в этот миг...

'Это он, тот, кого я должен защитить... если его ждет та же судьба... если трагедия повторится снова, то лучше я сам... своими руками. Своими...' — Сай ощутил, как его собственные ноги против воли двигаются, направляясь к Кальвину.

— Сай, что ты...— на лице Кальвина появилось озадаченное выражение. Руки Сая, руки, которые он больше практически не ощущал, сомкнулись на шее Кальвина.

'...нет, ты не смеешь управлять мной...' — Сай отчаянно сражался, пытаясь разжать хватку. Однако...

'...я твой господин. Ты заключил со мной контракт...'

'Ложь! Это я пронзил тебя мечом, ты часть меня, а не наоборот!' — закричал Сай мысленно.

И...с невероятным трудом, нехотя пальцы все разжались, оставив на шее Кальвина золотистые дорожки...

'...Как пожелаете, мой... господин', — прошептал голос внутри его головы. Золотые дорожки превратились в моря, море стало океаном, в котором медленно тонуло сознание короля. Последним он увидел над собой лицо Кальвина, почему-то такое безмятежное лицо. 'Но ведь только что я почти что, почти что...'

Часть 7.

Утренняя гроза набирала силу. Сизые, лиловые, фиолетово-свинцовые тучи породили целое море воды. И эта вода сейчас скрывала за собой Виеру. За этой стеной мир ежился, страшась изначальной стихии. Такие грозы были редкостью в это время года. Более того, гроза пришла с севера, а не со стороны моря, как бывало обычно. С тревогой люди вглядывались в небо. Торговцы не спешили открывать лавки, а крестьяне, привезшие свой товар, чтобы пораньше занять место на рынке, гадали, будет ли этот день потерянным или нет.

Кабинет королевского доктора Эрфорда Даменси был девственно белым, вспышки молний, пересекающих небо, делали его похожим на склеп. Всю обстановку по большей части составляли два огромных застекленных шкафа, внутри которых были разложены медицинские инструменты, баночки с мазями, пробирки с настойками и конвертики с порошками. Отдельный шкаф сверху донизу был забит трактатами по медицине, с заботой сохраняемыми многими поколениями докторов. Большая кушетка, довольно жесткая на вид, занимала всю середину кабинета, перегораживая его на две примерно равные части. У окна стояло устройство для переливания крови, а также множество других загадочных приспособлений, судя по всему использующих в качестве источника энергии магию.

В настоящее время кушетку занимал молодой король Астала. Рядом с ним сидел Кальвин. Обычно Эрфорд Даменси никому не позволял беспокоить пациентов, но для Кальвина он сделал исключение. Сейчас сам доктор находился в соседней, смежной с этой комнате, лихорадочно ища причину состояния короля. Внезапная потеря сознания, странный цвет зрачков, и необычные реакции на свет. Всему этому, конечно же, не было места в трактатах по медицине. Потому что никто не пытался описывать реакцию человеческого тела на слияние со Слепым Богом. Вспышки молний, проникающие даже сквозь плотно завешанные окна, вновь воскресили видения, которые так часто тревожили Сая в последнее время. Тогда тоже была гроза...

...Вспышки молний, разряды, врезающиеся вертикально в землю. И лишь эти вспышки уродливыми зигзагами освещали время от времени то место, где он оказался. Прутья решетки разделили его и мир за их пределами. А потом хлынул дождь, настоящий дождь из тех же молний, в котором не было и капли воды. Воды, которой так много на Вершине Древа. Мир, разделился между небом и землей этим дождем из серебряных, золотых, фиолетовых, зеленых, красных молний.

В этот момент Бифуркатор услышал легкие шаги. Кто-то подошел к клетке, и среди этого слепящего сияния дождя, он видел, как молнии стекали с его длинных черных волос тяжелыми каплями. Что за жалкий вид? А глаза незнакомца были полны грусти, которая воскресила ярость в его груди.

— Не смотри на меня, не смотри на меня этими полными жалости глазами. Я не нуждаюсь в ней!

— Бедный, прости меня. Я не мог помочь, ведь здесь я такой же пленник, как и ты, — незнакомец указал рукой на мир, тонувший в вспышках молний. — Как бы я хотел оказаться в этой клетке вместо тебя... Ненавижу цветы, — внезапно тон существа изменился, — каждый день я вижу только их.

Это показалось странным Бифуркатору — то, что демон оказался способен на такое чувство. Он внимательнее пригляделся к нему. Черные волосы, похожие на крылья ночи, водопадами стекали на плечи, закутанные темно синей шалью. Длинный балахон неопределенного цвета, напоминающий переливчатый оттенок светлячка, перевязанный концами шали и простые сандалии на ногах. Демон сел напротив, скрестив ноги, и уставился на него.

— Уходи,— резко бросил Бифуркатор после того, как молчание затянулось, — разве у тебя нет других важных дел, кроме как смотреть на меня?

— Уум, у меня нет никаких дел, — черноволосый покачал головой, и в очередной вспышке ужасных молний, Бифуркатор увидел его лицо. Вздрогнув, он отвел взгляд, и даже отвернулся. Демон был красив, если это можно было назвать красотой. Сам Бифуркатор не знал, как ценить красоту. Как считалось, красивым было все на Вершине Древа. И еще известно, что здесь, у его корней, где расположены владения демонов Хаоса, не было места красоте. Однако тот, кто сидел перед ним, был красив, иной, чем у самого Бифуркатора красотой, но все же красотой. Белоснежная кожа Бифуркатора и золотистого оттенка — этого демона, его собственные фиолетовые глаза и глаза демона, темные как ночь, лишенная звезд. Такая ночь наступала, когда Древо совершало полный оборот вокруг своей оси.

Лицо демона можно было назвать беззащитным, словно у ребенка. На нем отражалось все, что он видел — интерес, удивление, печаль, когда он грустил, и радость когда, он радовался — что за странный демон.

— Ты ведь оттуда? — черноволосый поднял палец вверх.

Бифуркатор не ответил, хотя его удивило то, каким проницательным был этот демон.

— Ясно, что оттуда, ты слишком не вписываешься в этот мир. От тебя, как бы это сказать... да, исходит свет, что ярче этих молний. Скажи... тебя послали, чтобы уничтожить меня? — тихо закончил демон. Однако выражение его лица ничуть не изменилось.

— Нет, о чем ты... кому может понадобиться, убивать такого никчемного демона как ты. От тебя нет никакой угрозы, — как-то неловко закончил Бифуркатор.

— Ты даже не знаешь моего имени, а уже говоришь, что не хочешь убить меня.

— Мне нет дела до какого-то жалкого демона, я должен найти Сердце Хаоса, что разъедает корни Древа, ужасное оружие, созданное вами.

— Уу, — черноволосый демон склонил голову на бок. Казалось, он чем-то озадачен. — И что ты сделаешь, когда найдешь его?

— Уничтожу его.

— Конечно, конечно ты должен уничтожить его, — со странным энтузиазмом закивал демон. — Я сам помогу тебе, — внезапно протянув руки через решетку, он схватил ладони Бифуркатора, не успевшего отнять их.

Их лица оказались друг напротив друга. Пальцы демона, затянутые в тонкую серебристо-фиолетовую сетку, коснулись узоров в виде двух спиралей на щеках Бифуркатора. — Я сам помогу тебе уничтожить его. А пока, могу я приходить к тебе почаще?

— Делай что хочешь,— Бифуркатор спешно отнял руку, — все равно пока не придумал, как мне выбраться отсюда, как я могу помешать тебе?

— Выбраться отсюда? — повторил черноволосый. — Зачем?

— Ты не слушал, о чем я говорил? Я должен найти Сердце Хаоса. Да, ты ведь должен знать, где его держат, раз тоже их рода. Не можешь не знать, — Бифуркатор отодвинулся к дальней стене клетки, и сел, подогнув одну ногу.

— Я знаю, конечно, я знаю, — демон приложил палец к губам с заговорщическим видом.

— Скажешь мне?

— Зачем торопиться, ведь когда ты убьешь его, то вернешься туда, откуда пришел и мне снова не с кем будет поговорить. Подожди немного, и, быть может, я скажу тебе.

— Уходи, — бросил, отвернувшись, Бифуркатор. Ему послышалось, как демон расстроено вздохнул. Глупости, это невозможно.

— Если хочешь, чтобы я снова пришел, спроси мое имя.

— Хаха, — рассмеялся Бифуркатор, — мне все равно, как тебя зовут. От тебя нет никакого толка, зачем мне знать имя какого-то демона? Когда я выберусь отсюда, я убью и тебя, если хочешь.

— Ты не можешь, ведь уже знаешь, эта клетка для тебя — ловушка. Но если я приду еще раз, могу попробовать открыть ее и тогда... мы окажемся в одной тюрьме среди этих цветов, — черноволосый вдруг закружится, словно танцуя.

'Он совершенно безумен', — подумал Бифуркатор. Однако, демон был прав, к сожалению прав, ужасно прав. Эта клетка постепенно лишала его сил. Все это место лишало сил и способности к сопротивлению. Если этот жалкий демон может как-то помочь, что ж, он должен воспользоваться им.

— Как твое имя, демон?

Казалось, еще немного и черноволосый расплачется от счастья. Прижав ладонь к груди, он склонил голову, отчего его волосы рассыпались по земле.

— Демон Цветов, зови меня Демон Цветов.

— Демон Цветов, — повторил Бифуркатор. — Нет, это слишком длинно. К тому же, это не настоящее имя. Пожалуй, мне стоит придумать тебе имя, как-нибудь, — тихо закончил он, так, чтобы не слышал Демон. Однако, тот, казалось, находился на пике счастья.

— О, я так рад. Ты произнес мое имя, я не помню, чтобы кто-то когда-то называл меня по имени, я так счастлив. — Внезапно, демон резко повернулся — молнии стали бить реже. — Дождь заканчивается, меня скоро начнут искать, мне пора возвращаться. Если узнают, что я говорил с тобой, даже мне не поздоровится. Прощай... Ах да, совсем забыл спросить твое имя. Хотя не важно, я сам дам его тебе. Пожалуй, — демон склонил голову, словно что-то обдумывая, — 'Звезда' подойдет. Ты ведь не против? Пока не говори мне своего имени, я не хочу его знать. Скажешь мне его перед тем, как я умру.

'Странный он', — подумал Бифуркатор. Все демоны так отличались от обитателей Вершины Древа. Эта земля нестабильна и хаотична, наполнена случайностью и вихрями флуктуаций, чуждая любому проявлению порядка, даже того нестабильного, что бывает на ветвях срединной части Древа. Молча Бифуркатор смотрел, как демон уходит туда, где 'дождь' становился реже и слабее. Как его темный силуэт постепенно растворяется в блеске молний...

Часть 8.

— Очнулся! Ты умеешь пугать людей, — размытый силуэт обрел форму Кальвина. Он был здесь все это время. Поморгав, Сай заставил свой взгляд сфокусироваться сначала на белом потолке, затем вновь на лице друга.

— Где я? — спросил он, и собственный голос показался ему странно слабым.

— Ты не помнишь? Ну конечно, это владения доктора Даменси. Но думаю, ему самому скоро потребуется сердечные лекарства, должно быть он еще не оправился от ночного потрясения твоим исчезновением. И тут ты вновь выкинул такой фокус.

— Что произошло? — Сай попытался опереться на локтях, чтобы принять какое-то подобие вертикального положения, но Кальвин удержал его.

— Даже не думай, я не для того тащил тебя всю дорогу от кабинета сюда, чтобы ты снова упал в обморок.

— Лишился сознания... — Сай сжал голову рукой, пытаясь заставить свой ум работать яснее, но все в ней было словно в тумане. В этот миг простыня, которой он был укрыт, соскользнула с его плеч. Он обнаружил, что все еще был одет в ту же одежду, в какой покинул спальню утром. Только камзол его висел на спинке стула, который теперь занимал Кальвин. Словно молния проскользнула перед его глазами немая сцена — его собственные пальцы, сжимающие шею Кальвина. — Я...— голос Сая сорвался, — что я сделал? — его собственные руки дрожали перед глазами. Что я пытался сделать? — Кальвин я... — рука друга закрыла ему рот.

— Помолчи-ка, сейчас тебе нужно отдохнуть.

— Но я же пытался. Я мог своими руками...

— Мне стоит привязать тебя к кровати, как я недавно сделал со стулом? — Кальвин навис над другом, вытянув руки.— Если будешь сопротивляться, я позову доктора, и он наложит на тебя сонное заклинание.

Со стоном Сай откинулся на подушку, закрыв глаза.

— Кальвин...

— Уу? — протянул тот, вновь усевшийся на стул, едва удостоверившись, что Сай больше не предпримет попыток подняться.

— Скажи... нет, пообещай мне одну вещь.

— Чего еще? Мало того, что ты свалил на меня всю грязную работу, теперь еще что-то требуешь?

— Если настанет тот день, когда я вновь попытаюсь сделать что-то странное, или причинить тебе вред, тебе или Эвенке — ударь меня.

— Что еще? — проворчал Кальвин.

— Выруби меня со всей силы, прошу, прими это всерьез, ты слишком легкомысленный. — 'И слишком добр и наивен', — про себя закончил Сай. Даже с закрытыми глазами он все еще видел свои руки, сжимающие шею Кальвина. Хотел ли он тогда защитить или задушить его? Это желание Зоара?

— Ты хочешь сделать меня государственным преступником, верно? Чтобы я, наконец-то, сидел подле тебя в каком-нибудь подвале и перебирал за тебя бумажки? Ну Сай, я разгадал твой коварный план. Нет уж нет, лучше вновь запри меня в тюрьме Риокии. Там, по крайней мере, я могу читать то, что хочу, — Кальвин наставил палец в грудь короля.

— Ты ничего не понял, не хочешь понимать, — безнадежно Сай закрыл ладонью свои глаза, и горько рассмеялся. — Наверное, ты был бы куда лучшим королем, чем я. Ты любишь учиться, а я каждый раз совершаю ошибки, будто глупый ребенок.

-Да, глупый ребенок, которого нужно привязывать к кровати, — закивал Кальвин, улыбаясь широкой теплой улыбкой. Эта улыбка... вновь лицо Кальвина наложилось на лицо демона из его видений. Сай зажмурился, отгоняя наваждение.

— Кстати, мне прогнать их? Всех тех, кто собрался за дверью? Ну и устроил же ты переполох, — Кальвин указал пальцем за свою спину.

— Точно, еще ничего не решено, — Сай подскочил на кровати,

Кальвин упер руки в бока, точно как Дана Торн.

— Ну знаешь, — он завертел головой, словно в поисках вышеупомянутой веревки. — Чем вы там занимались, когда я вошел? У тех двоих старикашек был такой вид, будто они съели что-то несвежее, когда узнали, что я твой новый посланник в Риокии.

— Ты сказал им!? — король во все глаза уставился на друга.

— Н-да, — беспечно почесав за ухом, Кальвин пожал плечами.— А что тут такого?

Плечи Сая затряслись от беззвучного смеха.

— Эй, с тобой все в порядке? Может, позвать Даменси?

— Со мной все в порядке. Но это смешно. Я потратил столько усилий, чтобы подвести их к этой новости. А ты просто сказал им, поставив перед фактом. Вот почему я говорю, что ты был бы куда лучшим королем, чем...

— Ни за то что, — Кальвин загородился ладонями. — Это слишком хлопотно, ты сам выбрал себе эту работенку. Я делал все это до сих пор только потому, что ты мой друг, а вовсе не потому, что ты заделался королем этой страны.

— Спасибо.

— А? — Кальвин приложил ладонь к уху в виде трубочки.— Не расслышал, повтори-ка.

— Спасибо, Кальвин,— повторил Сай и на этот раз его голос был серьезен. Его глаза встретились с глазами Кальвина.

— Отстань,— притворно рассердился Кальвин, скрестив руки на груди,— спи уже.

— Ты останешься со мной? Останешься со мной, пока я буду спать?

— Все равно — не хотел говорить, но эти двери изнутри заперты заклинанием 'В поисках защиты', я подумал, что ты вряд ли хотел сейчас видеть рожи тех двух старикашек, или Даны Торн. Думаю, даже капитан и Клайм Кольбейн были немало потрясены этим моим назначением. Пожалуй, чего доброго, они решат вытрясти из тебя объяснения, несмотря на то, в каком состоянии ты находишься. Поэтому, я принял меры предосторожности.

— Ничего не поделаешь,— тогда мы оба пленники здесь, — Сай устроился поудобнее, впервые вздохнув с облегчением. Его ждут ежедневные обязанности. Еще внеочередные дела и крайне важные встречи. Нужно разобраться с Лантисом и подумать о том, как вести себя с Зоаром, и еще... но пока, во время этого вынужденного отдыха, он мог просто спать, зная, что рядом будет находиться тот, кто ничего не будет требовать от него. С этой успокаивающей мыслью Сай вновь позволил своим глазам закрыться. За окном гроза медленно отступала, сползая с семи холмов к морю.

Часть 9.

Гвен открыла глаза. Подняв свою ладонь, она некоторое время смотрела на нее, а затем со стоном приложила ладонь к груди. Тупая боль не проходила, пульсируя, заставляя ее сосредоточиться на настоящем. Повернув голову, девушка узнала знакомую обстановку собственной комнаты. Особняк Кларио, значит, она все еще... Со злостью Гвен натянула себе на голову одеяло, набитое невесомым пухом. Ужасно, и какой позор, она снова, снова проиграла брату. Но что произошло? Ведь она почти сумела достать его. Удар должен был поразить его, а потом ее память обрывалась, превращаясь в сумбурные видения. Но даже так она не могла не осознавать, что этот извращенец внутри нее снова захватил контроль над ее сознанием, едва она ослабела.

'...Я никогда не признаю силу той, кто полагается на помощь извне...' — голос брата звучал в той изумрудной пелене. Ей хотелось открыть рот, крикнуть, что это не так, но она не могла и пальцем пошевелить. Девушка яростно откинула одеяло, заставив свои руки лежать спокойно вдоль тела, как было принято в их стране.

Под головой ее лежал небольшой скатанный валик вместо подушки, вместо кровати только довольно жесткий матрас, расстеленный на возвышении пола, там, где он образовывал подобие подиума у окна. В ее ногах стена заканчивалась нишей, украшенной сухоцветами. Справа и слева от нее висели два раскатанных свитка с искусно выведенными на них письменами. Законченной точкой ко всей композиции была ветка яблони, изображенная рукой ее брата. В изобразительном искусстве он был превосходен. Также как и во всем остальном. Таким и должен быть глава дома Кларио. А она вечно будет находиться в его тени. Ей ни за что не получить его доверие как надежной женщины, на которую можно положиться. Не пока внутри нее находится Лавкрит. И он делает в ее теле все, что пожелает, проклятие, проклятие!

В этот миг раздался вежливый стук в дверь, и вслед за этим звон колокольчиков. Служанка, одетая в простое белое кимоно скользнула внутрь.

Ее сложную прическу на светлых волосах, украшала пара колокольчиков, какие носят слуги в знатных домах.

— Ваш завтрак госпожа,— произнесла Хей — таково было ее имя. Как и у всех слуг, пожизненно прикрепленных к дому Кларио, у нее не было фамилии.

— Оставь у дверей, — нехотя Гвен смягчила свой голос и взгляд, ведь быть невежливой со слугами все равно, что уронить собственную честь — так гласил Кодекс. И Хей не виновата, что внутри ее госпожи сидит некто, кто время от времени смотри на мир ее глазами.

— Госпоже нездоровится? — не получилось, конечно — как Гвен могла подумать, что Хей, которая фактически долгое время была ей нянькой, не заметит ее состояния.

— Просто не выспалась.

— Вы снова поспорили с господином?

Тот удар был точен. Рука Гвен неосознанно легла на ожог на груди, который нестерпимо саднил. Странно было другое,— отчего этот извращенец, который всегда заживлял ее раны намного быстрее, чем у обычных людей, сейчас не смог с ним справиться. Было ли это от того, что на ее кожу попала та вода?

— Спасибо, что беспокоишься за меня, Хей, но это личное дело. Как видишь, со мной все в порядке, — Гвен соскочила с матраса и подбежала к подносу, на котором аккуратными шариками была разложена еда. Она поспешно положила себе в рот пару шариков. — Видишь, у меня здоровый аппетит, так, что тебе не нужно беспокоиться.

— Я думаю, госпожа очень сильна, никто не может противостоять господину Лантису, только госпожа Гвен.

Шарики стали похожими на бумагу, хотя были сделаны из свежайших морепродуктов. Кулаки на коленях Гвен сжались, непрошенные слезы навернулись на глаза.

— Я совсем не такая, Хей. И всегда буду стоять в тени брата.

— Вы сильная, госпожа. Уверена, однажды ваш брат, господин Кларио, признает вас, — с этими словами Хей низко поклонилась, и покинула комнату.

— Ошибаешься. Хей, — прошептала Гвен, и слезы бессилия против ее собственной воли заструились из глаз. Когда за окном прозвучал оглушающий раскат грома, она сжалась в комок. 'Кальвин, почему тебя нет рядом, когда ты нужен, глупый слуга...'

Часть 10.

Закутавшись в плащ и глубже спрятав лицо в складки широкого шарфа цвета опавших листьев, Крис Энн оглянулся на город, который оставлял. Чувства, охватившие его, были смешанными. Не думал он, что когда-либо испытает сожаление и горечь, расставаясь с городом, который никогда не был ему родным. Он пытался убедить себя, что жил здесь все это время лишь из-за своей сестры. Но все же, он бы солгал, если бы признался, что не связал себя куда более крепкими узами если не дружбы, симпатии с несколькими людьми. И прежде всего он думал о Сае Валентайне, этом удивительном человеке, почти его ровеснике. За время их знакомства он успел сделать шаг от изгнанника принца до короля Астала, королевства, занимавшего четверть территории континента. Сам Крис пытался убедить себя, что оставляет этот край, повинуясь чувству долга, но жестокая правда состояла в том, что он бежал, оставив здесь даже могилу своей сестры.

И все же, он никогда не сможет понять жителей этой страны, в которой даже король был наивен словно ребенок. Несмотря на то, что Крис предал его, выкрав бумаги государственной важности, возможно ослабив силу Астала и сделав его уязвимым для экспансии. Однако, все, что он сказал — снять копии с этих бумаг и более того, отдал ему один из Предметов Залога, чтобы он поскорее добрался до родины. Это было выше понимания Криса. Ведь он сам родился в стране, где донести на кого-то, подозревать кого-то, и тем самым возвыситься в священной либо гражданской иерархии было тем, что младенцы впитывали с молоком матери. Сейчас Виеру, все ее семь холмов почти полностью скрывала густая облачность — там бушевала гроза, признаки которой появились еще перед рассветом. Но Крис убедил себя, что видит шпили дворца Валентайна среди редких вспышек молний. Вернется ли он сюда когда-нибудь, и если даже вернется, скорее всего, они окажутся по разные стороны.

Крис сунул руку, одетую в замшевую коричневую перчатку, в карман своего длинного отороченного мехом пальто. Эта одежда была тайно передана ему из Приоры вместе с последними указаниями. Пальцы его коснулись Предмета Залога, что Кальвин передал ему от Сая. Предмет залога в виде изящного гребня. Если бы Алия была с ним, она бы знала больше о его использовании, но Крису придется довольствоваться своим знаниями.

'Сестра... я обязательно вернусь за тобой'. Сделав глубокий вздох, Крис поднес гребень к самым глазам и начал произносить слова, которые не произносил уже очень давно.

— 'Око Деи видит все, Око Деи смотрит сквозь, анализируя сущность...' — при этих словах изображение гребня перед ним начало постепенно меняться. Вначале пришел едва уловимый запах воды, затем его ушей достиг шум волн, и, наконец, вместо очертаний крыш ближайшей деревеньки впереди него раскинулась безбрежная водная гладь. Когда внезапный порыв сильного ветра взлохматил его рыжие волосы, он накрыл Предмет залога другой рукой, прерывая его действие. Не здесь. Но теперь он уже знал, примерно, как он должен действовать. В точности, как и говорил Кальвин. С его помощью он достигнет Приоры намного быстрее. Но этот Предмет залога, найденный здесь, на юге, принадлежал территории подвластной нелинейной магии. И вряд ли ему удастся так же легко пользоваться им на территории Конфедерации. Ровно, как и действие Предметов Залога стран Севера не будет столь же эффективно далеко на Юге.

Часть 11.

— А, как же достало, как все раздражает, — Кальвин повторял снова и снова, перебирая книги на полке в библиотеке. Он и сам не знал, что искал, просто обычно это занятие успокаивало его. Но сейчас это совершенно не меняло суть дела, что завтра ему вместе с Гвен придется-таки отправиться в Риокию. Вспоминая, с каким упорством они в прошлый раз выкидывали его из страны, не трудно догадаться, что в этот раз прием будет не лучше. И где застряла Гвен?

Старинные часы с кукушкой в простенке читального зала показывали половину четвертого дня, а ее все не было. Когда он вернулся, ее не оказалось в комнате. Велька с загадочным видом улизнула помогать старому Нельфу, и он так и не смог добиться от нее вразумительного ответа, где находится ее так называемая 'сестра'. Если вспомнить, когда в прошлый раз ее не было, дело закончилось... Да, у нее было очень плохое настроение, она даже на Сая накричала этим своим беспрекословным тоном. Как например...

— Бездельник, как ты смеешь прохлаждаться здесь, пока я таскаюсь по городу в твоих поисках...

'Вот-вот', — подумал Кальвин, — 'у нее был бы именно такой голос'.

— Кальвин, а ну повернись и посмотри мне в глаза!

Книги вывалились из его рук, одна больно саданула по голове, от чего он умудрился свалиться с небольшой приставной лестницы.

— Гвен! Ты!?

— Совсем ослеп?

Он смотрел на взъерошенную и, кажется, чем-то сильно расстроенную девушку, стоящую сейчас уперев руки в бока за его спиной. Нет, не просто расстроена, она была подавлена, хотя старалась скрыть это за обычной своей маской деспота.

— Это... ты неважно выглядишь, что случилось? — спросил Кальвин.

Глаза Гвен сверкнули, готовые разорвать его на части. Но потом она хмыкнула и, резко раздернувшись, подошла к столику. Упав на стул, она положила голову на сложенные на столе руки, исподлобья глядя на то, как Кальвин пытается собрать рассыпавшиеся книги.

— Глупый, ты всегда себя так ведешь. Нет, все совсем не в порядке, и уже не будет в порядке.

— ...

— Скажи, Кальвин.

— У-у? — промычал тот, сосредоточенно перебирая книги.

— Ты не замечал во мне чего-то странного в последнее время?

— Странного?

— Да. Чего-то, что показалось бы тебе необычным, будто я была не совсем в себе.

— Ну ты и обычно так себя ведешь...

Кальвин рассмеялся, получив хороший удар в спину, когда Гвен запустила в него попавшимся под руку пресс-папье.

— Я серьезно, Кальвин. Знаешь, мне страшно, страшно, что однажды я могу перестать принадлежать себе.

— Эй, о чем это ты? — вздохнул Кальвин, озадаченно глядя на нее. Сейчас она выглядела такой несчастной, что ему захотелось погладить ее по голове. Но он прекрасно знал, что последствия будут для него ужасными.

— Пообещай мне, Кальвин.

— Все, что угодно, моя госпожа.

— Ты смеешься надо мной!? — глаза девушки вспыхнули опасным огоньком.

— Вовсе нет, все, что угодно. Видишь ли, сегодня я уже давал одно обещание...— тихо пробормотал он.

— ЧТО? А, не важно... Обещание. Тогда, пообещай, нет, поклянись, что если ты когда-нибудь увидишь, что я веду себя странно, ты немедленно убьешь меня.

— Да ты совсем с ума сошла! — Кальвин развел руками.

— Хочешь умереть прямо здесь? — веер в руке девушки отнюдь не дрожал, несмотря на ее слова.

— Да с чего мне убивать тебя? Если я увижу, что ты ведешь себя не как обычно, я просто отключу тебя заклинанием третей ступени и все. Хотя ты ведь потом выбьешь из меня дух. Ведь так? — Кальвин помахал пресс-папье.

— Угу, — Гвен уткнулась головой в руки, и затихла.

-Э... Гвен, насчет сборов... — Кальвин попытался осторожно сменить тему. — Ты ведь тоже получила задание?

— Уу...

— Не думай, что я собираюсь заниматься этим один.

— Угу.

— Нам нужно просчитать наш маршрут и остановки, чтобы быть там как можно скорее.

— Как скажешь...

— И еще нам понадобится... — Кальвин продолжал перечислять все, что по его мнению им могло пригодиться в дороге на Риокию. Но в один момент понял, что давненько не слышит ответа девушки. Обернувшись, он с улыбкой склонил голову, подав плечами. Подойдя к забывшейся глубоким сном Гвен, он скинул с плеч свою куртку и осторожно накрыл ее плечи. Только тут он внимательнее разглядел, в каком состоянии находилась ее одежда. На ней едва ли можно было найти одно целое место, будто она по осколкам каталась. Однако, ее кожа осталась чистой, невероятно чистой. 'Если ты заметишь что-то странное...' — Кальвин покачал головой и вернулся к прерванному занятию.

Глава 13 — О принцах простаках и гениальных лекарях.

Часть 1.

(Несколько дней спустя. Государственный заповедник Риокии, недалеко от границы с Асталом...)

-Разве я не говорила, чтобы ты поймал мне на обед что-нибудь съедобное? — гневный голос Гвен заставил Кальвина вздрогнуть, уже в третий раз за полчаса.

— Что-нибудь? Что ты понимаешь под съедобным? Может бабочку?

— Не зли меня. Запомни, если хочешь остаться в живых, когда я говорю о чем-то съедобном, я имею это в виду. Поэтому,— Гвен резко остановилась, обернувшись, и наставила палец в грудь Кальвина. При этом на ее губах появилась зловещая улыбка,— я хочу на обед его! — как оказалось, ее палец указывал не точно на Кальвина, а куда-то в бок. Терзаемый нехорошим предчувствием, Кальвин обернулся. В той стороне всего в десяти метрах от них на полянке, мирно щипал траву пушистый зверек. Кальвин окрестил его кроликом, хотя у какого кролика может быть такой темно— бурый мех.

— Ты что!? Совсем читать не умеешь? Разве ты не видела, что написано на табличке у входа в этот лес?

— Да, и что же там написано?— поставив одну ногу на пенек, Гвен принялась поправлять свои волосы.

— Это место называется Государственным заповедником, в котором обитает более трех тысяч различных редких животных, охота на которых строжайше запрещена под угрозой тюремного срока!

— И что с того? Мне то какое дело. Я ГОЛОДНА И ХОЧУ ЕСТЬ.

Ну так какого...

Кальвин сделал глубокий вдох, пытаясь придать своему голосу больше убедительности.

— Мы пошли через заповедник, когда можно было пройти удобной дорогой вокруг. Там были и гостиницы и трактиры, в которых можно было бы попробовать точно таких же существ, но более привычного вида.

— А с того, что эта дорога намного короче, так мы уже к вечеру будем в столице. И кроме того.... Гвен подозрительно тихо повернулась к нему, закончив со своей прической,— мой обед убежал! — веер со свистом пронесся над головой Кальвина, предусмотрительно бросившегося на землю плашмя.

— Ну, посуди сама, как воспримут власти этой страны нас в качестве послов, если уже по прибытии мы убиваем ради обеда редких животных, которые, между прочим, тщательно охраняются.

— Что-то я не вижу здесь никаких охранников,— Гвен поднесла ладонь козырьком к глазам.— Эй, ты же мой слуга. Пойди и поймай мне другого кролика.

— Ты что совсем ничего не слушала...— заорал, было, Кальвин, но в это время Гвен поднесла палец к губам.

— Тсс. Что-то приближается.

Кальвин также прислушался. Действительно, он слышал мягкий стук копыт, кого-то довольно крупного и этот кто-то приближался огромными скачками. Внезапный 'бенг' стрелы, которая впилась в дерево над его головой, и тот час же молнией мимо них проскочил грациозный олень, весь покрытый пятнышками.

— Вот он, мой обед! — радостно воскликнула Гвен, устремившись следом. Но рука Кальвина задержала ее. В удивлении она оглянулась.— Ты что-то имеешь против?— холодно спросила она,

— Вот именно. Я категорически против...

— Тогда готовься к смерти, рука с веером была занесена над его головой. Однако на сей раз он был спасен от расправы. Вместо удара девушка заставила его пригнуться и сама затаилась следом. -Там, — она кивнула за его спину. С той стороны, откуда примчался олень, донесся топот множество ног и лай собак. Через несколько секунд мимо них пронеслась лающая свора гончих и пять охотников. Браконьеры,— понял Кальвин. Вид этих ребят никак не позволял подумать, что это могли быть егеря. Значит, они не единственные, кто пожелал полакомиться редким мясом. Так и они сидели. Тело Гвен прижималось к нему, и это было бы довольно приятно, если бы один из ее вееров все также не упирался в его шею, словно в напоминание о том, чтобы он не слишком расслаблялся.

— Все, теперь вперед,— прошептала Гвен, поднимаясь и выдергивая второй веер из ствола дерева. Сложив свое оружие за спину, она бодрой и уверенной поступью направилась вслед за охотниками и оленем.

— Ты что, решила остановить их? Их же пятеро и с ними злющие псины.

— Остановить? О чем это ты? — удивленно спросила девушка, оглядываясь на него. — Я первая увидела этого оленя, и я решила,— это будет моим обедом. Поэтому, Кальвин, мы отберем его у охотников.

Кальвин хотел что-то сказать, но в данный момент у него просто не хватало нужных слов. Когда на Гвен нападает такое настроение, спорить с ней было опасно по двум причинам,— или ты будешь мертв, или будешь спасать ее от смерти. Все едино бесполезный труд. Поэтому, со стоном поднявшись, он поплелся за своей напарницей. Кажется, некоторые уже совершено забыли, зачем они вообще здесь. Послы с мирным договором таскаются по королевскому заповеднику с неясными целями вместе с охотниками — браконьерами. Проклятие, мы наверняка провалим эту миссию, Сай! — мысленно завопил Кальвин, но все же пошел за Гвен. Ну не мог же он серьезно бросить эту дурочку одну. Хуже быть все равно не может.

Но когда глазами Кальвина предстала следующая картина, он подумал, что, оказывается, все же могло. Прямо перед ними находились загнанный в угол олень, браконьеры и их стая собак, и даже Гвен, прятавшаяся в кустах неподалеку. Однако, еще одно лицо, вышедшее на сцену, ставило все с ног на голову. Он понимал, что и сам время от времени действует необдуманно, но поведение нового действующего лица переходило все границы глупости. От группы охотников и беснующихся собак испуганное дрожащее животное отделяла фигура молодого человека, стоящего раскинув руки перед ними. Его соломенно-рыжеватого цвета волосы с правой стороны были заплетены в одну короткую толстую косу. По сторонам узкого лица остальные волосы спускались до плеч отдельными, похожими на ту же солому прядями.

Наивное лицо, усыпанное веснушками, острый, но твердый нос, и упрямый взгляд зеленовато-коричневых глаз без тени страха или сомнения. Черты такого лица, однако, говорили скорее не о глупости вообще, я о безрассудной уверенности в собственных убеждениях и идеалах. Этим юноша слегка напоминал Кальвину одного знакомого ему короля. Фигура парня на вид не старше самого Кальвина, была явно не атлетического сложения. Он был одет в зеленоватого цвета куртку и такие же обтягивающие брюки из плотной ткани, заправленные в коричневые полусапожки. За его спиной висел внушительных размеров лук, которым он, однако, будто и не собирался пользоваться.

— Что здесь происходит? — прошептал Кальвин, заняв наблюдательную позицию рядом с Гвен.

— Дурак вроде тебя пытается увести мой обед.

— Ты все еще думаешь об этом?

— Разумеется. Я стала куда голоднее.

— Эй, эй, разве ты не видишь, не слишком ли много хлопот из-за одного оленя. Думаю, ситуация складывается не в пользу этого парня.

-...

— Эй, пацан, кажется, ты стоишь между нами и тем, что принадлежит нам. Не будешь ли так любезен отойти и отдать нам этого рогатого,— охотники явно забавлялись тем положением превосходства, что создалось. Но, кажется, молодого человека это совершенно не беспокоило.

— Этот олень не чья-то собственность,— он принадлежит этому государственному заповеднику, Уже одно то, что вы находитесь на его территории с оружием и собаками грозит вам административным наказанием. Но если вы только попробуете причинить вред этому бедному животному,— суда вам не избежать!

— Да? — охотники переглянулись, и старший среди них усмехнулся.— И кто же здесь будет писать заявление? Ты что ли?

— Именно так, я — егерь этого участка, и никому не позволено здесь бесчинствовать.

— Вы слышали, парни, этот пацаненок, кажется, в серьез верит в свое высокое предназначение.— Слушай,— он вновь обратился к молодому человеку,— мы с парнями посовещались и решили, что нам плевать. Этот олень нам приглянулся, и мы поймаем его. Я не вернусь в свою деревню без его рогов. Все окрестные девушки засмеют Кальна — охотника, вернувшегося без добычи.— Собаки взлаивали, науськанные охотником. Еще немного и они готовы были броситься на егеря. Должно быть, браконьеры не остановились бы и перед тем, чтобы спустить собак на парня вместо добычи. Но в тот момент короткая трель звуков сорвалась с губ молодого человека, и собаки все трое легли на землю. Высунув красные языки, они тяжело дышали, но, кажется, были теперь настроены весьма мирно.

— Эй, ты паршивец, ты что сделал с нашими псами,— теперь охотники стали серьезными.

— Собаки такие же животные, как мои подопечные. Я знаю их язык,— улыбнулся молодой человек.

— Хочешь пойти на трофеи вместо него? Ну так сейчас у тебя будет такая возможность,— старший из охотников поднял свой арбалет и тщательно прицелился. Короткий 'бенг' и выпущенный болт раскрошил ветку дерева в нескольких сантиметрах над головой егеря. Но он не сдвинулся с места. Олень взбрыкнул, но прижатый к нише в скале, не мог убежать.

— А ты смелый. Ну что ж, сам виноват. пацан. Не нужно было становиться на нашем пути,— ухмыльнулся охотник.— Уйдешь сегодня без ноги. На сей раз промахиваться я не стану,— и действительно, арбалет сместился, так что с такого расстояния, ему было ни за что не промахнуться в правую ногу парня.

— Эй, Гвен, мы так и будем просто смотреть? А?...— Кальвин обнаружил, что разговаривал с пустым местом. Схватившись за волосы, он увидел, как быстрая легкая тень промелькнула в воздухе над головами всех присутствующих и, оттолкнувшись от ветки дерева, изящно приземлилась на спину рогатого животного. Трудно было сказать, кто оказался больше испуган, — животное или браконьеры.

— Эй,— Гвен словно Богиня — наездница обратилась к парню,— как его имя?

— Та... танро, но...— проговорил юноша сбивчиво, отступая на шаг. Он выглядел не менее ошеломленным чем охотники.

— Отлично, вперед Танро! — с энтузиазмом прокричала девушка.— Покажи всем, на что ты способен! — ошарашенное животное сделало скачок вперед, направляемое ногами Гвен, которыми она стукнула по бокам оленя. Он явно никогда не ожидал подобной дерзости от людей. В один миг два быстрых 'вжиг' — 'вжиг' вееров перерезали связку поводков собак. С визгом они бросились врассыпную из-под копыт оленя, вошедшего в раж.

— Что!? Кто!?...— охотники заметались, но было уже поздно.

— Готовьтесь к смерти! — словно Богиня правосудия, Гвен занесла веера над головой,— несколько точных резких взмахов и затылки всех охотников оказались побритыми под ноль.

Что!? Почему!!? — осознав, что расклад явно не в их пользу, те попытались спастись бегством.

— Не так быстро. Кажется, у господина егеря есть к вам пара вопросов,— на их пути встал Кальвин.— Ничего не имею против вас лично, но не одобряю, когда пятеро нападают на одного.— С этими словами Кальвин сложил пальцы, прошептав: 'В поисках силы я обращаю свой взор к ветвям древа. Спуститесь ко мне, станьте моими руками, спуститесь ко мне станьте моими глазами, спуститесь ко мне, станьте моими ступнями. Да обрету я силу, что течет по твоим ветвям!'

И раз, два, три, четыре, пять...— пять точных ударов. Больше и не потребовалось, чтобы все пятеро неудачливых охотников оказались нокаутированы и легли аккуратной кучкой у ног Кальвина. Отряхнув руки, он повернулся к Гвен.

— Ну что, ты все еще голодна?

— Чертовски голодна,— заявила она, легко спускаясь со спины животного. Явно обрадованный таким поворотом событий, олень он тут же скрылся в глубине леса. — Но я поняла, для того, чтобы стать моим обедом, он слишком костляв. Эй, Кальвин, ты должен найти мне что-то помясистее.

— Да, госпожа,— Кальвин отвесил поклон, за что получил уничижительный взгляд от своей напарницы.

— Простите, вы...

Оба оглянулись на парня, совершенно позабыв о нем.

— Я должен поблагодарить вас,— он кивнул на пятерых мирно посапывающих охотников. — Без вас мне пришлось бы нелегко.

— Не льсти себе,— без нас твой любимый олень уже бы украшал стол какой-нибудь деревенской таверны,— без обиняков ответила Гвен.

Лицо парня юноши потемнело, но, кажется, он был слишком хорошо воспитан, как заметил Кальвин. Юноша слегка поклонился.

-И все же спасибо вам, вы не обязаны были вмешиваться во все это,— это лишь вопрос моей некомпетентности. Мне доложили, что в это время эти парни готовились совершить рейд в мои угодья. Но я полагал, что справлюсь своими силами. Могу я как-то отблагодарить вас? Если хотите, можете присутствовать на административной комиссии, если хотите. Все они получат что заслужили...

— Он смеется?— Гвен переглянулась с Кальвином. И обратившись к юноше:— Как тебя зовут?

— Мое имя... Ренье Фалио, я егерь...

— Понятно,— оборвала его девушка,— в качестве благодарности, Ренье, я позволю тебе накормить нас сытным обедом из трех блюд.

-Эй, Гвен...— попытался остановить девушку Кальвин, но та уже вошла в раж.

— И еще гостиницу в столице, скажем, на неделю вперед, да непременно хорошую. Ну и конечно... ах да, ты проведешь нас к столице из этого леса.

— Ну, думаю, это будет легко устроить,— улыбнулся Ренье. Его явно слишком быстрое согласие смутило девушку, рассчитывавшую на возражения. У этого парня совсем нет гордости,— подумал про себя Кальвин, жалея бедолагу.

— Не повезло тебе. Теперь тебе в век не расплатиться с ней,— Кальвин хлопнул Ренье по плечу, а затем помог тому поднять охотников и привязать их толстой веревкой, припасенной Ренье, деревьям.

-Почему это, я не против,— покачал головой Ренье.— Нарушители задержаны, большего мне и не надо.

— Странный ты, она же из тебя теперь веревки вить будет.

— Кальвин, пошевеливайся, мой голод становится все сильнее. Ренье?

— Да! — парень выпрямился по стойке смирно. Кальвин покачал головой.

— И еще, есть здесь где-то лекарственные лавки или цветочные магазинчики?

— Цветочные?— Ренье моргнул, но потом улыбнулся.— Ну конечно, в столице есть целый квартал, где проживает Гильдия лекарей и еще на следующей неделе всего через три дня у нас будет цветочный фестиваль. Кажется, его хотели приурочить к подписанию мирного договора с Асталом.

Кальвин кивнул Гвен.

— А ты довольно осведомлен в политических делах. А ведь это еще только слухи.

— Простите,— Ренье вдруг засуетился,— просто интересуюсь политикой как и всякий человек. Слухи и городские газетные листки,— только и всего.

— Только и всего...— прошептал Кальвин, задумчиво глядя на егеря. Сомневался он, что на всяком углу трепятся о секретной миссии Астала.

Еще Кальвин попытался воскресить в памяти королевскую династию Риокии. У старого короля, не отличающегося сильным здоровьем, и большую часть времени прикованного к постели неизлечимым недугом, было двое сыновей. Это официальных, и по крайней мере, раза в три больше неофициальных детей. Тех двоих, которые признавались официальными претендентами на престол, звали кажется... Мортимер и... Ренальдо. Первый слыл амбициозным и злобным человеком. Его ожесточение явно было вызвано тем, что к своим тридцати восьми годам он все еще не был королем. И второй принц лет двадцати или около того, о котором не было известно почти ничего, кроме того, что политикой он практически не интересовался, предпочитая проводить большую часть своего времени в сельском поместье за городом.

Тот портрет, который видел Кальвин, сделанный с помощью магических искусств, был довольно давнишним, но слишком уж очевидным казалось его сходство с простой физиономией их нового знакомого Ренье. Поэтому следуя за проводником, Кальвин нагнал Ренье и тихо спросил, так, чтобы Гвен шедшая чуть в стороне по пути собирая какие-то лекарственные травы, не слышала.

-Ренье? Можно задать тебе вопрос?

— Конечно, спрашивай, все, что тебе угодно,— улыбнулся тот.

-Сколько пленников из Астала содержалось в тюрьме на границе несколько месяцев назад...

— Один...— Ренье споткнулся, но Кальвин поддержал его под руку,— хорошая реакция, но не достаточно. И хорошая память. Кстати, мне очень понравилось у вас, если бы не жуткая кормежка...— улыбка Кальвина стала еще шире, когда глаза Ренье распахнулись.

— Так ты...

— Именно тот пленник. А ты тот самый принц Ренальдо.

— Тише...— Ренье сжал руку Кальвина.— Здесь и сейчас я Ренье, егерь. Моим настоящим именем я пользуюсь не часто. Оно не приносит ничего, кроме проблем.

— Проблем? — Кальвин присвистнул.— Ты принц и так говоришь? Хотя из всего того, что я знаю о тебе, характер у тебя совсем не властолюбивый. Но эта черта может и пригодиться тебе, когда ты станешь королем.

— Я никогда не стану им,— внезапно Ренье вырвал руку. Взгляд его стал твердым. Сейчас он совсем не казался таким простым. Значит, это была лишь маска для защиты.— Впереди меня идут мой отец,— да здравствует он еще долго, и мой старший брат. Очередь до меня может так и не дойти. И вообще, почему я разговариваю с вами об этом? Вы двое не просто путешественники.

— Это верно, думаю, мы не просто так встретись в этом лесу. Кстати, меня зовут Кальвин, а это ее имя Гвен. Наш король — пацифист Сай Валентайн послал нас с этой дурацкой миссией ратификации мирного договора с вашей страной.

— Так вы посланники Сая Валентайна... но, боюсь, отец...— лицо Ренье приняло озабоченное выражение.

— Что такое? — нахмурился Калвьин.

— Сейчас у него очередной приступ. Так говорит брат,— он навещал нас с Розеттой вчера. Все дела теперь решаются через парламентскую комиссию. В нынешних условиях — это практически безнадежное дело.

— Какое совпадение, не находишь?— внезапно между ними вклинилась Гвен.

— Ты все слышала? — ошеломленно спросил Кальвин.

— Естественно, я же не глухая, вы так орали, что распугали всех птичек.Но подумайте сами, король внезапно заболевает, накануне подписания важного документа, и все дела решаются через парламент, то есть здесь он называется сеймом. И теперь еще старший брат, который спит и видит, как бы получить трон. Не находишь здесь ничего странного? — спросила у Кальвина Гвен.

— Да, уж смахивает на то, что этот договор кому-то очень не нравится.

— Если такое дело, вы можете остановиться у нас вместо того, чтобы ехать в столицу прямо.— Предложил Ренье.— К тому же наше поместье находится недалеко от нее. В случае надобности, вы сможете быстро вернуться. А завтра я попытаюсь узнать что-нибудь.

— Но ты вовсе не обязан в это вмешиваться,— начал, было, Кальвин.

— Очень хорошо,— тогда две самые лучшие комнаты для меня и моего слуги,— Гвен выставила вперед два пальца.

— Гвееен,— простонал Кальвин.— Ренье, только комнаты, завтра мы сами отправимся в столицу, и попробуем пробиться на аудиенцию к королю. Посмотрим, что скажут нам напрямую... Ух ты,— Кальвин в восхищении замер, когда наконец они вышли из леса. Они оказались на холме, у подножья которого протекала неширокая, но быстрая речушка. Один ее рукав был направлен в водяное колесо, которое черпало воду, направляя ее к небольшому, но очень уютному на вид поместью, раскинувшемуся на другом ее берегу. Поместье представляло собой просто таки образец пасторальной красоты,— мирно пасущиеся на лугу ухоженные кони всех мастей прядали ушами, когда трое путников проходили мимо. Ренье представил их.

— Это Мака, а это Лили, а это Козетта,— у всех лошадей были женские имена, и Кальвину подумалось, что, быть может, этот Ренье вовсе не был таким уж простачком, каким хотел казаться. Само поместье переставляло собой два отдельно стоящих здания. Первое небольшое, полутораэтажное, обитое белыми деревянными панелями для прислуги и работников за лошадьми. И второе, стоящее чуть поодаль, двухэтажное с двумя крыльями, полукругом обрамлявших небольшой естественного вида пруд. Каждая деталь на фронтоне дома была затейливо украшена резными деревянными узорами, а флигель венчала позолоченная фигурка птицы. Эта последняя деталь показалась Кальвину забавной, он даже усмехнулся в кулак.

— Что такое? Считаете, что так не должен жить принц? — спросил Ренье, ничуть не смущенный.— Я привык к такой реакции, но я вовсе не стыжусь. Мне нравится такая жизнь, как и Розетте. А вот и она.

В это время дверь, обитая кованными железными заклепками, распахнулась и им навстречу устремилась миловидная девушка с двумя льняными с рыжинкой косами, в которые были вплетены алые ленты. Пухленькие щечки и губки, и проницательный острый взгляд глаз лани плохо сочетались друг с другом.

Кальвин заметил, что ей хватило нескольких мгновений, чтобы оценить тех, кто стоял перед ней. Оценить и сделать свои выводы. Несмотря на простое ситцевое платье и кремового цвета шаль на плечах, скрывавшей меньше, чем открывавшей ее пышный бюст,— она явно также как и Ренье играла свою роль радушной хозяйки. Но на самом деле была верной советницей, возможно в будущем, кто знает, могла стать прекрасной королевой Риокии.

— Ты задержался. Что-то случилось? — спросила она.

— Все в порядке, пришлось повозиться. Снова браконьеры. А эти люди мне очень помогли.

— Ренальдо, представь нас,— Розетта толкнула Ренье в бок, поправив свою прическу. Она явно только что занималась чем-то по хозяйству, на кончике ее носа застыло черное пятно.

— Ах, да, простите мою неучтивость... это Кальвин Рейвен и Гвен Кларио. Они из Астала, прибыли по делу к моему отцу,— Ренье не сказал большего. Но, кажется, Розетта все поняла и без слов, потому, как и ее взгляд стал еще более проницательным. Она сделала легкий реверанс, ровно такой, как подобало жене наследного принца, но с достоинством и уважением к гостям.

— А это моя любимая жена Розетта Ла Плаца. К сожалению, пока Древо не наградило нас детьми, и мы живем здесь одни...

В это мгновение Гвен порывисто подошла к Розетте и положила ладонь ей на живот.

— Это не правда,— заявила она.— Очень скоро вы сможете испытать радость материнства. Я вижу двух прекрасных детей, мальчика и девочку. Так, что не стоит волноваться,— произнесла она, отняв руку.

В первое мгновение Розетта казалась ошеломленной, но очень быстро сумела взять себя в руки.

— Откуда вы знаете? Ведь я еще не говорила об этом даже Ренье. Я не была уверена.

— Рози...— теперь пришла очередь Ренье быть ошарашенным.— Так это правда?

— Дорогой,— Розетта положила ладонь ему на локоть.— Я хотела убедиться, прежде чем сказать тебе. Но это правда. Хотя, признаюсь, я и не думала о том, что нас ждет двойная радость... Но Гвен, что за магию вы использовали? Даже в Риокии, государстве, где медицине уделяется особое внимание не под силу определить количество детей и их пол так рано.

— Это не магия,— довольно резко ответила девушка. -Я просто знаю, но это не магия.

-Гвен,— Кальвин хлопнул себя по лбу.— Простите ее, моя напарница иногда бывает чересчур прямолинейной.

— Ничего, — Розетта покачала головой, но все бросив последний испытывающий взгляд на девушку.— Ах, ну что это я...— спохватилась она.— Проходите в дом, сейчас я приготовлю вам чаю.

Часть 2.

(На другой день. Столица Риокии. )

— Как мы и думали,— Кальвин присел рядом с Гвен в одной из открытых кофеен столицы Риокии.

— Да,— Гвен сидела, уставившись на то, что лежало на ее тарелке, и казалось, даже не слушала.

— Эй, Гвен,— протянул Кальвин, и помахал ладонью перед ее лицом.— Гве-ен, ты слышишь меня?

— Слышу,— ее ладонь смахнула его, словно надоедливую муху.— Просто не выспалась.

— Ну, температура в норме, однако у тебя испарина, и руки холодные,— Кальвин убрал свою ладонь прежде, чем Гвен успела остановить его.— Тебе явно нездоровится, и дело тут не в бессонной ночи, к тому же я, слышал, что ты Розетта беспокоилась за тебя.

— Розетта? Как фамильярно! Ты уже и за женой наследного принца успел приударить?

— Да ты все не так поняла. Я слышал, ночью она носила тебе воду для умывания. Но ты явно перегнула палку, когда потребовала от Ренье прислуживать тебе в качестве платы за спасения оленя. Но, кажется, он не против. Странный он, совсем не похож на Сая, и в то же время, есть у них что-то общее.

— Тебя так волнует Сай Валентайн и Ренье? Но, кажется, сейчас есть вещи поважнее,— Гвен оставила попытки выловить что-то съедобное из миски с чем-то вроде супа с гренками, и с отвращением отставила тарелку от себя. Пухленькая служанка тут же поспешила к их столику, чтобы узнать, что не так, но Кальвин жестом остановил ее. Если выяснится, что суп оказался кислым или несвежим, чего доброго их потом вызовут в суд в качестве потерпевшей стороны,— здесь это было делом нескольких минут. Причем как виновники, так и потерпевшие с одинаковой радостью занимались сутяжничеством по любому поводу, будь то прокисшая еда в кафе или убийство нелюбимого дяди из-за наследства. Суды, судилища, административные конторы, адвокатские конторы, консультационные конторы,— на системе уголовного права в Риокии строила свое существование практически половина населения страны. А друга мечтала о том, чтобы попасть в эту систему. Выгоднее дельца в этой стране, где не было ни сельского хозяйства, ни искусства было не найти. Кроме разве что Гильдии Лекарей. Но об этой полузакрытой организации, из которой вышли все самые известные врачи и рецепты всех времен, было известно крайне мало.

Должно быть, дело было в том, что сами ее члены не спешили делиться драгоценными знаниями с кем-то за пределами своего узкого круга посвященных. Квартал, где проживала Гильдия, находился в стороне от оживленного центра города. В то же время большинство лекарских лавок находилось в центральной части Гильдии. И чтобы попасть туда за каким-нибудь порошком или магическим рецептом, нужно было пройти через единственные ворота, ведущие в гильдейский квартал, в сопровождении бдительного стража. Так, что нечего было и думать о том, чтобы попасть в Гильдию самостоятельно. О тех, кто нарушал этот запрет, ходили жуткие слухи. Некоторые сходили с ума, другие вообще пропадали, а третьи несли такую чушь, что становилось страшно. Правда, по самой столице было раскидано немало лавчонок, называющих себя громким именем 'Точкой Гильдии'. Правда, большинство из них держали шарлатаны, прикрывающиеся громким именем. С ними Гильдия вела беспощадную войну. И наказание тех, кто называл себя членами Гильдии незаконно, было суровым. Суд был скорым и как правило заканчивался единственно возможным приговором,— каторгой на собственных соляных полях Гильдии, что было равносильно смертному приговору.

Но то место, откуда Кальвин только что вернулся, было совсем в противоположной стороне от Гильдии. Площадь Верховенства закона столицы,— такое звучное название она носила. На ней даже в самый жаркий день было холодно от обилия мрачных серых лиц государственных чиновников. Будто сама площадь была четко поделена на две части, на каждой их которых стояло по одному зданию, причем по роскошеству не уступавших одно другому. Поэтому, Кальвину с первого взгляда было нелегко отличить королевский дворец от здания Сейма. Башням Торквемады и мраморным фронтонам Астала, в Риокии предпочитали резные деревянные украшения. Орнаменты вязью ползли по фундаментам зданий, обвивали прямоугольники окон, карабкались выше на второй и третий этажи сложной архитектурной постройки. Забираясь на крышу, пышными гнездами оплетали дымоходы труб. В то же самое время число народу с той и другой стороны двух почти одинаковых зданий существенно различалось. То, что справа — здание Сейма, было буквально наводнено народом. Из его широких, в два ряда расположенных дверей, то и дело вытекали толпы озабоченных личностей, не поднимающих глаз выше земли, и, казалось, полностью погруженных в свои мысли. Большинство их было с увесистыми портфелями под мышками. На многих были одеты белые мантии с темно-зеленой окантовкой по подолу. На правом плече они были сколоты белыми фибулами овальной формы.

В то же время, те, кто выходил из здания, расположенного с лева, бывшего королевским дворцом, то и дело косились по сторонам с чрезвычайно мрачными взглядами, которые по большей части были предназначены тем, кто выходил из дверей здания справа. Одежда их была почти точно копией одежды их оппонентов, с той лишь разницей, что мантии у них были зеленого цвета с белой окантовкой и сколоты зеленой брошью с левой стороны. Даже человеку ничего не смыслящему в психологии и политике, становилось ясно,— эти две фракции были непримиримыми соперниками. И, конечно же, Кальвина ждал неприятный, хотя и ожидаемый после слов Ренье сюрприз. Едва он подошел к дверям королевской резиденции, и пояснил, что он приглашен на прием к королю, протянув свои бумаги, скрепленные печатями Астала, как ему тут же сообщили, что король никого не принимает вот уже несколько дней. После чего указали на здание Сейма. Все дела, касающиеся внешнеполитических отношений, теперь решались через него. Но в Сейме его ждал другой сюрприз. Оказывается, без подписи секретаря короля, который недавно уволился, а нового человека на его место еще не нашли, войти ему также не позволено. Другой способ состоял в одобрении его официального приема на заседании Сейма, который сейчас находился в роспуске на каникулах и планировал собраться не раньше выборов нового восседающего. Что оттягивало его возможный прием еще на пол месяца. Даже при стороннем наблюдении становилось ясно, что его просто водили за нос, оттягивая время и заставляя бегать по замкнутому кругу. Внезапная болезнь короля накануне приезда послов Астала, внеплановые каникулы Сейма и кадровая чехарда. Кто-то в этом государстве определенно был против мирного договора.

— Вот такие дела,— Кальвин развел руками, подвигая к себе тарелку Гвен. После чего с аппетитом принялся есть уже остывший суп. — Ну и что теперь будем делать?

Будь ты проклят, Сай,— мысленно ругал друга Кальвин,— почему бы тебе самому не отправиться сюда в качестве посла. Хотел бы я посмотреть, как тебе удастся пробраться внутрь. -Кальвин выбросил руку с зажатой в ней ложкой вверх.

Эй, Гвен? — Кальвин взглянул на девушку. Набросив себе на спину курточку, она сунула свои веера на место.

— Заплати за еду,— отозвалась она.

— О, ты собралась попробовать сама? Думаешь, раз у меня не получилось, значит я такой дурак?

— Ты так и ведешь себя и внешность у тебя как у сомнительного типа,— серьезно кивнула Гвен.— Но я вовсе не собиралась тратить время, раз я уж оказалась в Риокии, на пустые разговоры с кислыми лицами этих снобов из правительства.

— Не идешь? — удивился Кальвин, собирая остатки супа кусочком хлеба из тарелки.— Так куда ты направляешься?

— Я собираюсь посетить Гильдию лекарей.

Крошка попала не в то горло, Кальвин закашлялся.

— Ты что, совсем рехнулась, знаешь же, то случается с теми, кто приходит без приглашения!? Даже самым высшим чинам королевства приходится ждать месяцами, пока их допустят до посещения Гильдии.

— Меня это не касается, я решила, что хочу посетить ее сегодня, и я сделаю это. Увидишь. Ну, так ты идешь со мной?

— Шантажистка, — проворчал Кальвин. Но все же нехотя поднялся из-за стола.— Я не собираюсь прикрывать твою голову, если нас бросят в тюрьму за нарушения законов Гильдии.

-Этого не произойдет.

— И откуда ты только берешь всю эту самоуверенность?— кисло заметил Кальвин.

Часть 3.

-Ваше величество, как это понимать? — Сай поднял взгляд от бумаг, разложенных на столе, обведя взглядом двоих, появившихся в его кабинете. Первым был Мизар Фон Грассе, выглядевший против обыкновения крайне разочарованным. Следом вошла и замерла у дверей Велька, лишь недавно назначенная его секретарем вместо погибшей Алии.

Взяв бумагу, положенную на стол Фон Грассе, король прочел написанное.

— Этим указанием я повелеваю моему советнику Мизару Фон Грассе сопровождать Вельку Эльмио в Риокию для удостоверения подписания мирного договора.— Закончив, Сай улыбнулся мрачному выражению лица Фон Грассе.— Ну и что здесь непонятного? Кажется, я довольно ясно сумел выразить суть вопроса.

— Я являюсь вашим советником и адъютантом генерала Кольбейна. И, тем не менее, вы отправили его в Вальц не согласовав это со мной. Зачем вы послали его в Вальц?

— Вальц — протекторат Астала. Я отправил туда Клайма, так как до меня дошли вести о недавно произошедших там странных событиях. Клайм — опытный воин. Я полагаю, что он сумеет справиться там самостоятельно. Твоя миссия сейчас не менее важна.

— Но в таком случае ваше величество останется в Астале совершенно один. В это тревожное время следует быть более осторожным. Кто позаботится о вашей безопасности?

Услышав это, Сай мягко улыбнулся:

— В столице есть люди, которые годятся для этой работы.

— Лантис Кларио, полагаю,— осторожно предположил Мизар.

-О моей безопасности есть кому позаботиться,— повторил Сай.— Ты отправишься в Риокию, как я и предписал. Я обязан убедиться, что безопасность Вельки будет обеспечена наилучшим образом. Этот договор крайне важен, но, к сожалению, я не могу присутствовать там лично. Поэтому, я посылаю вас,— моих доверенных лиц, чтобы это предприятие завершилось благополучно.

Лицо Мизара потемнело, а глаза опасно сузились. Его пальцы неосознанно скользнули к синей ленточке, перехватывающей его волосы, но заем опустились.

— Позвольте, но могу я отказаться?

— Нет, не можешь.

— И все же, я позволю себе не согласиться. Если вы доверите эту миссию, к примеру, капитану...

Глаза Сая вспыхнули фиолетовым огнем, заставившим даже Мизара отступить на шаг.

— Ты будешь сопровождать Вельку в Риокию, я так решил и это не обсуждается.— С этими словами Сай вернул листок Вельке. С поклоном, робко улыбнувшись, она приняла их, а затем опасливо покосилась на стоящую рядом фигуру.

Казалось, Фон Грассе уступил:

— Что ж, я подчинюсь, если таково ваше желание. Вот только, какова ваша истинная цель, ваше величество,— отправить меня сопровождать эту девушку или...— тонкие пальцы Мизара сжались в кулак на груди,— желаете, чтобы я убедился, что Кальвин Рейвен и Гвен Кларио не вернутся в Астал.

Долгое молчание повисло в кабинете короля. Затем...

Рука Сая дрогнула, словно пытаясь обнять рукоять меча, но уже через мгновение расслабленно легла обратно на стол. Улыбнувшись своей обычной теплой улыбкой, он обратился к Вельке.

— Не могла бы ты подождать в своем кабинете. Мой советник скоро присоединится к тебе.

— Да, как скажете,— пискнула Велька и, отвесив нижайший поклон, стрелой вылетела из кабинета.

Сложив пыльцы под подбородком, Сай задумчиво рассматривал этого странного человека.

— Ты подслушал наш разговор с Лантисом? Как много тебе известно? — ничего не значивший вопрос для того, кто ничего не знает, или прямой вызов, если Фон Грассе узнал то, что не предназначалось для его ушей. Если это так, то Сай вынужден будет...

— Прошу меня простить,— Мизар отвесил глубокий уважительный поклон,— я подумал, что вашему величеству будет небезразлична судьба двоих его друзей, особенно в такой опасной стране как Риокия.

-Опасной, что ты имеешь в виду? — Сай мгновенно забил обо всех своих подозрениях.

— Я провел небольшое расследование, у меня есть надежные информаторы в Риокии. Полное смуты государство, не имеющее реальной центральной власти. Король, находящийся в состоянии длительной болезни является пленником в собственном дворце. Также мечтающий о троне старший сын, и абсолютно не интересующийся политикой младший сын. Судьба такого государства будет печальна,— Мизар развел руками, покачав головой.— Особенно, если учесть, что всеми делами в государстве фактически управляет так называемый Сейм,— просто кучка сребролюбов и жадных до власти удельных князьков. Разумеется, любая инициатива, что может нанести ущерб их фактически неконтролируемой власти, станет для них существенной помехой. Эту помеху,— они, несомненно, захотят устранить как можно быстрее...

— Продолжай,— кивнул Сай, сузившимися глазами глядя в пространство перед собой.

— По крайней мере, я бы так и сделал,— продолжал Мизар ровным голосом, не обращая внимания на то, как изменилось лицо короля.— Зная ваше величество, могу предположить, что ваши... друзья вряд ли остановятся на полпути, если возникнут такие препятствия. Но даже если они ваши друзья,— их всего лишь двое в стране, где любой закон можно трактовать в свою пользу. А любое, и даже самое незначительное нарушение его может обернуться для них десятилетиями в месте, куда не проникает солнечный свет... Это всего лишь мои предположения, не стоит принимать их всерьез... Но разве можно было направлять двоих своих лучших друзей в такую опасную страну со столь важной миссией. На мгновение у меня возникла странная мысль,— не желали ли ваше величество держать этих двоих подальше отсюда. Но и это всего лишь мои домыслы,— Мизар поднял свою ладонь, прежде чем Сай успел открыть рот. Однако...— Сай медленно опустил свои руки на стол.

— Не стоит ввязываться в то, что тебя не касается. Просто выполняй свои обязанности.— Мизар вздрогнул, видимо почувствовав что-то в словах короля.— Помни, ты добровольно пришел ко мне на службу,— я могу в любой момент освободить тебя от дел, если ты того пожелаешь. Ты ничем не обязан мне.

В этот момент лицо Мизара исказилось. Он элегантно опустился на одно колено, приложив ладонь к груди.

— Я выбрал свой путь,— служить вам, мой король. И я отдам этой миссии все, что имею. Прошу меня простить, если я сказал лишнего... Но... ваше величество, если когда-нибудь вы сможете доверить мне что-то еще, я буду бесконечно рад этому. А пока я буду ждать.

Вот так, этот человек всегда искажал смысл своих слов, но сейчас Сай не мог тягаться с его остроумием. Даже если нечто достигло его ушей, если нечто открылось его взору, если у него есть какие-то подозрения,— сейчас Сай был не в том положении, чтобы выводить этого человека на чистую воду. Более того, он вынужден был признаться себе, что...

— Ступай и выполни все в точности. Я доверяю тебе моих друзей и Вельку. Я выбрал тебя, потому, что ты сумеешь, как никто другой, справиться с этой задачей.

— Вы странный человек, ваше величество,— поднявшись, Мизар склонил голову, взглянув на Сая, так, словно оценивал того, кто находился перед ним. Это было крайне неуютное чувство. Однако, выпрямившись, он вернул взгляд.

— Не желаю это слышать от тебя.

— Приму это как комплимент,— улыбка Мизара была ледяной.— Мое почтение.— И, резко развернувшись, Мизар удалился, по пути взяв документ обратно.

Часть 4.

-Гвен? — Кальвин приземлился на корточки рядом с девушкой, только что спрыгнувшей с высокого кованного забора. Вечерело, они проникли уже в самое сердце квартала Гильдии, но сейчас...— Почему мне кажется, что мы делаем что-то крайне незаконное?— с тоской Кальвин взглянул на очередную улочку, оглянулся, и схватился за голову.— К тому же, я ни черта не понимаю, где мы находимся! Этот квартал настоящий лабиринт, и как ты здесь ориентируешься? Все дома похожи один на другой как две капли воды.

— Я и не ориентируюсь, поэтому и собираюсь спросить дорогу.

— Что... Что!?

— Тссс, слышишь? — Гвен подняла палец, резко развернувшись.

— Что вообще я должен слышать? — Хотя... действительно, звук был похож на стук колес приближающегося экипажа. Ну, спросить-то можно, хотя... глаза Кальвина распахнулись шире. Единственные, кто мог ездить свободно по этим улочкам в такое время, лишь сами члены Гильдии.— Ты что собираешься спросить дорогу у первого встречного? Это тебе не экскурсия по Виере! — Кальвин замахал руками, но тут же пригнулся, когда один из вееров возникших, словно по волшебству, в руках Гвен, аккуратно срезал прядь волос с левой стороны его головы. Широко расставив ноги, девушка развела руки с веерами в стороны. Постепенно звук стал громче, темную улочку залил неровный покачивающийся свет фонаря, который, как оказалось, был закреплен на быстро приближающегося экипажа. Скоро Кальвин уже мог разглядеть его весь. Корпус, обитый шелковой серебристой тканью и вензель наверху в виде еловой шишки.

-Но... Гвен, кажется, они не собираются останавливаться, они не... Гвееен! Они нас просто раздавят!

Но девушка проигнорировала его слова.

Наконец, кажется, возница заметил ее. Щуплый парень в плаще с серебристым капюшоном на голове.

— Что такое! -закричал он.— Прочь, прочь, вы... Стойте! вы не...— он также предпринимал отчаянные попытки затормозить двух лошадей, вставших на дыбы и грозящих перевернуть экипаж.

— Гвеееен! — заорал Кальвин девушке. Копыта лошадей замелькали в воздухе едва ли не над ее головой. В последний раз они опустились, и к невероятному облегчению Кальвина, наконец, встали. Веера тоже опустились. Спрыгнув с задков кареты, к ним устремились двое одетых во все обтягивающее черное и серебристое мужчин с масками, скрывавшими всю нижнюю часть лиц.

— Кто вы такие? И как смеете останавливать карету Декана? — требовательно спросил один из них. А приглядевшись...— Вы... вы не члены Гильдии. Кто вы такие!? Значит, воры!

— Нарушители! Взять их!— заорал в подмогу двоим своим собратьям возница, щелкнув хлыстом.

— Осторожнее, так и поранить можно,— Кальвин поймал его конец и потянул на себя, стащив ошеломленного возницу с козел.

Но тут чье-то запястье, унизанное множеством браслетов, высунулась из окна кареты. Короткий взмах и женский голос: 'Довольно', мигом остановили все происходящее.

— Но госпожа, это преступники, которые проникли сюда, чтобы узнать секреты Гильдии,— охранники в масках явно были поражены таким вмешательством.

— Я сама посмотрю, что это за преступники,— в этот миг дверца кареты распахнулась и из нее вышла одна из самых необычных женщин, которых Кальвин когда-либо видел. Платинового цвета волосы были завиты короткими мелкими кудряшками. Серебряная диадема с крупным изумрудом венчала лоб. Длинные каплевидные серьги с такими же камнями спускались на шею. Ее белоснежная кожа так и сверкала жемчугом в свете фонаря. Серебристое платье было дополнено таким широким вырезом, что приходилось удивляться, как только оно еще держится.

Длинный подол был приподнят изящной, но властной рукой, чтобы не запачкаться в грязи. Такой же длинный шелковый плащ небрежно завязан тесемками на шее. По пристрастию к украшательству она могла поспорить даже с Охарой.

— Госпожа, вам не обязательно было...— начал, было, один из охранников.

— Тихо, я сама решу, как с ними поступить,— глаза женщины скользнули по Кальвину и отчего-то сузились, будто она увидела нечто крайне интересное. А затем перевела взгляд на Гвен. Долгое мгновение она разглядывала девушку, а затем на ее карминно-красные губы наползла лукавая улыбка. В следующее мгновение с криком 'моя девочка!', женщина бросилась к Гвен и, на глазах опешившего Кальвина и охраны, заключила ту в жаркие объятия.— Я знала, что однажды ты вернешься, ты не представляешь, как я ждала тебя! Мне так не хватало мудрых советов моей девочки, я столько должна с тобой осудить. Новые способы операции, теория заклинания наложения швов, настойка на смежной воде и водяной лилии...

— Простите...,— Кальвин поднял руку.— Позвольте внести ясность, вы знаете ее?

— Конечно, это же моя незаменимая ассистентка Эвенка Кларио,

— А вы...— продолжил он.

Выпустив из объятий малость помятую Гвен, женщина еще раз обвела взглядом Кальвина, и, сделав глубокий вдох, шагнула к нему. А дальше все произошло слишком быстро. Кальвину показалось, что его сейчас раздавят чудовищные тиски. Силы этой хрупкой на вид даме было не занимать.

— А ты тот драгоценный напарник дорогой Эвенки, о котором она столько говорила! Жаль, что я не могу встретиться еще и с третьим вашим напарником, Саем Валентайном. Наверняка, он также много знает о медицине.

— Я... но я не...— когда, наконец, Кальвин сумел вздохнуть и незнакомка отступила от него, он выдавил.— Не думаю, что я так уж сведущ в медицине. Но вы сказали, что знали Гвен раньше? Когда это было?

— Когда ты отлеживал бока в тюрьме,— вместо нее ответила Гвен.— Я в отличии от тебя не теряла времени даром,— фыркнула она.

— Госпожа...— кажется, охранники были совершенно сбиты с толку.

— Все в порядке,— женщина подняла руку,— это мои дорогие гости. К тому же, Эвенка Кларио является членом Гильдии, хотя она и не проживает на территории квартала. Я за них ручаюсь.

— Могу я узнать ваше имя?— наконец сумел вставить Кальвин.

— Мой дорогой, какие могут быть церемонии, зови меня Ризель. Я являюсь деканом Гильдии, и отныне вы мои дорогие гости. Ох, Эвенка, я так рада. Так рада,— заворковав, Ризель взяла девушку под руку, направившись к карете. Но тут нечто быстрое и светловолосое выкатилось из нее. Это нечто оказалось девчушкой лет этак восьми. Те же платиновые волосы, завязанные в два высоких пышных хвоста по бокам, короткое серебристое платьице и серебристые ботиночки с темной шнуровкой. Черная ленточка обхватывала ее шею. Из всех украшений на ней был разве что небольшой зеленый ободок на голове.

— Мама, мама, почему ты бросила меня, я заснула, да? Я ведь заснула? Ну это не честно! Почему все самое интересное достается только тебе?... А это кто? Ой...— тут она увидела Кальвина и закрыла рот ладошкой. Отступив на шаг, девочка спряталась за юбку матери.— Он... слишком яркий и от него пахнет цветами. Я боюсь, мама...— прошептала она.

— Что-то увидела? — Ризель успокаивающе погладила дочь по голове. И, обратившись к Кальвину,— не принимай эти слова всерьез. Временами она путает видения с реальностью. Но иногда может действительно видеть то, чего не видим мы. Это моя дочь, Рюи.— Нагнувшись, Ризель что-то быстро шепнула девочке, и та вышла из-за ее юбки, все еще опасливо косясь на Кальвина.— Ну что же мы, идемте, идемте в карету. Едем ко мне домой, там мы сможем все обсудить. Сегодня у нас будет бессонная ночь. Но я уверена, мы сделаем много полезных открытий. Я соберу консилиум...— Гвен уже уселась в карету, как и Ризель. Кальвин шел последним, и вновь поймал странный взгляд девочки. Цветы? Ну надо же, воображение у детей всегда очень яркое, а с детьми Кальвин никогда не умел общаться, особенно с юными леди.

Часть 5.

-Ну, так вот какова Гильдия Риокии,— присвистнул Кальвин, уставясь в совершенно пустую стенку, как и та, что была позади него. И справа и слева, и сверху,— эта комната была абсолютно пустой и столь же стерильно чистой. Она освещалась четырьмя магическими светильниками, в которых само пламя очищало воздух от всего, что могло называться грязью. Пока Кальвин находился здесь в течении не менее нескольких часов даже та его одежда, что была запыленной от дороги, стала будто только что выстиранной. Что за чудо технологиями владела Гильдия? Технологиями? — Кальвин со злостью уставился на белую дверь впереди него. Технологии, которые от него старательно прятали. Гвен сказала подождать ее здесь несколько минут и ушла. Затем пришла Ризель и также сказала подождать, оставив ему ужин, состоящий из жидкой каши и ржаного хлебца, которыми только и можно, было, что кормить больных людей. А потом, дернув как-то ручку двери, Кальвин уже без удивления обнаружил, что та заперта снаружи. Видимо, Гвен наговорила о нем чего-то такого, что сразу становилось ясно,— его знаниям не было применения среди этих гениев медицины. Но прошло уже три часа по его собственным прикидкам. И если они думают, что он так и будет покорно дожиматься неизвестно чего, то они сильно ошибаются.

Но сначала нужно во что бы то ни стало найти Гвен. Еще когда они только подъехали к ничем не примечательному одноэтажному зданию, в отличие от других сложенного из ракушечника, глаза ее уже горели нездоровым огоньком. Да и эта Декан Ризель вовсю потакала ее энтузиазму. Не знал Кальвин и знать не хотел, чем они тут занимались, пока он отсиживался в тюремной камере, но все же у них была как-никак важная миссия, будь она трижды проклята. Еще сегодня днем Гвен выглядела так, будто вот -вот уснет прямо сидя. А стоило ей попасть сюда, ее словно подменили. Найти Гвен...— Кальвин прикрыл глаза и воззвал к магии. Замок открылся на удивление легко. Никаких защит и ловушек. Значит, пленником он не был, но и гостем тоже, скорее всего

Кальвин находился здесь в качестве бесплатного и пока не слишком полезного приложения к гениальной Эвенке, как ее во всю величала Ризель. А сама Гильдия немного разочаровала его. На самом все это здание оказалось настоящим фантомом,— наводненное людьми в одинаковых бело-зеленых балахонах, большинство из которых носило очки. Оно простиралось, по крайней мере, на пять этажей под землю, и Древо знает как далеко в разные стороны под землей. Однако, Кальвину тогда так и не посчастливилось увидеть никаких особенных чудес. У него сложилось впечатление, что Ризель намеренно вела его и Гвен по самым непримечательным частям здания главной исследовательской лаборатории Гильдии. И обе женщины были только рады, когда избавились от него, словно от какого-то дурачка. И даже Рюи, казалось, посмотрела на его с легкой жалостью, будто догадывалась, что его поджидает. По крайней мере, к ее странному страху перед ним и явной неприязни добавилось нечто новое.

Выйдя из дверей, он быстро огляделся по сторонам, и заметил то, что нужно. Удача была на его стороне,— невдалеке у одной двери стояла вешалка, на которой висело несколько балахонов, в каких щеголяли те, кто обитал здесь. Один из них оказался Кальвину в пору, хотя пришлось закатать рукава. Для более уверенного вида Кальвин нацепил еще и шапочку с тремя вертикальными полосками синего цвета на ней. Он понятия не имел, что они означали. Прежде он уже видел нескольких человек, пока Ризель вела их, в точно таких же, только с двумя зелеными и одной желтой вертикальной полосой. Синие тоже должны сойти. Так он сможет беспрепятственно и не опасаясь перемещать по этажам.

Заглянув в один из кабинетов этого коридора, Кальвин постарался нацепить на лицо непроницаемое выражение и взял с пустующего стола пачку каких-то листов. Но его так и подмывало остаться и разглядеть то, что находилось в дальней части кабинета. Там на полу были начертаны две светящихся пентаграммы. Малиновый цвет одной создавал ощущение угрозы, в то время как зеленый в цвет листвы другой наоборот вселял надежду. В центре той, что сверкала малиновым, лежал человек, закутанный во все белое и спеленатый по рукам и ногам, явно без всяких признаков жизни. Кальвин никогда особенно не интересовался медициной, но знания ценил сами по себе. И все же заставил себя тихо прикрыть дверь кабинета. Вначале ему нужно найти свою напарницу.

Пока Кальвин шел по коридорам в поисках очередной лестницы, он то и дело испытывал жгучее желание воспользоваться магией, чтобы узнать верное направление. Его фигура, выглядящая неуверенно, то и дело попадающая не в те двери, могла вызвать подозрение. Но куда большее подозрение здесь вызывало несанкционированное применение магии вне стен лабораторий. Этот урок Кальвин уяснил с первого раза. Когда он только попытался выяснить верную дорогу с ее помощью, стоя в каком-то закутке, коридор тот час же отчаянно завизжал и окрасился малиновым. Так, что Кальвину только и оставалось как можно быстрее ретироваться, Слишком похоже на реакцию на названных гостей у сокровищницы во дворце Ксанады. Не эти ли мастера поставили им такую же защиту? Хотя вряд ли. Риокия с Ксанадой были как кошка с собакой.

Чего только Кальвин не насмотрелся, пока рыскал в поисках Гвен. Не удивительно после всего увиденного, что Гильдия опасалась разглашения своих секретов. Магические пентаграммы для исцеления больных, казавшихся уже умершими, исцеляющие сети, сети изменяющие форму тела и черты лица, лаборатории, где проводили какие-то жуткие эксперименты... Оттуда слышались какие-то визги, а потом во все стороны брызгал ослепительный свет. Видимо из всех стран Риокия, как ни одна другая, была близка к тому, чтобы полностью соединить магию и знания людей. Подумать только,— замещать утраченные части тела их структурными эквивалентами, выращенными из мельчайших кусочков тела человека. Или позволить бездетной паре, наконец, почувствовать счастье, после бескровной операции. В ходе нее некая структура в форме наложенных друг на друга множества пентаграмм вживляется в организм женщины. Насколько это было законно, Кальвину даже думать не хотелось, но светилам медицины все прощалось. Он сразу вспомнил Эрфорда Даменси.

Наконец, поднявшись на три этажа выше и пройдя по всем возможным запутанным коридорам, Кальвин, наконец, услышал знакомый голос.

Это оказалось не просто. Несколько раз по пути ему пришлось благоразумно отклонить предложения пройти для чтения лекции и проведения консультации. При этом к нему обращались не иначе как 'уважаемый доцент', как, оказалось, было его звание соответствующее трем синим полоскам на шапочке. И вот неожиданная удача.

— ...Печать с тремя сотами сюда. А три кристалла вместе заклинанием защиты сюда. Разве я не четко выражаю свои мысли!?

Гвен и на кого-то кричит, -это не удивительно. Но только, хотя этот голос действительно принадлежал Гвен, само построение ее фраз было странным. И дело было даже не в том, что половина терминов, о которых она говорила, были неизвестны Кальвину. Когда двери закрылись за ним, перед Кальвином предстала следующая картина: само помещение было довольно низким и широким одновременно. Те же белые стены и потолок, те же обеззараживающие светильники под потолком. В помещении кроме Гвен находились еще четверо. Двое из них, судя по всему, были ассистентами. Ризель явно была здесь не главной. Его напарница, облаченная в изумрудный, против обычного, балахон, с волосами, завязанными широким шарфом в виде тюрбана, застыла в нетерпении с поднятыми руками. Широкие рукава балахона оголяли ее запястья. Но Кальвин заметил и кое-что еще. Между ее пальцев было зажато с десяток инструментов, сверкающих ослепительным блеском начищенного металла. А сама она едва заметно светилась слабым изумрудным светом. Свечение было неярким, но явственным. Оставалось удивляться, нежели никто из присутствующих не замечает этого?

— Поторопись, Ризель! Если ты недостаточно расторопна, я найду себе лучшую ассистентку,— тут же подскочившая декан Гильдии вложила в руку Гвен нечто вроде прозрачной призмы, которую девушка тут же опустила на грудь лежащего перед ней человека. Был ли он жив и даже какого пола, Кальвину не удалось понять. До подбородка все его тело было покрыто каким-то прозрачным голубоватым веществом. Тут и там по его телу были разложены камешки, прозрачные призмы, спирали так, что вместе они образовывали некую сложную структуру.

— Кальвин и то лучше бы справился! Хорошо, я сама закончу эту операцию...— рука Гвен опустилась к телу пациента.

— Да уж, думаю, это мне не по зубам, как и всем кроме тебя.— Кальвин сделал шаг вперед.— Вот, значит, где ты спряталась. Хороший способ отлынивать от задания.

При этих словах Гвен замерла и медленно оглянулась через плечо.

— Кальвин, как ты нашел нас? — этот голос,— теперь он вновь принадлежал Гвен. Изумрудная аура тот час же угасла. Девушка слегка пошатнулась. Кальвин поддержал ее за локоть, одновременно проворно вынув все инструменты из ее пальцев, и бросив их в стоящую рядом на передвижном столике плошку.

— Думаю, на сегодня тебе уже хватит. Уверен, уважаемая госпожа декан справится и без тебя, Гвен,— Кальвин пристально взглянул на опешившую, но тут же взявшую себя в руки Ризель.

— От тебя один хаос.

Кальвин вздрогнул, услышав тихие слова Гвен. И сказаны они были тем же тоном, что и до того, как он окликнул ее. Что же за тайну ты несешь в себе, Гвен?

— Верно, от меня одни неприятности,— улыбнувшись, Кальвин развернул девушку к дверям, бросив ее балахон Ризель.

Когда они оказались одни, Гвен выдернула свой локоть из его ладони. Но она вовсе не выглядела рассерженной, что странно.

-Это был очень важный эксперимент, новая фаза операции, и ты...Кальвин?

— Да, Гвен? — терпеливо спросил он.

— Наверное, я действительно увлеклась.

— Угу.

— Я совершенно забыла про задание.

— Похоже на то.

— ...все, я иду спать,— отчего-то она вновь рассердилась. Оттолкнув его, Гвен ускорила шаг.

— В дом Ренье?

— Да... нет, я остаюсь здесь, до завтра, а ты возвращайся к ним и скажи... да, завтра утром я приду.

— Неужели? — в голосе Кальвина слышалось откровенное сомнение.

— Ты мне не веришь?

— Гвен...

— Да, Кальвин?— устало вздохнув, девушка оперлась рукой о стену, искоса взглянув на напарника.

— Ты ведь не совершишь сегодня еще какую-нибудь глупость, вроде полуночных операций?

— Разумеется, это была просто помощь. Ризель попросила меня. Я вовсе не собираюсь становиться членом Гильдии, что бы она ни говорила.

— Я верю тебе. Ну, тогда, жду тебя завтра у дома Ренье, если ты не придешь, я проникну в эту лабораторию и вытащу тебя даже посреди жуткого эксперимента,— угрожающе усмехнулся Кальвин.

— Спокойной ночи, тогда.

— Да, спокойной ночи,— подавив зевок, Кальвин еще подумал, что, быть может, было бы неплохо остаться ночевать здесь, вместо того, чтобы тащиться через весь город до поместья Ренье. Но перспектива снова оказаться запертым под землей не внушала оптимизма. Чего доброго еще кошмары замучают. Потому, махнув рукой, Кальвин направился к лестнице, ведущей к выходу на поверхность.

Вот так легко он оставил свою напарницу одну. Впервые, впервые после того, как они сражались на поле битве при Аркли, он остался совершенно один. Нет, были и другие случаи, когда Гвен, Сай и Велька находились вдали от него. Но сейчас было по — иному. Все было как-то по-другому, как будто Кальвин бросил девушку в отчаянной ситуации. Странные мысли.

Часть 6.

Тихая светлая комната окрасилась в теплые золотистые тона восходящим солнцем. Первый луч скользил по дощатыми выскобленным до блеска полам, деревянным панелям стен, украшенным росписью в виде цветочных мотивов неизвестным мастером. Пробежал по массивным створкам темного шифоньера, перескочил на прикроватную тумбочку, со стопкой толстенных книг на ней, и добрался до кровати. На ней спокойно спал Кальвин, укрытый до подбородка простой белой простыней. Раскинув руки и ноги, он умиротворенно улыбался во сне. Книги, книги, десятки книг, раскрытых, закрытых со множество закладок, были ворохом рассыпаны по полу и даже выглядывали из-под подушки.

-Что за жалкое зрелище, ты снова читал всю ночь,— пробормотала Гвен, спрыгнув с широкого подоконника, уставленного цветочными горшками с геранью.— Эй, Кальвин, вставай,— уперев руки в бока, девушка подождала несколько секунд. Так и не заметив желаемой реакции, она подошла к спящему Кальвину, повертев головой, нашла самую большую и увесистую книгу и тщательно прицелилась...

— Что за.... Увааа, больно!!! — с диким криком Кальвин подпрыгнул на кровати, держась за нос. — Гвеен?

— А ты думал, это какая-нибудь красотка из твоих книг?

— Какие красотки? Это все относится к истории Риокии!

— Да неужели ты думаешь, я поверю в этот блеф? Я ведь знаю, ты читаешь все это лишь для отвода глаз, а под кроватью держишь настоящие извращенские книженции.

— Кто это здесь извращенец!? — Кальвин почесал саднившую переносицу и улыбнулся, видя, что Гвен нарочно полезла и заглянула под кровать. Вот это снова была прежняя Гвен.— Вижу, ты чувствуешь себя лучше.

— Естественно, я всегда чувствую себя отлично. Что, ты еще в постели?— Рука Гвен потянулась за спину за одним из вееров. Кальвин замахал руками, одновременно быстро натягивая через голову рубашку и пытаясь найти среди гор книг остальную свою одежду.

— Уже одеваюсь, я одеваюсь! Видишь, что за спешка?

— И ты еще спрашиваешь? Разве ты не должен уже быть на полпути во дворец на аудиенцию к королю Риокии?

— Ну, ты ведь еще тоже здесь,— попытался отшутиться Кальвин.

— Естественно, ведь я еще не передала тебе твой пропуск.

— Э... мой что? — голос Кальвина звучал глухо, он как раз плескался в небольшом тазике, умываясь.

— У тебя с головой совсем плохо, как я посмотрю,— вот,— подойдя к нему, девушка положила на его ладонь небольшую плоскую круглую шкатулочку.— Здесь лекарство, что поднимет с постели даже умирающего.

— Это ты в Гильдии взяла? — Кальвин попытался приоткрыть крышечку.

— Не смей, это только для короля. Откроешь раз,— и вся его сила уйдет.

— Ну тогда почему бы тебе не понести его. Тебе виднее как с ним обращаться.

— Нет, я не могу, у меня есть более важные дела.

— ЧТО? Не говори, что ты снова бросаешь меня, мне будет так... одиноко,— Кальвин закрыл ладонью глаза.

— Переживешь.

— Ты сказала это так безразлично... — Кальвин вновь взглянул на шкатулку.— Но что мне с ней делать? Как действует это лекарство?

— Тебе не обязательно знать,— важно, чтобы открыл ее и положил на грудь его величества. А дальше оно будет действовать самостоятельно.

— Удивительно, так вот каковы мастера Гильдии! — восхитился Кальвин.

— Нет, это мое собственное изобретение.

-Твое? Погоди ка. Значит, ты всю эту ночь готовила его?

— Естественно. В отличии от некоторых бездельников,— хмыкнула Гвен.— Ну, ты знаешь что говорить. Думаю, у тебя достанет мозгов, чтобы предать договор на подпись королю. Пока...— Гвен подойдя к подоконнику, она вновь поставила свою ножку на него.

— Ты что уходишь?

— Разумеется, из-за этого лекарства я потеряла кучу времени. Меня ждут пациенты и Ризель для новых экспериментов. Думаешь, я упущу такой шанс ради какой-то скучной формальной церемонии?

— Раньше ты думала только цветочных фестивалях,— тихо произнес Кальвин.

— Ты что-то сказал? — Гвен резко обернулась через плечо.

— Нет-нет, ничего, возвращайся скорее.

— Не раньше, чем закончу все свои дела.— С этими словами, перемахнув через подоконник, девушка исчезла из его поля зрения.

Отдать это королю... глаза Кальвина сузились,— легче сказать, чем сделать. Если он пойдет один с лекарством, которое могли изготовить лишь в Гильдии, его чего доброго еще и заподозрят в воровстве. Тогда... Кальвин взглянул на дверь, и ему в голову пришла неплохая идея.

Часть 7.

— Сопровождать тебя к отцу? — Ренье и Кальвин сидели за столом, в то время как Розетта наливала всем ароматный чай, настоянный на лесных травах. На столе уже стояли два блюда с нарезанными ломтиками хлеба, намазанными маслом. Рядом стояла тарелка с сыром и фруктами.

-Ага, это существенно облегчит задачу, ведь меня даже не желают впускать во дворец.

— Но ты ведь знаешь, не могу нарушить указаний, изданных Сеймом,— развел руками принц.

— Я не прошу нарушить закон. Но ведь король, твой отец, болен, и это официально известно.

— Да,— кивнул Ренье,

— Ну, тогда ему необходимы лекарства и присмотр врачей.

— А, понимаю, к чему ты клонишь, но у отца есть личный доктор, господин Греймс. Сейчас никто не имеет права беспокоить отца без его разрешения.

— Но разве ты не можешь, скажем, провести меня в качестве твоего телохранителя или консультанта? Наверняка они не могли предусмотреть такие мелочи.

— Телохранителя?

— Дорогой, это вполне можно было бы устроить. Конечно, Кальвин не похож на лекаря, у зато как раз подходит в качестве твоего охранника,— кивнула Розетта, опускаясь на стул рядом со своим мужем.— Думаю, твой брат не сможет найти подходящего запрета по этому поводу. Так вы сможете легко проникнуть во дворец и передать документы его величеству,— улыбнулась Розетта.

— Ну, если ты так говоришь,— с сомнением, Ренье оглядел Кальвина.

— Не волнуйся, главное проникнуть во дворец, остальное я беру на себя. В конце — концов, послами назначили меня и Гвен.

— Твоя подруга? Кстати, где она? — осведомилась Розетта.

— Там же где и вчера,— скривился Кальвин.

— Вижу, ты беспокоишься за нее,— подмигнула Розетта.— Какие у вас отношения, интересно?

— Отношения? — лицо Кальвина запылало.— Никаких отношений. Мы просто друзья.

— Друзья, да? Ну, разумеется. Прости мою грубость,— улыбка Розетты стала шире. -Ну, что же ты, ешь, ешь. И ты дорогой, тоже. Как я всегда говорила, без завтрака день не начнешь.

Часть 8.

-Доброе утро, ваше высочество.

— Доброе утро! — на глазах Кальвина происходило нечто удивительное. Те же грубоватые каменнолицые стражи, что указали на дверь Кальвину еще вчера, теперь приветливо улыбались Ренье, удовлетворившись коротким 'это мой сопровождающий' насчет Кальвина. Удивительно, но, кажется, этого простого, далекого от политики человека, действительно любили в королевстве.

-Отец! — Ренье быстрым шагом подошел к полулежащему на кровати человеку. Кальвин, вошедший следом в просторную светлую комнату, разглядывал ее. Высокий потолок в центре становился прозрачным, открывая вид на бегущие по небу облака. Окно заменяла застекленная лоджия, выходящая на южную сторону. Под ней разбит скромный, но ухоженный сад.

Обстановка была довольно сдержанной. Лишь несколько портретов в золоченых рамах,— судя по всему — предки нынешнего правителя,— сурово смотрели на него. Широкая кровать с тяжелым зеленым бархатным балдахином занимала почти все пространство.

— Ренальдо... ты пришел, я так рад,— голос человека, лежащего в постели, звучал глухо. Кальвин пригляделся к нему повнимательнее, давая возможность сыну приветствовать отца как полагается. Он был одет в отливающий изумрудным блеском халат. Голова перевязана белым шарфом. Короткая круглая бородка придавала его морщинистому, явно постаревшему раньше срока лицу, вид добродушного дедушки. Но резкие складки вокруг губ и глаз, все еще проницательных и цепких, выдавали сильную волю.

— Отец, прости. Я не мог придти раньше. Брат сказал, что ты плохо себя чувствуешь и почти не говоришь.

— Твой брат...— при этих словах голос короля наполнился прохладой.— Не думал, что вы отдалитесь друг от друга. Видит Древо, я не желал такого.

— Отец, это не твоя вина.— Ренье опустился на колени возле постели больного и взял руку короля в свои ладони.— Я не виню брата, он такой, какой есть.

— Да, такой, какой есть. Все могло бы сложиться по другому, если бы ты был старшим, но теперь я не могу позволить себе умереть так просто. Сейм... нельзя позволить им забрать столько власти. Если твой брат будет...— король тяжело задышал. Ренье оглянулся и, быстро налив в стакан воды, протянул отцу, помогая приподняться и выпить.

— Не говорите так, отец, вы еще долго будете царствовать. Даже брат должен понимать, что Риокия — королевство, а не кучка разрозненных княжеств, какой ее хочет видеть Сейм. Он не поступится интересами королевства, несмотря на то, что потакает интересам некоторых герцогов.

Кальвин присвистнул про себя. А этот принц вовсе не такой уж размазня, каким кажется. Его рассуждения о целостности страны могли бы сделать честь и Саю. Прочистив горло, Кальвин привлек к себе внимание.

— О, ты не один,— голова короля повернулась в сторону Кальвина.— Кто вы, молодой человек? Я впервые вижу ваше лицо.

— Прежде, чем я отвечу...— Кальвин переглянулся с Ренье и тот слегка кивнул, хотя и неуверенно. В три быстрых шага Кальвин оказался у постели больного короля и вынул шкатулочку с таинственным лекарством Гвен,— позвольте попытаться помочь вам,— он слегка приоткрыл ее, передавая Ренье.

— Что это? — король настороженно взглянул на нее.

— Отец, я уверен, что ему можно довериться. Это подарок от одного из членов Гильдии лекарей. Он поможет тебе встать на ноги.

— Но Греймс... не велел никому вмешиваться в процесс лечения. Кроме того у меня уже есть лекарства,— слабая жилистая рука короля указала на лежащие на столике у кровати какие-то порошки и притирания.

— Позвольте,— Кальвин взял немного порошка и положил его в карман,— думаю, мы сможем поработать над его улучшением. На самом деле даже Кальвин, слабо разбирающийся в медицине, смог увидеть, что именно лежало на одном небольшом блюдце. Эти кристаллы синевато — малинового цвета могли быть только сильнодействующим антидепрессантом. Врач Греймс давал королю нечто настолько опасное, что способно было не только облегчить боль, но и подавить волю.

— Доверься мне, отец,— ободряюще кивнул Ренье.— Просто положи это себе на грудь.

— Ну, если ты так говоришь, Ренальдо, я должен подчиниться. Все равно лечение совершенно не помогает. Мне даже кажется, что мое состояние за последние несколько дней только ухудшилось.

— Так я и думал,— пробормотал Кальвин, наблюдая, как Ренье осторожно поставил шкатулочку на грудь отца.

— Приготовься, я открываю ее полностью,— предупредил Ренье, сверившись взглядом с Кальвином, который был столь же заинтригован. Шкатулочка полностью распахнулась. Однако, разглядеть то, что находилось внутри не представилось возможности. Тот час же из ее сердцевины, словно из морской раковины хлынули потоки ярчайшего розового света, перемешанные с золотистыми искорками. И этот свет начал растекаться по телу короля.

— Тебе больно? — Ренье обеспокоенно склонился над отцом, увидев, как изменилось его выражение лица.

— Нет. Очень тепло, будто силы молодости вновь возвращаются ко мне,— и действительно голос короля окреп. Подняв руку, окутанную розовато-золотистым сиянием, он положил ее на плечо сына, готового расплакаться от счастья. Постепенно свет полностью впитался в тело мужчины, будто просочившись под кожу. До того землистого оттенка, она приобрела здоровый цвет. Скованные черты лица разгладились, он поровнее сел на подушках.

Интересно, что такое сумела сотворить Гвен всего за одну ночь? Все, что мог увидеть Кальвин, был лишь слабый отзвук структуры магии 'В поисках защиты' и 'В ожидании холодного рассвета'. Но все остальное,— такая сложная структура плетения была недоступна обычному взгляду. Он мог бы попытаться использовать Предвидение, но сейчас в этом не было необходимости. Даже если это лекарство недолговременного действия, Ренье об этом не незачем знать. По крайней мере, по силе воздействия, оно походило на десять различных самых сильнодействующих средств, буквально вливая в организм приказ — задействовать все резервы для восстановления.

— Удивительный эффект. Так ты говоришь, это мне передали мастера Гильдии? — спросил король, пристально взглянув на Кальвина.

— Ваше величество,— тот отошел на два шага и слегка поклонился, как требовал этикет. После этого он достал из-за пазухи сложенные листы бумаги,— мне пришлось соврать вам, я не член Гильдии, но другого способа проникнуть к вам на прием просто не существовало. На самом деле, сейчас я являюсь посланником короля Сая Валентайна, правителя Астала. Мне было поручено передать вам на рассмотрение проект мирного договора с нашей страной. А та, кто сделала это удивительное лекарство,— моя напарница в этом деле. Сейчас она находится в Гильдии.

— Валентайн? Значит, ты и есть посланник, который умер по дороге?

— А? — Кальвин смог выдать только это.

-Посланник короля, разорвавшего с нами все отношения и нацеливавшегося на целостность Риокии? А напарница, убившая тебя,— шпион Астала, коими уже наводнен мой город...

Кальвин был ошарашен не меньше Ренье.

— Успокойся,— неожиданно голос короля потеплел,— Это именно то, что я читал в ежедневных докладах. Их приносил мой старший сын и члены Сейма. Теперь я понимаю, откуда дул ветер. Должно быть, им стало известно, что вы благополучно прибыли в Риокию, и это был единственный способ развалить все предприятие,— оставить меня в изоляции, объявив о тяжелейшей болезни. Все то, что исходило от меня, тот час же переписывалось в угоду их интересам. А мой глупый сын просто потакал им, в надежде на то, что когда меня не станет, ему удастся заручиться их поддержкой. Глупый Мортимер...— Хорошо, я просмотрю этот договор, рад, что вам удалось хотя и обманным путем, но все же встретиться со мной.

— Это все Ренье. Если бы не его помощь, мне бы так и пришлось обивать пороги.

— Я действительно рад, что вы оказались достаточно настойчивым, чтобы проникнуть сюда. Обещаю, я подпишу этот договор как можно скорее, если только ваше чудодейственное лекарство позволит мне,— улыбнулся король.

— ...Лекарство!? Кто здесь говорит про лекарства? Кто посмел проводить лечение без моего ведома!? — высокий визгливый голос ворвался в спальню вместе с сутулым человеком, одетым во все черное. Белоснежные кружева у горла и на рукавах придавали его и без того болезненного вида коже еще большую бледность. Напомаженные усы и такие же серебристые пряди волос, гладко зачесанные назад. Острые уши и нос делали его похожим на ехидну.

— А, вот и мой врач пожаловал,— представил его король.

-Ваше величество,— стрельнув глазами по всем присутствующим, Греймс подхватил длинные фалды сюртука, и, подбежав к постели больного, начал мерить его пульс.— Безобразие, безобразие! — возмутился он.— Следует немедленно принять лекарство, вы снова нарушаете режим.— И не дав королю и слова вставить, Греймс быстро извлек крышечку пузырька, вытащенного откуда-то из недр своей одежды. Но его налитую доверху ложечку, уже поднесенную к губам короля, остановила рука Кальвина.

— Одну минуточку, разве ты не видишь, королю намного легче. Ему больше не требуются ваши лекарства. И...— Кальвин усмехнулся, скрестив руки на груди,— не эти ли самые лекарства и свели его в постель?

— Что? Кто? Пппочему? — брызгая слюной, Греймс развернулся, указывая на Кальвина.— Так этот и есть тот самый лекарь-недоучка, который смеет проводить опасное лечение против того, что веду я? Это недопустимо! Ваше величество, кто позволил ему заниматься здесь самоуправством!

— Я проводил его сюда,— все головы, как одна повернулись к Ренье, тот час же залившегося краской от такого внимания к своей персоне.

— Ваше высочество...— казалось, Греймс заколебался.

Король пришел ему на помощь:

— С моего позволения этот молодой человек дал мне лекарство, и видишь, сейчас мне намного лучше. Поэтому, отложим лечение на сегодня. А пока, оставь нас, мне нужно многое успеть до вечера.

— Но...— кажется, у Греймса заканчивались аргументы. Быть может, он так и признал свое поражение, если бы не еще одна фигура, появившаяся безо всяких докладов и церемоний. По тому, с каким высокомерием и горделивостью этот человек держал голову, у Кальвина не осталось сомнений. Тем более узнаваемыми были те же с рыжинкой волосы и разрез глаз.

— Брат! — воскликнул Ренье.

Так этот человек действительно... Разодетый в пух и прах щеголь с напомаженной бородкой, загнутой вверх и серьгой в левом ухе в виде кольца. Подведенные тенями глаза придавали ему нездоровый вид, точно такой же, как и у доктора Греймса. И эти глаза, смотрящие с высока на всех и вся. Но следующий его поступок удивил Кальвина. Подойдя к Греймсу, он толкнул того в спину, развернув к дверям.

-Сейчас же прекрати и выйди вон, мы поговорим об ЭТОМ позже.

Когда доктор, явно сконфуженный и еще больше разозленный, был выдворен за дверь, щеголь обернулся к находившимся в комнате. Бросив полный презрения взгляд на младшего брата, он едва задержал его на своем отце и, наконец, остановился на Кальвине.

— Кто ты такой, как твое имя, должность, чин, из какой ты страны? — требовательно спросил Мортимер.— Впрочем, это я и так знаю. Астал. Проклятый Астал снова хочет свести нашу страну в могилу, погубив отца? Ах!— щеголь приложил ладонь к сердцу, будто ощущая сильнейшую боль.— Все ваши разговоры о мире и дружбе — не более, чем пустой звук. Подлые предатели! — лицо принца исказилось от гнева.— Я велю бросить тебя в карцер, и там ты не увидишь света даже...

— Сейчас же прекрати, глупый сын!

Даже этот самоуверенный человек вздрогнул от голоса короля, наполнившегося неожиданной силой и властностью. Он сел, выпрямившись на кровати. Сейчас он вовсе не выглядел ни больным, ни слабым.

— Ты ничего не понимаешь, и смеешься судить? Если не прекратишь свои необоснованные обвинения, я велю больше не показываться мне на глаза!

— Ооо,— протянул Мортимер, на лице которого появилась нехорошая усмешка.— Значит, их яд достиг даже вашего сердца. Если бы я не появился так быстро, кто знает, чтобы они с вами сделали? А, кстати, где еще один? Я слышал, вас было двое, шпионов и убийц! Где та девчонка, что была с тобой? Отвечай, негодяй!

— Эй, эй, полегче дядя,— Кальвин почесал голову, ухмыльнувшись,— разве мы знакомы, что ты бросаешь мне такие странные обвинения?

— Принцу Мортимеру Риокийскому, наследнику королевского сана этой страны, ни к чему знать имена двух шпионов Астала.

— Мортимер! — королю вновь пришлось прикрикнуть на сына.

— Простите, отец, сорвалось. Значит, я не зря приказал не пускать их во дворец. Но как же я мог забыть про своего глупого младшенького братца,— Мортимер пригвоздил Ренье взглядом.— Играешь в послушного сына, да? Но именно ты ответишь, если с отцом что-то случится!

— Брат...— Ренье выглядел сконфуженным и потерянным, так что Кальвину стало жаль его.

— Мортимер, значит, это ты приказал не пускать посланников Астала ко мне? — голос короля был способен расплавить и металл.

Выпрямившись и гордо подбоченившись, принц принял патетическую позу.

— Да, это был я, и что, обвините меня в чем-то? Я не сделал ничего незаконного. Лишь заботился о вашей жизни, отец. Кроме того, согласно закону, их визит должен быть заранее согласован в Сейме. Так как этого не произошло, я не мог допустить столь возмутительного события.

Этот человек продолжал удивлять Кальвина. Он с такой легкостью менял мнения и взгляды.

— Это не тебе решать!— рука короля хлопнула по спинке кровати. Кальвин мысленно помолился. Сейчас начнется гроза. Так вот, какими были отношения в королевской семье Риокии. И таким же был Астал, до того, как на трон взошел Сай. Как же тяжело бремя правителя страны, раздираемой на части различными силами и влияниями.— Кальвин Рейвен и его напарница прошли полный опасности путь, и, наконец, достигли моего дворца. И как их здесь принимают?— с закрытой дверью, как шпионов или преступников?! Как я смогу посмотреть в глаза королю Валентайну после этого?— король Риокии закрыл глаза рукой, покачав головой. Отняв ладонь, он продолжил,— Если мой старший сын оказался настолько недальновиден, что позволил Сейму собой потакать, как я могу доверить ему страну? Не следует ли мне изменить свое решение и поставить вместо него младшего брата?

— Отец!!! — лицо Мортимера перекосилось. Кулаки сжались так, что побелели костяшки пальцев, все унизанные баснословно дорогими кольцами,— вы не посмеется этого сделать.

— Посмею и сделаю, я так решил и пока еще правитель — я... — лицо короля исказилось, он слегка пошатнулся. Но отстранил руку, поданную бросившимся к нему Ренье.— Не нужно. Я пока могу сидеть без посторонней помощи.

— Что ж,— Мортимер выпрямился, взяв себя в руки,— но этот договор не будет подписан. Я этого не допущу. Я не позволю подлому Асталу превратить Риокию в свой протекторат, как это стало с Вальцем. Я не отдам ни пяди земли. Не этой проклятой стране, полной еретиков, демонами юга наводненной.

— Брат! Что ты такое говоришь!?— Ренье действительно был слишком добрым, раз его так расстраивало такое положение дел в семье, 'слишком добрым',— подумал Кальвин. Хорошо, если эта доброта не была признаком слабости. После такого решения короля, жизнь младшего принца могла стать лишним грузом на чаше весов, в той игре, которую разыгрывал перед всей страной Мортимер.

— А ты молчи, не смей путаться под ногами!— подняв палец, Мортимер наставил его в грудь брата.— А насчет договора, даже вам отец известно, что такой важный документ, как этот, никогда не станет легитимным до того, как будет обсужден на заседании Сейма. Я позабочусь о том, чтобы он никогда не прошел даже первое слушание.

— Ты встанешь на моем пути? — брови короля поползли вверх.

— Да, я пойду даже против вашей воли, отец,

— Что ж, в таком случае...— рука короля поднялась и повернулась тыльной стороной. — Ты не оставляешь мне выбора.

— Что это? — шепотом спросил Кальвин у Ренье.

— Я думаю... нет, я уверен, отец решил пойти на крайний шаг. Если он хочет усмирить брата... Несомненно, это печать Лавкрита, основателя королевства.

— Лавкрита? — Кальвин нахмурился. Печать Лавкрита? Слепого Безумного Бога? Неужели остались еще какие-то материальные артефакты от него, кроме того, который используют в высшей степени заклинаний? Удивительно.

— Может ты и поднаторел в том, чтобы выслуживаться перед Сеймом, что уже предел позора для принца страны, но еще недостаточно знаком с высшим законодательством страны, которой собираешься править. Если потребуется, я воспользуюсь кольцом.— С этими словами король продемонстрировал странной изогнутой формы перстень с изумрудным камнем в центре. Он был выполнен в виде шестигранника, который держали в клювах две птицы, похожие на журавлей.

— Вы не посмеете,— Мортимер побледнел, отступив на шаг.

— А кто запретит мне? Ты? — с вызовом спросил король.

— Тссс,— прошипел Мортимер.— Что ж, делайте что хотите, отец. Вы все же король этой страны. Но знайте, я никогда не приму договора с Асталом. — С этими словами принц вскинул голову.— Прощайте, отец, и ты брат. Но думаю, посланнику Астала стоит подумать о своей безопасности, пока он пребывает в нашей стране. Не один я против этого договора. Есть и такие, кто на улице запросто воткнет ему нож в спину, как проклятому шпиону.

— Сын! Извинись. Немедленно извинись,— потребовал король.

— И не подумаю. Я сказал то, что думают еще многие в королевстве. А вы стали слишком недальновидны. Кажется, годы не пощадили ваше зрение, отец. Многое изменилось в королевстве, пока вы были прикованы к постели. Увидите, что произойдет, если этот договор будет подписан. Даже если я и не смогу помешать этому.— Когда Мортимер проходил мимо, злобная усмешка скользнула по его губам. Кальвин поежился. Заносчивый и глупый человек,— но такой может стать намного более опасным врагом, чем простые убийцы.

— Прошу прощения, это мой старший сын Мортимер... Никогда не думал, что он вырастет таким.— Теперь, когда старший с принц ушел, спина короля вдруг как-то вся сгорбилась. Он тяжело осел на подушки,— будто и не было того просветления и проблеска здоровья. Словно этот визит сына и стычка с ним высосали из его тела все оставшиеся силы.

Ренье вновь присел у кровати, сжав руку отца.

-Вам не следовало говорить такие слова. Мой брат — наследник престола, и я не собираюсь вставать перед ним. Это незаконно.

— Ты слишком добрый, мой мальчик,— рука короля погладила волосы Ренье,— слишком добрый, и слишком наивный.

Кальвин прочистил горло.

— Ну, наверное, мне здесь больше делать нечего.

— Господин, посол,— король взглянул на него.— Я бы хотел, чтобы вы остановились во дворце, но боюсь в сегодняшних обстоятельствах...

Кальвин поднял руку.

— Не стоит беспокоиться. Мы уже гостим у Ренье и Розетты. Правда, сейчас моя напарница находится в Гильдии.

При упоминании Гильдии, брови короля удивленно взметнулась.

— Так значит, это правда, что она великий врач?

— Ну, я бы так не сказал...— Кальвин почесал кончик носа.— Она просто очень увлекающийся человек, и обычно ухаживает только за цветами. Но, кажется, сейчас решила попрактиковаться на людях.

— Что ж, не каждому человеку, тем более чужестранцу, удается завоевать доверие членов Гильдии. Должно быть, она действительно хороша. Я хотел бы встретиться и с ней тоже,— попросил король.

— Ну, думаю, это можно будет устроить. Но все зависит от нее. Кстати, когда вы подпишите этот договор? Я бы не хотел долго задерживаться в вашей стране, а то чего доброго наш визит станет поводом для новых семейных раздоров.

— Обещаю, я сегодня же займусь всеми необходимыми формальностями. Можете придти завтра в это же время. Я постараюсь все устроить. Договор с Асталом и вашим королем будет подписан, я обещаю. Чтобы Мортимер ни говорил, у меня еще достаточно власти сделать это без Сейма.

— Я помогу с бумагами, отец,— кивнул Ренье.

— Спасибо, сын мой, — подняв голову, король взглянул прямо в лицо Кальвина.— Пока я жив, больше войн с Асталом не будет. Та война и так была ошибкой, за которую нам приходится расплачиваться до сих пор,— в голосе короля зазвучала горечь.

— Значит, завтра, — кивнул Кальвин. Что ж, думаю, я найду дорогу сюда. Только велите передать страже, что меня ждут, а то мне придется лезть через какое-нибудь окно,— улыбнулся Кальвин, поклонившись королю и кинув Ренье. После этого, он вышел за дверь, оставив сконфуженного Ренье с отцом наедине. Что ж...— Кальвин вгляделся вглубь коридора,— теперь осталось совсем пустяковое дельце,— дожить до завтра. Как и предупредил Мортимер. Если король и Ренье ничего не заметили, то взгляд того, кто готов если не убить сам, то отдать приказ другим сделать это, Кальвину был известен слишком хорошо. Еще со времен, когда он состоял в отряде Лилии.

Глава 14 Пробуждение хаоса.

Часть 1.

Бодрым шагом Кальвин шел от квартала Гильдии по направлению к загородным воротам, откуда путь вел к поместью Ренье. Тот должен был уже вернуться из дворца, а если нет, Розетта наверняка будет дома. Что самое интересное, в Гильдии его даже на порог не пустили. Узнав, что он пришел за Гвен, последовал короткий ответ: 'профессор занята важным экспериментом'. И с каких это пор Гвен получила это звание? С каждым днем все удивительнее. Несмотря на такой поворот событий, ему все же удалось передать напарнице записку, что все прошло как можно более удачно, и что возможно уже завтра они будут на пути в Астал. Кальвин уже с предвкушением думал о том, какое лицо будет у друга, когда он сунет ему под нос подписанный договор. Тогда то Сай непременно сделает его Хранителем королевской библиотеки. Как же много книг хранится на самых пыльных полках, которые он еще в глаза не видел! Неслыханное упущение, так разбрасываться потерянными знаниями.

Резко остановившись, Кальвин оглянулся. Солнечные лучи лениво скользили по самому верху этого узкого проулка, не в силах дотянуться до земли. От постоянной сырости и полумрака на плитах вырос внушительный слой мха, да и едва ли более двух окон выходило на сам проулок. В основном он мог похвастаться лишь несколькими задними дверями каких-то лавочек, которые, судя по тому, как заржавели замки на них, не часто открывались вообще.

— Эй, долго вы будете еще прятаться там, выходите уже,— позвал Кальвин.

Позади него донеслись какие-то шорохи, и вперед выступи три фигуры, закутанные с ног до головы в темные плащи. В добавок, для большей конспирации, на их лица были нацеплены классические маски убийц, коими они, судя по тому, как блестели ножи, и являлись. Вот только до какой наглости нужно было дойти, чтобы вот так нападать на людей среди бела дня едва ли не в центре города?

— Кто вас послал? — спросил Кальвин.— Хотя... как же я не догадался, вы из дворца, верно? Следовали за мной по пятам все это время?

-...

— Ясно, значит вам запретили говорить. Весьма умный ход. Вот только глупо с вашей стороны пытаться убить того, чьи возможности вам неизвестны. Простите, но самим вам меня не взять,— усмехнулся Кальвин, чувствуя ужасную скуку.

Словно в ответ на его слова, спереди тоже донесся слабый лязг, и путь ему тотчас же преградили еще четверо.

— Ах вот оно как развивается,— протянул Кальвин.— Значит, решили загнать меня в ловушку. Но семеро на одного — это нечестная игра для... принца. Ваше высочество, выходите уже. Или предпочитаете скрываться за спинами убийц, как вы привыкли прятаться за Сеймом? позвал Кальвин, приложив руки трубочкой к губам.

— А ты глазастый, презренный шпион,— как и ожидалось, капюшон одной из четырех фигур впереди был откинут, и на Кальвина злобно и с презрением взглянуло лицо принца Мортимера Риокийского.

— Значит, я сделал нечто настолько опасное, что меня необходимо устранить немедленно?

— Само твое существование уже представляет опасность. Об этом мне сказали один доброжелатели. К тому же мне дали это,— Мортимер с гордостью продемонстрировал небольшую плоскую тарелочку, что-то всколыхнувшую в его памяти. Ах да, такая же была в руках Сати, из той парочки странных личностей с Севера. Только в отличие от той, эта тарелочка была малинового цвета и украшена странным узором, вызывавшим неприятные ощущения.

— Знаешь, я не ценитель искусства, тебе лучше обратиться к Саю Валентайну. Вот, кто разбирается в предметах искусства, особенно с Севера — осторожно закончил Кальвин.

— Не будь таким самоуверенным, если не знаешь точно, — усмехнулся Мортимер. Подняв блюдце в обеих ладонях, он направил его точно в грудь Кальвину.— С помощью этого, вся твоя магия не стоит и гроша.

Пожав плечами, Кальвин зевнул.

— Ну, пока не попробуешь,— не узнаешь.

— Обездвижить его!— отдал короткий приказ Мортимер.

В этот момент Кальвин начал читать заклинание. И простого 'В поисках удачи' будет достаточно. Но едва он выговорил слова, скрестив пальцы, тот час же ощутил острую режущую боль в боку. Должно быть, нож одного из нападавших все же полоснул вскользь по коже. Скривившись, Кальвин отпрыгнул в сторону, одновременно срывая плащ и скручивая его наподобие щита. С его помощью он отразил следующий удар ножом, и при этом сумел-таки вырубить одного из нападавших ударом о стену. Подножка второму отправила того в бессознательное состояние. Однако, их назойливость немного раздражала. Кажется, эти ребята тоже достаточно удачливы. Ну, тогда... 'В ожидании искр огня я сгораю в пламени плодов Древа, ярче слепящих звезд, ярче полуденного солнца!..' — тот час же следом за этим, Кальвин прикрыл глаза, зная эффект, что производит это заклинание.

Но, три, два, один... Пустота и тишина последовали за этим. Кальвин понял, что произошло. Точнее то, чего не произошло. Ничего не случилось. Заклинание действительно не сработало, как и предыдущее. В следующий миг что-то подрубило его ноги, так что Кальвин упал на колени. Чья-то рука толкнула его лицом на холодные мокрые камни. Кто-то другой проворно скрутил руки. Еще немного и они будут просто вывернуты из суставов. И, наконец, острое лезвие ножа больно врезалось в кожу его шеи.

— Поднимите ему голову,— услышал он голос Мортимера.

Кто-то очень старательный тот час же исполнил приказ, так, что волосы Кальвина были почти выдраны с корнем.

— Забавная магия, что за заклинание ты использовал?— прохрипел он, тем не менее.

— Молчать,— приказал один из нападавших.

А, так значит у них все же есть голос, хотя и заглушенный повязками на лицах.

— Магия? Ты думаешь, это чудесное устройство может использовать еретическую магию? Даже мне, рожденному в стране еретиков и проклятых потомков Безумных Богов, доверили такой сильный Предмет залога, и я не подведу их. Я смогу получить искупление.

— Что ты несешь? — устало ответил Кальвин, скосив глаза. И тот час же заработал хороший пинок в бок.

— Больно,— прошептал он.

— Ты издеваешься? Конечно больно, но эта боль не сравнится с той, что ты испытаешь, когда попадешь в руки Инквизиции. Я бы сделал с тобой то же самое, но не могу.

'Инквизиции' — подумал Кальвин. Это не те ли ребята? Что им еще от него нужно?

— Они сказали верно, что прибудет великий еретик с Юга. Как удачно, что именно ты, проклятый шпион Астала, оказался им. Так я смогу добиться сразу двух целей,— избавиться от вас и еще приблизиться к искуплению.

— Похоже, мозги они тебе промыли окончательно,— хмыкнул Кальвин, и уже даже не скривился, когда получил еще более сильный удар в спину. Судя по развитию событий, либо они кого-то ждали, либо должны отвести его куда-то, ведь не будут же бить его вечно. Что-то теплое стекало по шее Кальвина. Но почему они тянут время? Значит, все же...

— Мы кого-то ждем? — рискнул спросить Кальвин. К его удивлению, на этот раз удара не последовало.

— Скоро сюда прибудет Благословенная инквизиция, и ты еретик будешь передан им в руки, где тебя ждет нечто намного хуже смерти. Они сказали по секрету,— лицо Мортимера приблизилось к Кальвину. Он взял его за подбородок,— ты тот еретик, кто не достоин спасения, а значит...

— ...Не могли бы вы вернуть мне его в целости,— голос, что явно не принадлежал никому из присутствующих, звонко прозвучал в проулке. Мортимер резко поднялся. Кальвин завертел головой и заметил на крыше одного из строений темную фигуру. В следующий миг эта фигура легко спрыгнула с крыши. Рот Кальвина открылся, когда он разглядел получше того, кто предстал перед ними, и тут же закрылся, стоило гостю бросить на него пристальный взгляд.

Темные блестящие волосы цвета воронова крыла, спускались на грудь с левой стороны, собранные в аккуратный хвост. Холодный взгляд, смотревший свысока на всех и вся, тонкие черты лица, светлая кожа. На нем был темно синий камзол, перевязанный белым с синим полотняным поясом, и черная блуза. Тот же самый человек, что спас их во дворце Ксанады. Он был тем, кто помог в деле с убийцей в красном. И, вероятно, Кальвин встречал его на улицах Виеры. Но почему здесь?

— Благодарю за службу, принц Мортимер, ваши грехи... будут прощены в соответствии с договором,— произнес он.

— Благодарю вас,— на глазах у Кальвина он, как и остальные нападающие опустились на одно колено перед этим человеком, явно выдававшим себя за одного из Инквизиторов. Но зачем?

— С вашего позволения, я заберу этого еретика под свою опеку, больше мы не нуждаемся в ваших услугах, можете быть свободными,— с этими словами, человек в синем подошел к Кальвину и поднял с легкостью, удивившей его.

— Ваше святейшество, прошу простить меня, но могу попросить вас об одной услуге?— произнес Мортимер.

Черноволосый поколебался, но все же кивнул.

— Разумеется.

— Мой брат. Мне кажется, он попал под дурное влияние демонов Юга. Я думаю, его следует предать епитимье.

— Младший брат вашего высочества? Ренальдо...— задумчиво протянул черноволосой. Хорошо, я подумаю, как с ним поступить позднее. Как только прибудем в наш новый штаб в Ксанаде.

— В Ксанаде? — удивился Мортимер. Но я слышал, что вы основали новую штаб квартиру в Вальце?

— ...Верно, откуда еще одному еретику Юга знать, где расположена новая штаб квартира Инквизиции.

Новое действующее лицо появилось на сцене. Светлые, очень светлые золотистые волосы с медным оттенком, спускающиеся двумя прядями на плечи. Концы их были скреплены медными остроконечными заколками. Лицо, скрытое глубоким красно-коричневым меховым капюшоном, длинный плащ без рукавов, расшитый золотыми медными нитями, по низу отороченный тем же мехом цвета опавшей листвы. Под ним проглядывали обтягивающие одежды черного цвета. Такими же были и его расшитые золотыми нитями сапожки с бахромой по верхнему краю. Из-под капюшона можно было рассмотреть лишь тонкие, плотно сжатые губы. В его руке находился такой же жезл — копье, какой Кальвин видел у Кайо.

— Кто ты такой? — Мортимер уже взял себя в руки.

— Кто я такой? Хороший вопрос. Еретик юга, я слышал, ты принц? Ну так для меня это ничего не значит, принцы короли, дворяне,— на всех вас лежит несмываемый грех, который не искупить в этой жизни. В отличие от этого человека — великого еретика Кальвина Рейвена, твоя жизнь не стоит ничего, поэтому моли, чтобы к тебе не пришли ночью.

— Вы вы инквизитор Райден! — побледнев как полотно, Мортимер плюхнулся на колени.— Я не узнал вас. Я думал, тот человек... он сказал, что...

— Довольно, я устал от твоего нытья,— Райден взмахнул рукой.— С 'этим' я разберусь. Уводи своих людей, и жди дальнейших указаний.

— Я жду. Я буду ждать. Я всегда ищу искупления. Я не...— лепетал Мортимер. Кальвину стало тошно на него смотреть. Но едва первые из людей во главе с Мортимером двинулись с места, стоящий рядом с ним черноволосый человек прошептал слова.

— 'Структура — дифференциация',— и направил палец по очереди на каждого из убийц. Под его пристальным взглядом, слегка прикрытых веками глаз, их тела покрылись квадратиками лилового цвета, потекли ромбами, превратившимися в призматические образования. И через мгновение, на глазах у пораженного ужасом Мортимера, его клевреты растворились, оставив лишь напоминание в виде ножей, упавших на землю. Легким жестом черноволосый поднял ножи и метнул в сторону принца. Словно рой насекомых они вонзились в плиты мостовой, вокруг дрожащего Мортимера.

-Я отпускаю тебя, но лишь потому, что ты еще сыграешь свою роль.

С воем Мортимер унесся вниз по улице.

Один из ножей выбил блюдце из рук принца. Черноволосый подобрал его, сунув в карман.

-Это принадлежит мне,— закончил он спокойно.

Райден оценивающе оглядел его.

— А ты странный,— произнес он, наконец.— Впервые вижу еретика, который не склоняет взор перед Инквизитором. Но прежде, чем я убью тебя, не отдашь ли мне великого еретика, которого ты собрался увести, пользуясь моим именем,— Райден указал пальцем на Кальвина, до того остававшегося безучастным свидетелем этой сцены.

На губах черноволосого человека появилась ледяная улыбка.

— Тоже хочу сказать и про тебя, впервые встречаю человека, который не бежит прочь как сделал этот принц, увидев действие дифференциального структурного заклинания.

— Не магия Юга? Чем же ты пользуешься? Сила хаоса? Я прав?— Райден склонил голову на бок.

-О, а ты весьма сведущ в этих материях.

— Судя по цветам одежды, ты из Ксанады, причем принадлежишь к знати,— продолжил Райден.— Зачем ты здесь, не для того же, чтобы спасти этого безнадежного еретика?

— А почему бы мне не спасти его, еще не пришло время ему оказаться в ваших руках.

— Твой образ мышления весьма нестандартен. Ты мог бы оказаться весьма полезным на службе Инквизиции,— Райден протянул руку,— может быть, не откажешься присоединиться к нам. Ты не займешь высших постов, так как родился под сенью греха Юга, но обещаю, твое место будет довольно высоко.

-Ахахаха,— рассмеялся черноволосый, тряхнув головой, он слегка провел пальцами по волосам.— Прошу прощения, но я вынужден отказаться. у меня уже есть господин, которому служу и в ближайшем будущем не собираюсь менять свои предпочтения.

— Странно, я не думал, что у человека подобного тебе окажутся такие сильные привязанности. То ж, тогда я вынужден буду забрать с собой только этого еретика,— Райден указал пальцем на Кальвина, старавшегося слиться со стеной и гадая, а не пора ли ему уносить ноги, пока никто не заметит. Но тут же его надежды улетучились.

-И еще,— закончил Райден, указав на черноволосого,— я вынужден просить вернуть тот Предмет залога — 'Отражение', что находится у тебя в кармане. Эта вещь принадлежит моей стране,— очень ценная вещь, как ты вероятно уже смог понять.

— Так вот как он называется. Не знал,— с легким оживлением, окрасившим его лицо, черноволосый достал из кармана малиновое блюдце.— Насколько я понял, оно способно полностью блокировать действие любой магии. Весьма ценная вещь,— с этими словами, человек убрал его обратно в карман, что заставило Райдена издать удивленный вздох.

— Значит, ты отказываешься от жизни, которую я хотел сохранить тебе, так просто? Действительно странный человек,— протянул инквизитор.

— Думаю, то же можно сказать и про тебя. Я доложу о тебе своему господину, его это должно заинтересовать.

— Охо! Собираемся выжить? А самоуверенности тебе не занимать,— усмехнулся Райден, откинув капюшон. Впервые Кальвин смог получше рассмотреть его лицо,— похожее на мордочку куницы, такое же остроносое и хищное, но при этом не лишенное утонченности. Он был странно похож на тех двоих, Кайо и Сати, будто приходился им родственником, лишь на несколько лет старше, возможно.

— Именно,— холодная улыбка скользнула по губам черноволосого, а взгляд его при этом сделался туманным и глубоким, отчего Кальвин поежился. Если эти двое собрались сражаться, помня о возможностях того и другого,— оставаться в непосредственной близости от них было довольно опасно.

-Что ж, тогда не моли меня о спасении, я не отпущу тебе грехов,— с этими словами Райден поднял руку, указывая на небо. Дальше битва выглядела перед глазами Кальвина таким образом:

-'Плач неба, факториал!' — выкрикнул Райден. Повинуясь его словам, небо над этим крошечным промежутком улицы разверзлось струями дождя. С шипением Кальвин втянул в себя воздух. Он едва успел обернуться в кокон заклинания 'В поисках защиты'. Эти струи оказались бритвенно — острыми, словно куски стекла. Вся мостовая вокруг них была изборождена тонкими полосами. Однако, незнакомцу удалось выйти из этой передряги практически целым. Лишь один рукав блузы был до локтя превращен в лохмотья. Кальвину показалось, что в миг, когда Райден выкрикнул свое заклинание, с губ другого человека сорвалось: 'Структура, рассеять'. И при этом его палец был наставлен точно в небо.

— Впечатляет. Ты сумел избежать моих ножниц,— одобрительно кивнул Райден.— Тогда, что ты скажешь на это? — 'Длань Создателя, Факториал'!

Заклинание защиты сплющилось над Кальвином, но все же выдержало, хотя полностью израсходовав весь свой потенциал, исчезло. Заклинание Райдена,— должно быть, управляло силой тяжести. Невиданный груз обрушился на все, что находилось в проулке. Однако, противник Райдена лишь опустился на колено. Хотя одежда и волосы плотно облепили тело, сам он едва ли показывал какие-то признаки страдания. Легкая улыбка снова появилась на губах, и его палец опустился, тот час же, как закончилось действие заклинания. Но еще до того он успел произнести: 'Структурная инверсия'.

— Даже так? Уже интересно, до какой ступени способна сопротивляться твоя магия Хаоса моей линейной? Проверим. 'Дыхание небытия...',— да простит мне Вершина Древа мои грехи, но я использую его! 'Дыхание небытия, факторион'!— выкрикнул Райден. — При этом лицо инквизитора исказилось, словно он испытал сильнейшую боль. На взгляд Кальвина ничего не изменилось, но что-то происходило с его противником. Тело того сотрясала сильная дрожь, из уголка рта показалась струйка крови, но рука его медленно, дрожа, но все же нацелилась в грудь инквизитора.

— 'Дифракция тьмы',— с кончиков пальцев черноволосого сорвалась тонкая сеть. Каждая ее ячейка была не меньше десяти сантиметров. Черная самой ночи. От нее исходило низкое гудение. И эта решетка устремилась к Райдену. По пути меняя форму и очертания, каждая ячейка обрела одну диагональ. Затем вторую, и еще, и еще, пока не превратилась в тончайшую сеть. Эта сеть остановилась ровно в дюйме от тела Райдена. Со стеклянным звуком, половина жезла инквизитора, который он нацелил на решетку, просто осыпалась серебряным порошком на глазах у Кальвина, а вторую Райден выронил, словно та была раскалена добела.

— Вижу... к удивлению Кальвина, дыхание Райдена также было тяжелым, а его светлые волосы прилипли ко лбу, покрытому испариной,— так нашу проблему не решить. Силы фактически равны

— Проблему?— черноволосый поднялся с колена, все еще слегка пошатываясь.— Не вижу здесь никакой проблемы.

— Но твои силы,— разве ты не заметил, мое последнее заклинание обладает способностью обострять любой недостаток, что есть в твоем теле. Малейшую болезнь или недуг оно способно превратить в мгновенного убийцу. В тебе есть смертельный недуг, он словно яд разъедает тело, каждый раз, когда пользуешься своей силой, разве я не прав? — высокомерная улыбка Райдена стала шире, когда его противник слегка вздрогнул.

— Это тебя не касается,— качнул головой тот.— Но есть то, о чем ты должен подумать, раз такой наблюдательный.

— Что я должен был увидеть? — Райден склонил голову на бок.

— Можешь проверить. Примени еще хотя бы одно из заклинаний Севера и тебе конец. Знаешь, неустойчивые структуры очень непредсказуемы.

— Что ты имеешь я виду? — переспросил инквизитор с легким недоумением.

— Три моих заклинания: Рассеять, Инверсия и Дифракция,— все они — прикладные точки неустойчивой структуры триплекс. Как только ты прочтешь еще одно заклинание, произойдет взрыв. Структуры Хаоса не очень хорошо уживаются с линейной магией Севера. Если не хочешь проверить их действие на себе, просто уйди, и дай мне закончить здесь дела.

Некоторое время Райден молчал. Склонив голову, он оценивающе разглядывал черноволосого, а затем расхохотался, запрокинув голову.

— А ты действительно необычный человек, хотя человек ли ты? Я бы назвал тебя Дитя Хаоса, но ты не настолько молод для этого.— Прищурившись, инквизитор взглянул на черноволосого,— Но и ты недооценил меня. Все могло бы пойти по твоему сценарию. Если бы это был кто-то другой. Запомни, 'Благословения небес...' удостаивается не каждый...

— Он прочел...— произнес Кальвин, чем вызвал поворот головы черноволосого.— Это заклинание, я уже слышал его раньше,— кивнул Кальвин, разведя руками.— Не знаю, какое именно действие оно окажет, но то, что я видел, — это парень сможет избежать даже смерти, если пожелает.

Ничего не ответив, черноволосый вновь обернулся к Райдену.

-'Благословение неба, факториал',— вновь произнес Райден.— Уже дважды. Я произнес заклинание уже дважды, и ничего. Где твоя обещанная смерть? Не можешь? Напомню тебе тогда, что моя квадратура: 'Плач неба', 'Длань создателя', 'Дыхание небытия', а также 'Благословение неба',— оказались сильнее твоего триплекса — кьюба. Стоит тебе теперь произнести любое из заклинаний Хаоса, как все четыре разом обрушатся на тебя. Одной третьей ступени окажется достаточно, чтобы убить тебя. После того, что я видел, уверен, так и будет.

— Что ж, ты оказался умнее, чем я предполагал. Не люблю предусмотрительных людей, они всегда пытаются выторговать свою жизнь даже в безнадежной ситуации. Но ты забыл еще кое-что. Не хотел напоминать, но, думаю, такую самоуверенность стоит поколебать. Конечно, я использую магию Хаоса, потому, что так удобнее, она намного эффективнее, чем все остальные. Но это не значит, что я не могу использовать магию Юга, просто не люблю. А поэтому...

Глаза Кальвина распахнулись, когда он узнал слова заклинания, которые начал читать черноволосый.

— 'Созерцая бушующее пламя...'

Кальвин отскочил, вжавшись в стену и закрывшись двумя заслонами заклинания защиты. Будь ты проклят! Разве можно использовать третий уровень в такой тесноте! Он же поглотит всех вместе....

Но Кальвин недооценил реакцию Райдена. Еще до того, как всепоглощающее пламя из недр земли обрушилось на то место, где он стоял, тот, сделав кувырок через голову и, схватив валяющийся на земле осколок жезла, произнес: 'Все еретики да будут прощены!'. При его прикосновении вокруг обломка образовался светящийся вихрь. Высоко подняв его над собой, Райден швырнул этот вихрь в сторону черноволосого и заодно Кальвина, вместе с повернувшим обратно пламенем. Все, что он успел разглядеть — четыре разноцветных шара, летящие вместе с вихрем. Те заклинания, о которых Райден говорил раньше! Он все-таки решил сделать это!? Пламя, так и не обретшее окончательную форму, было поглощено вихрем.

-Будьте вы прокляты, мы еще встретимся,— донеслись до него слова Райдена.— Сейчас мне некогда возиться с вами, но на великом еретике есть метка Инквизиции. Запомни это, Кальвин Рейвен. А Инквизиция никогда не отказывается от того, что считает своим,— в этот миг несшийся на них огненный вихрь полностью скрыл за собой фигуру Райдена.

И в то же время произошло невероятное — раздался голос, который Кальвин меньше всего ожидал услышать здесь и сейчас. Все еще не веря, он обернулся.

— Кальвиииинн! — к ним со всех ног бежала ... Велька...

— Назад, дура! — заорал Кальвин, но девушка будто и не видела, что происходит. Хотя, конечно же, раз она не удерживала ни одно из заклинаний, не могла видеть и тот вихрь. 'Проклятие, проклятие! Что она здесь делает, что вообще происходит!? Что теперь? Заклинание защиты распределить и на Вельку? Нет, не успеть. Предвидение? Оно бесполезно в такой ситуации. Тогда...'

Так и не добежав до Кальвина, Велька застыла, видимо что-то прочитав на его лице. 'Только стой, не двигайся дальше',— мысленно молил он.

— Кальвин?

— А будь оно все проклято!

Она сделала шаг вперед, оказавшись в точке пересечения с траекторией вихря.

-Нет, не нужно... не хочу... я не хочу этого видеть! — отчаянно закричал Кальвин, бросаясь вперед.

'Не хочешь? Ну, тогда я уберу это с твоих глаз...'— голос прозвучал в его голове очень отчетливо. Перед глазами Кальвина замелькали яркие пятна. Цветы? Почему он вспомнил про цветок в своей руке? Тот цветок... поле, усыпанное цветами.

Дождь из молний и цветы... Это моя тюрьма, моя огромная клетка, весь мир, если разбить ее... Несколько секунд тишины, которые не имели отношения к настоящему времени. Но этого промежутка хватило. Прыгнув вперед, он схватил Вельку и повалил ее на землю. Над головой что-то оглушительно взорвалось миг спустя. Оглянувшись, Кальвин увидел,— на том месте, где раньше была стена дома, теперь не осталось ничего.

-Кальвин... ты...

Опустив взгляд, он понял, что все еще лежал, прикрывая Вельку своим телом. Щеки девушки залил румянец, а затем ее кулак врезался в его челюсть.

-Кальвин, немедленно слезь с меня!

-Ты что, сдурела!? Я же защищал тебя. Лезешь под магию, совсем ум растеряла? Постой,— Кальвин отстранился от девушки.— Что ты вообще здесь делаешь? — он схватился за голову.— Только не говори, что следовала за нами все это время.

Набрав полную грудь воздуха, Велька сжала кулаки и закричала. Но к удивлению Кальвина не на него, а на черноволосого:

-Господин Фон Грассе, что это значит!? Вы бросали меня одну в гостинице! Как я могу исполнить свою миссию!?

'Фон Грассе? Не говорите мне...'

-Не говори, что знаешь этого человека! — палец Кальвина указал на Фон Грассе, спокойно отряхивающего свою одежду. Казалось, тот даже не слышал, что происходит вокруг. Закончив, он задумчиво произнес:

-Он сбежал. Я больше не ощущаю его присутствия.

— Ты Фон Грассе, так? Велька знакома с тобой, значит, ты тоже из Астала? — Кальвин настороженно наблюдал за этим человеком. Он гадал, могло ли это быть правдой, учитывая все те обстоятельства, при которых они встречались раньше.

— Мизар Фон Грассе — советник его величества. Сегодня он сопровождает меня в Риокию для того, что присутствовать на подписании мирного договора,— с важным видом пояснила Велька.— А потом будет охранять меня на пути в Астал.

Кальвин выпучил глаза. Велька? Посол Сая!? Мизар Фон Грассе тоже? Тогда кто же такие они с Гвен!!?

Часть 2.

— Что-то здесь слишком тихо,— генерал армии Астала, Клайм Кольбейн, натянул поводья своего коня вороной масти.

-Это выглядит захолустьем даже для Вальца,— поравнявшийся с ним Рэй Нордис оглядел безрадостный пейзаж.

-Да уж, выглядит так, будто здесь пронесся ураган,— кивнул Клайм. Хотя, в этой стране так выглядит большинство мест, за исключением, разве что, только столицы.

Они находились при въезде в небольшой городишко под названием Кренц-Кренц. Первая и единственная улица его выглядела совершенно безлюдной. Одинаковые серые дома и столь же серое небо над головой не прибавляли этой части городка живописности.

Спрыгнув с лошади, Рэй направился к одному из домов. Судя по вывеске, здесь должно было быть нечто вроде бара. Он заглянул внутрь. Дверь была оторвана и болталась на одном гвозде. Вместо окна зиял огромный неровный проем. Внутри все было верх дном. Не похоже на следы пьяной драки. Скорее выглядит так, словно огромная сила перемолола вместе столы и стулья. И ни одного человека. Ни тел, ни живых. Капитан покачал головой, возвращаясь к отряду.

Сотня солдат с беспокойством озиралась вокруг. Видимо атмосфера этого места передалась и таким бывалым воякам.

-Чертов Сай, послать нас в эту экспедицию, основываясь лишь на слухах! — выругался Клайм Кольбейн. Хотя, слухи эти и правда были довольно мрачными. Выходило, будто некая сила сумела нагнать такой страх даже на Инквизицию стран Севера, устроивших здесь свой штаб, что те просто покинули это место. Сила, которая не оставила ни единого живого человека в городе? Это дело попахивало отвратительно, так что Клайм поморщился. Но отказаться он не мог.

Вальц являлся так называемым протекторатом Астала, еще при дедушке Сая установленном. И хотя большинство стран Севера не признавали его, ровно как Ксанада, но все же Астал нес свою долю ответственности за то, чтобы поддерживать в этих землях хотя бы видимость порядка. И в обычное время это было нелегко в фактически лишенной управления стране, а сейчас становилось и вовсе темным делом.

— Куда, черт побери, они все делись!?— в сердцах Клайм дал шпорами в бока лошади, взвившейся на дыбы, и медленно пустил ее по узкой улочке. Все же они обязаны обследовать здесь каждый уголок. Сведения, которые принес доверенный человек в этой части Вальца, не могли подвергнуться сомнению, но были уж слишком странными и неприятными.

Выходило, что некто с виду напоминающий пятнадцати или шестнадцатилетнего пацана, одетый во все белое, с черными как смоль короткими волосами сумел за одну ночь вырезать пол городка. Или не вырезать. Здесь сведения становились путанными, так как сам посланник был полумертвым от ужаса. В то время, как вторая половина городка то ли сбежала, то ли была уничтожена. Здесь же завязалось сражение между Инквизицией и этим парнем в белом. И получалось, что эти люди отступили перед одним человеком, убравшись подальше на север. Тоже заноза в заднице. Но эта часть Вальца, со спорной демаркационной линией и неясной границей, находилась к северу от его столицы -, Мейса, и это дело уже не касалось Астала напрямую. Так как фактически граница Протектората распространялись лишь на две трети страны.

Хотя, Клайм понимал, что люди Инквизиции, этой странной организации, еще доставят им немало хлопот, и рано или поздно Сай непременно пошлет его, Клайма Кольбейна, разобраться с этим. Проклятый Сай! Почему именно он должен выполнять все это, когда армия категорически не готова отразить серьезное нападение, когда не хватает нового вооружения, обмундирования. И в такое время он слоняется по какому-то захолустью, защищая Протекторат, сами жители которого не признавали его. Точнее признавали, только как выгодный козырь в спорах с соседями...

В это мгновение, Клайм увидел нечто, заставившее его резко натянуть поводья. Вслед за ним капитан отдал дублирующий приказ остановки всему отряду.

— Что такое? — спросил он.

Вместо ответа генерал молча указал вперед и чуть влево. Там небольшой проулок выходил на так называемую городскую плошать, почти вплотную примыкающую к краю Зоны Промежутка, усеянному яркими и прекрасными цветами.

— Не могу разглядеть, но, кажется, там кто-то есть. И этот запах...— Рэй втянул в себя воздух. В нем ощутимо чувствовалось нечто сладкое. Этот запах Клайм не мог ни с чем перепутать,— запах крови. Свернув в проулок, они вскоре увидели первый труп, потом еще и еще. А дальше к площади они уже составляли почти сплошной ковер из тел. Неестественно вывернутые конечности и шеи. Все они выглядели так, будто их как попало сломал жестокий ребенок, играющий в куклы.

-Это...— Рэй Нордис переглянулся с Клаймом, и тот кивнул,— это не те же самые люди, что были до того. У всех них без сомнения было нечто общее,— грязные и оборванные, с тронутым пороком лицами. Но даже не приглядываясь можно было понять, что таких длинных рук, коротких ног или маленькой головы не может быть у одного и того же человека одновременно. Части их тел не просто вывернули и сломали. Выглядело так, будто та же сила, что совершила все это, повинуясь некоей прихоти, соединила их как попало друг с другом. Причем, все они не просто были пришиты или приделаны, а выглядели как естественные части тел, будто так и росли до того.

При виде такого, кого-то из солдат начало тошнить. Сам Клайм ощутил легкую дурноту. Но все же... он обязан проверить, откуда исходят те чавкающие звуки, доносящиеся от колодца, который стоял на площади.

— Что скажешь? — тихо спросил капитан, оглядываясь на солдат, явно растерявших большую часть своей уверенности.

— Мы должны проверить,— скулы Клайма сжались, меж бровей пролегла складка.— Мы должны знать точно. Вперед,— отдал он негромкий приказ. Они двинулись дальше, покуда чавкающие звуки становились все громче и громче. Зрелище, что предстало их глазам, было не для слабонервных...

Часть 3.

— Велька... хахахахах! — Кальвин не знал, смеяться ли ему или плакать.— Посол Сая в Риокии.

— Кальвин, очнись! — голова его мотнулась от хорошей пощечины девушки.

— Ты что? — Кальвин уставился на нее.

— Ой, я думала у тебя нервный припадок,— сестра Гвен часто говорила, что у тебя неустойчивая психика.

— Да? — Кальвин потер щеку.— И что она еще говорила? Значит, ты прибыла в Риокию для того, чтобы проследить за подписанием мирного договора. Но знал бы Сай, что нам пришлось пережить здесь. У него совершенно нет терпения, раз он назначил еще одних послов.

— Посол только леди Эльмио, я просто сопровождал ее до столицы Риокии,— голос Мизара отвлек Кальвина от препирательства с Велькой. — И теперь, когда моя миссия выполнена, я возвращаюсь в Астал.— Не долго думая, Фон Грассе повернулся и двинулся вниз по улице.

— Эй... эй!— окликнул его Кальвин.— Стой, разве ты не должен сопровождать Вельку и на обратном пути?

Остановившись, Мизар оглянулся.

— Я делал это не потому, что таково мое желание или по приказу его величества. Мне просто было интересно вновь встретиться с тобой,— произнеся последнее слово, Мизар тонко улыбнулся через плечо.

— Со мной? — Кальвин нахмурился, склонив голову, и усмехнулся.— Ну и что во мне такого интересного? Ты ведь уже дважды помог мне, хотя я ничего о тебе не знаю.

— Что? Вы уже знакомы с господином Фон Грассе? — захлопала глазами Велька.

— Да, мы встречались пару...

— Это просто случайности, случайности,— повторил Мизар, проведя пальцами по своим блестящим волосами, перехваченным синей ленточкой.— Просто время от времени я приглядываю за тобой, чтобы убедиться...

— Убедиться? И в чем же? — нахмурившись, переспросил Кальвин. Что-то в этом человеке его определенно беспокоило, хотя тот и казался чем-то странно знакомым.

— В том, что тебя еще не убили...

Вздрогнув, Кальвин отступил на шаг, а затем махнул рукой. А, пусть его.

— И все же ты спас меня. Я должен тебя поблагодарить.

Фон Грассе поднял ладонь.

— Не стоит, ведь я делал это не для того, чтобы спасти тебя. Просто не хотел, что-то кто-то вроде этих представителей Инквизиции заполучил тебя. Тебе нельзя появляться на севере, запомни это.

— Я и не собирался... — Кальвин вдруг понял, что говорит с удаляющейся спиной Фон Грассе.— Ну, и что ты теперь собираешься делать? — он обратился к Вельке, и открыл рот, увидев, как задрожали слезы в уголках ее глаз.

— Кальвин... дурак. Если бы ты знал, как я волновалась. Этот странный господин Фон Грассе сказал, что тебе угрожает опасность. Что ты умрешь, если уйдешь на Север... Я не понимала, о чем он говорил, и у меня еще было это поручение его величества... И потом, когда господин Фон Грассе просто исчез из гостиницы, я пошла искать тебя... и теперь ты здесь, и опасность миновала... я просто, просто...

Кальвин задохнулся, когда девушка, больше не в силах сдерживать слезы, ткнулась ему носом в грудь и разрыдалась. Ну вот, она всегда была такой,— искренней до слез и столь же наивной. Сама чуть не погибла и хотела спасти его.

— Ну что ты за беспокойное создание,— ласково проговорил он. И тут...

— Осторожно!!! — услышал он знакомый голос, и в следующий миг нечто вроде каменной стены обрушилось на его голову. Сознание немедленно улетело в даль. Когда спустя пару минут он пришел в себя и открыл глаза, голова, казалось, стала раза в два больше. Но первым, что он увидел, было испуганное лицо Вельки, склонившейся над ним. Когда он открыл глаза, на ее лице появилось облегчение.

— Сестра Гвен, с Кальвином все в порядке?

— Да уж...— в поле зрения Кальвина появился силуэт Гвен, которая как раз засовывала свои веера за спину. Так вот, что это было.— Ну знаешь, и что...— начал, было, он, пытаясь подняться.

— Заставляешь девушку плакать, да что ты за человек, Кальвин Рейвен!— безапелляционно заявила Гвен, нацелив на него палец. -Стоило оставить тебя ненадолго, и ты уже ведешь себя как жестокий демон — убийца!?

— Я не...

— Молчи, язык прикусишь. — оборвала его напарница и обратилась к младшей подруге.— Не нужно плакать зря, он того не стоит.

— Но, Кальвин спас меня.

— И почему ты еще здесь, интересно? Разве ты не должен присутствовать при подписании договора? — с этими словами Гвен поставила свой сапожок на грудь Кальвину, чуть не задохнувшемуся от этого.

-Э, а что я по-твоему делал? — возмутился он, когда снова смог говорить.— Я сумел встретиться с королем, и он пообещал способствовать в этом деле.

-Так договор еще не подписан? Ты просто удивительно ленив,— презрительно хмыкнув, Гвен убрала ногу.— Если так пойдет дальше, и мы не успеем на фестиваль цветов, ты у меня за это ответишь, Кальвин Рейвен.

— Да в том то и дело, что теперь-то уж мы точно успеем,— Кальвин с осторожностью поднялся, стараясь поменьше двигать головой, которая и так кружилась от ударов Гвен.

— Ах да! Насчет этого!— воскликнула Велька, словно только что о чем-то вспомнив,— она принялась рыться в своей изящно отделанной бархатной сумке коричневого цвета,— совсем забыла, я останусь здесь, пока не будет подписан договор, и потом вернусь с ним в Астал. А для вас есть другой приказ,— Велька гордо выпрямилась, наконец, найдя нужную бумагу. Откашлявшись, она принялась читать. Краем глаза глянув на текст, Кальвин сумел различить аккуратный почерк Сая, что уже готовило к худшему развитию событий. По мере того, как Велька зачитывала содержание письма, подозрения превратились в уверенность. Заканчивалось оно такими словами: '...тем самым, я, король Астала, Сай Валентайн повелеваю Кальвину Рейвену и Эвенке Кларио отправиться в Протекторат Южный Вальц, в ставку генерала Клайма Кольбейна для содействия ему в деле расследования необычных происшествий в этом районе. Подписано, — Сай Валентайн'.

— Что за глупости!? — прежде, чем Кальвин успел вставить хотя бы слово, лист был вырван из рук Вельки и покрошен на мелкие кусочки разъяренной Гвен.

— Мое письмо!— Велька схватилась за щеки, выглядя крайне расстроенной.— Что теперь будет!?

— Что это значит? — спокойнее повторил Кальвин.— Сай хочет, чтобы мы продолжили путешествие, даже не разрешив вернуться в Астал? Но таинственные происшествия в Вальце... — Кальвин взглянул на все еще разъяренную Гвен.— В том захолустье? Но разве там не были те двое? — уточнил он.

Гвен молча кивнула. У обоих еще слишком свежи были те воспоминания, с последующей чередой необычных происшествий. Что там еще стряслось?

— Мне это не нравится, совсем не нравится,— нахмурившись, Гвен уставилась на кусочки бумажки, валявшиеся у нее под ногами.

Часть 4.

Чавкающие звуки прекратились. Но зрелище, открывшееся их глазам, было ужасающим.

— ЧТО ЭТО ТАКОЕ!? — выкрикнул Клайм. Вся полукруглая площадь до самого края цветов была усеяна мертвыми. По всей видимости, это и были жители Кренц-Кренца. И все те же гипертрофированно обезображенные тела. Они были усыпаны необычно яркими цветочными лепестками. В обычной природе не встречается таких расцветок.

И посреди этого импровизированного кладбища, словно гробовщик, на парапете круглого колодца, сидел черноволосый человек. Как и говорилось в докладе. На вид ему нельзя было дать и двадцати. Белые одежды в виде длинного свободно подпоясанного синим поясом камзола с синей шелковой вышивкой по горлу и рукавам. Темные сапожки до колен. Бледная кожа и черные как смоль гладкие волосы до середины шеи. Из-под густой челки сверкали безумным огоньком пронзительные глаза, почти лишенные зрачков, настолько глубокой синевы они были. Красные губы раздвинулись в широкой улыбке, когда человек поднял голову.

Кажется, появление отряда и оторвало парня от того, чем он занимался. . Тело, с которым тот только что возился, с глухим шлепком упало к его ногам. И отдельно — две руки. Клайм не успел разглядеть, что именно делал этот монстр. Но что весь этот кошмар был его рук делом рук — очевидно. При виде этой улыбки кровь ударила в голову Клайма. Он резко спрыгнул с лошади.

— Мерзавец, это ты сотворил!?

-...

— Что ты сделал с ними?

-...

— Отвечай, черт тебя дери, кто ты такой, я спрашиваю!!?

Клайм.

Весь дрожа от непонятного гнева, охватившего его, генерал ощутил на локте руку Рэя, и понял, что просто кричит.

И в этот момент...

— Ты ко мне обращаешься?— голос черноволосого был похож на шелест ветра,— немного приглушенный и бархатный.

— К кому же еще. Ведь ты, дерьмо, не оставил здесь никого в живых.

— А ты кто такой?— переспросил черноволосый.

— Не извращай смысл слов, здесь вопросы задаю я, как представитель Протектора Южного Вальца и нашего короля Сая Валентайна.

— А, это он,— отчего-то лицо человека погрустнело. -Значит, вы с Юга?

— О чем ты болтаешь, ты извращенный убийца! Эти люди,— что ты со всеми ними сделал?

— Сделал? — человек медленно поднялся с края колодца и выпрямился.— Да ничего, просто играл со структурами. Знаешь, с человеческим телом можно создать практически бесконечное число комбинаций,— монстр вновь улыбнулся, увидев, как исказилось лицо Клайма.

— Ты ненормальный, разве человек может сотворить такое с другими людьми?

— Согласен, человек не может, но...— темно— синие глаза убийцы потемнели еще больше, а губы скривились,— не смей сравнивать меня с вами, людьми. Люди Севера, люди Юга, — вы все одинаковы. Не понимаете никого, кто отличается от вас!— закричал тот, взмахнув рукой. Вокруг него возник вихрь. В воздух поднялись тела людей, вперемешку с руками, ногами и головами. Все они затанцевали в кошмарном танце. И затем весь этот вихрь он швырнул в сторону отряда Клайма.

— За... защиту ставьте заклинание защиты! — голос генерала сорвался, но Рэй среагировал быстрее. Он и первые два ряда солдат уже создали коллективное заклинание 'В поисках защиты', которое образовало вокруг них невидимый, но от того не менее прочный щит. Однако, он не понадобился. Не долетев до них, тела и их части пошли мелкой шестигранной сеточкой и рассыпались, не оставив даже пыли.

— Все вы ничего не стоите, поэтому, должны исчезнуть. Без следа...— вновь усмехнулся черноволосый.

— Издеваешься? Не смей недооценивать нас! — закричал Клайм, ощутив всепоглощающую ярость. 'Да что здесь вообще происходит?' — Никому не вмешиваться. Я сам разберусь с ним, назад,— тихо произнес генерал и двинулся вперед, покинув защитный барьер.

— Клайм...— начал, было, капитан. Но тот жестом остановил Рэя.

— Защищай людей, а я разберусь с этим типом, кто бы он ни был.

По пути Клайм уже начал читать заклинание, одновременно направляя его будущую силу в свои два меча. Это была тайная техника, которая всегда застигала врасплох даже самых сильных противников. Использовать оружие как проводник заклинаний,— таким способом владели лишь в семье Кларио.

— 'Созерцая глаз Бури, отдаваясь на волю ветру, вдыхая мгновение покоя, покоряясь силе, превосходящей меня. Воля неба... воля ветра...' Убирайся к черту! — закричал генерал, завершив заклинание и взмахнув мечами, словно пытаясь поразить ими противника. Он понесся вперед. Человек вновь поднял руку и в лицо удивленному Клайму полетели лепестки цветов. Море цветов. Океан цветов. Застилая зрение.— Не так просто! — Клайм мгновенно сменил заклинание:

-'В ожидании весеннего дождя, я вглядываюсь в небо, запах влаги на коже, и каждая капелька становится мною, пусть дождь пройдет сквозь меня...'

Лепестки упали, придавленные струями дождя. Клайм ускорил бег, монстр был уже совсем рядом. Однако, тот даже не шелохнулся. В прыжке Клайм сумел повалить его и прижать оба клинка к шее.

— Чудовище, не пытайся сопротивляться.

Однако, на губах человека появилась легкая улыбка, которую Клайм уже возненавидел. 'Словно забавляется',— подумал Клайм.

— Что смешного? Я могу перерезать тебе горло, но лучше возьму в плен. Ты ответишь за все, что совершил.

— О...— внезапно произнес человек, глядя широко раскрытыми глазами на генерала. придавившего коленом его грудь,— я только что придумал.

— Что ты там бормочешь? — Клайм сильнее сдавил его грудь.

— Какой новый узор я могу создать ... из тебя,— губы монстра раздвинулись, обнажив белоснежные зубы.

— Что ты... А— ААААА! — закричал Клайм, ощутив дикую боль во всем теле.— Не смей, не смей ничего делать, или я перережу твою поганую глотку!— прорычал он сквозь слезы боли.

— Перережешь? Интересно чем? — переспросил парень. Улыбка стала дьявольской.

Опустив взгляд, Клайм увидел, точнее не увидел того, что должно быть там,— его собственных рук, держащих мечи. Вместо них к плечам были приделаны те же самые клинки, обломанные посредине с иззубренными краями. Клайм шевельнул руками, но вместо них пошевелились клинки. Что за что за ужас!!? И в этот миг боль накрыла его с головой. Но он нашел в себе силы оттолкнуться и отпрыгнуть от этого чудовища.

-Монстр! Что ты за монстр такой? Ох!— он упал на колени. Но даже не мог обхватить себя руками, чтобы унять эту дикую боль. Сквозь туман в голове, генерал слышал, как кричит Рэй, приказывая солдатам увести его. Он видел, как арбалетные болты капитана несутся, целясь в черноволосого монстра... Но тут взгляд Клайма нашел нечто, лежащее на земле под ногами. Его собственные руки. Это были его собственные руки, истекающие кровью с обрывками рукавов, усеянные лепестками цветов!

-А теперь.... Повеселимся!— воскликнул монстр, и мир превратился в ад. Его люди... затуманенным от боли взглядом Клайм видел, как с диким лицом заметался солдат, вместо собственных рук получивший руки своего товарища. Он видел, как голова одного человека обрела свое место на плечах другого. Он видел, как падали люди, катаясь по земле, задыхаясь от безумия, охватившего их.

— 'Созерцая...'— Клайм попытался начать новое заклинание.

Не нужно. Если ты продолжишь...

Сфокусировав взгляд, Клайм увидел капитана. Из его правой глазницы стекала струйка крови. Не было понятно просто ли это рана, или что-то более серьезное.

— Твой глаз...

— Не время об этом,— Рэй поднял Клайма, навалив его на плечо.— Держись, мы должны отступить. — И, обратившись к солдатам:— Перегруппироваться! Образовать защитный экран! Мы отступаем, отступаем!

Повиснув на спине капитана, Клайм нашел черноволосого, поигрывавшего арбалетными болтами, зажатыми меж пальцев. Он, что, поймал их!? Да что он за чудовище такое!

И тут ему показалось, что в последний момент этот монстр прокричал:

-Приведите его ко мне! Я буду ждать его здесь...

А после светлый силуэт монстра в одежде, на которой не было и капли крови, растворился, когда Клайм провалился в недра беспамятства.

Часть 5.

-Вашему величеству следует лучше питаться, иначе ни одна знатная наследница не обратит на вас свой взор. Вы не обделены красотой, но она может легко исчезнуть, если изнурять себя постоянной работой и бессонными ночами...

Сай заставил себя не вслушиваться в беззаботную, нарочито сердитую болтовню Даны Торн, приводившей в порядок кабинет.

— Конечно, я последую вашим советам, госпожа Торн, ведь я не хочу потерять свою красоту,— Сай постарался придать тону убедительности.

— Вот-вот, ваше величество уже достаточно взрослый, и вам пора подумать о продолжении династии...

Сай не смог сдержаться и прыснул в кулак.

— Госпожа Торн, полагаю, мне еще рано думать о таких важных вещах.

— Рано? Почему это рано? — министр Хозяйства быстро подошла к столу, за которым работал Сай. Взмахнув метелочкой для стирания пыли словно жезлом генерала, она наставила ее в грудь короля.— Если не подумать об этом сейчас, потом может быть уже поздно! Нет, вашему величеству стоит просмотреть портреты девушек из знатных фамилий Астала, и пригласить их на прием. Я, конечно, не много смыслю в этих амурных делах, но именно на балу может все решиться. Уверена, благородные семьи будут вне себя от радости, предложив вам своих дочерей. Среди них немало умных и достойных девушек.

— Уверен, так и есть. Но бал,— нечто столь дорогое не предусмотрено в бюджете на этот год. Быть может во второй половине следующего...

— Вот-вот! — всплеснула руками Дана Торн.— Вы вечно откладываете разговор. Наверное, мне самой стоит заняться этой проблемой, раз у вашего величества нет времени задуматься о будущем королевства.

— Не стоит беспокойства,— Сай загородился руками, рассмеявшись.

— Нет, я все же подниму этот вопрос на следующем заседании Совета...— Дана Торн со своими разговорами похожа на курицу наседку, заботливую и строгую одновременно. Эта ее трескотня хотя бы ненадолго отвлекала Сая от печальных мыслей.

Когда дверь за главной горничной, наконец, закрылась, рука Сая выронила перо. Опустив взгляд, он посмотрел на то, что писал. Получались какие-то бессвязные каракули. Пальцы со злостью смяли листы бумаги, разметав их по столу. 'Что делаю? О чем я думаю? Как долго смогу оставлять всех в неведении... Моя вина, во всем только моя вина...' — так думал он.

Полчаса назад почтовый голубь доставил ему послание, в котором говорилось, что Клайм Кольбейн, генерал его армии, военный министр находится при смерти после тяжелейшего ранения. Более того, половины отряда, посланного в Вальц, больше не существовало. Монстр, чудовище в человеческом облике сумел сотворить такое с их лучшими солдатами, натренированными в магии и сражении с любым противником. Что сказать на Совете, что он послал жителей их страны на верную смерть? Снова, снова он оказался не готов к такому повороту событий. Сила Зоара бесполезна. Если так, для чего она нужна вообще?

— Зоар! — позвал он.— Ответь мне, неужели это и есть твой единственно верный путь к вершине Древа? Чтобы Клайм страдал? Чтобы убивали моих людей? Это тот король, каким я хотел стать!? — тяжело дыша, он поднялся из-за стола, вглядываясь в пространство комнаты и ожидая ответа. Но как обычно, его не последовало. Зоар говорил с ним лишь тогда, когда того желал. Неужели Лантис был прав, и ему не справиться в одиночку? Что такого особенно известно его хранителю секретов? То, что Лантис Кларио был соединен с Соном, скорее всего, намного дольше его самого? Или дело в том, что сам Сон считался покровителем философии, и естественно знал об устройстве мира намного больше, чем остальные Слепые Боги? Но разве Зоар не считался главным среди всех них? Если так, чего он ждет? Страны Севера, похоже, пришли в движение. Инквизиция двинулась в карательный поход на Юг. И в это же время в Вальце появился тот, кто уничтожает людей, разбирая и собирая их как кусочки мозаики. И он все еще должен держать Кальвина и Эвенку подальше от себя, только потому, что так сказал Лантис. Сай ощутил себя слепым котенком, ничего не знающим и не ведающим о том, что происходит в этом мире.

Король сжал пальцами уставшие глаза. С тех самых пор, как потерял сознание, пытаясь задушить Кальвина, Сай не переставая работал. Потому, что сны пугали больше, чем возможность того, что он лишится сознания из-за переутомления. Сны, где он снова увидит того демона среди цветов. И все же:

-Я хочу знать... я хочу понимать больше, — прошептал он.

Когда он открыл глаза, взгляд остановился на кувшинчике, что Мизар Фон Грассе принес из Ксанады. Тот так и остался стоять на краю стола, как доказательство бессилия разгадать эту тайну. Саю так и не удалось создать личную печать по примеру Лантиса. А если он не может создать печать, значит, снова получит эти ожоги. Пусть, если они не убьют его, он выдержит эту боль, ведь она не шла ни в какое сравнение с тем, что король испытывал от сознания собственного бессилия. Пальцы его протянулись к кувшинчику. Ближе, еще ближе, в десяти сантиметрах от него.

Сай ощутил некое сопротивление, словно легкое покалывание в кончиках пальцев. Он продвинул руку еще ближе. Покалывание сменилось жаром, интенсивность которого все нарастала. А затем пришел холод. Холод, казалось, способный заморозить изнутри. Но несмотря на то, что тело дрожало, словно в лихорадке, он продолжал протягивать руку. До тех пор, пока ощутил, что кости выворачивает наизнанку. Но действительно, заклинания высших уровней 'Мечты', были квинтэссенцией сил самих Слепых Безумных Богов. Не удивительно, что попытка прикоснуться к кувшинчику вызвала такое ощущение. Это чувства чем-то сходны с той болью в глазах, которая преследовала его постоянно. Как будто он пытался поглотить еще один осколок. Точно заклинание 'чувствовало' его намерения, ведь ни Рэй Нордис, ни Фон Грассе не ощутили ничего особенного. Так вот, на то это похоже. В следующий миг Сай ощутил сильнейшее головокружение. Все же он сумел коснуться вазочки. Та пошатнулась и начала медленно падать с края стола. Если она разобьется...

— Разве я не предупреждал тебя? Как можно быть таким неблагоразумным, пытаясь убить собственное тело? Ты еще не достиг нужной стадии, чтобы полностью отбросить человеческую оболочку.

Сай лежал на полу, опираясь на локти и стараясь отдышаться. Подняв голову выше, он скользнул взглядом по светлым одеждам и встретился взглядом с Лантисом. Лантисом, смотрящим на него с выражением озабоченности на лице. Нет, не так, с выражением того, что он чуть не потерял нечто ценное. Такое, как дорогой инструмент или оружие.

— Как ты почувствовал меня? Я же установил защиту,— спросил Сай, пытаясь восстановить дыхание.

— Разве я не говорил, что мы связаны с Зоаром? Все осколки могут ощущать друг друга, минуя магию. Заклинания первого уровня не способны остановить меня. Я могу найти тебя до того, как ты совершить нечто настолько необдуманное, что приведет твое тело к смерти.

Сай заметил, что на сей раз Лантис не предложил руку, чтобы помочь подняться. Но король был благодарен за это. Если он не способен даже подняться самостоятельно, как сможет жить дальше с этим грузом?

— Я пытался прочесть заклинание минуя печать,— сказал он.

— Вот поэтому я и говорю, что ты безрассуден. Это невозможно без аватара Талиона для тебя.

— А для тебя? — Сай пристально взглянул в глаза Лантиса. Но как обычно, выражение их было практически неразличимо под полуприкрытыми веками.

— Есть вещи, недоступные даже для меня. Части мозаики должны собираться к целому. Ты — целое. А я всего лишь часть,— Лантис развел руками.

-Чушь,— бросил Сай,— если бы Зоар настолько силен, я не был бы столь беспомощен! Если ты признаешь Зоара главным среди Слепых Богов, лучше отдай силу Сона ему, а не выдавай советов и загадок, которые я не в силах разгадать! — выкрикнул Сай, наставив палец в грудь

Лантиса, стоявшего, склонив голову.

— Что ж, я знал, что однажды это произойдет. Я отдам и это тело, и эту душу тебе. Но не раньше, чем придет время. Это не обещание и не клятва. Я знаю о договоре, просто помни это. Чтобы противостоять брату Бифуркатора, необходима сила равная ему. В свое время, но не раньше. И прошу,— Лантис оглянулся через плечо.— Еще раз,— больше не пытайся проникнуть в тайну Талиона без печати.— Все это, сказанное ровным мягким голосом, Сай уже слышал.

Лантис ушел, оставив короля со смятением в сердце. Когда придет время, но... будет ли он в состоянии принять в себя силу еще одного Слепого Бога в то время, если так слаб уже сейчас... Глаза Сая вновь вернулись к кувшинчику, поставленному Лантисом на край стола. Рука потянулась к нему, но тут же отдернулась. Не сейчас, но попробует снова, очень скоро. Он не мог просто ждать, пока придет время, означенное Лантисом. Если Хранитель хотел, чтобы король стал таким же лишенным всего человеческого, то он ошибается. Управлять людьми, когда ты сам не человек,— каким королем он станет тогда?

'Нет, я должен найти свой путь. А для этого придется подчинить себе Слепого Бога, заключить с ним новый договор, добровольный или нет. Непосильная задача, но иного пути у нет. А пока я буду действовать так, как должен правитель'.

С этой мыслью, Сай позвонил в колокольчик.

— Срочно позовите ко мне министра юстиции и... еще госпожу Торн, она должна быть где-то неподалеку,— приказал Сай, при этом быстро наводя хотя бы видимость порядка на своем столе. Никто, ни один из них не должен узнать о той борьбе, что идет внутри него.

Часть 6.

— Поверить не могу, что мы так быстро оказались в Вальце,— Кальвин, разглядывая унылый пейзаж. Они вновь были в этом достопамятном месте. Городок Кренц — Кренц, в котором много чего произошло совсем недавно, готов был показаться из-за следующей скалы. В этом месте, казалось, никогда не было солнца, и всегда шел мелкий дождь При том, что погода была чудесной, пока они не покинули Риокию. Кальвин говорил сам с собой, так как добиться чего-то от Гвен, не представлялось никакой возможности. Она молчала с тех самых пор, как они отправились в путь с приказом присоединиться к Клайму Кольбейну в том месте.

-Те двое из инквизиции, интересно, они все еще где-то поблизости? А, Гвен? — Кальвин шел, закинув руки за голову. Скосив глаза, он поглядел на свою спутницу. Уставившись в землю, она шла, не поднимая головы, и выглядела полностью погруженной в свои размышления. Хотя ее отсутствующее выражение лица не было особенно говорящим.

— А? — Гвен остановилась, когда Кальвин так и не добившись от девушки ответа, помахал рукой перед ее глазами.— А, да, ты прав.

-Что!? — Кальвин захлопал глазам. Гвен сказала, что он прав? Да, наверное, что-то очень странное вот-вот произойдет или уже произошло, раз она снизошла до этого. Он приложил ладонь к ее лбу.

— Что ты делаешь? — рука ее была все еще крепка. Кальвин со стоном потер ушибленное место.

— Просто проверю, нет ли у тебя жара.

— Со мной все в порядке, оставь меня в покое.

— Все в порядке, а? Да ты сама на себя не похожа с тех пор, как мы покинули Риокию.

— Естественно, а как я должна выглядеть? Все мои эксперименты, все мои исследования, все мои запланированные операции,— все пропало из-за этого тирана Сая Валентайна!

— А, вот ты о чем, — с облегчением выдохнул Кальвин.— Ну, зато, быть может, ты успеешь попасть на цветочный фестиваль в Виере. Знаешь.— Кальвин вновь закинул руки за голову и пошел рядом с Гвен,— давай побыстрее разберемся с этой проблемой в Кренц-Кренце и отправимся в Астал. Фестиваль...

— Да кому он нужен! — вдруг воскликнула Гвен.— Кому он нужен, этот глупый фестиваль!?

— Гвен,— лицо Кальвина поскучнело,— раньше для тебя не было вещи важнее.

— Оставь меня в покое, оставь меня...— повторяла она, словно заученную фразу. На миг Кальвину показалось, что когда она произносила ее, некто с лицом Гвен улыбнулся ему искоса кривой самодовольной улыбкой. Но едва он пригляделся, как все было по-прежнему. Безучастная Гвен и пыльная дорога впереди.

Часть 7.

Мизар Фон Грассе подошел к дверям тронного зала и прислушался. Тишина,— этот звук он любил больше всего. Тишина всегда наступала после того, как структура была рассеяна. В конце — концов, в мире все равно не останется ничего, кроме хаоса, раньше или позднее. Его король отправился в Вальц, чтобы разобраться с проблемой, выкосившей половину отряда, посланного туда для выяснения обстоятельств массовой гибели местных жителей во главе с Клаймом Кольбейном. Уехал, оставив ему в письменном виде лишь одно указание,— исследовать дело касающееся Лантиса Кларио. Этого таинственного охранника из тени и по совместительству хранителя королевских секретов. Хотя, то, что такое указание вообще было оставлено, говорило о том, что его величество знал о скором возвращении Мизара в столицу. И это давало лишний повод к размышлению. За то время, как король впервые отдал ему приказ следить за этим человеком, Мизар не слишком продвинулся в его изучении. Отчасти это было следствием того, что с самим Лантисом они едва ли встретились пару раз, да и то в пределах кабинета короля. А вторая причина состояла в том, что этот человек и его личность практически не поддавалась попыткам узнать о нем даже незначительные детали. Те сведения, что он сумел раздобыть, касались лишь его туманного прошлого. Но какое именно место он занимал рядом с его величеством на самом деле, — это Мизар желал выяснить более всего. С силой толкнув двери, Фон Грассе вошел под своды зала.

Пустое пространство, пронизанное радужными лучами, бьющими через витражи. Солнечный свет, преломленный мозаичным стеклом, окрасил его фигуру в причудливые оттенки. Казалось, что очертания его тела слегка подрагивают в соединившихся потоках теплого и холодного воздуха, бьющего сверху. Лучи света ясно освещали герб королевства в виде дерева, стоящего корнями в воде. Мизар опустил взгляд и двинулся вперед. Остановившись у подножья трона, он опустился на одно колено и склонил голову.

— Что прикажет ваше величество, о возлюбленной мною правитель?— спросил он. Затем поднялся и медленно взошел по ступеням. Некоторое время он смотрел на пустой трон, а затем опустился на него, откинувшись на спинку. Подняв подбородок, обвел своими темными глазами тронный зал. Затем чуть изменил голос и произнес:

-Лантис Кларио,— ты должен узнать все его секреты. Проследи за ним. Все необычное, странное, все его самые темные тайны и...— глаза Мизара блеснули,— уничтожь....— добивал он с ледяной улыбкой на губах. Поднявшись, он вновь развернулся к трону, приложив ладонь к груди.

-Как прикажет мой король. Ваши желания — закон для меня.— Мизар протянул вперед свою руку. В своем воображении он коснулся короля. То, что он никогда бы не позволил себе в реальности. Его кожа, его тело, все в нем притягивало Мизара Фон Грассе словно магнит. Нечто, что притягивало его, исходило самой крови Фон Грассе. Было в этой связи то, что не подавалось его пониманию, из той же области секретов, к которой принадлежал и Лантис Кларио. Лантис Кларио, кем бы он ни был, в конце-концов стоял между ним и королем. На шаг ближе, чем он сам. Он являлся помехой по искреннему мнению Мизара. И поэтому, он собирался сократить это расстояние до нуля. Рано или поздно.— Как пожелает ваше величество, я устраню все помехи.— Мизар сделал широкий жест рукой. Он уже повернулся, чтобы сойти со ступенек, когда услышал голос.

— Какое интересное представление, у тебя богатое воображение.

Слегка вздрогнув, Мизар обернулся к источнику голоса. Там, у стены слева, стояла одинокая фигура. Лантис Кларио. Однако, Мизар ничем не выдал своего удивления, хотя тот и появился точно призрак.

— О, кажется, у вас есть такое забавное хобби, как подглядывание. Но мои представления не бывают бесплатными,— усмехнулся Мизар.

Одна бровь Лантиса Кларио приподнялась.

— И какую же цену я должен заплатить за этот спектакль?

— Посмотрим... скажем, ответы на несколько вопросов.

— Вот как, а что если я откажусь?

— Тогда... я буду вынужден убить вас.

Смех Лантиса, легкий и изящный, заметался пол сводами тронного зала.

— Думаешь, сможешь? Ты действительно дешевый актер, способный лишь выступать на уличных подмостках.

— Скорее, я думал о королевской труппе,— парировал Мизар.— Но не попробуешь — не узнаешь.

— Ты не сможешь даже коснуться меня.

— И все же я рискну, даже если и не смогу, узнаю о вас нечто навое. Все сгодится, любые сведения, чтобы дополнить мою картину.

— Исследования?— Лантис вновь приподнял бровь.— Те сведения, которые приказал тебе добыть Сай Валентайн обо мне? Ты это имеешь в виду?

— Именно,— криво улыбнулся Мизар, и, склонив голову, провел пальцами по своим волосам.

— Интересно, как много тебе удалось узнать?

— Достаточно, чтобы сделать выводы... Но... Структура, рассеять! — приказал Мизар, вытянув правую руку в направлении Лантиса.

Однако, в тот момент, когда аннигиляционная волна готова была накрыть его тело, его фигура заколебалась, пошла фиолетовыми волнами и просто исчезла. В следующий миг он появился уже на противоположной стороне зала.

— О, неожиданно быстро. Интересный трюк.

— И какой вывод ты сделал? — спросил Лантис. В его руке появилось нечто, напоминающее сверкающий фиолетовым пламенем посох. Взмахнув им, он послал в сторону Мизара зигзагообразную волну. Оказавшись рядом, она охватила его кольцом. Он не знал, что это было, однако, действовал инстинктивно.

— Структура — невидимость,— волна прошла сквозь него, не причинив вреда. Волна продолжила двигаться дальше, лишь немного замедлив свою скорость, словно неумолимый жнец.— Насчет выводов,— продолжил Мизар.— Скажем, ты являющийся тайным охранником его величества не отправился вместе с ним в Вальц, в такое опасное место потому, что твоего физического тела не существует. А то, что я вижу — просто призрак, того, чем ты был. И твои сгнившие кости лежат где-то под каменной плитой на ближайшем кладбище.

— Интересный вывод, но ты ошибаешься.

— Разве, тогда что же ты такое? — После этих слов, Мизар приказал, протянув руку за спину: 'Структура — реверс. Рассеять'. Но... ничего не произошло. Тот фиолетового цвета полукруг, посланный Лантисом, не спешил возвращаться назад, как если бы это не было обычной магией. В обычном случае, после его слов, ее действие должно было полностью измениться на пути к полному рассеиванию. И все же, этого не произошло.

— Не можешь? Не можешь справиться с ним? — спросил Лантис.— И какой вывод ты сделаешь из этого? — в этот миг его силуэт внезапно исчез. Три короткие вспышки, и он уже был рядом с немного озадаченным Мизаром.— Тогда вот мои выводы:— Структура твоего тела не не такая, как у других, но все же ты имеешь тело, а тело — это структура которую также можно уничтожить, согласно твоей теории,— донесся до его слуха голос Лантиса. На этот раз уже с верхней ступеньки тронной лестницы.— Видишь?

Опустив взгляд, Мизар с неким легким интересом наблюдал, как густая красная струя его собственной крови хлещет из обрубка его руки. Вся правая рука до плеча была словно срезана тонким лезвием. Боль от такой раны могла бы быть чем-то невероятным, могла бы... но ее не было. Интересно, почему?

— Странное оружие,— рассуждал он вслух.— Не магия Юга, и не похоже на магию Севера, тогда Хаос? Нет,— Мизар покачал головой самому себе.— Быть может, Предмет Залога? Вы ведь происходите из Сона? Бежали из родной страны далеко на Юг вместе с младшей сестрой. Причина, по которой вас приняли в Астале,— некий свиток, который вы украли в Соне, настоящее сокровище. Уж не это ли следствие того, что я вижу перед собой?

— А ты действительно много знаешь, я удивлен увидев такого человека в наши дни. Теперь я понимаю, почему его величество выбрал тебя, Дитя Хаоса, — произнес Лантис. Посох в его руке исчез.— Вот только он не взял тебя с собой в Вальц, ни тебя, ни меня. Он отправился туда не ради Клайма Кольбейна или того монстра, но только ради Кальвина Рейвена и моей сестры, хотя я и настойчиво просил его не делать этого.

— Ясно,— взгляд Мизара нашел свою отрезанную руку.— Структура, реверс, хаотическая модуляция из прежнего,— произнес он. И повинуясь его словам, оторванная рука медленно поднялась в воздух и по той же самой траектории, по которой была отрезана, точно присоединилась на свое место. Вместе со всей той кровью, что вытекла из раны. Для этого ему пришлось воспользоваться двойным резонансом Хаоса. Сначала разделив конечность на мельчайшие части, так, что даже промежутка не было видно, а затем соединив их вновь. Соединение, что он ненавидел больше всего. Но в данной ситуации у него не оставалось выбора. Хотя, этот вид резонанса был намного более безопасен, чем тот, которым он обычно пользовался.

— Уже за одно то, что вы знаете про мое происхождение, я действительно хочу убить вас.

— Ты не сможешь, ты должен уже понять это,— кивнул Лантис.

— Однажды я найду ключ и к этой загадке. Быть может, я не убью вас, но вы можете сами выбрать смерть. Вам нечего делать рядом моим королем, не тогда когда вы обращаетесь с ним как со своей вещью, Никто не смеет приказывать Саю Валентайну, даже вы, кем бы вы ни были.

— О, так ты слышал наш последний разговор?— на самом деле Лантис казался более удивленным, чем того ожидал Мизар, но относилось ли это к его разговору с королем он не был уверен.

— Даже если и так, что с того? Хотя, должно быть, я пропустил самое интересное. Но все же, я слышал достаточно, чтобы сделать определенные выводы для себя. И главный из них — вы опасны, герцог Кларио, слишком опасны для моего короля. И хотя я и не понимаю всего, но это лишь вопрос времени.

— Ты можешь пожалеть, если будешь копать глубже.

— И все же я буду продолжать свои исследования, господин Лантис Кларио,— Мизар слегка поклонился, словно в знак почтения к собеседнику.

— А ты упрямый, впервые вижу человека, который осмеливается противостоять мне столь нагло. Впрочем, ты лишь наполовину человек,— улыбнулся Лантис.

— Про вас же нельзя сказать даже этого,— вернул улыбку Мизар.— Если вы не способны выполнять свои обязанности защитника и хранителя королевских секретов за пределами этой страны, какой от вас прок для моего короля? Хотя, не только за его пределами, но даже в пределах столицы...

— Что ты имеешь в виду? -спросил Лантис, скрестив руки на груди.

— Совсем недавно, полагаю, в королевской усыпальнице, тело Алии Энн было похищено неизвестными.

— Это невозможно. Магическая сигнализация... я бы почувствовал.

Мизар следил за мельчайшими изменениями тембра голоса и выражения глаз Лантиса. И, хотя они практически не изменились, все же очевидно, нечто изменилось.

— Да, только если бы это был вид магии Юга, но вы не можете чувствовать линейную магию Севера, если только она не появляется непосредственно рядом с вами. — Мизар тонко улыбнулся.— Думаю, мое предположение на сей раз верно на все сто процентов. Поэтому, лучше бы вам проверить сейчас.

-Ты подстроил это? — наконец спросил Лантис с серьезным лицом. Мизар принял это на заметку. То, что он сказал ранее, было лишь предположением, но теперь оно превратилось в полную уверенность.

— К сожалению, на сей раз я здесь не при чем, хотя это было бы интересным развитием событий. Вам лучше проверить, или по-прежнему считать меня лжецом. Вот только какой в том смысл?

Несколько мгновений Лантис молча глядел на Мизара, а потом, резко развернувшись, покинул тронный зал. Мизар позволил себе победоносную улыбку. За короткое время он сумел существенно продвинуться в своем исследовании. Вот только когда и как он будет докладывать об этом его величеству?

Глава 15 Отверженные.

Часть 1.

— Господи, да что здесь произошло? — Кальвин вертел головой, оглядываясь по сторонам. Они двигались через импровизированный лагерь солдат Астала, разбитый в нескольких километрах от окраины Кренц-Кренца. Палатки стояли прямо на каменистой почве, и здесь же на земле были расстелены походные одеяла, на которых лежали десятки раненых. Но кровь практически не было видно. Лишь там, где часть тела какого-нибудь бедолаги была, как бы неловко приделана к телу, или... что более вероятно, не до конца оторвана. То, что пока успел увидеть Кальвин, заставило желудок скручиваться и жалеть о том, что он сегодня вообще завтракал. Стоны покалеченных людей, за которыми тут же ухаживали другие такие же солдаты. Гораздо чаще можно было видеть лишь слегка раненных, чем абсолютно здоровых людей. Это и есть та проблема, о которой говорил Сай?

— Эй, — Кальвин схватил за рукав пробегающего мимо молодого солдата, еще совсем мальчишку лет пятнадцати, — мое имя Кальвин Рейвен, а это Гвен Кларио. Сай... то есть Его Величество приказал нам прибыть сюда. Где мне найти Клайма Кольбейна?

Так как паренек продолжал молча таращиться на них, раскрывая рот, словно в трансе, Кальвину пришлось хорошенько встряхнуть его.

— Ты вообще понимаешь меня?

— Генерал Кольбейн, Его Превосходительство...— лицо паренька сморщилось, в уголках его глаз задрожали слезы. — Вы найдете его в той палатке, — он быстро указал рукой в самый центр лагеря и убежал прочь прежде, чем Кальвин успел уточнить что-либо. Еще когда они не дошли до палатки, увенчанной позолоченным гербом королевства, один из ее пологов заколебался, и к ним навстречу шагнул Рэй Нордис.

Казалось, он был удивленным не меньше, чем Кальвин.

— Вы двое, что вы... Ах да, то письмо короля, — Рэй выглядел усталым, даже изможденным. Более того, его правый глаз скрывала повязка.

Если даже капитан... дело принимало неожиданно серьезный оборот, и грозило затянуться дольше, чем Кальвину того хотелось.

— Гвен, идем, — позвал Кальвин. Но та, оттолкнув Рэя Нордиса, сама первой вошла в палатку. Кальвин пожал плечами, как бы извиняясь, и скользнул внутрь вслед за напарницей. К сменам ее настроения в последнее время он уже привык.

Хотя он был готов внутренне, зрелище, что предстало перед ними, было удручающим. В платке кроме них и Рэя Нордиса, вошедшего следом, не было посторонних. На белом походной одеяле, на сей раз даже накрытом простыней, и лежал генерал армии Астала и военный министр Клайм Кольбейн. Сейчас он выглядел совсем не таким пугающим, как при их последней встрече в Виере. Все его тело до шеи было закрыто другим одеялом, но оно как-то странно топорщилось ниже плеч и до бедер. Глаза Клайма были закрыты, а на лице застыло мученическое выражение. Да и сам цвет лица Кальвину совсем не нравился. Даже не белое, а пергаментно-серое — скорее всего, следствие большой потери крови и сильнейшей боли.

— Расскажи, что здесь произошло? — попросил Кальвин.

— Король уже, должно быть, передал тебе, что мы отправились в разведывательную операцию. Инквизиция с Севера прочно окопалась в Вальце. Но недавно нечто наслало такой страх даже на них, что те оставили свою первую базу и ушли на север страны. Наш король не мог оставить все, как есть. Ведь даже такое захолустье, по крайней мере, по бумагам, является протекторатом Астала.

— Верится с трудом, — присвистнул Кальвин, наблюдая, как Гвен подошла к лежащему генералу и опустилась возле него на колени.

— И все же это так, хотя для других стран, кроме Риокии, это все еще спорный вопрос. Так вот, мы прибыли в этот город, так как он первый на дороге к Мейсу, столице Вальца. А дальше... — Капитан продолжил вполголоса рассказывать леденящую кровь историю. Когда он закончил свой рассказ, он приложил палец к глазу. — Это следствие того, что произошло. Не уверен, как скоро восстановится зрение. А Клайм... Гвен, не нужно! — капитан поднял руку, но девушка уже откинула одеяло. То, что оно скрывало. Даже после услышанного от капитана, Кальвин не мог поверить своим глазам.

— Как такое возможно? — прошептал он. Там, где заканчивались плечи Клайма Кольбейна, руки продолжались двумя клинками. Кальвин не мог не узнать любимое парное оружие Клайма. Их также можно было использовать как гармонизатор заклинаний, вроде вееров Гвен. Ужасно то, что эти мечи, казалось, были естественным продолжением рук. Не было ни швов, ни крови. Просто гладкая кожа, лишь слегка припухшая у мест соединения. Каем глаза Кальвин наблюдал, как рука Гвен легла на одно из лезвий и осторожно провела вдоль него. Несмотря на то, что лезвия были обломаны посредине, от того они не казались утратившими своей остроты.

— Не понимаю... — вдруг произнес Рэй Нордис. Существует магия Юга, и магия Севера, магия, которую использует Инквизиция — ее можно постичь. Но это — впервые встречаю такое чудовище, как он... — Рэй не окончил фразу, вновь неосознанно поднеся ладонь к поврежденному глазу. — Кажется, это и не человек вовсе. То, как он говорит, как думает, то, что он делает с телами людей. Но вот чего я не понимаю до сих пор, — Рэй поднял взгляд на Кальвина, — это то, зачем он вызвал сюда вас двоих. Я был вашим командиром и хорошо знаю ваш потенциал. Ты умело используешь заклинания и быстро двигаешься, а Гвен превосходно владеет веерами как гармонизаторами заклинаний, и даже лучше как холодным оружием. Но против такого монстра — это не поможет.

— Интересно, как Сай догадался, что наша помощь вообще может понадобиться? — пробормотал Кальвин себе под нос.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурился Рэй Нордис.

— Когда это произошло?

— Два дня назад,— ответил Рэй.

— И послание Велька передала нам примерно в то же время. В послании говорилось, вы столкнулись здесь с проблемой. А, не важно, — сам же отмахнулся Кальвин. — Сейчас гораздо более важно...

— Может быть, вы оба замолчите и дадите мне работать!? — от голоса Гвен вздрогнул даже Рэй Нордис. Этот голос Кальвин помнил слишком хорошо, как и взгляд, которым она наградила их через плечо. Теперь обе ее руки лежали на лезвиях мечей. Тот же самый взгляд, что и в Гильдии, когда Кальвин нашел ее в операционной. Заметил ли капитан эту перемену?

— Э, капитан, выйдем на минуту,— Кальвин откашлялся и увлек Рэя Нордиса наружу, оглянувшись на Гвен. Вокруг нее мягко подрагивала изумрудная аура, напоминающая крылья. Но если то, что он понял — правда, это может быть тот единственный шанс, который сейчас так нужен Клайму Кольбейну. Если второе 'Я' Гвен было способно воскрешать даже мертвых, тогда ее следует оставить одну, иначе все может обернуться непредсказуемыми последствиями. И для капитана, также как и для любого, кто окажется рядом с Гвен в тот момент, когда ей попытаются помешать.

Они ждали снаружи так долго, что казалось еще немного и солнце уже сядет. Наконец, плотно задернутый полог палатки заколыхался, и оттуда вышла Гвен. Устало утерев лоб, она улыбнулась.

— Ну вот, теперь мне намного легче.

— Что значит легче? — моргнул Кальвин. — А что с генералом?

— Операция была нелегкой. Давненько я не делала ничего настолько сложного. Хорошо, что вы сохранили его прежние конечности, молодцы, — Гвен подняла большой палец, одобрительно улыбнувшись Рэю Нордису. Все-таки перемены, происходящие с его напарницей, уже почти перестали удивлять Кальвина. Когда они с Рэем вошли в палатку, их глазам предстала удивительная картина. Хотя даже не так — картина была невероятной. Клайм Кольбейн, сидящий на кровати и потирающий свою левую руку. Лишь слегка розоватые полосы остались на тех местах, где еще недавно были присоединены мечи. Теперь оружие покоилось на подносе, рядом с постелью Клайма.

— Ты очнулся!? Но так быстро... Что же она сделала? — капитан не смог сдержать свои эмоции против обыкновения.

— Кто знает, — Клайм потер лоб. — Последнее, что я помню — смеющееся лицо этого урода, а потом пришла боль, какой я не испытывал никогда в жизни. И теперь я пришел в себя уже здесь. Лишь глядя на эти осколки, я могу вообще сказать, что это было не кошмарным сном. Она спасла меня, твоя напарница, должен признать. Она удивительный врач, не знаю, что она сделала, но руки как новые, я совсем не ощущаю дискомфорта. И словно в доказательство, Клайм повертел плечами и сжал кулаки, напрягая мускулы. — Такого врача я хотел бы иметь в своей армии...

— Нарвешься на неприятности, — пожал плечами Кальвин.— Ну, ты выглядел крайне паршиво, когда мы пришли. Благодари Сая, что он послал нас сюда. Хотя это дело дурно пахнет. Что это за монстр, раз сумел сотворить такое с тобой? — Кальвин почесал голову.

— Это было... настоящее чудовище, — лицо Клайма потемнело. Он стал серьезным. — Не только я, многие мои люди уже не вернутся в этот мир из-за этого ублюдка. Там всюду трупы и он словно наслаждается этим, осыпая все цветами. Выделывает с телами людей такое...

— Цветы? — переспросил Кальвин.

— Да. Цветы, растущие в Промежутке, вот поэтому я и говорю, что он не человек. Ни один человек не способен ступить в Промежуток и остаться в здравом уме и выйти невредимым.

— Вот как... — протянул Кальвин. Потом развернулся к выходу. — Пойду, помогу Гвен. Думаю, даже со своими скромными знаниями я могу быть чем-то полезным, ведь у вас столько людей нуждается в помощи. — С этими словами Кальвин покинул палатку, погруженный в свои мысли....

— Кстати, Кальвин, совсем забыл сказать, — Рэй Нордис догнал его, оставив Клайма отдыхать после операции.

— Чего еще?

— Час назад пришло известие, что Сай Валентайн прибывает сюда завтра к обеду.

— Что... Что!???? — воскликнул Кальвин. — Что он здесь забыл? Этот глупый король вечно лезет в самое пекло. Ну нет, я не собираюсь спасать его дурную голову от этого монстра.

Часть 2.

Кальвин собирался поискать Гвен, но не нашел и следа своей напарницы. Подняв козырьком ладонь, он оглядел лагерь. Если на Гвен снова нашло то настроение, так просто ее отсюда не утащить. А теперь еще и Сай едет сюда. Но зачем? Неужели он не доверяет отряду Клайма и их с Гвен силам? Или здесь что-то еще...

Вечерело, суета в лагере становилась тише. Взгляд Кальвина все чаще обращался туда, где находился Кренц-Кренц. Даже с этого расстояния было видно, что привычный неказистый облик городских зданий, теперь выглядит просто как кучка полуразвалившихся строений. Оглянувшись по сторонам, Кальвин не обнаружил ни Рэя Нордиса, ни Гвен. За ним вообще никто не наблюдал. Это ему на руку. Как можно незаметнее Кальвин покинул лагерь и двинулся по направлению к городку.

Чем ближе он подходил, тем сильнее становилось это неуютное чувство, что за ним неотступно и насмешливо наблюдают, словно ожидая, что именно он сделает в следующий момент. Кальвин, решив не разочаровывать наблюдателя, вступил на главную улицу Кренц-Кренца. И как только он оказался на ней, все обратилось иллюзией. Улица исчезла с его глаз, как и строения, как и обломки — все исчезло с его глаз. Кальвин обнаружил себя стоящим в море цветов.

— ЧТО, что это такое!?

В следующий миг впереди он увидел нечто... нечто такое, от чего страх парализовал его изнутри. Искаженный рот, полный окровавленных зубов улыбнулся ему.

— А, вот ты где! Не бойся, входи же, мы так долго ждали тебя, товарищ...

С криком Кальвин попятился.

— Чу... чудовище!! — заорал он. Цветы поднялись в воздух и окружили его плотным вихрем. Кальвин задохнулся от их аромата. Они давили и душили его, пытаясь забиться в нос и рот. И сквозь собственный крик Кальвин слышал смех, искажаемый обагренными кровью губами.

Предвидение, он должен воспользоваться им... Шаг назад, затем еще два вправо и снова назад, коснуться рукой стены — так он поступит. Все так и произошло. Цветы опали... Тяжело дыша, словно выловленная из воды рыба, Кальвин держался дрожащей рукой за каменную кладку первого из домов, и глядел, как оседают на мостовую лепестки цветов... Он ощутил дикую усталость и апатию. Придти сюда было ошибкой. Если то чудовище так сильно, для чего он вообще лезет сюда? Может просто оставить его в покое. И Сай едет сюда, пусть он и разбирается с этим. Какое ему до этого дело?

— Спокойной ночи, — пожелал Кальвин тому, что пряталось среди этих развалин. Повернувшись, он побрел в сторону лагеря. Запах цветов неотрывно преследовал его до самого лагеря. Цветы, которые он так ненавидел. Почему они все время преследуют его? Он думал, что научился хотя бы переносить их, когда встретил Гвен, но теперь все вернулось вновь. Цветы ассоциировались у него со смертью и ощущением, что он заперт в клетке. Тюрьма, из которой невозможно вырваться. И все же с их помощью они с Гвен сумели сбежать от той безумной парочки инквизиторов.

Наконец, в лагере, в самой дальнем его уголке он нашел Гвен. Девушка мирно спала, свернувшись в клубочек у одной из палаток, прямо на земле. Лишь невысокое подобие полога-тента урывало ее от холода. Хорошо, что хотя бы дождь кончился, сменившись мелким туманом.

— Ну что с тобой делать. Если ты уснула раньше меня, теперь мне придется охранять твой сон, — с этими словами, Кальвин заботливо накрыл девушку своим плащом, а сам сделал свет магического светильника, кем-то заботливо принесенного сюда, поярче. Порывшись в недрах своего рюкзака, он нашел книгу, до которой его руки раньше не доходили. Книгу эту он высмотрел в доме Ренье. Это был весьма необычной выбор для того, кто не интересуется ничем, кроме леса и охраны зверья, обитающего в нем. Книга называлась 'Древнейшая история Юга', адаптированная для детей. За неимением лучшего сгодится и это. Хотя она и считалась детской книгой, но лишь иллюстрации говорили об этом. На самом деле, ее текст содержал нечто такое, чего Кальвин никогда не читал раньше. Содержание было весьма необычным. В ней говорилось об основателе Южных стран по имени Зоар, и о тех, кто дал ему клятву верности — еще три Слепых Бога по имени Лавкрит, Талион и Креонт. Оказывается, не все они были равноправными. Они четверо стали первыми королями этих земель. Точнее те люди, чьими аватарами они стали. Их звали... Дженио Талион, Вендика Креонт, Лассель Лавкрит и... последнее имя заинтересовало Кальвина больше всего: Валентин Зоар. Звучит как фамилия Сая.

Здесь же приводились и довольно наглядные иллюстрации. Рыжеволосый Лассель в изумрудной тоге, черноволосый красавец, одетый во все синее, скорее всего, Талион... Если бы Кальвин не видел надписи под портретом последнего, он бы ни на миг не усомнился, что перед ним сам Сай. Только его отливающие серебром волосы были распущены, и тиара с янтарем украшала лоб. Даже на этой старой бумаге можно было различить, как светятся его золотистые одежды. Люминесцентная краска? Впрочем, чему удивляться. Ведь Сай, так или иначе, является дальним, дальним... в общем, в его крови есть капля крови и основателя королевства Астал.

В книге также отрывочно упоминались остальные из семи Слепых Безумных Богов, которые жили на Севере. Точнее, оттуда происходили их первые аватары. Сами же они, как считалось, спали в своих хрустальных саркофагах где-то на дальнем краю континента. Дай Даркнуар, закутанный в серебряные тени, с надменным выражением на прекрасном лице, держал в руке огромную черную секиру. Ламария Сон во всем фиолетовом, и с книгой в руке. И, наконец, Ишара Ория. Ее лицо было сокрыто капюшоном — самая таинственная фигура из всех. Она была единственной женщиной среди них.

Далее в книге описывалась грустная история, из-за которой все эти Боги и получили свое прозвище — Безумных. О страшной войне, охватившей весь мир. Когда страны и государства перекраивались, словно ткань в заплатках. О том, как их безумная сила вышла из под контроля, и о том, как возникли Зоны Промежутков, усыпанные цветами. Зоны, разделившие мир. В книге туманно упоминалось, что будто бы это было делом рук демонов, обитающих под корнями Великого Древа. Вот почему никто кроме них не способен ступать на эти промежутки. О потомках этих демонов и людей, несчастных Детях Хаоса. О том, как разделилась магия. Как появилась магия Севера и Юга. О самих странах Севера, постепенно отделившихся от остальных. Они объявили себя территорией, свободной от тьмы, благословленной Аттрактором. Запутанная история, едва ли понятная ребенку, но лучше такая история, чем никакой.

Закончив читать, Кальвин откинулся на спину, уставившись в небо, по которому быстро бежали рваные облака, лишь изредка разрываемые светом полумесяца. Если правда, то, что цветы были принесены демонами Хаоса из подножья Древа, то почему они росли там, даже во тьме...

Но в этот момент его мысли были прерваны голосом, раздавшимся рядом с ним.

— Вот ты где. Я устал ждать тебя.

Резко сев, Кальвин поднял руку со светильником, стараясь разглядеть говорившего. У палатки стоял молодой человек с черными волосами, доходящими до средины его шеи, одетый в белые одежды. В отраженном свете светильника в его темных как ночь глазах переливались синие огоньки.

— Кто ты?

— Кто я? — черноволосый улыбнулся, присев на корточки недалеко от Кальвина.— Разве мы не встречались чуть раньше? — неизвестно откуда подувший ветерок бросил в лицо Кальвина лепесток цветка.

— Так ты...! — он сделал порывистое движение, начав читать заклинание защиты.

На лице черноволосого появилась дьявольская улыбка, в которой не было ничего, что можно было бы назвать человеческим. Да этот парень был безумным.

— Не стоит этого делать, особенно не советую прибегать к твоей силе. Предвидение — крайне редкая вещь. Я еще не встречал никого, у кого была бы такая способность, из Детей Хаоса. Но ты ведь не хочешь разбудить всех вокруг?

Кальвин бросил быстрый взгляд на Гвен, все также мирно спящую.

— ...особенно эту девушку. У нее странная аура,— юноша задумчиво потер подбородок, но затем снова улыбнулся. — Ты можешь окружить их всех, но кто гарантирует, что все они проснутся собой?

— Ты чудовище... — прорычал Кальвин.

Черноволосый вертел в пальцах палочки, подобранные на земле и камешки. Ничего особенного, на глазах Кальвина их структуры рассыпались на мельчайшую пыль, а затем собрались снова, слившись друг с другом. Теперь это была ветка, поросшая лишайником. Кальвин вспомнил Клайма и других раненных в лагере. Если этот парень способен на такой фокус, что если он устроит нечто подобное сейчас?

— Чего ты хочешь? — спросил он.

— Хочу? — казалось, этот вопрос удивил человека.— Разве не очевидно, я ждал только тебя. Мы и так задержались здесь. Эти сволочи из Инквизиции наступают нам на пятки. Мы должны поскорее уйти отсюда. И ты... — черноволосый выпрямился, взглянув на Кальвина. На сей раз его улыбка была еще более демонической, — пойдешь с нами.

— С вами? — Кальвин усмехнулся, скрестив руки на груди. — С чего бы это?

— Мне казалось, ты все понял, — вздохнул человек. С этими словами он поднял руку, протянув ее по направлению к ближайшей палатке. А затем перевел ее на другую рядом. — Интересно, что же получится, если поменять их местами, вместе со всем содержимым? Даже я не знаю, хочешь увидеть? — спросил черноволосый, пристально глядя на Кальвина.

— Не смей, не смей этого делать! — воскликнул Кальвин. — Для тебя все люди просто игрушки, просто куклы, с которыми можно поиграть и бросить?

— Именно так. А что? — его собеседник выглядел озадаченно-удивленным. — А разве мы для них вообще считаемся разумными или существами, достойными спасения, как говорят эти инквизиторы? У нас никогда не было даже капли благодати, потому что мы рождены из цветочной тьмы. Спасение для нас невозможно. Так они говорит. Или люди Юга, которые считают нас чем-то вроде домашних зверушек. А ты не знал? — расхохотался черноволосый, увидев, как изменилось лицо Кальвина. — Не знал о так называемых приютах тьмы, где таких, как мы, рожденных от связей людей и демонов держат в качестве объектов экспериментов? На ком испытывают усовершенствованную магию или заклинания других стран. Не знал о тьме, скрывающейся в твоем мире?... — взгляд человека нашел что-то возле Кальвина. — Слепые Боги? — потянувшись, он поднял книгу, что читал Кальвин, и перелистал несколько страниц. — Да ни один Слепой Безумный Бог не был способен на то, что вытворяют люди, запомни это. А теперь, если ты все понял, ты пойдешь со мной?

— Зачем я нужен тебе?

— Ты необычный. С твоей силой мы могли бы доказать всему миру, что с нами тоже стоит считаться.

— Мы? Такие же монстры, как и ты?

— Дети Хаоса, — коротко ответил человек. — А теперь идем, не заставляй меня повторять дважды. Скоро сюда прибудет тот, кто дорог тебе. Разве не так? Об этом сказал один из моих товарищей. Ты ведь не хочешь посмотреть, что можно сотворить из его прекрасного лица?

— Сай... — прошептал Кальвин. — Ты не... посмеешь. Хорошо, если ты так хочешь, я пойду с тобой. Кажется, убивать меня не входит в твои планы. Раз так, я ничего не теряю. Все равно мне приказали разобраться с тобой.

— Разобраться со мной? Вот, вот, я же говорил, — снова рассмеялся черноволосый. Вот каковы люди. Даже тот, кто называет себя королем Астала, а фактически правит всем на Юге. Идем, — черноволосый наклонился и протянул Кальвину руку. Руку, обагренную кровью. И хотя она была чистой, Кальвину чудились стекающие по ней ручейки крови. И все же он взял эту руку. Не мог не взять.

— Кстати, я не представился...

Уже когда они были на полпути между лагерем и Кренц-Кренцем, человек обернулся к Кальвину. Он больше не улыбался. Теперь он вовсе не казался таким уж чудовищем. Обычный парень. Чуть младше его самого.

-Мое имя Йон Таласса, рад познакомиться. Извини, что пришлось так поступить с тобой, но ты нужен нам, и наотрез отказался бы идти добровольно.

— Кто же захочет после того, что ты сделал? — мрачно проронил Кальвин, идя следом за проводником.

— Но разве это более жестоко, чем просто разрушать? Идем, наши товарищи ждут.

Часть 3.

— Ваше Величество, все готово, — адъютант подошел к Саю и поклонился. Он был единственный, кого Сай взял с собой. Только этот молодой человек с соломенного цвета волосами, подстриженными на армейский манер. На нем была военная форма Астала. Эполеты на его плечах указывали на то, что он был в ранге сержанта. Звали его Ральф и он просто боготворил Сая. Со своим наивным, все еще по детски непосредственным лицом, он вовсе не выглядел как кто-то опасный. Да, он был лишь одним из многих, кто вот также относился к своему королю. Королю Астала, избранного Древом, избранного Слепым Безумным Богом Зоаром, чтобы править в этой стране. Чтобы поддерживать власть закона в этой стране, чтобы наполнять сердца людей надеждой.

Как и остальные солдаты, как и остальные горожане, как и остальные сельские жители — все, все они едва ли почитали его как Бога. Но скорее он был ближе к демону Хаоса теперь, теперь, когда заключил этот договор. Но даже продав свою душу, он не получил взамен ничего. И теперь, чтобы вырваться из оков своего бессилия он просто сбежал из страны. В этом состояла та постыдная правда. Сбежал от своих обязанностей, взяв с собой лишь одного наивного сержанта. И лишь несколько человек в Виере были поставлены в известность о его незапланированном путешествии. Среди них были Мизар Фон Грассе — его военный советник и Лантис Кларио, которому он ничего не говорил, но ему и не требовалось ничего говорить. А также Дана Торн. И причиной, по которой он сейчас двигался все ближе и ближе к маленькому городку в Вальце под нелепым названием Кренц-Кренц, были столь же неясными, как и все, что в последнее время окружало Сая.

— Спокойной ночи, милорд, — откланявшись, сержант вышел из палатки, которую занимал Сай.

Убедившись, что прошло достаточно времени, Сай на всякий случай выглянул наружу, прежде чем выйти. Солдат сидел чуть в отдалении под небольшим кривоватым деревом.

— Прости, но так нужно,— прошептал Сай и произнес слова заклинания, чтобы наслать сон на своего спутника. Вряд ли кто-то покусится на него в этой безлюдной местности. А то, что ему необходимо было сделать прямо сейчас, не для посторонних глаз. Прислушавшись к тишине, Сай вернулся в палатку. Загасив единственный магический светильник, Сай окутался темнотой.

— Я здесь. Как ты и хотел... Что я должен сделать еще, прежде, чем ты, наконец, скажешь, для чего я проделал весь этот путь? — позвал он, вслушиваясь в себя. Те слова Зоара были настолько краткими и тихими, что поначалу Сай едва ли поверил в это. Но этот голос велел ему направляться в Вальц, не объясняя причины, не объясняя ничего. Могло ли быть так, что эта скрытность была продиктована желанием скрыть нечто от Лантиса?

— Теперь мы можем говорить свободно, здесь, где нет гения-призрака, — слова пришли толчком, шоковой волной прокатившись по его нервным клеткам, и Сай понял, что проваливается навстречу темноте, мимо каких-то образований, похожих на симметричные спицы. Каждая была длиной много километров, отходящая от чего-то вроде ствола, похожего на серебряную иглу для шитья. Это было... больше всего похоже на гигантское дерево. Это падение — оно на миг испугало Сая. Он отчаянно схватился за одну из игл и подтянулся, к своему удивлению, легко оказавшись на ее верху.

— Теперь мы можем говорить с глазу на глаз.

Сай завертел головой и заметил — на другой ветке, чуть сверху от него, сидел, свесив ноги еще один человек. Человек, которого он видел последний раз в том призрачном подобии тронного зала во дворце.

-Зоар, — тихо произнес Сай, словно уточняя.

— Верно, — золотой узор на щеке Бога слегка поблескивал в мельчайших капельках золотистого тумана.

— 'Гения-призрака'? — переспросил Сай. — Что ты имел в виду?

— Даже я не могу пока повлиять на него, но однажды ты должен будешь присоединить его ко мне.

— Ты говоришь о Лантисе?

— Именно, но я вызвал тебя сюда не для того, чтобы говорить о воссоединении. В конце — концов, рано или поздно, я соберу все свои части. Это будет необходимо, если я хочу остановить брата.

— Брата?

— Ты смотрел те видения. Они из моей памяти.

— Я не видел всего, и то, что я видел — лишь путаные сны.

— Но только таким образом я пока могу давать их тебе. Если ты пожелаешь знать больше, твой мозг просто взорвется, не выдержав всех этих воспоминаний. Ты уже подошел к опасной черте, твое зрение...

— Оставь это, — отмахнулся Сай. — Мне это безразлично. Если бы я только мог использовать хотя бы часть твоей силы.

— Тогда почему ты не используешь?

— Ты смеешься надо мной? — глаза короля сузились, когда он взглянул на Слепого Безумного Бога, насмехающегося над его неспособностью.

— Ничуть. Что мешает тебе — лишь твоя собственная слабость, твои чувства, эмоции, твоя память, твои принципы, твои идеалы.

— Не ждешь же ты, что я отброшу все их и приму идеалы Безумного Бога? Страна отвернется от такого тирана. Люди видят лишь то, что приносят им пользу. Я желаю все возможное и даже больше, но... у меня нет этого времени, чтобы закончить все. Что-то начинает происходить на Севере. Что-то... — Сай взглянул в бездну, наполненную золотистым туманом и уходящими вниз по спирали серебряными иглами — ветвями. Подняв голову, откуда он упал, Сай увидел то же самое. Неужели это и есть Великое Древо? Приглядевшись, Сай заметил то, чего не видел раньше,— от каждой толстой иглы-ветки отходило множество более мелких, которые в свою очередь делились на еще более мелкие так, что те образовывали практически сплошной узор. Как можно не запутаться здесь, как выбрать те из их, что ведут к вершине Древа?

— Так зачем ты вызвал меня сюда? — вновь повторил вопрос Сай.

— Потому, что здесь мы можем говорить свободно. Ты так отчаянно пытался дотянуться до моей силы, но ты был неосторожен. Если ты желаешь, мы можем изменить наш контракт.

— Изменить контракт?

— Верно, в том состоянии, что я сейчас, я не могу помочь тебе больше, чем направлять тебя на верный путь. Но ни моя сила, ни мои знания не будут доступны тебе.

— Тогда ответь мне, почему Лантис знает намного больше меня, ведь он также заключил контракт с... одной из твоих частей?

— Лантис Кларио... больше не существует как человек или Безумный Бог Сон. Тот, кого ты знаешь — это симбиоз его и части Бифуркатора — Сона. Пожертвовав своим телом и душой, он обрел доступ к знаниям Бога. И даже мне неизвестно, когда он является человеком по имени Лантис Кларио, а когда Соном.

— Отвратительно, — Сай ощутил легкую дурноту.

— Но это наиболее легкий путь к достижению того, что ты ищешь. Как ты собираешься использовать свою силу?

— Не таким способом, — Сай вскинул голову. — Я никогда не стану таким, как Лантис, и еще я не позволю тебе полностью заменить мою волю твоей. Я не стану пустой оболочкой по имени Сай Валентайн.

— Тогда ты проиграешь.

— Значит, признаешь, что наш договор был с самого начала лишь подделкой?

— Печально, что ты так считаешь.

— А как мне думать? Иногда мне кажется, что в этом королевстве я — самое беспомощное существо. Я не смог ни спасти Алию, ни удержать Криса от предательства. И теперь, выполняя приказы Лантиса Кларио, не подпускаю к себе Эвенку и Кальвина. Я даже нанял на службу убийцу. Не король, а просто марионетка.

— И все ж ты выбираешь верную ветвь каждый раз и на один шаг становишься ближе к вершине Древа.

— Чушь, это просто слова, — отмахнулся Сай. — Я хочу знать больше. Я хочу получить силу, чтобы защитить дорогих мне людей. Я не хочу больше никого терять.

— Что ж, тогда остается лишь единственный выход, — золотые глаза Зоара вспыхнули. — Ты должен начать собирать мозаику.

— Мозаику?

— Да, все семь частей. Все мои семь частей должны быть собраны вместе. Таким образом, ты получишь доступ к их знаниям и высшей форме магии — посох Сона, секира Даркнуара, скипетр Талиона, стило Креонта, игла Лавкрита, а также сердце Ишары. Ты должен принять в себя их всех, одного за другим. Некоторые из них уже обрели человеческую форму. Твоя подруга Эвенка Кларио — носит в себе Лавкрита, Талион скрывается в Ксанаде и еще Сон в Лантисе Кларио — чем быстрее ты поглотишь их, тем больше шанс того, что успеешь собрать их всех, пока мой брат не добрался до них.

— Для чего тебе это? — прищурившись, Сай взглянул на Безумного Бога своим ясным взглядом, который вселял надежду в сердца людей, каждого, на кого он падал. — Зоар, ответь мне, для чего ты хочешь собрать все свои части? Для чего ты хочешь противостоять своему брату? Даже если пока я не понимаю и малой части того, что происходит, я хочу знать твои мотивы. Зачем ты говоришь все это мне, простому человеку, которого мог бы легко поглотить во сне. Однако ты ищешь моего сотрудничества — ты, одно из величайших существ, некогда создавших тот мир, что мы знаем.

— ...

Некоторое время Зоар молчал, а затем сказал:

— Потому, что если я не сделаю этого, то не смогу полностью восстановить себя как Бифуркатор, принцип плетения судеб этого мира. И тогда одинокий пленник, Демон цветов Микалика останется один на один с моим братом. Снова, это случится снова. На этот раз я не хочу оставаться просто наблюдателем, на этот раз я защищу то, что мне дорого.

— Дорого? Что же это такое, что может быть дорого даже такому, как ты? Кто этот Микалика?

— Тот, кого ты видел в своих снах,— самое одинокое и самое печальное существо. Рожденный под корнями Древа, проводящий свои дни, день за днем, вечность среди тех прекрасных цветов, охраняемый как величайшее сокровище расой демонов. Он, ненавидимый Атрактором и убитый моим братом у меня на глазах. Я не хочу пережить это еще раз. Как и ты...

— Откуда ты...

— Кальвин Рейвен,— твой дорогой друг, ты должен защищать его любой ценой. Ни демоны Хаоса, ни Инквизиция с Севера, никто не должен получить его, кроме тебя, нас...

Глаза Сая широко распахнулись. То, что он услышал, меняло весь его мир. Кальвин — Микалика? То одинокое существо среди моря цветов, тот, кто подарил ему цветок, тот, кто писал свой дневник, кто говорил с ним, сидящим в клетке. Нет, не так, это был Зоар. Это были его воспоминания. На миг Сай ощутил страх, что неужели убаюканный сладким речами, он позволил Слепому Безумному Богу получить над собой контроль.

— Я... я защищу Кальвина, но не потому, что он что-то значит для тебя. Даже если когда-то он был кем-то другим, все мы перерождались сотни раз. Но сейчас он МОЙ друг, и я сумею его защитить от угроз. Но только для этого и ради этого, я выполню то, что ты хочешь. Если так я смогу получить знания и силу, необходимую мне. — Сай замолчал, вспомнив о чем-то. — Даже Эвенка... — произнес он тихо. — Она сейчас где-то там впереди, вместе с Кальвином. Скажи, она умрет, если я сделаю это с ней? — Сай не уточнил, но Зоар понял, о чем он говорит.

— Это зависит от человека. Возможны три варианта. Первое — она сойдет с ума и останется лишь пустой оболочкой. Второй — она умрет. И третий — она станет едина с Лавкритом и тобой. В любом случае — ты получишь то, что желал.

— Чушь! — отмахнулся Сай. — Я этого не хочу, не обольщайся. Я не такой, как ты. Если Эвенка умрет, я не смогу... как я смогу смотреть в глаза Кальвину?

— Но тем самым ты станешь на шаг ближе к его спасению. Разве ты уже не выбрал, разве не расставил приоритеты, ты ведь уже давно все решил.

Сай закрыл глаза рукой.

— Не проси о невозможном. Я не позволю Эвенке умереть. Я сделаю, что ты хочешь, но она не умрет. Сделаю это, пока Лантис не может помешать мне. Она не умрет, — повторил он. — Я не позволю этому случиться.

— Что ж, у тебя может получиться, — кивнул Зоар. — Ты необычный аватар. С этого момента я буду помогать тебе, чем смогу. Хотя это и нелегко. Решай сам, как ты поступишь. В любом случае ты не выберешь неверный путь. Я дам тебе подсказку. Когда ты проснешься в своей палатке, ты получишь все, что тебе необходимо знать. А потом решай сам, больше в ближайшее время я не смогу говорить с тобой. Брат ищет меня. Я слышу это. Чем дольше мы находимся в этом месте, тем больше вероятность того, что он найдет нас. И тогда в моем нынешнем стоянии, я наверняка проиграю. Теперь прощай, я сам найду тебя, когда в этом возникнет необходимость.

В следующий миг невидимая сила столкнула его с ветки. Сай отчаянно пытался уцепиться за что-то, но уже проваливался, падая в бездну, наполненную тающим туманом. Силуэт Слепого Безумного Бога растворился в нем, а следом исчезло и само Древо и туман.

Сай открыл глаза в своей палатке, прислушиваясь к звукам ночи, доносящимся снаружи. Он ощутил, каким слабым стало его тело. Волосы спутались и рассыпались по одеялу, а свет магического светильника только что зажженного им, казался почти ослепительным после тумана. Поднявшись и выйдя из палатки, Сай потряс заснувшего на посту солдата.

— Нам нужно двигаться вперед,— произнес он, выслушивая сбивчивые извинения парня. — Нам нужно быть в Вальце к утру, иначе, — Сай вглядывался в серебряную ночь, словно видя нечто, что было недоступно его спутнику, — нечто может пойти не так.

Часть 4.

Кальвин оглянулся — они уже вошли в Кренц-Кренц, и сейчас Йон вел его по полуразрушенным улицам, время от времени переступая через трупы людей. Наконец они оказались на площади, с которой у Кальвина было связано столько воспоминаний, не самых приятных если подумать. В отличие от остального городка, разрушение практически не коснулось этого места. Лишь странной формы подпалины усеивали выщербленные булыжники. Будто огненный шторм несколько минут бушевал над площадью, а потом исчез. Если следовать рассказанному Рэем Нордисом, именно на этой площади они впервые встретись с Йоном. Но Кальвин не увидел ни следа крови. В неясном лунном свете он мог различить край Зоны Промежутка, едва ли не каждый цветок. С той стороны до него донесся тонкий аромат.

— Ну, кажется, мы достаточно далеко отошли, пора заканчивать эту комедию.

— Что? — неторопливо Йон обернулся к нему, присев на край колодца и поставив одну ногу на него. — Неужели ты все еще хочешь сражаться со мной?

— Я с самого начала задумал это. Но, не зная твоих способностей, я даже мысли свои изменил. Увести тебя подальше от моих товарищей и убить. Ну если не убить, то хотя бы заставить убраться из этого городка.

— Значит, ты так ничего не понял, — вздохнул Йон. — Жаль, но кажется, придется начать все сначала. Я надеялся, ты добровольно отправишься со мной к нашим товарищам, но кажется, придется заставить тебя силой.

— Можешь попробовать, но теперь я не стану сдерживаться.

— Эти жалкие люди так много для тебя значат? Разве они дали тебе что-то кроме страданий? Выполняешь чужие приказы, всю свою жизнь сражаешься за кого-то другого, но разве ты обязан это делать? Ты, чье рождение уже грех и обуза для этого мира.

— Говори за себя, меня все устраивает, — усмехнулся Кальвин. И подумал: 'Вначале нужно проследить за его тактикой, каким образом ему удается производить такие разрушения. Если придется, то можно будет воспользоваться Предвидением'. Хотя в прошлый раз оно не слишком ему помогло. Поэтому... поэтому он пропустил первый удар Йона. Тот не произносил никаких заклинаний, не действовал жестами. Все, что он сделал — просто наставил на него свою руку и взмахнул ей, словно рассекая что-то. Он произнес:

— Нелинейные уравнения, вычислить, уравнять, вычислить корни, — вот те слова, что произнес Йон и... Кальвин ощутил, как нечто с силой вцепилось в его ноги, и начало затягивать вниз. Опустив взгляд, он с ужасом увидел, что земля будто обрела свою волю, из нее появились руки, человеческие руки. Они пытались затянуть его в превратившуюся в болотную жижу землю.

— ЧТО, что это такое!? — Кальвин задергался. Но затем приказал себе успокоиться и начал читать заклинание:

— 'В ожидании дыхания льда я падаю в эту бездну, считая узлы решетки, я создаю совершенную снежинку, начиная от ее игл, пусть каждая из них станет вечным холодом...' — едва Кальвин закончил заклинание, земля под его ногами тут же застыла. С трудом вытянув ноги, Кальвин с силой пнул одну из рук, удерживающих его ноги, затем вторую — те разлетелись, словно стеклянные. Значит, магия воздействует на его силу. Хорошо, нужно дезориентировать его. В таком случае:

— 'Созерцая дрожь земли, не стану уклоняться от ее гнева, пусть обрушатся горы, пусть разверзнутся ущелья, пусть вознесутся новые вершины, я приму волю земли...' — повинуясь словам Кальвина, земля вокруг них взорвалась фонтанами из осколков булыжников. Сам Кальвин с трудом удержал равновесие. И теперь...

— 'В поисках защиты...' — дрожь больше не касалась самого Кальвина, и он бросился вперед туда, где по его мнению должен был остаться Йон... По пути он начал читать новое заклинание, высвободив 'Дрожь земли', так как удерживать одновременно три заклинания было слишком утомительно.

— ... 'в поисках силы я взываю к силе Древа, его корни — мои ноги, его ветви — мои руки, его ствол — мое тело, свет его вершины ведет мой разум...'— руки Кальвина теперь были словно окутаны мягкой тканью. Он прыгнул вперед, выбрасывая их вперед. Когда осела каменная крошка, он понял, что держит скрученные руки Йона высоко над головой.

— Теперь ты не сможешь освободиться, если не хочешь потерять свои руки. Заклинание 'В поисках силы', уж поверь, на это способно. Больше тебе не удастся воспользоваться своей разрушительной силой.

— Ты так думаешь? — рассмеялся Йон ему в лицо,— Думаешь, я пользуюсь силой только с помощью рук? Но ты ошибаешься, я могу просто видеть тебя и этого достаточно. — С этими словами он быстро произнес: — Структура рассеять, а затем собрать заново, — скомандовал Йон. С удивлением Кальвин понял, что его руки больше не держали ничего. Руки Йона, как и он сам, вся его фигура просто растворились как утреней туман, и собрались вновь уже в двух метрах от Кальвина.

Хорошо, значит такой фокус, да?

Однако, не дав ему предпринять что-то еще, Йон туту же произнес нечто новое.

— Структура, перемещение и слияние, — приказал Йон. Тело Кальвина будто толкнула невидимая стена и отбросила на десяток метров. Когда земля врезалась в него, он едва не потерял сознание. Он обнаружил себя лежащим раскинув руки и ноги среди цветов, которые... которые... Словно хищные твари, те принялись отращивать свои стебли, оплетая его руки и ноги. Кроме того, на глазах Кальвина, они жадно впитывались в его кожу! Что это? Что за сила у этого человека? Она была чем-то похожа ту, которой пользовался Фон Грассе. Но и была немного иной. Неужели, неужели у него нет шансов? Если только вновь не воспользоваться своей проклятой силой. Ничего не поделаешь...

Кальвин постарался не обращать внимания, как цветы вживляются в его тело, образуя чудовищный симбиоз. Он пытался не смотреть на улыбающегося Йона, неторопливо подходящего к нему. Он просто... Пять секунд, десять секунд. Кальвин просто не замечал неверные линии ведущие в будущее. Его интересовала лишь одна из них. То, что Йон хотел с ним сделать. И в ней он видел, что, несмотря на всю хаотическую природу этого странного человека, Йона, он действует все же исходя из какой-то своей логики. И эта логика вела... 'Структура сжатие, отделение и замена...' — те слова, которые произнесет Йон последними. Значит, он хотел оторвать ему руку, и скорее всего, продолжит делать это снова и снова, пока Кальвин не согласится пойти с ним добровольно. А затем ему не составит никакого труда присоединить их обратно. В этом и состояла сила этого человека — рассеивать и соединять вновь. Фактически, это означало, что его сила была равна нулю, несмотря на то, каким чудовищем он желал казаться в глазах людей. Но для чего... что, если позволить ему начать то, что он задумал, а затем...

— Агх! — Кальвин застонал, когда сильнейшая боль, почти невероятная, пронзила его левую руку. Закрыв глаза, он ждал, ждал, пока сознание не придет в норму. Нет, он должен успеть до следующего удара, иначе все закончится просто потерей сознания, до того, как он сможет произнести последнее заклинание...

— Что, ты еще сопротивляешься? А ты сильнее, чем я ожидал... зря ты не пошел со мной добровольно. Тогда не пришлось бы терпеть такую сильную боль... — голос Йона пришел откуда-то извне. Но с закрытыми глазами Кальвин видел совсем другую картину. Он видел, что Йон задумал, видел, что он собирается сделать с его телом. Как же ужасно обошлась с ним судьба, чтобы так возненавидеть этот мир и людей в нем. Дети Хаоса — в этом все дело? И все же, это не оправдание для того, что он делает... Кальвин терпел еще около трех секунд, а когда дольше уже ждать было нельзя, он заставил себя продолжить. Он начал читать:

— 'В ожидании зеркального дна океана, я стою на обрыве, я падаю вниз, и волны примут мое тело и мой разум. Все отражается в воде и вода отражается во мне. Зеркало становится тонкой гранью, тонкая грань мира, острая словно лезвие...'

— ААаааа!

Кальвин услышал крик Йона, дикий крик, полный боли, и в этот момент все путы, удерживающие его, ослабли и рассыпались. Нехотя цветы отпустили свою жертву. Как и тот ужасный симбиоз, что рассыпался на глазах. Кальвин поднялся, осторожно придерживая руку, точнее то, что от нее осталось. Использовав побочный эффект заклинания 'Зеркальное Дно океана', он успел остановить кровь, но надолго его не хватит. А теперь Йон... Оглянувшись, Кальвин нашел его. Тот сидел на земле, схватившись за глаза. Между его пальцами стекали струйки крови. Все это Кальвин видел через зеркальную поверхность в виде шестиугольника со стекающими по нему струями воды. Значит, все же, он оказался прав и собственная сила способна нанести вред даже Йону.

— Ну, теперь сдавайся,— улыбнулся Кальвин, — иначе даже простого заклинания вроде 'Холодного рассвета' хватит, чтобы навсегда лишить тебя зрения. Ты этого хочешь? Сомневаюсь, что ты сможешь наносить такие же разрушения, если не будешь видеть, где цель.

— Я... проклятие, — Йон попытался подняться, но пошатнулся и упал обратно. — Я не вижу ничего, что ты со мной сделал?

— ...

— И все же... я не могу сдаться так просто... — выдохнул Йон. — Ты все еще нужен нам. Я не могу отпустить тебя после того, что ты узнал о моей силе. Теперь ты приведешь своих людей и убьешь нас всех? Нет, я не допущу этого. Структура...

— Хааа, — выдохнул Кальвин. — Ты так ничего и не понял.

Почесав голову, Кальвин начал произносить заклинание 'В ожидании холодного рассвета'. Но внезапно...

— Брат Йооон! — раздался знакомый голос.

Кальвин заморгал не в силах поверить. Из проулка к ним бежал... Тенио! Быть не может, чтобы этот пацаненок действительно был здесь. От неожиданности Кальвин даже отпустил зеркальную поверхность и высвободил даже не начавшееся заклинание 'В ожидании холодного рассвета'.

— Йон? Йон, что с тобой!? Йооон! — первым делом оценив обстановку, Тенио бросился к Йону и поддержал его за плечи.

— Ничего... все в порядке, просто я перестарался со своей силой. Не переживай так, — заверил его Йон и голос его был действительно похож на голос заботливого старшего брата.

— Он? — спросил Тенио и повернулся в сторону Кальвина, со страхом взглянув на него. — Кальвин? Что вы делали с братом Йоном? Он сказал, что вы должны вернуться скоро, но вас все не было. Все переживали, вот я и пошел узнать, что стряслось. Вы что, сражались друг другом?— глаза Тенио перескакивали с залитого кровью лица Йона на обрубок руки Кальвина, лежащий на земле.

— Нет, ты все не так понял, все в порядке, — незаметным движением пальцев Йон скомандовал, рука Кальвина поднялась в воздух и вернулась на свое место. Пораженный, он пошевелил пальцами. Все выглядел так, будто она и не была оторвана. Осталось лишь легкое неприятное ощущение.

— Кальвин? — переспросил Тенио, нахмурившись.

— Тенио, откуда ты здесь? Разве ты не был в отряде Охары в Ксанаде? — первым делом Кальвин задал мучавший его вопрос.

— Но разве ты не знал? — удивился Тенио. — В Ксанаде случилось такое, что теперь нам, детям, нельзя больше оставаться там. Это слишком опасно. Слепой Бог и Инквизиция — нам пришлось бежать, и сестренка Охара отправила нас к Йону.

— Дети? — переспросил Кальвин. — Значит, здесь есть еще Дети Хаоса? — тихо закончил он. Он знал, что Тенио был одним из них.

— Потом поговорим, сейчас нет времени, все волнуются. Ну, ты идешь Кальвин? — Тенио потянул его за руку. Но так как тот не сдвинулся с места удивленно и недовольно оглянулся на него. Этот шустрый мальчишка, этот мелкий воришка и смешливый паренек — Дитя Хаоса.

— Так ты идешь? — обратился к нему Йон, уже поднявшись. Кровь остановилась, и он сейчас вытирал ее платком. Кажется, с его глазами все было более или менее в порядке.

— Я...

Быстро подойдя к нему, Йон прошептал:

— Если ты думаешь, что я не могу убить тех, кто остался в лагере, то ты ошибаешься. Но я не стану этого делать, если ты просто пойдешь с нами. Ради Тенио, идем с нами.

— Что ж, кажется, у меня нет выбора,— Кальвин улыбнулся Тенио, пожав плечами. — Придется познакомиться со всеми вами, — Кальвин потрепал Тенио по голове.

— Эй, я не маленький, — разозлился мальчишка.— Идемте, все уже ждут. Мы приготовили вкусный ужин.

— Ужин? — сердце Кальвина сжалось. Этот монстр Йон и дети Охары... Как могло случиться так, что они оказались вместе? Что такого наплел им Йон, что они доверились ему?

Часть 5.

— Эй, далеко нам еще? — спросил Кальвин у их проводника. Они шли уже приличное время, и Кальвин начал ощущать, что его клонит ко сну.

— Братишка, он слишком нетерпелив, — проворчал паренек, обращаясь к Йону.

— Ну, когда я сказал, что мы остановились в Кренц-Кренце, я всего лишь хотел запутать следы, на случай, если наш новый друг захочет покинуть нас раньше времени, — Йон пристально взглянул на Кальвина, вернувшего ему ответный взгляд. — На самом деле наше временное убежище находится в пяти милях к западу от города.

— К чему такие сложности? Даже если я сбегу, ведь ты все равно можешь напасть на моих друзей и сделать с ними то... — рука Йона зажала рот Кальвина, прежде чем он договорил.

— Тенио не обязательно знать об этом,— прошипел он.

— А, так значит, детям ты не показываешь свою плохую сторону. Но не означает ли это, что ты просто лицемер и лжец? — подначил его Кальвин.

— Что вы там застряли, мы уже почти на месте. А вот и наш дом, — провозгласил Тенио, взбираясь на очередной пригорок, среди усаженного колками поля. Там обнаружилась небольшая ложбинка с довольно крутыми и обрывистыми склонами. Явным ее преимуществом было то, что ее практически невозможно было заметить издали. Лишь тонкая струйка дымка, вившаяся из устроенного там шалаша, говорила о том, что там теплится жизнь.

— Мы вернулись, все в порядке, можете выходить! — закричал Тенио, съезжая на мягком месте по склону. На его голос из шалаша высыпала стайка детей. Кальвин насчитал не менее десяти человек. Все кроме двоих были мальчишками от шести до четырнадцати лет, двое — девочками лет двенадцати. На голове одной из них был повязан белый платочек, а в руке она держала поварешку.

— Вы задержались, что случилось? Снова те люди из Инквизиции? — спросила она с требовательным видом.

Оттолкнувшись от края, Йон легко спрыгнул с него, приземлившись на одно колено рядом с детьми. Пожав плечами, Кальвин последовал его примеру. Разглядев поближе, он узнал семерых мальчишек из тех, кто были с Охарой. Еще одного он не знал, как и двух девочек. Он попытался припомнить их имена.

— Вилл, Рамни, Каллин, Тесла... ты, кажется...

— Ронни, — подсказал ему один из мальчишек, что помладше. Его имя было Фальва.

— А я Рито, помнишь меня? — робко спросил мальчик, которому Гвен излечила руку.

— Ты ведь был с той прекрасной белокурой леди? — переспросил Фальва.

— Да, вот только...

— А она тоже Дитя Хаоса? — спросила одна из девочек, которую, как оказалось, звали Плекки. Ту, что была с поварешкой, звали Твиккл, и последнего младшенького мальчишку — Никс.

— Дитя Хаоса? Нет. Я так не думаю,— смущенно ответил Кальвин. — Так значит вы все здесь? Тенио, ты ведь мог видеть ауру, — припомнил Кальвин, обращаясь к пареньку.

— Да, это моя способность. Одна из многих, — похвастался он. — Я не часто ее применяю, ведь я хочу дожить до шестнадцати, как братец Йон.

Кальвин повернулся к Йону, ища ответа, но тот отвел глаза, лицо его окаменело. Он порывисто подошел к Тенио и схватил его за плечи.

— И не только до шестнадцати. Я прослежу, чтобы вы все выросли, никто из вас не умрет...

— Что это значит? — спросил Кальвин.

— Тебе ведь известно? — повернулся к нему Йон. — Дети Хаоса умирают в предельном возрасте 16 лет. Из всех них лишь ты и я пока являемся исключением. Но это лишь исключение. Но им не дают спокойно прожить даже то время, что отпущено им. Инквизиция считает этих детей носителями несмываемого греха и просто убивает. На Юге существуют исследовательские лаборатории, где с помощью способностей этих детей создают новые формы заклинаний или пытаются разгадать тайны закланий соседних стран. — В голосе Йона послышалась настоящая горечь.— Их никогда не считали за людей с настоящей душой. Страны Севера или страны Юга — какая разница? Эти дети все равно умирают от тех сил, что слишком велики и разъедают их тела. Так почему бы не воспользоваться их силой во благо всех людей — так они думают?!

— Братец Йон, не нужно! — Плекки успокаивала начавшего всхлипывать Никса.

— Простите, я напугал вас,— лицо Йона смягчилось. — Но обещаю, я найду способ продлить ваши жизни. Если мы найдем путь в страну наших родителей, в Хаос, там мы сможем жить так, как если бы были обычными людьми. Но пока мы не нашли путь туда, я буду охранять вас, и не позволю этим проклятым людям прикоснуться к вам и пальцем, — взгляд Кальвина задержался на Тенио, Рамни и Вилле, которым уже должно было исполниться 14. Всего два года... через два года они могут...

Кальвин отвлекся, а Йон закончил:

— ...и Кальвин, наш новый товарищ, нам поможет.

— Правда? — хором спросили Фальва и Никс.

— Ну...я ... как бы... — по правде говоря, у Кальвина закончились слова. — Я подумаю над этим... — кое-как закончил он, чем вызвал удовлетворенный взгляд Йона.

— Эй-эй, скажи, а какая у тебя сила Хаоса? — вдруг задала вопрос подошедшая к нему Твиккл — младшая из двух девочек, с двумя растрепанного вида косами.

— Сила... Хаоса? — озадаченно переспросил Кальвин. — Ну, я могу пользоваться магией, как и все...

— Это не то, — топнула ножкой Твиккл. Что за нетерпеливая девчонка. — Ты что, не понимаешь? Вот у меня, например... — Кальвин не успел сообразить, что происходит, как обнаружил себя стоящим на краю пропасти. Одна нога его уже перевесилась через край. Он отчаянно попытался удержать равновесие, но тут сильный порыв ветра толкнул его в спину и он полетел вниз, размахивая руками,... и обнаружил себя лежащим на земле, дыша, будто вытащенная из воды рыба.

— Ну, как тебе? Эй, что с тобой? — участливо спросила чертовка, опустившись рядом с ним на колени. Вокруг раздался смех мальчишек. Мрачный Кальвин отряхнулся, поднявшись. — Это мои иллюзии,— пояснила Твиккл с гордым видом.— Что, страшно было? Кстати, это я напугала тебя тогда. Я одолжила братцу Йону свою силу на время, чтобы он заставил тех странных людей из Инквизиции убраться из нашего города.

— Так ты...

— Я родилась здесь, вместе с Риккелем и Плекки. Эти люди убили наших родителей, сказав, что они носят грех, дав нам рождение. Они убили всех, всех... и даже сестренку Риккеля. Вот почему он все время молчит теперь. Но братец Йон и мальчишки помогли нам сбежать...

— Йон, что это значит? Все те люди, все те тела в городе, это не ты...

— Разумеется, нет, я просто убивал время, пока ждал тебя. Все равно, мертвым уже все равно. Вот кто сказал, что ты придешь, — Йон подозвал к себе Теслу. — Он может видеть других детей Хаоса. У всех есть свои способности, как и у меня, ты видел их.

— Да уж, — Кальвин содрогнулся при воспоминании.

— Так у тебя, какая у тебя Сила Хаоса? — не отставала от него девочка.

— Сила Хаоса? Да почем мне знать, не понимаю, с чего вы вообще взяли...

— Тесла никогда не ошибается, — безапелляционно заявила Твиккл. — Раз ты один из нас, она должна быть у тебя, сила.

— Давай, покажи им, — Йон развел руками, — ведь ты и правда Дитя Хаоса, как и все эти дети.

— Как и ты? — спросил Кальвин, пристально глядя на него. Но тот помедлил, прежде чем ответить. А затем широкая хищная улыбка заиграла на его губах.

— Верно, и я тоже.

— Ну, тебе вернее, — пожал плечами Кальвин. — Ну, и что теперь ты будешь делать со мной? — спросил Кальвин у Йона, когда вся гурьба детей потянулась внутрь шалаша. Плекки постучала поварешкой по крышке кастрюли, позвав всех завтракать. Неужели уже так много времени? Скоро Гвен проснется. Даже представить страшно, что она предпримет, узнай она о том, что он пропал. Хорошо, что никто не догадается о том, что он может быть с Йоном, тем более они ушли уже довольно далеко от городка. Никто не последует за ним, а значит, по крайней мере, пока, все они будут в безопасности. Вот незадача, и долго ему теперь придется таскаться с этими детишками и безумным Йоном с неясными целями? Гвен не поймет. Определенно не поймет. Как и Сай. Хотя Сай, быть может, все же понял бы его мотивы. Ведь он король, как-никак, несущий ответственность за жизни множества людей.

— Как я уже сказал, я хочу, чтобы ты помог нам найти путь в страну Хаоса.

— Думаешь, я стану добровольно сотрудничать с тобой? Ты можешь легко обмануть всех этих детей, но не меня. Дитя Хаоса? Кто поверит в такую чушь? Ты лишь на год или около того младше меня, а ни один из этих несчастных не доживет до шестнадцати.

— И все же я происхожу из Хаоса, — улыбнулся Йон. — Ты можешь верить или не верить, но ты поможешь нам, ведь это касается и тебя.

— С чего это ты взял? У меня нет никаких способностей. Кроме того, — Кальвин понизил голос, — мне уже исполнилось двадцать.

— А ты лжец, — улыбнулся Йон. — Нет никаких способностей? Тогда в Кренц-Кренце ты почти победил меня. На самом деле ты мог бы с легкостью убить меня. У тебя могло бы получиться, ведь тебе удалось предугадать мои последующие атаки. Ты даже дал отрезать себе руку. — Йон приблизился к Кальвину почти вплотную.

— Не понимаю, о чем ты... — рассмеялся Кальвин. — Но...— лицо его стало серьезным, — не думаю, что это хорошая идея использовать этих детей для того, чтобы исполнить собственные планы. В отличие от тебя, они не кровожадные монстры, которые забавляются с мертвыми телами людей. Мертвым все равно? Да что ты знаешь? — с этими словами Кальвин направился к шалашу.

— Разве ты собираешься остаться?

— Я не изменил своего мнения, — ответил Кальвин. — Но пока, для моих друзей и всех этих детей, мне лучше приглядывать за тобой.

-Ха-ха! — за его спиной раздался смех. — А ты забавен. Я рад, что выбрал тебя. Скоро ты изменишь свое мнение, очень скоро ты скинешь эти иллюзии о доброте людей.

— Посмотрим,— усмехнулся Кальвин через плечо, втягивая запахи макарон с чем-то вроде овощного рагу, витавшие в воздухе. Он улыбнулся. — Кстати, Йон, хотел спросить тебя...

— Да? — Йон выглядел несколько озадаченным.

— Только не удивляйся. У тебя не найдется чего-нибудь почитать? Если не почитаю, точно засну прямо здесь. Я ведь не спал всю ночь, помнишь?

— А?

— Я говорю о книгах, — пояснил Кальвин. — Знаешь, хорошая порция новых знаний заменяет и тарелку еды и несколько часов сна, если правильно их использовать.

— А ты просто неподражаем, действительно, — Йон не смог сдержать смех, и вошел в шалаш следом за Кальвином.

Часть 6.

— Ваше Величество!?— глаза часового распахнулись при виде Сая, въехавшего в лагерь. — Мы ждали вас не раньше обеда... — Судя по выражению лица часового, он едва не заснул на посту. Несомненно, теперь ему достанется от начальства. Но прежде...

— Оставим это, проведи меня к генералу Клайму, — приказал Сай.

— Как вам будет угодно, сир, — белый как полотно часовой отсалютовал ему. — Ты, смени меня, — он передал пост другому солдату.

Следуя за проводников по просыпающемуся лагерю, Сай ощущал, как сильнее сжималось его сердце. В лагере было много раненных. Перед палаткой Клайма шевельнулась тень, выступив вперед. Тень превратилась в Рэя Нордиса, Даже если он и был удивлен скорому приезду Сая, он ничем это не показал. Собранный как всегда, готовый действовать моментально. Словно туго натянутая струна — подумал Сай.

— Как он? — спросил король.

На миг лицо Рэя смягчилось.

— Не волнуйтесь, теперь все в порядке. Все благодаря помощи Гвен Кларио.

— Эвенка? Значит, они уже здесь,— голос Сая дрогнул. До последнего момента он надеялся, что слова Зоара окажутся ложью, хотя бы отчасти. — Значит, я могу зайти?

Вместо ответа капитан порывисто приподнял перед Саем край полога.

— Сай! — Клайм поднял голову, и, поднявшись, отвесил королю положенный поклон. В свете неяркого магического светильника он сидел за самодельным подобием стола, сложным из ящиков и что-то отмечал на карте. Как заметил Сай, карта была выполнена весьма мастерски, представляя собой изображение юга континента. — Рад тебя видеть, но не стоило приезжать, здесь может быть слишком опасно.

— Для этого я здесь. До меня дошли вести, что ты тяжело ранен, но теперь... — Сай качнул головой, своими ясными глазами оглядывая Клайма, — в это едва ли можно поверить.

Генерал широко заулыбался, сделав несколько махов руками.

— Я и сам удивлен не меньше, эта девушка прямо-таки творит чудеса.

— Чудеса, значит? — тихо повторил Сай. Неужели она вот так запросто пользовалась силой Лавкрита, этого безумно гения? Неужели сознание уже было...

— Ты в порядке? — с беспокойством спросил Клайм.— Вот, выпей чая, у меня как раз осталось еще немного в термосе. — С этими словами Клайм протянул королю наполненную до краев чашку с дымящимся ароматным напитком.

Сай отпил глоток, но во рту его ощущался лишь вкус воды. Эвенка, что если она уже проиграла эту борьбу? Тогда все, что он мог — убить ее? Освободив от страданий хотя бы ее душу?

— Где Эвенка и Кальвин? — слишком быстро спросил он, чем вызвал недоуменный взгляд Клайма.

— Где-то в лагере, полагаю. Мне точно не известно, в какой платке они разместились. Но если хочешь, я могу приказать найти их...

— Не стоит, — Сай поднял руку, — я сам разыщу их. Сейчас расскажи мне о текущем положении дел.

...

— Этот человек, как его зовут? — спросил Сай, когда Клайм закончил свой доклад.

— Этот монстр не назвал своего имени. Но его сила действительно ужасает, если бы Рэй Нордис не вытащил меня, наверное, я так бы и остался там, став игрушкой в его руках.

— Если бы это произошло, я бы отправил тебя в отставку, — пошутил Сай. — Но я рад, что капитан Нордис оказался настолько предан тебе.

— Но эта зараза все еще там, — взгляд Клайма устремился сквозь ткань палатки, туда, где находился Кренц-Кренц. — Нужно придумать план, как нам выковырять его оттуда. И еще...— взгляд генерала потемнел. — Кажется, он не боится цветов Промежутка.

— Цветов? — брови Сая приподнялись на это замечание. — С чего ты взял?

— Да уж поверь, когда цветы готовят для твоей могилы... — при этом воспоминании Клайм скривился. — Этот чертов извращенный урод. — Генерал сжал кулак. — Мне нужен реванш. Вот, Сай взгляни, я как раз продумывал. Что если нам обойти городок с севера и там наши люди...

На Сай остановил его, не дав закончить.

— Подожди, думаю, сейчас не стоит предпринимать поспешных действий. Если эта личность настолько опасна, думаю нам необходимо все взвесить и посоветоваться с нашими консультантами. После того, как я поговорю с Кальвином и Эвенкой, мы соберем совещание и выработаем стратегию. Из того, что я видел, по крайней мере половина твоих людей не в состоянии сейчас выполнять свои обязанности, да и ты сам...

— Сай я в поря... — но король зажал рот начавшему протестовать Клайму.

— Не спорь с королем. Это не предмет для обсуждения. В любом случае, ты уже достаточно рисковал своей жизнью. Просто отдохни, и, конечно, я воспользуюсь любым из твоих советов. А теперь, думаю, мне стоит найти эту парочку...

— Ты тиран, что ты задумал!???

Эта тирада не принадлежала Клайму. В удивлении Сай успел лишь поднять голову, когда край острого веера уткнулся ему в подбородок. Это была Эвенка. Под ее глазами пролегли тени, которых он раньше не помнил. Но в остальном она была все той же Эвенкой, что он знал.

— А, давно не виделись. Ты как всегда в хорошем настроении. — Сай приветствовал девушку своей обыкновенной теплой улыбкой.

— Ты еще смеешь насмехаться надо мной?

— Эй-эй, — Клайм поднялся, разведя руки в стороны, — это уже не шутки. Я благодарен тебе за спасение, но нападение на короля — государственное преступление.

Однако девушка не прореагировала на эти слова.

— Такое, как и преступление по поимке одного моего слуги. Что ты сделал с Кальвином? Отвечай, если не хочешь чтобы я располосовала твое смазливое личико!

А она была довольно серьезна. Глаза Сая цвета аметиста, сузились.

— Почему ты считаешь, что я что-то сделал с Кальвином?

— Не играй со мной словами, ты послал нам приказ прибыть сюда, а потом зачем-то решил все сделать сам. Хочешь урвать все лавры себе? Но знаешь, этот дурак, этот глупый слуга, он наверняка решил выполнить это задание в одиночку, прежде чем ты прибредешь. Только не говори, что ты не посылал его к тому чудовищу со словами: 'Кальвин, я рассчитываю на тебя. Принеси мне его голову, когда я прибуду в Вальц и перевяжи ее ленточкой, да чтоб непременно нежно голубой'?! — яростно произнесла Эвенка.

Что за красноречивая речь.

Но Сай не смог сдержать смех.

— Ленточкой? Эвенка, я наверное испорчу всю твою теорию, но признаюсь. Я не посылал Кальвину никаких тайных посланий и не отдавал таких приказов. Разве мог я попросить его о чем-то подобном, зная какой опасности он подвергнется в одиночку?

— Ты можешь, — кивнула Эвенка, отнимая веер. — Но... если ты не приказывал Кальвину сделать это, куда исчез этот лентяй и книжный червь? Я проснулась и не обнаружила рядом чашки с чаем, а это входит в его ежедневные обязанности.

— Быть может он ушел спать в другое место и зная его так зачитался до поздно, что просто проспал, — предположил Сай.

— Глупости, он бы никогда так не поступил. Кроме того, я уже проверила все в лагере. Его нигде нет, и все его вещи остались здесь. Рюкзак, книги...

— Книги? — даже Сай знал, что это необычно, учитывая особенную страсть Кальвина к чтению. — Кто-нибудь! — позвал Сай.

— Вызывали, Ваше Величество? — в палатку скользнул тот самый часовой, что привел Сая сюда.

— Проверь всех часовых, всех, кто нес пост в промежутке времени от полуночи и до настоящего времени. Узнай, не видел ли кто-то из них что-то подозрительное, необычное. Точнее, мы ищем молодого человека по имени Кальвин Рейвен, он прибыл в лагерь по моему приказу вчера.

— Слушаюсь, доложу немедленно, если будут результаты, — часовой вылетел из платки. Сай обернулся к Эвенке.

-Ну, теперь, может, расскажешь о ваших путешествиях по Риокии? — спросил он, чтобы скоротать время.

— Мир полон таких же идиотов, как и мой слуга. Что я могу сказать? И принц Риокии по имени Ренальдо ничем не лучше одного знакомого мне короля.

— Эй, потише, — попытался остановить ее Клайм.

— Все отчеты вел Кальвин, если тебе так нужно, прочти их сам, — отрезала девушка. Скрестив руки на груди, она нетерпеливо постукивала ногой, взгляд ее не отрывался от полога палатки.

— Я слышал, ты проявила недюжинные способности в медицине. Я должен поблагодарить тебя за спасение Клайма. И, ты помогла многим в лагере, — Сай решил сменить тему.

— Ничего особенного, обычное дело.

— Но то, что ты сделала, не было обычной операцией. Где ты научилась этой технике?

— В Гильдии Риокии, — скупо ответила девушка. — Оставим это. Я не желаю обсуждать это.

— Гвен, кажется в семье Кларио весьма непочтительное отношение к королевской власти, — заметил Клайм.

— Не тебе решать это, генерал Кольбейн.

— Ну-ну, вы как кошка с собакой, — засмеялся Сай, примирительно подняв руки. — Успокойтесь, я уверен, мы скоро найдем Кальвина. В конце концов, не мог же он никуда уйти без своих книг.

— Хотелось бы в это верить. Хотелось бы верить... — повторила Эвенка, и лицо ее стало похоже на грозовую тучу.

Несмотря на улыбку, мысли Сая были под стать лицу девушки.

'Кальвин, тебе лучше действительно поскорее вернуться. Я хочу видеть тебя, я хочу убедиться, что с тобой все в порядке. Ты ведь останешься на моей стороне, Микалика? Я не отдам тебя...'

— Эй, Сай, что случилось? — король заморгал, отогнав от себя слова Зоара. И встретился глазами с Клаймом. — Ты как то странно выглядел сейчас. Твои глаза...

— Что такое? Наверное, я просто не выспался.

— Мне показалось... а, нет, не обращай внимания, — отмахнулся Клайм, но Сай уловил краем глаза, короткий поворот головы Эвенки. Лишь на миг, но, казалось, она заинтересовалась...

Неужели, это становится так очевидно? Лица его друзей, Клайма и Эвенки — все окружающее для Сая было окутано золотым туманом. С того разговора с Зоаром он неотступно следовал за ним. Сай принял это как должное. Его зрение не становилось хуже, как прежде, но он смотрел на мир через эту золотистую дымку, а что видел мир в его глазах?

Часть 7.

Наконец, после, казалось, бесконечного ожидания в палатку влетел солдат. Это был не тот человек, которого Сай отправлял с заданием. Серебристого цвета металлические наплечники и нагрудник его говорили о том, что он принадлежал к ударной группе отряда. Содлат тяжело дыша, отсалютовал.

— Ваше Величество, как и вы и приказали, мы узнали, куда отправился Кальвин Рейвен.

— Докла...— начал, было, Сай, но...

— И где же находится этот негодяй? — его опередила Эвенка, выступив вперед.

— Кальвина Рейвена или человека похожего на него по описанию, видели сегодня, четыре часа назад часовые северной стороны лагеря. Он удалялся в сторону Кренц-Кренца, вместе с еще одним человеком, который не является нашим солдатом. В точности его не удалось разглядеть.

— Кальвин покинул лагерь? — Сай ощутил, как холодеют его руки. Значит, предчувствие не обмануло его, и Кальвин действительно...

— Самонадеянный слуга! О чем он только думает! — закричала Эвенка. И обернувшись к Саю. — Я собираюсь в город, король, не пытайся меня остановить, — безапелляционно заявила девушка, убрав веер за спину.

— Ты хочешь отправиться туда в одиночку, не зная, с чем столкнешься? — спросил Сай, приведя свои мысли в порядок, хотя внутри у него все сжималось.

— Именно, и не пытайтесь меня остановить. Никто из этих людей не справится с такой силой. Я видела их раны и сама лечила их.

— Ты считаешь, что я тоже не смогу? — спросил Сай, пристально глядя на девушку сквозь золотой туман.

— Ты король, и не должен рисковать собой ради одного идиота, который сбежал от ответственности. Не знаю, с кем он сейчас, но этот кто-то очень пожалеет об этом.

Клайм подал голос:

— Сай, не думаю, что это хорошая идея, но...

Но тот остановил его.

— Прикажи своим людям собираться, всем, у кого нет серьезных ранений, я отправлюсь за ним.

— Ах ты, что ты о себе возомнил? Думаешь, у меня недостаточно сил? — разъяренная девушка нависла над Саем.

— Сейчас я склонен согласиться с ней, то, что ты задумал — нонсенс, — признал Клайм.

— Клайм, пожалуйста, озвучь мой приказ, — с мягкой улыбкой повторил Сай, повернувшись к своему генералу.

— Все же... хорошо, как прикажешь, Ваше Величество, — лицо Клайма стало кислым.

— И еще... не мог бы ты проследить, чтобы никто не входил сюда, пока я не поговорю с Эвенкой, — попросил Сай.

— Ха, думаешь, сможешь остановить меня? Не мешай мне, я буду действовать свободнее в одиночку.

Сай проследил, пока полог палатки не задернулся за Клаймом, на всякий случай он зашнуровал его изнутри, и повернулся к Эвенке. Она не могла заметить, как в это же время он наложил заклинание, которое не позволяло ни единому звуку проникнуть наружу. Все, что теперь будет происходить в палатке, останется в ее пределах.

Сай сделал глубокий вдох и повернулся к девушке.

— Я хочу попросить тебя кое о чем, а потом можешь делать, что пожелаешь, — сказал Сай.

— У тебя минута, чтобы попросить и столько же на то, чтобы я выполнила это. Если это займет больше времени, я ни за... — Эвенка замерла на полуслове, когда Сай шагнул к ней.

— Что ты... что ты собираешься... — отчаянный румянец против воли залил ее щеки. Руки Сая обхватили ее плечи прежде, чем рука ее сумела дотянуться до одного из вееров. И в следующее мгновение он запечатлел на ее губах короткий легкий поцелуй.

Глаза девушки широко распахнулись, а затем... ее рука со всего размаха ударила его по щеке.

— Извращенец! — закричала она, что ты себе позволяешь, у тебя нет придворных дам для таких дел?!

Но вот, как это выглядело в глазах Сая, потиравшего горящую щеку: золотой туман перед его глазами был разогнан внезапно возникшим вокруг Эвенки изумрудным свечением. Черты ее лица дрожали, словно одно изображение накладывалось на другое. И вторым было лицо, обрамленное изумрудными волосами, мужское лицо с тонкими хитрыми чертами лица. А потому Сай...

— Не нужно строить из себя невинную девушку, вам это не идет... — Сай сделал небольшую паузу, словно удостоверяясь еще раз, и опустил подбородок, — мастер врачевания.

— Охо, не ожидал, что моя игра окажется настолько безвкусной, но вот это прикосновение губ — это было неожиданно. Мне еще не довелось испытать нечто подобное.

С этими словами рука Лавкрита, нет — рука Эвенки провела пальцем по губам, и она улыбнулась, Лавкрит улыбнулся. И, окончательно изменившись, облик девушки растаял без следа. На ее месте была колеблющаяся, но довольно отчетливая фигура в изумрудном одеянии с глазами безумного гения и столь же безумной улыбкой.

— Вот только для чего это понадобилось самому Зоару? — глаза Лавкрита сузились и он присвистнул, подперев подбородок пальцем с длинным ногтем изумрудного оттенка. — Я не чувствую присутствия брата, ты — тот кого я вижу пред собой — его жалкий аватар.

В этот миг Сай отдал короткий приказ, и повинуясь его мыслям, золотистый туман обрел форму, превратившись в длинный изящный меч в его руке. Все так, как сказал Зоар. От этого в груди Сая похолодело. Отчего-то выполненные обещания Зоара были еще страшнее невыполненных. Этот меч он держал в руке тогда в тронном зале, когда своей рукой пронзил тело Зоара. И этот меч сейчас был приставлен к груди Лавкрита.

— Может быть, стоит проверить?

— Этот меч!

Сай кивнул в ответ на неподдельно испуганное выражение лица Лавкрита, что было сложно представить себе.

— Но ты не можешь быть им! Глупости, абсолютно антинаучно, у тебя нет силы брата, у тебя нет его ауры, ты даже не можешь использовать его знания. Выглядит так, как будто ты заплатил не по счетам. — Несмотря на то, что меч пугал его больше всего, Лавкрит сумел сохранить свое обыкновенное настроение.

Сай спросил:

— Слепой безумный бог Зоар — этот меч принадлежит ему?

— Верно, — усмехнулся Лавкрит, подняв руки.

— И эта аура вокруг него исходит от его силы?

— Верно, — улыбка Лавкрита стала шире.

— Ты веришь, что можешь умереть от этого меча?

— Не сосем верно. Одна неточность — если ты пронзишь им меня, то умрет тело этой девчонки — любительницы цветов, а я просто вернусь туда, где спал все это время, или ты можешь попытаться забрать мой осколок себе. Хотя сомневаюсь, что тебе это под силу. Хотя, что говорить с таким дилетантом, ты не понимаешь и доли того, что я имею в виду.

— Зоар говорил со мной и сказал, что хочет собрать всех Богов вместе — это были его слова, — возразил Сай.

— Чушь, — Лавкрит занервничал неизвестно отчего. — Если бы ты мог, то уже давно бы сделал это, едва вытащив свой меч. Или... а теперь я понял! — Лавкрит рассмеялся, осторожно отведя кончик меча от своей груди. Сай не противился этому, хотя заметил, что при этом на руке Лавкрита выступили несколько капель изумрудной крови. — Ты боишься за эту девчонку, но ведь ты не любишь ее, как и она тебя. Скорее, ее интересует этот странный парень, который путешествует вместе с ней.

— Кальвин.... — прошептал Сай, — что ты...

— Нет-нет, — Лавкрит покачал пальцем, — мои исследования стоят дороже, чем ты можешь заплатить. У тебя есть что-то еще?

Рука Сая дрогнула, и меч был передвинут чуть выше. Теперь он был приставлен к шее Лавкрита.

— Я сказал, что хочу кое о чем попросить тебя, но я не говорил, что сделаю это бесплатно.

— Вот как? Интересно. — Но тут лицо Лавкрита поскучнело. — Хотя, нет... мне это не интересно. Пока меня все устраивает. Тело этой девчонки мне подходит идеально. Почему я должен помогать кому-то вроде тебя? Ведь ты не можешь приказать мне и не способен соединить осколки, — Лавкрит демонстративно отвернул голову.

— Но ты даже не знаешь, что я могу предложить тебе за твою помощь.

— Меня это не интересует. У тебя нет ничего, что нужно мне.

— Ты ведь некогда был частью существа по имени... Бифуркатор, — осторожно начал Сай.

— Не вспоминай его имя при мне! — внезапно завопил Лавкрит. — Я содрогаюсь при воспоминании о тех днях, когда меня не было как личности, как гениального исследователя, как...

— Тогда, значит, то, что интересует тебя больше всего — возможность исследования?

— К чему ты клонишь? — Лавкрит подозрительно взглянул на него.

— Если ты согласишься помочь мне, я дам тебе возможность исследования, которой у тебя никогда не было.

— Что бы это могло быть? — равнодушно спросил Слепой Безумный Бог.

— Возможность узнать, является ли Кальвин Рейвен тем, кого раньше называли Микаликой.

Глаза Лавкрита расширились, а затем вновь сузились, он затрясся, а затем расхохотался дьявольским смехом.

— Это... это... это невозможно, как ты можешь дать мне это?!

— Значит, это может быть правдой, — сердце Сая сжалось, а на лице появилось жалкое выражение. До последнего он надеялся, что если не Эвенке, то хотя бы Кальвину удалось остаться просто человеком. Почему так получилось? Все его друзья, все, кто был ему дорог, все они больше не были людьми. Как и он сам постепенно превращался в нечто другое, отличное от человека. — Я хочу, чтобы ты дал мне возможность использовать свою силу и позаимствовал мое тело, а взамен я дам тебе возможность изучить Кальвина.

— Изучить...— Лавкрит облизнул губы, — если бы это было возможно, я бы... но это невозможно, — лицо Лавкрита вновь потемнело. — В таком состоянии, как ты сейчас, я не могу полностью занять твое тело. Но я могу... одолжить тебе свою Иглу. Таким образом, ты получишь мою великолепную силу, я смогу быть с тобой, при этом оставаясь в теле этой девчонки.

— Этого достаточно, если Эвенка останется в живых, я не собираюсь поглощать тебя как осколок. Это желание Зоара. Мое желание куда более скромное — стать королем, достойным моей страны, и защитить дорогих мне людей, Кальвина, Эвенку, Клайма, Рэя и также... — Сай понизил голос. Его фиолетовые глаза стали флуоресцентными в золотистом тумане, — я не позволю тебе причинить вред Эвенке. Я найду способ избавить ее тело от твоего присутствия. И она будет жить, она не сойдет с ума и не станет пустой оболочкой.

— Думаешь, сможешь? Ну что ж, уверенности тебе не занимать. Пожалуй, это и правда великий шанс, который предоставляется не часто. Я заключу эту сделку с тобой. Стань хозяином моей иглы, я одолжу тебе мою силу. — С этими словами Лавкрит улыбнулся, а затем облик его заколебался, тело стало прозрачным и сияющим, обретая форму сверкающего вихря. В следующий миг с яркой вспышкой вихрь сжался в тонкий луч, действительно похожий на иглу. Эта игла на миг зависла в воздухе, а затем вонзилась в грудь Сая. Со стоном он упал на колени.

— Гаххх, — вырвалось у него. Невероятная боль пронзила его тело, пробежав по нервным клеткам шоковой волной. Он чувствовал, как нечто острое поразило каждую клеточку его тела, как миллионы игл пронзили каждый нерв его тела. Меч выпал из его руки и исчез. Некоторое время он просто лежал, распластавшись на земляном полу палатки, восстанавливая дыхание. Лежал, пока боль не стала привычной. Вот, что это значило — он поглотил оружие Слепого Безумного Бога, не соединившись с ним изнутри. Но если такова была плата за жизнь Эвенки, он выдержит. Если такова была плата за безопасное возвращение Кальвина из лап того монстра — этого достаточно.

Наконец, Сай смог заставить себя подняться. Взгляд его остановился на неподвижной фигуре, лежащей у его ног. Казалось, Эвенка просто спала, но при этом ее грудь вздымалась так редко, что это было практически незаметно, а кожа приобрела белоснежный оттенок.

— Прости, — Сай опустился на одно колено возле нее. Сбросив с плеч собственный походный плащ, он укрыл им девушку. — Я обещаю, что найду способ вырвать 'это' из тебя. Пусть лучше я один буду испытывать эту боль. Если ты чувствовала ее — ты действительно намного сильнее меня, раз смогла продержаться все это время.

Лавкрит дал ясно понять, что договор с Эвенкой он заключил по собственной воле. В отличие от него самого, ей даже не предоставили выбора. Скорее всего, это произошло во время до его восшествия на престол. Пока они были разделены. Поднявшись, Сай мягко улыбнулся, снимая защиту с палатки. Поправив свои волосы, заплетенные в свободную косу, он откинул полог. Тотчас же к нему шагнул мрачный Клайм.

— Сай, все давно готово, мы ждали только тебя. А где Гвен Кларио?

— Она не идет с нами. Она слишком устала и легла спать, не беспокой ее, пока я не вернусь вместе с Кальвином. Прикажи никому не входить в палатку, иначе... тебе ведь известен ее характер.

— Устала, что ж... — Клайм пожал плечами. — Сай, ты уверен, что не хочешь брать меня с собой?

— Нет, со мной отправится только Рэй Нордис. Ты остаешься в лагере. Это приказ и он не обсуждается, — перебил Сай уже готового начать протестовать генерала.

— Как прикажете, Ваше Величество, — с 'ты пожалеешь об этом' выражением лица, Клайм отвесил чопорный поклон.

Глава 16 Пробуждающийся мир

Часть 1.

— Эй. Это мой кусок хлеба!

— Да что ты говоришь? У тебя уже есть один, больше не положено. Вот когда вернется Тенио...

— Но я не наелся...

— Никс, Каллин, а ну не ссорьтесь, я могу налить вам еще по одной порции супа, но хлеба больше нет.

Кальвин наблюдал за веселой перепалкой, возникшей за столом, сооруженным из четырех пеньков и столешницы, за которым собралась пестрая детская компания. Наблюдал со смешанными чувствами — эти дети вели себя так беззаботно, словно действительно были самыми обыкновенными детьми. И кто бы мог догадаться, что внутри них течет кровь, которая медленно, но верно убивает их.

— Эй, эээй! Ты меня слушаешь?

Кальвин заморгал, когда обзор его загородила гора книг, которые держала Твиккл.

— Вот! — книги перекочевали на колени Кальвина, полулежащего на гамаке, подвешенном к одному из корней огромного дерева, которые и поддерживали тяжесть потолка. — Те книги, что ты просил — это все, что я смогла найти.

— А, спасибо, но я не просил так много, — глаза Кальвина разбежались при виде такого богатства. — Достаточно было бы одной или двух.

— Ты еще привередничаешь? — кулачки Твиккл уперлись в бока, что живо напомнило Кальвину Вельку. По правде говоря, эти девчушки были очень похожи, несмотря на то, что Твиккл была немного ниже и младше ее на год или два.

— Нет, ух ты... — Кальвин осекся, не в силах сдержать удивленный возглас, увидев, что за книги принесла ему девочка. 'Сказки народов мира', 'Легенды и притчи северных стран', 'История философии Сон', 'Герои и демоны', 'Древняя история: правда и вымысел', 'История заклинаний в картинках', 'Хроники путешественника в Хаос' ... Кальвин присвистнул. — И кто это читает, Йон?

— Нет, это часть нашего обучения, — пожала плечами девочка. — Братик Йон следит за тем, чтобы мы продолжали учиться как обычные дети, даже в таких условиях. Он сам проводит с нами занятия.

— Правда? Даже не верится. — Кальвин бросил недоверчивый взгляд на занавеску, где находилась 'спальня' Йона, единственная отгороженная от всех остальных. А так все нехитрое убранство комнаты представляло собой большой стол, самодельный очаг с дымоходом, сложенный из круглых камней. Вдоль стен висели гамаки, служившие постелями для всех детей. Корни старого дерева, росшего на краю впадины, образовали над головой невероятное переплетение в виде купола. А отдельные свисающие корни служили крюками для одежды или светильников. Окон в шалаше не было, лишь неширокий дверной проем. Снаружи шалаш выглядел не таким просторным, как внутри. Но в любом случае, не было похоже, что это временное обиталище. Все было устроено хотя и с невероятной простотой, но весьма практично.

— Йон сам с вами занимается? Трудно поверить, — повторил Кальвин.

— Не веришь? — нахмурилась Твиккл. — Ну так сейчас. Эй, Никс, поди-ка сюда, — она подозвала к себе самого младшенького из детей.

— Да, сестренка Твиккл,— побежал прыткий мальчишка, вытирая руками рот.

— Слушай. Сейчас я устою тебе экзамен, если ответишь правильно, не заставлю мыть посуду.

— Конечно, конечно! — просиял Никс. — Я много занимался самостоятельно и теперь знаю не меньше тебя, — он гордо выпятил грудь.

Кальвин прыснул в кулак.

— Эй, здесь все серьезно! Итак, ответь мне Никс, в каком году произошло восстание преданных безумному Лавкриту в Риокии? Даю три подсказки, на выбор, — Твиккл подняла три пальца, загибая их по очереди. — Первое, в тысяча двухсотом, второй в тысяча трехсот пятидесятом, и третье в тысяча пятьсот шестидесятом.

— А... уммм. Ну...— Никс постучал по лбу. — Нет, нет, это точно третий вариант. Так как в две другие даты произошли восстания из-за нехватки соли и в поддержку злого принца Серкаса...

— Молодец, сто очков, Никс,— похвалила Твиккл, отчего малец разрумянился.— А теперь более трудное задание. Скажи-ка мне заклинание, которое считается самым счастливым на Севере...

— Эй... разве это не... — начал, было, Кальвин, но мальчишка без запинки отчеканил, будто это было само собой разумеющимся.

— Это 'Сердце создателя'. Оно читается раз в год во всех церквях Севера, особенно в Конфедерации Приоры.

— Да ладно, вы меня разыгрываете? — отмахнулся Кальвин. — Сдаюсь, больше не нужно проверок. Тебе известны заклинания, за которые многие люди отдали бы миллионы, а все это написано в этих книжках?

Твиккл отпустила Никса, счастливо упорхнувшего от сознания того, что он освобожден от своей ежедневной обязанности.

— Да, это все благодаря этим книгам, что приносит Йон.

— Он сам достает их?

— Да, он собирает книги даже с самого крайнего Севера. Вот эта — из Приоры, а вот эта из Сона, а эта... из Вальца. Мы нашли ее в одном из домов после того, как все умерли...

— Эй погоди-ка, что ты сказала? — остановил ее Кальвин. — Не говори мне, что Йон заставляет вас обыскивать мертвых, это же называется мародерством.

— Ффх,— фыркнула девочка. — Ну, если бы мы этого не делали, с чего бы мы жили? Таких как мы, Детей Хаоса, никто возьмет работу, никто не будет учить, никто не станет нас даже слушать. Единственное, на что мы можем рассчитывать — это закрытые исследовательские лаборатории.

— Лаборатории, что ты имеешь в виду? Я думал, Йон сказал это просто так... — задумчиво нахмурился Кальвин.

— А ты не знаешь? Дитя Хаоса, и не знаешь такого?

— Я не Дитя Хаоса, — перебил ее Кальвин. — И ты тоже, ты просто маленькая девочка, которая слишком много о себе возомнила, ты просто ребенок.

— Не называй меня так!— глаза Твиккл внезапно сверкнули.— Всем известно, что Дети Хаоса рождаются от человеческих родителей и демонов, и при рождении мама такого ребенка обязательно умирает. Моя мама тоже умерла, а потом меня взяли к себе на воспитание родственники мамы. Мы жили на севере Вальца. Но когда в деревню пришли те ужасные типы из Инквизиции Приоры, они сумели определить, что я — еретик, не подлежащий искуплению. Они отвезли меня в одно место, которое называется лабораторией, но нам сказали, что это приют. Мне и другим детям, таким же, как я. Нас хорошо кормили, и хорошо обращались, но те, кто жил со мной, постепенно уходили, и я их больше никогда не видела. А потом я осталась одна... и узнала, что меня ждет.

— Погоди, Йон же говорил, что Инквизиция не считает вас за людей, и убивает на месте. О каких лабораториях может идти речь? Неужели это только предлог... — Кальвин в неверии замолчал, а Твиккл кивнула.

— Они сказали, что на другой день с меня будут смыты все грехи, если я отдам свою силу на благо Приоры. Но я поняла сразу, что меня хотят убить, и поэтому сбежала. Я бежала и бежала, пока не упала, но они пустились за мной вдогонку. И потом, когда они уже почти нашли меня, встретили Йона. Он убил троих преследователей и меня отвел сюда. Все дети, кто здесь есть — Дети Хаоса, и все они сбежали из исследовательских лабораторий, приютов или школ для одаренных детей — так они называли их. Они даже в Вальце были, и в других странах, не только на Севере. Но люди боятся наших сил, потому и хотят убить нас, вынув нашу силу. Поэтому... никогда не называй меня человеком! — Твиккл топнула ножкой, — потому, что я наполовину демон. И однажды Йон поведет нас домой в Хаос, где мы сможем жить спокойно, и где никто не будет называть нас еретиками без души.

— Йон так сказал, да? — грустно спросил Кальвин. — И вы верите ему?

— Конечно, ведь он, как и мы пережил все эти ужасы.

— Но разве тебе не известно, что Дети Хаоса не доживают до семнадцатого дня рождения? А Йон почти мой ровесник. Как он может быть одним из вас?

— Йон другой, — упрямо возразила Твиккл. — Он наш старший брат. Ты не знаешь, через что он прошел, не смей сомневаться в нем. Он прожил так много, потому, что побывал в Хаосе. Но он вернулся сюда. Он не остался там, потому, что хотел спасти всех нас. И ты ведь поможешь нам? Тебе тоже известен путь в Хаос?

— Твиккл, сколько раз повторять, — с видом долготерпения произнес Кальвин, — что я не Дитя Хаоса. Видишь, я уже взрослый, но в отличие от Йона не был в Хаосе. И никогда не видел этого места.

— Почему ты лжешь? — в голосе девочки послышалось удивление. — Почему у тебя такое выражение лица? Разве это то, чего стоит стыдиться? — Твиккл заглянула ему в глаза.

Кальвин украдкой вытер лоб. Этот Йон — он все еще не верил ему ни на грош — вернулся их Хаоса? Да как такое возможно? Что за небылицы он рассказал этим несчастным детям? Зачем он собирает их всех на самом деле?

— Может, мне почитать вам какую-нибудь историю? — Кальвин решил сменить тему.

— А ты можешь? О, это было бы здорово! — Твиккл захлопала в ладоши. — Младшеньким будет интересно. Йон раньше всегда читал нам, и я тоже. Эй, — Твиккл крикнула громче. — Слушайте все, сейчас Кальвин будет читать нам сказку. Кто хочет послушать? Тот, кто ляжет последним в свой гамак, будет мыть посуду после обеда.

В шалаше тот час же поднялся маленький вихрь, так быстро очистилось место возле стола.

— Ах ты соня, Никс, — палец Твиккл уперся прямо в мальчишку, который оказался последним.

— Ну почему, ведь я выиграл выходной?

— Выходной отменяется. Но если хочешь, можешь поспорить с остальными. Может кто-то уступит тебе свою очередь. Хотя, сомневаюсь, верно, ребята? — спросила Твиккл.

— ААА!— поддержал ее нестройный хор голосов.

— Ну... — Кальвин не думал, что придется читать всей этой разношерстной компании. Он никогда не был хорошим оратором, в отличие от Сая, предпочитая читать книги в одиночестве. Но раз уж так вышло... Краем глаза Кальвин уловил шевеление занавески в коморке Йона. Он тоже хочет присоединиться? — Что бы выбрать... — он перебрал несколько книг, и выбрал одну, о которой раньше никогда не слышал. Название гласило: 'Хроники путешественника в Хаос'.

-Эту книгу написал сам Йон, — прошептала ему на ухо Твиккл. — Он не признается, но я уверена.

— Да? Интересно, — повторил также шепотом Кальвин. Почему-то книга датировалась тысяча пятьсот восьмидесятым годом, что было ровно на три века раньше настоящего времени. Но, кажется, это совершенно не смущало Твиккл.

Открыв первую страницу, Кальвин просмотрел оглавление. В начале был короткий очерк по происхождению самого понятия 'Хаос', затем следовало изложение легенд, связанных с ним. После чего шло описание обычаев и порядков, царивших там. И в заключении рассказывалось о применении магии Хаоса... Автор, некий Сантанийон, рассказал все так, словно действительно своими глазами все видел и беседовал с теми, кто родился там. Ну, в заголовке и правда значилось, что это описание истории глазами очевидца. Что ж, причин не верить было ровно столько же, сколько и верить. Поэтому Кальвин принялся просто читать. Пропустив первую вводную часть, он перешел к легендарным событиям, предшествовавшим еще созданию того мира, который они знали.

А начиналось повествование словами: 'Давным-давно и далеко-далеко внизу, под корнями Великого Древа, в пространстве, что называлось тогда просто 'пространством', жили существа, называвшие себя демонами. Они жили в пространстве, наполненном светом и звуком, и был оно самым светлым из всех частей дерева, оно было даже ярче чем Вершина Древа, где обитает Аттрактор,— тот кто, создал наш мир... Жили там, где было возможно все. Но сами демоны были черны как ночь, так как они вобрали в себя всю тьму, что должна была быть глубоко под корнями Древа. Демоны не хотели подчиняться Аттрактору, сказав: Мы будем сами решать, что сделать темным, а чему следует сиять. В своем самомнении они дошли до того, что создали оружие, которое могло противостоять даже Аттрактору. День и ночь они создавали его, день и ночь, день и ночь, создавая его из света и тьмы, из тишины и звука, из случайности и неопределенности. Каждый из демонов вложил в это оружие часть самих себя. И конце — концов оно было готово. Они назвали его Сердце Хаоса...' — Кальвин потер голову, так как подобное с трудом укладывалось в голове. 'Этот монстр, созданный из всего, что есть в Хаосе, должен был стать самым грозным оружием, вселяющим страх и ужас в обитателей Вершины Древа, но отчего-то Сердце Хаоса оказался самым несчастным существом, что обитало там. И он вовсе не хотел становиться оружием. 'Пожалуйста, не нужно, я не хочу сражаться, я не хочу вселять страх и ужас',— молил он. 'Кто-нибудь, прошу, освободите меня из этого поля цветов. Почему, почему все, что я вижу вокруг — лишь одни цветы? — так шли годы и века, а Серце Хаоса все еще обитал на том поле цветов. И хотя каждый сказал бы, что это самое красивое место в Хаосе, он так не считал, ведь оно стало его тюрьмой. 'Для чего вы создали меня?' — спрашивал он у демонов, но они лишь молчали, так как опасались говорить с ним. Даже они стали бояться его силы, так как вскоре весь свет Хаоса сосредоточился на том поле цветов, а остальные земли погрузились во тьму.

Наконец, слухи о том, что некто более могущественный, чем даже Аттрактор, обитает под конями Древа, достигли Вершины. И тогда Аттрактор решил, что он хочет погасить этот свет. Так как в самом начале, когда он только сотворил этот мир, было решено, что под корнями его будет только тьма. Чтобы наказать дерзких демонов и погасить свет Сердца Хаоса, Аттрактор направил своего сына по имени Бифуркатор сделать это. Бифуркатор был послушным сыном, и сказал: 'Я с радостью сделаю это отец'. После он спустился к корням этого мира, пронзил своим мечом землю у них, и провалился во тьму. Но... вопреки его ожиданиям, он попал в свет. 'Мне не сказали, что здесь так много света. Я не вижу ничего. Почему здесь растут цветы, которые должны быть только на поверхности?' — спросил он, удивившись. Он посмотрел направо, и там были только цветы, посмотрел налево, и там были только цветы, посмотрел назад, и там были только цветы, взглянул прямо и увидел только цветы. Голубые, красные, желтые, синие, цветы которым у него не было названия. 'Почему их так много? Я не знаю, куда мне пойти'. Своим мечом он срезал множество цветов перед собой, они рассыпались без следа, но тотчас же вырастали снова.

'Если так, где мне искать Сердце Хаоса? Я не могу даже сказать, в каком направлении должен двигаться'. И когда он сказал эти слова, он увидел, что кто-то появился перед ним. Появился среди цветов.

Его длинные черные волосы стекали плечам, растворяясь в цветах. В глазах сверкали звезды Хаоса, а кожа была белоснежной, словно снег на вершинах гор. 'Демон', — подумал Бифуркатор. — 'Но действительно красивый. Как может такая красота существовать в столь грязном месте как Хаос?'

Демон не произносил ни слова и Бифуркатор тоже молчал. А потом он достал свой золотой меч и направил его в сердце демона со словами: 'Я Бифуркатор, сын Аттрактора, которого называют Богом. Я пришел сюда, чтобы найти и убить всего одно существо, остальные меня не интересуют. Если скажешь мне, где искать его, я оставлю тебя в живых.

Но демон просто продолжал смотреть на пришельца безо всякого выражения на лице, а затем... затем... затем.... Он заплакал. Он плакал, плакал и продолжал плакать. От его слез цветы завяли и растворились, и на их месте образовались лужи, озера и реки, прозрачные и чистые как его слезы.

'Почему ты плачешь? Я ведь сказал, что не убью даже такую тварь, как ты, если скажешь, где искать Сердце Хаоса, и он самое ужасное существо во всем мире, так как он является самым разрушительным оружием, созданным вами, демонами. Если...'

В это время демон шагнул вперед и приложил палец к губам Бифуркатора со словами: 'Я помогу тебе, я помогу найти и убить того, кого ты ищешь, я сам с радостью помогу тебе... Если ты выполнишь всего одно мое желание'.

'И что же такой демон как ты может желать?' — Бифуркатору стало интересно, что этот демон может просить у него.

'Останься со мной на этом поле цветов, будь со мной, пока я не скажу тебе 'хватит', и тогда я покажу тебе, где находится Сердце Хаоса'.

'Хорошо', — сказал Бифуркатор. — 'Я могу подождать. Ты ведь не обманешь меня, потому, что здесь некуда скрыться, и я могу убить тебя в любой момент'.

Сказав это, Бифуркатор остался с демоном среди цветов.

Шли дни, шли недели, шли месяцы, шло время, которому не было названия. И потом, по прошествии этого времени, Бифуркатор спросил демона о его имени. Впервые кто-то спросил его имя, и демон был невероятно счастлив. Казалось, для него не было в этом мире ничего важнее. И тогда он ответил: Можешь называть меня...'

Кальвин перевернул страницу...

'...Твиккл — вредина!!!! Терпеть ее не могу...'.

— Что это за такое!? — Кальвин случайно прочитал написанные крупным неровным почерком поверх печатного текста слова. Но на его вопрос:

— Тесла, ты дурак!!! Как ты посмел испортить книгу брата Йона своими каракулями!!!! — и с этими словами туфелька с ноги Твиккл прицельным ударом пропечаталась ко лбу Теслы, лежащего в соседнем гамаке. Недолго думая, тот запустил своим ботинком в ответ, и тут уже никто не остался в стороне. Под потолком замелькали туфли, ложки и другие предметы. Кальвин мог только загораживаться книгой от всего этого кавардака.

— Что здесь происходит? — Йон вышел из-за своей загородки, строго глядя на беспорядок.

— А, брат Йон, это все Тесла, он...

Но он поднял руку, пресекая все объяснения Твиккл, и повернул голову к входу.

— Тенио и остальные задерживаются, что-то произошло, — в голосе Йона послышалось нехорошее предчувствие.

— И правда, — оглянувшись, Кальвин не досчитался трех детей: Тенио, Фальва и Рамни.

— Полтора часа назад я отправил их в город на охоту, они уже должны были вернуться. Если они не вернутся через полчаса, я отправляюсь за ними, — сказал Йон.

— Охоту? — соскочив с гамака, Кальвин схватил Йона за руку. — Хочешь сказать, что посылаешь детей заниматься мародерством? Не пытайся держать меня за дурака.

— Оставь меня, — рука Кальвина была сброшена. Притихшие дети с тревогой наблюдали за этой сценой. — Нам нужно на что-то существовать — одежда для этих детей, еда и даже эти книги.

— Сомневаюсь, что ты купил эти книги, — пробормотал Кальвин. — Скорее, стащил из библиотеки кого-нибудь дворянина, после того как вдоволь наигрался с ним в твою 'мозаику'.

— Не смей, — рука Йона сжалась на горле Кальвиа так быстро, что он не успел глазом моргнуть. — Не смей говорить такие вещи при детях... — прошептал он, приблизив свои губы к уху Кальвина. — Я же предупреждал тебя.

— И что ты сделаешь? Может, убьешь меня на их глазах или покажешь им свой любимый фокус? — с этими словами Кальвин оттолкнул Йона от себя. И тут...

На пороге домика послышался какой-то шорох, а затем внутрь вбежал Тенио. Но что с ним произошло!? Его обычно потрепанная одежда, теперь практически отсутствовала, покрытая подпалинами. Лицо, руки и ноги мальчишки были покрыты грязным потеками, а на левой щеке багровел глубокий порез.

— Йон!!! — закричал он, задыхаясь, — прости, Йон, я не смог... я не смог спасти Фальву и Рамни...

— Что случилось? Расскажи толком, — подойдя, Йон встряхнул явно растерянного мальчишку, к тому же едва ли не насмерть испуганного. Но что могло так напугать этого обычно дерзкого на язык паренька?

— Мы пошли в Кренц-Кренц. Пока искали там, нашли много интересного. Но потом неожиданно появились 'Они'. На обратном пути ждали нас на окраине города,

— Они? — переспросил Кальвин.

— Инквизиция, — сквозь зубы прошипел Йон. Лицо его исказилось. — Снова. Я думал, что перебил их всех.

— И еще, — добавил Теннио, — у них была повозка, и в ней странной формы ящик, похожий на саркофаг или гроб. На нас напали двое рыжеволосых: парень и девчонка, а потом там появился другой. Он один смог справиться с Рамни и Фальвой. Не знаю, что он с ними сделал, но я видел, как они упали. Тот тип сказал, что они подойдут. Но я не понял для чего. Прости, Йон, я бросил их. Я думал... я хотел предупредить вас!

— Успокойся, успокойся же! Ты не сделал ничего плохого, ты правильно поступил, — уговаривал его Йон, заставив взглянуть себе в глаза. — Но скажи, ты не видел, они не следили за тобой?

— Не знаю, я запутал следы, но не знаю, я никогда не встречал таких, как тот в плаще с капюшоном. У него был, да, я вспомнил, у него был сломанный жезл,

— Жезл? — переспросил Кальвин, приложив палец к подбородку.

Взгляд Йона стал колким как ножницы.

— Ты знаком с ним? Встречал его раньше?

— Не уверен, но в Риокии однажды я встретился с кем-то очень похожим. Кажется, он был из Инквизиции...

— Проклятое отродье! — прорычал Йон.— Все, собираемся, мы уходим, как можно быстрее. Это место больше не безопасно. Тенио, Твиккл, — позвал он мальчика и девочку. — Вы уводите остальных детей. Встретимся на другом берегу реки Флафф, к северу от паромной переправы. А мы с Кальвином вернемся за Рамни и Фальвой.

— Эй, я еще не согласился... — слова Кальвина застряли у него в горле.

— Ты поможешь мне спасти этих детей? — Йон пристально смотрел на него. — Ведь знаешь, что те с ними сделают, если захотят использовать? Чего тогда стоят все твои красивые речи, что ты хочешь избавить их от моих грязных намерений?

Кальвин вздохнул.

— В этот раз, но только в этот, я помогу тебе, — он засучил рукава.

Отставив сборы на старших детей, Кальвин с Йоном уже через несколько минут бежали, петляя между березовыми колками.

— У тебя есть какой-то план? — поинтересовался Кальвин.

— Да, есть, но тебе он не понравится.

— А?

— Я собираюсь позаимствовать твою силу и уничтожить их всех.

— Ххааа? — Кальвин остановился как вкопанный. — Хочешь, чтобы я позволил тебе использовать себя, как этих детей? Ни за что.

— А у тебя есть другие предложения? — бросил через плечо Йон. Несмотря на то, что они бежали быстро и довольно долго, его дыхание почти не сбилось.

— Может, я буду помогать тебе заклинаниями? Вместе с твоей силой мы могли бы задержать их достаточно долго для того, чтобы дети смогли уйти.

— Смеешься? Даже объединившись, все, что мы смогли — заставить их перегруппироваться и отступить ненадолго. И сейчас они вернулись. Ты вообще представляешь себе уровень их сил?

— Ну, я мало знаю об Инквизиции, — уклончиво ответил Кальвин.

— Они всегда действуют вместе, парой. Инквизитор и клирик — тот, кто действует магией и тот, кто оказывает ему информационную поддержку и осуществляет слежение. У них есть такие артефакты, Предметы Залога, которые позволяют им видеть всю сущность человека, его происхождение, его силу, все. Если мы подпустим их достаточно близко, они смогут обнаружить детей. Я не могу позволить этому случиться. Поэтому, ты должен помочь мне, Кальвин.

— Я...

— ... Вот вы где спрятались! — звонкий женский голос раздался с ветви дерева прямо над их головой.

— Ага, Сати, их всего двое, наверное, остальных они спрятали.

— Ничего, дядя доберется до них. Значит, все, что нам нужно — быстро захватить этих двоих.

Сразу после этих слов поляну впереди них потряс взрыв. Кальвин понятия не имел, что они сделали, но он четко расслышал имя 'Сати', а, значит, вторым был... ни кто иной, как Кайо. Рыжеволосые, одетые в подбитые мехом плащи. Теперь на лбу Сати была меховая повязка, а на руках Кайо меховые рукавицы. Будто бы они совсем недавно пришли из очень холодных краев, или вскоре собирались туда отправиться.

Легко спрыгнув с дерева, Сати взглянула налево, туда, откуда вышел ее брат с зажатым в руке жезлом, действие которого Кальвин уже испытал на себе. Он мгновенно просчитал вероятность благоприятного исхода этой битвы и понял, что он практически ничего не знает о возможностях Йона. Если он и согласился бы на такую безумную идею, как одолжить ему свое Предвидение, кто знает, к каким последствиям это может привести? Кальвин хотел поделиться своими мыслями с Йоном, но неожиданно... вдалеке, над верхушками берез в небо взмыл голубой огненный вихрь, озарив все вокруг даже в этот полуденный час. Взмыл в небо в той стороне, где остались дети. Кальвин выругался, а глаза Йона сузились.

— Кальвин, план меняется. Оставлю их на тебя. Похоже, они оказались умнее, чем мы полагали. Встретимся в том же месте. Я буду ждать тебя, — их взгляды встретились на прощание, и Кальвин против воли кивнул. Ведь сейчас было не самое подходящее время, чтобы обсуждать их дальнейшие планы или разногласия. Теперь главное... — краем глаза Кальвин заметил движение Сати, вспомнив о ее уловке с отравленными сонным ядом иглами, и метко поставленным защитным заклинанием позволил Йону покинуть место схватки. Сейчас главное — остаться в живых. Конечно, Кальвин и не думал умирать, но вспомнив о печальных итогах их предыдущей схватки, его шансы таяли прямо на глазах. А ведь тогда с ним была Гвен. Значит, к чему лгать самому себе, у него остался лишь один-единственный выход.

— Твой напарник сбежал, бросив тебя,— заметил Кайо, поднимая руку.

— Кайо, у того была сила резонанса выше сорока процентов, думаю, это он устроил разрушение города. Дядя велел взять его живым. — Сати по-прежнему смотрела в подобие круглого блюдца. Как Кальвин уже смог понять, у народов Севера было слишком много магических изобретений, о назначении которых он мог только догадываться. Как это блюдце, как тот жезл в руке Кайо, за движениями которого также стоило следить внимательнее.

— Вот уж не думал, что снова встречу вас здесь, кажется, вы решили надолго окопаться в этих землях, — чтобы как-то убить время, заговорил Кальвин, увернувшись от тонких острых игл, брошенных Сати. Стоя за деревом, он услышал:

— Признаюсь, ты сумел удивить нас, еретик. Дядя говорил, что встречался с тобой в Риокии. Поэтому, не беспокойся, — в голосе Кайо зазвучало самоуверенное превосходство, — ты не умрешь, по крайней мере, пока у нас есть приказ доставить тебя живым в штаб. Дядя хочет тебя исследовать.

Несмотря на то, что Кальвин решил не поддаваться на провокации, он не мог не ощутить некоторого внутреннего холодка при этих словах. 'Исследовать', как подопытное животное, как тех детей.

— Исследования? Значит, вы так называете те опыты, которые проводите над Детьми Хаоса? Искупление грехов? Не смешите меня...

На брошенное Кайо: 'Плач неба, факториал', Кальвин ответил: 'В ожидании весеннего дождя'. Так как силы заклинаний были фактически однонаправленными, превращая в исполосованное месиво все, до чего коснутся струи дождя, то они тот час же нейтрализовали друг друга.

— Именно, — усмехнулся Кайо. — 'Благословление неба' — Сати, это тебе!

'Значит, передает заклинание своей напарнице?' — заметил Кальвин. Вот, что на самом деле значили слова о том, что инквизиторы всегда действуют парой. Но тогда почему тот инквизитор в Риокии, Райден, был один?

Однако, Кайо не дал ему передышки, воздействовав следующим заклинанием. На сей раз, это было нечто вроде: 'Свет восходящий, факториал!' 'Свет нисходящий, факториал!'

'А вот это уже интересно', — подумал Кальвин, зажмурившись и на ощупь перекатываясь за дерево. Всего лишь несколько секунд, чтобы избавиться от ослепляющего света и столь же кромешной тьмы, иначе его глаза надолго могут остаться ослепленными.

Его 'В ожидании холодного рассвета...' нейтрализовало 'Свет восходящий', а на 'тьму' он попросту бросил 'В поисках защиты'. Кальвину приходилось произносить заклинания с невероятной скоростью, и одновременно следить за движениями Сати, которая подсказывала брату его малейшее движение. Но тут...

— А, теперь я понимаю, ты выбрал интересную тактику — нейтрализовать наши заклинания, используя магию одного значения. Очень умно, но тебе это не поможет. Если так ты решил задержать нас, чтобы выиграть время своему товарищу, то твои усилия пропадут зря. Дядя не такой мягкосердечный, как мы с Сати. Он лишь берет и использует то, что ему нужно. А нужны нам силы этих детей.

— ЧТО... дети? — Кальвин на миг замешкался и услышал победоносный крик Кайо.

— Открылся! Ну ты и дурак.

Кто бы мог подумать, что Сати на сей раз не будет использовать иглы. Она попросту сделала его подножку, сбив с ног, а потом спеленала тонкой прочной нитью его руки за спиной. Это все показалось ему очень знакомым. Подняв голову, насколько позволило колено Сати, упершееся ему в спину, Кальвин взглянул на Кайо. Тот подошел к нему, раскручивая жезл в руке.

— Разве я не упоминал раньше, что мы вернемся за тобой? Ах да, это было еще до того фокуса, который ты нам показал, пройдясь по линии Зоны Промежутка.

'Те цветы', — с досадой подумал Кальвин.

— Но здесь нет цветов, чтобы ты мог повторить его, еретик. Каким бы интересным ты ни был, пора заканчивать с этим. 'Воля Деи, марионетка, факторион'! — выкрикнул Кайо с победоносным выражением на лице и направил конец жезла на него. Тотчас же все тело Кальвина покрылось мурашками, особенно там, где в прошлый раз жезл выжег клеймо.

— Знаешь, что это такое? — поинтересовался Кайо. — Это заклинание линейной магии воздействует только на тех, кто уже получил метку Инквизиции. И ТЕПЕРЬ ТЫ И МОРГНУТЬ НЕ СМОЖЕШЬ БЕЗ МОЕГО ПОЗВОЛЕНИЯ! — выкрикнул он.

— Да неужели? — усмехнулся Кальвин, размышляя о своих теперешних шансах. Впрочем, с самого начала их практически не было, если не воспользоваться Предвидением. Но этого-то как раз он и не собирался делать. Слишком уж странные последствия случались иногда.

— Хочешь проверить? Ну что ж, не дыши и закрой рот и нос, — велел Кайо, переглянувшись с Сати.

— Что за глупости? Почему я должен... — 'нет, что-то не так...' — Кальвин понял, что больше не может вдохнуть. Не то, чтобы он не хотел, просто внезапно обнаружил, что его нос отказывается втянуть воздух, так же как и рот. Сердце билось все чаще и чаще, отдаваясь в ушах. Чаще и чаще... Тяжесть в груди все нарастала. Они что, серьезно собираются убить его вот так? Нет, глупости, они же сказали, что он нужен им живым. Но вдруг передумали... Грудь уже горела, и все отчаянные попытки Кальвина вдохнуть обращались ничем. Тело не слушалось его... что за... это уже не смешно!!! — хотелось закричать Кальвину. Но зрение начало покрываться туманной пеленой. Ах, наверно вот так чувствуешь себя, когда тонешь.Они издеваются... И в этот миг...

— Довольно, Кайо. Дядя рассердится, если с ним что-то случится.

— Да-да, как скажешь, — в голосе Кайо звучало явное разочарование, взмахнув жезлом, он произнес. — 'Воля Деи, двойной факторион', — воздух рванулся в легкие Кальвина благословенной волной. Он успел подумать: 'Так значит, в этом была разница между двумя заклинаниями. Факторион или двойной факторион'. Все же за эту битву он сумел узнать нечто новое о магии Севера. Жаль, что теперь все закончилось вот так...

— Поднимайся, ты пойдешь с нами и без глупостей, — велел Кайо. Кальвину пришлось подчиниться, хотя это крайне неудобно делать со связанными за спиной руками.

-А теперь, идем, — Сати потянула его за собой. Но Кальвин остался на месте. — Ты не расслышал? Я сказала, идем. Кайо, этот еретик сопротивляется твоему заклинанию. Может применить к нему 'Песнь Древа'?

— Хочешь, чтобы я тащил его на себе весь путь? Да он станет просто мертвым, если так поступим. Но я могу просто сделать так... 'Воля Деи, к — факто...

Кальвин понятия не имел, что он там собирался прочитать. Но слова Кайо были прерваны знакомым 'бенг'. И путы на его руках распались. Втрое и третье 'бенг' сопровождалось:

— Кальвин, пригнись! — голос Рэя Нордиса невозможно было не узнать. И Кальвин счел за нужное сделать так, как он сказал. Хотя падать с не сгибающимися от заклинания Кайо ногами было довольно неудобно. Земля врезалась в него, а в следующее мгновение... 'Созерцая девятый вал, я жду прихода волны, стоя на краю, когда придет волна, я брошусь в ее объятия...'

'Он, что, шутит? Заклинание третьей ступени, ЗДЕСЬ?!...Капитан, ты ведь не любишь пользоваться магией! Ну, Кайо, Сати, прощайте', — подумал Кальвин, заворачиваясь в кокон из заклинания 'В поисках защиты'...

И почти сразу он оказался погребенным под толщей океанских вод, обрушившихся на место, где он лежал, с силой невиданной в природе. Заклинание вышло неполным и он едва не захлебнулся, придавленной чудовищной тяжестью. Вряд ли эта парочка успела что-то предпринять. Кальвин отсчитал ровно пять ударов сердца в ушах, а затем... рука Рэя Нордиса помогла ему подняться. Как он заметил, тело вновь слушалось.

— Прости, кажется, я перестарался, сказал Рэй Нордис, опуская арбалет. — Эти двое, чего они хотели от тебя? Второй раз — это не совпадение? Инквизиция, полагаю...

Сплевывая воду с явным привкусом морской соли, Кальвин взглянул на два распростертых на земле тела. Да уж, им явно повезло меньше него. Должно быть, чтобы скрыть звучание заклинания и его направление от них двоих, Рэй успел прочесть еще 'В поисках защиты' для себя. И, кажется, это действительно сработало — такая простая комбинация, но она сработала против этих двоих. Недаром бывший капитан отряда Лилии считался гением тактики, уступая в этом лишь Клайму Кольбейну.

— Что теперь? — спросил Рэй, — они скоро очнутся.

— Мм, думаю, их стоит связать для надежности. Могу я положиться на тебя?— спросил Кальвин. И тут до него дошло. — Ты?! А что, собственно, ты здесь делаешь?

— Я говорил, что это глупо, и Клайм был согласен со мной, но Его Величество не захотел ничего...

— Сай? Он, что, уже здесь? — Кальвин хлопнул себя по лбу, наблюдая как сноровистыми движениями, Рэй Нордис превращает двух инквизиторов в мотки веревки, привязывая их к двум отдельным деревьями, отвернув друг от друга. Очень предусмотрительно.

— Он не захотел ничего слушать, пока не спасет тебя от рук этого монстра.

— Монстра? — переспросил Кальвин. Значит Йона.— И где сейчас 'Его Величество', у которого неладно с головой и манией спасения? — осторожно спросил он.

— Полагаю, вы с ним разминулись, он сейчас где-то к северу отсюда.

— Проклятие, будь оно все неладно! — кто бы мог сомневаться. Сай, несомненно, уже оказался в той стороне, где дети и Йон. И там же находится тот, кто устроил тот взрыв синего пламени. Из этой взрывоопасной смеси могло поучиться нечто ужасное. — Похоже, теперь роли поменялись. Этот беспокойный Сай не знает, во что вмешался. Здесь полно инквизиторов и еще Дети Хаоса, которые ... а, некогда рассказывать. Тут все слишком запутанно. Я уже и сам ничего не понимаю, — отмахнулся Кальвин. — Но ты очень помог мне, капитан. Оставляю этих двоих на тебя. — И, махнув рукой капитану, Кальвин побежал туда, откуда слышались громкие крики.

Ужасно, в любом случае ситуация была крайне скверной, с какой стороны не посмотри. И главное — Сай, этот беспокойный, вечно спасающий других, не заботящийся о себе король лез в самое пекло. Кальвин надеялся, что у него хватило ума взять с собой хотя бы небольшой отряд. И тут ему на ум пришел нежданный вопрос, о котором он почему-то совсем позабыл: почему до сих пор он еще не увидел Гвен? Очень тревожный вопрос. Крайне...

Часть 2.

Ситуация была ужасной, грязной отвратительной, жестокой... — понимал Йон. Ситуация, с которой он не смог справиться, переоценив свои силы. Нет, немыслимо! Он был уверен, что способен разделаться с парой инквизиторов, с пятью, даже с десятком. Он знал их силу, и линейную магию, которой они пользовались, и что многие их заклинания имеют примерно то же действие, что и на Юге. И то, что инквизиторы каждый раз действуют парой. Идеальный тандем: инквизитор и его клирик, тот, кто контролирует заклинания и тот, кто является наблюдателем и бойцом с физическим воздействием. За те годы, что он вел тайную подпольную борьбу с этой организацией по всей центральной части континента, и даже дойдя до государства Сон, сумел достаточно изучить их...

И все же... сейчас Йон столкнулся с тем, что не мог победить и даже понять.

Возможно, этот человек был из Инквизиции, но он действовал совершено по-иному. Словно для него не существовало правил, условностей и законов. Единственное, что для него важно — цель. И сейчас его целью было захватить тех, кого Йон оберегал и собирал все это время. Этот рыжеволосый дьявол, по имени Райден, разодетый, словно какой-то принц, облаченный в меховые одежды. В руке его был странный жезл из серебристого металла, который сейчас был направлен на Йона, и спрятавшихся за его спиной пятерых детей. Тенио отважно стоял рядом с зажатым в руке кривым ножом, который он пытался использовать как проводник магии Хаоса. Слыша громкий плач и всхлипывания детей за своей спиной, Йону самому хотелось разрыдаться. Его взгляд нашел свернувшиеся калачиками два тела — Фальва и Рамни, и перешел к двум плачущим и выдирающимся Плекки и Риккелю. Двое инквизиторов скрутили им руки за спиной. Они стояли возле повозки, на которой покоилось нечто вроде большого ящика, напоминающего гроб. Вокруг него неярко мерцало белоснежное сияние, и даже с такого расстояния Йон мог чувствовать холод, исходящий от него.

— Собираешься предпринять еще одну попытку? — голос Райдена был наполнен равнодушием, со слабым интересом. В нем не было отвращения, как на лицах других инквизиторов, на нем не было злости, не было жалости, на нем не было никаких иных чувств, кроме смертельной скуки. Так будто он желал поскорее закончить с этим делом и заняться чем-то другим. Так, как Йон не ответил, он спросил снова. — Я слышал, ты называл себя мастером флуктуаций. Номер три в списке тех, кого мое руководство желает видеть захваченными, прежде всего. Ты причинил немало хлопот моим товарищам, признаюсь, я впечатлен, что тебе так долго удавалось скрываться от нас. Твои способности: 'Деструкция и компиляция'. Поистине впечатляюще. Они устрашают, даже я признаю это. Ты мог бы с легкостью победить всех моих товарищей и помешать нашим планам. С одним исключением... Если бы здесь не было меня, — впервые на губах Райдена появилось подобие улыбки. Словно он объяснял что-то несмышленому ребенку.

— Можешь называть меня, как заблагорассудится, но отпусти детей. Они здесь не при чем. Они еще никого не убили, они только начали жить... отпусти их и я ... сдамся тебе добровольно.

— Оха? Так здесь происходит торг? Неожиданный поворот событий, — произнес Райден, растягивая слова.

— Я обещаю, что не буду сопротивляться или применять силу, просто отпусти их.

Все тело Йона было покрыто глубокими кровоточащими ранами — последствием его недолгого сражения с Райденом. Два пальца на его левой руке отсутствовало, что было воздействием заклинания 'Око Деи, факторион' — заклинания, мгновенно понижающего окружающую температуру. Вследствие этого плоть человека становится подобной хрусталю, который легко разбить на осколки. Защищая детей, Йон сумел закрыть их куполом. Но часть заклинания вскользь задела его. Едва действие заклинания закончилось, кровь потекла из ран. Рассеивание и создание новых структур — до этого его силы боялись даже инквизиторы, она пугала всех людей, которых он встречал. Способность играть с телами людей как заблагорассудится, действительно устрашала. Но этот человек не знал такого слова как 'страх'. Были ли ему вообще ведомы какие-то чувства, кроме этого легкого интереса. Йон уже ненавидел его всеми силами своей души. Даже составляющей лишь половину души обычного человека, как и у всех Детей Хаоса. Пусть такая, но душа у них была, в то время как эти люди не признавали в них даже право на существование. Верно, они не были людьми, рожденные ими лишь наполовину. Если люди отказались признать их равными себе, значит, так оно и есть. Они демоны, и однажды заявят о своих правах в Хаосе — так считал Йон.

— Эти дети — всего лишь мальчишки и девчонки. Они еще не стали демонами, — произнес Йон, с трудом поднимая голову, но все это время удерживая щит. Тенио отчаянно помогал ему, но Йон чувствовал, что его силы, как и у Твиккл, что успокаивала младшеньких, уже на пределе. 'Кальвин, где же ты? Нам так не помешала бы твоя помощь', — мысленно молился Йон. — Они еще плохо знают магию Хаоса, быть может, они никогда и не освоят ее, и будут просто жить. Если они еретики, как вы называете их, просто позвольте им искупить свои грехи. Но если вы просто отнимите их жизни — это будет бессмысленно, это ничего не исправит!

— Еретики? Ты все еще считаешь себя простым еретиком, как и эти дети? У тебя никогда не было души, которая может быть запятнана грехом Юга. Все, живущие к югу от Приоры — еретики, несущие свой грех с рождения. Уже самим фактом своего рождения, те, кто используют нелинейную магию Юга, произошедшую от Хаоса, несут тяжкий грех. Но его еще можно искупить с годами. Однако, такие как вы, рожденные от греховной связи с демонами Хаоса, эти грязными тварями, вознамерившимися пойти против воли Аттрактора — вы являетесь сосредоточием греха. Вы греховны самим фактом своего существования, это невозможно исправить,— Райден склонил голову на бок. — Единственное, для чего вы годитесь, в надежде на то, что в новой жизни вы родитесь в благословенных Аттрактором странах Севера — отдать свою проклятую силу на благо людей.

— Как вы поступили с Рамни и Фальвой? — выдавил Йон.

— Именно, они заслужили новое рождение, пожертвовав всю свою силу без остатка на благие цели... — Райден сделал паузу, полуобернувшись. — Видишь эту повозку? В ней находится нечто очень ценное. Но в теплом климате оно быстро приходит в негодность. С помощью сил, что пожертвовали нам эти несчастные Дети Хаоса, мы сможем сохранить его в целостности еще некоторое время.

— Вы получили свое, — скрипнул зубами Йон. — Отпустите Плекки и Риккеля.

— А, эти детишки? — Райден повернул голову, чтобы посмотреть на двоих детей, которых держали инквизиторы. — Нет, их я не могу отпустить. Путь впереди неблизкий. Кто знает, как надолго хватит действия силы тех двоих? Нам понадобится запас. Поэтому, мы вынем ее сейчас и сохраним на будущее.

— Вы, уроды! — закричал Йон.— Если вам там нужна сила, возьмите меня. У этих детей не наберется столько силы, как у меня одного. Я не стану сопротивляться, но отпустите детей. Им... и так недолго осталось, позвольте им прожить хотя бы это время... — В следующий миг Йон захлебнулся.

— 'Дыхание небытья, факторион', — произнес Райден, отводя взгляд, и глядя на Йона через расставленные пальцы. Мир перед глазами взорвался красным, когда боль во всех его ранах усилилась стократно. Это заклинание нулевой степени многократно усиливало действие любой болезни.

— Уроды? Это слово мне не нравится, — заметил Райден. — Оно порочит имя моих товарищей, хотя мне-то все равно.

И тут быстрая маленькая тень мелькнула мимо Йона, он успел лишь протянуть руку, услышав крик Твиккл: 'Назад, Ронни!' Но...

— Не смей мучить брата Йона! — мальчик остановился между ним и Райденом. Вытянув вперед руку, он тщательно прицелился.

'Нет', — подумал Йон.

— Не... — прошептал он. — 'Нет', — хотел он закричать, но...

Способностью Ронни была остановка всех процессов в организме живого существа, должно быть, он пытался остановить сердце Райдена, но... тот лишь в удивлении взглянул на него, а затем:

— 'Длань Создателя. Факториал', — произнес он с легкой ленцой в голосе, отмахнувшись словно от надоедливого насекомого. Йон отвернулся, не в силах смотреть. На том месте, где только что стоял Ронни, было нечто, что больше не напоминало человеческую фигуру. Нечто, вдавленное в землю.

— Чудовище, ты чудовище... И еще смеешь называть нас демонами?!

Дети за спиной Йона вновь заплакали, его щит окончательно пропал. Йон осознавал, что если инквизитор захочет нанести еще один такой же удар, он не сможет ничего противопоставить ему.

— Я решил... — вдруг произнес Райден, отворачиваясь от них. — Нам хватит и этих двоих,— эти демоны совершенно не управляемы. Их силы нам не нужны, — он обращался к другим инквизиторам. Еще десять человек их стояли чуть поодаль, держа на поводу нескольких лошадей и экипаж. На нем, скорее всего, прибыл сам Райден. Он выглядел как главный среди них. — Сати и Кайо еще не вернулись? — спросил он, будто совершенно потеряв интерес к своим жертвам.

— Они решили действовать самостоятельно.

— Самоуверенная парочка, — произнес Райден.

— Ваше Святейшество, что делать с ними?

— Убить всех кроме старшего, — палец Райдена указал на Йона. — И лучше быстро. Нам ни к чему причинять лишние страдания...

'Он отвернулся', — думал Йон, поднимаясь с колена. Отвернулся, не принимая их всерьез, не считая их противниками. Если сейчас он сможет ударить, то возможно...

С легкой равнодушной улыбкой, Райден обернулся к нему через плечо, покачав пальцем.

— Даже не думай...

'Это... это...' — мир плыл перед глазами Йона. Он понимал, что потерял слишком много крови, но если он сможет спасти хотя бы нескольких из них. Он слышал, как закричали Плекки и Риккель, когда жезлы в руках двоих инквизиторов были направлены на них. Концы жезлов начали светиться ядовито-зеленым светом. Он понятия не имел, что это значило, Раньше они никогда не применяли такую технику. Но явно нечто ужасное должно произойти... Что делать? Он не в силах произнести даже простое заклинание, и не может пользоваться магией Хаоса, не в таком состоянии. И в обычное время за эту силу приходилось отдавать слишком большую плату. За все эти годы, что Йон сумел вырвать у смерти, он отдал больше половины своей жизни, и вряд ли проживет до тридцати... Но даже так... все равно... должен, ради этих детей... 'Кальвин, помоги нам. Будь ты проклят, не бросай нас вот так'!!!!

И в тот миг, когда он уже почти отчаялся. Когда мир уже стал по-настоящему ужасным местом, в этот миг нечто невероятное произошло...

Часть 3.

'Созерцая глаз урагана...'

'Созерцая дрожь земли...'

'Созерцая девятый вал...' — слова пришли из ниоткуда, окружив поляну со всех сторон. Заклинания Юга, причем очень высокого уровня. Йон поднял голову и обнаружил, что его и детей накрыл прозрачный купол, отливающий золотистым блеском. Это заклинание 'В поисках защиты'? Нет, что-то совсем иное, но не менее эффективное. Это золотое сияние наполнилось изумрудным туманом, а потом произошло нечто еще более невероятное. Его раны и раны детей просто исчезли, растворяясь в этом изумрудном тумане...

Сквозь купол он увидел следующую картину: поляну со всех сторон окружили солдаты в униформе малинового цвета с золотистыми и серебряными вставками. Каждое из заклинаний, что они прочли, нашло свою цель. И если за куполом бушевал ад, он не коснулся никого внутри него. Как не коснулся Плекки и Риккеля. Но восемь инквизиторов просто исчезли, не успев ничего предпринять против неожиданной атаки. А прямо перед Йоном на поляну вышел человек, одетый в белое с фиолетовым оттенком одеяние. Его перламутрового оттенка длинные волосы были заплетены в косу. Правильные черты лица, и твердый взгляд фиолетовых глаз, говоривших о сильной воле. Ореол власти и сияния будто окружал эту фигуру. Йон услышал, как ахнула Твиккл за его спиной.

— Он сияет словно солнце, — прошептала она.

'Солнце?' — подумал Йон... В руке человека было зажато странное оружие, одновременно напоминающее сияющий золотом меч и изумрудную пику или копье. Хотя держал он его как меч. Острие было направлено точно в грудь застывшего Райдена. Он выжил... это чудовище. И, хотя, купол не позволял Йону слышать звуки снаружи, он мог читать слова по губам, как и ощупать волны, распространяющиеся от заклинаний.

Пока происходила эта немая сцена, последовал второй залп заклинаний, и мир за пределами купола снова исчез для глаз Йона. Когда он вновь смог видеть, отняв руку от глаз, лишь две фигуры остались на своих местах — светловолосый человек с фиолетовыми глазами и Райден. Вся земля на десятки метров вокруг них вместе с травой, деревьями, камнями превратилась в гладкую стеклянную поверхность. Температура, которая сотворила такое, должна быть экстремально высокой, и тем не менее, несмотря на то, что защитные купола, такие же как и вокруг Йона и детей окружали появившихся солдат в малиной военной форме, Риккеля и Плекки, испуганно прижавшихся друг в другу, но не этих двоих. Как будто их совершенно не коснулась разрушительная волна.

На губах Райдена играла легкая улыбка. Казалось, он понял нечто, что до сих пор не удавалось ему. Лицо же светловолосого человека оставалось спокойным, хотя как заметил Йон его рука, сжимающая меч-копье слегка подрагивала. Оглянувшись на то место, где остались его поверженные товарищи, из которых лишь один слабо шевелился, он цокнул языком:

— Для чего такие хлопоты? Неужели только для того, чтобы спасти этих несчастных, не доступных спасению?

— Ты главный здесь? — вместо ответа спросил светловолосый.

— Именно.

— Назови свое имя, инквизитор.

Улыбка Райдена стала чуть шире. Он кивнул.

— Обычно я не называю свое имя всем подряд, но для тебя сделаю исключение... второй в списке Синода. Меня зовут Райден Анассис, я представляю на этой грешной территории Его Святейшество Правую руку Синода. А ты — Сай Валентайн, король Астала. Интересный меч у тебя.

— Этот меч? — переспросил король.— Что ты имеешь в виду?

— Это не имеет значения, сейчас, по крайней мере. Пока мы не найдем номер один.

— Номер один, номер два... вы смеете так легко распоряжаться жизням людей? Решаете, кому жить, а кому умереть?

— Это наш священный долг перед лицом Аттрактора и сына его Фрактала...

'Аттрактор?' — подумал Йон. 'Они называют имя Бога так просто, словно сами говорили с ним не раз?' А между тем...

— Эти дети, что ты хотел с ними сделать? Для чего вы затеяли все это? Отвечай.

— Они Дети Хаоса, — растягивая слова, произнес Райден. — Разве не очевидно, для чего они нам понадобились? Чтобы забрать их силу, чтобы убить их, и дать им возможность переродиться в новой жизни. Разве это не естественно?

— Выродок, — сквозь зубы произнес Валентайн. Лицо его исказилось от внезапной горечи. — Какой грех на этих детях?

— Дети Хаоса несут непрощенный грех с самого своего рождения. Правильнее сказать, они греховны одним своим рождением.

— Не тебе решать это.

— Не мне, так решено теми, кто выше меня, давным-давно, и не тебе, король Юга, переписывать однажды установленные правила, ниспосланные нам по велению самого Фрактала.

'Фрактал?' — вновь подумал Йон. — 'В книге легенд Севера это имя упоминается в истории о создании мира людей. Но этот инквизитор говорит о нем как о реально существующей сущности'.

— Ты не ответил на вопрос, зачем они тебе?

— А что ты собирался с ними делать? — ответил вопросом на вопрос Райден, и вновь улыбнулся, при виде смущенного лица короля. — Или ты хочешь сказать, что на Юге вы считаете их людьми и заботитесь о них как о настоящих детях? Лицемер, я знаю о ваших так называемых приютах, где находятся такие как они, — Райден кивнул на съежившихся за спиной Йона детей. На всякий случай Йон приготовился защищаться.

— Неправда, мы не такие, как вы, мы собираем этих несчастных детей и растим их, пока они не умирают естественной смертью. Часто они даже находят свою новую семью, становятся дворянами, и несомненно, что мы предпринимаем постоянные попытки исследований, чтобы снять с них это проклятье ранней смерти.

— Свежо предание. Либо ты настолько наивен, либо лицемер. Неужто существовали вещи, которые держались в секрете даже от такого как ты? Неудивительно, страны Юга — источник греха и ереси. У вас нет ни капли благодати и чистоты, ведь все вы ведете свой род от демонов Хаоса и падшего сына бога...

'Падший сын Бога?' — Несомненно, был лишь один сын Аттрактора, называемый падшим на Севере. Его имя... Бифуркатор. Но Йон знал лишь, что дети Хаоса происходят от демонов. Но то, что все люди происходят от них и Бифурктора — это все не могло быть правдой, просто не могло. Лишь они, Дети Хаоса, достойны называть себя потомками демонов на этой земле. Райден говорил об этом, как о нечто само собой разумеющемся.

Валентайн покачал головой.

— Ты не введешь меня в заблуждение, — меч в его руке вспыхнул сильнее, и золотое сияние от него потекло по клинку по направлению к шее инквизитора. Глаза того сузились.

— Эта сила... она знакома мне. Золото, дарующее справедливость. Однако в мире должна быть лишь одна справедливость — та что, дарует Аттрактор и его сын Фрактал. Иная справедливость — недопустима, — одним плавным движением тело Райдена изменило свое положение, уйдя из-под меча, направляемого рукой короля Астала. Совершив высокий прыжок, он оказался на парапете повозки, с находящимся на нем ящиком, похожем на саркофаг или гроб...

Часть 4.

В этот момент лицо Сая изменилось. Он понял, чей.

— Это же Алии... что вы... что вы задумали сделать с телом Алии?! — Меч в его руке вспыхнул как ослепительно обжигающее солнце. Зажав его двумя руками, он взмахнул им по широкой дуге. Нечто вроде сияющего полумесяца понеслось по направлению к Райдену, сумевшего уклониться в самый последний момент. Но все же этот удар задел его. Часть его капюшона справа, как и прядь волос, теперь отсутствовали, а на щеке чуть ниже правого глаза появился необычной формы шрам, напоминающий витиеватый узор золотистого цвета.

— Тцц, — Райден втянул воздух, приложив ладонь к щеке.

Но... в этот миг лицо Сая исказилось, и он опустился на одно колено. Силы моментально оставили его, полностью уйдя на эту необычную атаку. Он и сам не понимал, что именно сделал. Как будто он пользовался оружием не как силой, а как ее принципом.

— Не стоит слишком много пользоваться этим, иначе ты попросту умрешь, — произнес Райден, задумчиво глядя на него. Подняв голову с изможденным выражением на лице, Сай произнес:

— Я... остановлю вас, и верну Алию назад...

— Сейчас ты не можешь... номер два. Ты даже не способен стоять. Не говоря о том, чтобы защитить кого-то, и особенно Рейвена.

— Ваше Величество! — солдаты приготовились выпустить заклинания, образовав широкий полукруг вокруг Сая. Но...

— Остановить атаку... — тихо приказал он, подняв руку. И, обращаясь к инквизитору: -Кальвин — что ты знаешь про него? — задал вопрос Сай, пристально глядя на Инквизитора. Меч исчез из руки, как растаяли защитные купола над солдатами. Он мог удерживать только один — вокруг детей.

— Хмм, — поправив плащ, Райден повернулся и посмотрел на гроб. — Должен ли я говорить тебе? Нет, наверное, не должен. Ты сам все вскоре узнаешь. Не думал, что тебе известно так мало. А Кальвин Рейвен — мы получим его, не сомневайся. Так или иначе.

— Зачем вам понадобился еще и Кальвин? — все тело Сая дрожало от напряжения. Он был полностью сосредоточен на фигуре инквизитора, готовый нанести удар в тот момент, если он попытается сбежать вместе с телом Алии. Поэтому, наверное, он и пропустил тот момент, когда обстановка внезапно изменилась. До него донесся крик. И услышав его, Сай упустил весь контроль над куполом, позабывав даже о Райдене. Он замер, глядя на инквизитора невидящим вздором.

— Сай, чем ты там занимаешься!? — донесся до него знакомый голос. Голос, принадлежащий Кальвину.

На лице Райдена появилось выражение легкого сожаления.

— Жаль, что не сейчас, — пробормотал он. — Пока мы отступим, а ты наслаждайся своей искренней дружбой с Кальвином Рейвеном. Но... ты ведь понимаешь, что это не может длиться вечно.

— Я... — голос Сая сорвался. Он был не в силах повернуть голову.

— Да, ты... пока время еще не настало. Но все уже решено, прощай, Сай Валентайн, — с этими словами Райден дал знак вознице и тот подстегнул лошадей.

— Ваше Величество? Догнать их, догнать! — отдал приказ один из офицеров отряда. Но...

— Отставить, я сказал нет, — Сай поднялся, отказавшись от помощи солдата. Оставьте как есть, — повторил он, глядя вслед быстро уносящимся прочь Райдену с телом Алии.

А затем он повернулся. Взгляд Сая нашел бегущую к ним фигурку, в которой все отчетливее угадывался Кальвин. Темные, небрежно подстриженные волосы, удобная походная одежда. На миг сердце Сая затопило невиданное облегчение, но в следующее мгновение он заставил себя отвернуться.

-Ваше Величество, без сомнений, это он ранил генерала Кольбейна тогда,— один из солдат указал Саю на напрягшегося Йона.

-Значит, это все-таки ты, — произнес Сай, закусив губу. Он некоторое время размышлял, колеблясь, но затем... — Этот человек преступник, взять его, а детей... о детях пусть позаботится Клайм. Позднее я сам найду для них приют.

С этими словами Сай отвернулся от Йона и детей.

— Стой, ты... значит для этого ты спас нас!? — услышал он за своей спиной.

— Братец Йон, не нужно, — девочка рядом с черноволосым человеком подергала его за рукав. Зачит его имя Йон, да? Такое имя монстра? Спиной Сай ощутил убийственное намерение. Услышав крик своих людей 'Осторожно, Ваше Величество, он опасен'! Кто-то из них же начал произносить заклинания, посильнее чем 'В поисках защиты'... Но это был необходимый шаг. То, что он должен был сделать.

— Обезвредить его, но осторожнее с детьми, — отдал он короткий приказ. Смертоносная аура позади окутывала черноволосого монстра. 'Вспомни, что он сделал с Клаймом, вспомни, что для него значат человеческие жизни, нет нужды колебаться', — убеждал себя Сай. И все же... он должен закончить это прежде, чем, Кальвин будет здесь. По какой-то причине он не хотел, чтобы Кальвин видел его таким...

...То, зачем он прибыл сюда, не для спасения Кальвина, для этого... Король не имеет права выбирать, кого из людей своей страны он будет спасать. Не имеет права выбирать, а значит... он не должен поворачиваться... не должен поворачиваться... и все равно...

— А ну повернись ко мне, король — идиот!

'Идиот!?' — вздрогнув, Сай напрягся. Не может быть, ведь Кальвин еще так далеко. Он не мог настолько быстро достигнуть этого места...

— Стоять. Всем остановиться! — приказал Сай, резко обернувшись к солдатам. Он увидел, как рука Кальвина, это действительно был он, сжала запястье этого монстра, Йона, а другая указывала точно в грудь Сая. И лишь убедившись, что никто из них не продолжит атаку, Кальвин с облегчением вздохнул и едва не упал на колени.

— Все обошлось,— скривился он.— Ну, и что вы двое собрались здесь устроить?

Кальвин... Сай разглядывал это лицо, обыкновенно выражающее равнодушие ко всему, кроме книг. Действительно ли то, что сказал Зоар правда, может ли Кальвин, его друг, его лучший друг со времен отряда Лилии, быть тем демоном из легенд, по имени Микалика? 'Нет, неправда. Лавкрит, что ты видишь?' — с замиранием сердца Сай ждал ответа, вглядываясь в глубину этих немного наивных и одновременно сонных глаз. 'Нет, он всего лишь то, что я вижу перед собой. Кальвин Рейвен человек, не больше и не меньше. Но тогда почему...' Облегчение, недоверие, радость... злость... облегчение... облегчение... — сердце Сая затопил весь этот спектр чувств.

— Эй, эй, тебе нехорошо? — голос Кальвина вывел друга из состояния транса. Перед собой король увидел озабоченное лицо Кальвина, потрясшего его за плечо.

— Прости. Я, кажется, задумался...

— Прости? — повторил Кальвин, с сомнением оглядев лицо короля, и щелкнул его по носу.

— Ты что!? — Сай схватился за ушибленный нос.

— А вот что! Это тебе поделом. Спишь с открытыми глазами, несешь всякий вздор, стоит мне недосмотреть. Небось, снова не спал три ночи подряд?

— Я не...

— А ты, почему ты еще здесь? Разве не хотел успокоить Плекки и Риккеля? — не дожидаясь ответа Сая, Кальвин указал пальцем в грудь черноволосого монстра. — Ну же, чего ты ждешь? Не сделай глупости, умоляю, мне стоило таких усилий прибежать сюда вовремя. Я теперь ног почти не чувствую, — простонал Кальвин.

Неуверенно кивнув и настороженно взглянув на Сая, монстр что-то быстро сказал девочке, стоящей рядом. Потом подошел к плачущей паре детей, которые все никак не могли успокоиться. 'К чему эта игра? Что он задумал?' — размышлял Сай. — 'Кальвин, почему ты защищаешь его? Что здесь произошло, пока меня не было? Что этот монстр заставил тебя сделать?'

— А теперь, Сай, будь добр, прикажи своим людям опустить руки, а то, неровен час, что-нибудь сорвется с них, — устало попросил Кальвин, косясь на солдат, которые как догадался Сай, все еще держали на прицеле черноволосого убийцу. Кивком он дал им знак отступить.

— Кальвин, ты знаешь, что это... этот человек...

Ладонь Кальвина зажала рот короля, не дав ему продолжить.

— Позволь мне самому с этим разобраться. Я не собираюсь ни препятствовать совершению правосудия, ни останавливать тебя, у меня нет таких сил. Но я прошу тебя, дай мне поговорить с Йоном несколько минут. Думаю, мы сумеем все уладить.

— Йон? Ты зовешь этого человека по имени? — по какой-то причине Сай ощутил странную грусть.

— Эй, эй, но тебя ведь я тоже называю по имени. У людей есть имена, и поэтому мы и зовем их по имени, разве не так? — Кальвин хлопнул расстроенного друга по плечу. — Вот что, возвращайся в лагерь вместе с солдатами, и жди меня там... Скажем так, — Кальвин на миг задумался, — вы прогнали ужасных монстров Севера и спасли от них этих детей. Ну разве не достойный подвиг для короля Астала? Думаю, твои потомки не поймут, если ты тут же велишь взять под стражу тех, кого спасал... — Кальвин беззаботно рассмеялся и добавил со вздохом, — ну, это был мой самый лучший аргумент, — признался он. — Так ты доверишь мне разобраться с этой проблемой? — Кальвин серьезно взглянул в фиолетовые глаза Сая, пристально смотревшего на него в ответ.

Сай искал. Но и сам не знал, что пытался найти в ответном взгляде. В конце концов он склонил голову.

— Хорошо. Но, Кальвин, — рука Сая сжала запястье друга, — ты ведь обязательно вернешься? Не заставляй меня больше так волноваться, прошу тебя, — умоляющим голосом произнес он. Кальвин выглядел слегка удивленным, и потер подбородок.

— Ну, даже не знаю, как реагировать. Не переживай, обещаю, я вернусь как только закончу здесь. Думаю, я смогу убедить Йона покинуть эту территорию. Обещаю, больше он не доставит тебе неприятностей.

— Покинуть территорию... 'Позволить этому чудовищу остаться на свободе, значит простить все то, что он совершил. Но что если это неверное решение?...' — некоторое время Сай мучительно размышлял. И, наконец, спросил: — Ты сможешь?

— Ага, положись на меня, — Кальвин поднял большой палец.

Со смешанными чувствами и камнем в груди Сай в последний раз оглянулся через плечо, вскакивая в седло своего коня. Кальвин и этот Йон — что общего могло быть между ними? Дети Хаоса — он вспомнил слова того инквизитора по имени Райден. Он сказал, что Сай лицемер и что он также ответственен за те ужасные эксперименты, которые проводятся в Астале. 'Глупости, я бы никогда такого не сделал с детьми, даже если судьбой им было уготовано умереть через несколько лет, я бы такого не сделал. Если бы я и начал исследования, то только с целью попытаться найти ту причину, что не позволяет им жить, так же как и их сверстникам, чтобы попробовать излечить их. Да, излечить таких, как они — если это было возможно, это было бы прекрасно...' — так думал Сай.

Часть 5.

— Э... Йон, — Кальвин неуверенно подошел к молодому человеку.

— Что-то хочешь сказать? Тогда говори сейчас, — голос Йона был сух и холоден. Он с другими детьми собирал разбросанные вокруг уцелевшие остатки их вещей. Все, что осталось от их бывшего дома, теперь было погребено под толстым слоем оплавившегося стекла, в которое тот взрыв превратил землю. Уцелело лишь несколько скаток вещей и одеял.

— Да нет, ничего, просто...

— Ты решил вернуться?

— ...

— Решил вернуться, едва твой друг король с пронзительным взглядом позвал тебя? Что ж, возвращайся, я не стану тебя задерживать.

— Йон, — лицо Кальвина потускнело.

— Не называй меня по имени, ведь для тебя я такой же монстр, как и эти дети. Если для тебя этот король значит больше, чем мы — возвращайся. В конце концов, ты даже не признаешь себя одним из нас.

— Дело не в этом... — Кальвин вздохнул и почесал голову, устремив тоскливый взгляд на изумрудно-голубое небо, которое только-только начало превращаться из полуденного в послеобеденное.

— Тогда в чем же тогда?! Ты разобрался с теми двумя — благодарю тебя от всего сердца. Я проиграл здесь, и твой король спас нас. И за это я тоже должен быть благодарен тебе. Теперь ты видишь, что все, что я говорил о том, что могу убить всех в лагере, включая твоего короля, оказалось блефом. Я настолько слаб, что не смог справиться даже с одним инквизитором. Теперь можешь смеяться надо мной, над всеми нами! — Йон уже кричал. Дети, до того занимавшиеся сбором, замерли и испуганно глядели на эту сцену.

— Послушай, — Кальвин вновь подавил тяжелый вздох, — с чего бы мне смеяться над тобой? Даже если твои методы решения дел мне не нравятся, это не значит, что я смеюсь над тобой. Ты не слабый, ты сильнее многих, именно потому, что тебе есть, что защищать,— этих детей. Я не знаю, что ты задумал, и я понятия не имею, какой путь ты выбрал, только прошу, не втягивай их в это. Возможно, если бы мы смогли доставить их в Астал, то там смогли бы найти способ...

— Хватит! — выкрикнул Йон и голос его был наполнен странной яростью. — Довольно,— повторил он уже тише, вновь возвращайся к работе. — Я не позволю проводить эксперименты над этими детьми, я сам смогу позаботиться о них, я...

Рука Кальвина легла на плечо Йона, заставляя его прерваться.

— Послушай, сейчас я возвращаюсь назад, так как там меня ждут те, кто верит в меня. И я не могу так просто уйти, ничего им не сказав. Но это не значит, что я бросаю всех вас. Я не знаю, насколько я могу верить в то, что ты говоришь, но я точно знаю, что с теми двумя из Инквизиции мне не по пути. Скажем так, мне не нравится их отношение к людям, которые не вписываются в систему их правил. Убирать все, что не входит в правила, Изменять тех, кто не похож на них...

— Кальвин, — Йон поднял голову, — если ты так думаешь. Если ты действительно так считаешь, почему ты не останешься с нами? Пойми, тебе там не место... Скажи, тот король — твой друг?

— Ага, Сай мой друг, — рассеянно протянул Кальвин.

-Ты знаешь, Твиккл может читать в душах людей. Она посмотрела на ауру твоего друга-короля и...

— А, скоро закат, давайте я помогу вам со сборами, куда вы отправитесь, если не секрет?

Рука Йона поднялась и опустилась.

— Не стоит, мы сами привыкли со всем справляться. Иди, твой друг... ждет тебя. Но если ты разочаруешься в людях, мы всегда будем рады принять тебя. Без твоей помощи нам будет нелегко, но мы справимся, — на лице Йона появилось выражение ожесточенной решимости.

— Тогда, — Кальвин оглянулся, — мне наверное...

— Подожди, — внезапно остановил его Йон, пристально глядя в глаза. И потом... — Тенио, подойти сюда, — позвал он.

— Брат Йон, что такое? — прыткий мальчишка подбежал к ним. В руках его было по небольшому мешку, из которых выглядывали какие-то домашние принадлежности.

— Ты отправишься с Кальвином и будешь нашим тайным связным, если мне понадобится что-то... нет, когда Кальвин решит, что хочет вернуться, ты скажешь мне об этом. Также, твоей задачей будет узнать о количестве и местоположении других детей, которых все еще держат в Астале.

— Эй, эй, подожди-ка! — Кальвин замахал руками, поняв, к чему идет разговор. — Ты же не собираешься освободить их всех?

— Кальвин, я думал, мы поняли друг друга, — Йон вздохнул, покачав головой. — Я не сверну с того пути, который выбрал. Не пойми неправильно, я считаю людей Юга лишь ступенью ниже по подлости и жестокости чем те, что живут на Севере. Люди всегда одинаковы. Они всегда пытаются избавиться от того, что считают не подходящим под общие правила. И я не изменил своего мнения. Даже если по какой-то прихоти этот странный король, твой друг, Валентайн, спас нас от этих тварей с Севера, которые прикрываются именем Аттрактора для свершения своих грязных дел. Поэтому, ты возьмешь Тенио с собой и с этого времени будешь ответственным за его жизнь.

— Но ты хотя бы... — Кальвин рассмеялся, оглядев хитрую физиономию мальчишки, — может, стоит спросить мнение самого Тенио?

— Я согласен!!! — воодушевленно воскликнул тот. — Увидеть самую красивую столицу Юга — Виеру, увидеть королевский дворец, и главное сокровищницу...

— Так я и знал, — обреченно вздохнул Кальвин. — Ну, сокровища Астала тебе обещать не могу, но зато увидишь сокровища библиотеки, Познакомишься с ее хранителем, мастером Нельфом, и его внучкой Велькой, — Кальвин прикинул. — Да вы с ней, должно быть, будете одного возраста.

— Не вздумай свалить эту ответственность на других, — глаза Йона, и без того темные, стали черны как ночь.

— Нет-нет, просто вспомнил, что тогда придется найти для Тенио какую-нибудь обязанность, вроде работы. Почему бы тогда ему не помогать старику Нельфу в библиотеке. Работы там хватит на целую армию солдат... Ну, что, Тенио, ты готов? Возьми с собой то, что хочешь...

-У меня все с собой, — на лице Тенио расцвела широкая ухмылка от уха до уха,— он продемонстрировал два своих изогнутых ножа — его любимое оружие, с которым Кальвин печально познакомился еще в Торквемаде.

Через полчаса, пока Кальвин, несмотря на протесты Йона, помогал ему и детям собраться в путь, они с Тенио отправились обратно. Древо знает, каким образом он объяснит все Саю. Его поступок тянул на государственную измену. Тенио весело прыгал впереди. И Кальвин вновь вспомнил о Гвен. Все же, где она застряла? Уж она бы точно примчалась сюда вперед Сая, чтобы хорошенько его обработать своими веерами.

Часть 6.

— Ясно, — рука Сая сжала лист бумаги. Подпись на нем гласила, что документ был послан сверхсрочной почтой и подписан ни кем иным как министром внешних связей.

— Ясно, — повторил он, быстро пробежав газами это письмо, что подал ему Клайм по прибытию в лагерь. Прошло всего несколько часов, а кажется, будто весь мир кардинально изменился. Это письмо действительно меняло все. Но почему именно сейчас?

— И, что ты предпримешь? — наконец поинтересовался Клайм. — Чтобы провести ревизию войск, необходимо, по крайней мере, три дня...

— Ясно,— вновь повторил Сай, похлопав свою лошадь по крупу.

— Слушай, скажи что-нибудь. Люди беспокоятся. Я понимаю, это все так внезапно, но ты должен решить. Если мы будем ждать, время может быть упущено.

— Я понял, — наконец Сай кивнул, сделав глубокий вздох. Он вскинул руку: — Слушайте приказ! Я вынужден покинуть вас. Неотложные дела требуют моего присутствия в столице. Со мной отправится лишь небольшой отряд. Генерал Клайм остается здесь для защиты территории Протектората от возможной новой угрозы. Цель достигнута — чудовище из Кренц-Кренца больше не будет здесь бесчинствовать. Также, та опасность, с которой мы столкнулись, Инквизиция с Севера — на некоторое время они получили хороший урок. Все, кто здесь был — Астал может гордиться вами! — выкрикнул Сай, и услышал в ответ воодушевленный рев солдат.

Глядя на них, Сай думал. Они действительно верили в него, верили в свои силы — по крайне мере, они больше не испытывали необоснованного страха перед неизвестностью. 'Но сейчас', — взгляд короля обратился к Кренц-Кренцу, — 'Кальвин, возвращайся скорее. Я не могу больше ждать тебя здесь. Надеюсь, ты поймешь', — склонив голову, Сай вошел в палатку, туда, где на земляном полу все еще спала Эвенка. Стоило ли потраченное время и усилия того, что он узнал. Кальвин — человек, но это и так было известно ему, просто человек... Неужели Зоар ошибся? Но тогда почему? Рука Сая зависла над телом девушки и отдернулась назад — если разбудить ее сейчас, вернув силу Лавкрита, то она, чего доброго, устроит здесь беспорядок, узнав, что Кальвин все еще не вернулся. Но если этого не сделать — его рука вновь протянулась вперед — то, что произойдет позднее во дворце, может обернуться гораздо более печальными последствиями. Сай легко улыбнулся, проведя пальцами по волосам девушки. Он никогда не думал об Эвенке как о ком-то, кроме друга. Нет, сейчас у него не было такого права — думать о ней как о ком-то кроме друга. Большее — недопустимо. На мгновение Сай ощутил острое отчаяние. Он — ее король, и он мог бы приказать ей, но Кальвину и Эвенке этого не нужно,— они сейчас были на одном уровне, в то время как он не мог даже коснуться их рукой. Если оставить ее здесь, Кальвин может и передумать. У него станет на одну причину меньше, чтобы вернуться в Астал, на одну причину меньше, чтобы вернуться обратно. Несмотря на слова Лантиса... он не хотел их отталкивать. Ладонь Сая сжалась в кулак. Как много было этих причин, которые все еще удерживали Кальвина в Астале? Как много причин удерживали Кальвина от того, чтобы покинуть его, Сая? И что мог король предложить ему такого, что бы он остался? Слишком тонкие нити связывали его и эту страну — и сегодня, после того, как Сай увидел этого человека, Йона, эти нити стали на один волосок тоньше.

— Кальвин, возвращайся скорее, — прошептал Сай. — Я буду ждать тебя.

Через некоторое время король покинул палатку, оставив в ней спящую девушку. Теперь она действительно спала, после того, как изумрудная игла, похожая на жало ядовитого насекомого, вонзилась в ее тело, покинув тело Сая.

Часть 7.

— Вы шутите, наверное,— прошептал ошеломленный Кальвин, услышав новости, что сообщил ему Клайм Кольбейн.

— Да, он так и сказал,— Клайм выглядел раздраженным и отчего-то обеспокоенным. — Передал, чтобы вы двое немедленно возвращались в столицу. С ним отправился только Рэй Нордис.

— В столицу, ура! Мы скоро увидим дворец!! — беспечный и не о чем не волнующийся Тенио приплясывал вокруг них, размахивая своими ножами словно флагами. Клайм покосился на него:

— Да, тут есть одна проблема, твоя подруга... она...

— А? — на лице Кальвина появилось озадаченное выражение. И тут... казалось, на него обрушилась скала, очень разгневанная скала. Разгневанная, и отчего-то расстроенная чем-то, что было его виной. Эта 'скала' стоя одной ногой на нем, лежащем в грязи ничком, кричала:

— Ты изменник, неблагодарный трус, скотина, грязный... — таких слов он никогда раньше не слышал от Гвен. Таких слов девушки вообще не должны произносить, но...

— АААЙ! — во всю заорал он, когда одну его руку вывернули за спину.

— Я заставлю тебя молить о пощаде, на коленях просить.

— А, Гвен, это ты? ААЙЙя!!! — теперь и вторая его рука оказалась вывернута под неестественным углом, а вес сапожка на его спине еще увеличился. Клайм и Тенио во все глаза смотрели на эту сцену. Должно быть, со стороны она могла показаться забавной.

— Эй ты, не стой столбом! Помоги мне связать этого преступника, — палец Гвен ткнулся прямо в Тенио.

— Но, братец Кальвин... он...

— Это только тренировка, тренировка! — заверила его девушка. — Раз теперь ты взят на воспитание этой бездарностью, я также буду твоим учителем, ну как тебе?

— Урра!! — радостный крик Тенио окончательно лишил Кальвина всякой надежды, значит она все слышала...— Что я должен делать? — деловито спросил мальчишка.

— ЭЭэй...

Вокруг веселой компании собралась уже добрая половина лагеря, с интересом наблюдая за тем, чем же все закончится. Кальвин уже и не пытался сопротивляться. Так как знал, это будет только хуже. Когда все, наконец, закончилось, он представлял собой уже хорошенько связанную и утрамбованную дичь. Веревки на запястьях, веревки на ногах, кляп во рту и удавка на шее.

— Готовься к смерти!!! — боевой расписной веер был занесен над его головой.

— ГЕЕН, я пошу.. ощения... — невнятные слова донеслись из-под кляпа во рту Кальвина. И...

Веер был аккуратно и медленно спрятан за спину.

— Уф, — девушка утерла лоб, поправив прическу, и улыбнулась удовлетворенной улыбкой. — Ну, так-то лучше. Тенио, ты хороший ученик, — похвалила она. От таких слов мальчишка вновь затанцевал на месте. Солдаты захохотали, и лишь Клайм все еще старательно сохранял серьезный вид. Но Кальвин-то видел, как он украдкой прятал усмешку. Он у него получит, когда он сможет освободиться.

— Ну, мы пошли, генерал, — кивнула Гвен.

'Вы шутите?' — успел подумать Кальвин. Один конец веревки был вручен Тенио.

— Тебе доверена важная миссия — вести приговоренного к казни, — доверительно сообщила Гвен.

Ощущая, как горят его щеки, Кальвин старательно зажмурился, чтобы только не видеть ухмыляющихся лиц солдат.

— Да, ловко она тебя заарканила...

— Счастливые...

— Удачи...

'Черт бы их побрал', — прорычал про себя Кальвин. — 'Черт бы побрал тебя, Сай. Почему ты не остался, тогда бы за все отдуваться пришлось не одному мне'.

Часть 8.

(День спустя. Королевский дворец. Кабинет короля.)

— Ваше Величество, вызывали? — Сай едва поднял взгляд, отрываясь от работы. На пороге его кабинета находился Мизар Фон Грассе. Стройная фигура, шелковые черные волосы, собранные в низкий свободный хвост с левой стороны. Одет в обычный синий камзол без рукавов и черную блузу, перепоясанную бело-синим полосатым поясом-шарфом. Глаза этого человека, казалось, оценивали всех и каждого лишь с позиции того, насколько этот или тот может быть полезен либо бесполезен. Он редко улыбался. Но когда улыбка все же появлялась на его лице, обычно она была пугающей для собеседника. Так как часто это было последнее, что он видел. Потому, что этот человек, его советник, адъютант генерала Клайма Кольбейна, был убийцей, получавшим приказы лишь от самого короля. Хотя, Сай должен был признаться себе, еще ни разу ему не приходилось отдавать такой приказ, так как этот человек не нуждался в них. Своим острым, странно устроенным умом — иногда Сай вообще не понимал, о чем он думает — этот человек создавал комбинации из событий и слов, недоступные простому сознанию. Поговаривали, что он лично убил своего отца и всех братьев, чтобы возвести на престол Франциза фон Грассе Рейгн. Но теперь...

— Подойди, — жестом велел ему Сай. — Вот, — он пододвинул к краю стола письмо. — Хочу узнать, что ты думаешь по этому поводу.

Быстро подойдя к столу, своей тонкой рукой Мизар взял со стола послание. В нем были написаны следующие строки:

'С этого дня Ксанада разрывает все дипломатические, экономические и иные отношения с государством Астал и его королем Саем Валентайном. Также мы считаем себя свободными ото всех обязательств военных и иных, которые были наложены ранее. Таким образом, с этого дня любая попытка вмешательства во внутренние или внешние дела Ксанады будет расцениваться как военное вторжение и будет пресечена в соответствии с этим.

Подписано и скреплено печатью,

Франциз Фон Грассе Рейгн, правитель Ксанады'.

Прочитав письмо, Мизар положил его обратно на стол и повернулся к дверям.

— Я не отпускал тебя, — глаза Сая сузились. Этот человек был абсолютно непредсказуем.

— Ваше Величество, вы ведь вызвали меня не для того, чтобы я просто прочел этот фарс.

— Ты считаешь это письмо фарсом?

— Именно, — Мизар повернулся к королю, лицо его было непроницаемым. Да что такое творится с ним? Как будто все эмоции были полностью стерты с него. — Мой брат всегда был таким — недалеким глупцом. Такие глупцы не ценят то, что получают и не понимают, что могут потерять... даже собственную жизнь, — закончил после некоторой паузы Мизар, склонив голову.

— Постой, ты же не собираешься убить собственного брата? — Сай пристально вгляделся в лицо этого человека, что стоял перед ним.

— Ваше Величество, это семейное дело. Позвольте мне самому разобраться с 'этим'. Дайте мне три дня, это более чем достаточно.

-Хорошо, — наконец с трудом произнес Сай. — Но не делай ничего лишнего, я не хочу чтобы это дело закончилось кровью. Если это всего лишь досадная ошибка, — Сай потер переносицу, чувствуя, себя нехорошо.

— Ваше Величество пребывает в добром здравии? — поинтересовался Мизар. Сай тотчас же отнял пальцы. Этот человек был слишком проницательным. А он пока не был готов раскрывать ему больше, чем это было необходимо.

— Да, я вполне здоров. Просто бессонная ночь, — мягко ответил он.

Некоторое время Фон Грассе смотрел на короля, абсолютно не смущаясь, затем кивнул. Впрочем, Сай не был уверен, что он принял на веру слова своего короля. Для этого человека не было авторитетов, кроме собственного. Что ж, тем более ценен он для Астала.

— Значит, ты считаешь, что все это ошибка, да? — чтобы сменить тему задал вопрос Сай.

— О да, не беспокойтесь. Это действительно лишь ошибка, незначительная досадная случайность. Ничего более. Ничего такого, о чем Вашему Величеству следует беспокоиться, — с этими словами Мизар приложил ладонь к груди, прощаясь с королем. Он понял, что сказал лишнее, но не придал этому такого значения.

— Будь осторожен, в тех местах может быть неспокойно, Инквизиция... Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Ты нужен мне живым.

— О, — взгляд ледяных глаз убийцы вспыхнул, — это честь для меня, слышать такие слова. — С новым, на этот раз куда более глубоким поклоном, Фон Грассе покинул кабинет короля.

'...я разберусь с 'этим''

'Хорошо'.

Снова... возможно он опять отдал приказ, из-за которого возникнут новые и новые смерти, думал Сай. Досадная случайность, да? Но конечно это не было случайностью. То письмо, что сейчас лежало перед Саем, было отречением. Внезапная смена курса, отказ от альянса, отказ от всех отношений. Значит, Ксанада больше... сложив руки в замок Сай уткнулся в них лицом.

— Неужели я что-то сделал не так...?

И в этот миг произошло то, что происходило уже не раз. Но к чему он так и не смог привыкнуть. Рука Сая сжала грудь. Теперь, когда он остался один, не было нужды сдерживаться — боль терзала его. Боль, настолько сильная, что, казалось, его сердце готово разорваться. Она была с ним с того самого времени, как он принял в себя иглу Лавкрита, но она не ушла и после того, как он вернул ее в тело Эвенки. Это было следствием смешения сил двух Слепых Безумных Богов.

— ...ты снова сделал нечто не необходимое и теперь расплачиваешься за это...

Сай с трудом поднял голову. Затуманенным от боли взглядом он увидел расплывчатый силуэт в светлых одеждах.

— Как и ожидалось, ты не остался в стороне.

— Я говорил, что могу ощущать все, что происходит с такими же осколками, как и я, — подойдя к краю стола, Лантис повертел в руке вазочку с заклинанием Талиона.

— Ты говоришь так, словно ты и есть Сон.

— Верно, я и есть Сон, — кивнул Лантис.— Я и Сон давно стали единым целым. Никто не выиграл, теперь я частично он и он частично я — мы просто совершили взаимовыгодную сделку. Если же ты так продолжишь играть со своим телом, то у тебя просто не останется сил бороться. — С этими словами рука Лантиса легла на плечо тяжело дышащего короля. — Своим поступком ты подверг опасности не только себя, но и мою сестру.

Сай непроизвольно вздрогнул.

— У меня не было выхода, тот монстр в Вальце...

— Но это же неправда, — Лантис склонился над королем, почти вплотную приблизив свои губы к его уху. — Ты действовал не во имя спасения людей, и не во имя избавления мира от того отвратительного чудовища по имени Йон. Все, что ты делал — ты делал лишь с одной целью — узнать правду о Кальвине Рейвене. — Лантис выпрямился, разведя руками. — Но конечно, ты не узнал ничего. Если это все, что тебе было нужно — ты мог просто спросить меня, и я бы ответил на такой простой вопрос.

— Ты запретил мне приближаться к нему, как я могу... спросить тебя, — сделав глубокий вздох, Сай опустил интенсивность боли на уровень, где она стала просто очень сильной, а не невыносимой.

— Защитить друга, возможность помочь своему другу, ответить на все его чувства, отдать ему долг — эти мысли принадлежат тебе или Кальвину Рейвену? — задал такой вопрос Лантис. И безжалостно продолжил: — Ты боишься, хотя и не признаешься в этом сам себе. Боишься, что однажды Кальвин Рейвен, нет, Микалика, уйдет туда, где ты не сможешь защитить его, уйдет туда, чтобы спасти тебя, своего лучшего друга. И тогда, — голос Лантиса зазвучал как собственные мысли Сая: — 'Если я не могу удержать его, если не могу спасти его, если я не могу сражаться за него, тогда... не лучше бы мне просто его...'

— Замолчи! — закричал Сай. — Замолчи, я не хочу слышать это. Кальвин просто человек, Лавкрит сказал это, и я знаю это. Он не Микалика, о котором ты говоришь. Он не демон, живший тысячелетия назад. Я не знаю кто он такой, все те видения просто дурной сон. А Кальвин — он просто человек! — Сай порывисто поднялся, сделав рукой отметающий жест в сторону.

— Конечно, конечно, — Лантис пожал плечами, — сейчас он просто человек, такой же, как и ты. Но разве ты можешь так называть себя?

— Я — человек.

— Даже если внутри тебя находится Безумная разрушительная сила? — брови Лантиса приподнялись.

— Да, я не такой как ты, я не позволю чему-то подавить свой разум, не обменяю свою душу на возможность пользоваться этой силой.

— Ты так говоришь, но как долго ты будешь цепляться за эту иллюзию? Пока ты сумел не поддаться искушению и не забрал осколок мозаики Лавкрита из тела моей сестры. Тебе удалось подавить в себе эту жажду. По правде сказать, я не думал, что тебе столько удастся. Но если бы ты поддался этому искушению, я бы убил тебя в следующий миг, — просто закончил Лантис.

Сай услышал в его словах холодную констатацию факта.

— И что стало бы с королевством?

— Я нашел бы замену для тебя. Это не так уж сложно сделать. Кое-кто из твоих братьев и сестер все еще живы, и только мне известно их местонахождение. Но тебе не стоит волноваться об этом. Ведь ты оказался достаточно силен. — Лантис сделал паузу. — Я предупреждаю тебя в последний раз — не пытайся самостоятельно поглотить другие осколки мозаики, пока я не скажу тебе, что это время пришло. И, кстати, хотя теперь ты знаешь, что Лавкрит находится внутри моей сестры, ты и пальцем не тронешь ее, ты не посмеешь еще раз воспользоваться ее силой. Ты вообще к ней не притронешься. Она не для тебя, как и не для Кальвина Рейвена. Как и не для стран Фрактала...

— Страны Фрактала? О чем ты? — Сай заставил руки лежать мирно на столе, хотя его ногти до крови врезались в ладони.

— Конфедерация Приоры и Сон — все они выпали из-под власти осколков Бифуркатора и перешли под влияние Фрактала — его брата. Иногда старые легенды не так уж и легендарны, — с таинственной улыбкой, Лантис повернулся дверям. — А, кажется к тебе гости. Надеюсь, ты будешь вести себя благоразумно, раз уж я дам тебе небольшую поблажку. — С этими странными словами, силуэт Лантиса просто растворился на фоне белоснежной двери.

— Гости? — Сай подождал, прислушиваясь к тишине за дверьми его кабинета. Тишина... теперь, когда Алии, Криса и Клайма больше не было во дворце, все вновь вернулось в свое русло. Интриги министров Эридиа и Салавея, бумажная волокита, канцелярская работа — Саю подумалось, что они занимаются какими-то незначительными делами. Обыкновенные повседневные обязанности. Казалось, страна вошла в мирное, стабильное русло, и будто бы все так и должно быть.

"Но, не топчусь ли я на месте, не в силах сдвинуться с мертвой точки? Все, что я делал до сих пор, укрепляло страну изнутри. Создавал академии, проводил реформы. Не прошло и года, с тех пор как я стал королем, а эта страна кардинально изменилась, превратившись в мощную державу, самое сильное государство на юге континента. Мирный договор с Риокией еще больше будет этому способствовать. Удержал власть в Протекторате Вальца, и, несомненно, Мизар Фон Грассе сумеет разобраться с Ксанадой. И все же, почему мне кажется, что я не делаю ничего?" — так размышлял корошль.

Поднявшись из-за стола, Сай покинул кабинет, взяв с собой кое-какие документы. С ними он поработает в своей спальне. Если он останется в кабинете еще на десять минут, встречи с разгневанной Даной Торн ему не избежать. Поэтому Сай решил, что отныне будет просто забирать всю работу в спальню, где никто не помешает ему работать, сколько необходимо... Его шаги гулко отдавались под сводами коридора. Король шел, не поднимая головы, погруженный в размышления.

Мысли его обратились к Конфедерации Приоры. Еще совсем недавно это было всего лишь одно из государственных образований на севере континента, но сейчас что-то там изменилось. Вести с той стороны поступали крайне скудно, а то, что было известно — власть короля превратилась в фикцию и теперь всеми делами управляет Синод, точнее, та его часть, что называлась Инквизицией. Организация, обладающая абсолютными полномочиями как внутри, так и вне страны. Инквизиция, карающая и убивающая во имя Фрактала и Аттрактора, получившая безоговорочное право признавать людей еретиками, проводя дикие эксперименты над Детьми Хаоса, и в то же время, обладая собственной военной силой, численность которой не известна. Тех отрывочных сведений, что приносили королю немногочисленные шпионы, было недостаточно. Последние события с дерзкими действиями Инквизиции, фактически на территории Астала в Вальце, показали, что Приора больше не считала нужным соблюдать хрупкое равновесие. И сейчас как никогда Саю была необходимо сила, сила чтобы противостоять этим изменениям, которые начали происходить в мире. Событиям, ход которых все ускорялся. Его собственных уже не хватало. Любая сила, которую он только мог использовать... Но, прежде, ему нужно как можно скорее разобраться в себе. 'Страх, что однажды Кальвин Рейвен уйдет туда, где ты не сможешь защитить его...' — слова Лантиса эхом звенели в голове. Не Микалику — Кальвина Рейвена. Его друга, а не древнюю сущность из легенд.... И для этого ему нужно...

Ладонь Сая легла на ручку двери, ведущей в его спальню. Но в этот момент он с легким удивлением обнаружил, что та приоткрыта. Дана Торн затеяла внеочередную уборку? — Сай настороженно приотворил дверцу. В поле его зрения попал лишь край гардероба. Король рискнул открыть дверь шире и тут...

Глава 17. Направление: Север, Юг, Запад.

Часть 1.

Сняв капюшон со своих красно-коричневых коротких волос, Крис Энн достал из мешочка, что был привязан к поясу, небольшую серьгу. Она была точной копией второйит — в правом ухе. Каплевидная серьга с изумрудом. Сделав глубокий вздох, он направился к главным воротам, ведущим в столицу Приоры — Тир. Стены, поднимающиеся кольцо за кольцом, где каждое последующее было меньше предыдущего, были выполнены из цельных белоснежных корабельных бревен, украшенных невероятной по тонкости резьбой древних мастеров. Они потрясали при каждом взгляде на них. Тир разделялся на секторы, напоминающие лучи солнца. Город, состоящий из восьми колец, по числу Ликов Святого Фрактала. Но на самом деле это название появилось лишь в последние десятилетия, по аналогии с Семью Слепыми Безумными Богами. И в центральном, самом маленьком кольце располагалось сердце конфедерации Приоры.

Сама конфедерация возникла не далее, чем несколько десятилетий назад. Ранее это были лишь отдельные независимые мелкие государства: Аш, Таара, Цзе Сон, Картикея. Но при последнем главе Синода, Йевее 11, полностью сосредоточившем в своих руках всю полноту государственной власти при слабом безвольном правителе, эти государства были объединены под священной сенью власти Приоры. Как страны, благословленной Аттрактором, и сыном его Фракталом. Императорская власть была лишь фикцией. Хотя, формально конфедерация управлялась светской властью, но фактически вся она была отдана в руки Синода и Инквизиции, забравших невероятное влияние. Создание сотен церквей, монастырей, школ и исследовательских лабораторий. Люди, говорящие, как считается, с самим Аттрактором... Вся полнота власти, вся полнота веры. Новая Приора, полностью изгнавшая из страны всех, кто придерживался прежних порядков. Тех, кто верил, что Приора находилась под покровительством Даркнуара, одного из осколков Бифуркатора называемого павшим сыном Бога — Аттрактора. Страна, отныне считающая еретиками всех, кто не принял власти Синода. И даже утонченный Сон с его системой философии Древа все же считался частью этой конфедерации. Конфедерации, на которую все эти годы шпионил Крис.

Возвращение... не таким он представлял его. Если бы все сложилось иначе, он бы ни за что не вернулся сюда. Но... пальцы Криса продели серьгу в левое ухо,— никто так просто не дал бы ему забыть о прошлом. Он бросил все и вернулся сюда. Даже Алию.... даже тело своей любимой сестры.

Расстегнув свой плащ-пальто, Крис наслаждался неожиданным холодом. В Астале температура редко опускалась ниже комфортных 10 градусов даже зимой. Покидая страну, он оставил за собой легкий дождь начала зимы. И даже воспользовавшись тем гребнем, Предметом залога, данным ему Саем, он достиг Приоры лишь к январю.

Чем ближе к Тиру он подходил, тем явственнее понимал, насколько изменилась эта страна. Его родная страна. Он принуждал себя не думать об этом, но не мог заставить не видеть и не слышать. 'Все равно, тебя это не волнует, все, что тебе нужно,— доставить эти документы в столицу и весь долг будет уплачен'. И тогда он сможет попросить об одной милости. Возможно, ему будет даровано это право. Алия, подожди, я обязательно вернусь за тобой...

Двое стражников в серебристых кольчугах проверяли всех входящих в город, будь то фермер на повозке, до верху наполненной редкими в это время овощами, или торговец, ведущий небольшой караван, груженый всевозможным сундуками и ящиками. Этот караван наверняка пришел из порта в двадцати милях вниз по каналу, соединяющему один из секторов Тира с морем. Наступила зима, и канал уже был покрыт довольно толстым слоем льда. Теперь он служил местом для развлечения горожан, которые катались по нему на лыжах ледянках. А ниже к морю, канал был задействован как санный путь для местных крестьян. Дыхание людей облаком вырывалось из ртов, а дым из труб над домами почти вертикально уносился к небу. Здесь оно было совсем иным, едва ли не бледно голубым. В этих краях в нем совсем не было того оттенка изумруда, к которому Крис уже успел привыкнуть за годы жизни в Астале.

-ВЫ!— один из стражников, охраняющих главные городские ворота Тира, выпучил глаза, уставившись на серьгу в правом ухе Криса.

Кивнув, он вновь поглубже натянул капюшон, спросив.

— Могу я войти?

— ДДда, господин, Энн... но мы... думали, что вы, и ваша сестра...

Грустная улыбка появилась на губах Криса. Если даже эти стражники помнят события тех дней... Он покачал головой.

-Алии больше нет...

— Примите наши глубокие соболезнования, мы, как и все, ни на миг не поверили, что то, в чем обвинили вашего отца — правда, Я уверен, большинство так считает...

— Простите, но мне нужно идти...— Крис указал рукой через плечо. Очередь, выстроившаяся за ними, во все глаза смотрела на диковинную сцену.

— Всем, сохранять порядок, приготовить документы!— рявкнул один из стражников, тот, кто первым заговорил с Крисом. Очередь заволновалась. Воспользовавшись замешательством, Крис быстро проскользнул под главной аркой ворот. Над ней было высеченное в дереве изображение солнца с расходящимися от него лучами. Точно такое же изображение было выгравировано на его серьгах. Может быть, лучше было избавиться от них? Рука Криса потянулась к ним, но потом опустилась. Нет, еще не время. Еще осталось то, что ему необходимо закончить, а после того, как все долги будут уплачены, он сможет сам выбирать свой путь. Когда отдаст эти документы, что лежали в небольшом рюкзачке за его плечами, тогда он станет свободным ото всех обязательств.

Кольцо за кольцом он следовал по городу, приближаясь к сердцу этой страны. Последние ворота, ведущие на главную площадь, никем не охранялись. Да и кто в здравом уме захочет попасть сюда по доброй воле? Площадь, наполовину заметенная снегом,— на ней могло бы поместиться целое поле битвы. Единственные здания в городе, которые были построены не из дерева, высились на ней. Два здания, разделенные лишь тонкой полоской незамерзающей воды в канале, стрелой рассекающей площадь точно пополам. Королевский дворец справа и Синод слева. Вычурная изломанная архитектура со множеством переходов и галерей, куполов и открытых дворов,— королевский дворец устремлялся вверх на целых пять этажей, построенный из розоватого горного мрамора. Здание Синода, слишком строгое по контрасту, высеченное из серых гранитных плит. Возносящееся ввысь множество шпилей и остроконечных крыш, резные стрельчатые окна и темные провалы арок. Однако, несмотря на внешнее изящество, от этого здания веяло холодом и тьмой. Те, кто входили сюда не по своей воле, редко возвращались из казематов Инквизиции. Даже в безветренную погоду на этой площади гуляли вихревые потоки. Закутавшись в плащ, одинокая фигурка пересекала огромную пустынную площадь, направляясь к зданию, стоящему с лева.

Внутри здания Крис остановил попавшуюся ему навстречу пару инквизитора и клирика — двух девушек. Казалось, те удивились, одарив его недоверчивыми взглядами, но молча указали ему на главную лестницу, ведущую в приемную главы Синода. Крис прямо таки ощущал спиной их сверлящие взгляды. Здесь, в стенах Синода было принято носить положенную религий свободную одежду, состоящую из тоги и плаща, накинутого лишь на одно плечо. В зависимости от ранга они могли быть различных цветов. Самым высшим считался малиновый, а самым низшим — белый. Все совсем не так, как Астале.

Инкрустированные янтарем двери с изображенным на них солнцем, восходящим над символическим изображением Древа в виде спирали, распахнулись под нажатием Криса. Взгляд его был устремлен на одинокую фигуру, сидящую за массивным столом в дальнем конце зала, ярко освещенного множеством люстр со свечами. Здесь не было магических светильников. Помимо освещения, эти свечи давали и тепло, так ценное в этом холодном краю.

Только подойдя к дальнему концу залы, Крис заметил еще троих людей, стоящих у стены и о чем-то перешептывавшихся друг с другом. Все в ранге не ниже заместителей Правой или Левой Длани. А один из них... Крис узнал его,— Маэсс, Левая Длань Синода. Зубы Криса скрипнули, но он заставил себя не глядеть в ту сторону. так же молча, как вошел, он остановился в метре от стола, за которым работал глава Синода. Это был человек лет шестидесяти, сухощавый, с длинными золотистыми волосами, гладко зачесанными назад. В них поблескивали серебристые нити. Голову его венчала небольшая шапочка в виде пирамидки малинового цвета, какого были и остальная его одежда. Узкие глаза блеснули за стеклами очков, а тонкие губы чуть сжались, когда он увидел посетителя. Этот человек излучал ауру властности и силы, внутри него словно находилась острая игла, которой он поражал всех несогласных с его волей. Игла, подавляющая любое сопротивление. Таким был глава Синода Приоры, считающийся избранным самим Фракталом, сыном Аттрактора. Человек, проводящий в мир приказы, которые, как считалось, исходили из Вершины Древа.

Люди, до того разговаривавшие у стены, отвлеклись от своего занятия. Судя по их шепоту, они явно узнали серьги в его ушах. Но Крис... достав из рюкзака стопку бумаг, бросил их в воздух перед главой Синода. Листы запорхали и рассыпались по столу и плитами пола в виде красно — белых ромбов. Еще несколько мгновений Крис смотрел, не мигая, в глаза главы Синода, так и не сказавшему ни слова, а затем повернулся.

— Прощайте, теперь я больше вам ничем не обязан...— произнес он.

— Постой...— этот голос настиг Криса на пол пути к выходу из зала. 'Не останавливайся, не останавливайся, если остановишься, они снова опутают тебя по рукам и ногам... не слушай, теперь ты свободен, не...' — так он твердил себе.

— Благодарю за работу, теперь грех твоего отца — еретика Люсьена Энн смыт с тебя,— вот, что произнес этот голос за его спиной. Голос, излучающий ауру властности и силы.— Но разве ты не хотел попросить об одной милости?

'Не отвечай, это уже не важно... это уже...'

— Например, разве ты не хотел бы, чтобы твоя любимая сестра вновь позвала тебя по имени?

— Не смейте так говорить! — яростно выкрикнул Крис, резко разворачиваясь и наставив дрожащий палец в грудь главы Синода.

— Как смеешь ты так разговаривать с главой Синода! — гневно воскликнул Маэсс, Левая Длань. -Ваше святейшество это не допусти...

Но всего один жест поднятой руки главы Синода заставил того умолкнуть.

— Значит, ты этого не хочешь? Не хочешь вновь увидеть свою несчастную сестру живой? Исправить эту нелепую ошибку — ее смерть. Считается, что когда один из близнецов умирает, душа второго не отправляется к Аттрактору. Она будет вечно следовать за своей второй половинкой, зовя его за собой, пока он, наконец, не откажется от жизни.

— Как вы смеете так говорить?! Ваши слова — лицемерие и ложь.

— Ложь?— глава Синода отложил бумагу, над которой работал и перешел к следующей, поправив очки.— Ты, должно быть, много знаешь о высшей нелинейной магии, раз так говоришь? А что если бы это было правдой? На что ты готов, чтобы вновь услышать ее голос?

— Я не... это ужасно,— на лице Криса появилось отвращение. Как мог этот человек говорить о чем-то подобном?

— Ужасно? Ничуть. Но можешь не продолжать. Все твои слова вызваны лишь отчаянием, ты не понимаешь, что делать дальше. Ты выполнил то, что было нужно, и теперь столкнулся с пустотой. Эта пустота может поглотить тебя, если ты не зажжешь свет надежды, что нужен тебе. Поэтому...

— Ваше святейшество, я привел ее... -прозвучал голос позади Криса у входа в зал.

'не оборачивайся' — приказал он себе.

— Поэтому, взяв на себя великий грех и предугадав, то, о чем ты втайне мечтал, то, на что ты так надеялся... но разве желание быть с близким тебе человеком — это грех? Нет,— глава Синода покачал головой,— я так не считаю, и поэтому я сделаю тебе этот подарок.

-Бра... тик...

Этот голос!!! ЭТОТ ГОЛОС... 'не оборачивайся, не обора...'

— Братик, это я, Алия...

— НЕЕТ! — Крис зажал руками уши, упав на колени. 'Не оборачивайся, это невозможно, Алия мертва, ее тело похоронено в склепе королевского дворца в Виере, это не может быть она...'

В этот миг легкая рука легла на его плечо, и потом он ощутил, как нежные ладони обвивают его шею. Руки его упали на колени, Подняв взгляд, он увидел над собой полное сочувствия лицо, свое собственное лицо, лицо как две капли воды похожее на его,— лицо Алии...

— Как... это... возможно?

— Об этом вы сможете поговорить позднее, а теперь к делу,— глава Синода поднялся из-за стола, Алия разомкнула свои объятия, но ее рука осталась на его плече, Крис не смог заставить себя повернуться к ней второй раз. Все это было похоже на сон, на странный, невероятный сон. А меж тем, глава Синода продолжил,— теперь, когда ты смыл свой грех и твое сердце, наконец, обрело спокойствие, я хочу, чтобы ты продолжил сотрудничество с нами.

— Чего вы хотите от меня? — смог выговорить все еще потрясенный Крис.

— То, что начал твой отец и то, в чем он почти преуспел. Но из-за своей глупости так и не успел завершить, Эксперименты. Я хочу, чтобы ты возглавил исследовательскую лабораторию, которой до этого руководил твой отец с помощью твой матери. Думаю, твоя воскресшая сестра будет помогать тебе.

— Да, братик, я буду помогать братику во всем,— радостно воскликнула Алия. Алия... это был голос Алии, она помнила его, но...

-Я...— если он откажется, то даже такая Алия растворится как дым, и тогда он по настоящему останется один на один с пустотой, в которой жил все это время. Он жил, но на самом деле был мертв. Он ел, спал, но был мертв. Он был уверен, что это тело его сестры, каким бы образом им не удалось доставить ее сюда. Частичка ее души проглядывала в той новой сложной личности, которой она стала. Чем бы или кем она не являлась теперь. Но больше он не имел права бросить ее одну, а значит... он вновь своими руками набросит на себя эти цепи.

-Я принимаю ваше предложение,— обратился он к главе Синода.— Я буду работать в лаборатории. Алия,— Крис нежно снял руку сестры, выглядящей удивленно со своего плеча,— возвращайся в свою комнату, где ты живешь. Я скоро вернусь, и мы сможем поговорить.

— Братик куда-то уходит? Я хочу с тобой.

— Могу я попросить вас...— Крис взглянул на Левую Длань, стараясь забыть его лицо, лицо того, кто отдал тот приказ, когда весь их прежний мир рухнул в одночасье.

— Брат, я хочу остаться с тобой!!! — крик Алии, уводимой Маэссом, оборвался закрытыми дверьми.

— Я хочу увидеть Его. Вы понимаете, о ком я говорю? — наконец спросил он.

-Ты странный человек, чего ты хочешь добиться этой встречей? — спросил глава Синода.— Но если ты этого желаешь, не вижу причин отказать. Можешь увидеться с Ним. Но предупреждаю, он совсем не изменился.

— Я хочу просто увидеть дядю, вот и все...— твердо ответил Крис.

— Ты все еще считаешь его своим родственником? После того, что он сделал с вами? После того, как он собственноручно подписал приказ о низложении второй по влиянию семьи в Приоре? Да, действительно необычный человек. Это долгое пребывание на еретическом Юге изменило тебя. Ну ничего, все исправимо. Завтра я жду тебя на личной исповеди и покаянии.

— Да, — выдохнул Крис.— Теперь я могу идти?

— Ступай и выкинь из головы все греховные мысли. Теперь ты стал одним из нас. Забудь про Юг, забудь про еретика номер два Валентайна. Ты вновь принадлежишь нам.

— Да, ваше...святейшество.

Часть 2.

( Астал. Королевский дворец)

-А, привет Сай,— на глазах удивленного короля, Кальвин махнул ему рукой, так и не оторвав взгляд от книги, которую читал. Лежа на его разобранной кровати, удобно устроившись на подушке, он закинул ногу на ногу.

— Ну, и что ты здесь делаешь в моей постели? — на лицо Сая вернулась его обычная улыбка. Это произошло так естественно, что ему почти не пришлось притворяться, как он поступал во всех иных случаях. Уже одно то, что он видел своего друга здесь, в такой простой и естественной обстановке, делало его задачу куда проще. Настолько простой, что даже боль, терзавшая его грудь и глаза, ставшая уже почти привычной, отступила ненадолго.

-Знаешь. Пока меня не было, у меня был много времени, чтобы подумать обо всем.

— Да? — Сай оглянулся по сторонам. Что-то уж слишком тихо. Он не заметил Эвенки. Подойдя к секретеру, он принялся раскладывать свои документы на его поверхности, стараясь рассортировать их так, чтобы потом можно было работать с большим комфортом.

— Так вот, я встретил многих людей, принца Риокии Ренье и его жену Розетту, того страшного парня из инквизиции по имени Райден, затем этих Детей Хаоса во главе с Йоном, и многих других. Одни были добры к нам, другие хотели убить или схватить меня. Но знаешь, я понял простую и гениальную вещь,— все они действовали из каких-то своих побуждений. У всех них была какая-то цель, которую они стремились достигнуть всеми возможными способами. И тогда я решил... эй ты слушаешь меня? — недовольство послышалось в голосе Кальвина,— он запустил в Сая книгой, которую тот поймал на лету и аккуратно положил в сторону, не отрываясь от своего занятия.

— Конечно, я внимательно слушаю тебя, Кальвин.

— Так вот, я постиг удивительную вещь,— чтобы чего-то достичь в этой жизни, у тебя должна быть эта цель, эта мечта, к которой нужно стремиться всеми возможными способами. А тех, кто препятствует ее осуществлению,— убирать с дороги или склонять на свою сторону.

— Интересно послушать,— рассеянно отозвался Сай. Уже обмакнув перо в золотые чернила, он приготовился исправить ошибку, которую только что заметил, отодвинув свое кресло.

Подозрительно оглядев друга, Кальвин сел на кровати, подогнув под себя ноги, и закинув руки за голову.

— Так вот. Знаешь, у меня ведь тоже есть эта мечта, и я собираюсь достигнуть ее. Нет, фактически я поклялся, что достигну ее несмотря ни на что. И знаешь, чего я хочу? Нет, свою мечту я тебе ни за что не расскажу. Но у меня есть одно желание, которое очень важно... Эй! Не смей смеяться! — палец Кальвина ткнул в сторону Сая.

'Хорошо, Кальвин, что ты не видишь моего лица',— подумал Сай. На самом деле за смехом он постарался скрыть дрожь, пробравшую все его тело, когда очередная волна боли прокатилась по нему.

— ...я хочу, чтобы ты немедленно, сегодня же назначил меня ректором новой королевской академии наук, в которой уже есть библиотека из ста тысяч книг. Да, да, я уже все решил. Знаешь, за все те злоключения, на которые ты отправил меня и Гвен, думаю, я уже вполне заслужил такую малость. Ну что, когда выйдет указ о моем назначении? — Кальвин прикрыл один глаз, искоса глядя на друга и протягивая руку, словно в ожидании заветного документа.

-...

— Эй, Сай?

-...

-СААЙ? Ты слушаешь меня?

-...

-Все, ты вывел меня из себя, готовься, проклятый враг развития науки! Я заставлю тебя подписать этот указ прямо сейчас! -Не церемонясь, Кальвин перекатился на другой край кровати, схватив Сая за шиворот его камзола и со всей силы потянул назад. Как и ожидалось, ножки стула подкосились и Сай свалился назад, упав на кровать. Развернув его к себе, Кальвин склонился над ним. Протестующие крики короля, тот час же стихли. Он просто лежал и смотрел вверх в лицо друга. Должно быть, то, что он увидел, Кальвину не понравилось, потому, что он произнес:

— Ты вообще видишь меня? Слышишь, о чем я говорю? Кажется, сейчас ты был где-то далеко-далеко, так далеко, что я не мог дотянуться до тебя. И даже сейчас я не вижу себя в твоих глазах. Ты слишком много работаешь, Сай,— тихо закончил Кальвин. Лицо его было абсолютно серьезным.

— Что, так заметно, да?

— Ага,— кивнул Кальвин.

— Тогда, может быть, ты поможешь мне управиться с этими документами?

— Э?? Вот уж нет, я со своей работой справляюсь неплохо, как мне думается. Если ты не успеваешь, это твое личное дело. Просто ты совершенно не умеешь планировать свое время,— Кальвин отпустил Сая и сел прямо. Сай так и остался лежать на кровати.

-... ты не умеешь расставлять приоритеты. Сначала выбери главную цель, а потом более мелкие. Стремись к ним по порядку, не сворачивая с пути.

-... не сворачивая с пути...— как эхо откликнулся Сай.

— Уверен, если ты последуешь моему совету,— красноречиво говорил Кальвин,— то у тебя все получится. И главное — отдых. Если не хочешь спать, по крайней мере, смени деятельность. Почитай книгу, начни разводить цветы... Эй, я сказал что-то не то?

Пальцы Сая мгновенно расслабились, до того сжимавшие глаза. Причиной было то, что в это мгновение лицо Кальвина растворилось и заменилось другим, очень похожим на него, фактически полной копией. Лицо, обрамленное длинными черными волосами,— невинное и жестокое одновременно. Лицо не человека, сидящего напротив него, окруженного цветочным полем, простирающимся до горизонта.

— Возможно, ты и прав, наверное, ТЫ прав,— нехотя отозвался Сай, усилием воли возвращая себя в привычное окружение. И в этот момент...

— ЙААА! — громкий радостный детский крик раздался из-за дверей, которые распахнулись от мощного пинка сапожком. Сай захлопал глазами, когда он увидел нежданных гостей. На пороге стояла Эвенка и рядом с ней мальчишка с растрепанными волосами. В зубах его был зажат кривой нож, и еще по два были в его руках.— Все, кто здесь находятся теперь мои пленники. Кошелек или жизнь? Готовьтесь! -завопил он.

— Уу,— кивнула Эвенка, едва уловимым движением из-за спины она выпустила свои веера в сидящих на кровати Сая и Кальвина.

— Ты что?! — заорал Кальвин, у которого один из вееров срезал клок волос. Но Сай ловко поймал его сложенными пальцами, сам удивившись, с какой легкостью ему это удалось. Даже если его глаза были наполнены невыносимой болью, нечто в том, как он смотрел на мир, теперь изменилось. Сейчас он видел то, что раньше было недоступным ему,— даже двигающееся с такой невероятной скоростью, как веера Эвенки.

Взгляд девушки стал уничижительным, хотя было видно, что она немного поражена.

— Их двое, Тенио, я не ожидала, Что будем делать? — спросила она у мальца.

— Захватим обоих и потребуем выкуп! — с энтузиазмом завопил мальчишка, вытаскивая из-за спины моток толстенной веревки.— Но с кого же мне начать,...— он заколебался и тут же был подкошен подножкой, поставленной ему Эвенкой.

— Ты уже проиграл, как только начал выбирать. Будь эти двое глупцов настоящими мастерами, ты был бы уже мертв. Но они ни на что не годятся,— презрительно хмыкнула девушка.

— На что ты намекаешь? Эй, да что ты вторишь?! — вопил Кальвин.

— Я покажу тебе, как сбегать от меня! Сунул мне в руки неразумное дитя, велел пристроить его в библиотеке, а сам сбежал, чтобы поваляться в постели короля? Я предупреждала тебя, Кальвин, сейчас ты познаешь все муки смерти...— дальнейшие крики Кальвина о помощи слились в один шум в ушах Сая.

'Я рад, нет, я действительно рад, что вы все вернулись сюда благополучно. Кальвин, Эвенка и ...'

— Тенио, тебя ведь так зовут? — пока парочка разносила в пух и прах его спальню, бегая друг за другом словно идиоты, Сай обратился к мальчишке с дерзкими чертами лица.

— А... да, верно, и заложив одну руку за спину, он отвесил Саю низкий чопорный поклон, который сделал бы честь любому придворному.— Я должен от всего сердца поблагодарить вас за то, что спасли всех моих друзей и братца Йона. Это все моя вина, что я не смог защитить их от тех ужасных людей из Инквизиции,— говоря все это, Тенио по-прежнему не разгибался.— Потому, с этого дня я намерен служить вам, искупая свой долг. Используйте меня, как пожелаете, господин.

Сай потерял дар речи, глядя на этого мальчишку.

— Но ты ведь Дитя Хаоса, верно?

— Это имеет какое-то значение? — серьезно спросил Тенио. Было видно, что его ничуть не смутил вопрос.— Я надеюсь, что успею искупить этот долг до того, как смерть настигнет меня.

— Ты так легко говоришь о смерти?

Тенио гордо вскинул голову.

— Это естественно, в смерти нет ничего такого, чего бы следовало бояться. Рано или поздно она приходит ко всем. А к нам, Детям Хаоса она придет лишь чуть раньше. Но можно прожить длинную жизнь и все рано ничего не достигнуть, а можно совершить все, что хотел и за несколько лет.

— Значит, ты просто ждешь смерти?

— Вовсе нет! — нахмурился Тенио.— Я собираюсь сражаться с ней, как и с любым другим противником. Ага, попался! — резко закричав, Тенио набросил веревку на плечи Сая, затянув ее как можно крепче.— Любые способы хороши, когда пытаешься запутать противника. Вы отвлеклись, господин король, и теперь проиграли. Не нужно быть таким доверчивым...

— Хахахах!— рассмеялся Сай. Тенио смотрел на него, как на помешанного. Даже Эвенка с Кальвином прекратили свое шуточное побоище и теперь во все глаза глядели на короля.— Я действительно рад, что вы вернулись. Теперь больше нет нужды отправлять вас так далеко. Я обещаю вам,— с облегчением произнес он.

-Эээ, Сай?

-Кажется, от переутомления он повредился в уме.

— Господин король?

Да, вот так. Как бы он хотел, чтобы каждый его день проходил вот так, в веселых шутках и дурашливых сражениях, в разговорах ни о чем. Да, это было бы так просто и прекрасно, если бы он также мог гнаться за такой далекой и несбыточной мечтой, или осуществить одно единственное желание. Но все это было лишь... еще одной мечтой. И он вовсе не желал ее осуществления. Потому, что если она осуществится, то, возможно. однажды Кальвин, Эвенка и даже Тенио останутся там, куда он больше не сможет вернуться. Если он поглотит осколки всех семи Слепых Безумных Богов и объединит мозаику Бифуркатора, если он сможет остаться собой, даже в этом случае, больше он не сможет быть с ними. Как бы того ни желал. Но если пока они могли быть вместе, этого достаточно, да, пока этого более чем достаточно...

Часть 3.

Со смешанными чувствами Крис шел по галереям и переходам и дворца Приоры. Обычный человек без проводника здесь не уйдет далеко, но в детстве Крис, Алия и еще двое людей, излазили здесь все, втайне от родителей и их настоятеля. Потолки, украшенные резной древесиной, и росписями, полы покрытые метрами и метрами толстых теплых ковровых дорожек, позолота и деревянные изразцы. Тут и там через равные промежутки были расставлены огромные печи, обогревавшие весь дворец. Печи были облицованы глазурованной плиткой с синими растительными узорами. Они снова напомни Крису об Астале. Но сейчас он заставил себя больше не думать о прошлом. Хотя именно на встречу с ним он сейчас и направлялся, минуя молчаливых гвардейцев в огромных меховых шапках вытянутой конусовидной формы.

В лицо Крису дохнул жар огромного камина, обогревавшего тронный зал. Освещенный множеством ароматических свечей, он был круглой формы, одним своим концом выходивший на широкий балкон, заметенный снежным покровом. Стены зала были увешаны тяжелыми драпировками малинового и изумрудного цветов, считавшихся здесь королевскими. В промежутках между ними вопреки обыкновению висели картины мастеров Сон, изображавших птичек и бабочек, а также ветки деревьев и цветов. Под сводами зала разносились веселый смех и фривольные разговоры. Их источником были несколько девушек, одетых, всего лишь в одни длинные до пят меховые мантильи. Они вились вокруг мужчины, сидящего в расслабленной позе на софе, заменяющей трон. Софа была устлана драгоценными мехами. Софу занимал молодой мужчина. Шарф из чернобурки свисал с одного плеча молодого мужчины. На вид ему было не более двадцати пяти лет, но полуприкрытые веки на расслабленном лице с томным выражением на нем, добавляли ему еще несколько лет. Светлые, возможно даже слишком светлые для северянина волосы, густой клиновидной челкой спадавшие на глаза, спускались по обеим сторонам лица плотными прядями, доходя чуть ниже плеч. Так как в тронном зале царила не по-зимнему южная жара. На молодом человеке было лишь черное с красными цветами кимоно, какие носили в Сон, небрежно перепоясанное широким кушаком того же изумрудного цвета, что и камни в серьгах по обеим сторонам его лица. Острый и прямой нос, пропорциональные черты равнодушного лица, отмеченного неким пороком. В одной руке мужчины был веер, которым он обмахивался, расписанный теми же изящными цветами, как и его одежда. А другая держала бокал с вином. За тем, чтобы он был постоянно полон, следила одна из девушек, что кружились вокруг него, весело щебеча и посмеиваясь, когда он приобнимал одну из них.

'Отвратительно' — подумал Крис. Но все же поколебавшись, отвесил человеку поясной поклон, какой и полагалось делать в присутствии императора Приоры. Его имя было Эсфирь Вендиго, и он доводился Крису родным дядей. К своему удивлению Крису было не так сложно, как он думал, взглянуть в лицо этого человека.

В этот момент глаза Эсфирь сфокусировались на госте. Он порывисто вскочил. Бокал с вином выпал из его руки, разлетевшись на осколки, которые тут же бросилась собирать одна из девушек.

— Крис...— прошептал он. — Крис, неужели ты тот, кого я вижу перед собой?— прошептал он, приложив ладонь к груди, и затем ко лбу, будто только что ощутив дурноту.

— Я тоже рад этой встрече, дядя. Но не слишком ли поздно разыгрывать родственные чувства. Давайте оставим эту игру. Мне все известно, но я пришел сюда не для того, чтобы обвинять вас.

— Крис, мне сказали, что ты возвращаешь, но до последнего дня я думал, что все это происки того противного старикана, Йевея,— пылко произнес Эсфирь, имея в виду главу Синода.

— Я вернулся, и это правда. Не стоит,— Крис поднял руку, давая понять, что он не станет пить вино, которое велел налить ему Эсфирь.

— Не доверяешь мне? Но Крис, мне так больно это слышать. Ты не представляешь себе, как я волновался, как плакал в подушку, когда узнал, что вас изгнали, а твоего оцта низложили. Но они не посмели лишить вас титула. Но даже и без этого, для меня ты всегда будешь моим дорогим племянником. Хотя, я называл тебя моим братом, как и сестрой Алию. Ах да, прости. Я слышал...

— У меня нет времени на то, чтобы разговаривать с вами о прошлом,— вновь повторил Крис.

— Тогда зачем же ты пришел сюда, разве не для того, чтобы посмотреть в какой золотой клетке я живу? Ты видишь,— в голосе Эсфирь появились странные нотки. Внезапно он подбежал к одной из девушек и порывисто обнял ее, запечатлев на губах поцелуй,— эти наслаждения!— Он залпом осушил протянутый ему бокал с вином.— И эти наслаждения! -Он отбросил в сторону веер,— и даже эти наслаждения! — он повернулся вокруг себя, так, что его черно-красное кимоно стало похожим на невероятный цветок, кружащийся на ветру,— Все это — оно ничего не значит для меня. Это лишь фикция, как и моя власть. Но у страны должен быть символ — император. И только поэтому я еще жив, потому, что Йевей не может поднять руку на того, кто избран самим Аттрактором.— Все это,— Эсфирь упал на софу, закрыв рукой лицо,— ничего не значит, и ты думаешь, я мог что-то поделать, когда меня просто посадили на трон как марионетку и заставили подписать приказ о твоем с Алией изгнании?

— Я не виню вас, я ни в чем не обвиняю вас,— Крис покачал головой, но вы должны понимать, дядя, теперь я вернулся в Приору и Йевей заставил меня продолжить эксперименты, начатые отцом. В обмен на это Алия теперь снова ходить и разговаривает.

— Алия... — Эсфирь вскинул голову.— Я ничего не знаю об этом, но я слышал о каких-то тайных экспериментах, которые проводились в тайне даже от остальной Инквизиции. Их курировал Левая Длань Маэсс под покровительством главы Синода. И я снова лишь поставил подпись под бюджетом по расходам.

— Я хочу знать лишь одно,— что они сделали с Алией, что они сделали с моей сестрой? Невозможно воскресить человека, душа которого уже ушла!

— Прости,— тихо проговорил Эсфирь, поправив волосы. Подняв с софы маленькое овальное зеркальце, он разгадывал в нем свое отражение,— мне действительно ничего не известно. Сила Фрактала, линейная магия,— я мало разбираюсь в этом. Думаешь, Йевей позволит мне хотя бы приблизиться к этому? Знаешь, иногда мне кажется, что лучше бы я был на твоем месте. Ты бы справился куда лучше меня, Крис...

— Прекратите, не желаю этого слушать от вас. Думаю, как раз этого вы хотели, этот образ жизни куда лучше подходит вам. Но с этого дня, думаю вы должны знать, я начинаю тайную борьбу против Инквизиции. Именно для этого я принял пост Заведующего лабораторией.

— Почему ты говоришь мне все это?

— Не знаю, наверное, я думал, вы сможете понять. И вы единственный, кто никогда не расскажет об этом Йевею.

— Значит, ты простил меня, Крис, я...

— Я забыл о прошлом,— прервал его слова Крис.— И я не смогу приходить сюда так часто, как захочу, но если вы желаете избавиться от титула куклы Синода, я буду действовать и в ваших интересах также. я уничтожу Инквизицию в том виде, какая она сейчас. И тех, кто стоит над ними. Я никогда не прощу тех, кто убил мою сестру, а потом превратил ее в ходячую куклу, тех, кто убил моих отца и мать.

На лице Эсфирь появилось озадаченное выражение.

— Раньше ты не был таким. Тот Крис, кого я помню, был милым мальчиком, во всем слушавшимся своей сестры.

— Эти времена остались в прошлом. Теперь, когда у меня ничего не осталось — я буду действовать всеми доступными мне средствами, именно поэтому я и вернулся в Приору, и даже предал моего друга. И если вы хотите что-то изменить в этой стране, помогите мне, или хотя бы не вмешивайтесь.

— Я бы с радостью, но ты же видишь,— того, что я могу гораздо меньше, чем того, что не в моих силах. Но все то, что в моих силах, — я отдам своему любимому брату,— жарко закончил Эсфирь.

Крис кивнул.

— Прощайте, не знаю, когда я смогу вновь посетить вас. Но когда понадобится, я пошлю весточку, чтобы вы вызвали меня. Кстати, наше поместье все еще стоит?

— Кажется да, ты хочешь ввернуться туда?

— Да, я хотел бы, чтобы Алия вернулась туда. Быть может, там она почувствует себя в большей безопасности. Прощайте, ваше императорское величество,— с этими словами Крис отвесил еще один глубокий поясной поклон. Когда двери закрывались за ним, он вновь услышал веселые крики и смех. Нет, этот человек никогда не изменится. Пока такой как его дядя был на троне Приоры, ничего не изменится. Если не ослабить власть Синода... И именно это Крис собирался сделать. Пока у него не было четкого плана. Но в одиночку он бы все равно не справился. Поэтому, вначале ему необходимо найти союзников...

Часть 4.

-Мм, ух, что здесь... так... нееет, а может... уффф... Гррр...— да что это такое, моих сил больше нет! — в сердцах закричал Кальвин, отбрасывая от себя очередной проверенный документ. Здесь ошибка на ошибке. Будет проще, если вообще переписать его заново.

-...

— И почему я должен делать всю эту работу за тебя?

-...

— Отвлек меня разговорами о прошлом, весело смеялся вместе с нами, и в то же время уже, наверное, обдумывал этот коварный план.

-...

— Нет, позволь мне сформулировать точнее,— ты с самого начала ждал меня и Гвен, чтобы свалить на нас эту работу! — Кальвин взял очередной документ из стопки слева от себя. Он сидел на кровати. За секретером работал Сай. Небо за окном было усыпано звездами, яркими, словно на ладони. Свет в спальне был приглушен до минимума. Сай пояснил, что так Дана Торн не заметит, что он работает в три часа ночи. Три часа ночи, подумать только!

— Кальвин, пойми меня правильно. В связи с моим отсутствием накопилось много работы, которую кроме меня никто не сделает. Теперь, когда мой новый секретарь все еще находится в Риокии, у меня прибавилось работы. Если не справлюсь с этой горой документов к утру, к ней прибавится еще половина такой же, после утреннего приема. Поэтому я просто попросил вас о помощи.

— Попросил?! — Кальвин сжал кулаки, стараясь не заорать на поражающего своим спокойствием короля. — Дай — ка я напомню, как было дело. Ты произнес защитное заклинание, которое полностью заблокировало дверь и даже окно, что бы никто из нас не смог сбежать. А потом вытащил из-под секретера уже накопившуюся там гору документов и приказал: 'Вы не выйдете из этой комнаты, пока не разберетесь с этим'. Ты даже Тенио заставил работать, хотя он и не твой подданный.

— Разве я так сказал?— устало потерев глаза, Сай открыл ящик секретера и, достав из него небольшой пузырек, быстро закапал несколько капель из него в глаза.

— Эй, что ты делаешь? У тебя какие-то проблемы? — как он с беспокойством заметил, после этого Сай вновь вернулся к работе.

— Никаких проблем, просто болят глаза.

— Если так пойдет и дальше, тебе понадобятся очки,— представив себе эту картину, он не смог удержаться от смеха.— Но знаешь, вот так эксплуатировать собственных подданных....

— Разве ты не мой друг? — голос Сая звучал как-то странно. Он даже оторвался от работы и полуобернулся через плечо.

Кальвин вздохнул.

— Ну конечно, я твой друг. Но знаешь, ты слишком много хочешь от своих друзей. Ладно я, но Гвен не из тех, кто будет вот так просто все сносить.

Кальвин говорил правду,— терпение девушки закончилось уже через час после начала работы по сверке налоговых отчетов. Но его немало удивил Тенио. Несмотря на то, что мальчишка явно никогда не учился ни в какой школе, у него явно была способность к счету и цифрам. Когда Кальвин пытался произвести какие-то расчеты, которые никак не желали складываться в нужную сумму...

— Братец Кальвин, ты — дурак,— внезапно заявил ему Тенио, заглянув в его документы.— Здесь и так все явно. Просто сложи это и это, а затем раздели на полученную сумму, и затем вычисли проценты и через крестик выясни пропорцию. Если получится один к одному, значит все верно, если же нет, значит, кто-то набил себе карман,— вот так он и выразился. После того, как все в комнате уставились на него, включая Сая, о тут же залился краской и сбивчиво пробурчал:

-Ну... мне приходилось много чего делать в нашей общине, нужно уметь считать деньги, если хочешь выжить...

Если подумать, то он мог дать фору даже Крису Энн.

Так вот, через час Гвен сказала, что ее сил больше нет и, забрав с собой Тенио заявила, что уходит. И если король хочет, чтобы они помогали ему и дальше, то пусть купит ей самых редких цветов из списка, необходимого для устраиваемой на следующей недели сельскохозяйственной ярмарки. Насколько понял Сай, на ней планировалось соревнование лучших мастеров, в том числе и цветоводов. После этого заявления она выкрикнула:

— Давай, Тенио!

Тот повернулся к Саю с извиняющимся видом.

-Прости, господин король, но кто будет защищать сестрицу Гвен, если она уйдет одна в это позднее время... — с этими словами он приложил руку к дверям, и те на миг стали полупрозрачными. Сай с Кальвином уставились на них. 'Так вот, каково умение Тенио. Сила Дитей Хаоса... С этим он легко может проникнуть куда угодно. Очень интересная способность' — подумал Сай.

Эвенка обернулась через плечо.

— Мы ушли, Сай,— и просто сбежала вместе Тенио. После того, как они прошли сквозь двери, она вновь стала такой же плотной и непрозрачной, как и раньше.

-Просто сбежала, бросив меня здесь подыхать от работы...— с тоской пробормотал Кальвин. — Слушай, если уже мне нельзя выти отсюда, дай мне хоть поспать чуток. Ну если не поспать, то хотя бы почитать книгу,— Кальвин завистливо взглянул на книжную полку над секретером короля, на которой стояли толстенные книги в дорогих переплетах.

-...

— Эй, Сай, ты слышишь меня?

-...

— Сай, госпожа Торн пришла...

Вздрогнув, Сай откинулся на спинку кресла, обернувшись к Кальвину.

-Да пошутил я, а ты действительно боишься госпожи главной горничной,— нахальная улыбка появилась на лице его друга. Но тут его выражение изменилось. -Слушай, ты ведь не обиделся?

Но прежде, чем Кальвин успел произнести что-то еще, Сай вновь отвернулся к письменному столу и взял в руку стило.

— ...скажи, Кальвин, ты веришь, что древние легенды могут говорить правду? О том, что ценой за создание мира, который мы знаем, может быть всего лишь один человек, принесший себя в жертву ради того. Ради того, кого он считал своим лучшим и единственным другом?

-Сай, о чем это ты... ты, должно быть, переутомился...

— Что бы спасти своего единственного друга, тот человек отправился сражаться вместо него, хотя его друг больше всего на свете хотел защитить именно его. И все же, тот человек принял такое решение... Должно быть, он думал так: 'Если он мой единственный друг, лучше я защищу его, лучше я умру, но он останется жить'.— Сай замер, приподняв голову и ожидая ответа. Но...

— Погоди ка, сейчас я заварю тебе чаю,— Кальвин смущенно почесал нос и направился к небольшому буфету, где предусмотрительная Дана Торн держала в термосе горячую воду и чашки.

— Кальвин, не нужно так беспокоиться обо мне.

— Но ты же мой друг, хоть и порядочный эксплуататор. Даже Тенио сумел заставить работать на тебя. Это же естественно, что друзья беспокоятся друг за друга, и иногда можно и помочь. Ты не думай, я не жалуюсь, вовсе нет, но я все еще рассчитываю, что однажды твоя совесть скажет тебе: 'Кальвин уже много потрудился во имя страны, пора бы и мне наградить его. Назначу ка я его главой Академии наук', ну или что-то вроде этого — усмехнулся Кальвин. -Поэтому, иногда некоторые жертвы вполне допустимы.

— Нет...

— Эхх, чай расплескался,— с досадой Кальвин начал вытирать горячую жидкость, растекшуюся по буфету.

— Кальвин, ты не должен... ты не обязан так многим жертвовать. Ты должен жить для себя...

-Да что с тобой такое? Совсем нервный стал,— Кальвин с беспокойством взглянул на Сая, поднявшегося с кресла. Рука короля с силой вцепилась в его спинку так, что, казалось, дерево вот-вот раскрошится под его пальцами. Покачав головой, Кальвин вернулся к своему занятию.

— ...Чашка, другая. О, еще и печенье есть! Совсем не плохо, а эта Дана Торн балует тебя...

— Кальвин, ответить мне.

— ААХ, ну что еще? — протянул Кальвин.

— Если когда-нибудь я попрошу тебя о большем, нет, если когда-нибудь ты решишь помочь мне большим, чем это возможно, ты...

— Ну уж нет,— бодро отозвался тот, присвистнув, когда обнаружил еще и конфеты в небольшой хрустальной вазочке,— я и пальцем больше не пошевелю, пока ты не назначишь меня главой Академии наук. Только в этот раз. Но это в качестве извинения, запомни ИЗВИНЕНИЯ. Ведь я сам был немалым дураком. Сбежал тайком из лагеря, решил, что справлюсь со всем сам, смогу защитить вас. Нет, определенно, я не собирался умирать, это было бы уже слишком. Но оказалось, что Йон был намного слабее, чем я ожидал, да и еще и эти странные типы из Инквизиции...

— Значит, ты бы не умер за своего короля, если бы пришло такое время? — фиолетовые глаза Сая пристально следили за малейшими изменениями на лице друга.

— Определенно нет, в смерти нет смысла. А те, кто так легко говорят о ней — просто отчаявшиеся люди или несчастные, покорившиеся судьбе,— Кальвин пожал плечами.

— Я рад.

— А??? — Кальвин обернулся на голос Сая, едва ли не с облегчением сказавшего эти слова.

— Ты настолько растрогался?

Сай с удивлением ощутил слезы в уголках своих глаз. Он смущенно отер их.

— Нет, просто я рад, что у меня есть такой друг, как ты. Я рад. Что ты помогаешь мне с обязанностями, которые я должен выполнять в одиночку. Но большего не нужно.

— А? — отхлебнув из своей чашки, Кальвин пододвинул другую ему и с подозрением взглянул на друга.— С чего это ты стал таким добреньким? Ух, а этот чай действительно вкусный. Откуда ты берешь его?

— Семья Кларио подарила мне небольшую коробку. Они получают его из Сон.

— А, вот оно что. Думаю, нужно будет попросить Гвен принести и мне немного. Она ведь из этой же семьи. Кстати, этот чай только что натолкнул меня на одну прекрасную мысль. Я вспомнил, что собирался прочесть одну книгу в библиотеке. Так что сейчас открой эту дверь и дай мне покинуть эту клетку.

' эту клетку'.

— Да-да, кстати, ты ведь интересуешься древними легендами о сотворении мира? Я захватил с собой одну очень интересную сказку, пока был с Йоном и его детьми. Принесу тебе ее в следующий раз, можешь читать сколько захочешь. Я сам еще не дошел до конца. Что-то там про Бифуркатора и демона среди цветов.

'Цветы... демон... Бифуркатор...'

Дрожащей рукой Сай поднес чашку к губам и сделал небольшой глоток.

-Вкусно,— прошептал он, мягко улыбнувшись. Должно быть, эта улыбка выглядела усталой.

-Кальвин, скажи, ты любишь цветы?

— А?! Сай, ты ведь не... а, пусть его... что за странный разговор у нас получается...— протянул Кальвин.— ...Цветы? Мне они порядком надоели, особенно, если Гвен о них трещала не переставая.

— А я ненавижу цветы...

— Правда? — переспросил, Кальвин несколько удивленный.— Ну ладно,— наконец он отставил пустую чашку в сторону.— На сегодня я перевыполнил свою норму. Если хочешь видеть меня завтра, то не раньше, чем после обеда. И не вздумай будить меня рано по утру. А сам, ради Древа, поспи уже, или обещаю...— голос Кальвина стал нахальным, а на лице появилось хитрое выражение,— что расскажу все Дане Торн о том, чем мы занимались сегодня ночью.

— Нет, только не Дане Торн! — в голосе Сая появился настоящий испуг.

-Ну хорошо, а ты ложись в постель, и немедленно,— приказным тоном Кальвин показал на кровать короля. — Я не уйду, пока не удостоверюсь, что ты собираешься видеть десятый сон уже через пять минут,— он злорадно навис над другом.

— Ничего не поделаешь, если это совет друга,— под строгим взглядом Кальвина, Сай скинул свой камзол, оставшись в одной тонкой белоснежной рубашке. Он прилег на кровать, подставив руку под голову.— Ты доволен?

-Эх, не доверяю я тебе. Ну не сидеть же с тобой до утра, мой тебе совет — не можешь заснуть, закрой глаза и считай до тысячи. Мне всегда помогало,— с этими словами Кальвин покинул кабинет, освобожденный магией короля и пожелав Саю спокойной ночи.

Когда друг ушел, Саю показалось, что весь мир погрузился во тьму. В комнате остался гореть лишь один приглушенный магический светильник. Он подавил в себе желание вновь вернуться к работе. Несмотря на то, что капли помогли, и резь в глазах немного утихла, он заставил себя остаться в постели, укрывшись одеялом и вытянув руки вдоль тела. Глаза Сая медленно закрылись, и он знал, что со всей определенностью он снова увидит этот сон. И каждый раз он продолжался и продолжался, вновь и вновь. Скорее всего, это воспоминания Зоара. Но зачем, с какой целью он заставлял Сая смотреть его? Чтобы убедить, что Кальвин может быть кем? Нет, Кальвин живой человек, а не призрак из прошлого и поэтому я...

'...Все начиналось с неба, расчерченного решеткой. Вновь Сай обнаружил себя в той клетке...

....— если хочешь, чтобы я снова пришел, спроси мое имя,— повторил Демон цветов на следующий раз. И на следующий раз. Так повторялось до тех пор, пока дни, проведенные в этой клетке, не показались Бифуркатору бесконечной чередой сменяющихся вопросов об имени. Если придумать ему имя, он действительно выпустит меня? — подумал он. Если так, то я...

-Микалика...— произнес он, когда в очередной день услышал один вопрос, ставший уже привычным. Демон застыл, пораженный, не в силах вымолвить ни слова.

— Микалика,— повторил Бифуркатор.— 'Демон цветов', — мне не нравится это имя. Оно слишком длинное, поэтому я буду называть тебя Микаликой, теперь ты доволен?

Внезапно Микалика резко отвернулся.

— Я приду,— произнес он. Только эти слова. И ушел, оставив Бифуркатора гадать, что он сделал не так.

Но, несмотря на слова демона, тот не пришел на другой день, не появился он и на следующий после того. Хотя Бифуркатор называл время днями, он не смог с точностью сказать, прошло ли два дня или два года, так как время здесь было столь же бессмысленным, как и все окружающее. На третий день он забылся коротким тревожным сном, а когда открыл глаза, увидел сидевшую по ту сторону клетки, закутанную в шаль фигуру. В руках у него была тетрадь. Бифуркатор удивился, что демон умеет писать. Он спросил об этом у Микалики, а тот рассмеялся.

— Конечно, умею, а что? Я записываю все, что меня интересует, а мне интересно вес что не похоже на меня, все, что не похоже на мое окружение. Ты, — он указал на Бифуркатора концом тонкого, серебряного стила,— крайне интересен. Я хочу изучить тебя как можно лучше.

— Для чего?

— У,— Микалика постучал стилом по губам и снова улыбнулся.— Ты мне нравишься...'

Часть 5.

Ночь опустилась на Торквемаду внезапно. Далеко внизу под ним простирались огни города, башни сигнальным маяками вставали на его пути. Но он продолжал бежать, не обращая внимания на красоту его этого города, потому что красота была абсолютно бесполезна, а Мизар Фон Грассе никогда не делал ничего бесполезного.

Он оглянулся назад, одновременно с силой оттолкнувшись от края крыши. Ночные огни улиц завертелись под ним. Приземлившись уже через десяток метров впереди и чуть ниже, он перекатился через голову и не останавливаясь продолжил бежать. Он прошептал: 'Структура, слияние', и уже через несколько секунд позади себя услышал сдавленный стон. Он не оглянулся на и сей раз, так как доверял действию такого заклинания. На таких, как те, кто его преследовал, оно должно было подействовать верно. В тот миг, когда трое из группы его преследователей перемахнули через край крыши и их ноги коснулись края крыши напротив, сила заклинания вступила в действие. Таким образом, их тела и материал крыши стали единым целым, а затем Мизар произнес: 'Структура, распад, полностью...' — их тела превратились в каменные статуи и рассыпались в пыль. Но... за своей спиной Мизар услышал еще шаги. Не все оказались настолько глупы, чтобы бежать вслед за ним. Другие преследователи только что перемахнули с соседних крыш, и не обращая внимания на то, что стало с их товарищами, продолжали преследование. Он насчитал, по — крайней мере, с пятнадцать пар ног. Поэтому просто продолжал бежать. На самом деле, он мог бы с легкостью расправиться со всеми ними, но... приступ кашля сотряс его тело, сплюнув, он обнаружил на своей ладони, затянутой в синюю кожаную перчатку капли крови,— вот такова была плата, рано или поздно это должно было произойти. Он прекрасно осознавал, какую цену платил каждый раз, когда от его слов в мире становилось на несколько частичек хаоса больше. Он ничего не приносил взамен,— лишь разрушение. Мир противился этому, как и это его тело. Тело, рожденное от человеческого мужчины и его матери, происходящей из Хаоса. И из-за крови мужчины, что текла в его жилах, ему приходилось платить такую цену. Но это был всего лишь пустяк по сравнению с тем, что он получал взамен. Если такова была плата,— он без раздумий заплатит и ее. Но...

Впереди крыши вновь расходились на расстояние куда большее, чем способно было преодолеть даже это его тело.

'Структура — диссонанс' — звуковая волна, порожденная этим заклинанием, заставила обрушиться небольшую башенку, стоящую на краю крыши. Оттолкнувшись от самого края рушащейся башни, Мизар взвился в воздух. Несмотря на то, что его грудь горела, а пальцы дрожали. Он потерял слишком много жизненной энергии, расходуя ее снова и снова на ту силу, что была ему нужна, выкачивая ее из своих клеток, подавляя в себе человеческую слабость и страх. В его памяти возникли слова, сказанные кем-то давным-давно: '...Но помни, если ты будешь слишком много пользоваться этой силой, не отдавая ничего в замен, твое тело просто исчезнет, лишившись человеческой оболочки...'

Пусть так, ему было все равно, пока он мог использовать эту силу, пока она была нужна ему, пока она была необходима для того, чтобы служить его господину... Он не остановится перед таким пустяком, как его собственная безопасность.

В это время за своей спиной он услышал: 'Длань создателя, факториал'...

Нахмурившись, Мизар прислушался к словам заклинания. Значит, это правда и они действительно используют линейную магию, как и тот инквизитор в Риокии. Его сила с легкостью могла подавить любую форму нелинейной магии, но с линейной все обстояло несколько иначе. Скорее всего, причина была в том, что она черпала свои силы напрямую от Аттрактора. 'Нехорошо',— подумал Фон Грассе,— 'мое тело долго не протянет... просто бежать и расходовать физические силы — бессмысленно, придется принять бой, поставив на удачу'. А ей Мизар доверял больше, чем своим глазам. Нет, фактически, он был твердо уверен, что так просто не умрет, не пока выполнит все, что должен. Не пока исполнит задуманное. Кальвин Рейвен все еще... Если бы ему удалось подобраться к нему, тогда он мог бы вынуть то, что находится внутри него и забрать себе. Если это поможет ему лучше исполнить приказы Сая Валентайна. Не пока 'ЭТО' было внутри Рейвена, и Мизар еще не провел нужные вычисления, слишком много случайностей пересекалось в нем. И кажется, пока что, сам Рейвен мало что знал о том, что именно находится внутри него. Но тот инквизитор в Риокии увидел в Рейвене что-то и, возможно, этому необычному человеку, Лантису Кларио, также что-то известно. И пока Мизар не разобрался с этой проблемой, он не умрет, ведь его смерть станет абсолютно бесполезной для его драгоценного короля, а Мизар фон Грассе никогда не делал бесполезных вещей. А значит...

На сей раз Мизар не стал отталкиваться от стены, позволив силе тяготения унести его вниз. Впереди виднелась небольшая рощица, каким-то образом притаившаяся возле городской стены. Там все решится. Хотя после этого, его тело будет полностью истощено. Он мог бы воспользоваться и простой нелинейной магией, но что-то подсказывало ему, что против его преследователей это будет бесполезно. Ведь этих людей, знакомых с линейной магией Севера послал ни кто иной, как его брат Франциз.

Он думал, что это задание окажется легким. Его брат — глупец, которому он преподнес целое королевство в подарок, предал его, нет, что более важно, он предал его короля, Сая Валентайна. А это был непростительный проступок. Проступок, карающийся смертью по глубокому убеждению самого Мизара. Но тогда во дворце Торквемады, когда он уже приставил палец к шее своего младшего брата, Франциз произнес. Некто, с голосом и телом его брата произнес: 'Ты начал игру, в которую тебе не выиграть, мелкая пешка Хаоса...' И в следующий миг нечто неожиданное, нечто непредвиденное произошло. Его собственное заклинание обратилось против него. 'Структура, рассеять'. Полностью изменив направление, заклинание, что должно было уничтожить его брата как сущность, поразило его левую руку, которой больше не существовало ниже запястья. Все это время, пока он бежал из дворца, ему приходилось одновременно поддерживать другое заклинание для остановки крови. Пока у него нет возможности, чтобы излечить себя окончательно.

Мизар Фон Грассе очень не любил быть в чем-то некомпетентным, и на этот раз во дворце Торквемады он столкнулся с настоящей головоломкой. Некто с лицом и голосом его брата обернулся к нему, истекающему кровью. И в руке его был необычной формы серебристый скипетр, который он направил в грудь Мизара.

'...прощай, брат, не нужно было тебе вмешиваться. Все равно, Судьба Сая Валентайна, как и демона цветов уже предрешена...— вот каковы были последние его слова, прежде, чем нечто, что можно было назвать лишь волной, распространяющей некий приказ, устремилось к нему. Мизара спасла лишь реакция. То, что до того было дверьми зала не перестало существовать. Нет, они остались прежними, с той лишь разницей, что теперь там перестала действовать любая форма нелинейной магии. Однако, со всей убежденность Фон Грассе понял, что вторая половина его крови, унаследованной от матери, попросту убьет его, если он решит пройти сквозь эти двери. Убийственной силой повеяло оттуда, силой, которую Мизар смог определить лишь как нечто, что связано с Законом Древа. Потому бросил назад все, что сумел создать: 'Структура, рассеять', 'Структура, слияние', 'Структура, диссонанс'... — он произносил слова так быстро, как только мог. И все это он бросил в лицо своего 'брата', теперь смотревшего на него глазами, не принадлежащими человеку. Чему или кому он позволил себя поглотить? С чем связался? Но... эта сила, и те заклинания, которыми пользовались отправленные за ним со словами ' Не дайте ему вернуться в Астал' маги, оставили Мизара в уверенности, что ветер дул с дальнего Севера. Нечто назревало вокруг Астала. Сначала Вальц и Риокия, затем Ксанада, но главное,— в чем Мизар Фон Грассе был уверен,— он провалил это задание. Впервые в жизни он столкнулся с чем-то, что оказалось ему не по силам. Но, это препятствие лишь укрепило его в уверенности, что он обязан завершить его, так или иначе. Он не мог позволить тому, что обитало теперь в теле Франциза фон Грассе, короля Ксанады, жить, во благо Сая Валентайна, его драгоценного короля. Но для этого, ему необходимо было выиграть хотя бы эту схватку, а потому...

Мизар Фон Грассе резко остановился, развернувшись к своим преследователям, существенно отставшим от него. Он мог бы с легкостью скрыться от них, но предпочел остановиться. Хотя и ощущал, как с каждой минутой, силы покидают его тело. Все — таки однажды ему придется избавиться от этого тела, либо объединиться с силой, что поможет ему больше не обращать внимания на его слабости, которые он не мог себе позволить. Если он будет слаб,— он не сможет защищать короля. По его глубокому убеждению, ни Лантис Кларио, ни Кальвин Рейвен, ни та девчонка, Гвен Кларио,— никто из них не был достоин того, чтобы находиться рядом с его величеством, его господином, 'нечто' внутри которого было так притягательно для Мизара Фон Грассе. Поэтому...

Часть 6.

'...Демон взглянул на светловолосого незнакомца и впервые заговорил, впервые он заговорил с ним:

-Кто ты? — спросил он...'

Кальвин сидел за столом в библиотеке, подперев голову одной рукой, другой он держал книгу, которую читал Тенио. Мальчишка сидел на верху книжного шкафа и качал ногой. В воздухе вились чудесные ароматы. Время от времени чтение Кальвина прерывалось громкими задумчивыми 'Хммм', а затем: о, пусть будет так... Нет, никуда не годится... Хммм...'

В другом конце читального зала, над разложенным на полу ворохом цветов, ходила с задумчивым видом Гвен. Подперев подбородок и о чем-то глубоко задумавшись, она перекладывала цветы из одной стопки в другую, а затем возвращала назад и вновь задумчиво хмыкала. Эти самые цветы около 12 дня прислали из дворца. Сай сдержал свое обещание и сумел достать-таки самые экзотические цветы для этого времени года. И хотя зима в Астале редко бывала холодной, многие цветы в это время можно было достать только на островах с океана. Полностью погруженная в свои мысли, она совершенно не обращала внимания на читающих Кальвина и Тенио. Время перевалило за полдень. Сегодня, как и вчера, стояла ясная безоблачная погода.

'... Три дня и три ночи демон и светловолосый воин сидели друг напротив друга, не говоря ни слова, разделенные только золотыми прутьями решетки. Он был пленником, но пленником также был и золотоволосый человек. Бифуркатор не проронил ни слова, пока сидел там, но первым заговорил Демон. Он сказал:

-Ты такой интересный. Можно я буду описывать тебя в своей книге? Знаешь, это моя первая книга и я назову ее 'Дневник'. Поэтому, ты не против если я напишу в ней про тебя?...'

Снаружи с улицы донесся скрип колес подъехавшего экипажа. Затем по ступеням лестницы донеслись торопливые шаги. И тут...

— Я так и знала, не хватает аспарагуса, Тенио, идешь со мной? Мы отправляемся на рынок.

— Ура, сестрица Гвен, наверное, там много богатеньких остолопов, можно будет срезать кучу кошельков.

— Эй-эй,— Кальвин протянул руку, прислушавшись к топоту множества ног по лестнице, ведущий на второй этаж, где они расположились.

— Тенио, сегодня ты можешь продемонстрировать мне свои навыки,— обратилась к пареньку Гвен.— Мне нужно спуститься отсюда прямо на улицу.

— Нет ничего проще, сестрица Гвен, я как раз на этот случай припас веревку. Держись за меня крепче, — с этими словами, Тенио толкнул створки окна, и Гвен, обхватив мальчишку за талию, вспрыгнула на подоконник. И обернувшись, к Кальвину:

— Кальвин, передай этому тирану-королю, что завтра мне понадобится еще амариллис и ипомея.

— Да кто такое захочет...— Кальвин говорил с пустым местом. Оттолкнувшись от подоконника, парочка скрылась за ним. Побежав к окну, Кальвин только и успел заметить, как эти двое быстро удалялись вниз по улице.— Чтоб их...— проворчал он. И тут только до него дошло, сколько сейчас было времени и что именно могли значить шаги за дверью. Проклятье!— он уже успел поставить одну ногу на подоконник, но это все.

— Кальвина Рейвена, Эвенку Кларио и Тенио, приказано немедленно доставить во дворец по приказу его величества Сая Валентайна! При оказании сопротивления приказано действовать всеми допустимыми способами! — проорал один из пяти солдат в гвардейской форме голубого цвета появившихся на пороге. За ними мастер Нельф размахивал руками, крича что-то о варварах, не ценящих знания...

"Проклятие,— вновь повторил про себя Кальвин с кислым выражением лица,— и как я мог забыть? Нужно было сматываться поскорее. Действительно, ты права Гвен".

— Этот проклятый Древом Тиран!!! — в сердцах закричал он. "Гвен, как ты могла бросить меня одного!?"

Часть 7.

Мизар обернулся к своим противникам, замедлившим бег, видя, что их цель остановилась. Однако, безо всякого предупреждения в его сторону были выпущены восемь белых сверкающих стрел. Если это и было заклинание, он ничего не знал ни о его действии, ни об уровне. Поэтому, с неохотой вынужден был прочесть заклинание третьего уровня магии Юга. Он подумал, что оно, скорее всего, окажется бесполезным против этой атаки, но хотя бы дезориентирует противника на время.

-'Созерцая зеркальные воды глубин'! — выкрикнул он. И хотя яркость его полностью скрыла за собой летящие стрелы, это была лишь секундная отсрочка. Стрелы не прекратили свое движение. Не подействовало? Мизар понимал, что ему необходимо чудо, чтобы успеть отразить следующую атаку. Все же, неужели он оказался настолько самонадеян... И в этот миг...

-Протянешь мне руку? Скорее!

Этот голос поверг его в смятение, так как меньше всего Мизар ожидал услышать его здесь и сейчас. Но ничего не оставалось, кроме как подчиниться и схватиться за протянутую сквозь сияние руку в черной кожаной перчатке. Ладонь рванула вперед. Мгновением позже свет погас, и сила взрыва от вонзившихся в землю белых стрел, бросила его на спасителя. Сильные руки прижали его, укрывая их обоих плащом.

...Черный плащ, черная кожаная одежда, черные перчатки, свернутый кольцами хлыст, заткнутый за пояс и меч с другой стороны. Длинные темные волосы, даже темнее его собственных, острый овал лица, прямой нос и пронзительный взгляд зеленых глаз... который Мизар помнил с детства. И это загорелое обветренное лицо принадлежало...

-Грейслейн Ауслейз,— проронил Фон Грассе.

-Рад, что ты помнишь меня,— ответил мужчина, на несколько лет старше Мизара.

-Отпусти,— Мизар оттолкнул от себя своего спасителя.

-Раньше ты не был так груб,— в голосе человека послышалось легкое сожаление. А затем,— Майнс, Грейс, Ланс,— три силуэта в плащах с капюшонам метнулись в разные стороны, починяясь безмолвному приказу.

-Бежим, иначе они нанесут второй удар,— сказал Грейслейн.— Они отвлекут противника. С этими словами он схватил Мизара за руку, и они побежали, петляя меж кустов терновника. Этот человек...

Через достаточный промежуток времени, они, наконец, остановились.

— Ну, все, кажется, мы оторвались,— Грейслейн прислонился к стволу дерева, оглянувшись назад.

-Что ты здесь делаешь? — спросил Мизар.

-Даже не назовешь меня братом?

-Я задал вопрос.

-Спасаю дорогого Мизара, разумеется. Знаешь, из всей семьи я вспоминал о тебе одном.

-Ты... где ты скрывался все эти годы? — Фон Грассе пристально вглядывался в лицо человека, хотя в темноте это было не так легко.

-Я надеялся услышать хотя бы 'благодарю', но это не в твоем характере,— заметил Грейслейн.— Ты благодарен только тому человеку, которому служишь в Астале, это так?

Глаза Мизара сузились. Его брат знал слишком много. Однако... наконец, он вздохнул.

— Разумеется. Я благодарен тебе. Но причина?

-Хотел бы я, чтобы мой брат поверил, что я сделал это только ради него, но ты ведь все рано не поверишь? Поэтому, скажу это так, чтобы ты поверил. Мне кое-что нужно от тебя, точнее от тебя, связанного с Асталом.

-И что же это? — осторожно спросил Мизар.

После некоторой паузы, Грейслейн ответил.

-Должность в Астале и убежище.

-Невозможно,— холодно отрезал Мизар.

— Быстро ответил. Но неужели жизнь доверенного советника короля Астала того не стоит? К тому, же просьба — это крайняя мера, мне действительно некуда идти в этой стране.

-Я должен тебе верить?

-Как и раньше,— улыбнулся Грейслейн.

-Хорошо,— пропустив свои волосы через пальцы, Мизар взглянул на своего брата.— Я возьму тебя с собой. Но не хочу, чтобы ты встречался с его величеством. Я сам расскажу о тебе.

-Этого будет достаточно,— подойдя, Грейслейн положил одну ладонь на плечо брата, а другой приподнял его подбородок. Он был выше Мизара на пол головы. — Не бойся, я не претендую на твое место возле короля.

-Эти слова были лишними,— ледяным тоном заметил Мизар, снимая ладонь брата со своего плеча и отступая на шаг.— Но я не могу вернуться, пока не разобрался с 'этим делом'. И больше, не вмешивайся в мои дела.

-Как скажешь,— улыбка Грейслейна даже в темноте была ослепительной и мрачной, как и всегда.— Мне будет достаточно знать, что ты в безопасности.— Этими словами он не сказал ничего, но четко выразил свое намерение, что заставило глаза Мизара потемнеть. Этот человек...

Часть 8.

(Два дня спустя. Королевский дворец Астала)

Притащив слабо сопротивляющегося Кальвина во дворец, стражники отпустили его лишь затолкав в кабинет короля.

— А, какая встреча,— подняв голову от стола, Сай сверкнул ослепительной улыбкой. — Ты ведь не забыл о своем обещании на сегодня?

— Ха? И вы тоже здесь? — неосознанно Кальвин выбросил руку вперед, указывая на Гвен и Тенио. — А я думал, вы снова пошли на рынок, чтобы купи... Ай! — закричал Кальвин, когда веер, пущенный Гвен, вонзился в плиты паркета, как раз там, где только что была правая нога Кальвина.

— Ох, прости, кажется, я обозналась. Я думала, это крыса.

— Это кто здесь крыса?! — Кальвин по-настоящему разозлился. — И чем это вы здесь занимаетесь?

Несмотря на то, что пол вокруг Гвен был завален документами, она спокойно обрезала листочки у цветов, расставленных в вазочках перед ней.

-Сай, эти недостаточно свежие, завтра мне понадобятся шестичасовые лилии и роза, распустившиеся не позднее часа назад. Меньшего я не приму.

— Как скажешь, Эвенка,— почесав кончиком стила за ухом, Сай вновь вернулся к работе. — Да, Тенио, подсчитай еще и это,— их нужно будет отнести в приемную. Завтра возвращается Велька, она займется ими позднее...— кажется все занимались своими делами, совершенно не обращая внимания на Кальвина.

— Вы шутите или я ничего не понимаю?— промямлил он.

— Велька,— это внучка того старика из библиотеки? — спросил Тенио, ловко управляясь с цифрами. Протиснувшись между Гвен и столом, краем глаза Кальвин заглянул в его работу и присвистнул. Правда состояла в том, что он ни черта не понимал во всех этих расчетах.

— Э, смотрю, Тенио, ты проникся духом трудоголизма Сая? — усмехнулся Кальвин, скрестив руки на груди. Запрыгнул и уселся на край стола.

— Неа, братец Кальвин, я просто развлекаюсь. Это довольно весело.

— Что здесь может быть веселого? — замахал руками Кальвин.— Да он же просто эксплуатирует тебя! И Гвен..., а ладно, Гвен не в счет.

— Сестрица Гвен очень старается, чтобы быть готовой к ярмарке и конкурсу цветоводов, что устраивается на этой неделе. Поэтому вчера мы не смогли попасть во дворец. И сегодня я работаю за нее.

— И, Кальвин, так как сегодня у меня стало на одного работника меньше,— глаза Сая сверкнули жестким огоньком,— ты должен постараться и сделать сегодня еще и завтрашнюю ее работу. Ведь конкурс уже через день. Рассчитываю на тебя, Кальвин.

'Нет, эта его улыбка никого не может обмануть,— твердо решил для себя Кальвин. С виду такой мягкий, но внутри наверно сидит демон'.

После сказанного, Сай вынул из-под стола и поставил на перед ним три внушительных стопки документов.

— ЭЭЭ... откуда столько то?— лицо Кальвина перекосилось, и он шарахнулся в сторону, словно ошпаренный. — Ты издеваешься!

— Нет, нет.

'Определенно в этой улыбке теперь куда больше дьявольского, и как вообще кто-то может верить ей? Она же насквозь фальшивая и... усталая...'

— Ну уж нет, ты снова не спал всю ночь! Я предупреждал тебя, мое терпение лопнуло,— с этими словами Кальвин развернулся и направился к двери,— иду за Даной Торн.

— Не получится, Кальвин.

Подозрение закралось в душу юноши, когда он приблизился к дверям. Наверняка снова заперты с помощью магии.

— Тенио, не мог бы ты...— начал, было, он.

— Не-а, я занят, решай свои проблемы сам, братец Кальвин.

'Вот неблагодарный', — подумал Кальвин.

-Слушай, я же о тебе беспокоюсь! — он наставил палец в грудь друга,— если так и дальше пойдет, ты можешь не дожить до Дня Рождения...— Кальвин осекся, поняв, что сказал лишнее. Но все уже заинтересованно глядели на него, и даже Гвен отвлеклась от своего занятия.

— Дня Рождения? И у кого же он? — удивленно спросил Сай, задумчиво приложив палец к губам.

— Моего, МОЕГО же! Не делай вид, что ты забыл.

— День рождения братца Кальвина? Ура! Тогда я устою тебе самый лучший День Рождения. Я покажу, как мы празднуем его с братцем Йоном и остальными,— Тенио был полон энтузиазма, но Кальвин ждал вовсе не этого эффекта. Это безнадежно.

— Ну, Кальвин я обещаю, что доживу до твоего Дня Рождения,— лучезарная улыбка осветила лицо Сая.— Но и ты должен поддержать меня. День Рождения не удастся, если у тебя останется незаконченное дело. Разве тебя не будет мучить совесть? А потому, было бы неплохо, если бы ты уже приступил к...

'Нет, мне уже не хочется приглашать его...', — про себя прорычал Кальвин.

Глава 18. Скрытое лицо друга, открытое лицо врага.

Часть 1.

Грейслейн Ауслейз, некогда старший из приемных сыновей семьи Фон Грассе. Тот, кто больше остальных имел право стать ее будущим главой. Тот, на кого Герцог Фон Грассе Рейгн возложил свои надежды на возвышение. Высокий, стройный, сильный, прекрасно владеющий всеми видами холодного оружия, идеальный тактик и стратег. Он тот, кто с отличием в возрасте 14 лет окончил военную академию Ксанады. Человек, единственный способный носить черные кожаные одежды так, как если бы то были королевские шелка. Когда Мизару исполнилось 14, он исчез из семьи, отрекшись от титула, имени, звания капитана, разорвав все связи без объяснения причины.

Ту ночь Мизар запомнил очень хорошо. Ведь он был последним, кто видел Грейслейна. Это была лунная ночь, свет бледной луны проникал через решетчатые ставни, освещая лица еще троих их спящих братьев. Мизар лежал на кровати, уставившись в потолок. Такие лунные ночи он использовал для размышлений и воспоминаний, считая непростительным уделять время простому сну. Он лежал, прислушиваясь к дыханию спящих. Сегодня был не его черед развлекать отца. Его брат Серж недавно вернулся, и тут же уснул мертвым сном. Мизар слышал, как он плакал в подушку.

Внезапно Мизар услышал, как дверь в спальню открылась. И темный силуэт в бардовых отблесках скользнул к его кровати. 'Структура...' — слова рассеивающего заклинания сами собой слетели с губ Мизара. Он пользовался ими инстинктивно, чувствуя опасность. Сила, которая пугала остальных членов семьи, кроме ее главы и... Грейслейна.

— Тсс, спокойно, спокойно, это всего лишь я, — успокаивающе рука, затянутая в черную кожу погладила его волосы.

— Грейс?

— Я ухожу.

— Вы поссорились с отцом?

Из всей семьи Грейслейну было одному позволено самому выбирать время посещения покоев отца. Мизар завидовал этой его силе, хотя Грейсу было уже 16.

— Причина не важна, и отцу не обязательно знать об этом. Просто этот дом больше не способен дать мне то, чего хочу. Чтобы найти это, я отправляюсь на Север.

— На Север? Ты имеешь в виду север Ксанады?

— Нет, — ладонь, затянутая в холодную кожу перчатки легла на голову Мизара, попытавшегося подняться, но Грейслейн мягко уложил его обратно. — На север — значит на Север. Я вовсе не хочу обидеть тебя, но не могу сказать большего. По крайней мере, я надеюсь, там, на Севере, я смогу найти те инструменты, которые ищу.

— Грейс, возьми меня с собой! — глаза Мизара сверкали в темноте как два турмалина, но Грейслейн покачал головой с легкой улыбкой. Улыбку, которую он показывал лишь своему брату.

— Это невозможно. У тебя свой путь, и он никак не связан со скитаниями по странам Севера. С твоим умом тебе удастся быстро подняться по карьерной лестнице. Возможно, ты сможешь занять один из высших постов в королевстве. Но, Мизар... хочу попросить тебя об одном.

— Что это, Грейс?

— Не пытайся сделать больше, чем будет необходимо. Не используй свою силу зря, ведь даже для тебя есть предел, которого ты можешь достигнуть. Эта сила — она дарована тебе свыше, пользуйся ей лишь для достижения самой высшей цели. И я обещаю, что буду стараться со своей стороны. Видишь, — Грейслейн повернулся к Мизару спиной, демонстрируя свои волосы, распущенные оп плечам. Теперь они доходили до середины лопаток. — Я дал обет не стричь их, пока не достигну того, к чему стремлюсь.

— Ты великолепен, брат! — в голосе маленького Мизара звучало восхищение.

— Нет, ты намного способнее меня, но если я возьму тебя собой сейчас, ты не сможешь раскрыть до конца свой огромный потенциал. Прощай, — склонившись, Грейслейн запечатлел на лбу брата долгий поцелуй. — Тебя одного я с сожалением оставляю позади,— произнес он, поднявшись.

— Грейс... — позвал Мизар. Но темная фигура уже распахнула окно, и исчезла, растворившись в тенях за окном.

Восемь лет. С тех пор прошло восемь лет.

— ...твои волосы все еще растут, — Мизар кинул взгляд на чудесные шелковые волосы, похожие на его собственные, спускавшиеся уже ниже талии Грейслейна. — Значит ли это, что ты все еще не нашел то, что искал.

— А, ты помнишь тот разговор? — мрачно улыбнулся Грейслейн Ауслейз. Они находились в просто обставленной комнате. Это было небольшое поместье, принадлежащее семье Фон Грассе, которое Грейслейн и его люди использовали в качестве временного убежища. В связи с тем, что про это ветхое строение, окруженное горными лесами, практически забыли еще при его отце, Грейслейн не опасался привести сюда Мизара. — Ну, раз ты заметил, значит, нет, — он качнул головой, и тени заплясали по комнате, рожденные небольшим источником света в виде магического светильника. Он был зажжен на столе между ними, сидящими по обе его стороны друг напротив друга. — Я все еще не достиг того, что искал.

— Не стану спрашивать, к чему ты стремишься, — пока они беседовали, Мизар с помощью магии Хаоса восстанавливал поврежденную кисть. Так как она попросту отсутствовала, то приходилось пользоваться исключительно магией, создавая кисть заново, основываясь на памяти тела. Грейслейн с интересом следил за его действиями.

— Впечатляет, — в конце — концов, признал он.

— Я просто использую на все 100 процентов то, что имею. Это естественно.

— Ты всегда идешь прямой дорогой, завидую тебе. Быть может, поэтому ты нашел то, что искал, гораздо раньше. Король Сай Валентайн... Полагаю, твои мысли сосредоточены на нем...

— Да, мой король... — при этом имени взгляд Мизара смягчился, и боль уже почти прошла. — Но это не то, о чем ты подумал. Восхищение, поклонение, интерес — этот человек, мой король обладает ореолом, которым может обладать лишь истинный правитель. И моей задачей является помочь ему подняться еще выше, так высоко, как только возможно.

— Уж не на Вершину Древа ли ты метишь?

— Кто знает...

— Ты всегда отлично умел скрывать свои чувства, но, кажется, этот король сумел совершить настоящее чудо. Ты готов пожертвовать даже своей жизнью ради того, чтобы выполнить один приказ.

— Мой король не приказывал мне этого. Я сам решил убить Франциза, — пожал плечами Мизар.

— Но разве то, что ты привел его на это высокое место, не означает, что ты сам совершил ошибку?

— Если это ошибка, ее просто нужно исправить.

— И все же, ты бежал из дворца едва сам не став жертвой. Что же произошло с нашим младшим братом Францизом? — склонив голову, Грейслейн пристально глядел на Мизара. Его взгляд был слишком похож на его собственный. Мизару редко приходилось отводить глаза, но сейчас он первым поступил так. Неосознанным жестом, он провел пальцами по своим волосам.

— Мне это не важно.

Однако Грейслейн продолжил.

— Похоже, наш Франциз связался с чем-то, что оказалось сильнее его самого, и проглотило его.

— Так ты знаешь, что это? — Мизар вскинул голову.

— Я же сказал, что давно наблюдаю за ситуацией, и считаю, что нашего брата Франциза, того, кого мы знали, больше не существует. То, что теперь сидит на троне во дворце, что угодно, но не человек. Но оно все еще не завершено. И если отделить это нечто от тела Франциза, все еще возможно повернуть назад.

— ...

— Хочешь, чтобы я сделал это для тебя? — спросил после долгой паузы Грейслейн.

— ...

— Хочешь, чтобы я помог тебе? Просто попроси.

— Ты знаешь, я все делаю сам.

— Но ты бессилен против этого, мой маленький убийца, Мизар.

Глаза Мизара сузились, вызвав еще одну мрачную улыбку Грейслейна.

— Я сделаю это, сделаю это для тебя. Но я пойду один.

— И что... ты попросишь за это?

Вместо ответа и Грейслейн быстро перегнулся через стол, и его пальцы сжали подбородок Мизара, а затем он поцеловал его в лоб. Ничто на лице Мизара не изменилось.

— Полагаю, этот король действительно прочно засел в твоем сердце. Но раньше этого было бы достаточно, чтобы ты согласился. Впрочем, 'сейчас' уже не 'раньше'. И даже твои прекрасные холодные глаза не смогут мне помочь. Я уже говорил раньше, мне нужно место. Мне нужен пост, который позволил бы мне действовать свободно. И пост начальника городской стражи Виеры — то, чего я хочу.

— Хорошо, — наконец, после долго молчания произнес Мизар, словно проведя необходимые вычисления. — Франциз ведь являлся и частью твоей семьи. Поэтому, если ты разберешься с его предательством — будет тоже неплохо, как если бы это сделал я. Все, что пострадает в итоге — моя гордость.

— Брат, не лги самому себе. Твоя гордость — разве есть такое понятие? — Грейслейн рассмеялся, показывая свои белоснежные зубы. Он выдохнул облако сладкого дурманящего дыма, от трубки, которую курил. Его тонкие пальцы остались такими же изящными и сильными одновременно, как и раньше, вскользь заметил Мизар.

— Жди меня здесь, я вернусь через три дня,— наконец произнес его брат. — Не покидай это поместье ни при каких обстоятельствах. Да, тебе же нужно доказательство... — вдруг вспомнил Грейслейн. — Что мне следует принести: палец, глаз или голову?

— Достаточно королевского кольца, — поморщился Мизар.

— А, понимаю, ты должно быть уже решил, кому передать переходящий приз под названием королевский трон Ксанады. Да, — перед тем, как покинуть комнату, Грейслейн оглянулся на Мизара. Тот сидел, откинув голову на спинку кресла, глаза его были закрыты. — Тебе следует быть острожнее, пользуясь своей силой, — Грейслейн криво усмехнулся.— Ты похож на хрупкую фарфоровую куклу, которая может разбиться от простой трещины.

-Это тебя не касается, Грейс, — не открывая глаз, тихо ответил Мизар, выравнивая свое дыхание.

Часть 2.

— Алия, ты дрожишь? — Крис опустил озабоченный взгляд на прижавшуюся к нему сестру. Теперь она казалась такой слабой и беззащитной. Внешне она ничем не отливалась от прежней Алии. Те же коротко стриженные огненно-рыжие волосы, те же зеленые глаза и оливковая кожа с нежным румянцем на щеках. Сейчас на ней была одета длинная безрукавка, охристого с синим цвета, отороченная по краям бурым мехом. Из-под нее выглядывало синее шерстяное облегающее платье и такие же синие сапожки. Сам Крис был одет в такие же цвета, с той лишь разницей, что в его безрукавке охристый смешивался с насыщенно зеленым, и сапоги его из дубленого материала на шнуровке и толстой подошве также были зелеными. Голову его сестры украшала отороченная мехом круглая шапочка. Сам Крис лишь повыше поднял воротник своей одежды.

Утро было морозным и ясным. Над городом стлался туман, облаком поднимающийся под лучами солнца.

— Выходи, ничего не бойся, — повторил он, помогая девушке спуститься по ступенькам из теплого паланкина, который тащили четверо работников. В это время года экипажи были абсолютно бесполезны, Кто побогаче, пользовался личными санями, а остальные довольствовались таким вот паланкинами. Медленно, но зато мягко и тепло.

— Крис, это место...

В удивлении он обернулся к сестре.

— Али, ты вспомнила? Неужели!

Действительно, все эти дни, что Крис провел во дворце Синода, он едва услышал от Алии пару слов. Да и те, казалось, она произносила инстинктивно. Единственный, кого она помнила хорошо — ее брат. Жалость затапливала сердце Криса каждый раз, когда он смотрел на свою сестру-близнеца. И иногда ему казалось, что лучше бы она просто спокойно умерла. Что они сделали с ее памятью... Что они сделали с ее телом и душой... С какой страшной силой смешали все это... И тот, кто иногда смотрел на него глазами Алии, не был его сестрой. Об этом ему тоже сказали. Сказали прямо и не таясь, с цинизмом, который был невыносим.

... Креонт, Слепой Бог Истории, был заточен в ее теле. Нет, это ее дух был заточен в Слепом Безумном Боге. Лишь изредка он отпускал ее, и тогда она вновь становилась прежней Алией, хотя воспоминания ее были похожи на еловую хвою, осыпавшуюся с деревьев. Он никогда не простит Синоду того, что они сделали с ее телом. Но Креонт никогда не разговаривал с ним. Как бы Крис ни пытался, он молчал. Если Слепой Бог занимает тело умирающего человека, тот становится его безвольной марионеткой так долго, пока Бог не пожелает освободить его. Но что если человек к тому времени уже был мертв, что тогда? Ужасно — страницу за страницей Крис перелистывал папки с документами, которые смог найти в библиотеке Синода. Но больше там не было нужной ему информации. Если где и есть нужные ему сведения, то только здесь, откуда все началось. Он взглянул на тяжелые дубовые створки ворот, потемневшие от стершегося с них лака. Герб в виде енота, держащего в руке кедровую шишку, треснул и наполовину обломился над воротами — его герб, герб семьи Энн, герб, побочной ветви королевской семьи Приоры. С тех пор, как его семья была предана опале, об этом месте совершенно забыли. Даже разбойники опасались приближаться к нему, так как всем известно, что имущество тех, кто был подвергнут отлучению от церкви становилось проклятым.

Однако само поместье было встроено из более крепких бревен, и потому оказалось не тронуто временем. Лишь деревья, выросшие за это время во дворе, заметенным снегом, указывали на то, что это место покинуто. Витражные окна похожего на терем двухэтажного строения со множеством скатов крыш, как и все здания в Приоре, выглядел неприступной крепостью.

— Сейчас, подожди, — Крис стянул с рук толстые перчатки, и протянул ладони, положив их на створки дверей. Он не считал нужным церемониться, потому, что ключ наверняка давно заржавел. Ему пришлось воспользоваться линейной магией. — 'Плач неба, Факториал', — запомненное с детства заклинание легко сорвалось с его губ, и хотя вместо струй дождя пошел ледяной снег, от замка осталась лишь горста рваного метала. — Входи, Али. Сейчас станет тепло.

— Дом наших родителей,— прошептала девушка. — Здесь страшно и пахнет сыростью, — рука Алии вцепилась в его плечо мертвой хваткой.

— 'Свет восходящий, факториал, минус К' — на сей раз свет, который был призван ослепить противника, лишь зажегся чуть сильнее, чем магический светильник в Астале. Направив заклинание по очереди во все светильники, Крис осветил холл. Огоньки заиграли в изразцовой плитке стен и резьбе потолка, радужной спиральной окраске резных колонн и побежали вверх по изогнутой лестнице на второй этаж. Так же ярко запылал камин в гостиной.

Прикрыв за собой дверь, Крис помог Алии снять верхнюю одежу, проводив ее в гостиную.

— Сейчас найду воды, и мы сможем попить чаю.

— Я могу... я могу сама заварить чай, — произнесла Алия неуверенно.

Лицо Криса потеплело.

— О, ты можешь. Ты помнишь, где лежит чай, хотя возможно он уже не годный?

— Да, — ее рука указала на буфет в дальнем конце гостиной. Большинство обстановки осталось нетронутой во время обыска. Несомненно, в тот день Инквизиция искала материалы, над которыми работал его отец. Но в конце они так ничего и не нашли. И сейчас Крис собирался проверить, насколько удача все еще была на его стороне.

— Тогда ты займись чаем, располагайся. А я скоро приду, мне нужно кое-что проверить.

— Ненадолго? Ты ведь уходишь ненадолго? — в голосе девушки была слышна тихая паника.

— Конечно. Теперь это наш дом, мы будет жить здесь, ты и я.

— Я и ты?

— Верно, но в обмен на это я должен работать в лаборатории, и на это будет уходить много времени. Но я постараюсь почаще работать дома. Если та лаборатория осталась нетронутой.

— Папины исследования? Это сложно...

Крис в недоумении взглянул на сестру. Она помнила такие далекие вещи, но не знала, как написать собственное имя.

— Да, я только взгляну на лабораторию и тотчас вернусь.

Выйдя из уже хорошо прогретой гостиной, Крис ощутил, как холод вновь окутал его. Но вместо того, чтобы поднятья наверх, к спальням, он завернул под лестницу. Та не было ничего, кроме лавочки и постеленной на полу шкуры волка. Оглянувшись на дверь гостиной, Крис прошел дальше, туда, куда свет почти не дотягивался и... коснулся стены. Это была настоящая крепкая деревянная стена. И это значило, что заклинание все еще сдерживает ее.

— 'Сердце создателя, Глас Древа К-факторион, линейное отображение' — Крис надеялся, что помнил все правильно. С непривычки это заклинание отбирало слишком много сил, поэтому он еще некоторое время после этого держался за лестницу, прежде чем голова перестала кружиться.

То, что ранее было стеной, теперь представляло собой ледяную решетку, и где-то вдалеке капала вода. Как и раньше, здесь всегда капала вода. Царство льда и воды — весь этот особняк был построен над огромной ледяной пещерой. Это и было тайное убежище семьи Энн. Но оно оказалось бесполезным для его отца и матери. Надеялись ли он, что однажды Крис и Алия придут сюда, чтобы продолжить начатое ими? Вряд ли, если бы Алию не убили... быть может Крис никогда и не вернулся бы сюда.

Осторожно ступив на скользкий ледяной пол, Крис уменьшил до минимума магический свет над своей рукой. В этом месте не бывали годами, кто знает, как на него подействует изменение температуры? Пройдя мимо сверкающих сталагмитов и проведя рукой по сталактитам, свисающим с каменного потолка, Крис подошел к тому, что искал. В дальнем конце этой пещеры почти идеально круглой формы была расположена лаборатория, где работали отец с матерью. Стол, полки с устройствами, стеллажи, испытательная площадка — все умещалось на площади, едва ли больше двадцати метров. И все осталось в том виде, как и прежде.

Отец не часто пускал их с Алией сюда. Но Крис хорошо запомнил, как все устроено. Подойдя к столу и открыв нижний ящик, он достал из него толстую папку с документами. Едва Крис открыл первую страницу, как сразу понял — это было то, что он искал и не мог найти в библиотеке Синода. Линейная магия, базис пространства континента и распределение энергии Фрактала и Бифуркатора, Аватары... факторпространства — невероятные знания, недоступные простым людям. Вот — то, над чем все эти годы в тайне работал его отец и за что он и поплатился. Здесь, в этих бумагах должна быть скрыта информация, как помочь Алии, как избавить ее от паразита, засевшего в ее теле, и вернуть ее воспоминания. Теперь, когда она вновь была с ним, была теплой и живой, он не смирится с ее смертью. Он будет бороться за ее жизнь. И...— Ухо Криса уловило далекий крик, доносившийся извне лаборатории. Алия! Потушив свет, он бросился к выходу из пещеры. Пару раз поскользнувшись и оступившись, он не обратил внимания на то, что острая кромка льда оставила на его ноге болезненный порез. Алия, Алия! В ее крике были страх и боль. Но... заворачивая за угол, Крис понимал, что здесь, в такой тесноте, он не сможет применить сильные заклинания, если не хочет повредить сестре. А значит, придется положиться на...

— 'Благословление Небес. Факториал, Свет восходящий... Алия, закрой глаза, сейчас же... Факториал!' — Крис как раз закончил заклинание, когда забежал в гостиную, и... невидимая сила подняла его в воздух. Проклятие! Кто-то применил 'Длань создателя', несмотря на ослепляющий свет, заполнивший гостиную. А в следующий миг...

— Ты все такой же медлительный растяпа, — холодный голос звучал как приговор. Сила, удерживающая его в воздухе, исчезла, но тут прозвучали четыре 'дзинь'. Воздух вылетел из легких Криса, когда его с силой отбросило на стену. Чуть скосив глаза, слезившиеся от света, он увидел, что его одежда была пришпилена кинжалами к стене.

— Али... 'Свет нисходя...' — еще один кинжал ловко пришпилил воротник его безрукавки, таким образом, что закрыл его рот.

— Хахаха! — услышал он за тающим светом. Крис напрягся, приготовившись применить заклинание, едва убийца подойдет ближе. Было несколько, которые можно было использовать не только вслух, если видеть противника...— Эй, Крис, и что ты тут забыл в такое время?— голос говорившего излучал холодное презрение к нему. Наконец, сквозь свет проступили неясные очертания фигуры.

'Сейчас, приготовься', — мысленно прошептал себе Крис. Алии больше не было слышно. Жива ли она? И если нет, никому из них не жить также...

— Вот уж не думал, что ты вернешься сюда, да еще и с Алией. Но что ты с ней сделал?! Отвечай, негодяй!

Сделал? Негодяй? — рот Криса приоткрылся. Этот голос и этот силуэт. Он прищурился, стараясь разглядеть говорившего.

— Крис Энн. Я задал тебе вопрос. Что ты сделал с Алией?! — в этот момент пальцы сомкнулась на его шее, сдавив ее так, что в глазах у Криса потемнело. И тут...

— Оставь его, Анджи, кажется, он не узнал тебя. Ну разве так следует приветствовать друзей детства?

Свет полностью растворился и Крис наконец смог разглядеть ясно.

— Анджи? — прохрипел он.

— Хмм, — хмыкнув, стоящий перед ним, отпустил его шею. И тотчас же все ножи были извлечены из стены со скоростью, недоступной для простых людей. Крис смотрел на человека, стоящего перед ним, и не мог поверить своим глазам. Анджи... Чудные черные волосы и матовая бледность кожи, совсем необычная на севере континента. При этом глаза миндалевидной формы, цветом походили на весеннюю листву. Одет он был со значительным своеобразием — в нежно-белую блузу с острым глубоким вырезом. И это в такой холод! Рукава блузы украшали прорези, сколотые простыми стальными булавками. Камзол из темного, в цвет волос, шелка, был распахнут до груди. Довершали наряд мешковатые штаны из такого же шелка, заправленные в бледно-лиловые сапожки. При одном взгляде на него впору было заледенеть живьем, благо хоть на руке тот нес подбитую мехом накидку.

— Анджи, иди сюда, чай такой вкусный, — второй голос, более мягкий и легкий принадлежал молодому человеку, которого Крис также знал давным-давно. Он сидел на диване недалеко от камина. Его звали Ивон.

По сравнению с Анджи, одет он был куда более по погоде — темный плащ с тускло-малиновой подкладкой, сколотый на груди аметистовой фибулой. Из-под плаща виднелся синевато-лиловый сюртук из жесткой, но тонкой шерсти, отороченный по манжетам тусклым золотом. На руках — перчатки. По контрасту с приглушенным тоном одежды, пламенел лисий хвост его волос, перевязанных на макушке тонкой лиловой лентой. Жесткие черты точеного лица, плотно поджатые губы, и лукавый взгляд васильковых глаз, прятавшихся за стеклами очков.

Оба они были инквизиторами, учились на них, и были однокашниками Криса и Алии в детстве, еще до того, как все изменилось. Оба собирались стать парой Инквизитор-клирик. Черная смерть Анджи и Глаз Господа Ивон — так они себя называли. Лучшие на курсе по успеваемости, и лучшие друзья Алии и Криса Энн. Они, происходившие из знатных семей Приоры, предпочли променять беззаботную жизнь дворянских детей на службу в Инквизиции. Однако... Крис бросил растерянный взгляд на Алию. В руках ее был пустой поднос. Она стояла, прижавшись к стене, как можно дальше от сидевшего на диване Ивона. На полу перед ней валялось рассыпавшееся и раскрошенное печенье.

— Вы... что вы с ней сделали? — не обращая внимания на боль в ноге, оттолкнув Анджи, Крис бросился к сестре.

— Все хорошо, я просто... испугалась, — прошептала Алия. — Они... я должна знать их, но не помню. Кажется, должна, но ничего не могу вспомнить и это пугает меня.

— Потише, братик, мы ничего не сделали с ней. Но вот, кажется, это ты должен объяснить, что с ней стряслось. Когда мы встретились, она смотрела на нас как на демонов, — улыбнувшись своей обыкновенной мягкой улыбкой, Ивон отхлебнул из чашки, стоящей на столе, ароматный напиток. Из одной из двух чашек, которые Алия приготовила для себя и Криса.

— Это вы... Что вы здесь делаете? Зачем вы здесь? Вас послал Синод, чтобы наблюдать за нами? — требовательно спросил Крис. Глаза его потемнели.

— Успокойся, — Ивон поднял руку. Обойдя вокруг дивана, Анджи сел на его спинку и принялся начищать свои ножи. Все такой же мрачноватый и дерзкий, вечно ищущий, с кем бы вступить в поединок. И Ивон, служащий своеобразным якорем для его необузданного характера,— мягкий снаружи, но опасный внутри. Он пользовался заклинаниями так же естественно, как дыханием. И если эти двое пришли сюда за этим... Если они видели вход в лабораторию, даже если это его бывшие товарищи, он не остановится перед тем...

— Крис, ты дурак или настолько потерял чутье, пока нежился на солнышке в южных странах? — на сей раз реплика, больше подходящая Анджи, принадлежала Ивону. — Или ты думал, что мы пришли сюда по приказу Синода? Мы же были друзьями. Я узнал, что ты вернулся в Приору, и мы с Анджи решили проверить, правда ли это. Крис, — Ивон склонился вперед через стол, когда Крис подошел ближе, — это невероятно, что ты здесь. Мы думали, что ты умер, что тебя убили тогда вместе со всей семьей. Этот дом стоял заброшенным все эти годы. О том, что тебя отправили на Юг, знали лишь избранные, и пока мы с Анджи не дослужились до определенного круга, нам это также не было известно.

— Значит, все же вас послала Инквизиция.

— Не глупи, Крис, не опускайся еще ниже в моих глазах, — бросил сухую реплику Анджи.

— Мы ушли из Инквизиции, разве ты не видишь? — Ивон указал на свою одежду, — мы теперь сами по себе. Время от времени мы наведываемся в этот дом, чтобы взять кое-что из твоей библиотеки, как и сегодня. Ну кто бы мог подумать, что мы встретим тебя здесь. Алия... кстати, — лицо Ивона стало серьезным, — что с ней произошло? Она будто находится где-то далеко и даже нас не помнит.

— Алия умерла, — просто ответил Крис.

Глаза Ивона расширились, а затем он кинул.

— Ясно.

— Но все еще жива. Синод...

— Можешь не продолжать, эти новые эксперименты... Должно быть, они выбрали ее в качестве одного из образцов.

— Так вы знаете?! — не удержавшись воскликнул Крис.

Ивон поднял ладонь.

— Ничего лишнего. Мы ушли прежде, чем узнали достаточно. И что именно находится внутри нее?

Крис понял, что им известно достаточно.

— Креонт. Думаю, это аватар Слепого Безумного Бога Креонта.

— Ясно, — Ивон откинулся на спинку дивана, разглядывая Алию, которая принялась собирать печенье. — Здесь, на Севере, это подходящий выбор. Но, Крис... Я должен так много рассказать тебе. Все эти годы... так много произошло...— Ивон покачал головой. — Как ты собираешься действовать дальше?

— Что ты имеешь в виду? — Крис остановил Алию, и, усадив сестру за стол, сам пошел к буфету в поисках чего-нибудь съестного. Должно быть, Ивон с Анджи время от времени пополняли его запасы.

— Не трудись, у нас есть с собой кое-что получше. Анджи, будь добр, — попросил Ивон, обращаясь к своему молчаливому другу.

-Ты балуешь его, — вздохнул Анджи, снимая со своего пояса небольшой мешочек. — Вот,— он протянул им горсть похожих на драже конфет.

— У Анджи они всегда с собой, — улыбнулся Ивон, протягивая их Крису и Алии.

— Что я собираюсь делать... Что ты имел в виду? — вновь спросил Крис, так и не притронувшись к конфетам.

— Твои любимые. Ты уверен? А Алия...

— Спасибо, Ивон, — неуверенно произнесла девушка и попыталась улыбнуться. Сердце Криса вновь сжалось.

— Она помнит меня, — просиял Ивон. — Анджи, ну разве это не чудесно?

— Да, она всегда тебе нравилась, разве ты не собирался жениться на ней, когда вырастешь?

— Тсс, — Ивон смущенно потер голову. — Ну этого ты мог бы не говорить. Не слишком ли ты стал разговорчивым? Ах да... — Ивон о чем-то вспомнил, — разумеется, мы зашли сюда не случайно. Все это было лишь для того, чтобы проверить, остался ли ты тем же Крисом, кого мы знали.

— Для чего тебе это? Ты сказал, что вы ушли из Инквизиции. Но я сейчас работаю на них. Йевей назначил меня заведующим лабораторией.

— Забавно, — улыбнулся Ивон. — Забавно, — повторил, он надкусывая драже. — Анджи!— он скривился. — Они слишком сладкие.

— Я не тебе их приготовил, — отозвался его друг. Закончив с лезвиями, он принялся расчесывать свои чудесные волосы.

— Что забавно? — Крис вспомнил, что и раньше из его друга, полного загадок, приходилось вытягивать каждое слово. Интересно, почему они ушли из Инквизиции?

— То, что Йевей дал этот пост тебе. Пытается откупиться? И тебя это устраивает?

— Пока я могу получать доступ к интересующей меня информации, меня это устраивает, — кивнул Крис.

— И как долго ты собираешься играть в эту игру с Синодом?

— Игру?

— Мне это надоело! — рука Анджи потянулась, схватив Криса за воротник, и притянула его к себе. — Ивон, может мне сразу придушить его?

— Не нужно, Анджи, может быть, он просто не понимает.

— Не понимаю чего?

— Своего положения, — улыбнулся Ивон.

— Меня все утраивает, — повторил Крис. — Теперь у меня больше нет долга перед Инквизицией. Все обвинения с моей семьи сняты, и я не собираюсь вступать в конфликт с дядей. Все это в прошлом, и сейчас меня гораздо больше волнует Алия. Нет, это единственное, что меня волнует, — Крис скрестил руки под подбородком, уставившись на поверхность стола. Но долгое молчание, установившееся в комнате, заставило его поднять взгляд. — Что такое? Я сказал что-то нет то?

— Говоря 'дядя', ты имел в виду Эсфирь Вендиго?

— Да, и что с того?

— Эсфирь, императора Приоры и всей конфедерации?

— Да, я говорил с ним совсем недавно, когда прибыл в Приору. И я сказал, что не держу зла против него.

— Ты с ним говорил? — Анджи и Ивон переглянулись. Алия, ощутив общее настроение, начала обеспокоенно переводить взгляд с одного на другого. Крис положил руку на ее локоть, успокаивая.

— Именно. Ивон, ты как-то странно выглядишь.

— Крис, — Ивон закрыл лоб ладонью, будто глубоко задумавшись. — Но Император Приоры, благословенный Древом Эсфирь Вендиго... вот уже полгода как умер.

Словно молния пронеслась в голове Криса. Он вскочил на ноги, не в силах справиться с чувствами.

— Брат, что случилось? — побледнела Алия.

— Умер? Ты уверен? Нет, я имею в виду... Как такое возможно?! — взгляды Криса и Ивона встретились.— Но тогда с кем же я говорил во дворце...?

Часть 3.

Лежа на диване, положив совсем недавно восстановленную руку под голову, Мизар вглядывался в глубокие тени, пляшущие под потолком. Он не включал свечей и не воспользовался магией, чтобы немного осветить или согреть помещение. На самом деле, он уже давно перестал обращать внимание на такие мелочи. К тому же его глаза были изначально приспособлены к тьме, царившей в Хаосе под корнями Древа. Однажды он положит эту тьму к ногам его драгоценного короля — таково было его желание. Но сначала ему необходимы инструменты, ему необходима куда большая сила, чтобы противостоять монстрам с Севера, что уже появились в их мире. Он подозревал, что и на Юге их было не мало. И Лантис Кларио тоже не был тем, кем выглядел. Но с этой проблемой он разберется чуть позднее. Перевернувшись на бок, Мизар положил ладонь под голову и вспомнил, вспомнил тот разговор из давних дней. Тот последний раз, когда он видел свою мать.

Она выглядела совсем как человек, как слабый умирающий человек. Она умирала, так как выбрала путь простого человека, и обрекла свое тело на столь ужасный конец. Всего лишь простая болезнь, ничтожная болезнь уничтожил ее тело.

— Мизар, — ее рука была такой холодной и столь же слабой как у любого умирающего существа. Как и десятки других, таких же, как и она, кто каждый день умирал в трущобах Торквемады — этого ужасного места. Она привела его сюда, в это ужасное место, сказав, что здесь он сможет встретиться со своим отцам. Но он уже умер к тому времени, убитый другими такими же зверьми, которые называли себя людьми. Он не был знатного происхождения, хотя его мать принадлежала к правящей династии Хаоса. Но здесь, в мире людей, это ничего не значило. Чтобы отомстить убийцам отца, мать отдала последние остатки своей силы, силы Деструкции хаоса, и теперь умирала на грязной холодной улице. А он сидел рядом с ней, просто ребенок.

Однако, он не чувствовал себя им. Он никогда не встанет в один ряд с этими грязными шавками, которых называют людьми, которые способны лишь на то, чтобы убивать всех не похожих на себя. И даже своих же соплеменников. Люди — монстры, пожирающие себе подобных. Глупые, никчемные создания. И благодаря крови его отца, он наполовину принадлежал к их виду.

— Мизар... — слабый голос матери звал его.

— Я здесь, мама, — сжав ее руку в ладонях, Мизар приложил ее к своей щеке.

— Мизар, я умираю, мое время подошло к концу. Но я жалею лишь об одном, что оставляю тебя в этом мире одного. Ты слишком слаб, слишком слаб, чтобы сражаться в одиночку. Как бы я хотела, чтобы ты стал сильнее.

— Тебе не нужно говорить, ты слишком слаба, — серьезно проговорил он.

— Нет, я должна. Есть один способ. Если воспользоваться им, ты станешь сильнее гораздо быстрее.

— О чем ты, мама...

— Поглоти мою душу, пока я еще жива. Если ты сделаешь это, твоя жизнь больше не будет сокращаться. Ты станешь независимым от времени. Вместе с ней ты получишь огромную силу, силу, которая течет в жилах правящей династии Хаоса. Силу разрушать саму структуру этого мира.

— Мама, ты хочешь, чтобы я убил тебя?! — пораженный спросил Мизар, вглядываясь своими черными глазами в бескровное лицо матери.

— Я уже мертва, мне осталось недолго. Я жалею лишь об одном, что обрекла тебя на этот выбор, что я сама своими руками дала тебе эту судьбу. Но я хочу что-то исправить, хочу, чтобы ты простил меня. Поэтому, я отдам тебе свою душу и силу. Мне они больше не нужны. Но ты будешь жить. Сила, что ты получил при рождении, и сила, что я дам тебе — ты обретешь огромную власть, но... — дыхание матери сбилось, она закашлялась и Мизар осторожно приподнял ее тело, прижав ее лицо к своему. — Даже я не в силах поставить этот блок. Чем чаще ты будешь пользоваться ею, тем больше будет страдать твое собственное тело. Если ты разрушаешь что-то, убирая это из мира, ты должен вернуть что-то. Таков закон и не мы, демоны Хаоса, устанавливали его. Никогда не используй, лишь одну силу деструкции, иначе она же разрушит твое тело и душу. Обещай мне.

— Обещаю, мама...

— Тогда возьми мою душу, я отдаю ее тебе.

— Нет, — Мизар замотал головой. — Мама, тогда ты умрешь.

— Уум, — она кивнула, слабо улыбнувшись, и тело ее приобрело слабый серебристый ореол. Такими же серистыми бликами заблестели ее глаза. — Я буду счастлива, что ты останешься жить. Поэтому... поцелуй меня.

Мизар молча глядел на мать, а потом кивнул.

— Прости, мама, — склонившись к ней, он припал губами к ее губам, и в этот миг нечто начало перетекать из ее тела в его. Нечто, что дополняло и встраивалось в его собственную силу. Он не ощутил ни боли, ни неудобства, просто немного иное ощущение мира. И сила, ужасная и притягательная одновременно теперь принадлежала ему.

Бездыханное тело матери выпало из его рук.

— Благодарю тебя, мама. Это большее, что ты могла дать мне. Но прости, мама, я не стану тратить свои силы на такую безликую цель, как месть за моего никчемного отца. Ведь все, что он сделал — лишь дал мне это тело. И теперь я буду использовать его так, как пожелаю. Сила деструкции. Да, — мальчик поднял глаза, глядя на тело матери. Теперь последняя ниточка, что связывала его с прошлым, оборвана. И, наконец, он сможет действовать свободно, как пожелает. 'Но чего же я желаю?' — подумал он. Он обратил свой взгляд туда, где Торквемада светилась множеством огней — там располагался район особняков, где жила знать. Мизар опустил взгляд на свою изодранную одежду. Должно быть, сейчас он выглядит как оборванец. Склонившись, мальчик отвязал синюю шелковую ленточку, которой были перевязаны волосы матери. Он перевязал свои волосы в низкий хвост с левой стороны, точно так же, как носила ее мама. Он произнес.

— Но, чтобы ставить цели — нужна власть. В этом мире кроме силы, нужна еще и власть. А пока для них я просто грязный, нищий оборванец. Значит, мне нужно получить эту власть. Мне нужно имя и мне нужна семья.

Да, пока они были необходимы ему, он станет использовать их. Использовать все, что ему будет необходимо, пока не найдет свою цель.

...Какой-то звук вывел Мизара из состояния полусна. Инстинктивно он поднял руку, направив ее в сторону источника звука. Быстрая тень мелькнула по направлению к нему:

— ...Структура... — но рука, затянутая в черную кожаную перчатку закрыла его губы.

— Не нужно, это всего лишь я, — тотчас же Мизар увидел над собой склонившееся лицо Грейслейна. И прежде чем он успел что-то сказать, тот вновь запечатлел долгий поцелуй на лбу брата. — Я заставил тебя скучать? — спросил он выпрямившись.

— Я вспоминал о прошлом, — рассеянно ответил Мизар, поднимаясь. Прикосновение губ Грейслейна не вызвало в нем никаких эмоций, он вообще не ощущал ничего, потому, что в поцелуе его также не было никакого чувства, кроме прихоти.

— Все так же холоден? Действительно, словно хрупкая фарфоровая кукла, — добавил Грейслейн, роняя что-то в руки Мизара. Это нечто оказалось королевским кольцом с желтым, оливкового цвета камнем. Мизар узнал его, даже в полумраке он заметил темные пятна, покрывшие его ободок.

— Этого достаточно? — спросил Грейслейн, скидывая плащ и усаживаясь в большое кожаное кресло. Вынув свою тонкую трубку, он зажег в нее маленький огонек с помощью нехитрого заклинания.

— ... — не отвечая, Мизар продолжал смотреть на кольцо.

— Ты не веришь мне? — понял Грейслейн. — Может, мне нужно было притащить сюда тело брата? Но ты всегда неплохо относился к нему, даже поставил на этот высокий пост. Я подумал, что тебе будет неприятно смотреть на него.

— Дело не в этом, — Мизар вытер кольцо своим платком и отбросил его, спросив: — Ты...

— Да? Что такого во мне? — поинтересовался Грейслейн, откидываясь на спинку кресла и уставившись в потолок.

— Ты никогда не пользуешься магией.

— А, ты говоришь про это? — Грейслейн помахал трубкой. — Но я ведь человек, и человеку свойственно менять свои привычки, разве нет? В отличие от тебя, Мизар.

Мизар напрягся, уловив в голосе брата нечто странное. Но затем расслабился. Нет, должно быть, ему просто показалось. Его брат был живым воплощением длани смерти в этом мире. Хотя и был всего лишь человеком, как и сказал. Если бы дело дошло до открытого противостояния, Мизар бы не мог с точностью сказать, кто выйдет победителем. Мастер холодного оружия против Силы Хаоса. Пока у Мизара не было причин сомневаться.

Поднявшись, Мизар накинул свою верхнюю одежду и направился к выходу.

— Постой, куда ты направляешься? — когда он проходил мимо кресла, рука брата задержала его. Он опустил взгляд.

— У меня еще остались незаконченные дела здесь.

— Да? А я-то подумал, что ты собираешься бросить меня одного. Мне не терпится увидеть короля Астала — этого, как говорят, великого человека, обладающего ореолом власти. Кто сумел всего за несколько месяцев поднять Астал из руин и превратить его в одну из самых мощных держав на континенте.

— Ты слишком нетерпелив, — Мизар подождал, пока рука Грейслена не отпустит его, и продолжил путь. — Когда вернусь, мы отправимся в Астал, как ты того и хотел, — холодно произнес он.

— Действительно, фарфоровая кукла, — казалось, в голосе Грейслейна послышалось разочарование. — Женщины куда более лояльны ко мне, чем мой собственный брат.

-Тогда ищи их для своих развлечений, мне некогда заниматься еще и твоими прихотями, — с этими словами Мизар покинул комнату. — Да, осталось разобраться с последней проблемой, — прошептал он, вглядываясь вглубь леса, стремясь разглядеть за ним башни Торквемады. Досадная проблема, столь незначительная, что о ней не стоило и упоминать. Но это было то, что решить мог лишь он один. Пора оборвать эту последнюю цепь, связывающую его с домом Фон Грассе. После этого он сможет целиком и полностью посвятить себя его величеству Саю Валентайну.

Часть 4.

— Ты здесь? Ты здесь.

Кальвин поднял голову. В нос ударил аромат цветов. Оглядев свои руки и тело, он увидел, что лежит на бесконечном поле цветов. Цветы простирались во всех направлениях. Сейчас он вспомнил, что видел это место уже десятки раз, и каждый раз по пробуждению не мог вспомнить его. И всегда он был на этом поле совершенно один. Мерзкое чувство — одиночество. Такое чувство, что кроме этих цветов он никогда не видел ничего. Не то, чтобы он ненавидел цветы, но эти казались молчаливыми стражниками, связавшими его цепями, которые он не смог бы сбросить, как бы ни пытался.

-Проклятие, и куда бы мне направиться? — Кальвин оглянулся с тоскливым видом. — Везде одно и тоже. Эй, эээй! — позвал он. Но услышал только собственный голос в ответ. Ни ветра, ни звука, даже шороха травы...

— Ты здесь?

— Кто это? — Кальвин резко обернулся. Теперь этот голос больше не казался иллюзией.

— Вот где ты спрятался, я нашел тебя...

Внезапно небо над его головой раскололось надвое, и вниз обрушилась молния, ударившая едва ли не рядом с ним.

— ДА ЧТО ЭТО ТАКОЕ! — Кальвин бросился на землю, успев откатиться в сторону. — Оно что пытается меня убить? — он потряс головой и взглянул туда, куда ударила молния. На месте удара слабо поблескивало небольшое озерцо. Озеро? Вода? Но как?

— Не стоит прятаться от меня. Ему тебя не спасти, ты сам своими руками оттолкнул его, этого глупца.

Снова этот голос. Где же ты? И вновь небеса раскололись. На этот раз молний было три.

— Вы что, серьезно!?

Они устремились к земле, и Кальвин побежал. Но не успел он сделать и нескольких шагов, как ударная волна бросила его на землю. Он вновь покатился по ней.

— Ты стал слабым, таким слабым, и это называется 'сильнейшее оружие', что они вырастили за все эти столетия?

— Что это за голос? Где ты, черт тебя побери?! — Кальвин понял, что лежит с ногами, наполовину погруженными в озерцо. Вода была ледяной, и он ощутил, как ноги начали медленно неметь. Но если он вновь побежит, это будет сигналом для этих молний и того, кто наблюдал за ним. Это он уже усвоил. Но лежать и ждать когда тебя поджарит — еще более верный признак смерти.

— Ты боишься? Нет, ты ничего не боишься. Но зачем ты запер его в клетке? Ты хочешь все сделать сам? Что это за чувство? Неужели ты стал его другом? Хаха.... — смех раскатился над полем цветов, и волна из молний устремилась по направлению к Кальвину, сметая все на своем пути.

— Проклятие, проклятие! — она уже слишком близко, он должен бежать, но... взглянув вперед, Кальвин увидел, как вторая такая же волна направляется к нему... Они окружали его! Выставив руку вперед, он закрыл глаза. — Я не вижу этого, я не вижу... не хочу видеть, не желаю... — Кальвин понятия не имел, что означали этим слова. Однако, повинуясь им, молнии исчезли. Мир начал осыпаться осколками, в которых танцевал голос, и отчего-то порхали бабочки с тонким отчаянным звоном разбитого стекла. Мир осыпался сам в себя. А в этих осколках мелькали какие-то образы, обрывочные картины событий, которые были слишком чудовищны и непонятны.

Кальвин зажмурился.

— Хватит! Прекрати издеваться надо мной! — закричал он.

— Проснуться? Хочешь проснуться? Но тогда для чего же ты засыпал? Вечно, вечно спишь, вечно ищешь спасения в своих грезах? Отвратительный Демон Цветов! Совершенное оружие, чудовище, которому не место в этом мире, не место ни в одном из миров. То, что следует держать как можно дальше. Заточенным в темном, темном аду, без света, без звука, вечно... Ты останешься там навечно, пока я... не найду способ тебя уничтожить. И тогда я смогу вернуться к Аттрактору, вернуться на Вершину Древа, из которого я был изгнан, так как потерпел поражение. Впервые в жизни я потерпел поражение, сражаясь с тобой. Будь проклято это отродье, будь проклято такое существование. Сгинь, умри, исчезни, исчезни, Демон!! — голос, до того витавший вокруг Кальвина, воплотился в сияющую серебром руку, вцепившуюся в его горло. И эта рука начала душить его. Эта рука... И сразу за этим он увидел лицо. Это было лицо Сая, отчего-то это было искаженное от боли лицо Сая. Его лицо выражало бессилие и невозможность помочь и изменить что-то. А затем лицо Сая сменилось чьим-то еще, лицом, обрамленным золотисто-огненными волосами.

— ...ненавижу тебя, почему ты должен был встать на моем пути? Почему я должен был сражаться с тобой?!... — голос вернулся и Кальвин закричал, не в силах вдохнуть воздух от душащей его руки...

— Проснись, проснись, да проснись же ты, братец Кальвин!!!!

Рука растаяла. С криком Кальвин подскочил на кровати, хватая ртом воздух. Широко раскрытыми глазами он уставился на белоснежные простыни перед собой, на деревянные балки над головой, на единственное окно, и, наконец, перевел взгляд на Тенио.

— Эй, братец Кальвин, ты спал и не желал просыпаться.

— Что случилось? — Кальвин с силой протер глаза.

— Беда, братец Кальвин, Гвен...

— Что опять с этой несносной девчонкой? — Кальвин поплелся к тазику с водой и поплескал себе на лицо. 'Ну и жуть', — он вспомнил свой сон. 'Это был настоящий кошмар'

— Гвен пропала.

— Да куда она могла пропасть? Наверно снова ищет цветы для ярмарки. Да... ты хоть знаешь, какой сейчас час? Половина пятого, — кисло пробормотал Кальвин, взглянув на настольные часы рядом с кроватью, ощущая полную разбитость.

Но Тенио отмахнулся.

— Вот в этом и дело. Она пропала прямо перед моими глазами!

— Что ты сказал!? — последние остатки сна вылетели из головы Кальвина.

— Я отлучился всего лишь на несколько минут, чтобы достать фейерверки для твоего завтрашнего дня рождения, а когда стал догонять сестрицу Гвен, то увидел, как какой-то светловолосый господин коснулся ее лба и заставил упасть без сознания. А затем... затем он забрал ее. То есть... я хочу сказать — они оба просто исчезли в воздухе.

— Светловолосый господин?... — нахмурился Кальвин. — Тенио, ты можешь показать мне, где это произошло? — в это время он второпях натягивал на себя одежду.

— Конечно, это совсем недалеко отсюда...

— Бежим. Показывай дорогу. Только не разбуди старого Нельфа.

Через несколько минут они с Тенио уже тенями неслись по улицам только-только просыпающегося города. Виера была очень ленивым городом, как и ее жители. Даже если тебя будут убивать в ближайшем проулке, никто и глазом не моргнет, а просто перевалится на другой бок и заснет вновь. Городская стража — да была ли она на самом деле в этом городе? И это называется столицей Астала. Нужно будет наказать Саю, провести хорошенькую проверку...

— Тенио, этот светловолосый господин — он что-то говорил Гвен? Что ты слышал? — Кальвин обернулся к скачущему по крышам мальчишке. Как он сказал, так ему передвигаться гораздо удобнее.

— Я не уверен, но мне показалось, что тот светловолосый сказал 'возвращаемся домой' — как-то так, но я не уверен.

— Домой? — так и есть. Наверняка, это он, — тот, от кого Гвен всегда возвращалась в синяках и порезах. И тот, кто мог быть этим светловолосым человеком, тот, кто был способен оказать такое воздействие на Гвен — был ни кто иной, как... ее старший брат Лантис Кларио.

— Это здесь, — Тенио быстрой кошкой спрыгнул с крыши впереди Кальвина.

— Я вижу, — печально произнес Кальвин, опускаясь на колени и поднимая цветок лилии — с десяток этих цветов были разбросаны жалкой кучкой по теплым поблескивающим синевой плитам мостовой. — Это должно быть он. Гвен бы ни за что не бросила цветы вот так, зная, как много для нее значит завтрашний конкурс. Как он мог так поступить с ней?

— Не прощу, не прощу его! Сестрица Гвен, так обращаться с сестрицей Гвен! Я убью его, — в руке Тенио сверкнул нож.

— Тенио, послушай, ты сейчас отправишься в библиотеку, и будешь ждать Гвен там, если она вернется. Это очень важно, — Кальвин потер лоб, который пульсировал тупой болью после сегодняшнего кошмара.

— Нет, я отправлюсь на поиски сестрицы Гвен вместе с тобой, — упрямо возразил мальчишка.

— Нет, Тенио, ты забыл? Йон сказал тебе во всем слушать меня, разве не так? Если будешь плохо себя вести, я обо всем расскажу ему.

— Это нечестно... — Тенио сверкнул глазами, сжав кулаки. — Я могу проникать сквозь двери и препятствия. Я пригожусь тебе, возьми меня собой.

— Нет, это приказ. Я отправляюсь один, туда тебе не следует ходить. Это слишком опасно. К тому же, что если Гвен вернется раньше меня, кто тогда найдет меня и предупредит? Рассчитываю на тебя, Тенио. Это важное задание я доверяю тебе. Будешь нашим связным в этом деле.

— Как скажешь, братец Кальвин, — кисло промямлил он. — Но с тобой точно все будет в порядке без меня?

— Ага, не волнуйся ты так, — отсалютовал Кальвин двумя сложенными пальцами. — Я вернусь вместе с Гвен, и мы отпразднуем мой день рождения во дворце, так что прибереги свои фейерверки.

Часть 5.

...Тишина. Это место было совершенно, абсолютно тихим. Словно с прошлого его посещения прошла вечность. Ни светильников, ни ярких цветов, ни смеха, ни женских голосов, ни звона бокалов. Только пустота и холод. Холод, всепроникающий, закрадывающийся в каждый уголок тронного зала. Не было даже слуг, вообще никого. Похоже на дворец Бога смерти. Крис поежился. В этот момент, в дальнем конце зала шевельнулась какая-то тень.

— Кто здесь? — позвал он. На кончиках его пальцев уже танцевали самые сложные заклинания факториона.

— Ты не узнал своего брата? — донесся голос тени, лица которого Крис по-прежнему не видел. — А, кажется, тебе неудобно говорить с тем, кого не видишь. Я уже привык. Но твои глаза к этому неспособны. Сейчас я зажгу свет... — И тотчас же тонкий шепот похожий на дыхание ветра в листве пронесся по залу, и два неярких огонька вспыхнули по обеим сторонам дивана. Огоньки, горящие на тонких ветвях, росших прямо из воздуха.

— Кто ты? — повторил Крис свой вопрос.

— Ты знаешь меня.

— Узнаю. Это лицо, тело и волосы принадлежат королевской семье Приоры. Но... — над головой Криса возникла 'Смерть Создателя', а в его левой руке было приготовлено 'Дыхание небытия', — ...как оказывается, последний представитель правящего дома умер еще полгода назад.

Однако его слова, казалось, совершенно не беспокоили сидящего на диване. Человек что-то читал, откладывая в сторону один лист за другим, и даже головы не поднял на Криса.

— О, ты сумел узнать это так быстро, — лист последовал за другим листом — теперь этот человек был совсем другим. Лишь тот же томный взгляд из-под полуприкрытых век остался прежним. — А что, если мне удалось вернуться назад, вернуться к жизни?

— Не говори глупости, никто не способен вернуться с Вершины Древа. И конечно, у человека не может быть такой ауры, какая исходит от тебя. Ненависть, высокомерие и... сила.

— А кто заставил меня стать таким?!

Крис отшатнулся, от внезапно обрушившегося на него голоса человека. Тот наставил палец ему в грудь.

— Вы, люди! Проклятые незаконные создания моего брата и отвратительного Демона Цветов.

— О чем ты... говоришь... кто ты такой? Отвечай, что ты сделал с императором?

— Кто я такой — уже не важно, ты ведь пришел сюда не для того, чтобы выяснить это? Ты шел сюда, чтобы узнать, как все стало таким.... Подойди, — позвал он кого-то из сумерек. На его голос тени шевельнулись и глазам Криса предстал...

— Левая Длань!

Как покорная марионетка он преклонил колено перед диваном и приложился губами к руке человека.

— Мой Лорд, ваш воля для меня закон, я поклялся повиноваться воле сына Аттрактора. Мое тело и душа принадлежат Вершине Древа.

— Ступай. Ты свободен, пока я не нуждаюсь в тебе, — жестом руки человек отослал Маэсса. И обратившись к Крису: — Вот и ответ, который ты хотел услышать. Это знак моей милости к тебе, потому что, Крис, ты — тот, кто мне нужен. Твой ум, твой интеллект — все в тебе. Ты намного превосходишь всех этих недалеких людей. И ты можешь понять, чего я хочу. Один из немногих избранных, ты способен понять это.

Человек помахал рукой с листами.

— Я нашел здесь много интересного. Твой отец был таким же, но ему не хватило времени. Но для тебя будет несложно закончить их, я верю, поэтому и вызвал тебя. Ах да, прости, что так вышло с твоей сестрой, это был просто эксперимент, не больше. Но, похоже, он не совсем удался. Ее память, да? Вот незадача...

— Ты! Так это был ты?! Как много еще находится под твоей властью?!!

— Да, даже сейчас, — человек впервые улыбнулся, — когда твое сердце переполнено отчаянием и ожесточенностью... Когда ты думаешь, что тебя предали, что тебя обманули. Гнев, сожаление, злость — все это не способно затемнить твой разум. И в этот момент ты думаешь о том, как убить меня, даже зная, что не способен на это. Но ты обязан попытаться, да...

— 'Дыхание небытия, факторион', — вместо ответа произнес Крис, чувствуя, как содрогнулось его собственное тело от остаточной волны ужасного заклинания. Оно достигло человека, оно несомненно достигло его. На миг его лицо приобрело черты живого трупа, но лишь на миг, а затем истлевшие одежды вновь стали целыми, а лицо прежним лицом Эсфирь Вендиго...

— Хмм, ты даже не удивлен, — произнес он спокойным голосом. — Я не стану доказывать тебе уровень моей силы, это бессмысленно, хотя я так же люблю эксперименты. Но знаешь, у меня иная цель. Ты будешь сотрудничать со мной, и твоя сестра будет жить до тех пор.

— Ты ведь... твое имя Фрактал, верно, — вместо ответа утвердительно произнес Крис.

— Удивительный дар — видеть истинное значение вещей, — похвалил его оппонент.

— Даже если так, я не стану помогать тебе в достижении твоих целей.

— Нет-нет, — покачал пальцем Эсфирь, откинув со лба прядь своих золотистых волос, — ты откажешься — она умрет. Даже такая, как сейчас без памяти, без прошлого, она все еще нужна тебе, не так ли?

— Если так, почему ты читаешь эти документы? — спросил Крис.

Лицо Эсфирь изменилось. Поменяв местами листы в своих руках, он вздохнул.

— Зачем?

— Да, зачем ты читаешь их? Ты сам признал, что исследования еще не завершены. Для чего ты решил возобновить их? Что ты задумал? Но, если то, о чем говорится в Хрониках правда, твоя цель не изменилась.

— Верно, не изменилась. Демон цветов, Сердце Хаоса, проклятое оружие, созданное чтобы противопоставить Хаос Вершине Древа. Все из-за него, все из-за этой отравительной твари, и моего глупого брата, попавшего под его чары... все из-за него... — ногти Эсфирь впились в кожу руки, под его пальцами показалась серебряная кровь. — Из-за него я не могу вернуться назад. Я изгнан с Вершины Древа, и пока не уничтожу эту тварь, пока не поставлю на колени брата, я не имею права покинуть этот континент. Да, ты спрашивал про мои цели... не стоит, — небрежным жестом Эсфирь отмахнулся от трех самых сильных заклинаний, прочитанных Крисом: 'Дыхание небытия', 'Дыхание бытия', 'Наложение симметрии'.

— Не стоит, — повторил Эсфирь, — иначе твое тело просто не выдержит. — С этими словами он поднялся и двинулся к Крису, упавшему на одно колено. На его лице застыла гримаса боли.

-Ты ведь знаешь его — он твой друг, Кальвин Рейвен. Его охраняет кучка настоящих монстров, но с ними скоро разберется мой слуга. К тому же, скоро в той части мира буду происходить интересные вещи. Особенно в Астале.

— Что ты хочешь сказать?

— Я собираюсь предпринять небольшую карательную операцию в южную часть континента, — произнес Эсфирь. — У меня есть всего три дня на то, чтобы выполнить задуманное. Отец становится нетерпелив.

— Три дня, но тебе ни за что не попасть в Астал за три дня.

— Нет, с помощью этого я смогу, — в ладони Эсфирь появился знакомый Крису гребень.

Рука его скользнула за пояс. Пропал! Это действительно был гребень, который ему дал Сай.

— С помощью этого Предмета залога, который мне любезно преподнесла твоя очаровательная сестричка, это станет возможным.

— Алия отдала тебе его?!

— А ты не знал? С помощью твоих исследований, мне достаточно было лишь немного подправить результаты. И да, ты должен больше заботиться о своей сестре, она такая хрупкая и так и не обрела смысл жизни заново. И если все так продолжится, она может даже дойти до самоубийства. Теперь она больше не аватар Бифуркатора, она стала моим аватаром. Как и Талион, Креонт теперь принадлежит мне.

— Ты все еще называешь себя Фракталом?

— Значит, ты сих пор не понял, кто стоит перед тобой? Бедный Крис Энн. Хорошо, быть может, когда я закончу здесь, я освобожу твою сестру, и позволю ей просто умереть.

— Ты чудовище!

— Раве это чудовищно, когда душа человека отправляется к Аттрактору? Это естественный ход событий, а Инквизиция просто использовала ее тело для достижения своих целей, разве не ты их должен винить?

— Мне не нужно тело Алии, мне нужна она сама.

— Но она же давно умерла, разве не проще смириться с ее смертью?

— Ты так легко говоришь о смерти... Что ты понимаешь? Да что ты вообще понимаешь?! — закричал Крис, чувствуя, как слезы против его воли катятся из глаз.

Некоторое время Фрактал смотрел на Криса с легким недоумением, а затем улыбнулся.

— Ты такой упрямец. Но у меня нет времени оставаться здесь с тобой. Наша карательная экспедиция скоро начнется. Ты можешь оставаться здесь и делать, что пожелаешь. Продолжать исследования, заниматься со своей сестрой или покинуть Приору — все зависит только от твоего выбора.

— Я... я не позволю тебе остаться на троне Приоры и использовать ее людей, как тебе вздумается. Люди — не марионетки, которых ты оцениваешь лишь по тому, насколько они грешны или нет. Даже Инквизиция никогда не заходила так далеко. Или они тоже стали твои куклами? Какое заклинание ты использовал? — выкрикнул Крис.

— Заклинание? Никакого. Они повинуются мне по своей воле. Никто не хочет остаться с печатью греха в тот последний миг, кода этот мир будет стерт. Отец сделает это, едва у него в руках будет подходящее оружие, оружие, созданное чтобы уничтожить его, — усмехнулся Эсфирь.

— Ты так легко говоришь о разрушении. Но разве ты не сам назвал себя сыном Аттрактора?

— Тебе что-то не нравится? А разве сами люди не разрушают судьбы друг друга? Знаешь, в этом мире есть лишь две вещи, которые могут воздействовать на них — это страх и благоговение. Но лишь половина всего человечества может поддаться благоговению. Для остальных существует лишь страх. Поэтому, я покажу его им. И я решил начать с этой страны...

— О чем ты говоришь? — прошептал Крис, чувствуя, как сжимается его сердце.

— Половина человечества, запомни. И именно я теперь буду выбирать, кто именно из них достоин того, чтобы ощутить благоговение. Наш поход на юг только начался, я послал армию с приказом: половина всех жителей должна умереть, а половина ощутить благоговение. Понимаешь?

— Ты... безумен, — в неверии Крис помотал головой. — Хочешь уничтожить людей просто потому, что они отказываются признавать тебя как единственную власть?

— А существует одна власть. Разве не так? — в голосе Эсфирь послышалось легко разочарование. — Власть Аттрактора. О какой еще власти ты говоришь? Еретический культ, основанный моим глупым братом, или ты имеешь в виду демонов Хаоса? Это нелепость.

— Ты просто уничтожишь людей только потому, что они не нравятся тебе?

— И что с того? — склонив голову, Эсфирь, казалось, был удивлен. — Разве я говорю не от имени Аттрактора? Это мое право. Все эти люди, в таком виде, как они существуют, вообще не должны существовать. Ведь все они были созданы с помощью силы моего брата. Полная противоположность изначально задуманному. Рано или поздно это должно было произойти. У всего есть отмеренный ему срок жизни. Потому, вместо того, чтобы тратить время в тщетных попытках помешать мне, позволь дать тебе совет — проведи оставшееся время со своей сестрой. Кто знает, как быстро оно закончится для нее. Я вернусь с Демоном Цветов очень скоро, и к моему возвращению, надеюсь, твои исследования будут закончены.

-Тссс, — Крис упал на колени. Эсфирь прошел мимо него, направляясь к выходу. — Я сделаю, что смогу, чтобы остановить тебя, — повторил он. — Сделаю, что смогу ради Алии, ради моей сестры, ради народа моей страны, я избавлю мир от тебя...

— Хмм, — он услышал за спиной легкий смешок. — Делай, что хочешь.

Часть 6.

— Генерал, Ваше Превосходительство! — крик офицера заставил Клайма со вздохом сожаления оторваться от карты, которую он изучал. В который раз за утро ему не удавалось закончить начатую работу. Каждый раз, как он садился за нее основательно, кто-то обязательно заходил и заваливал его какими-то проблемами. Теперь, когда одна треть всей армии Астала была сосредоточена на границе Протектората, дел у него никак не уменьшилось. И как Сай справляется со своей работой короля? Но его люди не виноваты, что их командир недостаточно компетентен, чтобы управляться со своими обязанностями как следует. Поэтому...

— Да, что случилось? — разрешил войти Клайм.

— Генерал...

— Ну, что такое, говори, — подбодрил Клайм молодого офицера, который казалось не знал, как начать.

— Не знаю, как доложить.

— Докладывай как есть, — вздохнул Клайм.

— Вам лучше самому выйти посмотреть.

— Посмотреть? Что-то произошло? — теперь Клайм заметил, насколько офицер был взволнован. Набросив на плечи военную куртку, так и не одев ее, он вышел вслед за офицером.

Они поднялись на невысокий холм.

— Взгляните туда, пожалуйста, Ваше Превосходительство, — офицер передал ему подзорную трубу.

Наведя ее в указанном направлении, Клайм ахнул. Со стороны севера по дороге и вдоль нее тек практически сплошной поток людей. Армия? Нет, повозки, запряженные волами, женщины с узлами и дети на плечах мужчин, старушки и старики. Но также среди толпы Клайм заметил несколько богатых экипажей и даже всадников в одежде дворян на гордых конях. Всего в пяти километрах. И они приближались к ним.

— Кажется, они двигаются со стороны Мейса. Но если вспомнить о боковых дорогах, думаю, это могут также быть и границы с более северными государствами, — обеспокоенно сказал офицер. — Я заметил несколько необычно одетых людей. — Офицер помедлил. — Но севернее Вальца, разве это не Конфедерация Приоры? — офицер принял трубу, которую опустил Клайм.

— Да, Таара, Аш и Картикея. Думаю так. Но почему? — Клайм нахмурился, потерев пальцами небритый подбородок. Надо же, уже прошло так много времени, надо бы привести себя в порядок.

— Что вы собираетесь предпринять, Ваше Превосходительство? — наконец спросил офицер. За спиной Клайма уже слышались обеспокоенные голоса. Люди начали волноваться. — Это территории протектората. Если позволить всем им вступить сюда, не зная их целей и намерений, вдруг среди них шпионы Приоры?

— Шпионы, ты шутишь? — Клайм подозвал адъютанта, который заменял ему Рэя Нордиса. — Подай-ка мне коня. Ты едешь со мной, — он кивнул офицеру.

— Куда вы направляетесь, Ваше Превосходительство. Вы хотите встретить этих людей? Но это опасно, возьмите хотя бы отряд с собой.

— Это лишнее, эти люди не воины, а беженцы. Разве вы не видите? — Клайм обратился к наиболее недовольным офицерам. — Со мной поедет только Лук — так звали офицера, принесшего известие. — Я хочу сначала поговорить с ними, а потом уже решать, как поступать дальше.

— Ваше Превосходительство, но что могло произойти на Севере, что так много людей стронулось с места? — спросил Лук, пока они галопом спускались с холма по направлению к текущей волне людей.

— Кто знает, но мне это не нравится.

Однако с людьми было явно что-то не так. Их глаза были какими-то опустошенными, безнадежными что ли. Потому что только когда первая повозка, запряженная волами, едва ли не наехала Клайма, возница заметил его. Медленно, медленно поток людей начал останавливаться. Недоуменные взгляды, беспокойство и нарастающий страх. Нет, скорее безнадежность.

— Да что с ними такое? — в сердцах спросил Клайм. Встретившись глазами с возницей, и дождавшись, пока тот хорошенько удостоверится, кто находится перед ним, Клайм продемонстрировал тому герб в виде дерева на своей нашивке на правой руке, и потом сказал:

— Я генерал Астала, командующий северной армией в пределах протектората Вальца, Клайм Кольбейн. Заступая за этот холм, — он указал рукой назад, — вы попадаете на территорию подконтрольную Асталу. Назовите ваши цели и намерения, иначе я не имею права пропустить вас.

— А..аа, — однако, вопреки ожиданиям Клайма, возница лишь продолжил таращиться на них: на Лука, на герб на его рукаве. Да что с ним такое? Что могло так напугать их, что они даже мыслить ясно не могут?

— Эй, — вынужден был повысить голос Клайм, — есть здесь кто-то, кто может внятно объяснить, что произошло на Севере?

— ...да кто ты такой, чтобы препятствовать проехать мне, дворянину Таары? Я Сан Рэн!

Клайм мрачно глядел, как вперед, расталкивая толпу, протолкнулся верхом на лошади наглый черноволосый парень. Сухопарое вытянутое лицо, вьющиеся длинные волосы, затянутые в низкий хвост, загнутые вверх усы, тюрбан на голове, дорогие шелковые одежды, и подбитый драгоценным мехом плащ. Все с ним ясно.

— Ты слышишь меня? Я к тебе обращаюсь! Дай нам проехать, иначе...

Дальше Клайм перестал слушать. Он спешился, выбросил вперед руку одним быстрым крутящим движением. И... усатый парень отправился летать в воздух. С громким 'Гхаа' тот приземлился на спину, уставившись в небо и глотая вышибленный из него воздух. Широко раскрытыми глазами, в которых теперь появилось нечто похожее на понимание, он уставился на улыбнувшегося Клайма, нависшего над ним. Один из его парных мечей был приставлен к горлу смутьяна.

— Повторяю, я генерал армии Астала и также по совместительству ее военный министр... в связи с острой нехваткой кадров у нашего короля, — добавил он себе под нос. — Ну да это не важно...— продолжил он. — Я думаю, что понятно представился и объяснил, что здесь делаю, также как и все те солдаты вон за тем холмом. Видишь знамя? — Рукоятью другого меча Клайм указал себе за спину, туда, где на холме развивался королевский штандарт Астала. — Но вот о тебе мне совершенно ничего не известно.

— Разве не очевидно? — усатый парень уже вполне пришел все себя, чтобы вновь напустить на себя самодовольный и высокомерный вид. — Мы — беженцы. Кто в своем уме и по доброй воле бросил бы все свои замки и дела и отправился в такое захолустье, как ваш... как ты сказал, Астал?

— Верно, эти люди за твоей спиной похожи на беженцев, потому что у них нет замков и земель. Но ты не смахиваешь на него, может, мне просто проткнуть тебя этим мечом, и мы решим одну проблему? — улыбка Клайма стала еще мрачнее. Только тут до дворянчика дошло, что он явно перегнул палку, он постарался придать себе более дружелюбный вид.

— Но все, что у меня есть — этот конь и эта одежда, которая на мне. И небольшой сундук, что везет мой слуга вон на той повозке.

Клайм прикрыл глаза. От этого самодовольного парня у него начиналась головная боль.

— ...Позволь тебе объяснить, господин, — вперед парня вышел крепкий мужчина, держащий за руку маленькую девочку с растрепанными косами. Смуглое лицо, простые одежды, состоящие из широких черных брюк и алой туники. — Меня зовут Оли Миа, и я, как и все мои соплеменники, из Аша. Все мы, даже этот щеголь, что доставил вам неприятности — все мы вынуждены были бежать от того, что идет по пятам. Если бы мы остались, все, что нас ждало — неминуемая смерть. Эти чудовища из Приоры, прикрывающиеся именем Аттрактора, сеют лишь смерть. Они не грабят, не разрушают. Уж лучше бы они действовали как разбойники. Но они лишь задают один вопрос, и если ответ им не нравится, тут же убивают. Всех, детей, женщин, стариков, богачей и бедняков — для их нет разницы. Для них мы все равно, что мусор под ногами.

— Папа, мне страшно! — заплакала девочка.

— Все в порядке, все позади, папа не даст тебя в обиду. Иди к своей маме, — он подтолкнул девочку назад.

— Один вопрос? — нахмурился Клайм. Люди с Севера. Инквизиция. Неужели все это совершают те же, кто был в Кренц-Кренце? Но зачем? Конечно, для них все, кто жил южнее конфедерации, были еретиками. Но разве этот человек не сказал, что они из конфедерации Приоры? Почему они убивают своих же жителей?

— Да, очень простой вопрос: за кого мы, за Фрактала или Бифуркатора? Я не ученый, как и все наши жители. Поэтому, я даже никогда не слышал этих названий или это имен. Мы не понимали за что на нас пала немилость Инквизиции. Ведь мы всегда почитали за благо не вмешиваться в дела высоких людей. Все, что мы хотели — просто тихо жить и выполнять свои обязанности. Когда Аш вступил в конфедерацию, мы были даже рады поначалу. Нам больше не нужно будет опасаться набегов разбойников из пустыни. Но полгода назад все изменилось. Мы не знаем, что там задумали в столице Приоры, Тире. Но теперь они решили, верно, избавиться от нас. Но в чем наша вина? Мы не платили налогов? Или год был неурожайный? Господин? Господин, вы слушаете меня? — позвал его Оли Миа, видя, что Клайм стоит, уставившись в землю.

— Ты уверен, что именно этот вопрос задавали инквизиторы или те, кто прикрываются их именем?

— Да, как я смог запутаться, когда такое говорят тебе перед тем, как убить. Мне повезло, но мой сосед Рио, он и вся его семья... Но некоторых они оставляют в живых. Не понимаю я этого, — мужчина уставился на свои руки — сильные, покрытые мозолями руки. — Разве можно убивать только из-за какого-то вопроса. Куда нам теперь податься? С нами женщины и дети. И здесь есть люди из Таары, и из нашего Аша, и из Картикеи. По дороге к нам присоединились даже местные из Вальца. Что будет с моими детьми?— заломив руки, он упал на колени, сжав голову.

— Хаа, — выдохнул Клайм, — поднимись, ты же не животное, чтобы валяться у меня в ногах. Я не король или герцог. Хорошо, вставай и веди людей вперед по этой дороге до городка, который называется Кренц-Кренц, точнее того, что от него осталось. У нас здесь тоже были неприятности с этими людьми из Инквизиции. Дальше становитесь лагерем. Раз ты, вижу, толковый парень, собери еще несколько мужчин. — Клайм заколебался, — да, и этого тоже возьмите в помощь, — он искоса взглянул на заносчивого дворянина. — Мне нужен кто-то для того, чтобы управлять всеми этими заносчивыми знатными лордами. Как организуетесь, станем решать, что делать дальше. Мне нужно будет поехать в столицу, дело плохо, без приказа короля я не могу ничего решать в таком важном деле.

— Не волнуйтесь, мы не станем обременять вас. — Оли Миа развел руками. — С нами все, что нам нужно. Кроме того, безопасность для наших жен и детей — самое главное. Если нужно, мы станем сражаться...

— Да, да, — остановил мужчину Клайм, потерев лоб. Это была настоящая мигрень. Что же происходит в мире? Что-то пришло в движение — глаза Клайма устремились на север. И, хотя небо в этот погожий зимний денек было ясным и солнечным, ему показалось, что с той стороны наползали темные тучи, неся с собой сладкий запах крови и смерти.

Глава 19 Забытый День Рождения.

Часть 1.

— Так, вот я и на месте, — спрыгнув с высокой стены, Кальвин легко приземлился на одно колено. — Вот это да, видно дела у семьи Кларио шли неплохо.

За огромным, погруженным в предрассветные сумерки садом не было даже видно самого дома. Обоняние Кальвина уловило запах мокрой хвои и каких-то изысканных цветов. Но также он ощутил и опасность, весь сад был просто наполнен ею. Ловушки, ловушки и капканы. И смерть, подстерегающая непрошенных гостей на каждом шагу. Предвидение подсказывало, что какой бы путь он не выбрал, попасть внутрь поместья для него не представлялось возможным. Поспорить с собственной силой и попытаться прорваться? Он просчитал десятки возможных вариантов, просчитал запасные пути и даже невероятные, и остановился на одном. Дурацкий путь. Самый глупый путь, настолько простой, что даже малолетний ребенок бы рассмеялся. Тенио-то уж точно. Но иного пути он так и не нашел. А потому, вновь перелез через стену, прошел вдоль нее и, набрав полную грудь воздуха, позвонил в небольшой серебристый гонг, висевший у дверей.

Гости не ходят в такой час, посетители тоже. Гости вообще редко посещали это поместье. Да любой здравомыслящий человек и на километр не приблизился бы к этому дому-капкану, принадлежащий самой выдающейся в боевых искусствах семье Астала. Но Кальвин был не из таких. Он был тем самым дураком. Если дело касалось Гвен, он был таким. А потому...

Дверь приоткрылась и на Кальвина взглянула пара сощуренных глаз. Это был пожилой слуга, одетый в поблескивающие шелковые штаны и такую же широкую рубашку, перевязанную кушаком с левой стороны, абсолютно лысый, за исключением небольшого пучка волос на макушке.

— Я пришел для... — но закончить он не успел.

— Прошу, проходите, вы наш гость... — с низким поклоном, согнувшись едва ли не пополам, человек пригласил Кальвина войти.

— Э... — вот уже чего Кальвин не ожидал, так такого приема. Хотя объяснение этому должно быть простым. Враги дома Кларио ни за что не решились бы воспользоваться парадным входом в поместье, а все остальные, согласно обычаям страны Сон, считались дорогими гостями. Вот только, знал ли об этом хозяин дома? Учитывая то, что Кальвин пришел забрать Гвен, которую, несомненно, силой удерживали здесь по какой-то причине — вряд ли. А потому ему следовало не слишком рассчитывать, что и дальше все пойдет так же гладко, как и вначале.

— Вы пришли к хозяину Кларио или к молодой госпоже?

'Так к кому же из них? Если сказать, что к Гвен, не вызовет ли это ненужных подозрений? Так что...'

— Простите, что в такой час, но могу я увидеть вашего хозяина?

— Я провожу вас. Сюда, пожалуйста, — вновь качнулся хвостик, когда, вложив руки в рукава, слуга поклонился, приглашая Кальвин за собой. Пока они шли через двор по направлению к главному зданию, Кальвин вертел головой, стараясь на всякий случай запомнить, где что расположено. По крайней мере, на главном подъезде видимых ловушек он не обнаружил. Но это не значило, что поместье совершенно не охранялось с этой стороны. Все эти слуги при случае могли оказаться не менее опасными, чем искусные воины. Жители Сон с малых лет обучались этому таинственному искусству боя без оружия — Кан-чо. Гвен не раз демонстрировала на живом примере Кальвина эти навыки.

— А что, молодая госпожа тоже дома? — рискнул спросить Кальвин у слуги.

— Да, ей нездоровится.

— Что-то случилось? — осторожно уточнил Кальвин. Это была простая вежливость и не должна вызвать подозрений.

— Хозяин присматривает за молодой госпожой. Я провожу вас к нему.

Вот так и ответ. Слуги не раскрывали секреты дома. Должно быть, им приказано держать язык за зубами.

Не доходя немного до главных дверей с изображением драконов на них, слуга свернул и повел Кальвина вдоль дома по извилистой дорожке, выложенной натуральным камнем. В отличие от улиц Виеры, он был не синего цвета. Обыкновенный серовато-розовый камень. Вскоре они свернули за угол, и слуга направился к стоящему чуть поодаль отдельно стоящему зданию. Одноэтажное, в стенах которого было больше окон, чем самих стен. Оно было выстроено в изящном стиле Сон с загнутыми вверх концами крыши.

— Прошу сюда, хозяин ждет внутри.

Кажется, дальше Кальвину предстояло идти одному. Поблагодарив слугу, Кальвин осторожно отодвинул в сторону раздвижные двери. Они были выполнены из тонких деревянных пластин, расписанных люминесцентной краской, производимой лишь на Севере. Но...

К великому удивлению Кальвина, за первыми дверьми, чуть поодаль были еще одни двери. А затем еще одни, и еще одни... Да что это такое?! Это не дом, а один сплошной коридор. Но, наконец, последние двери распахнулись, и Кальвин оказался в просторной вытянутой комнате. В ней не было окон или других дверей. Тонкие росписи на стенах, несколько ширм и в дальнем ее конце... Гвен! Кальвин бросился вперед, сразу узнав девушку. Гвен лежала на матраце на деревянном полу, устланном циновкой. Руки ее покоились поверх одеяла. Глаза были закрыты, а лицо казалось бледным, словно снег. Темные тени пролегли под глазами.

— Гвен, Гвен!!! — Кальвин встряхнул ее. Никакой реакции. Да что же это такое? Что он с ней сделал? Она же была совершенно здорова еще недавно и так хотела участвовать в этой проклятой ярмарке! И это накануне его собственного Дня Рождения! — Эй, очнись, очнись же...

Так, решил Кальвин, сначала нужно определить, что с ней. Он не был силен в диагностике и жалел, что не узнал как можно больше, пока они находились в Гильдии Риокии. Но если использовать 'Созерцая кристальную гладь зеркала', то возможно... Кальвин начал произносить заклинание, направив ладони на тело Гвен... Однако...

— Отойти от нее.

Кальвин вздохнул, и отстранился от Гвен, завертев головой. Никого... показалось? Нет, не обращай внимания, нужно поскорее привести Гвен в чувство и убираться отсюда. Если найти лекарства, которые хранила Гвен, то возможно с их помощью он что-то сделает. Было ли ее состояние как-то связано с тем изумрудным свечением, которое иногда стало появляться вокруг нее? Если ее брат был как-то причастен к этому... Кальвин нахмурился и продолжил.

— ...созерцая кристальную гладь зеркала, вглядываясь в отражение ассиметрии...

— Я сказал, оставь ее...

Внезапно по другую сторону от Гвен сквозь зарождающуюся зеркальную пленку Кальвин увидел фигуру. Светлые почти бесцветные волосы, спадающие на глаза, белая одежда, глаза, едва ли не прикрытые веками, и непроницаемое выражение лица, на котором плясали и колеблись тени, ничем не вызванные.

— Ты — Лантис Кларио, полагаю.

— Кальвин Рейвен, мы впервые встречаемся вот так. Как друг короля ты много сделал для страны и поэтому, я должен поблагодарить тебя за службу. А также и за то, что все это время ты присматривал за Его Величеством.

'Это что, похвала?' — подумал Кальвин в недоумении.

— Я пришел сюда не за тем, чтобы выслушивать это от тебя, — пожал плечами Кальвин, напрягая все свое тело. И внимательнее оглядел человека перед собой. Эта расслабленная грация, эта поза... Каждая клеточка его собственного тела говорила Кальвину — беги! Перед ним находился один из самых опасных людей Астала. А возможно, и самый опасный. Но пока здесь была Гвен ...

— Ты ничего не знаешь, поэтому — уходи, — повторил Лантис Кларио. — Не стоит тебе вмешиваться в это. Твои и наши пути не должны пересекаться вот так.

— Пути? О чем это ты? Впрочем, думаю, это решать не тебе. Гвен — мой напарник, и также мой незаменимый друг, — Кальвин отвернулся, оглядев обстановку помещения, и вновь вздохнул. — Конечно от нее одни проблемы, из-за нее я работал как проклятый все последние дни, пока она готовилась к этому празднику цветов. Но я не жалуюсь, ведь благодаря ей я смог узнать кучу нового в мире, и прочитать много новых книг, и за это я благодарен ей. Поэтому... вот так, когда ей нужна моя помощь, разве я могу бросить эту самонадеянную дурочку? — Кальвин обезоруживающе улыбнулся.

— Помощь? Не волнуйся. О Гвен есть кому позаботиться — ее семье. То есть мне, — голос Лантиса, ровный и уверенный, начал вызывать раздражение Кальвина. Да что этот брат возомнил о себе?

— Возражаю,— Кальвин поднял вверх палец. — Сай просил меня приглядывать за ней, а потому я считаю себя вправе нести ответственность за то, что с ней произошло. Это ты что-то с ней сделал? Отвечай!

— Это тебя не касается, — спокойно ответил Лантис, — это тебя никак не касается — дела семьи Кларио.

— Да, но почему-то я сомневаюсь, что это семейное дело. Даже если и так, ты забрал Гвен помимо ее воли. Да знаешь ли ты, сколько сил она приложила для подготовки к конкурсу? И если она вот так все бросит, если ты удерживаешь ее здесь силой, я считаю, что просто обязан освободить ее от твоих заботливых братских пут. — Кальвин принял боевую стойку, напрягая всю свою чувственную сферу. — Спрашиваю в последний раз, перед тем, как заберу Гвен — что ты с ней сделал?

— ...

— Отвечай мне, черт побери, или я выбью этот ответ из тебя! — воскликнул Кальвин.

— Ты все еще не пробудился, еще не готов, — медленно произнес Лантис. — Но лучше бы этого никогда не произошло, а поэтому сейчас я сильнее тебя. Тебе не победить в этом бою.

— Я спрашивал не об этом, я спросил, что ты сделал с Гвен?

— Сделал? Ничего. Разве брат способен причинить боль своей сестре?

— Ты не ее брат. Предвидение... мое предвидение не действует на тебя. Кто же ты такой, черт тебя возьми!?

— Я Лантис Кларио, брат Гвен и советник Сая Валентайна, хранитель королевских секретов. Этого недостаточно? — слабая улыбка появилась на губах Лантиса.

— Возможно ты... не человек, — осторожно предположил Кальвин.

— Тебя это не касается. Уходи отсюда, как можно скорее, пока я просто прошу тебя.

— Да? — кривая усмешка появилась на губах Кальвина. — А что ты сделаешь, если я откажусь?

— Я буду вынужден нейтрализовать тебя.

— Нейтрализовать? Хочешь сказать — убить?

— Это невозможно. Но ты потеряешь сознание, и несколько дней жизни, если хочешь.

— Ха, а ты самоуверен. Но я так просто не сдамся. Я уйду отсюда только вместе с Гвен или останусь здесь, пока она не очнется.

— Ты сам выбрал, — в этот миг Лантис исчез. Голова Кальвина завертелась из стороны в сторону. Раскинув сети предвидения, он ждал. Но... они были пусты, как будто никакого будущего не происходило здесь. Как будто будущее для него вообще перестало существовать. Ничего?.. Впервые Кальвин столкнулся с чем-то подобным. С Йоном было непросто, но даже действия Детей Хаоса предсказать было возможно. Но на этот раз, все было по-иному. Такое чувство, что Лантис вообще не имел намерений. Не имел намерений? 'Вот оно что!' — понял Кальвин усмехнувшись. — 'Если нет желания или намерения что-то сделать, полностью подавив в себе эти чувства, то и предвидение становится бесполезным'.

— А, так ты понял? Но слишком медленно, — донесся голос.

Кальвин закричал, когда тупая боль пронзила его грудную клетку. Весь воздух был вышиблен из него ударом тупого конца чего-то, похожего на светящийся неярким фиолетовым светом посох, в руках Лантиса. Собрав все свои силы, Кальвин сделал сальто назад и отпрыгнул как раз вовремя, так как следующий удар, похоже, едва не оказался для него последним. Он, что, пытается его убить? Разве не его слова были, что это невозможно?

Посох танцевал в руках Лантиса словно по волшебству. Никто не мог действовать таким тяжелым на вид оружием так быстро и с такой силой. Каждый удар посоха о пол оставлял на нем глубокие трещины. Сухое дерево раскалывалось щепками, разлетаясь во все стороны. Шутите, да? Все, что успевал Кальвин — лишь избегать его атак. Ни на что другое у него просто не оставалось времени.

— Ты медлителен и ни на что не годишься, — заметил Лантис. — Как и раньше, всего лишь наивный мечтатель.

Следующий удар Кальвин все же пропустил, и едва не потерял сознание от сильнейшей боли в правом предплечье. Рука тотчас же занемела. Он лишь надеялся, что она не сломана. Но действовать ей как раньше он уже не мог.

Посох несся к нему со все увеличивающееся скоростью? Ну неужели вот так все и закончится? Как глупо... Брат Гвен убьет его, и что же она сделает по пробуждении? Будет мстить за него? Дурак, что за глупые вопросы у тебя в голове. Борись, сражайся, сделай хоть что-нибудь! Как тогда, когда он сражался против Йона, как тогда, когда сумел остановиться атаку Фон Грассе и того инквизитора. Но против этого у него не было шансов? Ну же! И вот, когда Кальвин уже почти решил сдаться и поставить все на предвидение, атака была остановлена...

Приоткрыв один глаз, он осторожно взглянул вверх. Посох сиял интенсивно фиолетовым прямо у его горла, а затем просто исчез. Как и фиолетовая аура вокруг Лантиса.

— Это бессмысленно, — тихо произнес он, глядя на Кальвина. — Его Величество никогда не простит мне. К тому же, сейчас ты даже не понимаешь, почему я сражаюсь с тобой и почему не отпускаю сестру. Бессмысленно, — повторил он.

— Бессмысленно? — внезапная перемена настроения этого человека пугала больше всего остального. — Значит, ты отдашь мне Гвен и сдашься? — усмехнулся он, поднимаясь, хотя и с трудом.

— Не могу решить. Впервые не могу решить, что выбрать.

— А?!

— Вижу, ты не понимаешь, но не мне объяснять тебе. Если я так поступлю, возможно, произойдут непредвиденные изменения в линиях и точках бифуркации, а сейчас это лишь помешает Его Величеству. Послушай, — Лантис свысока взглянул на него своими полуприкрытыми глазами, светящимися в полумраке изумрудными отблесками. Теперь после их схватки казалось, что сама комната погрузилась в еще больший полумрак. — У тебя есть два способа действий: первый — ты немедленно покинешь Виеру и отправишься как можно дальше, и второй — ты останешься в Виере, но тогда ты глубоко пожалеешь и очень скоро.

— Запугивать меня вздумал? Ну, знаешь, — Кальвин пожал плечами. — Я еще не все попробовал. Может, мне удастся просто вырубить тебя, забрать Гвен и отправиться уже спать, — Кальвин зевнул, прикрывая рот ладонью. — Я чертовски устал, — протянул он сонно. — Сай нагружает меня этой проклятой работой каждый день с утра и до ночи. Я больше так не могу! Но разве я могу просто так отправиться спать? Ведь этот трудоголик король просто так не сдастся, он будет работать и работать, пока не свалится от потери сил. Разве могу я так просто бросить его наедине не со всеми этими проблемами? Думаю тебе не известно это слово 'друг', и что долг друзей помогать своим друзьям и приносить некоторые жертвы, если это требуется.

— ...

— Эй, ты вообще слушал, что я говорил?

— Я слушал и принял решение, — Лантис склонил голову. — Теперь я вижу, твои чувства не изменились, совсем не изменились, не смотря ни на что. И это печально, ты сам только что своими руками выбрал свою судьбу.

— Это о какой судьбе ты говоришь? Думаешь, так просто все решаешь сам? — Кальвин наставил палец в грудь Лантиса.

— Но в этом я бессилен. Так что можешь идти сейчас... — с этими словами Лантис поднял руку и сделал какой-то замысловатый жест рукой.

— Эй, я еще не закончил, Гвен... — начал, было, он.

— За сестру не волнуйся, с ней все будет в порядке. Скоро я отпущу ее, ведь ты так предан своим друзьям. И теперь я вижу, что Гвен одна из них. А ты не бросишь своих друзей, и не позволишь им принести себя в жертву, ни Саю, ни Гвен, никому, ты такой добрый.

— Эй, сволочь! Что ты такое творишь?! — Кальвин ощутил, как нечто неуловимое, но настойчивое просто выталкивает его из этого здесь и сейчас. Комната, как и все, что в ней находилось, в том числе Лантис Кларио, проваливалась куда-то вглубь, слово в бездонный колодец, словно в бездну.

— Я не уйду без Гвен, ты слышишь! Я не брошу ее наедине с таким братом! Ты слышишь, я не сдамся так просто!

— Действительно, ты такой романтик, — донесся до него тихий голос откуда-то из глубин бездны, наполненной перекрещивающимися и перемежающимися фигурами, похожими на плоские подобия деревьев. Они светились. Но свет охватывал лишь их силуэты, словно картинки на бумаге. Опустив взгляд, Кальвин заметил, что и его собственная рука стала такой же плоской и лишенной цветов. Он закричал.

— Чт... что это такое!? — и потянулся, пытаясь вернуться назад. — Будь ты проклят, я не за этим сюда приходил!

И... в следующий миг он обнаружил себя лежащим на плитах мостовой. Теплых плитах мостовой Виеры. И после...

— Кальвин? Кальвин, это ты? Кальвииин, ты живой! — и прежде, чем он успел что-либо сообразить, на его шее сомкнулись жаркие объятия. Сфокусировав взгляд и немного придя в себя, когда сумел отодрать ее руки от своей шеи, он разглядел ее получше.

— Ве...Велька?! Что ты здесь делаешь?

— Ты в порядке, я так волновалась!

— О, оох, — Кальвину пришлось еще добрые несколько минут выслушивать всхлипывания девушки, повисшей у него на груди.

— ...когда я увидела, как ты лежишь на мостовой без движения... ты был таким бледным, словно неживым... я пыталась позвать на помощь, но не смогла найти городскую стражу.

— Да, они такие... — кисло ответил Кальвин. И тут вспомнил. — Стой, где Гвен?

— А, сестрица Гвен? Я не видела ее, тут лежал только ты, — Велька захлопала глазами.

— Да, черт возьми, тот странный брат... Значит, это правда, — Кальвин прижал пальцы ко лбу. — Черт, — повторил он поднимаясь. Но нога подогнулась. — Оу! — он и забыл, что все это было НАСТОЛЬКО правдой.

— Что с тобой? Болит? Не волнуйся. Предоставь это мне, — уверенно произнесла девушка.

— Но я не думаю, что ты...

— Увидишь, я слушала уроки сестрицы Гвен и еще занималась в лабораториях Гильдии в Риокии. И даже достигла некоторых успехов. Так что такую простую травму залечу с легкостью.

Несмотря на слабое сопротивление Кальвина, Велька осмотрела его ногу, поводя вдоль нее кончиком указательного пальца.

— Так, все ясно, а теперь... терпи и не кричи. Вот так! — радостно воскликнула она. И прежде, чем Кальвин успел что-то сообразить, со всей силы ударила его по правой щеке, да так, что его шея едва не лишилась головы. Одновременно с этим произошло нечто удивительное — будто шоковая волна прокатилась по всей правой половине его тела. Она откликнулась легким покалыванием в больной левой ноге. И, о чудо! Боль исчезла.

— Что ты такое сотворила?! — Кальвин недоверчиво пощупал ногу.

— Закон симметрии, — гордо отозвалась Велька. — У северных стран можно многому научиться, если правильно совмещать нашу нелинейную магию и их линейную.

— И таким занимаются в Гильдии? Опасная штука. Смешение магий.

— Только для медицины, никакой боевой магии, — нахмурилась девушка, покачав головой. — Всего лишь первый уровень. По правде говоря, я научилась лечить только мелкие царапины. И это был первый раз, когда я попробовала нечто такое, — девушка смущено прижала кулачок к губам.

— Да ты убить меня могла! — накинулся на нее Кальвин. И тут заметил рюкзачок за ее плечами. — Точно! Ты же должна была проследить за подписанием мирного договора с Риокией. И как все прошло? — поинтересовался он.

— Хехе, — девушка хихикнула, залившись краской, что было видно даже в неясном утреннем свете. Она прижала ладони к щекам. — Это было мое первое серьезное задание в качестве секретаря Его Величества. Ох, надеюсь, я все сделала правильно. А он здесь! — девушка похлопала по своему рюкзаку. — Я очень старалась успеть как можно быстрее, чтобы Его Величество не волновался.

— Ты так беспокоишься о Сае, — Кальвин почесал голову. И только тут заметил, насколько девушка устало выглядит.

— Я добиралась на перекладных, и день и ночь. Все потому, что не могла позволить себе заснуть, когда со мной такой важный договор. Из-за того, что господин фон Грассе оставил меня, я думала, как мне все устроить самой. Каждый раз, когда я пыталась заснуть в гостинице, я думала, что кто-то придет и украдет этот договор.

— Ну у тебя паранойя, — рассмеялся Кальвин. — Ладно, раз такое дело, я все равно собирался во дворец. Если не приду вовремя, Сай с меня три шкуры снимет. Я передам ему твои документы, если хочешь. А ты ступай к деду, он так волновался.

— Правда? Кальвин, ты, правда, сделаешь это для меня? — глаза девушки доверчиво заблестели.

— Да, пока тебя не было, я тут подрабатывал на полставки королевским секретарем.

— Ух ты, Кальвин, ты такой умный! Наверняка у тебя получилось куда лучше, чем у меня, — голос девушки погрустнел. Она как-то сникла.

— Ну что ты, куда мне о тебя. Ведь я всего лишь лентяй, которого заставляют работать. А так я бы все променял на хорошую книгу лежа в постели. Ты же знаешь, — Кальвин не удержался и потрепал девушку по голову.

— Ну раз так, значит, вот — здесь папка с договором и всеми документами приложения. Также здесь некоторые предложения от короля и даже пару писем от Доброго принца Ренальдо, — девушка быстро передала ему все, что перечислила.

— О, даже ты начала его так называть? — удивился Кальвин.

— Но это права, разве нет? Ах да, вот еще это письмо. Не знаю, наверное, оно важное, а может не очень.

— Да? И от кого на этот раз? — Кальвин повертел в руках небольшой конверт. Данных отправителя не было, лишь значился адресат — Сай Валентайн. Ни титула, ни звания. Странно.

— Знаешь, — начала объяснять Велька, — когда мы сидели и пили чай вместе с Ренальдо и его женой Розеттой, пришел посланник. Он не сказал от кого, но спросил про меня. Представляешь, он спросил, не я ли посол в Риокии Его Величества! То есть, он сказал просто 'посол Сая Валентайна'... Это так неуважительно. Но хотя я удивилась, все равно нехорошо было просто отослать его. Поэтому я взялась передать его. Посланник сказал, чтобы я передала это письмо, когда вернусь в Астал. Ренальдо спросил, от кого оно. Но посыльный как-то странно посмотрел на него. Он был весь закутан в плащ. Такой золотой-золотой и такой красивый. Наверное, важный дворянин послал его, раз у него такие слуги. А его синие глаза...

— Хорошо, думаю, пусть Сай сам разбирается, — Кальвин прервал девушку, — раз ему и адресовано. Ну не может же быть что-то опасное в простом письме. Я отнесу ему все это и положу на письменный стол. Все равно, скорее всего, мне придется еще и отвечать на него, — он скривился при мысли о перспективе.

— Кальвин, обещаю, я только проведаю дедушку, переоденусь и тотчас же вернусь во дворец. Ведь я должна подать официальный отчет о поезде в Риокию.

— Да не принимай ты все так всерьез, — Кальвина позабавило это отношение девушки к своим обязанностям. 'Сай принял хорошую помощницу', — подумал он. — Не волнуйся, можешь спать, сколько тебе угодно. Сай поймет. Кажется, он единственный, кто способен работать вообще без сна. Но я не позволю ему эксплуатировать людей до смерти, — Кальвин скрести руки на груди. — Обещаю, я оставлю тебе немного работы.

— Ура, значит, сразу после возращения я тотчас же приступлю к работе, — обрадовалась Велька.

— Вот это да, — Кальвин почесал голову. — Ну и энтузиазм.

Ему на миг даже стало стыдно за свои мысли. Помахав рукой девушке, Кальвин накинул на плечо одну лямку рюкзака. Сделав уже первый шаг по направлению ко дворцу, он только тут вспомнил, что забыл предупредить Вельку про еще одного нахлебника, поселившегося в библиотеке.

Пока он шел ко дворцу по главной аллее, ярко освещенной даже в этот час гирляндами огоньков, украшающих деревья, все его мысли были заняты Гвен. Стоило ли так легко верить тому, что сказал этот странный брат. И почему он так легко сдался? Сейчас, по прошествии времени, все это казалось еще более запутанным. А все то время, что он провел в доме Кларио, запомнилось ему как некий неясный сон.

Часть 2.

— ...Ваше Величество! Ваше Величество, подождите, это очень важно...

— ...Ваше Величество, прочтите этот доклад, он не требует отлагательств...

— ...Ваше Величество, бал на следующей неделе...

— Друзья мои... — Сай поднял руки, стараясь успокоить как обычно шумную толпу придворных, что собиралась каждое утро у его спальни. Первый утренний прием короля, вместо приветственного выхода, как правило, превращался в подобие внепланового совещания, на котором он начинал решать вопросы, не требующие отлагательств. Но не на этот раз. Сегодня у него не было времени на это. Впервые Сая посетило острое желание выпроводить всех этих чего-то требующих от него людей и остаться в одиночестве. Однако...

— ...Ваше Величество, если не сделать этого сейчас же, то этот проект перехватит отдел медицины в Академии Наук! Мы целую неделю работали над этим...

— ...налоги, налоги! Через час я должен отправить это в провинцию Анксай...

Внутренний голос пел Саю, что он обязан выслушать всех этих людей и начать свой день, как начинались десятки таких же дней на протяжении последнего года, но он мысленно приказа ему замолчать и мягко улыбнулся всем присутствующим:

— Друзья мои, — повторил он. — Это место похоже на кабинет короля?

— ...

Гробовая тишина повисла у его спальни, а ведь он еще даже не был одет. На нем был обычный распашной халат, который он впервые надел за последний месяц. И этот халат тоже был частью того грандиозного плана, который он разработал сам. Плана под названием: 'забыть про все дела до десяти часов утра и уделить это время празднованию Дня Рождения Кальвина'.

— Да, но расписание, Ваше Величество...

— Госпожа Торн, а вот и вы! — Сай лучезарно улыбнулся протиснувшейся в дверь главной горничной и по совместительству министру хозяйства Астала. По правде говоря, ей и не пришлось протискиваться. Благоразумные люди, а среди тех, кто присутствовал здесь, таких было явное большинство, предпочитали уступать дорогу этой статной женщине.

— О! Ваше Величество, вы сегодня хорошо выглядите. Вижу, вы последовали моему расписанию и стали использовать ночь по прямому назначению, — за собой Дана Торн везла тележку, накрытую скатертью. Под ней отчетливо угадывались очертания каких-то блюд и кастрюль. Кажется, с ужасом подумал Сай, его министр хозяйства приняла все слишком близко к сердцу. Когда вчера он поведал ей про задуманный праздник, на самом деле ее реакция была близкой к шоковому состоянию. Она явно привезла все блюда, которые смогла найти на королевской кухне прямо сюда, и приготовилась уже, было, выставить их на небольшой круглый столик, стоящий у стены. Но Сай отвлек ее вопросом.

— Госпожа Торн, не будете ли вы так любезны объяснить всем здесь присутствующим, что согласно расписанию, которое вы любезно составили для меня, заниматься государственными делами я отныне имею право только в своем кабинете. А принимать людей не раньше, чем с десяти утра. До этого я работаю один, — Сай напустил на себя скорбный вид, что явно привело в замешательство всех присутствующих.

— Так, Его Величество неясно выразился? — Дана Торн развернулась ко всем присутствующим и уперла руки в бока, — немедленно все вон отсюда! — еще до того, как ей, казалось, придется повторить эту фразу, спальня короля стала идеально пустой. Даже вечные спорщики и смутьяны Эридиа и Салавей предпочли за лучшее не связываться с госпожой главной горничной.

— Уф, так-то лучше, — улыбнулась Дана Торн, — Ваше Величество заставляет меня гордиться вами, вы явно начали прислушиваться к моим советам. Я и нашу новую девочку научу, как справляться с этой небольшой проблемой, — Сай понял, что она имела в виду Вельку Эльмио.

Хлопоча, Дана Торн расставляла по столу изысканные, но весьма полезные к завтраку яства на столике. Здесь были фруктовый пирог, фруктовый молочный десерт, свежие фрукты. С легкой гримасой она выставила также бутылку подогретого вина.

— Вы моя спасительница, — очаровательно улыбнулся Сай, завязывая пояс на своем халате и оправляя манжеты ночной рубашки, выглядывающей из-под рукавов. Крайне неудобная одежда. Но Дана Торн наотрез отказалась выдавать ему его обычный наряд. Видимо, придется время до десяти часов провести в этом. Впрочем, его нежно-фиолетовый цвет с золотыми птичками и цветами, вышитыми на нем, были довольно приятными для глаз. Подойдя к зеркалу, Сай принялся заплетать свою обычную косу. Удивительно, как, оказывается, могут действовать всего полчаса, проведенные в настоящей постели. Кажется, даже темные круги под его глазами, немного посветлели.

— Так, здесь я закончила, — Дана Торн оглядела столик еще раз. — Я разрешаю вам этот небольшой праздник только потому, что видела как этот мальчик, Кальвин Рейвен, трудился все это время. А что, будет здесь еще и эта замечательная девушка?

— Эта девушка?

Конечно, Сай понимал, что Дана Торн имеет в виду Эвенку. На взгляд Даны Торн Эвенка, происходящая из знатной семьи Кларио, явно была в числе тех, кого она хотела видеть рядом с королем. Но Сай вовсе не хотел начинать теперь этот сколький разговор.

— Именно. Вашему Величеству следует получше приглядеться к ней, верно?

-Да, да госпожа Торн, — Сай мягко подтолкнул женщину к дверям, — я непременно подумаю над этим в самое ближайшее время. А сейчас, не могли бы вы покинуть меня. Мне нужно приготовить подарки для Кальвина.

— Я непременно приду проверить, все ли в порядке к десяти часам. У меня также есть пару предложений, которые, надеюсь, Ваше Величество утвердит незамедлительно. Хорошо повеселитесь. Даже королям нужно иногда расслабиться, — последняя фраза была сказана тоном доброй матушки.

С улыбкой облегчения Сай прикрыл дверь за главной горничной. Прислонившись к дверям, он выдохнул.

— Ну, а теперь, пора приготовиться к празднику... Кальвин с Эвенкой должны уже скоро появиться, — хотя Эвенка сегодня участвует в конкурсе цветов... поэтому весь оставшийся день Кальвин снова будет помогать ему с делами. Сай ощутил укол совести. Он даже в День своего рождения будет работать, но... он поднял голову, — я не имею права останавливаться, даже ради друзей, даже на один день...

Часть 3.

— Так, вот это сюда, а здесь будут подарки для Кальвина. Замечательно, — вложив руки в рукава, Сай оглядел столик, который он поставил на середину комнаты. Также по его просьбе Дана Торн привезла несколько украшений, которые в виде гирлянд он повесил по стенам комнаты. Прошептав заклинание, он зажег неяркие светильники в гирляндах — каждый огонек был своего особенного цвета. Он завязал заклинание в кольцо, чтобы не поддерживать его каждый его заново. — Отлично, а теперь...

— Помоги... мне, помоги мне! — этот голос пронзил все тело Сая, прокатился обжигающей волной по нервным клеткам, стрелой пронесся через сознание. Этот голос...

— Помоги мне... ты должен спрятать меня... за мной охотятся...

Сай сжал рукой голову.

— Нет! Только не сейчас, не сейчас!! — не когда вот-вот должен придти Кальвин и Эвенка. — Почему именно сейчас?!!

— Сай, пожалуйста...

Глаза короля расширились. Впервые Слепой Бог назвал его по имени, и в голосе этом была настоящая боль. Он протянул руку вперед, накладывая на дверь блокирующее заклинание. 'Не входи сюда, не входи сюда, Кальвин...' — только и успел подумать он. Рука его в бессилии опустилась. В этот момент Сай понял, что падает. Из последних сил он продолжал бороться с собственным телом. Зацепившись за край скатерти, он потянул ее за собой...

— Ааа! — с криком он повалился на колени, стянув за собой скатерть со стола. Пирог, бокалы с вином, виноград и другие фрукты разлетелись по полу, став грязной массой. Сильный порыв ветра, ворвавшегося в комнату, затушил магические огни, и все погрузилось в темноту. Мир короля погрузился в темноту, в то время, как его собственные глаза затопил золотой свет. Снова он оказался в ТОМ месте...

Подтянувшись, Сай сумел удержаться на ветви дерева. Ее поверхность была мокрой и скользкой. Вместо тумана, который прежде окутывал это место, все было затянуто малиновой пеленой.

— Ты здесь. Я рад, — голос позвал его откуда-то из этой малиновой пелены.

Сквозь нее, приложив ладонь к глазам, Сай смог различить неясный крылатый силуэт. Золотая аура была такой слабой и мерцающей, что стала почти неразличимой. Тот, кто с ним говорил, сидел, прислонившись спиной к стволу Древа чуть подальше от него. Сай протянул руку, пытаясь коснуться ускользающей фигуры или сделать ее четче, но в ответ услышал.

— Не нужно, даже такое как сейчас, мое присутствие здесь может обернуться последствиями для нас обоих. Сейчас у меня нет сил, чтобы долго говорить. За мной охотятся, но это место единственное, где я могу поговорить с тобой. Прости, что причиняю тебе боль. Мой брат...

— Брат? — Сай отнял ладонь от глаз, сражаясь с болью.

— Я должен был давно показать тебе все. Наверное, я совершил ошибку, что ты не знаешь всего, что необходимо. И поэтому сейчас я должен совершить нечто жестокое.

— Жестокое? — Сай выпрямился.

— Я хочу рассказать тебе еще кое-что.

— Кое-что? — глаза Сая сузились.

— Да, еще кое-что. Когда я дам тебе это знание, я не уверен, что произойдет дальше. Если ты не выдержишь, возможно, ты больше не вернешься обратно. Если же сможешь пройти через это, тогда тебя ждет еще более жестокий путь. Путь собирания мозаики.

— Хорошо, я готов. Готов выслушать тебя, Зоар,— наконец, после долгого колебания произнес Сай.

— Но вначале я скажу тебе причину.

— Причину? — Сая удивило, что в голосе Зоара, обыкновенно ровном и лишенным эмоций, появилось нечто новое, иное чувство, похожее на печаль и жалость одновременно.

— Да, причину, — малиновый туман вокруг них начал сгущаться, а голос Зоара то приближался, что отдалялся, будто расстояние между ними, то увеличивалось, то уменьшалось. Ветви Древа задрожали. На ладонь Сая упал серебряный лист. Затем другой, третий и, наконец, начался настоящий листопад. Но отчего-то в воздухе запахло пыльцой. — Причину по которой я выбрал тебя, причину, по которой я решил начать собирать мозаику. Причину, по которой я сражаюсь. Эту причину я показал тебе в прошлый раз... Все это — ради одного человека. У меня был приказ уничтожить его, но в конце все обернулось по-другому. В конец концов я понял, что без этого человека мое существование теряет свой смысл. До встречи с ним мое существование было не больше, чем принципом, действующими, выполняющим приказы и свои задачи Но он подарил мне новый смысл. А потом... он умер, сделав это ради меня. И сейчас Микалика захочет сделать это снова. Он сделает это снова. Кальвин Рейвен — он вновь пожертвует всем ради своего друга.

— Кальвин? Не впутывай Кальвина в свои истории!— внутри Сая образовалась ледяная пустота, когда он понял, к чему идет разговор.

— Кальвин Рейвен — Микалика. Ты не можешь закрывать глаза на правду. Но в отличие от тебя или Эвенки Кларио, Микалика настолько слаб, что не пока не способен проявить свою силу и даже воспоминания в нем. Кальвин родился и может умереть, как человек. А сила внутри него попросту исчезнет и родится уже в новом теле. Тогда все потеряет свой смысл. Ты не сможешь защитить его. Я не смогу защищать Микалику. И...

— Кальвин Рейвен — мой друг. Не Микалика, а он сам. Я говорил тебе! И я не позволю никому причинить ему боль.

— Но это уже началось. Хочешь ты того или нет, принимаешь ли ты мои слова или нет. Тот, кто охотится за мной, ищет путь к Микалике, который спит внутри Кальвина Рейвена. И найдя его, он поставит мир перед выбором. Ты или он — король или Демон Цветов. Страна или безопасность друга. Что ты выберешь — зависит лишь от тебя. Но ты должен пообещать мне одно, Сай. Я слаб и не могу полностью контролировать твое тело. Поэтому я могу лишь просить тебя. Пожалуйста, не дай Микалике, не дай Кальвину Рейвену покинуть территорию Юга по своей воле. Я вижу, что он захочет это сделать. Скоро такой выбор встанет пред вами двумя.

— Но почему Кальвин захочет это сделать?

— Наверное, ты и сам понимаешь. Из-за его чувств... Если это произойдет, начнется цепная реакция, которой я больше буду не в силах управлять. Времени почти не осталось, ты должен поглотить хотя бы еще два осколка мозаики, которые доступны тебе. В течение какого-то времени я не смогу говорить с тобой. Поэтому, я могу просить тебя об одолжении?

— Спрашивай, Зоар, — осторожно разрешил Сай.

— Мы должны слиться воедино. Не я, и не ты. Это единственный выход. Никогда не думал, что все может закончиться вот так. Но мой брат уже начал действовать, и сейчас он намного сильнее, чем был в то время, когда я впервые прибыл в Хаос. В таком состоянии я не смогу противостоять ему, не смогу защитить Микалику, — внезапно золотая рука опустилась на плечо Сая. Золотые глаза остановились напротив его лица, но он даже не шелохнулся. — Я хочу заключить с тобой новую сделку, изменить условия контракта. Твое тело — оно может не выдержать, но в случае успеха ты получишь доступ ко всем моим знаниям и памяти. Тогда поглощение остальных осколков мозаики станет намного легче. Что скажешь?

— Я заключу с тобой новый договор, — кивнул Сай после короткого раздумья. Он не колебался. — Сейчас я не понимаю практически ничего, но если это поможет Кальвину, если это поможет всем нам, я рискну. И я не умру так просто.

— Ты должен понимать, что если у нас получится, с этого дня ты больше не будешь человеком. Сможешь ли ты продолжать нести свою улыбку людям, как символ страны, как король Астала?

На миг Сай ощутил, как воспоминания нахлынули него. Как давно, казалось, он вот так же говорил со Слепым Безумным Богом на поле битвы при Аркли.

— Мое решение не изменилось, — кивнул Сай, чувствуя, как в нем поднимается решимость.

— Тогда, закрой глаза, это может быть неприятно...

Часть 4.

Пройдя под небольшой аркой, соединяющей две небольшие узкие башенки, Мизар фон Грассе поднял голову и хмыкнул. Это место навевало воспоминания, неприятные воспоминания, связанные с его детством. Именно на такой грязной пустой и холодной улице, на окраине Торквемады, той ночью умерла его мать. То, что ему пришлось вновь появиться в таком месте, было вынужденной мерой. Но это было единственное место, где ее можно было найти.

В одном из темных окон башни, полностью лишенном стекол, мелькнула быстрая тень.

— Думаешь, сможешь спрятаться от меня?— спросил он.

В ответ на его слова в землю у его ног впились два странной изогнутой формы ножа, лезвия которых были почти круглые.

— Хмм...— холодная усмешка скользнула по губам Мизара, — хочешь поиграть?— Подняв руку, Мизар резко повернул ее в сторону одной из башен и выкрикнул: 'Структура, разложение на слои...' — вслед за этим раздался оглушительный грохот и башня аккуратно разделенная на множество горизонтальных слоев, веером осыпалась на землю, подняв тучи песка и пыли. С последними камнями с неба упала стройная женская фигурка.

Черный кожаный корсет прекрасно подчеркивал ее фигуру, белая блуза и черная юбка, перехваченная на талии красным шарфом. Таким же шарфом в бело-синюю полоску были перевязаны ее роскошные черные волосы. Она была совершенна, любой мужчина бы глаз не смог отвести. Но Мизару не было никакого дела до ее красоты.

— Значит, ты таки пришел за моей жизнью? — голос женщины был резок и пронзителен, в нем слышался неприкрытый вызов. — Но, не выйдет.

— Это все равно рано или поздно должно было закончиться,— пожал плечами Мизар, поднимая руку в направлении женщины. — Ты слишком надоедлива и не знаешь, когда следует отступить, Адель.

— Не смей называть меня так! Мое имя Охара! — с криком разъяренной кошки, она прыгнула вперед. С десяток ножей взвились в воздух ядовитыми насекомыми. Вопреки всем законам действия такого оружия, они не летели строго по прямой, а, окружая жертву, вонзались в нее со всех сторон. Причиной были множество тонких нитей, протянувшихся от кончиков пальцев Охары, по которым скользило оружие.

— Не поможет, ты не знаешь, когда нужно просто сдаться, — тихо проговорил Мизар. — 'Множественная структура, слияние структур', — произнеся эти слова, Мизар скривился. Из-за Адель ему пришлось применить магию Хаоса без полного распада. Первый нож задел его руку. Брызнула кровь. Но тотчас же вступила в действие магия. Нож растворился, образовав на его запястье подобие кровавой перчатки. Взмахнув ею, он легко рассек нити, и ножи осыпались на землю. — 'Структура — рассеять', — холодная улыбка вновь вернулась на его лицо.

— Я еще не закончила, тебе так просто не избавиться от меня! — воскликнула Охара. Меж ее пальцев засверкали нити... — Я не позволю тебе.

— У меня нет на это времени... — покачал головой Мизар. — 'Структура, сложение и разрыв', — двумя руками Мизар сделал жест, словно разрывая пространство перед собой, и... исчез. Голова Охары завертелась из стороны в сторону. Но тут же запрокинулась, когда появившись прямо позади нее, Мизар локтем обхватил ее шею, с силой прижав к себе. — Попалась. Пора прощаться, мне еще нужно успеть вернуться в Астал вместе с Грейслейном. Я бы не хотел, чтобы ты мешала мне.

Рука Мизара была отведена в сторону.

— 'Структура...' — но неожиданно...

— Подожди! Остановись, Мизар! — крик Охары заметался меж развалин.

— Рассея...

— Я всего лишь помеха, верно?

Рука Мизара дрогнула, и опустилась.

— Пытаешься торговаться? Это любопытно. Где твоя гордость дочери аристократа, Адель?

— Прекрати, прекрати называть меня этим именем.

— Достаточно, — рука Мизара зажала ее рот. — Я довольно слушал весь этот бред. Все эти годы я покорно играл роль примерного жениха, потому что так следовало поступать члену благородной семьи Фон Грассе. Я даже дал согласие на помолвку с тобой, потому что так хотел мой отец, потому что таков был мой долг по отношению к семье, вырастившей меня. Но на самом деле... я делал это лишь потому, что это было лишь нужное мне средство. И ты была лишь средством. — Мизар приблизил свои губы к уху Охары и легко коснулся губами его мочки. — Но знаешь, мне жаль тебя. Я не ненавижу тебя, нет, ты абсолютно безразлична мне. Теперь, когда ты стала просто бесполезной фигурой... — Охара начала извиваться в его руках, замычав... — Тише, тише, позволь мне объяснить тебе свои причины. Ведь для всего есть причины, даже для убийства. Так как теперь наш брат Франциз фон Грассе Рейгн так бесславно покинул этот мир, лишившись чести, из всей семьи фон Грассе остался лишь я, мой старший брат Грейслейн Ауслейз и... ты, как моя невеста... — Мизар отнял руку от губ Охары, по-прежнему прижимая ее к себе. Он чувствовал, как все ее тело дрожит, но знал, что тело этой женщины дрожит не от страха, от напряжения. Она была слишком... — Грейслейн давно покинул семью, а теперь стал моим добровольным помощником. Я же теперь служу тому единственному человеку, которого я уважаю и которым восхищаюсь...

— Ты говоришь, что убил своего собственного брата.

— Это сделал не я. К сожалению, такие вещи не в моих принципах. Я любил Франциза, хотя он и сделал самую большую глупость. В конце концов он должен был быть убит. Ради спокойствия того, кому я служу, все ради истинного короля, все ради Сая Валентайна. Ксанада теперь станет единым целым с Асталом, и это будет правильно. Но так, как все остальные помехи были устранены, осталась всего одна... Вы, моя дорогая невеста...

— О чем ты... — прошептала Охара.

— Не стоит дергаться, а иначе я рассею твои руки в пыль. Это больно, смею тебя уверить, — Мизар аккуратно вынул из пальцев Охары пару ножей, которые она извлекала из-за отворота сапожка.

— Ты просто жестокое чудовище!

— Верно, я никогда не называл себя одним из людей, — пожал плечами Мизар. — И ты как никто другой должна была это знать. Я никогда не считал нужным скрывать это. Я не человек, в отличие от тебя, и других таких же слабых, себялюбивых, жалких созданий. А потому, я должен сделать последнюю вещь, которую может сделать лишь такое чудовище, как я — избавиться от помехи, которая может помешать завершению моего плана. Все же, несмотря ни на что, мы считаемся помолвленными, а значит, как моя невеста, ты можешь после моей смерти претендовать на трон.

— Ты бредишь, я бы никогда не...

— Разумеется никогда. Но у меня есть одно правило — никогда не оставлять опасных людей или предметов, которые однажды могут убить меня, или помешать и разрушить мои планы. Астал — будущий великий Астал, превращенный в самую могущественную страну Юга — это мое творение. По крайней мере, таким я его задумал. И таким я преподнесу его моему дорогому королю. Ты же — тот единственный фактор, который может не вписаться в эту систему. А потому, прости, но я вынужден забрать твою жизнь...

— Ты...

— А? — Мизар ощутил секундное удивление, когда тончайшая сеть, с острыми как бритва ячейками спеленала его руки и ноги, превратив в неподвижную куклу.

Оттолкнув его, Охара рванулась вперед, и остановилась, тяжело дыша.

— Ты... ты все такой же эгоист! Думаешь только о себе, говоришь что ты чудовище... Пусть так, но я так никогда не считала... Даже если остальные считали тебя таким, я никогда не думала так о тебе...

'...она плачет?' — в легком удивлении Мизар видел, как серебрятся капли, сбегающие по ее щекам.

— Ты просто эгоистичный, избалованный ребенок, каким всегда был. Играешь со своей силой, совершенно не думаешь о своем теле, всегда, всегда используешь все, что возможно ради достижения своих дурацких целей! — она уже действительно кричала, чем еще больше удивила Мизара. — И поэтому я ненавижу тебя! Но знай... я никогда не откажусь от того, что принадлежит мне. — Она наставила палец на него. — А ты принадлежишь мне, ты — мой жених и я никогда не смирюсь с тем, что ты так не считаешь.

Он склонил голову.

— Это бесполезно. Думаешь, эти путы надолго удержат меня? — несмотря на то, что тонкие нити глубоко врезались в кожу его запястий и шеи, Мизар игнорировал их.

— Нет, я так не считаю, — Охара покачала головой. Обхватив себя руками за плечи, она оглянулась. Оттуда слышались крики стражи, бегущей в их сторону. Должно быть, шум падающей башни был слышен во всей этой части города. Она вновь повернулась к нему. — Но я не могу позволить себе быть убитой тобой. Потому, что... потому, что я уверена, что еще пригожусь тебе. Я еще могу быть полезна тебе! — жарко произнесла она. — Даже если ты захочешь снова убить меня, даже если... — Мизар попробовал пошевелить пальцами рук, но нити тотчас же еще глубже врезались в кожу. -... если бы ты хотел по настоящему убить меня, то я уже была бы мертва, разе не так? Я как никто другой знаю тебя, Мизар фон Грассе. И я никогда не считала тебя чудовищем. Для меня ты человек, сложный, абсурдный, загадочный, жестокий словно ребенок... Но если для тебя наша помолвка была лишь средством, то для меня она являлась целью. Я всегда хотела быть тебе полезной, — голос Охары дрогнул. — Я хотела доказать тебе, что я сильная и надежная женщина, что мне можно доверять. — Она сделала неловкую паузу. — Мне известно, что в доме твоего отца были совсем другие порядки, и, быть может, тебе безразличны все женщины. Но даже так я не сдамся так просто. И если хочешь... — подойдя к Мизару, она протянула руку и коснулась ей щеки Мизара, проведя по ней кончиками пальцев. — Видишь, я все еще жива. Значит ты вовсе не такой, каким хочешь показать себя. И пусть ты хочешь казаться демоном, но ты говоришь о ком-то, ради кого ты собираешься все изменить. Этот кто-то дорог тебе. Пусть это не я, но и ты способен на чувства, и этого достаточно. — Она вновь отступила, звуки бегущих ног и сигнальных трещоток стали еще ближе. — Со своей стороны я могу лишь поклясться тебе, если этого будет достаточно. Ты так легко говоришь о собственной смерти, но я не позволю этому случиться. Поэтому тебе не стоит... — на мгновение яростный взгляд ее жгучих черных глаз смягчился... — не стоит волноваться, что я когда-нибудь встану у тебя на пути. Знаешь, у меня тоже есть те, кого я хочу защитить и кто дорог мне. Те дети, которых я собирала все эти годы. Дети, похожие на тебя, Дети Хаоса. И я защищу их, и ради тебя тоже.

— Думаешь... этого достаточно? — медленно переспросил Мизар. Приоткрыв кончики губ, он облизнул их, после того, как Охара склонилась и запечатлела на них жаркий поцелуй.

— Уум, — она покачала головой. — Просто благодарность за то, что все это время позволил гнаться за тобой, все эти годы, когда ты убегал от меня. Я пыталась не просто найти тебя, но и стать той, кого ты признаешь и заметишь. Стать незаменимой. И, хотя все мои попытки провалились, я не сдамся так просто. И однажды я заставлю тебя признать меня как твою невесту. Хотя я всего лишь человек, хоть я всего лишь женщина, но ты помни — ты навсегда мой жених. Прощай, Мизар фон Грассе Рейгн, еще увидимся... — с этими словами Охара взвилась в воздух и исчезла в темном окне одной из башен.

Через несколько мгновений сети распались, освобождая Мизара. После того, как он произнес 'Структура... рассеять, действие ноль'. Он знал, что все еще мог догнать Адель. Она еще не успела уйти далеко, но... почему-то не сделал этого. Он становится слишком мягким... Все-таки однажды он обязательно... женщины странные создания — Мизар коснулся кончиком пальца своих губ, там где ее губы оставили свой след. До этого он целовал ее лишь единожды, в тот первый день, когда Адель официально была названа его невестой. 'Не чудовище, да?' — холодная улыбка вновь заиграла на губах Мизара. Он снова потерпел поражение, на сей раз от женщины.

Когда звуки приближающихся трещоток городской стражи стали слишком громкими, он повернулся и пошел в противоположную сторону. Но первый же шаг заставил его поморщиться и закусить губу. Боль затопила все его тело, но эта боль не была следствием полученных им мелких царапин от сети Адель. Это было его наказание, его плата. Опять он использовал слишком много магии Хаоса на такую незначительную цель. Нехорошо... если даже такое количество воздействует на его тело, значит даже блок, поставленный его матерью, почти исчерпал свою силу. Скоро ему понадобится что-то придумать, чтобы найти 'противоядие' для этого проклятия. Либо это, либо ему понадобится новое тело.

Несмотря на боль, Мизар слабо улыбнулся. В одном из грязных проулков Торквемады, убедившись, что стража побежала в противоположную сторону, Мизар, наконец, остановился и, откинувшись на стену, медленно сполз по ней. Его руки — он едва ли чувствовал их. Что ж, это его плата, этого он и хотел. И это не такая уж большая цена за то, чтобы быть рядом с дорогим для него человеком... Мизар вгляделся в небо Ксанады, ночное небо Ксанады. Черное небо Ксанады. Пока не началась смута, ему стоит поскорее закрепить власть Астала над этой страной. положив свое право к ногам Сая Валентайна. А теперь... пришло время возвращаться,... взгляд Мизара устремился на юг, туда, где за много километров высились стены Виеры.

Часть 5.

— Сай, эй Сай, наверно опять не спал всю ночь, вот задать бы тебе... охх, — Кальвин по инерции сделал несколько шагов в кабинет короля. Но говорить с кем-то или жаловаться уже было некому — двери за его спиной захлопнулись. И тут же активировалось уже ставшее привычным заклинание защиты, которое имело четко отмеренный интервал. Двери не откроются, пока с них не будет снято ограничение, как правило, равное длине рабочего дня, установленного королем. Понятие рабочий день у Сая начиналось от восьми часов и продолжалось до... в общем, как того пожелает сам король.

— Не стоило так стараться, — кисло проговорил Кальвин, — не собираюсь я убегать.

— Итак, что на сегодня... — подойдя к письменному столу, заваленному стопками документов, он просто вывалил все, принесенное им с собой поверх уже лежащих там. Все равно, немного больше беспорядка здесь уже ничего не изменит. И чем это Сай занимается в такое время, ведь уже восемь? Не обнаружить короля на своем рабочем месте в этот час было равносильно практически невероятному стечению обстоятельств.

— Хмм, — на губах Кальвина появилась кривая усмешка — разумеется, шанс на то, что тот решил подготовиться к празднованию Дня его Рождения был практически равен нулю. Так что... и тут Кальвин заметил лежащий отдельно лист бумаги. Он сразу узнал королевскую печать. Но почерк был не Сая. В тексте говорилось: 'Его Величество в данный момент занят очень важным делом, поэтому всю работу оставляет Кальвину Рейвену. Приказ — разобраться со всеми документами на столе, а также с теми, что лежат справа...', — Кальвин бросил подозрительный взгляд на стопки бумаг, стоящих на ковре справа. Он перевел еще более подозрительный взгляд в другую сторону, — '... а также все текущие дела, которые будут возникать в течении дня. Король рассчитывает на тебя, Кальвин, не подведи'. И далее, чуть ниже шла приписка, написанная явно позднее: — 'в случае невыполнения казнить немедленно'.

— ВЫ ЧТО, ИЗДЕВАЕТЕСЬ НАДО МНОЙ?!!!! — он послал свой крик потолку, но конечно никто не откликнулся на него. — Вызывает меня помочь, а оказывается теперь я остался здесь вместо проклятого короля?! Нет, я решительно против, я и пальцем не притронусь к этим бумагам. Можете казнить меня сейчас. Ну... — Кальвин уселся прямо на пол посреди гор документов и подпер подбородок ладонью, — и что же делать? Эта дурочка вряд ли придет сегодня, если ей нездоровится, а Тенио — он сам приказал оставаться в библиотеке, что ж... так тому и быть, — Кальвин мечтательно посмотрел на небо за окном. Кажется, его День Рождения пройдет так же как и обычно — но ни разу еще он не встречал его в кабинете, заваленный бумажной работой. — Сай, большое тебе спасибо за такой подарок. И что это ты вздумал давать распоряжения от своего имени кому-то другому? Аах... — он помотал головой, приказывая себе: — Вставай, эй вставай же, да вставай уже! Чем дольше ты сидишь здесь, тем меньше шанс на то, что ты справишься со всей это грудой документов до вечерних сумерек. А на вечер он еще стоит оставить вторую попытку проникнуть в поместье Кларио... Так, что тут у нас? — Кальвин отодвинул кресло, стоящее у окна и плюхнулся в него, закинув ноги на стол. 'Сай бы непременно разорался', — усмехнулся он про себя. Он принялся перебирать бумаги. Все как обычно. Скука, какая же скука... Налоговые отчеты, жалобы дворян на соседей, рационализаторские предложения, отчеты, сверки, снова сверки... — Нет, мне не дожить до вечера,— простонал Кальвин.

Тут его взгляд вернулся к толстой папке, которую он только что принес. Велька так старалась доставить ее в срок, там могло быть нечто очень важное... Нет, пусть Сай сам разбирается хотя бы с мирным договором... А это что? — рука Кальвина потянулась и вытащила из папки конверт, не имеющий отправителя.

— Ах да, то письмо. Ну, так и быть. Отвечу на него первым. Или, если там будет что-то важное, поставить на него штамп канцелярии... вот так! — Кальвин подул на печать, которой обыкновенно пользовался для входящей почты и оттиснул ее на лицевой стороне конверта. Поискав взглядом ножичек для бумаги, он осторожно взрезал конверт. Откинувшись на спинку кресла и потянувшись, Кальвин поднял нал собой листок и начал читать...

'Здравствуй, дорогой брат.

В эту эпоху мы впервые встречаемся, поэтому ты не знаешь меня. То тело, что сейчас я использую, пишет эти строки. У меня нет желания говорить с тобой. Нет, совсем никакого, но скоро я засвидетельствую тебе свое почтение. Ведь ты все-таки мой брат, глупый, недалекий, настоящий романтик и предатель. Ты и сам все знаешь. Поэтому, не буду углубляться в подробности. Перейду сразу в делу. Ты знаешь, конечно, как далеко простирается твоя власть к северу от Виеры. Вальц? И может быть Риокия или даже Ксанада? Но ты ошибаешься. Все, что у тебя осталось — лишь твоя нора, в которую ты спрятался столетия назад, проклятые земли Астала. Скоро я и приду к тебе, чтобы отпраздновать соединение братьев, я буду убивать половину жителей каждой страны, через которую пройду. Весело, не правда ли? Ровно половину. Ведь мне не нужны те, кто считает тебя Богом. Разве есть другой Бог кроме Аттрактора? Ни в коем случае. Решай сам, я сделаю это. И ах да, еще одно, хотя мы давно не виделись, брат, моей целью являешься не ты. Пока не ты. Как обычно я лишь выполняю приказы. А потому, предлагаю тебе сделку. Любовь... что за странное чувство. Ты ведь уже испытал его? Пришло время проверить насколько она сильна. Любовь к миру, что ты украл у Аттрактора, любовь к твоей стране, любовь к людям, поверившим в тебя, а теперь умирающим потому, что я так приказал. И, наконец, любовь к жалкому Демону Цветов. Так он твой друг, он ведь с тобой? Где ты прячешь его, где ты прячешь его от меня? Это бесполезно.

Однажды ты уже совершил ошибку. Повторишь ли ты ее снова? Поэтому, выбирай. Я предоставлю тебе этот выбор, хотя и не обязан этого делать. Люди, все эти люди, этот мир, сотни, тысячи людей на одной чаше весов и...' — Кальвин спустил ноги со стола, положив лист на стол, и склонился над ним, — '...этот отвратительный монстр, Сердце Хаоса, совершенное оружие, созданное против Аттрактора. Выбор ведь очевиден, не так ли? Один человек, который даже не знает и не помнит тебя настоящего. А потому, Кальвин Рейвен... ты отдашь мне его. Я верю, ты единственный, кто способен принять верное решение, не так ли, Бифуркатор? Способность определять истинное решение и способность избегать ненужных путей. Все. И я всегда в тени любимого брата? Нет, я не ненавижу тебя, хотя ненавижу больше всего в этом мире. Поэтому, я не стану убивать тебя сейчас. Не сейчас, пока я еще не выполнил свой приказ. Все эти сотни лет, я все еще не могу вернуться назад, не могу вернуться на Вершину Древа из-за него. Когда я закончу с ним, я вернусь и за тобой. Не забудь, брат, я вернусь за тобой, и на сей раз маленький прекрасный Демон Цветов не спрячет тебя в клетке среди тех отвратительных цветов. Если ты примешь верное решение. Это просто невозможно, чтобы ты принял неверное решение, пусть Кальвин Рейвен придет к городской стене Мейса 3 февраля этого года. Я буду ждать его там вместе с десятью тысячами его жителей. Мы будем ждать, какое решение ты примешь. Не разочаруй меня, и не разочаруй всех этих людей. Они совсем не желают умирать за твое имя, Слепого Безумного Бога. Но они запомнят короля — спасителя по имени Сай Валентайн, который придет и освободит их от захватчиков с Севера.

Помни, я всегда буду присматривать за тобой, у меня есть такая возможность. Поэтому, не стоит пытаться играть в другую игру, ведь ее начал не ты... Не пытайся покинуть Астал до 3 февраля.

Твой дорогой брат'.

Лист лег на стол.

— Вот как, — прошептал Кальвин, откинувшись на спинку кресла.— Вот, значит как, — повторил он, закрыв глаза. Свет поднимающегося над горизонтом солнца, проникал под его веки, заставляя весь мир казаться золотым. Таким же, какой была аура короля Сая Валентайна. Таким же, каким было все в этом королевстве.

— Так, значит... — аккуратно сложив письмо, Кальвин вложил его обратно в конверт. Поколебавшись, он пометил письмо, как подлежащее дальнейшему рассмотрению. ...Два дня... — Хорошо, начнем с этой стопки документов... — Кальвин макнул перо в чернильницу и приступил к ставшей уже привычной работе. Рассортировать, затем бегло просмотреть и, либо пометить как 'одобренное', либо оставить для дальнейшего рассмотрения... — Так, это сюда, а это сюда...

'Десятки тысяч людей... ты примешь единственное верное решение...'

— Налоговый отчет не сходится, черт! Тенио, где ты, когда так нужен? — Кальвин продолжал работать, пока стопки документов на столе не превратились всего в две аккуратные кучки. А стопки с пола не перекочевали на стол вместо них. А потом он принялся и за них. И пока он работал, нечто начало складываться в его голове в единую картину. То, что до того как-то все время ускользало от него....

'Пошли ко мне Кальвина Рейвена... ты примешь единственное верное решение...'

Наконец, последняя стопка документов была закончена, и Кальвин с удовлетворением взглянул на проделанную работу.

— Так-то лучше. — Часы на стене показывали, что уже половина одиннадцатого...— Вот, что значит хорошо поработать! — Он оглядел уютную обстановку кабинета, ставшую уже почти родной за эти дни, проведенные здесь с Саем, Гвен и Тенио, за работой, за веселыми шутками и подкалываниями, за шутливыми драками, устраиваемыми Гвен... Было весло, действительно, но... — Кажется, здесь я сделал, что смог. Сомневаюсь, чтобы этот трудоголик-король, который не нашел даже времени, чтобы отпраздновать День Рождения лучшего друга, способен принять верное решение. Сильно сомневаюсь... Значит, твой лучший друг сделает за тебя еще и эту работу. Нет мне не сложно, Сай. Совсем не сложно, ведь я уже закончил за тебя все эти документы... Сегодня замечательное утро и замечательный день впереди. Я полон сил, а потому, я могу сделать тебе еще одно одолжение... — потянувшись к спинке кресла, на которой висел его плащ, Кальвин набросил его на плечи. — Какая отличная погода за окном! — с силой Кальвин распахнул окна кабинета короля. Свежий ветер, принесенный с моря, взлохматил его волосы.— Самое время для небольшой прогулки. 'В поисках удачи...' — прошептал он, улыбка озарила его лицо. -И тебе удачи. Сай. Надеюсь, ты не сильно рассердишься, на то, что я ушел не через дверь. Но я оставил тебе письмо, так что не волнуйся. Да, и с Днем моего Рождения тебя, как-то так... — Кальвин махнул рукой кабинету короля, перемахивая через подоконник. Мягкое действие заклинания плавно опустило его на траву под окном этажом ниже. — Почему бы и нет, — решил он. — Север ничуть не хуже. Я ведь еще ни разу не был так далеко.

Часть 6.

Темнота была абсолютной. В его спальне тьма была абсолютной. Должна была быть, надежно загороженная от солнечного света тяжелыми бархатными занавесями, и при полном отсутствии любого другого источника света. Запертый изнутри магическим замком, запертый изнутри заслоном от прослушивания — он не считал нужным сдерживаться теперь. Корчась на кровати, извиваясь от невыносимой боли, Сай Валентайн, король Астала, сражался с тем, что изменяло его тело. Тем, что пыталось перестроить его тело, тем, что переделывало его тело в более удобный сосуд. Каждая его клеточка вопила от боли, он впитывал эту боль, понимая, что бороться с ней невозможно. Его волосы разметались по подушке, он до крови вонзал ногти в свои ладони, сдерживая крик. Но то и дело с его губ срывался стон, и лицо было залито кровью. Ей были запятнана постель и его одеяние. Но эта боль была лишь следствием того, то сейчас происходило с его разумом, где шла еще более отчаянная борьба. Сейчас все силы Сая уходили на то, чтобы не позволить этой огромной сметающей все на своем пути волне знания памяти Слепого Безумного Бога Зоара заменить его собственную память. Когда Зоар говорил с ним, сидя на ветки Древа, он это имел в виду?

'Приказ — уничтожить помеху, приказ уничтожить дерзнувших бросить мне вызов, приказ устранить все помехи... погасить, погасить, погасить этот свет, что стал ярче света на Вершине Древа... Приказ, Приказ, ПРИКАЗ...'

Слова бились о тонкую преграду, воздвигнутую внутри разума Сая, слова приказа, отданного давным-давно тому, кого звали Бифукркатором.

Вновь и вновь он возвращался на то поле, усеянное цветами, где обитал Демон Цветов, Сердце Хаоса. Десятки раз он спрашивал его имя, сотни раз он смотрел на небо, расчерченное решеткой небо, наполненное всполохами молний. Тысячу раз это одинокое и самое прекрасное существо в этом мире читало ему свои наивные строки из Дневника, в котором он описывал его таким, каким себе представлял... 'ты нравишься мне, можно я назову тебя своим другом? ...Ты хочешь убежать со мной из этой тюрьмы...? Ты убежишь со мной из этого плена...? Я не хочу быть оружием, я никогда не хотел этого, я хотел...'

Микалика... Микалика, Микалика.... Нет, я не... я не... Демон Цветов с лицом Кальвина. Сай кричал: 'Ты давно мертв, а Кальвин жив!'

А Демон Цветов отвечал ему:

'Я не хочу, чтобы ты умирал, ты должен жить, потому что я ненавижу это поле цветов, но я вынужден был делать вид, что оно мне нравится. Я всегда жил здесь, но теперь я хочу стать свободным. Теперь, когда я встретил тебя, я больше не хочу оставаться здесь. Поэтому я помогу тебе. Это же естественно, когда друзья помогают друг другу. Ты ведь мой друг? Я могу называть тебя другом, Бифуркатор?...'

— Нет, мое имя Сай, Сай Валентайн... Я... Я... ААААААА! — Сай извивался на кровати, воздвигая все мыслимые барьеры. И тут голос...

— Несчастный, что ты наделал? Ты сам выбрал для себя куда более ужасную судьбу.

Сквозь потоки золотой боли перед Саем возникло лицо Лантиса, склонившегося над ним. А может, это тоже было одно из видений. Ведь у Лантиса не могло быть фиолетовых крыльев за спиной.

— Теперь ты стал таким же, как я, — произнесло видение.

— Я... я не Бифуркатор, мое имя Сай Валентайн... — упрямо шептал он.

— Да, мой король, ты Сай Валентайн, возвращайся к нам, возвращайся к нам скорее. Я буду ждать тебя, ведь больше я ничем не могу помочь тебе... — силуэт Лантиса растаял, сметенный новыми видениями. Борьба продолжалась, Сай сражался отчаянно, так, как не сражался никогда в жизни. Но Кальвин... одно имя билось в его голове. Кальвин, я останусь собой, ради тебя, ради всей это страны, в которой ты живешь. Я не позволю тебе уйти туда, где я не смогу защитить тебя...

... Воспоминания возвращались снова и снова, волной за волной сбивая его с ног, играя с ним словно со щепкой в бушующем море, еще дальше и дальше унося от берегов, где начиналась реальность. Сай не понимал и половины того, что видел. Словно утопающий он хватался за последнюю спасительную соломинку — лица своих друзей: Кальвина и Эвенки, смотрящие на него с жалостью или пренебрежением, или смеявшихся над ним. Но пусть лучше так, чем эти сотни лет не принадлежащих ему воспоминаний. Что значили его собственные двадцать лет перед всеми этими жизнями, прожитых аватарами Зоара. Он жил как падшая женщина, как богатый дворянин, которого убивали свои же племянники. Он жил как бедный крестьянин, который умирал от голода, как король, которого свергали собственные дети. Он был священником, грабителем, и умирал, умирал, умирал... И ни один из них не получал желаемого к концу жизни. Значит, так достигался единственно верный путь? Это был тот выбор, который должен быть сделан?

— Лжец, лжец!! — кричал он. Не позволить его собственным воспоминаниям раствориться, не позволить им ускользнуть. Если он позволит им уйти, то человека по имени Сай Валентайн больше не будет существовать. Спасти Микалику от Фрактала? Не позволить случиться новой трагедии? Но и у него были те, кого он хотел защитить — близкие ему люди, его друзья, весь народ Астала, ради которых он и заключил ту сделку. Только ради этого, не ради умершего столетия назад Демона Цветов, не ради мести тому, кто послужил причиной его смерти.

— ...Я не опущусь до простой мести, я никогда не опущусь до мести... Я... Я... Я... выберу единственно верный путь,— отчаянно изо всех сил Сай потянулся рукой к слепящему свету, к чьей-то протянутой ему руке, тянулся и тянулся, понимая, что если это не удастся ему, он больше не выберется из этих волн. Сделка, заключенная с ним Зоаром, новая сделка, была таким же проигрышем, как и предыдущая. Неужели все, чего он хотел — получить это тело в свое полноправное владение? Для этого ему не пришлось бы нарушать договор. Все, что требовалось — просто позволить воспоминаниям личности по имени Сай Валентайн исчезнуть. Но...

Он потянулся к руке, принадлежащей молодому темноволосому человеку с отстраненным и немного мечтательным выражением лица.

— Кальвин, помоги мне!

-... ну что с тобой поделать, ведь ты мой друг. Хватайся крепче...

— Да, — решил Сай. — Я ни за что не отпущу...

...Тихо, как же тихо, — он открыл глаза в полной тишине. Обведя глазами потолок, он убедился, что это все еще была его спальня. Там у стены по-прежнему лежал перевернутый столик. Все так и было, Он ухватился за его край в тщетной попытке остановить падение. Падение... Как же глубоко он упал? Как далеко он зашел и как далеко еще зайдет, чтобы получить еще большую силу? Но сейчас — тишина и тепло — вот и все, что он ощущал. Ни боли, ни страданий, как будто все это было лишь сном. Скосив глаза на часы, он заметил, что стрелки показывали половину четвертого. Половина... четвертого?! Но неужели Дана Торн еще не пришла? Значит, всего один день... Потеряв один день из своей жизни, он прожил сотни лет. Но как он ни старался, он так и смог избавиться от них полностью. Как и сказал Зоар.

Это было неприятно, как он и предупреждал. Но в конце концов, чего он достиг?

— Никто не выиграл... никто из нас не выиграл, я уверен, — пробормотал он. — Но тогда чья же это была рука?

Что более важно, Сай больше не ощущал присутствия Слепого Бога в своей голове. Ни голоса, ни мыслей, лишь память. Память, которая теперь была его собственной. Мысли которые теперь принадлежали ему, слова, которые он произносил, и... Сай приложил ладонь к своим глазам и лицу, проведя руками вдоль тела — но кому именно теперь они принадлежали?

Он четко, как будто это было вчера, помнил приказ, отданный тем, кого звали Аттрактор. Но также он помнил недовольное лицо Кальвина, когда его заставляли работать. Он помнил прутья решетки и небо, пересеченное всполохами молний... И Тенио, весело болтающего с Эвенкой... Море цветов, рассыпанных до горизонта или фонтаны на улицах Виеры. Он прожил двадцать лет, но за этот день он прожил и все те сотни лет... и теперь... его собственное тело казалось слишком маленьким вместилищем для всего этого...

Протянув руку, Сай смотрел на потолок сквозь расставленные пальцы ладони, а затем как бы случайно направил ее на столик и еду рассыпанную на ковре под ним...

— Это неверный путь...— произнес он... В тот же миг с кончиков его пальцев сорвались три лезвия мечей, ослепительно яркие золотые лезвия, вонзившиеся в то место. И лишь золотая пыль осталась танцевать в воздухе... Вздрогнув, Сай поднялся и сел на постели.

— Нужно поскорее научиться контролировать эту силу, иначе она уничтожит меня, — пробормотал он. Краем глаза он заметил, как и искры начали собираться, принимая новую форму. На сей раз скатерть была другого цвета, а еда превратилась в графин, наполненный водой. Так вот, что значило то, что он узнал. Дискретная модель, прерывистые закономерности и системы... — пока о большинстве этих терминов Сай знал лишь то, что они существовали. Неужели все это было в силах Зоара? Нет, Зоар был всего лишь одним из осколков того, кого называли Бифуркатор. И если Сай хотел научиться пользоваться ими всеми, ему необходимо было собрать в себе все эти осколки. А это значило... — подойдя к зеркалу, Сай коснулся своей груди... тогда все их воспоминания и знания также станут существовать в его теле и разуме. После перенесенного только что, он подумал, что вряд выдержит что-то подобное еще раз.

— Ты действительно теперь здесь? — спросил он у своего отражения...— Ты Сай Валентайн или Зоар? — он легко улыбнулся, так и не получив ответа.

Часть 7.

Легкий стук в дверь заставил его вздрогнуть.

— Ваше Величество, это Мизар Фон Грассе. Могу я войти?

Сай быстро запахнул халат, приведя себя в порядок. Подойдя к секретеру, он сел на стул. Сделав глубокий вздох, он произнес освобождающее заклинание от защиты.

— Дверь открыта, — разрешил он, — входи.

Дверь приоткрылась, и на пороге появился стройный силуэт его советника. Оглядев комнату, Мизар произнес:

— Вижу вы решили устроить себе небольшой отдых.

Но прежде, чем глаза Сая сузились, он быстро добавил.

— Прошу меня простить за столь внезапный визит, но я пришел с отчетом о поездке в Ксанаду. — С этими словами Мизар отвесил глубокий почтительный поклон, приложив ладонь к груди.

— Докладывай, — кивнул Сай.

— Проблемы больше не существует. Мой брат больше не станет совершать столь неосмотрительные поступки. Этот вопрос можно считать закрытым, — с этими словами, сделав три шага вперед, Мизар положил на секретер кольцо с желто-зеленым камнем.

— Это... если не ошибаюсь, кольцо власти Ксанады, — Сай протянул руку и с интересом поднял его, чтобы разглядеть поближе. — Значит, твой брат настолько раскаялся в своем поступке, что решил подарить мне такой знак своей лояльности? Что же задумал Франциз фон Грассе?

— Это зависит от вас, Ваше Величество. Теперь Фрациз больше не имеет никакой власти влиять на события. Этим кольцом он передает все полномочия по управлению Ксанадой в ваши руки, — с холодной улыбкой Мизар вновь отвесил глубокий поклон. Его волосы коснулись поверхности секретера.

— Что это значит?! Ты же не...

— Нет-нет, что вы...— глаза Мизара сверкнули. — Я не смог бы поднять руки на своего брата. К сожалению, когда я прибыл в Ксанаду, я узнал о трагической случайности, произошедшей во время моего визита туда. Из тех случайностей, которые ломают даже королей. В результате такой случайности, Франциз фон Грассе перестал носить титул короля Ксанады, и теперь страна потеряла свою линию наследственности.

— Твои глаза говорят мне о большем, — заметил Сай.

— О, Ваше Величество очень проницательны. Но тогда, вы, наверное, помните тот первый день, когда мы встретились. Те слова, что я сказал тогда вам.

— Ты не связан никакими обязательствами перед Асталом, и используешь все, что угодно, чтобы служить мне.

— Именно, но я солгал.

— Ты солгал мне? — удивился Сай.

— Прошу меня простить, но это было необходимо. Все ради сегодняшнего дня. Так как я не являюсь ни по рождению, ни по подданству принадлежащим к этой стране, вы никак не можете доверять мне больше, чем уже доверяете. Так же как же я не могу доказать свою лояльность, кроме как своими поступками и словами? Но я также хорошо понимаю, что этого недостаточно.

— И чего же ты хочешь от меня? — Сай сложил руки замком и оперся на них подбородком, глядя на этого странного человека.

— Вашей веры.

— Веры? Что ты имеешь в виду? — удивился Сай.

— Все просто, если я скажу вам нечто, что попросту уничтожает все сомнения. Слова, после которых у вас не останется повода не доверять мне... Мой брат... — теперь, когда его больше нет, не осталось других Фон Грассе, кроме... меня.

— Так ты... — Сай вскинул голову.

— Это невозможно, точнее, это не возможно по определению для меня. Трон королевства Ксанада — это пустой звук, который значит для меня не больше чем все, что с ним связано. Но пока эта формальность остается в силе, будущее все еще не предопределено. А потому, в моих силах сделать лишь одно. То, что решит все проблемы, рассеет все сомнения, сметет все преграды для того, чтобы Ваше Величество получили то, к чему стремитесь.

— Да? И ты знаешь что это? — Сай склонил голову на бок, прищурившись. К чему этот человек ведет разговор? Чего он добивается?

Ненадолго задумавшись, Мизар ответил.

— Остановить движение заразы, которая распространяется с Севера, и которая стремится поглотить все на своем пути. Распространяя свое влияние и учение, сгибая всех нелояльных железной рукой Инквизиции. Те, кто не остановятся ни перед чем, те, кто считают свою религию единственно верной, те, кто смотрят на весь остальной мир как на еретиков. Астал сметет этой волной и даже воспоминания не останется о том, что такая страна вообще существовала. И чтобы этого не произошло, вы, Ваше Величество, должны стать силой равной Северу, а потом превзойти его.

— О, и это возможно? — решил подыграть ему Сай.

— Разумеется, я глубоко убежден в этом. И чтобы положить этому начало, я преподнесу вам один дар, — это кольцо. — Палец Мизара коснулся кольца, лежащего на секретере.

Глаза Сая на миг расширились, когда он понял, что этот человек хотел сказать.

— Ты предлагаешь мне стать королем Ксанады?! Если я правильно тебя понял...

— Ваше Величество не может ошибаться, — уверенно кивнул Мизар, приложив сжатую в кулак ладонь к груди. — Уверен, вы способны принять это единственно верное решение.

— Невозможно, у меня нет никаких прав, — наконец Сай качнул головой. — Меня посчитают узурпатором, даже если ты собственноручно передашь мне власть.

— И что с того? Старый король, как и Франциз, были глупцами, которых ненавидел народ. Какая им разница, кто будет управлять государством и проводить политику, если у них на столах будет булка хлеба и кружка молока каждый день.

— И все же...

— Я не прошу вас объявлять об этом открыто,— настойчиво продолжил Мизар. — Вам не обязательно водружать себе на голову корону Ксанады. Все это — дешевая мишура. Ведь власть — это не только драгоценные одежды и камни в сокровищнице. Власть — это, прежде всего, символ защиты. Скоро жители Ксанады сами приползут к любому, кто сможет обеспечить ее им. От моего имени они примут вашу защиту и власть без всяких возражений. Это будет легко. Особенно после того, что произошло в Вальце.

— Вальц? — нахмурился Сай.— Что там случилось?

Пальцы Сая неосознанно вцепились в столешницу.

— Беженцы и дезертиры — их сотни, со всего Севера. Похоже, война уже началась... — взгляд Мизара устремился за окно и стал каким-то далеким и мечтательным.

Война? Значит Приора. Нет, это не стало неожиданностью. Сай думал об этом. Он предчувствовал это, все признаки указывали на то, что нечто начало происходить в мире. Но так внезапно и именно сейчас...

— Ты видел генерала Кольбейна? — спросил Сай у Мизара.

— Нет, эти сведения я получил из собственных источников. Но думаю, генерал сегодня прибудет в Виеру. Мои люди видели, как он покинул ставку в Вальце.

— Значит, все изменилось так внезапно, — тихо проговорил Сай, сцепив руки на столешнице. — Можно ли было хоть что-то изменить?

— Не думаю,— покачал головой Мизар. — Те люди из Инквизиции, которых я видел в Риокии, и та досадная ошибка, что погубила моего младшего брата, также как и события в Вальце — все они звенья одной цепи, которая стремится сжаться вокруг Астала. Поэтому, Ваше Величество, — Мизар склонил голову, и глаза его сверкнули, — в этот нелегкий час вы обязаны сплотить вокруг себя как можно больше сил верных вам людей. И мирный договор с Риокией, и лояльность Ксанады, и слабость Вальца — сейчас все это ваши инструменты, которые станут вашими верными помощниками.

— А ты? — Сай пристально взглянул на своего советника.

— Как обычно я лишь желаю верно служить вам. Все ради моего короля. И ради этого я пожертвую всем, даже своим титулом короля. Да, и Ваше Величество... — Мизар сделал паузу, отступив на шаг.

Сай поднял голову, встретившись с ним взглядом.

— Ваше Величество хорошо себя чувствует?

Вздрогнув, Сай выпрямился.

— Что-то не так? — он улыбнулся уже ставшей привычной обезоруживающей улыбкой.

— Нет, но цвет ваших глаз... простите меня, наверное, мне просто показалось ...

'Узнал? Неужели ему что-то известно? Если так, то даже если я...' — на прежде, чем Сай успел что-то ответить, Мизар продолжил совершенно другим тоном.

— Но сегодня вы выглядите намного лучше, полным сил и уверенности.

— А? Ты так думаешь?

— Уверен в этом, — кивнул Мизар с холодной, но почтительной улыбкой. — И еще... теперь, когда у меня больше нет тайн от вас, вы можете поведать мне, что вас беспокоит. Если есть что-то, что я могу сделать для вас, приказывайте мне, не раздумывая. Ваши планы — я приложу все усилия, чтобы претворить в жизнь каждый из них.

— ...да, благодарю,— кивнул Сай, — я подумаю над этим.

'Что если рассказать ему правду? Этот человек... если он узнает истинную природу Сая Валентайна, что он предпримет? Нет, не сейчас, но... возможно будет проще, если об этом станет известно кому то, кроме Лантиса... но, не сейчас...'.

Должно быть, ответ можно было прочесть на его лице.

— Что ж, я умею ждать. Когда Вашему Величеству будет угодно,— казалось, на лице Мизара фон Грассе скользнуло легкое разочарование, смешанное с удивлением, но он ничем не выдал этого.

Глава 20 Тонкая бардовая паутина.

Часть 1.

Мизар Фон Грассе пошел по коридорам дворца в глубокой задумчивости. У него было над чем подумать — о Его Величестве, о произошедших событиях и о будущем. Сейчас был один из тех редких моментов, когда в его графике образовался перерыв. У него не было никаких заданий и запланированных дел на ближайший день, что случалось нечасто. А значит, это время будет лучше использовать для планирования. Пройдя мимо поворота в министерскую галерею, Мизар начал пониматься по лестнице, ведущей на другой этаж. Там располагались апартаменты тех, кто имел право жить во дворце. Там же находилась комната самого Мизара. Как у советника короля и адъютанта генерала Кольбейна, у него было такое право.

Подойдя к двери, Мизар легко повернул ручку. Обыкновенно он не считал нужным запирать свою комнату. Любой, кто осмелился бы из любопытства, или по другой корыстной причине проникнуть туда, неизменно столкнулся бы с печальными последствиями. Все кому положено во дворце знали об этой его странности, а незваным гостям здесь были не рады. Но сейчас эти апартаменты занимал не только он. Тихо прикрыв за собой двери, Мизар прошел на середину комнаты.

Тот, кто жил здесь до него, явно был склонен к излишней роскоши, но, переселившись сюда, Мизар избавился от всей этой ненужной кричащей мишуры. Поэтому теперь обстановка была достаточно проста, чтобы не раздражать глаз. И в то же время подчеркнуто элегантна, что говорило о тонком вкусе ее владельца. Нежно-сиреневые обои на стенах, лазоревый ковер на полу, мебельный гарнитур черного дерева. Одно кресло перед камином, стул у столика под окном, гардероб и кровать. Ничего лишнего, ни картин на стенах, ни иных украшений. Мизар не любил, когда что-то отвлекало его от размышлений. Лишь несколько книг, стоящих стопкой у кресла и немного на столике. Подойдя к креслу, Мизар расстегнул и снял свой камзол, аккуратно сложив его на спинке кресла, и чуть приспустил шейный платок. Опустившись в кресло, он откинулся на спинку, взяв одну из книг наугад. Таким образом ему было легче думать. Загородившись книгой, Мизар услышал шаги, приглушенные ковром.

— Нехорошо, — произнес голос Грейслейна. Книга была мягко вынута из рук Мизара, и над собой он увидел склоненное лицо брата. Подойдя к креслу позади него, он положил свои руки на плечи Мизара. Его длинные шелковистые волосы мягко щекотали шею брата. — Ты оставил меня здесь одного, пока я спал. Обманщик.

— Я не мог тебе позволить просто так ходишь по дворцу. Тебя никто не знает, и я не хотел делать из этого событие, которое будут потом обсуждать в каждом министерском углу.

— Но разве не для этого я и прибыл с тобой сюда? То обещание — ты ведь не мог забыть его? Ты должен был представить меня королю Астала, а сам тайком сбежал, бросив меня. Мизар, дорогой, — рука Грейслейна от плеча поднялась выше, и легко сжала шею Мизара. Ему достаточно было надавить чуть сильнее, чтобы пережать сонную артерию. — У меня складывается впечатление, что ты не хочешь, чтобы я и король Астала встретились.

— С самого начала об этом не шло речи. Я обещал тебе лишь пост, — равнодушно отозвался Мизар, глядя пустым взглядом в потолок.

— А, тогда может быть дело в другом, и ты... просто ревнуешь?

— Оставь меня, — Мизар легко, словно играючи, выскользнул из захвата брата, сев прямо в кресле. — Ты мешаешь мне думать.

— Теперь я мешаю, — вздохнул Грейслейн. — Но ты был более благодарным, когда я спас твою драгоценную жизнь в Ксанаде.

— Дело не в этом. Я бесконечно благодарен тебе за то, что ты сделал для меня. Без твоей помощи я бы не смог так легко справиться с этим заданием и, возможно, был бы уже мертв. Что было бы крайне неудобно для того, чтобы служить моему королю. — Мизар сделал паузу. — Я не могу так просто представить тебя Его Величеству. В качестве кого я представлю тебя? Мой король — для того, чтобы служить ему, требуется нечто большее, чем быть простом моим старшим братом.

— Ты такой жестокий, — за спиной Мизар услышал шорох кожаного плаща Грейслейна. Пройдя к гардеробу и обведя взглядом комнату, Грейслейн прищелкнул языком. — Я не вижу вина, где ты его прячешь?

— Прекрати, ты же знаешь, что я не увлекаюсь подобными излишествами,— холодно ответил Мизар.

— Никаких пристрастий и привычек — действительно, словно прекрасная фарфоровая кукла, — повторил Грейслейн свою любимую фразу. — Значит, король не терпит возле себя пустых и никчемных людей. Но тогда, все, что мне нужно сделать — доказать ему свою полезность. Я не могу больше ждать и ухожу... — когда Грейслейн проходил мимо кресла, на котором сидел Мизар, тот задержал его, схватив за запястье.

— Куда ты направляешься?

— Мне скучно просто так сидеть здесь взаперти, даже если со мной находится мой очаровательный младший брат. Хочу осмотреть дворец.

— Я же сказал тебе, — вопреки обыкновению, Мизар повысил голос.

Грейслейн в удивлении взглянул на него.

— Если не хочешь отпускать меня одного, тебе придется последовать за мной. Я подумал, было бы неплохо, если бы ты показал мне дворец.

— Это невозможно, — отрезал Мизар.

— Для тебя нет такого слова 'невозможно', — внезапно жестко ответил Грейслейн, направившись к дверям. — Как я могу доказать королю свою полезность, если я буду пленником в этих четырех стенах? Дворец — это ад, прекрасный, позолоченный ад. Ты как никто другой должен это понимать. А король — правитель этого ада. Кто знает, что может случиться в таком месте? И когда это что-то произойдет, я могу оказаться рядом в нужную минуту.

— Не смей... это не твоя обязанность охранять короля.

— О, все-таки эти глаза... таким ты мне нравишься больше, — Грейслейн с вызовом посмотрел на Мизара. — Попробуешь остановить меня? Или последуешь за мной? Тебе следует получше приглядывать за мной, иначе я могу украсть у тебя твоего дорогого короля. Хахахах! — Грейслейн звонко рассмеялся, увидев выражение лица Мизара. — Очаровательно, неужели я не прав и у фарфоровой куклы есть эмоции? Ревность, злость, гнев, решимость...

— Хорошо, я покажу тебе дворец, — Мизар поднялся. — Но не испытывай мое терпение вновь, — его темные глаза предостерегающе блестели.

Часть 2.

— Сай, это на тебя не похоже...

Король отвернулся от зеркала и обратил взгляд на нового гостя, появившегося в комнате. Узнав его, он расслабился.

— А, это ты Клайм, — проведя рукой по волосам, Сай улыбнулся вошедшему генералу. Но увидев выражение его лица — хмурое и злое — стал серьезным. — Что случилось?

— Все плохо, все очень плохо, — пробормотав, Клайм подошел к буфету и, плеснув себе в бокал вина, залпом осушил его. — Я бы сказал хуже некуда, — в раздражении он поставил бокал обратно. Вид у него была крайне рассерженный и расстроенный одновременно.

Подойдя к секретеру, Сай присел в кресло, указав Клайму на свободный стул.

— Докладывай, только без формальностей, — позволил он.

— Как мы и думали. Север зашевелился. Там все совсем с ума сошли, или мы чего-то не понимаем, но они настоящие звери. Сай, я видел своим глазами людей, которым посчастливилось спастись из тех районов.

— Беженцы? — глаза Сая потемнели. Рука, лежащая на колене, до боли сжала другую.

— Сотни, и это только на этом тракте. Все стекаются на юг. Могу лишь догадываться, но не думаю, что в Ксанаде и Риокии дела обстоят лучше. Сай, — Клайм сжал кулак, подавшись вперед, — они убивают людей.

— Это война?

— Сай, на войне умирают солдаты и реже мирные жители. Но сейчас они уничтожают собственный народ. Они задают один единственный вопрос и после этого либо убивают тебя, либо оставляют в живых. Возможно, я чего-то не понимаю, Сай, но войны так не ведутся. И даже Инквизиция не стала бы так действовать. О чем вообще думает правитель Приоры?! — Клайм со злостью разрубил воздух, стискивая кулак. Глаза его горели от бессильной злости.

— Поведай мне обо всем по порядку, — произнес Сай после некоторой паузы.

— Хорошо, но тебе это не понравится...

Некоторое время спустя, после того, как Клайм закончил:

— Ясно, — Сай откинулся на спинку кресла, положил правую руку на столешницу, а левой стиснул глаза, потерев их. — Ясно, повторил он.

— Сай, теперь о другом, что более важно. Как мы поступим со всеми этими людьми?

— С беженцами? — Сай приложил палец к губам. — А что предлагаешь ты?

— А что я могу? — вернул вопрос Клайм, разведя руками. — Оставил их лагерем возле ставки, хотел посоветоваться с тобой. Знаешь, это огромная ответственность. Поэтому решай сам, ты же король.

— Дать им убежище? Конечно, это обязанность правителя. Хорошо, разместим их пока у Калафины. Недавно там начали строить новые кварталы. Я издал приказ об укрупнении территории. Теперь она станет городом.

Клайм почесал небритый подбородок и кивнул:

— Думаю, проблем не возникнет, если всех их занять чем-то полезным. Нельзя же просто так предаваться своему горю. Но разместить несколько сотен человек мы, пожалуй, можем. Но что делать с остальными. Это безумие постегивает людей двигаться все дальше и дальше на юг.

— Но не можем же мы так просто оставить людей за порогом. К тому же, когда война закончится...

— Война... — Клайм еще больше помрачнел. — Значит, ты все же так считаешь?

— Каковы бы ни были цели Приоры, то, что они творят, не похоже на их внутреннее дело. Я обязан послать кого-то в Приору с официальным протестом.

— Ты сумасшедший. Я не говорил тебе?

— У меня есть тот, кому это будет по плечу, — уверенно кивнул Сай.

— Ты говоришь о нем? — бровь Клайма приподнялась.

— Да, эта парочка — они справятся с таким заданием.

— Иногда мне кажется, что ты всеми силами стараешься держать этих двоих подальше от столицы.

Сай загадочно улыбнулся.

— Клайм, это не то, о чем ты подумал. Но и дать им официальные посты в Виере я не могу. Я, — голос Сая наполнился грустью, — не хочу, чтобы повторилось что-то подобное тому, что произошло с Крисом и Алией.

— Значит, посылаешь их в осиное гнездо, чтобы те не попали в лапы к шершням. Умный ход. Надеюсь, они действительно стоят того, что ты о них думаешь.

— Они превосходно справляются со своими обязанностями. Как и ты, Клайм. Сегодня на вечер я назначаю внеплановый военный совет.

— Рэй во дворце? — спросил Клайм, кивнув.

— Можешь поискать его. Я не видел его с тех пор, как вернулся в Виеру.

— Хотел бы обсудить с ним парочку вопросов, касающихся этих ребят из Инквизиции. Не нравится мне все это.

— Мне тоже, Клайм...

— Тогда до вечера, — кивнул Клайм. Звякнув оружием, он направился к выходу.

Часть 3.

— Куда ты направляешься?

— ...

— Я спросил, куда ты направляешься? — терпеливо повторил Мизар, следуя за своим сводным братом.

— Где министерская галерея? Я хотел бы увидеть, как у вас тут все устроено.

— Не думаю...

— А это здесь, — и прежде, чем Мизар успел воспрепятствовать ему, Грейслейн уже свернул в нужный коридор.

— 'Министр внешних связей', — прочел он табличку на кабинете, к которому подошел, минуя первые два. — Этот подойдет.

— Грейслейн, не доставляй мне неприятностей, — тихо предупредил брата Мизар, но тот уже толкнул дверь даже без стука.

— ...

— ... Ттыы! Что ты здесь...

— Значит ты и есть эта канцелярская крыса, — без церемоний пройдя к столу, Грейслейн склонился над министром внешних связей. — Как твое имя? — требовательно спросил он у крайне ошеломленного служащего.

— ...

— Это маркиз Салавей, — поспешно ответил Мизар. — И не думаю, что в таком тоне...

— Не будь занудой, Мизар. Я хотел лишь знать, с кем мне в дальнейшем предстоит иметь дело. Ведь долг начальника дворцовой стражи состоит в том, чтобы знать все про каждого, будь то простые люди или министры — все равны перед законом.

Но Мизар заметил нечто странное. Министр, этот хитрый лис Салавей, вопреки обыкновению, просто потерял дар речи. Он выглядел не рассерженным, не взбешенным, как следовало ожидать после такого вторжения. Пораженным и ошеломленным, но больше всего — испуганным.

— Грейслейн, если ты продолжишь, мне придется запереть тебя в комнате и держать там, пока я сам не решу...

— Так, что тут у нас? Официальный проект договора о торговых отношениях с Риокией... Хорошо... Проект конференции по экономической и политической стабилизации Ксанады — еще лучше! — прочитанные листы были взяты Грейслейном со стола министра, который так и остался прикованным к креслу. Прочитав их, Грейслейн отбросил их. Листы разлетелись по комнате. — Ничего опасного... тогда, может мне стоит поискать и здесь тоже. Пожалуйста, отойдите, — глаза Грейслейна опасно сверкнули, когда министр подал робкий признак сопротивления.

— Но...

Однако, Грейслейн поднял ладонь.

— Лучше не нужно лишних движений. Я все равно найду то, что ищу, если захочу, — предупредил Грейслейн. Сверкнув ослепительной улыбкой, он открыл ящик стола, переворачивая его вверх дном. — О, вот эта папка, без названия, перевязанная под грифом 'для служебного пользования'. Как думаешь, что я там найду? — Грейслейн помахал папкой пред носом Салавея. — Если откровенно, думаю это пока не в моей компетенции. Но вот позади меня стоит советник Его Величества по делам безопасности и он...

— Грейслейн... ты, — глаза Мизара стали колкими словно льдинки.

— Ясно, прошу меня простить, — словно внезапно поняв, что перегнул палку, Грейслейн поднял обе руки в знак того, что он сдается, услышав предупреждение брата. И, обращаясь к бледному министру: — А с вами мы поговорим позднее. Я зайду как-нибудь вечерком. Думаю, мы найдем много общих тем для разговора, — Грейслейн с сожалением опустил папку обратно. — Простите за беспорядок, но внезапные проверки не должны пугать того, кому нечего прятать, я прав? Или ошибаюсь? — спросил Грейслейн, положив ладонь на плечо трясущегося министра.

Мизар взял это на заметку. Разумеется, как и все, что здесь произошло. Грейслейн всегда был таким — безапелляционным, своенравным, наглым до невозможности, не считающимся ни с чьим мнением. Однако, все это как-то слишком...

— Мизар, мы уходим. Ты ведь покажешь мне, где находится приемная короля... Мизар? — подойдя к дверям, Грейслейн оглянулся на брата, который все еще стоял в легкой задумчивости.

— Да, конечно, я иду, — наконец произнес Мизар. Он едва заметно кивнул Салавею. — Прошу нас извинить, не стоит выносить это на всеобщее обсуждение.

Оба брата вышли в коридор.

Грейслейн обернулся к Мизару.

— Не волнуйся, он никому не расскажет. Ведь тогда, что подумают об этом человеке все эти крысы, скрывающиеся в кулуарах?

— Грейслейн...

— Да, мой... ЩЩЩ! — Грейслейн с присвистом втянул в себя воздух, приложив ладонь к щеке, по которой только что наотмашь ударил его Мизар.

— Если ты еще раз позволишь себе нечто подобное... — голос, и как глаза Мизара не выражали абсолютно ничего. Что означало, что он был крайне серьезен.

— О, прости. Наверное, я зашел слишком далеко. Давай забудем об этом инциденте. Это была просто шутка, просто неудачная шутка, — Грейслейн обезоруживающе улыбнулся мрачной темной улыбкой. — Ну так ты покажешь мне, где кабинет секретаря? Слышал, она все еще в отъезде, в Риокии, да? Этот мирный договор...

— Идем, — не дав ему закончить, Мизар быстро пошел по коридору назад, сворачивая в нужном направлении.

Пожав плечами, Грейслейн натянул перчатки и пошел вслед за братом.

— Как страшно, — прошептал он, украдкой улыбаясь, глядя в спину своему сводному брату. Чуть позже он попросит Мизара провести себя к кабинету короля. Будет забавно понаблюдать за сменой выражения лица его любимого брата.

Несколько позднее...

У дверей кабинета короля стояла группа чиновников, в основном мелких сошек из министерств и парочка просителей. Эти люди наверняка стояли здесь с самого утра. Его Величество, скорее всего, еще не приходил сюда сегодня, мельком подумал Мизар, и взял себе на заметку. Однако, вместо того, чтобы разобраться с этой загвоздкой ... он не подавил тяжелый вздох, ему придется присматривать за Грейслейном, который стал абсолютно невыносим. Нужно поскорее с этим заканчивать, решил он.

Бесцеремонно пройдя мимо всех просителей, даже зная, что кабинет заперт, Мизар не останавливаясь, пробормотал нужное кодовое слово. Он узнал его уже давно. Оно способно было открыть запор без всякого ключа. Это было вовсе не сложно. Не то, что пользоваться его собственной магией Хаоса.

— Проходи, — он пропустил брата вперед, когда дверь приоткрылась.

— Здесь никого нет, — заметил Грейслейн, после того, как в течении минуты разглядывал скромную, но изящную обстановку кабинета. — Довольно простенько, но у короля есть вкус. Здесь недавно провели ремонт?

— Это не важно. Итак, мы можем идти? — полувопрос — полуутверждение Мизара заставило Грейслейна улыбнуться.

— Не будь таким нетерпеливым. Ловушки, сигналы, слуховые окна — я не вижу ничего такого. Это место абсолютно и полностью не способно обеспечить безопасность короля, ты это знаешь?

— Мой король такой беспечный, — нехотя ответил Мизар.

— И оставлять столь важные документы на виду и в таком беспорядке, — перебрав несколько бумаг на столе, Грейслейн бегло просмотрел некоторые из них. Он стоял спиной к Мизару, и, казалось, полностью игнорировал своего брата. Наконец он оставил документы в покое.

— Что ж, я видел достаточно, чтобы понять — этот кабинет, как и весь дворец, а значит и вся страна, никуда не годятся в плане безопасности. Неудивительно, что короля преследуют все эти бесконечные покушения. Почему ты до сих пор не разобрался с этим?

— Это не мои обязанности. К тому же, тебя это не касается, как мне кажется, — спокойно ответил Мизар, что заставило Грейслейна склонить голову.

— Как я и ожидал, ты никогда не признаешься в собственных промахах. Хотя я и верю, что ты не допускаешь фатальных ошибок. Так, что теперь, когда я стану ответственным за королевскую безопасность и безопасность всей столицы, все будет по другому... — Грейслейн резко отвернулся от стола. — Идем, здесь мне тоже все ясно. Мизар? Я сказал, мы возвращаемся, — он остановился на полпути к дверям, увидев неожиданное изменение настроения брата.

— Не раньше, чем ты положишь обратно то, что взял со стола, — скрестив руки на груди, Мизар глядел на брата безо всякого выражения.

— О, ты об этом говоришь? — достав из рукава плаща сложенный лист бумаги, Грейслейн помахал им. — Но этот документ — приветственное письмо короля Риокии Его Величеству, должен был быть прочитан еще сегодня утром. О чем думает король Валентайн? — нехотя Грейслейн положил письмо обратно на стол. — Я подумал отдать это ему, если мы случайно встретимся. Только случайно.

— Это невозможно, — отрезал Мизар. — Не заставляй мне повторять дважды, мне это не нравится. И вот что, сегодня и завтра, или, если потребуется и дольше, ты будешь находиться в моей комнате. И так будет продолжаться до тех пор, пока я не разрешу тебе выйти. Ты понял меня, брат?

— Разумеется, — Грейслейн пожал плечами. — Я во всем буду следовать твоим советам. Разве я могу пойти против тебя? Я прекрасно понимаю, чем мне грозит попытка не подчиниться твоим приказам. Хотя в тебе нет ни капли благодарности... Хорошо, я подожду удобного случая. Ведь я прекрасно понимаю, что обязан доказать свою полезность корою Астала, как это уже сделал ты...

— Мы возвращаемся, — прервал брата Мизар, выходя из кабинета.

— Опасная фарфоровая кукла, — улыбнулся Грейслейн, но так, чтобы этих слов не услышал Мизар.

Часть 4.

Дрожь сотрясла дворец, прокатившись по стенам и полу, а затем растворилась в воздухе. Но за первой тотчас же последовала следующая волна, а воздух начал наполняться малиновым туманом.

Сай вцепился в столешницу, чтобы не упасть.

— Землетрясение? — спросил Сай.

Скривившись, Клайм потирал голову. От первого толчка он упал на пол.

— Черта с два! — прорычал он. — Это магия, — в его руках тотчас же звякнули оба его парных меча.

— Клайм, ты собираешься выйти? — с тревогой спросил Сай.

— Оставайся здесь. Пойду, разберусь, что происходит. Неужели эти ублюдки решили прибегнуть к таким открытым действиям, покушаясь на твою жизнь?! — рука Клайма легла на ручку двери, и тотчас же он с шипением отдернул ее. — Раскаленная? Но это холод!! Что это такое?!! — нахмурившись, Клайм взглянул на свою перчатку. Толстая кожа была прожжена насквозь, пахло горелым. — Если думаешь, что этим ты сможешь остановить меня, то ты ошибаешься!— с криком Клайм обрушил свое оружие на дверь. Несколько быстрых движений и от двери не осталось и целого куска. Тяжело дыша, Клайм выскочил в коридор. Он был заполнен малиновым туманом.

— Клайм, не смей действовать в одиночку! — предупредил Сай.

— Оставайтесь внутри, Ваше Величество, это самое безопасное место. Не смейте выходить, — Клайм обращался к нему так формально лишь в самых серьезных ситуациях. — ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?!— глаза Клайма расширились. Коридор не был поврежден взрывом или толчками, но его стены... они стали прозрачными, и сквозь них, мерцающие и тонкие, теперь проглядывали очертания других кабинетов. — Что за чертовщина? — выругался Клайм. И тут он уловил некое движение.

По коридору к нему двигались, неровно покачиваясь из стороны в сторону люди. Он узнал эту одежду. Среди них даже несколько были в форме. Все они явно работали во дворце. Королевская стража и слуги. Но их глаза и эта походка, — было видно, что они находились под глубоким гипнозом. В руках их было зажато оружие, или то, что можно было использовать в качестве такового.

— Назад! Все назад!! — закричав, Клайм раскрутил мечи над головой, и наставил их на приближающихся людей. — Я не хочу убивать вас. Очнитесь! — вынув из-за голенища сапога метательный нож, Клайм по низкой дуге бросил оружие, так, чтобы оно лишь слегка задело руку одного из солдат. Но тот даже не обратил внимания на столь мелкую помеху. Ясно, значит, вот как они действовали на этот раз. Он закричал, обращаясь к малиновому туману. — Хотите, чтобы я прикончил их всех? Прячетесь за спинами моих товарищей? Жалкие трусы, я положу вас всех! — мгновенно просчитав траекторию движения, Клайм прыгнул вперед. Конечно, он не собирался убивать или серьезно ранить этих несчастных, захваченных в заложники. Но его мечи поражали ровно те важные функции, которые препятствовали бы их дальнейшему движению. Их ноги были подрублены снизу, там, где были расположены мышцы, ответственные за движение. Но даже так они продолжили делать упорные попытки, сдвинуться с места. Даже несмотря на то, что большинство теперь лежало на полу. 'Проклятие, простите меня. Потом вам предоставят лучших докторов', — пообещал Клайм.

В это время, краем глаза Клайм уловил движение: быстрое и точное. Король! — мысль ударом молнии вонзилась в голову. Воспользовались этим его маневром и проникли в кабинет короля? Сколько же их! Отведя руки за спину, Клайм приготовился бросить мечи словно метательное оружие. Но... сверкнувшая в той стороне вспышка и последовавшие вслед за этим еще три, остановили его. Меч? Если так, то движения его были столь быстры, что отблески меча размазались, когда сразили убийц. Хотя те двигались почти с той же скоростью... Кто это? — в недоумении Клайм увидел, как сквозь малиновый туман проступили два неясных силуэта.

— Жалкие отродья, вы ни на что не годитесь, — он услышал голос, до того незнакомый ему.

— Ты достал их, — второй голос принадлежал не кому иному, как...

— Адъютант Фон Грассе!? — Клайм в три быстрых шага оказался возле комнаты короля. — Ваше Величество!

— Все в порядке, Клайм, — Сай улыбнулся и подошел к дверям, оглядывая место побоища. Хотя туман все еще плавал в коридоре, его стены вновь стали нормальными. Для чего была нужна эта иллюзия, чтобы дезориентировать их? Если их целью было убить Сая, что за странные методы они выбрали? — рассуждал Клайм. Больше всего это было похоже на представление или... на отвлекающий маневр. Клайм обвел взглядом спальню короля. Свет закатного солнца наполнял ее разноцветными всполохами. Стоп, слишком ярко. И этот свет имел тот же оттенок, что и малиновый туман. Казалось, он собирался за спиной Сая...

— Ложись!! — закричал Клайм. Но, кажется, Фон Грассе и тот второй человек, начали действовать вперед него и синхронно.

— Структура. Определение, формирование и рассеять! — выбросив руку вперед, Мизар направил ее на тот формирующийся силуэт за спиной Сая. Король начал оборачиваться, но не достаточно быстро.

— Что ты делаешь?! — рука незнакомца держала руку Мизара, направив ее вверх. Успел ли он закончить начатое заклинание? — Клайм так и не понял. Но то, что Клайм успел увидеть, перед тем, как три быстрых удара меча в руках незнакомого человека рассекли фигуру позади Сая... То, что находилось в другой руке человека. Это, что — скипетр? Однако он не успел разглядеть внимательнее, так как в этот миг волна дурноты накатила на него. Все в комнате повело перед глазами. А то, что осталось от малинового силуэта, рассыпалось, не оставив даже пыли.

В этот момент Мизар выдернул руку из захвата:

— Что ты делаешь? Отпусти! Зачем ты помешал мне? Я мог достать его!

Клайму еще ни разу не доводилось видеть своего адъютанта в таком настроении. Больше всего это было похоже на лишенную всяких эмоций злость. Хотя как такое могло быть?

— Он умер прежде, чем я успел доспросить его. Жаль, — проведя пальцем по тому месту на полу, где еще недавно стоял убийца, незнакомец поднялся. Поправив свой плащ, он откинул за спину длинные черные волосы. Клайм был уверен, что впервые видел его. Но чем-то они были определенно похожи с Фон Грассе. И дело было не во внешности. Возможно, одинаковое отношение к человеческой жизни. Такое же безразличное.

— Фон Грассе, кто этот человек? — Сай быстро взял себя в руки после произошедшего.

'Ужасно, кажется, эти покушения стали для него частью повседневной жизни', — с горечью подумал Клайм.

На лице Мизара промелькнуло недовольство, но ему пришлось отвечать.

— Прошу прощения, мой король, за грубость моего брата. Это Грейслейн Ауслейз...

— Родственники? — с интересом Сай разглядывал Грейслейна. — Благодарю, вы спасли меня. И ты Клайм, тоже. Но не много ли их на этот раз? — склонив голову на бок, он, казалось, о чем-то задумался. Но после все же улыбнулся. — Рад познакомиться с представителем твоей семьи. Но я не знал, что у Мизара остались какие-то родственники. Он сказал... ладно, не важно, — с этими словами Сай протянул руку Грейслейну. Но тот, бросив беглый взгляд на убийственное выражение лица своего брата, все же не принял руки, ограничившись простым преклонением колена.

— Прошу прощения, что наша встреча произошла вот таким грязным образом. У меня не было возможности засвидетельствовать свое почтение раньше. Мой брат... любит установленный порядок во всем.

— Манеры Грейслейна далеки от совершенства, — Мизар приложил ладонь к груди. — Я ждал удобного случая, чтобы представить его вам, мой король.

— Значит, ты тоже из Ксанады? Вы вернулись вместе? — глаза Сая пробежались по необычному кожаному наряду Грейслейна.

— Да, — кивнул тот, — услышав восторженные отзывы моего младшего брата о вашей стране и личности вашего величества, я подумал, что мог бы предложить мои скромные услуги в деле процветания Астала.

— Вы хотите... служить мне? — брови Сая взметнулись вверх, но легкая улыбка почти сразу вернулась на его лицо. Вечная улыбка, какой он встречал все, кроме смерти людей, с тоской заметил про себя Клайм.

— Если Ваше Величество сочтет мои навыки фехтовальщика и знания в области охраны полезными, я хотел бы служить вам.

— Да? Может быть, у вас есть какие-то пожелания? — поинтересовался Сай.

— Мой брат не... — начал, было, Мизар. Но Грейслейн не обратил внимания на него.

— Я хотел бы получить пост начальника королевской гвардии или городской стражи, если, насколько мне известно, они все еще остаются вакантными.

Опасная аура вокруг Мизара стала почти ощутимой, и Клайм невольно отодвинулся подальше от этого человека. Интересно, что за отношения были между такими братьями?

— Охо, а вы не склонны к скромности, но... ваши навыки действительно впечатляют. Пост капитана королевской стражи? — Сай приложил палец к губам, постучав по ним. И тут Клайм сообразил, что тот серьезно размышляет об этом. Невероятно!

— Хорошо. Я подумаю над этим. Сегодня вечером состоится военный совет. Ты и Мизар — я хочу чтобы вы двое присутствовали на нем. Так я оценю твои знания. Думаю, так как ты все это время находился в Ксанаде, то можешь быть лучше осведомленным о текущем положении дел в этой стране.

— Как прикажете... Ваше.. мой король, — длинные волосы Грейслейна коснулись пола, когда он поклонился. Но Клайм заметил оттенок скрытого торжества в его черных глазах. Этот человек был опасным, едва ли не более опасным, чем его младший брат. Но не мог же он сам устроить это нападение, чтобы добиться поста при дворе? Нет, глупости. Из того, что видел Клайм, этот человек был в точности похож на Рэя Нордиса — сосредоточенность, гибкий ум, холодное сердце и расчет. Любой, кто разбирается в этом, сказал бы, что этот человек в совершенстве владеет своим длинным обоюдоострым мечом. На поясе с левого бока у него висел свернутый кольцами хлыст. При нападении, он, как Рэй, не стал применять магию. Магию? Клайм вновь вспомнил о странном скипетре, который он видел. Но точно ли он видел именно его? Быть может, то была рукоять меча, искаженная тем бардовым туманом.

Клайм встрепенулся.

— Люди в коридоре! — он обратился к Саю. — С вашего позволения, я позову докторов. Те люди в коридоре — они просто жертвы.

Выйдя в коридор, Клайм посмотрел на лежащих без сознания людей. Теперь, когда они освободились от гипноза, их могла убить простая потеря крови от ран которые им нанес сам Клайм.

— Можете идти, — разрешил Сай и братьям. Но, хотя Мизар уже подошел к дверям — точнее тому, что от них осталось — Грейслейн задержался.

— Что такое? — нахмурился Сай.

— Еще одна вещь. Мой король, по пути сюда я случайно оказался в кабинете Вашего Величества. Там я обнаружил две вещи, которые, думаю, вам необходимо увидеть прямо сейчас.

— Грейс... — глаза Мизара сверкнули опасным огнем, когда он увидел то, что находилось в руках брата. — Ты все-таки...

Но Сай остановил его жестом, обратившись к Грейслейну.

— Это письма? Ты взял их в моем кабинете?

— Прошу прощения за эту дерзость, но думаю, эти письма могут иметь прямое отношение к военному совету сегодня вечером...

— Кто ты такой? — прищурившись, Сай вглядывался в лицо этого человека, каменное выражение на котором невозможно было интерпретировать.

— Я просто брат вашего советника. Но раз я претендую на пост начальника вашей гвардии, я думаю, что в мои обязанности входит не просто знать, а предугадывать то, что может представлять угрозу для вашей безопасности. О, простите, разумеется, мне не известно их содержание. Но пока я находился в Ксанаде, я изучал текущее положение дел в Астале и мне довольно хорошо известны основные игроки на этой шахматной доске.

— Игроки? Странное название, — медленно проронил Сай, принимая два конверта. Рука его дрогнула, когда он заметил надпись на одном из них, и от Грейслейна это не укрылось.

— Прошу прощения. Сейчас мы с братом оставим вас. А до вечера, с вашего позволения, я проверю безопасность дворца с внешней стороны.

— Да, ступай, — рассеяно бросил Сай.

Часть 5.

Шумиха, поднятая новым покушением на короля, да еще в его собственной спальне, улеглась не так быстро, как ему того хотелось. И все это время у него не было свободной минуты, чтобы прочесть те два письма. Но теперь шел шестой час вечера. Только что Дана Торн крайне рассерженная, покинула кабинет. Больше всего она была недовольна тем, что ей пришлось отваживать всех его просителей и служащих, который с утра пытались попасть к нему на прием. Ничего, решил он. После совета он примет их всех. Но до него было еще около двух часов. Сай назначил его на восемь вечера.

В неподвижности Сай сидел в своем кабинете около получаса, прежде чем его рука потянулась к первому из двух писем. Тому, на котором не было адреса отправителя. Но вместо него, при определенном наклоне к свету, можно было разглядеть изображение симметричных относительно друг друга крыльев бабочки. Этот знак... Сай был уверен, что никогда прежде не видел его. Но та часть его, которая была Зоаром, узнала его. Символ, обозначающий одну их двух величайших сил, которые управляют этим миром. Фрактал — бесконечная фигура, симметричная относительно самой себя, обладающая свойством самоподобия... — такое определение пришло из глубин его смешанной памяти.

Спустя нескорое время, он тихо положил прочитанное письмо на стол...

Если бы у вас была возможность выбора между тем, чтобы научиться различать ложь или понимать истину, что бы вы выбрали? А если выбирать-то и не можешь? Бывает, когда сказанное слово оставляет после себя послевкусие, и иногда это послевкусие горче, чем яд. Именно таким было ощущение, оставшееся у Сая после того, как он прочел первое из двух писем, лежащих перед ним. Письмо, отмеченное печатью того, кто называл себя Фракталом. У него не было причин не верить этому. Да и кто в здравом уме осмелился бы присвоить себе имя одного из тех, кого считают сыном Аттрактора?

Внезапное ощущение, что ему выставили счет, по которому он не в силах заплатить, посетило Сая. Он не желал платить такую цену. Но при этом никто не интересовался его мнением. Теперь, когда он получил память и знания Бифуркатора, знания Слепого Безумного Бога по имени Зоар, у него больше не осталось иллюзий насчет этого мира. Ведь мир был гораздо более жесток, чем он думал. Мир, требовавший теперь голову Кальвина, в обмен на человеческие жизни.

Наверно, он не должен был колебаться. Наверное, он как король не имел права выбора между жизнью одного и жизнями сотен тысяч. О каком вообще выборе может идти речь? Все очевидно. Но иногда выбрать-то и не можешь. Его обманули, его просто загнали в угол. И отступать теперь было некуда. Наверное, будь он действительно един с Зоаром, у него не осталось бы иного выбора, кроме как всеми силами не позволить случиться тому, о чем говорилось в письме. Если бы он стал Зоаром, выбор был бы также очевиден. Что значат жизни сотен тысяч по сравнению с одной?

Но он так и не стал полностью Богом, ни остался человеком. И теперь он не мог выбрать. Это была проигрышная в любом случае ситуация, ситуация, в которой не могло быть победителей. Как он мог выбирать между жизнями сотен тысяч и жизнью одного? Да будь он простым фермером или торговцем — тогда все было бы по-другому, все было бы куда проще. Но он являлся королем. А король всегда связан по рукам и ногам цепями ответственности. Вечно. Так крепко, что не в силах даже вздохнуть. Он мог лишь кричать от отчаяния, не имея права спасти даже своего близкого друга....

Наконец, Сай понял, что просто тянет время, в бессмысленных попытках оправдать себя, в бессмысленной попытке не открывать второе письмо, подписанное рукой Кальвина, подписанное рукой его лучшего друга. Хотя... Сай уже догадывался о его содержании, но пока оно не открыто... пока оно еще не было открыто, казалось, что все еще можно было исправить. Почти немыслимая надежда зарождалась в его сердце, надежда, которой он не был достоин. Поменяв свою душу на договор со Слепым Безумным Богом, он больше не достоин даже лучика надежды. Но сам он все еще был обязан дарить эту надежду другим людям.

Ногтем король поддел печать, та легко поддалась. Вскрыта? Он не мог заставить себя опустить взгляд и все же, если он просто продолжит убегать от реальности, ничего не изменится. Даже если он сейчас убежит в свою спальню и зароется лицом в подушку, спрятавшись от всего мира, ничего не изменится. Поэтому... поэтому, он должен прочесть эти строки, даже зная, что они не принесут ничего кроме боли. Даже понимая, что они сбросят его в пропасть, из которой ему возможно будет уже не выбраться. Но...

Почерк Кальвина. Рука, выводившая неровные строки золотыми чернилами, в то время, когда он сидел в этом самом кабинете... Письмо начиналось так:

'Сай, я хотел спросить... Ах нет, сначала не это. Я сделал всю свою дневную норму, знаешь ли. Хотя, думаю и перевыполнил ее. Ну да ладно, раз уж у меня День Рождения, думаю, это можно себе позволить... А у тебя тут настоящий бардак. Ты совсем забросил дела, что ли? Не знаю, где ты пропадаешь, но советую тебе поскорее вернуться сюда и начать работу. Если только ты не спишь... Тогда ничего, ведь я сам велел тебе отдыхать. Ничего не поделаешь. Ты король и у тебя куча проблем. А вот одна из них. Этот странный тип, который обращается к тебе в письме так, будто ты ему денег должен. Сай, будь я на твоем месте, я бы не позволил с собой так обращаться тому, с кем ни разу не встречался. Этот король Приоры, интересно, что он за человек? Ну да ладно, о чем это я? Так вот, тебе следует лучше относиться к себе, не позволяй никому навязывать тебе свое мнение. Но, похоже, этот парень настроен решительно, и поэтому не думаю, что он блефует. Ты ведь тоже так не считаешь? А потому я склонен с ним согласиться. На самом деле, он не дурак, и знает толк в стратегии. Жизнь одного человека в обмен на сотни тысяч. Ведь если так поступить, спасутся многие жизни, надеюсь. Ты понимаешь ход моей мысли, а Сай?

Астал будет стерт с лица земли... Наверное, это имелось в виду. Не то, чтобы эта страна была моей родной... Но как подумаю о тебе, о Гвен, о Тенио — раз здесь есть люди, близкие мне, значит он все же может считаться моей страной. Хорошо, Астал — моя страна. Но я бывал и в Риокии, и в Ксанаде, и в Вальце — там живут те же люди, что и у нас. Не думаю, что им хочется жить меньше, чем нам здесь. И вряд ли они знают о содержании того письма. Скорее всего, они даже не догадываются. На самом деле, к чему все усложнять? Наверное, правильно, что вначале его прочел только я...

Все-таки случайность — великая вещь. Я тут листал толковый словарь, и знаешь, как в нем определяется понятие 'Случайность'? Вот цитата: 'Случайность (С.) — отражение в основном внешних, несущественных, неустойчивых, единичных связей действительности; выражение начального пункта познания объекта; результат перекрещивания независимых причинных процессов, событий; форма проявления необходимости и дополнение к ней'. Правда невероятно, да? Думаю, это случайность, что я встретил Вельку прямо перед тем, как она собиралась во дворец к тебе. И случайность, что я вызвался отнести эти документы о мирном договоре с Риокией во дворец... Вот ведь, бывают же такие совпадения! И конечно случайность, что я решил прочесть это письмо. Потому, что ты же знаешь я — ленивый, и вряд ли стал читать и отвечать на это письмо вместо тебя. Но так уж случилось. Вот как оно теперь выходит.

...Знаешь, я ни слова не понял. Нет-нет, ни черта не понял из написанного. Все это, наверно, относится к области философии. Тебе следует спросить кого-то поумнее меня на этот счет. Но вот мое имя там выглядит забавно. Действительно, забавно ведь, что этот король Приоры знает меня? Я не какая-то там важная шишка, да и не стремился я к такому никогда. Куда мне до тебя, господина 'все во имя процветания государства'. Но вот, что я подумал... Этот парень не врет, может он просто сумасшедший? Хотя вряд ли, и если это не так... Знаешь, Сай, я тут подумал, у тебя и так куча проблем. Тебе вовсе не зачем взваливать на себя еще и это. Ксанада, Вальц, и тебе ведь еще нужно придумать способ как уберечь всех этих Детей Хаоса... В общем, я подумал, что эту проблему, если так вышло, я мог бы решить за тебя. Раз уж я зачем-то понадобился этому королю Приоры, может это ошибка? Ах черт, нет, наверное все же нет. Но, думаю, это я смогу выяснить у него лично. И потому надеюсь, когда мы разберемся что к чему, я вернусь, как только все выяснится...

Но он дал так немного времени, поэтому мне следует выдвигаться немедленно. Жаль, конечно, что так получилось с Днем Рождения. Гвен с меня шкуру спустит за то, что я не смог присутствовать на ее выставке. Тссс, даже подумать страшно, какое будет у нее лицо. И да, Сай, ей пока не следует знать об этом. Кто знает, что эта дурочка решит предпринять для того, чтобы увязаться за мной.

Да... как-то вот так все изменилось. Ох, неужели такое длинное уже получилось! Наверно, можно было черкнуть пару строк, но думаю, ты бы не оценил этого. Я хотел объяснить тебе ход моих мыслей, наверно плохо получилось? Сколько не читаю книг, а все никак не научусь писать письма. Может лучше бы сказать все тебе лично, но... извини, Сай, что так вышло...

Хорошо, пора заканчивать. А что до тебя, не делай необдуманных вещей и спи побольше, иначе я скажу Дане Торн. И не зли Гвен. Брат у нее еще тот. Кстати, Сай, не думал, что скажу это, но хочу предупредить, что делаю это не потому, что я твой верноподданный, а только потому, что ты — мой друг. Только из-за этого. Запомни это. Теперь ты у меня в долгу. Как только я разберусь со всем этим бардаком, жди меня и приготовь торт, ведь мы так и не отпраздновали мой День Рождения. Пока!

Твой лучший друг, Кальвин Р'.

— Твой друг...— прошептал Сай последние строки. Он прочел все письмо вслух, боясь тишины собственного кабинета. — Друг, лучший...— в глазах его вспыхнули золотые искорки. А появившийся в руке золотой меч, он почти неосознанно, с силой вонзил в столешницу. Золотые блики поплыли по стенам кабинета, делая всю обстановку похожей на мираж, освещая самого Сая, создавая вокруг его тела мягкую золотую ауру...

— Да что он за человек такой! — закричал он. — Что ты за человек... вот так всегда, вечно... вечно спасаешь меня, — прошептал он, сминая в руке письмо друга. — И я... снова я... — в этот миг Сай понял, что он в кабинете не один. Как долго он прятался там? Но до этого Сай даже не замечал его присутствия. Заставив меч исчезнуть в своих пальцах, Сай поднял голову, проведя рукой по волосам:

— Выходи, нет смысла прятаться, ты хотел о чем-то поговорить? — голос короля заставил вздрогнуть даже этого человека. Этот голос, но более всего взгляд его глаз, которые на миг окрасились золотым светом. Вся комната вспыхнула золотым светом, будто пытающимся испепелить любого, кто окажется здесь врагом. Но, кажется, что в последний миг король передумал. Выйдя из тени, Мизар отвесил глубокий изысканный поклон.

— Если мой король простит меня...

Но Сай оборвал его голосом, в котором, однако, не было ни капли раздражения, скорее усталость.

— Как давно ты здесь? Как много ты видел и слышал?— он словно вел судебный процесс, и неосознанно Мизар ощутил, что действительно готов пасть на колени и преклонить голову в ожидании рокового удара топора палача. Что за удивительная сила была у этого невероятного человека, его короля...

— Я не видел ничего из того, что не смог бы понять, и не более того, что мне было позволено.

— Игра в слова, да? — переспросил Сай. Рука его неосознанно разглаживала смятый в ладони лист бумаги, что он читал до этого.

— Что вы, это было бы непростительной дерзостью с моей стороны.

— Что ж, что бы ты ни видел, ты должен забыть это.

— О, — Мизар вскинул голову, глаза его сверкнули, — но я не могу.

— Даже если это приказ?

— Даже так.

— Ты хочешь пойти против моих слов?

— Ваше Величество, позвольте объяснить. Я думаю... нет, — Мизар покачал головой, — я глубоко убежден в том, что мое присутствие здесь было неслучайным, и само Древо позволило мне услышать содержание некоторых из строк, что вы читали. Все для того, чтобы защитить Ваше Величество, и защитить то, что так дорого вам. Кальвин Рейвен...

— Что ты об этом знаешь? — Сай свысока посмотрел на своего советника, и на миг золотой свет вновь вернулся в его глаза.

— Лишь то, что там написано.

— Тогда, скажи, тебе известно содержание этого письма? — Сай поднял в руке письмо с Севера.

— Я не читал его, но...

— Не думаю, ты ведь наверняка уже прочел его?

— Отнюдь, я не мой сводный брат, — качнул головой Мизар.

Некоторое время Сай испытывающее смотрел на непроницаемое выражение лица Мизара, а затем вздохнул.

— Это письмо и это письмо, — он поднял оба листа. — Почему мне кажется, что все, что я делал до этого, потеряло свой смысл? Теперь все становится бессмысленным. Кальвин ушел.

— Кальвин Рейвен ушел по своей воле? — спросил Мизар.

— Я не знаю, что было у него на уме, этого безрассудного человека, — грустная улыбка появилась на губах Сая. — За все эти годы я так и не понял, в каком направлении текут его мысли. Он все решил один, снова все решил один, не спросив. Но он не понимает, с чем связался...

— Ваше Величество? — Мизар сделал шаг вперед, глядя на сжавшего свои глаза Сая. Казалось, король плакал, плечи его дрожали.

— ...

— Приказывайте, мой король. Все, что вы желаете, — Мизар приложил ладонь к груди.

— Что я желаю? — Сай отнял ладонь от глаз, глядя в пространство. А затем перевел взгляд, сфокусировав его на Мизаре. — Найди для меня Эвенку Кларио. Я не хочу, чтобы она сделала что-то непоправимое, когда самостоятельно решит отправиться вслед за Кальвином.

— Слушаюсь. Я ее найду, — склонил голову Мизар.

Часть 6

(несколько часов спустя)

Ловушки за ловушками, это место было действительно пугающим, подумал советник Его Величества Мизар Фон Грассе, оглядываясь назад. Несмотря на то, что почти все они были так или иначе отключены с помощью его силы, ему потребовалось достаточно долгое время, чтобы разобраться во всех хитростях. Если люди так охраняют что-то, им есть что срывать. А для Мизара дом Кларио и особенно то, что касалось его главы Лантиса Кларио, представлялось сверхинтересным.

Те из его людей, которых он посылал узнать что-нибудь об этом человеке, так и не вернулись назад. Это уже говорило о том, что Лантис Кларио был, по крайней мере, осторожен, а скорее всего, слишком умен, чтобы так просто попасться в такую простую ловушку. Изначальный план Мизара состоял в том, что они будут слугами или, по крайней мере, посыльными в этом доме. Но то, что они исчезли так быстро, говорило о том, что он избрал неверную тактику. И единственное, что он мог сделать теперь — лишь отправиться туда самому. В конце концов, все указывало на то, что Гвен Кларио находилась в это время здесь.

Более того, своим гибким острым умом Мизар понимал, что все недавно произошедшие события были звеньями одной цепи, одной удивительной цепочки событий, в которой он пытался найти свое место. Интервенция Приоры, добровольная жертва в лице Кальвина Рейвена, и после этого исчезновение хранителя королевских секретов вместе с напарницей Рейвена, которая приходилась главе семьи Кларио родной сестрой. Сверхинтересно.

К некоторому удивлению Мизара, входные двери бесшумно распахнулись под его нажатием. Их никто не открыл, они были не заперты. Но он не испытывал никаких иллюзий по поводу того, что его визит в дом Кларио остался незамеченным. Однако поместье встретило его пустыми коридорами, выстроенными в изящном стиле Сон. Сам он мало что знал об этой таинственной стране на крайнем северо-востоке континента. Коллекции холодного оружия, развешанного на стенах, шелковые расшитые цветами и бабочками панно. Воистину загадочная семья.

Вскоре Мизар понял, что его явно вели куда-то. Те двери, которые ему не требовалось открывать, были заперты, хотя никаких замков не было видно. Раздвижные двери, легко поддавались под нажатием, когда он раздвигал их в стороны. И, наконец, он нашел то, что искал. Просторная комната, вытянутой формы с низким потолком, такая же пустая, как и весь остальной дом. С тем исключением, что в ней находился живой человек. Он медленно подошел к ней.

Мягко вздымающаяся грудь, но слишком бледная кожа для того, чтобы сказать, что это просто сон. Скорее всего, это своего рода забытье. Кончики пальцев Мизара застыли в сантиметре от носа девушки, лежащей на матраце на полу. Дыхание было глубоким, как если бы сон был долгим и непрерывным. Мизар положил ладонь на ее нос. Некоторое время он присушивался. Лицо девушки стало лишь чуть более розовым, но она даже не попыталась использовать рот, чтобы вдохнуть. Настолько глубокий сон, похожий на кому? Если бы он и дальше продолжил закрывать доступ воздуху, она наверное могла умереть. Но, в конце — концов, Мизар отнял руку.

В этот миг его внимание зацепилось за край торчащей из-под подушки книги. Протянув руку, он осторожно вынул ее из-под головы девушки. Он ошибся. То, что выглядело как книга, на самом деле представляло собой толстую тетрадь, или листы, скрепленные кожаным переплетом синего цвета. Ни названия, ни автора. Но открыв первую страницу, Мизар понял — то, что лежало у него в руках могло стать его путеводной звездой. То, что он ощупью искал, было найдено так просто. И назывался оно также просто: 'Дневник демона цветов'. Едва прочтя это название, Мизар понял, что этому дневнику, несомненно, было гораздо больше тысячи лет. Бумага, на которой он был написан, нисколько не пожелтела, да и золотые чернила остались столь же яркими, как будто слова вывели только вчера. Настоящее сокровище. Эта вещь наверняка была Предметом залога. Наугад Мизар открыл страницу. Там было написано следующее.

'...Сегодня у меня появился друг. Хотя, наверное, он так не считает, но думаю, я имею право называть его так. Мне нравится это слово 'друг'. Он очень красив, хотя я не могу сравнивать, я не знаю, с кем я могу сравнить его, кроме тех демонов, что присматривают за мной и цветов. Но я бы сказал, что он красивее этих цветов. Золотистые доспехи ярче молний, и эти перламутровые нежные волосы, белоснежная кожа, и да, теперь я знаю, что его глаза похожи на тот цветок, что я нашел вчера в середине поля. Сегодня я сорвал его, но он вырос снова. Такие же его глаза — они говорят, что он не сдается, хотя это клетка причиняет ему сильные страдания, наверное. Как бы я хотел освободить его от нее. И тогда мы бы вместе прогулялись по полю с цветами. Быть может я стану меньше ненавидеть их, если он будет рядом со мной. Каково это — держать его за руку?...'

Мизар не заметил, насколько увлекло его чтение этой удивительной книги. Хотя он успел прочесть лишь несколько первых страниц, но...

— Интересные вещи вы держите в доме, — голова Мизара поднялась, чтобы взглянуть на одинокую фигуру, стоящую недалеко от него, скрывающуюся в глубоких тенях. Но сомнения в том, кто перед ним, у Мизара не осталось, — Лантис Кларио, — закончил он утвердительно.

— Не помню, чтобы я приглашал тебя в мое поместье, советник Фон Грассе, — голос Лантиса звучал учтиво, но только глухой не различил бы в нем намека на опасность.

— Хотя не удивительно, что подобная вещь находится в руках хранителя королевских секретов, — с сожалением закрыв дневник, Мизар отложил его в сторону, поднимаясь с места и поворачиваясь, чтобы поклониться Лантису Кларио. Хозяин поместья был одет в нежно-фиолетового цвета халат, перевязанный широким в несколько слоев поясом на талии. Волосы его были собраны в пучок на затылке, с помощью белой ленты. Мизар закончил: — Но не уверен, что Его Величество знает о существовании этого дневника.

— Ты пришел сюда, чтобы поговорить о моих секретах? — поинтересовался Лантис, вкладывая руки в широкие рукава халата.

— К сожалению, нет, я пришел удовлетворить свой интерес.

— Интерес? — брови Лантиса поднялись, хотя выражение его глаз, полуприкрытых веками, по-прежнему ускользало от Мизара.

— Да, интерес. Мне интересно, почему хранитель королевских секретов, тот, кто всегда был ближайшим советником Его Величества Сая Валентайна, скрывается ото всех в своем поместье вместе с сестрой, хотя в мире происходят удивительнейшие вещи.

— О, так тебя интересует ЭТО?

— Это ОДНА из тех вещей, что интересует меня.

— И что же еще нужно такому человеку, как ты?

— Для начала я хотел бы узнать, что вы знаете о текущем положении дел на Севере?

— Даже так? — казалось, Лантис задумался на миг, приложив пальцы ко лбу. А затем просто исчез. Но Мизар был готов к чему-то подобному еще с предыдущей их встречи.

— Структура, разложение на фрактальные линии, вычислить и нейтрализовать! — выкрикнул он, и одновременно посылая мысленный приказ... Пять, шесть, семь, десять направлений — этот Лантис послал убийственное намерение сразу во всех этих направлениях. И каждый раз это сулило нечто новое. Нелинейная магия всех трех уровней, и удивительное искусство боя без оружия, использующее лишь силу и скорость рук и ног. Для взгляда Мизара, окутанного силой Хаоса, все эти движения выглядели не настолько быстро, чтобы он не мог увидеть их и подвергнуть нейтрализации. Но ни один удар так и достиг его. Предупреждение?

Но это было еще не все. Нечто намного более интересное появилось сразу с четырех сторон вокруг него — четыре фигуры, окутанные фиолетовым светом. За спиной каждой можно было разглядеть фиолетовые крылья. Хорошо...

— Структура — определение... — приказал он, но тут же его глаза в неверии распахнулись. Не видит? Его зрение не могло определить их структуру. Действительно крылья, настоящие?! Что же это такое? — Структура, рассеять, — отдал он новый приказ. И снова ничего. Силуэты растаяли еще до его попадания. И это всего лишь иллюзия. Где же настоящий, где же ты? Краем глаза он уловил движение за гранью человеческого зрения. Ослепительно яркое фиолетовое копье неслось по направлению к нему справа.

— Структура,— отклонение и искажение, преломить! — приказал он. Казалось, ему удалось изменить его траекторию, но... жгучая боль пронзила его левый бок. Удар пришел совсем с другой стороны. Но он был уверен, что там был настоящий...

— Точнее, настоящих два, но все остальные тоже. Сколько хочешь. Я могу показать тебе сразу сотню меня. Это не имеет значения, — голос Лантиса произнес ему на ухо.

— Структура...

— Не стоит, — уверил его голос. — Ты знаешь, что произойдет в следующий миг, если ты произнесешь нечто подобное.... На сей раз мой посох не промахнется...

Фиолетовые крылья, фиолетовая аура, фиолетовый убийственный посох, и... лицо Лантиса за его плечом, с фиолетовым узором, пересекающим всю левую половину лица.

— Что ж... — Мизар опустил руку. Он ощущал, как его собственная жизненная сила вместе с кровью слишком быстро вытекает через сквозную рану в боку. Ее не залечить простыми средствами. — Я понял, мне не зачем сражаться с вами дольше. Мой уровень не сравнится с вашим. Я не настолько безразличен к собственной жизни, чтобы так просто расстаться с ней. Пока я еще не преподнес моему королю самый главный подарок.

— Подарок? — фиолетовая аура исчезла и сияние медленно ускользало из комнаты.

Наконец Мизар повернулся, чтобы встретить безмятежное выражение лица главы дома Кларио. Руки его по-прежнему было вложены в рукава.

— Да, теперь, когда я видел достаточно, рискну предположить, что такой человек, как вы, должен знать, о чем я. Тот же подарок, что так страстно желает получить некто на северной стороне мира. Имя Кальвин Рейвен, как и ваше — всего лишь маска, — осторожно закончил Мизар. Он приложил ладонь к ране, которая грозила лишить его сознания в ближайшие минуты. На миг он задумался, а затем направил силу Хаоса вглубь ее. Поднеся ладонь к своему правому боку, он прошептал: 'Структура — симметричное смещение, распад, восстановление по образцу...'. Это не было похоже на то, что он сделал тогда с отрезанной рукой. Довольно сложно. Но клетки, перенесенные мельчайшими частицами со здоровой ткани к ране, были словно заплата вплавлены в нее. Через минуту на ее месте остался лишь слабый розовый рубец. Только одежда, испачканная кровью, доказывала, что здесь вообще была рана. Но... Мизар ощущал легкое головокружение — за этот эксперимент позже придется дорого заплатить.

— Я уже определенно видел что-то похожее, — Лантис склонил голову на бок. — Но эта сила, ты используешь ее слишком неосторожно, однажды...

— Оставим нотации, так что вы собираетесь делать? Вы легко можете убить меня и оставить все произошедшее в тайне, с вашими силами.

— Нет ничего легче, чем уничтожить твое тело, ты прав. И все же, мне незачем делать столь бесполезную вещь.

— Бесполезную, — повторил Мизар, отняв руку от шрама.

— Верно, ведь если я так поступлю, я, возможно, вызову ненужные эмоции в короле Астала.

— Мой король? — переспросил Мизар.

— Для него ты ценный инструмент, который, уверен, он не захочет потерять. А потому, в знак уважения к твоей значимости и твоим целям, я сделаю тебе одолжение, Мизар Фон Грассе.

— О, неожиданно, — ледяная улыбка заиграла на губах Мизара. Он отступил на шаг, бросив быстрый взгляд на спящую девушку.

— Нет, моя сестра останется здесь. Давай сделаем вид, что ты не видел ничего в этом доме, — Лантис приложил палец к губам. — Это тебя не касается, пока я не решу, что ты стал достаточно подготовлен, чтобы понять, что написано в ТОЙ книге.

'Той книге', — мысленно повторил Мизар. Этот человек, несомненно, имел в виду 'Дневник Демона Цветов', как она и называлась.

— Видишь ли, прямо сейчас я не могу, как ты заметил, присутствовать рядом с королем Валентайном. В силу определенных причин, я не могу приблизиться к нему, для его же блага.

— Значит ли это, что есть нечто, что... заставляет вас опасаться приближаться к моему королю? — рискнул спросить Мизар.

— Интересная догадка, но пусть она останется просто догадкой. В отличие от меня, ты можешь быть рядом с королем, который так дорог тебе. Так вот, в качестве одолжения, хочу предупредить тебя — внимательнее наблюдай за своим родственником. Не дай ему повлиять на сердце Сая Валентайна. То, что он сделал, несомненно, подняло его на новый уровень, но не сделало сильнее. Сердце короля все также слабо. Сердце мягкого и доброго человека, который отдаст все для того, кого считает своим другом. И в этом слабость нашего короля.

— Грейслейн...?

— Ты способен додумать сам мои слова. Просто прими это как совет. Я не смогу удержать короля от желания быть рядом со своим другом, но думаю, что тебе я могу доверить его безопасность...

— Будьте спокойны, герцог Кларио, с этим я справлюсь. Но... — пальцы Мизара пробежали по своим волосам, уложенными в шелковый хвост с левой стороны, — не думайте, что я так просто откажусь от того, чтобы разгадать вашу тайну.

— Я и не жду этого. Но если ты еще раз пересечешь границу этой комнаты, в следующий раз ты не покинешь это место.

— Приму к сведению, — кивнул Мизар. — Но хочу сказать тоже, что и вы, Хранитель королевских секретов, не способный удержать секреты короля внутри страны, позволивший самому большому секрету короля ускользнуть за пределы Астала — такому некомпетентному человеку не место рядом с моим королем. Однажды, я... буду вынужден избавиться от вас.

— Жду этого дня с нетерпением.

Мизар в недоумении взглянул на безмятежную улыбку Лантиса. Либо этот человек действительно уверен в том, что может все, либо он просто лжец.

— В таком случае, прошу прощения за внезапное вторжение, — в поклоне Мизар бросил еще один взгляд на дневник. И это тоже. Предмет залога не должен оставаться в таком сомнительном месте.

Часть 7

— Тсс... ай! Ну же, — Велька приподнялась на цыпочки, пытаясь дотянуться до нужной ей книжной полки. Но даже стоя на приставной лесенке, ей это было не под силу. Если бы здесь был Кальвин... если бы был, то он непременно помог ей. Велька ощутила, как на ее щеках расцвели красные пятна.

— Ой нет! О чем я думаю, мне нужно сейчас достать эту книгу и немедленно возвращаться во дворец. Я проспала, как я могла?!! Его Величество, король Сай, уже, наверное, потерял меня. Ну как можно быть такой безответственной? — расстроено произнесла она.

— Да, такой безответственной...

— Ой! — вот и все, что она смогла сказать, так, как последняя фраза принадлежала не ей. — Ай!!! — вскрикнула она, когда лесенка исчезла у нее из под ног, а рука, что держалась за книжную полку, внезапно нашла пустоту. Довольно неизящно она шлепнулась на пол, застонав и потирая свою спину. — Чт... что это было?

— Хахаха! Ну ты и неловкая, — послышался мальчишеский голос, который насмехался над ней. Голова Вельки завертелась из стороны в сторону, и тут...

С ужасом она увидела, как книжная полка, отчего-то потерявшая равновесие, медленно наклоняется и падает на нее. У девушки осталось время лишь, чтобы прикрыться руками, но... чьи-то руки подхватили ее и, вместе со спасителем, она откатилась в сторону. Глотая пыль и откашливаясь, расширившимися глазами она уставилась на разбросанные по полу книги. О Древо, хорошо, что еще дедушки не было в библиотеке. Если бы он увидел, что случилось с его книгами...

В этот момент она услышала.

— Растяпа, шуток не понимаешь?

Рассерженная и обескураженная словами, что были ей сказаны, Велька повернулась к... мальчишка?! И он смеет поучать ее? А...

— Аа! — она указала пальцем в его грудь. — Да кто ты вообще такой, и как пробрался сюда? Грязный оборванец! — закричала она.

— Оборванец? — мальчишка почесал голову, оглядев себя, — у меня между прочим имя есть. Меня зовут Тенио, и я живу здесь. А вот кто ты такая? Если соврешь, я могу запечатать тебя в той стене, — под изумленным взглядом Вельки часть стены в простенке стала прозрачной, и за ней стали видны холл второго этажа и лестница, — и ты останешься там внутри в качестве украшения... — зловеще произнес Тенио.

— Ммм, — сжав кулачки, Велька зарычала: — Да как ты смеешь! Как ты смеешь, грязный оборванец, как там тебя, меня не интересует, пробрался в библиотеку и теперь еще угрожаешь мне?! Что ее за фокусы, я сейчас же испепелю тебя на месте, а потом сдам тебя дедушке... нет, лучше Кальвину...

— Кальви... — недоуменно начал, было, Тенио, но Велька уже сложила пальцы особым образом, начав произносить заклинание:

— 'В поисках мудрости я ступаю по холодным лучам звезд, считая шаги. Да обрету я знания, что спят в волнах вечности'! — с торжеством выкрикнула она, наставив палец на ошеломленного Тенио и...

— И что это было? — произнес после долгой паузы мальчишка. — Чего ты хотела добиться, используя это заклинание на мне? Или... это большее на что ты способна! — его нахальная улыбка вновь вывела девушку из себя.

— Да как ты... как ты смеешь смеяться надо мной, я — секретарь Его Величества и от его имени я могу даже арестовать тебя.

— Да ну! Не врешь? Секретарь, да? — присвистнул Тенио, почесав за ухом, — не тянешь ты на секретаря. Да ты вообще хоть раз видела короля этой страны в лицо? Тебе бы еще в куклы играть.

— Ах ты, сейчас ты у меня получишь! — схватив первую попавшуюся под руку книгу, Велька запустила ею в наглого мальчишку. Но тот просто исчез перед одной из книжных полок и появился уже с другой стороны. А книга, отскочив от нее, больно врезалась в нос девушки. Это окончательно довело ее, и она просто расплакалась. — Дурак, дурак, это нечестно...

— Эй, эй, — неожиданно настроение Тенио изменилось, и он вздохнул, — ну ты даешь, совсем глаз нет? — подойдя, он скрестил руки на груди, разглядывая девушку свысока. — На вора ты не тянешь. Но знаешь, я бы не советовал тебе рассказывать такое в городе. Ну, о том, что ты секретарь Его Величества Астала.

— Это... еще... почему... отстань от меня... Я даже слушать тебя... не хочу, — всхлипывая, девушка начала собирать книги, пытаясь найти ту, что ей была нужна в самом начале. Этот мальчишка... сдать его городской страже, дождаться дедушку и сдать страже. Но у нее было так мало времени. Почему все это случилось именно сейчас? — Велька не могла понять, как ей вести себя в такой ситуации. Кто он вообще такой и почему ведет себя так, будто он здесь хозяин?

— Ну хорошо, — тяжело вздохнул Тенио. — Можешь играть в кого хочешь. К тому же ты девчонка, а девчонки слабые и драться с ними как-то неинтересно, — протянул Тенио. — Чуть что, сразу ревете. Но знаешь, что бы ты ни думала обо мне, я не стану сдавать тебя как воришку городской страже. Даже если ты пробралась в библиотеку, чтобы украсть книги. Хотя, -Тенио со значением поднял указательный палец, — я, как секретарь Его Величества Валентайна имею на это право.

— Что... что... ЧТО?! Да как ты посмел назвать себя?! Ты — грязная лягушка.

— Лягушка?! Да сама ты лягушка, — рассмеялся Тенио, — встав напротив нее. — Ну ты и бесишь. Не думал, что девчонки могут быть такие противные. После Твиккл никого противнее не видел. Но ты — еще хуже. Вот расскажу Его Величеству про тебя, он живот надорвет. Подумать только: Секретарь Его Величества! Да ты хотя бы читать-то умеешь?

— Да ты... ты... кто ты вообще такой?!

— Я — секретарь Его Величества Сая Валентайна, и живу здесь у старика Нельфа. А в его отсутствие я охраняю библиотеку от всяких с улицы, вроде тебя.

— Секретарь Его Величества... дедушка? Как же так... — девушка выглядела настолько растерянной и бледной, что Тенио подбежал к ней, чтобы поддержать.

— Эй, ты только не падай в обморок, что мне с тобой делать тогда?

— Не прикасайся ко мне! — Велька вмиг пришла в себя, рубанув по его руке своей ладонью. — Ты грязное дитя Хаоса, демон!

На миг на лице Тенио появилось жалкое выражение, вовсе не свойственное ему.

— Так ты все поняла? Хорошо. Верно, я как раз тот демон, которым тебя, наверное, пугали в детстве твои мать и отец. Наполовину человек. Я и обладаю пугающей тебя силой, и еще я умру к шестнадцати годам! — выкрикнул Тенио ей в лицо. Тяжело дыша, он глядел на Вельку, зажавшую рот руками.

— Прости. Я не хотела, — прошептала она, — я вовсе не это хотела сказать.

— Не это? Но твои глаза все говорят за тебя. Ты считаешь, что я грязный, что я нечистое создание, не человек. Использующий не магию, а силу Хаоса. Страшно, да?! — рука Тенио с силой сжала ее запястье.

— Пусти! Пусти, мне больно, пусти же! — закричала она. В этот миг он разжал руку, и она упала на пол, дрожа. — Прости, — вновь повторила Велька. — Я сказала это, не подумав о твоих чувствах. На самом деле я так не считаю. Я знаю, что существуют дети со странной силой, не использующие обычную нелинейную магию, какую используют все на Юге.

— О... — Тенио успокоился. — Ты тоже прости, я не должен был так поступать. В конце концов, это чистая правда. На самом деле я уже давно привык к такой реакции людей. И кроме моих друзей, сестрицы Охары и Йона, только братец Кальвин не испугался меня. Ведь он такой же, как и я.

— Кальвин? Тоже Дитя Хаоса?

— Ну, на самом деле я не уверен, но у него есть такая сила. Кстати, именно он привел меня сюда из Вальца. Йон послал меня помогать ему, чтобы я был связным звеном между ним и братцем Кальвином. Он сказал, что старик Нельф не будет против. Он и сам здесь живет, там в комнате на первом этаже. А, — Тенио как будто только что вспомнил о чем-то. — Ты упоминала слово 'дедушка', не говори мне, что ты...

— Да, — вытерев остатки слез и попытавшись придать своему лицу немного более дружелюбное выражение, Велька сказала: — Заведующий этой библиотекой — мой дедушка Нельф. Меня долго не было, я выполняла поручение Его Величества... — внезапно Велька зажала рот ладонью. — Его Величество... не может быть чтобы в мое отсутствие... — в ее голосе послышалась легкая паника.

— Эй, ну что еще? — Тенио выглядел отчаявшимся, не зная, как реагировать на внезапные смены настроения девушки. Она была примерно его возраста, но вела себя словно шестилетняя девчонка. Теперь он видел, что она совсем не похожа на Твиккл — мягче и более ранимая. Хотя и колючая снаружи, но слабая и незащищенная внутри. Странная.

— Неужели Его Величество уволил меня? Я плохо выполнила свою миссию в Риокии? — слезы дрожали в глазах Вельки. Тенио покачал головой.

— Понятия не имею, о чем речь, но если мы думаем об одном, то все просто, — ухмыльнулся он, как надеялся, успокаивающе. — Я только помогал братцу Кальвину и сестрице Гвен разобраться с работой, которая внезапно свалилась на них во дворце. Мне было не сложно, вот я и отвечал на письма и занимался бумажной работой у короля Астала.

— Так ты просто помогал? — всхлипывая, девушка попыталась улыбнуться, вытирая слезы. — Значит, я не уволена?

— Не думаю. Той работы, что видел на столе у короля, тебе хватит еще примерно на пару дней.

— Я так рада! — и прежде, чем Тенио успел оправиться, девушка бросилась и обняла его, — прости. Прости. Я не думала, что так получится и я не держу зла на тебя... А теперь... — Велька отстранилась. Приложив палец к губам, она жалобно посмотрела на него. Так, Гвен учила ее именно так, когда говорила о том, как воздействовать на мужчину, если хочешь от него чего-то добиться. — Не поможешь мне убрать здесь все?

— Э... ну... конечно, конечно, — Тенио скорчил гримасу, — ведь этот беспорядок получился и по моей вине тоже.

— Исключительно по твоей вине, — замечание, брошенное ему в спину заставило его напрячься. А потом... А, пусть ее, девчонка, одним словом. Ну не переломится же он, если приберется здесь все.

— Слушай, я так и не узнал твоего имени,— вспомнил он.

— Велька,— рассеянно бросила девушка. — Велька Эльмио.

Миг спустя за его спиной установилась оглушительная тишина. Оглянувшись, Тенио схватился за голову. Он нагнал девушку уже внизу у дверей.

— Ты куда это направляешься?!

— Не думаю, что должна давать тебе отчет. Я секретарь Его Величества, и должна приступить к работе немедленно.

— Эй, постой, не слишком ли ты серьезно воспринимаешь все это?

— Хочешь сказать, что все еще не веришь мне? Вот расскажу сестрице Гвен, она научит тебя, как обращаться с девушками. Кстати, где же она может быть, она всегда рядом с Кальвином... — задумчиво протянула Велька.

— Гвен? Думаю, она сейчас в своем доме и...

— Отлично, пойду, разыщу сестрицу Гвен, и скажу ей...

— Вот черт! — Тенио хлопнул себя по лбу. — Дурочка, а ну стой! — Велька уже успела открыть входную дверь и ступить одной ногой на улицу. Он вцепился в ее плечо.

— Пусти! — она попыталась вырваться.

— Нет, не пущу.

— Да пусти же, я зайду за сестрицей Гвен и мы пойдем во дворец. А потом вернусь с Кальвином и вечером устрою тебе урок хороших манер. Раз уже ты остановился в доме дедушки, хотя я против, так веди себя соответственно и охраняй его.

— Не пущу, никуда не пущу одну! Ты ничего не знаешь, туда тебе нельзя!!

— Совсем дурак что ли, люди смотрят! — девушка залилась гневным румянцем. — Из-за тебя я еще больше опоздаю.

— Ты не можешь пойти сейчас в дом Кларио, — выпалил, наконец, Тенио, зажмурившись.

— Это еще почему?— нахмурилась девушка.— Я уже была там дважды, и Гвен всегда приглашала меня. Как и ее брат, господин Лантис. Он очень вежливый молодой человек, не чета некоторым. Пусти!

— Не пущу, — Тенио тянул ее за руку. — Там опасно, ты глупая. Лезешь в то, чего не понимаешь. Братец Кальвин ушел и до сих пор не вернулся, и Гвен...

— Что ты сказал?— только тут Велька поняла, что с парнем что-то не так. Он действительно был напуган. — Что ты сказал про Кальвина и Гвен? А ну говори немедленно! — схватив его за руки, она хорошенько встряхнула его, хотя была на голову меньше мальчишки.

— Черт, братец Кальвин будет недоволен, — скривился Тенио. — Хорошо, так и быть, я расскажу тебе государственную тайну. Только обещай мне, что не пойдешь в дом Кларио одна, да и вообще одна, куда бы то ни было. — Тенио оглядел слишком людную в этот час улицу. И, заведя девушку обратно в библиотеку, прикрыл за собой дверь. — В городе творятся странные вещи, начали исчезать люди... Я тут проследил кое за чем, и заметил много странностей. И вместе с тем, сестрица Гвен пропала...

Часть 8

— Ваше Величество, — склонив голову, Мизар стоял перед королем.

— Докладывай, — разрешил Сай, собирая бумаги на столе. С минуту на минуту должен был начаться военный совет. На сей раз, провести его было решено в кабинете маркиза Салавея, что удивило Сая, так как об изменении протокола ему было доложено с помощью курьера от самого министра. Впрочем, ему и самому хотелось как можно скорее покинуть этот кабинет. Слишком многое в нем заставляло возвращаться к неосознанным мыслям о Кальвине.

— Я не смог найти Гвен Кларио.

Положив листы обратно, Сай в удивлении взглянул на своего советника.

— Не смог найти? — то, что этот человек не смог справиться чем-то подобным -это было почти так же невероятно, как если бы сам Сай решил отказаться от трона. — Что случилось, ты потерял форму? — спросил он у Фон Грассе.

— Мне очень жаль, но я не смог встретиться с ней. Ее брат...

— Лантис? — пальцы Сая сжались. — Что он сказал тебе? Ты был в поместье Кларио?

— Да, но герцог Кларио довольно ясно дал понять, что его младшая сестра не желает покидать поместье.

— Вот как...— прошептал Сай. 'Что происходит?', — думал он. 'Неужели все из-за действий, предпринимаемых Севером? Конечно, раз Лантис — один из Слепых Богов, вполне естественно, что он опасается последствий вторжения другой могущественной силы на Юг. И он решил охранять то, что внутри его сестры'.

— Ваше Величество, каковы будут ваши указания? — Мизар отвлек Сая от мыслей.

— Пока ничего, будешь сопровождать меня на совет. А после... — голос Сая сорвался.

— Вашему Величеству не стоит скрывать от меня свои намерения. Вы желаете отправиться за Кальвином Рейвеном?

Сай резко вскинул голову, пытаясь прочесть то, что знают эти темные глаза. Неосознанно он бросил взгляд на свои бумаги. Только опытному взгляду могло быть понятно, что это не просто сортировка документов. Он готовил их для того, чтобы передать дела Вельке при помощи Даны Торн. По правде говоря, он был неосторожен. Но легкая улыбка скользнула по губам Мизара.

— Одной из моих обязанностей, как вашего советника, является предугадывать ваши желания. Однако... этого я не могу вам позволить.

— Что ты имеешь в виду? — взгляд Сая потемнел.

— Я не позволю этому случиться, — повторил Мизар. — Я не могу разрешить Вашему Величеству отправиться в это осиное гнездо.

— О, тогда ты попытаешься помешать мне? — Сай продолжил методично складывать бумаги.

— Если потребуется, то да. Исчезновение короля в такое время может обернуться катастрофой для страны. Но вас ведь это не остановит.

— ...прости, — губы Сая дрогнули, он опустил голову.

— За что Ваше Величество извиняется передо мной? Вы ведь уже давно все решили. Отправили меня на поиски Гвен Кларио, зная, кто ее охраняет. В обычное время я бы никогда не посмел вернуться без завершения задания. Но сейчас что-то подсказало мне, что в мое отсутствие могут случиться непоправимые вещи. И я оказался прав.

— У тебя хорошая интуиция, — заметил Сай. — Но если попытаешься остановить меня, твои шансы будут равны нулю, — ровным тоном добавил он.

— Ваше Величество имеет в виду то оружие, что исчезает в золотой ауре? — осторожно заметил Мизар. Это был странный разговор. Но Сая это уже не волновало.

— И это тоже. Наверно... наверное, я должен был рассказать тебе об этом. Но сейчас на это нет времени.

— Отнюдь, я не прошу о столь многом, — Мизар качнул головой. — Достаточно будет, если вы просто используете любые доступные вам инструменты для достижения своих целей.

— О чем ты? — не понял Сай, взглянув в дьявольские глаза Фон Грассе.

— Кальвин Рейвен так дорог вам, что вы готовы бросить ради этого даже Астал. Мне трудно это понять, но я достаточно хорошо изучил ваш характер и мне ясны ваши чувства.

— Откуда ты ...

— Пусть пока это будет маленькой тайной, — с легкой улыбкой Мизар приложил палец к своим губам. — Когда Вашему Величеству будет угодно отправиться?

— Ты... — глаза Сая сверкнули, — ты хочешь ехать со мной?

— По-другому и быть не может. Разве я не поклялся, что буду вашими глазами и руками, где бы вы ни были, и сделаю все для вашего блага? Чтобы все ваши желания и мечты воплотились в реальность. Если таково ваше желание — вернуть Кальвина Рейвена — как всегда я приложу все усилия, чтобы выполнить его.

— А как же твой брат?

— Грейслейн? Он здесь не при чем. В идеале, он ничего не узнает об этом, но... этот человек слишком амбициозен, чтобы остаться в стороне. Но дайте ему то, что он хочет — пост начальника стражи дворца. Этого будет достаточно, чтобы на время усыпить его бдительность.

— Но мне казалось, ты был против этого.

— Обстоятельства изменились. Мне дали интересный совет и я склонен доверять этому источнику информации.

-Совет? Какого рода?

— Прошу прощения. Но это не моя тайна.

— Что ж, ты странный человек и мне трудно верить тебе. Вряд ли твоя карьера в Астале пойдет в гору, если ты будешь потакать всем моим капризам. Если о твоем участии в этом предприятии станет известно, ты будешь соучастником.

— Это должно волновать меня? — склонив голову на бок, Мизар легко провел пальцами по своим волосам. — Разве следовать за своим королем — это преступление? Я сделаю все ради исполнения ваших желаний, и чтобы защитить ваши мечты готов пойти против всего мира.

— Тогда... подготовь все необходимое для путешествия. Мы попытаемся нагнать Кальвина как можно скорее. Я хочу поговорить с ним, понять, о чем думает этот идиот, что так поступает с собой.

— Будет исполнено, предоставьте все мне. Когда Вашему Величеству будет угодно отправиться?

— Я хотел бы сделать это сегодня ночью. Прошел всего день, мы еще можем успеть.

— Как прикажете, мой король, — с глубоким почтением Мизар отвесил Саю поклон.

Часть 9

Подойдя к кабинету, принадлежащему маркизу Салавею как министру внешних связей, Сай заколебался. Сможет ли он сохранить спокойствие перед тем, что задумал? Он ощущал себя предателем, бросающим государство, но уже не мог поступить иначе. Распахнув дверь, он на миг замер на пороге. Совещание было назначено лишь на восемь, но в кабинете находилось всего трое человек.

— Кажется, я опоздал, — проронил король, закрывая за собой двери. Все трое присутствующих, как он заметил, не сделали попытки подняться и приветствовать его. — Что происходит? — спросил он у хозяина кабинета. Двумя другими были граф Эридиа, министр юстиции, лицо которого было еще мрачнее обычного, и Грейслейн Ауслейз. — Где Клайм?

— Прошу прощения, мой король, но у генерала Кольбейна внезапно появились срочные дела. Он сказал, что вернется в ставку, и будет ждать ваших указаний оттуда, — ответил маркиз Салавей.

— Срочные дела? — В груди Сая появилось нехорошее предчувствие. — Я ничего не знаю об этом, — мягко ответил он. Пройдя в кабинет, он опустился на стул с высокой спинкой, так как ему не было предложено более почетное место. Впрочем, у маркиза Салавея в кабинете не было ничего, что можно было бы назвать удобным. Серый цвет обивки стен и такой же ковер на полу, белые мраморные полуколонны, квадратный стол черного дерева и четыре стула, со спинками, обтянутыми черной кожей. Карта мира на стене, на которой как обычно красным цветом было выделено больше, чем белым, что означало отношение самого министра ко всему миру, кроме Астала, как к потенциальным врагам. Что, исходя из настоящей ситуации, было недалеко от истины. — Почему Клайм сам не доложил мне об этом? — голос короля был ровен.

— С вашего позволения, генерал Клайм сказал об этом мне, когда мы случайно встретились в коридоре, — взгляд Сая нашел этого человека, брата Мизара Фон Грассе. Он вел и держал себя так, будто сам был по крайней мере военным министром. Это имел в виду Фон Грассе? Но сейчас мысли Сая не были ясными, как бы он ни пытался их прояснить, занятые ситуацией с его глупым другом.

— Это правда, Ваше Величество, — подал голос граф Эридиа. — Маркиз Салавей был этому свидетелем. — Казалось, крючковатый нос этого человека тянул его к низу всякий раз, как он пытался поднять голову. Поэтому, со стороны это выглядело так, как будто он говорит не открывая глаз.

— Я не думаю, что в таком случае имеет смысл проводить военный совет, — произнес Сай. — Я дам необходимые указания в письменном виде. Кроме того, я не вижу моего военного советника капитана Нордиса. Кто-нибудь, пошлите за ним.

— Да, но, кажется, это будет столь же невозможно, — хитрая, но слабая улыбка пробежала по губам маркиза Салавея. Сай заметил уже, что всякий раз, прежде что-то сказать, взгляд этого человека то и дело скользил в сторону Ауслейза. Но пока он не придал этому значения. — Капитан Нордис так же отправился вместе с генералом в Вальц. Но не думаю, что это может помешать проведению сегодняшнего совета. У нас есть что обсудить и кроме этой страной военной операции в протекторате, — откашлявшись, заключил маркиз Салавей. При этом он не забыл стрельнуть взглядом в сторону Грейслейна Ауслейза.

— Не вижу смысла, — Сай уже поднялся. Он был не настроен терять время в споре с этими двумя старыми лисой и коршуном. Если Клайм уехал, даже не предупредив его, дело должно быть крайне срочным. Сай был рад, что по крайней мере поверхностно успел обсудить с ним обстановку в Вальце. К тому же, если знать содержание письма Приоры, весь этот военный совет оказывался полнейшей бессмыслицей.

— Одну минуту, Ваше Величество. Прежде, чем вы покинете нас, я хотел бы услышать от вас пояснения относительно одного дела.

— Граф,— голос Сая стал холодным, — вы не на процессе. Прошу прощения, если у вас есть ко мне дело, можете обсудить его в частном порядке.

— Думаю, но этот раз я склонен согласиться с графом, — поддакнул маркиз Салавей. Саю показалось, что голос его звучит как-то странно. — Что вы можете пояснить по делу с беглым предателем Крисом Энн?

Сай не был готов к такому повороту событий, и так как его мысли были заняты совсем иным, Он оказался незащищен от подобного, просто не готов. И сейчас вся его растерянность не могла ускользнуть от троих присутствующих. Но...

— Объясните граф, что именно вас беспокоит в этом деле? Ведь я ясно дал понять, что поручаю это рассеивание Клайму Кольбейну. И вам не хуже меня известно, что пока мы так и не нашли никаких связующих ниточек...

— К сожалению, Ваше Величество, у меня имеются другие сведения. Ими с нами любезно поделился этот молодой господин Грейслейн Ауслейз.

— От него? — Сай взглянул на брата Мизара и... тот улыбнулся. В этой улыбке был некий намек на скрытое торжество. — Что вы себе позволяете? — Сай не повысил голос ни на йоту, как обычно.

— Я лишь выполняю свои обязанности. Тот пост, на который вы назначили меня, накладывает на меня некие обязательства и главное из них — забота о безопасности этой страны.

— Не помню, чтобы я давал вам какие-то посты, — сумрачно замети Сай, выпрямившись.

— Думаю, Ваше Величество, в ваших интересах будет остаться на месте.

— Что это значит? — Сай резко откинул руку маркиза Салавея, пытавшегося удержать его.

— Я лишь думал, как мне лучше доказать вам свою компетентность, у меня было время, чтобы подумать об этом, пока мой младший брат держал меня взаперти словно комнатную собачку, — произнес Грейслейн, сцепив пальцы на столе перед собой. Он разглядывал их, пока говорил. Он не поднимал глаз, но отчего-то королю казалось, что этот человек видит его насквозь. Если ему стало известно о том, что Сай задумал, дело может закончиться... Почему?! — словно молния пронзила голову Сая, — почему я испытываю этот страх, страх пред этим человеком? Но эта аура вокруг него — она была чем-то смутно знакома ему. Аура неоспоримой, непререкаемой властности, окрашенная в багровые тона. Что это за чувство... Сай неосознанно подчинился и опустился обратно за стол.

— И что вам стало известно по этому делу? — тихо поинтересовался он ровным голосом.

— Весьма странные вещи творятся, оказывается, в этой столице. Вначале я не хотел верить в это, но все обстоятельства указывали на один факт. Ужасающий, ошеломляющий, безумный факт. Факт того, что предатель, государственный преступник, вор, похитивший, как оказалось, важные государственные бумаги, касающиеся безопасности королевства, смог бежать при пособничестве... короля этой страны! Как такое возможно!? Ваше Величество, у меня просто не укладывается в голове, — закончив разглядывать свои ногти, Грейслейн склонился через стол к королю, пододвигая ему лист бумаги. — Вот те сведения, что я сумел найти. Можете опровергнуть их? Я надеюсь на то, что вы сможете, ведь этого просто не может быть, чтобы король Астала, лучезарный Сай Валентайн пошел на такой шаг. И это может навлечь тень даже на самого короля, — сочувственно закончил этот человек.

Строки расплывались перед глазами Сая, но он все же прочел их, а затем поднял взгляд:

— Откуда у вас эти сведения?

— Источник так важен? Не думаю. Гораздо важнее, что Ваше Величество вообще смогли даже подумать о таком. Но что более важно... с позволения маркиза и графа я хочу добавить, мне право нелегко говорить об этом, — покачал головой Грейслейн, отчего его длинные шелковые волосы рассыпались по плечам, — но лучший друг Вашего Величества по имени Кальвин Рейвен, также покинул страну. А до того, он вместе с вами помог сбежать преступнику Крису Энн. Вы называете его другом, но разве у короля могут быть друзья?— улыбнулся Грейслейн, и улыбка его была жуткой. Нет, он совершенно не был похож на Рэя Нордиса, как подумал в начале Сай. Он был дьяволом, и наслаждался этим.

— Ты дал мне это письмо, значит, это ты вскрыл его? — гневно вскинул голову Сай.

— Какой взгляд! Ваше Величество действительно истинный король, способный одним взглядом изменять судьбы людей, — казалось, Грейслейн просто забавляется этой ситуацией. Он упивался своей властностью, источника и причины которой Сай не мог понять. Как и того, почему он сам просто не позовет стражу, почему не вышвырнет этого человека, и почему маркиз и граф просто сидят и молчат, потворствуя этому чудовищному фарсу, почему... Но сейчас у Сая не было сил сопротивляться. Что за аура витала в воздухе, эта бардовая аура? Где Лантис, когда он так нужен...

А меж тем Грейслейн Ауслейз продолжал:

— Это все ради Астала и Вашего Величества. Все просто, вы можете сказать, что все это не правда. Что правитель Приоры не знает вас, не обращается к вам с предложением променять благополучие страны на всего одного человека по имени Кальвин Рейвен. Кальвин Рейвен, из того, что мне известно — этот человек во сто крат опаснее Криса Энн. Я не успел собрать полные сведения, но даже мне, как чужаку в Астале ясно — его нельзя было выпускать за пределы страны. Если кому то, кроме Астала будет принадлежать эта сила, мир потеряет равновесие. И зная это, вы все же молчали. Король — это голова, сердце, звезда королевства. Но если эта звезда тускнеет, люди будут нуждаться в новом источнике света, освещающим путь в их будущее. Вы так не считаете?

— Кто ты такой? — медленно произнес Сай, чувствующий себя опустошенным. Он мог бы призвать силу Зоара, но от одной этой мысли его начинало подташнивать. Ему показалось, что в комнате витал какой-то странный сладковатый запах, запах цветов растущих на полях, или, скорее пыльцы... Наркотик?! Его хотели отравить? Нет, скорее заставить его волю ослабнуть. Однако, несмотря на это, ни на маркиза, ни на графа это не подействовало. Они ясно осознавали, что здесь происходит. Осознавали, но молчали. Были заодно с Ауслейзом? Кто же он такой? Всего день, всего за один день этот человек сумел собрать в своих руках все нити. Кого ты привел ко мне, Мизар Фон Грассе? Фон Грассе? А что если он также был замешан в этом? Заговор? Если вспомнить то нападение... сцена с убийцей ясно предстала перед глазами Сая. Малиновый скипетр такого же цвета, как и аура вокруг Ауслейза... Что это? Что же это? Почему-то логические нити ускользали из рук Сая, ему не удалось мыслить четко.

— Я — Грейслейн Ауслейз, как Вашему Величеству уже известно. И этим указом вы назначили меня начальником королевской стражи, впрочем, как и городской. На нем осталось поставить лишь вашу подпись, — Ауслейз пододвинул Саю документ.

— Что ты задумал? И кто стоит за тобой?

— Кто стоит? — казалось, он удивился, — я пришел, чтобы служить Вашему Величеству, но прежде всего, королевству Астал. Это страна великих возможностей, но она должна сиять, и если ее свет меркнет, моя обязанность, как ответственного за безопасность — заставить этот свет засиять вновь. А потому... — Ауслейз дождался, пока рука Сая быстро черкнет по бумаге, — а вы разумнее, чем хотите казаться, с вами можно договориться, — с удовлетворение кивнул Грейслейн. — Поэтому, не думаю, что вам, в вашем шатком положении, стоит предпринимать какие-то поспешные шаги и действия. Если люди узнают, что имя их обожаемого короля запятнано такой некрасивой историей, это может обернуться для вас даже... низложением.

— Это все? — сухо спросил Сай.

— А большего вам не нужно знать. Пусть Ваше Величество занимается делами, которыми следует заниматься королю, а мне оставьте все остальное.

— И когда вы двое встали на сторону этого человека? — неожиданно спросил Сай, по очереди наставив палец на Салавея и Эридиа. Хитрый лис отвел взгляд. Граф откашлялся.

— У молодого господина Ауслейза были довольно убедительные доказательства того, что мне, как представителю закона, никогда не хотелось бы видеть в связи с именем Вашего Величества. Но если это правда...

— И вы так просто поверили этим бумажкам!? — Сай хлопнул ладонью по столу.

— Успокойтесь, Ваше Величество. Министр юстиции, согласно законам этой страны, имеет право даже оставить вас под домашним арестом, если эти сведения, о которых здесь говорилось, будут обнародованы. Но... ради любви народа к королю, надеюсь, вы будете вести себя соответственно, чтобы не допустить подобного. Подумайте о судьбе страны, которая рухнет в пропасть, лишись она вашего сияния, — и это были слова министра юстиции? Что за...— Сай ощутил головокружение.

— Вижу, вам нездоровится, — рука Грейслейна легла на его плечо. Но лишь спустя несколько секунд он осознал это. У него не было желания даже сбросить эту руку. Если это все же был наркотик, то где его источник? — поискав взглядом, Сай заметил небольшую струйку дыма, поднимающуюся из-за занавеси на окне. Предатели! — хотелось крикнуть ему министрам. Чудовище! — желал он бросить Ауслейзу. Но... если бы он воспользовался силой Зоара, чтобы подавить действие наркотика, ему легко было бы справиться со всеми тремя. Однако Сай не думал, что этот человек, слишком похожий на своего брата, не оставил бы для себя отходных путей. Теперь, Сай наконец понял, что ему напомнила эта аура. Такое же чувство он испытывал рядом с Эвенкой и даже с Лантисом. Возможно, в этом человеке по имени Грейслейн Ауслейз находился Слепой Безумный Бог. Но как...

— Вы все поняли, — словно прочитав его мысли, Грейслейн улыбнулся ему ослепительной улыбкой. — Раз так, думаю вам будет лучше пойти в свою спальню и отдохнуть. Все работы по восстановлению уже закончены, вас никто не побеспокоит. А когда вы почувствуете себя лучше, мы еще поговорим с вами, чтобы обсудить будущее этой страны.

Сай не протестовал, когда маркиз Салавей и граф Эридиа помогли ему подняться и почти дотащили до дверей.

— Вы сможете дойти до своей комнаты? — задумчиво спросил Грейслейн. — Думаю да, ведь если вас кто-то увидит в таком состоянии, думаю, доктора продержат вас в постели, по крайней мере, неделю. Это будет так некстати, если... если вы вдруг решите сделать глупость и покинуть дворец, — после паузы закончил Ауслейз...

Сай вздрогнул и обернулся, тяжело дыша. Но он ничего не сказал, лишь кивнул. Не сейчас, сейчас он не мог бороться, не мог даже возразить, лишь какая-то часть разума, что принадлежала воспоминаниям Слепого Бога Зоара, оставалась незапятнанной действием наркотика. Но Грейслейн был прав в одном, ему нельзя было попадаться людям в таком виде. Однако, это было не так просто, не столкнуться ни с кем, не вызвать подозрения. Король, с трудом держащийся за стену, чтобы отдышаться, несомненно, вызовет подозрения. Все же, его тело принадлежало больше человеку, чем Богу, а потому было отравлено наркотиком. Но если Ауслейз отпустил его одного, он был уверен, что Сай остается беспомощным до окончания его действия. И если бы он был в своем прежнем состоянии, до нового договора с Зоаром, скорее всего он даже мыслить не смог бы самостоятельно.

И все же, у него ушло куда больше времени, чтобы добраться до своей спальни незамеченным. И еще почти столько же он потратил, чтобы дойти до гардероба и переодеться в дорожное платье. Деньги, личные вещи, самое необходимое... Нечего было и думать о том, чтобы воспользоваться конюшней. 'Не сделайте глупость вроде той, чтобы покинуть дворец' — Сай понимал, что этот человек ждет, что рано или поздно Сай поступит именно так. А значит, ему придется выбираться из города самостоятельно, не дожидаясь Фон Грассе. Тем более, что он был братом Ауслейза. Однако, уже когда он накидывал плащ, зрение его затуманилось. Сай почувствовал дурноту. Проклятье... наркотик... — это были его последней мыслью. Все-таки, он проиграл эту схватку. Покинуть город... до рассвета... невозможно.

Глава 21 Голос истории.

Часть 1

— Генерал, генерал вернулся! — воодушевленные крики солдат послышались сразу же, как только Клайм Кольбейн в сопровождении Рэя Нордиса показался на дороге, ведущей из Астала в Вальц. Судя по всему, здесь по-прежнему поддерживалась должная дисциплина. Чего явно нельзя было сказать про ту часть лагеря, которая была высвобождена для беженцев. Судя по всему, там царил настоящий хаос. Нужно было срочно что-то с этим делать.

— Генерал!? — задыхаясь, к нему подбежал один из его адъютантов по имени Немираллес. Сейчас на нем был полный военный комплект, кроме шлема. — Мы ждали вас позднее.

— Да, обстоятельства вынудили меня вернуться раньше, — кисло проговорил Клайм, спешиваясь.

— Пойду, проведу обход, — сказал Рэй Нордис. Кивнув, Клайм позволил ему удалиться.

— Докладывай, — обратился он наконец к Немираллесу.

— За время вашего отсутствия никаких происшествий не случилось.

— Беженцы?

— По правде говоря, они доставили нам немало хлопот. Для их размещения нам пришлось дважды увеличивать периметр лагеря. Среди них есть много довольно сложных людей.

— Это как раз не удивительно, ведь все они из разных стран, — отозвался Клайм.— Что со странами Севера, были ли замечены какие-то перемещения военных сил?

— Наши разведчики не принесли ничего, пока все тихо. По нашим предположениям, войска Приоры остановились где-то в десяти — двадцати километрах южнее северной границы Вальца. Недалеко от Мейса, их столицы. Это в тридцати километрах на северо-запад. Исходя из того, что нам известно, они не предпринимают никаких конкретных действий, — адъютант замялся.

— Говори, что у тебя? — разрешил Клайм. Он терпеть не мог, когда его подчиненные начинали так себя вести, словно он выместит на них свое недовольство, если вести окажутся недобрыми.

— Мы просчитали их действия, и выяснили, что больше всего это похоже на передислокацию.

— Передислокацию? — удивился Клайм.

— Фактически, ориентировка их построения была полярно перестроена, как если бы они вообще не намеревались больше двигаться вперед.

— Не желают вести военных действий? — услышанное должно было бы радовать, но скорее заставляло Клайма ощутить беспокойство. — Не нравится мне все это. После всего того, что они сделали, просто остановиться и уйти восвояси? Тогда какова была цель всей компании?

— Продемонстрировать миру мощь Приоры? — рискнул предположить Немираллес.

— Глупости, — Клайм взял большой кусок хлеба, лежащий на тарелке, предложенной ему адъютантом, и, положив на него сыр, принялся жевать, запивая чаем из глиняной кружки. — Так могли бы действовать прежние власти Ксанады, или другой маленькой, но гордой страны, чтобы показать зубы своим более грозным соседям. Размышляя как-то так: 'Смотрите, и у нас есть клыки, видите, мы не остановимся даже перед убийством собственных жителей, если вы решите напасть на нас'. Но Приора — огромная Конфедерация, она никогда бы не пошла на бессмысленную демонстрацию собственной силы, которая и так известна всему континенту

— Каковы будут ваши указания?

— Пока я не стану расформировывать боевой порядок. Посмотрим, к чему это приведет. Разведчиков посылать регулярно, обо всех изменениях докладывать лично мне или капитану Нордису. — Откинув полог своей палатки, Клайм устало снял шпоры с сапог и скинул дорожный запыленный плащ. Он поежился. Все же зима в этом году была довольно прохладной для этих широт. — Не нравится мне все это, очень не нравится, — мрачно добавил он, просматривая рапорты, которые накопились за время его отсутствия. — Что— то еще? — спросил он, так как адъютант, казалось, колебался и не спешил уходить.

— Ваше Превосходительство, хотел узнать, каковы результаты вашей поездки в столицу? Что сказал Его Величество? Проблема с беженцами все еще не решена.

— Король? — поднял голову Клайм. И тут его словно громом поразило. Точно, он же ехал в столицу, чтобы провести консультации с Саем. Он ездил в Виеру вместе с Рэем Нордисом, чтобы выяснить точно, что делать со всеми беженцами из Конфедерации. И после всего, он так и не получил ответа ни на один из этих вопросив. Вернулся в ставку, так и не решив ничего. Почему он вообще вернулся, задержавшись во дворце всего на несколько часов? Только теперь, оказавшись в лагере, он понял это.

— Ваше Превосходительство? — переспросил адъютант, глядя на потирающего лоб генерала.

— Ступай, ты свободен. Позднее я соберу военный совет, — только и сказал он. Нельзя было давать понять починенным, что из всего проведенного в Астале времени, да и большей части обратного пути, в голове у генерала осталась лишь черная дыра. Будто он вообще не помнил до этого, что делал и как действовал. Все в тумане.

Как обычно чтобы вернуть ясность своей мысли, Клайм взял в руки чистый лист бумаги и, положив его перед собой, принялся выводить на нем какие-то символы. Итак, что он помнил? Короткий разговор с Саем в кабинете, а потом, потом было то нападение, после чего он пошел искать Рэя Нордиса... а дальше... дальше, что же было дальше?

— Думай, — приказал он себе.— Думай, черт тебя побери! — Клайм слишком сильно нажал на перо, так, что бумага прорвалась в том месте — такой же дырявой была его память. Кажется, он так и не нашел капитана. Но последнее, что он ясно помнил — к нему подошел высокий крепкий мужчина с длинными черными волосами, и сказал, что король приказал ему возвращаться в ставку. И что дальнейшие указания будут в письменном виде. Что за чушь! Как ни старался, Клайм так и не смог припомнить имя того человека. Но факт оставался фактом — не предпринимая ничего, он покорно принял как должное слова человека, которого видел впервые в жизни. Единственное, что он запомнил — вокруг него витала некая аура, очень похожая на ту, которой обладал сам Сай. Такой ореол бывает лишь у людей, облеченных огромной властью. А потом... потом... потом... — лист оказался уже весь исчерчен замысловатыми, но совершенно бессмысленными каракулями... Потом он отправился обратно, хотя военный совет был назначен на восемь вечера... Однако, Клайм начал осознавать, что он в пути, лишь когда они с Рэем оказались на границе с Вальцем. Как будто все эти часы, проведенные в дороге из дворца до границы, просто были стерты из его памяти.

— Сай, если это правда твой приказ, о чем ты только думал?! Вызвал нас на совет, а потом просто отправил назад, не объясняя причин?!

— Разговариваешь сам собой? Ну и как, привел мысли в порядок?! — лист был смят и с яростью отброшен в сторону, когда на пороге появилась стройная сухопарая фигура капитана Нордиса. Он произнес: — Отчего-то мне кажется, что ты не удивлен.

— У тебя тоже? — глаза Клайма распахнулись.

— Да, — кивнул Рэй Нордис. — Все как в тумане. Если это магия, то весьма странного свойства. Но настолько сильная, что способна была воздействовать на нас одновременно. И заставила поверить словам первого встречного, назвавшегося доверенным лицом короля Астала, и вернуться сюда ни с чем. Честно говоря, мне даже немного стыдно за свою слабость.

— Не говори мне... — зарычал Клайм. — Не говори, что это все было подстроено! Неужели на короля готовилось новое покушение?! И чтобы нас в этот момент не было рядом...

— Не думаю, — как обычно хладнокровный Рэй покачал головой. — Не думаю, что они повторили бы покушение дважды за один день. Но здесь явно что-то есть, и даже если мы поняли это, вернуться мы не можем. Кроме того, короля Валентайна есть, кому защитить.

— Ты говоришь о Лантисе Кларио и Фон Грассе?

— Да, хотя эти двое не спешат сотрудничать друг с другом. Но даже если во дворце Астала есть сила, способная так воздействовать на умы людей, и которой выгодно, чтобы мы держались подальше от Его Величества, — думаю, лучше сделать вид, что мы действуем согласно ее планам.

— Ты в своем уме?! — воскликнул Клайм. — А что если это ловушка для Сая?! Мы оставили дворец, и я не верю, что это был его приказ. Сай бы ни за что так не поступил!

— Остынь, Клайм, — холодно прервал его Рэй Нордис. Его серые глаза приобрели стальной оттенок, что говорило о том, что капитан настроен решительно. — Конечно, мы не способны сейчас принимать важных решений, но мы можем делать то, что должны. Я уверен, что с Его Величеством все будет в порядке. А из того, что я слышал здесь, ситуация не такая катастрофическая. Кроме того, поток беженцев прекратился сегодня утром, прекратился внезапно, как будто где-то пересохла река.

— И это случилось одновременно с тем, когда армия Приоры остановилась? — добавил Клайм, наблюдая за тем, как медленно расправляется смятый им лист бумаги, лежащий на полу в углу палатки.

— Вполне возможно, что все это связано друг с другом. И поэтому, какой бы странной не была обстановка в столице, мы не можем оставлять наши посты здесь. Войска продолжают тренировки, теперь мы контролируем уже весь периметр границы. Думаю, показательные учения также не повредят, и чтобы вселить дух уверенности в этих несчастных, что собрались здесь. Полагаю, ничего страшного не произойдет, если мы оставим их здесь. Насколько я мог понять, основная проблема заключается в дисциплине. Но это легко наладить. Сегодня можно попробовать то, что ты предлагал мне.

— Вербовка? — переспросил Клайм, потирая подбородок.

— Почему бы и нет. Многие из них молодые, крепкие мужчины. Все лучше, чем просто сидеть и дрожать от страха. Думаю дать им для начала простое оружие, занять их руки и головы чем-то другим, а не страхом перед зверствами собственного правительства.

— Хорошо, кажется, у нас нет другого выбора, но... все же, я так просто не оставлю этого. Надеюсь, ты прав, и с Саем, с этим беспечным королем, все будет в порядке. Эти покушения — они стали слишком обыденным для него явлением. Меня беспокоит, что он относится к ним так, будто они стали частью его жизни.

— Такова участь короля. Сай Валентайн должен научиться справляться с этим своими силами, иначе он будет ничем как правитель, который не умеет защитить свою жизнь.

— Ты безжалостен, — заметил Клайм.

— Я был его командиром в отряде Лилии, не забыл? И я видел, на что способен будущий король. Он обязан справиться с этим, пусть для него это будет еще одной тренировкой.

— Надеюсь, ты прав, — со вздохом, Клайм взъерошил свои волосы, — надеюсь, ТЫ прав, — повторил он.

Часть 2

Утро третьего дня пути застало Кальвина сидящим в небольшой таверне, на тракте к юго-востоку от столицы Вальца — Мейса. Теперь он продвигался гораздо медленнее, чем на территории Астала. В Вальце он больше не рисковал пользоваться случайными предложениями подвезти. Как мог, он старался избегать людей, лишь по необходимости останавливаясь в местах вроде этого, чтобы поесть и свериться с картой относительно дальнейшего пути.

Совсем недавно он миновал нечто вроде лагеря, обширно раскинувшегося у границ Кренц Кренца. Со стороны казалось, что это просто пестрая толпа, но здесь он увидел довольно колоритных персонажей. Необычность их одежды и цвет волос говорили ему, что те явно прибыли издалека. Часть их просто сидела, закутавшись в одеяла. Часть налаживала незамысловатое хозяйство из тентов или палаток, у кого что было. А у окраины — Кальвин вначале не поверил собственным глазам — велись какие-то учения? Крестьяне и ремесленники, судя по одежде, и даже торговцы, как-то неловко учились держать деревянные мечи в руках. Каждым таким отрядом командовал облаченный в военную форму Астала солдат. Беженцы — вот кем они были. Но Кальвин не видел никого из них, пока не достиг пределов Вальца. Астал пока еще жил мирной, ни о чем не подозревающей жизнью. Сай до последнего пытался сохранить мирную обстановку, и весьма вероятно, что королю это удастся как никому другому. Для этого здесь и стояла армия Астала, численностью по крайней мере в двести пятьдесят тысяч, как он насчитал. Но встречаться с кем-то из его бывших сослуживцев меньше всего входило в планы Кальвина. Сейчас, когда он сам двигался на Север, в то время как все эти люди, с которыми он сейчас сидел в таверне, явно спешили убраться оттуда как можно дальше.

За время ожидания своего заказа, Кальвин успел наслушаться всякого. Что было даже удобно, он успел узнать последние новости и что самое главное — расположение вражеской армии Приоры всего в тридцати километрах к северу отсюда. Совсем немного, он успеет преодолеть это расстояние до вечера. 'Так, что Сай, тебе не нужно больше волноваться об этом', — мысленно сказал он другу. По слухам, армия Приоры, до того двигавшаяся вперед с какой-то невероятной скоростью, которую не могла развить даже хорошо подготовленная конница, внезапно остановилась. Как бы то ни было, но ему нужно как можно скорее встретиться с этим человеком, который назвал себя Правителем Приоры, и узнать у него, зачем он ему понадобился.

— Ваш заказ, молодой человек, — улыбчивая хозяйка таверны поставила перед Кальвином полную тарелку горохового пюре с лососем. Вся сияющая, кругленькая, словно колобок и лучащаяся доброжелательностью. Совсем не похоже на тех жителей Вальца, что он до сих пор видел. Что же изменилось в этой стране за это время?

— А, ты так и не съел суп, — хозяйка уперла руки в бока, словно строгая матушка, ругающая сына, — ты молод и здоров, тебе нужно хорошенько питаться. Раз теперь ты покинул родную страну, это не значит, что тебе нужно хандрить и бездельничать. Вот я слышала, по секрету, что эти вояки из армии Астала решили набирать добровольцев в особый отряд из тех, кто пришел из Приоры. У меня есть знакомый офицер, я бы могла замолвить за тебя словечко, и тебя поставили бы на тамошнюю кухню...

Кажется, эта хозяйка была просто уверена, что лучшего места не может и быть на свете.

— Благодарю, — улыбнулся ей в ответ Кальвин, — но я пока не думал о военной карьере, пока просто путешествую.

— Путешествуешь? В такое время?! — на лице хозяйки появилось недоверие. Она обвела своей пухлой рукой большой зал таверны, наполненный людьми под завязку. — Сейчас безопаснее осесть, где потише и переждать, пока все не наладится.

— Наладится? Вы уверены, что так и будет?

— О да, это все офицеры из армии Астала. Раньше я была прачкой на окраине столицы. А теперь вот держу эту замечательную таверну, все благодаря моему офицерику, который привел меня сюда. Я не могу теперь представить себя в другом месте, мне нравится то, что делаю. Заведение не роскошное, но люди не жалуются, а главное, всеми припасами нас снабжает армия, да и офицеры, и простые солдаты часто сюда заглядывают, чтобы провести вечерок за картами или с прелестной девушкой.

— У вас нет официанток? — заметил Кальвин, обведя взглядом зал таверны.

— Да, пока я управляюсь одна, но мне помогает мой сын на кухне, а скоро и племянница приедет. А вот когда женю сына, тогда-то мое дело пойдет на лад, — сцепив руки в замок, хозяйка, казалось, совершенно унеслась грезами в те счастливые дни.

Хозяйка ушла, неся разогревать тарелку с супом, как Кальвин не протестовал. Он обвел взглядом всех сидящих в зале. В основном все они выглядели вполне довольными жизнью, хотя большинство явно не были местными жителями, и даже не из соседних провинций. Но пройдя через все трудности, покинув свой дом и родные места, они не потеряли надежду. И то и дело Кальвин слышал восхищенные отзывы о правителе Астала Сае Валентайне, который все это устроил для них. Благодаря Саю, да? И за столь короткое время лучезарная аура влияния короля сумела объять всех этих людей, хотя они еще и не были в Астале и даже не знали, как выглядит его король.

Закончив осматривать зал, Кальвин опустил взгляд. Пододвинув к себе карту, он одновременно сунул в рот ложку с гороховым пюре.

— Так, значит где-то здесь и проходит демаркационная линия. Протекторат Вальца, столица Мейс... Этот тракт... так, что если я пойду прямо... но там могут быть посты, и с одной стороны были поля Промежутка, а значит.... — В конце концов Кальвин сумел выработать довольно сносный план того, как ему срезать путь, чтобы успеть на установленное место к вечеру.

Но в это время дверь таверны распахнулась, и в нее зашел человек. Едва Кальвин увидел его, — сам он сидел слева от входа, почти в самом углу, — как поглубже натянул капюшон. Рэй Нордис. Без сомнения, это был именно капитан. И именно в это время. Сейчас Кальвину совершенно не нужно было встречаться с кем-то вроде него. Естественно возникнет масса ненужных вопросов, ведь он решил все это в одиночку. Что если Сай уже послал капитану весточку — задержать беглого друга, проблем у него может быть выше крыши.

Однако, к вящему облегчению Кальвина, обведя быстрым, цепким взглядом зал, Рэй скинул плащ на сгиб правой руки. Подойдя к стойке, он начал заказывать завтрак у хозяйки. Оставалось лишь молиться, чтобы она не вспомнила, что отправилась разогревать для него этот проклятый суп. Следя взглядом за занявшим свободный столик Рэем Нордисом, благо севшим к нему спиной, Кальвин положил плату на столик и, поднявшись из-за стола, направился к выходу. Стараясь привлекать как можно меньше внимания. Он выдохнул, лишь оказавшись за порогом таверны.

— Спасен! — облегченно поздравил себя Кальвин, когда оказался во дворе. К еще более вящему облегчению, там не оказалось ни солдат, ни тех, кто мог бы опознать его при случае или указать, куда он направился.

Но, пройдя всего один километр по тракту, за своей спиной Кальвин услышал подозрительный шорох, и в следующий миг арбалетный болт вонзился в землю перед его ногами. И вслед за этим:

— Кальвин Рейвен!

Этот голос! На деревянной шее голова Кальвина повернулась, и он встретился взглядом с бывшим капитаном отряда Лилии. Тот стоял, держа арбалет на плече в десяти метрах от него. Позади него стояли еще пятеро солдат. И когда он...

— Добрый день, какая встреча, капитан! Что привело вас в эти края? — деланно рассмеялся Кальвин, потирая голову.

— Кальвин, не пытайся одурачить меня, — отрезал Рэй Нордис.— Я заметил тебя еще в таверне. Твои навыки по маскировке совершенно не улучшились со времени отряда Лилии.

— Да, похоже, что так, — закивал Кальвин обескуражено.

— Итак, кажется, ты ошибся. Если ты направлялся в Астал, то это направление крайне противоположное тому, что ты выбрал, — Рэй указал рукой за свою спину. — Хотя, судя по одежде, ты считаешь, что идешь правильно. Ты собрался прогуляться по окрестностям, но на севере нет ничего интересного.

— Да, как раз хотел узнать, что там лежит за холмами. Я еще никогда не забирался так далеко. Все эти задания, которые мне поручает Сай, просто чудовищно трудны. Вот я и сбежал от всего этого, решив взять двухнедельный отпуск, и подумал...

— Кальвин, это бессмысленно. Ты тратишь мое и свое время. Тебе не хуже меня должно быть известно, что за этими холмами распложена долина, на которой расквартированы войска Приоры. Судя по твоей экипировке и теплой одежде, ты собрался в отпуск не иначе как в саму Приору. Что у тебя на уме?! — Рэй Нордис двинулся к Кальвину. Его взгляд говорил о том, что он готов предпринять все возможные действия, чтобы не позволить Кальвину сделать шаг в ту сторону. Ну это-то как раз неудивительно. Но ситуация ухудшалась с каждым мгновением. 'Думай, думай', — приказал он себе. Его шансы успеть на место к сроку таяли, словно лед на солнце. Если отбросить частности, в глазах Рэя Нордиса, да и любого из Астала его путешествие на север когда там находилась вражеская армия, выглядело не иначе как дезертирством. Более того, теперь он был ничем не лучше Криса Энн.

— Я не позволю тебе и шагу ступить, пока ты не объяснишь, что ты задумал протии армии Приоры? Это Его Величество дал тебе поручение? Он что совсем не доверяет нам с Клаймом, что отправил тебя шпионить?

'А', — подумал Кальвин, — 'вот, как это оборачивается'. Но так становилось еще сложнее.

— Да ничего, на самом деле это полностью моя идея, — оказалось, сказать это было совсем не сложно. Вот так, Саю незачем лишняя проблема еще и с этим. Кальвин вовсе не хотел, чтобы у его друга были неприятности из-за его необдуманного поступка.

— Тогда я даю тебе минуту, на то, чтобы передумать и отправиться с нами в лагерь. Думаю, Клайм тоже захочет с тобой побеседовать.

'А вот это уже плохо', — Кальвин оглядел своих оппонентов, прикидывая свои шансы, и пришел к выводу, что ему не хотелось даже знать, чем может закончиться схватка, если до нее дойдет.

— А что если я откажусь? — все же рискнул спросить Кальвин

— Кальвин, — Рэй Нордис подавил тяжелый вздох, — все усложняешь. Неужели думаешь, что сопротивление тебе поможет?

— Капитан, не рискуя, не выиграешь, — хитро усмехнулся Кальвин. — К тому же у меня есть преимущество, вы забыли о моей силе?

Глаза капитана сузились.

— И ты обратишь ее против меня?

— Прости, капитан, но я не могу позволить вам задержать себя, как не могу и вернуться. Это мое дело, и я намерен довести его до конца.

— Тогда не хочешь рассказать мне все, чтобы я по крайней мере мог решить все объективно?

— Капитан, это не моя тайна, не думаю, что ты хотел бы мне помочь, узнай все до конца. Для вашего же блага, — Кальвин оглядел принявших боевую стойку солдат, — будет лучше, если вы просто отпустите меня и вернетесь в лагерь.

— Кальвин, я не могу, ты же понимаешь. Поэтому... взять его! — приказал Рэй солдатам. — Но постарайтесь не ранить его.

'Плохо, хуже не придумаешь', — про себя заключил Кальвин. 'Ну почему все так обернулось?' Если так пойдет, он станет предателем для своей же страны.

Они воспользовались заклинанием — трое из них. Простым 'В ожидании холодного рассвета'. Все для того, чтобы дезориентировать его, в то время как остальные должны были окружить и вырубить его. Действенная тактика, особенно если Кальвин решил не пользоваться заклинаниями, и тем более своей силой Предвидения до последнего. Но в это время нечто странное произошло...

Так и не закончив заклинание, солдаты в ужасе закричали. Сквозь уже начавший становиться ослепительным свет Кальвин увидел такое, что сам едва не лишился дара речи. Со всех сторон их окружили ужасные монстры — черные головы, увенчанные черными ушами и с руками, оканчивающихся огромными когтями. Вместо одежды на них была серебристая чешуя, как у рыб, а посредине лба был всего один глаз. При этом они издавали нечленораздельные звуки. Даже бывалые солдаты в панике закричали:

— Дддемоны, монстры! Это монстры Хаоса!! Капитан, отступаем, отступаем!! Бегите, спасайтесь все!!! — доблестные солдаты Астала, забыв обо всем, позорно бежали с поля боя. Но...

— Детские фокусы, — Рэя Нордиса этим было не провести. Прозвучало два 'бенг'. Болты, выпущенные из арбалета, прошли сквозь тела черных демонов, не причинив им вреда, но при этом те пошли волнами. Иллюзия!? — понял Кальвин. И тот, кто был способен на подобные иллюзии...

Дерзкий девичий смех, который Кальвин слышал всего миг назад, оборвался. И после того, как рассеялся последний луч ослепляющего света, Кальвин увидел, что Рэй Нордис держит брыкающуюся и визжащую девочку лет тринадцати с двумя хвостиками. И он узнал ее. Ее имя было Твиккл. Она состояла в одной команде с Йоном.

— Кальвин, черт тебя подери, это все твои фокусы? Почему эту девчонка помогает тебе? — закричал ему Рэйн Нордис. — Скажи ей прекратить или я...

— Не стоит этого делать. Капитан Нордис, верно? — вкрадчивый голос прозвучал прямо позади Рэя Нордиса. Слова, сказанные появившимся невесть откуда молодым черноволосым человеком, одетым во все белое. Он положил ладонь на плечо капитана. — Не оборачивайтесь, вы ведь уже узнали меня.

'Йон, не может быть!'

А между тем...

— Советую вам отпустить девочку, иначе ее иллюзии покажутся вам детской сказкой, вы ведь помните меня, не так ли капитан? О да, ваш глаз уже зажил, но такие воспоминания! — безумная улыбка показалась на губах Йона, в то время как лицо Рэя Нордиса исказилось.

— Ты тот монстр из Кренц — Кренца, я помню тебя. Но почему ты помогаешь Кальвину?

— Почему? Может потому, что он наш друг. Или потому, что вы просто вызываете во мне отвращение. Вот так, без глупостей, капитан, — рука Йона по-прежнему лежала на плече капитана. Почувствовав свободу, Твиккл крутанулась волчком и с силой пнула капитана по колену.

— Это тебе за то, что сделал со мной!

— Твиккл, не стоит, капитан ведь не виноват. Он просто выполнял свой долг, не так ли? — спросил Йон. — Кальвин, — голова Йона повернулась к нему. — Если у тебя есть какие-то дела, то почему бы тебе уже не покинуть это место? А мы пока поговорим с капитаном с глазу на глаз, да? У меня есть много вопросов к Асталу. Наверняка вы как военный офицер знаете обо всех темных делах, касающихся Детей Хаоса в стране.

— Кальвин, так ты знаешь его? Что ты задумал?! — закричал Рэй Нордис.

— Простите, капитан, — сконфуженно произнес Кальвин. — Я не хотел, чтобы так получилось. Сейчас мне действительно нужно поторопиться. Но знайте, я не предатель, и не желаю зла ни Асталу, ни его королю. Не спрашивай больше ни о чем. Все, что я пытаюсь сделать, ничем не повредит этой стране.

— Давай уже, беги.

— Кальвин, сюда, сюда!— Твиккл поманила его рукой. — Я покажу тебе короткую дорогу туда.

'Туда. Ах да, от этих детей ничего нельзя было скрыть, — подумал Кальвин.

— Спасибо, Йон, я твой должник! — крикнул он, устремившись вслед за шустрой девчонкой. 'Спасибо, Йон, но... теперь мое имя будет стоять в одном ряду с ними, капитан'.

Часть 3

'Чего ты хочешь, чего ты желаешь так, что готов пожертвовать ради этого всем?'... — такой был вопрос.

'Чего я хочу... Я хочу стать королем этой страны и все изменить...' — такой был ответ.

Все изменить? Но в конце концов, он так и не смог изменить ничего. Более того, за столь короткое время он сумел потереть все, что получил. Так немного времени прошло с того дня, когда он был всего лишь жалким никому не нужным принцем, судьба которого была неопределенна. И многие во дворце считали, что лучше бы он однажды погиб на поле боя в отряде Лилии. И то, что ему удалось оказаться среди немногих выживших после той ужасной битвы при Аркли, для многих оказалось неприятным сюрпризом.

С того дня его жизнь постоянно висела на волоске. Тогда, когда обещание Слепого Безумного Бога казалось лишь туманной несбыточной мечтой, когда в одночасье он потерял Эвенку и Кальвина, не зная о судьбе своих лучших друзей. Но 'тогда' отличалось от 'теперь' единственным и наиболее важным фактом — тогда у него была эта надежда. Надежда, которая заставляла его бороться вновь и вновь, и... которая спасла его в ту ночь.

Ту ночь он запомнил очень хорошо... В тот день, когда его неожиданно вызвал к себе отец. Король, которому не было дела до своего сына долгие годы. Он ясно помнил тот вечер, когда в его комнату в загородном доме пришла делегация из дворца с черно-белыми повязками на рукавах.

— Ваш отец, король Могидинг, при смерти и он хочет видеть вас.

— Мой отец? — сердце Сая забилось. Он слышал новости, каждый день город пестрил некрологами, но он до последнего не верил в это.

— Я еду немедленно, ждите меня в низу.

Подойдя к платяному шкафу, Сай взял плащ с желтой каймой по низу. Затем передумав, достал другой — белый. Этот цвет не был цветом траура, он являлся цветом высочайшего долга в королевстве. Сай не должен показать, что он знает, что королю Могидингу недолго осталось жить. Что бы он ни делал, все уже решено. Зоар не показывался, но, несомненно, его рука стояла за всем происходящим. Нельзя сказать, что Сай не догадывался о том, каким способом ему предстояло стать королем. И нельзя сказать, что нелюбовь отца к нему стала меньше со временем.

'Пожалуйста, умри на поле битвы, как полагается верному сыну отечества, если ты действительно хочешь доказать свою преданность мне и стране', — таковы были последние слова короля в том письме, которое он получил перед тем, как отправиться на войну.

— Ты все-таки пришел... — рука короля легла на щеку Сая, опустившегося на колени перед отцом. — Выйдете все, — приказал король. В спальне короля собрался в этот поздний час весь цвет дворянства. Недоуменные шепотки, тем не менее, быстро стихли. Слово короля все еще было законом для них. Если он желал остаться с сыном, которого внезапно решил признать, то этому ничто не могло препятствовать.

— Ты всегда был мне дорог. Но я не мог приближать тебя, пойми это. Твоя мать и ее семья...

— Не будем говорить о моей маме, отец, — Сай накрыл руку короля своей.

— Не будем. Я так много хотел бы тебе сказать, — этот голос, еще недавно столь ледяной, теперь был наполнен теплотой и невысказанными сожалениями. — Ну вот, — дрожащей рукой король протянул Саю бумагу, скрепленную королевской печатью с изображением дерева. — Это указ о том, что я полностью признаю тебя как моего сына и наследника. А также, что с твоей матери снимаются все обвинения. Теперь ты по праву можешь считаться моим сыном.

— Отец...

— Посмотри на меня, — король заставил Сая взглянуть в свое лицо. — Это болезнь, от которой нет лекарства даже у моих лучших докторов. Это старость. Но кто-то или что-то помогло ее ускорить. Я никого не хочу обвинять, и не желаю. Но я хочу, чтобы ты дал мне слово.

— Что я могу сделать? Все, что в моих силах, отец.

— Пообещай мне, что на следующий день, после того, как я умру, ты наденешь на палец эту печатку, — палец короля постучал по изображению дерева на бумаге. Бледное лицо короля будто ввалилось внутрь, на лбу горели капли испарины, дыхание было частым и жарким.

— Но это значит... — начал Сай. Но его отец оборвал его слова.

— Сейчас ты должен идти. Незачем давать этим стервятникам, что собрались за дверьми, лишний повод посплетничать и плести интриги. Я объявлю им свою волю в завещании. Все уже готово, мне осталось лишь подписать его.

— Отец, не думаю, что это так срочно, но если такова ваша воля... Я надеюсь, что завтра приду проведать вас, и ваше самочувствие улучшится.

— Кого ты обманываешь, Сай, — король Могидинг слабо улыбнулся. — Здесь, сейчас, между нами нет тайн. А теперь иди. Этот документ ты официально прочтешь завтра перед всем двором. Они верят лишь фактам и подписи. Кольцо ты найдешь в моем кабинете в сейфе. А теперь ступай. Я не хочу заставлять ждать моих подданных.

— Отец, я сделаю, как вы сказали, — Сай сдержано поклонился, повернувшись к дверям. — Как бы я желал, чтобы все могло быть по-другому.

— Я тоже, я тоже, — услышал он тихий ответ.

И после та встреча в коридоре дворца, тогда он еще не знал, кто такой был тот человек, скрытый в фиолетовых тенях. Он еще не знал имени Лантис Кларио, но уже тогда нечто пришло в движение, тонкий механизм, который возвел его на вершину власти в кратчайшее время...

— Сай Валентайн...

Он остановился, услышав свое имя. Он смотрел на пустой коридор перед собой, наполненный глубокими тенями. Тени, которые не способен был разогнать даже свет магических светильников. Хотя они были развешаны через каждые три метра, их свет все равно не мог проникнуть в ниши, с вазами украшавшими их. Но Сай чутьем уловил темный силуэт в одной из них. Пальцы потянулись к стилету, спрятанному в рукаве.

— 'В ожидании холодного...' — он начал читать заклинание. Но...

— Я не враг тебе, — прозвучал приглушенный молодой голос. — Это просто предупреждение. Сегодня тебе не стоит ходить в библиотеку.

Глаза Сая сузились.

— Если тебе известно даже о таком, ты не простой прохожий. Кто ты? Как попал во дворец? — Сай поднял руку. Тень шевельнулась, но человек не вышел на свет.

— Мне известно довольно много о тебе, Сай Валентайн. И даже то, что завтра ты фактически перестанешь быть просто принцем.

— 'В ожидании холодного рассвета...' -Сай быстро прочел заклинание. Нишу осветил яркий серебристый свет. Но прежде, чем ему удалось рассмотреть человека, фигура метнулась к нему. И в следующий миг к его шее сзади был приставлен клинок.

— Повторяю, я не враг тебе, в отличие от тех, кто ждет тебя за пределами дворца. Возможно, завтра для тебя изменится многое. Но сегодня ты все еще просто сын опальной королевы. И твоя смерть этой ночью станет всего лишь еще одним происшествием, которое завтра ляжет на стол к начальнику городской стражи.

— О чем ты...

— Тебе прекрасно известно, что перед кончиной короля, появляющийся никому не известный претендент на престол, способен внести полный хаос в планы очень многих. Никому не известный, никем не учтенный, без союзников и друзей. Но с которым король говорил в последние часы своей жизни.

Сай вздрогнул.

— Ты следил... неужели ты один из них!? — Сай напрягся, готовя свое тело к схватке.

— Это вряд ли. Я уже определился со своим выбором. Было бы интересно взглянуть на страну, которой будет управлять такой человек как ты, Сай Валентайн.

— Кто ты такой? — спросил Сай, не оборачиваясь.

— Считай меня просто советником. Я не смогу помочь тебе сегодня. Ты должен выжить самостоятельно. И если переживешь эту ночь, завтра я назову тебя своим королем. Но не позволь им убить тебя. Возвращайся живым, Сай Валентайн. В эту ночь по-настоящему решается судьба Астала. Завтра будет объявлено о многих смертях, и я не хочу слышать твое имя.

— Я... я не собираюсь умирать так просто! — Сай вскинул голову.

— Хорошо, тогда увижу тебя завтра, — клинок убрали от его шеи. Послышался шорох одежд, но не было звука шагов. Резко обернувшись, Сай не увидел никого. Этот человек мог двигаться совершенно бесшумно. Кто же он такой? Но, по крайней мере, возможно, не враг. Проведя рукой по волосам, Сай склонил голову и рассмеялся. Его фиолетовые глаза уставились в темноту. Хорошо, значит, он должен доказать, что является достойным претендентом на престол. В эту ночь все, что он может — дожить до рассвета. Едва он ступит за пределы дворца, за его жизнь никто не поручится. Самое разумное было остаться здесь. Но в таком случае он не был достоин назваться королем. Страх перед другими претендентами, убийцами — если он позволит ему одержать над собой верх, то как сможет управлять государством?

'И все же, Кальвин, Эвенка, было бы неплохо, чтобы вы были рядом в эту ночь'. Сай спустился по лестнице, ведущей к главной площади перед дворцом. Быстро пройдя по аллеям парка, он проскользнул через маленькую калитку в его дальней части и вгляделся в три темных луча улиц, расходящихся перед ним. Глаз уловил металлический блеск на крыше справа, и свечение защитного купола в нише слева. Стиснув зубы, Сай шагнул на площадь. Луна ярко высвечивала путь. Юноша стал отличной мишенью. Но прятаться он не собирался, как и убивать. Будущий король не убьет ни одного из своих подданных.

— ... 'В ожидании холодного рассвета!' — выкрикнул чей-то голос.

И в этот миг путь Сая преградила ослепительная стена света. 'Началось', — подумал он и бросился бежать.

— Держите его! Не дайте ему уйти!! — крики донеслись уже сзади. Охота началась.

'Я выживу. Я не умру', — твердил Сай словно заклинание, продолжая бежать. Петляя, он бежал по ночным улицам Виеры. 'Я выживу. Я не имею права умереть так легко'...

Часть 4

Но сейчас все было иначе. Лантис Кларио ему не помощник, теперь, когда он, петляя, словно загнанный в угол зверь, бежал по городским улицам, преследуемый стражей. Не оставалось сомнений в том, кто послал всех этих людей. Но, в конце концов, он первым нарушил слово и оставил дворец. Нет, сейчас он просто убегал, и дело было не только в том, что он лгал себе, пытаясь догнать призрака по имени Кальвин Рейвен. Просто убегал. Убегал от всего,— от проблем, от боли, от неведения. И Сай прекрасно понимал, что не сможет вернуться, пока не найдет ответы на вопросы, прежде всего к себе. Правда была отвратительна, правда состояла в том, что он бросил все, и даже страну. Он убегал, испугавшись простого предупреждения, несмотря на ту силу, что приобрел, несмотря на союзников в лице Лантиса и Эвенки. Король Астала просто убегал из дворца, из столицы, из страны.

Сай вспомнил момент, когда очнулся после того, как сон окутал его. Хотя он дал себе обещание покинуть город до рассвета, сон продлился почти два дня. Два... дня, проклятье, именно столько, сколько говорилось в письме Эсфирь. Наркотик оказался слишком сильным. И то, что за все это время никто не пришел поинтересоваться здоровьем короля, даже Дана Торн, говорило о том, какие сети влияния Грейслейна Ауслейза опутывали дворец, а может и всю столицу. И все же, он должен покинуть дворец. Пусть уже поздно, но он обязан попытаться сделать это даже в одиночку.

Полностью избавившись от воздействия наркотика, король сумел подняться с кровати. В кромешной тьме Сай вглядывался в огни ночного города за окном. И, наверное, тогда-то он принял свое поражение. Сай был полностью побежден, раздавлен тем, что произошло. Если этот вес оказался слишком велик, как он мог управлять государством? Свет, исходящий от него? Чушь, сейчас он сам был сосредоточием тьмы более глубокой, чем эта ночь, расстилающаяся над семью холмами Виеры.

Но все же... все же, он все еще не сломлен. Протянув руку в открытое окно, Сай как бы пытался схватить этот город, обнять всю эту страну, сердца ее жителей, но более всего, он пытался дотянуться до Кальвина. Где-то там, впереди, его лучший друг без страха и сомнений двигался все ближе и ближе к своей судьбе. Судьбе, которую он взвалил на себя, потому, что Сай оказался слаб. Потому, что король этой страны оказался настолько слаб, что не способен принять единственно верное решение. А может, его и не было до того? И появилось только что? Сейчас то, что он задумал, и было тем единственно верным решением? Но проверить это можно лишь приняв его. Для этого Сай собирался отбросить все, что составляло его жизнь весь этот последний год.

Не брать ничего лишнего, лишь самое необходимое. О лошадях позаботится позднее, пока же они будут лишь мешать. Пешему покинуть столицу намного легче. Подойдя к зеркалу, Сай быстро поправил волосы, закрутив их в высокий хвост. Одежду он оставил ту, что была, когда он потерял сознание. На это просто нет времени. Ни один из цветов в одежде не являлся королевским, кроме ленточки в волосах — единственное напоминание о том, кем он был. И никакого оружия, кроме небольшого удлиненного кинжала за голенищем сапог. Напоследок Сай оглядел спальню, не зная, когда вновь вернется в нее. Он говорил всему этому 'прощай'. Прошептав: 'В поисках удачи', король, не задумываясь, оттолкнулся от подоконника, спрыгивая со второго этажа. С этого момента он стал беглецом, самым опасным беглецом во всей этой стране. И, разумеется, нечего думать, о том, что он мог покинуть столицу незамеченным.

Ночная охота на короля только началась. Крики городской стражи слышались все ближе.

— Вон он! Сюда! Убегает, убегает!...

— 'В ожидании искр огня...'

Сай упал на мостовую, не дожидаясь, пока кто-то позади закончит читать заклинание. Упав, он покатился к ближайшему темному проулку. Жар от заклинания опалил волосы, а удар о землю вышиб из легких весь воздух. Проулок заволокло густым туманом, вероятно, это было действие еще одного заклинания. И теперь оно сработало против преследователей, дав ему небольшую передышку. Однако, почти сразу же в тумане раздались голоса.

— Где он? Я ничего не вижу!

— Это его перчатка...

— Проклятье, у нас приказ, не дайте ему покинуть город, брать живым! Не смейте повредить ему!

'Брать живым'. Должно быть это приказ, который отдал им Грейслейн Ауслейз.

И в этот момент Сай услышал:

— Ваше Величество, руку!

Сквозь туман Сай увидел бледное лицо, обрамленное черными волосами, спускающимися на грудь с левой стороны. Человек протянул ему руку.

— Мизар Фон Грассе! Почему ты здесь?! — он не смог удержаться от пораженного возгласа.

— Потом, скорее, времени нет!

Сай протянул руку в ответ, и Мизар, схватив ее, вытянул короля в окно второго этажа одного из домов.

— Структура, рассеять! — Сай узнал заклинание, которым обычно пользовался его советник. И тотчас же крики преследователей стихли. Они просто исчезли, бесшумно и незаметно. Сила, пугающая, совершенно не похожая на магию. Оказавшись в комнате, Сай взглянул на опустившегося на одного колено Мизара.

— Здесь вы в безопасности. Но это ненадолго. Я буду охранять вас с этой минуты.

Кивнув, Сай оглядел комнату, в которой они находились. Больше всего это было похоже на гостиницу.

— Где мы? — спросил он.

— Это не важно, Ваше Величество. Сейчас я провожу вас в более безопасное место, а позже мы выберемся из города.

Часть 5

'Увидимся, не забывай, мы всегда буем следить за тобой. Я, и Йон, и остальные...'

Кальвин распрощался с Твиккл полдня назад. Это странное происшествие и странное спасение никак не выходило из его головы. Твиккл сказала, что они увидели его приход во сне. Было ли это правдой или они просто оказались поблизости? Но ни Йон, ни Твиккл не спросили, куда он направлялся, хотя это и было очевидно. На его вопрос, знают ли они, что он задумал, Твиккл лишь хитро улыбнулась и тряхнула своими волосами.

'Йон сказал, что это нам поможет, не знаю как, но он так сказал, Я верю в тебя, как и остальные, поэтому и помогаю. Но также знаю, что не могу дольше сопровождать тебя', — такими были ее последние слова. Кальвин спустился в долину и теперь шел практически вслепую, гадая, за которым из следующих холмов столкнется лоб ко лбу с армией Приоры.

Вечер еще не наступил, но солнце уже золотило верхушки холмов, то и дело скрываясь за ними. Также Кальвин гадал, что предпримут капитан и Клайм Кольбейн, когда узнают о его демарше? Осталось лишь надеяться, что они не бросятся обо всем докладывать Саю. Чего доброго, у этого глупого добросердечного короля хватит решимости отправиться за ним в погоню. Но... сейчас уже поздно, слишком поздно. 'Я даже оказал сопротивление капитану, чтобы добраться так далеко', — подумал он. Но... пока не было никаких признаков того, что где-то поблизости располагалась огромная армия, по слухам один страшнее другого, уничтожавшая до половины населения каждой страны, через которую проходила. Довольно обширная долина, окруженная холмами. На ней тут и там были разбросаны причудливые остатки того, что некогда было скалами, выветренными холодным ветрами. Они были сложены из отдельных слоеных плит всех оттенков, от светло-розового до темно-бордового. Невольно Кальвин залюбовался красотой пейзажа и ослабил внимание...

— Надо же, какие гости в нашем краю... — знакомый звонкий женский голос донесся с вершины одного из этих природных сооружений. Он сам как раз проходил между двумя из них. Глаз Кальвина успел уловить быстрое движение, и в следующий миг мир окрасился темно-красным, а шею его точно перерезали острым ножом...

— Потише, Сати, так ты удушишь его. А я бы хотел доставить его в целости. Ну кто бы мог подумать... — второй голос также был знаком Кальвину. Кайо — один из парочки инквизиторов, с которыми он встречался уже в третий раз. Кальвин потянулся, было, к шее, но тут же отдернул пальцы, когда едва не потерял их. Нечто вроде тонкой острейшей нити охватывало ее.

— Не стоит дергаться, на этот раз мы будем осторожнее. Тебе ведь нельзя позволять показывать свои коготки. Верно, Кальвин, еретик номер один? — он едва успел заметить спрыгнувший с вершины холма силуэт в просторном коричневом плаще. И в тот же миг на его шею сзади опустился сильный удар. Значит, Кайо был все же позади. Конечно, эти двое они ведь тоже из Приоры...

— Вот так, лучше пока поспи. Нам не нужны лишние проблемы. Как удачно, что мы уже недалеко от штаба, — голос Кайо и фигура Сати медленно растворились перед галазми Кальвина. Но он и не думал сопротивляться. В конце — концов так он... по всей вероятности скоро попадает туда, куда стремился.

Часть 6

Мягкий свет, приглушенные звуки и шепот...

— Он приходит в себя...

— Тогда я иду за ним... — такие слова пришли из небытия.

'Ним?' Кто бы это ни был, в голосе, принадлежащем Кайо, была смесь почтительности и презрения. Как такое могло быть? Однако гораздо больше его заботило, что он лежал лицом вниз лицом, а его руки и ноги были стянуты вместе за спиной, так, что едва ощущались. Хорошо, что хотя бы шею Сати освободила. Судя по всему, Кайо ушел, а девушка осталась с ним, сбоку от входа. Так, как голова Кальвина была повернута в другую сторону, все, что он мог видеть, были обшарпанные деревянные стены. Возле одной стоял одинокий стул, и больше ничего. Но это был именно дом, а не палатка.

То, что его сумели пленить с такой легкостью, и то, что теперь он находился в этом месте, скорее всего, было больше положительно, чем отрицательно. Скорее всего, без сознания он провалялся не больше часа, так как иначе его руки и ноги уже не ощущались бы вовсе. Снаружи доносились неясный гул голосов и конское ржание. Это были звуки множества людей, но в этом шуме не слышалось привычной людской суеты. Это не был ни город, ни деревня. Так, что, скорее всего, ему повезло, и он оказался там, куда стремился. Но эти двое — судя по всему, они явно не были осведомлены о его прибытии заранее. Он сделал этот вывод из того, как они разговаривали с ним. Но неужели тот, кто написал то письмо, действительно находился в этом лагере?

Мысли Кальвина были прерваны дуновением воздуха. Он услышал, как в помещение вошли двое.

— Ах... — раздался голос, до того ему не знакомый. — Что вы с ним сделали? Разве можно так обращаться с моим гостем?

— Простите нас, но...

— Не желаю этого слышать, немедленно освободите его.

— Слушаюсь, — ответила Сати и тот час же руки и ноги Кальвина заполнила невыносимая болью, когда кровь внезапно прилила к ним. Кальвин все же рискнул опереться на ладони и, поднявшись на колени, повернул голову. Кайо был первым из вошедших. Он стоял по левую руку от Сати, сбоку от Кальвина. А прямо перед ним... мужчина. Чуть старше Сая. Сай? Почему на ум пришло такое сравнение. Но было в них что-то общее. Хотя лица гостя Кальвин не видел. Радужная маска в форме бабочки скрывала всю верхнюю половину его лица. Открытыми оставались карминно-красные губы, огненные золотистые волосы, пушистые и мягкие, рассыпавшиеся по плечам. Несмотря на погоду, одет человек был в шелковые одежды, скрывавшие его фигуру до самых ступней. Кимоно — вспомнил Кальвин их название. Широкое, без пояса, черное шелковое кимоно, расшитое цветами и бабочками, столь яркими, что они выглядели живыми. Этот человек... весь его облик был настолько неуместным в этой жалкой комнате, что Кальвин вначале не поверил собственным глазам. Но одновременно, едва он встретился взглядом с глазами, глядящими на него сквозь прорези в маске, у него не осталось ни малейших сомнений в том, кто перед ним.

— А, это ты, я уже понял, что это ты, — кивнул Кальвин, он не поднялся, так как был пока не уверен в своей способности стоять на ногах. — Неужели стоило таких трудов, чтобы я пришел сюда. Ты мог бы просто попросить, кто бы ты ни был...— Кальвин потер запястье.

— Ах...— человек в кимоно поднес к губам расшитый платок, словно хотел заслониться от какого-то запаха.

Но прежде чем он успел что-то добавить, Кайо нанес Кальвину сильнейший удар концом своего жезла.

— Как ты смеешь так говорить с правителем Приоры?! Перед тобой Эсфирь...

Мир выпал в темноту на долгих несколько секунд. Должно быть, удар каким-то образом затронул нервные клетки Кальвина. Задыхаясь, он пытался восстановить чувствительность своего тела.

— Ну зачем ты так... — голос человека в кимоно был на удивление мягким и нежным. Почти вкрадчивым, чуть заглушенным платком. — Мы же просто разговаривали.

При этих словах на глазах Кальвина произошло нечто странное. От тела человека отделилось что-то призрачное и радужное, напоминающее гигантскую бабочку. Подлетев к Кайо, оно легко коснулось его правого плеча своим крыльями. И в следующий момент под дикий крик Кайо, его рука вместе с жезлом рассыпалась черной пыльцой, похожей на пепел. Как будто истлела.

— Ваше... Величество...— прохрипел Кайо, едва не плача, Сати встала на колени, загородив брата своим телом от человека в кимоно. Раскинув руки, она смотрела на него не мигающим взглядом.

— Прошу не наказывайте его, — попросила она. Но Эсфирь не обратил на них никакого внимания, словно потерял всякий интерес. Рука его сделала почти незаметный жест, после этого Сати, взвалив себе на плечо раненного Кайо, потерявшего сознание, окинула комнату.

— Отвратительно... да, хотел спросить, тебе нравятся цветы? — неожиданно спросил человек. Расширившимися глазами Кальвин смотрел на горсть пепла перед собой.

Эсфирь двинулся вперед, подходя все ближе и ближе, и Кальвин понял... он был... он действительно был отвратителен, несмотря на всю свою красоту. Тошнота подкатила к горлу, но Кальвин не мог даже открыть рот, не мог двинуться. Он был загипнотизирован, заворожен. Этот сладковатый запах, разлившийся этого человека. Что это — цветы? Но он не походил на аромат обычных цветов. Скорее это было то, что остается после него, как запах пыльцы на крыльях бабочки... Но этот аромат — он сводил с ума, и Кальвин знал его. Рука Эсфирь скользнула в рукав кимоно и извлекла из него гребень, в котором был закреплен цветок. Этот цветок? — глаза Кальвина расширились, когда он узнал его.

— Да, даже если твой разум не помнит, твое тело все еще помнит этот аромат. Ты — отвратительный монстр, прекрасный Демон, обитающий в Цветах. Ты, кто посмел бросить вызов самому Аттрактору. Ты — ужасное создание, оружие припасенное демонами, обитающими в Хаосе под корнями Древа. Но знаешь... твои чары на меня не действуют... — с этими слова рука Эсфирь с силой вонзила гребень с цветком в его волосы. — А теперь, пора возвращаться. Я не отпущу тебя ни за что, пока ты не откроешь мне все свои секреты, пока не узнаю, что находится внутри тебя. Это оружие станет принадлежать Аттрактору. А тебе, мой отвратительный монстр, пора показать нам путь назад. Возвращаемся в Приору, да? Не волнуйся, твоя жертва не будет напрасной. Ведь ты так предан моему глупому брату, так странно, и так трогательно.

Цветы... — все померкло перед глазами, и Кальвин потерял сознание на огромном, безбрежном, бесконечном поле, усеянном цветами. Этот аромат — он был полностью бессилен против него. Такая слабость растекалась всему телу. Ах да, это место... все правильно, ведь так и должно было быть. Ведь все это место от края и до края было создано лишь с одной целью.

Часть 7

— Черные тени, изумрудные тени, фиолетовый мрак... — его пальцы скользили по щеке спящей девушки. Такая слабая, такая прекрасная, несмотря на то, что находилось внутри. И это было нужно его господину. Его господину... Странно, он никогда не думал о том, что он станет служить кому-то, кроме себя. Пальцы его скользнули в карман. Достав из него маленькую табакерку, он открыл ее, поднеся к носу спящей. Невидимый для человеческого глаза, из нее начал подниматься слабый синеватый дымок. Синий — цвет власти, цвет подчинении, цвет одурманивания.

Порыв неожиданно холодного ветра пронесся по комнате, развеяв дым. И он ощутил, как к его шее сзади было приставлено острие копья.

— Не стоит этого делать. Ведь это моя дорогая сестра, которую я должен защищать, — донесся голос, похожий на шепот ветра.

— Призрак... — резко развернувшись, он выбросил вперед руку, пронзив мечом фигуру позади себя. Однако... несмотря на то, что меч пронзил его тело, ни капли крови не выступило из раны...

— Проклятый монстр, — улыбнулся он зловещей улыбкой, выдергивая меч.

— Ты так отзываешься о своем собственном виде. Ты, тот, кто украл силу Слепого Бога Талиона? — спросил человек перед ним.

— Лантис Кларио...

— Грейслейн Ауслейз, — кивнул в ответ хозяин поместья Кларио. Его взгляд метнулся к сестре и обратно.

— Не волнуйся, я с ней ничего не сделал, пока, по крайней мере. Хотя... с ее телом можно сделать и кое-что другое, кроме того, чтобы извлечь из нее осколок по имени Лавкрит. Он настолько жалок, что даже не может показаться нам? — спросил Грейслейн.

— Я думал, у всех в семье Фон Грассе несколько иные предпочтения относительно развлечений.

— Верно, твоя сестра... она красива, настоящий ангел, но она меня не интересует, — хмыкнул Грейслейн, убирая меч в ножны за своей спиной. Он опустился на стул рядом со спящей Гвен. — Но думаю, теперь ты не в том положении, чтобы торговаться. Если я захочу, я заберу себе то, что считаю нужным.

— Прямо как твой брат, у тебя совершенно нет манер.

— Мой младший брат такой милый и такой непослушный, — глаза Греслейна потемнели, когда он взглянул на Лантиса, подошедшего ближе. Руки его были вложены в широкие рукава одежды, напоминающей кимоно, которое так любил его господин. — К тому же, — продолжил Грейслейн, — его трогательная преданность королю Астала так прекрасна. Знаешь, раньше он никогда не испытывал таких чувств ни кому другому, даже ко мне. Кстати... — он сделал паузу, — король покинул дворец и этот город. Я пришел узнать, что тебе известно об этом, хранитель королевских секретов.

— Я догадывался, что так и будет, но не мог оставить это место.

Глаза Грейслейна сузились. В неверии он взглянул на Лантиса.

— Ты шутишь?! Хранитель королевских секретов, тот, кто обязан стоять на страже короля, променял его жизнь на спасение своей сестры!? Ты так любишь ее, действительно... — рассмеялся Ауслейз. — Ты любишь ее, раз поступил так необдуманно. Но я предполагал, что так и будет. В конце — концов, ты — аватар Сона. Насколько мне известно, этот Бог всегда продумывает все на несколько ходов вперед. Знаток философии, наверное, ты даже умеешь заглядывать в будущее. Но разве ты не считаешь, что поступил необдуманно, позволив королю отправиться на Север? Разве такие необдуманные действия Валентайна, поставившие в опасность все королевство, не делают его существование как короля бессмысленным для тебя? Верно, — улыбнулся Грейслейн, увидев изменение в выражении лица Лантиса, — я узнал эти сведения через связь с Талионом. Хотя мне пока не удается его контролировать полностью, но это дело будет решено в самом скором времени. Ведь ты мне поможешь, добровольно или нет, но у тебя нет иного выбора. А теперь... выбирай, кого из вас мне наказать за такой поступок короля Астала? Ты или твоя сестра, без разницы, я заберу эту силу и объединю ее с силой Талиона.

— Думаешь, сможешь? К тому же, для чего тебе она на самом деле? — Лантис испытывающе взглянул на незваного гостя.

— Это тебя не касается, — пожал плечами Грейслейн. — Пока наши цели с господином совпадают. Он рассказал мне, как это сделать. Это довольно сложно и болезненно, но возможно. Поэтому, почему бы мне не начать с тебя? Ты ведь не будешь сопротивляться, ведь тогда я заберу жизнь твоей дорогой сестры. Ты всего лишь призрак, полностью позволивший поглотить свое тело Слепому Богу, а потому даже простого экзорцизма Инквизиции станет достаточно, чтобы это твое тело престало существовать. Несмотря на всю твою силу, несмотря на твои знания, ты не сможешь даже пальцем тронуть меня. О, ты настолько потерял гордость? — сложенными пальцами Грейслейн приподнял подбородок Лантиса, опустившегося перед ним на колени.

— Гордость здесь не при чем, — возразил глава семьи Кларио. — Просто сейчас для меня действительно бессмысленно сражаться с тобой. Ведь даже если король оказался вне пределов страны, там, где я не смогу защитить его, по крайне мере, он также недосягаем для тебя. Ты спрашиваешь, как я смог потерять его? Нет, — Лантис покачала головой, — я отпустил его. Если бы я стал сдерживать Его Величество от того, чтобы отправиться вслед за своим другом, это не был бы для него 'единственный путь, который должен быть выбран'.

— Значит, считаешь, что король сделал это не по глупости?

— Ни в коем случае, — Лантис качнул головой. — Его Величество на такое не способен.

— Глупости, — Грейслейн резко оттолкнул голову Лантиса в сторону, лицо его исказилось. — Если бы ты мог, ты ни за что не отпустил короля одного.

— Его Величество отправился не один.

— Не один?

— С ним отправился лучший защитник, который только может быть. Твой младший брат.

— Мизар?! Ну, в самом деле, — Грейслейн гулко рассмеялся, — как же я мог забыть об этой фарфоровой кукле. Но... Мизар, — Грейслейн словно говорил сам с собой, — ты сделал кое-что не необходимое.

— Даже если ты сейчас отправишься за ними в погоню, уже слишком поздно. К тому же, ты не сможешь остановить их. Единственно верный путь — это единственно возможный путь для короля Астала.

— Дьявольский философ, — Грейслейн поднял руку, будто собираясь ударить Лантиса, но, передумав, опустил.— Это бессмысленно, пока мне незачем забирать его у тебя. Пока у тебя есть эти знания, ты будешь передавать их мне. Я вытяну их из тебя, капля за каплей, все, что мне будет нужно. Как управлять 'осколком', высшие заклинания, другие аватары — я хочу знать все. И ты не сможешь отказаться, иначе твоя дорогая сестра — я могу и передумать насчет нее, — ладонь Ауслейза легла на грудь спящей Гвен.

— Ты действительно настолько предан своему господину, или это удовлетворение собственных скрытых потребностей во власти? — спросил Лантис, на что Грейслейн улыбнулся.

— Верно, оба ответа верны, совсем не похоже на тебя, который променял своего короля на сестру, как печально, глава Дома Кларио. Думаю, за твою голову в Сон все еще объявлена награда. А что касается короля, то я, пожалуй, все же попытаюсь. Не люблю отпускать так просто то, что мне еще может пригодиться. К тому же, если король Астала сейчас начнет причинять неудобства моему господину, ему это не понравится. Я не знаю точно, о чем думает мой господин, но сейчас Сай Валентайн не является его главной целью, это точно. А значит, пока я не могу позволить ему вмешаться в планы того, кому я служу... — закончил Грейслейн.

Часть 8

Сидя в своей комнате, Велька обхватила плечи руками. Ей отчаянно хотелось спрятать голову под подушку, не видеть и не слышать ничего. Но, даже запершись на все замки, ей не казалось больше, что библиотека такое безопасное место. С каждым проведенным в ней часом ужас все больше сковывал ее. Лучше бы она пошла с Тенио, чем сидеть здесь и ждать неизвестно чего. Ее комната, как и комната дедушки, располагалась на втором этаже. А мысль, что за окном стояла глухая полночь, а внизу было множество пустых и темных углов, пугала ее больше всего. Велька была отвратительна сама себе, но не могла справиться со страхом, который все больше и больше завоевывал ее сердце. Тенио ушел день назад, ровно в такую же полночь, а дедушка и того раньше. Но до сих пор ни один из них так и не вернулся. У нее не исчезало чувство, что если она также отправится во дворец, то с ней произойдет то же самое.

Расширившимися глазами она наблюдала за тенями за окном, вздрагивая от каждого шороха. Рядом с ней на кровати лежала здоровенная чугунная кочерга, ну и на самый крайний случай у нее было припасено заклинание 'В поисках мудрости', которое она постоянно твердила про себя, но оно ничуть ей не помогало. Мысли не становились более ясными, и в голове не появлялось гениальных идей. Все, о чем она думала — что она может быть следующей.

Что-то происходило в этом городе. Даже предыдущий день в столице был необычно тихим. Что-то случилось в самом сердце этой страны. Что-то с королем Валентайном? Если бы с ним что-то случилось, с ним, или Кальвином, или Гвен, или дедушкой, или... даже Тенио — она бы не пережила этого.

Внезапно она уловила легкий шорох за окном. Хотя окна были плотно закрыты, шорох был отчетливый. Что-то царапалось о стену. Но это второй этаж, и деревьев рядом не было, чтобы их ветки могли произвести такой звук. А значит... Пальцы девушки нащупали кочергу и сжали ее. Медленно, медленно она сползла с кровати и, стараясь двигаться так, чтобы на нее не попал свет из окна, пошла к нему. Шорох повторился вновь. Едва не лишившись чувств, она прислонилась к стене справа от окна, стараясь даже не дышать, когда чей-то палец трижды постучал по стеклу с той стороны. Зажав себе рот, чтобы не закричать, Велька подняла кочергу в вертикальное положение, и...

'Не открывай', — пронеслась предательская мысль. Но в этот миг...

— Велька, это я, Тенио, открой окно...

— Те...тенио? — собственный шепот показался девушке похожим на всхлип...

'Не открывай, это не Тенио, это не может быть он, он ушел, он бросил меня, запер в этом склепе и это наверняка те же люди, что стоят за похищением ее дедушки и Кальвина, и сестрицы Гвен и...'

-Велька, ты там? Открой окно, я не могу вечно стоять на карнизе. Что если стража увидит меня, тогда все пропало...

Тенио? Если это действительно был он, тогда... Перехватив кочергу другой рукой, Велька осторожно потянула крючок на оконной раме. Быстро отскочив, она занесла импровизированное оружие над своей головой. Тотчас же створки распахнулись, с улицы дохнуло ночным, влажным, морским воздухом. И быстрая маленькая тень спрыгнула в комнату. Кочерга была занесена над головой гостя и начала уже опускаться. Однако... свет луны падающей сзади, озарил лицо пришельца... И 'оружие' выпало из рук Вельки...

— Тени... о, — всхлипнула она, увидев, что это действительно был он. Немного растрепанный, весь в пыли. Но, кроме того, что его одежда была порвана в нескольких местах, да еще порезов на щеке и руках, он был живой, и он был здесь. Он пришел за ней... — Тенио!! — с отчаянным криком девушка бросилась на шею мальчишки, немало удивленного этой нежданной встречей.

— Эй, ты чего?! Эй да отпусти же меня. Задушишь! — наконец, ему удалось отцепить от себя руки девушки. Бросив взгляд на кочергу, он сказал: — Да, я здесь, а ты кого ждала? И это еще для чего?

— Я думала... я думала, что ты уже больше не придешь, ведь дедушка... дедушка, он... — Велька схватила Тенио за грудки и хорошенько встряхнула. — Скажи, ты узнал что-нибудь? Где мой дедушка?

— Дело дрянь, — покачал головой мальчишка. Пройдя в комнату, он свалился на кровать, раскинув руки, — твоего дедушку отправили в камеру предварительного задержания. Его обвиняют в пособничестве государственным преступникам Кальвину Рейвену и Крису Энн. Кто такой второй, я не знаю, но дело серьезное.

— Не может быть. Не может быть... дедушка, за что?! — зажав рот, Велька старалась не разрыдаться вновь. — А Кальвин, или сестрица Гвен, тебе что-нибудь известно о них?

— Братец Кальвин покинул страну, поэтому его обвинили в измене государству. А что касается сестрицы Гвен, наверняка мне не удалось узнать, но думаю, она еще здесь. Кажется, я нашел след, и он ведет в дом Кларио. Но тут еще такое дельце... — Тенио вздохнул, только тут Велька заметила, насколько он выглядит усталым.

— Что еще? Что еще могло случиться худшего? — настороженно спросила она.

— Король, кажется, с ним тоже неладно. Я так и не смог встретиться с ним.

— Ты был во дворце?! — вскинулась Велька?

— Да, но там что-то совсем нечисто. Какие-то подозрительные перемещения в министерствах, и этот человек в черном — настоящий монстр. Он почти сумел поймать меня. Он использует какие-то странные яды или наркотики, от которых голова делается пустой. Кажется, он понял, что я Дитя Хаоса. Мне едва удалось уйти. Думаю, он не узнал моего лица и имени, но этот человек, по имени Грейслейн Ауслейз, теперь заправляет всем во дворце.

— Не... может быть, — Велька так и опустилась на пол возле кровати. Бинты, которыми она собиралась перевязать порезы Тенио, выпали из ее пальцев. — Что же это такое, что же происходит в столице? Что нам теперь делать?!

— Да, — Тенио резко поднялся, потирая порезы. Лицо его было на редкость серьезным. — Мне надо подумать. Сперва, нужно узнать, что они сделали с королем Валентайном.

— А дедушка?

— Не волнуйся, — Тенио на правах старшего потрепал по голове всхлипывающую девушку, — я позабочусь о твоем дедушке, иначе какой я буду мужчина, если не смогу этого сделать?

— Ты, правда можешь помочь мне? — казалось, Велька сама не верила в это.

— Ты думала, я брошу тебя? Ты — подруга Кальвина, думаю, он бы не хотел, чтобы ты страдала. К тому же... а ну вытри слезы, терпеть не могу когда девчонки плачут, — неожиданно рявкнул на нее Тенио.

— Ой, — вот и все, что сказала Велька... — А я могу помочь тебе?

— Да, думаю одному мне не справиться. Ты станешь моей незаменимой помощницей, — Тенио потянулся, точно собираясь уходить. Но Велька вцепилась в его рукав. Он раздраженно вырвал руку. — Ну что еще? Ты совсем как ребенок.

— Ты сам еще ребенок!— гнев девушки вытеснил отчаяние. — Но ты... куда ты собрался?

— Сказал же, не брошу я тебя. Хотел найти чего-нибудь поесть. Есть у нас что-нибудь съестное?

— Дда... я сейчас, — простота, с которой этот мальчишка относился ко всему, потрясла воображение Вельки. Но в равной мере, она была восхищена им.

Часть 9

— Братик, братик, я принесла тебе вкусного чая, чтобы ты согрелся... — старательно неся в руках поднос с дымящимся чайником, чашкой и тарелкой печенья на нем, Алия заглянула внутрь пещеры. Страшная странная комната, как она ее звала. Но брат называл ее лабораторией. Эта комната сильно пугала Алию. В последнее время оттуда всегда дул ледяной ветер, и брат наотрез отказывался ее пускать дальше порога. Обычно он забирал все, что она приносила ему, а сам редко выходил из лаборатории в последние дни. Алии было очень одиноко в это время. К тому же, пустота этого огромного красивого особняка заставляла ее пугаться темных углов и тишины.

Эта тишина принуждала ее вспоминать о том, о чем она не хотела. На самом деле она не хотела вспоминать. Но любые ее воспоминания начинались и заканчивались в этом доме, и все были связаны с ее братом. Братик такой добрый и такой теплый, взгляд его успокаивал ее, его рука, держащая ее руку — казалось, это все, что было нужно.

Она не помнила совершенно ничего до этого, как будто и не жила вовсе. Но она помнила имя ее брата, и этого было достаточно. До этого дня... Все чаще в последнее время некие неясные сны будили ее, и просыпаясь она кричала в тишине ночи, кричала одна в пустом доме. Иногда к ним в гости приходили друзья Криса,— Ивон и Анджи. Они обращались с ней так, будто она была и их другом, но Алия ничем не могла ответить им. Для нее они были всего лишь двумя людьми, связанными с ее братом, но не с ней. Они были инквизиторами в прошлом, принадлежа к организации, у которой было власти больше, чем у самого короля. Эти вещи Алия узнала в последнее время. Ей все приходилось изучать сначала. Как одеваться, как читать, но все это она делала куда как лучше, когда рядом с ней находился брат. Тогда она скорее вспоминала, даже если она сама не помнила ничего, ее руки помнили движения.

— Братик, ты здесь? — Алия позвала громче, придерживая полу кафтана, отороченного чернобуркой по краям. Сильный порыв ветра ожег кожу на лице, взъерошив ее короткие рыжие волосы. Этот ветер и этот темный провал, ведущий куда-то туда. Где-то там был ее брат, но этот темный проем пугал ее куда сильнее, чем весь остальной дом. Там находилось нечто плохое, нечто, отчего ей становилось не по себе. Все последние два дня оттуда слышались какие-то странные звуки, и переливчатый свет играл на покрытых изморозью стенах. Но что более странно, обоняние Алии уловило едва ощутимый аромат.

Цветы? Хотя Алия не помнила, как они выглядят, но знала, что это именно запах цветов, луговых цветов. И в тот момент, когда она вдохнула его полной грудью, внутри нее послышался шепот, шепот который говорил ей, как прекрасен этот аромат, и как давно это было. Этот шепот был ей знаком. Этот голос внутри ее головы помогал ей, когда брата рядом не было. Этот шепот заставлял ее брать в руки стило и бумагу и писать. Долгие, долгие часы между посещениями братика, тогда пролетали незаметно. Когда же девушка отнимала уставшую руку от бумаги, она обнаруживала, что уже написала целый свиток. Но когда Алия пыталась прочесть то, что было написано, обычно ей это не удавалось. Строки, выведенные ее рукой, были выполнены на незнакомом ей языке. Хотя иногда она узнавала некоторые слова или даты. Какая-то историческая хроника? Когда она показала эти свитки Крису, отчего-то его лицо становилось таким жалким, что она всякий раз кидалась ему на шею, чтобы обнять.

'Не плачь, ну не плачь. Если они так расстраивают тебя, я просто порву их...'

Но он отнимал ее и говорил:

'Не нужно, дело не в них, а в тебе...'

'Во мне? Я чем-то расстроила Криса?'

'Нет, все хорошо... Все хорошо', — так он успокаивал и гладил ее по голове, словно ребенка. Но для него она и была ребенком, ничего не смыслящим ребенком без прошлого, которого следует опекать.

Но она ведь знала, догадывалась, что его исследования были ради нее, брат старался ради нее. Алия слышала разговоры между ним и теми людьми в городе. Хотя в тот момент и не поняла ни слова, но сейчас она знала, чем пожертвовал Крис ради нее. Как бы она хотела помочь ему хоть чем-то.

— Ну что же делать... — Алия стояла на пороге, разделяющем пустой и теплый мир их дома и ледяной темноты с той стороны. Еда остынет. Обычно Крис всегда приходил и забирал еду, когда она звала его. Может быть, его там нет? Нет, не может быть, он бы ни за что не оставил ее одну в доме не предупредив. Брат никогда бы не оставил ее наедине с этой открытой, зияющей дверью во тьму и холод.

Поежившись, Алия набрала побольше воздуха и, перехватив поднос поудобнее, отважно вступила внутрь. 'Мне нужен свет...ой', — вспомнила она, но уже было поздно. 'Как темно, я ничего не вижу...'

'Знаешь, так ты можешь испортить себе глаза...'

Алия вздохнула, и чуть не потеряла поднос, чудом удержав равновесие. Этот голос прозвучал внутри ее головы. Это был мужской голос и, казалось, он принадлежал довольно пожилому или очень усталому человеку...

— Кккто ты? — пискнула Алия.

'Девочка, своими необдуманными поступками ты отвлекаешь меня от размышлений. Мы должны еще много написать сегодня, возвращайся'.

— Ты... тот, кто внутри меня? — рискнула спросить Алия.

'Да, я внутри тебя, и я не намерен потакать твоим глупостям. История не терпит глупостей, потому как последствия даже самого малого шага бывают зачастую крайне тяжелыми. Ты уверена, что тебе можно входить внутрь?'

— Я... но я просто хочу отнести еду своему брату. Я только отнесу и сразу вернусь, — поспешно пообещала Алия. Но тут...

'Что-то...'

— Что? — переспросила Алия, не расслышав.

'Что-то смутно знакомое впереди. Что-то, чего я не видел много-много лет. Девочка... ты споткнулась уже второй раз. Ты совсем не думаешь о том, чтобы осветить путь. Тогда...' -в ее голове послышался какой-то незнакомый шепот. И в следующий миг ее левая свободная рука против воли поднялась, и над кончиком ее указательного пальца заплясало голубоватое сияние. 'Так-то лучше', — удовлетворенно произнес голос. 'Мне и так приходится использовать твои руки и зрение. Я не хочу, чтобы ты из-за меня еще и сломала себе шею'.

— Как тебя зовут?

'Имя?' — удивленно переспросил голос. 'История зачастую анонимна. Ты уверена, что хочешь знать это? Ведь я тот, кого насильно запихнули в твое сознание, я могу и убить тебя ненароком'.

— Я хочу... — девушка собралась с силами, — я давно хотела узнать. Неведение хуже всего, ведь я не помню ничего из того, что было до того как я встретила брата Криса во дворце.

'А вот это совсем плохо, хотя я догадываюсь, что твоя амнезия могла быть вызвана моим появлением. Но думаю дело здесь куда как сложнее. Это могло быть следствием твоей смерти'.

— Смерти?! — почти закричала девушка. Но ее же собственная рука зажала ей рот, так что она обожглась пламенем над своим пальцем.

'Прости', — кажется, это они произнесли одновременно.

— Прости, — повторила она. — Я думала об этом. Брат все время скрывал от меня что-то, и Ивон с Анджи тоже. Но это... это так пугающе.

'Девочка, в истории куда больше пугающего, чем тебе кажется. Вся история этого мира наполнена ужасом, и половина из этой правды не должна никогда выплыть на свет. Если об этом узнает мир, люди сойдут с ума. Но к сожалению, как бы я не хотел, я не могу забыть об этом. Я вынужден помнить все произошедшее с самого начала. А теперь и тебе придется узнать обо всем этом. Прости, но я не могу освободить тебя'.

— Почему?

'Потому, что на это есть веские причины. Первая — если я покину твое тело, очень вероятно ты снова умрешь. А вторая... вторая заключается в том, что я и сам не знаю, как это сделать. Я всего лишь Креонт — осколок мозаики под называнием 'Бифуркатор'. Я понятия не имею, что задумал наше сердце — Зоар, да мне и нет до этого дела. Все равно, мне придется лишь записывать все происходящее. Я — всегда был наблюдателем, в отличие от остальных, мне не интересны попытки изменить мир. Он и так будет меняться, хочу я этого или нет. И вот в момент, когда меня выдернули из моего сна, некая сила попросту запечатала меня в твоем теле'.

— Кто это сделал? — Алия вжалась ледяную стену, но та показалась ей обжигающей. Мысли ее путались.

'Я не знаю, но сила его намного превосходит мою. Я не мог сопротивляться. Могу лишь догадываться, что она созвучна или того же порядка, что и сила 'Бифуркатора'.

— Бифуркатор,...— я не понимаю...

'Я не мастер объяснять. Наверное, тебе было бы лучше, чтобы на моем месте находился Сон, Слепой Бог...'

— Замолчи, пожалуйста, замолчи. Я не... я боюсь не за себя, — девушка дрожала, но голос ее был тверд, как и взгляд ее зеленых глаз. — Я боюсь не за себя, меня волнует, что будет с братом Крисом, если я оставлю его. Кто бы ты ни был, я просто хочу быть полезной Крису. Поэтому, помоги мне, прошу. Помоги мне быть полезной брату. Если... если ты поможешь мне, я отдам тебе это тело.

Глубокий вздох раздался в ее голове.

'Жертвы и история идут рука об руку, но, как правило, польза от них не долговечна. Ты уверена, что не пожалеешь о своих словах?'

— Не пожалею, а потому я и дальше буду помогать тебе. Используй мои руки, мои глаза, мое тело. Мне не важно, что будет со мной, пока я могу быть полезной моему брату. А потому, я пойду вперед, — девушка решительно оттолкнулась от стены. — Ой! Еда уже почти остыла, — воскликнула она. 'Кто бы ты ни был, пока ты не будешь мешать мне, я не против, если ты находишься в моем теле, — с этой утверждающей мыслью Алия пошла вперед, туда, где медленно разгорался переливчатый свет.

Наконец наступил такой момент, когда свет на ее пальце больше оказался не нужен, и он погас сам собой.

— Братик, — повала она, присушиваясь. В ответ ей в лицо дохнул сильный, свежий ветер. Он все нарастал, а потом что-то мягко коснулось ее щеки. Проведя по ней пальцами, она увидела в своей руке разноцветные лепестки.

— Цветы? — поднеся ладонь к носу, она уловила аромат.

'Этот запах, я помню его...' — Креонт внутри нее никуда не ушел, и Алия была уверена, что тот смотрел сейчас на мир ее галазми. Все ярче становился переливчатый свет. Он шел волнами. Похоже на быстрые тени от облаков, пробегающих по полям в яркий солнечный полдень.

Наконец девушка вышла из-за поворота к источнику сияния. И едва не задохнулась.

— Крис? — она обращалась к пустоте. Ее брата не было в лаборатории. Значит, это и есть лаборатория? Поднос был поставлен на пол, и Алия почти не осознавая, что делает, словно завороженная пошла к тому, что производило эти волны света и аромата. Этот свет почти полностью скрыл за собой всю обстановку в лаборатории. Он заставлял предметы казаться миражами. Несмотря на то, что стены были покрыты искрящимся инеем, весь пол в дальней половине комнаты был усеян пестрым цветистым ковром. Цветы не были просто рассыпаны на полу, они росли прямо из ледяной почвы. Невероятно яркий, благоухающий цветочный ковер. Он искажал пространство, и казалось, что цветы простираются намного дальше пределов этой лаборатории. И в самом центре этой цветочной поляны находилась странная конструкция.

Нечто, напоминающее колесо в два человеческих роста. Колесо, сплошь обвитое цветущими побегами, колесо, вместо спиц которого были ветви небольшого хрупкого деревца, подпирающего корнями верх колеса и кроной стоящее на полу. Перевернутое дерево? На нем не было ни одного листочка.

Переливчатое сияние исходило от фигуры человека, который был привязан за руки и ноги к спицам-ветвям колеса. Голова его свесилась на грудь, так, что лица нельзя было разглядеть. Короткие темные волосы спадали на лоб, глаза были закрыты. Жив? или мертв? Прикрыв рот ладонью, Алия, завороженная, шагнула вперед. Она уже не могла сопротивляться. Коснуться... она хотела коснуться его...

'Это он, я помню его, так давно... начало той истории, я помню его...' — голос Креонта в ее голове то нарастал, то затихал. 'Но что же он делает?' — думала Алия. Ее рука поднялась, она потянулась, желая коснуться этого спокойного лица, на котором читалось умиротворение. Приблизившись, она заметила, что к телу человека были прикреплены многочисленные серебряные цепочки. Они выходили из его пальцев, висков, шеи, ног... и по ним тек тот самый перламутровый свет. Эти цепочки тянулись позади колеса к изображению чего-то похожего на контур бабочки на полу. Эти цепи вытягивали из тела человека свет, и одновременно вливали его обратно. Отвратительно... этот человек... это... — Алия замерла, прикрыв рот ладонью.

— ЧТО ТЫ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕШЬ?! — чья-то рука дернула ее назад, развернув ее к себе. Фигура на колесе растворилась, и только тогда она пришла в себя, узнав голос брата. Очень рассерженный голос. Рассерженный и расстроенный одновременно.

— Брат... Крис...— прошептала она. Его рука с силой прижала ее к себе, и он повел девушку к выходу.

— Что ты наделала, зачем пришла сюда?

— Я только хотела принести еду, но тебя не было, и я...

— Я не хотел, чтобы ты видела это место. То, чем я занимаюсь — просто отвратительно.

Словно загипнотизированная, Алия позволила увести себя назад в темноту. И голос брата постепенно возвращал ее к реальности.

— Прости, прости меня, не хотела смотреть, не хотела причинять тебе неприятности, я забуду, обязательно забуду.

-Глупышка, я не ругаю тебя, просто ты поступила необдуманно.

— Братик, тот человек...

— Это то, чем я занимаюсь здесь, от чего я хотел уберечь тебя. Ты не должна была видеть этот ужас.

— Тот человек... я знала его?

— ...

— Брат, скажи, это так? — странной настойчивостью спросила она.— Я знала этого человека?

— Нет, — голос Криса звучал в темноте возле нее. — Нет, ты никогда не видела его раньше.

— Хорошо. Тогда, я рада, — ответила девушка. Они медленно двигались к теплому свету их дома. — Хорошо, что я не знала его имени.

Глава 22 Бабочка на снегу

Часть 1

Сон, он снова видел этот сон. И каждый раз он продолжался и продолжался. Если бы это был просто сон, то Сай мог бы проснуться. Но этот сон был другим, вязким, чарующим, гипнотизирующим. Этот сон приходил к нему из глубин памяти Зоара, но также относился к воспоминаниям совсем другого существа, частью которого был Слепой Безумный Бог Зоар. Сай не знал его, он никогда не говорил с ним прямо, но во сне он снова становился частью его и смотрел на мир его глазами. Смотрел на смеющегося, грустного Демона Цветов по имени Микалика. И на этот раз история продолжилась с того самого места, где закончилась в последний раз. Видения сливались, и темнота спасительного забытья без сновидений была разорвана этим сном снова...

'...Но, несмотря на слова демона, тот не пришел на другой день, не появился он и на следующий после этого. Хотя Бифуркатор называл время днями, он не смог с точностью сказать, прошло ли два дня, или два года, так как время здесь было столь же бессмысленным, как и все окружающее. На третий день он забылся коротким тревожным сном, а когда открыл глаза, увидел сидевшую по ту сторону клетки, закутанную в синюю шаль фигуру. В руках у него была тетрадь. Бифуркатор удивился, что демон умеет писать. Он спросил об этом у Микалики, тот рассмеялся.

— Конечно, умею, а что? Я записываю все, что меня интересует. А меня интересует все, что не похоже на остальное. Ты, — он указал на Бифуркатора концом тонкого, серебряного стила, — крайне интересен. Я хочу изучить тебя как можно лучше.

— Для чего?

— У, — Микалика постучал стилом по губам и снова улыбнулся,— ты мне нравишься.

— ...

— Ну, когда ты начнешь? — после долгого молчания спросил Микалика.

— Начну что? — терпеливо спросил Бифуркатор.

— Рассказ.

— О чем?

— О себе.

— Почему я должен это делать?

— Потому, что тебе одиноко.

— Вовсе нет. Я просто хочу поскорее выбраться отсюда. Как только пойму, как уничтожить эту клетку. Я вырвусь отсюда и найду Сердце Хаоса... Что ты делаешь? — раздраженно поинтересовался Бифуркатор.

— Записываю, — увлеченно отозвался демон, что-то быстро выводя стилом в тетради.

— Ты просто глуп.

— Да, да, разумеется. Поэтому я изучаю все новое и необычное, ведь я так многого не знаю! — с энтузиазмом закивал Микалика.

— Ты безнадежен, — вздохнул Бифуркатор. — Но от меня ты не узнаешь ничего нового. Кроме того, я вовсе не обязан рассказывать о себе какому-то демону....

— Расскажи мне, как там на небесах?

— ...

— Какая она, Вершина Древа, о которой только и говорят здесь?

— ...

— Как выглядит Аттрактор? Ты ведь один из двух его сыновей? Каково это быть сыном Бога?

— ...

— Ты хотел бы родиться где-то в другом месте?

— ...

— В Срединных мирах?

— ...

— Среди демонов?

— ...

— Хотел бы ты стать моим другом? — Микалика приблизился к прутьям решетки, в ожидании ответа.

На этот раз терпение Бифуркатора закончилось. Он сделал порывистое движение и выхватил тетрадь из рук демона.

— Отдай! Я еще не закончил свои наблюдения.

— Я не подопытный экспонат, чтобы ты описывал меня. Сказал же, оставь меня в покое.

— ...Что ты сделаешь с моими записями?

— Уничтожу, — улыбнулся Бифуркатор, стараясь, чтобы его голос звучал как можно серьезнее.

— НЕЕЕТ!! Пожалуйста, ты не можешь этого сделать. Эти записи очень важны.

— Тогда оставь меня в покое. От тебя так мало толка и много шума.

— Да, как скажешь, я уйду... — на миг Бифуркатор даже ощутил укор совести, увидев, с каким жалким видом демон покинул его место заточения.

Убедившись, что тот ушел, Бифурктор взглянул на тетрадь в своей руке. Равнодушно он развернул первую страницу.

'...Сегодня случилось нечто удивительное, с небес упала звезда...' — было выведено там.

'Звезда?' — недоуменно подумал Бифуркатор и вновь опустил взгляд на текст.

'Его сияние так сильно, что от одного взгляда на него мои глаза пронзает сильнейшая боль, но я не могу не смотреть на него'.

— Что за странное существо... — пробормотал Бифуркатор.

'Сегодня я узнал, что его имя Бифуркатор, мне не хотели говорить, но я просто воспользовался своей силой, и их слова донесло до меня дыхание цветов'.

— Странно...

'Он очень красив, хотя я не могу сравнивать, я не знаю, с чем я могу сравнить, кроме тех демонов, что следят за мной, и еще с цветами. Но я бы сказал, что он красивее этих цветов. Золотистые доспехи и эти перламутровые нежные волосы, белоснежная кожа и да, теперь я знаю, что его глаза похожи на тот цветок, что я нашел вчера в середине поля. Такие же его глаза — они верят, что он спасется, хотя эта клетка причиняет ему сильнейшие страдания. Как бы я хотел освободить его от нее. И тогда мы бы вместе прогулялись по полю с цветами. Может я стану меньше ненавидеть их, когда он будет рядом со мной. Каково это — держать его за руку?

...

...

...

...

Он не ответил ни на один из моих вопросов, жаль. Приду завтра, быть может, он передумает. Я надеюсь, мы сможем стать друзьями...'

— Что за глупости,— закрыв тетрадь, Бифуркатор отшвырнул ее сторону. О чем думает этот демон? Не удивительно, что его держат здесь словно пленника. Пленник? Бифуркатор задумался, запустив свои тонкие длинные пальцы в волосы и откинув голову. Но почему? Быть может, этот демон нарушил какой-то местный закон? Хотя какие могут быть законы в этом диком краю? Здесь, где все лишено малейшей капли рациональности и смысла. Что за преступление мог совершить этот демон, что его держат в таком ужасном месте его же товарищи?...

Но что, если он сможет сделать это наивное существо своим союзником? Быть может, с его помощью он сможет бежать из этого места? Быть может, тот даже сможет помочь ему разыскать путь к Сердцу Хаоса? ... — с этой мыслью он погрузился в сон'.

Сон закружился, сон сменился чем-то еще... Сай обнаружил себя сидящим на ветви дерева. Это место... Оно также было знакомо ему. Здесь в последний раз он встречался с Зоаром. Тогда Зоар просил его о помощи, кто-то преследовал его, кто-то, кто был способен напугать даже Слепого Безумного Бога... Сай поднял взгляд, он опустил глаза вниз, он устремил взор вперед и откинулся на ствол Дерева. Это место было таким умиротворяющим. Здесь, только здесь мысли его становились кристально ясными. Здесь он мог по-настоящему стать единым с Зоаром, и здесь он чувствовал себя наполненным жизнью. Сейчас, казалось, он может все. Принять единственно верное решение, выбрать единственно верный путь к Вершине Древа, отсечь все ненужные и неправильные ветви бифуркации. Так говорил Зоар, и так считал сам Сай, который поглотил личность Слепого Бога.

Сквозь собственные пальцы, мягко светящиеся золотой аурой, своими фиолетовыми с золотыми искорками глазами он взирал на хаотический порядок Древа и искал выход, искал тот единственный путь, который должен был быть выбран. Но тут...

Нечто новое вторглось в это место. Нечто, чему не было места здесь... Сай опустил взгляд, и на ветви дерева, на которой он сидел, увидел...

-Ты?!— воскликнул он. Но ты не можешь быть здесь!

Часть 2

— Кальвин! — с криком Сай открыл глаза, резко поднимаясь на тонком плаще, который служил ему постелью.

— Ваше Величество, вам приснился кошмар? — голос Фон Грассе прозвучал из серой темноты предутренних сумерек. Подняв взгляд, Сай встретился глазами со своим спутником.

— Я что-то говорил во сне? Что-то делал? Произошло что-то необычное?

— Нет, — рука Мизара, до того лежавшая на плече короля, отстранилась, и он сел рядом. Кажется, он сам не спал, охраняя сон Сая. Но затем он произнес:

— Нет, только одно. Вы повторили несколько раз. 'Верный путь, единственно верный путь'.

— Вот, как, значит больше ничего? — Сай приложил ладонь ко лбу, откинув волосы, и легко улыбнулся. — Выходит, даже во сне я пытался найти его... Уже рассвет? — он сменил тему, вглядываясь в переплетение ветвей деревьев над своей головой.

Вчера поздно вечером беглецы, оторвавшиеся от очередной группы преследователей, остановились в этом леске. Вместо палатки они вынуждены были довольствоваться простым растянутым меж стволов тентом. И в качестве постелей использовали скатки собственных плащей. Фон Грассе настоял на том, чтобы они не пользовались гостиницами, пока не покинут пределы территории, подконтрольной Асталу. Решено было значительно удлинить путь, чтобы не вступать на территорию Протектората Вальца, где сейчас их, возможно, ожидала нежелательная встреча с армией, которой командовал Клайм. А значит, им придется сделать крюк и пройти через территорию Ксанады. Сай терял время и понимал это. Но все же, все же он двигался вперед. Все последнее время они двигались медленно, вынужденно не используя лошадей, что также было связано с обеспечением безопасности.

— Мой король, скоро рассвет.

— Пора в путь? — Сай застегнул пряжку плаща у горла.

— Сегодня мы уже будем в Ксанаде, — сказал Мизар.

— Это было бы хорошо, — кивнул Сай, делая несколько быстрых глотков горячего чая из термоса, который им удалось наполнить в одном из селений незадолго до вечера.

— Да это было бы... тссс, — внезапно Мизар пригнулся, всматриваясь в темноту за пределами деревьев.

— Что такое? Ты что-то видишь? — на самом деле, Сай уже некоторое время ощущал изменения. Стихло пение птицы, которая выводила трели всю ночь напролет.

— Отряд, возможно от десяти — до пятнадцати человек. И еще... что-то странное с ними. Их ауры.

— Ты можешь видеть их? — удивился Сай, хотя давно понял, что его советник имел в запасе немало секретов.

— Верно, я могу, и мне это не нравится.

— Тогда нам нужно уходить, — Сай поднялся, приготовившись к походу.

— Это так, Ваше Величество. Однако, вначале я хотел бы прояснить кое-что важное.

Сейчас Сай стоял спиной к Мизару и не видел выражения его лица.

— Что такое? Если ты говоришь, что отряд близко, нам нужно скорее...

— Нет, это касается только вас, — произнес Мизар.

— Меня? — нахмурился Сай, оборачиваясь к своему советнику.

— Да, больше я не могу сопровождать вас.

— Почему? — удивился Сай.

— У меня еще остались незаконченные дела в Астале.

— Ты имеешь в виду своего брата, Грейслейна Ауслейза?

Мизар кивнул.

— Он сделал кое-что ненужное. Точнее то, что было недопустимо.

— Собираешься убить его?

— Он стал опасен для вас, и бесполезен для меня. Разве это не естественно?

— Ты странный человек. Тебя трудно понять, но... я должен быть благодарен тебе, хотя твои методы мне и не нравятся.

— Ваши слова — честь для меня,— Мизар поклонился в предутренних сумерках. — Однако, Ваше Величество, каковы ваши планы?

— А?

— Ведь вы с самого начала не просто пытались убежать из страны. Такой человек, как Ваше Величество, не бросит страну и не оставит свой долг так легко. Вы ведь не испугались действий моего брата, с самого начала у вас была иная цель.

— Но ты решил содействовать мне добровольно. И помог выбраться из столицы.

— Да, но и там и здесь моя главнейшая обязанность — оберегать Ваше Величество. Что вы задумали? Ведь вы с самого начала не собирались последовать моему совету и остаться в Ксанаде, пока я не разберусь с Грейслейном, и вы не сможете безопасно вернуться в Виеру? Хотя... — Мизар прищурился, на лице его появилось грустное выражение, — вы могли бы с легкостью справиться с ним и без моей помощи. Для вас он... просто мелкая заноза. Но вы не сделали этого, вы покинули дворец, покинули столицу, а значит, Ваше Величество сделали это сознательно. Вам что-то нужно за пределами этой страны, очень нужно. Настолько, что ради этого вы готовы пожертвовать слишком многим. И я считаю, что это недопустимо.

— Фон Грассе, ты забываешься, — легкая улыбка появилась на губах Сая. Он опустил руки, до того заплетая свои волосы.

— Возможно, но все же я должен знать, куда Ваше Величество направляется.

— Я благодарен тебе за то, что помог мне, но... дальше я отправлюсь один.

— Это не тот ответ, который я хотел бы услышать! — внезапно вскинулся Мизар. Его глаза блестели в темноте.

— Но это все, что ты можешь услышать.

— Мне этого не достаточно, я... если придется, я задержу вас. Но вы ни шагу не ступите отсюда, пока я не буду знать точно, что вы не задумали такую глупость, как отправиться на Север, вслед за тем, кого вы называете своим другом.

— Кальвин и есть мой друг, — все так же ровно ответил Сай.

— Но для меня он таким не является, — со странной настойчивостью Мизар продолжал спорить с ним. — И я не могу позволить Вашему Величеству предпринять столь опасное и глупое предприятие.

— Значит, ты считаешь, что я поступаю глупо? — уточнил Сай.

— Да.

— И ты попытаешься остановить меня?

— Да, если потребуется.

— Ты не сможешь, — тихо вздохнул Сай.

— Не узнаешь, пока не попробуешь, — улыбнулся Мизар, и улыбка его была ледяной — он поднял ладонь, будто желая остановить Сая.

— Собираешься поднять руку на собственного короля?

— Как вы уже говорили, я — не ваш подданный. Сейчас я просто хочу защитить то, что дорого мне.

— Отряд все ближе, — внезапно заметил Сай.

— Верно,— кивнул Мизар.— И мне нужно разораться с этой проблемой до того, как они окажутся слишком близко. Вы так беспечны, если верите в то, что Кальвин Рейвен ваш друг. Теперь, когда он отправился на Север, он стал вашим...

— Замолчи! — крик Сая потряс Мизара куда больше, чем он того ожидал.

— Ваше Величество? — неуверенно спросил он.

— Я сказал тишина! Это ты ничего не понимаешь. Думаешь лишь то, что лежит перед твоими глазами и есть правда? Кальвин отправился на Север. Добровольно или нет, но он стал предателем. Он мешает тебе, его существование, потому, что я называю его своим другом? Так ты думаешь?

— Ваше... Величество... — Мизар отступил назад, когда внезапно вокруг головы и тела короля разлилось золотое сияние.

— Хорошо, — Сай взглянул на свою правую руку, и в ней возник золотой меч. Взмахнув им, он поднял его в небо, а затем опустил в сторону, и... повинуясь движениям оружия, казалось, сам воздух был разрезан тонким срезом. А затем, новая дуга в обратную сторону вновь соединила края разреза. Но там, где росли два дерева, теперь были лишь ссохшиеся сухие останки. — Вот, чем они станут, — произнес Сай. — И это то, чем станешь ты, если попытаешься помешать мне. Думаешь, я — глупец, который оставил трон ради друга? Но что знаешь ты? Кто для меня Кальвин? Верно он — мой друг, — сам ответил Сай. — Но он стал другом для меня намного, намного раньше, чем ты появился на свет, и твои предки появились на свет. Ты не знаешь ничего, но рассчитываешь какие-то свои схемы? Ради того, что нужно тебе, ты пытаешься контролировать ситуацию, но ты даже не знаешь, насколько верный путь ты выбрал?

— Ваше Величество... ЭТО?! — заслонившись рукой от яркого света, Мизар отступил к дереву и уперся в него спиной, не в силах вымолвить и слова, перед лицом того, что открылось ему. Цель! Вот она, та истина, тот путь, о котором говорила его мать. Она умирала и сказала ему тогда эти слова. И теперь Мизар, наконец, понял. То, что он так долго искал, всегда находилось перед ним. Вот — то, что составит смысл его жизни. Вот — то, что отныне станет его путеводной звездой... Глаза его распахнулись в восхищении. Это то, чего он желал.

А меж тем его путеводная звезда продолжала:

— ...ты ничего не знаешь о прошлом этого мира, ничего не знаешь о настоящем, и не представляешь, как строится будущее. Ты считаешь, что мир — это лишь поле битвы между людьми. Но ты ошибаешься. Это всего лишь две силы, вечно сражающиеся между собой. И за одну из них я должен теперь нести ответственность. И я пойду дальше, выше, отсекая все неверные линии, пока не достигну Вершины Древа. Я... Я...— Сай опустил меч, глядя на улыбающегося Фон Грассе. Но внезапно улыбка его исчезла.

— Простите меня. Простите мое заблуждение. Я не знал этого, но... — Мизар коснулся ладонью своей груди. — Но теперь я понимаю, что поступал эгоистично. Ваша аура, эта прекрасная сияющая сильная аура, это ведь аура Слепого Безумного Бога? Золотой — цвет Зоара, и это тот цвет, который считается священным среди тех нас, кто родился под корнями Древа. Эти чувства мы впитываем с молоком матери, — Мизар опустился на колено и склонил голову. — Это то чувство, которое испытывает каждый демон к тому, кого звали Бифуркатором. Эти искры, что были брошены в наш темный мир давным-давно — я знаю эту легенду. Еще раз, простите меня. Я не знал, с кем говорю, но теперь я понимаю, что если бы я попытался сопротивляться, то попросту был бы сожжен этим золотым светом, — голос Мизара дрожал от переполняющей его гаммы чувств, что было внове для него. То, чего он не испытывал никогда прежде. Наслаждение, страсть, сила, воля, жажда и удовлетворение желания.

— Хорошо, — Сай позволил мечу исчезнуть, и золотое сияние медленно растворилось вокруг него. — Теперь ты один из немногих, кто знает о моей истинной сущности. Меня, несомненно, приговорят к смерти, если кто-то другой узнает о том, кем я стал. Ведь я нарушил запрет и связал себя со Слепым Безумным Богом.

— Лантис... Лантис Кларио и его сестра — я видел у них те же ауры. Они тоже... — рискнул спросить Мизар, поднимаясь.

— Да, они тоже, но... я предупреждаю тебя, не смей связываться с семьей Кларио, я запрещаю тебе.

— Да, ваше слово — закон, — коротко кинул Мизар. Он взглянул в просвет между деревьями. — Они могли видеть ваш свет и теперь направляются точно к нам. Ваше Величество, я не знаю, что вы задумали, но я верю, что вы, как и сказали, можете выбрать единственно верный путь. Я не могу остановить вас. Но я могу сделать то, что в моих силах — я задержу их настолько, чтобы у вас было время уйти достаточно далеко. Если Кальвин Рейвен настолько важен вам. Но вы ведь только хотите догнать его и вернуть?

— Верно, я хочу вернуть Кальвина, — кивнул Сай, наблюдая, как огоньки приближаются к ним. Уже был слышан цокот копыт.

Мизар произнес:

— Мне жаль, что я не был настолько дальновиден, чтобы приготовить лошадей на этот случай.

— Теперь это не нужно. Я сумею добраться до границы с Риокией. Думаю, этот путь будет безопаснее, чем через Ксанаду.

— Полагаю, да, я не был там со времени смерти моего брата. Следует заняться этим в ближайшее время. Теперь, когда вы показали мне ваше истинное лицо, я больше не стану сомневаться. Ксанада будет принадлежать вам.

— Я вовсе не требую от тебя так много, — возразил Сай.

— Это необходимость, — Мизар поднял руку. — И это мой выбор. Мне ни к чему трон королевства, ведь приковав себя к нему, я не смогу более быть вам полезен так, как раньше.

— Ты прав, трон — это цепи, — в голосе Сая зародилась грусть. — Тогда, что ты намерен делать?

— Я верну то, что должно принадлежать вам по праву.

— Грейслейн, ты...

— Ваше Величество, я не слепой и вижу, что с ним произошло. Он проглотил больше, чем сумел переварить. Эта сила не для него, у него нет ни малейшего права владеть ей. Кроме того, я не могу позволить ему жить, после того, что он сделал с вами.

— Ты убьешь собственного брата?

— Мне придется это сделать. Рано или поздно.

— А как же твоя невеста, я слышал...

— Не будем говорить о ней, теперь с ней все кончено. Вашему Величеству не стоит волноваться о таких пустяках. Сейчас гораздо важнее, чтобы я выманил преследователей на себя. — Склонив голову, Мизар прошептал: 'Структура, диссонанс через копирование...' — и его фигура задрожала, разделившись на две своих точных копии. Однако, вторая фигура продолжила меняться. Сай ощутил некое неприятное чувство, словно у него забрали частичку его самого. И через миг он смотрел уже на точную копию себя самого.

— Интересный фокус. Но ты выглядишь не очень хорошо, — заметил он, видя, как тяжело дышит Мизар.

— Ничего, обычное дело, — просто отмахнулся Фон Грассе. — Теперь у вас будет преимущество. Этот лес выведет вас к тракту, на третьей развилке на право, и вы будете у границы Риокии.

— Спасибо. Я справлюсь, — кивнул Сай, глядя на свое отражение.

— Прощайте, мой король. Делайте, что будет необходимо, а я сделаю то, что должен. К вашему возвращению ни одна грязь больше не запятнает Астал... — то, как были сказаны эти слова, заставило Сая вздрогнуть. Этот человек всегда выполнял свои обещания. Не считаясь ни с чем, невзирая на потери и боль, в каком-то смысле он был похож на самого Сая. Но на самом деле Сай боялся, боялся, что однажды перешагнет эту черту, которая отделяет короля от тирана. 'Кальвин, ты один способен сделать это со мной...'

— Да, будь осторожен, — произнес Сай. — Я бы не хотел, чтобы ты погиб теперь, когда узнал обо мне.

— Ваши слова — честь для меня, — повторил Мизар, склонив голову. И улыбнувшись, добавил: — Я не умру здесь, потому что для меня еще не пришло время умирать. Не пока я возведу сияющую звезду на вершину небосвода.

Двое людей разошлись в разные стороны, и Сай вступил на неизвестный путь. Впервые он остался один. Но он все еще уверял себя, что делает это для своего друга, оставив позади страну, оставив позади армию, оставив позади себя все. Ради друга...

Часть 3

Алия... это имя знакомо. Почему оно кажется таким знакомым? Приоткрыв глаза, он наблюдал за тем, как рыжеволосая испуганная девушка уходит, сопровождаемая похожим на нее как две капли воды молодым человеком... Он слышал ее голос. Сквозь полуприкрытые веки он видел, как она протягивала ему руку. Но ее аура — она была какой-то странной. Аура? Почему он мог видеть ее? Нежная, голубоватая аура с легким оттенком интереса и скуки. Алия? Ах да, он вспомнил... но разве она не мертва? Да, верно, она же умерла, но все еще живая, странно...

'Хочется спать. Очень, очень сильно', — думал он. 'Этот запах, он преследует меня. Руки, и ноги... я не чувствую их, и внутри меня горячо, так горячо. Не хочу... видеть все это. Забыть о прошлом, не помнить о настоящем, не вспоминать о будущем, только спать...'

Этот запах заставлял его возвращаться туда, куда он не желал возвращаться. Так далеко, в те далекие времена, когда вокруг были одни лишь цветы. Цветы, ставшие его молчаливыми тюремщиками. Когда он родился среди цветов, не зная, для чего он был рожден. Не зная даже своего имени. Он не знал его, пока незнакомец в золотых доспехах, пришедший с небес, не спросил его имя. И тогда он вспомнил, что его зовут Микалика. Микалика? Странно, ему казалось, что его звали по-другому. Человек с серебряными волосами звал его по-другому. Девушка с золотыми волосами звала его по-другому, многие еще звали его по-другому, его имя... Ах да, он вспомнил, его звали Кальвин... Кальвин Рейвен. Но тогда почему... Глаза Кальвина распахнулись, он дернулся, ощутив боль. Цепи тотчас же впились в его тело.

— Что это такое?! — закричал он.

— Тише, пожалуйста, не дергайся, так будет только хуже, — к нему подошел... он знал его. Кажется, его звали Крис. Крис Энн. Но почему на нем эти одежды, почему он здесь, почему он... — Тише, тебе не нужно просыпаться, — успокаивающе повторил Крис. — Просто продолжай спать и видеть свои сны, пока тебе не нужно вспоминать, пока я еще не нашел... пока я не нашел лекарство, чтобы спасти Алию. Но для этого мне нужно пробудить оружие, что спит внутри тебя... прости, Кальвин.

— Крис... — пересохшими губами прошептал Кальвин.

Подойдя ближе, Крис поменял местами несколько цепочек, и присоединил новые. Кальвин услышал, как он читает как-то заклинание. Верно, это была магия Севера. 'Наложение симметрии', — наверное, это одно из тех заклинаний, которые относятся к высшим уровням магии.

Он отчаянно сопротивлялся, но сон оказался сильнее. Сон, наверняка вызванный действием этого странного аромата, разливавшегося в воздухе. Боль ушла, осталась лишь апатия. Словно его тело принадлежало наполовину кому-то другому... а его сознание существовало отдельно. И это сознание увлекало его куда-то все дальше и дальше. 'Только не цветы, только не снова. Не хочу, не желаю возвращаться туда. Не хочу спускаться так глубоко... Не хочу... Я хочу...'

Его пальцы отказались слушаться. Но он изо всех оставшихся сил вцепился во что-то мокрое и скользкое. Влага? Вода? Сфокусировав взгляд, Кальвин обнаружил, что это что-то было шершавое, покрытое крупными радужными прожилками. Как если бы какие-то тонкие радужные потоки текли под этой поверхностью... Ветка? Ветка дерева — вот, что это было. Кальвин опустил взгляд и едва не сорвался вниз. Там внизу была бездна, заполненная перламутровым туманом, расцвеченным теплым золотистым светом.

Раскрыв рот, он в изумлении уставился вверх. Голова тотчас же закружилась. Составляя немыслимый узор, какой никогда не увидишь у настоящего дерева, голые ветки, похожие на изломанные иглы раскрошенных снежинок, переплетались меж собой, уносясь туда, куда не достигал его взгляд. Вверх, вниз, в стороны. 'Где я? Что со мной происходит?' — думал он. 'Ведь только что я был...' Однако, то место, где он был, постоянно ускользало из памяти. Но это место, Кальвин готов был поклясться, что никогда в жизни не видел его. И там наверху, находилось нечто. Нечто, что внушало страх и немыслимое желание 'Уничтожить'. Почему... почему он так желал этого? Так сильно, что едва не поддался намерению подняться и начать карабкаться по ветвям этого дерева. Хотя, Кальвин был уверен, что он ни за что не достиг бы вершины, если бы просто двигался с ветви на ветвь. Оно было не тем, чем казалось, а казалось оно...

Кальвин заморгал. Снова этот свет, пробивавшийся сквозь туман. Там, справа, где находилось место, откуда произрастало большинство соседних ветвей-игл. Этот мягкий свет выглядел таким знакомым. Кальвин сделал движение, затем еще одно и пополз к этому свету... а потом... он увидел его источник.

— ТЫ!? — казалось, человек был так же удивлен его появлению, как и сам Кальвин.

— Сай! — закричал он. Сай? Нет. Этот человек определенно не мог быть его другом. Эта золотая аура, золотые одежды и переливающиеся волосы, странный золотистый узор на одной стороне его лица. И еще золотые глаза. У Сая не было золотых глаз, его глаза были цвета... — Кальвин протянул руку, пытаясь коснуться видения. Однако...

— Почему ты здесь?! Ты не должен быть здесь! Это опасно, уходи, убирайся!! — закричал человек с лицом его друга, и рука его, сумевшая дотянуться, несмотря на разделяющее их расстояние, толкнула Кальвина в грудь... Не сумев удержать равновесие, как не цеплялся, он начал падать в бездну, пронизанную туманом.

'Почему? Если это был Сай, почему он пытался убить меня? Почему...'

Часть 4

Месяцы стали неделями, недели превратились в дни, а дни в часы... Сай не считал времени, которое потратил. Время перестало существовать. Он проезжал через страны, города и деревни. Встречался с разными людьми. Жизнь превратилась в некий полусон-полуявь, наполненный бесконечной скачкой. Большую часть пути он преодолел верхом, и с каждым днем он все дальше и дальше забирался на Север. Одновременно, с каждым пройденным километром, его силы таяли. Вот оно что, его собственные силы как человека остались прежними, но сила Слепого Бога внутри него таяла на глазах. Чем дальше на Север, тем сильнее влияние Фрактала. Вот, что значит быть подконтрольным Северу, вот, что означает сопротивляться силе противоположного порядка.

Впервые Сай ощутил себя настолько чуждым всему окружающему. К концу пути люди уже едва ли верили, что перед ними человек, а не призрак. Сай старался скрывать свое лицо, заслоняя глаза от снега, бившего прямо в него. Но все чаще он доверял лошади самой выбирать путь, так как зрение подводило его. Вот такой была плата за силу Зоара, и он не мог ни отбросить, не отказаться от нее. Проклятый еретик в краю, где почитали Вершину Древа. Несколько раз он попадал в переделки, когда Инквизиция заинтересовывалась странным путником, едва не падающим с лошади от усталости. И каждый раз Саю приходилось применять силу Зоара, чтобы избежать столкновения. Это окончательно измотало его. Он забыл, когда спал в последний раз. И хотя и раньше во дворце он часто пренебрегал отдыхом, сейчас все было иначе. Казалось, сама эта страна вытягивала силы из его тела. Вытягивала саму жизнь. Эта страна сопротивлялась вторжению силы Хаоса, носителем которого он был. Несмотря на то, что изначально Зоар был частью Бифуркатора, рожденного в порядке, впоследствии полярность его была изменена, смешавшись с силами Хаоса.

Но Сай не жалел об этом. Ведь именно благодаря своей силе он все еще шел вперед. Несмотря на то, что сама эта сила медленно лишала его зрения, она же каким-то невероятным образом поддерживала его тело, позволяя обходиться без сна и отдыха. Однако... он оказался слишком беспечен.... Когда, наконец, на горизонте он заметил высящиеся стены Тира — столицы Приоры, Сай ощутил, что соскальзывает с лошади. Проклятие, только не теперь... Но... зрение отказалось повиноваться ему... 'Кальвин, я пришел, я добрался так далеко...' — была последняя мысль короля, прежде чем мир померк перед его глазами.

Часть 5

Открыв глаза, Сай медленно обвел глазами потолок. Холодно... почему так холодно? Но он мог видеть... Он снова мог видеть... Сделав несколько долгих глубоких вдохов, он исследовал реакцию своего тела... Потолок.... Значит, он уже не на дороге, ведущей к Тиру. Где же он? Изморозь, ледяные узоры на стенах, и холод, который, однако, не проникал в его тело. Опустив руки, Сай обнаружил, что оно прикрыто толстой, теплой и мягкой шкурой какого-то животного. А сам он лежал на чем-то мягком. Собравшись с силами, Сай принял вертикально положение.

— Добро пожаловать в мой дворец, — прозвучал голос. Эти слова принадлежали человеку с золотистыми волосами до плеч, одетому в шелковые, расшитые цветами и бабочками одежды. Казалось, холод не касался его, растапливаемый насмешливыми искорками в его изумрудных глазах. Человек сидел на прозрачной крышке гроба, чего-то напоминающего саркофаг, положив ногу на ногу, напротив Сая. Больше ничего не было в этой пещеру. Должно быть, они находились глубоко под землей.

— Кто ты и где я? — задал Сай естественный вопрос.

— Ты не узнал меня? В этом облике? Сейчас меня зовут Эсфирь. Здесь меня знают как правителя этой части мира,

— Правитель Приоры? Значит, я все же добрался сюда, — с облегчением выдохнул Сай, поднимаясь с софы. Меховой плащ соскользнул с его плеч.

— Ты все-таки пришел, Сай Валентайн. Пришел, несмотря на то, что в этом месте твоя сила не стоит ничего, несмотря на то, что ты бросил свое королевство. Пришел только для того, чтобы увидеть своего друга. Как это печально. Печально и глупо, впрочем, совсем в твоем духе... брат, — произнес Эсфирь.

— Ты обращаешься не к тому, — Сай качнул головой. — У меня никогда не было брата по имени Эсфирь. Все мои братья умерли, чтобы я мог стать королем, — в голосе Сая зазвучала горечь.

— Невозможно... нет, это действительно правда? — Эсфирь подошел ближе, старясь разглядеть что-то в лице Сая. — Неужели, это действительно так и передо мной стоит тот, кто говорит со мной. Ты — просто Сай Валентайн, аватар Слепого Бога Зоара? Неужели ты забыл все, что было? Забыл меня? — сделав еще шаг, Эсфирь заключил лицо Сая в свои ладони, приблизив свое лицо к его.— Но твои глаза не лгут. Эти глаза принадлежат лишь части мозаики. Где же ты, брат? Куда ты спрятал себя?! — Эсфирь со злостью оттолкнул от себя Сая. — И все же...— продолжил он, приложив пальцы к подбородку. — Ты бы не пришел сюда только ради своей дружбы с Кальвином Рейвеном, меня не обмануть так легко. Зоар всегда считался главной частью мозаики, а это значит, что ты, по крайней мере, знаешь больше остальных. Больше этой глупышки, что согласились пожертвовать свое тело одному из Слепых Богов, ради спасения брата.

— Эвенка?

— Эвенка? — переспросил Эсфирь. — Впервые слышу это имя. Я говорю о близнецах семьи Энн, Алия и Крис — их забота друг о друге так трогательна. Ради своей сестры, которая уже даже не жива, брат согласился на все, в том числе причинить боль своему другу. А ты не знал? — Эсфирь рассмеялся, прикрывая лицо маской. — Не знал, что Крис Энн работает на меня? Он бы так и погубил свои таланты, если бы служил у тебя. А я лишь помог раскрыться его гениальному таланту исследователя. И сейчас он пытается выковать для меня совершенное оружие с помощью Кальвина Рейвена...

— Где Кальвин? Я пришел сюда забрать его, — оборвал его Сай.

— Не так быстро, — покачал пальцем Эсфирь. — Мне стоило немалых трудов заполучить себе его. Он совсем как ты, не помнит ничего, хотя кажется, он просто не желает вспоминать. Хотелось бы понять, как много знаешь ты? К сожалению, у меня не так много времени, чтобы вспоминать с тобой о прошлом. Давай лучше погорим о настоящем. Ты знаешь, это тело не слишком удобно. Все же, даже для меня невозможно совмещать обе этих силы.

— О какой второй силе ты говоришь? — настороженно спросил Сай.

— Ты ведь уже должен был догадаться, да? Даркнуар, Слепой Безумный Бог Уничтожения. Он сопротивляется, но время от времени мне приходится утолять его жажду разрушения.

— Значит, вот как.

— Именно так, да. Думал, я не способен на это? Но это сложно.

— Значит, твои последние карательные экспедиции....

— Верно, были лишь для этого. Хотя как следствие, они все же привели ко мне вас обоих. Как удачно, я мог бы избавиться от всех вас одновременно. Вот только я дал клятву, что доставлю Аттрактору тебя и Сердце Хаоса. Но вот незадача, ни один из вас не завершен. Ни один не достиг стадии, в которой это станет возможным.

— О чем ты говоришь? — в глазах Сая появилась тревога.

— Ты ведь не понимаешь, да? — с этими словами Эсфирь присел на светящуюся крышку хрустального гроба. Свет из его глубин стал еще ярче, пронизывая все тело Эсфирь своими лучами. — Это было ошибкой Бифуркатора, разделить свое тело и дух на семь частей. Из-за этого теперь ты даже не можешь собрать воедино свою личность. Кстати, выходит, что у меня есть три части мозаики. Еще трое у тебя, но, кажется, ты не спешишь восстанавливать Бифуркатора целиком. Могу я спросить почему? — поинтересовался Эсфирь. Подперев подбородок кулаком, он с легким интересом уставился на Сая.

Тот покачал головой.

— Думаю, тебе лучше спросить у самого Бифуркатора.

— Вот незадача, я бы так и сделал, — Эсфирь развел руками. — Вот только я не знаю, где мне искать моего глупого брата. Может быть, ты знаешь, где он прячется? Я был на Древе, и я видел ветви бифуркации, которые он подготовил для тебя. Но я опоздал в тот день. Однако, он не сможет прятаться вечно. Второй раз я так просто не умру, потому, что на этот раз я не собираюсь сражаться против Демона Цветов. Есть гораздо более достойный противник для него, — Эсфирь улыбнулся, вновь поигрывая маской в своей руке.

— Не понимаю, о чем ты,— улыбнулся Сай в ответ.

— Вижу, что не понимаешь, эти твои глаза не изменились. Они все же принадлежат тебе, ты смог сохранить свою линию крови даже за все эти века, в отличие от меня, — губы Эсфирь сжались. — И поэтому теперь мне приходится довольствоваться этим телом. Что ж, тогда поговорим о главном, зачем я привел тебя сюда. Это — мой саркофаг, точнее саркофаг Слепого Безумного Бога Даркнуара. Он на самом деле безумен, ведь именно из-за его части мозаики мир давным-давно оказался на гране уничтожения. Я как не старался, так и не смог научиться контролировать эту безумную хаотическую силу. На самом деле, мне она не нужна, однако, просто оставить ее в спящем состоянии еще более опасно. А поэтому, я нашел ей куда лучшее применение.

— О чем ты говоришь? — на миг Сай ощутил дурноту при взгляде на саркофаг.

— Сейчас его нет во мне, он спит, как поступают время от времени все осколки. Если бы я позволил ему постоянно находиться во мне, даже структура Фрактала во мне поддалась бы его пагубному воздействию рано или поздно. Поэтому я хочу, чтобы ты принял его в себя.

— Ты, ты сошел с ума? — отшатнулся Сай.

— Сошел с ума? Нет, это вряд ли. Ведь Фрактал — это тот порядок в хаотичности, к которому и стремится конечное число выбранных линий и точек бифуркации. Здесь нет даже намека на хаос. А вот мой брат другой — вечно колеблющийся, вечно вынужденный выбирать. Неустойчивость, дробность, хаотичность. Неудивительно, что он и этот отвратительный монстр, Демон цветов, так быстро нашли общий язык. — Пока Эсфирь говорил, он поднялся и медленно пошел к Саю, отступающему, пока не наткнулся на ледяную стену пещеры. Пока он шел, фигура Эсфирь начала изменяться, дробясь на две, затем на четыре части, на восемь, пока, наконец, не стала напоминать многомерную симметричную фигуру, похожую на бабочку с бесконечным числом крыльев. Невероятно сложная структура, которой у Сая не нашлось названия. А меж тем, Эсфирь сказал: — В отличии тебя, я стремлюсь к сложному, через упрощение и бесконечное деление. Ты же стремишься к Вершине Древа, отсекая множественность.

— Я не тот, о ком ты говоришь, разве не видишь!? — лицо Сая одеревенело, руки за спиной вцепились в ледяной выступ. Его острая кромка ранила кожу, но он не замечал этого.

— Даже если ты этого не видишь, это не значит, что этого нет. По моему глубокому убеждению, если собрать все части целого, количество перейдет на новый качественный уровень. А потому я решил, чего хочу. Я хочу видеть своего брата, и хочу увидеть его как можно скорее. И ты поможешь мне.

— Я... я не стану этого делать, — упрямо возразил Сай, замотав головой.

— Ты сделаешь, — уверенно кивнула многомерная фигура Эсфирь, — потому что...— 'веер' сложился, крылья бабочек рассыпались по ледяному полу, — потому что ты не допустишь, чтобы твой друг умер здесь или превратился в нечто, что не помнит тебя, в нечто, что больше не человек. Ты никогда не допустишь этого, а потому ты сделаешь все, что я скажу.

— Я... я не верю тебе.

— Я сдержу слово, — пожал плечами Эсфирь. — Но сначала твой ход. Ты примешь Даркнуара, а потом Креонта, что находится в Алии Энн, затем Талион, Лавкрит — ты будешь собирать их одного за другим, если не хочешь потерять Кальвина Рейвена. Пока он еще остается им, но как долго это будет продолжаться? Пока ты здесь колеблешься, там в лаборатории твой бывший друг, Крис Энн, предатель Астала, проводит эксперимент по извлечению самого совершенного оружия, созданного чтобы направить его против Аттрактора, против Вершины Древа.

— Кальвин...

— Именно, а потому, я хочу показать тебе жест моей доброй воли. Я все еще считаю тебя своим братом, хотя ты и предал все, что можно предать. Я все еще верю, что ты вернешься к нам. Поэтому предлагаю заключить сделку, хотя нет, скорее пари,— Эсфирь таинственно улыбнулся, приложив ладонь к губам. — Это будет поединок, я так решил. Да, так будет правильно. Поединок. Между тобой, с силой Даркнуара и Зоара, и мной. Все просто — победи меня, и я отпущу тебя, проиграешь, и я отпущу Кальвина. Ну, как тебе такой выбор?

Сай склонил голову...

— Странное предложение. Но, ведь у меня не было выбора с самого начала... — улыбка горькой решимости появилась на его губах. — На самом деле мне все равно, что станет с моим телом или душой. Но как я могу верить тебе? То, как ты уже поступил с Кальвином...

— Никак, ты не можешь проверить мои слова. Лгу я или говорю правду — тебе решать. Но скажу лишь одну вещь, которая должна помочь тебе решить верно. Если ты откажешься — я просто убью его и все. Его тело всего лишь оболочка, оно никак не связано с тем, что мне нужно. Все будет как тогда, все будет как тогда, когда ты трусливо спрятался в клетке, оставив сражаться своего друга вместо себя... — мягко закончил Эсфирь с удовлетворением и удовольствием наблюдая, как отчаяние на лице Сая медленно сменяется решимостью. — Да, ты ведь не хочешь, чтобы твой друг повторил то, что произошло много, много, много лет назад? Не хочешь вновь стоять над телами своего лучшего друга и брата? Ты просто не переживешь этого, верно?

— ... — Сай не ответил ничего, ведь эти слова не требовали ответа.

'Кальвин, помоги мне', — мысленно позвал он, глядя, как рука Эсфирь медленно приподнимает крышку хрустального саркофага.

Часть 6

'Сай?' — почему это имя пришло ему на ум, ему показалось, что кто-то с таким именем звал его совсем близко. И в то же время открывать глаза не хотелось. Боль во всем теле, в руках, ногах, шее, глазах, груди была настоящей, как будто он действительно упал с огромной высоты. Дерево было настоящим или... Его руки... внезапно Кальвин понял, что они больше ничем не сдерживаются, а он сам начал падать вперед. Он попытался удержаться за что-то, но это что-то оказалось витыми побегами цветов, острые шипы которых тут же впились в его ладони.

'Цветы засохли? Почему?' — мимолетно подумал он, когда в его пальцах раскрошились сухие лепестки. Но в это время чьи-то руки подхватили его, не позволив упасть. Подняв взгляд, он обнаружил себя лежащим на коленях человека. Золотые с легкой рыжинкой волосы, аккуратно разделенные пробором, и дышащее умом лицо с проницательными глазами зеленоватого оттенка, в которых плясали золотые искорки. Чем-то его лицо показалось смутно знакомым Кальвину. Этот тонкий нос и острый подбородок. А, верно, он был бы похож на Криса Энн как две капли воды, если бы Крис был лет на десять старше. Его старший брат или дядя. На человеке был надет строгий камзол темно-малинового цвета, а вокруг шеи застегнут воротник из рыжего меха, сколотый малахитовой фибулой. Поверх его плеч был небрежно наброшен белоснежный халат. Убедившись, что с ним все в порядке, человек улыбнулся легкой улыбкой, в которой сквозило облегчение.

-Отдыхай, — произнес он, — я отнесу тебя в более безопасное место. Планы немного изменились.

— Что ты делаешь?!

Неожиданно за спиной человека Кальвин заметил вбежавшего в помещение Криса. Вид у него был испуганный и разозленный одновременно.

— Кто ты такой? — он наставил палец в грудь мужчины. — И что ты делаешь с Кальвином Рейвеном?! Отвечай! — закричал он.

— А, это ты, я рад. Наконец-то я смог увидеть тебя после стольких лет, я действительно счастлив, Крис, — теплота слов и мягкость улыбки мужчины, глядящего на Криса, застали того врасплох, он на миг даже замешкался.

— Я спросил, кто ты такой? — однако, он быстро взял себя в руку. — Это место находится под защитой заклинаний, как ты смог попасть сюда?!

— Разве для призрака могут быть преградой стены? Я просто хотел увидеть тебя и помочь.

— Положи Кальвина на пол и отойди. Ты ничего не знаешь!

— Не могу, к сожалению. Я должен забрать его отсюда. Ты ведь понимаешь. То, что ты делаешь — жестоко по отношению к нему, но еще более жестоко по отношению к маленькой девочке, которая зовет тебя братиком Крисом.

— Откуда ты... ты следил за мной? — Крис поднял руку, готовый начать произносить заклинание 'Песнь Древа, Факториал!'

— А, вторая ступень. Меня не убить чем-то вроде этого, — спокойно произнес мужчина, поднимаясь с Кальвином на руках.

Когда заклинание достигло цели, мужчина просто отмахнулся от него, словно от надоедливого насекомого.

— Дубль факториал... — произнес он. И Крис на другой стороне комнаты скорчился, опустившись на колени, не в силах двинуть рукой.

— Прости, что починил тебе вред, но ты спросил, что я делаю — я забираю его отсюда.

— Ты... ничего не... знаешь, — с трудом выдохнул Крис. — Кто бы ты ни был, но ты хоть понимаешь, если я не достигну конца эксперимента, моя сестра... моя сестра просто умрет!!! — в отчаянии выкрикнул он.

Мужчина покачал головой.

— Она не умрет. Я этого не допущу...

В растерянности Крис смотрел на мужчину.

— Я делаю это и ради нее, — продолжил человек. — Разве я могу бросить вас одних? Все это время я наблюдал за вами. И всегда буду. Ничего не бойся, с ней не случится ничего плохого, я прослежу за этим. А сейчас я унесу его отсюда. И так ему уже был причинен немалый вред. Ты...ты сделал то, что не удалось никому. Я горжусь тобой, действительно, — мягко улыбнувшись напоследок, мужчина взмахнул рукой, щелкнув пальцами и исчез... За секунду до этого, Кальвин успел заметить, как Крис, освобожденный от действия заклинания, падает на пол...

И в этот миг в его голове прозвучал голос мужчины:

'Хотя я и освободил тебя, но ты все еще скован пыльцой. Чтобы освободиться от нее, слушай и запоминай, что я скажу', — каждое слово рыжеволосого человека каленым железом выжигалось в сознании Кальвина, лежащего у него на руках, — 'слушай и запоминай, когда окажешься там, беги к озерам, они безопаснее. Одно из них ведет в прошлое, другое в настоящее, третье в будущее. Просто опусти руки в одно из них. Тебе следует выбрать прошлое, так как там Фрактал еще не властен над тобой. Закрой глаза, не смотри ни на что, это знание пока еще не для тебя, хотя процесс уже не остановить. Даже я не могу его остановить. Мой сын... оказался лучшим ученым, чем я. Поэтому...' — на лице рыжеволосого мужчины появилась грустная улыбка, — 'поэтому... все, что я могу — лишь сделать процесс пробуждения менее болезненным и постепенным'.

— О чем ты говоришь... — попытался прошептать Кальвин.

'А теперь закрывай глаза, закрывай и думай о моих словах. И не перепутай, будущее и настоящее не для тебя, думай о прошлом...' — голос незнакомца удалялся и удалялся...

А потом, открыв глаза, Кальвин обнаружил себя на цветочном поле. Двигаться не хотелось вовсе. Он бы так и лежал, раскинув руки и ноги. Но какое-то странное необычное ощущение. Что это? Он поднял руку. Затем вторую. Синие рукава? Он резко поднялся, оглядев себя. На нем была надета белая одежда, напоминающая балахон. А плечи укрывала синего цвета шерстяная шаль.

— А? Что? Это еще откуда?

Подняв голову, Кальвин взглянул на небо. И в этот миг едва не ослеп, когда оно раскололось пополам и молния, сорвавшись с него, ударила где-то совсем рядом с ним.

— Черт, черт! — Кальвин откатился в сторону, закрывая глаза. Затем поднялся и побежал. Этот сон — теперь он вспомнил, что уже видел его раньше. Эти молнии — они хотели убить его, не дать ему пройти дальше. Озера! — взгляд Кальвина нашел голубеющие вдалеке три ровных водных окружности. Нужно добраться до них. Вперед! — приказал он себе. Петляя словно заяц, Кальвин бросился бежать, путаясь в длинных полах своего одеяния. Молнии били, почти не переставая, одна за другой. Но Кальвину удалось-таки достигнуть прудов. Какой же из них? Какой? Думай! Они все казались одинаковыми. Все три диаметром в десять шагов, невероятно прозрачные, однако он так и не смог разглядеть их дна.

Голос, который предостерегал его от неверного выбора, звучал в его голове. Но... как тут выбрать, когда все они одинаковы?! Наконец, Кальвин решил выбрать наугад среднее. И закричал.

— ЧТО ЭТО ТАКОЕ!! — его собственные волосы, до того бывшие короткими, теперь свешивались в воду длинными шелковистыми прядями. Что с ним произошло?!

В это время громкий треск и последовавшая за этим воздушная волна отвлекли его от разглядывания собственного отражения. Оглянувшись, Кальвин раскрыл рот.

— ММ...монстр!!! — прямо на него с неба пикировала, расправив крылья, огромная радужная бабочка. Ее фасетчатые глаза были наполнены бессмысленным желанием уничтожения, а во рту торчали острые клыки. Эта тварь хочет убить его?! Дольше думать было некогда. Кальвин больше свалился, чем окунул ладони в пруд. Если он выбрал неправильно... Неясные картины, смешавшись, завертелись вокруг него. Верх поменялся с низом, так что он больше не понимал, где находится. В этот миг нечто над ним с силой шлепнуло по поверхности воды, так, что он едва не оглох. Но тут...

'Кальвин, Кальвин, дурак!'

Дурак? Знакомый голос — и тут чья-то рука вцепилась в его запястье, утягивая его в глубину. Кальвин отчаянно отбивался, воздух вылетел из легких, он не мог вздохнуть, ни закричать. Но рука оказалась сильнее, к тому же, собственные волосы мешали видеть и...

'Дурак, что ты делаешь?! Ты же совсем слаб, не пытайся сопротивляться. Я все равно не отпущу тебя!'...

Наконец он сдался и открыл глаза. Сквозь спутанные волосы Кальвин, дыша, словно выловленная рыба, смотрел на девушку, прекрасное лицо которой было ему знакомо. Очень рассерженное и очень испуганное лицо. Ее имя было...

— Гвен, — Кальвин улыбнулся.

— Идиот, я думала, ты умер. Мне сказали, что я найду тебя здесь. Но я не думала, что мне придется спасать тебя. Ты что, пытался утонуть, и твои волосы... — голос Гвен оборвался, как будто ей было трудно говорить. Ну не может же она на самом деле плакать из-за него.

— Что? — Кальвин провел рукой по волосам и понял, что они стали длинными, как и во сне. Почему? И эти одежды...— он опустил взгляд, и глаза его расширились.

— Что они с тобой сделали... Что они с тобой сделали, Кальвин? Если бы ты знал, как долго я искала тебя... Брат сказал, что ты не вернешься, а Сай исчез. Я отправилась искать тебя, а потом встретила этого человека, назвавшегося Энн. Он сказал, чтобы я ждала тебя около этого замерзшего пруда. Вначале я думала, это шутка, но он просто исчез, и мне не осталось ничего другого, кроме как...

— Гвен... все хорошо, — рука Кальвина притянула к себе всхлипывающую девушку. Теперь она казалась такой слабой. — Все хорошо, — продолжал он повторять, хотя у самого зуб на зуб не попадал. Они сидели на берегу пруда, возле полыньи, и он был насквозь мокрым. Спутанные, длинные волосы не прибавляли тепла... — все хорошо, но... ты не могла бы помочь мне подняться? Думаю, нам нужно куда-то уйти отсюда...

— Да? — она вскинула заплаканное лицо. — Да, ты прав, тебя же нужно согреть. Но эти волосы, Кальвин, я... — она замолчала, озадаченная и пораженная. Она ни о чем не спрашивала, до тех пор, пока они с Кальвином не подошли к огромному деревянному особняку, стоящего за окраиной какого-то большого города, который виднелся вдали.

— Что это за место? — он оглядел причудливое строение.

— Тот странный человек с рыжими волосами, Энн, он сказал, что здесь мы можем остаться на некоторое время. Не знаю, кому он принадлежал, но надеюсь, там никто не живет.

-Энн? У Криса такая же фамилия. Может тот человек... — только сейчас понял Кальвин, — они родственники? Кто же он такой?

Часть 7

— Гха, гха... — Сай упал на колени, откашливаясь. Капли крови, упавшие на пол, были не красного цвета, а с легким серебристым оттенком.

— Как я и думал, — голос Эсфирь доносился откуда-то из пространства впереди него. Но Сай не видел его, зрение отказалось служить ему. — Как я и предполагал, Сай Валентайн, это тело слишком слабо для второго Слепого Бога, очень жаль.

— Я... — Сай вытер кровь, стекающую по своему подбородку, — я выдержу, — повторил он. Несмотря на то, что он не видел почти ничего, Сай попытался сконцентрироваться. Он не знал, сколько времени пролежал без движения, после того как принял в себя Даркнуара. Все, что он пережил, после того как заключил новый договор с Зоаром, не шло ни в какое сравнение с тем, что он ощущал сейчас. Но... Сай забыл о боли, приказав себе не думать о ней. Несмотря на то, что его глаза больше не могли служить ему, он надеялся, что это было всего лишь последствием шока, вызванного проникновением в него сущности Слепого Бога. Но Даркнуар — он был совсем не похож на Зоара. Он сразу же попытался взять его тело и разум под контроль, не спрашивая ни о чем, не говоря ни слова, будто считал его неразумной куклой. И его энергия была стихийная и удушающая, полная жажды разрушения и завоевания. Захватить, стереть, уничтожить все преграды — вот, каким был истинный Бог Уничтожения Даркнуар. Его энергия запросто могла бы смести собой сознание Сая, словно песчинки на берегу, сметаемые прибоем. Если бы не Зоар. Когда эта сила ударила его, он был готов к этому. Удивление, злость, нежелание подчинения, ярость — две силы внутри него сплелись в смертельной схватке, и ни одна из них не желала уступать. Однако Сай понимал, что должно произойти дальше. Вся их ярость бушевала на поверхности, но в глубине, каждый из них должен понимать, что Зоар, Слепой Бог Правосудия, был сильнее. И лишь это могло спасти его сознание.

'Кто ты? Ты не просто сосуд. Почему я не могу поглотить тебя, поглотить и уничтожить.... Твое тело выглядит таким притягательным, оно подходит мне... Но тогда почемуууу?!!!' — яростный крик Даркнуара раздался в первые мгновения внутри его сознания.

Сай тотчас же ответил.

— Я не враг тебе, и я хочу заключить с тобой договор...

— ЧТО? Договор? С тобой? Это неприемлемо! Да кто ты такой, чтобы решать?! Я просто поглощу тебя. Тот человек, Эсфирь, был мертв. Меня обманули? Но ты — жив, и я просто заберу твое тело и съем разум, а потом я завоюю весь этот мир.

— Ты ведь уже пытался... — этот разговор происходил в голове Сая. И он не знал, что на самом деле происходит в мире снаружи. Сейчас в эти мгновения, он был озабочен тем, чтобы сохранить себя как личность, и на этот раз все было намного сложнее. Этот Бог не желал слушать или подчиняться.

— Никаких соглашений! Я не желаю слушать тебя. Я просто поглощу тебя...

Серебряные одежды, похожие на латы, выполненные из чешуек перламутра, серебряные волосы, напоминающие его собственные, серебряный узор с левой стороны его лица и горящие жаждой уничтожения льдисто-голубые глаза. В руке его появилось оружие, напоминающее секиру, нацеленную в грудь Сая. Бог ринулся на него, и Сай не стал уворачиваться. Он призвал образ Зоара. Золотые крылья расправились за его спиной, и... удар секиры был встречен блоком золотого клинка...

Озадаченный Дакрнуар отступил...

— Ты? Кто ты... Я знаю тебя. Но почему ты здесь? Как это возможно? Почему ты защищаешь этого человека...

— Ты говоришь со мной, — улыбнулся Сай.— Я и есть тот, кто стоит перед тобой.

— Невозможно, другой контракт уже был заключен раньше. Эсфирь, что ты задумал? Я не твоя вещь, чтобы так просто передавать меня!!! — закричал Даркнуар, обращаясь к пространству. — Я просто сотру в порошок это тело и освобожусь.

— Ты не сможешь, — Сай склонил голову, призвав к себе новый образ, и усилием воли перенес себя и Даркнуара на ветви Древа.

— Это место! — льдистые глаза Даркнуара налились гневом. — Но разве ты можешь управлять верным путем бифуркации? Зоар не мог.

— Зоар не мог, но я могу, и однажды я соберу всю мозаику целиком.

— Ты хочешь... завершить Бифуркатора?! — впервые Даркнуар был поражен. — Ты сможешь?

— Смогу, — уверенно кивнул Сай, легко ударив лезвием меча по стволу Древа. От этого слабого удара ствол зазвенел, а с ветвей посыпался иней. Даркнуар пошатнулся, едва удержав равновесие.

— Что ж, я не знал этого. Но... даже если ты принял это решение, глупо с твоей стороны быть таким уверенным. Даже если внутри тебя находится Зоар, твое тело не выдерживает даже двух соколков мозаики. Как ты намерен собрать их всех?

— Мне все равно, пока я знаю, к чему стремлюсь, — на самом деле Сай вовсе не ощущал такой уверенности. Он даже не знал, откуда к нему пришло это решение. Ведь совсем недавно он яростно отрицал саму возможность собрать воедино всех Слепых Богов.

— О, тогда поведай мне свою цель.

— Она никак не связана с завоеванием всего мира, — тихо ответил Сай.

— Я догадываюсь об этом. Зная Бифуркатора, я полагаю, что это очередная глупость, связанная со спасением Демона Цветов.

— Микалика? Ты знаешь о нем? — удивился Сай.

— В конце концов, я был одной частей Бифуркатора. Но просто наблюдать, как сражаются Демон Цветов и твой брат — это невыносимо.

— Верно, именно поэтому я и собираюсь это сделать. Я не позволю Кальвину вспомнить об этом.

— Ты хочешь предотвратить его пробуждение? Но ты не сможешь, — Даркнуар поднял руку.

— Я попытаюсь и посмотрю, что получится, — улыбнулся Сай, протягивая руку, в которой больше не было меча. — Ты поможешь мне стать единым завершенным целым, чтобы попытаться спасти нашего друга и остановить Фрактал.

Даркнуар недоверчиво оглядел его.

— Хотя ты выглядишь слабым человеком, но ты говоришь словами Бифуркатора.

— Я не Бифуркатор, я даже не имею его памяти. Все, что я знаю, пришло ко мне из памяти Зоара. Но я догадываюсь, что перестану быть человеком после того, как соберу все части мозаики.

— Хахах! — резко рассмеялся Даркнуар, — весьма дерзкий замысел. И хотя сомневаюсь, что тебе это удастся, но я ненавижу, когда меня используют. А этот человек, Эсфирь, носитель проекции Фрактала, он использовал меня в своих целях. — Даркнуар сделал паузу. — По правде говоря, сначала я просто думал захватить твое тело, но теперь я передумал. Ты кажешься занятным. Еще никому не удавалось соединить в себе два фрагмента мозаики, а ты намерен собрать их всех. Что ж, в таком случае я, пожалуй, помогу тебе. Ведь я хочу посмотреть, к какому миру это приведет в конце. А миру, несомненно, придет конец, когда Бифуркатор станет единым. В случае, если тебе придется сражаться с Фракталом.

— Я не стану сражаться.

— Хахаха, ты говоришь глупости. Тебе придется сражаться с ним, тебе придется убить его, или он снова убьет Демона Цветов.

— Я не допущу, чтобы Кальвин был убит.

— Кальвин? Кто это? — недоуменно переспросил Даркнуар.

— Я не знаю Микалику, я не помню его, но у меня есть друг по имени Кальвин Рейвен, и я хочу защитить его.

— Ты и правда странный, я начинаю понимать, почему Зоар выбрал тебя, — Даркнуар сделал шаг к нему. — Что ж, тогда я помогу тебе. Можешь использовать мою силу как пожелаешь, но ты не сможешь остаться прежним. После этого, если я полностью сольюсь с тобой, война станет неизбежна. Для тебя война, уничтожение станет такой же жизненной необходимостью, как дыхание. Ты сможешь пережить это?

— Я попробую, и буду сопротивляться так долго, как смогу, — со всей уверенностью, какую смог собрать, произнес Сай.

— Думаю, ты проиграешь, но если ты уже решил...

— Верно, я все уже решил, — кивнул Сай.

— Тогда ладно, давай попытаемся убить этого монстра Эсфирь. Закрой глаза, это может быть неприятно.

Сай уже слышал эти слова раньше. Тогда их произносил Зоар, а теперь... в следующий миг он ощутил, как его грудь пронзила жуткая, невыносима боль, когда секира погрузилось в него целиком.

Да, думал он, если такая боль была в том месте, где его силы превосходят его силы в реальном мире, что же ждет его по пробуждению? Но... Пора было возвращаться, туда, где его ждал Эсфирь...

Сай открыл глаза.

'Даркнуар, прошу, одолжи мне свое зрение', — мысленно попросил он.

Темнота тотчас же сменилась серебряным сумраком, а сумрак превратился туман, пока, наконец, Сай не разглядел золотую с примесью серебра кровь на своих пальцах. Он улыбнулся и поднял взгляд на Эсфирь.

— О, ты стал другим, — заметил тот. — Твой взгляд изменился и твоя аура тоже. Неужели я ошибся, и ты сумел объединить их обоих. Но тогда кто сейчас стоит передо мной? Бог Правосудия, Бог Войны?

— Сейчас перед тобой только я, — тихо ответил Сай, его улыбка стала шире. Но он чувствовал, что все далеко не так хорошо. Его руки — он едва чувствовал их. Его левая рука теперь больше не принадлежала человеку, как и его глаза.

Лицо Эсфирь исказилось.

— Не может быть! Ты лжешь! Простой человек не может соединить в себе две части мозаики. Ты должен был быть уже мертв от боли, что терзает тебя. Твое тело не могло выдержать в себе две этих силы.

— И все же я пока еще жив, — качнул головой Сай. — Я не могу умереть, пока не буду уверен, что Кальвин в безопасности.

— Дурак! — бросил Эсфирь. — И всегда был таким. Хотя, ты ведь даже не понимаешь того, о чем я говорю. Несмотря на то, что ты каким-то образом договорился с Даркнуаром, этим Богом Уничтожения, ты даже не помнишь меня, не помнишь отца, не помнишь, зачем был послан тогда в мир демонов. Как ты можешь говорить, что верно, а что нет, как ты можешь судить меня за то, что я пытался уничтожить оружие, способное уничтожить все Древо?

— Верно, — разве руками Сай. — Я не знаю и не понимаю большую часть того, о чем ты говоришь. Моя память ограничивается лишь этой жизнью и частью того, что пришло ко мне из воспоминаний Зоара, но мне не нужно знать больше того, что я уже знаю. Кальвин Рейвен — я освобожу его.

— Ты...— Эсфирь вытянул палец, — ты проиграешь?

— Нет, это ты проиграешь, — парировал Сай.

— Откуда такая уверенность? Ведь если ты выиграешь, то Кальвин Рейвен останется здесь.

— Я знал, что это всего лишь игра. Ведь как бы все не обернулось, выиграю я или проиграю, ты ведь не отпустишь Кальвина. Должно быть, ты просто надеялся, что это тело не выдержит, и с моей смертью Зоар был бы свободен. Таким образом, ты бы смог держать Даркнуара и Зоара в том саркофаге до тех пор, пока не сочтешь нужным возродить Бифуркатора целиком.

— Ты невероятно проницателен, для человека... — с этими словами силуэт Эсфирь заструился, неуловимо изменяясь... Он стал полупрозрачным, а за его спиной выросли два крыла, похожие на крылья бабочки. Само окружение изменилось, стены пещеры исчезли, превратившись в фасетчатые крылья, накладывающиеся, накладывающиеся одно на другое, бесконечно... Повторяясь одно за другим.

'Значит вот, как он выглядит. Истинный облик Фрактала', — подумал Сай. Проиграть ему в сражении... это было бы проще простого. Сай прекрасно понимал, что в нынешнем своем состоянии не продержится и минуты против этого противника. Но тогда почему? Ведь это было условием освобождения Кальвина, а значит... это значит, что с самого начала целью Эсфирь было отпустить его.

Молния, сорвавшаяся с кончиков крыльев бабочки, устремилась к Саю, который понял все, но уже не мог изменить ничего. Он не мог выиграть, исходя из самой сути игры. А значит...

— Что все это значит?! — закричал он, ловя удар молнии концом секиры, появившейся в его левой руке, и отбрасывая ее обратно. А затем он разрубил ее золотым мечом. Упав на фасетчатый пол, она превратилась в ветвь дерева. — Что ты сделал с Кальвином?

— А, ты понял? Ну так проиграй же, как ты того хотел! — закричал Фрактал, взмахнув крыльями, взмахнул крыльями, взмахнули крыльями тысячи и миллионы бабочек вокруг. И взвившись вверх, они все разом устремились к Саю. — Как же я рад, — из этого мерцающего роя зазвучал голос Эсфирь, — что проиграв, ты так и не узнаешь, что именно ты проиграл.

Сай сражался, он сражался со скоростью, недоступной для человека. Секира в его руке и меч в другой стали единым целым, рассекая хрупкие крылья бабочек. Он рубил их, превращая в ветки дерева, из которых тут же собирались новые бабочки. Их становилось все больше, сколько бы он не убивал, их число не уменьшалось.

— Будь ты проклят! — кричал он. — Я не позволю тебе что-то сделать с Кальвином.

— Уже поздно, уже слишком поздно для тебя, — смеялся голос вокруг него. — Неужели ты все еще веришь в то, что такая дружба, как ваша может продолжаться вечно? Отчаяние может творить странные вещи с разумом...

При очередном взмахе крыльев Эсфирь бабочки внезапно замерли, а затем начали падать. Они сыпались, словно увядшие лепестки цветов... Меч Сая вонзился... секира Сая вонзилась в... стоявшего перед ним, раскинув руки, Эсфирь... Они вонзились в смеющегося переливчатым смехом Эсфирь.

— Ты выиграл, Сай Валентайн. Мне очень жаль, но ты выиграл этот поединок...

Перед глазами ошеломленного и раздавленного Сая, фигура Эсфирь рассыпалась на фасетки, вместе с другими крыльями бабочек. Она осыпалась вместе с тающим миром вокруг, и Сай падал вместе с ними.

— Стой, не смей уходить! — кричал он, пронзая бесполезным оружием увядающие лепестки цветов, изменяющихся в крылья бабочек и обратно... и снова изменяясь, изменяясь... — Почему?! Я не хочу, чтобы все закончилось так... я не должен был выиграть, не должен был... — сквозь этот разноцветный ад ему послышался легкий смех Эсфирь.

— Ты выиграл. Прими свой приз. Ты получил подарок, разве не этого ты желал? Теперь ты вступил на путь объединения. Всего пять, осталось всего пять осколков. Когда соберешь их всех, приходи ко мне вновь. Я хочу видеть своего брата. А ты пока слишком слаб, для того, чтобы защитить своего друга, отвратительного Демона Цветов.

— Подожди!!! — Сац задохнулся, упав на спину. Лепестки цветов, смешанные с останками крыльев бабочек медленно оседали в воздухе, падая на его лицо...

Часть 8

Лед... льдинки сверкали на его щеках. Застывшие слезы бессилия.

— Сай?! — чье-то лицо склонилось над ним. Лицо, которое он узнал.

— Сай, что случилось, почему ты здесь?!!! — Это лицо принадлежало Клайму. И оно было настолько потрясенным, будто он увидел момент собственной смерти.

— Сколько...

— А? Говори громче, я не слышу тебя.

'А, точно мой голос...' — вспомнил Сай. — 'Должно быть, я сорвал его, когда кричал, падая вместе с лепестками. Я упал... я упал с огромной высоты, и теперь...'

— Сай... все это время, где ты был черт тебя возьми?! И что это за появление, ты вообще понимаешь меня, Сай, САЙ! — руки Клайма трясли его за плечи, но Сай не чувствовал их, дрожа. Но не от холода, а от страха.

Он упал с огромной высоты, и теперь...

— Сай, где ты был? Прошел почти месяц. В столице творился черт знает что. Нам приказали от твоего имени не возвращаться в Астал. Эти странные приказы, все эти темные заявления — о чем ты только думаешь?

Месяц... Значит вот, сколько времени прошло, — думал Сай.

Наконец он ответил.

— Ничего, все в порядке. Все в порядке, — повторил король, отклоняя руку Клайма, который поддерживал его за плечо. Они находились в палатке, как понял Сай, оглядевшись вокруг. А значит, это был лагерь... Месяц, всего один месяц, а он успел потерять так много, если не все. Кальвин, в конце — концов, он... в конце концов ты ушел от меня. Я действительно потерял тебя?

— Сай, — голос Клайма вернул его к реальности. — Ты не в себе, черт, черт! — Клайм стиснул волосы на своей голове, и оглянулся на полог палатки, словно опасаясь, что кто-то может войти. — Ты хоть понимаешь, что происходит? — он понизил голос.— Появляешься из ниоткуда в моей палатке, после месяца молчания, ты...

— Все в порядке, Клайм, — Сай похлопал друга по плечу. — Я вернулся и теперь... теперь я обо всем позабочусь.

— Вернулся? Откуда, черт тебя подери, ты вернулся?! Что вообще происходит?!...

'Конечно, я потерял месяц своей жизни. И Приора так далеко, так, что теперь я уже не смогу вернуться. А значит, это значит...'

— Придется начинать все сначала, Клайм. Мы возвращаемся в столицу, — просто сказал Сай.

— Что?! — генерал был поражен. — А как же армия?

— Я сказал, мы возвращаемся, Клайм Кольбейн, — повторил Сай. И то, как были сказаны эти слова, заставило генерала армии Астала замолчать и отвесить глубокий поклон.

-Как прикажете, Ваше Величество.

Сай улыбнулся. И взглянул вверх, словно пытаясь увидеть небо. Но несмотря на улыбку, в его глазах была невыносимая тоска. 'Я начну все сначала... теперь... теперь, когда я проиграл в этом сражении. Похоже, у меня действительно не осталось иного выбора, кроме как собрать воедино осколки этой мозаики, все фрагменты этой головоломки. Кальвин... я... больше не совершу такой ошибки. Больше... если я не смогу спасти тебя, то я... То лучше я убью тебя...'

' Привет...'

На другое утро Бифуркатор был разбужен жизнерадостным голосом демона, сидевшего рядом с его клеткой. На сей раз в его руках вновь была тетрадь. Будто и не было ничего вчера, будто все произошедшее вчера не имело для него никакого значения. Что ж, глядя в эти наивные восторженные глаза, Бифуркатор подумал, что это могло быть правдой.

— Привет... — отозвался он. Если он хотел расположить к себе этого наивного демона, можно попытаться подыграть ему. Несмотря на то, что Бифуркатор ощущал себя ловким манипулятором, обманывающим ребенка. Однако странно, ему было необычно приятно видеть неподдельную радость в глазах Микалики...

Так проходили день за днем. Каждый день Бифуркатор долгими часами рассказывал демону о Вершине Древа, о жизни. О его устройстве и обитателях, о времени, о пространстве, о его законах. Но куда больше Микалику интересовало все, связанное со срединными мирами. К несчастью, Бифуркатору было известно о них крайне мало. Отец запретил думать о них, поэтому все, что он знал, касалось лишь тех немногих моментов, когда его посылали туда с учебной или исследовательской миссией.

В один день, как обычно, демон сел, скрестив ноги, у его клетки, и приготовился записывать. Но Бифуркатор спросил первым.

— Расскажи о себе на этот раз, — он и сам был немало удивлен, что задал этот вопрос. Ведь он решил, что ему совершенно не интересна судьба какого-то глупого демона.

— Обо мне?! Я... — Микалика отложил стило в тетрадь, закрыв ее. Он отвел глаза в сторону. — Почему ты спрашиваешь обо мне? Во мне нет ничего такого, что могло бы заинтересовать тебя.

— Но мне интересно.

— Я... оставим это... — поднявшись, демон просто ушел, ничего не объяснив.

В этот раз Бифуркатор не ничего смог рассказать. Ни в этот день, ни еще неделю, Микалика не появлялся. Неужели его обидело что-то, сказанное им? — недоумевал Бифуркатор. Или все дело в том вопросе? Он хотел бы сказать, что это был просто незначащий вопрос. Но правда состояла в том, что ему действительно хотелось узнать об этом наивном демоне больше. И впервые Бифуркатор признался себе, что сожалел о своем тайном намерении использовать Микалику. Возможно, он бы так и отказался от него, если бы на другой день робкая тень осторожно и таясь не подошла к прутьям его решетки. Это был демон, хотя Бифуркатор не сразу узнал его. На этот раз что-то в нем беспокоило Бифуркатора. Его обычно безмятежное лицо было другим, словно он познал новое чувство. В его лице появилось нечто схожее с лицом самого Бифуркатора. Лицо человека, познавшего смерть.

— Что ты сделал? Отвечай, что ты сделал?! — закричал Бифуркатор, схватившись за прутья решетки, хотя это едва не лишило его сознания от всепоглощающей боли.

— Я... я хотел, чтобы ты поверил в то, что и от меня может быть польза. Я же обещал помочь тебе. Поэтому я...

— Неужели... неужели ты убил кого-то? — отчего-то сама мысль о том, что этот нежный наивный демон может причинить кому-то вред, показалась Бифуркатору отвратительной.

— Нет, нет, — помотал головой Микалика, пригладив свои немного растрепанные волосы. В них застряли лепестки цветов. — Я изменил их судьбы, приказав им никогда не рождаться, Звезда, — Микалика вскинул голову, — теперь здесь больше нет стражей, теперь я могу, наконец, освободить тебя.

— Что ты... сказал? — услышанное повергло Бифуркатора в шок — он уже свыкся со своим заточением, почти поверил, что эти ежедневные посещения будут продолжаться вечность. Нет, он не желал, чтобы они прекращались.

— Теперь ты можешь покинуть это место, но только на один день. Завтра они узнают, что стражей больше нет, и сюда назначат других. Ведь ты знаешь, меня нельзя оставлять без присмотра. Запомни это, я очень опасен, — с этими словами, Микалика лишь слегка коснулся замка клетки и тот, рассеявшись в пыль, опал на пол. — Идем, — как на нечто отвратительное, Бифуркатор смотрел на протянутую ему руку. Как бы он желал не отпускать ее никогда. Но почему это было так важно? Один день, у него, у них был всего один день. Взять эту протянутую ему руку демона или убить его на месте. Найти Сердце Хаоса и уничтожить его или гулять по этому усыпанному невероятно яркими цветами полю? Что я выберу? — подумал Бифуркатор. Он был свободен, и хотя он был послан отцом, чтобы разрушить сопротивление, возникшее в этих диких землях, но сейчас все, что он желал — держать эту руку наивного черноволосого демона. Почему это произошло с ним?

Глава 23 — Странные игры

Часть 1

(Две недели назад. Виера. Академия наук)

— Так это твое логово, сдавайся, проклятый враг короля Астала, тебе нет прощения за то, что ты сделал!!

Мужчина вздрогнул, когда к его спине был приставлен острый клинок. Подкравшись сзади, Тенио надавил на рукоять сильнее, переместив другой клинок к шее человека с длинными черными волосами. Они стояли перед двухстворчатыми дверьми, находящимися в конце длинного коридора. Само это место находилось в Академии Наук, и Тенио планировал эту операцию вот уже две недели. Он надеялся, что все рассчитал правильно, и оказался прав. Этот человек действительно что-то прятал здесь. Что-то, от чего Тенио становилось не по себе. Но даже сейчас, несмотря на то, что его жизнь была в руках Тенио, мужчина оставался таким спокойным. Он спросил:

— Интересно, как ты нашел меня? И кто бы ты мог быть такой? — голос мужчины был таким спокойным, будто он говорил о погоде на завтра.

— Молчать, — оборвал его Тенио. — Здесь вопросы задаю я. Отвечай немедленно, что это за место? Тюрьма? У нее страшная аура. Это здесь ты держишь короля Астала? Говори, или я перережу твое горло от уха до уха.

— Как страшно, — мужчина пожал плечами. — Но если хочешь, я покажу тебе, что находится за этими дверьми.

— Только без глупостей, — предупредил Тенио, напрягаясь всем телом, — открой их, но медленно, — приказал он.

— Как скажешь, ведь я не хочу умирать так просто, — мужчина усмехнулся и положил ладонь на створку дверей. В следующий миг он толкнул их. В лицо Тенио дохнул холодный воздух. И вместе с тем что-то сладкое... что это за запах? Он ощутил, как задрожали его руки, держащие оружие.

— Что это? Что ты сделал?! — воскликнул он, пытаясь нанести удар. Но, резко развернувшись, человек в кожаной одежде ловко перехватил обе его руки. Кинжалы Тенио полетели куда-то вниз в темноту, много раз отскочив от каменных ступеней. Эта слабость... проклятие, как он мог оказаться так беспечен? Этот аромат — ведь он уже некоторое время ощущал его, подумал Тенио. Он словно окружал этого мужчину с самого начала, с того мига, как Тенио вошел в этот коридор. Неужели операция провалилась, и его план был сорван? Но тогда... Велька... — подумал Тенио в отчаянии. Он надеялся, что хотя бы ей удалось исполнить задуманное. Тот прекрасный план, который они разрабатывали вместе все эти две недели. Не мог же он вот так просто сорваться!

— Хочешь увидеть, что внутри? — спросил мужчина. — Ну так заходи, почему бы тебе не посмотреть на это? — Тенио ощутил, как его толкнули вперед. Не в силах справиться с собственными ногами, он, потеряв равновесие, полетел в темноту. Сколько раз он пребольно ударился головой и спиной о ступени, которые казались бесконечными, он так и не смог сосчитать. Лежа в темноте, в самом низу Тенио пытался вдохнуть воздух и слышал шаги Грейслейна Ауслейза, спускающегося вслед за ним...

— 'В ожидании искр огня...', — произнес голос мужчины. И... Тенио, наконец, увидел, что окружало его. Откуда шли те звуки, похожие на всхлипывание и плач...

— Это... все это... — голова Тенио заметалась, а глаза распахнулись от ужаса и злости... Клетки. Десятки клеток высотой меньше человеческого роста, окружали его справа и слева... а в них.. в них находились дети! Мальчишки и девчонки, все не старше его самого, и все они... Эти ауры! Тенио не смог бы спутать их ни с чем другим... оборванные и грязные, со следами недавних истязаний, с глазами, полными безразличной покорности. Все они были Детьми Хаоса. Такими же, как и он.

— Что ты делал здесь все это время?! — закричал он Грейслейну, но скорее не в поисках ответа, а чтобы справиться со страхом. Страхом и злостью, и прежде всего на себя самого, оказавшимся таким легковерным. — Это ты собрал их всех здесь?

— Верно, — кивнул Грейслейн, оправляя плащ, обведя взглядом детей, в страхе отшатнувшихся от решеток при виде него, — это все моих рук дело. Видишь ли, я исследую кое-что и они — предметы для удивительного эксперимента.

— Эксперимента?

— Но тебя он совершенно не касается. А пока я не решил, что с тобой делать, посиди тут вместе со своими друзьями, — открыв одну из пустых клеток, Грейслейн толкнул Тенио внутрь, захлопнув за ним дверь.

Тенио вцепился в прутья решетки, прожигая взглядом мужчину.

— Король, Его Величество тоже здесь?

— Сомневаюсь, этот беспокойный король как раз умудрился сбежать вместе с моим братцем. Как жаль. Однако теперь я могу полностью посвятить время прямым обязанностям, возложенным на меня господином. И еще закончить эксперимент, который так и не успел завершить предыдущий король Астала. Если бы только Сай Валентайн был более дальновиден, он бы не отказался от его продолжения.

— Король Сай не такой! Он бы никогда не сделал столь ужасных вещей! — с гневом воскликнул Тенио.

— Да, в этом-то его ошибка — в его чрезвычайной мягкосердечности и наивной вере в дружбу. Он сумел изменить даже Мизара, кто бы мог подумать... На самом деле жаль. Я думал, он присоединится ко мне, с его-то взглядами на жизнь, но я ошибся...

— Значит, короля здесь нет... — голос Тенио внезапно изменился. — Тогда... мне не стоит здесь задерживаться, теперь, когда я знаю, что происходит в самом сердце Астала. Вся эта грязь, — с отвращением произнес Тенио.

— Хочешь выйти отсюда?

— Запросто,— Тенио скрестил руки на груди. — Выйду отсюда и выпущу всех этих ребят.

— Аха, а ты забавен. Такая самоуверенность. Но ты всего лишь мелкий мальчишка, что ты можешь?

— Сейчас увидишь. Смотри внимательнее и не наложи в штаны! — рассмеялся Тенио. С этими словами Тенио сжал ладонями прутья решетки, чувствуя, как меняется их структура под его прикосновениями. Миг спустя он уже стоял по другую сторону клетки, а в его руке был зажат тяжеленный металлический прут из решетки, который он сейчас направил вместо копья в грудь Грейслейна. Глаза того немного расширились.

— А, дело принимает интересный оборот. Кто бы мог подумать, ты — один из них. Но тогда я принял неверное решение относительно тебя.

— Хехе, не будь таким самоуверенным, — усмехнулся мальчишка. — Даже если я Дитя Хаоса, я так просто не дамся тебе. Сейчас ты увидишь всю мою силу! — закричал Тенио, внезапно разделяя прут на две части и с силой ударив ими о пол. На поясе его висела пара кинжалов. Мысленный приказ, который он послал, моментально объединил обе структуры в одну. Этому фокусу он научился у Йона, но сумел адаптировать его к собственной силе. Тенио направил эти два импровизированных копья по широкой дуге, намереваясь захватить Ауслейза в тиски. Однако...

Все снова пошло не так... Вопреки его ожиданиям, мужчина не поднял и руки, однако, прежде чем копья успели сомнутся вокруг него, нечто вроде темно-синего щита возникло вокруг него, отбросив копья Тенио с силой, едва не переломавшей его запястья.

— Аргх... — скривившись, Тенио присел на одно колено. Но больше он не успел сделать ничего. Рука Грейслейна скрутила оба его запястья, с такой силой, что затрещали кости, и подняла его высоко в воздух. Приблизив его лицо к своему, мужчина улыбнулся.

— Какое интересное умение, оно как раз то, чего мне не хватает. Почему бы тебе не увидеть, чем на самом деле занимаются в этой лаборатории.

— Не хочу,— прошептал Тенио, вдруг ощутив невероятный страх. К своему стыду, он был совершенно беспомощен, словно котенок, и мог только извиваться. — Отпусти, отпусти меня, извращенец, я не дам тебе и пальцем коснуться себя?!!! — уже безо всякой надежды закричал Тенио. И в это время...

— Надо же, не знал, что у тебя так испортились вкусы, брат, — этот голос прозвучал с вершины лестницы за их спинами. Звук шагов приближался, когда-то кто-то спускался по лестнице. Через несколько секунд на сцене появилось новое действующее лицо. Черные шелковые волосы, такие же, как у Ауслейза, только короче и собранные в хвост с левой стороны. Черная блуза с широкими рукавами, синяя удлиненная безрукавка-жилет и черные брюки, заправленные в темно-синие сапоги. Его талию перехватывал бело-синий полосатый шарф.

— Мизар, удивлен видеть тебя здесь. Я думал, ты стал ручным зверьком, который бегает по первому слову короля и встает в стойку 'смирно'. Почему ты здесь? — несмотря на насмешливый тон Ауслейза, Тенио показалось, что появление этого странного человека с непроницаемым выражением тонких черт лица, не понравилось ему.

— Отпусти мальчишку, он здесь не при чем, — произнес тот, кого Ауслейз назвал Мизаром.

— Разумеется, мне он не нужен, — словно повинуясь словам пришедшего, Грейслейн разжал пальцы, и Тенио мешком повалился на пол, потирая занемевшие запястья.

— А теперь, пусть идет, верно? Нам есть, что обсудить с тобой, брат, — мягкий вкрадчивый голос совершенно не подходил гостю.

— Конечно, я и не думал задерживать его, ведь у меня есть гораздо более важное дело — поговорить с тобой, к примеру.

— Но тогда почему бы нам не подняться наверх? — предложил Мизар.

— Как скажешь, ты же знаешь, я не могу отказать тебе ни в чем.

— Ты — уходи отсюда, — Мизар повернул голову к Тенио.

— Я.. не брошу этих детей, — упрямо возразил он.

— Сейчас ты не можешь ничего изменить, твоих сил для этого недостаточно. Кроме того, тот, ради кого ты пришел сюда — он уже в безопасности.

— Король? Так это ты...— понял Тенио. — Но...

— Я сказал, иди, я разберусь с этим...— кивнул Мизар. Тенио отступил. Он колебался. Все эти дети — как он мог бросить их вот так? Ведь это же не звери, чтобы держать их в клетках. И все же этот человек прав, он оказался слишком слаб, чтобы справиться с этим. Но в следующий раз, как только смогу...— слезы отчаяния появились на глазах Тенио.

— Черт, черт! — закричал он, зажмурившись, и развернувшись, он побежал вверх по лестнице. 'Почему я ничего не смог сделать?' — думал он. — 'Не нашел короля, не смог спасти даже этих детей. Йон бы смог, и братец Кальвин тоже'.

Оказавшись на верху, Тенио еще раз обернулся. Но теперь, когда он знал, что скрывается в стенах королевской Академии наук, что действительно здесь исследовали, он не оставит это так просто. Как он сможет смотреть в глаза Йону или Вельке, если не спасет всех этих детей. Велька... все же, оставалось то, что он мог сделать прямо сейчас. Он должен помочь этой глупой девчонке, которая решила, что сможет все сделать сама.

Часть 2

Кто-то звал ее, кто-то звал ее из этого изумрудного ада. Этот ад, где она провела последние недели... Недели? Нет, не так. Они превратились для нее в вечность. Наедине с Лавкритом оказаться запертой в этом месте, где не было ничего — хуже нельзя было и вообразить. Но вот что было странным. Даже этот извращенец, смотрящий на нее лишь как на объект для исследования, казалось, был озадачен тем, что она не уходила. Как бы Гвен ни старалась, она не могла сбросить оков этого сна.

Однажды ей показалось, что Кальвин приходил к ней, затем был мужчина с черными волосами и в синем одеянии, а потом пришел третий человек, очень на него похожий. Все они приходили и уходили, и как бы она ни звала, как ни старалась крикнуть, что она здесь, слышит, но... ее тело было совершенно лишено сил. Как если бы она наблюдала за своим телом со стороны. Это была стеклянная клетка, и как не старалась, ей было не разбить ее.

Но сейчас новый голос прозвучал за пределами ее клетки. Он был незнаком ей. Голос звал ее некоторое время, но потом он замолчал. Гвен сидела, свесив ноги с перевитой спиралью красной цепи. А вокруг нее по 'венами' и 'артериям' бежали струйки крови. Это было то же место, где она впервые встретила Лавкрита. Сам Бог недавно куда-то ушел, и, наконец, оставил ее одну.

Но теперь, когда голос замолчал, ей вдруг отчаянно захотелось, чтобы Лавкрит вернулся. Тишина в этом месте не была чем-то обычным. Она заметила, что ток крови замедлился. Капельки крови, падающие с неба, зависли в воздухе, а изумрудные, малиновые и синие спирали прекратили вращаться.

— Что? — Гвен резко вскинула голову. — Что это такое?

— Было сложно добраться сюда, интересное место. Как же хорошо ты спряталась, — эти слова принадлежали человеку, вдруг появившемуся в поле ее зрения. Она могла поклясться, что никогда раньше не видела его.

— Лавкрит? — неосознанно позвала она.

— А, этот тот, кого ты назвала 'извращенец'? Должно быть, он сбежал, когда почувствовал меня. Он боится. Но это и к лучшему, — произнес мужчина. Светло-рыжие волосы с золотистыми прядями, аккуратно уложенные волосок к волоску, малиновый камзол, идеально сидевший на его стройной фигуре. Но самыми удивительными были его глаза. Глаза, показавшиеся Гвен такими знакомыми. Зеленые глаза с золотистыми искорками. Она спросила:

— Кто ты такой?

Однако ответа не последовало. С легкой улыбкой он продолжал смотреть на нее, чем сразу вывел девушку из себя.

— ...

— Отвечай или я... — рука Гвен потянулась за спину и... проклятие, ее вееров не было на положенном месте. Всякий раз она забывала, что в этом мире они не действовали. Здесь правили законы, которые придумал этот безумный гений.

— Ты слышала мой голос? Я рад. Значит, ты все еще можешь слышать мой голос, это хорошо. Я боялся, что ты заснула слишком глубоко. Твой брат хорошо постарался, чтобы спрятать тебя так далеко.

— Брат? Ты говорил с Лантисом?

— Нет, кажется, я пришел без разрешения. Твой брат не любит незваных гостей и сомневаюсь, что он будет рад видеть кого-то, особенно меня. Ну что, — человек протянул ей руку, — хочешь выбраться отсюда?

— Ты шутишь? Как ты попал сюда? Это место...

— Верно, оно не существует нигде, кроме тебя. Поэтому я внутри твоего разума.

— Чушь! — Девушка взмахнула рукой, — ты не можешь.

— Но призракам можно все. Тем более, таким беспокойным, как я, — тонкая улыбка скользнула по губам лица мужчины, черты лица которого дышали умом и прозорливостью.

— Призрак? Ты? — Гвен сощурилась.

— Другого объяснения нет, иначе это будет антинаучно. Итак, выбирай, пойдешь со мной или останешься здесь вести научные диспуты с Лавкритом?

— Ты...— Гвен колебалась недолго. Поверить этому таинственному человеку, отказавшемуся назвать свое имя. Человеку, который не внушал ей никакого доверия своим мягким голосом и манерами, или остаться с Лавкритом и ждать... но чего?

— Чтобы тебе было легче решить, скажу лишь, что пока ты спала, много чего произошло в мире. Хотя бы то, что твой друг Кальвин покинул Астал и отправился в опасное путешествие в Приору. Ты ведь не хочешь помочь ему?

— Кальвин? Приора?

— Вижу, что ты не понимаешь, — склонил голову человек, — но это нормально. Ну что, теперь ты более уверена?

— Я иду с тобой, — лицо Гвен окаменело, а в глазах появился опасный огонек. — Если это правда, этот... этот болван, пока я была без сознания... пока я была здесь, он просто сбежал от меня?!!! — закричала Гвен и с такой силой схватила руку, предложенную ей человеком в малиновом костюме, что едва не сбила с ног его самого.

— Ты такая энергичная, но это хорошо, эти силы тебе еще понадобятся. Злость — это иногда тоже хорошо. А теперь, закрой глаза и ни о чем не думай. Пора выбираться отсюда.

Светильники на стенах мигнули и, заколебавшись, вновь загорелись ровно. Человек поднялся с колен, держа на руках бесчувственное тело Гвен. Однако ощутив, как что-то изменилось в комнате, мужчина полуобернулся с легкой улыбкой.

— Прости, что вошел к тебе как вор, но я не люблю тратить время на формальности, Лантис Кларио, — с этими словами он полностью повернулся к стоящему позади него главе дома Кларио.

— Люсьен Энн, — кивнул тот. — Интересно, как же такой проклятый призрак, как ты, сумел войти в дом без приглашения?

— Но... — на губах Люсьена появилась легкая улыбка при виде выражения лица Лантиса. — Я могу, если меня пригласить.

— О, не помню, чтобы я приглашал тебя к себе домой.

— У меня еще есть друзья, — туманно отозвался Люсьен. — А у тебя нет ни капли благодарности, — Люсьен вздохнул. — В тот день, когда я помог тебе бежать из Сон вместе с твоей младшей сестрой,

— Это было так давно, что я ничего не помню, — Лантис вернул ему улыбку, но в этой улыбке теперь было куда меньше человеческого, когда вокруг него в воздухе разлился фиолетовый туман.

— Ты настолько боишься меня? — Люсьен приподнял одну бровь, искоса взглянув на него.

— Ничуть, просто предостережение, на случай, если ты забыл. А сейчас положи мою сестру обратно, и мы можем поговорить.

— К сожалению, не могу, мне нужно пробудить ее и отправить на северный край мира.

— На Север? Но я не могу позволить нечто столь неблагоразумное, — за спиной Лантиса были расправлены два фиолетовых крыла. Однако Люсьен продолжил, как будто ничего не заметил.

— И все же мне некого просить об этом. Только ей это будет под силу — вернуть Кальвина обратно.

— Кальвин Рейвен? Тем более, я не могу позволить этому случиться. Кальвину Рейвену нечего делать в Астале и нечего делать рядом с Его Величеством.

— Это... разве это позволено решать тебе? — удивился Люсьен. — Ты поменял приоритеты? Не думал, что один из Слепых Богов, даже такой рационалист, как Сон, способен настолько ненавидеть Демона Цветов. К тому же, именно ты приютил его, когда я принес его к тебе тогда.

-Да, но с тех пор кое-что изменилось.

— Вижу, — кивнул Люсьен, бесцеремонно оглядев Лантиса с головы до ног. — Как, например, то, что находится внутри тебя. Ты позволил поглотить себя Слепому Богу, позволил полностью поглотить свое тело?

— Это тебя не касается, — Лантис развел руками, и в одной из них появился посох. Смертоносная аура возникла вокруг него.

— И все же я заберу ее отсюда.

— Я знаю, как изгонять непонятливых призраков, — заметил Лантис.

— Я тоже знаю, как усмирять заносчивых Богов, — парировал Люсьен. Он положил свою ладонь на грудь Гвен, подождал несколько мгновений, как будто прислушиваясь к чему. А затем его рука проникла внутрь нее. Три удара сердца, а затем с силой выдернул ее. За его пальцами протянулась туманная лента, она вилась, повторяя движение его руки. Взяв это 'нечто', Люсьен позволил этому раствориться в своей ладони, точнее в небольшом конусовидном предмете, покрытом мелкими чешуйками, темно-коричневого цвета.

— Шишка ... дерева, я полагаю? — нахмурился Лантис. — Но что ты сделал?

— Я скажу тебе. С самого начала у твоей сестры было два имени. Первое она получила при рождении, а второе от своей матери. Но эти два имени — не просто два имени, а две разных личности. Таким образом, у нее было две души, которые и не позволили девушке стать марионеткой Лавкрита, как это произошло с тобой. И сейчас я поменял их местами. Пока будет безопаснее, если...

Но закончить он не смог, его слова были прерваны голосом.

— Ты здесь! — прозвучал звонкий голос. — Да этот дом похож на лабиринт.

Голова Лантиса повернулась к одной из боковых панелей комнаты, которая отодвинулась в сторону и из нее выглянула мордашка Вельки.

— Как ты и сказал, я сделала все... — она замолкла. — Ой, сестрица Гвен! — воскликнула она. — Ой! — повторила она и зажала рот, увидев Лантиса.

— Не бойся, — успокоил ее Люсьен. Подойдя к ней, он передал ей тело Гвен, — отнеси ее в безопасное место. Сейчас она легкая, словно перышко. Ты без труда донесешь ее.

— Стой! — резко окликнул ее Лантис, сделав шаг вперед. Но...

— Тс-тс, — Люсьен погрозил ему пальцем. — Не стоит этого делать. Потому что часть ее души у меня. И если ты хоть пальцем тронешь свою сестру или эту девушку до того, как они пересекут границы этого дома, Слепой Бог тотчас же поглотит душу твоей сестры. Я позабочусь об этом. Но через месяц, если ты этого не сделаешь, так или иначе это произойдет само собой. А потому она должна вернуться домой не позднее чем через полтора месяца, и тогда я верну ей вторую половину.

— Для чего тебе это? — Лантис замер, словно в нерешительности, опустив посох, который появился в его руке.

— Для гарантии, что она успеет.

— Она слышит нас?

— Разумеется. Поэтому будь хорошим братом и не мешай ей вернуть своего 'слугу'.

Люсьен и Лантис стояли в неподвижности, пока дверца вновь не закрылась за девушками, и только тогда Лантис вновь поднял посох.

— Но ты ведь не думал, что в таком случае я просто отпущу тебя?

— Конечно нет. Но это уже не имеет значения. Ты даже позволил своему королю, которого должен был оберегать, отправиться в это путешествие на Север. Ты не пытался остановить его или последовать за ним. Не потому ли это, что у тебя не достаточно сил, чтобы предпринять это? Ты так ослаб? В таком случае, стоила ли твоя сделка и знания Сона того, чтобы так жалко окончить свое существование?

Лантис пожал плечами.

— Я сделал более чем достаточно в этой жизни, и я ни о чем не жалею. Но я пока еще не умер, в отличие от тебя.

— Интересно, станешь ли ты таким же призраком, как я? — улыбнулся Люсьен.

— Кто знает, — посох в руке Лантиса поднялся и оказался направлен прямо в грудь Люсьена, у которого не было никакого оружия вовсе.

— Ты не сможешь убить меня чем-то вроде этого.

— Не узнаешь, пока не попробуешь. Мне следовало сделать это давным-давно. Ту игру, что ты затеял против Сая Валентайна, я не дам тебе завершить.

— У меня тоже есть те, кого я хочу защитить. Пусть ни один из них так и не узнает этого, если я могу помочь им — для меня этого будет достаточно.

— Как трогательно, — заметил Лантис, позволяя своему посоху пойти мелкой рябью и зарождая вибрацию, распространяющуюся через пространство.

Часть 3

Что есть сил, Велька бежала по казавшимся бесконечными внутренним дворикам и галереям поместья, а по пятам за ней следовало разливающиеся в воздухе фиолетовое сияние. Как и сказал тот человек, тело сестрицы Гвен было очень легким. Но когда Велька оказалась на спасительном крыльце, глаза Гвен приоткрылись, она застонала. И тотчас в ее руках появилась тяжесть. Велька поняла, что падает со ступеней.

— Вот неумеха, не могла даже это сделать, как следует? — такой спасительный голос Тенио прозвучал совсем рядом с ней, и тело Гвен тотчас же исчезло из ее рук. — Скорее бежим, не нравится мне это фиолетовое зарево. Оно похоже на дракона...

— Что? Дракон? — Велька рассеянно подняла голову и раскрыла рот. Все поместье сверху донизу было объято этим фиолетовым пламенем. От него не исходило ни жара, ни искр. Но над крышей дома, оно действительно образовывало фигуру, напоминающую невероятного зверя, о котором она прочла в книге 'Легенды Севера'. И этот дракон сейчас...

— Бежим, дурочка! — рука Тенио схватила ее и поволокла за собой. Но добежать до ворот они не успели. В спину им ударила взрывная волна, окрасив весь мир в фиолетовый сумрак. И в следующий миг все закончилось. Тот мужчина и брат сестрицы Гвен... выжили ли они? И что это было за фиолетовое пламя? Она еще так мало знала о магии, что даже не могла сказать, было ли это заклинанием или чем-то еще.

— Слезь с меня, ты тяжелая.

— Ой? — Велька едва не взлетела, когда поняла, что это был голос Тенио и он доносился из-под нее. Должно быть, во время взрыва она упала на него. И тут она вспомнила. — Сестрица Гвен! — Но нет, с облегчением Велька увидела, что девушка лежит рядом и глаза ее приоткрыты. — Сестрица Гвен, с тобой все в порядке? — Велька участливо склонилась над девушкой, которая приложила ладонь ко лбу.

— Да, я в порядке, — Гвен резко поднялась и села на земле. Взгляд ее был сосредоточен на окнах поместья, которые лишились стекол после взрыва. — Брат...— прошептала она, попытавшись подняться. Рука Тенио, пытавшегося удержать ее, была откинута в сторону. — Я еще могу ходить сама,— резко отрезала она. — Вы, двое, очень помогли, получите по цветку, когда я вернусь, — неожиданно она улыбнулась. От такой улыбки Тенио зарделся.

— Куда ты собралась, сестрица Гвен? — спросила Велька.

— Мне нужно проучить одного неблагодарного слугу, который забыл про свои обязанности, — уверенно кивнула девушка. Сложно было поверить, что еще несколько минут назад она была похожа на призрака.

— Ты собираешься найти Кальвина? — просила Велька.

— Да, когда я найду его, — девушка сжала кулак с мстительным удовлетворением, от которого Велька поежилась, — он пожалеет, что родился на свет.

Часть 4

( Настоящее время, тронный зал дворца Астала)

Тронный зал был полон света.

— Ваше Величество, мой грех несмываем...

Да, он был полон света и лишен тьмы, расцвеченный радужными переливами.

— ...Ваше Величество, мой поступок не достоин прощения. Вы обязаны провести расследование и устроить справедливый суд. Я...

И хотя он был полон света, лившегося через витражи по обеим его сторонам, на самом деле он был сосредоточием тьмы...

— ...Провести расследование, да, да, верно. Мы больше не достойны занимать должности ваших министров. Если бы мы знали, кто был этот ужасный человек... но мы... мы не понимали, что делали. Он отравил нас. Тот наркотик... мое сознание...

И чтобы разогнать эту тьму, Саю, королю Астала хотелось разбить эти витражи. Он отчаянно хотел видеть ясный солнечный свет, потому что...

— ...Ваше Величество, велите провести расследование и назначить нам наказание, которое сможет смыть наш позор. Мы грубо говорили с...

— ...мы подняли руку на...

...потому, что эти радужные цвета были слишком похожи на те крылья, миллионы крыльев, сломанные крылья бабочек, которые осыпались вокруг него... Разбить... он желал разбить их... потому, что они были так похожи на калейдоскоп, рассыпавшихся на полю цветов, бесконечному ковру цветов, среди которых Демон Цветов обитал...

— ...Ваше Величество.

— Ваше Величество?

— Тишина... — прошептал Сай. И, повинуясь его приказу, фактически против его воли, золотое лезвие, невидимое для всех, пронзило один из витражей. Осколки радужного стекла брызнули во все стороны. И тотчас же стоны и мольбы двух валяющихся у подножия трона людей стихли. Во все глаза они смотрели на невиданное зрелище.

— Просто ветер, — успокаивающе произнес Сай и мягко улыбнулся, когда золотой луч солнца рассек этот радужный калейдоскоп, невыносимый для него. — Поднимитесь, — приказал он двум министрам, униженно стоящим на коленях вот уже в течение полу часа. — Вы же не животные, чтобы ползать по полу. Маркиз Салавей, Граф Эридиа, я... я забыл все, что было. И я не приму вашей отставки. У меня не настолько много людей, чтобы я вот так просто разбрасывался умными подчиненными. Поднимитесь и ступайте выполнять свои обязанности. Вы свободны.

— Но... Ваше Величество... — оба выглядели ошарашенными.

— Мой король, это противоречит букве закона...

— Закон? Здесь есть единственный закон — мой приказ, — глаза Сая потемнели, что произвело неизгладимое впечатление на двоих людей, — и я говорю, что у вас нет вины передо мной. Все, что вы совершили, вы делали не по своей воле, а значит, не можете нести ответственность за это. Если хотите что-то исправить, начните с того, что нужно этой стране. А потому возвращайтесь к своим обязанностям, мы и так потеряли слишком много времени за этот месяц.

— Ваше Величество... Ваше Величество слишком добры...

Глядя на то, как униженно кланяется эта парочка, пятящаяся к выходу из тронного зала, Сай стал отвратителен самому себе. 'Что я делаю? Я должен был наказать их? Но тогда, если я поступлю так, чем я буду лучше Эсфирь? Убивать людей только потому, что они совершили ошибку? Нет, я не сделаю этого. Даже если одна часть внутри меня требует убить их, а другая предать справедливому возмездию'. Ни один из этих вариантов, предлагаемых Слепыми Богами внутри него, не ведет к верному пути. Все это... не имеет никакого значения...

Перед глазами Сая золотой меч был направлен на осколки разноцветного стекла на полу. И... ничего не произошло. Значит, это был единственно верный путь? Пусть так, даже лучше. Рано или поздно все ломается. Пока Кальвина не было рядом с ним...

— Ваше Величество... — Сай резко выпрямился, и тут же расслабился, увидев вошедшего. Мизар Фон Грассе, недавно назначенный им на пост начальника королевской стражи, вошел в тронный зал мягкой кошачьей походкой. Взгляд его упал на горстку осколков на полу — Что-то случилось?

— Нет. Все как обычно, — ответил Сай без тени улыбки. С этим человеком ему не было нужды прятать свои истинные чувства. Ведь с недавнего времени он стал одним из тех немногих людей, кому была известна правда о том, что скрывается под маской короля Астала. Хотя вопрос Фон Грассе совершенно очевидно не относился к этим осколкам. Так же, как и состояние Сая было далеко от нормального. На самом деле, все было далеко от нормального положения вещей. Тьма и свет Зоара и Даркнуара продолжали сражаться внутри него, превращая в ночь самый яркий день, и воспоминания о произошедшем в Приоре не давали покоя королю. Нет, все было хуже некуда, и все же... все же, все эти три дня, с тех пор, как Сай вернулся в столицу, он улыбался. Он нес эту улыбку даже перед лицом двух предателей-министров, даже после того, как узнал о Грейслейне Ауслейзе, даже после того как проезжал мимо сотен беженцев, бежавших от безумия Приоры.

— Вы уверены, что все в порядке?

— А ты настойчив, — Сай склонил голову.

— Это моя обязанность теперь, когда вы назначили меня на этот пост.

— Ты недоволен?

— Дело не в этом.

— Думаешь о своем брате.

— У меня не осталось родственников, — с непроницаемым выражением лица Мизар склонился. Сай заметил, что против обыкновения, волосы Мизара были распущены, а ленточка, которая ранее связывала их, повязана на левое запястье. Он хотел спросить, что это значит, но передумал. — Я позволил сбежать Грейслейну Ауслейзу вместе с той силой, что может однажды быть опасная для Вашего Величества.

— А, аватар Талиона, — Сай сделал неопределенный взмах рукой, — это неважно. Все равно, сейчас было бы невозможно забрать его. И теперь я не позволяю тебе отправиться за ним, ты нужен мне здесь и сейчас...

— Это честь для меня, — Мизар вновь поклонился. И после небольшой паузы спросил: — Но разве то, что находится внутри Вашего Величества, не требует скорейшего завершения?

— С этим я разберусь позднее. Торопиться нет необходимости.— То, как были сказаны эти слова, дали понять Мизару Фон Грассе, что разговор окончен. Но... — Что такое? — спросил Сай, видя, что тот колеблется.

— Лантис Кларио, как мне поступить с ним?

— Оставь его в покое, я сам поговорю с ним.

— Вы желаете забрать и то, что находится внутри него? — это был прямой вопрос.

— Со временем, возможно, но не сейчас, — качнул головой Сай.

— Может, мне просто убить его и решить эту проблему? — просто спросил Мизар. Тон его голоса не изменился, как если бы он говорил об очевидных вещах.

— Я сказал нет, — Саю пришлось немного повысить голос.

— Как будет угодно Вашему Величеству. Тогда я возвращаюсь к своим обязанностям.

— Ступай, и передай, что на сегодня прием закончен. Я устал... — прошептал Сай, и голос его был едва слышен.

Часть 5

Покинув тронный зал, Мизар Фон Грассе передал приказание Его Величества и оглянулся на двери. Там за ними находился король этой страны, Сай Валентайн, ставший его путеводной звездой. Но тот человек, с которым он говорил только что, был теперь намного большим. Слепые Безумные Боги... Король поведал ему многое, но далеко не все. Лишь то, что было ему необходимо. Однако Мизар Фон Грассе желал узнать как можно больше. Запретная сила Слепых Безумных Богов притягивала его. Странное желание ощутить эту силу внутри себя поселилась в его сердце. Искушение узнать, что внутри него окажется сильнее: сила Бога или сила демона? Если бы он только сумел заполучить эту силу, что находилась внутри Грейслейна, то он мог бы узнать это наверняка. Но... Мизар Фон Грассе шел по пустынным коридорам дворца, выбирая направления, где было меньше всего людей... Но то, как закончился тот поединок, было вне его ожиданий. Это нечто, на что он не рассчитывал. Тот поединок в стенах Королевской Академии Наук — тогда произошло то, чего Мизар Фон Грассе до сих пор не мог понять.

(Две недели назад. Королевская Академия Наук)

— Как трогательно. Ты так заботишься о каком-то мальчишке.

— Просто не хочу портить детскую психику тем, что сейчас здесь произойдет, — пожал плечами Мизар, когда они остались вдвоем.

— О, ты собираешься убить меня? Ты всегда был так привязан ко мне. Я до сих пор помню твои глаза в ту ночь, когда я ушел из семьи. — Скрестив руки на груди, Грейслейн небрежно прислонился к стене.

Мизар привычным жестом пропустил прядь своих волос сквозь пальцы:

— С тех пор многое изменилось, и из всей моей семьи почти никого не осталось, кроме тебя. Но сейчас я исправлю этот маленький недостаток.

— А ты действительно изменился. Неужели этот наивный король так повлиял на тебя? — Грейслейн испытывающе взглянул на своего брата.

— Я сам выбрал того, кому буду служить, — неторопливо ответил тот.

— Как и я.

— Но ты выбрал не того. Не могу поверить, что мой брат, который всегда ненавидел людей с Севера, стал шавкой Инквизиции.

— Я должен извиниться в этом месте? — на лице Грейслейна появилось недоуменно-вопросительное выражение.

— Как хочешь. Но прежде, чем я убью, хочу спросить. С каких пор ты променял независимость на возможность стать марионеткой той твари, что живет внутри тебя? — взгляд Мизара потемнел.

— А, так ты-таки понял, — ладонь Грейслейна коснулась своей груди. Отняв ладонь, затянутую в черную кожаную перчатку, он взглянул на нее.

— От тебя за милю несет безумием, но этот запах не стоит ни в каком сравнении с той вонью, что ты принес с Севера.

— Ненавидишь Талиона? Это неестественно для тебя, если ты считаешь себя принадлежащим к расе демонов. К тому же, разве сам ты не служишь тому же Слепому Богу, которым обладает глупышка король?

— Не пытайся сравнивать себя с ним. Это несопоставимые величины.

Грейслейн поморщился.

— Теперь ты решил оскорбить меня. И все же, я до сих пор люблю тебя. Тебя, у которого так неожиданно проснулись эмоции. Злость, ненависть, желание разорвать — все я вижу в этих глазах. Просто невероятно, но кажется, ты наконец нашел ту путеводную звезду, о которой говорил.

— Верно, ты все понял правильно, брат Грейслейн, — пальцы Мизара медленно поднялись к ленточке, что перехватывала его волосы, и распустили ее. Зажав ленточку в руке, он поднес ее к губам и вдохнул. — Я встретил путеводную звезду, ради которой я устраню все помехи на ее пути. Ты совершил непростительную ошибку. Хотя ты связался со Слепым Богом Талионом и продал себя Северу, но ты еще мог бы остаться в живых. Если бы не оступился. Тебе и пальцем не следовало трогать моего короля. Того, что ты сделал, более чем достаточно для причины убить тебя.

— Жаль, мне действительно жаль, что я расстроил тебя, — мрачная улыбка скользнула по губам Грейслейна. — Но разве убив меня, ты не останешься совершенно один? Уже вся наша семья мертва. Ты убил их всех, у тебя не останется ничего. Ты это переживешь? — Грейслейн усмехнулся в кулак. — Я помню того маленького мальчишка с глазами демона Хаоса, который появился на пороге дома Фон Грассе одной дождливой ночью. И в тот день я принял решение, что буду защищать тебя от всего и всех, даже от отца.

— Защищать меня? — казалось, Мизар сейчас рассмеется, но лицо его осталось бесстрастным. Он нежно повязал ленточку на свое левое запястье. — Кажется, ты до сих их пор так и не понял, кто стоит перед тобой. Знаешь, что это за вещь? — Мизар поднял левую руку, так, чтобы Грейслейн как следует рассмотрел ленточку.

— Ты всегда носил ее, — заметил Грейслейн.

— Верно, это — то единственное, что досталось мне от матери. То, что все эти годы связывало меня с моим происхождением и то, что разделяло все эти годы меня и этот мир. Знаешь, в чем разница между нами? — спросил Мизар.

— Нет, просвети меня, — Грейслейн поднял ладонь, развернув ее предлагающим жестом.

— В том, что ты заключил этот контракт со Слепым Богом, чтобы стать сильнее, я же всегда сдерживал свою силу, чтобы она не вырвалась наружу и не уничтожила меня самого. В этом мире она слишком неустойчива, настолько, что используя ее, я разрушаю это тело. Но сейчас я не стану удерживать ее, чтобы показать тебе, в чем разница между нами. Показать тебе разницу в уровнях между человеком, даже со Слепым Богом внутри, и демоном Хаоса.

— Как страшно, — пожал плечами Грейслейн. — Я в предвкушении. Твоя сила Хаоса и моя Слепого Безумного Бога Талиона. Всегда хотел испытать ее на тебе. Вот, ВОТ, это выражение лица! — воскликнул Грейслейн. — Оно тебе так идет. Ты ненавидишь меня, хотя раньше эти чувства были чужды тебе. Я рад. Я действительно рад, что у тебя появился кто-то, кто способен пробудить в тебе жизнь.

— Жаль, что ты больше не часть ее... — Мизар поднял руку с повязанной на ней ленточкой. — 'Структура рассеять...' — И... ничего не произошло...

Та, что он использовал, никогда не было магией. Сила деструкции, диссонанса, все то, что происходило из корней Древа, из страны демонов. И то, что подарила ему мать, в тот день, когда умерла. Сила — рассеивать все структуры этого мира — страшная сила, за которую он платил не менее страшную цену. Но она того стоила. И все же... сейчас она просто рассыпалась, унесшись в никуда, когда разбилась о ясно различимую завесу цвета индиго, вставшую перед Грейслейном. Его брат не сделал ничего, но эта завеса — она словно защищала, его действуя самостоятельно.

— 'Структура, рассеять', — вновь произнес Мизар, и на этот раз все повторилось. На губах Грейслейна показалась таинственная улыбка.

— Я предполагал, что так случится. Но все же хотел убедиться. Сила демона не способна причинить вред Слепому Богу, некогда бывшему частью Бифуркатора. Значит, он сказал правду.

— О чем ты? — прищурился Мизар.

— Как ты думаешь, почему ты так предан своему наивному королю? Эта связь неосознанна тобой. Но в какую бы глупую привязанность ты не играл, исток ее лежит все в том же прошлом, в котором некий герой, спустившийся с небес, впервые встретился с тем, кого называли Демоном Цветов или Сердцем Хаоса, называй, как хочешь.

— Ахаа! — Мизар легко рассмеялся переливчатым смехом. Он не смог сдержать рвущийся из груди смех. — И это то, к какому выводу ты пришел после сказанного мной? Но тогда ты еще более глуп, чем я думал. Древние легенды, прошлое, которое следовало давно похоронить, Демон Цветов, все это — лишь иллюзии. Жизнь намного практичнее и проще, чем ты думаешь. И для меня не нужно каких-то древних обещаний или клятв для того, чтобы испытывать эти чувства к моему королю. Все намного проще. Он — путеводная звезда, которая осветит весь этот мир, и его свет затопит и Вершину Древа. И похоронит в себе ту тьму, что живет во мне. И поэтому... 'Структура, дифракция...'. — Вызванная им решетка, так же, как и предыдущие, была разбита на осколки завесой вокруг Грейслейна.

— Почему ты не отвечаешь на мои атаки? — вдруг поинтересовался Мизар.

— Не хочу причинить вред такому прекрасному личику, как твое. Будет гораздо проще, если ты поймешь это сам.

— Пойму что?

— ... — в ответ Грейслейн лишь вновь улыбнулся.

— 'Структура, инверсия', — в четвертый раз Мизар вызвал силу Хаоса. Однако... он ощущал, как дрожит его тело, отказываясь продолжать. Но он намерен завершить это. Он так решил и сейчас не мог остановиться. Остановиться будет равносильно поражению. А его тело... быть может, скоро оно и так придет к своему концу. Поэтому насколько он ослабит его сейчас или позднее, не имело никакого значения.

— Ты намерен продолжать? Я слышал, об том знаменитом сражении от инквизитора пои имени Райден. Тот фокус, что ты применил с неустойчивостью. Но если ты задумал нечто похожее, вспомни, ведь хотя я и служу Северу, моя сила, сила Талиона внутри меня берет свое начало отсюда, с Юга, — напомнил Грейслейн.

— Я помню об этом, поэтому и приготовил нечто новое. Давно хотел попробовать это. Хотя я и не слишком верю в то, о чем пишут в легендах, но это показалось мне интересным.

— О, ты приготовил для меня нечто особенное? Интересно, чем же это могло быть? — прищурился Грейслейн. Взмахнув плащом, он создал вокруг себя непроницаемый кокон завесы.

Мизар тонко улыбнулся.

— Ты слышал о несчастливых числах Сона?

— Никогда не интересовался историей этой страны, — качнул головой Грейслейн.

— Так вот, в этой стране есть поверье о числах, что приносят катастрофы — три, пять и семь. И самым несчастливым из них считается число пять. И знаешь почему? три полюса существования, семь Слепых Богов и пять... я не знаю точно, но в легендах говорится, я прочел об этом интересном факте в забавной книге под названием 'Дневник Демона цветов'. Жаль, мне не удалось прочесть его целиком. Но есть там интересный факт о том, как был пленен гость с Вершины Древа. И пленен он был простым числом, числом великой неустойчивости, клеткой, в которой было пять углов... И эта клетка тотчас же запечатала все его силы... 'Структура, низложение...'— закончил Мизар, отступая на три шага назад и прикрыв глаза ладонью. В следующий миг он услышал крик брата, полный боли.

Даже сквозь сомкнутые веки он ощутил, каким интенсивно убийственным был свет, лившийся сквозь них. Так вот, каким образом это действует... Когда Мизар вновь мог смотреть... он увидел, что Грейслейн стоит между пятью небольшими лужицами воды — по крайней мере, они были похожи на лужицы — расположенных по углам пятиугольника не больше двух метров по диагонали. Лицо брата было наполнено болью. Протянув руку, он тотчас же отдернул ее, когда синяя завеса вокруг него превратилась в молнию. Отскочив от поверхности воды, она вонзилась в его ладонь.

— Таким образом, демонами, что обитали под корнями Древа была запечатана сила гостя с его Вершины, — Мизар подошел к брату, удовлетворенно улыбаясь.

— А, кажется, это действительно закончилось так, — поднеся ладонь ко лбу, Грейслейн провел по нему пальцами, оставившими после себя кровавый след. Кровь, скапливалась капельками и стекала вниз, и там, где она падала на плиты пола, она превращалась в новые зеркальные лужицы. И с каждой такой каплей, срывающейся с его лица, его пальцев, Грейслейн вынужден был отступать, сужая пространство вокруг себя. — Знаешь, — произнес он, — мне становится страшно, думая о том, какой силой обладает мой младший брат, — сквозь сжатые зубы выдохнул он. — Боюсь, мне уже не победить. Если сейчас я попытаюсь использовать силу Слепого Бога, она просто обернется против меня и убьет.

— Ты мог бы попробовать, тем самым избавив меня от своего присутствия навсегда, — Мизар приложил свое запястье к щеке, мягко проведя по коже шелковой ленточкой. Из-под полуприкрытых глаз он смотрел на истекающего кровью брата безо всякого выражения на лице. — Ты заключил договор с тем, чего не понимал, и смотри, что с тобой стало. Но перед тем, как ты умрешь, я хочу, чтобы ты кое-что сделал.

— Чего еще ты хочешь от меня? — вздохнул Грейслейн, опуская руки. — Чтобы я попросил прощения за то, как поступил с королем Астала? Этого не будет, у меня осталась гордость.

— Твое извинение? К чему оно мне? Это простые слова, которые даже если ты произнесешь их, будут столь же лживы, как и все, что ты говорил мне с тех пор, как мы встретились в Ксанаде. Нет, это то, что нужно лично мне. — Мизар сделал шаг вперед и, опустившись на одно колено, с интересом коснулся поверхности, которая выглядела как лужица воды. Его пальцы тотчас же покрылись инеем. Интересно, но не более. — Я хочу, чтобы ты отдал мне то, что находится внутри тебя.

— Хахаха!

Мизар недовольно отстранился, глядя, как смеется его брат, несмотря на боль, наверняка раздирающую его тело. Он смеялся, окропленный собственной кровью.

— Я сказал что-то смешное? — поинтересовался Мизар.

— Да. Это действительно смешно, но тебе этого не понять.

— Попробуй объяснить.

— Но знаешь, то о чем ты просишь — это невозможно, — Грейслейн качнул головой.

— В этом мире нет ничего невозможного для меня, и если я хочу чего-то, обычно это что-то получаю. И твой случай не является исключением. Я подумал, что ты, быть может, захочешь перед смертью избавиться от того, что находится внутри тебя и пожирает изнутри. Тогда твоя совесть будет чиста, и ты можешь спокойно умереть, — мягко закончил Мизар. — Ну как тебе такое предложение?

— ...

Долгое молчание повисло межу ними, и, наконец, Грейслейн поднял взгляд на брата.

— Да, ты действительно настолько ненавидишь меня, что хочешь, чтобы я испытал мучения хуже смерти?

— О чем ты?

— Разве ты не знал? Не существует способа извлечь Слепого Бога из человеческого тела, пока он жив, так, чтобы он не испытал муки страшнее, чем все пытки инквизиции. И даже если я умру, у тебя нет никакой гарантии того, что ты сможешь заключить новый договор. Ведь Слепой Бог не игрушка, у него есть собственная воля. Талион — тебе никогда не научиться контролировать его.

— О, хочешь сказать, что у меня недостаточно сил для этого?

— Я этого не позволю, — лицо Грейслейна вдруг превратилось в маску жестокости. — Я не позволю этому произойти. Я не позволю тебе прикоснуться к этой силе. Именно потому, что эта сила так ужасна, что приходится сражаться за каждый миг своего существования, я не позволю ей захватить тебя.

— Ты так заботишься обо мне? — в голосе Мизара прозвучало легкое удивление.

— Мизар, — голос Грейслейна показался ему странно изменившимся. Он вгляделся в лицо брата и увидел на нем новое выражение.

— Мизар. Твое имя... Дай мне хотя бы произнести это имя как брата, а не как врага.

— ЧТО ты... — Мизар отшатнулся, когда рука Грейслейна потянулась и... несмотря на разряды, вонзившиеся в его ладонь, он протянул ее дальше. Хотя по его лицу заструились новые капли крови, его ладонь легла на щеку брата. Мизар ощутил, что дрожит. Это чувство. Почему он делает это? Почему не уберет руку, если испытывает такие мучения?— Довольно! — рука Мизара смахнула ладонь брата со своей щеки. — Это становится фальшивой трагикомедией. Хочешь вымолить у меня разрешение на смерть? Но так просто тебе не уйти, не после того, что ты сделал с королем Астала.

— Король здесь не при чем. Я хочу поговорить о тебе.

— Обо мне? О чем ты? — Мизар почувствовал, как изменилась атмосфера вокруг них.

— Просто выслушай меня. Хотя я и не знаю, как долго еще смогу говорить... Но пока я могу, я хочу, чтобы ты услышал нечто новое для себя, то, что я не говорил тебе никогда. — Грейслейн перевел дыхание, смахнув струйку крови со своих губ. — Знал ли ты, что все, что я делал до этого дня, было лишь ради тебя? Все, что я дела...

— Замолчи... — Мизар попятился, впервые не зная, как реагировать на такие слова.

— Я ушел из семьи, я расторгнул все связи лишь для того, чтобы дать тебе дорогу.

— Замолчи...

— Я отправился на Север и даже преклонил колено перед престолом Приоры, и все...

— Ты сам веришь в то, о чем говоришь? — улыбка на губах Мизара погасла. На самом деле он был в замешательстве.

— Ты колеблешься, — заметил Грейслейн. — Хочешь убить меня? Считаешь меня предателем? Все это верно, ведь я предал того, кто так дорог тебе, и даже использовал силу Слепого Безумного Бога против него. Хочешь уничтожить меня? Но пока я не могу позволить себе быть убитым тобой, ведь тогда я не смогу... — слова Грейслейна оборвались, когда...

'Нам пора возвращаться, Грейслейн',— прямо из небольшой лужи позади него протянулась рука, обрамленная черным шелковым рукавом, расшитым бабочками. Она обхватила стоящего на коленях Грейслейна за талию, увлекая за собой. — 'Заканчивай игры со своим младшим братом. У меня есть куда более важное задание для тебя...' — на глазах Мизара фигура Грейслейна начала уменьшаться, как если бы он удалялся.

— Нет, стой, думаешь, я дам тебе так просто уйти? — с непроницаемым выражением лица Мизар поднял руку, приказывая: 'Структура, рассечь' — сила его приказа была столь сильна, что вода испарилась, превратившись в пар, а в полу пролегла глубокая трещина. Зазмеившись, она прошила потолок и стены, и дрогнул сам фундамент здания, с потолка посыпалась лепнина и более крупные камни. Но... он не успел. Присутствие Грейслейна, как и того, кому принадлежала та рука — он больше не ощущал их. Ушли? Но что это была за иллюзия. В последний миг перед тем, как оба исчезли, поверхность воды покрылась радужными чешуйками, напоминающими фасетчатые крылья бабочек. 'Грейслейн, ты...' В следующий миг Мизар упал на колени, закашлявшись. Его тело... он ощущал, каким холодным оно стало. Если он скоро не восстановит свои силы хотя бы чашкой горячего чая, это скорее всего будет его пределом. И все же впервые, практически впервые в своей жизни, Мизар проиграл. Его расчет, все его планы были разрушены в одночасье.

— Грейслейн, ты оказался более непредсказуемым, чем я думал. Но все же... что это значило? — задумчиво произнес он.

Часть 6

— ААам,— сунув в рот здоровенный кусок пирога, Кальвин с наслаждением принялся жевать его. — Все-таки то, как кормят здесь не... ам.. ам... — далее слова потонули в неразборчивом жевании, — ...и не сравнится с королевской кухней в Астале. Твоя жена просто прелесть... Ой! — Кальвин подавился чем-то чрезвычайно вкусным, похожим на вишневое желе и пудинг одновременно, когда получил увесистый удар локтем в бок от Гвен. Сидя рядом с ним, она не отставала от него, и с удовольствием ела все, что было на столе. Хотя по ее лицу этого и нельзя было сказать.

— Да, Розетта очень старается, раз у нас такие гости. Давно не виделись, Кальвин, — на пороге комнаты стоял улыбающийся своей обычной простодушной улыбкой Ренье. — В последнее время гости — редкость в этом доме. После того, что случилось.

— Твой отец, да? — Кальвин заметил, как при этих словах лицо Ренье обычно открытое и добродушное подернулось печалью.

— Он скончался тихо, ночью, во сне. Я не хочу сказать ничего плохого. Ваши лекарства, госпожа Гвен, очень помогли, и он прожил намного дольше, чем предсказывали доктора...

— Нет, это совершенно невыносимо! — Гвен резко поднялась. — Розетта, — позвала она, — идем со мной, хочу поделиться с тобой женскими секретами. — То, как были сказаны эти слова, заставляло подумать, что это вызов на допрос. Но мудрая Розетта была под стать добродушному мужу и тактично поняла, что дело здесь вовсе не в еде или гостеприимстве. Она позволила Гвен увести себя в соседнюю гостиную, оставив мужа наедине с Кальвином.

— Прости, Гвен обычно так себя не ведет, — смущенно произнес Кальвин.

— О, ничего, должно быть, она расстроилась из-за того, что ее лекарства не подействовали.

— Дело не в этом, — Кальвин нацепил на свое лицо извиняющееся выражение, — просто всю дорогу сюда она так мечтала посетить Гильдию.

— Да, теперь, когда мой старший брат стал королем, с этим будет... проблематично, — с грустью заметил Ренье.

— Тебе приходится нелегко, ведь теперь ты стал наследным принцем.

— Ничего страшного, — улыбнулся Ренье, принимая на себя роль радушного хозяина и наливая в чашки ароматный чай. — Теперь мне намного легче, ведь я могу почти все свое время посвятить лесному дозору и семье. В эти неспокойные времена браконьеров стало куда больше. Сначала угроза интервенции Приоры, потом смерть отца. Но Мортимер совершенно не общается со мной. Мне кажется, ему было легко совершено забыть, что у него есть брат.

— Ну, ну, я так не думаю, — Кальвин попытался сгладить ситуацию. Он оглядел скромную, но уютную обстановку столовой. Как и в прошлый раз, он не мог не отметить, что вся атмосфера дома веяла радушием и гостеприимством, под стать его обитателям. И скоро, как было уже заметно, дом ожидало радостное событие. Рождение близнецов, еще в прошлый раз предсказанное Гвен с удивительной точностью. — Уверен, твоему старшему брату еще понадобятся твои советы. Просто сейчас он еще не свыкся с новой для него ролью, к тому же, вспоминая, как у вас обстоят дела с Сеймом...

— Ничего, как я уже сказал, мы не жалуемся. К тому же, Розетте сейчас нельзя волноваться, вот я и стараюсь не лезть во все эти дела. Мне и так хорошо. Да, ну и удивили вы меня, появились так неожиданно. В последний раз это было перед подписанием мирного договора с Асталом. С вами тогда была еще удивительная девушка по имени Велька.

— А, дда, — Кальвин смущенно закивал, заложив руку за голову, — она такая. Надеясь, она хорошо справилась со своими обязанностями?

— Да, надеюсь, брат не сделает глупости и не станет пересматривать мирный договор. В такое время нам нужны сильные союзники вроде вашего короля.

— Ты имеешь в виду Приору?

Лицо Ренье стало серьезным.

— Кальвин, ты не сказал ни слова о том, откуда вы пришли, но все эти твои раны...

— Ну, даже Гвен не смогла ничего с ними поделать, — Кальвин поспешно прикрыл воротом куртки шрамы от шипов, оставшиеся на шее. Действительно, тогда как только они покинули окрестности Тира, в первой же безопасной деревеньке Гвен попыталась применить тот необычный способ лечения, но вскоре расстроено и с некой злостью прекратила попытки.

'Не выходит, не понимаю, что это за изверги такие!? Что они с тобой сделали?'

'Кто знает?', — усмехнулся Кальвин, — 'я ни черта ни помню, говорю же...' — Но Гвен оборвала его.

'Ты не должен быть таким беспечным. А что если бы... если бы ты умер?' — голос Гвен дрогнул.

'Да что со мной могло случиться? Ведь я сам добровольно выбрал... Ой!' — вскрикнул Кальвин, когда кулак Гвен, заехавший ему по подбородку, отбросил его на спину, так, что он растянулся на полу комнаты вместе со стулом.

'Конечно, тебе все равно, но ты подумал о том, что о тебе могут волноваться другие? Ты хоть понимаешь, что я чувствовала, что я ощущала, когда проснулась на руках у Вельки и Тенио и узнала, что ты сбежал в Приору совершать идиотские подвиги?!'

'Ну Гвен...'

'ДА КОМУ ОНИ НУЖНЫ?! Этому глупому королю? Ты ведь все это сделал ради него? 'Ничего не случится, я сам все решу, я сам добровольно сдамся им, возьмите меня и делайте со мной, что хотите, только не трогайте мою страну' — ты так думал?! Проклятый герой!' — замахнувшись, Гвен запустила своим веером в Кальвина. Он срезал лоскут кожи с его щеки, но она даже сейчас била так, чтобы не задеть его ран. Значит, она заботилась о том, чтобы не причинить ему боль. Взгляд девушки внезапно смягчился, а затем ее губы задрожали, будто она вот-вот могла расплакаться. Поднявшись из-за стола, она подошла и...

'Э... Гвен... ??!' ...и упала на него сверху, оседлав его, и приставив другой веер к его шее.

'Ты... ты такой эгоист. Мне пришлось искать тебя, спрашивать повсюду, а потом я встретила того странного мужчину'.

'Того, что освободил меня?'

Гвен задумчиво уставилась на свой веер, который медленно скользил вдоль шеи Кальвина. Тот сглотнул.

'Он назвался Люсьеном Энн, и сказал, что я найду то, что ищу, если пойду к тому пруду'.

'Да...' — Кальвин ностальгически усмехнулся, — 'помнишь, как мы остановились в том особняке, чтобы согреться?'

'Да, и ты не мог даже самостоятельно раздеться, поэтому мне пришлось стянуть с тебя всю одежду. И все же, зачем ты понадобился им?'

'Я...' — веер чуть сильнее врезался в шею Кальвина. Казалось, перед своими глазами Гвен видела не его шею, а того, кто это сделал с ним.

'Я хотела бы перерезать ему горло, но... проклятие я даже не знаю кто они!'

'Какие у тебя манеры, прямо как у знатной леди', — усмехнулся Кальвин.

'Заткнись', — огрызнулась она. — 'Но меня интересует, почему нас почти всю дорогу преследовали толпы инквизиторов? В этой Приоре их как насекомых... И если бы тот Люсьен Энн не сказал мне заранее, как безопасно выбраться из окрестностей столицы, самой бы мне было нелегко. Этот рыжеволосый прохвост'.

'Рыжеволосый прохвост, да? Странно', — подумал он. — 'Мои руки действительно кто-то отвязал, те цепи не могли распасться сами... Люсьен Энн', — Кальвин потер лоб. Это имя вызвало у него легкую головную боль...

— Похоже, как то так все и было, — Кальвин пожал плечами и принялся поедать невероятно аппетитно выглядящий десерт в виде пастилы. И как только Розетта ухитряется справляться со всем сама?

— И все же, как получилось, что ты оказался в Приоре? Тебя взяли в плен? Кальвин ты чего-то не договариваешь. Конечно, это не мое дело, но... — начал, было, Ренье.

— Ну... — протянул Кальвин уклончиво, и тут...

— Чу... чудовище...

— А? — Кальвин так и застыл с недоеденным куском десерта на ложке.

'Чудовище'? Этот голос он уже где-то слышал.

— Ты ведь... дочка главы Гильдии...? — наморщился Кальвин, вспоминая, как же ее зовут.

— А, Рюи, — Ренье улыбнулся появившейся на пороге гостье.

Рюи, ну конечно как он мог забыть это личико и вечно испуганные глаза!

— Ой, дядя Ренальдо, почему он здесь? — девочка застыла на пороге, попятившись.

— Не бойся, Рюи, проходи, проходи, это Кальвин. Вы с ним знакомы, кажется? Они с Гвен мои гости. — Озадаченный Ренье перевел взгляд на него. — Кальвин, ты чем-то ее напугал? Ничего не понимаю,— Ренье переводил взгляд с упирающейся девочки на Кальвина и обратно. — Рюи теперь часто приходит к нам в гости. Так мы поддерживаем связь с Гильдией и можем быть в курсе всего, что происходит во внешнем мире. Ее матери приходится нелегко. Кажется, Сейм хочет принять закон, ограничивающий монополию Гильдии на исследования в области медицины и отобрать у нее право торговли лекарствами.

Наконец, немного осмелевшая Рюи, прошла и села рядом с Ренье, подчеркнуто не глядя на Кальвина. Он заметил, что девочка легко дрожала.

— Ах да, кажется, ты можешь видеть ауры людей? — Кальвин попытался улыбнуться, чтобы как-то сгладить ситуацию. — Неужели я такой страшный?

— Ты — чудовище, — категорично изрекла девочка, закрыв рот ладошкой, будто сказала что-то, чего сама испугалась. — Вокруг тебя пахнет цветами и молниями. А внутри у тебя сидит что-то очень-очень опасное, я боюсь... — с этими словами девочка схватила самый большой кусок пирога и сунула его в рот. Не отрывая глаз от Кальвина, она принялась сосредоточенно жевать его.

— Ну-ну, Рюи, это невежливо, — рука Ренье потрепала ее по голове. — Разве Роззи не учила тебя, что с людьми нужно быть вежливее? Не все они такие опасные, и Кальвин — мой друг. Поэтому в моем доме будь с ним вежливой.

— Да, дядя Ренальдо, — с сомнением кивнула Рюи.

— Она и права твоя племянница? — спросил Кальвин.

— Нет, это просто ее причуда, она называет меня дядей, а Розетту тетей.

— Я буду крестной Сабрины и Николы, — кивнула Рюи.

— Сабрины и Николы? — приподнял бровь Кальвин.

Ренье вдруг отчаянно покраснел.

— Ну, мы решили дать такие имена нашим близнецам.

— Точно, я совсем забыл! — Кальвин хлопнул кулаком по ладони.

— Чудовище, — Рюи изрекла свою любимую фразу, — день рождения будет в начале марта. Я так видела.

— Похоже, ты можешь предсказывать будущее,— присвистнул Кальвин, качнув головой.

— Я вижу ауры, — поправила Рюи. И, взглянув на Ренье, — дядя Ренальдо, а где тетя Розетта? Я хочу увидеться с ней.

— Она сейчас с Гвен, нашей гостьей.

— Профессор Гвен? Ой, мама так хотела видеть ее! — и, соскочив, словно попрыгунчик, со стула, Рюи унеслась в соседнюю комнату.

— Странная девочка, — поморщился Кальвин. Ее настроение менялось так быстро, словно ветер. Она была Дитя Хаоса, и наверняка тоже знала о своей судьбе. Тогда все ее странности становились простительными.

— Так значит, собираетесь обратно? — Ренье перевел разговор в другое русло.

— Да, хочу как можно скорее попасть в Астал. Сай... — на лице Кальвина появилось мученическое выражение, — он с меня три шкуры сдерет, ведь я ничего ему не сказал. Мне еще повезет, если меня не сделали государственным преступником. Прости...

— Ничего, — Ренье поднял руку, — мы в Риокии сделали много ошибок в той последней войне. Отец тогда был вынужден противостоять Сейму и безуспешно, как видишь. Мне жаль, что с тобой поступили так.

— Да ладно, — отмахнулся Кальвин, — я уже почти забыл о том. К тому же... у вас здесь потрясающие книги, особенно все, что касается законодательства... Кстати, — внезапно вспомнил Кальвин, подняв палец вверх, — не мог бы ты одолжить мне в дорогу несколько книг из своей домашней библиотеки? Я обязательно верну тебе их, когда буду здесь в следующий раз проездом...

— Да, конечно, какие бы ты...

— Катастрофа!!!! — от дикого крика, полного отчаяния, донесшегося из соседней комнаты, Кальвин и Ренье подпрыгнули как ужаленные. Этот крик принадлежал Гвен. Оба бросились к дверям и застыли на пороге. Гвен стояла посреди комнаты, одна нога ее была поставлена на диван, в руках виднелся помятый обрывок листка. Розетта о чем-то весело щебетала с Рюи и совершенно не обращала внимания на девушку.

— Что... что произошло? — наконец смог вымолвить Ренье. — Дорогая?

— Гвен? Что это у тебя? — Кальвин уже успокоился, видя, что все в порядке.

— Ты...— вдруг палец Гвен уперся точно в грудь Кальвина. — Это все ты, ты во всем виноват!!! — закричала она.

— Я... да почему опять я?! — от такой несправедливости, тем более, что он совершенно не понимал, о чем речь, Кальвин опешил.

— Да ты хоть понимаешь, что натворил?! — девушка запрыгнула на диван и с высоты своего положения замахнулась на него веером, взяв его на боевую изготовку. Однако, на этот раз Кальвин ощутил, что веер слегка гудит. Она решила использовать его и как гармонизатор заклинаний?!

— Эй, стой, погоди! Хотя бы перед тем, как умереть, позволь мне узнать, в чем моя вина? — Кальвин опустился на одно колено. В таком состоянии Гвен лучше было не подначивать. Ренье, не зная, что и думать, смотрел на немую сцену. Он явно не часто видел подобное. Но Кальвину-то уже доводилось. Гвен была чем-то очень, ОЧЕНЬ расстроена. И то, что виноват снова был он, дело привычное. Как правило, виноват был он. И если у нее было такое выражение лица...

— Дело касается медицины... или ты имеешь в виду цветы? — рискнул спросить Кальвин, предусмотрительно поднимая руки.

— Ты еще спрашиваешь? Из-за того, что ты оказался настолько глуп, что отправился в Приору, добровольно став пленником, я пропустила... начало цветения подснежников. Фестиваль первоцветов прошел три дня назад в Аркли!!!! И не смей отрицать, что виноват, ты приговариваешься...

— К смертной казни, — услужливо подсказал Кальвин и... Гвен так и застыла с поднятыми веерами, видимо, несколько сбитая с толку тем, что ее опередили.

— Я сам себя пугаю. С недавних пор мне все легче угадывать твои мысли, — попытался улыбнуться Кальвин.

— Да... будь... ты... ПРОКЛЯТ!

— Ой!!! — все же, увернуться от брошенного в него веера Кальвину не удалось, как и от воздействия заклинания 'В ожидании весеннего дождя'. В результате...

..........

— Твоя подруга... так энергична.

Кальвин вымученно улыбнулся Ренье, стоявшему напротив него на коленях с тряпкой в руке. Вот уже второй час они наводили порядок после того, как добрая половина дома оказалась похожа на последствие наводнения. И как же приятно было видеть трех мило беседующих девушек за чашечкой чая, невозмутимо не замечающих их двоих, ползающих по полу. Но Кальвин считал, что еще дешево отделался. Фестиваль, ну кто бы мог подумать? Однако... Кальвин вдруг улыбнулся грустной улыбкой, вспоминая, что канун последнего фестиваля, в котором хотела участвовать Гвен, был наполнен куда более печальными последствиями.

Часть 7

'Поглотить... собрать воедино. Не позволить распасться. Распад — это хаос. НЕ ПОРЯДОК...'

— Прекрати... — прошептал Сай.

'Поглотить, ты должен поглотить их всех, собрать воедино мозаику...'

— Прекрати... — Сай метался на смятой кровати. А голос продолжал шептать ему о том, что он должен собрать все части мозаики. Голос, принадлежащий Эсфирь, или тому, кто обитал в его теле. — Я никогда не сделаю того, чего ты хочешь.... Я не могу убить Алию, или Эвенку, или Лантиса, ведь если я убью их, чтобы забрать у них части мозаики, чем я буду лучше тебя!

'Ты... как долго ты сможешь противиться этому желанию?' — в голосе Эсфирь появилась жалость. Он звучал в его голове. Эта связь установилась между ними тогда во дворце Приоры. Эсфирь что-то сделал с его телом...

— Что ты сделал?

'Хммм. Ничего, это только твое собственное желание. И оно так естественно. Не противься своим желаниям, ты имеешь на это право, собери все части мозаики и приди уже ко мне. Я буду ждать тебя, брат...'

— Нет, нет, я никогда... не сделаю того, о чем ты просишь, и я никогда, никогда не предам Кальвина. Я не отдам его тебе. Я... Я... Агх... — Сай стиснул зубы, прикусив губу, чтобы только не закричать. Это желание — оно было невыносимым. Чтобы не позволить ему контролировать себя, он привязал свои запястья к спинке кровати, но все равно... Все равно это было почти невыносимо. Вот уж не думал, что это желание станет так сильно. Это было похоже на жажду умирающего в пустыне человека, но во сто крат сильнее. Эта жажда... она терзала его постоянно, с тех пор, как он заключил контракт с Даркнуаром. Если таковы последствия, что же будет дальше? Сможет ли он противостоять этой жажде, как долго? Как долго он сможет скрывать ее от других?...

'Ты еще здесь? Слышишь меня? Слышишь мой голос? Я покажу тебе то, чего ты боишься...'

— Нет.

Голос Эсфирь вернулся снова. Сай не мог избавиться от него. Не мог одновременно бороться с желанием и этим голосом, а потому он был совершенно беззащитен против него.

'Смотри, я тоже хочу увидеть то, чего ты боишься. Покажи мне, покажи мне то, чего ты боишься больше всего...'

— Нет, это не... — Сай ощутил, что против воли его сознание проваливается в сон, сон, которому он так долго противился. Если он вновь увидит этот сон, если он вновь увидит те поля, покрытые цветами... Снова увидит Демона Цветов с лицом Кальвина... — Нет, я не хочу, я не хочу возвращаться туда!!!...

Сцена приближалась к нему, сцена закружилась, сцена замерцала, бросая его вперед. Против его воли погружая в воспоминания внутри его клеточной памяти, памяти, что хранилась глубоко в сознании Слепого Бога Зоара...

Цветы... Цветы, море цветов, океаны цветов, целая вечность, наполненная бесконечностью из цветов. Их ярчайшие краски почти невыносимы для его глаз. Пленительно-синий, прозрачно-изумрудный, сверкающий желтый, ветрено-фиолетовый, и нежный красный. Источающие дурманящий его разум аромат. Так, что он уже почти забыл, для чего оказался на этом поле, усыпанном цветами.

Перед его глазами появился пронзительно синий цветок. Сфокусировав взгляд, он увидел руку, протягивающую его ему. Рука, хрупкая, словно у ребенка, совсем не похожая на его собственную. Рука принадлежала этому существу. На первый взгляд нельзя было понять, мужчина то был или женщина. Прекрасное и одновременно ужасно печальное лицо, чистое, словно только что выпавший снег. Оно излучало доброжелательность и желание помочь. Глаза холодного цвета только что родившихся звезд казались слишком огромными на его лице. Волосы, небрежно спадающие на лоб, плечи, спину были растрепаны ветром, рожденным на этих удивительных полях. Хрупкая фигура действительно напоминала фигуру ребенка. Но он действительно не знал, сколько именно лет было этому существу, Микалике.

Здесь все события, все, что произошло до того, как они оказались на этом поле с цветами, постепенно исчезали из его памяти. Почему? Почему... ему так хорошо рядом с этим странным демоном? Демон Цветов. Да, это звучало красиво. Они больше не говорили, слова были не нужны этому существу с глазами, в которых отражались все эти цветы. И теперь он протягивал сорванный цветок. Рука его потянулась, чтобы взять его. На губах Микалики появилась улыбка. Демон был по-настоящему счастлив, что он взял этот цветок.

— Спасибо, — произнес он, и демон снова улыбнулся ему в ответ. А затем, склонив голову на бок, обхватив колени руками, Микалика посмотрел на него, словно любуясь. Темно-синего цвета шаль полностью скрывала его хрупкую фигуру. Ее переливчатая ткань напоминала водную гладь. В этот миг цвет ее изменился, и вот они уже оказались на берегу прозрачного водоема. Вода столь чиста, что сквозь нее можно разглядеть каждый камешек на дне. И снова в этой воде отражаются миллионы цветов. Микалика улыбнулся, поднимая палец к небу, и небо тоже изменилось, закручиваясь в немыслимом вихре. Его изломанные гротескные формы принимают знакомые очертания...

— Нет, я не хочу, не хочу видеть, что будет дальше. — Этот сон каждый раз после того, как просыпался, Сай забывал. Но от того этот сон не становился менее реальным... А после...

........

— Сай, Сай открой глаза, возвращайся, возвращайся к нам...

Лантис? Это его голос был рядом. И едва этот голос услышал Сай, жажда тотчас же вернулась. Эта жажда, она...

Открыв глаза, Сай с криком поднялся, и темная фигура, закутанная в белые с золотой вышивкой одежды, оказалась рядом. На грани реальности и сна Сай схватил его за плечи и повалил на пол. Руки Сая сомкнулись на шее неподвижной фигуры. Глаза Лантиса, чуть прикрытые веками, улыбались.

— Это жажда, да? Ты хочешь поглотить меня? Она столь сильна?

Руки Сая продолжали сжимать шею Лантиса, который и не думал сопротивляться.

— Я заберу этот осколок, я... соберу всю мозаику целиком, но я... — голос Сая изменился, когда он вдруг осознал, что делает. — Я... Лантис, я не хочу, я не хочу причинить тебе...

'Да, верно, не противься ей, забери этот осколок. У тебя есть право. Он — всего лишь часть тебя, у него нет собственной воли. У тебя есть на это право...' — голос внутри головы Сая, принадлежащий Эсфирь, настойчиво требовал, чтобы он убил Лантиса, но...

— Я не хочу...

— Ты видел кошмар, и это всего лишь призрак этого кошмара, — произнес Лантис.

— Нет, — Сай помотал головой, — я не должен слушать тебя. Я не подчиняюсь твоим приказам. Я... — Сай с силой оттолкнул от себя Лантиса, откатившись в сторону и, сев у подножья кровати, обхватил свои колени руками. — Я снова пытался это сделать. Я хотел убить тебя, — прошептал он, глядя, как Лантис медленно поднимается на ноги.

— Ничего, все в порядке. Помнишь, однажды я сказал, что когда придет время, я сам добровольно отдам Сона тебе. Но сейчас...

— Не подходи, не подходи ко мне, ведь тогда я не знаю, что я могу сделать...

— Ничего не случится, — мягко произнес Лантис, подходя к королю и кладя ладонь на его плечо. — Ты этого не сделаешь. Кто-либо другой — да, но не ты. У тебя одного есть сила бороться с этой жаждой. Ты не поддашься ей, не поддашься, даже если проще будет умереть, даже если твое тело будет на гране смерти. Ты сможешь сдержать эту жажду. Пока ты еще не готов. Пока для тебя еще рано стать единым целым калейдоскопом Бифуркатора.

'Тогда в следующий раз', — прошептал голос в его голове, удаляясь.

— Я не чувствуя его, — произнес Лантис. — Он ушел, видимо, он создал эту связь с тобой, когда ты был в Приоре. Если бы я заметил это раньше...

— Ты не виноват. Ты не мог последовать за мной.

— Верно, — Лантис отстранился от короля, вглядываясь во тьму за окном королевской спальни. — Я уже почти стал призраком, но пока я все еще могу защитить то, что мне дорого... — Лантис сделал паузу. — Я должен предупредить тебя, не пытайся даже пальцем коснуться моей младшей сестры. Если ты это сделаешь, то все еще могу найти для тебя подходящую замену. — Эти слова были сказаны ровным тоном, тоном совета старшего брата, таким тоном, каким Лантис давал все свои указания. Но все же Сай спросил:

— Даже если это единственно верный путь?

— Даже если так, я сделаю все, чтобы помешать тебе. Пока твое зрение все еще затуманено фимиамом того существа из Приоры, и ты еще не разглядел единственно верный путь, не делай необдуманных шагов, я прошу тебя. Скоро моя младшая сестра вместе с Кальвином Рейвеном прибудет в Астал.

— Кальвин возвращается, так скоро?— Сай вскинул голову. Остатки сна слетели с его сознания.

— Да, я почувствовал его приближение. И тому времени, как он прибудет, ты уже должен решить, что собираетесь предпринять в отношении него.

— Я..— Сай запустил пальцы в свои волосы. — Я больше не допущу, чтобы он совершил нечто подобное, не допущу, чтобы он снова действовал по собственной воле так необдуманно.

— Тебе он так дорог? Но это так естественно для тебя, — кивнул Лантис, легко усмехнувшись. — Я не стану ни останавливать, ни помогать тебе на этот раз. Здесь ты можешь решить только сам. Я приму любой твой выбор, — с этими словами Лантис перерезал веревки, которыми были перевязаны запястья Сая. Достаточно длинные, чтобы не причинять боли и слишком короткие, чтобы не позволить ему покинуть спальню.

— Да, не допущу чтобы... Но, Кальвин, я просто не переживу, если ты снова решишь сражаться вместо меня. Я скорее, если это произойдет снова, то я наверное...

Часть 8

— Так плохо, да?

Лантис обернулся к человеку, замершему у дверей спальни короля.

— Ты подслушивал? Нехорошо, — произнес он.

— Это входит в обязанности начальника королевской стражи.

— Ты слишком серьезно относишься к своим обязанностям, — отозвался Лантис, проходя мимо Мизара Фон Грассе. Несмотря на то, что Мизар догадывался о том, что находилось внутри этого таинственного человека, все же даже он не смог сдержать некую дрожь. Находиться так близко от частички Слепого Бога и не в силах дотронуться, не в силах коснуться самого сокровенного.

— А вот вы, кажется, нет, — заметил Мизар, двинувшись следом за Лантисом на некотором расстоянии от Хранителя королевских секретов.— Лучшее, что вы могли бы сделать — просто умереть и отдать то, что находится внутри вас, и тем самым облегчив боль моего короля.

— Это не тебе решать! — Лантис остановился, полуобернувшись к Мизару, — и не слишком ли ты назойлив?

— Вы беспокоите меня, Лантис Кларио.

— О, и что же во мне беспокоит такого человека, как ты? — поинтересовался Лантис с плохо скрываемой иронией. Этот человек... это существо все еще было способно на такие чисто человеческие чувства. Мизар взглянул сквозь открытую галерею, на которой они остановились, на внутренний двор дворца. Под почти полной луной нежно серебрилась гладь воды в фонтане, и пахло сырой землей и предчувствием весны, легким и пленительным. С этой стороны был виден свет в комнате Его Величества — единственное окно, освещенное в это время. Значит, эта ночь снова будет бессонной для его короля...

— Недостаток качества.

— Недостаток моего качества?

— Верно. Объясню точнее, — Мизар положил ладонь на парапет галереи, даже в это ночное время, в конце февраля, искусственный мрамор сохранял тепло. — Ваша слабость как советника короля и ваша слабость как того, кто имеет такое влияние на Его Величество.

— Чего ты боишься? — вдруг спросил Лантис. Он стоял так, чтобы на него не падал лунный свет, однако при некоторых неуловимых поворотах головы казалось, что этот свет проникает сквозь его тело. И тогда он по-настоящему становился похожим на призрака.

— Я боюсь ваших мыслей, Лантис Кларио. Вашего образа мыслей в отношении Его Величества. У вас не хватает тех качеств, которыми должен обладать тот, кто служит королю Астала.

— У меня их нет совершенно, — вдруг признался Лантис, что заставило выражение лица Мизара измениться. И это не укрылось от Лантиса. — Это стало неожиданностью для тебя? Но я никогда не был поданным короля Астала, впрочем, как и ты...

— Я отличаюсь от вас. Я выбрал свою путеводную звезду и... я не могу позволить ей погаснуть из-за вашей некомпетентности, герцог Кларио, — Мизар склонил голову, словно в ожидании чего-то. На самом деле, все его тело было готово к атаке, которая могла придти в любой момент. Он понимал, что играет с огнем, говоря в подобном тоне с этим человеком. — Если вы намерены причинить хотя бы какой-то вред моему королю, я убью вас прежде. Я не давал вам никаких обещаний и не остановлюсь перед тем, чтобы убить вас, а потом извлечь тот осколок, который так жаждет мой король. А что касается вашей драгоценной сестры...

— Гвен...

— Вот оно! — Мизар склонил голову, сверкнув глазами. — Я ждал этой реакции. До этого, когда я говорил о вас, вы оставались совершенно спокойны, но когда я упомянул ту девушку, выражение вашего лица изменилось.

— На самом деле это было ложью, — лицо Лантиса Кларио было все тем же насмешливо-спокойным, однако дело было в самой неуловимо изменившейся атмосфере. Он был готов убивать. Он действительно мог это сделать, и Мизар вряд ли был способен что-то противопоставить этой силе, что таилась внутри главы дома Кларио. Эта сила в какой-то мере была намного мощнее той, что находилась внутри Грейслейна, а возможно, могла бы превзойти силу Его Величества.

-Я очень дорожу своей младшей сестрой, но это совершенно не относится к тому, что она моя сестра, — закончил Лантис.

— Звучит необычно. Значит ли это, если мне позволено будет предположить, что для вас гораздо важнее то, что находится внутри нее, чем то, кем она выглядит.

— Это никак не относится к твоим обязанностям начальника королевской стражи, не так ли? — парировал Лантис.

— Действительно, простите меня, если я сказал лишнее, — поспешно ответил Мизар. — Но я лишь хотел предупредить, чтобы вы были осторожнее.

— Это совет? — бровь Лантиса приподнялась. Казалось, его забавляла эта ситуация. — И что ты сделаешь, если я поступлю с королем Астала так, как говорил?

— Не допущу этого. Но если у вас возникнет такое намерение, прежде, чем вы даже пальцем прикоснетесь к нему, я убью вас.

— В прошлый раз у тебя ничего не вышло.

— Тогда я был несерьезен, — улыбнулся Мизар. — В тот раз меня подвело любопытство. Это будет не так уж сложно, ведь вы — всего лишь блеклое подобие истины, даже если вам известно больше остальных. Но знание, это то, что можно восполнить.

— А ты забавный, для нечеловека, — вдруг произнес Лантис, полностью выходя на свет, так, что вокруг его фигуры начал мерцать фиолетовым цветом сам воздух.

'Красиво', — подумал Мизар. Действительно, красиво и смертоносно опасно.

— Даже такой как я, должен опасаться, если ты действительно захочешь пойти против меня. Но и я хочу дать тебе совет. Даже если ты каким-то чудом пересек черту шестнадцатилетия, это не значит, что твое тело стало бессмертным. Не ищи силы извне, кто знает, как она может подействовать на тебя, — произнес Лантис.

— Это никак вас не касается, — Мизар склонил голову на бок. — Это касается только меня и моего короля. Я один могу служить ему — запомните это, господин Лантис Кларио.

— Как страшно, — прошептал Лантис, склонив голову, и растворился в лунном свете. Некоторое время Мизар просто наблюдал за тем, как на залитые голубыми тенями плиты пола оседали последние искорки.

— Все же... вы поднялись в моем списке еще на одну ступень, — улыбнулся Мизар Фон Грассе. На самом деле, Лантис Кларио стоял в этом списке на третьей позиции. Вторым был Грейслейн, а право на первое место принадлежало... Мизар прищурился, глядя на игру лунных бликов на водной глади. — Все же есть человек куда более опасный, чем вы, — произнес он, постучав пальцем по губам. Если бы кто-то в этот миг увидел улыбку советника короля, он бы с ужасом убежал как можно дальше.

Глава 24 Боль порождает безумие.

Часть 1.

— Удивительно, подумать только, откуда все эти люди? — Кальвин вертел головой, пока они с Гвен шли по улицам Виеры. Казалось, привычный неторопливый размеренный ритм столицы Астала куда-то исчез, и вместо него теперь царила суета.

— Наверное, те люди, которые бежали на юг из Конфедерации, — невозмутимо ответила Гвен. Ее будто совершенно не волновало такое обилие разномастных людей на улицах. Помимо привычных женщин с белыми косыночками и мужчин в шапочках, можно было встретить куда-то бегущего разносчика в многократно обмотанной вокруг головы красной ткани. Насколько помнил Кальвин, такие тюрбаны носили в маленькой стране под названием Таара. А желтые шелковые одежды были признаком того, что их обладатель родом из Картикеи. Еще Кальвин заметил стайку девушек, весело щебечущих с зонтиками в руках. И это в конце февраля. Но для тех, кто родился в Дзе Сон, это был не просто предмет или аксессуар, а знак принадлежности к определенному роду занятий. Когда Кальвин заметил об этом, Гвен покраснела, словно рак, и залепила ему пощечину. Со смехом держась за щеку, Кальвин думал, как же много изменилось со времени его последнего пребывания в столице.

Вот — маленький шустрый человечек под навесом ярко раскрашенной лавки, зазывавшей посетителей соблазнительными острыми ароматами. Не удержавшись, Кальвин решил попробовать один маленький кусочек чего-то ярко красного, пахнущего имбирем и чем-то еще, чего он не знал. Тотчас же слезы брызнули из глаз. Это что-то оказалось настолько острым, что невозможно было проглотить. Со смехом Гвен наблюдала за его попытками как-то привести себя в норму. Услужливый и веселый хозяин предложил ему спасительный стакан воды.

'Каарите' — так назвал он это блюдо на ломаном языке Юга. Оказалось, это еще было не самое острое блюдо в ассортименте лавки, хозяин которой прибыл из Аша.

— Умм, очень вкусно, — сквозь слезы ответил Кальвин на вопрос хозяина. Тот явно был совершенно счастлив от этой похвалы.

— Меня зовут Лиисан. Вы первые, кто понял смысл того, что я продаю. Все южане такие нежные, они еще не пробовали по-настоящему острой еды, а уже готовы пить воду, словно буйволы. И так как вы стали моими первыми клиентами, можете взять с собой бесплатную порцию 'саюки', — так Лиисан называл маленькие зеленые шарики, от которых исходил сногсшибательный аромат. — Конечно, если вы купите у меня еще что-нибудь за 10 монет.

'Вот прохвост' — подумал Кальвин.

— Дадим попробовать это Саю, — ухмыльнулся он, — ничего не поделаешь. — Так, отдав Лиисану положенную ему плату и взяв еще немного 'каарите', Кальвин и Гвен продолжили свой путь ко дворцу.

Значит, вот какова она, эта война. Она еще даже не началась, и, кажется, этот тип, Эсфирь передумал продолжать свои захватнические планы, а мир уже пришел в движение, какого не знал раньше.

— Под ноги смотри, ты как деревенщина, никогда не видавший города, — Гвен проворно отступила в сторону, а Кальвин, благополучно поскользнувшись на каких-то скользких зеленых листьях, каждый величиной с голову человека, растянулся на мостовой. Как просветил его хозяин товара, который он сшиб на землю, они назывались 'салат' и продавались по 20 монет за штуку. Эту сумму ему и пришлось выложить под недовольным взглядом Гвен.

— Мы опаздываем, — едко заметила она. — Я хочу поскорее с этим разделаться и отправиться в оранжерею.

— Оранжерею?

— Именно, ты что совсем ничего не слушал? — казалось, девушка была поражена до глубины души. — Прибывшие из Пурвы привезли туда ростки тех самых потрясающих 'пальм'.

— Это что-то съедобное или цветы? — недоуменно спросил Кальвин, пока они сворачивали от Торгового города к седьмому холму Виеры, где располагался дворец.

— Цветы?! Съедобное?! Это самые удивительные растения, которые растут только в Тааре. Там слишком жарко, чтобы они росли самостоятельно, и для их полива отводят целые каналы.

— Вот это да! Севернее и жарко? — кажется, он совершенно не помнил географию того региона. Хотя Кальвин был лишь в Приоре и более южных странах, там везде зимой лежал снег. Настоящий снег, которого никогда не увидеть в Астале.

— И что этот король здесь устроил, на этом месте были ряды, где продавали свежие цветы! — остановившись, Гвен топнула ногой так, что проходивший мимо торговец вздрогнул. Мост Цветов — он так и назывался, действительно был излюбленным местом Гвен. А сейчас здесь разместились наспех построенные домики для беженцев.

— Гвен, пойдем, ты пугаешь людей, — Кальвин потянул за собой девушку. — Сая можно понять, ведь все эти люди нуждались в жилье и работе. Он сделал так, как поступил бы на его месте любой король.

— Я против, и я заявлю ему об этом, как только увижу, — упрямо заявила девушка.

— Да-да, — смущенно пробормотал Кальвин, — только пошли, пошли, — Кальвин мягко подтолкнул Гвен, спасая жильцов одной из новостроек от того, чтобы получить незваного и очень рассерженного гостя.

В это время странное чувство дежа вю посетило Кальвина. Он услышал слова, что вибрировали в воздухе, распространяясь в нем концентрическими кругами. Слова достигли его ушей.

'Структура, извлечение памяти...'

Вслед за этим последовала мгновенная вспышка сотен цветов, сквозь которые проступили неясные очертания далеких полей. Но это было всего лишь на миг. И, когда Кальвин зажмурился, уже ничего не было.

— Эй, Кальвин, с тобой все в порядке? Кальвин? Ты съел что-то несвежее? — предположила Гвен, участливо склоняясь к нему.

— Нет, ничего особенного, наверное, я просто не переношу острой пищи, — Кальвин вернул улыбку на свое лицо. Те слова... хотя они были неразборчивыми, но он достаточно четко различил часть из них. И это воскресило в его памяти нехорошие воспоминания. Кальвин резко обернулся, завертев головой, но, конечно, не увидел никого.

— Да? Все в порядке? Тогда вперед, — бодро произнесла девушка.

'Гвен ничего не заметила? Или ей было все равно? И все же...' Настроение Кальвина быстро портилось по мере того, как они приближались ко дворцу. Ведь тогда он просто сбежал, покинув страну, ничего не объясняя. Что подумал этот мягкосердечный, слишком добрый король? Кальвин ощущал себя предателем. Очень неприятное чувство. Может попросту развернуться и сбежать? — мелькнула предательская мысль. Но... при взгляде на Гвен, полную решимости карать, эта мысль тут же улетучилась. Если он так поступит, она все выместит на нем же. И все же... страшно. По правде говоря, он не знал, что скажет Саю. Да и был ли какой-то смысл в том, чтобы пытаться объяснить все, что произошло? Что сам Сай понял из того письма? Первого письма, написанного Эсфирь. И как воспринял второе, от Кальвина?

— Кальвин, сестрица Гвен, с возращением!!! — его невеселые мысли были нарушены бегущей к ним по коридору дворца девушкой с задорными косичками. Несмотря на то, что на ее руках была целая стопка бумаг, она со всего размаху врезалась в Кальвина, заключив его в объятия. — Его величество сказал, что вы возвращаетесь, но не упомянул, когда. Если бы я знала, то непременно бы...

— А ты все так же служишь в качестве секретаря у этого эксплуататора? — заметила Гвен. Кальвин тем временем не без труда освободился из объятий Вельки.

— Да, я очень довольна, что могу служить такому замечательному королю.

— Он у себя? — безапелляционно спросила Гвен.

— Да, его величество только что освободился после утреннего приема и...

— Хорошо, сейчас он узнает все, что я думаю о его указах... — с решительным видом Гвен направилась по коридору к кабинету короля.

— Что это с сестрицей Гвен? — заморгала Велька.

— Не обращай на нее внимания, она всегда такая, когда дело касается ее любимых цветов. Тут такое дело... — начал, было, объяснять Кальвин.

— Уммм, — Велька неожиданно зарделась и отчего-то засмущалась.

— Что такое?

— Ничего, — она помотала головой. — Его величество приказал не говорить тебе.

— Да ты и так уже сказала наполовину, — вздохнул Кальвин.

Велька зажмурилась и внезапно затароторила.

— Мы собирались отпраздновать твой День Рождения по возвращению, ведь в прошлый раз ничего не получилось...

— Что... ЧТООО?! — закричал Кальвин. И после, резко развернувшись, направился в противоположную сторону. — Я возвращаюсь в библиотеку, не ищите меня, что еще за глупости, я не для этого вернулся...

— Кальвин...— голос Вельки звучал как-то странно.— Взгляни.

— Что еще? — Кальвин остановился и посмотрел в ту сторону коридора, куда указала Велька. Количество стражи там удвоилось.

— Его величество также сказал, чтобы я не выпускала тебя из дворца, пока вы не увидитесь с ним.

— Ты... — протянул Кальвин в бессилии.

— Прости. Но это приказ его величества. Он сказал, что ты, наверное, не захочешь праздновать. Поэтому и велел мне поработиться обо всем заранее. — Велька выглядела сконфуженной. — Кальвин, мы устроим для тебя самый лучший День Рождения, который когда-либо был в твоей жизни. И Тенио тоже помог.

— Тенио? Он тоже с вами заодно? Да что такое... — Кальвин с досадой повернулся и поплелся вслед за Гвен. С таким поворотом событий, он не знал, что и делать. Он ожидал чего угодно, упреков, резких высказываний, обвинений в государственной измене... но они собрались отпраздновать его ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ. Да он и думать о нем забыл... чем только Сай занимается? Со смешанными чувствами он нагнал Гвен уже у дверей королевского кабинета. Ну вот, и как поступить в такой ситуации? На это и сказать-то что-то сложно. Кальвин благоразумно постучал три раза, остановив Гвен, которая явно собиралась прорубить вход своими веерами.

— Сай? Эй, Сай? — позвал Кальвин. Но... Тишина? И это называется его ждали? — Сай? Это мы, мы входим, так что если ты не убрал какой-то компромат, мы не виноваты... — Толкнув дверь, Кальвин осторожно заглянул внутрь кабинета и... в ужасе застыл на пороге. В ужасе, потому, что... потому что... кабинет был абсолютно, безупречно, идеально пуст. Такого... такого просто не может быть! Ни бумаг, ни кип документов, ни стопок прошений, зачастую стремящихся занять любую свободную горизонтальную поверхность. Сидя за столь же чистым столом хозяин кабинета поднял голову, оторвавшись от чтения... Чтения! Какой-то книги.

— Добро пожаловать домой, Кальвин, Эвенка, с возращением. Я ждал вас, — эта улыбка... Он улыбался, Сай действительно улыбался им обоим. Улыбался своей обычной лучезарной, теплой улыбкой, которая тут же заставила позабыть обо всем том, что Кальвин собирался высказать королю прямо сейчас. На миг даже Гвен опешила, уже наставив палец в грудь короля.

— И что... все... это... значит?! — выпалил Кальвин.

— Проклятый угнетатель! Как ты посмел убрать рынок цветов с моста? — они с Гвен выкрикнули эти фразы почти одновременно, что вызвало у Сая очередную улыбку. Он закрыл книгу и, сложив ладони на столе, обвел взглядом их обоих.

— Я действительно рад видеть вас, — повторил он. — Вас долго не было. Я волновался.

— Не заговаривай мне зубы, что ты сделал... — девушка очнулась первой.

— Специально для Гвен я перенес рынок цветов в район оранжереи, и теперь он стал намного больше.

— ... — впервые у Гвен закончились аргументы. Она хмуро опустила веер, который уже готова была метнуть в короля.

— Не дай ему себя обмануть, — Кальвин наставил палец в грудь друга, — признавайся, ты свалил всю грязную работу на Вельку? И что это за праздный вид? Ты король или нет?

— Я уже все закончил на сегодня, — просто ответил Сай, склонив голову на бок. — Конечно, Велька отличная помощница, но я не стал бы перекладывать на нее всю свою работу.

— Но еще только одиннадцать часов. Ты никак не можешь все закончить. Чем же ты будешь заниматься все оставшееся время?! — такое просто не укладывалось у Кальвина в голове.

Проклятье, как Кальвин не подумал об этом раньше. Спиной он ощутил, как на дверь было тут же наложено заклинание защиты.

— У меня была замечательная идея... — начал, было, Сай.

Гвен вновь занесла свой веер.

— Немедленно сними заклинание, я не собираюсь снова работать на тебя.

— Вы все не так поняли, работа здесь не при чем, — Сай замахал руками, — но моя идея окажется бессмысленной без ее главного виновника. Кальвин... может быть, это уже и поздно, но... я хотел бы отпраздновать твой День Рождения.

— Ловушка... — прошипела Гвен сквозь зубы.

Призвав Предвидение, Кальвин с тоской осознал, что любое его действие лишь еще туже затянет замок защиты на двери. Она была хитроумно устроена так, чтобы лишь впускать, но не выпускать.

— Сай. Ты... — Кальвин начал наступать на короля, невозмутимо сидевшего, за столом, закинув ногу на ногу. — Тебе больше нечего сказать своему другу после сколького времени? Разве ты не хотел высказать все, что думаешь обо мне? Разве ты не хотел обвинить меня в предательстве или государственной измене, или...

— С Днем Рождения, Кальвин, — улыбка Сая едва не сбила Кальвина с ног. Вот вечно он так. Как можно быть таким беспечным?

Часть 2.

Звон бокалов, льющееся вино, и вкус пирога с вишней...

— С Днем Рождения, поздравляем, Кальвин!!

Улыбка на лице Эвенки, улыбки на лицах Вельки и Тенио, беззаботно резвившихся в кабинете короля...

— Задуй свечи и загадай желание. Раз, два, три... Ура!

Хлопки хлопушек и конфетти. Они проводили время в веселых шутках и розыгрышах. Импровизированная корона на голове Кальвина, венки в волосах Вельки и Эвенки... За окном закат медленно сменялся ночным небом Виеры.

'С Днем Рождения, Кальвин... Прости, что твой прошлый праздник был испорчен. Я не хотел, чтобы ты видел меня таким, каким я был — отвратительным чудовищем, не имеющим права называться человеком. И вот к чему все пришло. В день, что должен был стать самым радостным для тебя, ты нашел то письмо и все решил сам. Ты принял это решение самостоятельно, не желая беспокоить меня. И все же, Кальвин ты вернулся. Теперь ты действительно вернулся...'

— Ваше здоровье!!! — веселый крик и звон бокалов.

— Эй, Сай, тебе нехорошо? Должно быть, ты слишком много выпил, — ладонь Кальвина хлопнула друга по спине. От неожиданности, Сай чуть не свалился грудью на стол. Он рассмеялся.

— Да, давно отвык от вина. В последнее время было не так много поводов для празднования.

— А, ну тогда ладно. Мне показалось, что ты нехорошо себя чувствуешь, у тебя какой-то странный цвет лица.

— Да? — неосознанно Сай прикрыл волосами правую половину лица, там, где все чаще появлялся необычный золотой узор. Если это проявилось столь явственно, что даже Кальвин заметил... Этого нельзя было допустить.

— Да нет, наверное, мне просто показалось. Теперь все в порядке. Правда, мне кажется, что я вижу два тебя.

— Точно, я тоже вижу два короля, один из них добрый и мягкий, вечно улыбающийся и дурящий своей улыбкой всех вокруг, а другой — тиран и уничтожитель цветочных рынков!! — Гвен наставила палец в грудь Сая, прокричав это в полный голос.

— Сестрица Гвен, не запугивай его величество! — обиделась Велька, раскинув руки. Попытавшись встать на защиту короля, она запнулась о край ковра и распласталась на полу.

Тенио покатился со смеху.

— Ну ты и неуклюжая!

— Я счастлив, — прошептал Сай, глядя на Кальвина. Поднявшись, он подошел к окну и отодвинул занавеси. Он ощутил присутствие друга рядом. — Я действительно рад, что смог устроить для тебя такой праздник.

— Да не нужно было этого...

— Не скромничай, ты заслужил этот день, — серьезно заметил Сай, — после всего, что с тобой произошло.

— Слушай, — вдруг понял Кальвин, — ведь со времени моего возвращения, ты ни о чем не спросил, ничего не сказал. Наверное, с общепринятой точки зрения... — Кальвин заложил руки за голову и принялся любоваться панорамой ночной Виеры... — я совершил государственную измену.

— Нет, Кальвин, в этом нет твоей вины. Этот месяц... просто забудь о нем — я так решил.

— Забыть? Но...

— О, смотри, деревья выпускают почки — скоро весна... — Сай вдруг заинтересовался изучением начавших набухать светящихся почек на деревьях в саду дворца. Скоро они покроются нежной зеленью.

— На самом деле... — Кальвин не смотрел на Сая, но видел отражение лица друга в окне, — на самом деле, Сай, я и сам не хотел вспоминать то, что произошло. Я просто не помню. Наверно,— Кальвин вдруг рассмеялся беззаботным смехом, — на самом деле, я был дураком. Ввязался во все это.

— Да, верно...

— Да, я был идиотом, раз решил сделать все это. Теперь, вспоминая об этом, совершенно непохоже на меня — сделать что-то настолько безумное. Я отправился на другой конец мира.

— Да, так и есть...

— Но что самое странное, знаешь, мне кажется, все это было бессмысленным. К тому же, моя память похожа на решето. Аах, — Кальвин вздохнул, — все равно я ничего не помню. Действительно, зачем вспомнить о такой ерунде? — Сай вздрогнул, когда рука Кальвина легла на его плечо, и развернула его к себе. — Все-таки, я счастлив, что у меня есть такой друг, как ты. Ты просто принимаешь все как есть, это здорово, у тебя хорошо получается.

— Ты ошибаешься, Кальвин.

— ...? — глаза Кальвина расширись, когда он увидел выражение лица Сая.— Что? Почему?

— Просто, не заставляй меня впредь так волноваться за тебя, — улыбнулся он.

— И это все?

— Это все. Ты хочешь услышать что-то еще? Ах да, совсем забыл. С завтрашнего дня каникулы заканчиваются. Ты и Эвенка приступаете к работе вместе с Тенио и Велькой.

— Что — ЧТООО?! — у Кальвина ушла вечность, чтобы понять, что Сай имеет в виду. — И это после всего, что я для тебя сделал? Ты хочешь, чтобы мы снова выполняли твою работу? Ни за что! — отчетливо по слогам произнес Кальвин, щелкнув короля по лбу.

Смущенно и немного рассеянно, Сай потер голову.

— Я могу ведь и приказать тебе, — заметил он. — Но надеюсь, что ты поможешь мне как друг. Я буду очень признателен тебе и Эвенке. Без вас этот порядок в кабинете, что так удивил тебя, не продлится долго.

— Ну ты... Ты хотя бы у Гвен спроси. Она не такая терпеливая, как я... — Несмотря на свои слова, при этом Кальвин ощутил отчетливое облегчение. Он и сам не знал его причину. Наверно, тот Сай, которого он помнил, король-трудоголик, король, думающий лишь о делах, наконец-то вернулся. — Да, я должен поблагодарить тебя. В последний раз я праздновал День Рождения еще в отряде Лилии. Это было здорово. Но так и знай, на твой День Рождения я отыграюсь по полной, — с угрожающим видом Кальвин направил палец на короля.

— Аххха! — Сай рассмеялся в кулак. — Кальвин, ты не изменился. Я рад... Действительно, хотел бы я... — вдруг отвернувшись, Сай вновь уставился в окно. Волосы полностью скрыли выражение его лица. Но голос показался Кальвину каким-то грустным. — Хотел бы я, чтобы эта ночь никогда не кончалась.

— А?

— ...эй, вы двое, это праздник или нет? Если еще раз увижу такой мрачный вид у обоих, вы почувствуете силу моих вееров! — рассерженный крик Гвен заставил Сая и Кальвина обернуться к гостям.

Часть 3.

Предметы залога, заклинания высших уровней, 'Дневник Демона Цветов'...

— Что его величество думает делать дальше? Что он выберет и как должен поступить я? Разумеется, помогать ему всеми возможными способами, — поставив маленький изящный кувшинчик обратно на книжную полку, Мизар отступил от нее, обведя взглядом спальню короля. — Его величество берет на себя одного слишком много. Поэтому я, как его советник, обязан взять часть его боли на себя. Эта смятая постель — несмотря на это, его величество снова не спал в эту ночь. Как и все предыдущие, но даже если он способен обходиться практически без сна, все же его тело нуждается в отдыхе. И я могу... — Мизар замолчал. Его взгляд нашел записку, оставленную для него на секретере.

'Фон Грассе', — говорилось в ней, — 'немедленно позаботься о детях, я просил тебя сделать это раньше, но ты проигнорировал приказ...'

Приказ? А действительно ли то, что было написано в записке — правда? Это то, чего желает его величество? — Мизар присел на край кровати, проведя ладонью по простыням — холодные.

— Вы приказали мне еще несколько дней назад. Я помню ваш приказ, позаботиться о Детях Хаоса, отпустить эти плоды страшных экспериментов моего брата. Это правильно... правильно с точки зрения человеческой морали. Правильно с точки зрения гуманности. Верно с точки зрения короля. Король не может и не имеет права заставлять страдать любого своего подданного, которых он поклялся защищать. Но... именно потому, что король дал такую клятву, он должен приложить для этого все имеющиеся у него силы. А пока... — Мизар лег на спину и уставился в потолок. Он произнес: — Сегодня вы можете отдохнуть, вместе со своими друзьями. Весело смейтесь и отдыхайте, забудьте на эти часы о том, что вы король этой страны и просто наслаждайтесь жизнью. Вы заслужили это, мой король...

Подняв записку, Мизар вновь прочел строки, что были написаны в ней.

— Но, ваше величество, именно потому, что вы король, вы можете видеть дальше и глубже остальных. Вы — та путеводная звезда, которая движет этой страной. Всеми этими людьми... и поэтому, я знаю, в глубине души вы верите, что эта сила необходима вам, сила этих несчастных Детей Хаоса. Отпустив их, вы прославите себя как короля с милосердным сердцем, но разве вы можете поступить так? Нет, — Мизар позволил своим глазам закрыться... Листок с посланием лег ему на грудь. — Эта сила — она необходима вам. В это время, когда мир стал таким неустойчивым, вам нужна любая толика силы, что вы можете собрать. Но вы не имеете права просто убить этих детей, ведь тогда вы возненавидите самого себя. Я не могу этого допустить. Моя душа не такая чистая, как у вас. Ее просто нет. Ведь у демонов не может быть души. А потому, я сделаю это вместо вас. Однажды сила этих детей может пригодиться вам. Поэтому, я не могу выполнить ваш приказ... — Мизар легко улыбнулся в полумраке комнаты. — Даже если ваш свет сожжет меня дотла...

Часть 4.

— Кальвин, — голос Сая заставил того отвлечься от своих мыслей. Они стояли в саду дворца. Утренний туман делал все окружающее похожим на мираж. Его ленты вплетались в серебристые волосы короля, сливались с белым цветом его плаща. В этот утренний час на голову Сая был наброшен капюшон. Сам Кальвин ограничился лишь наспех наброшенной на плечи курткой. Девушки и даже Тенио сочли тактичным оставить их двоих наедине. Тенио сказал, что у него есть кое-какие дела в городе, и исчез, ловко перепрыгнув с помощью импровизированного шеста через дворцовую стену. Таким образом, в этот час Сай и Кальвин остались предоставленными сами себе. Долгое время они просто молчали. Ни один из них не знал, что сказать. Поэтому, оба слушали звенящую тишину. Вдалеке время от времени слышался перезвон. Стража сменяла посты. Скоро этой бесконечной ночи придет конец и тогда...

— Скажи, Кальвин, если бы ты мог, ты бы хотел все изменить?

— Изменить? — удивился Кальвин, повернувшись к другу. — С чего бы это ты? — Голова еще недавно немного туманная после вина, теперь стала чистой и ясной на легком холоде.

— Да, что если бы ты... что если бы мы могли просто убежать?

— Сай, ты ведь пил не больше меня, — как-то неловко начал Кальвин, искоса взглянув на него. Сай стоял, глядя на их отражения в водной глади фонтана.

— Вино здесь не при чем,— неожиданно Сай пристально взглянул на него, схватив за локоть. — Кальвин, мне так много нужно сказать тебе, но я не знаю, с чего начать... будто все слова потеряли смысл.

— Тогда может ничего и не нужно говорить. Давай просто помолчим, я не ценитель природы, ты знаешь, но здесь неплохо. Мне нравится находиться здесь, рядом с тобой.

Нагнувшись, Кальвин сорвал первоцвет, лепестки его были сложены в ожидании солнца. Повернувшись к Саю, он протянул его: — Вот, наверное, я должен что-то подарить в ответ. Глупо конечно, но за День Рождения...

— НЕ НУЖНО! — резкий крик Сая заставил Кальвина отшатнуться в непонимании. Лицо его короля исказилось гримасой ужаса. Он смотрел на цветок, точно это была ядовитая змея.

— Извини, — Кальвин смущенно почесал голову. — Не знал, что ты не любишь цветы. Просто Гвен в них души не чает, вот я и подумал, что, наверное, это только я один такой странный...

— Дело... не в цветах. — Сай помотал головой. — Подожди, прости, — дрожащей рукой он поднял упавший цветок. — Спасибо. Это... очень важно для меня...

— Слушай, Сай...

Голос друга стал слышен как в тумане, и на глазах у ошеломленного Кальвина Сай начал медленно оседать на землю...

— Эй... ты слышишь меня? Что с тобой, эй... кто-нибудь!

— НЕТ, — рука короля, несмотря на то, что он казался слабым, словно ребенок, с силой сжала его плечо, — не зови никого. Просто останься здесь, это пройдет. Обычное дело, скоро мне станет лучше. Просто посиди со мной рядом. Я... — глаза Сая закрылись.

— Оох, — только и смог вымолвить Кальвин. — Ну что же с тобой поделать? Так изматывать себя, что простой праздник...

'... Кальвин, глупый, ты должен бежать от меня как можно дальше, но... ты ведь останешься здесь, до самого конца останешься здесь?' — Сай хотел выкрикнуть эти слова. Он хотел отбросить руку друга, хотел прогнать его, чтобы он не видел... 'Не смотри на меня, не смотри на меня такого, я не хочу, чтобы ты был рядом', — рука Сая разжалась и цветок выпал из нее. 'Совсем немного...' Цветок выпал из нее, и он падал вслед за ним. Снова.. снова... снова этот сон. 'Нет, не хочу видеть, чем он закончится, не хочу, чтобы кончалась эта ночь... Кальвин, я хочу помочь тебе, но я... почему я настолько слаб? Почему...'

...Пронзительно-синим, глубоким и недосягаемо высоким было это небо. Внезапно его синеву прорезает тонкий луч света. Микалика смотрит на него. Я смотрю на него. Второй, третий, пока не начался настоящий звездопад из белоснежных лучей. Проносясь по небу, они меняют его, оставляя прорехи, точно вырезая часть его структуры. Касаясь цветов на горизонте, они заменяют их цвета своим сиянием. Острая боль пронзает мои виски. Что-то знакомое, я понимаю, что должен знать, что это такое. Но все еще не могу вспомнить. Микалика встревожен, взгляд его устремлен вверх. И вот оно разрезает ткань неба, вторгается, сверкающее, словно тысячи звезд. Окруженное белоснежным сиянием, ослепительное копье падает с небосвода, и вот уже оно пронзает землю. Глухой удар, похожий на стон, разносится по полю цветов, и они исчезают там, где круги бегут от глубокой раны на теле земли. Микалика издает звук, похожий на испуганный крик. Что-то с небес, что способно испугать его? Я понимаю, что должен знать, что это такое. Гость с небес. Он пришел не за мной. Я оборачиваюсь к Микалике, но из его пальцев вылетают извивающиеся узоры. Словно живые, плети опутывают мое тело, и меня отбрасывает назад. Дальше, еще дальше. Туда, где осталась клетка. Я кричу, но мой крик остается неслышимым. Микалика остается там, и ждет прихода того, кто прибыл с небес.

— Спрятать, укрыть... — я слышу голос Микалики, отдающий приказ цветам вокруг клетки. Цветы умирают, но создают вокруг меня непроницаемый барьер, все глубже и глубже укрывая меня, пока сплетаясь с прутьями клетки, не впитывая их в себя.

— Не выпускать его, охранять, — я снова слышу голос Демона Цветов.

— Остановись! — кричу я. В этот момент я наконец вспоминаю имя того, кто пришел с небес. — Ф-р-а-к-т-а-л! — Но он, конечно же, не слышит меня, никто не слышит, никто не способен увидеть сквозь эти решетки, ничто не способно проникнуть внутрь этой клетки и ничто не способно найти меня здесь. Но все равно я кричу.

— Остановись! Не убивай его!! — кричу я и удивляюсь собственным словам. Убить... почему? Вспоминания, прорвав плотину, затапливают меня. Воспоминания, которые я не хотел знать. О приказе, о моей миссии, об этом Демоне Цветов, у которого не было даже имени, пока я не спросил его о нем. Существе, рожденном в Хаосе под корнями Древа.

— Остановись! Не делай этого, Брат! — кричу я, и в этот миг снаружи клетки что-то вспыхивает. Кружится, ломается сама структура этого мира. Поле вокруг клетки покрывается белоснежным пеплом от сожженных цветов. Растения стонут от боли, а я от бессилия и отчаяния... Смерть и бессмысленное уничтожение, для чего? Для какой цели ты отдал мне этот приказ, Отец?!!!!!....

Часть 5.

Вот приставучая девчонка. И угораздило же его связаться с такой помощницей.

'Не оставляй меня здесь одну, мне страшно, я боюсь темноты и я не хочу идти внутрь. Сейчас там никого нет. Ведь нет никого? А я боюсь пустых помещений...' — ее нытье раздражало. Раздражало! Но все же она отказалась отпускать его одного в этот ночной рейд. А Тенио считал своим долгом проверить, все ли было в порядке с теми детьми, которых его величество отдал приказ освободить.

Этот разговор состоялся несколько дней назад, когда Тенио рассказал королю о том, что творилось в Академии Наук. Его величество был удивлен и очень расстроен. Он не знал, действительно даже не догадывался, какие эксперименты проводились у него за спиной. Чудовищно. Всех этих несчастных детей Тенио лично вызвался переправить к Йону. Он настоял на этом, несмотря на возражения короля. Если их оставить здесь, рано или поздно у кого-то вновь возникнет такое искушение — использовать их силу в своих интересах. А потому братец Йон единственный, кто сможет защитить их.

'Я сам отвезу их к нему...' — этот жаркий спор разгорелся в кабинете короля. И вот теперь в руках у Тенио был долгожданный приказ, который он собирался предъявить детям. Они не улыбались, все давно забыв о том, что такое улыбки. Тенио даже представить себе не мог, что с ними уже успели сделать. Это невыносимо. Ведь даже если мы все не доживем до 16 лет, это не причина, чтобы убивать нас еще раньше. Мы можем принести пользу королевству? Может и так. Но этих детей никто никогда не спрашивал о том, какую судьбу они сами хотят для себя. Кто бы ни собрал их всех здесь — тот человек, Ауслейз, или кто-то еще до него — но Тенио хотел как можно скорее увести их отсюда.

Итак, Велька осталась снаружи, Тенио ощупью двигался по коридорам Академии, ища нужный ему, откуда дверь вела в глубокое подземелье. Наверно, он ведет себя как глупый ребенок, но Тенио не хотел впутывать сюда ни братца Кальвина, ни сестрицу Гвен. Он сможет все сделать сам, ведь Йон рассчитывает на него. Упрямо сжав зубы, Тенио встал перед дверьми, ведущими к злополучной темнице. 'Я сам... справлюсь со всем, вот увидишь Велька'. С этой утверждающей мыслью он толкнул двери.

Тотчас же ему в лицо дохнул затхлый запах сырости и земли. Но его ухо уловило далекий плач. Плач? Что случилось, ведь еще вчера он навещал их, принося еду. И все было в порядке. Правда, они наотрез отказывались покидать эти клетки в светлое время суток. Но вчера ему наконец удалось уговорить их. Страх, настолько сильный, что заставлял их оставаться в этом подземелье. Это придало Тенио еще больше решимости, он уже занес ногу над первой ступенью, как вдруг услышал легкий шорох.

— Кто здесь? Покажись! — прокричал он. Пара изогнутых ножей сверкнула в полумраке. Но потом он узнал незванного гостя.

— Ты?

Он узнал этот стройный силуэт, эти черные волосы. На сей раз они были распущены, а глаза лишены всякого выражения, словно принадлежащие кукле.

— Ты пришел помочь мне? — спросил Тенио, немного расслабившись. — Да, я должен поблагодарить тебя за тот раз. Без твоей помощи, мне бы пришлось нелегко, — Тенио счел нужным слегка кивнуть. Однако что-то заставляло его не убирать ножи. От этого человека исходила беспокоящая аура.

— Думаешь, я тогда действительно пришел спасти тебя? — голос человека звучал приглушенно, словно он слегка посмеивался.

— Нет, — глаза Тенио сузились. — Сомневаюсь...

— Детям в этот час уже нужно быть в постели, — склонив голову, человек слегка улыбнулся.

— Это не тебе решать, если хочешь помешать мне, лучше уходи. У меня есть приказ... — Тенио продемонстрировал мужчине бумагу и печатью в виде дерева и подписью его величества.

— 'Структура, рассеять...'

Тенио показалось, что он услышал именно эти слова. В следующий миг он с криком выронил лист, который превратился в пыль в его пальцах.

— Что ты сделал?! Это приказ его величества короля!! Хочешь, чтобы тебя посадили в клетку вместо этих детей? Ты ведь... служишь королю, верно? Думаешь, он простит тебя за это?!! — с гневом выкрикнул Тенио, сделав шаг вперед.

— В идеале, мой король ничего не узнает, но думаю, этот приказ теперь не имеет силы, — медленно произнес человек. — И его величество понимает это.

— Король Сай? Что за чушь ты несешь! Он сам подписал его при мне!

— Подписал, но детям вроде тебя не понять, к чему стремится такой великий король, как Сай Валентайн. Да тебе, наверно, еще и рано думать о подобных вещах. Этот приказ с самого начала был лишь фикцией.

— ЧТО ТЫ СКАЗАЛ?! — нож в руке Тенио сверкнул и пронесся мимо головы мужчины, срезав несколько волосков. Но тот даже не шелохнулся. В этот миг человек впервые улыбнулся. Рука его медленно поднялась и нацелилась в грудь Тенио. Что-то было не так с этим человеком. Тенио приготовился к атаке, но у его противника нет никакого оружия. Значит, магия. Однако, Тенио не слышал ничего кроме 'Структура, рассечь...'.

Часть 6.

'Его организм истощен... я же говорил... не выпускайте его из спальни, пока он не поправится. И никакой работы'

'Я прослежу за этим, не беспокойтесь, господин Даменси'.

Голоса принадлежали Кальвину и доктору Даменси... — Сай слышал их за закрытыми дверьми, где-то по ту сторону от своих видений.

'Кальвин... ты не должен уходить. Ты обещал остаться рядом... Ты обещал...' — хотелось крикнуть Саю, но он не мог вымолвить и слова, он не мог шевельнуть рукой или открыть глаза, ведь они больше не принадлежали ему. Казалось, тело больше не было подвластно ему. Погруженный в золотой туман, прикованный за ноги и руки к стволу Древа, он мог лишь слушать... Золотой туман вновь окутал его, бросая в жестокий водоворот видений.

Он вновь начал читать этот 'Дневник', перелистывая из конца в начало и обратно. Цветы, море цветов... Как твое имя?... Ты пришел с небес? Микалика, Микалика... Молнии и струи дождя... Мир разделился между небом и землей... он разделился и на фоне неба, освещенный вспышкой молнии, он увидел силуэт. Кто-то наблюдал за ним за пределами клетки. Вновь и вновь что-то заставляло его переживать все, что произошло давным-давно. Не легенда, все это было правдой, становилось частью его собственной памяти.

Усилием воли, какого Сай не помнил, он сумел высвободить руки.

— Я не имею права оставаться здесь... я должен спасти Кальвина. Не Микалику, Кальвина, Кальвина, КАЛЬВИНА!!! — напрягшись всем телом, Сай почувствовал, что путы, удерживающие его ноги, также свободны. И больше не удерживаемый ничем, он начал падать с Древа, падать к самым его корням... Но перед тем, как он достиг их, глаза Сая распахнулись... и вместо Хаоса, лежащего под корнями Древа, он увидел привычный и такой знакомый потолок собственной спальни. Его спальни... которая была абсолютно пустой.

Кальвина не было, не было там и доктора Даменси. Его тело наполняла обычная слабость, какая приходила всегда после этих видений. Сай подтянул колени к груди и некоторое время лежал так, приводя дыхание в норму, и затем перекатился на бок и оказался на полу. Рука его вцепилась в спинку кровати, и Сай заставил себя подняться. Подождав, пока не прошло головокружение, он сделал шаг в сторону окна. Наверняка замок на двери был защищен заклинанием. Не выпускать его,— так было бы безопаснее всего. Подойдя к окну, Сай накинул на плечи белоснежный плащ с капюшоном. Но, попытавшись натянуть сапоги, он понял, что перестарался, и очнулся через какое-то время, лежа на полу. Со второй попытки ему все же удалось одеть обувь. И еще почти столько же времени ушло на то, чтобы дотянуться и открыть защелку окна.

В лицо ударил сильнейший ветер, и оно тотчас же покрылось каплями дождя. Сай с благодарностью втянул в себя свежий воздух, что помог ему привести в порядок мысли. Голова все еще кружилась, но ему необходимы были силы, чтобы произнести заклинание "В поисках удачи". И хотя сила его была меньше обычной, он сумел приземлиться этажом ниже, почти не ощутив боли в ногах.

Подойдя к дворцовой стене, Сай некоторое время стоял, опираясь на нее ладонью и опустив голову, пока не нашел в себе достаточно сил, чтобы отворить маленькую калитку, ведущую в город.

— ...Прости, Кальвин, я слишком слаб, чтобы помочь тебе. Я даже слишком слаб, чтобы уберечь тебя. Весь этот месяц я просто потерял. Я был в Приоре, но ничем не смог тебе помочь... — калитка тихо закрылась за ним. Сай зажмурился, прислонившись к ней спиной. Он подставил лицо струям дождя... а потом глаза его медленно открылись, и в темном фиолете медленно разгорелось золотое пламя. Его глаза были устремлены к виднеющейся вдалеке изогнутой крыше здания, не вписывающегося в городскую архитектуру. Ведь этот дом принадлежал семье Кларио...

Часть 7.

— ...Кальвин, Кальвин помоги! Кальвин...

Подняв голову, Кальвин увидел, то, что заставило его придти в оцепенение.

На пороге библиотеки, мокрая, в струях дождя, появилась Велька. Голова Тенио покоилась на плече девушки, а сам он висел на ее спине. Не было понятно даже, жив он или нет.

— Что случилось?! — подбежав к ним, Кальвин освободил девушку от ноши. Лужа воды натекла с обоих вошедших в холл. Вид у Вельки был настолько жалким, будто она готова была расплакаться.

— Кальвин! Тенио, Тенио — помоги ему!

— Тише, — уложив мальчишку на диван, стоящий тут же в холле, он распахнул одежду на его груди и бегло осмотрел его. — Я не вижу ни ран, ни травм. Где ты его нашла?

Велька помотала головой.

— Я говорила ему, чтобы он не ходил, но ты же знаешь, какой он упрямый. Не послушал меня, хотел все сделать сам. Он отправился в Академию Наук...

— Академию Наук? — Кальвин остановил девушку, вытирающую лицо, мокрое то ли от дождя, то ли из-за слез. Платье ее было грязным, словно она сама валялась на земле. — Но что Тенио там понадобилось?

— Он хотел узнать о Детях Хаоса, кажется, так он сказал. Их держали там как животных, и он хотел освободить их.

— Дети Хаоса? Но зачем? Разве те ужасные эксперименты не прекратились с восшествием Сая на престол? Ты наверно что-то путаешь, — Кальвин попытался подбодрить девушку, погладив ее по голове. Но она передернула плечиками.

— Я не лгу! Он сказал, он сказал, что пошел забрать их, так как днем они боялись выходить наружу. Он сказал, что хотел отвести их к какому-то Йону. Я не знаю, о ком он говорил... Я ждала его на улице, так как боялась войти внутрь. Терпеть не могу подвалы и всякие темные места. А потом... потом Тенио выбросили из окна кто-то или что-то. Если бы я не поймала его, то он, наверное, бы просто умер... — дальше сдерживаться девушка уже не могла, и ее слова потонули в слезах.

— Йон? Дети Хаоса? Академия Наук? — немыслимо, как эти три вещи могут быть связаны? Ведь Академия Наук — детище Сая. То, что он создал. И руководит ей сам королевский врач Эрфорд Даменси...

— Что здесь происходит? — по лестнице со второго этажа спускался одетый в ночную пижаму и колпак дедушка Вельки. Но увидев, что происходит, он всплеснул руками. — Велька?! И этот мальчик — Тенио? Кальвин, несите его в мою спальню, скорее. Его нужно переодеть и осмотреть.

Пока Кальвин переносил бессознательного Тенио на второй этаж, старый Нельф как мог успокаивал внучку.

— Не чувствую его пульса, или он очень слабый. Дело плохо, кажется, все функции его организма были нарушены, — покачав головой, Нельф отступил от кровати, где лежал Тенио. — Однако, я не вижу для этого никаких причин. Внучка, Кальвин — кто-то может объяснить мне, что произошло? Пока этого не будет, я не могу даже предположить, как поступить с ним. Но думаю, стоит послать за доктором.

— Не нужно... — вдруг сказал Кальвин. — Доктор здесь не поможет. Точнее, не думаю, что доктор может ему помочь. Мастер Нельф, пусть Тенио пока отдохнет. Думаю, функции его организма скоро восстановятся. А что до остального, есть один человек, который может сказать, что с ним произошло.

— Девочка Гвен? — Нельф поправил очки, сползающие на нос.

— Да, она снова отправилась в свой дом. Пойду за ней, — Кальвин поднялся.

— В такой час? Подожди, я с тобой, — Нельф подошел к платяному шкафу и принялся быстро застегивать свое пальто.

— Мастер Нельф, не стоит, сейчас вашей внучке и Тенио необходимо внимание, — мягко сказал Кальвин, выбирая один из плащей в шкафу мастера Нельфа. — Вы не возражаете, если я воспользуюсь этим?

— Нет, что ты, но все же... может послать за королевским доктором? Как никак, разве Тенио не служит во дворце как внучка?

— Так-то оно так, только... думаю, Гвен здесь поможет быстрее. Незачем беспокоить доктора... Ну, я постараюсь вернуться как можно скорее, — Кальвин взмахнул рукой, набросив капюшон на голову. Он быстро спустился по лестнице, убедившись предварительно, что Велька находится в своей комнате, и вышел под ночной дождь.

Академия... Сай, что происходит? Судя по сбивчивым объяснениям Вельки, он сражался с кем-то или чем-то в Академии. Дети Хаоса в Академии, которую создал Сай? Что происходит? — размышлял Кальвин, пока бежал по ночному городу. Улицы превратились в океан, залитые потоками воды. Шум дождя слился в единый глухой гул. И собственная кровь билась в висках. Сай... знал ли ты, что происходит в Академии?

Постепенно у Кальвина появилось странное чувство, что он не знал чего-то важного до этой ночи. Он совершенно не понимал, что происходит. Еще этим днем Сай, Гвен, Велька, Тенио и он сам просто веселились, отмечая его День Рождения. И хотя Кальвин стал свидетелем чего-то странного, он не придал этому значения. Очень он легко принял все как есть.

'Его организм истощен... я же говорил ему не перетруждать себя, но наверняка он втайне...'

'Тогда господин Даменси, оставляю Сая на вас, не выпускайте его из спальни, пока он не поправится. И никакой работы... не беспокойтесь, мы все сделаем сами...' — этот короткий разговор был также и последним разом, когда Кальвин видел Сая. В саду дворца он попробовал разбудить друга, но тот не откликался. И ему пришлось вызвать доктора, несмотря на слова Сая. Но так, чтобы об этом больше никто не знал. Как оказалось, эти приступы случились с опасной регулярностью...

Сай... Кальвин ощутил, как сжалось его сердце.

'Быть может, я слишком долго пробыл вдали от тебя. Каждый раз, мне кажется, я пытался убежать от тебя. От твоих нудных приказов, от всей этой работы, которую ты взваливал на меня, от обязательств. Я твердил, что все, чего я хочу — читать как можно больше. Но все это время ты боролся против всего этого один. И вот, к чему ты пришел. Дети Хаоса? Эксперименты?' Он узнал о них, только когда Тенио и Велька первыми приняли этот удар. Они пытались бороться против чего-то, от чего все это время ограждали его самого. Этот месяц, пока его не было, Сай, Гвен, Велька, Тенио — ни один из них не сказал, что происходило в столице. Все они... все они что-то скрывали от него — теперь Кальвин понял это, пока бежал, шлепая по лужам ночной Виеры.

Часть 8.

— Добро пожаловать, ваше величество, вы как раз к чаю, — Лантис Кларио сидел на коленях перед невысоким столиком, на котором стояли две чашки чая и дымящийся чайник. Он был выполнен из тонкого расписного фарфора Сон, играющего переливчатыми красками. Тепло чайничка поддерживал небольшой огонек в горелке, расположенной под ним. Чай был предложен королю. Струи дождя стекали с его белоснежного плаща, капюшон был отброшен. Вода серебряными ручейками переплеталась с распущенными волосами.

Сай стоял, прислонившись к дверям, силы почти покинули его. На Лантиса глядели глаза короля, далекие и пустые, с тающими в их глубине золотыми искорками. Глаза Зоара. Это место называлось приемным залом дома Кларио. Панно с цветами и птичками на стенах перемежались странными напольными вазами, каждая стояла на равном расстоянии от соседней. Комната была лишена окон, лишь раздвижные панели вели в тайные уголки этого дома. Циновка на полу и две подушки — место для чайной церемонии — одного из самых известных искусств Сон.

Однако взгляд короля нашел то единственное, что ему было нужно. За спиной Лантиса, на циновке сидела Эвенка, опустив голову и сложив руки на коленях. Не видя и не слыша ничего вокруг. Но для глаз Сая она пылала нестерпимым изумрудным огнем. И этот огонь притягивал его неумолимым желанием. Губы Сая приоткрылись. В его руке появился золотой меч...

Чашка, поставленная Лантисом на блюдце, негромко звякнула.

— Невежливо, ты даже не здороваешься с хозяином дома... — тихо промолвил он. И в следующий миг он исчез, а появившись, стоял уже позади короля, к шее которого был приставлен тонкий стилет. — Ты уже настолько потерял контроль над собой? — голос Лантиса был убийственно холодным. — Я знаю, ты уже не в силах сдержать свое желание. Хочешь получить этот осколок, что находится внутри моей сестры, так? Но я не могу отдать его.

— Я... соберу все части мозаики... — прошептал Сай. — Отойди, — золотые крылья расправились его спиной, отбрасывая Лантиса от себя. Ударившись о стену, он сполз по ней, опустившись на колени. На губах Лантиса появилась легкая усмешка. Он медленно поднялся.

— Не сейчас, — произнес он. — Время еще не пришло. Я не позволю тебе притронуться к моей сестре, — вокруг тела Лантиса вспыхнуло фиолетовое сияние. Опустив взгляд на свою правую ладонь, он покачал головой, — ты заставляешь меня совершать странные поступки. — В его пальцах появилось оружие, напоминающее посох.

— Ты хочешь сражаться со мной? — Сай задумчиво рассматривал кинжал, выдернутый из своего тела. Боли он не ощутил. Ничего, кроме той боли, что находилась в его сердце. Сай грустно улыбнулся, и улыбка его была полна этой боли.

— Мне незачем сражаться с тобой, потому что мне уже известен исход этой битвы. Сражение двух Слепых Богов — абсурд сам по себе. Но если до этого дойдет, ты — проиграешь, — посох Лантиса был направлен в грудь короля.

— Я не могу проиграть. Пока еще нет, и не тебе.

— Сай, — глубоко вздохнув, Лантис улыбнулся, заложив одну руку за спину, — ты получил невероятный объем информации вместе с тем, как заключил контракт с Зоаром. Но даже сейчас, все это знание — лишь малая крупица того, что доступно тебе. Хотя ты видел многое, это лишь песчинка. ...— Лантис сделал паузу. — Знаешь ли ты, за что Сон назвали Слепым Богом философии? Все, что знаешь ты — знаю и я. А еще то, что тебе не доступно, во сто крат больше. Хочу добавить, что это знание не то, что ты мог бы понять прямо сейчас. Некоторые вещи лучше было бы не знать, но часть этого знания все же достигла тебя. Пока я не планировал давать тебе эту ношу. Она казалась слишком тяжелой для тебя. А потому я собираюсь прекратить твои мучения. Тебе больше незачем так переживать. Если сердце короля неспокойно — смута наступает в королевстве. Не для того я возвел тебя на престол Астала, чтобы ты ввязывался в необдуманные авантюры. Если это продолжится, я буду вынужден...

Золотой меч был направлен в грудь Лантиса. Но Сай действовал недостаточно быстро. Силуэт Лантиса растаял, а затем, конец его посоха ударил Сая в грудь.

— ААХ, — со стоном Сай упал на колени. Конец посоха пронзил его грудь. В том месте образовалось некое подобие зеркальной поверхности, с расходящимися по ней волнами.

— Это маячок, я так и думал, он что-то прицепил к тебе, и это сделало желание неконтролируемым, — на миг на лице Лантиса, обыкновенно безмятежном, появилось отвращение. С силой выдернув посох, он сделал движение, словно отбрасывая что-то в сторону. На полу, в лужице крови трепетало нежное создание. Бабочка? Ее полураскрытые крылья поднимались и опускались, осыпая радужную пыльцу.

— Следить на моей территории — а ты наглец! — произнес Лантис, концом посоха ударяя в бабочку и превращая ее в радужную пыль. — Теперь мне все ясно.

— Я не могу... — Сай с трудом выровнял дыхание. Его рука потянулась, и он вновь заставил появиться золотой меч.

— Не в таком стоянии, это усилие способно погубить тебя, — Лантис качнул головой. — Неужели ты совсем не беспокоишься о себе? Сейчас я с легкостью могу убить тебя. Может так будет проще? Разве я могу допустить, чтобы король этой страны не думал ни о чем, кроме своего друга? Это недопустимая роскошь.

— Нет, если я умру, то Кальвин окажется один, он окажется один на один с той судьбой, что уготована ему.

— Ты так хочешь спасти его? Но спасение одного человека — недоступно для короля целой страны.

— Я... не... — Сай выровнял дыхание, и меч в его руке нацелился в грудь Лантиса. Тот смотрел на короля с жалостью.

— Действительно, твое желание слишком сильно. Если это то, чего ты хочешь...

— Я хочу... — Сай замер. Колеблющиеся крылья за его спиной и меч исчезли. — Я хочу, — он опустил голову, и влага заблестела на его щеках. Но были ли это капли высыхающего дождя или слезы, Лантис не знал. — Эвенка... мне нужна сила Лавкрита, для этого она мне нужна. Я не знал Микалику. Все, что я видел — те сны. А Кальвин не призрак из видений прошлого. Он живой, и я хочу спасти его.

Лантис покачал головой.

— Но я не могу позволить тебе извлечь Лавкрита из моей драгоценной сестры, ведь в таком случае не будет ли это неравной сделкой? Призрачную надежду на жизнь одного ты меняешь на жизнь другого. Неужели моя сестра так мало значит для тебя?

— Я не хочу убивать ее. Я прекрасно понимаю, что в таком стоянии, как сейчас, я не способен даже стоять прямо... — Сай сжал свои виски, лицо его исказилось, но Лантис не видел его.

— Хорошо, — наконец произнес Лантис. — Если ты не хочешь убивать ее, тогда все в порядке, — голос Лантиса наполнился участием, — есть другой способ. Он не передаст Лавкрита целиком. Но взамен он даст его знания и возможность контроля над аватаром. — Лантис положил ладонь на плечо Сая, содрогающегося в ознобе. — Если ты согласен, я могу помочь. Если таково твое желание, я помогу тебе еще раз... Ведь я обещал, что буду рядом. И я не отказываюсь от своих слов. Когда придет это время, я отдам Сона. Хотя тот день, скорее всего, станет последним днем моей жизни. Но не раньше. Прежде, чем это время придет, я не могу позволить себе такой роскоши как смерть. Все же ты... очень необычный человек. Ради того, чтобы спасти своего друга от опасности, которая еще только потенциальна, ты хочешь убить его?

— Лантис, я... — голос Сая задрожал, и он уронил голову.

— Ничего. Я понимаю, я помогу тебе. Ведь даже если я скажу, что это не поможет, ты не остановишься, пока не попробуешь все, что возможно? Тогда ничего не поделаешь. Как представитель семьи Кларио, я могу лишь подчиниться твоему желанию. Даже если оно принесет еще больше страданий. Мне жаль тебя, — Лантис отвернулся от Сая, взглянув туда, где сидела в неподвижности девушка. — Даже я не вижу, к чему приведет путь, выбранный тобой...— Лантис улыбнулся и позвал: — Сестра, не нальешь нашему гостю чаю?

Часть 9.

Кальвин резко остановился, когда заметил мелькнувший в проулке справа силуэт. Она двигалась быстро, настолько быстро, что любой другой бы ни за что не различил ее в струях дождя. Но Кальвин не мог не узнать эти волосы и фигуру. Гвен? Почему она здесь?

— Гвен! — позвал он. Выбежав за поворот, он увидел, что девушка была шагах в пятидесяти впереди него. Она должна была слышать его, но даже не оглянулась. Вот ведь! — Кальвин бросился вслед за ней. И что на нее нашло? В той стороне, куда она завернула, лежал квартал ремесленников и там же... Проклятие! Чем дольше Кальвин преследовал девушку, тем яснее понимал, куда она направляется. В последний раз он окликнул ее на площади перед высоким зданием. Академия Наук — несомненно, девушка стремилась попасть туда. Но как бы Кальвин не звал, она не оглянулась, скрывшись за дверьми. Ну что поделать, она все равно нужна, чтобы помочь Тенио.

— Эй, Гвен? — Кальвин прислушался, когда струи дождя были отрезаны тяжелыми створками дверей. Он оказался в пустом полутемном холле. Куда она делась, он ведь почти нагнал ее у входа. В этот момент Кальвин заметил быстрое движение справа. Туда! Звук легких быстрых шагов. — Черт, Гвен, ты что не слышишь?! Это я, Кальвин...

Ух, здесь можно заблудиться, — думал он. Это же настоящий лабиринт. Но вот что странно: если это Академия, почему она совершенно не охраняется? И где все? Кальвин слышал, что все академики и служащие, которые работали в ней, жили тут же. Но сейчас это место казалось заброшенным и пустым. Звук собственных шагов звонко отдавался в пустом коридоре. Наконец Кальвин заметил, что коридор впереди заканчивался дверьми. Девушка направлялась туда. Подбежав к дверям, она обернулась, а потом, распахнув створку, исчезла за ней.

— Проклятие, это еще что? Подвал? — Кальвин замер на вершине лестнице, ведущей в темноту. Все же придется. — 'В ожидании искр...' Аххх, — Кальвин схватился за голову, которая едва ли не раскалывалась на части от боли. Неужели блокировка? В отряде Лилии их учили таким приемам. Но использовались они не часто, так как последствия были не самые приятные, от тошноты до головной боли. И это были еще самые легкие из них. Но блокировка обычно накладывалась не на конкретного человека, а на пространство с определенным радиусом. Более того, это требовало подготовки и времени. Что ж, оставим эти мысли на потом. Значит, спускаться ему придется на ощупь. Мысль о Тенио подбодрила его. Кальвин начал спускаться, нащупывая следующую ступеньку перед тем, как поставить ногу. Когда он достиг низа...

— Зачем ты следовал за мной?

Свет вспыхнул так ярко, что после темноты, Кальвин был на некоторое время совершенно дезориентирован и лишен способности видеть. Но когда он открыл глаза, то увидел Гвен. Она стояла возле... что это такое? Клетки для животных?

— Гвен, ну и заставила ты меня побегать за собой. Что тебе понадобилось в этом подвале? Снова прячешься от своего брата? Так бы и сказала. Но с Тенио что-то случилось здесь. Он попал в переделку, и теперь ему нужна твоя помощь. Идем со мной, Гвен. — Кальвин протянул руку, стоящей перед ним девушке. В неясном свете, падающем откуда-то позади Гвен, ее глаза были практически полностью скрыты тенями, так, что Кальвин не мог различить их выражение.

Гвен сделала шаг по направлению к нему.

— Так-то лучше, вечно скрываясь, ты никогда не справишься со страхом перед своим братом, — улыбнулся он, немного расслабившись. — Он конечно заботится о тебе, но такими методами... Э, Гвен, я снова сделал что-то не то? Понимаю, — улыбка Кальвина стала вялой, когда рука девушки потянулась и достала один из вееров. Это было так естественно для нее, что Кальвину хотелось захохотать. Но когда вокруг веера вспыхнула неяркая изумрудная аура, смех застрял в его горле. Что-то новое. — Гвен, думаю, тебе стоит успокоиться, сейчас не время для этого. Тенио нужна...

— Меня зовут Эвенка, — холодно произнесла Гвен. Но вопреки его ожиданиям, она так и не опустила веер, но вместо этого ее сапожок нанес удар в его грудь, отбросив на несколько метров, так, что он врезался в стену.

— Да что ты... АГРХ... — он закашлялся.

Но она не дала ему закончить. Следом на него обрушился град ударов, от которых он мог лишь вяло защищаться. Наконец, прошла вечность, прежде чем она оставила его в покое. Сквозь шум в ушах, Кальвин услышал.

— Выходите...

Этот голос, похожий на приказ, прозвучал четко и ясно среди тишины... Кальвин с трудом приподнялся на руках. Удар у Гвен был хороший, так, что он не чувствовал ни одного живого места на своем теле. Сама девушка с безучастным видом стояла у одной из клеток. Но этот голос принадлежал не ей. Голова Кальвина завертелась. Невозможно... ему показалось, что позади Гвен в неясном сумраке, он заметил стройную фигуру, закутанную в белоснежный плащ. Глубокий капюшон был наброшен на голову, так что невозможно было разглядеть лица человека. Однако, этот голос несомненно принадлежал...

— Сай, ты...? — Однако, прежде, чем он смог произнести что-то еще, клетки по обеим сторонам от него распахнулись и из них вышли... дети!? — Что... что здесь происходит, Гвен? — Кальвин спросил у девушки. Но она молчала, даже не шевельнувшись. Взгляд Кальвина вернулся к детям. Десять. Их было десять. Все от восьми до четырнадцати лет, не старше. Но что-то не так было с их глазами. Гипноз или принуждение?

— Захватите его, — произнес тот же голос. Без сомнения, но это НЕВОЗМОЖНО! Голос действительно принадлежал его лучшему другу. И он исходил от фигуры, закутанной в белоснежный плащ. Такое просто не укладывалось в голове. Казалось, сам мир стал неправильным. Все перевернулось с ног на голову. Ведь эти дети...

— Вы — Дети Хаоса, — понял Кальвин. И когда первый из них, рыжеволосый мальчишка в оборванной одежде, поднял ладонь, с его пальцев сорвалась огненная паутина — структура что сжигает само пространство. А следом и остальные начали свою атаку. Дети, такие же, какие были с Йоном. Просто дети...

— Ахх!! — Кальвин снова упал на колено, которое было прожжено едва ли не до кости, от выпущенной мальчишкой паутины. Однако, едва это произошло, сам мальчик повалился на пол, и замер без движения. Кальвин не сделал ничего, но он упал... Дышит ли он? Кальвин попытался подползти к мальчишке, чтобы помочь, но второй удар настиг его. На сей раз это была сила, всколыхнувшая колебания звука в пространстве. Закричав, Кальвин заткнул уши, когда из них хлынула кровь. Но думал он о ребенке. Перед его затуманенным взором тот, так же, как и первые повалился на пол. Гвен стояла, безучастная ко всему. А та фигура в белом плаще... Если это был он, если это действительно был ОН, то Кальвину нужно прорваться к нему, чтобы убедиться. Нужно прорваться вперед и узнать. И еще нельзя позволить детям использовать свою силу. Он понятия не имел, что с ними произошло, но каждый из них терял сознание, едва использовал силу Хаоса.

Прикрыв глаза, Кальвин сделал глубокий вздох. 'Сосредоточься... сосредоточься...' — приказ он себе. Используя Предвидение, он сможет избегать атак, так, что дети не смогут даже прицелиться. Если они не видят цель, то не будут и нападать. А если не нападут, то не потеряют свои силы. А значит, единственно верный путь — только прямо. Они не нападут и на того, кто отдавал им приказы. Если он сумеет достичь его прежде, то все может измениться.

— 'Созерцая дрожь земли...' — Кальвин ухватился за стену, когда удар сотряс коридор. Словно игрушки дети повалились на пол. Но прежде, чем кто-то из них успел подняться, Кальвин произнес: 'В поисках защиты...'. Он произнес это заклинание просто так, чтобы оно подействовало нужным ему образом. А именно — все дети, теперь были надежно заперты под своего рода куполом. Правда, теперь ему придется постоянно поддерживать это заклинание, чтобы оно не распалось. Но результат стоил этой цены. А теперь...

Но прежде, чем Кальвин успел сделать хотя бы шаг к фигуре в капюшоне, один из вееров Гвен рассек его щеку, а второй опустился на шею сзади. Должно быть, она ударила в какие-то болевые точки, так что его тело оказалось мгновенно парализованным.

— Гвен, что ты... делаешь? — с трудом выдохнул он.— Это же я, Кальвин! — Однако она смотрела сквозь него. Но теперь он заметил нечто новое. Ее глаза изменили свой цвет. Они стали золотыми. Как такое возможно? И хотя двигалась она так же стремительно, как и прежде, но это были движение куклы на ниточках, марионетки. Так, словно ее тело действовало независимо от нее самой.

— Обезопась его, — приказал фигура в плаще.

Ну уж нет! Кальвин зажмурился. Он так просто не сдастся. Однако... Кальвин увидел, как вокруг вееров в руках Гвен разливается в воздухе изумрудное сияние. Он и раньше видел этот свет. Но тогда она исцеляла с его помощью.

— Гвен, остановись, это же я! Ты и правда хочешь меня убить?!!! Это же я, ты что, правда хочешь убить меня?!!!!

Несмотря на то, что Кальвин был уверен, что это не сработает, это все же сработало. Гвен замерла, заколебавшись, и это мгновение Кальвин использовал, чтобы сделать весьма подлую вещь. Его кулак врезался в живот девушки. Охнув, она сложилась пополам. Изумрудный свет вокруг ее вееров погас, а его тело начало понемногу возвращаться к жизни. Он использовал все свои силы, чтобы отбросить ее под защитный купол.

Не теряя ни секунды, Кальвин развернулся к последней оставшейся фигуре.

— 'Созерцая глаз урагана...' — с этими словами Кальвин стиснул зубы, так как поддерживать оба заклинания, одно из которых было третьего уровня, было практически невозможно. В узком коридоре взвыл ветер, тут же превратившийся в ураган, сметающий все на своем пути. Но сквозь эту бурю он бросился вперед. Он уже был близко, когда порыв ветра сбросил капюшон с головы человека...

Серебряные волосы взметнулись, прядь была отброшена с лица и глаза Кальвина расширились.

— ТЫ?!!!

Фигура отшатнулась, поспешно отступая и прикрывая лицо капюшоном. Поздно... Позади человека возник темно-синий силуэт... — 'Структура... низложение... извлечение зонда' — услышал Кальвин, и ветер стих. Тело Кальвина пронзила тысяча игл,— такое было ощущение, по крайней мере. Пригибаемый к земле огромной тяжестью, он рухнул на колени.

— Ваше величество... вы в порядке? Простите, я не успел вовремя, — прозвучал голос.

— Ничего, — вот и все. Лишь это слово.

'Ничего', — произнесла фигура в капюшоне.

'Ничего', — произнес серебряноволосый человек.

'Ничего', — сказал Сай.

'Ничего', — ответил его лучший друг. Кальвин тянул руку к фигуре в капюшоне, и не мог коснуться ее. Мир начала заволакивать тьма.

'Сай, во что ты ввязался? Почему ты делаешь это? Я думал, что ты мог бы больше доверять мне, как своему другу. Разве я... ничего не значу для тебя? И я, и Гвен... и...'

— Что ты сделал?

Мизар повернулся к фигуре в капюшоне и отвесил глубокий поклон.

— Это был просто эксперимент, всего лишь эксперимент, хотел посмотреть, удастся ли мне...

— Это невозможно. А то, что ты сделал — бесполезно. — Некоторое время он просто стоял, а затем капюшон был отброшен на спину. — Позаботься о нем, — приказал Сай. — Но не переусердствуй, я не хочу причинить ему лишние страдания. — Опустившись на колени, Сай кончиками пальцев легко провел по лбу друга. — Прости, что обманул тебя, Кальвин, — прошептал он.

— Я вижу, пока мой эксперимент не удался. Но что делать с сестрой Лантиса Кларио? — голос Фон Грассе отвлек его.

Взгляд фиолетовых с золотыми искорками глаз Сая нашел скорчившуюся фигурку девушки, затем повернулся к детям. Он произнес:

— Я не хочу, чтобы она оставалась здесь. Переведи ее в другое место.

— Слушаясь.

— А их... — Сай взглянул на детей. — Оставь их.

— Что вы... намерены с ними делать?

— Пока ничего, — капюшон был вновь наброшен на голову Сая. Но перед этим, Мизар Фон Грассе различил под ним грустную улыбку. — Мне нужно подумать.

— Как вашему величеству будет угодно, — глаза Мизара сверкнули недобрым огоньком. — Но что, если Лантису Кларио не понравится, как мы поступили с его сестрой?

— Лантис? — Сай полуобернулся. — Он ничего не скажет.

— Значит ли это, что я могу действовать свободно?

— Делай, что хочешь, но ничего лишнего... — И, остановившись, Сай в последний раз посмотрел на тела друга и подруги, беспомощно распластавшиеся на мокрых плитах подземелья... — Кальвин, все это... я делаю для тебя.

Часть 10.

(Приора. Тронный зал.)

— Подумать только, все это время ты действовал у меня за спиной. Ты проводил эксперименты, но все они были лишь иллюзией. Ты ничего не добился, ничего не нашел, ничего не открыл. Более того, ведь это ты позволил Кальвину Рейвену покинуть лабораторию?

Лицо Криса исказилось.

— Откуда ты...

— Пока мы находимся на этом полюсе мира, лишь очень немногое способно укрыться от моего взгляда. И то, что тебе удавалось до сих пор прятать от меня результаты своих действий, было лишь благодаря силе этой глупышки?

На лице Криса появилось выражение неосознанного страха. Он попытался подняться, но невидимые цепи обхватили его руки и ноги. Так, что он так и остался стоять на коленях посреди тронного зала, погрузившегося в белую мглу.

— Я не думал, что ты настолько бессердечен, что использовал ради своих целей даже свою беззащитную сестру. Точнее, ту силу Слепого Безумного Бога Креонта, что находится внутри нее. Ты совсем не любишь ее, раз обрек на такую участь?

— Не смей... не смей вмешивать сюда мою сестру! — закричал Крис, хотя цепи жгли его ледяным огнем. Он рванулся вперед, несмотря на то, что уже почти не ощущал собственные руки. Рядом с Эсфирь стояла его сестра, безучастная ко всему. Ладонь Эсфирь легла на ее плечо. Склонившись, он что-то прошептал ей на ухо.

Вскинув голову, девушка прошептала:

— Брат не любит меня? Почему он делает со мной все эти вещи?

Сердце Криса готово было остановиться от этих слов.

— Алия, я...

— Даже сейчас в тебе нет раскаяния. Как ты бессердечен, — обвинил его Эсфирь. — Ты знал, что твоя сестра полностью зависит от тебя. Ее память словно хрупкий, уже начавший трескаться сосуд. И чем больше ты отдалялся от нее, тем больше становились эти трещины, она уже почти расколота. Мне стоит лишь толкнуть ее, чтобы ее сознание рассыпалось окончательно. Вот так... — ладонь Эсфирь легла на лоб девушки. Глаза ее закатились, и она начала оседать на пол.

— Не смей! Не смей касаться ее даже пальцем своей руки!! — не помня себя, закричал Крис.

— Это не то, что я желал бы услышать, — в голосе Эсфирь послышалось разочарование. — Она еще жива, и все еще помнит о брате, который променял ее на своего бывшего друга. Ты ведь не хочешь, чтобы это было последним ее воспоминанием? Поэтому, пока я не стану извлекать Креонта из ее тела. Если я сделаю так, она тотчас же умрет.

Пустым взглядом Крис смотрел на лежащее у ног Эсфирь тело своей сестры. Жалкое, скорчившееся создание. Поднявшись и переступив через нее, Эсфирь двинулся к стоящему на коленях Крису. Руки юноши были растянуты в стороны невидимыми цепями. На них и на его ногах сверкал слой льда. Оставалось лишь надеяться, что эти двое дураков не станут пытаться вломиться во дворец, чтобы спасти его.

Черные шелковые одежды Эсфирь, расшитые ярко красными цветами, делали его похожим на порхающую бабочку. Но для Криса Эсфирь выглядел демоном, грозящим поглотить весь этот мир, все, что встанет у него на пути, как он уже поступил с народом Приоры. Для такого, как он, не было ничего проще, поступить с Алией так, как он говорил. А потому сейчас он не мог сопротивляться. Голова Криса опустилась.

— Уже сдался? — палец с длинным выкрашенным черным лаком ногтем вонзился в его шею, приподнимая подбородок. — Пока я дам тебе время подумать до утра, в камере. А твоя сестра будет в соседней. А потому, обдумай все хорошенько и реши, на чьей ты стороне. Я не стану наказывать тебя. Знаешь, что меня так разозлило? — поинтересовался Эсфирь.

Крис ничего не ответил, лишь кивнул головой.

— Нет, ты ничего не знаешь. Я зол на тебя за то, что ты позволил сбежать этому отвратительному оружию по имени Кальвин Рейвен. Но я знал, что это произойдет, еще тогда, когда понял, что твои эксперименты ведут в никуда. Значит, пока еще рано. Нет нужды проводить дальнейшие исследования. То, что мы начали, и то, что начало происходить с этим Демоном Цветов, уже не остановить. Начало положено. Я бы хотел наблюдать за ним здесь. Но раз уж ты отпустил его... Рано или поздно процесс начнет ускоряться. Все, что нам нужно — просто наблюдать за ним время от времени и ждать нужного момента.

— Ждать? — переспросил Крис.

— Да, ждать, пока он полностью не раскроет свой потенциал. Чудесный план! — Эсфирь закружился по тронному залу, словно черно-красный вихрь. — Я жду этого дня с нетерпением...брат...

Глава 25. То, чему нет конца. То, у чего нет начала.

Часть 1.

— Тссс, — первым, что пришло к нему, едва Кальвин открыл глаза, была боль. Такая боль, словно его руки, его ноги, его шея — все было выдернуто с корнем, а затем пришито кое-как. Боль в каждой клеточке его тела.

— Быстро очнулся.

Подняв затуманенный взгляд, Кальвин выдавил улыбку при виде стоящего перед ним черноволосого человека. Тот, кто был способен управлять странной силой, похожей на ту, что использовал Йон. Но это человек был действительно пугающим, со своим лишенным всяких эмоций лицом. Если бы у Бога смерти было имя, его звали бы Мизар Фон Грассе.

— Думаешь... я помру от такого пустяка? — вяло усмехнулся Кальвин. — Сколько бы ты ни приходил, ответ будет тем же.

— Да? — брови Мизара взметнулись вверх, но лишь на миг. А затем его лицо вновь стало бесстрастным. — Жаль, я думал, что ты будешь умнее. — Он стоял в камере и даже не пытался защитить себя от пленника. Впрочем, даже если бы захотел, Кальвин едва ли смог что-то противопоставить этому человеку. Он не мог использовать магию с такими руками, сплошь усыпанными шрамами и кровоподтеками. А от одной мысли о том, чтобы применить Предвидение, его начинало тошнить. 'Вот ведь, действительно, незадача', — с тоской подумал Кальвин.

— Умнее? А по-моему, это ты глупец, — наконец Кальвин смог принять вертикальное положение и со вздохом облегчения прислонился к стене. Он старался не сгибать ноги в коленях, так как все мышцы начинали отчаянно ныть. — Хотя, может, я ошибаюсь, и у тебя такое хобби — замучивать людей до смерти? Но ты не похож на такого. А значит, ты просто глупец, раз пытаешься что-то получить от меня таким способом.

— Вот как? И почему ты так решил? — легкая заинтересованность проскользнула в голосе Мизара.

Кальвин оглядел потолок и стены своей камеры. Маленькая, едва ли пять на пять шагов, с сочащейся по стенам водой, темная до невозможности, освещенная лишь горящим в коридоре магическим светильником. 'Да, здесь не почитаешь', — с тоской подумал он.

— Ну, ты приходишь третий день подряд, и кроме тебя и подноса с едой я никого не видел, — терпеливо объяснил Кальвин. — Каждый раз ты заставляешь меня кричать от боли, а потом терять сознание. Все твои фокусы с рассеиванием моих конечностей... — против воли Кальвин поежился. — А затем, когда просыпаюсь, они снова на месте. Тебе не кажется, что это просто глупость — тратить на меня так много времени. А значит, это имеет для тебя какую-то цель. Хочешь, чтобы я сдался? Хочешь, чтобы я что-то подписал? Давай, мне все равно. Я подпишу любой документ, признаюсь в любых преступлениях, чтобы это поскорее закончилось. Потому, что знаешь, мне все это уже надоело, — Кальвин тяжело вздохнул.

— Хаха, — Мизар тихо рассмеялся, и его смех был похож на шорох опавших листьев, отчего по спине Кальвина поползли мурашки. — А ты неподражаем. Неужели я похож на кого-то из этих канцелярских крыс, которых заботит лишь наполняемость камер, да время от времени радостная толпа на главной площади, кровожадно вопящая, когда казнят очередного преступника.

— Да нет, не очень, — пожал плечами Кальвин.

— Ты умнее, чем кажешься, — кивнул Мизар, скрестив руки на груди. — И потому, ты ведь не думал, что тебя бросили сюда только для того, чтобы казнить?

— Ну, если это приказ нашего короля, то, скорее всего, нет, хотя кто знает, что могло случиться?... — Кальвин сделал небольшую паузу. — Слушай, ведь это приказал Сай? Он велел бросить меня сюда? Знаешь, а это даже забавно... А я ведь почти поверил, Гвен была очень убедительна, но вот только я никак не ожидал, что вы воспользуетесь ее руками, чтобы затащить меня сюда. Все было сыграно просто прекрасно. Если бы не имя, которым она назвалась. Эвенка — так ее называет только Сай, этот глупый король. А потому я подумал, что, возможно, это его рук дело? Наверно, он прав, и я позволил себе слишком своевольное поведение. В конце концов, меня не было больше месяца. Все это время я находился во вражеской стране, из меня могли бы сделать шпиона, и даже я сам не заметил бы этого, пока не попытался убить Сая.

— Интересное умозаключение. Даже если так, ты не испытываешь злости по отношению к нему? Ты странный человек, — склонив голову на бок, Мизар провел пальцами по своим волосам, уложенным в хвост с левой стороны.

— Не страннее тебя, я понимаю, это обязанность короля — обеспечивать безопасность собственного государства. Памятуя о том, что делали эти парни из Приоры, мне не в чем обвинить Сая. Поэтому, спасибо, что рассказал мне все. Не знаю, зачем им понадобился именно я, но Сай еще глупее меня, раз решил отправиться за мной. Слишком много чести, ведь он подвергал себя опасности из-за такого, как я. Что если бы со страной что-то случилось в его отсутствие?

— Я тоже этого не понимаю, — медленно произнес Мизар, задумчиво глядя на Кальвина.

-Э? Правда, не понимаешь? Но разве не твоей обязанностью было защищать его и сопровождать в Приору? Там, где ты должен был остановить его от опрометчивых поступков, вроде "если я выиграю, то Кальвина освободят, а я останусь здесь". Ну и как после всего этого я могу жаловаться на то, что он запер меня здесь? — Кальвин улыбнулся обезоруживающей улыбкой.

— Значит, ты не знаешь, зачем понадобился Приоре? — Мизар пристально взглянул на него.

— Не имею никакого понятия.

— Тогда все может быть несколько проще, чем я думал, — подойдя к Кальвину, отклонившемуся назад, Мизар присел перед ним на одно колено. — Ты действительно не понимаешь? И не помнишь ничего из того, что там произошло? — склонив голову, Мизар прищурился, глядя на пленника.

— Да, все пусто в голове, словно чистый лист. Только иногда проскальзывают странные видения, но это, скорее всего, от простого недосыпания. А я бы все отдал за то, чтобы выспаться нормально.

— Хмм, — Мизар протянул руку, точно желая коснуться чего-то, что было между ним и Кальвином. — А что, если ты получишь все, о чем мечтаешь? Ты сможешь выбраться отсюда, если исполнишь одно условие.

— Одно условие? — Кальвин повел плечами. — Знаешь, у меня от тебя мурашки по коже. Если это предлагаешь ты, то я, пожалуй, откажусь.

— Даже если я скажу, что это также нужно и твоему другу, его величеству Саю Валентайну?

— Сай? Так я и думал, — Кальвин расстроено отвел взгляд. — Но я не могу раскрыть никакие военные секреты Приоры или тайны Инквизиции. Потому, что я не видел практически ничего, кроме той странной лаборатории, где меня держали все это время.

— Нет, это все не важно. Даже если ты не знаешь, это находится внутри тебя.

— Внутри меня? И это нужно Саю? — Кальвин расслабился с облегчением. — Ну, если это что-то, что можно извлечь, то мне все равно, можешь забирать.

Мизар выглядел крайне удивленным. Он покачал головой.

— Ты действительно говоришь то, что думаешь, да? Даже не спросишь, что это?

— Тебе ведь виднее, да? Демоны из Хаоса явно знают больше нашего о тайнах этого мира — так говорил мой друг Йон.

— Йон? Впрочем, не важно... Хорошо, тогда... — Мизар протянул руку, раскрывая ладонь.

— Одну минуту, — Кальвин поднял палец. — Я не знаю, что произойдет после этого. Быть может, я больше не увижу ни этой камеры, ни тебя. Но даже если это так важно Саю, есть еще один человек, которого я не могу бросить так просто. У меня есть одно условие.

— Ты пытаешься торговаться? Интересно.

— Ну что ты, я не в том положении. Ведь ты мог бы и не спрашивать меня и достать то, что тебе нужно, пока я был без сознания. — Кальвин развел руками. — Но я должен убедиться, что то, под чем я подписываюсь, имеет хоть какую-то ценность. Поэтому моим условием будет Гвен. Уверен, ей приходится не лучше меня.

— Почему ты так решил?

— А, значит, так и есть. Видишь ли, внутри нее тоже что-то есть, что использует ее. И это что-то слишком опасно, чтобы вот так позволять ей действовать самостоятельно. И хотя она никогда не предаст Сая, будет опасно, если она так просто будет разгуливать по свету. Я хотел бы, чтобы с ней обращались как следует и освободили из этой дыры. О ней есть кому позаботиться, уж я то знаю.

— Ты говоришь о Лантисе Кларио? Загадочный человек, — задумчиво проронил Мизар. — Но эту тайну мне еще предстоит разгадать. Хорошо, я позабочусь о том, чтобы с этой девушкой обращались хорошо. Мой король тоже беспокоится о ней, хотя мне этого не понять. — С этими словами, Мизар протянул руку и положил ее на грудь Кальвина.

— Ну и что мне делать? — поинтересовался тот.

— Впервые встречаю такого, как ты, — ответил Фон Грассе. — Ты соглашаешься на сделку, даже не зная, к чему она приведет. Я могу убить тебя или что-то похуже. Ты не знаешь моих намерений и мотивов.

— А это должно волновать меня? Нет, конечно, ты беспокоишь меня, но ведь ты служишь Саю. И он тот, кого ты не предашь. По крайней мере, я так думаю.

— Я удивлен, — слабая улыбка показалась на губах Мизара. Однако она совершенно не коснулась его глаз. — Ты все верно подметил. Я служу лишь одному человеку в этом мире. И этот человек — мой король. И именно потому, что я служу ему, я сделаю все, что в моих силах, чтобы ему помочь. Однако для меня Сай Валентайн не друг. Он тот, кому я преподнесу все, что будет ему необходимо. Даже если для этого мне придется пойти на жертвы, пойти на убийство. Даже моя собственная жизнь... — Мизар покачал головой. — Это не то, что можно описать словами,

— А, а ты действительно восхищаешься им, — заметил Кальвин.

— Именно, Сай Валентайн тот человек, которым не возможно не восхищаться. Но я также должен стать тем единственным, кто может восхищаться им...

— Что ты...? — глаза Кальвина начали распахиваться шире.

— А потому то, что находится в тебе и то, что так важно для его величества — я должен забрать это себе. Чтобы остаться единственным, кто будет рядом с ним, единственно верный ему...

С этими словами рука Мизара с силой ударила Кальвина в грудь, и свет одинокого фонаря за пределами его камеры внезапно приобрел радужный ореол. Слова, сказанные Фон Грассе, должны были быть очень важными. Они должны означать нечто очень важное, но...

"Спи, не беспокойся ни о чем, я позабочусь об этом. Никто, ни один из них не получит тебя. Ведь мы хотим быть свободными. Мы вместе с тобой станем... единственными для НЕГО, единственными для нашего друга, мы... мы сделаем все для нашего друга. Ведь мы... мы никогда не хотели становиться тем орудием, что уничтожит его..."

— Прек.. ра...ти, прекрати!!! — закричал Кальвин. Но ни одного звука не сорвалось с его губ. В тот момент, когда рука Мизара ударила его в грудь, он вспомнил. Кальвин вспомнил все дни, проведенные в той странной лаборатории. И того человека, который приходил туда. Не говоря ни слова, он просто смотрел на него и улыбался. Человек в черном расшитом цветами и бабочками одеянии. Тот человек... он... его... он пришел, чтобы забрать его друга... его единственного друга, он пришел...

'Но я ни за что не отдам его ему!!! Он принадлежит только нам, не так ли...?'

Голос пронзил голову Кальвина, и он упал в океан цветов. Стены камеры исчезли из вида. Вокруг не осталось ничего, кроме цветов... И бабочка, маленькая бабочка с радужными крыльями порхала в небе, спускаясь все ниже и ниже... Эта бабочка была его врагом, была врагом его 'друга'

'Я не позволю тебе забрать то, что дорого мне!!!!' — закричал тот, чьими глазами Кальвин смотрел на небо.

Медленно-медленно зрение возвращалось к нему, а поле цветов растворялось. Опустив взгляд на свою грудь, там, где рука Фон Грассе нанесла удар, он увидел радужно поблескивающий ожог в форме ладони. Не было ни крови, ни боли, ни неудобства. Подняв голову, Кальвин смотрел, как в дальнем конце клетки Мизар пытается подняться на ноги. Сила, что отбросила его от Кальвина, была настолько яростной, что тело Мизара заставило прогнуться прутья решетки. По лбу его стекала тонкая струйка крови. Несмотря на это, на его лице по-прежнему не было никакого выражения, и он улыбался. Да что такое с этим человеком? Он мог легко умереть, любой другой на его месте точно бы умер, получив такой удар. Но он лишь улыбался, словно вдруг узнав нечто, ранее ему неизвестное.

— Ясно, — приложив ладонь ко лбу, некоторое время Мизар зачарованно разглядывал собственную кровь, — теперь мне все ясно. Защита, да? Так просто мне не извлечь это из тебя. Вот оно — совершенное оружие, как бы я хотел увидеть его в действии... — прошептал он. Кальвин подумал, что тот вероятно помутился рассудком.

— Не получилось, да? Наша сделка расторгнута? — рискнул спросить он, пытаясь прикрыть ожог на своей груди обрывками одежды.

— Я попробую снова, когда найду ключ к тебе, — ответил Мизар. — А пока ты останешься здесь. Я не допущу, чтобы что-то подобное тебе попало в руки врага. Я не допущу, — глаза Мизара сверкнули жестоким огнем, — не допущу, чтобы твоя сила обернулась против моего короля. Я не позволю, чтобы ты покинул это место, пока я не смогу извлечь из тебя это оружие.

— Оружие? О чем ты говоришь? — незаинтересованно спросил Кальвин. Ему страшно хотелось спать. Наверное, все же он потерял больше сил, чем предполагал. Голова начала клониться на бок.

— Пока тебе не обязательно знать. Да и потом тоже... — слова Мизара, как и его облик растворились перед глазами Кальвина. Он провалился в сон, глубокий сон, лишенный всяких сновидений.

Часть 2.

Каменные стены этой камеры были ужасно холодными, а сама тюрьма была не тем местом, где заключенные могли провести долгие годы. Система наказаний в Приоре так не действовала. Смерть, ледяная белая смерть приходила за каждым из заключенных очень скоро.

'Плохо дело, мои ноги ничего не чувствуют', — подумал Крис, стараясь не прислоняться к покрытой инеем стене. От холода и истощения нервной системы он едва мог сохранять вертикальное положение. Но даже холод не казался столь значительным, когда он думал о том, что находилось за стеной его камеры. Он чутко прислушивался к каждому шороху за ней, но не мог уловить ничего. Нет, нет, это из-за этого льда и толстых стен. Не может быть, чтобы там уже не осталось никого живого.

'Пусть даже ты ненавидишь меня, но все это я делал лишь для тебя. Убить, умереть самому, украсть, предать — я готов на все ради того, чтобы ты узнала меня. Чтоб ты вновь назвала мое имя. За все эти недели, которые я провел вместе с тобой, Ивоном и Анджи, я потерял бдительность. Я забыл о реальности. Мне казалось, когда ты рядом со мной, живая и теплая, то все осталось в прошлом. Еще немного, и ты вновь станешь прежней — веселой и дерзкой, строгой и отчаянной. Но я ошибся, ничего не изменилось. Неужели я лгал самому себе? Алия...' — ладонь Криса легла на ледяную промерзшую стену, которая разделяла его и сестру. Словно он пытался почувствовать то, что находилось за ней. Но магия здесь была бессильна. Само это место убивало все желания, все силы, скованное вечной мерзлотой, на которой была построена тюрьма, предназначенная для узников Инквизиции. Для тех ее членов, кто нарушил устав этой организации.

— Алия, откликнись, подай мне знак. Я хочу слышать твой голос. Алия!!! — слезы, выступавшие на глазах, Криса тотчас же превращались в ледяные капли, замерзая на щеках. — Холодно, плохо дело, — прошептал он. — Я уже почти не могу двигаться. Мои ноги словно вросли в пол. Даже если бы я мог встать, то вряд ли был способен сделать хоть шаг.

Но следом нечто невероятное произошло. Он ощутил, что воздух в камере изменился. Стало тепло. Откуда такое тепло? — Крис попытался открыть глаза, и своим затуманенным взором он увидел: на месте покрытой инеем двери камеры появилось ярко-красное пятно, словно заходящее солнце расползалось по ней... 'Что это?' — нехотя подумал он.

— Пригнись! — прозвучал голос, знакомый голос, принадлежащий... Ивон? Ярко-красное пятно запульсировало. От него дохнуло невероятным жаром, который тотчас же растопил лед на его ногах и руках... С легким вскриком Крис повалился на пол, когда ослабевшие ноги отказались держать его. И в этот миг мир камеры взорвался ледяными осколками. Руки и ноги Криса оказались в растопленной воде, а следом он услышал шлепанье ног, и чьи-то руки попытались приподнять его.

— Ивон? — Крис не мог поверить в то, что видит. Это правда? Или его мозг уже настолько ослабел, что он переживает видения?

— Крис, ты слышишь меня? Можешь стоять? Как твои ноги? — голос Ивона, трясшего его, приближался и отдалился. И отчего-то его лицо было расстроенным и озабоченным. Таким Ивон не должен быть — заторможено подумал Крис. — Идем, постарайся шевелить ногами. Долго мне тебя не протащить. Нам нужно поторопиться!

Лишь когда Ивон подставил ему плечо и практически потащил к выходу из камеры, Крис осознал, что это не было сном.

— ТЫ ЗДЕСЬ? НО ПОЧЕМУ?!

— Тсс, береги силы, все потом. Сперва, нам нужно просто убраться отсюда, да? — на лице Ивона, повернувшегося к нему, наконец-то появилась знакомая хитрая улыбка.

-Но Алия! — Крис споткнулся, вспомнив о сестре.

— Не волнуйся, она уже на свободе — вон там, — рука Ивона указала в коридор. Там стоял Анджи, на спине которого висела девушка.

— Алия... она? — голос Криса наполнился ужасом.

— Она жива. То, что происходит с ее сознанием, помогло ей куда лучше справиться с холодом камеры, в отличие от тебя. Надеюсь, твои ноги не придется ампутировать, — голос Ивона был лучист, как будто он говорил о новом сорте чая. Значит, это правда, это действительно невероятная правда. Но как...

— Как вы нашли меня? Как проникли сюда? — слабо спросил Крис, как можно старательнее пытаясь удерживать равновесие.

Часть 3.

Открыв глаза, Кальвин прислушался. Тот звук, который его разбудил, был знаком ему. Сегодня, кроме звука падающих капель, да шороха мелких тварей в стенах, он услышал легкие шаги. Шаги человека, спускающегося по ступеням. Подняв взгляд, он увидел силуэт за пределами его камеры. Свет падал за спиной человека, но очертания этой фигуры Кальвин узнал бы где угодно.

— А, ты все-таки пришел, — протянул Кальвин, перекатываясь на другой бок и принимая вертикальное положение, хотя боль во всем теле, казалось, стала еще сильнее, чем вчера. Хотя такое было сложно себе представить. Этот тип, Фон Грассе, постарался на славу. — Знаешь, Сай, ни к чему было приказывать избивать меня до полусмерти. Если я проведу в этой дыре пару дней, проблема решится сама собой, — он развел руками.

— Кальвин, прости, — щелкнул замок и к его удивлению, Сай вошел в камеру, прикрыв за собой дверь. Кальвин заметил, что на нее тут же было наложено запирающее заклинание и, кроме того, что-то еще.

— Я сделал так, чтобы нас никто не услышал, — тихо произнес Сай, и Кальвин поежился от того, насколько безнадежен был этот голос. Что с ним произошло?

— Неужели ты решил присоединиться ко мне в этой камере? Я ценю твое великодушие, но это лишнее. Или... тебе нужно что-то еще?

— Нет, я пришел не для этого, — Сай качнул головой, прислоняясь к решеткам и сложив руки за спиной.

— Ужасно выглядишь, словно вот-вот расплачешься, — заметил Кальвин, — и еще ты снова не спал несколько ночей подряд. Знаешь, если будешь так работать и дальше, я предупреждал тебя, ты просто умрешь от переутомления.

— А, так заметно, да? — Сай поднес руку к своему лицу, скользнув по нему пальцами.

— Да, даже очень, — Кальвин пожал плечами, что заставило его поморщиться. — Больно, черт возьми. Слушай, раз уж ты запер меня здесь, не мог бы ты хотя бы приказать кому-то вылечить мои раны? Они слишком неудобны.

-Это бессмысленно, — произнес Сай, поднимая одну ладонь и разглядывая ее. Он не смотрел на Кальвина.

— Да? Тогда ладно, наверное, это наглость с моей стороны, ведь пленнику ничего не нужно. Это не Риокия, и не думаю, что ты принесешь мне книг, если я попрошу тебя, — рассмеялся Кальвин.

— Прости, — вдруг произнес Сай, отделившись от решетки.

— За что? — Глаза Кальвина в удивлении распахнулись.

Подойдя ближе, некоторое время король смотрел на него. Он просто смотрел, не говоря ни слова, своими фиолетовыми глазами. Теперь они светились мягким золотым светом, какого он раньше не замечал. А в руке его откуда-то появился такой же золотой меч.

— Прости, Кальвин,— повторил Сай. Голос его дрожал, и прежде, чем Кальвин успел что-то ответить, рука Сая легко толкнула его в грудь и тот, не сопротивляясь, упал на спину. Опустившись на колени, одной рукой Сай прижал к полу обе ладони Кальвина. Золотой свет рассек тьму подземелья. Глядя на сверкающий золотой меч в руке друга, Кальвин произнес:

— Мне кажется, или ты хочешь убить меня?

— Если... если я не могу спасти тебя, тогда лучше я... лучше... — голос Сая сорвался, — лучше я сам, своими руками освобожу тебя от этой ужасной судьбы! — меч был занесен в руке Сая, целя в грудь Кальвина.

— Скажи, Сай, прежде чем ты сделаешь это... — сказал Кальвин. Меч дрогнул в руке Сая и остановился.

— Ответь мне на один вопрос. Что именно так исказило тебя?

Меч начал опускаться, но замер в дюйме от груди Кальвина... Рука, держащая меч, расслабилась. Тени скрыли глаза Сая, светившиеся золотым блеском. И, глядя в эти золотые глаза, Кальвин спросил:

— Где ты вообще сейчас, Сай?

— Что ты... хочешь этим сказать? — сбивчиво произнес Сай.

— Ты здесь и я здесь, но тот человек, что занес надо мной меч, не принадлежит целиком этому здесь и сейчас. Скажи мне, кто ты? Я хотел бы, по крайней мере, знать, кто оборвет мое существование? — просто произнес Кальвин.

Меч исчез из руки Сая, он отстранился, сев на колени в ногах Кальвина.

— Я — это всего лишь я. И именно я собираюсь убить тебя, — в голосе короля звучала ужасная обреченность, которая показалась Кальвину невыносимой.

— Да, наверно, я действительно сильно разозлил тебя, раз ты решил избавиться от меня. Ну, я никогда не был подарком. Самовольно покинул страну, наверное, наделал в Приоре кучу глупостей, раз даже не помню ничего, а потом вернулся, как ни в чем не бывало. Даже такой терпеливый король, как ты, должен был уже устать от этого. А потому, я не могу винить тебя.

— Кальвин, ты никогда ничего не воспринимаешь всерьез, — Сай качнул головой. — Но на этот раз все иначе. Я не стану тебя наказывать или винить в чем-то. Нет, ты ни в чем не виноват, но...

Взгляд Кальвина потеплел. Он улыбнулся против воли.

— Но все равно ты хочешь меня убить. У тебя должна быть веская причина, чтобы убить своего друга.

— Да, так и есть... — тихо произнес Сай.

— И ты не скажешь мне, что это за причина?

— Не могу, Кальвин, — еще тише ответил король, уронив голову. — Но если я не убью тебя сейчас, если не смогу освободить тебя от этих цепей, ты никогда не покинешь то поле цветов, и однажды ты снова...

— Эй-эй, ты только не плачь, ладно? — Кальвин попытался положить руку на плечо друга, но тот отшатнулся.

— Не нужно, Кальвин, не нужно жалеть меня. Я не достоин твоей жалости, и я больше не могу называться твоим другом. Я потерял это право.

— Да? — Кальвин пожал плечами и скривился от нового приступа боли. — Но я так не считаю. Ты еще не сделал ничего, что могло бы изменить мое к тебе отношение.

— Да... — внезапно Сай грустно улыбнулся. Откинув волосы, он вытер рукавом влагу со своих щек. — Ты не изменишь свое мнение даже после всего. Но ты всегда был таким. А я просто использовал тебя. Хотя ты и считал меня своим другом. — С этими словами, поднявшись, Сай выпрямился, глядя на Кальвина сверху вниз. — Но тогда, когда ты отправился в Приору, когда я остался один, когда я вспомнил, что случилось в прошлом, я больше не смог вынести этого. Я оказался слабее, чем думал. Не смог справиться с этим и не смог удержать тебя. Как и в прошлом, ты принял это решение сам. Но я больше не позволю этому случиться, я не позволю тебе погибнуть, сражаясь за меня. Ведь я не достоин этого! — закричал Сай. Вновь взмахнув рукой, он заставил появиться золотой меч. Но в другой его руке Кальвин заметил нечто вроде секиры, настолько темной, будто она сама поглощала любой свет.

— Это ведь не магия, да? — осторожно спросил он. — Секира и меч... Как-то в одной детской книжке я читал о Предметах залога высшего свойства, которые когда-то принадлежали Слепым Безумным Богам. Не знаю, с чем ты связался, Сай, а также...— Кальвин потер нос и чихнул, — понятия не имею, что ты видел, от чего ты хочешь меня спасти или уберечь, но... прости, Сай, даже если повернуть время вспять, я поступил бы точно также... — Кальвин провел рукой по своим спутанным волосам, поднимаясь и опираясь о стену, — и я не о чем не жалею. Ведь благодаря тому, что я сделал этот безумный шаг, как ты и говоришь, Приора отступила. Война не началась. Я надеялся, что смог хоть немного помочь тебе. Ведь глядя на твое лицо, понимая, как ты мучаешь самого себя, я думаю, что ты намного больше меня нуждаешься в защите. Так-то вот, Сай. Поэтому, если ты хочешь убить меня, это станет самой большой, огромной ошибкой, какую ты когда-либо совершал. Ведь если ты это сделаешь, ты, наверное, избавишься от большей части своих неприятностей, это верно. Но так я не смогу больше помогать тебе и Гвен. Она-то не поймет а, Сай? Ведь она считает меня своим слугой. Если Гвен узнает, как, как ты думаешь она поступит?

— Это не важно, — тихо ответил Сай. Скрестив оружие, усилием воли он заставил их слиться в единое целое. — Я сделаю это, Кальвин, я сделаю это ради тебя. Потому что я не хочу потерять тебя...

Оружие, сияющее синим льдом под солнцем полудня, вырвалось из руки Сая, зависнув над его головой. Она едва уловимо звенело, покачиваясь в воздухе, словно прицеливаясь.

Кальвин прислонился к стене. Да, даже если он захочет, то не сможет ничего противопоставить 'этому'. А значит... Ничего страшного. Но он вспомнил о Гвен, подумал о Сае, размышляя о многих вещах в эти мгновения. Сай махнул рукой, посылая оружие в грудь Кальвина. Он улыбнулся, и губы его прошептали слова, неслышимые в звоне. Сай прочел то, что он сказал:

'Ты действительно устал, Сай... Но почему-то мне кажется, что это не ты...'

Такие слова...

...— Скажи, тебя послали, чтобы уничтожить меня?

— Нет, о чем ты... кому может понадобиться убивать такого ничтожного демона, как ты. От тебя нет никакой угрозы, — как-то неловко закончил Бифуркатор.

— Ты не ничего не знаешь обо мне, а уже говоришь, что не хочешь убить меня.

— Мне нет дела до какого-то жалкого демона. Я должен найти Сердце Хаоса, по приказу отца.

— Уу, — черноволосый демон склонил голову на бок. Казалось, он чем-то озадачен. — И что ты сделаешь, когда найдешь его?

— Я должен уничтожить его.

— Конечно, конечно ты должен уничтожить его! — закивал черноволосый. — Я сам помогу тебе,— протянув руки через решетку, он схватил ладони Бифуркатора, не успевшего отнять их. Лица обоих оказались друг напротив друга. Пальцы демона коснулись узоров в виде двух спиралей на щеках Бифуркатора. — Я сам помогу тебе найти и уничтожить его,— произнес Микалика...

Уничтожить? Да что он делает? Что он пытается сделать?! 'Ведь я не этого хочу. Когда я своими руками убью его, как намеревался вначале убить Микалику, тогда я вернусь к тому, с чего начал'.

— Исчезни!!!!! — Сай вложил в этот крик все свои силы. И, остановившись в нескольких сантиметрах от груди Кальвина, оружие распалось мелкой пылью, которая вновь втянулась в его пальцы. Тяжело дыша, Сай ощущал себя так, словно вот-вот лишится сознания. Он смотрел на Кальвина и тот просто смотрел на него в ответ. Они смотрели друг на друга бесконечно долгий момент, а потом Сай резко отвернувшись, направился к двери камеры. Не говоря ни слова. На самом деле, у него не был сил на то, чтобы что-то сказать. Слова потеряли свой смысл.

— Сай... ты...

Сняв защиту с двери, Сай замер, когда услышал эти слова за спиной. Лицо его изменилось, он закричал.

— Не смотри! Не смотри на такого меня!! Я не хочу, чтобы ты видел меня, после того, как... — помотав головой, Сай выбежал из камеры.

— ..........

— Уфф, — Кальвин выдохнул и сполз по стене. Потерев свой нос, он с тоской произнес: — Ну и удивил ты меня, Сай. Хотел убить или что-то похуже, но потом передумал. Что за ношу ты несешь? Ведь ты мог просто рассказать мне все... Все, хочу спать, больше не могу, — с этими словами, Кальвин повалился на бок. Но, не смотря на это, он еще долго просто лежал и смотрел в полумрак камеры, не думая ни о чем. Голова была пустой, словно чистый лист. Думать вообще не хотелось.

Часть 4.

— Спишь? Лучше бы тебе спать, пока.... Пока я еще не нашел способ, чтобы избавить тебя от этого проклятия, тебе нужно просто спать, — призрак, появившийся в камере девушки, легко погладил ее лоб. Лантис прислушался. Где-то там, уровнем ниже и несколькими камерами дальше находился еще один пленник этой странной тюрьмы в Академии Наук.

Повернувшись к прутьям решетки, которые для него самого не были препятствием, он поднял ладонь и легко подул на нее. Белый снег, легкий и невесомый, заставил опасть защитный механизм и погасил неяркий свет фонарей в коридоре.

— Убери свои руки от моей драгоценной помощницы, — рука Гвен уперлась в грудь Лантиса, хотя глаза ее были закрыты. Но Лантис Кларио понимал, с кем разговаривал.

— Лавкрит, сейчас у меня нет времени, чтобы спорить с тобой, — глаза Лантиса при этих словах почти полностью скрылись под полуприкрытыми веками. Но голос не унимался.

— Что ты задумал? Отвечай! — требовательно спросил Лавкрит.

— Я собираюсь вывести мою сестру из этого места. Оно не для нее.

— Нет! Я не позволю тебе, не сейчас, когда я только-только начал становиться единым с этим удивительным человеком. Ох, я этого не перенесу. Те воспоминания, и то, как я его чувствую...

— Умолкни. Ты, ничтожное создание. Мне стыдно, что ты брат Сона.

— Эй, — ладонь девушки с размаху ударила по щеке Лантиса. Однако, он ничем не выдал своей реакции. — Я сказал, оставь меня в покое. Я сам могу решить, оставаться мне или нет. Она ...— губы девушки растянулись в наглой усмешке, — мой аватар. Я заключил контракт согласно всем правилам. И ты не смеешь, слышишь, не смеешь разделять нас. Я буду делать все, что захочу.

— Я сказал, умолкни, — палец Лантиса коснулся точки посредине лба сестры. — Спи. Не тебе, Лавкрит, говорить о честном контракте. Мне все известно о том, как 'именно был он заключен', а потому, радуйся, что я до сих пор позволял жить такому паразиту, как ты внутри моей сестры.

— Ох как страшно. Но знай, — несмотря на сопротивление, голос девушки стал тише, сказывалось действие магии Лантиса, — не забывай, у меня столько же прав, сколько у тебя. Я несу великую миссию в этот мир, и я не позволю кому-то помешать мне провести этот эксперимент. Я исследую короля Сая Валентайна. С помощью этого тела... — Лавкрит ощутил, что что-то не позволяет ему двигаться также легко, как раньше, — ну, в самом деле, — заныл он, — это несправедливо! Почему только ты можешь делать, что пожелаешь? Я ничем не хуже тебя...

— Ты просто грязь под ногами. Всегда таким был, Лавкрит. И то, что ты гений науки, не меняет факта того, что ты просто жуткое чудовище, у которого нет ни капли понятия о том, как должен вести себя Осколок мозаики в этом мире.

— Я не осколок! Не смей оскорблять меня, я сам по себе, и сейчас я...

— Довольно, просто спи. Тебе повезло, что я не отправил тебя в саркофаг. Только потому, что ты занял тело моей сестры. Но если выступишь против меня, — глаза Лантиса полностью открылись и в них зародилось беспощадное пламя, — я сделаю так, что ты проведешь остаток своего существования в хрустальном гробу и не проснешься до тех пор, пока не станешь частью Бифуркатора...

— Нечест... но, — голос Лавкрита в теле девушки стал слабее. — Вот почему вы так со мной обращаетесь... я всего лишь хотел... сделать новое...откры..ти...е...

Убедившись, что Лавкрит надежно заперт в сознании спящей Гвен, Лантис легко, словно перышко, поднял тело девушки и повернулся к выходу из камеры. Но в этот момент...

'Нет, в самом деле, герцог Кларио, вы такой проблемный человек', — голос раздался в темноте коридора. И тотчас же следом за этим: — 'В ожидании искр огня', — отряхивая руки так, словно испачкался об эти слова, позади него в коридоре стоял Мизар Фон Грассе.

Опустив взгляд на ношу в своих руках, Лантис заколебался.

— Вы не можете сражаться в таком месте, ведь тогда вы рискуете причинить вред своей сестре. В таком случае, почему бы вам не вернуть на место то, что взяли? Это не принадлежит вам.

— Это моя сестра и я сам могу решить, что для нее благо, а что нет, не так ли? — легкая улыбка заиграла на губах Лантиса. Но, казалось, он не собирался сражаться.

— Вот как, но думаю, это не вам решать. Теперь эта девушка и то, что находится внутри нее, принадлежит моему королю. Как и... вы, — рискнул заметить Мизар, обхватив руками свои плечи.

— Ты слишком много знаешь, — Лантис покачал головой.

— Не так уж и много, но... — Мизар поднял руку, указав точно в грудь Лантиса, — я вынужден остановить вас, герцог Кларио. Безопасность этой девушки была доверена мне, и я не могу позволить ей исчезнуть так просто. А потому: 'Структура, рассеять', — приказал он. То невидимое, что сорвалось с кончика его пальца, унеслось в пространство, но цели так и не достигло. В тот момент, когда, казалось, оно неминуемо разрушит тело Лантиса, тот сделал одно незаметное, единое, текучее движение и отступил в сторону. Нахмурившись, Мизар повторил: — 'Структура, рассеять'. — Пригнувшись, хотя это, должно быть, было неудобно с ношей на руках, Лантис повторил маневр. Казалось, его тело было легким, словно ветер. Мизар не мог не восхититься, тем, как он двигался. Действительно, словно призрак. — И как долго вы будете уворачиваться от моих атак? — спросил он.

— Столько, сколько потребуется.

— Вы не отвечаете на них, потому что не можете или потому что не хотите повредить своей сестре? Да, действительно, родственные связи делают нас неразумными и неспособными мыслить трезво. Даже для вас...— Мизар неосознанным жестом пригладил свои волосы. Теперь они снова были перехвачены ленточкой. Думаю, будь вы свободны, легко могли бы убить меня. Я в этом даже не сомневаюсь.

Лантис молча слушал его, не делая попыток как-то отреагировать. На лице Мизара отразилось легкое разочарование.

— Что ж, тогда, полагаю, это становится бессмысленным. Я просто потеряю время. Хмм, только что я нашел действительно интересный выход из этой ситуации. Что скажете герцог Кларио? Я могу закрыть глаза на то, что видел, как хранитель королевских секретов, самое доверенное лицо короля Астала, совершает поступок, граничащий с государственной изменой.

— Это торг? Не ожидал от тебя, — казалось, сам Лантис был слега удивлен. Хотя как может быть удивлен призрак на грани исчезновения?

— Ничего особенного. Я никогда не делаю ничего бесполезного. А если я просто убью вас или раню девушку, это станет бесполезным для моего короля. А потому, это дело не должно касаться его величества. Его можно решить гораздо более простым способом. Есть то, что меня крайне интересует. Одна вещь.

— И, что же ты хочешь от меня?

— Эта вещь находится только у вас. Но я не могу просто взять ее, вы должны отдать мне ее, добровольно, в качестве подарка...— Мизар искоса взглянул на Лантиса.

— И что же это, чего жаждет такой человек, как ты? — вновь улыбнулся Лантис. Казалось, вся эта сцена забавляла его.

— Некая удивительная книга, 'Дневник демона цветов'. Она показалась мне интересной, и я решил, что мне необходимо ее прочесть...

— Какая странная формулировка, — в лице Лантиса что-то неуловимо изменилось. — Что ж, хорошо, я отдам ее тебе, — мигом позже нечто по пологой дуге устремилось к Мизару. Он поймал это что-то, оказавшееся тем самым дневником.

— Вы всегда носите с собой такие необычные вещи? — поинтересовался Мизар. Кончиками пальцев он провел по странной обложке.

— Именно, всегда. Никогда не знаешь, кто решит украсть столь ценную вещь, пока меня нет дома. — Оба понимали, что имеет в виду Лантис. — Но... что ты хочешь найти в ней?

— Это дело вас не касается, герцог Кларио, — Мизар покачал головой и впервые тонко улыбнулся, не размыкая губ. — Это вас не касается, — повторил он, засовывая книгу за пояс. — Что ж, можете убегать с вашей драгоценной сестрой, я не стану больше задерживать вас. Но... разве вы не собираетесь освободить еще одного пленника, который томится здесь? — поинтересовался Мизар.

Лантис, уже отвернувшийся, посмотрел на него через плечо.

— Меня гораздо больше заботит моя собственная сестра. Больше меня не интересует ничего.

— Хорошо сказано, герцог Кларио, — одобрил Мизар, и, глядя как 'призрак' удаляется по коридору, легонько похлопывал книгой по ладони. — Однако... в нашем договоре ничего не было сказано, о том, что я обязуюсь не рассказывать о вашем поведении королю. Простите меня, — Мизар вдохнул запах ленточки, перевивающей его волосы, — ведь вашей сестры это не касается.

Часть 5.

— Аах, Сай, ты же сказал, что больше не хочешь видеть меня... — Кальвин приподнялся на подстилке, стараясь разглядеть своего посетителя. — Что-то в последнее время ты зачастил...— Но едва человек приблизился, Кальвин понял, что он никак не мог быть королем. — Ты?! — удивился он. Образ стоящего перед его камерой человека наложился на тот, который он видел в Приоре. Они смешались. — Странно, что ты сумел пробраться так далеко. Знаешь, эта импровизированная тюрьма должна хорошо охраняться, насколько я понимаю. Хотя... — Кальвин прищурился, разглядев фигуру молчаливого гостя, — возможно, это не так уж и удивительно, ведь я могу видеть свет фонарей сквозь твое тело. Ты действительно призрак.

— А тебе следовало послушать моего совета и не возвращаться назад. Ты вернулся и вот, что получилось, — наконец проговорил гость.

— Твое имя ведь Люсьен? — Кальвин постарался привести свою одежду хотя бы в какой-то порядок, но это ему не удалось.

— Да, так меня звали когда-то, — человек подошел к прутьям решетки и положил на них ладони. — Кажется, твои тюремщики подготовились хорошо, — заметил он безо всякого удивления. — Она не пускает меня, Кальвин.

— Да?

— Не мог бы ты помочь мне.

— Помочь? Ты смеешься, я едва могу стоять на ногах. Этот Фон Грассе постарался на славу.

— Но ему не удалось, — губы Люсьена дрогнули, и на его строгом лице едва-едва не появилась улыбка. — Отчаяние бывает гораздо опаснее, если оно подчиняет себе человека с такой силой, какой обладает Сай Валентайн.

— Я всегда говорил ему то же самое, он слишком много берет на себя,— закивал Кальвин.

— Удивляюсь твоему спокойствию. Даже после того, что с тобой произошло, ты все также беспечен.

— А что с того, что я буду беспокоиться по пустякам? Это ничего не изменит. Ну, — Кальвин пожал плечами и с трудом проковылял к прутьям разделявшей их решетки. — Итак, что тебе нужно?

— Я думал, это очевидно, Кальвин. Я хочу выпустить тебя.

— Освободить? Постой-ка, постой-ка... — Кальвин загородился руками, подперев подбородок. — Тебе-то какое дело до меня? И какие у тебя интересы? Я вообще не знаю о тебе ничего, и почему-то мне кажется, что лучше бы мне остаться здесь. За мое освобождение ты наверняка потребуешь что-то взамен. А мне, признаться, все порядком поднадоело. Эта боль — она уже достала. К тому же, если я останусь здесь, рано или поздно все разрешится само собой. А потом, кто знает, возможно, мне повезет, и меня не убьют. И тогда я проведу остаток своих дней, читая книги в какой-нибудь тесной камере вроде этой.

— Это твое желание? — глаза Люсьена изменили цвет. Кальвину не могло показаться, они действительно стали из каштановых оливкового цвета.

— Ничего особенного, думаю, если Сай наконец-то решит, что со мной делать, он оставит меня в покое. Хотя жаль, что я оказался таким проблемным другом. От меня одни неприятности. И я так и не смог помочь ему. Управлять государством не легкая задача.

— Это было бы легче, не свяжись он с тем, чего не понимает до конца. Сая Валентайна принудили заключить эту сделку, и теперь он расплачивается по счетам. Не думаю, что это был мудрый выбор с его стороны...

— Погоди-ка, что ты имеешь в виду? О какой... сделке ты говоришь? — вся сонливость и безразличие исчезли из глаз Кальвина,

— Не хочу тебе говорить. Это знание может только помешать тебе решить. Ты даже можешь пожелать остаться в этой камере, только чтобы помочь своему другу. А я не могу этого допустить...

— Погоди-ка. Это не тебе решать. Если Сай... если Саю действительно необходима моя помощь, если он запутался, связавшись с чем-то, что может повредить ему, то я должен...

— Твой долг никак не связан с королем Саем Валентайном... Попался! — глаза Люсьена блеснули победным огоньком, и Кальвин понял, что опасно близко подошел к прутьям решетки. Его руки были пойманы пальцами Люсьена. Он оказался поразительно сильным, так что Кальвин скорее бы вывернул суставы, чем освободился.

— Что ты делаешь? Отпусти. Да отцепись же от меня!

— Кальвин, я не могу позволить тебе остаться здесь, потому, что это будет означать изменение твоей судьбы. Эта судьба никогда не была начертана для тебя. И ты не должен жертвовать собой ради того, чтобы Бифуркатор вновь стал цельным и не для того, чтобы события древности, та катастрофа, что произошла много, много лет назад повторилась вновь. Я не позволю этому произойти, ведь я дал обещание твоей матери...

— Моей... матери? — эти слова настолько поразили Кальвина, который подумал, что ослышался, что он потерял бдительность. Ладони Люсьена сжались на его запястьях и по ним, как по тем же цепям, что сковывали его в Приоре, потек радужный огонь...

— Тише, не дергайся, для тебя будет лучше, если сейчас просто послушаешь меня.

— Почему... почему я должен подчиняться тебе? Постой, я не собираюсь никуда уходить... я...

— Твоя подруга уже на свободе. О ней позаботились, — как бы между прочим заметил Люсьен.

— Гвен? Ее тоже держали здесь? Где она...

— Не волнуйся, скоро ты увидишь ее. А пока пора очистиь твое тело и душу от той грязи, что в тебя успели влить. Твое видение фрактальных кривых затуманено, в твою систему было произведено вмешательство. Если эта разбалансировка продолжится, твое пробуждение станет катастрофой для этого мира. Оно уже началось, как бы я хотел, чтобы время можно было повернуть назад также просто, как отсечь линии бифуркации.

— О чем ты... Ааа! Жжет!! Что ты делаешь? — Кальвин вновь попытался выдернуть руки, но обнаружил, что больше не видит их. Это радужное пламя или поле поглощало их, двигаясь все дальше и выше. Вот оно уже дошло до предплечий, и спустилось, окутывая его тело... Жжет! Как будто каждая клеточка кричит о том, что ее пытаются изменить. Лицо Кальвина исказилось. Он хотел закричать, но эта радужная пелена закрыла его рот, поднимаясь все выше. Он тонул в ней. 'Дышать... не могу...' Внезапно в нем проснулось сопротивление.

Нет, ну уж нет, не так просто... Я так просто не сдамся, я не позволю делать со мной все, что он захочет. Я сам могу решить, как мне поступить. И поэтому я...

'...Слушай меня. Слушай внимательно', — радужная пелена обрела голос. Исчезла клетка, исчезли стены вокруг, исчез Люсьен, исчезло его собственное тело. Осталось лишь...

'Вначале...' — этот голос, сформировался из радужной пелены, и... постепенно обрел его собственный облик. Но эти длинные волосы и эта странная одежда. Это шаль у него на плечах? Как будто Кальвин смотрел в зеркало... Он протянул руку, и его отражение сделало то же самое. Их пальцы соприкоснулись, невидимая поверхность между ними пошла волнами, разбегающимися все дальше и дальше... Эти волны, способные изменить все...

'...вначале бывает неустойчивость... Неустойчивость приводит к возбужденному состоянию частиц... Неустойчивость — основополагающий принцип эволюции...', — голос продолжал говорить, и губы Кальвина против собственной воли повторяли этот бессмысленный набор слов. — 'Неверные расчеты ведут к нарастанию флуктуаций — это основа нового порядка. Порядок идет через Хаос. Хаос ведет к новой организации порядка... Реши системы уравнений. Найди новое решение... Константы... — я дам их тебе сколько хочешь...', — губы длинноволосого растянулись в грустной улыбке. — 'Используй меня, как пожелаешь... Отклониться от равновесия, расшатать систему... создать новую — мы можем это...'

— Нет, Кальвин замотал головой, — ты, псих, отпусти меня! Я не хочу слушать тебя!!

Но постепенно смысл слов начал складываться в единую картину... Одно за другим они проникали в голову Кальвина, требуя решить новую систему, нарушить равновесие...

— Оставь меня в покое. Мне ничего не нужно от тебя!

Но голос оказался крайне упрямым и продолжал, несмотря на его протесты:

'Я научу тебя, как пользоваться тем, что дано... начальные условия... я покажу тебе их...'

— Я сказал, мне ничего не нужно от тебя! — закричал Кальвин... Волны, расходящиеся между их ладонями стали интенсивнее. Его отражение колебалось все сильнее. Черты его собственного лица искажались до неузнаваемости. Но слова не могли быть заглушены... 'В открытых системах, находящихся далеко от состояний равновесия, пространственно-временные структуры нового образца. И хотя Аттрактор приказывает и показывает направление эволюции процессов... в открытых и нелинейных системах... Но это лишь одна из возможных форм организации, этого недостаточно... Это и есть наша цель... Новый вариант. Новый вариант! Ты слышишь меня?! Точка бифуркации — слабая точка, когда система незащищена... кода она выбирает, какое направление эволюции ей выбрать... Здесь наша сила максимальна... Здесь можно нанести удар флуктуацией. И тогда мы создадим новую систему...'

— Замолчи, я не хочу слушать этот бред, убирайся!!! — Кальвин собрал остатки своих сил и сумел расцепить их руки... Волны исказились, лицо его отражения исказилось, принимая гротескные формы. Точно само пространство вырвалось из-под контроля и делало, что хотело...

'Опасно...' — донесся голос. — 'Лучше бы ты выслушал. Тогда все было бы проще... Но...'

— Заткнись!!!!! АААХ... Аах, уфф... — чувствуя себя так, словно только что искупался в ледяной воде, Кальвин принял вертикальное положение. Вертикальное? — взгляд его сфокусировался на маленьком окошечке прямо перед собой... Он сидел на чем-то мягком. А рядом... тепло... — рука его скользнула ниже... Скосив взгляд, он вскрикнул от неожиданности...

-Г...гвеннн???!

А он... он в своей постели. И эта комната была его комнатой в библиотеке. Что происходит и почему девушка... Щеки Кальвина запылал. Гвен и он в одной постели?! Кальвин присвистнул. Его раны были кем-то заботливо перевязаны. Прислушавшись к дыханию девушки, Кальвин убедился, что с ней тоже все в порядке.

— Ты здесь и я тоже... Но что это значит? — спросил он вслух. — Ведь только что я... Как там было? Эээ... — все произошедшее превратилось в рваный сон... И где этот человек, Люсьен?

В этот момент девушка шевельнулась и открыла глаза...

— Гвен, ты просну... — и тут ужас собственного положения пришел Кальвину на ум... Он... в одной... постели... с ...

Лицо Гвен исказилось, точно она готова был наплакаться, а затем.

— Кальвин! Кретинн!!! — ее кулак с невероятной силой врезался ему точно меж бровей, так, что от этого юноша свалился с кровати. Вот вам и приветствие. Но это-то было вполне ожидаемо. Но не ее последующая реакция. Уже занеся кулак для второго удара, она внезапно замерла, и уставилась на него, прикрыв рот ладонью.

— Ч.. что такое? — рискнул спросить он.

— Кальвин... твои волосы и одежда.

Проследив за пораженным взглядом Гвен, Кальвин поплелся к зеркальцу, которое появилось в этой комнате, когда сюда зачастила Гвен. Следующей его реакцией было:

— ДА ЧТО ЭТО ТАКОЕ? ТОЛЬКО НЕ СНОВА!! — все как тогда, когда Гвен нашла его в Приоре. Его волосы стали такими же длинными, как и у его отражения. А одежда... будто он действительно поменялся с ним местами. — Ножницы, где ножницы? — Кальвин заметался по комнате.

— Постой, — рука Гвен остановила его, — не спеши. Твой вид...— не знаю, что произошло, да меня это и не волнует, но это может быть очень полезным для маскировки.

— Только не это, Гвен...— простонал Кальвин. И со слабой, безнадежной улыбкой спросил: — Ты это не всерьез сказала, да?

Эпилог.

( Вальц. Ставка армии Астала)

— Чертов Сай, чертов король, этот проклятый мальчишка! — Клайм Кольбейн со злостью отбросил в сторону свою папку, с которой он только что закончил обход лагеря. Наткнувшись взглядом на стул, генерал армии Астала с силой пнул и его, так, что тот жалобно скрипнув, сложился пополам. — Что это? Как это понимать?! — Клайм потряс бумагой перед лицом Рэя Нордиса. Капитан только что вернулся из столицы и привез эти бумаги. Планы, схемы, указания, но главное — мобилизация.

— Какая мобилизация?! — Клайм понимал, что уже просто орет, но ничего не мог поделать с собой. Однако на непроницаемом лице капитана не отражалось ничего. И это еще больше выводило из себя. Не найдя в обозримой близости ничего, что можно было пнуть или бросить, генерал, тяжело вздохнув, облокотился о стол, и поднял взгляд на капитана. — Это ведь не шутка, а?

Эпилог 1.

(Виера. Кабинет короля)

'Кальвин, я...' — рука Сая вывела только эти два слова и застыла. Он не знал. Он действительно не знал, что писать дальше...

'Кальвин, уже наступила весна. Ты чувствуешь? Но ты так и не увидишь, как распускаются листья на деревьях в саду дворца. Ты не увидишь их, потому, что тебя больше здесь нет. Потому, что я сам приказал тебе не приближаться ко мне. Хотя я не сказал этого, но все равно своими руками я сломал все. Но я надеюсь... Кальвин, что те места, где ты находишься сейчас, так же красивы, как и Виера в эти дни начала весны...'

Сай обвел взглядом стены своего кабинета. Как бы он ни желал этого, он больше не мог убегать от своих обязанностей. И снова вынужден был вернуться сюда, в этот кабинет. Все дни были заполнены бесконечными встречами, заседаниями, инспекционными поездками, совещаниями. Поездки. Работа, подписи, и вновь совещания...

'Если бы ты был здесь, то наверное кричал, что это все тебе надоело и что я наглый эксплуататор... Сколь много я бы отдал, чтобы еще раз услышать это крик. А Эвенка метала бы в тебя свои веера, говоря, что ты слишком шумишь...'

Но Сай отчетливо понимал, что вся эта работа, которой он завалил себя, перемежающаяся лишь коротким четырехчасовым сном, была лишь иллюзией. Иллюзией, что ничего не изменилось, что даже если он потерял двух своих самых незаменимых помощников, ничего не изменилось... 'Ложь, Ложь, Ложь! Мне хочется кричать, что все это лишь фарс, кому я лгу, кроме самого себя. Мне не хватает вас обоих... Но после того, как я предал вас обоих, и прежде всего тебя, Кальвин самым ужасным образом, как я могу мечтать о таком? И теперь я должен просто выполнять свои обязанности как король? Чушь! ...'

Резные настенные часы с птичками, своим щебетом обозначая каждый час, показали половину шестого вечера. Закат в это время года начинался позднее, чем зимой.

'Ты видишь, Кальвин, дни стали длиннее, и я могу работать допоздна, не зажигая света. Но работа — лишь способ скрыться от реальности. Знаешь... я начал бояться ночи. Ведь когда наступает ночь, сон не приходит ко мне, вместо этого я снова и снова нахожусь в том месте. Древо... Мне кажется, что оно стало моим крестом...'

Обед, оставленный на столе Даной Торн, был наполовину съеден, но Сай уже не помнил даже его вкуса.

'Скажи мне, Кальвин, как давно пища перестала казаться мне вкусной? Когда я потерял сам вкус к жизни?'

Обстановка кабинета обычно была располагающей к долгой работе. Все в этом кабинете было знакомым и близким сердцу короля. Ничего не изменялось, несмотря на то, что сам кабинет периодически разрушался.

'Кальвин, должно быть ты считаешь меня ужасным человеком? Так и есть. Поэтому, Кальвин, хотя больше всего на свете я желаю увидеть тебя вновь, не возвращайся... Я дам тебе совет — убегай как можно дальше от меня. От такого меня... Потому, что я не знаю, что сделаю с тобой, если ты вернешься. Я больше не уверен в себе, я больше не могу доверять самому себе...'

Сай выдохнул, отложив перо в сторону, и закрыл Дневник...

Эпилог 2.

Война? Кальвин действительно растерялся, по-настоящему растерялся. Он не знал, что сказать, оказавшись перед лицом этого факта, этого простого факта.

"Война? Но с кем? Против кого? Сай, глупый, ну зачем тебе это? Разве не достаточно просто жить в той прекрасной стране, что ты создал? Ты, кто приютил у себя всех этих несчастных, бежавших от тех же ужасов войны, ты, кто приказал открыть Академию Наук, ты возродивший страну из руин после последней войны Риокией, ты, который не спал ночами и падал без сознания от усталости... Неужели все это ты решил перечеркнуть одним росчерком пера, для чего? Для чего ты делаешь все это, Сай?!"

Вот, что хотелось крикнуть Кальвину в этот миг в лицо друга. Но его лучший друг теперь оказался в десятках милях к югу, недосягаемый и неприступный. И отчего-то Кальвин осознавал всю важность одного неоспоримого и ужасающего факта — вернуться, даже если он захочет, прямо сейчас, он не сможет. Он не сможет даже приблизиться к королю Астала. Их разделяли всего лишь несколько десятков километров и городские стены. Но сейчас это расстояние выглядело непреодолимым.

Почему, ну почему в тот раз, в тот последний раз, когда они говорили в подземелье, он не задал один единственный вопрос? 'Что случилось, Сай?' Или 'Могу я помочь тебе?' А может 'Что за проблемы у тебя?' Хотя бы задать эти простые вопросы. И быть может, тогда все изменилось.

'Да нет, кого я обманываю?' — думал Кальвин. В тот миг он разговаривал не с Саем. И хотя тот некто выглядел как его лучший друг, он им не являлся. У его друга не было светящихся золотом глаз, он бы никогда не направил меч в его грудь. Хотя...

'Сай, кого я обманываю? Все это время, пока мы с Гвен странствовали по твоему приказу в поисках Предметов залога и заклинаний, ты жил собственной жизнью и ты делал собственный выбор ежедневно. Я даже представить не могу, кому или чему тебе приходилось противостоять. Какое у меня право судить тебя? Но знаешь, Сай... если ты столкнулся с чем-то, что оказалось сильнее тебя и теперь попал в неприятности, думаю, как твой друг, я все еще обязан помочь тебе. Хотя пока и не знаю как. Пусть сейчас я не могу вернуться и попросить рассказать обо всем, что тревожит тебя, но обещаю, что больше не стану убегать. Даже если сейчас я отступлю, обещаю, что вернусь, как только смогу. Но, Сай... есть одна вещь, которую я не могу сделать для тебя — позволить, чтобы ты убил меня, прежде, чем я смогу помочь тебе'.