Благословение было необходимо. Тёмная Мать не желала видеть среди своих детей слабость. Тёмная Мать всегда испытывала! Остаться мог только один. Проигравший должен был умереть.
Караван отправился обратно в родной город. Они доберутся туда нескоро. Жителям тёмного мира предстояло одолеть многие мили подземных тоннелей, сотни мостов и проходом, оставить за спиной бездонные провалы и шумные реки, пройти по дюжине узких уступов над пропастями и один раз спуститься на магическом подъёмнике, столь огромном, что на плите умещались все два десятка ящеров и сотня воинов дроу. Хозяева подъёмника возьмут в оплату жизни специально для этого припасённых рабов.
Первый помощник, бывший второй, уже обдумывал места, где можно было бы избавиться от убийцы прежнего ведущего — не было и малейшего шанса, что Первый дом оставит без внимания потерю своего связного. Но вот если новый ведущий случайно исчезнет по дороге, то их возвращение без "груза" легко можно будет объяснить — они же не знали, что должны были ждать сообщения с поверхности...
Новый второй помощник обдумывал, как ему получше подать почти гарантированно ожидаемое исчезновение не только прежнего ведущего, но и его первого и второго помощников. Его покровительница из ещё неизвестного старшего дома ясно дала понять, что агента ждёт невероятная награда за тщательно скрытые следы.
Воины каравана думали о том, что дезертировать заранее условленными группами они начнут, как только доберутся до знакомых Пустот. Среди групп уже завязывалась негласная война — кто-то же должен был остаться последним! А никто не хотел.
На поверхности их мир иногда звали "Ночь-под-Твердью". Это был наивный отголосок романтики старых эльфийских летописей.
Дроу не были романтичны. Они жили в Нижней Тьме и не знали разницы дня и ночи. В Нижней Тьме никогда не видели звёзд.
Тёмные эльфы возвращались домой. Имелся серьёзный шанс, что к великому Трону Богини сонный вьючный ящер доберётся в одиночестве.
Глава 1
Над столицей Империи Раншана сияло жаркое солнце. Раскалённый ветер гнал со стороны безжизненных скал Великой пустыни жёсткую красноватую пыль. От неё не спасали самые плотные покровы, как ни укутывались них путешественники. Но неумолимый сухой прибой бессильно разбивался о могучие стены столицы.
Над стенами под жестоким солнцем ослепительно сияли узкие купола высоких шпилей и покатые кровли богатых дворцов. Сиял в дрожащем пекле на вершине массивной башни тайный сад Совета магов. Нежный рай, спрятанный в хрустальном куполе, защищала от адского жара изощрённая магия. Символ торжества разума над силами природы — включая здравый смысл и скромность — требовал ежедневного внимания десятка послушников. Перенести сад в менее агрессивную среду Совет оказывался уже сто лет. На овальной возвышенности в северной части города возвышалась громада Имперского дворца, трёхъярусная крепость, украшенная круглыми белыми башнями с золотыми куполами. Они сияли ярче всех.
Многие здания гордого города были белыми. Их украшали лепнина, барельефы и орнаменты, сверху донизу раскрашенная во все мыслимые цвета. Красный и зелёный, оранжевый и лазурный, пурпур и бирюза — не было в имперской столице красок слишком дорогих. Абстрактные узоры светились изнутри, как каменная радуга.
По узким улицам, накрытым почти полностью широкими навесами, цветными в богатых районах и некрашеными в бедных, двигались люди. Жители и гости столицы спешили по своим делам, избегая сияющих жарких полос на дорогах, будто настоящего раскалённого металла.
Под горячим солнцем билось сердце Раншана. Столица ежедневно производила массу необходимого для жизни государства вещей — деньги, роскошь и власть. Для этого она поглощала ресурсы. Отворились тяжёлые ворота в западной стене, в город поспешно втянулась вереница вьючных лошадей и покрытых пылью людей.
В сотне миль к западу лежала плодородная долина. Зелёный край было видно с башни Совета. По дну долины протекала широкая река, её берега покрывали сочные зеленеющие поля. Но урожай требовалось доставить в столицу. И потому из долины на плато поднимался караван.
Эти караваны, как маленькие ручейки питали город, ежедневно и регулярно впрыскивая в него жизнь. В столице требовалось всё — рабочие и пища, финансы и авантюристы, учёные и редкие товары, сырьё для мастеров и профессиональные солдаты. И разумеется, множество рабов.
В городе было полно мест, где продавались самые разные невольники. Оптом и в рознь, расходные рабы в шахты и верные слуги для дома, опытные партнёры для интимных утех и мастеровые редких профессий.
Один, впрочем, аукцион был особенным. Очень особенным. Именно из-за него сейчас по городу незримо неслись волны встревоженности, напрягая спины под неприметными плащами и рисуя волнение на скрытых песчаными масками лицах. Даже простолюдины делали ставки, гадая, что же такого удивительного продают в этот раз на самом тайном аукционе столицы.
У аукциона не было имени. Зато у него была длинная и очень благородная история. Его устраивали нечасто, с перерывом в три-пять лет. И каждый раз организаторы, имён которых никто не знал, находили что-то такое, от чего по всей империи потом долго шли толки — до следующего аукциона.
Аукцион всегда проводился в новом месте, которое никто никогда не разглашал — все гости должны были сами обнаружить свой путь к заветному торгу. Разумеется, желающих посетить столь престижное мероприятие такая мелочь остановить не могла.
В центре города, на стыке района магических лавок и окружающих башню Совета библиотек устроили необычный шатёр, затянув тканью небольшой, персон на сто, амфитеатр. Ничего необычного — здесь часто проводились дебаты видных философов или адептов науки и магии. Но сейчас узкую улицу патрулировали крепкие мужчины в простой одежде. Умелые наёмники, они знали, как правильно показать, что зевакам тут не место. Случайные прохожие, будто повинуясь некому чародейству, сворачивали прочь.
По улице периодически проходили люди, часто парами или группами по три. Их лица укрывали капюшоны и песчаные маски, лишь слегка подозрительные в чистом городе. На них охранники не реагировали, и неизвестные, откинув плотную завесу, быстро ныряли в амфитеатр.
Торг начинался уже скоро.
В какой-то момент мужчины в неприметной одежде и без всякого видимого оружия вдруг встали возле входа, стянувшись к нему по неслышной команде. Опоздавший мелкий дворянин попытался было потребовать проход. Одного взгляда капитана охранников хватило, чтобы немедленно изгнать простофилю из тихого переулка.
Внутри под тенью навеса гости вольно заняли полупустой амфитеатр. Он был совсем неглубоким, разделён на три сегмента двумя лестницами. Каменные лавки покрыли на время роскошного торга лучшим бархатом тёмного золотого цвета. В воздухе по краю шатра медленно плавали тусклые серебристые языки призрачного пламени. Солнце, как ни силилось, не могло прорваться сквозь плотную ткань навеса, и в помещении царила полутьма. Умело наложенные заклинания порождали в шатре прохладный бриз. Присутствующие едва слышно переговаривались.
Некоторые оставили маски и капюшоны на месте, но многие избавились от маскировки, как только оказались внутри. Дворяне и купцы, цеховые мастера и представители магических артелей, владельцы морских синдикатов и даже прославленный архитектор. Многих сопровождали слуги, стерегущие шкатулки и мешочки с будущей оплатой.
Среди высшего представителей раншанского общества выделялось несколько необычных гостей. Во-первых, в сегменте слева стоял почти у сцены роскошный паланкин. Внутри кто-то был, но увидеть его не представлялось никакой возможности, даже подобравшись вплотную — неизвестного посетителя скрывали тонкая шёлковая завеса, оставляя лишь размытый силуэт. Паланкин окружали безмолвные обнажённые по пояс телохранители с массивными изогнутыми клинками при поясах. Вокруг паланкина образовалась почтительная пустота — без сомнения посетитель был высочайшим вельможей.
Во-вторых, среди всех посетителей, богатый и хорошо одетых, что было видно даже под плащами, выделялись двое путешественников. Оба из рода людей, оба молодые мужчины в поношенной дорожной одежде.
Первый был пониже, широкоплечий, с короткими русыми волосами уроженца северных провинций и круглым лицом с резкими чертами. Он носил плотную кожаную одежду, почти доспехи, а на поясе висел меч в потёртых тёмных ножнах.
За молодым человеком зорко следили незримые стражи аукциона. Выражать гостям недоверие, отбирая их оружие, было грубо — особенно если учесть, что некоторые гостей были магами, и возможно, могучими, каких лучше не злить своей мелочностью — но оставлять оружие совсем "без присмотра" никто не спешил.
Вдобавок, магом явно был второй человек. Он был высоким и стройным, с сухощавым строгим лицом. Чёрные волосы чуть ниже плеч были собраны в плотный хвост на затылке. Видавшая виды тёмная мантия с геометрическим узором покрывала прямые плечи. В руке маг держал посох, похожий на длинную ветвь, отполированную рукой за долгие годы. С указывающей на привычку легкостью, он постукивал посохом при ходьбе.
Неказистый для такого события внешний вид выдавал в этих людях авантюристов, каких много бродило по миру в неспокойные времена Второй Эры. Некоторые посмотрели с интересом и лёгким удивлением. Но даже капризные вельможи не стали возмущаться — дорогу на тайный аукцион столицы не находил кто попало. Путешественники сели вместе, и теперь спокойно смотрели на сцену.
Наконец, из густых теней, где лишь зоркий глаз мог уловить движение, вынырнул на сцену распорядитель, шурша шёлковым золотым халатом и сверкая россыпью драгоценной вышивки на белых тунике, штанах и мягких туфлях. Его окружили сребристые огоньки освещения. Круглое и смуглое, с аккуратной бородкой и тонкими усиками лицо мужчины сияло от воодушевления — он впервые открывал аукцион, недавно заменив отошедшего от дел предшественника.
— Мои бесценнейшие милейшие гости! — возвестил он звенящим голосом. — Да сбудутся все ваши мечты, и начинания принесут плоды столь обильные, что даже вашим детям не придётся испытать нужду после сего урожая!..
В течении некоторого времени на посетителей обрушивался поток велеречивости. Собрание сдержано пошушукалось и добродушно похмыкало — новый распорядитель им нравился. За занавеской паланкина безмолвствовали. Молодой маг внимательно глядел на сцену. Мечник слегка сменил позу.
— Н-да...
— Ша.
Чародей сделал предупреждающий жест ладонью. Его товарищ коротко усмехнулся.
— ...и теперь мои дорогие друзья, я представляю вам наш... — распорядитель, добравшийся-таки до, дела понизил голос до театрального шёпота: — Первый. Лот!
Он картинно взмахнул рукой. Собравшиеся вокруг него светлячки притухли, и свет ожил чуть в стороне.
Там до сего момента двигалась лишь неясная тень. Но теперь свет очертил внезапно изгибы совершенного женского тела. Полная грудь и широкие бёдра роскошной невольницы укрывала тёмная ткань.
Собрание безмолвствовало.
— Принцесса из дальних земель, доставленная в империю через три моря, — вещал распорядитель. — Вырванная из её диких земель и пленённая в бою, прекраснейший из трофеев в войне с северными ордами!..
В этом месте тёмная ткань соскользнула как живая — лишь опытнейшие маги среди присутствующих ощутили некое возмущение — и взору собрания открылась прекрасная рабыня на продажу.
Мнения гостей разделились. Некоторые кивали в одобрении и обменивались словом с другими ценителями. Другие недовольно ворчали.
На сцене сверкала молочной нежной кожей и жгучим огненно-рыжим потоком локонов девушка из северных королевств. Она была прекрасна. Нежное личико с огромными голубыми глазами, великолепное тело с высокой грудью и широкими бёдрами богини плодородия, шикарные шёлковые волосы — всю эту прелесть прикрывали лишь пара лоскутков тончайшего шёлка и золотая цепочка. Без сомнения, эта красавица произвела бы фурор на любом другом рынке.
Но не здесь. Сегодня и сейчас первые люди страны пришли за другим.
Маг коротко оглянулся вокруг.
— Кажется, знаю не только я, — недовольно буркнул он. — Разумеется...
— Торговля же. Сам-то как узнал? — поинтересовался мечник.
— Как всегда...
Разговоры утихли, и начался торг. Девушка смотрела в зал с откровенным интересом. Её годами готовили к этому моменту, и цену своей красоте она знала прекрасно. Распорядитель поднял руку.
— Два, — произнёс он деловым тоном.
Два кристалла. За такие деньги можно было безбедно жить годами. Будь ты простым мастеровым или даже магом средней силы.
Но на тайном аукционе деньги текли полноводной рекой. Свёрнутые в блестящие красный рубины, наполненный магией алые звезды — эти кристаллы служили самой дорогой валютой в мире. Один приравнивался к годовому доходу баронского угодья.
И здесь принимали только их.
Ставки делались по одному кристаллу за раз, участнику следовало только поднять руку. К сожалению распорядителя, немедленно отразившемуся у него на лице, торг шёл без особого энтузиазма. Подняли раз, и два, и три... и интерес быстро пропал.
— Пять, раз, дорогие гости, — с ноткой недовольства произнёс распорядитель. — Пять, два... Посмотрите на эту дикую красоту северных равнин, прекраснейшие гости нашего скромного торга!
В дальней части кто-то всё же соблазнился рыжей красоткой и поднял до шести. Видя, что дело идёт с ленцой, распорядитель быстро отсчитал, и грудастая рабыня растворилась в полутьме сцены, где её приняла под руки и отвела в сторону пара почти невидимых слуг.
— Далее же я предложу вам, дорогие гости, нечто совершенно иное, — снова набрал силу распорядитель. — Ярость дикого льва и свирепый нрав йети наполняет тело и разум этого воина из нижних ям Великой Арены!
Маг не удержался от короткой ухмылки и тихо сказал:
— Не знал, что здесь продают тебя.
— Сколько думаешь, за меня дадут? — весело хрюкнул сосед.
На сцене произошло незаметное движение, и свет открыл взорам фигуру человеческого мужчины, высокого и широкоплечего. Овальное лицо было сурово, его обрамляла грива светлых волос. Мускулы увивали тело как на статуях древних богов войны. На нём была какая-то кожаная упряжь, призванная, по-видимому, изобразить наряд дикаря.
Мечник томно причмокнул губами:
— Мва! Какой мальчик...
— Ну ты не бросайся сразу его бить, — протянул маг, чётко уловивший в голосе товарища едкую издёвку.
На Великую Арену приходили умирать. Умирать дико, стоя по колено в крови и испуская бешеный боевой клич в холодное звёздное небо.
Лицо "дикаря из ям" было совершенно прекрасно. Золотистые локоны не уступали в ухоженности рыжей красотке. Даже мыль, что подобное нежное создание может пережить на Арене хоть один круг была смехотворной.
— Этот свирепый боец способен в одиночку уложить дюжину пещерных орков одними лишь голыми руками! — заливался распорядитель. — Сотни яростных зверей и страшных чудищ пали от его клинка на аренах по всему миру!
В зале раздалось сдержанное ворчание. Все прекрасно знали, что в качестве гладиатора этот симпатяга не годится — слишком чистенький, и совершенно целый. Но после объявления цены в пять камней торг пошёл активно. Таких мускулистых мальчуганов, вместе с будоражащей историей об Арене дарили тоскующим по мужской красоте аристократкам в качестве "телохранителей".
