В зале раздалось сдержанное ворчание. Все прекрасно знали, что в качестве гладиатора этот симпатяга не годится — слишком чистенький, и совершенно целый. Но после объявления цены в пять камней торг пошёл активно. Таких мускулистых мальчуганов, вместе с будоражащей историей об Арене дарили тоскующим по мужской красоте аристократкам в качестве «телохранителей».
Красавчик-варвар ушёл за десять рубинов — цена неплохая, но распорядитель уже ощущал потери. Возможно было, что «приз» этого аукциона привлёк слишком много внимания — публика плохо реагировала на товар.
Дальше после сокращенной, но по раншански витиеватой лекции о могучем теле подгородного народа на сцене явился дворф. Тут специалисты по арене зашевелились.
Одетый, в отличие от мускулистого «варвара», в рубаху и штаны, дворф обладал короткой бородой и косматыми, небрежно стянутыми в хвост бурыми волосами. Коренастую невысокую фигуру распирало от сдерживаемой мощи. Его руки были демонстративно скованны толстыми кандалами, но знающие люди могли гарантировать, что тот способен разорвать железки как свежую булку.
Торг начался с семи и быстро дошёл до пятнадцати.
— Глянь на его рожу, — буркнул мечник. — Вот этот точно из ям. Анрис?
— Нет, он из северян. Гордат.
Путник с мечом согласно покивал. Дворф растворился во тьме, где его тут же увели в сторону подвижные тени.
— Но полно нам смотреть на вещи грубые, довольные только для битвы и кровопролития, — возвестил распорядитель. — Позвольте усладить ваш взор редкими нынче драгоценностями жарких земель Харрата!
Свет вспыхнул, и перед гостями предстала четвёрка девочек подростков. Темная коричневая кожа и густые черные волосы указывали, что родом они с центрального континента. Девочки сияли, умело натёртые маслом. Этот блеск выгодно и несколько лживо подчёркивал изгибы их, по правде говоря, ещё очень худосочных тел.
— Где они их набрали таких мелких? — неодобрительно буркнул мечник.
— Тебя не смущает, что это просто маленькие девочки?
— Пф. В их возрасте я уже заработал свой первый золотой…
Девочки пугливо сбились вместе, неуверенно поглядывая в полутьму зала большими тёмными глазами. Страхи детей были беспочвенны, интереса в публике их появление вызвало не много — несмотря на совершенную наготу. Распорядитель покосился на худосочный товар и подумал, что стоило послушать специалиста и вместо раздевания как следует нарядить мелочь в шелка.
Торг начался с двенадцати — по три за каждую, покупать следовало всех вместе. К ужасу распорядителя никто не выразил желания приобрести харратские драгоценности немедленно. Пришлось напомнить, что такая покупка будет только лучше со временем.
Торг пошёл, опять вяло, и застыл на пятнадцати. Распорядитель потянул время почти для проформы и согласился, подавив желание скривиться — темнокожие малышки отправились в лапы известного производителя наложниц. После пары лет тренировки он продаст их раздельно втрое дороже.
Следующим лотом шло нечто очень особенное.
— Но не спешите расставаться с жарким миром Харрата, мои друзья, да благословят вас боги многими годами прекраснейшей жизни. Потому что только сегодня я представляю вам товар, который стал редкостью в нашем скромном городе.
В кругу света на сцене вновь блеснули тёмные тела. Теперь там стояло четверо мальчиков подростков, как и прежняя партия, натёртые маслом и получившие запрет прикрываться. В зале повисла задумчивая тишина.
— Где они наловили всех этих детей? — удивился мечник.
— Понятия не имею, — качнул головой маг. — Я был уверен, что все племена ушли вглубь континента.
Торг начался на шестнадцати — молодые темнокожие невольники давно были редкостью — и… застыл, не сдвинувшись ни на йоту.
Высшее общество Империи Рамшнна, погрязшее в декадентстве и коррупции, предававшееся самым развратным и извращённым утехам, какие только может измыслить разум, неожиданно не проявило ни капли интереса в свежих темнокожих мальчиках. Товар был не только редкий, но и очень специфический.
И как ни разливался распорядитель обо всех тех возможностях, какие откроются перед счастливым обладателем квартета мальчиков — никто не поднял руки, чтобы повысить хоть раз. Распорядитель помялся на сцене, с надеждой заглядывая в зал. Потом застыл на секунду, и с негодованием отбросив позорную мысль снизить цену, резко взмахнул рукой.
В наступившей тьме мальчиков поспешно согнали со сцены.
— Теперь же позвольте наградить ваше терпение мои прекраснейшие гости необычным сюрпризом. — Голос распорядителя журчал молочным ручьём, он был зол как рогатый демон прямиком из Бездны. — Из толщи земной тверди, пришла она…
По залу прошла волна безмолвного напряжения.
—…из глубоких залов могучего королевства, только лишь удачей мы смогли добыть для вас мои друзья это сокровище, сравнимое лишь с прекраснейшими драгоценностями, что вынимают из горячего сердца земли!
Свет вспыхнул. Напряжение сменилось раздражённым вздохом — на сцене стояла дворфийка.
— Ты думаешь, он это специально? — протянул боец. — Щас бить будут…
— Знаешь, я думаю, нет, — задумчиво ответил ему товарищ. — Но бить будут непременно.
— Узрите же красоту принцессы клана Золотого Колеса!
В отличие от своего сородича, женщина-дворфийка была невероятно красива, по чьим угодно стандартам. Овальное лицо застыло высокомерной маской идеала. Влажные ленты прозрачного щёлка открывали превосходный вид на идеальное сложение соблазнительного тела. Умело наложенные белые линии скользили по волнующих пропорций полной груди, падали на гладкий крепкий живот с едва заметным узором мышц, обнимали широкие бёдра и спускались по стройным точёным ногам. Волосы красотки сияли чистым золотом — как и сковывающие её цепи.
— Думаешь, настоящая? — произнёс мечник.
— Принцесса? — уточнил маг. — Нет, конечно. Но дама ухоженная, точно из высокорожденных.
Торг начался со сногсшибательной цены в двадцать кристаллов. Распорядитель желал отбить за неудачу с мальчиками.
И хоть одни гости явно были разочарованы её появлением, крутобёдрая дворфийка отчётливо взволновала сердца других. За право обладать подгородной красавицей завязалась нешуточная битва, дошедшая до тридцати. На тридцать первом кристалле богатейший купец империи сдался и уступил златовласую «принцессу» барону из южной провинции, известному любителю низкорослых дам.
Довольный восстановлением естественного порядка вещей, распорядитель невольно засиял улыбкой ярче прежнего. Торг продолжался.
По сцене прошло немало лотов. Были профессиональные воины и телохранители, настоящие в этот раз. Были экзотические рабы и рабыни для утех, группами и поодиночке. Были учёный орк, и гоблин с магическими способностями — по деловым мордам было видно, что оба продаются по собственному почину. За пятнадцать кристаллов купили непонятно как выжившего в неволе единорога, и за шесть гнома-мастерового с хитрой рожей, способного вскрыть любой замок, но упрямо сидящего в кандалах.
Время шло, и торг уже шёл к завершению. Пара авантюристов терпеливо смотрела представление, проявляя интерес только в саркастических комментариях между собой. За занавеской паланкина таинственно безмолвствовали.
— …удовлетворить самую дикую самую первобытную страсть, и каждая ночь будет словно последняя ваша ночь на земле, мои прекрасные гости!
Распорядитель продавал пару редких рабынь из Идивии. Когда загорелся свет близняшки, уже прижимались друг к дружке, соблазнительно выгибая смуглые стройные тела. Одеянием им служили только потоки пышных иссиня-чёрных волос до ягодиц. Очутившись на сцене, они без лишнего промедления жадно впились друг другу в губы. Гости в первых рядах заметно заёрзали.
Торг начался с двадцати, довольно бодро дошёл до тридцати двух. И там застыл. Распорядитель испытующе посветил глазами в темноту зала, потом метнул короткий взгляд на незримых ассистентов. Получив неслышную команду, девушки издали такой трепещущий стон, что на краю амфитеатра чья-то рука взлетела сама по себе.
Распорядитель отсчитал. Идивийки, не дожидаясь слуг, с возмутительным своеволием соскользнули со сцены и, прошив толпу гостей, оказались возле нового хозяина. Молодой дворянин растерянно приобнял нежно мурчащих красавиц, счастливый, но нутром чующий, что где-то в чём-то ошибся.
— Бедолага, — буркнул мечник. — Даю ему сутки.
— И ночи не потянет, — охотно поддержал маг.
Парных идивиек покупали исключительно чтобы устраивать наиразвратнейшие в мире оргии — близнецов нещадно закаляли с детства, они умели заниматься любовью на протяжении многих дней без секундного перерыва. Спать с ними в одиночку считалось самоубийством. Среди аристократии таких порой дарили в качестве тонкого оскорбления мужских сил получателя.
— Мы видели множество удивительных и чудесных вещей мои друзья. — Распорядитель старался не коситься на покупателя идивиек, к которому уже спешили по поводу оплаты. — И всё же я думаю, что ваш запас удивления ещё не исчерпан, как неисчерпаемы бесчисленные богатства нашей прекрасной империи. Далеко сыны её путешествуют, в чудные дали они проникают порой! И возвращаются с сокровищами за пределами мечтаний!
Свет загорелся вновь. Даже подуставшие ждать первый приз посетители не сдержали поражённого вздоха.
— Узрите же, прекраснейшую королеву жарких джунглей Запретной земли!
На сцене стояла стройная девушка расы жайсат, мифических зверолюдов с края мира. Вполне человекоподобное тело покрывал плотный короткий мех зеленоватого оттенка с пятнистым узором на руках и бёдрах. Волосы цвета дубовой коры спускались двумя лентами на высокую грудь. Лицо слегка напоминало кошачью мордочку, и даже было украшено длинными белыми вибриссами. Острые уши активно, прислушиваясь к восхищению гостей. Жёлтые глаза сияли парой идеальных топазов с вертикальными чёрточками зрачков. На тонких и почти голых пальцах рук красовались заметные когти, а там где у человека или эльфа начинались щиколотки, ноги превращались в массивные пушистые звериные лапы.
— Пятьдесят, — довольно заявил распорядитель.
Цена была феерической. Но ставка поплыла вверх тут же — правила сменились, и теперь поднимали по два и даже три камня за раз, показывая число пальцами. Мохнатая красотка цвета летней травы переступили с лапы на лапу, с явным знанием дела двигая полными бёдрами. Длинный хвост с роскошной львиной кисточкой призывно танцевал в воздухе.
— Миленькая, — заметил мечник. — Беглянка?
— Без сомнения, — заверил маг. — Посмотри на шкурку. Одни пятна.
— Бедняжка… — с искренним сочувствием вздохнул сосед.
Был немалый шанс, что только они двое знали, как и зачем эта красавица забралась на другой конец света от родины — а забралась она, чтобы искать убежища от кровожадных сородичей. Рабство было приятным сном в сравнении с судьбой жайсат, лишённых благородности чистокровных полос на мехе.
Вскоре цена поднялась до критической точки, сто семь кристаллов. За такие деньги можно было без труда купить целую провинцию.
— Ни за что в жизни это не перебьют, — буркнул мечник. — Она последняя, приятель.
— Посмотрим, — ответил маг.
Распорядитель отсчитал до трёх, и мохнатая красотка оказалась в надёжных руках имперского барона. Полный мужчина довольно улыбнулся и погладил окладистую бороду. Его соперники, не скрываясь, затравленно шипели по углам.
Низкий титул не делал чести влиянию этого человека. Барон содержал одну из своеобразных достопримечательностей Раншана — гарем, наполненный редчайшими красотками-нелюдями. Кроме прочего, он владел двумя дриадами — полевой и лесной, русалкой, парой гарпий, горной медузой, редкой гуманоидной мандрагорой и невероятно затейливой кентаврийкой. Молодая жайсат стала венцом коллекции.
Влияние барона было безмерным. Даже самые роскошные бордели в мире были ничем в сравнении с его резиденцией в столице.
Слухи сообщали, что хоть все они считались бесправными рабынями, девки бароны были феерически чванливы, ежедневно отвергая массу клиентов. Но всё равно приносили владельцу потрясающий доход — как деньгами, так и властью. Ласки нечеловеческих женщин дурманили умы неожиданно многих человеческих мужчин.
Тут вдруг свет совершенно погас. Накрытый непроницаемым покровом амфитеатр поглотила тьма.
— Мои дорогие друзья, щедрые гости нашего дома…
Голос распорядителя, вкрадчивый и чёткий, прервал едва начавшееся замешательство.
— Я прошу вас простить за это малюсенькое неудобство. Ведь наше последнее предложение очень, очень необычно. От света у неё могут заболеть глаза.
И как перед вспышкой первой молнии на горизонте, за секунду перед диким, неудержимым ураганом, всё вокруг застыло на мгновенье. Гости, оглушаемые ударами сердец в полной темноте, осознали — вот оно! Миг, который они так мучительно ждали!
— Наконец-то… — протянул путешественник с мечом.
Его спутник не глядя предупреждающе поднял палец.
Медленно на сцене возникли маленькие языки серебряного пламени. Совсем тусклые, они с трудом выхватили из темноты некую кубическую форму.
— Из тёмных глубин чёрной тьмы, где свет солнца лишь глупая сказка, забытое воспоминание для потерявшихся навеки, пришла она. — Голос распорядителя был почти торжественным, лишённым прежней певучей затейливости. — Дочь народа, столь же ужасного, сколь прекрасного, сравнимого лишь с божественными благословением и карой, рождённая в чёрной жестокости вечного мрака, сегодня она находится перед вашими глазами, мои друзья.
Свет становился всё ярче. Куб оказался стоящей на сцене клеткой из матового металла. Сквозь прутья виднелся силуэт полулежащей у дальней стенки изящной фигуры.
— Тысячи лет назад они ушли в бездонные глубины, в страшные земли Ночи-под-Твердью. Тьма окрасила их кожу непроглядной чернотой, а их души вечным злом… Но теперь! — вскинул палец распорядитель. — Кто-то из вас может прикоснуться к этой легенде. К тому, чего никто не видел на поверхности многие сотни лет!
Распорядитель, проявившийся рядом с клеткой, картинно отвёл руку призывая полюбоваться зрелищем. И публика, наконец, вздохнула.
В клетке, на аккуратно сложенных мягких подушках лежала эльфийка. Её чёрная антрацитовая кожа будто поглощала свет. Тень скрывала восхитительные формы изгибов её изящного, идеального тела — тайна будоражила воображение. Рука с тонкими пальчиками спокойно лежала на округлом бедре. Снежно белые волосы мягко обнимали хрупкие плечи. Контрастными линиями их рассекали длинные заостренные чёрные уши. Раскосые оранжевые глаза будто сияли собственным светом.
На шее и запястьях дроу посверкивали белые полосы металла — особые магические кандалы.
— Узрите же, — возвышенно провозгласил распорядитель, задрав подбородок. — Принцесса. Вечной. Тьмы!
Публика узрела. Под тканью потолка заметался лихорадочный шёпоток.
— А пушистику «принцессу» не выдал, — с ехидцей вставил мечник.
