Стала третья эпоха эпохой Древнего и отпрысков его.
Если Лучи от ударов Теней, напоённых Хаосом, либо меркли, либо гасли, то живые от этих ударов умирали не всегда. Порой изменялись они. На некоторых, обратившихся уродами и чудовищами, сами же отпрыски Древнего восставали, чтобы убить насовсем. Но иным как будто на пользу шло изменение формы и сути их. Изначально Древние предпочитали жить в воде, пропитанной незримо воздухом и твердью измельчённой, ибо, как сказано выше, именно такая смесь наполняла Нарадум в марог появления породителя их. Позже, однако, отделены были воды от воздуха и от тверди, и оставались воздух и твердь пустыми, поскольку в мире не существовало ещё живых, способных населить их.
В третью эпоху такие живые появились. Первыми после Древних стали Амфибии, поименованные так за способность свою покидать подательницу жизни, воду, и выходить из неё на твердь. Две стихии доступны Амфибиям, но ни одной не принадлежат они в полной мере и вынуждены существовать на грани их. И стали вторыми после Древних — Рептилии, существа тверди, покорители её. Кожа их суха, от влаги они не зависят; велика мудрость их, перенятая у Древних в начальные марог третьей эпохи.
Посмотрели Древние на мир и увидели: полны жизни воды и твердь населена обильно, но нет ещё жизни в воздухе. И коснулись они запретного, воззвали к Хаосу по наущению Теней, не иначе; вошёл Хаос в Нарадум, вошёл в часть рода Рептилий, изменил их. И часть изменённых Рептилий отрастила кожистые крылья, часть лишилась конечностей, дав начало роду змеиному, часть — напротив, обрела дополнительные конечности. Ещё одна часть изменённых обернулась чудовищами и уродами несказанными, а ещё часть оделась в перья.
По этому последнему признаку выделились меж иными живущими Пернатые, в чью суть вошёл огонь, не дающий остывать их телам. Вечно голодны они, вынужденные питать свой внутренний жар, и не брезгуют порой даже падалью.
Не понравилось Рептилиям самоуправство Древних, да и Амфибиям не пришлось оно по вкусу. Вот, сказали они, ныне призвали Древние в Нарадум Хаос, как будто поверженные Тени у них в советчиках. Изменяют они живых, не спрашивая дозволения, и плодят тем чудовищ. Они старше нас и потому мудрее, но есть ведь в мире ещё те, перед кем самим Древним придётся признать себя младшими, признать себя слабейшими. И воззвали тогда Рептилии с Амфибиями к суду Лучей и потомков их, Сияющих, кои суть Свет, что рождён от Света, изложили жалобу свою на Древних и стали ждать решения древнейших.
Лучи же, узнав о деяниях Древних, стали не радостны. Снизошли они во гневе в воды Нарадума, и Амфибиям пришлось спасаться от гнева их на тверди. Но в чуждой стихии Лучи гасли, Древние же сражались на пороге своём, как некогда сражались они против Теней. Хотя могли Лучи с Сияющими истребить Древних вовсе, но платой за это стало бы разрушение мира, который и так пострадал в первую войну. Отступили древнейшие. Древние же затаили обиду на них и в особенности на Рептилий. Действуя втайне, снова призвали они Хаос, и изменили часть Пернатых, и создали для Рептилий, на погибель им, наделённых огненной сутью и мохнатым обличьем Зверей. Дало это творение начало нынешней, четвёртой эпохе.
Здесь заканчивается легенда о сотворении мира и появлении семи Домов Нарадума. За легендой же следует история о становлении Дома Зверей...
От этой легенды Сосед пришёл в тихий восторг.
"Ах, ученица, как мне жаль, что не способна ты оценить по достоинству сие собрание умолчаний, смещённых акцентов и прямой лжи! Какая превосходная работа над материалом, какой пафос, какой стиль! Составители Яхвиста и Жреческого Кодекса с прочими авторами Бардо Тходол дружно курят в уголке цианиды..."
"Я не понимаю тебя".
"Ничего, потом мы ещё разберём по косточкам сию легенду. Пока тебе довольно знать, что Предтеч было много: одних лишь старших разработчиков в Первом Отделе числилось семеро..."
"Старшие разработчики? Первый Отдел?"
"...а древнейшим из Домов Нарадума по ряду причин стал Дом Поглощающих... ныне и в самом деле пребывающий в глубоком упадке, что правда, то правда. Представителей этого Дома в легенде именуют, как нетрудно догадаться, Тенями. Чего на фоне этих фактов стоит сказочка о сотворении мира, высочайше одобренная к распространению среди младших сарье Дома Зверей, вообрази сама. Но это попозже. А сейчас лучше слушай дальше: Жанкарн как раз перешёл от легенды мироустройства к магии".
И Ниллима стала слушать дальше.
Основа Нарадума — Свет, искусно вплетённый в ткань пространства самим Предтечей. Простоты ради соединение Света и пространства именуется эмерон. Это — первичная Сила, могущественная в чистой своей простоте. Однако касаться эмерон напрямую невозможно, если только не принадлежит касающийся к Дому Сияющих. Всем прочим необходимы для этого посредники: артефакты и особые плетения вторичных Сил. Кости глупцов, дерзнувших от созерцания эмерон перейти к действиям с первоосновой мира и безвозвратно погубивших себя этими действиями, подлежат помещению в выгребные ямы. Нечистое к нечистому!
След свой оставила в Нарадуме также Тьма. Сильна она в удалённых каналах эмерон, там, где слабеет их Свет. Но трижды глуп тот, кто в стремлении своём к Тьме коснётся Силы, принадлежащей Антиподу. Кости его также следует бросить в выгребную яму, если только поцелуй Тьмы оставит от дерзкого хотя бы промороженные кости. Вечные льды — удел тех, что чаяли обрести Силу вдали от благословенного Света, но нашли лишь смерть.
Должно упомянуть ещё одну Силу, неявно присутствующую в Нарадуме. Принадлежит она безначальному Хаосу, и нет в мире большей опасности, чем опасность, исходящая от неё! Никогда, никому, ни под каким видом, даже ради спасения жизни и чести не следует касаться хаотических энергий. Ибо безусловно дурным назовёт всякий разумный умножение беспорядка в мире, что и так далёк от идеала, и безусловно глупым следует признать обращение к Силе, что не поддаётся никакому контролю. Хаос метит своих адептов уродствами плоти и искажениями духа. Всякий достойный сарье при встрече с адептом Хаоса обязан или убить врага мира, Свет отринувшего, — или умереть, пытаясь.
Свет, Тьма и Хаос олицетворяют первичные энергии. Если бы в Нарадуме существовали только они, одни лишь Сияющие могли бы изменять этот мир к вящей пользе и красоте его. Но существуют также энергии вторичные, и младшие Дома могут управляться с ними, помогая Сияющим в их бесконечных трудах.
Вторичных энергий насчитывается пять. Это суть: Сила воды, Сила тверди, Сила воздуха, Сила пламени и Сила сродства. К Силе воды обращаются целители, к Силе тверди — творцы артефактов, к Силе воздуха — шаманы и иные сарье, чья работа связана с духами. Силу пламени любят использовать сарье, чей удел — война. Что же до Силы сродства, то ею владеют алхимики, составители снадобий, отваров и ядов.
Вторичные энергии разлиты в мире и принадлежат ему. Но есть ещё девятая Сила, мимо которой пройти нельзя, потому что для любого сарье Дома Зверей эта Сила стоит на первом месте. Девятая Сила, порождённая самой жизнью, — это Сила рода. Давно замечено, что от поколения к поколению растёт она, проявляясь во внуках ярче, чем в сыновьях, а в тех — ярче, чем в отцах и дедах. Но смешение кровей умаляет девятую Силу, в полукровках она скована, тогда как в безродных едва жива, за что и зовутся те ничтожными. Учить ничтожных высокому искусству управления Силами — всё равно, что рассыпать зёрна полоха на голый и сухой камень. Не даст доброго урожая такой посев.
Не только в Доме Зверей, но и в иных Домах, включая даже Дом Сияющих, существует от начала начал деление на Сильных и ничтожных. На тех, кому внятен голос крови, кто способен услышать пение вторичных энергий, наслаждаясь их гармониями, — и тех, чья кровь молчит, а слабое подобие разума отделено от мира словно бы большим и толстым матрасом. Жалейте сих ничтожных, поскольку не виноваты они в ущербности своей, но не забывайте утверждать установленный порядок, указывая им подобающее место...
— И как, лан Жанкарн, — не удержалась Ниллима, — нравится тебе "подобающее место"?
— Родителей не выбирают, — ответил тот, храня видимость спокойствия. — Полагаю, если бы такой выбор был возможен, браки между машир стали бы бесплодны.
— Не место красит существо, а существо красит место.
— Хорошо сказано, и всё же... эй! Ты... что ты делаешь?
Разлёгшаяся на воздухе, как на невидимой ветке, и умостив подбородок на переплетённые пальцы рук, Ниллима сладко улыбнулась отшатнувшемуся куратору:
— А разве ты не видишь? Занимаю место, которое мне нравится.
— Как ты...
— Это — тайная, ужасно секретная родовая магия машир. Шутка. На самом деле ничего тайного, сложного и секретного в том, что ты видишь, нет. Просто мне страшно захотелось немного полетать. Девичий каприз, ничего серьёзного.
— Ты... — пробормотал Жанкарн. Всмотрелся. — Но я не вижу заклятия! Ты не касаешься Силы воздуха, и... и резерв твой не истощается, чтобы восполнить...
Ниллима перевернулась на спину, раскинув руки и продолжая висеть локтях в трёх от пола.
— Интересно, правда? Когда я впервые взлетела вот так, заработала изрядный... гм, разрыв шаблона. Я ведь слышала в детстве сказки о том, как летают Сильные: с шумом, с громом, теряя на это дело массу энергии — так много, что даже умеющие летать без крыльев предпочитают делать это не иначе, как оседлав шхарта. А оказалось, что левитировать можно без заклятий, чуть ли не чистым усилием воли. Легко и просто.
— Как?
Задрав голову и развернувшись (так, что её ноги повисли выше головы), Ниллима посмотрела в округлившиеся глаза полукровки.
— Я поделюсь с тобой знанием, как обещала. И этим, и иными, какими смогу. Только сначала придётся научить тебя... как бишь это звучало? "Наслаждаться пением вторичных энергий мира, их гармонией".
— Но...
— Урок первый. Не полагайся полностью на чужое мнение. Имей своё. Если ты с кем-то соглашаешься, всегда осознавай, почему.
Жанкарн моргнул.
— И... на твоё мнение тоже полностью полагаться нельзя?
— Не-а! — Ниллима странновато усмехнулась, перевернулась и встала на ноги, как ни в чём ни бывало. — Ни на чьё нельзя. А на своё — особенно. Никаких исключений!
— Но чему тогда вообще верить?
— Глазам. Ушам. Подтверждённым фактам и прямым, корректно сделанным выводам из них. Тому, в чём убедился лично. Всё остальное можно и должно подвергать сомнению.
Помолчав, она добавила:
— Кстати, если ты это пропустил, скажу ещё раз: собственные выводы временами тоже надо подвергать сомнению.
— Зачем?
— А чтобы не расслабляться!
Сосед
Давно замечено, что, объясняя кому-нибудь известный тебе материал, начинаешь этот самый материал понимать лучше. С Ниллимой и Жанкарном этот эффект сказался в полной мере, причём обоюдно. И моя ученица, и её первый ученик подвергли ревизии свои познания вкупе со своими навыками, и оказалось, что им обоим есть куда расти.
О, ещё как есть!
Правда, попытки примирить две картины мира, местами вопиюще противоречащих друг другу, не могли не порождать вопросы. А за ответами малышка, разумеется, обращалась ко мне.
"Дурацкие заклятия! — злилась она. — Это же нелепица, Сосед! Сущий бред, кошмаром порождённый! Как такое вообще может работать на практике?!"
"А вот так, — смеялся я. И менял тему, чтобы она перестала биться головой в очевидный тупик, но смогла посмотреть на ситуацию под иным углом. — Ты уже обращала внимание на систему отводящих тепло заклятий, опутывающих Лабиринт?"
"Но при чём тут..."
"Сейчас объясню, не рычи так страшно. Как нетрудно догадаться, жизнь в глубинах Лабиринта поддерживается тремя системами: циркуляции воздуха, циркуляции воды и той, о которой я уже упоминал. Отводящей тепло. Последняя не кажется такой уж необходимой. Возможны — и вполне реализуемы на практике, кстати — решения, отводящие избыточное тепло из недр вместе с воздухом или сточными водами. Вместе с теплоносителями. Однако создатели Лабиринта по ряду причин, рассматривать которые подробно я сейчас не буду, отдали предпочтение независимой, чисто магической системе теплоотвода. Последняя представляет собой этакую надстройку над каналами эмерон, похожую на не полностью замкнутую кровеносную систему. Энергия на перекачку тепла также заимствуется в каналах эмерон..."
"И что из этого? Я не понимаю, к чему ты клонишь".
"А клоню я к тому, что создатели системы теплоотвода устроили её по образу и подобию канализации. Всей разницы — что по канализации движутся подгоняемые чарами сточные воды, а по заклятиям, отводящим тепло, движется тепло. Как жидкость. Этакий теплород".
"Бред. Теплорода не существует! Ты же сам рассказывал, что на самом деле тепло — это..."
"Да-да, рассказывал. Однако в недрах Лабиринта царит приятная прохлада, а отводящие тепло заклятия, несмотря ни на какие несоответствия реальной картине мира, работают".
"Но... почему?"
"Такова природа магии... перестань шипеть и дослушай. Чем ближе к действительности та картина мира, которой пользуется Сильный, тем мощнее его магия, тем незаметнее его чары и тем эффективнее расходуется энергия. Магия максимально естественная кажется чудом и не нуждается в спецэффектах — что ты сама лишний раз доказала, например, когда выпендривалась с левитацией на глазах у бедняги Жанкарна. Однако магия, в конечном счёте, стоит НАД действительностью. Поэтому чары, созданные на основании некорректной картины мира, тоже будут работать. С кучей побочных последствий, вплоть до непредвиденных и неприятных, "с шумом, громом и потерей энергии", — но будут. Чему примером отводящие тепло чары и те дурацкие заклятия, которым тебя учит Жанкарн и которые так тебя раздражают, что ты теряешь обычно присущее тебе равновесие духа, пытаясь постичь логику их творцов. Зря пытаешься. Логика там порой даже не ночевала. Но коли магия работает криво, это ещё не повод отказываться от неё. Если, конечно, не найдётся чего-нибудь получше. Поестественнее".
"Получается, что если как следует поразмыслить, для каждого из дурацких заклятий..."
"Найдётся менее шумный, более естественный, предельно экономичный аналог. Да. Всё, что тебе остаётся — найти эти аналоги и пользоваться ими... когда никто не видит".
"А при свидетелях использовать дурацкие версии?"
"Ну, не обязательно. Можно нарочно маскировать более эффективную магию за "шумом и громом"... тут уж смотря по тому, что покажется практичнее".
Ниллима вздохнула.
"Жаль, что от этой маскировки нельзя отказаться совсем".
"Жаль. Но утешься тем, что требования маскировки усложняют заклятия — а значит, заставляют тебя напрягаться по полной программе".
