Мне тогда не сразу вспомнилось, что Ниллиму заклеймил и отправил в Лабиринт именно я. Однако вспомнилось: не так уж часто машир становятся дикими ведьмами, да такими, что троих старших учеников за раз побеждают и приходится отправляться за ними лично! Сопоставив всё, я решил, что именно она является источником запретных знаний. И успокоился: отослана на фронт перед Волной, выживет, тогда и подумаю, что с ней делать, да кто её учил. А вот Кривоплёт не успокоился. Как-никак, именно ему могли поставить в вину существование ячейки (или даже целой сети) практиков запретного на подотчётной территории. Он продолжил втихую выяснять детали, выявлять связи Ниллимы и Шосэтана. Потому со временем (довольно быстро, надо признать) выявил и странности в поведении Карроз Винаме.
И ещё о совпадениях: это ж надо было направить группу Зарма именно в Двадцать Первый Скальный, к Уэрну, который точно был практиком запретного, притом опытным и осторожным! Настолько опытным, что его, по уму, следовало оставить в покое и даже поощрять. Применяющим запретное к врагу обеспечены послабления, ибо они, можно сказать, жертвуют собой ради блага Дома... И надо же было этим выплодышам Дома Рептилий напасть именно тогда, когда мы с Фарго едва успели прихватить Карроз, но ещё не успели её расспросить! Нарочно постараешься, и то так не подгадаешь!
Кстати. Это ведь получается, что сейчас, когда вся группа Зарма погибла, а Ниллима куда-то неведомыми путями ускользнула — кстати, как? неужели у неё заранее было готово новое тело для воплощения? а может, она даже способна существовать без тела, как Сияющие и Тени? — нам доступно всего двое сарье, владеющих хоть какими-то осколками её удивительного магического искусства. Возможно, владеющих. А именно: не по возрасту умелая целительница, Лахмен, ныне посвящённая Эхендом в мастера...
(и оставленная нами на руинах Двадцать Первого Скального — в одиночестве, без ключей от силы форта и подкреплений... вот как нас угораздило? Снова работа проклятия? Надо срочно вызвать Лахмен сюда!)
...да ещё Карроз. Но эта хоть в карцере сидит, притом "жёстком" — в изоляте без доступа к Силе. И никуда из него не денется".
— Я восхищён, — внезапно нарушил тишину Срединного Зала открывший глаза Грийс.
— Чем же? — спросил Эхенд. — Или кем?
— Ниллимой. Ну, или скорее той таинственной фигурой, что руководит ею с изнанки.
— Нашёл?
— Нет. Ничего. Ни малейшего следа, нигде. Я, Старший мастер! Подключив все доступные средства, усиленным до предела ритуалом — не обнаружил даже столь слабого отклика, как ранее, на руинах форта! Воистину удивления достойно.
— Вряд ли это повод для радости.
— Что верно, то верно. Но посмотрите на это с другой стороны: если уж я, используя такие силы и ресурсы, с опорой на её предыдущее тело, и всё равно ничего не нашёл — то Сияющим тут тоже ничего не светит, а Рептилиям подавно. Да, мы не получили приза, но ведь другие Дома тоже остались ни с чем. Исход худший, чем могло бы быть, но не наихудший из мыслимого.
— И что теперь? — спросил Эхенд.
— Я как раз думал об этом, — вклинился Долиг. И изложил свои соображения насчёт Лахмен и Карроз. Грийс и Эхенд помрачнели, правда, по разным причинам.
— Не иначе, очередной эффект проклятия, — рыкнул старший Рэхлонд почти утвердительно.
— Я лично слетаю за дочерью моего рода, — добавил Старший мастер Крыла Битвы. — Прямо сейчас, безотлагательно.
— А мы пока разберёмся с Карроз и с заклятыми в службе Фарго, — заключил Грийс.
В отличие от Крыльев, в основном чётко локализованных ради удобства управления и снабжения, подчинённая Фарго служба Сведений и Планов владела — притом в двух третьих всех случаев негласно, а в оставшейся трети и вовсе секретно — помещениями различного назначения по всему Лабиринту, без чёткой системы. Одних лишь архивов, известных Долигу, насчитывалось под рукой ССиП четыре штуки: архив оперативных сведений, генеалогический архив (под этим довольно-таки издевательским эвфемизмом скрывалось собрание компромата на благородных представителей Линий... впрочем, чисто генеалогические сведения составляли его основу), архив запрещённых сочинений и общий (в нём хранились личные дела агентов, финансовые документы службы и тому подобные записи для, так сказать, внутреннего употребления). Во времена Мениры Двуязыкой нити паутины ССиП собирались в центральное сплетение в нескольких помещениях около архива оперативных сведений. Однако же Фарго переменил этот порядок и предпочитал управлять подчинёнными, не сильно удаляясь от своих личных покоев, расположенных где-то шагов на двести глубже Крыла Верхних Путей.
Понятное дело, в свою спальню, зал для медитаций, личную оружейную и тому подобные места Кривоплёт никого не пускал. То есть вообще никого, даже личных заклятых (порядок на его территории поддерживала пара заклятых, но особых, никогда не покидавших своё место работы и не общавшихся ни с кем, кроме Фарго). Работал он в залах, смежных с его логовом, собравших в малом масштабе отражение всей ССиП. Был там отнорок для текущих записей; пара защищённых комнат для уединённых бесед — говоря проще, допросных; малый тренировочный комплекс, рядом с которым в готовности дежурило, сменяясь дважды в марог, не менее двух пар рук; помещение для курьеров рядом с залом, где работали прямые подчинённые Кривоплёта, и так далее.
Вот туда-то, в рабочий центр службы покойного ныне Фарго, двое Рэхлондов и пошли.
И проблемы нагнали их ещё по пути.
— Раа Смотритель! Раа Смотритель!
— Не голоси, — рыкнул Долиг на молодого мастера сарье из сиври. — И не позорь меня перед Старшим мастером. Что произошло?
— Они там не хотят применять обнаружение! А как без обнаружения искать пропажу? Раа Смотритель, помогите, а то меня сестра живьём зажуёт и выплюнет, как несъедобного!
Сиври пристроился к широко шагающей паре грерод — ну, прямо как крапчатая собака к прайду мечезубов. С помощью наводящих вопросов Долиг понемногу прояснил ситуацию... и не обрадовался этому. Вот нисколечко.
...всё началось незадолго до их возвращения в Лабиринт (и объясняло тот переполох, на который Смотритель не счёл нужным отвлекаться). В Крыло Верхних Путей явилась четвёрка сарье весьма странного, по любым меркам, состава: чистокровная ункале, не менее чистокровный харав — весь в шрамах и свежих, кое-как забинтованных ранах, по уровню силы как старший ученик, но громкий и наглый, как мастер магии. Как показали дальнейшие события, некоторые основания для наглости у него имелись. Третьим в компанию входил инлейн-полукровка, а последним — какой-то стрёмный, но явно самый сильный из четвёрки субъект в сплошном одеянии, непроницаемом для взглядов и с жутким чёрным провалом вместо лица под капюшоном. Харав быстренько построил ничтожных из обслуги, заставив выделить четвёрку шхартов для "выполняющих срочную-важную-не-ваше-дело-какую-миссию!" и их багажа.
Возможно, так бы они и улетели спокойненько, но происходящим заинтересовалась уже упоминавшаяся рассказчиком сиври, главная дежурная по Крылу и его старшая сестра (она же — та молодая Старшая сарье, что пыталась обратиться за помощью к Смотрителю... и которую он проигнорировал, ухх). Явившись к центру суеты, дежурная зацепилась языками с наглым харавом. И ощутила некую смутную неправильность, вроде фальши. Ни на что особо не рассчитывая, она активировала особое, лично ею воссозданное тестирующее заклятие. Удивительно, однако до этого момента она (специалист по маскировкам и морокам, между прочим!) не могла опознать, что именно вокруг не так. Оказалось — иллюзии! Причём очень хорошие, динамические. До такой степени хорошие, что даже вскрыв сам факт несоответствия видимого и существующего (харав оказался не харавом, и инлейн — не инлейн), Старшая так и не смогла понять, кого именно занесло в Крыло под этими личинами.
Впрочем, времени ей на это дали не более трёх бун. Тот самый наглый "харав", странным образом почувствовавший тестирующее заклятье и осознавший, что раскрыт, рассусоливать даже не подумал. Атаковал дежурную сходу. И снёс её без боя, в два заклятия. Пусть молодая, пусть не блиставшая в роли боевика, с минимальным комплектом защитных артефактов, но всё-таки полноценная Старшая — не успела сделать ни-че-го! Даже тревогу поднять! Причём её не убили — просто аккуратно придушили до потери сознания. А такое провернуть с магом на ранг выше, пусть и при внезапном нападении, не всякий мастер боя сможет.
— Что использовал напавший? — спросил Долиг мрачно. — Она рассказала?
— Д-да. Только... э-э... не поняла. Никогда такого не видала раньше. Но с виду — какая-то штука из браслета на руке, серая и очень быстрая. Проломила физический щит, а потом... что потом, сестра уже не помнит.
Рэхлонды переглянулись.
— Вот что, — сказал Смотритель. — Меня эта история... заинтересовала. Сбегай-ка за своей сестрой, хочу услышать всё из уст прямого участника.
— А-а?
— Мы будем в центре ССиП, — правильно понял его Долиг. — Поспеши.
Сиври понял его правильно и рванул в Крыло Верхних Путей бегом. Причём напрямую, по лестнице, для максимальной скорости.
— Как при убийстве Фарго, да? — спросил Грийс, продолжая движение.
— Точь-в-точь. Вот только... закутанный в плотные одёжки — это Глам, манера именно его и очень характерная, не спутаешь. Инлейн-полукровку мог изображать его ученик, а харава — Сорх. Мы позорнейшим образом упустили из виду, что его трупа не было среди тел группы Зарма. А зря: судя по тому, как он расправился со Старшей, этого смеска недооценивать нельзя. Ниллима его до дрожи эффективно обучила за совершенно смехотворный срок. Непонятно одно: ункале-то тут каким боком?
— Может, это и была Ниллима? Я ведь нащупал её отклик именно в районе Лабиринта.
— В виде ункале? Но ведь она не прикрывалась иллюзией. Или... и ведь прямо под носом... р-р, просто башка трещит от всего этого!
— В любом случае, — подытожил Грийс, — надо сформировать образ этой... ункале для розыска в масштабах всего силгама.
— А до того, — добавил Долиг, — пнуть карманных артефакторов Фарго, не желающих тратить ресурс артефактного комплекса слежения за шхартами. Пусть только для очистки совести: не верю, что эта компания даст обнаружить себя так глупо!
Новостью о побеге дурные сюрпризы, впрочем, не ограничились.
— ЧТО?! — практически взвыл Долиг, когда почти машинально поинтересовался недавними событиями в епархии Кривоплёта у дежурной двойки рук.
— Её никто не трогал и пальцем! — чуть дрожащим голосом открестился доложивший сарье — полукровка вуллан и вроде бы кулаз, редкостно здоровый и столь же редкостно уродливый; ему подобных Фарго привечал и охотно вербовал в ССиП. — Я сопровождал ничтожного с кормёжкой, когда мы вошли, она уже не дышала! Причём на теле — ни следа, словно она уснула.
— Отравление? — предположил Грийс. — Или самоубийство?
— Быть того не может, — Долиг яростно рубанул рукой воздух в категорическом отрицании. — Мы с Фарго лично доставили Карроз Винаме в изолят, и он лично же проверил её на наложенные заклятья, артефакты и прочие сюрпризы, включая яды. Для суицида нужны средства... и любые магические отпадают: это же изолят, пусть и не абсолютный! А отравление... кто дежурил в блоке карцеров? — развернулся он обратно к полукровке.
— Дакем и Леторлет.
— Кххто?
— Дакем и Леторлет...
— Ты их знаешь? — спросил Грийс.
— Я... — Долиг зажмурился, задерживая дыхание, и когда нехитрый приём самоуспокоения сработал, объяснил, кто такой Леторлет и почему он попал в подчинение Фарго.
— Думаешь, это не совпадение?
— Я уже не знаю, что думать, — вздохнул Смотритель. — Но мне почему-то кажется, что Эхенд, улетевший за Лахмен, вернётся ни с чем. Это антиподово проклятье великого невезения неспроста зовётся именно великим!
Предчувствия не обманули Долига. Эхенд Лорвамэтеш прилетел в Лабиринт лишь полтора марог спустя — и в одиночестве.
Эпилог
Галерея висит над бездной.
Если смотреть вперёд, что неприятно из-за почти болезненной плотности света, — будет казаться, словно где-то вверху-выше висит гигантское сияющее веретено. Ещё выше оно как будто утончается и уходит бледно сияющим лучом в непознаваемую дымчато-белую высь, наполненную концентрическими кольцами, соединёнными радиальными и продольными нитями.
Впереди-ниже веретено тоже утончается, но притом и ярчает. Сходясь в яростно раскалённый острый конус, нижним своим концом оно впивается в куда как более громадный чёрный провал. Не различить глазом, где именно встречаются сияющая ось и жадная воронка черноты; для взгляда всё застилают беспрестанно кипящие, взлетающие снизу вверх грандиозным фонтаном дымы, словно омывающие своим потоком ярость света. Этот фонтан окружают кольцом и также застилают непроницаемой пеленой всё, что лежит ниже, густые, вечно стекающие на дно туманные облака. Стекающие — и не кончающиеся.
Вечные, как вообще всё это. Застывшие в движении.
Там, на дне, в месте встречи от сотворения противоположных и всё же единых начал, каким-то смутным потаённым чувством ощущается тяжкое колыхание ало-жёлтых масс лавы. Наблюдающая знает: именно там, у негасимой огненно-ледяной купели, окружённой громадами ритуальных массивов, объединяющих стабилизаторы Силы (каждый — железная колонна не меньше двух шагов в диаметре и десяти в высоту), суетятся...
"Как грешники в Аду".
...многочисленные и деловитые, будто термиты, сарье. Одни постоянно подрисовывают — чтобы не испарились, учиняя локальную катастрофу — узоры массивов. Другие, посильнее, навалясь согласно действующими командами, утаскивают на переплавку в алхимических печах переполнившиеся сырой энергией стабилизаторы и тут же устанавливают на освобождённое место новые железные колонны. Самые сильные, в ранге не ниже Старших, работают ближе к лавовой купели: фильтруют и тут же льют в заготовленные гигантские формы чистое железо; способные ходить по лаве — вонзают в глубины зонды в поисках капель сплавов самородных металлов высшей ценности: палладия, серебра, тантала, вольфрама и прочих, вплоть до наиценнейшего и наиредчайшего висмута.
Впрочем, сарье Зверей не часто удаётся извлечь что-либо дороже золота. Более ценные из-за своей редкости материалы они чаще выменивают у Сияющих. А те в немалом, как для не славящегося плодовитостью Дома, числе вьются у самой оси, среди нестерпимого для существ из плоти жара; они также извлекают из лавы то, что зарождается в ней по правилам, установленным ещё Предтечей, и стало для разумных мерилом ценности.
Всё это вместе, от давшей всему месту имя лавовой купели и до галереи при гостевых комнатах, где ждут своей очереди на отправление клиенты Транспортной гильдии, — Чатуллов Тигель. Не средоточие Дома Зверей, не его разум... но для всех Зверей силгама именно здесь бьётся его живой дух, его пламенное сердце. Именно здесь расположена штаб-квартира гильдий Алхимиков и Артефакторов; сюда со всего Кхерса стекаются желающие попасть в соседний Ниммур... и это желание вполне может осуществиться — разумеется, если найдётся чем заплатить транспортникам...
