— Я не могу ждать так долго. Мне нужны эти заклинания сейчас,— скрестив руки на груди, Гвен твердо взглянула на нее.
— А, так вы охотники за заклинаниями? И на кого вы работаете? — глаза Охары сверкнули странным азартным огоньком, немного пугающим.
-...
— Понимаю, честь профессионального вора не позволяет вам выдать имя заказчика. Но я разделяю ваши принципы,— примите это в знак моего уважения,— вынув цветок розы из волос, Охара перебросила его Гвен.
Ловко поймав его, Гвен повертела в пальцах бутон. Глаза ее постепенно расширились.
— Это же уникальная плетистая роза 'Маринэ, где ты достала ее?!— воскликнула она.
-А, вижу, ты разбираешься в этих тонкостях. Необычно для вора. Ну, и какие же заклинания вы хотите добыть?
Кальвин хотел сделать предостерегающий жест, но Гвен выступила вперед.
— Заклинания двух высших уровней было бы то, что нужно. Я предпочла бы вернуться к заказчику со 'Скипетром Талиона'.
Охара присвистнула. Дети вокруг взволнованно переглянулись и зашептались.
— А ты не промах, как я вижу. 'Скипетр Талиона'. Довольно необычный заказ. Хотела бы я... А ладно, со скипетром ничем вам помочь не могу, но что касается третьего уровня, у меня есть кое-что, что может заинтересовать вас. Как насчет сделки?
— Согласна!
Кальвин схватился за лоб. Гвен, что ты творишь, какая сделка, какая торговля, нам нужно поскорее убраться как можно дальше от центра столицы! Теперь уже, наверное, вся городская стража поднята по тревоге. По крайней мере, он бы так поступил. -Ээ, Гвен...— но тут Кальвин ощутил, как кто-то потянул его за полу куртки. Опустив взгляд, он увидел мальчишку лет тринадцати — четырнадцати. Сложно было сказать наверняка, из-за худобы он казался младше своих лет. Его некогда черные волосы теперь были покрыты белым налетом, будто он лазил по складу с мукой. Что вполне возможно, учитывая, что при себе у него был полный мешок набитый ей. А из кармана его потрепанной, слишком короткой куртки, выглядывал край красного платка. Этот мальчишка во все глаза смотрел на Кальвина.— Эй, дядя, а вы и правда из другой страны?
— А, аа...— Кальвин попытался сказать что-то еще, когда понял, что перед ним тот самый мальчишка, что подрезал его кошелек. Но в глазах паренька не было и капли того, что он признавал, будто знаком с Кальвином. Кальвин хотел что-то сказать, но передумал,— ситуация была неподходящая.
— Что? Почему ты так решил?
" Плохо дело, если мальчишка раскусил их, Охара подавно знает".
-Твои глаза и цвет кожи, и волосы, но главное,— эта аура.
— О чем ты говоришь?— смущенно попробовал засмеяться Кальвин,
— Я вижу ее, она черная, чернее ночи и в то же время ярче солнца. Впервые такое вижу.
Глаза Кальвина сузились. Неужели этот мальчишка...
— И давно ты можешь видеть ауры?
— Сколько себя помню,— с гордостью отозвался тот, ткнув себя в грудь.— Сестренка Охара собрала нас всех вместе, вот поэтому я и говорю, что она такая...— в глазах мальчишки светился восторг.
— Какая такая? — Кальвин покосился на азартно торгующихся Охару и Гвен.
— Смелая и отчаянная. Когда я выросту, то стану защищать ее, лучше, чем ее жених.
— Жених? У нее есть жених?
-Да, только об этом ей не стоит напоминать,— в полголоса прошептал мальчишка на ухо Кальвину.
-Эй, вы двое, кончайте трепаться, я все слышала. Если кто еще раз упомянет ЭТО слово в моем присутствии,— отрежу уши,— пообещала Охара, злобно сверкнув глазами.
— Тенио, Охара — страшная,— двое малышей спрятались за спину Тенио,— как, оказалось, звали мальчишку.
— Не бойтесь, она только кажется такой. Просто о некоторых вещах не нужно заводить разговор.
Сложно поверить, что у этой странной девушки могут не то что жених, но даже друзья и все же... Они с Гвен определенно чем-то похожи.
— Так из какой вы страны?— не отставал от него Тенио.
— Ну, мы... мы...— И этот странный мальчишка видит ауры? Что он там говорил про его ауру? Довольно необычная гильдия воров,— подумал Кальвин.
— За десять заклинаний второго и третьего уровня я хочу двести крон.
— Это грабеж!— воскликнула Гвен, поставив ногу на ящик рядом с угольником, она наставила палец в грудь Охары.— Но я могу предложить тебе уникальный шанс, ты получишь гораздо больше жалких двухсот крон.— Вот это! — и победным жестом Гвен подняла горшок с синим цветком. — Ты знаешь, что это такое?
— Нет, какой-то сорняк?
— Вижу, ты также не ценитель истинной красоты, как и мой напарник,— Гвен указала пальцем на Кальвина позади себя.— Дивись, ибо это легендарный Кресс Кросс, целительные силы которого не поддаются объяснению, а красота недоступна взгляду обыкновенного человека.
— Это и правда он? — сомнение появилось в глазах Охары. Подперев подбородок, она спрыгнула со своего места и склонилась над горшком. Она принялась придирчиво разглядывать его.— Не вижу ничего особенного, чем докажешь?
— Я могу прямо здесь и сейчас излечить кого-то из этих детей. У вас есть заболевшие?
— Гвен, это уже не...— начал, было, Кальвин, но осекся, увидев брошенный искоса взгляд девушки. Он говорил о муках, худших, чем смерть позднее, много позднее для него.
— Отлично, если это правда,— Рито, подойди сюда, пожалуйста.
Кальвин вздрогнул, когда вперед из группы детей вышел мальчишка. На вид ему нельзя было дать больше 11. Нехотя он закатал рукав своей одежды. И... его рука... вся его левая рука была оголена до локтя, а сама она, покрытая страшными рубцами от ожогов, была неестественно красного цвета, На то, что осталось от пальцев, было жалко смотреть. Видимо в глазах Кальвина Охара прочла его мысли.
— Глядите, что аристократы делают с теми, кто не желает доставлять им утешение.
— Это сделал твой отец? — спросил Кальвин.
Рито отвел глаза и с неохотой качнул головой:
— Он мне не отец, мои родители умерли, тогда мой дядя взял меня к себе на воспитание,— произнес Рито так тихо, что Кальвин едва расслышал его.
— Рито, подойди к этой девушке,— велела Охара.— Не бойся.— И, обратилась к Гвен, задумчиво смотревшей на ребенка, — сможешь вылечить его руку этим твоим цветком, я поверю, что это действительно стоящая сделка. Если же нет... моим детям нужно как-то выживать. Не обессудьте, но мы заберем все, что есть при вас ценного и не очень.
— Я понимаю,— улыбнулась Гвен, и, присев, поставила горшок с цветком перед собой на землю.— Подойди ближе, еще,— велела она, не глядя на Рито. Ее пальцы пробежали по лепесткам цветка. Выбрав один из них, она оторвала его. Кальвину могло только показаться, но между ее пальцами и лепестком в этот миг будто протянулась изумрудная нить. Однако, кажется, никто из остальных не заметил ничего странного.
Гвен не делала ничего особенного на первый взгляд. Все дети смотрели не мигая и затаив дыхание, в глазах Охары застыло откровенное сомнение. Взяв лепесток двумя пальцами, Гвен несколько раз провела им вдоль больной руки Рито, потом подула на нее, губы ее беззвучно открывались, точно она произносила заклинание. И снова, на этот раз Кальвин был уверен,— вслед за этим рука мальчика окуталась изумрудным сиянием. Таким же сиянием была окутана сама фигура девушки, а за ее спиной... действительно ли это было похоже на крылья огромной птицы? Точно, еще одна фигура маячила позади нее. Сосредоточившись, Кальвин попытался осторожно разглядеть ее через Предвидение, но в ответ получил такой 'удар', что едва не лишился сознании, пошатнувшись. Охара пристально наблюдала за действиями Гвен, и постепенно сомнение в ее глазах сменилось одобрением и признанием. Видя, как шрамы от ожогов на руке мальчика исчезают один за другим.
— Ваах!— Тенио первым подбежал к Рито и склонился над его рукой.— Ничего не осталось. Ни одного шрама!
Гвен медленно поднялась с колен. Изумрудное сияние вокруг нее исчезло, должно быть, в момент, когда Кальвин получил тот удар. Что же это было? Где Гвен научилась этой технике? Это не могло быть обыкновенным заклинанием, это заметил бы даже дурак.
— Ну, этого достаточно? — с равнодушным лицом Гвен взглянула на Охару.
-Это не иллюзия, однако...— Охара нахмурилась, изучая чистую кожу на руке мальчика, выглядевшего и испуганным и радостным одновременно. Тенио успокаивающе гладил его по голове. Тенио поднял голову и спросил:
То, как ты работала,— твоя аура слилась с аурой цветка или наоборот?
-Впервые такое вижу,— кивнула Охара. -Но я верю Тенио, ты уверена, что это смогу сделать я или кто-то другой?
Гвен непроизвольно напряглась, но тут же скрестила руки на груди.
-Разумеется, Крес Кросс обладает целительной силой, превосходящей все возможности магии. Листья, цветы, корни,— каждая его часть теперь сможет поднять на ноги даже смертельно больного.
'Теперь', — заметил Кальвин. Что же, выходит, раньше это действительно был всего лишь сорняк, как и выразилась Охара? Неужели никто другой не заметил этого, ведь Тенио мог видеть ауры? Ничего странного? Быть может, он принимает ничто за что-то?
— Ты удовлетворена? Моя часть сделки завершена. Дело за тобой.
— Спрашивай,— наконец кивнула Охара. Но сомнение не исчезло из ее глаз целиком.
— Мне нужен путь, как попасть в дворцовую внутреннюю часть. Кроме того, обещанные тобой заклинания, разумеется, также входят в наш договор.
-Это дорого,— покачала головой Охара.— Но ты доказала, что это не просто трюк, а Охара всегда держит свое слово. Я дам тебе заклинания к вечеру, вам придется подождать немного. А путь во дворец,— нет ничего проще для Гильдии воров Торквемады. Тенио расскажет вам, он знает все входы и выходы из этого муравейника.
— Положись на меня, сестрица Охара,— мальчик хитро усмехнулся и отдал честь, сделав при этом кувырок через голову.
— Пока располагайтесь и чувствуйте себя как дома. Тенио у нас за старшего, он познакомит вас со всеми. А пока извините меня, мне необходимо собрать все, что вам потребуется,— довольно неприветливо развернувшись, Охара покинула их.
Вот незадача, еще полдня терять в городе, где на каждом шагу их ждет весьма и весьма обиженная стража. И почему он всегда должен нести на себе клеймо преступника?— в сердцах Кальвин стукнул кулаком по стене, но оказалось, что это был вовсе не камень. Его кулак прошел сквозь хрупкие доски.
— Эй, не ломай наш дом,— недовольный Тенио указал на него пальцем.
— Он всегда оставляет за собой только разрушение и хаос, будьте осторожнее,— Гвен прошла мимо него к темному дверному проему, ведущему в неизвестность.
— Да, кстати, — Тенио задержался, обернувшись к Кальвину..
— Что такое? — Кальвин опустил взгляд вниз.
— Вот, это твое,— при этом Тенио не глядел на Кальвина, старательно отводя глаза в сторону. На его руке лежал кошелек, тот, что у него украли на рынке.
— Эй, да это же мой...
— Извиняться не буду,— упрямо замотал головой Тенио, -но вы вылечили руку Рито, поэтому, по воровскому кодексу чести я обязан вернуть долг. Просто бери,— упрямо пихал ему кошелек мальчик.
-Забавный образ жизни, а ты рискованный, парень.
— Это просто выживание и моя работа.
— И это ты называешь работой?! Воровать деньги? И чему тебя родители...— Кальвин осекся, увидев выражение глаз Тенио.
— У меня не было родителей, никогда,— гневно отрезал он.— Идем, дома найдется что-нибудь поесть для вас двоих. И он вслед за Гвен и мальчиками юркнул в низкий дверной проем, занавешенный старой мешковиной. Поежившись, Кальвин последовал за ним. Ну не убьют же их в конце — концов эти мальцы,— решил он.
Часть 3.
Подойдя к высоким, украшенным безвкусной позолотой дверям, Мизар Фон Грассе легко постучал в них. Эти двери, черного дерева с выгравированным на них изображением барсука,— символом Ксанады, находились в королевском дворце Торквемады. Как и эти двери, весь дворец был просто сосредоточением безвкусной роскоши, что заставило его поджать губы. Бесполезная роскошь, которую он ненавидел. Черное и позолота полосами перемежались между собой на массивных колоннах вдоль коридора, по которому он только что проследовал. За дверьми он слышал два голоса, которые тут же стихли при его стуке. Первый, несомненно, принадлежал королю Ксанады, а второй,— второй был не так известен Мизару. В последний раз он слышал его в не совсем обычной обстановке, когда его обладатель вопил от боли, потеряв один из своих пальцев вместе с частью украденных бумаг. Предатель лорд Мазингер из Астала. Предателей Мизар ненавидел не меньше чем роскошь. Он с улыбкой оглянутся на пустующий коридор. Ему пришлось воспользоваться собственной силой, чтобы убедить стражу надолго покинуть эту часть дворца. Прежде всего, им требовалось изловить грабителей, недавно проникших во дворец. Мизар мельком видел этих двоих, пробегающих в тени дворцовой стены. Подумать только, они даже не считали нужным особо таиться. Хотя лишь один Мизар заметил их, для взгляда стражи, ничего особенного не происходило. Что ж, приятно было видеть, что эти двое с таким рвением исполняли приказы. А ему,— Мизар услышал приглашение изнутри,— предстоит закончить свою миссию.
Войдя в тронный зал, Мизар Фон Грассе сделал три шага и приложил ладонь к сердцу, что было знаком высшего почтения в Ксанаде. В зале находились двое. На небольшом возвышении в дальнем конце зала, расположенного в самой большой башне дворца, стоял обитый синим бархатом трон. Разумеется, все другие его детали были покрыты тонким слоем позолоты. Над ним тяжелые занавеси из синего бархата обрамляли символ королевства. По обеим сторонам трона начинался ряд полуколонн, между которыми были развешаны крикливые портреты в помпезных рамах предыдущих правителей династии. Весь пол был устлан мягкими коврами и шкурами пушных зверей. Под потоком плавали несколько массивных хрустальных люстр, от которых воздух в душном помещении, лишенном окон, становился просто невыносимым. По полу тут и там были разбросаны мягкие подушки, меж которыми лениво лежало множество кошек. Это была страсть короля этой страны.
Трон занимал полноватый мужчина средних лет. Его короткие, гладко причесанные каштановые волосы обрамляли верхнюю часть лица, в то время как остроконечная клиновидная бородка — массивный подбородок. Глаза человека были лишены всякой энергии, и казались равнодушными ко всему, Белый с синим камзол на нем был перетянут едва сходившимся на талии полотняным поясом. Шею охватывала массивная золотая цепь с печатью короля на ней. Король Ксанады, Фалион Фон Рейгн. Вторым человеком, стоящим позади трона был ни кто иной, как лорд Мазингер. То, что его взгляд не изменился при виде Мизара, означало то, что, скорее всего, он так и не узнал, кто едва не лишил его жизни в Астале. Свою левую руку, все еще перевязанную бинтами, он прятал за пышным, кружевным манжетом. На нем все еще были одежды Астала, однако, на шее висела та же золотая цепь, что и у короля, лишь немного тоньше, со знаком отличия доверенного лица короля. Значит, он уже получил чин советника. 'Те сведения, которые ты украл, оценили по достоинству здесь в Ксанаде. Однако, тебе не долго носить эту цепь...'
