— Влияние Ирае, я полагаю. Они ведь не были близки в прошлом?
Тессар приподнял бровь:
— Близки? Странный оборот речи... Они не часто даже говорили. Ирае была занята. Если она была не в Соборе, она обучала младших дочерей. Брия часто уходила с патрулями, она ближе с сыновьями дома Тимарит, чем со своими сёстрами. Что ты делаешь?
Кей покосился на Тессара, его глаза светились голубоватым.
— Расшифровываю ауру "ритуала". Какая ирония, я думал Брия очень неопытна с мужчинами.
— Более чем. Когда Вьерна предложила "вхождение в возраст", я был уверен, что Брию придётся извлекать из-под кровати. Мать Алистраи сжалилась и заявила, что она ещё слишком молода.
— Ей, кажется, больше шестидесяти?
— Шестьдесят семь. Но похоже, что выход на поверхность пошёл ей на пользу. Она стала куда уверенней. Возможно, это и вправду влияние Ирае... Ты что-то заметил.
Кей качнул головой, не отрываясь от свитков.
— Минутку. Поверхности была испытанием для Брии. Долго её мучают кошмары?
— Кошмары? — поразился Тессар. — Она говорила об этом?
— Нет. Проснулась посреди привала с криком. С детства?
Дроу помедлил. Выдавать подобную информацию было нелепо, он и так слишком разболтался с этим белокожим. Но вдруг Тессар ощутил что-то, что как ему казалось, ощущала его мать.
Куда уж может быть хуже?
— Верно. Но все считали, что она оправилась ещё много лет назад.
— О, она никогда не болела.
Кей отошёл назад, давая дроу знак сделать тоже.
Свитки послушными птичками порхнули в стороны и начали строиться. Основные свитки сошлись краями, собирая шестигранник, контрольные зависли спереди и сзади, основной свиток оказался сверху.
— Ха, — ровно произнёс Кей.
Сын Молувитар сдержано вздохнул.
— В чём дело? — Тон Тессара выражал полное понимание, что белокожий нашёл проблему.
— Ритуал с подвохом. Стой смирно, парень, сейчас будет фокус...
Кей отставил в сторону посох, и поднял перед собой руку, сложив указательный и средний пальцы указующим жестом. Немедленно обоих магов окутала полутёмная сфера. Из свитков распространилось свечение, и медленно приобрело форму шестигранной сетки с двумя яркими узлами. Голубоватые линии состояли из мерцающей вязи, слишком мелкой, чтобы что-то разглядеть.
— Вот оно... — Кей указал другой рукой на центральную линию между узлами. — Вот это... Это здесь лишнее.
— Ты... активировал ритуал? — потрясено выдавил Тессар. — Но в одиночку нельзя даже!..
— Думай, парень, ты же умнее этого.
Острый голос наёмника живо вызвал в дроу воспоминания о годах лекций и тренировок в Башне. Все высшие адепты тайной магии были одинаковы, хоть в Нижней Тьме, хоть на поверхности.
— Но это... Невозможно извлечь запечатанное при изготовлении свитка заклинание, не разрушив активацию, — ровно заметил Тессар. — Магическое плетение использует для хранения образ текста. Я не понимаю...
— Как я визуализировал заклятье, не активируя свитки? — перебил Кей. — Да, давненько я не встречал настолько традиционно обученного адепта. Слишком много времени провожу в Мерцающем Архиве... Однако ты мог бы предположить. Магия в свитке призвана изменить материальный мир, как и любая другая магия в истории. Однако материальный мир не единственный уровень бытия во Вселенной. И потому...
Тессар замер, ошарашенный догадкой.
— И потому... — протянул дроу, — ты вызвал облик ауры... из астрального плана... как видимую проекцию. Но это значит... мы стоим в искажении?
— Этот сероватый туман, да. Я исказил мир, создав пузырь астральной энергии — знаешь, как создают "Щит неприкасаемости"? Только наоборот, называется "Сфера погружения". При правильной настройке любая попавшая в "сферу" магия явится в виде формул, созданных сознанием заклинателя, нужно только её позвать.
— Это... взгляд на формулу чар, когда её создавали? — деловито уточнил Тессар.
— Очень хорошо, быстро соображаешь, — одобрил Кей. — Талант от матери я полагаю? Она редкий самородок, не удивительно, что этот посох...
Неожиданно все вокруг поплыло, маг поверхности резко замолк.
— Мы все делаем ошибки, — с усмешкой заметил Тессар.
— Дьяволы ада, ты умнее, чем я думал, — ровно ответил Кей. — Моя ошибка будет тебе уроком, аура первородного пламени слишком сильна. Оплошал. Но хватит болтать. Как я показал, здесь есть лишня контрольная линия. Ты понимаешь?
Тессар молча покачал головой. Жест, однако, не означал непонимания.
— Не ожидал, что они осмелятся нас предать, — сухо протянул Тессар. — Я был уверен, что он умнее чем...
— Полагаю, ты говоришь о заклинателе? — уточнил наёмник. — Брось, парень. Если я прав, то он даже не знает что произошло, когда он завершал контрольные свитки.
— Его подставили?
— И мы даже можем узнать, кто... — с хищной усмешкой протянул Кей. — Вдвоём получится лучше. Ну-ка сосредоточься на колебаниях ауры. На узоре лишней нити...
Маги уставились на висящую в воздухе линию. Сотканное будто из тонких паутинок изображение медленно приобрело форму. Будто сотни сребристых нитей плыли в воздухе, ласково обнимая оба контрольных узла.
— Похоже на... — протянул Тессар.
— Паутинку, не так ли? — закончил Кей. — Ещё дальше. Белоснежный оттенок, такой чистый, ухоженный...
— Волосы... — протянул Тессар, напряжённо расшифровывая образы незнакомой магии. — Чистые мягкие волосы... сплетённые в паутину... серебряные нити...
— А теперь потяни носом, — ровно сказал наёмник.
Они одновременно шумно вздохнули. И заклятье вокруг рассеялось — серый туман пропал, как и голубоватый шестигранник.
— Всё, — констатировал Кей, — информация исчерпана.
— Но она... я будто ощущал её присутствие, — поражённо протянул Тессар. — женщина, благородная дроу и высшая жрица! Одна из младших матерей дома Айммарис, наверняка.
— Она вмешалась в создание свитка, — подтвердил Кей. — Видишь ли, третья линия была небольшим дополнением. Его невозможно обнаружить в формулах на бумаге — потому что его формулы на другой бумаге. В другом свитке. В чьём-то кармане.
Тессар помолчал секунду. Потом раздражённо взмахнул рукой, сжимая кулак — невообразимое для спокойного мага раздражение.
— Откуда они узнали?! — злобно прошипел он. — Ритуал бесполезен, мы не можем позволить ставить ворота, ключ к которым у наших врагов!
Довольный смех наёмника прервал его вспышку.
— Скажи-ка мне, Тессар, — протянул с широкой улыбкой белокожий колдун, — ты сам решил заниматься магией, или тебя просто обучили по приказу Алистраи?
— Не вижу, какое это имеет отношение к делу, — сухо ответил дроу. — Но я всегда был талантлив в области Ремесла. Я не желал бы другого пути.
— Очень хорошо, это имеет к делу массу отношения, мой подземный друг, — радостно сообщил белокожий колдун. — Потому что всю прелесть искажения мира одной лишь силой воли могут оценить только те, кто знает, что нет ничего недозволенного.
Сын дома Молувитар озадаченно смотрел, как белокожий чародей жестом перестраивает свитки в воздухе.
— Сейчас мы организуем небольшой розыгрыш для той, кто пожелает воспользоваться своей маленькой игрушкой...
* * *
Между Старыми шпилями, чуть к востоку от ворот при спуске с Подножья богини, лежал небольшой провал в линии сияющих призрачными огнями башен. Здесь, в центре широкой площади стояла самая большая в Нижней Тьме арена. Арена Кворвата.
Круглые стены возвышались на сотню локтей, резные арки служили входом в храм насилия на потеху жителям подземного города. Саму арену, ровный круг диаметром в сто семь шагов устилал светлый песок. Его меняли после каждого сезона, вывозя массу кровавой грязи в телегах.
Вокруг арены террасами взбирались трибуны. Ровные длинные каменные ступени для простолюдинов — и тех, кто хотел бы затеряться в толпе, — и широкие просторные балконы для благородных гостей, откуда они могли бы следить как за боем, так и за признаками близкой опасности. Больше шестидесяти тысяч тёмных эльфов вмещали высокие стены.
Сейчас там собралось всего тысяч двадцать. Короткий день боёв завершало небольшое соревнование между младшим домом и явившимися из другого города торговцами, представляющими их собственную арену.
На песке пятеро орков яростно наседала на троицу белокожих. Первых привели дрессировщики, вторых, двух человеческих мужчин и низкорослую женщину-гнома, поймал в тоннелях один из патрулей Кворвата.
Рёв обезумевших от крови орков перекрывали напряжённые выкрики пленённых бродяг с поверхности. Крупный бородатый мужчина орудовал мечом и щитом, сдерживая сразу троих. Второй, мускулистый гигант, играючи управляясь с тяжёлым топором сражался с покрытым шрамами огромным лидером орков. Силы их были почти равны, но в стороне вдруг возник последний орк. Воин едва уклонился от удара в спину, но споткнулся и рухнул. Тяжёлый грубый тесак лидера взлетел над жертвой... и гномка, подкравшись сзади, в почти грациозном прыжке всадила громадному орку в шею кинжал. Замешкавшегося на миг второго орка настиг тяжёлый удар топора, лишив ноги. Кровь плеснула на песок, белокожие поспешили на помощь товарищу...
На трибунах раздражённые восклицания и довольные крики смешались в одну волну возбуждённого шума, поднявшуюся под чёрный свод грота. Ставки были традиционным топливом азарта на Арене. Хозяев боя, однако, итоги не слишком беспокоили — куда ценней были связи на Арене. Дикарям же в любом случае предстояло умереть, обеспечив развлечение тёмных эльфов Кворвата.
Под песком арены и слоем камня скрывались внутренние помещения. Рабов заводили сюда по отдельным проходам. Часто тайно, чтобы не портить сюрприз ценителям гладиаторских боёв, и оттянуть неизбежный момент, когда информация попадёт к хозяевам тотализатора, лишив бои любой неожиданности. Под конвоем пары рослых орков с окованными палицами Джей шёл по узкому тоннелю где-то под площадью вокруг Арены. Его руки сковывали широкие кандалы из стальных пластин, как железные колодки, на шее лежал широкий стальной ошейник.
В город они добрались в экипаже Иллиет. Нового бойца старшей матери погрузили как мешок с клубнями на задник, уже наряженного в железо. Никакого снаряжения Джею не оставили. Кей бесстрастно заявил, что раз тот отправляется на работу сам, то и поддержки из арсенала не получит.
Впрочем, опытный гладиатор уже давно выходил на смерть с голыми руками. По традиции.
Дом Денарок стоял в восточной части города, почти на окраинах — небольшое поместье из пары башен за высокими стенами. Карету встретили во дворе тёмные эльфы, но вокруг было немало орков. И все были вооружены и в броне, хоть носили ошейники. Держались они тоже по-деловому, как наёмники или рабочие. Это было странно, дроу вооружали рабов только в одном случае — когда им предстояло умереть в войне как расходное мясо. Их также объединяла татуировка на щеке, чёрный треугольник.
Боец отметил деталь, пока ждал во дворе. Иллиет посетила дом только чтобы сменить роскошный наряд для обольщения благородных дам на платье попроще, почти мастеровое. Сразу же старшая мать приказала подать простой фургон. Сама Иллиет устроилась спереди, Джея деловые орки молча запихнули в клетку.
До Арены они не доехали, вышли у какого-то переулка, где нашёлся неприглядный узкий лаз. Постепенно коридоры расширились и начали ветвиться, минут десять спустя Иллиет, боец и сопровождающие рабы оказались в просторном помещении. На противоположной стороне темнели проходы ещё глубже. Джей втянул застоявшийся воздух ям под ареной — смесь вони конюшен и железного душка оружейной палаты.
— Некоторые вещи нигде не меняются...
— Держи рот закрытым, мясо, — раздражённо буркнул правый орк.
Боец неопределённо хмыкнул и посмотрел в проход. Оттуда показался невысокий, но широкоплечий мужчина дроу с квадратным лицом и цепким взглядом стервятника. Его сопровождало несколько дроу в простой экипировке охранников и полированных бронзовых масках на всё лицо. Мать Иллиет подошла ему на встречу.
— Избавь меня от своей болтовни, Даррак, — отрезала она, не давая мужчине раскрыть рта. — От тебя требуется только одно — отправить нового бойца в центральные ямы. Первый бой в сезоне, мне всё равно с кем. Ставки мы обсудим позже.
— При всём уважении, мать Денарок, — протянул дроу хриплым голосом, — у меня закрыты все выходы на текущий сезон.
Иллиет фыркнула со смесью недоверия и злости:
— Твоя наглость!.. Хах. Делай как я говорю, и мне не придётся применять методы!
— Последнее что мне нужно, это проблемы с вашим домом, Старшая мать, — сдержанно заметил дроу. — Но в центральных ямах попросту нет мест...
Его прервал раздражённый вздох.
— И почему мы всё ещё здесь, в таком случае? — риторически вопросила Иллиет.
Дроу сверкнул понимаем в глазах.
— Я могу ожидать возмещения?
— Разумеется нет, — отрезала старшая мать. — Но мы оба сэкономим на оценке раба.
Мужчина задумчиво помолчал, прикидывая что-то в голове. Потом махнул рукой сопровождающим. Иллиет пошла следом, за ней слуги и новое приобретение.
Вскоре они стояли перед грубо вырубленном в толще породы помещением. Проход перекрывали толстые стальные прутья. Из полутьмы раздавались хруст и хриплое дыхание. Массивная фигура сидела в дальнем углу на корточках и что-то грызла. Джей скептически приподнял брови.
Распорядитель Арены дал знак. Один из бойцов вынул из-за пояса жезл, с бормотанием взмахнул у прутьев и те разошлись.
— Использовать магию, чтобы открыть дверь, — протянул Джей. — Это, кажется, начало упадочности?
— Побереги дыхание, мясо, — отрезал Даррак. — Тебе оно понадобится, чтобы поорать на арене. Если ты дотуда дотянешь.
Дроу хрипло хохотнул и резко указал на жителя камеры:
— Это Брок. Тварь поймали, когда он задрал десяток рабов в дальних шахтах, потеряли двоих. Тебе придётся не сладко, белорожий.
Распорядитель осклабился. Боец не обратил внимания. Он чуть склонил голову, осматривая существо за прутьями. На посетителей оно не обращало внимания, продолжая глодать кости.
— Пещерный орк, — понял Джей. — Бедняг эксплуатируют по всем свету...
— Кончай болтать, и лезь внутрь! — скомандовал дроу. — Сможешь его одолеть — войдёшь в центральные ямы, и твоей хозяйке не придётся резать тебя живьём.
— Ты тоже кончай болтать, — пригрозила Иллиет. — Ты хочешь, чтобы он вышел на дикую тварь с голыми руками? Что за...
— Такие правила, — быстро перебил Даррак. — На тварей теперь пускают без ничего!
Иллиет раздражённо фыркнула и открыла рот, чтобы высказать своё мнение на этот счёт, но белокожий боец просто шагнул вперёд. Хозяйка подалась следом:
— Стой, тупица, нужно хотя бы снять!..
— Не. И так нормально.
Под ошарашенными взглядами тёмных эльфов Джей вошёл в камеру. Там омерзительно воняло падалью, но наёмник только слегка поморщился.
— Эй, мордатый, — громко позвал он. — Своего приятеля, небось, доедаешь?
Равнодушный ранее, пещерный орк немедленно развернулся, распознав, что в камеру кто-то вошёл. Долговязое тело мало напоминало его сородичей, длинные руки и ноги бугрились от жгутов мышц. Пасть едва закрывалась от широких клыков, и мелкие глаза светились в темноте красноватыми угольками.
