— Да говорю же вам, меня пригласил сам ваш драгоценный король, вот, — для достоверности Кальвин помахал перед лицом одного из стражников, теми выписками, что он решил показать Саю. Они касались того, что могло быть связано с таинственной Инквизицией. Даже в архивах старика Нельфа сведений оказалось крайне мало. Поэтому для большей убедительности Кальвин добавил кое-что от себя, воскресив в памяти все то, что он смог прочесть, пока был военнопленным в Риокии. Но даже от того, что он сумел узнать, мурашки ползли по коже. Эти ребята явно не любили шутить, а все страны южнее Приоры считали крайне еретическими и не достойными существования.
— Вы двое, у вас что, глаз нет, или мне проверить и ваше зрение? Я вполне могу вписать в ваш будущий плановый осмотр строчку 'негоден', — оба стражника вытянулись по стойке мирно, хотя алебарды так и не убрали. К ним по коридору шел улыбчивый человек, чем-то очень похожий на мастера Нельфа. Невысокий рост он компенсировал высоким колпаком красного цвета, венчающим его почти полностью лишенную волос голову. Остроконечная бородка была объектом гордости Эрфорда Дамеси, носившего гордый ранг королевского врача, а с недавних пор и главы Королевской Академии Наук Астала. Он имел привычку постоянно поправлять свои очки с необычными вытянутыми линзами в случае, когда ставил под сомнение чьи-то слова, что бывало нередко. Ведь Эрфорд Даменси имел право смотреть на многих с высоты своего положения — выходец из Риокии — страны производящей самых лучших лекарей во всем континенте. Руки его с длинными умелыми пальцами были по обыкновению засунуты в карманы его белого балахона. На шее болталась слуховая трубка, а на поясе висело множество самых разных медицинских приспособлений, названия которых не были известны Кальвину. В повседневной жизни он предпочитал эти простые одежды своей роскошной мантии изумрудного цвета — знака отличия Академии Наук. Но и без нее авторитет королевского врача был непререкаем. А еще у него была невероятная память.
— Кальвин, что ты здесь делаешь? Эти двое тебе нагрубили? Может мне повторить еще раз, а ну уберите свои железяки, живо!
— Но...— стражники растерянно переглянулись, — у него нет пропуска, а генерал Кольбейн приказал...
— Здесь нет генерала Кольбейна, зато есть я, — на тонких губах нахмурившегося человечка появилась затаенная улыбка, заставившая вздрогнуть обоих стражников. Медицинские осмотры у королевского врача больше походили на экзекуции, это и было причиной, по которой большинство тех гвардейцев и стражников, которым было уже за пятьдесят, в последнее время получили преждевременную пенсию. Хотя самому Даменси уже давно перевалило за пятый десяток. Но в вопросе годности к строевой и охранной службе с ним не мог спорить даже сам Клайм Кольбейн. Кальвин был хорошо знаком с этим улыбчивым, но строгим человеком. Не раз тот накладывал магические лечащие повязки на раны, полученные во время сражений в отряде Лилии и самому Кальвину, и Саю.
— Это друг его величества, того, кто платит вам жалование. Болваны, если он находится здесь, да еще с бумагами, а вы мешаете ему пройти, тем самым вы нарушаете свою присягу! — Даменси по своему обыкновению начал горячиться, размахивая кулаками перед лицами сконфуженных и растерянных стражников, несмотря на то, что этот человечек был едва ли не на две головы ниже каждого из них.
— Спасибо, доктор. Вы спасли меня от еще одного долгого объяснения.
— Ты ведь идешь на совет? Мой мальчик, мое сердце этого не выдержит, — Даменси схватился за грудь.— Этот непоседа-король доведет меня до сердечного приступа. Представь себе, что он учудил — отсутствовал всю ночь во дворце. Я с ног сбился, разыскивая его и подозревая худшее. Я даже приготовил инструменты для искусственного массажа сердца.
— Ахаа, понятно, — отозвался Кальвин, украдкой сдерживая смешок, представляя себе картину воскрешения Сая.
— Ах да, если ты направляешься на совещание, передай его величеству, что я не позволю чему-то подобному повториться снова. Не прежде, чем я буду убежден, что здоровье его величества достаточно крепко, чтобы пробежать без остановки двадцать километров.
— Хорошо, хорошо. Обязательно передам,— засмеялся Кальвин, прощаясь со своим спасителем.
Часть 6.
— Замолчите,— будто некая преграда, давно сдерживаемая, прорвалась. Он пытался быть с ними терпеливым и сдержанным, но это перешло все границы.
— Прошу прощения, но я не буду молчать, я уверен, все присутствующие согласятся со мной, большинство, — граф остановил взгляд на Дане Торн, Кластине Ринг Винксе, поджав губы, скользнул взглядом по Клайму и Рэю Нордису. — Мы — ваши советники и поэтому...
— Тогда знайте свое место! — Сай не заметил, когда поднялся из-за стола и направил палец в грудь графа. Рука его дрожала от гнева, нечто едва сдерживало плотину готовую прорваться в любой момент.
'...Да, давай избавимся от них, всех, кто мешает нам защитить его...' — Сай замер. Этот голос не принадлежал ему, но звучал в его голове. Этот голос, к которому он так отчаянно взывал и так надеялся и страшился услышать. Голос Слепого Бога. Но почему именно сейчас? Сай чувствовал, что теряет контроль над собственным телом, его глаза, его голос, его руки...
'...прекрати, прекрати немедленно, это мое тело и я не позволю!...'
' ...ты желал моей помощи, а теперь так просто отвергаешь ее?'
'...я просил твоего совета, но я не потерплю твоего контроля...'
'...думаешь, что можешь мне приказывать?' — рука Сая против его собственной воли потянулась к кубку с водой, стоящему на столе. Она сжала стекло, сжала хрупкое стекло, и... оно разлетелось на осколки.
— Что... что это значит!?— казалось, граф потерял дар речи. Его товарищ выглядел таким же потрясенным.
— Ваше величество, разве я не учила вас хорошим манерам? — Дана Торн вскочила и тут же начала собирать осколки и воду своим носовым платком. Однако, было видно ее тоже поразила внезапная перемена, произошедшая с королем.
— Сай, может, стоит прервать совещание? — Клайм попытался поддержать его за локоть. Однако, увидев его взгляд отступил, — если ты против...
'...что ты делаешь? Отпусти!...' — Сай смотрел на ручейки крови, бегущие из его ладони, и на миг ему показалось, что кровь приобрела золотистый оттенок.
— Прошу прощения. Кажется, я не вовремя...— сквозь золотой туман, окутывающий его зрение, Сай увидел фигуру, появившуюся на пороге. Кальвин? Ах да, я же пригласил его сегодня...
— Сай! Эй, кто-нибудь, вызовите Господина Даменси! — закричал Кальвин кому-то в коридоре.
'Почему ты так взволнован, Кальвин?' — отстраненно подумал Сай, — 'разве я чем-то напугал тебя? Но ты единственный, кто заметил, что я...' — и в этот миг...
'Это он, тот, кого я должен защитить... если его ждет та же судьба... если трагедия повторится снова, то лучше я сам... своими руками. Своими...' — Сай ощутил, как его собственные ноги против воли двигаются, направляясь к Кальвину.
— Сай, что ты...— на лице Кальвина появилось озадаченное выражение. Руки Сая, руки, которые он больше практически не ощущал, сомкнулись на шее Кальвина.
'...нет, ты не смеешь управлять мной...' — Сай отчаянно сражался, пытаясь разжать хватку. Однако...
'...я твой господин. Ты заключил со мной контракт...'
'Ложь! Это я пронзил тебя мечом, ты часть меня, а не наоборот!' — закричал Сай мысленно.
И...с невероятным трудом, нехотя пальцы все разжались, оставив на шее Кальвина золотистые дорожки...
'...Как пожелаете, мой... господин', — прошептал голос внутри его головы. Золотые дорожки превратились в моря, море стало океаном, в котором медленно тонуло сознание короля. Последним он увидел над собой лицо Кальвина, почему-то такое безмятежное лицо. 'Но ведь только что я почти что, почти что...'
Часть 7.
Утренняя гроза набирала силу. Сизые, лиловые, фиолетово-свинцовые тучи породили целое море воды. И эта вода сейчас скрывала за собой Виеру. За этой стеной мир ежился, страшась изначальной стихии. Такие грозы были редкостью в это время года. Более того, гроза пришла с севера, а не со стороны моря, как бывало обычно. С тревогой люди вглядывались в небо. Торговцы не спешили открывать лавки, а крестьяне, привезшие свой товар, чтобы пораньше занять место на рынке, гадали, будет ли этот день потерянным или нет.
Кабинет королевского доктора Эрфорда Даменси был девственно белым, вспышки молний, пересекающих небо, делали его похожим на склеп. Всю обстановку по большей части составляли два огромных застекленных шкафа, внутри которых были разложены медицинские инструменты, баночки с мазями, пробирки с настойками и конвертики с порошками. Отдельный шкаф сверху донизу был забит трактатами по медицине, с заботой сохраняемыми многими поколениями докторов. Большая кушетка, довольно жесткая на вид, занимала всю середину кабинета, перегораживая его на две примерно равные части. У окна стояло устройство для переливания крови, а также множество других загадочных приспособлений, судя по всему использующих в качестве источника энергии магию.
В настоящее время кушетку занимал молодой король Астала. Рядом с ним сидел Кальвин. Обычно Эрфорд Даменси никому не позволял беспокоить пациентов, но для Кальвина он сделал исключение. Сейчас сам доктор находился в соседней, смежной с этой комнате, лихорадочно ища причину состояния короля. Внезапная потеря сознания, странный цвет зрачков, и необычные реакции на свет. Всему этому, конечно же, не было места в трактатах по медицине. Потому что никто не пытался описывать реакцию человеческого тела на слияние со Слепым Богом. Вспышки молний, проникающие даже сквозь плотно завешанные окна, вновь воскресили видения, которые так часто тревожили Сая в последнее время. Тогда тоже была гроза...
...Вспышки молний, разряды, врезающиеся вертикально в землю. И лишь эти вспышки уродливыми зигзагами освещали время от времени то место, где он оказался. Прутья решетки разделили его и мир за их пределами. А потом хлынул дождь, настоящий дождь из тех же молний, в котором не было и капли воды. Воды, которой так много на Вершине Древа. Мир, разделился между небом и землей этим дождем из серебряных, золотых, фиолетовых, зеленых, красных молний.
В этот момент Бифуркатор услышал легкие шаги. Кто-то подошел к клетке, и среди этого слепящего сияния дождя, он видел, как молнии стекали с его длинных черных волос тяжелыми каплями. Что за жалкий вид? А глаза незнакомца были полны грусти, которая воскресила ярость в его груди.
— Не смотри на меня, не смотри на меня этими полными жалости глазами. Я не нуждаюсь в ней!
— Бедный, прости меня. Я не мог помочь, ведь здесь я такой же пленник, как и ты, — незнакомец указал рукой на мир, тонувший в вспышках молний. — Как бы я хотел оказаться в этой клетке вместо тебя... Ненавижу цветы, — внезапно тон существа изменился, — каждый день я вижу только их.
Это показалось странным Бифуркатору — то, что демон оказался способен на такое чувство. Он внимательнее пригляделся к нему. Черные волосы, похожие на крылья ночи, водопадами стекали на плечи, закутанные темно синей шалью. Длинный балахон неопределенного цвета, напоминающий переливчатый оттенок светлячка, перевязанный концами шали и простые сандалии на ногах. Демон сел напротив, скрестив ноги, и уставился на него.
— Уходи,— резко бросил Бифуркатор после того, как молчание затянулось, — разве у тебя нет других важных дел, кроме как смотреть на меня?
— Уум, у меня нет никаких дел, — черноволосый покачал головой, и в очередной вспышке ужасных молний, Бифуркатор увидел его лицо. Вздрогнув, он отвел взгляд, и даже отвернулся. Демон был красив, если это можно было назвать красотой. Сам Бифуркатор не знал, как ценить красоту. Как считалось, красивым было все на Вершине Древа. И еще известно, что здесь, у его корней, где расположены владения демонов Хаоса, не было места красоте. Однако тот, кто сидел перед ним, был красив, иной, чем у самого Бифуркатора красотой, но все же красотой. Белоснежная кожа Бифуркатора и золотистого оттенка — этого демона, его собственные фиолетовые глаза и глаза демона, темные как ночь, лишенная звезд. Такая ночь наступала, когда Древо совершало полный оборот вокруг своей оси.
Лицо демона можно было назвать беззащитным, словно у ребенка. На нем отражалось все, что он видел — интерес, удивление, печаль, когда он грустил, и радость когда, он радовался — что за странный демон.
— Ты ведь оттуда? — черноволосый поднял палец вверх.
Бифуркатор не ответил, хотя его удивило то, каким проницательным был этот демон.
— Ясно, что оттуда, ты слишком не вписываешься в этот мир. От тебя, как бы это сказать... да, исходит свет, что ярче этих молний. Скажи... тебя послали, чтобы уничтожить меня? — тихо закончил демон. Однако выражение его лица ничуть не изменилось.
— Нет, о чем ты... кому может понадобиться, убивать такого никчемного демона как ты. От тебя нет никакой угрозы, — как-то неловко закончил Бифуркатор.
— Ты даже не знаешь моего имени, а уже говоришь, что не хочешь убить меня.
— Мне нет дела до какого-то жалкого демона, я должен найти Сердце Хаоса, что разъедает корни Древа, ужасное оружие, созданное вами.
— Уу, — черноволосый демон склонил голову на бок. Казалось, он чем-то озадачен. — И что ты сделаешь, когда найдешь его?
— Уничтожу его.
— Конечно, конечно ты должен уничтожить его, — со странным энтузиазмом закивал демон. — Я сам помогу тебе, — внезапно протянув руки через решетку, он схватил ладони Бифуркатора, не успевшего отнять их.
Их лица оказались друг напротив друга. Пальцы демона, затянутые в тонкую серебристо-фиолетовую сетку, коснулись узоров в виде двух спиралей на щеках Бифуркатора. — Я сам помогу тебе уничтожить его. А пока, могу я приходить к тебе почаще?
— Делай что хочешь,— Бифуркатор спешно отнял руку, — все равно пока не придумал, как мне выбраться отсюда, как я могу помешать тебе?
— Выбраться отсюда? — повторил черноволосый. — Зачем?
— Ты не слушал, о чем я говорил? Я должен найти Сердце Хаоса. Да, ты ведь должен знать, где его держат, раз тоже их рода. Не можешь не знать, — Бифуркатор отодвинулся к дальней стене клетки, и сел, подогнув одну ногу.
— Я знаю, конечно, я знаю, — демон приложил палец к губам с заговорщическим видом.
— Скажешь мне?
— Зачем торопиться, ведь когда ты убьешь его, то вернешься туда, откуда пришел и мне снова не с кем будет поговорить. Подожди немного, и, быть может, я скажу тебе.
— Уходи, — бросил, отвернувшись, Бифуркатор. Ему послышалось, как демон расстроено вздохнул. Глупости, это невозможно.
— Если хочешь, чтобы я снова пришел, спроси мое имя.
— Хаха, — рассмеялся Бифуркатор, — мне все равно, как тебя зовут. От тебя нет никакого толка, зачем мне знать имя какого-то демона? Когда я выберусь отсюда, я убью и тебя, если хочешь.
— Ты не можешь, ведь уже знаешь, эта клетка для тебя — ловушка. Но если я приду еще раз, могу попробовать открыть ее и тогда... мы окажемся в одной тюрьме среди этих цветов, — черноволосый вдруг закружится, словно танцуя.
