Старшая жрица скрипнула зубами, белея от гнева.
— Ты знаешь, что я не об этом!
Разумеется, она говорила не об этом. Высшая жрица Таррин уже поняла, что произошло, хоть никогда такого не встречала — столетиями в Кворвате богиня была благосклонна к своим дочерям, даже ничтожнейшая послушница могла воззвать к ней без проблем.
Но сейчас её звала благородна дочь, высшая жрица, в идеально проведённом ритуале традиционного жертвоприношения — даже мужчина мог бы ожидать ответа!
Но Тёмная Мать их... проигнорировала.
— Ах, вот как? О чем же тогда? — бесстрастно спросила Ирае.
Таррин сияла в гневе всё сильнее, тяжело дыша. За её спиной младшие жрицы — некоторые старше Ирае на сотню лет — с трудом приводили мысли в порядок и стряхивали удар.
Её же явно не задело ни капли.
— Ты... — прошипела высшая жрица, — что ты сделала?
— Ты видела, что я делала, — сухо ответила Ирае. — Или ты хочешь обвинить меня в небрежности?
Разговор стремительно заходил в тупик. Они обе понимали, что случилось что-то страшное — и они не знали, как это разрешить.
Жрицы остались стоять под каменным ликом их богини. Ирае скрылась в темноте коридоров Собора.
Школа жриц Кворвата, Джай-Крессва, делилась на шесть Шпилей, от Первого до Шестого. Чем выше был номер, тем престижнее было там обучаться. Между шпилями всё время кипела напряжённая борьба, послушницы и даже наставницы все время пытались пробиться повыше, ближе к желанному Первому Шпилю. В Первом же все были заняты тем, чтобы сохранить свои привилегии.
Это работало превосходно — старшие жрицы во главе с матерью-настоятельницей Джай-Крессва охотно стравливали шпили между собой, ловко направляя их жадные амбиции в подходящее им самим русло. Либо сцеживали во внешние источники. Именно эта бесконечная война в каменных чертогах богини позволила Ирае выступить центром ритуала.
И теперь она знала, что происходит с её магией.
Она её лишилась. Тёмная Мать покинула Ирае Молувитар.
Затворив дверь своей комнаты, Ирае позволила себе бессильно привалиться к двери спиной и выдохнуть. Удар был силён. Она до последнего надеялась, что ей удастся вернуть всё на прежние места. Но ничего не вышло. Богиня не ответила даже на самое могущественное заклинание, которое могла себе позволить любая жрица.
— Что же это?..
Шёпот упал в воздухе как сухой стебель. Самое страшное было то, что Ирае не ощущала ничего. Ни досады, ни страха. Другие участницы наверняка будут топить воспоминания об этом дне в вине и дурмане. Она же едва могла заставить себя волноваться.
Теперь, когда всё было очевидно, Ирае поняла, что знала ответ ещё тогда, на поверхности. Её магия начала гаснуть задолго до того, как она отправилась с сестрой в самоубийственный поход в земли света. Задолго до того, как она увидела подозрение в глазах белокожего мага. Колдун безошибочно определил, в чём её слабость.
Оттолкнувшись от двери, Ирае ровно вздохнула и оглянулась. Эта комната была ей пристанищем много лет, она почти сразу вырвала себе место во Втором Шпиле, избежав Пятого, куда её пытались выдавить некоторые наставницы. Помещение было всего десять на десять шагов, но благородная дроу, дочь правящего дома могла позволить себе роскошную остановку, мягкую постель и красивые ковры.
Вещи, однако, были теперь бесполезны. Пришла пора собираться. Ирае уходила из Собора навсегда — опальной жрице не стоило искушать излишне судьбу. Она гарантированно станет целью для многих, если не по политическим причинам, то хотя бы потому, что не в состоянии сейчас создать даже слабого боевого заклинания.
Бывшая жрица задумчиво подняла руку. Её пальцы оплёл блестящий белый огонь — одно из простейших заклятий. Таким обучали молодых девочек, её собственные маленькие сестры скоро смогут зажечь свои огни.
И всё же что-то тревожило Ирае — она не могла призвать силу богини даже для простого заклятья, но этот огонь оставался белым. Символ её службы Тёмной Матери. По крайней мере, так говорили на лекциях в Соборе. Потому белый огонь считался эксклюзивным для церкви — цвет Матери.
Посмотрев секунду на пламя, Ирае заставила его угаснуть. От безвредного огонька никакого толку, когда тебе нужно сжечь противника. Теперь она не могла себе такого позволить.
Ирае прошла по комнате, осматривая вещи. Книги на полках, церемониальные и повседневные мантии в шкафу, свитки с записями и магическими формулами, заметки по грядущему ритуалу...
Решить, что забрать с собой было нелегко. Всё казалось бесполезным.
С самого детства Ирае готовили к тому, что она будет служить жрицей Тёмной Матери в доме Молувитар. Её воспитывала Вьерна, практически по книге, не слишком строго, и не слишком уверенно. Вьерна всегда выглядела плохой кандидаткой в матери — тем поразительней было, что среди дочерей дома именно она первой зачала и выносила ребёнка. Ирае была уверена, что первой станет она — от Шалшари толку не было, а Греянна была совсем ещё маленькой. Иногда Ирае думала, что это очень странно — воспитывать дочь своей сестры. Но так было устроено у дроу — ей приказали стать наставницей.
Теперь это было единственное, что она могла предоставить своему дому — присматривать за детьми. Раз её магия больше не с ней. С усмешкой Ирае подумала, что другая дочь была бы в страшной панике — стать бесполезной это практически смертный приговор. Всегда найдётся кто-то нужнее тебя, и она быстро займёт твоё место. Ирае же это лишь озадачивало — она не испытала страха, но раздражение. Ей хотелось приносить пользу дому не потому, чтобы добиться чего-то, но потому что она хотела быть полезной для матери Алистраи.
Она всегда хотела именно этого — быть полезной для матери. Её мало интересовали амбиции, в доме или в церкви. Годы в Джай-Крессва превратили всё вокруг в сплошные крысиные бега, и она быстро научилась презирать своих сестёр по вере. И возможно потому она, в конце концов, утратила свои силы.
Ирае Молувитар утратила свою веру. А может, никогда её и не имела.
— Возможно... ещё не поздно обучиться тайной магии, — пробормотала Ирае, рассеянно перебирая мантии в шкафу. — Может, если мать Алистраи меня обучит, я смогу стать наследницей Безымянного Пламени...
Может быть. Может, посох примет её как следующую Старшую мать дома Молувитар. Хоть это и было очень опасно — для контроля такой силы требовался врождённый талант, а Ирае никогда не пробовала себя в тайной магии. Её готовили для службы в Соборе с малых лет, уделяя мало внимания другим вещам.
Резкий стук прервал тяжёлые размышления павшей жрицы. Оставив одежду в покое, Ирае открыла дверь.
— Греянна...
Четвёртая дочь стремительно влетела в комнату, чуть не врезавшись в поспешно отшатнувшуюся сестру, и резко развернулась.
— Это правда? — дрожащим от сдерживаемого раздражения голосом спросила Греянна. — Это правда что ты провалила подношение Тёмной Матери?!
— Вижу, слухи расходятся даже быстрее чем прежде, — прохладно заметила Ирае, прикрыв дверь. — Нет. Всё было идеально.
— Но Тёмная Мать!.. — Греянна захлёбывалась от эмоций. — Богиня не ответила тебе!
Повисла пауза. Ирае вернулась к сборам, смерив сестру взглядом на ходу.
— Нет. Не ответила.
Греянна задохнулась и шатнулась так, будто сестра её ударила.
— Как только... Как ты можешь так себя вести?! Ты хоть понимаешь, что это значит?!
— И что же?
Ирае всерьёз забавляло, что молодая послушница будет учить её нравам их церкви.
— Ты знаешь что! — возмутилась сестра. — Ты же... тебя же...
Греянна сбилась, не решаясь открыть короб с бедами. Ирае снова посмотрела на сестру.
— И что же? — повторила она с насмешкой.
Они обе знали, чем это грозило. Слабость — непростительный грех, а Ирае была слаба как никогда. И тут Греянна, наконец, заметила, чем её сестра занята.
— Ты... ты что, собираешь вещи? — поразилась девушка.
— Верно. Я покидаю Собор.
Ответ лишил послушницу дара речи.
— Ты!.. Ирае! Ты хоть подумала, как это скажется на нашем доме?! — возопила Греянна. — Подумай, как это скажется на мне! Моё обучение...
— Если ты хочешь жаловаться, ты выбрала не ту пару ушей, сестра, — равнодушно оборвала Ирае.
— Но ты же... как ты...
Греянна потерянно умолкла. На секунду повисла тишина. Затем её взрезал холодный голос:
— Ты должна вернуться и умолять богиню о прощении.
— Что?..
Ирае бросила на пол роскошную церемониальную мантию и ошарашенно обернулась к сестре.
— Ты же... — Она сдержанно вздохнула. — Ты должна понимать, что ты несёшь бред, Греянна! Молить Тёмную Мать о прощении? Ты хочешь, чтобы нас формально прокляли?..
Младшая дочь ответила неожиданно острым взглядом.
— Ты знаешь, что я имею в виду, сестра, — протянула Греянна. — Разумеется, ты можешь вернуть свои силы. Всегда есть способ.
Эльфийки несколько секунд смотрели друг на друга холодными взглядами. Греянна предлагала нечто, что вызывало в Ирае тошноту — больше времени в Соборе. Больше интриг. Больше борьбы за место во тьме.
Снова карабкаться на эту бесконечную пирамиду.
— Я отправляюсь домой.
Ирае отвернулась и подошла кровати, где лежала полупустая сумка.
— Ты... ты просто так сдашься, сестра? — сухо протянула четвёртая дочь.
Бывшая жрица не ответила, продолжая складывать мантию. Над ними вновь повисла тяжёлая тишина.
Затем Ирае распрямилась, оставив вещи, и сказала не оборачиваясь:
— Идём домой, Греянна. Уйдём вместе.
Она помедлила секунду, прежде чем обернуться. Во взгляде сестры её встретила только тёмная пустота равнодушия. Глаза Греянны были необычными для их семьи. Тёмно-алыми, с красивым узором чёрных росчерков.
— Я желаю продолжить своё обучение, сестра Ирае.
Её голос был совершенно спокойным, даже уверенным. Младшая дочь уже сделала свой выбор. Возможно, уже давно. Ирае равнодушно отвернулась — её дела здесь были окончены.
— Вот как. Как пожелаешь, сестра.
В сумку поместились лишь самые ценные свитки и одна повседневная мантия. Ирае жутко обожала свою церемониальную, когда впервые её увидела. Теперь она просто небрежно бросила её на кровати.
— Знаешь, ты можешь остаться, Ирае.
Деловой тон заставил Третью дочь обернуться. Затем она рассмеялась, вызвав на невежественно спокойном личике младшей сестры недовольство.
— Ты же... — с улыбкой протянула Ирае. — Ты всерьёз думаешь, что я прошу твоей защиты, Греянна?
Младшая дочь отвела глаза на секунду, затем посмотрела на Ирае прежним холодным взглядом.
— Я бы никогда не была такой самонадеянной.
Она даже не стала скрывать, что именно так она и думала. Ирае рассмеялась, даже не пытаясь скрыть насмешку, и подхватив сумку, повесила её на плечо.
— Ты права, тебе стоит остаться здесь, сестра, — с усмешкой произнесла бывшая жрица. — Тебе ещё сколькому стоит научиться! Можешь забрать мою комнату, оставь себе всё. Уверена, ты выхлопочешь разрешение без труда...
Бросив раздражённую Греянну в комнате, третья дочь Молувитар вышла в коридор. Но сестра выскочила следом:
— Ты что, уже вызвала экипаж?
— Экипаж? — не оборачиваясь, протянула Ирае. — Мне не нужны слуги, чтобы добраться домой...
— Но... ты не можешь идти пешком!
Искренний шок в голосе Греянны неожиданно ударил Ирае как заряд магической молнии. Поражаясь собственной невесть откуда взявшейся в злобе, она едко сплюнула на ходу:
— Меня покинула моя магия, Греянна, не мои ноги!
Ирае скрылась за поворотом тёмного коридора, её гулко отдававшиеся под высокими потолками шаги затихли. Греянна всё ещё стояла на пороге комнаты, глядя вслед исчезнувшей из виду сестре.
Покинув Собор через изукрашенные сценами поклонения богине двойные ворота из чистого адамантина — эту тяжесть открывали спрятанные под землёй рабы — Ирае оказалась на широкой тихой площади. Как и на площади перед воротами Тронного зала, праздные прогулки вокруг Шпилей могли плохо кончиться.
Оказавшись снаружи, Ирае вдруг вспомнила кое-что. Сняв с пояса, она взвесила в руке свой змеиный хлыст, осмотрела его искусно изготовленную змеиную голову. Затем обернулась и посмотрела на возвышающийся за спиной Собор.
Отвернувшись от ворот, она на ходу отбросила хлыст в сторону, как выбрасывают бесполезную обёртку.
* * *
Посыльный явился за ним в конце дня, через несколько часов после боя. Двое распорядителей сопровождала худощавая низкая фигурка в бесформенном плаще.
— Поднимайся, дикарь.
Распорядитель стукнул по решётке. Боец даже не двинулся, лёжа на застеленной грязной тряпкой каменной плите.
— Я не принимаю посетителей, — ровно ответил он.
Повисла тишина. Распорядитель, один из опытных ветеранов ям, со вздохом застучал по решётке наполнив каменный мешок противным гулом. В соседних коридора раздался тоскливый вой пленной туннельной тени, донеслась злобная шипящая ругань разбуженного ящеролюда. Джей поморщился и, махая рукой поднялся:
— Ладно, ладно! Мозгоеды...
— Пошёл ты, белорожий, — огрызнулся дроу. Без особой, впрочем, злобы — охрана начала привыкать к экзотическому бойцу.
Боец встал перед решёткой и грузно оперся руками на прутья.
— Что такое? Мне прислали подарок?
Джей развратно ухмыльнулся, взвыв свирепое шипение из-под капюшона.
— Ещё одна такая фраза, и я прирежу тебя лично! — пропыхтела возмущённая посланница.
— Иллиет с тебя снимет твою мягкую шкурку, — заметил Джей, убедившись, что это прежняя девушка. — В чем дело?
— Старшая мать хочет поговорить, — недовольно буркнула дроу. — Ты пойдёшь со мной, и не вздумай выделываться!
— Уверена, что не хочешь наградить меня за выступление? Ты такая милая...
Девушка изобразила закипающий от злости чайник, вызвав у Джея иронический смех. Распорядитель невозмутимо раздвинул магией прутья, выпуская бойца наружу. Боец сложил руки, позволяя надеть на себя кандалы.
— Ведёшь себя как мелкая безродная, — заметил он. — Тебя не учили быть гибче?
— Закрой рот!
Под капюшоном разлилось жаркое сияние. Порывисто развернувшись, девушка зашагала по каменным коридорам, боец пошёл следом.
Некоторое время они петляли в кишках одинаковых проходов. Несколько раз их мимо пропускали распорядители, одни в полных доспехах, другие в простой броне. Пара загадочных теней в тоннельных плащах прятались за углами в конце коридоров.
Ямы под Ареной были настоящим лабиринтом. Вряд ли их создали так намеренно, скорее всего, коридоры и залы просто добавляли со временем, рассекая комплекс паутиной переходов. Но пару лестниц и поворотов спустя Джей понял, что они уже выше уровня земли, где-то в закрытых помещениях для благородных в стенах Арены. Один проход закончился дверью, которая бесшумно распахнулась, выпуская девушку и белокожего в широкий коридор, освещённый магическими огнями и украшенный орнаментом на стенах.
— Сюда.
Дроу поспешно свернула к ближайшей железной двери с тиснением по краю и постучала дважды, затем, не дожидаясь разрешения вошла. Джей прошёл следом, ногой закрыв дверь за собой.
