— К чему ты клонишь?
— Не сметь перебивать меня! — заорал Объедок. Без того надсаженное горло словно ножом полоснули... но и мастер, и тихо стоящий рядом целитель вздрогнули. Сорх оскалился. А затем тоном, более подходящим для ни к чему не обязывающей застольной беседы, разве что излишне хриплым (надорвал всё-таки!) — продолжил:
— Итак, на чём я остановился? Ну да. Так вот, милейший: Ниллима — первая, кто видит во мне не поганого смеска, а разумного и надёжного союзника. Ученика. Последователя. Она первая на моей памяти, для кого содержание много важнее формы. Она научила меня многому, но более всего я благодарен ей за то, что она меня научила себя уважать. Помогла доказать, прежде всего себе, что на то есть причины. И я скорее сдохну, чем предам её. Или себя, каким я стал... что, в сущности, равнозначно. Хоть перед Фарго, хоть перед тобой, да хоть бы и перед самим Предтечей. Я понятно выражаюсь? Или разжевать?
Мастер и целитель переглянулись. Последний медленно покачал головой. Мастер пожал плечами. Не глядя, взмахнул рукой — не той, в которой держал Теневое Тавро, свободной. И от этого взмаха искра сознания в Сорхе погасла.
Впервые за марог — не по его желанию.
Уэрн
Она понемногу приходила в себя. Учащались пульс и дыхание, уходила с лица нездоровая бледность, вот-вот должны были дрогнуть веки.
Между ним и ею успокаивающе мерцали три разнородных щита. Грудь грел хороший защитный амулет, в полной готовности пребывали тяжи, связующие волю с той Силой, что скопил анморгиз, а руку весомо, успокаивающе оттягивало Тавро. На самый крайний случай оставался запретный Прямой Доступ, риски которого он снизил особым, лично и долго подбиравшимся страховочным кругом.
И всё равно он не ощущал полной уверенности. Уж себе-то можно сознаться... нужно.
Машир по имени Ниллима — распятая и (пока что) беспамятная, клеймёная, старательно ослабленная при помощи смеси добавленных прямо в кровь алхимических транквилизаторов — оставалась для него сплошной загадкой. Причём того сорта, который вызывает не столько интерес, сколько страх.
Момент, когда она очнулась, Уэрн заметил сразу. Глубокий, до самого донышка лёгких, резкий вдох. Сердце, без видимых причин зачастившее на грани разрыва. Распахнувшиеся глаза...
Золотой в прозелень взгляд. Прямой, спокойный.
Тяжкий, как накренившийся онгр-патриарх, нависший прямо над головой.
— Поговорим? — предложил он.
— Смотря о чём.
— Сорх.
— Что ты хочешь о нём узнать?
"До чего спокойна! Самообладание прямо-таки непрошибаемое..."
— Ты осведомлена, что он шпионит за тобой по приказу Кривоплёта?
— Да.
— Этот факт тебя не волнует?
— Не больше, чем тебя — служба Хабо тому же работодателю.
Уэрн удержал внешнее бесстрастие. Однако, признаться, с трудом.
— Почему ты думаешь, что Хабо — ухо Кривоплёта?
— Я не "думаю". Я знаю.
— Откуда?
Ниллима усмехнулась, не разжимая губ.
— Если не веришь мне, попробуй задать ей прямой вопрос. Полагаю, признание станет для этой жермар большим облегчением: ведь она верна тебе не меньше, чем Сорх — мне.
— Не переводи тему. Мои... отношения с Хабо — моя забота.
— А мои с Сорхом — моя.
— Допустим. А твои... отношения с Мугрином?
— Рановато говорить о каких-либо "отношениях". Я всего лишь провела его через Раскрытие Связей и научила нескольким заклятьям.
— Подаренные артефакты не в счёт? — неприкрытая ирония. В ответ — лёгкий интерес:
— Полагаешь, что всякий дар к чему-то обязывает?
— А разве нет?
— Я бы изменила формулировку. Дары не обязывают, они лишь склоняют. Иначе дарение ничем не отличалось бы от клятв, законов и условий купли-продажи.
— Любопытная мысль. Сама... сформулировала?
— Полагаешь, я по молодости и неопытности не способна чётко оформлять мысли?
— Мне интересно, кто научил тебя этому.
Машир одарила его очередной кривой ухмылкой. Кстати, сердце её снова вернулось к нормальному темпу сокращений, а заклятье-индикатор, отслеживающее состояние пленной, более не "видело" в её крови ни следа введённых транквилизаторов.
Это при том, что каких-либо очищающих заклятий Уэрн не засёк! Транквилизаторы исчезли так же, как останавливалось сердце Сорха — без видимых причин.
— Когда я жила в джунглях — после того, как Сильные сожгли моё родное поселение и убили его жителей, но до того, как получила клеймо и попала в Лабиринт — я называла моего учителя Соседом. Имя его — Шард... но не думаю, что это сильно поможет тебе.
— Так. И на кого он похож, этот Сосед? Какой он расы?
— Он человек. Впрочем, и это знание вряд ли сильно поможет тебе.
— Почему?
— Потому что я вру тебе в лицо, но ты не способен отличить сказанную мной ложь от чистой беспримесной правды.
— Пытаешься меня запутать?
— Уже. Для наглядности: ты, Уэрн, — несмышлёный младенец, Нарадум со всеми его жителями и силгамами немногим крупнее песчинки, я обладаю природой, тождественной природе Предтечи, Дом Сияющих могущественнее нашего Дома, Дом Сияющих уступает нашему Дому... если хочешь, я могу продолжать в том же духе сколько угодно.
Уэрн почувствовал дурноту. Ни в одной из произнесённых только что фраз, включая даже взаимоисключающие утверждения о двух Домах, он не ощутил обмана!
— Почему ты раскрыла передо мной эту свою... способность?
— Чтобы ты, — очень вежливо ответила Ниллима, — не решил, будто способен узнать у меня что бы то ни было против моей воли. Впрочем, Сорх уже сказал, что допросчик из тебя паршивый — а он неплохо разбирается в этих вопросах.
"Сорх сказал... откуда она знает?!
Или очередная ложь? Что-то больно метко для лжи...
Так. Хватит кашу жевать. Попробую зайти с другого бока..."
— Не боишься, что я использую вот это? — Уэрн приподнял Теневое Тавро.
— Нет. Впрочем, это тоже может оказаться ложью.
— Вот и проверим, — сообщил мастер не без мстительности, запуская карательные функции артефакта примерно вполсилы.
Ниллима не отреагировала. Даже не дёрнулась.
— Я, — сказала она скучным тоном, — пыталась разобраться в работе клейма. Не могу сказать, что добилась больших успехов: порой древняя магия воистину сложна и совершенна. Однако для того, чтобы нейтрализовать некоторые наиболее неприятные функции клейма, не требуется его изменять. Представь себе, оказалось, что с примерно тем же успехом можно блокировать его периферию.
Уэрн не сдержал удивлённой гримасы. То, что теперь клеймо Лабиринта не обеспечивает с прежней надёжностью послушания разного отребья — плохо. Зато подтвердившийся высокий уровень способностей машир — это хорошо. Если удастся склонить её...
Но тут ему в голову пришла другая мысль. Которую он тотчас и озвучил:
— Видимо, ты ценишь Сорха не так высоко, как он уверен, коль скоро ты не "блокировала периферию" его клейма.
— К сожалению, — тот же скучный тон, — я пока что не могу успешно работать с чужими клеймами. Точнее, могу, но для этого необходима ритуальная магия и нанесение магических татуировок вокруг клейм. Довольно неудобный из-за своей очевидности способ... но я постараюсь найти что-нибудь получше. И обязательно найду. Со временем.
"Врёт? Или это правда?
Прах и пепел да пожрут проклятую выдумщицу! С ней невозможно нормально говорить!"
— Этого времени у тебя может и не быть, — ровный тон, прозрачный намёк.
— О да. Вот кабы я чуть раньше не придерживала Силу, а работала с тобой и Хабо всерьёз, насмерть... впрочем, оно и сейчас не поздно. Тем более что Хабо поблизости нет.
— Пустые угрозы, — "Или не пустые?"
— А ты что, готов рискнуть собой, чтобы доказать это? Я вот пока что не готова убивать.
— Неужели?
— Предпочту открыть счёт какой-нибудь Рептилией. Лучше, конечно, вовсе не открывать...
Уэрн мрачно оскалился. Может, это нарочно допущенная ошибка, но ударить он должен. И проследить за реакцией.
— О, так ты из чистеньких!
— Да как сказать. Живых тварей я ради пропитания убила немало. Люблю мясо, есть такая слабость. Нежелание убивать разумных у меня идёт от рассудка. Я, знаешь ли, предпочитаю с разумными сотрудничать — к обоюдной выгоде.
"Сотрудничать? Хорошо бы, но... даже слишком хорошо — и потому подозрительно".
— Что за дивная наивность чащобная! — не без натянутости хмыкнул харав. — Выгода — она обоюдной не бывает. Кто-то всегда получает больше...
Ниллима фыркнула.
— Что, не согласна?
— Категорически. Впрочем, тему пока отложим...
"Вот это наглость!" — против воли восхитился Уэрн.
— Сперва более важный вопрос. Скоро вы следующую Орду ждёте?
— Откуда ты...
— Дело в том, что я имела возможность порыться в архивах Сорентов и Винаме. Правильно Сосед говорил, что анализ открытой информации — основа основ! По записям, которые, в отличие от родовых магических секретов, никому и в голову не пришло прятать или шифровать, я сроки всех Орд примерно за пятнадцать последних ванаг уточнила и сделала прогноз. Причём по максимуму учла всё, что возможно — например, то, что по недавнему договору наш Дом сдал часть территорий. Это несколько отложило пищевой кризис у Рептилий, но при этом также усугубило его. Значит, Орда на этот раз будет больше обычного.
— Какой ещё пищевой кризис? Что за чушь!
— Зря ты так. Несложно сообразить: Орда идёт, когда у Рептилий очередное поколение молодняка подрастёт и объест всё, что можно объесть. И сроки счесть, когда именно подрастёт да подъест, задача не из сложных. То, что нынешняя Орда задерживается, говорит лишь о том, что будет она больше, голоднее и злее — притом тем больше, чем сильнее задержка.
— И как ты это подсчитала?
— Изволь.
Ниллима чуть повернула голову направо, где прямо в воздухе, примерно на уровне её глаз, возник светящийся сам по себе рисунок: несимметричная, абстрактная, довольно сложная по своей структуре зрительная иллюзия. Уэрна, правда, поразила не столько сама иллюзия, сколько ничтожность энергии, задействованной для её демонстрации. Тонкость, с которой Ниллима управляла потоками Сил, не нравилась ему всё сильнее.
— Это ничто иное, как график нападений Дома Рептилий на Дом Зверей в силгаме Кхерс, — сообщила она академически. — Направо прошлое, налево будущее. Шаг координатной сетки по горизонтали — один бирелл. По вертикали откладываются три разных параметра. Для красной линии — потери Дома Зверей в сотнях сарье, правда, только в секторе ответственности Лабиринта, о происходящем в секторах ответственности других боевых школ мне известно недостаточно. Для синей линии — расходы на содержание пограничных фортов в десятках тысяч стоунов полоха в том же секторе. Зелёные полосы отмечают точки, в которых Дом уступает очередной кусок территории силгама. Длина полос различается в зависимости от того, сколько миллионов полей отдано по очередному договору. Собрать воедино и обработать всю эту... статистику стоило немалого труда и многих марог времени, зато на графике ясно видно всё: и регулярность Орд, и колебания их относительной силы, и то, когда примерно должна прийти очередная Орда. Всё очень просто, очень наглядно.
"Даже слишком".
Разглядывая иллюзию, Уэрн ощущал, как ползёт по жилам и дыбит шесть по всему телу уже не страх, но настоящий, нутряной ужас. Почему-то усомниться в достоверности треклятого графика не получалось. Больше того: вообще забылось, что Ниллима запросто может врать и в этом (свои способности по этой части она доказала с блеском, о да!).
Вот только для того, чтобы измыслить такую ложь...
Нет-нет. Невозможно!
К тому же данные по двум последним Ордам, в отражении которых харав принимал самое непосредственное участие, его воспоминаниям как будто полностью соответствовали. Надо бы, конечно, провести дополнительную проверку, но...
— Кто ещё видел это... вот это?
— Если ты пытаешься узнать, в курсе ли Кривоплёт — понятия не имею. Я помогать ему не нанималась. Конечно, если он достоин своего поста, среди его бумаг обязательно есть похожий график, только более точный и детальный. С другой стороны, Фарго запросто может оказаться полностью поглощён мелкими внутренними разборками... не имела чести лично познакомиться с ним, знаешь ли, и потому остерегусь судить о его компетенции по смутным слухам.
Терпеливо дождавшись, пока Ниллима выговорится, Уэрн спросил:
— А меня-то ты чего ради посвятила в... прогноз?
— Ну, это очевидно.
Молчание.
— Недостаточный аргумент, — обронил мастер.
Машир повела плечами... ну, насколько сковывающий движения физический щит позволял ей использовать подобные жесты в разговоре. Прижала уши.
— Иных у меня нет. Я, конечно, могу пообещать и Раскрытие Связей, и ещё много вкусного, но всё это лишь сотрясение воздуха. Подтвердить обещание клятвой на клейме я не могу... точнее, могу, но толку с того подтверждения...
— Если клеймо и сопутствующие клятвы тебя не держат, — тяжко выговорил Уэрн, — чего ради ты вообще приехала на границу? Ты, не желающая убивать разумных?
— Ну, клеймо мне поставили силой и клятвы вырвали под угрозой смерти. Но я всё-таки машир, а любой машир — часть Линии Клыка и Дома Зверей.
Мастер поморщился.
— Неубедительно.
— Опять полагаешь сказанное лживым?
— Нет. Насчёт машир всё верно. Да только ты даже с очень большим натягом не похожа на существо, с готовностью присоединяющееся к общему строю и шагающее туда, куда шагают все.
— Ладно, — хмыкнула она. — Тогда вот тебе ещё причина, более личная: на границе клеймёным легче дышится. Всем, в том числе Сорху, за которого я в ответе. Ещё плюс: разница между благородными и не очень здесь тоже... поменьше. Здесь делом занимаются, настоящим: обороняют свой Дом... и судят больше по способностям, чем по чистоте крови. Взять к примеру хоть тебя... или я не права?
— Права. Только ведь здесь, на границе, и убить могут.
Ниллима расхохоталась. Непринуждённо, в голос.
— Ой, повеселил, мастер! А то в Лабиринте никто никого не убивает... х-ха!
"С этим не поспоришь. Убивают везде. Всей разницы — в лицо или в спину. И уж если выбирать, то мне, как и ей, милее, когда в лицо..."
Словно поймав эту мысль, машир до оторопи резко перешла от усмешки к оскалу:
— Видимо, зря я ждала на новом месте серьёзных перемен. Интриги и сюда просачиваются. Не объяснишь ли, мастер, с какого перепуга ты устроил нам такой приём?
— Подозрение в использовании запретной магии. И в... нелояльности.
— Запретная магия? Ладно, это я ещё могу понять. Но о какой нелояльности речь?
Уэрн вернул Ниллиме оскал:
— Не строй цацу. Или тоже скажешь, что ни о какой запретной магии не слышала?
Пленница приняла вид задумчивый.
— Я знаю о негласных запретах на некоторые вещи. В частности, полукровкам и низкорождённым не рекомендуется прыгать выше головы и создавать артефакты, способные устранить основной недостаток имеющих слабый тотем. То есть предметы, черпающие Силу из каналов эмерон, её проводники и аккумуляторы... накопители. Во всяком случае, делать это до того, как их удостоят ранга мастера. В лекции, которой предварил моё учение в Лабиринте лан сарье Жанкарн, ученик Глама, говорилось о девяти видах энергии и о том, что сарье Дома Зверей могут работать только с пятью видами вторичных энергий. Ну, благородные сарье и такие, как ты, — ещё с шестой, с Силой рода. Полагаю, запретны Силы Хаоса, Света и Тьмы?
