Времени на проклятия не осталось.
— Схема "треножник", — процедила машир. И вновь трансформировала защиту.
Физический щит завибрировал, отрастил косые выступы и завертелся на месте. Не весь, разумеется, — только самый внешний независимый слой. В движении реализовать такое Ниллиме бы не удалось, а вот после остановки, с заякориванием на грунт — не то, чтобы легко, но вполне реально. Наскакивающих врагов щит начал кромсать на куски, одновременно отбрасывая прочь.
По периметру щита вспыхнуло кольцо белых рун, видимое лишь сосредоточенному взору сарье. Внутри — ещё одно.
"Трёхслойный, с плавающей фазой и распределённой нагрузкой. Выдержит?"
Один из Погонщиков, зеленокожий Гатор, взмахнул рукой с зажатым в ней серповидным клинком. Широкая голубоватая полоса заклятия рванулась к щиту, уступающему по насыщенности Силой раз в пять... по дороге голубоватая полоса рассекла несколько молодых Рептилий: кому снесла голову, кому развалила грудь, оказавшемуся с края Змею — всего лишь отсекла руку. А потом, ничуть не утратив смертоносности, заклятие столкнулось с фазированным щитом Ниллимы.
И взорвалось.
Так, что суркахи хлопнулись на брюхо.
Однако иных последствий столкновения магии с контрмагией не обнаружилось. Разве что внешний слой щита слегка просел, что быстро скомпенсировала подкачка из резерва.
— Держите щит, я атакую!
— Удержим, — заверил Сорх.
"А я немного помогу", — добавил Сосед. Губы Ниллимы сами собой разъехались в оскале.
Так быстро и точно она ещё никогда не колдовала. Сознание дрожало, пропуская сквозь себя потоки ощущений и с ловкостью шулера тасуя выводы. Толпы молодняка — не помеха, про них можно забыть. Про недоученных сарье, попадающихся в толпе — тоже. Щит им не пробить, самое большее, что они смогут — ослабить его, да и то не надолго.
Вот пятёрка Погонщиков — дело иное.
На каждом по два магических щита, один артефактный, другой личный; резерв слабейшего втрое больше, чем у Зарма, а у лидера — не меньше, чем у Долига Рэхлонда. Но Сила — это ещё не залог победы, уж теперь-то она это знает. Напрямую черпать из эмерон некогда, но от сжатого в правой руке жезла течёт энергия, а перчатка-артефакт на левой кисти послушно вбирает её, изменяет, направляет в цель...
Нити Туманной Руки потянулись к Погонщикам, и лишь Ниллиме на пике напряжения это движение могло показаться не очень быстрым. На деле расстояние от щита до щита Туманная Рука покрыла за один бун. Физический щит вокруг лидера Погонщиков плотен, хорошо структурирован, имеет два слоя... но для Идущей это не секрет, и она знает, как пробиться сквозь такую преграду. Двойной разряд, похожий на рукотворную молнию, стекает по Туманной Руке. А спустя ещё одну долю бун заклятье, свободно пройдя сквозь ограждающий от магических атак дополнительный артефактный щит, пронзает голову Погонщика добрым десятком тонких нитей.
Насмерть.
Минус один, осталось четверо. Но эффект неожиданности уже не используешь...
Пока Ниллима торопливо пополняла опустевший на три четверти резерв, опомнившиеся Погонщики обрушили на своих врагов настоящий шторм боевых чар. Молнии, ослепительно сияющие диски, град изумрудных огней, аналоги Копья Грома, Пламенных Цепей, Бури Лезвий и прочее подобное — в ассортименте. Пожалуй, если бы Сосед не помогал троице, тайком изменяя внешний сегмент фазированного щита, Погонщики смели бы его вместе с теми, кто укрывался под ним. Универсальная защита от стихийных атак слишком энергоёмка, а преимущество в запасе Силы в подобных столкновениях всё же не пустяк. Даже при вмешательстве Соседа и постоянных вливаниях энергии со стороны Сорха с Кальфой щит дрожал и истончался.
Но — слишком медленно. И Погонщики сменили тактику.
Двое из них продолжили пробовать щит на прочность удивительно разнообразными атаками, а двое других принялись чертить какие-то схемы. Кажется, чары вызова и что-то вроде узконаправленного проклятия, определила Ниллима. Последнего легко избежать в движении, но его создатель пользуется тем, что наш щит стационарен и под таким градом атак изменить его якоря, чтобы передвинуть, смертельно опасно.
"Ну, ничего: резерв я уже восполнила..."
Творящий проклятие Погонщик, принадлежащий Линии Ящера, позаботился о своей защите со всем тщанием. Но не лучше, чем убитый лидер. Поэтому Туманная Рука, расчистив себе путь сочетанием новых пробойных чар (не тех, что в первый раз, созданных с расчётом на особенности индивидуальной защиты), без особых помех снесла ему голову. Резерв Ниллимы снова оказался на грани исчерпания, но за успех — цена не великая.
Увы, второй Ящер успел завершить свой вызов до того, как она накопила достаточно Силы для ещё одного удара Туманной Руки.
Воздух потемнел, раздвигаемый гудящим дымным столбом серо-сиреневого цвета. При прямом взгляде на него быстро возникало ощущение, что этот столб тоже смотрит на тебя, причём сотнями, если не тысячами недобрых глаз. Ощутив стремительный рост ментального давления, Ниллима укрепила полог... и тут же вспомнила: Сорх! Кальфа!
"Сосед, что делать?!"
"Инфоцентр. Раздел медитативных практик, подраздел Зеркало Горгоны. Быстрее!"
Время исчезло. Точнее, дрогнуло, рассечённое пополам выходом из его плотного потока. А затем сознание, обогащённое новым знанием, вернулось в обычные временные рамки, немедленно запустив неотработанную фигуру. Пренебрегая опасностью утраты контроля ради спасения от иной, куда более определённой опасности, излучаемой призванным на поле битвы древним чудищем.
В виски ударило раскалёнными молотами. Глаза ослепли, кожа на лице словно бы опала кусками, обнажая нечто шевелящееся, бугристое, чуждое... но всё это осталось где-то далеко. А вот рычащее безумие оказалось близко. Очень.
И радостно хлынуло наружу, как идущая горлом алая кровь.
"Кто посмел бросить мне вызов? Кто?!"
"Чую! Вот оно!"
"Ухвачу. Сожму. Порву-перетру... и съем!"
"Туда".
"Аррраа-а-а-а!"
Хабо
— Они ещё живы?
— Недолго осталось. Смотри, призыв!
— Ты видела раньше подобное?
— Да. И раз увидев такое, уже не ошибёшься: это одна из Многооких Теней. Рептилиям это заклятье досталось от Амфибий, а тем — напрямую от Древних. В последний раз, когда я видела подобный призыв, с его помощью уничтожили...
— Что это?!
Даже до границы джунглей, где остановились отъехавшие достаточно далеко Мугрин, Хабо и Водулх, докатился странный беззвучный звук, похожий на протяжный стон тысячи зажимаемых ртов. И уж конечно, все трое хорошо рассмотрели не особенно яркую вспышку, вонзившуюся в Многоокую Тень... вспышку, от взгляда на которую, даже дальнего, мгновенно начало ломить затылок и выворачивать нутро.
Тошнотворный свет...
Впрочем, магия порой воплощает куда более замысловатые эффекты.
Попавшая под удар Многоокая Тень заколыхалась — и с ещё одним стоном, угасающим в падении, рассеялась. Без следа. Как обычный дым на сильном ветру.
— Вот что, — сказал Мугрин сдавленно. — Пусть меня поглотят вечные льды, если я не вернусь, чтобы помочь нашим. А вы как хотите.
Хлопнув по крупу своего суркаха, он направил его туда, где остались Ниллима, Сорх и Кальфа. Водулх молча посмотрел на Хабо, та вернула ему взгляд...
Спустя двадцать бун они уже ехали следом за Мугрином — правда, не особенно стремясь его догнать. Но и не отставая. Потому что толпа молодых Рептилий, ещё недавно самоубийственно агрессивная, при их приближении рассыпалась на мелкие группки. Частью бегущие прочь, частью потерянно топчущиеся на месте, а частью пытающиеся спрятаться.
"Выходит, наша маленькая машир справилась с пятёркой Погонщиков и даже, возможно, выжила. Ну и ну. Для мастера битвы, с её-то невеликим резервом, достижение на грани вероятия. Задача, с учётом обстоятельств, Старшему магу впору.
Откуда же она взялась, вот такая?"
Но тут размышления Хабо оборвал вопль:
— Ко-о-обье-е-е-ерррр!!!
Судя по голосу, вопила Ниллима. Но почему? Мугрин, Хабо и Водулх, не сговариваясь, рванули вперёд на полной скорости своих суркахов. Но у Хабо в груди поселилось предчувствие, шептавшее, что они опоздали.
И предчувствие ей не солгало...
Зарм Хоррев
— Итак, Ниллима и ещё пара полукровок не сформировала индивидуальные щиты и не отступила, как положено при столкновении с явно превосходящим противником?
— Да. Они остались. Вопреки моему приказу.
— Полагаешь, их следует наказать за его невыполнение?
— К чему мёртвым наказания или награды? Но я благодарен им. Они дали нам с Онгером время, позволив скрыться от Погонщиков и вернуться в форт с докладом.
— Понятно, — Уэрн склонил голову набок, словно к чему-то прислушиваясь. — О! Постойте-ка тут, я скоро вернусь.
Мастер форта скользнул мимо пары благородных из рода Хоррев и ловко ввинтился в ход, ведущий наверх из недр анморгиз.
— Чего это он, а, старший?
Зарм повёл плечами, но вслух Онгеру не ответил. Да и что отвечать? Он знал не больше своего ученика. Да, Уэрн вёл себя странно. При известии о близости Орды отреагировал слишком спокойно — подозревал? Или вообще знал заранее? Расспрашивал формально, не пытаясь даже сделать вид, что сомневается в словах пары благородных... почему? Безоговорочно им верил?
Ну да, ну да. Как же...
Уэрн отсутствовал недолго и появился снова — не один. Но от компании, сопровождавшей мастера, Зарма приморозило к месту. А пуще того — от того, в каком виде они...
— ...в розыск! И когда этого крысёныша найдут, я лично откручу ему по очереди все конечности, а потом — вообще всё, что у него торчит, от ушей и до межножного придатка!
— Мугрин, я...
— И не пытайся меня успокоить! Из-за этой твари Кальфа умерла! Погонщики били — не добили, но навязанный, между прочим, тобой спец по проклятиям постарался. Уморил!
— Ты всё-таки успокойся. Найдём Кобьера и спросим, почему...
— Мерзавец потому что!
Полукровка бушевал, Уэрн без особого успеха пытался вставлять свои реплики, а Зарм смотрел на Ниллиму, смотревшую мимо, и не мог оторваться.
Смотревшую... да уж.
Повреждения начинались чуть ниже ключиц и чем выше, тем становились серьёзнее. Низ шеи выглядел просто обожжённым, от губ и выше начиналась зона обугливания. Самая жуть наверняка скрывалась под плотной слепой повязкой, успевшей пропитаться сукровицей. Кожа и мышцы на лбу в районе бровей исчезли, обнажив кости черепа. Что случилось с глазами машир, не имело смысла спрашивать. Наверняка ничего хорошего.
Вот только на слепую Ниллима не походила. Двигалась уверенно, ориентировалась в окружающей обстановке не хуже зрячих. А что "не замечала" Зарма с Онгером...
"Почему она выжила? Почему?!"
— Мастер.
Мугрин умолк на полуслове. Виновато оглянулся.
— Каковы будут ваши приказы? — спросила Ниллима. Голос её тоже изменился, но куда меньше, чем лицо. Всего лишь негромкие сипящие нотки... не вслушаешься — не заметишь.
Но вслушивались все.
— Для начала — изложи свою версию событий, начиная с появления Погонщиков, — и Уэрн удивил даже себя, добавив:
— Пожалуйста.
Машир не удивилась.
— Командир отряда отдал приказ об отступлении малыми группами, — слова текут медленно, словно с небольшим усилием. Обдуманно. — Я, Сорх и Кальфа остались на месте. Изменили щит и приняли бой. Я уничтожила лидера Погонщиков...
— Как? — вклинился Уэрн, озвучивая общий, струнно-звонкий вопрос. Ниллима успешно подтвердила сложившуюся уже репутацию, не став разводить секреты:
— Артефактные чары Туманной Руки и комбинация пробойных заклятий. Пока мой ученик и целитель держали щит, я восполнила резерв и уничтожила ещё одного Погонщика, прервав создание проклятия. Один из оставшихся врагов к тому времени успел провести вызов.
— Это действительно была Многоокая Тень?
Никакого раздражения от того, что её постоянно перебивают.
Вообще никаких явных эмоций.
— Если Хабо не ошиблась, да. Я воспользовалась одним из отражающих заклятий, но не успела полностью просчитать последствия. И пострадала от эха собственных чар. Выжившие Погонщики после уничтожения призванной сущности отступили, прихватив тела своих мёртвых. Мы не рискнули преследовать.
— Скажи лучше — ты не стала преследовать их, потому что пыталась помочь Кальфе! — Мугрин до хруста сжал кулаки.
— Пыталась, — повторила Ниллима. — Не смогла. Извини.
— Да ты-то тут при чём? Это Кобьер...
— Я не распознала проклятие вовремя, — перебила она тем же ровным, чуть сипящим тоном. — Должна была следить за состоянием своих подчинённых... соратников. Не уследила.
— Это ведь был твой первый настоящий бой? — Уэрн, мягко.
Ниллима промолчала.
Зарм стиснул зубы и отвернулся. Очень хотелось в кровь располосовать собственное лицо. Хотелось вцепиться когтями в обожжённое магией лицо машир. Хотелось выжечь дотла весь силгам. Много чего хотелось...
"Первый настоящий бой! У неё. А у меня? Первый настоящий позор?
Там, в Лабиринте, двойное поражение... мелочь. Репетиция перед провалом. Если бы я не отдал тот приказ... почему, почему она выжила?!"
Взгляд из-под повязки тянулся куда-то вдаль, равнодушно отказываясь замечать командира разбежавшегося отряда усиления. Онгер молча сопел рядом.
Ниллима
Слепота физическая оказалась не такой уж страшной: магическое восприятие с избытком возмещало это телесное увечье, спасибо Раскрытию Связей. Боль от обширных магических ожогов успешно трансформировалась при помощи показанной Соседом искусственной синестезии.
Вот с перспективами излечения намечались проблемы, причём самые что ни на есть серьёзные. Даже Сосед не брался с налёта исправить нанесённый ущерб. Ведь и обычные-то ожоги исцеляются не быстро и не просто, — а уж такие ожоги, как у неё, затронувшие помимо косной плоти тонкие структуры ауры...
Но и слепота, и уродство, и трудности с избавлением от них — всё казалось мелочью на фоне дурацкой, никому не нужной смерти Кальфы.
"Никому не нужной? Ой ли?
Кобьер вполне мог рассчитывать, что атака Погонщиков заметёт следы его предательства. Но никакое предательство не совершается без чётких мотивов. Почти наверняка поступок Кобьера простимулировала мамаша Кальфы... но даже если она тут ни при чём, этот гадёныш проклял ункале-квартерона не из любви к своему искусству. Так что он ответит за эту смерть.
Но не он один. Клянусь.
Грош мне цена, если я позволю безнаказанно гробить моих соратников!"
На стене форта слева за спиной обозначилось знакомое присутствие. Говоря строго, острые сверх обычного чувства отметили его куда раньше. Пусть на периферии, вторым-третьим фоном, но от Ниллимы не укрывалось ничто, происходящее ближе полной сотни шагов от неё. По крайней мере, ничто, не пользующееся эффективными приёмами маскировки, вроде тех, которые она недавно начала разрабатывать с прицелом на обман собственной следящей сети. Но сейчас подобравшийся к ней Зарм Хоррев решился нарушить тишину — и, опережая его, она сказала, слегка хлопнув ладонью по тёсаному камню рядом с собой:
