Противник незамедлительно показался. Появление одинокой фигуры гуманоида в мантии вызвало замешательство в рядах защитников дома.
Его быстро подавили хозяйки. Пять благородных эльфиек вышли на балкон, настолько медленно, насколько хватало выдержки — бросаться бегом было недостойно женщин Дома Мёртвых.
Нападающий спокойной шёл по неаккуратной бреши в обороне дома. Солдаты вскинули оружие, готовясь уничтожить противника одним залпом.
Но Старшая мать не давала команды.
Неизвестный подходил всё ближе. Он задержался у статуи, окинув её коротким взглядом. Затем подошёл, наконец, к границе Лабиринта. До ворот крепости оставалась сотня шагов.
Старшая мать Мафае Иннивашанра раскрыла рот, чтобы сообщить неизвестному наглецу его судьбу и...
Неожиданно все солдаты — все до единого сто тёмных эльфов — взмыли в воздух. С оглушительными криками они рванулись ввысь, беспомощно дёргая конечностями как подхваченные за шкирку ящерки.
— Я предпочёл бы говорить без лишних ушей, леди Мафае.
Сухой голос мага разнёсся над балконом на волне простого заклинания. Старшая мать Третьего дома уверенно подавила зачатки паники — по городу ходили слухи, что Дом Огня становится трудно контролировать, а теперь один из белокожих червей вломился к ней как в хибару безродной служанки. Но, разумеется, это была просто случайность. Те, кто лишился милости богини — пустое место, все это знали!
— Говори, это будут твои последние слова! — Жрица тоже усилила голос магией.
Вдали раздались глухие удары, крики приглушало расстояние. Младшие дочери нервно оглянулись на темноту за стенами дома.
— Старшая мать, это тот дикарь, про которого говорили нам... — зачастила Ориа, Первая дочь.
Мать оборвала её злым шипением:
— Закрой рот, дурочка! Он может подслушивать.
— Ха-ха, это было бы невежливо с моей стороны.
Спокойный голос сочился бесплотным сарказмом.
— Мы... мы можем убить его прямо сейчас, — несколько неуверенно заявила третья дочь. — Пять высших жриц, мы просто...
Она сама осеклась и замолкла, матери даже не пришлось повернуть голову.
Все они слышали, что было в Соборе недели полторы назад. Они не верили — пока не увидели широкий пролом в своих укреплениях, оставленный воротами их собственной крепости.
— Мне нужно тело Вьерны Молувитар. Немедленно. У вас...
Младшая дочь с испуганным воплем сорвалась с места, заставив сестёр и мать подпрыгнуть от неожиданности — неведомая сила мощно впечатала её в стену. Со стоном боли дроу повалилась на пол.
— Четыре попытки.
Спокойный голос мага вселил в дроу неестественный ужас — всё казалось нереальным, как если бы их всерьёз пришёл убивать мясной жук! Но опасность была вполне реальна — над полосой обломков внизу всё ещё парила пыль.
— Ты смеешь угрожать благородному дому? — машинально возмутилась мать Мафае.
— О чём вы? — прохладно вопросил Кей. — Возможно, ваш гигантский могильник просто наполнен призраками.
Возникла короткая пауза, наполненная унизительной для благородных дочерей неуверенностью.
— Уходи, дикарь, здесь нет того, что ты ищешь, — властно скомандовала Старшая мать Иннивашанра. — Мы собираем тела погиб...
Третья дочь взвизгнула, взлетая в воздух. В этот раз неодолимая и поразительно мощная магия унесла жертву в темноту. С едва слышным криком дроу приземлилась где-то за стенами поместья.
— Три попытки.
— Как смеет Одиннадцатый дом нарушить покои мёртвых! Наше право собирать тела погибших, как велела нам Тёмная Мать!
Мафае не спешила сдаваться, игнорируя нервные косяки испуганных дочерей — "отсчёт" дикаря был вполне прозрачным намёком.
— Как мило, — раздался холодный ответ. — Она также велела вам обирать покойных? Сколько дохода вам приносят ваши шаловливые рабы, тренированные выискивать блестяшки?
Вторая дочь не стала никуда двигаться — она просто неожиданно вскрикнула и рухнула на пол. Старшая сестра поспешно коснулась её шеи.
— Она жива...
— Ненадолго, если вы не одумаетесь, дорогие дамы.
Ориа испуганно оглянулась на мать. Затем её руки задвигались в безмолвном языке жестов.
"Мы можем поднять защитников, скорее, мы должны..."
Её жесты прервал едкий глухой смех.
— Ах, защитников? — с отчётливой угрозой спросил Кей.
— Ублюдочная тварь... — просипела мать. — Он читает наши...
— Мне не нужна магия чтобы читать мысли дроу, — едко перебил маг. — Так кого вы желаете поднять, дорогуша? Уж не тех ли мёртвых, чей покой вы защищаете столь трепетно?
Последняя фраза сочилась едким сарказмом. Кей выбросил руку в сторону и медленно приподнялся в воздух примерно на ладонь, рядом с ним возник светящийся многогранник. Символы на нескольких гранях быстро исчезли, взамен вокруг мага засверкали искры и призрачные формулы на незнакомых эльфийкам языках.
Жрицы немедленно выдали мощнейшие магические щиты. Но тщетно — Первая дочь Дома Мёртвых с обречённым криком взмыла в воздух. И исчезла в темноте, её испуганный голос затих вдали.
— Последнее предупреждение, дорогуша, — холодно протянул парящий маг. — Не заставляйте меня переворачивать всё вверх дном. Потому что я сделаю именно так.
Мафае усилием воли подавила безумную картинку собственного дома, перевёрнутого вверх ногами как чаша для похлёбки.
— Её тела... здесь нет, — поспешно сказала старшая мать. — Мы не успели забрать...
Её прервал нарастающий шорох. С ужасом, в этот раз совершенно оправданным и несдержанным, Старшая мать дома Иннивашанра увидела, как плотный покров щебня во дворе перед её домом начинает пучиться. И она прекрасно знала, что это значит.
— Нет... — пролепетала дроу. — Невозможно, это же... Только жрица может!.. Это был подарок нашей богини!!!
В ответ донёсся издевательский смешок.
— Подарок богини? Немного же она о вас думает, если одарила грудой тухлятины!
Холмы щебня осыпались, показывая скрытые под ним тёмные фигуры гуманоидов. Вставала тайная армия Правящего дома Иннивашанра, хозяев всех мертвецов Кворвата. Вставала по чужому зову.
— Пятьсот пятьдесят три зомби, полный доспех, манёвренность выше среднего, навык сохранения примерно... пятьдесят процентов? В основном дроу, — прокомментировал Кей, опускаясь на землю. — Вы думали, я не замечу эту маленькую шутку? Как мило с вашей стороны позаботиться о службе для павших даже в посмертии.
Старшую мать Мафае передёрнуло от наглой издёвки. Но впервые за годы она промолчала.
— Конечно, в других местах это назвали бы варварством. И сожгли бы на костре. Какая ирония, вы не думаете? Тело.
Холодный приказ хлестнул кнутом погонщика. Дроу вцепилась в перила, царапая базальт ухоженными ногтями.
— В подвале... я отдам приказ... — с ненавистью прошипела Мафае, не глядя на мага внизу.
Смотреть на полчища собственных зомби — так легко взятых под контроль простым дикарём — тоже было противно. Глядя в чёрный камень перил, старшая мать отослала короткое заклинание в другую часть дома.
Потянулась тягостное ожидание — слуги внутри здания отчаянно спешили, выгружая тело Первой дочери Молувитар из тайника в подвале.
— И к слову, — нарушил молчание Кей, — я не читал ваши мысли.
— Разумеется нет... — прошипела Мафае.
— Разумеется. Ведь если бы их читал, я бы сказал, что...
Старшую мать кольнуло противное предчувствие.
— Да... Я бы сказал, что вы зря доверились... Первому дому? — протянул Кей с интересом. — Архимаг Варатас... приёмный сын...
— Гхаар!..
Мафае в панике схватилась за голову:
— Убирайся!.. Убирайся из моей головы!..
Кей искренне рассмеялся, не скрывая презрения.
— Так-так... Кажется вас не обучают ментальному контролю в этой вашей маленькой секте? — едко заметил он. — Зря... Тёмной Матери следует заботиться о своих дочерях получше.
Мафае осела, оглушаемая собственным сердцем и всё ещё отчаянно цепляясь за перила. Она не ощутила даже намёка на вторжение — и это пугало до колик.
Внизу раздался грохот — врата дома поспешно распахнулись. Шесть оживлённых прислужников, конструктов из анимированной плоти, ровным шагом вышли по лестнице и опустили перед магом носилки. На них лежала Вьерна. Белые волосы покрывала запёкшаяся кровь, доспехи зияли пробоинами в нескольких местах, лицо искажала маска бешенства. Первая дочь сражалась до конца.
— Что, обобрать не успели?
Несмотря на необычно крупное для эльфийки тело и полный доспех, Кей взвалил погибшую на плечо без труда, как большую подушку. И отвернувшись, двинулся обратно к воротам тем же путём, каким пришёл.
Нападение длилось десять минут и окончилось сокрушительным поражением Дома Мёртвых.
— Если вас интересуют ваши солдаты и дочери, дорогуша...— Мефае нервно дёрнулась, когда вокруг раздался голос Кея. — Они не так далеко, отделались парой переломов. Возможно, даже дойдут сами! Они всегда всё делают для вас сами.
Въедливое замечание завершилось едким смехом, постепенно угасшим в ушах тёмной эльфийки как медленно проходящая головная боль.
Поравнявшись со статуей, Кей задержался. Улыбка на лице дроу сияла счастьем. Она искренне наслаждалась моментом, попирая тела погибших.
— Безвкусица.
Маг двинул рукой, и камень скульптуры неожиданно потёк, словно тающий воск.
Не глядя на результат, чародей двинулся дальше. Когда он покинул территорию дома, статуя в центре Лабиринта смерти Дома Иннивашанра совершенно изменилась.
Теперь тёмная эльфийка, окружённая обнажёнными мужчинами, стояла на коленях и сжимала изящными ладонями их почти комически огромные органы. Прелестное личико дроу сохранило благостное выражение, лица мужчин были очень серьёзны.
Мудрец Востока и Запада не любил мнительных некромантов.
* * *
Даже в ночной тишине коридоры под Ареной наполняли неразборчивый гам. Готовились новые бои. Заключались сомнительные сделки, распорядители вполголоса обсуждали дела. Выжившие бойцы маялись в своих камерах, а животные расхаживали по клеткам, не зная покоя.
И конечно, в проходах нередко появлялись таинственные фигуры в скрадывающих облик бесформенных плащах. Они стремительно возникали в разных частях лабиринта, порой появляясь в тупиках и исчезая посреди прохода как по волшебству — а иногда и вправду по волшебству.
Одна такая фигура только что просочилась в узкую дверь в стене Арены и двинулась к спуску на нижний этаж, к особым камерам. В ямы. Неизвестный постоянно сбивался с шага, будто запинался на ходу, но всё же подгонял себя усилием воли, заставлял двигаться вперёд. Опаску также выдавали нервные движения головы — в отличие от уверенных завсегдатаев, неизвестный пугливо оглядывался.
Уже у лестницы фигура замешалась на секунду, но затем решительно, будто ныряя в воду, двинулась вниз. На нижнем уровне неизвестный поспешил по коридору, тенью скользя мимо камер. Множество были пустыми... но в одной нарушителя ночного покоя поджидал неприятный сюрприз — крупная туннельная тень с глухим рыком рванулась к прутьям.
Неизвестный испуганно шарахнулся в сторону, едва разминувшись с когтистой лапой. Испуганный писк выдал, что под плотным покровом плаща скрывается молодая девушка. Поспешно она рванулась прочь от свирепо рычащей твари. Отогнав нарушителя, тень покрыла тощее тело искажением и снова спряталась в дальнем углу — животное развлекалось как умело.
Коридор окончился в просторном круглом зале с пятью грубыми колоннами для поддержки. В стенах стояли глухие решётки из толстых прутьев, как и везде в ямах.
Девушка вышла из прохода, неуверенно оглядываясь. Здесь, как ей сказали, её должны ждать. Но она никого не видела...
— Не думал, что они пришлют ребёнка.
Глухой голос заставил её нервно дёрнуться. Она поспешно обернулась и испуганно отпрянула — за её спиной стоял высокий мужчина в плотной кольчуге и при мече.
— Никакой сделки. Уходи.
Дроу с безынтересным лицом отвернулся. Взяв себя в руки, девушка резко сказала:
— Я здесь не для того чтобы ты мне противился! Ты меня выслушаешь!
Предательски ломкий голос скреплял типичный для благородной дочери злой тон. Мужчина смерил маленькую госпожу взглядом.
— Ты просто ребёнок. Я не...
— Мне нужно, чтобы ты убил мою сестру.
Предложение на миг повисло в воздухе.
— Назовись. И открой лицо, когда делаешь такие заявления.
Требование было законным — даже тёмные эльфы не убивали просто так. Показав на миг тонкие запястья, девушка сбросила капюшон. Узкое личико с мягкими щёками и пухлыми губками портила мрачная маска дурного нрава благородной дочери.
— Я Мелларика из дома Шалдори, — сурово сообщила девушка.
— Тридцать седьмой дом, — протянул дроу. — И ты хочешь, чтобы я убил одну из их дочерей? Нет, сделки не будет.
Убийца развернулся и двинулся прочь. Юная Мелларика растерянно застыла на мгновенье, годами накапливаемые решимость и властность благородной дочери быстро убывали.
— Стой, ты!.. Ты же лучший теневой клинок на Арене! Ты просто так струсишь, как какой-то безродный?
Дроу остановился, и поначалу её казалось, что провокация сработала. Но когда клинок обернулся, девушка поняла, что переговоры только начались.
— Мне всё равно кого попробует мой клинок, — сухо произнёс дроу. — Но я знаю, что у тебя нечем заплатить. Ты их младшая дочь, так?
Мелларика замерла от неожиданности — осведомлённость застала её врасплох.
— Ты ещё не вышла из учениц, — продолжил дроу, — а значит немногим лучше слуги, так что...
— Закрой свой рот! — неожиданно рявкнула девушка. Злобно, несмотря на нежный, почти детский голосок. — Я благородная дочь дома Шалдори, я не прислуга, ты не смеешь так со мной обращаться, ты просто!..
Захлебнувшись своей злостью, девушка умолкла. Затем быстро закончила уже спокойно:
— Я знаю, что у меня нет денег, чтобы оплатить твои услуги. Но мне не нужны деньги, чтобы тебя нанять.
— И что же ты предлагаешь? — с интересом протянул дроу.
На секунду лицо Мелларики лишилось твёрдой маски — и стало совершенно растерянным. Но всего на секунду — она тут же вскинула на мужчину твёрдый взгляд необычно тёмных для дроу глаз.
— Если ты сумеешь убить мою сестру, то ты получишь, то, что ни одна благородная дочь тебе не даст.
Она вновь помедлила мгновенье.
— Ты... можешь взять меня. Я позволю тебе получить моё тело.
Клинок, с непроницаемым выражением на сухом лице, молчал. Затем повернулся и шагнул ближе, почти вплотную. Благородная дочь силой воли заставила себя устоять на месте.
— Ты предлагаешь мне место своего фаворита?
Девушка открыла рот, но резко уловила подвох. Разумеется, она не могла предложить что-то подобное — она не могла позволить себе мужчину.
— Если... ты преуспеешь, я стану Пятой дочерью, — сдержанно сказала Мелларика. — Получив титул, я могу взять тебя как своего телохранителя и доверенного. Насколько... захочешь...
В конце концов, голос её предал. Мелларика замолчала, прежде чем в нём проявилась дрожь. Но, кажется, убийца Арены этого не заметил — его теперь волновало другое.
