— Уверен, так и есть. Но бал,— нечто столь дорогое не предусмотрено в бюджете на этот год. Быть может во второй половине следующего...
— Вот-вот! — всплеснула руками Дана Торн.— Вы вечно откладываете разговор. Наверное, мне самой стоит заняться этой проблемой, раз у вашего величества нет времени задуматься о будущем королевства.
— Не стоит беспокойства,— Сай загородился руками, рассмеявшись.
— Нет, я все же подниму этот вопрос на следующем заседании Совета...— Дана Торн со своими разговорами похожа на курицу наседку, заботливую и строгую одновременно. Эта ее трескотня хотя бы ненадолго отвлекала Сая от печальных мыслей.
Когда дверь за главной горничной, наконец, закрылась, рука Сая выронила перо. Опустив взгляд, он посмотрел на то, что писал. Получались какие-то бессвязные каракули. Пальцы со злостью смяли листы бумаги, разметав их по столу. 'Что делаю? О чем я думаю? Как долго смогу оставлять всех в неведении... Моя вина, во всем только моя вина...' — так думал он.
Полчаса назад почтовый голубь доставил ему послание, в котором говорилось, что Клайм Кольбейн, генерал его армии, военный министр находится при смерти после тяжелейшего ранения. Более того, половины отряда, посланного в Вальц, больше не существовало. Монстр, чудовище в человеческом облике сумел сотворить такое с их лучшими солдатами, натренированными в магии и сражении с любым противником. Что сказать на Совете, что он послал жителей их страны на верную смерть? Снова, снова он оказался не готов к такому повороту событий. Сила Зоара бесполезна. Если так, для чего она нужна вообще?
— Зоар! — позвал он.— Ответь мне, неужели это и есть твой единственно верный путь к вершине Древа? Чтобы Клайм страдал? Чтобы убивали моих людей? Это тот король, каким я хотел стать!? — тяжело дыша, он поднялся из-за стола, вглядываясь в пространство комнаты и ожидая ответа. Но как обычно, его не последовало. Зоар говорил с ним лишь тогда, когда того желал. Неужели Лантис был прав, и ему не справиться в одиночку? Что такого особенно известно его хранителю секретов? То, что Лантис Кларио был соединен с Соном, скорее всего, намного дольше его самого? Или дело в том, что сам Сон считался покровителем философии, и естественно знал об устройстве мира намного больше, чем остальные Слепые Боги? Но разве Зоар не считался главным среди всех них? Если так, чего он ждет? Страны Севера, похоже, пришли в движение. Инквизиция двинулась в карательный поход на Юг. И в это же время в Вальце появился тот, кто уничтожает людей, разбирая и собирая их как кусочки мозаики. И он все еще должен держать Кальвина и Эвенку подальше от себя, только потому, что так сказал Лантис. Сай ощутил себя слепым котенком, ничего не знающим и не ведающим о том, что происходит в этом мире.
Король сжал пальцами уставшие глаза. С тех самых пор, как потерял сознание, пытаясь задушить Кальвина, Сай не переставая работал. Потому, что сны пугали больше, чем возможность того, что он лишится сознания из-за переутомления. Сны, где он снова увидит того демона среди цветов. И все же:
-Я хочу знать... я хочу понимать больше, — прошептал он.
Когда он открыл глаза, взгляд остановился на кувшинчике, что Мизар Фон Грассе принес из Ксанады. Тот так и остался стоять на краю стола, как доказательство бессилия разгадать эту тайну. Саю так и не удалось создать личную печать по примеру Лантиса. А если он не может создать печать, значит, снова получит эти ожоги. Пусть, если они не убьют его, он выдержит эту боль, ведь она не шла ни в какое сравнение с тем, что король испытывал от сознания собственного бессилия. Пальцы его протянулись к кувшинчику. Ближе, еще ближе, в десяти сантиметрах от него.
Сай ощутил некое сопротивление, словно легкое покалывание в кончиках пальцев. Он продвинул руку еще ближе. Покалывание сменилось жаром, интенсивность которого все нарастала. А затем пришел холод. Холод, казалось, способный заморозить изнутри. Но несмотря на то, что тело дрожало, словно в лихорадке, он продолжал протягивать руку. До тех пор, пока ощутил, что кости выворачивает наизнанку. Но действительно, заклинания высших уровней 'Мечты', были квинтэссенцией сил самих Слепых Безумных Богов. Не удивительно, что попытка прикоснуться к кувшинчику вызвала такое ощущение. Это чувства чем-то сходны с той болью в глазах, которая преследовала его постоянно. Как будто он пытался поглотить еще один осколок. Точно заклинание 'чувствовало' его намерения, ведь ни Рэй Нордис, ни Фон Грассе не ощутили ничего особенного. Так вот, на то это похоже. В следующий миг Сай ощутил сильнейшее головокружение. Все же он сумел коснуться вазочки. Та пошатнулась и начала медленно падать с края стола. Если она разобьется...
— Разве я не предупреждал тебя? Как можно быть таким неблагоразумным, пытаясь убить собственное тело? Ты еще не достиг нужной стадии, чтобы полностью отбросить человеческую оболочку.
Сай лежал на полу, опираясь на локти и стараясь отдышаться. Подняв голову выше, он скользнул взглядом по светлым одеждам и встретился взглядом с Лантисом. Лантисом, смотрящим на него с выражением озабоченности на лице. Нет, не так, с выражением того, что он чуть не потерял нечто ценное. Такое, как дорогой инструмент или оружие.
— Как ты почувствовал меня? Я же установил защиту,— спросил Сай, пытаясь восстановить дыхание.
— Разве я не говорил, что мы связаны с Зоаром? Все осколки могут ощущать друг друга, минуя магию. Заклинания первого уровня не способны остановить меня. Я могу найти тебя до того, как ты совершить нечто настолько необдуманное, что приведет твое тело к смерти.
Сай заметил, что на сей раз Лантис не предложил руку, чтобы помочь подняться. Но король был благодарен за это. Если он не способен даже подняться самостоятельно, как сможет жить дальше с этим грузом?
— Я пытался прочесть заклинание минуя печать,— сказал он.
— Вот поэтому я и говорю, что ты безрассуден. Это невозможно без аватара Талиона для тебя.
— А для тебя? — Сай пристально взглянул в глаза Лантиса. Но как обычно, выражение их было практически неразличимо под полуприкрытыми веками.
— Есть вещи, недоступные даже для меня. Части мозаики должны собираться к целому. Ты — целое. А я всего лишь часть,— Лантис развел руками.
-Чушь,— бросил Сай,— если бы Зоар настолько силен, я не был бы столь беспомощен! Если ты признаешь Зоара главным среди Слепых Богов, лучше отдай силу Сона ему, а не выдавай советов и загадок, которые я не в силах разгадать! — выкрикнул Сай, наставив палец в грудь
Лантиса, стоявшего, склонив голову.
— Что ж, я знал, что однажды это произойдет. Я отдам и это тело, и эту душу тебе. Но не раньше, чем придет время. Это не обещание и не клятва. Я знаю о договоре, просто помни это. Чтобы противостоять брату Бифуркатора, необходима сила равная ему. В свое время, но не раньше. И прошу,— Лантис оглянулся через плечо.— Еще раз,— больше не пытайся проникнуть в тайну Талиона без печати.— Все это, сказанное ровным мягким голосом, Сай уже слышал.
Лантис ушел, оставив короля со смятением в сердце. Когда придет время, но... будет ли он в состоянии принять в себя силу еще одного Слепого Бога в то время, если так слаб уже сейчас... Глаза Сая вновь вернулись к кувшинчику, поставленному Лантисом на край стола. Рука потянулась к нему, но тут же отдернулась. Не сейчас, но попробует снова, очень скоро. Он не мог просто ждать, пока придет время, означенное Лантисом. Если Хранитель хотел, чтобы король стал таким же лишенным всего человеческого, то он ошибается. Управлять людьми, когда ты сам не человек,— каким королем он станет тогда?
'Нет, я должен найти свой путь. А для этого придется подчинить себе Слепого Бога, заключить с ним новый договор, добровольный или нет. Непосильная задача, но иного пути у нет. А пока я буду действовать так, как должен правитель'.
С этой мыслью, Сай позвонил в колокольчик.
— Срочно позовите ко мне министра юстиции и... еще госпожу Торн, она должна быть где-то неподалеку,— приказал Сай, при этом быстро наводя хотя бы видимость порядка на своем столе. Никто, ни один из них не должен узнать о той борьбе, что идет внутри него.
Часть 6.
— Поверить не могу, что мы так быстро оказались в Вальце,— Кальвин, разглядывая унылый пейзаж. Они вновь были в этом достопамятном месте. Городок Кренц — Кренц, в котором много чего произошло совсем недавно, готов был показаться из-за следующей скалы. В этом месте, казалось, никогда не было солнца, и всегда шел мелкий дождь При том, что погода была чудесной, пока они не покинули Риокию. Кальвин говорил сам с собой, так как добиться чего-то от Гвен, не представлялось никакой возможности. Она молчала с тех самых пор, как они отправились в путь с приказом присоединиться к Клайму Кольбейну в том месте.
-Те двое из инквизиции, интересно, они все еще где-то поблизости? А, Гвен? — Кальвин шел, закинув руки за голову. Скосив глаза, он поглядел на свою спутницу. Уставившись в землю, она шла, не поднимая головы, и выглядела полностью погруженной в свои размышления. Хотя ее отсутствующее выражение лица не было особенно говорящим.
— А? — Гвен остановилась, когда Кальвин так и не добившись от девушки ответа, помахал рукой перед ее глазами.— А, да, ты прав.
-Что!? — Кальвин захлопал глазам. Гвен сказала, что он прав? Да, наверное, что-то очень странное вот-вот произойдет или уже произошло, раз она снизошла до этого. Он приложил ладонь к ее лбу.
— Что ты делаешь? — рука ее была все еще крепка. Кальвин со стоном потер ушибленное место.
— Просто проверю, нет ли у тебя жара.
— Со мной все в порядке, оставь меня в покое.
— Все в порядке, а? Да ты сама на себя не похожа с тех пор, как мы покинули Риокию.
— Естественно, а как я должна выглядеть? Все мои эксперименты, все мои исследования, все мои запланированные операции,— все пропало из-за этого тирана Сая Валентайна!
— А, вот ты о чем, — с облегчением выдохнул Кальвин.— Ну, зато, быть может, ты успеешь попасть на цветочный фестиваль в Виере. Знаешь.— Кальвин вновь закинул руки за голову и пошел рядом с Гвен,— давай побыстрее разберемся с этой проблемой в Кренц-Кренце и отправимся в Астал. Фестиваль...
— Да кому он нужен! — вдруг воскликнула Гвен.— Кому он нужен, этот глупый фестиваль!?
— Гвен,— лицо Кальвина поскучнело,— раньше для тебя не было вещи важнее.
— Оставь меня в покое, оставь меня...— повторяла она, словно заученную фразу. На миг Кальвину показалось, что когда она произносила ее, некто с лицом Гвен улыбнулся ему искоса кривой самодовольной улыбкой. Но едва он пригляделся, как все было по-прежнему. Безучастная Гвен и пыльная дорога впереди.
Часть 7.
Мизар Фон Грассе подошел к дверям тронного зала и прислушался. Тишина,— этот звук он любил больше всего. Тишина всегда наступала после того, как структура была рассеяна. В конце — концов, в мире все равно не останется ничего, кроме хаоса, раньше или позднее. Его король отправился в Вальц, чтобы разобраться с проблемой, выкосившей половину отряда, посланного туда для выяснения обстоятельств массовой гибели местных жителей во главе с Клаймом Кольбейном. Уехал, оставив ему в письменном виде лишь одно указание,— исследовать дело касающееся Лантиса Кларио. Этого таинственного охранника из тени и по совместительству хранителя королевских секретов. Хотя, то, что такое указание вообще было оставлено, говорило о том, что его величество знал о скором возвращении Мизара в столицу. И это давало лишний повод к размышлению. За то время, как король впервые отдал ему приказ следить за этим человеком, Мизар не слишком продвинулся в его изучении. Отчасти это было следствием того, что с самим Лантисом они едва ли встретились пару раз, да и то в пределах кабинета короля. А вторая причина состояла в том, что этот человек и его личность практически не поддавалась попыткам узнать о нем даже незначительные детали. Те сведения, что он сумел раздобыть, касались лишь его туманного прошлого. Но какое именно место он занимал рядом с его величеством на самом деле, — это Мизар желал выяснить более всего. С силой толкнув двери, Фон Грассе вошел под своды зала.
Пустое пространство, пронизанное радужными лучами, бьющими через витражи. Солнечный свет, преломленный мозаичным стеклом, окрасил его фигуру в причудливые оттенки. Казалось, что очертания его тела слегка подрагивают в соединившихся потоках теплого и холодного воздуха, бьющего сверху. Лучи света ясно освещали герб королевства в виде дерева, стоящего корнями в воде. Мизар опустил взгляд и двинулся вперед. Остановившись у подножья трона, он опустился на одно колено и склонил голову.
— Что прикажет ваше величество, о возлюбленной мною правитель?— спросил он. Затем поднялся и медленно взошел по ступеням. Некоторое время он смотрел на пустой трон, а затем опустился на него, откинувшись на спинку. Подняв подбородок, обвел своими темными глазами тронный зал. Затем чуть изменил голос и произнес:
-Лантис Кларио,— ты должен узнать все его секреты. Проследи за ним. Все необычное, странное, все его самые темные тайны и...— глаза Мизара блеснули,— уничтожь....— добивал он с ледяной улыбкой на губах. Поднявшись, он вновь развернулся к трону, приложив ладонь к груди.
-Как прикажет мой король. Ваши желания — закон для меня.— Мизар протянул вперед свою руку. В своем воображении он коснулся короля. То, что он никогда бы не позволил себе в реальности. Его кожа, его тело, все в нем притягивало Мизара Фон Грассе словно магнит. Нечто, что притягивало его, исходило самой крови Фон Грассе. Было в этой связи то, что не подавалось его пониманию, из той же области секретов, к которой принадлежал и Лантис Кларио. Лантис Кларио, кем бы он ни был, в конце-концов стоял между ним и королем. На шаг ближе, чем он сам. Он являлся помехой по искреннему мнению Мизара. И поэтому, он собирался сократить это расстояние до нуля. Рано или поздно.— Как пожелает ваше величество, я устраню все помехи.— Мизар сделал широкий жест рукой. Он уже повернулся, чтобы сойти со ступенек, когда услышал голос.
— Какое интересное представление, у тебя богатое воображение.
Слегка вздрогнув, Мизар обернулся к источнику голоса. Там, у стены слева, стояла одинокая фигура. Лантис Кларио. Однако, Мизар ничем не выдал своего удивления, хотя тот и появился точно призрак.
— О, кажется, у вас есть такое забавное хобби, как подглядывание. Но мои представления не бывают бесплатными,— усмехнулся Мизар.
Одна бровь Лантиса Кларио приподнялась.
— И какую же цену я должен заплатить за этот спектакль?
— Посмотрим... скажем, ответы на несколько вопросов.
— Вот как, а что если я откажусь?
— Тогда... я буду вынужден убить вас.
Смех Лантиса, легкий и изящный, заметался пол сводами тронного зала.
— Думаешь, сможешь? Ты действительно дешевый актер, способный лишь выступать на уличных подмостках.
— Скорее, я думал о королевской труппе,— парировал Мизар.— Но не попробуешь — не узнаешь.
— Ты не сможешь даже коснуться меня.
— И все же я рискну, даже если и не смогу, узнаю о вас нечто навое. Все сгодится, любые сведения, чтобы дополнить мою картину.
