— Вы уверены, что все в порядке?
— А ты настойчив, — Сай склонил голову.
— Это моя обязанность теперь, когда вы назначили меня на этот пост.
— Ты недоволен?
— Дело не в этом.
— Думаешь о своем брате.
— У меня не осталось родственников, — с непроницаемым выражением лица Мизар склонился. Сай заметил, что против обыкновения, волосы Мизара были распущены, а ленточка, которая ранее связывала их, повязана на левое запястье. Он хотел спросить, что это значит, но передумал. — Я позволил сбежать Грейслейну Ауслейзу вместе с той силой, что может однажды быть опасная для Вашего Величества.
— А, аватар Талиона, — Сай сделал неопределенный взмах рукой, — это неважно. Все равно, сейчас было бы невозможно забрать его. И теперь я не позволяю тебе отправиться за ним, ты нужен мне здесь и сейчас...
— Это честь для меня, — Мизар вновь поклонился. И после небольшой паузы спросил: — Но разве то, что находится внутри Вашего Величества, не требует скорейшего завершения?
— С этим я разберусь позднее. Торопиться нет необходимости.— То, как были сказаны эти слова, дали понять Мизару Фон Грассе, что разговор окончен. Но... — Что такое? — спросил Сай, видя, что тот колеблется.
— Лантис Кларио, как мне поступить с ним?
— Оставь его в покое, я сам поговорю с ним.
— Вы желаете забрать и то, что находится внутри него? — это был прямой вопрос.
— Со временем, возможно, но не сейчас, — качнул головой Сай.
— Может, мне просто убить его и решить эту проблему? — просто спросил Мизар. Тон его голоса не изменился, как если бы он говорил об очевидных вещах.
— Я сказал нет, — Саю пришлось немного повысить голос.
— Как будет угодно Вашему Величеству. Тогда я возвращаюсь к своим обязанностям.
— Ступай, и передай, что на сегодня прием закончен. Я устал... — прошептал Сай, и голос его был едва слышен.
Часть 5
Покинув тронный зал, Мизар Фон Грассе передал приказание Его Величества и оглянулся на двери. Там за ними находился король этой страны, Сай Валентайн, ставший его путеводной звездой. Но тот человек, с которым он говорил только что, был теперь намного большим. Слепые Безумные Боги... Король поведал ему многое, но далеко не все. Лишь то, что было ему необходимо. Однако Мизар Фон Грассе желал узнать как можно больше. Запретная сила Слепых Безумных Богов притягивала его. Странное желание ощутить эту силу внутри себя поселилась в его сердце. Искушение узнать, что внутри него окажется сильнее: сила Бога или сила демона? Если бы он только сумел заполучить эту силу, что находилась внутри Грейслейна, то он мог бы узнать это наверняка. Но... Мизар Фон Грассе шел по пустынным коридорам дворца, выбирая направления, где было меньше всего людей... Но то, как закончился тот поединок, было вне его ожиданий. Это нечто, на что он не рассчитывал. Тот поединок в стенах Королевской Академии Наук — тогда произошло то, чего Мизар Фон Грассе до сих пор не мог понять.
(Две недели назад. Королевская Академия Наук)
— Как трогательно. Ты так заботишься о каком-то мальчишке.
— Просто не хочу портить детскую психику тем, что сейчас здесь произойдет, — пожал плечами Мизар, когда они остались вдвоем.
— О, ты собираешься убить меня? Ты всегда был так привязан ко мне. Я до сих пор помню твои глаза в ту ночь, когда я ушел из семьи. — Скрестив руки на груди, Грейслейн небрежно прислонился к стене.
Мизар привычным жестом пропустил прядь своих волос сквозь пальцы:
— С тех пор многое изменилось, и из всей моей семьи почти никого не осталось, кроме тебя. Но сейчас я исправлю этот маленький недостаток.
— А ты действительно изменился. Неужели этот наивный король так повлиял на тебя? — Грейслейн испытывающе взглянул на своего брата.
— Я сам выбрал того, кому буду служить, — неторопливо ответил тот.
— Как и я.
— Но ты выбрал не того. Не могу поверить, что мой брат, который всегда ненавидел людей с Севера, стал шавкой Инквизиции.
— Я должен извиниться в этом месте? — на лице Грейслейна появилось недоуменно-вопросительное выражение.
— Как хочешь. Но прежде, чем я убью, хочу спросить. С каких пор ты променял независимость на возможность стать марионеткой той твари, что живет внутри тебя? — взгляд Мизара потемнел.
— А, так ты-таки понял, — ладонь Грейслейна коснулась своей груди. Отняв ладонь, затянутую в черную кожаную перчатку, он взглянул на нее.
— От тебя за милю несет безумием, но этот запах не стоит ни в каком сравнении с той вонью, что ты принес с Севера.
— Ненавидишь Талиона? Это неестественно для тебя, если ты считаешь себя принадлежащим к расе демонов. К тому же, разве сам ты не служишь тому же Слепому Богу, которым обладает глупышка король?
— Не пытайся сравнивать себя с ним. Это несопоставимые величины.
Грейслейн поморщился.
— Теперь ты решил оскорбить меня. И все же, я до сих пор люблю тебя. Тебя, у которого так неожиданно проснулись эмоции. Злость, ненависть, желание разорвать — все я вижу в этих глазах. Просто невероятно, но кажется, ты наконец нашел ту путеводную звезду, о которой говорил.
— Верно, ты все понял правильно, брат Грейслейн, — пальцы Мизара медленно поднялись к ленточке, что перехватывала его волосы, и распустили ее. Зажав ленточку в руке, он поднес ее к губам и вдохнул. — Я встретил путеводную звезду, ради которой я устраню все помехи на ее пути. Ты совершил непростительную ошибку. Хотя ты связался со Слепым Богом Талионом и продал себя Северу, но ты еще мог бы остаться в живых. Если бы не оступился. Тебе и пальцем не следовало трогать моего короля. Того, что ты сделал, более чем достаточно для причины убить тебя.
— Жаль, мне действительно жаль, что я расстроил тебя, — мрачная улыбка скользнула по губам Грейслейна. — Но разве убив меня, ты не останешься совершенно один? Уже вся наша семья мертва. Ты убил их всех, у тебя не останется ничего. Ты это переживешь? — Грейслейн усмехнулся в кулак. — Я помню того маленького мальчишка с глазами демона Хаоса, который появился на пороге дома Фон Грассе одной дождливой ночью. И в тот день я принял решение, что буду защищать тебя от всего и всех, даже от отца.
— Защищать меня? — казалось, Мизар сейчас рассмеется, но лицо его осталось бесстрастным. Он нежно повязал ленточку на свое левое запястье. — Кажется, ты до сих их пор так и не понял, кто стоит перед тобой. Знаешь, что это за вещь? — Мизар поднял левую руку, так, чтобы Грейслейн как следует рассмотрел ленточку.
— Ты всегда носил ее, — заметил Грейслейн.
— Верно, это — то единственное, что досталось мне от матери. То, что все эти годы связывало меня с моим происхождением и то, что разделяло все эти годы меня и этот мир. Знаешь, в чем разница между нами? — спросил Мизар.
— Нет, просвети меня, — Грейслейн поднял ладонь, развернув ее предлагающим жестом.
— В том, что ты заключил этот контракт со Слепым Богом, чтобы стать сильнее, я же всегда сдерживал свою силу, чтобы она не вырвалась наружу и не уничтожила меня самого. В этом мире она слишком неустойчива, настолько, что используя ее, я разрушаю это тело. Но сейчас я не стану удерживать ее, чтобы показать тебе, в чем разница между нами. Показать тебе разницу в уровнях между человеком, даже со Слепым Богом внутри, и демоном Хаоса.
— Как страшно, — пожал плечами Грейслейн. — Я в предвкушении. Твоя сила Хаоса и моя Слепого Безумного Бога Талиона. Всегда хотел испытать ее на тебе. Вот, ВОТ, это выражение лица! — воскликнул Грейслейн. — Оно тебе так идет. Ты ненавидишь меня, хотя раньше эти чувства были чужды тебе. Я рад. Я действительно рад, что у тебя появился кто-то, кто способен пробудить в тебе жизнь.
— Жаль, что ты больше не часть ее... — Мизар поднял руку с повязанной на ней ленточкой. — 'Структура рассеять...' — И... ничего не произошло...
Та, что он использовал, никогда не было магией. Сила деструкции, диссонанса, все то, что происходило из корней Древа, из страны демонов. И то, что подарила ему мать, в тот день, когда умерла. Сила — рассеивать все структуры этого мира — страшная сила, за которую он платил не менее страшную цену. Но она того стоила. И все же... сейчас она просто рассыпалась, унесшись в никуда, когда разбилась о ясно различимую завесу цвета индиго, вставшую перед Грейслейном. Его брат не сделал ничего, но эта завеса — она словно защищала, его действуя самостоятельно.
— 'Структура, рассеять', — вновь произнес Мизар, и на этот раз все повторилось. На губах Грейслейна показалась таинственная улыбка.
— Я предполагал, что так случится. Но все же хотел убедиться. Сила демона не способна причинить вред Слепому Богу, некогда бывшему частью Бифуркатора. Значит, он сказал правду.
— О чем ты? — прищурился Мизар.
— Как ты думаешь, почему ты так предан своему наивному королю? Эта связь неосознанна тобой. Но в какую бы глупую привязанность ты не играл, исток ее лежит все в том же прошлом, в котором некий герой, спустившийся с небес, впервые встретился с тем, кого называли Демоном Цветов или Сердцем Хаоса, называй, как хочешь.
— Ахаа! — Мизар легко рассмеялся переливчатым смехом. Он не смог сдержать рвущийся из груди смех. — И это то, к какому выводу ты пришел после сказанного мной? Но тогда ты еще более глуп, чем я думал. Древние легенды, прошлое, которое следовало давно похоронить, Демон Цветов, все это — лишь иллюзии. Жизнь намного практичнее и проще, чем ты думаешь. И для меня не нужно каких-то древних обещаний или клятв для того, чтобы испытывать эти чувства к моему королю. Все намного проще. Он — путеводная звезда, которая осветит весь этот мир, и его свет затопит и Вершину Древа. И похоронит в себе ту тьму, что живет во мне. И поэтому... 'Структура, дифракция...'. — Вызванная им решетка, так же, как и предыдущие, была разбита на осколки завесой вокруг Грейслейна.
— Почему ты не отвечаешь на мои атаки? — вдруг поинтересовался Мизар.
— Не хочу причинить вред такому прекрасному личику, как твое. Будет гораздо проще, если ты поймешь это сам.
— Пойму что?
— ... — в ответ Грейслейн лишь вновь улыбнулся.
— 'Структура, инверсия', — в четвертый раз Мизар вызвал силу Хаоса. Однако... он ощущал, как дрожит его тело, отказываясь продолжать. Но он намерен завершить это. Он так решил и сейчас не мог остановиться. Остановиться будет равносильно поражению. А его тело... быть может, скоро оно и так придет к своему концу. Поэтому насколько он ослабит его сейчас или позднее, не имело никакого значения.
— Ты намерен продолжать? Я слышал, об том знаменитом сражении от инквизитора пои имени Райден. Тот фокус, что ты применил с неустойчивостью. Но если ты задумал нечто похожее, вспомни, ведь хотя я и служу Северу, моя сила, сила Талиона внутри меня берет свое начало отсюда, с Юга, — напомнил Грейслейн.
— Я помню об этом, поэтому и приготовил нечто новое. Давно хотел попробовать это. Хотя я и не слишком верю в то, о чем пишут в легендах, но это показалось мне интересным.
— О, ты приготовил для меня нечто особенное? Интересно, чем же это могло быть? — прищурился Грейслейн. Взмахнув плащом, он создал вокруг себя непроницаемый кокон завесы.
Мизар тонко улыбнулся.
— Ты слышал о несчастливых числах Сона?
— Никогда не интересовался историей этой страны, — качнул головой Грейслейн.
— Так вот, в этой стране есть поверье о числах, что приносят катастрофы — три, пять и семь. И самым несчастливым из них считается число пять. И знаешь почему? три полюса существования, семь Слепых Богов и пять... я не знаю точно, но в легендах говорится, я прочел об этом интересном факте в забавной книге под названием 'Дневник Демона цветов'. Жаль, мне не удалось прочесть его целиком. Но есть там интересный факт о том, как был пленен гость с Вершины Древа. И пленен он был простым числом, числом великой неустойчивости, клеткой, в которой было пять углов... И эта клетка тотчас же запечатала все его силы... 'Структура, низложение...'— закончил Мизар, отступая на три шага назад и прикрыв глаза ладонью. В следующий миг он услышал крик брата, полный боли.
Даже сквозь сомкнутые веки он ощутил, каким интенсивно убийственным был свет, лившийся сквозь них. Так вот, каким образом это действует... Когда Мизар вновь мог смотреть... он увидел, что Грейслейн стоит между пятью небольшими лужицами воды — по крайней мере, они были похожи на лужицы — расположенных по углам пятиугольника не больше двух метров по диагонали. Лицо брата было наполнено болью. Протянув руку, он тотчас же отдернул ее, когда синяя завеса вокруг него превратилась в молнию. Отскочив от поверхности воды, она вонзилась в его ладонь.
— Таким образом, демонами, что обитали под корнями Древа была запечатана сила гостя с его Вершины, — Мизар подошел к брату, удовлетворенно улыбаясь.
— А, кажется, это действительно закончилось так, — поднеся ладонь ко лбу, Грейслейн провел по нему пальцами, оставившими после себя кровавый след. Кровь, скапливалась капельками и стекала вниз, и там, где она падала на плиты пола, она превращалась в новые зеркальные лужицы. И с каждой такой каплей, срывающейся с его лица, его пальцев, Грейслейн вынужден был отступать, сужая пространство вокруг себя. — Знаешь, — произнес он, — мне становится страшно, думая о том, какой силой обладает мой младший брат, — сквозь сжатые зубы выдохнул он. — Боюсь, мне уже не победить. Если сейчас я попытаюсь использовать силу Слепого Бога, она просто обернется против меня и убьет.
— Ты мог бы попробовать, тем самым избавив меня от своего присутствия навсегда, — Мизар приложил свое запястье к щеке, мягко проведя по коже шелковой ленточкой. Из-под полуприкрытых глаз он смотрел на истекающего кровью брата безо всякого выражения на лице. — Ты заключил договор с тем, чего не понимал, и смотри, что с тобой стало. Но перед тем, как ты умрешь, я хочу, чтобы ты кое-что сделал.
— Чего еще ты хочешь от меня? — вздохнул Грейслейн, опуская руки. — Чтобы я попросил прощения за то, как поступил с королем Астала? Этого не будет, у меня осталась гордость.
— Твое извинение? К чему оно мне? Это простые слова, которые даже если ты произнесешь их, будут столь же лживы, как и все, что ты говорил мне с тех пор, как мы встретились в Ксанаде. Нет, это то, что нужно лично мне. — Мизар сделал шаг вперед и, опустившись на одно колено, с интересом коснулся поверхности, которая выглядела как лужица воды. Его пальцы тотчас же покрылись инеем. Интересно, но не более. — Я хочу, чтобы ты отдал мне то, что находится внутри тебя.
— Хахаха!
Мизар недовольно отстранился, глядя, как смеется его брат, несмотря на боль, наверняка раздирающую его тело. Он смеялся, окропленный собственной кровью.
— Я сказал что-то смешное? — поинтересовался Мизар.
— Да. Это действительно смешно, но тебе этого не понять.
— Попробуй объяснить.
— Но знаешь, то о чем ты просишь — это невозможно, — Грейслейн качнул головой.
— В этом мире нет ничего невозможного для меня, и если я хочу чего-то, обычно это что-то получаю. И твой случай не является исключением. Я подумал, что ты, быть может, захочешь перед смертью избавиться от того, что находится внутри тебя и пожирает изнутри. Тогда твоя совесть будет чиста, и ты можешь спокойно умереть, — мягко закончил Мизар. — Ну как тебе такое предложение?
