Ответный удар

Через несколько минут в рубку вернулся Беляков. На этот раз с планшетом.

— Где тут, товарищ капитан первого ранга, можно подключиться, чтобы вывести картинку на большой экран?

— Вот сюда, — показал Мищенко.

Спустя несколько секунд в левом секторе опоясывающего рубку голографического экрана появились два изображения. На одном из них, транслируемом внешней камерой бота, медленно приближался центаврский транспорт. На другом, с внутренней камеры, было видно лицо пилота.

— Ты же говорил, что механоидов пошлёшь! — рявкнул на старшего лейтенанта командир крейсера.

— Я и послал механоидов, — спокойно ответил Беляков, ничуть не потревоженный грозным командирским рыком. — Сержант Ковальчук останется в боте. Он сильный телепат. Будет контролировать ментальную активность. Иначе ваш приказ выполнить невозможно — арахниды не способны к телепатии.

— А если центаврийцы сейчас по боту из противометеоритного орудия шарахнут?

— Им нечем, товарищ капитан первого ранга. Они всю энергию накопителей потратили на отражение осколков. И её явно не хватило, вон посмотрите, сколько проломов в корпусе. А потом гравитационный двигатель умер. Так что если где энергия и осталась, то только в "шайбах", но и там её не должно быть много — корабли уже шесть лет в полёте. Наверняка последние крохи подбирают.

— И где вас только берут, таких умных? — задал риторический вопрос Мищенко, уже успевший успокоиться и выдохнуть. — Извините меня, Игорь Николаевич, погорячился.

— Я до назначения на крейсер разведротой командовал. Всё нормально, Виктор Сергеевич, проехали.

— А почему до сих пор старший лейтенант, если с роты пришёл?

— Так молодой ещё, два с половиной года после выпуска. Мне до капитана ещё служить как медному котелку.

— Если у нас всё выгорит — получишь капитана досрочно. Должность начальника абордажной команды вилочная.

Между тем бот долетел до транспортника и, немного покрутившись вокруг, притулился к одному из наибольших отверстий в нижней части гигантского корабля, зацепившись за край пролома манипуляторами. Из него попрыгали внутрь транспортника арахниды.

Каждый из механических пауков имел восемь многосуставчатых ног, на концах которых находились мельчайшие волосяные выступы, аналогичные тем, что имеются на лапках гекконов. Сцепление с поверхностью осуществлялось за счёт сил Ван-дер-Ваальса. Кроме ног, арахниды имели ещё и по четыре пятипалые руки, также сгибающиеся в нескольких суставчатых сочленениях. В верхней части головогруди по бокам от видеокамеры размещались две мощные фары, а на нижней были закреплены многочисленные инструменты.

На экране появились картинки с видеокамер арахнидов. Один осматривал палубу, на которую вело отверстие, двое направились в трюмы, остальные вверх. Рядом с каждой из картинок прыгали цифры, показывающие давление, температуру, силу тяжести и ещё несколько параметров.

По мере движения пауков в правой части экрана вырастало и заполнялось данными изображение обследованной части корабля. В тех случаях, когда механоид не мог проникнуть в какое-либо из помещений, он устанавливал на стену или потолок полусферу с зарядом взрывчатки, сноровисто отбегал в сторону и посылал сигнал, активирующий радиовзрыватель. Далее следовала неяркая вспышка, вспухало быстро рассеивающееся тёмно-серое облако газопылевой смеси, и поджавший конечности механоид "рыбкой" нырял в образовавшееся отверстие.

Почти во всех внутренних помещениях царил вакуум, температура снижалась, медленно приближаясь к отметке в минус двести семьдесят градусов. Гравитация почти отсутствовала, лишь незначительно повышаясь по мере продвижения к стоящим на полу "шайбам". Беляков щёлкнул тангентой рации:

— Сержант Ковальчук, что там с ментальной активностью?

— Ничего не чувствую, товарищ старший лейтенант.

— Продолжайте наблюдение. Если что-нибудь изменится, сразу сообщайте. Конец связи.

— Есть, конец связи.

— Покажи покрупнее, что находится на нижних палубах, — попросил Мищенко.

Беляков пощёлкал пультом, и на экране появилось несколько изображений. Почти всё пространство трюмов было занято какими-то механизмами и приборами.

— Это мы удачно зашли, — прокомментировал увиденное Князев. На Земле за такой подарок точно спасибо скажут. Будем подходить и цеплять?

— Погоди, — тормознул его командир крейсера. — Давай посмотрим, что находится в "шайбах". Не хватало ещё живых осьминогов притащить на Землю. Тут их под миллион, наверно. Во время прохождения оверсана "шайбы" напитаются энергией и ага. Картина Репина "Не ждали" крупными мазками.

— Могут твои паучки вскрыть одну? — спросил Мищенко у Белякова. — Только чисто пусть сделают, ничего не взрывая.

— Смогут, конечно, но подождать придётся. Это дело небыстрое.

— Ничего, мы подождём. Действуй.

Двое арахнидов вернулись в бот. Один из них потащил оттуда здоровенную "болгарку" с монструозным диском, второй разматывал кабель.

На двадцать минут всё окуталось пылью, которая даже не думала оседать.

— Выдуть это безобразие никак не получится? — поинтересовался Мищенко. — Вентилятор поставить, ещё что-нибудь.

— Вакуум погонять? — рассмеялся Князев. — Нет, так ничего не получится. Но сдуть в сторону можно. Воздухом.

— Сейчас сделаем, — сходу врубился Беляков.

Паук притащил из бота баллон со сжатым воздухом, прочно зацепился за пол всеми восемью ногами и, открыв вентиль, начал сдувать пыль в сторону пролома. Получилось. Пыль уносило в космос, открывая четырёхугольный проём в нижней части корпуса "шайбы".

Арахнид протиснулся внутрь, и на экран пошла "картинка". Огромные ёмкости, заполнявшие почти весь внутренний объём "шайбы", треснули под давлением полупрозрачного льда, в толще которого проглядывали силуэты вмёрзших в него осьминогов.

— Всё понятно, — заявил принявший решение Мищенко. — Подходим. Пусть твои подопечные возвращаются. И выдели старпому человек десять в швартовую команду. Твоим это привычнее.

Капитан первого ранга включил общекорабельную трансляцию:

— Экипаж! Слушай мою команду. Сейчас будем брать на абордаж повреждённый центаврский транспорт с грузом свежезамороженных осьминогов. И потихоньку потащим трофей в Солнечную систему. Поэтому возвращение домой на пару месяцев откладывается. Есть вопросы?

Вопрос был только один. У кока:

— Товарищ капитан первого ранга, могу ли я воспользоваться затрофееными полуфабрикатами для того, чтобы разнообразить меню?

Мищенко переждал дружный хохот, буквально сотрясший двухмиллиарднотонный крейсер, после чего публично отчитал самозваного юмориста:

— Стыдитесь, старшина. Вы же хомо сапиенс, представитель цивилизованного общества. Как вам вообще могла прийти в голову мысль о поедании разумных? Отставить мне тут этот пещерный каннибализм!

Тяжёлый межзвёздный крейсер, диаметр которого был в одну целую и семь десятых раза больше, чем у центаврского транспортника, медленно подходил к гигантскому "бочонку" сверху. Очень медленно. На последнем этапе, когда в дело вступила гравитация, Мищенко вообще включил реверс. Соосная стыковка была поистине ювелирной, но толчок всё равно оказался вполне ощутимым. Слишком велики были массы соприкоснувшихся объектов. Тем не менее, оба выдержали, практически не получив повреждений.

Со стороны получившийся тандем выглядел как гриб боровик, в котором "Камчатка" играла роль шляпки, а центаврский транспортник — толстой короткой ножки.

Теперь наступила очередь космодесантников абордажной команды, в этот раз выступающих в роли швартовой. Технология была отработана ещё при транспортировке астероидов. Отрегулированные для получения луча диаметром в тридцать восемь миллиметров противометеоритные пушки прожигали в корпусе транспортника отверстия нужной глубины. Космодесантники вводили в эти отверстия рифлёные арматурные стержни диаметром в сорок миллиметров с загнутыми в кольцо и обваренными верхними концами. Холодный металл туго входил в размягчённую керамику. После её остывания возникало неразъёмное соединение. Теперь вытащить обратно такой анкер было невозможно. В случае достижения критического усилия он просто порвался бы выше контактной зоны.

Космодесантнику оставалось продеть в кольцо гак, закреплённый на конце толстого троса. Не вручную, разумеется, а при помощи манипуляторов космодесантной ступы. Натяжение тросов регулировалось корабельными лебёдками. Через несколько часов два корабля были соединены друг с другом паутиной из нескольких сотен тросов. После окончательной регулировки натяжения тросов на каждый из анкеров был установлен заряд взрывчатого вещества с радиовзрывателем. Теперь аварийную расстроповку можно было мгновенно осуществить одним нажатием кнопки.

После доклада Князева о завершении швартовки Мищенко осторожно вывел образовавшийся тандем на ведущую к Земле траекторию. Связавшись со Смитом и Цай Сяо, он выслушал их доклады о выполнении задач, похвастался трофеем и предупредил, что задержится, так как тормозиться "Камчатке" придётся практически всю обратную дорогу.

Теперь можно было докладывать командующему планетарной обороной. Спустя полчаса в Солнечную систему ушёл доклад следующего содержания:

"Караван из шестисот пяти транспортников и двух лидеров уничтожен перехватчиками фрегаттен-капитана Шамплена в точке с координатами (далее были указаны координаты) 25 февраля 2068 года в 16.05. по Московскому времени. Повреждённые транспортники добиты отрядом крейсеров. Один "бочонок" с грузом свежезамороженных осьминогов, а также полными трюмами приборов и механизмов взят "Камчаткой" на абордаж. Транспортирую его к Земле. В связи с необходимостью плавного торможения задержусь не менее чем на месяц. "Арканзас" и "Шанхай" возвращаются самостоятельно. Командир тяжёлого межзвёздного крейсера "Камчатка" капитан первого ранга Мищенко".

"Камчатка" медленно, чтобы её корпус не раздавило пристыкованным сзади центаврским транспортником, снижала скорость. Через полтора месяца, когда скорость тандема уменьшилась вдвое и Солнце уже казалось пронзительно яркой звёздочкой, пришёл ответ командующего планетарной обороной:

"Поздравляю с присвоением контр-адмирала. Ваши действия одобряю. Во избежание размораживания груза тормозитесь с помощью Юпитера. Груз необходимо доставить на Луну в кратер Пири и положить в его южной части. Благодарю за службу. Командующий планетарной обороной маршал Космофлота Петров".

После получения доклада командира "Камчатки" Петров взял небольшую паузу, чтобы обдумать появившуюся проблему. Им там хорошо — затрофеились и летят себе в ожидании награды, а ты тут думай, как это всё теперь расхлёбывать. С кем бы посоветоваться? Выносить вопрос на Совет Конфедерации? Только проволочка получится. Ничего дельного они не посоветуют. Только время уйдёт. Собрать адмиралов? Тоже не их сфера ответственности. Тут надо технически. И главное быстро. А кто у нас может быстро и технически? Правильно, Конфуций.

Квантовый искусственный интеллект Весты ответил сразу. И по всем пунктам. Оверсан проводить нельзя — разморозим осьминогов. Но есть выход: нужно тормозиться, крутнувшись вокруг Юпитера. Поставить надо в холодное место с небольшим тяготением. Лучше всего подойдёт южная сторона кратера Пири на Луне.

— Почему именно Луна? — удивился Петров. Сам он подумывал насчёт Цереры или Плутона.

Оказалось, что в кратере Пири будет не только ближе, но и холоднее. Там есть место, куда Солнце вообще никогда не заглядывает. Естественный природный морозильник с температурой от тридцати до пятидесяти градусов Кельвина.

Николай Александрович посмотрел материалы по кратеру Пири, находящемуся на Северном полюсе Луны. Хороший кратер: большой, глубокий, дно относительно ровное. Горы вокруг старые, осыпаться не будут. С южной стороны действительно всегда глубокая тень. Петров подозревал, что там холодно, но никогда не думал, что настолько. А совсем рядом — на северной стороне кратера есть солнечное место, где можно разместить учёных.

Были и недостатки. В частности, дно не совсем ровное — есть мелкие кратеры, горушки. Но это не страшно. Сравнять там всё не проблема. И сила тяжести в шесть раз меньшая, чем на Земле, — это всё-таки многовато. Но не критично.

Ещё один вопрос — награждение виновников. Это надо сделать обязательно, но не за счёт Космофлота. Пусть этим президент Российского Союза и Совет Конфедерации занимаются. До возвращения крейсера времени ещё много. А вот командира крейсера можно и сейчас поощрить. Своей властью.

Определившись, Николай Александрович составил и отправил ответ командиру "Камчатки". Связавшись с членами Совета Конфедерации, Петров довёл до каждого из них, что центаврского налёта в этом году не случится, но побеспокоиться об эвакуации всё равно нужно, потому что 8 апреля ожидается релятивистский метеорный ливень из осколков кораблей каравана. Не такой интенсивный, как в прошлый раз, но что-нибудь наверняка прилетит, и нужно быть к этому готовыми. Заодно упомянул, что "Камчатка" тащит на Луну трофейный центаврский транспортник, битком набитый замороженными осьминогами и различным оборудованием.

Потом маршал Космофлота занялся подготовкой к встрече крейсера. Первым делом Петров решил организовать рекогносцировку в кратере Пири и вылетел на Луну, захватив с собой Петра Николаевича Новикова, являвшегося прямым начальником Мищенко. На месте к ним присоединился Шэнь Хуацин, командовавший четвёртым флотом, базировавшимся как раз на Луне. Всё-таки чертежи, отчёты и фотографии это одно, а посмотреть собственными глазами — совсем другое.

Вылетели на адмиральском катере — элитной модификации аэрокосмического истребителя "Стриж-55М", помимо штатного вооружения оснащённой автоматизированным комплексом правительственной связи и салоном повышенной комфортности.

Осмотреть южную сторону кратера оказалось не так уж просто, так как её заливала чернильная темнота. Прожекторы катера выхватывали из неё только отдельные фрагменты, по которым сложно было составить цельную картинку. Инфракрасная камера тоже оказалась бессильной — не было там нагретых предметов. Но определённое представление всё-таки получили.

Само по себе место устраивает. Ничего не мешает размещению там "бочонка", имеющего трёхкилометровый диаметр и четырехсотметровую высоту. Основание можно будет спланировать пустой породой, взятой из отвалов лунных комбинатов, освещение — тоже не проблема. Это всё Шэнь Хуацин обещал в течение ближайшего месяца решить собственными силами. А вот что делать дальше?

Центаврский транспортник — исключительно космический корабль, в принципе не приспособленный для посадки на планеты. Если его посадить на выстеленную пустой породой площадку, он просто разломится на несколько частей. Можно было бы забетонировать идеально ровную плиту. В любом другом месте, но только не тут. Бетонирование в пределе реально осуществить при температуре до минус тридцати градусов Цельсия. Но никак не при плюс тридцати Кельвина.

— А если вчерне выравненную и укатанную площадку засыпать песочком? — спросил Новиков. — Слоем в пару метров высотой.