Ответный удар

— Каким ещё песочком? — не понял Петров.

— Очень мелким земным песочком.

— Петя, я тебе говорил, что ты гений? Это ведь решает все проблемы.

— Говорил пару раз, — не стал отнекиваться Новиков.

— Запиши, сегодня был третий!

— А где вы этот песок будете брать? — поинтересовался китайский адмирал.

— Это уже совершенно не принципиально, — заявил повеселевший Петров. Можно в Каракумах или в Сахаре, например. На Земле этого добра хватает. Давайте сделаем так. Сначала смонтируете освещение всего этого участка. Потом вот тут отсыпаете и укатываете ровную горизонтальную площадку три с половиной на три с половиной километра. Внутри разметьте круг диаметром три тысячи двадцать метров. И обкладывайте его металлическими сетками с камнями. Метров на пять в высоту и не менее сотни в ширину. Сколько времени вам на это понадобится?

— Месяца хватит, — прикинул командующий четвёртым флотом.

— Отлично! — заявил Петров. — Тогда 26 апреля мы начинаем отсыпку. И ещё. Возьмите на себя охрану площадки. Подозреваю, что желающих поживиться чем-нибудь на этом трофее будет много. Я имею в виду не только технику.

— Обеспечим в лучшем виде, товарищ маршал. Мышь не проскочит.

— Мыши тут вряд ли заведутся, — усмехнулся Петров. — А вот двуногие крысы, скорее всего, полезут.

— Я вас понял, товарищ маршал, всё сделаем.

— Тогда приступайте, а мы с Петром Николаевичем слетаем на Землю, посмотрим песочек.

Перелетев на Землю, они сначала заскочили в Ленинград, чтобы прихватить с собой специалиста из военного инженерно-технического университета. Высшие офицеры Космофлота понимали, что именно им требуется, но очень приблизительно. Вот и обратились к строителям. Услышав, о чём идёт речь, начальник университета вызвал полковника Волхонского с кафедры Оснований и фундаментов.

Профессору было уже под шестьдесят. Высокий, подтянутый, с небольшими залысинами над широким лбом и чуть-чуть насмешливым взглядом умных пронзительных серых глаз, он сразу располагал к себе, одновременно давая понять, что шит совершенно не лыком.

Петров рассказал, для чего именно ему нужен песок, по мере возможности охарактеризовав, как он должен выглядеть.

— Я вас понял, товарищ маршал. Вам нужен барханный эоловый песок с минимальным содержанием свободной воды. На Земле его много. Можно посмотреть в Каракумах, Гоби, в Сирийской пустыне, Сахаре, Калахари. Вы располагаете транспортом?

— Разумеется!

— Тогда подождите десять минут, я спущусь в лабораторию за приборами и захвачу пару толковых курсантов. Пусть заодно попрактикуются в полевых условиях.

— Я уже примерно представляю, какой именно песок вам подойдёт в наибольшей степени, — заявил профессор, забираясь с салон адмиральского катера, но давайте начнём с конца. В Калахари мне ещё бывать не приходилось, посмотрим, может быть я ошибаюсь. Полетели в Южную Африку.

— Ничего не имею против, Сергей Александрович. — согласился с профессором Петров. — Давайте начнём с Намибии.

Уже поднявшись в воздух, Петров связался с министром обороны Южно-Африканской Республики и предупредил его о предстоящем заходе катера в её воздушное пространство.

"Стриж 55М" вспорхнул за линию Кармана, разогнался там до десяти тысяч километров в секунду и спустя семнадцать минут начал тормозиться, входя в плотные слои атмосферы.

Снизившись до пятикилометровой высоты над второй по величине пустыней африканского континента, катер перешёл в горизонтальный полёт.

— Давайте спустимся вон туда, — предложил профессор, показав на скопление красных продольных дюн, расположенных цепями на расстоянии около ста двадцати метров одна от другой.

Выбравшись из прохлады салона в жаркий африканский зной, профессор дал курсантам задание на проведение ситового анализа, а сам, зачерпнув пригоршню песка, медленно ссыпал его между слегка раздвинутыми пальцами.

— Это продукт разрушения третичных песчаников, — пояснил он Петрову. — Песок эоловый, с хорошо окатанными зёрнами, но крупноват для вашей цели.

— А почему он такой красный? — спросил Новиков.

— Много окислов железа, — ответил Волхонский, — именно они дают такой цвет. А так тут в основном кварц, кремний, халцедон, есть слюда и, возможно, циркон.

Курсанты закончили рассев песка и посчитали результаты. Посмотрев на них, профессор одобрительно кивнул курсантам, жестом дал им команду сворачиваться и, повернувшись лицом к Петрову, выдал резюме:

— Это мелкозернистый песок. Средний размер зёрен меньше половины миллиметра, при этом количество фракции менее ноль шестнадцати миллиметров составляет около двадцати процентов. Не лучший вариант для ваших целей. Полетели дальше.

Потом они последовательно совершали посадки в Сахаре, Сирийской пустыне и Гоби, но каждый раз профессора что-либо не устраивало.

Когда катер подлетел к Каракумам, Волхонский сразу указал нужный район — Безмеинское месторождение. Перед тем как спуститься на гребень бархана, он заявил Петрову:

— Вот этот песок вас определённо должен устроить.

Зачерпнув пригоршню жёлтого песка, он чуть наклонил руку, и песок потёк, как будто представлял собой маловязкую жидкость.

Курсанты занялись просеиванием, а профессор рассказывал:

— Для строительства такой песок вообще непригоден — слишком большая удельная поверхность и маленькая несущая способность. А вам подойдёт идеально. Сколько весит ваш объект и каков диаметр его днища?

— Масса ориентировочно три миллиарда тонн, а диаметр три километра, — ответил Новиков.

— Это получается примерно четыреста тридцать тонн на квадратный метр, — прикинул в уме профессор. — С учётом того, что на Луне сила тяжести в шесть раз меньше, получаем семьдесят тонн — в три раза больше предельной несущей способности такого песка. Потечёт как миленький. Насыпьте два, нет, лучше два с половиной метра, и ваш объект будет плавно опускаться до тех пор, пока сила сопротивления не уравновесит давление. И она будет одинаковой по всей площади.

Курсанты закончили просеивание и ждали, пока на них обратят внимание.

— Так что тут у вас получилось? — Волхонский посмотрел на получившиеся цифры. — Модуль крупности ноль семь, содержание фракции менее ноль шестнадцати миллиметров тридцать процентов. Какой это песок?

— Тонкий, товарищ полковник.

— Молодцы, собирайте инструменты.

Волхонский ещё раз обозрел окрестности и спросил у Петрова:

— Хватит тут вам песка, товарищ маршал?

— Подозреваю, что ещё и останется, — рассмеялся Николай Александрович. — А вот скажите, полковник, почему мы сразу сюда не полетели?

— Так я же сразу вам сказал, что ещё не бывал в Калахари, — удивился вопросу Волхонский. — Да и ребятам практика нужна.

— А какой состав у этого песка? — спросил Новиков, забираясь в салон.

— Кварцево-полевошпатный, товарищ вице-адмирал.

— Александр Сергеевич, а не получится, что транспорт будет погружаться до тех пор, пока не выдавит из-под себя весь песок? — спросил Петров, когда катер уже подлетал к Ленинграду.

— Нет, конечно. Песок хоть и течёт, но он не жидкость, а твёрдая субстанция. Просто имеющая пустотность. Он будет уплотняться до тех пор, пока не закроется большая часть промежутков между частицами. А потом остановится. Пустотность у этого песка около сорока процентов, поэтому если изначально вы насыплете слой в два с половиной метра, то осядет он примерно на метр. Но с боков, конечно, немного выдавится.

К 8 апреля на Земле была проведена очередная эвакуация населения. Космические корабли скрылись в капонирах баз, орбитальные крепости и Веста спрятались в тени Земли.

На этот раз релятивистский метеорный ливень был намного более редким и пролился в основном над акваторией Тихого океана. Но досталось и двум материкам. Один трёхкилограммовый "кирпич" рванул в восьмидесяти километрах над Бразилией, высадив стёкла и спровоцировав многочисленные пожары в Порту-Велью и Жаси Паране. Три десятка мегатонн — это реально много, даже если взрыв почти космический. К сожалению, "почти" не считается. Взрывная волна, быстро выродившаяся в звуковую, больших повреждений не нанесла. Выбитые стёкла и сорванные навесы — это, в сущности, мелочи. Значительно страшнее было действие электромагнитного импульса, повредившего ЛЭП, трансформаторные подстанции и не выключенные из сети электроприборы на территории в десятки тысяч квадратных километров, а также светового излучения, которое в эпицентре взрыва поджигало даже влажную экваториальную растительность в бассейне Амазонки.

Ещё два многомегатонных взрыва произошли над Островами Туамоту и Новой Зеландией. Потом несколько небольших камешков рванули над Австралией, подпалив сухую траву в саваннах. На этом, в принципе, всё и закончилось.

Луну приложил только один крупный осколок. С невидимой с Земли стороны. В данном случае последствия ограничились образованием нового кратера полукилометровой глубины. Тряхнуло, конечно, изрядно, но к каким-либо обрушениям это лунотрясение не привело.

Работы в кратере Пири возобновились уже на следующий день. Причём ударными темпами. С использованием весьма крупной механизации. Ещё крупнее, чем на масштабных земных стройках. Единственное отличие — полное отсутствие карьерных самосвалов. Их функции успешно выполняли грузовые носители, которым не требовались дороги и были не важны расстояния.

Лунные шагающие экскаваторы почти не отличались от их земных прототипов. А вот бульдозеры были похожи на земные только внешне. Но отнюдь не габаритами. Всё-таки весили они тут в шесть раз меньше и запитывались от собственных атомных электростанций. Поэтому размеры этих монстров измерялись десятками метров, а мощность двигателей сотнями мегаватт. Не менее огромными были и катки.

Поэтому перебросить из терриконов, спланировать и укатать четверть кубокилометра пустой породы для китайцев было плёвой задачей. Немного дольше они провозились с укладкой стальных сеток, наполненных рваным камнем. Но тоже осилили, не особенно напрягаясь. Потом залили их сверху пульпой на основе водного раствора бентонитовой глины, быстро замёрзшего на лютом морозе.

24 апреля началась засыпка внутреннего объёма каракумским песком. Восемнадцать миллионов кубических метров перевезли с Земли за неделю.

"Камчатка" вошла в Солнечную систему по траектории, проходящей под углом к плоскости эклиптики и пересекающей её в районе орбиты Юпитера. Тормозиться крейсеру уже практически не требовалось, но заполнить до упора накопители дешёвой гравитационной энергией — это святое. Глава древнеримского пантеона делился ей щедро — "Камчатке" хватило одного неполного оборота.

Потом крейсер вновь вышел из плоскости эклиптики, чтобы стороной миновать пояс астероидов, и вернулся в неё уже в одной астрономической единице от Солнца. Продолжая понемногу притормаживать, "Камчатка" приблизилась к северному полюсу Луны, повернувшись к ней донышком транспортируемого "бочонка".

Теперь нужно было действовать не просто осторожно, но и с нечеловеческой точностью, поэтому Мищенко передал управление Кеплеру.

Когда до песчаной поверхности гнезда, подготовленного для установки транспортника, осталось десять метров, Кеплер произвёл отстрел тросов. Теперь два корабля держались вместе только за счёт генерируемого гравитационным двигателем "Камчатки" поля тяготения, сила которого пока ещё превышала притяжение спутника Земли.

Девять метров, восемь, семь. Скорость снижения продолжала убывать. Зазор между каменным кольцом, окружающим посадочную площадку, и корпусом центаврского транспортника составлял всего десять метров. Одну трехсотую от его диаметра.

Два метра. Обрез днища транспортника опустился ниже верхней грани каменного кольца.

Один метр. Кеплер постепенно снижал силу тяготения.

Пятьдесят сантиметров. Это в среднем. Никто не выравнивал поверхность песчаной засыпки с точностью до сантиметра.

Тандем из двух кораблей уже почти остановился. Движение вниз продолжалось, но оно было уже совершенно незаметно на глаз. Тем не менее, Кеплер не останавливал снижение, уже непонятно на чём основываясь. И продолжал уменьшать притяжение, уравнивая его с лунным.

В момент, когда Луна перетянула транспортник на себя, зазора под ним уже почти не оставалось. Освободившаяся от чудовищного груза "Камчатка" прыгнула вверх, а транспортник продолжал опускаться, сминая песчаную засыпку и выжимая песок в узкую щель между каменным кольцом и корпусом.

Песчаный валик поднялся над верхней кромкой каменного кольца, выплеснулся на него и замер. Транспортник остановился.

* * *

Встречающих было много. Маршал Космофлота Петров с двумя командующими флотами и большой свитой высших и старших офицеров. Президент Российского Союза в сопровождении группы министров и помощников. Председатель КПК со своей группой поддержки. Делегации от двух с лишним десятков академий наук. Кот с Робинзоном Игоревичем Центаврским. Комендант Объекта с заместителями.

Никто, разумеется, не бегал вокруг, облачившись в скафандр высшей защиты. Дураков не было. Холодно там, да и подойти к центаврскому транспортнику никто не позволит. Ограждение вокруг по высшему классу, автоматические пулемёты, зенитки, ракетные установки, радары. Две эскадрильи "Стрижей 55М" в подлунных капонирах. Как-никак, техника и оборудование чужой цивилизации под охраной. И не менее миллиона её замороженных представителей. Тут на воду дуть будешь.

Все встречающие расположились в специально оборудованном подлунном комплексе, расположенном на другом конце кратера Пири. Своды комплекса были рассчитаны на противостояние удару крупного метеорита. Наблюдение за посадкой велось прямо оттуда посредством установленных на ограждении видеокамер. Луна атмосферы не имеет, поэтому прилететь что-нибудь может в любой момент, и вовсе не обязательно мелкое.

Контр-адмирал Мищенко вывел "Камчатку" на орбиту, передал крейсер старпому и перелетел на Луну на адмиральском катере, предварительно согласовав свой полёт с диспетчерской службой Объекта.

Спустившись в подлунный комплекс, он доложил командующему планетарной обороной о выполнении задачи. Ответил на вопросы Кота и его китайского коллеги. Ввел в курс дела коменданта Объекта. После этого битых два часа отдувался на импровизированной пресс-конференции, по мере возможности отвечая сначала на вопросы высших руководителей двух самых крупных на Земле государств, а потом многочисленной учёной братии, среди которой были представители всех двадцати трёх стран, образовавших Земную Конфедерацию.

Эта мука могла продолжаться ещё долго, но Чжан Шаоцзюнь прекратил её, пригласив всех на торжественный обед, накрытый в соседнем зале.

Робинзон, Кот и трое их китайских коллег за столом отсутствовали. В это время они уже лазили по палубам центаврского транспортника.

Учёные Земной Конфедерации занимались трофеем больше года. И досконально разобрались в некоторых технологиях, в частности, основанных на мысленном управлении развитием колоний микроорганизмов, формирующих пространственные структуры, которые в результате последующей кристаллизации превращались в неорганические предметы. Таким способом можно было создавать изделия любой требуемой формы, не нуждающиеся какой-либо последующей обработке.