Ответный удар

Это направление было, безусловно, интересным, но скорее в познавательном аспекте — земляне уже давно пользовались для решения подобных задач более простым способом — печатали детали на принтерах. Это было быстрее и дешевле.

А вот другое — выращивание колоний клеток, воспринимающих и преобразующих мысленные команды в импульсы различной природы, — было по-настоящему революционным и обещало чрезвычайно обширные перспективы.

Инженеры тоже не остались внакладе. Они, в числе прочего, получили большое количество разнообразной насосной и компрессорной техники, работающей на других физических принципах, а также системы настраиваемого объёмного освещения и местного левитирования.

В общем, много чего накопали. Кое-что внедрили в производственные процессы, некоторые аппараты использовали по другому назначению. Овчинка определённо стоила выделки.

Оживить замороженных осьминогов, разумеется, не получилось. Слишком глубокой и долгой оказалась заморозка. Даже тихоходки, до двадцати месяцев сохраняющие жизнеспособность в жидком воздухе при температуре минус 193 градуса Цельсия, а при температуре минус 270 градусов могли выдержать не более восьми часов.

Осьминогам до тихоходок было далеко. Они в этом плане уступали даже рыбе далия, выдерживающей зимовку во льду при температуре минус 40 градусов Цельсия.

Некоторые организмы при низких температурах впадают в "спячку", в тысячи раз замедляя все жизненные процессы. Это касается змей, лягушек, некоторых видов рыб, червей и пиявок. Такое замораживание для них является обратимым. А вот при температурах вблизи абсолютного нуля любые жизненные процессы не замедляются, а полностью останавливаются. И это уже необратимо. Остановившиеся биологические часы по новой не запускаются, сколько ни пытайся их "заводить".

После разморозки осьминоги были однозначно мёртвыми, но свежими, вполне пригодными для изучения. Им занимались долго и вполне успешно, разобравшись во всех изменениях, которые головоногие внесли в свои организмы. В принципе — ничего необычного, принципиально невозможного для земной науки. К тому времени, когда эта работа была закончена, возник вопрос: куда девать почти миллион оставшихся особей?

Некоторые из представителей Китая, Кореи и Японии в кулуарных обсуждениях сокрушались, что нельзя использовать эти морепродукты по прямому назначению (исключительно в гастрономических целях). Африканцы в душе были с ними согласны, но вслух подобного, разумеется, не высказывали, опасаясь породить новую серию анекдотов о домашней пище. Дошло до того, что один из китайских лаборантов был отловлен при попытке пронести через контрольно-пропускной пункт полуметровый кусок размороженного щупальца.

В скандинавских странах бытовало мнение, что осьминогов нужно кремировать. Хозяйственные белорусы и украинцы предлагали использовать их в качестве корма для хрюшек, ну или, на худой конец, кошек. Русские объясняли, что некоторые компоненты этих ядовитых головоногих могут повредить домашним животным, не привычным к подобному рациону. В конце концов остановились на том, чтобы несколько особей оставить в состоянии глубокой заморозки, а всех остальных переработать на удобрения для лунных теплиц и оранжерей. Это решение почти всеми было воспринято с пониманием. Мол, стремились попасть на Землю, а закончили свой путь на Луне. Да ещё и пользу принесли.

Эскадра из пяти межзвёздных кораблей мчалась сквозь космическое пространство, преодолевая за каждую секунду двести десять мегаметров. Полёт продолжался уже три земных года. Но вокруг ничего не менялось. Звёзды не летели навстречу, как это показывают в фантастических фильмах. Они замерли на своих местах, и рисунок звёздного неба оставался прежним. Вот только их стало во много раз больше, чем видно с Земли. Не было ни одного, даже маленького кусочка пространства, где не светилась бы хоть одна звёздочка.

Солнце, оставшееся далеко позади, уже давно превратилось в яркое пятнышко, отличающееся от других звёзд только большей яркостью. Такая же звезда светилась прямо по курсу впереди. Сейчас яркость Солнца и Альфы Центавра уже практически уравнялась, потому что корабли находились от них на одинаковом расстоянии.

Вести с Земли продолжали поступать, но теперь они приходили с двухлетней задержкой. Об уничтожении первого из центаврских караванов на эскадре уже знали. И о направлениях распространения летящих ей вслед пятидесятисемимиллимеровых снарядов тоже были осведомлены. Про судьбу ещё двух караванов, с которыми эскадре удалось разминуться почти на пределе видимости, пока ничего не было известно. Но и эта информация со временем будет получена. А вот насчёт того, доходят ли до Земли их сообщения, пока ясности не было.

Население эскадры за это время удвоилось. Все взрослые находились в репродуктивном возрасте, чайлдфри отсутствовали от слова "вообще", дел было не много, поэтому народ ударными темпами работал над решением демографической проблемы. В результате семей, в которых было менее двух детей, почти не осталось.

Школа пока была только одна — на мониторе, а детские сады и ясли уже имелись на всех кораблях, кроме авианосца. Причём работали они в три смены круглосуточно. Чтобы родители могли нести не только дневные, но и ночные вахты. Фактически никаких ночей на эскадре, разумеется, не было. Но экипажи продолжали жить по земному календарю и московскому времени, разделяя двадцатичетырёхчасовые сутки на три восьмичасовые вахты.

Численность популяции усатых-полосатых пушистиков за прошедшие три года увеличилась многократно. Дело в том, что вскоре после старта на "Техасе" обнаружилась неучтённая пассажирка по имени Клео — двухмесячная самочка одомашненного оцелота.

На тот момент она была ещё котёнком, питалась молоком из соски и весила меньше трёх килограммов. Когда Бенджамин Скотт доложил о "зайчихе" Константину Николаевичу, тот отнёсся к новости скорее философски — мол, бог троицу любит. И распорядился поставить девочку на довольствие, пообещав познакомить с Васей.

Потом вызвал к себе Шамиля Песке и порекомендовал тому в ближайшее время смотаться с Ольгой на "Техас", чтобы сговориться с хозяевами Клео и познакомить питомца с потенциальной партнёршей по брачным играм. Пока она ещё мелкая, и есть шанс, что зверюги подружатся. Мол, если с этим делом протабанить и Клео вырастет в Клеопатру, то при встрече она может воспринять Василия не как знакомого с детства приятеля, а в качестве мелкой съедобной добычи.

Совет оказался дельным. Звери не просто поладили, но и сдружились. Сначала Василий опекал мелкую подругу, соизмеряя свои силы, но спустя пару месяцев их габариты сравнялись, и хвостатые на пару гоняли по всему "Техасу", уже не делая друг другу никаких скидок. На "Аляску" Клеопатру не брали, чтобы не возбуждать ревность в уже взрослеющей Мусе.

Ещё через несколько месяцев силы пришлось соизмерять Клеопатре, рост которой в холке достиг полуметра. Теперь уже она шутя валяла десятикилограммового кота.

Первой окотилась Муська. Она принесла четверых. Первенца, в соответствии с предварительной договорённостью, забрал на "Хайнань" Бернард Леру. Двух девочек распределили на "Бангалор", третью пристроили на "Аляске".

Вскоре двух мальчиков родила Клеопатра. Через пару месяцев один из них перебрался на "Хайнань", а второй на "Бангалор". После этого понеслось. Василий жил на два дома и активно трудился. А потом за дело взялись и потомки.

Сила тяжести на межзвёздных крейсерах была не одинаковой. На пятой палубе, где размещался гравитационный двигатель, она практически соответствовала земной. На третьей и восьмой палубах сила тяжести была уже в два раза меньше, а на первой и десятой вообще равнялась марсианской.

Хвостатая братия предпочитала резвиться там, где было полегче, и это быстро начало сказываться на размерах усатых, которые теперь были не только полосатыми, но и пятнистыми. Внуки существенно превосходили в размерах не только Василия, но и Клеопатру. На эскадре формировалась новая кошачья порода, не имеющая земных аналогов.

Котяры совершали многометровые прыжки, практически игнорируя лестницы, и не бегали, разве что по потолкам. Полноценными телепатами они пока не стали, но дело явно шло к этому семимильными шагами. Зверюги быстро умнели, почти не хулиганили и совершенно не пакостили. Благодаря особому бегу, по сути представляющему собой серию длинных прыжков, в процессе выполнения которых более длинные задние лапы оказывались впереди передних, хвостатые развивали скорость до шестидесяти километров в час. При этом каким-то непостижимым образом умудрялись избегать столкновений с людьми, иногда огибая их по стенам. Детей же просто перепрыгивали.

А ещё они великолепно чувствовали гравитацию, точно соизмеряя любой прыжок с имеющейся в данном конкретном месте силой тяжести, и никогда не промахивались.

Детворе безумно нравилось возиться с этими мягкими мохнатыми игрушками, которые позволяли творить с собой почти всё, делая исключение лишь для поездок верхом. Ну не предназначен кошачий позвоночник для таких эквилибров.

Сергей Константинович Петров ходил в детский сад вместе со своими друзьями и подругами по фамилии Песке. Валентина вскоре после старта эскадры разродилась двумя девочками: Галей и Алей, а Ольга через пару недель после неё родила пацанов, названых Тимуром и Маратом.

Разумеется, дети не ходили в детский сад самостоятельно. Кто же отпустит одних трёхлетних крошек? Их сопровождал Василий. Патриарх хвостатого семейства уже вошёл в полную силу, заматерел и при весе всего в двенадцать килограммов благодаря длинной густой шерсти выглядел весьма впечатляюще. Среди своих более крупных, но легконогих потомков он пользовался безусловным авторитетом, одним своим появлением в мгновение ока разрешая любые внутренние конфликты.

И вёл себя соответственно. Он уверенно шествовал впереди пятёрки человеческих детёнышей, задрав вертикально вверх шикарный хвостище, как будто это было полощущееся на ветру знамя.

Встретившиеся на пути взрослые люди расступались, отодвигаясь к стене и пропуская уверенно двигающуюся процессию. Проводив детвору до располагавшегося в соседнем коридоре детского сада и убедившись, что все пятеро вошли в группу, Василий с ощущением выполненного долга направлялся по своим кошачьим делам. А их у него было не перечесть. Надо было проконтролировать действия людей и механизмов, посмотреть, не напортачил ли кто-нибудь, проверить исправность систем вентиляции и кондиционирования. Да и за потомками тоже необходим постоянный пригляд.

Василий был ненамного старше опекаемых им человеческих детёнышей, но кошачий век значительно короче. В пересчёте на человеческий возраст ему было уже под тридцать, а психологически, с учётом бегающих по эскадре внуков, наверно, все сорок. И вёл он себя соответственно этому психологическому возрасту.

У Сергея Константиновича с друзьями и подругами были аналогичные проблемы. Им в среднем было по три года, но все они являлись прирождёнными телепатами. Поэтому знали о жизни малость побольше, чем их обычные сверстники. И всё, что узнавал один, быстро становилось достоянием всей пятёрки, так как у ребят и девчат не было секретов друг от друга.

Внешне их поведение ничем не отличалось от действий земных детей. Они так же играли, рисовали палочки и кружочки. Но в отличие от земных сверстников, хорошо понимали, для чего это нужно: чтобы научиться самим писать буквы. Они их уже знали и даже могли составлять из них слова на планшете, но тётя Алиса сказала, что иногда им придётся писать на бумаге, а это надо делать так, чтобы получалось красиво и разборчиво. А тётя Алиса знает, что говорит, она умная и дурного не посоветует.

Играла детвора не в машинки, конечно — кому они интересны? В звездолёты играла. Потому что уже давно, месяца три назад решили: когда вырастут, станут космонавтами. И полетят открывать новые миры. Можно было бы, конечно, и повоевать с центаврийцами, но не получится. Родители к этому времени уже перебьют всех осьминогов. Ну и ладно. Открывать новые миры даже интереснее.

У взрослых работы было немного. Контроль систем, регламентные мероприятия, тренировки, научные эксперименты. Почти всё остальное было сброшено на крепкие плечи механизмов. Можно было, конечно, самим готовить еду, но это скорее развлечение. Детьми надо заниматься. Но они по половине дня в детском садике или яслях. Так что только перед сном с ними можно немного повозиться. А куда себя деть всё остальное время? Можно, разумеется, смотреть фильмы, читать книги, просто слушать музыку или мочить осьминогов в стрелялках. Но не годами же подряд!

Выручали регулярно проводимые чемпионаты эскадры по футболу, баскетболу, ручному мячу, волейболу и ватерполо, а также личные первенства по бегу, плаванью, шахматам, пулевой стрельбе и боевым единоборствам.

Помещение, способное вместить полноценное футбольное поле и трибуны, рассчитанные на многие сотни зрителей, имелось только на мониторе. А залы для проведения всех остальных соревнований были и на крейсерах.

Все командные соревнования проводились в несколько этапов. Сначала отборочные встречи на уровне эскадрилья — корабельная служба. Потом полуфинал между кораблями и финал, в котором встречались две команды, победившие в межкорабельных встречах.

Женские команды участвовали во всех соревнованиях, кроме футбольных, но боролись, разумеется, только между собой. Исключение составляли только соревнования по пулевой стрельбе и шахматам, в которых не делалось никаких различий по половому признаку.

Считается, что уровень женщины гроссмейстера примерно соответствует мастеру спорта у мужчин. Мозг, мол, у них иначе устроен. На эскадре гроссмейстеров не оказалось, но чемпионом из раза в раз неизменно становилась Рита Измайлова, закончившая в своё время мехмат МГУ и обладающая не только безупречной логикой, но и ярко выраженным аналитическим мышлением. Возможно, этого всего и не хватило бы, чтобы "одной левой укладывать на лопатки" очень даже неслабых шахматистов, но вмешался ещё один фактор. Пользуясь служебным положением мужа, являющегося командиром "Аляски", она регулярно тренировалась, используя мощности Аристотеля — квантового суперкомпьютера уровня "Стратег".

Константин Николаевич Петров в командных соревнованиях не участвовал, возраст всё-таки, да и должность, но в двух видах личных первенств — по пулевой стрельбе и боевым единоборствам на протяжении всех трёх лет прочно удерживал чемпионские титулы.

Принц Уэльский Луи Артур Чарльз в этих двух видах единоборств ни разу не поднимался выше четвёртого места, но преуспел в другом — был бессменным чемпионом эскадры по плаванию, причём и на коротких, и на длинных дистанциях. В чём, в принципе, не было ничего удивительного. В специальную лодочную службу Великобритании абы кого не брали даже по блату. Это, кстати, в немалой степени способствовало росту его авторитета среди подчинённых. Тем не менее, за глаза Луи всё равно продолжали именовать принцем.