С военными специалистами ситуация была еще более сложная. СГ, изначально, создавалась как сеть отрядов местной самообороны. СРП, тоже, постепенно милитаризировалась, что было продиктовано растущим давлением со стороны ультраправых, минитменов, ККК и других схожих структур. Но квалифицированных бойцов, не просто умеющих стрелять куда-то «в сторону противника», но и осознающих суть боевого управления отрядом, планирования операций и их обеспечения, у коммунистов было очень мало, а по сравнению с правыми — просто ничтожное число. Некоторую часть добровольцев отправляли на обучение в Гватемалу и на Кубу, но тамошние инструктора были перегружены созданием национальных армий, и могли принять совсем немного курсантов, даже если обучение щедро оплачивалось. Джозеф Хансен, используя свои связи в Мексике, смог найти и завербовать некоторое количество профессиональных военных оттуда и из других стран Латинской Америке, имеющих левые взгляды и достаточно квалифицированных. Это позволило создать на территории штатов Сонора и Чиуауа нечто вроде универсальных учебных центров по подготовке боевиков и командиров, маскируемых под базы наемников, в Центральной Америке весьма многочисленные. Аналогичный лагерь был создан, также, в Канаде, уже специалистами из английской CASA, в сотрудничестве с канадской Лигой Социалистического Действия (LSA-LSO). Канадская партия была довольно малочисленной, хотя и существенно усилилась за счет притока молодежи в начале 60-х. Во многом, популярность коммунистов росла за счет безоговорочной и активной публичной поддержки кубинской революции. Конгресс в Лондоне позволил, хотя и не без труда, примирить все более или менее многочисленные троцкистские группы в стране, ранее пребывающие в острой полемике и соперничестве. Лидеры канадской компартии, Берт Кокран и Эрни Тейт, сумели в короткие сроки не только поставить перед партией новые задачи, но и добиться того, что в партию стали приходить новые люди. Тактика была, что называется, типовой: организация кооперативов и малых народных предприятий на равных паях, создание средств СМИ, в первую очередь, коммерческого типа, агитация которых не была прямой и явной. С февраля в Канаде заработало вещание британской телевизионной сети GBCT. Канал ONN в Канаде вещал из собственных телецентров, поэтому GBCT тут стал совершенно самостоятельным каналом. Персонал был целиком местным, и на 9/10 состоял из местных коммунистов и сочувствующих. Между прочим, среди новых членов партии было немало молодых людей из семей украинских, венгерских и польских эмигрантов, что открыло новый фронт работы, в первую очередь, на подрыв позиций украинских, венгерских и польских националистов, которые вели в Канаде и США антисоветскую и антикоммунистическую агитацию. Английская РСЛ тоже помогала в этом деле. Так, в Канаде было развернуто полноценное подразделение службы собственной безопасности. Между делом, в порядке обучения кадров, как местных, так и собственных, CASA провела в Канаде несколько операций против бывших нацистских военных преступников.
Так, осенью 1960-го ими был похищен Владимир Катрюк, один из палачей Хатыни и участник иных многочисленных расправ с мирным населением Украины и Белоруссии. Найти Катрюка удалось по случайности: француз, из его бывших сослуживцев по Иностранному Легиону, вступил в один из канадских жилищно-производственных кооперативов, и рассказал знакомому сотруднику CASA про всех знакомых, которых считал связанными в прошлом с нацистами, в том числе и про скромного пасечника из Ормстауна, что в провинции Квебек. Проверка и консультация с представителями Коминтерна подтвердила догадки. Операция не была особенно сложной: Катрюк давно уже уверовал в свою безнаказанность и преспокойно жил с супругой в довольно уединенном месте, вдалеке от соседей. Нацистского палача удалось успешно выкрасть и передать советской стороне для суда (АИ, к моему большому сожалению).
Зимой ликвидировано было, также, несколько деятелей дивизии СС «Галичина», полицейских и охранных подразделений: Ладислаус Чижик-Чатари, бывший палач в гетто словацкого города Кошице, Гельмут Оберландер, Иохан Дюк и Эрикс Тобиас, служившие в "Эйнзатцкоммандо-10А", которая действовала на юге Украины и в Крыму, Имре Финта, венгерский фашист, который руководил депортацией евреев в лагеря смерти и некоторые другие. Большинство из них не вело активной антисоветской агитации, и сидело, что называется, ниже травы и тише воды. Всего, на территории Канады и США проживало, как минимум, несколько тысяч человек, подозреваемых в военных преступлениях и откровенно покрываемых властями. Естественно, ликвидации и похищения одобрялись лишь в отношении тех, чья вина была на 100% доказана, с обращением за консультациями в КГБ СССР по секретным каналам связи и тщательным расследованием на месте. В ведомстве Эдварда Лаймона посчитали, что лучших «учебных мишеней», чем нацистские преступники, для начинающих подпольщиков не найти. Помимо естественного желания коммунистов поквитаться с фашистскими подонками, это позволяло легко и без всяких внутренних противоречий мотивировать новобранцев. Заодно, были опробованы кое-какие методики, которые в CASA знали только на уровне теории. Опыт полностью самостоятельно проведенных расследований и специальных операций позволил существенно поднять уровень службы. После «обкатки» в канадских и американских операциях сотрудников, обычно, от греха переводили на оперативную работу в другие страны, чаще всего, в Австралию, Ирландию и другие страны Содружества.
Несмотря на все эти меры, обучение боевого персонала осуществлялось не быстро. Слишком мало было опытных кадров, слишком много было желающих пройти обучение. Так или иначе, только своими силами решить этот вопрос не удавалось, в том числе из-за огромной потребности в военспецах, которую испытывал Интернационал в других «горячих» точках мира. В некотором роде, решением стало обращение к услугам ЧВК «Southern Cross», филиалы которого имелись и в Мексике, и в Канаде. Стоили их услуги отнюдь не дешево, фирма считалась одной из самых солидных на рынке, однако, путем изрядного напряжения, удалось нанять должное количество инструкторов. Репутацию ЧВК полностью подтвердила: качество преподавания было на уровне лучших тренировочных центров войск специального назначения в мире. В течении 1961-го и 1962 годов боеспособность отрядов Гражданской Самообороны и боевых секций СРП заметно возросла. Отныне и те, и другие, стали вполне в состоянии оказать достойное сопротивление в случае угрозы со стороны правых головорезов.
Разумеется, не забывали коммунисты США и о традиционной партийной работе. Вовсю шло издание литературы, газет и журналов. Велись постоянно действующие марксистские кружки, рабочие, студенческие и профсоюзные. Осуществлялись публичные митинги против расовой сегрегации, ущемления трудовых прав рабочих (особенно острой в этот период стала проблема рабочих мексиканского происхождения, «чиканос»), в поддержку Кубы и Гватемалы, против военных приготовлений кубинских эмигрантских кругов, которые почти открыто поддерживало правительство Кеннеди. По образцу работы, проведенной в Ирландии, были организованны местные коротковолновые радиостанции, музыкальной и новостной направленности, ведущие «скрытую» пропаганду. Правда, эффективность подобной агитации была ниже, чем в Англии, Ирландии, Италии или на Цейлоне: поскольку массовое создание кооперативов было осложнено, во многом самая изощренная агитация пропадала впустую, не подкрепляясь материальными свидетельствами правоты коммунистов. Правда, эти станции приносили хорошие деньги, и кое до кого, все-таки, им удавалось достучаться — приток новых кандидатов в члены партии и сочувствующих был не сказать, чтобы «массовым», но достаточно стабильным.
Главным образом, в партию шли молодые люди, не желавшие и вписываться в откровенно хищническую систему капитализма, и впустую тратить жизнь в среде битников, «новых левых» и иных «беззубых» представителей контркультуры. Конечно, такой контингент не отличался ни особой идейной стойкостью, ни ценными навыками, но благодаря координации с Интернационалом, молодежь не мариновали впустую на заседаниях и кружках, на которых бесконечно переливались из пустого в порожнее одни и те же «ритуальные заклинания» про «третью силу». Вместо этого, новые члены немедленно отправлялись на учебу, подвергались всесторонней проверке, отсеивая на ходу весь «шлак», и тут же направлялись в работу согласно способностям и склонностям, благо, её было невпроворот, как в самих США, так и по всему миру. Для большинства из них начиналась отнюдь не легкая, но интересная и полная ярких переживаний жизнь, ничуть не похожая на стандартный жизненный путь типичных представителей «среднего класса». Пожалуй, именно это влекло молодежь к коммунистам в первую очередь…
С другой же стороны, власти тоже повышали прессинг. Ведомство Гувера было инертным, отличалось весьма неоднородным профессионализмом сотрудников, к тому же стареющий и истеричный руководитель с авторитарными замашками откровенно вредил его работе, будучи более всего озабоченным не борьбой с преступностью, а задачей затыкания рта всем, кто подвергал его хотя бы осторожной критике. Но и там приходили новые люди, способные к обучению, анализу и инициативным действиям. Операции, осуществляемые в рамках COINTELPRO, становились все изощреннее, в их планировании явно чувствовалось творческое начало и хорошие вложения. Вместо тупых «лобовых атак» на прогрессивные организации, ФБР стала действовать куда тоньше. Так, они создавали фиктивные ячейки партий, в том числе имеющие в составе искренних и не о чем не подозревающих людей, и начинало распространять от их имени листовки с откровенно провокационным содержанием. От лица видных деятелей публиковались фальшивые «признания» в предательской работе на советскую разведку, гомосексуализме, наркозависимости, преступном прошлом. Потом, конечно, печатали и опровержения, дабы оградиться от судебных исков — на последней странице мельчайшим шрифтом. Через желтую прессу распространялись «достоверные» истории о повальной распущенности, наркомании и пьянстве левых, причем, стереотипы эти приписывались вообще всем, кто мог назвать себя левее Гарри Трумэна. Атаке подвергались и кооперативы, с большим трудом создаваемые коммунистами (преимущественно, на Среднем Западе и в штате Мичиган), а также созданные анархо-синдикалистами производственные предприятия-общины. На них обрушивались, одновременно, Налоговое Управление, «желтые» профсоюзы, проверяющие органы и мафия. Постоянно осуществлялись попытки внедрения в партию, вербовки её действующих членов, особенно тех, кому были доступны списки состава первичных организаций и контакты сочувствующих. Наиболее эффективно ФБР действовало против «сталинистской» коммунистической партии, поскольку она, как и раньше, пребывала в статусе приоритетной цели (и немало делала, чтобы в таковом качестве оставаться). Но доставалась и всем остальным. После открытого письма кубинской ячейки СРП, в США началась настоящая травля коммунистов, которая, кроме всего, цепляла и массу ни в чем не повинных людей. Бывшие члены коммунистических или социалистических партий, думать забывшие про партийную деятельность, их друзья и родственники, приятели по работе или учебе, а то и вовсе случайные люди начинали, вдруг, получать анонимные письма с угрозами от минитменов или других, столь же симпатичных организаций. Наводку ультраправым давало все то же Бюро.
К некоторому удивлению самих Кэннона и Доббса, развернутые репрессии не приводили пока к оттоку членов организации. Напротив, все руководители первичек докладывали о возросшем уровне солидарности, внутреннего доверия и решительного настроя в целом. Помощь англичан из РСЛ и Коминтерна в организации службы собственной безопасности, в виде детективных агентств «Феникс» в Нью-Йорке, «Сфинкс» в Чикаго и «Пегас» в Сан-Франциско, оказалась весьма действенной. Было выявлено большое количество внедренных агентов и завербованных источников ФБР в партии, предотвращено несколько крупных провокаций. Как и CASA в Британии, агентства СРП, помимо основного назначения, зарабатывали неплохие деньги на подрядах по детективной и охранной деятельности. Кроме того, беря пример с федералов, сыщики «Сказочных существ» провели, в порядке пробы, ряд операций по дезинформации ФБР, провоцируя местные управления в Нью-Йорке и Бостоне на проведение нелегальных акций против СРП и USCP. Схема была сложной, и включала в себя несколько изощренных подстав, анонимные доносы, подкуп полицейских и многое другое. Результат превзошел все ожидания: привыкшие к безнаказанности фэбээровцы влезли в ловушку, что называется, с головой. Это позволило получить неопровержимые доказательства их нелегальной деятельности, которые немедленно и с чувством глубокого удовлетворения были вброшены в СМИ.
Скандал получился неимоверный по масштабам. «Жертвами» подстав ФБР стали не коммунисты, а тайно им сочувствующие уважаемые деятели науки, поэтому возмущение охватило не только левых журналистов и политиков, но даже ряд весьма солидных консервативных изданий и обозревателей. В сущности, оно и понятно: никому не понравится, если агенты государственного бюро смогут подбросить вам наркотики и детскую порнографию под кровать! Примерно месяц пресса и телевиденье буквально «препарировали» ведомство Гувера, вспомнив им разом все хорошее, в том числе и то, что казалось давно забытым. Масла в огонь добавило и издание в Канаде книги некоего отставного фэбээровца под псевдонимом «Лири Фокс», «Как я работал в ФБР, или Сказки дядюшки Гувера». В ней подробно, с фотокопиями документов, ссылками на архивные фонды и фотографиями персоналий, разбирались многочисленные провалы ФБР, фальсификации расследований, публичное вранье в прессе, служебные преступления и примеры вопиющей некомпетентности. Написана она была очень хорошо, живым языком, и была щедро сдобрена меткой иронией и сарказмом. Но при этом, книга являлась вполне научной работой, оформленной по всем правилам, снабженной приложениями, ссылочным аппаратом и списком источников (большая часть из которых была представлена периодикой и архивными документами). Книга быстро стала бестселлером, контракты на издание стали наперебой заключать ведущие американские и европейские издательские дома. Готовилась она и к изданию в социалистических странах. Гувер попытался отбрехаться через лояльные СМИ. Его утверждения о том, что на самом деле, никакой «Фокс» в ФБР не служил (Гувер отлично понимал, кто это такой, но, к своему стыду, не имел ни малейшего понятия, куда бывший сотрудник делся после бегства из Канады), а все его писания — не более чем ложь, и никакого «COINTELPRO» нет, и никогда не было, немедленно утонули в море общественного возмущения. Ответы на официальные запросы депутатов Конгресса подтвердили, по меньшей мере, существенную часть материалов книги. Вдобавок, несколько отставных ветеранов Бюро, включая Мэлвина Первиса, видимо, почувствовав нечто вроде угрызений совести, дали интервью прессе, в которых также весьма жестко критиковали Гувера, в первую очередь, за хроническое пренебрежение законом в пользу красивой отчетности. Гувер был вынужден дать отчет Сенатской комиссии, и в итоге, так и не признавшись в наличии программы нелегальных операций против американских граждан, секретным распоряжением COINTELPRO свернул. Кроме того, в ФБР прошел ряд переназначений и увольнений, десятки сотрудников потеряли работу, еще больше было понижено в должности. На некоторое время деятельность Бюро оказалась, фактически, дезорганизована этими перетасовками. Как писали близкие к Президенту источники, JFK был «чрезвычайно разочарован работой Гувера» и устроил ему приватную выволочку. Но с поста, все же, не снял: как и Ален Даллес, Эдгар Гувер пока оставался в числе «непотопляемых». В планах у Гувера созрела идея программы, аналогичной предыдущей, только, на этот раз, полностью выведенной за штат Бюро, базирующейся исключительно на частных и криминальных структурах. Это позволяло бы держать планы основных операций в ведении крайне ограниченного круга лиц, затруднило бы стороннему аналитику возможность привязки одних операций с другими, а в случае провала всегда можно было бы сослаться на дурную инициативу гражданских. Кое-какие наработки по этой теме уже были, и Гувер крепко досадовал на самого себя за то, что не додумался до подобного сразу. Впрочем, досадовал-то шеф ФБР на себя, а вот по-настоящему страдать пришлось его подчиненным.
