Анмай достаточно хорошо владел собой, чтобы заставить себя не чувствовать страха. Но вот прогнать воспоминания о нескольких минутах адской боли он не мог. Теперь он отлично знал, что именно ему предстоит выдержать. Почти непроизвольно он крепко сжал подлокотники и втянул живот. Его мышцы напряглись, пальцы ног поджались.
Зная, что истекают последние секунды, Анмай задержал дыхание, но его глаза остались широко открытыми, их тревожно расширенные зрачки были неподвижны.
В ничтожно краткое мгновение перед тем, как всё взорвалось немыслимо ярким светом, Вэру показалось, что звезды на экране исчезли, и он видит нечто совершенно другое. Но боль ударила его с такой силой, что он просто потерял сознание.
..............................................................................................
Едва очнувшись, он чуть снова не лишился чувств. Всё его тело горело, голова невыносимо кружилась, он не мог ничего разобрать ни из того, что слышал, ни из того, что плавало перед его глазами. Он закрыл их, ровно дыша и ожидая, пока всё придет в норму.
Понемногу боль стихла и ему стало получше, но он так и не решился открыть глаз, — от того, что они увидят, зависело, удалось ли их безумное предприятие. Вдобавок, его тревожила тишина. Ни Хьютай, ни комцентр почему-то ничего не говорили.
Ожидание стало невыносимым, но он никак не мог решиться. Наконец, его веки чуть приподнялись, но всё дрожало и расплывалось от слез. Внезапно, разозлившись на свою трусость, Вэру широко открыл глаза.
И увидел небо — совершенно не похожее на сиявшее на экране всего десять минут назад. Редкие слабые созвездия, угасающая россыпь звездной пыли едва угадывалась во мраке, столь глубоком, что даже в космосе он был редкостью. Лишь на окраинах галактик и в неизмеримой бездне между ними царит такая тьма. Анмай подумал, что прыжок забросил их в бездны Вселенной, и они никогда не смогут узнать...
Но тут его взгляд упал на светящуюся полосу внизу экрана. В один миг он понял всё — они были внутри Линзы! Зрелище оказалось совершенно невероятным, непохожим на всё, что он ожидал тут увидеть. Он вскочил как подброшенный, чтобы поделиться переполнившей его радостью с Хьютай.
Через секунду Анмай застыл, уже почти не воспринимая окружающее. Кресло, в котором она должна была сидеть, оказалось пустым. От резкого движения и от страха у него закружилась голова, и, вновь потеряв сознание, он растянулся на полу.
Глава 5.
Звезда Айэта
В час перед рассветом я стоял на великой равнине, я видел множество миров, множество солнц, и не было им числа. Так почему же вы считаете, что я, видевший всё величие небес, испугаюсь чего-то на земле под ними?
Пускай я знаю, что бесстрашный слеп, и, как слепец, идет во мраке своего бесстрашия к скорой смерти. Но ведь храбрость не в том, чтобы не чувствовать страха. Она — в том, чтобы не бояться его.
Айэт Тайан.
Айэт с тоской взглянул на небо. Последние месяцы в деревне были невыносимыми. Бесконечная тяжелая работа и грубость надсмотрщиков довели его почти до животного отупения. Поэтому, едва вырвав свободное время, он смылся из барака и взобрался сюда, на развалины жилой башни, уже неведомо сколько веков стоящей на окраине селения. От неё давно остался лишь массивный каменный остов с зияющими дырами окон и обвалившимися лестницами, но, проявив известную ловкость, он всё же смог залезть наверх.
Айэт понимал, что рискует жизнью, карабкаясь по выступам крошащейся кладки, но желание осмотреться с единственного на всю округу высокого места пересилило страх. К тому же, это был единственный способ хоть как-то отвлечься от монотонных, давящих будней. Поэтому сейчас он, ободранный и грязный, но очень довольный собой, сидел на каменной глыбе внутри того, что когда-то было комнатой, на самом верхнем этаже башни. Отсюда открывался чудесный вид. Вдобавок, здесь его никто не мог найти, хотя сам он, привстав, увидел маленькие темные домики Тары, расплывавшиеся в утреннем тумане, — лишь несколько окон светилось.
Рассвет был уже близко, — небо на западе начало синеть. Всего через час Белое Солнце выйдет из-за Вечной Стены, заливая всё вокруг своим ярким, восхитительно теплым светом. Сейчас Айэт, одетый лишь в два куска ткани, — на плечах и на бедрах, — дрожал от холода.
Небо едва побледнело, но звезды уже почти не были видны. Его всегда удивляло, почему они вечно неподвижны, а Солнца и Луны неизменно плывут ровной чередой. Сейчас он видел две луны, — Наксту и Актею. Их голубоватые диски, маленькие и бледные, уже вплотную подплыли к западной Вечной Стене. Падавшие от них призрачные тени растаяли в первых отблесках рассвета.
Айэт вновь привстал и осмотрелся. По лежавшим внизу темным, безмолвным полям полз поднимавшийся от реки бледный, клочковатый туман. За ней и за полями повсюду стеной темнел лес. Ничего больше он не видел, даже южных гор, у подножия которых стоял Асус, — его родной город.
Юноша вновь взглянул вверх. Он знал, что понять, где Вечные Стены переходят в небо, нельзя, — их тоже покрывали россыпи звезд, глаз Бога, которыми он следит за всем этим миром. А безмерно далеко к северу небо спускается к земле, и его даже можно потрогать. К сожалению, Айэт также знал, что и небо, и Стены невообразимо далеки и недоступны для смертного. Всей его жизни не хватит, чтобы одолеть этот путь. Впрочем, на севере, так же, как на западе и на востоке, он не видел ничего, кроме темноты и звезд. Его взгляд устремился на юг, — это зрелище неизменно заставляло сжиматься его юное сердце.
Оттуда приходил свет всех Семи Солнц, там таинственными призраками проплывали Четырнадцать Лун. И, самое главное, там, за ними, высилась Засолнечная Стена. Сейчас её колоссальные сомкнутые трубы были отлично видны, хотя толща туманного воздуха смазывала их величественные очертания. Никто не приближался к ней, никто не знал, что лежит за ней, но всё же, при каждом взгляде на неё душа Айэта наполнялась неясной тоской.
Ему исполнилось уже семнадцать лет. Здесь их отсчитывали по медленному чередованию восходов Солнц и Лун — когда они повторялись, наступал Новый Год.
Совсем недавно Айэт с грустью обнаружил, что перестал прибавлять в росте. Правда, на счет роста он не жаловался. Он был не самым высоким среди привезенных сюда из Асуса парней, но всё же, достаточно сильным, и любители поживиться за чужой счет решили держаться от него подальше.
Как ни странно, полгода принудительных сельхозработ в Таре пошли ему на пользу. Он окреп от тяжелого труда и привык жить самостоятельно, да так, что уже не хотел возвращаться домой. Теперь он понял, что жизнь в Асусе была ничуть не лучше, чем в Таре, разве что чуть разнообразнее. А ведь вокруг лежал такой таинственный и удивительный мир!..
В его голове закружились все легенды и истории, которые он смог услышать за свою короткую жизнь. Больше всего на свете он хотел путешествовать, познавать мир. А вместо этого он должен работать дни напролет, чтобы прокормить растущие орды ару, этих бесполезных паразитов!..
Айэт с тоской посмотрел вверх, отыскав созвездие, имя которого он носил. Если бы он мог стать птицей и улететь прочь отсюда! Но в небе не было никаких птиц, только угасающие звезды...
Вдруг одна из них вспыхнула ярче всех остальных, ярче Солнц, заливая всё вокруг ослепительным светом, падавшим под совершенно неправильным углом. Через миг всё небо взорвалось сполохами яростного пламени. Айэта обдало жаром, башня под ним содрогнулась, и снизу донесся тяжелый, необычайной силы гул. Такого не происходило на его памяти, такого не происходило никогда.
У него сжало сердце, — от восторга, не от страха. Он не боялся, хотя небо рвалось и рушилось гранями радужного пламени, башня качалась, словно палуба лодки в грозу, и большой кусок стены, беззвучно отломившись от основания, упал вниз. Оттуда донесся неожиданно громкий удар, и лишь тогда Айэт понял, что всё столь же внезапно прекратилось.
Но, едва он перевел дыхание, его сердце сжалось снова, — на небе сияла новая звезда! Белая, удивительно чистого оттенка, — и ярче всех остальных. Такого прекрасного зрелища ему ещё не доводилось видеть. И она двигалась! Медленно, почти незаметно, она плыла на юг, туда, где медленно гасли Луны...
Айэт вскочил. В миг, когда рушилось небо, ему вдруг показалось, что всё вокруг исчезло, и он парит в пустоте, где нет стен, а есть лишь звезды, удивительно яркие, и так много, что он даже боялся представить. Всё это ошеломило его. Он сделал несколько шагов, бездумно следуя за звездой, и чуть не свалился вниз.
Его взгляд невольно опустился на Тару. Она не слишком пострадала, лишь погас свет и несколько ветхих крыш перекосилось. Да ещё старый хлев, который ему пришлось столько чинить, окончательно рухнул. Оттуда доносился истошный визг придавленных уакки.
Из всех домов выбегали испуганные люди — и застывали, увидев звезду. Все — и селяне, и его товарищи, и надсмотрщики, и даже сам надменный староста смотрели в небеса со страхом. Только Айэт смотрел на них с высоты, сверху вниз, с такой гордостью, словно зажег звезду своими руками.
Мысль о том, что он должен спуститься к ним, а затем провести весь день за ремонтом покосившихся развалин наполнила его тоской и гневом. Он не хотел возвращаться к этим людям, живущим лишь насущными делами, но выбора у него не было. Тем не менее, Айэт стоял, рискуя, что его увидят снизу, и смотрел на звезду. Она двигалась медленно, и он понял, что пройдут часы прежде, чем она скроется.
Айэт вдруг подумал о том, куда она направляется. Наверно, она присоединится к Солнцам и Лунам, и он сможет видеть её каждые семь дней. А если нет? Если она зайдет за Вечную Стену, исчезнет, и он никогда больше её не увидит?..
Ему нестерпимо захотелось полететь за ней, сбежать отсюда на юг, полный тайн. Он стоял выпрямившись, его глаза блестели.
Внезапно налетевший сильный ветер растрепал его волосы, захлопал накидкой. Внизу тучами заклубилась пыль, затем всё скрыл поднявшийся из низины туман. Башня осталась единственным островом в белом море. Кроме далеких лесов, внизу ничего видно не было. И его тоже никто не мог видеть!..
Он не знал, сколько продержится туман, но попробовать стоило. Ему вдруг показалось, что этот ветер и звезда, вспыхнувшая в его созвездии, посланы небесами для него, и от того, решится ли он, зависит его судьба.
Айэт бросился к лестничной шахте и с поразительной ловкостью полез вниз, цепляясь за выбоины в стенах и обломки крепления лестниц. Он очень торопился, опасаясь, что туман рассеется, и просто забыл, что под ним зияет двадцатиметровая пропасть, на дне которой громоздятся остроугольные глыбы камня.
Спуск занял не больше минуты. Дверь башни завалило, но Айэт проскользнул внутрь пустой комнаты и выскочил в окно. Здесь туман оказался столь густым, что уже за десяток шагов скрывал землю. На мгновение Айэт растерялся, потом вспомнил, что дорога, ведущая в Асус и дальше на юг, проходит как раз справа, возле башни. Добравшись до неё, он побежал, легко и бесшумно.
Айэт с запозданием вспомнил, что не взял с собой ничего, даже еды, но это лишь придало ему бодрости. Бежать налегке куда легче, а он привык, наевшись утром, работать потом весь день. Значит, до вечера он не будет страдать от голода, а потом... ну, там видно будет. Хотя звезда скрылась в тумане, он по-прежнему видел её — в своей душе, наслаждаясь быстрым бегом...
Он не думал о том, что ждет его в случае поимки, и замедлил бег, лишь когда вокруг потемнело, а туман стал таять клочьями. Он пробежал уже больше мили и попал в лес, а туман ещё скрывал небо, светясь серебром. Белое Солнце вот-вот должно было взойти.
Видимость здесь была лучше и он вновь ускорил бег. Добежав до бревенчатого мостика через ручей, он спустился к нему, чтобы напиться. После быстрого бега Айэт не устал, лишь немного запыхался. Утолив жажду, он взглянул на своё дрожащее отражение.
Что ж, для беглого батрака он выглядел совсем неплохо. Буро-зеленая накидка, пусть и выгоревшая на плечах, отлично сливалась с лесным сумраком. Правда, лицо с высокими скулами и длинными глазами не слишком нравилось Айэту. Оно казалось слишком красивым, причём, не только ему, и из-за этого у него были неприятности. Черные, как ночь, давно не стриженые волосы, густые и спутанные, падали на спину. Обнаженные руки в разрезах накидки казались достаточно мускулистыми, и только грязные босые ноги портили впечатление.
Теперь Айэт шел своим обычным быстрым шагом. Хотя его уже должны были хватиться, стоило поберечь силы. Солнце, наконец, взошло, птицы встречали его хором упоительных голосов, перелетая с ветки на ветку. Утренний аромат леса заставил Айэта невольно ускорить шаг. Он шагал легко, представляя, что его просто отпустили, и он теперь волен идти, куда хочет...
Впрочем, фантазии не помешали ему услышать за спиной стук копыт. Айэт тут же бросился в заросли и замер под ветками, плотно прижавшись к земле. Через минуту по дороге промчалось несколько всадников. Айэт узнал среди селян надсмотрщика своей группы. Они не заметили его, но всё же, он испугался. От собак не спрячешься, и, если их пустят по его следу... нет, уже должны были пустить!..
Вдруг он усмехнулся, вспомнив испуганный вой при появлении Звезды. Наверняка, все собаки в Таре сидят по своим будкам, поджав хвосты, и пройдет не меньше недели прежде, чем они опомнятся. Значит, и от самой главной опасности его уберегла Звезда!..
Айэт успокоился, но прежнее радужное настроение уже не вернулось к нему. Он вспомнил о своей первой, неудачной попытке побега, почти полгода назад. Тогда рубцы от кнута не скоро сошли с его спины, и он навсегда усвоил, что судьба беглеца зависит от его осторожности.
Он лежал тихо, почти полчаса, пока всадники не вернулись. Лишь убедившись, что вернулись все, он осмелился пойти дальше, вслушиваясь в каждый звук.
Айэт нахмурился, подумав, что не поймав его, надсмотрщики сорвут злость на его друзьях. Близких друзей в Таре он, правда, не завел, но имел несколько приятелей, очень неплохих ребят. А сейчас они наверняка воют под кнутом, проклиная его. И, если его поймают, они превратятся в его злейших врагов, да и остальные...
Айэт вздохнул. Он уже понимал, что поступил очень глупо, но не возвращаться же ему! Тем более, что план побега он уже давно и тщательно продумал. Если он сможет добраться до Асуса, ему наверняка помогут несколько оставшихся там друзей. А вот их родители, — и, увы, его собственные, сдадут его в полицию, едва увидят. Он не сможет там оставаться. К тому же, до Асуса неделя пути, и всё это время он будет пробираться окольными тропами, ночуя на деревьях, кормясь грязным воровством, и притом с немалым риском: селяне всюду ревниво оберегали плоды своего труда. Но вот зато потом...
Айэт вспомнил карту Акталы. Он видел её в школе, каждый день нудных занятий, и отлично всё запомнил. За Асусом — невысокий и лесистый хребет Аса, за ним обширная и малозаселенная долина Рутсы, за ней — море Птиц, а дальше, на Великих Равнинах, стоит Тар-Актала, великий город, столица всего мира, который знал Айэт. Он также знал, что жизнь и порядки в ней совсем иные, чем здесь. Недаром её называли рассадником вольнодумства. Столичная молодежь держалась сплоченно, и там никого не посылали на принудительные работы. Там же был узел железных дорог, ведущих в любую часть известного мира. И, самое главное, там не жили ненавистные ару.
