Кроме мерного жужжания ламп ничего вроде слышно не было, и он не сразу понял, что с ним сливается другой, похожий звук — шорох или шипение. Испуганно осматриваясь, юноша заметил, что груды барахла приподнимаются, как будто под ними что-то ползет. Потом в промежутке завалов мелькнуло серое скользящее тело. Круглое, оно было высотой до колена Айэта. Без долгих рассуждений о том, что это, юноша бросился бежать.
Ноги вынесли его в пустой служебный коридор. Свет здесь был тусклее, жужжание ламп — тише. Вскоре Айэт вышел к лестнице, и, толкнув тяжеленную дверь, вошел в почти темный тамбур. Стальная двустворчатая дверь перед ним вела на улицу. Но на неё откуда-то сзади падал зыбкий, подвижный свет, и, обернувшись, он увидел другую лестницу, уходившую вниз метров на пятнадцать. Темную, но внизу словно мерцал громадный телевизор...
Чувствуя, что всё это происходит во сне, Айэт бесшумно пошел вниз. Казалось, он несколько раз заснул и проснулся на ходу. Этот спуск занял словно целые дни.
Лестница кончилась в обширном низком помещении со стенами, покрытыми неярким текучим узором. Многоцветный, он казался объемным, уходящим в бесконечную глубь. Он состоял из бессчетного множества деталей. Их оказалось так много, что сознание Айэта не смогло вместить их. Его глаза рефлекторно захлопнулись. Он понял, что есть вещи, на которые действительно нельзя смотреть. Когда он пытался, его сознание ускользало, не выдержав нагрузки. Айэт чувствовал, что вот-вот лишится его, но не упадет в обморок, а просто станет кем-то совершенно другим, как там, в энергостанции столицы...
Он миновал этот зал, опустив ресницы и ведя ладонью по стене. Невидимые узоры словно бы щекотали её, и даже с закрытыми глазами он ощущал давление этой чужеродной сложности. Глаза и уши не могли помочь ему в поисках выхода, но, к счастью, навстречу ему текли струи всё более холодного воздуха. Следуя им, он незаметно вышел к пропасти. Инстинкт заставил его ресницы распахнуться, когда до неё оставался всего шаг.
Айэт испуганно замер. Он стоял на узкой полосе гладкой стали, над уходящим глубоко вниз шестигранным зеркальным колодцем. Над ним, на потолке, в несколько ярусов сплетались толстые синеватые трубы. Далеко внизу из узких высоких проемов струился зеленовато-белый свет. Ажурная сеть лесенок и галерей оплетала стены, ныряя в круглые отверстия.
Айэт тихо рассмеялся. Он попал в межярусное перекрытие Линзы. Теперь оставалось лишь пройти несколько сотен шагов и отыскать выход, ведущий наверх. Вроде бы, ничего сложного, но он не знал, в какую сторону идти. Сейчас его судьба зависела от чистого везения.
Он пошел влево, внимательно оглядываясь и прислушиваясь. Идти по гладкой стали оказалось трудно, и, если бы Айэт не догадался разуться, то наверняка сорвался бы и упал. Держаться тут было не за что.
Миновав проем в перегородке, он попал в новую шестигранную шахту, потом в ещё одну, и в ещё. Здесь царила абсолютная тишина, лишь изредка откуда-то долетало гудение, столь слабое, что Айэт не знал, не кажется ли оно ему. Ни живых существ, ни машин не попадалось на его пути, но он был только рад этому.
Где-то через тысячу шагов он вышел к совершенно темной шахте, и, нащупав в ней ржавые скобы, быстро полез наверх. Здесь вихрился, спускаясь, ледяной смерч, и шахта казалась ему бесконечной. Но Айэт лез вверх, почти не сбавляя темпа, пока не выбрался во что-то вроде железобетонной ротонды. Узкие проемы в её стенах запирали решетки, но в одной из них зиял рваный, ощерившийся пролом. Продравшись сквозь него, он увидел мутное, сизо-рыжее небо, очень похожее на ночное небо в первом зале. Там, под землей, он миновал стену, отделявшую его от того, страшного.
...............................................................................................
Опустив взгляд, Айэт вздрогнул. Он был в обширном дворе, огороженном кирпичной стеной раза в два выше его роста. Через неё ему было не перелезть. Здесь стояло несколько плоских, промышленного вида строений. В окнах одного из них горел свет, оттуда слышался шум, голоса, крики... а во дворе бродили черные твари с бесформенными, похожими на пузыри лицами и неестественно большими глазами.
Айэт побежал, стараясь отыскать выход, но двор оказался ещё больше, чем ему представлялось, и он запутался в поисках ворот. Твари двигались медленно, и он легко уклонялся от них, но он не мог бежать всё время. Наконец, он заметил, что от освещенного цеха через стену идут толстые, поднятые на бетонных опорах трубы. Айэт повернул к нему и вбежал в распахнутые настежь ворота.
В светлом, совершенно пустом зале собралось, наверное, несколько сот тварей. Они были нагими, но их поверхность, рыхлая, липкая и черная, ничем не напоминала кожу. Они то ли занимались любовью, то ли танцевали в каком-то ломаном бесовском ритме. Айэт видел, как их слипшаяся плоть перетекала, струилась с одного костяка на другой, тянулась, подобно резиновым лентам. Если бы не пустой желудок, его бы вырвало.
В центре зала возвышался полый многогранник из труб. К нему сходилось, сбегалось множество кабелей, а внутри металось мертвенное лиловое сияние.
...............................................................................................
Айэт узнал его, когда вспомнил танцующие столбы на площади. Он шарахнулся назад, но стена мерзких слизистых тварей уже зажала его в клещи, тесня к многогранной клетке. Он понял, что, попав в неё, станет таким же, и выхватил атомный фонарь, но шансов отбиться у него не было. Айэт понял, что сейчас его жизнь закончится. Он пытался думать о Юване, но это плохо у него получалось. Было слишком страшно.
Его прижали к широкому проему пустой грани. Айэт уперся в его боковину, и, уже чувствуя, как мертвенное сияние обжигает затылок, изо всех сил оттолкнулся от неё. Твари повалились на пол вместе с ним, и левая рука юноши вдруг оказалась в тисках липких лап. Он ударил в горло схватившую его тварь, обезглавив её, и, рывком вскочив, бросился бежать.
Он надеялся прорваться к выходу, но врагов было слишком много. Уворачиваясь, ускользая от них, он залез на узкую галерейку второго яруса и развернулся, яростно отбиваясь. Он уже не надеялся выжить и мечтал лишь об одном, умереть прежде, чем твари вновь схватят его. Они пытались, Айэт отбивался, обреченный, но сильный, не чувствуя в последней ярости ничего, кроме ударов, наносимых врагу. Наконец, твари отступили. У многих недоставало рук или частей лица, другие мертвой грудой лежали под лестницей. Айэт внимательно смотрел на них. По его лицу текла кровь из свежих ссадин, но было видно, что тем, кто хоть как-то дорожит своей жизнью, лучше вовсе к нему не подходить. Вот только долго это продолжаться не могло. Под ним колыхалось уже сплошное море черных тел...
Ворота зала взорвались. Их разметал свет — синее, беспощадно яркое пламя. И в ещё дымящемся проломе появился Анмай.
.............................................................................................
Айэт ничуть не удивился. Всё было так, как должно быть. Анмай тоже заметил его. Их разделяло море нелюдей, но это уже не имело значения. В руках Вэру был дезинтегратор. Едва его луч коснулся первой черной твари, она взорвалась, и от неё остался лишь растекшийся по потолку столб пара. Анмай замер на секунду, — он явно не ждал подобного эффекта, потом вновь нажал на спуск.
Айэт закричал, когда огненное лезвие рассекло многогранник, и белое пламя, пробив крышу, разметало по залу крутящиеся обломки труб. Он сжался, прикрывая глаза, пытаясь спасти их от ослепительных фонтанов искр. Он не видел, но слышал, как луч расчертил зал от стены до стены, сжигая всё, что в нем находилось. Потом стало тихо, и Айэт поднял голову.
Воздух стал острым, наполнился жаром и гарью. Невыносимо пахло горелой... но не плотью, а вроде бы землей. Перегноем — мерзкая, богопротивная вонь. Айэт закашлялся, но именно эта сатанинская вонь привела его в себя. Только что страх буквально душил его... а сейчас он уже не мог поверить, что испытывал его наяву.
Минуту спустя аммиачно-едкий пар рассеялся. Айэт увидел чистый, пустой пол, усыпанный дымящимся бурым крошевом, — всё, что осталось от орды тварей. На стенах дымились рубцы, что-то сыпало искрами, что-то тихо потрескивало, разгораясь...
Он осторожно спустился вниз. Под ногами хрустели осколки бурой пузырчатой массы, похожей на шлак. Не осталось ничего, даже отдаленно напоминающего плоть. Что ж, тем лучше...
Они сошлись в центре, обойдя мелкую, обожженную впадину. Айэт ничего не мог с собой поделать. Он бросился в объятия Вэру, и, прижавшись к нему, зарыдал, как ребенок. Он чувствовал легко объяснимую громадную радость и совершенно необъяснимый стыд.
— Ты в порядке? — спросил Анмай, осторожно отстраняя друга. Айэт хотел ответить, но его сил хватило лишь на слабый всхлип.
— Что с тобой? — спросил Вэру, уже резче.
— Мне стыдно. Я... я бросил тебя. Извини.
— За что?
Перехватив его взгляд, Айэт смутился, как мальчик.
— Когда это... сияние напало на нас, я убежал, — наконец сказал он. — Но недалеко: меня поймала темнота. Я словно спал вечность. Я... видел этот город, потом мне показывали разные страшные вещи... потом... я видел звезды, мироздания. И я видел тебя. Ты стоял на равнине... под серыми звездами... а потом... — он встряхнул головой. — Ничего не помню. Там, где было воспоминание — только пустота... и всё.
— Странно. Значит, мы видели одно и то же.
Айэт вдруг слабо, задумчиво улыбнулся.
— Там был ещё кто-то, не ты. Это была она, да?
— Да, — тихо сказал Вэру. — Хьютай. Мы были там вместе... все трое.
Айэт молча кивнул.
— У нас есть союзники, о которых мы не знаем, — наконец сказал он. — Не знаю, что это, но оно вывело нас. Вывело из той темноты, что была внутри нас. Знаешь, когда меня пытали... во сне... хотели, чтобы я предал тебя... я выдержал. И, если ты не найдешь Хьютай...
— Найду, — спокойно ответил Анмай. — Наши мысли уже дважды были в одном месте и в одном времени — это очень много. И почему-то мне кажется, что скоро мы с тобой расстанемся, навсегда. Там, куда я однажды попаду, на ту равнину, за мной не сможешь пойти даже ты.
............................................................................................
Они вышли из зала. Уцелевшие твари попрятались, но не разбежались. Теперь они были везде вокруг них, за выбитыми окнами, на крышах... Оттуда на файа обрушился град камней и обломков кирпича. Один из них рассек бровь Айэта, чуть не выбив ему глаз. Юноша инстинктивно бросился назад. Спрятавшись в проломе ворот, он перевел дух, выглянул и осмотрелся.
Анмай взмыл в воздух и открыл огонь, буквально выжигая одно укрытие за другим. Камни перестали лететь, воздух наполнился дымом и адской вонью горящей гнили. Уроды побежали. Анмай преследовал их, порхая на силовых крыльях и безжалостно расстреливая убегающих. В одну минуту двор опустел. Издали слышались выстрелы, но Вэру нигде видно не было. Айэт снова остался один.
Темный сумрак заваленного шлаком цеха вдруг показался ему очень неудачным укрытием, но выйти во двор Айэт тоже боялся. Среди камней там валялось три или четыре страшных ножа с серповидными крючьями, и он хорошо представлял, что они могли сделать с его телом.
Сзади послышался шорох. Айэт обернулся. Он ничего не видел. Цех был совершенно пуст. Но тут вновь послышался шорох, всего в нескольких шагах от него, оттуда, где тень была совсем непроницаемой...
Его сердце прыгнуло к горлу. Он попытался отступить, но тело не слушались, оцепенев от страха. Айэт яростно попытался заставить себя... тщетно! Он не видел и не слышал врага, боясь даже шевелиться, и вскрикнул, когда кто-то коснулся его спины. Обернувшись, он увидел Вэру. Тот стоял совсем рядом, опустив оружие.
— Они здесь везде, — сказал Анмай, переводя дух. — Наверное, всё население города. Похоже, оно изменилось совсем недавно... — он замолчал и прислушался.
Вокруг царила мертвая тишина. Айэт не сразу это понял. Но потом он услышал непонятные, далекие звуки... рев множества голосов... топот... и судорожно закусил губу.
— Им что — мало? — удивленно спросил Анмай. — Но если они так хотят... что ж. Обычно храбрость нападающих идет только на пользу их врагам.
— Не надо больше убивать, — попросил Айэт, невольно взяв его за руку.
— Почему? — Анмай мягко повернулся. — Объясни.
— Потому, что тебе нравится это делать.
— Да, — Анмай пристально смотрел в его глаза. Потом вдруг отвернулся. — Убежать у нас не получится, — вдруг сказал он. — Придется улететь. Держись крепче!
Без всяких церемоний Вэру подхватил его. Возносимый вверх, Айэт вдруг увидел черную, овальную громадину, неторопливо плывущую под тучами, и судорожно закусил губу. Он не сразу узнал "Уйту", окруженную вихрящимся ореолом силового поля. Потом у него перехватило дыхание — от счастья. Там, внутри, его друзья... любимая... сейчас он увидит их... её...
"Уйта" зависла под ними. Анмай скользнул вниз — и через десять секунд растерянный Айэт стоял уже среди своих товарищей. Прежде, чем он успел взглянуть на них, к нему бросилась Ювана. Они обнялись и долго стояли так, не замечая, что лицо Вэру вдруг исказилось, как от боли...
Когда Ювана, наконец, перестала всхлипывать, Айэт заметил, что Анмай как-то странно смотрит на него.
— Прости меня, — тихо сказал юноша. — Я никудышный друг, да ещё и трус в придачу. Я тебя бросил, как...
— Всё это прошло, — Анмай замолчал и вдруг отвернулся. — Но это было... необходимо.
Айэт смутился.
— Как ты меня нашел?
— Не знаю. Что-то привело меня к тебе. Что-то, что мы получили, пройдя испытание. Я думаю, это что-то очень древнее. Строители Линзы создали его, чтобы лучше понять себя. И мы поняли, как много скрыто внутри нас...
— Я видел лишь то, что уже было во мне, только оно стало реальным, — тихо ответил Айэт. — Там было много — и хорошего, и плохого тоже. Примерно поровну.
— А как ты попал в тот жуткий зал? — спросила Ювана.
Путаясь и запинаясь, Айэт начал рассказ. Когда он закончил, все какое-то время молчали.
— Всё, что мы видели — кошмар и бред. Так не должно быть. Мы... должны уничтожить всё это, — вдруг добавил он.
— А как? — удивленно спросил Вэру. — И зачем?
— Ну, мы можем разрушить электростанцию...
— Она — лишь изображение, картинка. Энергия поступает из центра Линзы.
Один из шаров, порхавших вокруг "Уйты", налетел на её поле. Он растекся по нему, вспыхнул и исчез. Несомненно, для шаров, из чего бы они ни состояли, силовое поле оказалось намного опаснее, чем для людей...
Вэру расспрашивал оставшихся о том, что им удалось увидеть. Оказалось, что ничего. Они ни разу не покидали платформу.
— Мы все извелись, ожидая вас, — печально сказала Уаса. — Больше так не делайте, ладно?
Они вошли внутрь "Уйты". Айэт словно впервые заметил яркие наряды и голые ноги своих товарищей. Обстановка была самая непринужденная. Пол главного зала покрывали пёстрые шелковые подушки, повсюду стояли блюда с едой и летные кувшины с герметичными крышками. Скрытые динамики играли тихую музыку. Эта обстановка была привычна и любима им, и после всех виденных им ужасов казалась необычайно уютной. Потом Ювана увела его в ванную, перевязывать раны, мыть... и утешать.
