Влетев в амбразуру, граната разорвалась, разбив напалмовый бак огнемета. Для его расчета тоже пришел черед обугливаться и кричать. Но двери траверса устояли, и войти в коридор по-прежнему было нельзя. Дым и жар превратили его в смертельную западню. Несколько сот литров разлившегося напалма при такой вентиляции могли гореть несколько часов. Кроме огня, оставалась ещё и внутренняя подъемная плита толщиной в восемь дюймов.
— Что нам делать, Раэрс? — спросил один из бойцов.
Офицер промолчал. Он чувствовал себя не в своей тарелке. Здесь, на ровной выжженной поверхности, они были беззащитны. Негде укрыться, некуда бежать. Впрочем, охрана уже не могла сделать вылазку. Да и вряд ли там, внизу, осталось много врагов...
За непробиваемым барьером силового поля садились вертолеты, подходили машины и люди. Скоро там собрались тысячи повстанцев, большей частью, офицеров полиции, которых Нэйс не догадался заменить. Но они ничем не могли помочь им, и сами тоже оказались в опасности.
Контрольный Центр действовал и уже начал собирать немногочисленные, но хорошо вооруженные силы, которые остались верны Организации. Хотя атака Центра была лишь сигналом для общего восстания, включение силового поля спутало все планы. Основные силы повстанцев составляло ополчение из разоренных войной районов. Скрытое в окрестностях города, оно теперь не могло войти в него. Те, кто выступили первыми, попали в западню. Силы Организации превосходили их в несколько раз. За считанные часы они подавят всё сопротивление внутри города, а потом... про-Эвергет уничтожит любых врагов снаружи. Спасти повстанцев мог только захват Центра, но у десятка людей просто не хватит сил, чтобы пробиться внутрь...
— Нам нужно вырубить поле, — решил Раэрс.
Но сделать это оказалось непросто. Вечное стекло эмиттера было практически неразрушимо. Даже залп электромагнитного орудия не оставил на нем и следа. Оно не защищало, правда, торцевой магнит ускорителя, но подступиться к нему было просто невозможно. Портал эмиттера пылал, как врата ада. Оттуда тянуло непереносимым жаром, и, если повстанцы не отключат поле, то скоро просто задохнутся в этой жаре...
Но Раэрс знал, что сам эмиттер не имеет ускорителя. Его защитное поле создавали отклонители, восемь гигантских, пятиметрового диаметра колонн, тоже почти неуязвимых. Никакое оружие не могло пробить метровую толщу вечного стекла. Массивные фундаменты колонн тоже были несокрушимы, но их прорезали люки для осмотра внутренних механизмов. Круглая крышка из вечного стекла, прикрывавшая замок одного из них, просто вывинчивалась, а сам он состоял из нескольких стальных колец с цифрами, помещенных в углублении. Прицельный выстрел базуки разнес его вместе с засовом, и толстая круглая крышка отскочила. Она оказалась столь тяжелой, что лишь вчетвером они смогли её откинуть.
Фундамент был двухэтажным. Отвесная стальная лестница вела в два темных кольцевых туннеля, забитых аппаратурой. Броневая крышка в верхнем запирала вход в чрево колонны. Они уже не могли её взломать, — нельзя стрелять из базуки в упор, — и палили из автоматов в глубь жаркого, заставленного техникой помещения, разбивая всё, что видели, но без толку. Наконец, один из солдат спустился на нижний этаж, и, заметив большой трансформатор, дал по нему очередь. Пули изрешетили толстый, как труба, кабель. Он взорвался, выбросив ослепительную массу искр. В подземелье засияло синее пламя короткого замыкания, вновь грохнул взрыв. Из люка вырвался столб чадного огня, возвещая о гибели смельчака, однако силовое поле действовало по-прежнему; похоже, там был резервный трансформатор. Но пламя короткого замыкания ползло по перебитому кабелю, как по бикфордову шнуру, и через минуту проникло внутрь колонны. Там раздался гулкий удар, от которого дрогнула земля, затем из её вершины, как из пушки, вырвался игловидный столб пламени. Разбившись о щит, он дождем осколков и искр опал вниз.
Едва взорвался механизм отклонителя, чудовищный напор силового поля вырвал фундамент колонны из земли, ураганом взметнул пыль, отбросив людей и обломки на несколько сот метров в сторону. Затем неуправляемое поле снесло и отбросило вторую колонну. Оно по-прежнему действовало, но его сфера теперь превратилась в незамкнутую спираль. Масса повстанцев хлынула по этой призрачной улитке внутрь.
...................................................................................................
Взорвав две последних решетки в вытяжной шахте, штурмовики проникли в туннель и беспрепятственно добрались до внешней стены бункера. Воздушные трубы в ней построили такими узкими, что в них не мог пролезть даже ребенок, однако толщина самой стены не превышала здесь полуметра. Саперы решили, что достаточно мощный кумулятивный фугас сможет пробить её. Правда, Раэрс не сомневался, что охрана хорошо слышала прежние взрывы, и подготовит им засаду.
Мощь этого взрыва оказалась столь велика, что даже из внешней шахты столбом вырвалась пыль и полетели обломки. Прежде, чем она осела, штурмовая группа в противогазах устремилась вниз.
Железобетонные своды коридора выдержали взрыв, но в стене бункера зиял рваный метровый пролом, из которого торчали искореженные прутья арматуры. Не без труда миновав его, штурмовики проникли в заваленный бетонным крошевом зал, в котором стояли вентиляторы и фильтры. Сейчас от них остались лишь груды искореженного железа, из разорванных труб хлестала вода.
Во внутренний коридор вела запертая стальная дверь. Её снесло после взрыва двух накладных зарядов. Первые ворвавшиеся в неё бойцы упали под пулями. Потом в пролом десятками полетели гранаты, и вскоре стрелять изнутри стало некому.
Бой внутри Центра превратился в ад. Машинные отсеки, склады и цистерны занимали нижний ярус его скрытого под землей четырехэтажного бункера. Жилые и аппаратные помещения располагались выше. Их соединяли лишь отключенные сейчас лифты и узкие лестницы. Бронированная коробка зала управления примыкала к основному массиву на втором ярусе. Главный вход находился на четвертом. Это был настоящий лабиринт, разгороженный множеством дверей из стали и бронестекла.
Нападающие прокладывали себе путь взрывами. В тесных темных коридорах бойцы в одинаковой форме и броне расстреливали друг друга в упор, не зная, кто к какой стороне принадлежит. Положение охранников оказалось более выгодным, но к штурмующим непрерывно подходили подкрепления.
Когда Раэрс вошел внутрь Центра, бой уже закончился. Из-за заполнившего все помещения дыма и гари он даже не мог снять противогаз. На полу всюду лежали тела. Атакующие не считались с потерями, которые, только убитыми, превысили двести человек. Весь персонал Центра, около сотни человек, из них не более сорока солдат, тоже погиб, включая всех операторов. Их приказали взять живьём, но атакующие озверели от потерь. При этом, огнем оказалась разбита половина компьютерных терминалов. Но, так как все они были равноценны, это не имело особого значения.
Уже спускаясь в шахту, Раэрс видел, как к Центру приближается огромная туча автовертолетов, наверное, все, какие были в Тар-Актале. Повстанцы хотели обратить эти машины против хозяев, но операторы Центра успели отключить их двигатели. На экранах мониторов было видно, как автовертолеты, кувыркаясь, посыпались вниз, пробивая крыши домов и разлетаясь вдребезги. Через минуту пять тысяч летающих убийц стали россыпью бесполезного горящего хлама.
Даже падая, они несли смерть. Обыватели успели попрятаться, но сгрудившимся на открытом месте повстанцам изрядно досталось. Поле, некогда бывшее базой охраны, сплошь дымилось мелкими воронками. Кучи изломанного железа в них корчились в лужах горящего топлива. Вокруг силового поля станции горящие обломки громоздились грудами.
Повстанцы подготовили своих операторов, но воспользоваться Центром они не смогли. В ответ на приказ об отключении силового поля машины потребовали код, которого они не знали. Затем все терминалы отключились. На их экранах вдруг появилось закопченное лицо Нэйса. Выглядел он жутко. Лицо и волосы обгорели, лохмотья радужной куртки едва скрывали тело, но глаза блестели так, что штурмовики отступили.
— И не старайтесь. Я переключил всё на настоящий Контрольный Центр, — он показал на кольцо пультов. — Мне одному трудно управлять всем этим, но я постараюсь. А вы все должны убраться отсюда и сдаться.
— С какой стати? — спросил Раэрс.
— Разве не ясно? Если я не отключу поле, вы все задохнетесь максимум через неделю. И весь город — тоже. И я могу уничтожить всю жизнь на сто тысяч миль кругом. Но до этого, надеюсь, не дойдет. Все хотят жить, и поэтому будут выполнять мои приказы. Например, приказ об уничтожении мятежников. И, хотя многие переметнулись к вам, многие ещё и со мной. Я стал правителем — и намерен им остаться. Если вы хотите сохранить свои шкуры — сдавайтесь немедленно, сейчас! А если нет, — про-Эвергет и порожденный им страх поглотят всё...
Раэрс вскинул автомат и вдребезги разнес оба экрана. Брызнуло стекло, посыпались искры — и всё стихло. Контрольный Центр полностью вышел из строя, но это значило, что мятеж обречен...
Офицер задумался. Наверху уже шел яростный бой между повстанцами и войсками Организации. Силы с обеих сторон прибывали, но врагов было больше. В небе сражались вертолеты, внизу — люди и машины. Повстанцев уже окружили и теснили на открытое пепелище базы. Вспышки выстрелов и сполохи огнеметов стягивались со всех сторон. Небо исчертили дымные трассы. Вертолетчики избивали друг друга, но их ракеты, рассчитанные на поражение наземных целей, чаще всего шли мимо. А когда всё же попадали, вертолеты кувыркаясь в облаках огня и падали вниз. Тогда поле побоища окаймляли столбы черного дыма. Единственная оставшаяся у повстанцев боевая платформа вышла из строя, — кто-то из верных Организации техников испортил вакуумный насос реактора. Его починили, но откачка воздуха из термоядерной камеры требовала времени. Других платформ в городе не было, все они уничтожали ару на окраинах страны.
Нэйс был прав — страх заставлял людей менять сторону. Всё больше повстанцев бежало, бросая оружие, другие обращали его против товарищей. Скоро мятеж будет подавлен. Затем Нэйс сможет вновь объединить страну, вообще все земли, лежащие в зоне действия про-Эвергета. Но это будет диктатура, более жестокая и свирепая, чем в несчастной Уртаме. Вместо полусумасшедшего фанатика ими будет править играющий в полубога мальчишка.
Нэйса надлежало уничтожить, но вот как? Никакое оружие не могло пробить силовое поле энергостанции. К тому же, у них уже не осталось времени. Бой наверху всё сильнее напоминал избиение. Атакующие сжимали армию повстанцев, грозя смять её в небоеспособную кучу. Прикрывающих её с воздуха вертолетов тоже уцелело немного.
Внезапно Раэрса осенило. Вся кабельная сеть управления городом ведет к энергостанции, и значит, где-то за пределами её поля есть разводка к Центру. Если они до неё доберутся, то смогут перехватить управление всем, кроме про-Эвергета и силового щита. Оставалось понять, как попасть к этой разводке. Во всех помещениях Центра больше не было выходов.
Подумав, он велел снять массивный кожух первого терминала. Под ним скрывалась сложнейшая путаница блоков и проводов компьютера, но его интересовали лишь кабели. Они собирались в пучок и уходили вниз через трубу в монолитному полу бака-камеры Центра.
Раэрс не раздумывал ни мгновения. По его приказу между тумбами терминала заложили фугас. Затем все люди спешно покинули зал. В миг взрыва сверкнула ослепительная вспышка, — кабели были ещё под напряжением.
Когда повстанцы вошли внутрь, они сначала ничего не могли разглядеть. Лучи фонариков с трудом пробивались сквозь тучи дыма. От терминала не осталось и следа. Взрыв разбил и остальные терминалы, они превратились в разбросанные по всему залу обломки. В полу зияла огромная дыра.
Осторожно проскользнув между рваными, загнутыми внутрь клочьями двухдюймовой брони, бойцы оказались внутри большой трубы, проходившей под всем залом. Путаясь в сорванных со стен, тлеющих, обгоревших кабелях, они осторожно двинулись вперед. Дальше труба изгибалась, под прямым углом уходя вниз. В ней не нашлось лестницы, но можно было спускаться, держась за кабели.
Шахта оказалась очень глубокой. Первым спрыгнув на пол просторного темного помещения, Раэрс вздохнул с облегчением. Он осмотрелся.
Здесь было начало длинного прямого туннеля. Вдоль его стен, на стальных полках, шло множество кабелей. Труба, по которой они спустились, торчала из пролома в потолке, — эту шахту явно пробили много позже. Судя по толще покрывающей всё пыли, здесь никто не бывал уже несчетные века. Стены туннеля были бетонные, но торцевая стена блестела черным стеклом, жутко мерцая во мраке странными синими отблесками.
Догадываясь, где они находятся, Раэрс подошел к ней. В узком проеме пряталась монолитная дверь. На этой плите из вечного стекла не оказалось ни ручек, ни замка. Круглые дыры в стене над ней запирал ряд массивных стеклянных муфт, в которых исчезали кабели. Но дополнительные кабели, свисающие из трубы, проходили сквозь дыру без муфты, которая была как-то вынута...
— Бейте кабели в этой дыре! — приказал он солдатам.
На пробитых пулями кабелях вспыхнули шары синего пламени, раздался страшный треск. Перебитые и перегоревшие кабели падали на пол, свиваясь кольцами, как издыхающие змеи. Не обращая внимания на разгоравшийся огонь, бойцы стволами автоматов вытолкнули тлеющие обрубки из дыры над дверью. Затем в гладкое цилиндрическое отверстие протолкнули подрывной патрон.
Дверь открывалась наружу. Что бы ни держало её с той стороны, оно не выдержало взрыва, и дверь просто снесло с петель. Из пролома выползло облако густого дыма.
За дверью туннель поворачивал под прямым углом и обрывался; там, в его правой стене светился широкий проем. С трудом пробираясь к нему через порванные взрывом, перепутанные и оплавленные кабели, Раэрс заметил, что ни один из них не загорелся. Они мало походили на современные.
Проем вел в совсем другой, широкий и длинный туннель, ярко освещенный, квадратный, высотой метров в десять. Все его плоскости блестели вечным стеклом. В черноте стен мерцали синие отблески, словно живые.
Здесь оказалось великое множество кабелей. Одни ярусами галерей шли по стенам, другие свисали с потолка, соединяя огромные светящиеся плиты. А по полу туннеля тянулась странная конструкция, бесконечный ряд белых восьмигранных блоков, вдвое выше человеческого роста. Они покоились в мощных креплениях из стальных балок. Те составляли как бы мостовую ферму, плотно вставленную в туннель.
— Ускоритель! — крикнул Раэрс. Он показал на толстые кабели, идущие у основания блоков. От них отходили скрывавшиеся внутри отростки. — Бейте сюда!
Укрывшись за поворотом туннеля, солдаты открыли огонь. Взрыв синего пламени ослепил их, но дальнейшее оказалось ещё хуже. Когда целая секция магнитов отключилась, мощный пучок протонов коснулся стенки вакуумной камеры и в один миг прожег её. Магниты вокруг неё расплавились, и в туннеле полыхнуло адское атомное пламя. В вихре радиоактивных превращений вспыхнули все остальные кабели.
