— Это лишь машина, пусть и наделенная божественным могуществом. И её создали существа столь же ограниченные и хрупкие, как и мы. Мы не сможем заменить её в её всемогуществе, но можем попытаться исправить разрушенное, восстановить порядок и мир.
— А что потом?
Анмай растерялся. Он не ожидал такого вопроса.
— Потом? Откуда мне знать? Будущее скрыто, что бы мы об этом не думали... или что бы мы не видели. Или думали, что видим...
Юноша удивленно посмотрел на него, но ничего не сказал. Анмай заметил, что руки Айэта и Юваны встретились. Его охватила тоска. Он был один, и его путь уходил в темноту. Но пока они все, неподвижные, спокойно и печально смотрели на сотворившую и питавшую их мир, но ныне поверженную и бессильную бог-машину.
Глава 15.
Точка опоры
Почему-то самые жестокие войны всегда происходят между собратьями. Не вдаваясь в причины, я спрошу: вам что, вашу мать, больше нечем заняться?
Аннит Охэйо. Одинокие размышления.
Они смотрели в молчании, но вдруг за их спинами вспыхнул ослепительный свет. Едва они успели обернуться, их оглушил страшный грохот.
Яростный синий луч прошел сквозь силовое поле и вспорол массивную боковину портала. Металл брызнул во все стороны мгновенно застывающими фестончатыми струями. Невесомый свет расплескивал его, словно воду, но эта "вода" тотчас обращалась в джунгли нитчатого льда. Вэру успел прикрыть глаза, но ударная волна швырнула его на пол.
Поднявшись, оглушенный и ошеломленный Анмай увидел, что поле исчезло. Перед ним открылась серебряно-сизая ширь под черным небом. Бесконечные сети каркасных нитей сияли, словно раскаленные. Луч тоже исчез, и лишь его огненный след ещё горел перед глазами.
Испуганный взгляд Вэру заметался в пустоте. Из неё всплыл тяжелый гул. Он угас, вернулся, затем вдруг обрушился с силой, от которой задрожала несокрушимая сталь под ногами. Из-за нижнего края платформы, уступ за уступом, начала подниматься остроугольная черная пирамида. И вдруг появилась вся масса Цитадели Товии, такая же, как в его снах. Восьмигранный монолит, чудовищные орудийные башни, вогнутый массив ворот...
Только эта черная твердыня была блестящей, её орудия зияли зеркальными колодцами в бронированных блоках, а над плитой ворот горел рисунок, глаз, точно такой же, как на его обруче, но только увеличенный до сверхъестественных размеров. Вместо ресниц его окружали змеи, безглазые, разинувшие жуткие пасти.
Анмай не сразу понял, что перед ним "Товия", самый маленький из звездолетов Файау. Он сам дал ему имя и форму. А потом Файау воплотила её в эту крепость, парящую сейчас перед ним, — двадцать миллионов тонн несокрушимого металла и огня.
"Астрофайра" всё же нашла его.
..............................................................................................
"Товия" висела неподвижно, лишь её двигатели мерно грохотали. Циклопический глаз обжигал Вэру страшным, беспредельно яростным, бездонно мудрым взглядом. Энергетические орудия, способные одним выстрелом обратить в прах огромный город, тоже смотрели на него, но здесь, так близко к Сверх-Эвергету, их чудовищную мощь нельзя было использовать.
Мышцы Вэру непроизвольно напряглись. Затем он, опомнившись, сорвал весм, но было уже слишком поздно. Его воспоминания, всё, о чем он думал, всё это уже стало известно "Астрофайре". У самой своей цели он попался. Теперь оставалось лишь принять свою судьбу. Анмай не знал, какой она будет. Его могли испепелить на месте. По законам Файау это даже не будет убийством. А что станет с Айэтом и Юваной? Они стояли по-прежнему держась за руки, испуганные, но не сломленные. Анмай вдруг понял, что боится, но не за себя, а за них.
Вдруг под чудовищным глазом Цитадели открылась пасть ворот, сиявших просторной пустотой светлого ангара. Из них вылетело что-то маленькое и быстро устремилось к ним, — легкий скиммер, пятиместный, овальный, с прозрачным куполом.
Он повис в полувэйде, трепеща призрачными крыльями, и мягко опустился, откинув колпак. Из-под него выбрались пятеро в серо-черных боевых скафандрах. Шлемы, похожие на головы насекомых, скрывали их лица. В руках они держали оружие, черное, похожее на автоматы, но только с ручками вместо магазинов. По плоским блестящим раструбам на концах рубчатых стволов Анмай узнал мультилазеры, самое мощное личное оружие в Файау. Эти лазеры могли излучать энергию любого спектра, от радиоволн до гамма-лучей, с мощностью, способной за несколько секунд уничтожить небольшой дом.
Файа быстро пошли к ним и остановились всего в нескольких шагах. Затем, у всех одновременно, раскрылись и откинулись шлемы. Взглянув на их лица, Анмай замер. Ближе всех к нему стоял он сам. На лице его двойника застыло то же испуганное и удивленное выражение.
.............................................................................................
Анмай совершенно растерялся. Он смотрел в своё собственное лицо, и не мог найти никаких отличий. "Астрофайра" восстановила его тело и дала ему его сознание, но только ли его? Или это... существо изменено настолько хитро и незаметно, что будет вечно служить ей?..
Его смятение и страх ещё более возросли, когда он увидел рядом с двойником Хьютай, отныне потерянную навеки. Она растерянно переводила взгляд с одного Вэру на другого, и в её глазах была боль. Анмай тоже ощутил её. Ему стало страшно, когда он понял, что она — вместе с этим существом... с ним, и любит его так же, как любила когда-то его...
Вэру показалось, что он падает в бездну. Он подумал, что её сознание тоже могло быть изменено во время восстановления, и перед ним лишь подобие любимой. Но нет. У неё в глазах была мука, и растерянность, и страх. Её душа осталась неизменной. Но боль Вэру от этого лишь усилилась.
.............................................................................................
Уже равнодушно он взглянул на остальных. Одним из них был Анкей Ираус, который допрашивал его сразу после воскрешения. До этой минуты Анмай даже не знал, что Ираус вообще находится на корабле. Двух других файа он не знал. Но, взглянув на их бесстрастные, холодные лица, он понял, что не ошибся относительно их функций.
Вэру покосился на Айэта. Тот испуганно смотрел на его двойника, но лицо юноши оставалось твердым. Лица Юваны он не видел. Она уткнулась в плечо любимого.
Анкей коснулся весма, на миг закрыл глаза, затем сделал резкий знак. Все файа одинаковым движением убрали лазеры, пристегнув их к плечу. До Вэру донесся короткий лязг.
— Убери оружие, — сухо сказал Ираус. — Мы не враги.
Анмай взглянул на дезинтегратор. Он забыл, что всё ещё сжимает его в руке, затем аккуратно положил его на стальной пол.
— Теперь надень браслет, — Анкей обращался к нему, словно к ребенку. Казалось, он был удивлен, что Вэру не сделал этого сам. — Быстро. Она хочет говорить с тобой, — при слове "она" в его голосе проскользнуло едва заметное подобострастие.
— "Она" — это, конечно, "Астрофайра"? — осведомился Вэру.
Ираус невозмутимо кивнул.
— А если я откажусь?
— Я вынужден прибегнуть к силе, — Анкей достал мазер, направив его на Анмая. Тот вздрогнул. — Не бойся. Он в оглушающем режиме. Ты просто потеряешь сознание, а потом придешь в себя. Но не здесь, а в другом месте.
"А может, и вовсе не в себя", — подумал Вэру.
— Ладно.
Он вынул из кармана весм и с отвращением застегнул его.
— А теперь открой канал связи. Ну! — Анкей говорил укоризненно. — Ты же не ребенок. Это уже просто глупо.
Вэру вздохнул и вдавил сегмент. Ответ "Астрофайры" последовал без малейшей задержки. Он догадался, что обмен данными идет через Эвергет "Товии".
Ну наконец-то! Мы с таким трудом вас нашли. Сбежав от нас, вы поступили неумно. Напрасная трата сил.
Анмай взглянул на Ирауса (на лице того вновь появилось подобострастное выражение — Основатель Файау говорил с Госпожой) — и скривился.
"Я не бежал, это вы меня бросили, когда мне была нужна помощь. Но, надеюсь, вы мне скажете, как вы меня нашли?"
Так-то лучше. Вы весьма разумны. Найти вас было непросто. Мы смогли выяснить, что вы сбежали на летающей платформе, но не знали куда. Мы очень тщательно искали вас, но не могли найти. Плоскость слишком велика. Мы догадались о причине вашего побега и о его мотивах, но не представляли, что вы сможете попасть сюда.
"Очень славно. Но всё же, как вы меня нашли?"
У машины не было эмоций, но ему показалось, что он чувствует самодовольство, а может, и злорадство.
С помощью вас же. Но не вашей копии, нет, а того Анмая, которого мы восстановили для опыта, помните?
"Интуиция?"
Да. Машине очень нелегко овладеть этим. Даже понять физическую суть явления было очень непросто. Потом потребовалось переформировать Эвергет. Это заняло много времени и чуть не стоило нам жизни, но всё же, это удалось. А потом мы почти сразу поняли, где вы.
Вэру вспомнил, что он видел, и его охватило жгучее любопытство.
"И что видели вы? Кроме меня, разумеется?"
Как ни странно, не больше, чем вы. Мы повторили процесс, но не смогли усовершенствовать его. Возможно и это, но потребуется больше времени.
"А вы можете объяснить мне мои... видения? Там, в городе Линзы, и раньше, в моей юности? Я видел одно и то же, с той разницей, что теперь я понимал, что вижу. Я видел будущее. Но как?"
Нет. Вы не понимаете даже самой основы, сути этого явления. Вы не могли видеть будущее ни при каких условиях. Ведь тогда оно должно уже где-то существовать, отдельно от настоящего момента, а это невозможно, ибо тот, кто видит будущее, может его и изменить. Нет, это, скорее, именно интуиция, представление об окружающем, воспринимаемое без посредства обычных органов чувств. В вашем случае это представление о границах ваших возможностей, о том, что вы сможете, а что - нет. Но это не обязательно должно случиться. Может быть так, а может совсем иначе. Принцип неопределенности нельзя обойти.
"А если можно?"
Может быть. Но это за пределами даже наших знаний.
"Но что это? Я имею в виду физическую природу".
Волновые квантовые функции, отражения, то, что излучает каждое тело, и что улавливает.
"Мне непонятно!"
Это сложно объяснить. Впрочем, мы и сами не до конца понимаем.
"Тогда как я мог видеть не-планеты, не зная о самом их существовании?"
Тут мы можем лишь предполагать. Каждой частице соответствует своя волна, своё поле, и в движении она изменяет волновые квантовые функции. Если проще, то каждое тело излучает в пространство отражения своих сущностей. В принципе, уловить их нельзя, они не несут энергии. Точнее, наша наука считает это невозможным, по крайней мере, для живого существа. Иначе мы смогли бы понимать устройство, сущность всей Вселенной... но лишь её настоящее и прошлое, не будущее. Да, в каждой частице заключена вся мощь и вся потенциальная сложность Творения. И, исходя из того, что случилось, можно представить, что могло бы быть. Но даже зная все начальные условия, едва ли возможно представить, какие структуры может образовать материя, на что она способна. Объем и мощность сознания, необходимые для этого, превосходят возможности любой части Файау. Возможно, вы видели настоящее или даже прошлое, если гипотеза о кольце времени верна. Как бы то ни было, вы — единственный живой файа, которому открыт новый тип восприятия. Подарив его нам, вы оказали нам великую услугу. Никто больше во всей Вселенной не владеет этим, только мы. Мы сможем узнавать больше, видеть больше. Очень скоро наше могущество и наши знания возрастут необычайным образом, и всё благодаря вам. Вы ещё не знаете, насколько мы можем быть благодарны.
Анмай усмехнулся.
"Пытаетесь меня соблазнить? Попробуйте. Вы знаете истинную причину нашей встречи. А если вам хочется похвастаться, скажите, что вам удалось увидеть!"
Ничего интересного. Устройство Вселенной, по сути, довольно однообразно. Вариации планет и рас бесконечны, но незначительны, так как исходные принципы везде одни и те же. Тем не менее, различные отклонения от основной линии развития очень интересны, особенно...
Анмай ошалело помотал головой, пытаясь вернуться к более насущным вещам. Ему казалось, что его стараются отвлечь, и машина сразу же ощутила это.
Неужели вам не интересно знать, что мы увидели здесь? Мы целый год наблюдали Линзу и выяснили очень многое. Мы не скажем, что знаем всё о ней и её обитателях. Но самое главное и самое интересное — да.
"Я задал другой вопрос. И могу задать ещё один. Зачем Файау решила уничтожить всю органическую жизнь во Вселенной?"
Мы не хотим этого, не говоря уже о том, что не способны. В этом процессе мы сами жертвы... частично.
"Да? Тогда зачем же нужно скрывать это от меня и от других файа? Вы могли бы сказать мне об этом уже тогда. Подобное недоверие оскорбительно. Или вы боялись моей реакции?"
Вот именно. Вы и так сумели сделать много больше, чем, мы полагали, в ваших силах. Мы уважаем вас, и вас покинули... неумышленно. Но ваши права, и права всех файа ограничены по совершенно очевидным причинам. Мы - это цивилизация, а вы - наши дети, ведь срок вашей жизни недолог. Мы оберегаем вас от волнений, чтобы вы жили счастливо, а избыток знаний вовсе не способствует этому. Потом, когда вы навсегда приходите к нам, вы узнаете всё.
"Хватит! Давайте к делу!"
Мы можем открыть вам правду. Но она, скорее всего, вам не понравится.
"Возможно. И что с того?"
Ну что ж... Да, живые файа не знают нашей истинной истории. Когда наши предки бежали с Уарка, у них не было Эвергета, он просто не был готов. Они шли до Первой Файау с субсветовой скоростью. Это заняло двадцать пять лет. Лишь на Первой Файау Эвергет корабля был окончательно достроен и испытан. Но экипажу было уже не до межзвездных полетов.
"А как же второй полет, к Новой Файау?"
Это правда. И биологическая структура файа действительно была изменена уже на Второй Файау, всего две тысячи лет назад, когда полеты в не-пространстве для естественных живых форм стали невозможны. Но это произошло вынужденно. Вы считаете, что наша цивилизация - единственная, но это неправда. В этой области Вселенной мы одни... а другие занимают другие цивилизации. Они выше нас по могуществу, но иные. Каждая владеет Йалис и изменяет физику в ту сторону, которую сочтет нужной. Эти изменения вступают в конфликт, они оказываются несовместимы. И на границах каждой области идет незаметная, но упорная война. Каждая раса стремится расширить свою зону, и, соответственно, поглотить остальные.
"Но почему"? — Анмай был настолько удивлен, что забыл обо всем.
Мы не можем установить с ними контакт. Даже просто передать сообщение в область другой физики не представляется возможным. Мы не стремимся к уничтожению, они тоже, но установить единый вид изменения нельзя. Это приходится делать, по сути, наугад. И не забывать о том, что соседи могут в любой момент передумать и попытаться уничтожить... Это нельзя назвать войной. Скорее, это игра, но такая, в которой меняются правила, цель игры, сами игроки - всё. И она идет уже семь миллиардов лет.
