— В каком смысле, оберегаешь?
— В прямом. Ты бы слышала, что синенькая всем нам пообещала, если ты не очнешься.
— Синенькая? Стоп, Лиара, что ли?
— Угу. Она как узнала, что с тобой произошло, на курьере примчалась.
— И ты прям угроз её испугался, — фыркнул я.
Рекс с минуту помолчал, рассматривая меня с каким-то непонятным выражением, а потом внезапно поинтересовался:
— Шепард, ты про далатрессу Нарун слышала?
— Нет, — удивленно пожал я плечами.
— А зря. Это она сдала маршрут первой «Нормандии» Коллекционерам. Синенькая вычислила её через сеть Посредника.
— Оп-па! А ты откуда это знаешь?
— Помогал по своим каналам. Мы ведь тоже за лягушками приглядываем.
— Понятно, — протянул я, чувствуя, как губы сами собой стягиваются в оскал. — Ну что же, надо будет навестить. Привет передать.
— Уже не надо, — хмыкнул Рекс. — Далатресса уже того, в бездне тварям пятки чешет.
— В смысле? Подохла что ли? — удивился я.
— Ага. Во время инспекции на орбитальную лабораторию оказалась заблокирована в шлюзе. А ВИ станции внезапно начал процедуру выхода в открытый космос и откачал оттуда воздух. Не обращая внимания на тот факт, что внутри лягушонка головой о створки бьётся. Её вопли и хрипы на всю систему транслировались. — Рекс довольно хохотнул. — Она с одной стороны, личная охрана и референты с другой. Целый концерт по заявкам.
Ох, Лиара, паучок синенький. Вот что, просто пристрелить нельзя было?
— А... хм...? — я ещё раз оглядел медотсек, в котором кроме нас с кроганом никого не было.
— Спать я её отправил, — правильно понял невысказанный вопрос Рекс. — Она двое суток возле тебя просидела. Даже Чаквас выгнать не могла.
— Понятно.
Кроган поскреб налобную пластину, чуть прищурился.
— Знаешь, Шепард, это конечно не моё дело…
Я предупреждающе вскинул руку, холодно перебив:
— Рекс… не хочу грубить, но меня дико задолбало, что мою личную жизнь обсуждает вся галактика. Прими к сведению, ладно?
— Ладно, ладно, как скажешь, — тут же примирительно пробасил он.
Вот всем хочется в моей жизни поучаствовать, на путь истинный наставить. Доброхоты, блин, советчики!
— Лучше поведай, чем дело закончилось? А то последнее, что помню, как меня куском двери пришибло.
— Ха! — немедленно ухмыльнулся Рекс. — Шепард, этот твой малыш такой же сумасшедший, как ты! Расскажи мне кто, что малолетний сопляк способен одолеть воеводу… варренам бы сказочника скормил.
— Как он? — вскинулся я, морщась от прострелившей виски боли. — Жив? А Гаррус?
— В порядке они, в порядке, — Рекс успокаивающе положил руку мне на плечо, прижимая к кровати. — Да лежи ты, а то сейчас Чаквас примчится.
Откинувшись обратно на подушку, я облегченно вздохнул. Уф, живы!
— Слушай, какого хрена этот Рив вообще приперся?
— Да очень ему порядки новые не нравились.
— Блин, Рекс, только не говори, что ты себе оппозицию завел! Что за дурной либерализм?!
Глава Урднот с досадой поморщился.
— Рив всегда был идиотом, считающим, что в галактике есть лишь кроганы и жалкие пыжаки. Будь он поумнее — был бы проблемой, а так, только собирал вокруг себя таких же придурков, у кого мозги окончательно в горб переехали. Но вмешаться в обряд… такого от него никто не ожидал.
Ну да, с умом у Рива были явные проблемы. Рассчитывать, что сказка про сбежавших с обряда чужаков прокатит, мог только полный кретин.
— Ладно, черт с ним. Что с моими-то?
Рекс довольно хохотнул, словно вспомнив нечто забавное.
— Ну, гребешок сбежал отсюда, пока Чаквас, Солус и эта, из «Цербера», вокруг тебя прыгали. Причем в одной подушке. Я из лифта выхожу, а он мне навстречу. Весь медицинской пеной перемазан, одной рукой подушку к животу прижимает, второй за стенку держится, но в глазах решимость. Настоящий турианец, ха!
— Да уж, сбегать из медотсека — это у нас традиция, — фыркнул я, прикидывая как бы самому отсюда свинтить, пока Чаквас не вернулась.
— А Гранта… — тут кроган откровенно осклабился, — наши женщины забрали. Ну, подлечить там, и вообще…
— Эй, эй, что значит забрали? — возмутился я. — А ты куда смотрел?!
— А куда я должен смотреть? — удивился Рекс. — Парень взрослый, себя показал.
С шипением выпустив воздух, я досчитал до десяти, потом до двадцати. Мужики, блин! Женилка отросла — значит уже большой. Ну какой из Гранта взрослый?! Да его любая вертихвостка в два счета окрутит!
— Слушай, Рекс, ты предупреди этих своих… женщин, чтобы губу особо не раскатывали. А то ведь я быстро назад закатаю.
И сразу, не дожидаясь протестов с уверениями, добавил:
— Вот только не надо мне тут, что у кроганов «всё по-другому», что я, баб не знаю?
Уже открывший было пасть Рекс, со стуком её захлопнул, шевельнул нижней челюстью, внимательно обозрел мою хмурую физиономию и забормотал что-то про женщин, которые хуже, чем песок под броней.
— Ладно, ладно, никто его там не съест, — фыркнул глава Урднот и, быстро оглянувшись по сторонам, подался ко мне, понизив голос. — Шепард, что с лекарством?
— А ты с Солусом не разговаривал, что ли? — удивился я.
— Да какое там! — раздраженно отмахнулся кроган. — Саларианец всё вокруг тебя прыгал, а потом взял у меня… э-ээ… — взгляд Рекса вильнул. — Образцы взял, в общем, и в своей лаборатории заперся.
Я нарочито недоумевающе вскинул брови:
— Образцы?
— Ш-шепард!
Рекс покраснел! Вот честное слово, покраснел!
— А, понятно, образцы, — закивал я, старательно пряча наползающую на лицо улыбку. — Нормально с лекарством. Солус клянется, что за полгода максимум доведет его до ума. В принципе оно уже готово, но дает осложнения в восьмидесяти процентах случаев.
Рекс буквально полыхнул нетерпением.
— То есть, если применить его сейчас, две женщины из десяти будут полностью здоровы?!
— Угу. А восемь слягут, — попробовал я умерить его восторг. — И чтобы их вытащить, понадобится лаборатория как минимум 2-го класса! И даже тогда у них шансы выжить будут пятьдесят на пятьдесят.
— Наших женщин это не остановит! — отрубил кроган.
— Рекс, ты чего?! — откровенно ошалел я. — Восемь из десяти умрут! Стопроцентно! У вас же ни серьезных медцентров, ни врачей, ничего! Да вы вообще без женщин останетесь!
— Проклятье, Шепард… всё равно — это шанс!
— Это не шанс, это смерть! Восемь из десяти! Восемь!
Вскочив на ноги, Рекс нервно заметался по комнате.
— Шепард, ты не знаешь наших женщин!
Черт, а ведь точно не остановит. Будь даже один шанс из ста — кроганки в очередь выстроятся.
— Рекс, да и нельзя прямо сейчас запускать лекарство массово! — я сделал ещё одну попытку достучаться до него.
— Почему?!
— А ты представь, что будет, когда лекарство массово пойдет в ход? Как на это отреагирует Совет? А далатрессы?
— Пусть только попробуют что-нибудь сделать!
— И? Новое Восстание начнете? А флот у вас есть? Сколько вообще у вас боевых кораблей?
Расхаживающий по медотсеку Рекс, остановился, вперив в меня тяжелый взгляд.
— А потом? Что изменится?
— Сейчас объясню. Только ты это… ну, вон там сядь, ладно?
— Зачем?
— Надо.
— Шепард…
— Рекс!
Дождавшись, когда недовольно рычащий кроган отойдет в другой конец медотсека и устроится там на кушетке, я быстро оглянулся, прикидывая пути спасения.
Так, если скатиться с противоположной стороны кровати и быстро заползти под хирургический комплекс, то фиг он меня оттуда выковыряет. Главное успеть кнопку вызова нажать, а там Чаквас примчится и выручит. Ну, или откачает. Да, нормальный вариант.
Ещё раз прикинув порядок действий (подготовка — наше всё!), я собрался с духом и быстро выложил Рексу свою гениальную идею про уютный домик на Тучанке для бездомной царицы с детишками. Небольшой такой, на пять-шесть рахни. То есть, на пять-шесть тысяч. Но это мелкие детали.
Закончив рассказ, настороженно притих, готовясь к стратегическому отступлению. Однако кроган рвать и метать не торопился, наоборот, застыл, внимательно изучая стену за моей спиной.
Даже чуть обидно стало. Я тут переживаю, дергаюсь, а он… вон как спокойно отнесся. Сидит, молчит, думает. А что поручень от кушетки оторвал и узлом завязывает… ну, мало ли, я тоже всякое в руках кручу под настроение.
— Шепард, ты это серьезно? — тихо осведомился кроган, сминая в пальцах стальной пруток миллиметров двадцати в диаметре.
— Рекс, ну а что тут такого? — показательно удивился я. — Сам же говорил, что у вас места в пещерах дофига, вот я и предложила.
— Моему клану принять рахни?!
— Какие рахни?! Женщина просит у твоего клана защиты и покровительства для своих детей.
В медотсеке повисла тишина.
Блин! Жаль снимок сделать нечем. Ручаюсь, никто ещё не видел крогана с выпученными глазами.
— Ж-женщина? Д-дети? — к выпученным глазам добавилась отвисшая челюсть. — Шепард… они же... она же... рахни же…
— Да какая разница?! — в свою очередь зарычал я. — Или может, я планетой ошиблась? Народом? Может, здесь уже не кроганы живут, раз могут выгнать мать с детьми в песчаную бурю только потому что у неё, видите ли, шесть лап?!
Это был откровенный удар ниже пояса. Ведь когда говорят, что на Тучанке нет ничего дороже женщины, способной рожать детей, — это нифига не красивая фраза, а констатация факта. Полторы тысячи лет под генофагом вбили кроганам это правило намертво, едва ли не на генетическом уровне.
Если чуть перефразировать известную поговорку: женщина с ребенком на Тучанке может хоть вагон золота с собой таскать — никто её не тронет. А уж отказать в убежище… Ну, не знаю, ни разу о подобном не слышал. Ей в любом клане без вопросов помогут, даже во враждебном. Напоят-накормят, а потом ещё и домой отвезут со всем респектом и уважением. Причем любая война побоку.
Мне Солус как-то видеозапись показывал: перестрелка, взрывы, рубилово-мочилово, — один клан штурмует базу другого, — и вдруг… стрельба стихает, противники разве что в песок не закапываются, прямо на позиции въезжает вездеход, оттуда выбирается кроганка, спокойно так проходит к торопливо разблокированному подъемнику и спускается вниз, на жилые уровни. Ещё минут десять тишины, а потом перестрелка возобновляется с новой силой.
Вот такие вот порядки. Ну и на отношение к женщинам других рас всё это накладывает свой отпечаток. Даже полные отморозки из «Кровавой стаи» женщин с детьми стараются не трогать, а на идиота, убивающего всех подряд, смотрят косо. Нет, никто его не упрекнет, но… осадочек останется. Типа, сегодня он турианок режет, а завтра? Где гарантия, что он дома подобного не отчебучит по привычке? Ну и так как идиотов много, а вот фертильных женщин мало, то могут решить вопрос превентивно, по-крогански: нет идиота — нет проблемы.
Правда, всё это касается исключительно тех женщин, что рожать способны. К бесплодным относятся… не сказать чтобы плохо, скорее равнодушно. Есть — хорошо, нет — да и пофиг.
Так что от заявления про мать с ребятишками Рекс натурально завис, как-то машинально пробормотав:
— Точно шесть? А не восемь?
— Э-ээ… что шесть?
— Лап — шесть? Не восемь?
— Ну… — поняв, что главная опасность миновала, я окончательно расслабился и чуть озадаченно поскреб затылок, — передняя пара — это скорее руки. Так что шесть.
Ещё пару минут молчания и новый вопрос:
— Женщина, да?
— С детьми, — подчеркнул я.
— Ага, — пошарив взглядом по сторонам, Рекс подошел к одному из шкафчиков и, выудив оттуда литровую колбу со спиртом, хорошенько к ней приложился.
Я от этой сцены только глаза закатил. Мужики, блин! Чуть что, сразу за бутылку. Истина у них в вине.
— Шепард, да как ты не поймешь, — прорычал кроган, отдуваясь, — рахни древнейший враг!
— Чей? — устало спросил я.
— Что, «чей»? — сбитый с толку кроган на мгновение замер, не донеся колбу до рта.
— Чей враг? Скажи, Рекс, сколько бомб рахни сбросили на Тучанку? Сколько ваших колоний сожгли? Сколько женщин убили? Ну? Сколько?
— Во время Рахнийских войн погибли миллионы кроганов!
— Угу, десантников, что родную планету рахни штурмовали. Но ты не ответил на вопрос. Сколько бомб насекомые сбросили на Тучанку?
— Шепард!
— Сколько, Рекс?!
Яростно пыхтящий кроган замолк, отводя взгляд.
— Ни одной, — нехотя выдавил он, наконец.
— Так может хватит врагов искать? Вы же на грани вымирания, что рахни, что кроганы! А что до аргументов «за», то сходу могу привести тебе два. Первый: Саларианский Союз, точнее партия далатрессы Линрон с её воплями, что кроганы безумные животные, дай им волю, всех убьют, поработят, ограбят, а потом ещё и изнасилуют.
— Пусть и не мечтает, — буркнул Рекс. — На эту лягушку даже ворка не позарятся.
— Ага, то-то она всё время в балахоне ходит, — машинально фыркнул я, но тут же спохватился. — Тьфу ты, не сбивай с мысли. О чем я… А, так вот, если ваш народ даст убежище рахни, её аргументы про злобных кроганов превращаются в пыль! Какие же они злобные, если сотрудничают и договариваются? Причем с кем, с рахни!
Рекс, вздрогнув, схватился за колбу, как утопающий за соломинку.
Блин, он же так накачается. Пусть это не ринкол, но ведь спирт. Медицинский, неразбавленный.
— Рекс, посмотри у Чаквас в столе, там батончики гематогена должны быть. Она ими наших биотиков пичкает, когда поймает.
Дождавшись, пока кроган найдет начатую упаковку батончиков и устроится уже с закуской, продолжил:
— Дальше, Совет Цитадели… Ты представляешь, какую истерику закатят политики, узнав, что кроганы вылечились?
— Да уж не хуже тебя, — поморщился Рекс, отправляя в пасть батончик и прихлебывая спирт, словно газировку.
— Угу. И вот чтобы Совет и саларианцы не закатывали истерик по поводу лекарства, мы толкнем им идею равновесия. Типа, рахни присматривают за кроганами, кроганы присматривают за рахни, — все счастливы и все под надзором.
