Одернуть, что ли? Сломает ведь.
Но раньше, чем я успел открыть рот, Лоусон вздрогнула и, торопливо сложив оружие, убрала в захват. Видимо комп автомата, охренев от беспрерывной смены режимов, отсигналил ей на ВИ брони запрос: мол, хозяйка, ты уж определись, чего хотела-то?
Хорошо сидим, душевно.
— Шеп, — задумчиво оглядывающая зал Джек внезапно развернулась ко мне, — тут до моей клетки буквально два шага, сбегаю?
Я отрицательно качнул головой:
— Не сейчас. Пусть Сюзи с разведкой закончит. И никаких походов в одиночку.
Джек скривилась, но вопреки обыкновению промолчала, даже не попытавшись спорить. Она вообще с момента, как «Нормандия» вошла в систему Прагии, была словно сама не своя. На Миранду волком не смотрит, презрительно не ухмыляется, даже жаргон с матом из лексикона исчезли. Прям на человека похожа. Что немного напрягает, поскольку непривычно.
Минут десять мы сидели в тишине, только расположившаяся с похожим на ноутбук переносным терминалом воровка периодически что-то бормотала в коммуникатор, переговариваясь с Сюзи.
— Капитан, челнок ушел к вам, — доложился, наконец, Тейлор.
— Ясно, встретим, — машинально кивнул я, открывая на инструментроне карту комплекса, составленную по результатам разведки. — Сюзи, долго ещё?
— Вынуждена напомнить, капитан, что из-за отсутствия специализированных платформ, разведывательные мероприятия… — немедленно завела ИскИн.
Закатив глаза, я мысленно застонал, ибо слышал эту песню уже не раз. И не два. И даже не три. Сразу, как только у нас появились деньги, Сюзи принялась словно бы невзначай подсовывать мне каталоги различных фирм робототехники, со знанием дела рассуждая о сбалансированности боевых групп, применении узкоспециализированных дронов, и тактической составляющей современного военного искусства. Короче, вела себя как умный ребенок, который увидел в Детском мире понравившуюся игрушку и теперь подводит родителям обосновательную базу. Типа, мне не для игры, для серьезного дела надо. И ладно бы я спорил или упирался, нет, я же всеми руками «за»! Разумеется, лучше рисковать роботами, чем людьми. О чем неоднократно заявлял. Вслух. Но от напоминаний это не спасало, ибо «функция запоминания органиков отличается высокой избирательностью и низким коэффициентом надежности хранения информации», конец цитаты. Вот и теперь…
— Сюзи, ради всего святого, не начинай! Знаю, что у нас того нет, этого не хватает, там капает, а тут вообще проволокой прикручено. Дойдем до Иллиума, встанем в док на ремонт, сразу отправлюсь в «Арматикс» и куплю тебе игрушек, каких пожелаешь, клянусь!
ИскИн на мгновение замолкла, словно прикидывая верить или нет (а то вдруг только обещают, органики — они такие), но всё же смилостивилась:
— Ещё около двадцати минут, капитан.
И без перехода добавила:
— Обновленный каталог «Нью Армс Технолоджис» отправлен на ваш терминал в папку «Избранное».
— Да-да, ясно, обязательно просмотрю, — торопливо заверил я и, оглядевшись, махнул Массани:
— Заид, бери Гранта и дуйте на крышу, встретите челнок с грузом. По местам закладки с Сюзи определишься. Ну да не мне тебя учить.
— Сделаем, Шепард, — хрипло отозвался наемник, и они с кроганом едва ли не вприпрыжку унеслись наверх.
— Касуми, — окликнул я увлеченно барабанящую по сенсорам воровку, — здесь в сети что-нибудь осталось?
Та, не отрываясь от экрана, мотнула головой:
— Нет, капитан, все носители информации либо демонтированы, либо уничтожены.
Ну да, это в игре на эвакуированном сверхсекретном объекте то планшеты сотрудников валяются, то голозаписи с отчетами… Увы, реальные церберовцы далеко не лопухи и даже после торопливого бегства ни бита информации не оставляют.
— А вообще что-нибудь интересное?
— Только архитектура самой сети, может быть полезно… — Касуми стрельнула глазами в сторону Лоусон, — в будущем.
Церберша на подобный намек никак не отреагировала, хотя явно услышала.
— Ладно, тогда… Гаррус, вы с Касуми здесь, на всякий случай, а мы с Джек пройдемся. Миранда?
Я посмотрел на Лоусон, давая ей повод остаться, но та с независимым видом поднялась на ноги и словно на тренировке по зачистке помещений заняла позицию у меня за левым плечом.
Ну, хозяин-барин. Хочет ещё занимательных историй — её дело.
— Джек, показывайте дорогу.
Биотичка, оглядевшись, уверенно направилась к одному из выходов с арены, прокомментировав:
— Вон, по тому коридору, на уровень ниже.
Нижний уровень оказался не только расчищен, но и слегка обжит. По крайней мере, здесь даже свет был. Пусть работала едва ли треть ламп, но в принципе хватало, чтобы не переводить визор в ночной режим и не спотыкаться о трещины в полу.
На перекрестке двух коридоров Джек внезапно остановилась, присев рядом с бурым пятном на проломленной стеновой панели.
— Помню это место, — задумчиво произнесла она. — Тут я впервые сознательно убила человека. Охранника, который пытался меня задержать. Ударила «броском». Он цеплялся за стену и что-то бормотал, кажется, умолял пощадить.
— А вы?
Биотичка поднялась на ноги, продолжая задумчиво смотреть на пятно.
— На меня нападали другие дети, на меня нападали охранники, на меня нападали роботы… было как-то не до милосердия. Ради того, чтобы просто увидеть настоящий солнечный свет, я была готова убить кого угодно.
Она оглянулась, словно прикидывая путь, по которому тогда бежала, мотнула головой:
— Ладно, идем.
Коридор привел нас в холл, больше похожий на маленький прогулочный дворик: клумба в центре, остатки скамеек и голопроекторы под потолком, которые видимо создавали здесь проекцию неба.
— Далеко ещё? — спросил я, оглядываясь.
— Почти пришли. Видишь вон то зеркало? — Джек указала на здоровенную, метра два шириной, зеркальную поверхность, вмонтированную в одну из стен. — Оно одностороннее. Моя клетка находится с другой стороны.
— Зеркало? Зачем? — не понял я.
Нет, одностороннее зеркало — понятно. В полиции такие обычно в стены кабинетов дознания монтируют, чтобы можно было наблюдать за допрашиваемым. Но какой смысл делать наоборот?! Чтобы заключенный видел, а его нет?
— Не знаю, — пожала плечами Джек. — Да и про то, что это зеркало, а не окно, тоже тогда не знала. Я могла видеть других детей, часами пыталась до них докричаться, била в стекло кулаками… но они не обращали внимания. Наверное, здешним яйцеголовым это казалось забавным.
— Психологическая разгрузка, — как-то отстраненно пробормотала Миранда. — Тот же принцип, что и на космических кораблях.
— Разгрузка… — свистящим шепотом повторила за ней Джек, оборачиваясь.
— Если человека запереть в коробке с глухими стенами, он сойдет с ума, — всё так же отстраненно объяснила Лоусон. — Необходимо окно в «большой мир». Пусть даже недоступный. На корабле эту функцию выполняют обзорные палубы. Вы видели, что есть что-то кроме вашей комнаты, но никто не видел вас.
— Так может, проще было выпускать меня сюда?! — прошипела Джек.
— Общение со сверстниками отрицательно влияет на воспитуемого, — явно цитируя чьи-то слова, произнесла церберша.
Причем произнесла таким тоном, что кажется уже готовая кинуться на неё биотичка, остановилась, нахмурившись.
— Что за ублюдок такое придумал?
— Мой отец.
Какой, однако, милый человек господин Лоусон-старший.
На всякий случай встав между женщинами, я поинтересовался:
— Позвольте угадаю, Миранда, под этим… этой воспитуемой он имел в виду вас?
— Да, — бесстрастно отозвалась церберша. — Программы моего обучения и воспитания составлялись под его личным контролем.
— Ага, — буркнула Джек, отворачиваясь. — Теперь я понимаю, почему ты такая сука.
Ещё один короткий коридор, усиленная дверь со снесенной створкой… Джек, словно забыв про нас, замерла на пороге комнаты, осматриваясь. Сделала шаг внутрь, провела рукой по стене, и заговорила. Негромко, явно для себя, не интересуясь, слушают её или нет.
— Здесь прошло моё детство. Странно, ничего не изменилось, но всё другое. Раньше она казалась мне огромной.
Я невольно поежился, представив себе это детство.
Десять лет вот здесь?! В комнатушке пять на пять, где всей мебели: крохотная душевая кабинка в углу, одноместная парта и кровать? Хотя какая это к черту кровать — узкая, рассчитанная на ребенка кушетка. Снабженная фиксаторами для рук и ног.
Остановившись посреди комнаты, Джек медленно огляделась, продолжив:
— Иногда мне снится, что я снова здесь, снова в этой кровати, прихожу в себя после очередного эксперимента. Помню, у правого наручника сползла подкладка и мне удалось перетереть вены о металл. Только без толку — примчалась охрана, руки перемотали, захваты поменяли. Обидно было до слез.
Она подошла к парте и, присев, зачем-то заглянула под неё.
— А этот стол был моим лучшим другом. Я пряталась под ним, чтобы поплакать.
Секунду помолчав, скривила губы, буквально выплюнув:
— Я была жалкой.
— Почему? — вырвалось у меня.
— Потому что ты права, Шепард, — зло бросила биотичка, выпрямляясь, — плакать бессмысленно.
— Жаловаться, — поправил я.
— Что?
— Я говорила: жаловаться бессмысленно.
— А есть разница?
— Да.
— Героиня ревет в подушку? — Джек криво усмехнулась.
Я спокойно пожал плечами:
— Бывает.
— И как?
— Помогает.
Джек недоверчиво уставилась на меня, словно желая проверить, не издеваюсь ли. На что я ответил абсолютно спокойным взглядом. А чего? Это суровые мужики топят боль в стакане, а нам, слабым женщинам, можно и в слезах. Оно для здоровья полезнее. Главное, чтобы подчиненные не видели, как героический… тьфу ты, героическая коммандер размазывает сопли по мордашке. Но тут дело не в «стыдно», просто в глазах личного состава командир должен быть априори крут, велик, и лишен сомнений с колебаниями. А реветь можно. Если тихо и в подушку.
Я покосился на как-то странно молчаливую цербершу.
— Миранда?
— Стол… парта… у меня точно такая же была в детстве, — отстраненно пояснила та. — Только с креплением для мнемокорректора на спинке стула.
— Корректора?! — вопль вырвался у меня непроизвольно, ибо об этой штуке я слышал даже больше чем хотел. Помнится, прочитав в экстранете про сию волшебную хрень, жутко возжелал себе. Агрегат, в пять-семь раз ускоряющий процесс обучения! Абсолютное запоминание материала! Сказка же! Слава богу, хватило ума поделиться этой идеей с Чаквас… Узнал о себе много нового. Как она на меня орала... любой боцман, услышав, покраснел бы.
— Мнемокорректора, — бесстрастно поправила церберша. — Усиливает концентрацию во время учебного процесса. Не более тридцати минут в сутки. Применение к лицам младше восемнадцати категорически запрещено.
— Стойте, но вы же сбежали, когда вам едва шестнадцать исполнилось! — опешил я.
— Ко мне его применяли с восьми, — по-прежнему бесстрастно пояснила Лоусон. — Каждый день, по четыре часа. Спать приходилось в регенераторе под медикаментозной накачкой, чтобы не сойти с ума от головной боли.
— Только не говорите, что вы тоже плакали, — на автомате пробормотал я, пытаясь переварить внезапное откровение церберши.
Миранда скривила губы в непонятной гримасе:
— Никогда. Отец считал слезы бессмысленным проявлением эмоций, поэтому меня отучили. Очень быстро.
Твою ж биомать! А я ещё на жизнь жаловался.
Обведя взглядом женщин, которые с одинаковым выражением на лицах рассматривали проклятую парту, я мысленно выругался и махнул рукой:
— Так, всё, уходим отсюда, пока я с вами с ума не сошла.
Обратная дорога прошла в полном молчании, нарушенном только сообщением Массани, что они закончили и так же возвращаются к челноку.
— Слушай, Шеп, — внезапно обратилась ко мне Джек, когда мы уже поднялись на крышу, — у тебя в арсенале вроде «колотухи» были?
— Вы про сейсмозаряды «FLP»? — уточнил я.
— Угу. — Биотичка ухватила меня за локоть, жадно заглядывая в глаза. — Продай, а? Заплачу сколько скажешь! У меня тут… — она завозилась со своим инструментроном.
— Зачем вам?
— Разнести это место в щебенку! Чтобы… чтобы сдохло оно, наконец!
Аккуратно высвободившись, я вопросительно посмотрел на закидывающего в челнок пустой контейнер Массани:
— Заид?
— Всё пучком, Шепард, — оскалился наемник, протягивая мне похожий на пистолетную рукоятку пульт детонатора. — Три на несущих опорах и один под центральным стволом.
— Отлично. — Взяв пульт, я передал его биотичке. — Держите.
Оторопевшая Джек машинально стиснула пульт в кулаке, переводя взгляд с меня на Массани.
— Сложится, как карточный домик, — ухмыльнувшись, заверил её наемник. — Ни одна сука не восстановит.
Я подтолкнул биотичку к пандусу челнока:
— Только отлетим подальше.
Пропустив Массани и Лоусон, забрался вслед за ними, краем глаза заметив, как запрыгивающая последней Касуми дернула рукой, словно что-то брезгливо отбрасывая, и по треснувшим плитам посадочной площадки покатилась позолоченная статуэтка.
Невесело хмыкнул себе под нос: кажется, отсюда у нашей воровки сувениров не будет.
— Метьюз, вывози нас, — бухнул я кулаком в перегородку пилотского отсека, падая на своё место.
— Понял, капитан.
Под гудение двигателей челнок резко рванул в высоту, одновременно уходя в сторону.
— На безопасной дистанции, — доложил пилот через минуту.
Прикрыв глаза, я чуть кивнул:
— Джек…
Бездумно щелкавшая предохранительной скобой пульта биотичка секунду помедлила… и с силой вдавила клавишу активатора.
В отличие от канона не было ни ударной волны, ни эпичного огненного шара, просто послышался то ли протяжный хлопок, то ли гигантский вздох, и на месте лабораторного комплекса взметнулся столб пыли.
Ну вот, теперь проект «Телчин» точно закрыт.
— Эй, мелкая… — негромко позвал пристроившийся рядом с консолью связи Массани.
Мне стало любопытно, с чего это Заид не стал вызывать Сюзи по коммуникатору, а решил именно поговорить. Оно конечно, подслушивать нехорошо, но, как заверяли классики, «короли никогда не подслушивают, они высочайше осведомляются об умонастроении подданных».
