— Прости, — сухо сказал тот. — Я уже ничего не соображал. Я так испугался, что... но мы всё же свободны.
Айэт не ответил. Удалась лишь первая часть плана, причем, самая легкая. Он сомневался, что старой винтовки с десятком патронов хватит, чтобы захватить катер. К тому же, к ним присоединился всего один парень. Остальные семеро отказались участвовать в побеге. Они сказали, что за десять беглецов выпорют сотню, а за трёх — всего тридцать, и поэтому они остаются. Инсу боялся, что они нападут на них, поэтому беглецы собрались у пристани, на открытом пространстве.
Теперь Айэта мучила совесть. Не очень приятно думать, что из-за тебя десятерых парней будут сечь, пока их кровь не потечет на землю. Он знал, что это не особенно страшно. Он мог вырываться и возмущенно орать, но принимать удары голым, привязанным, на глазах у всех, было так унизительно, что хотелось умереть от стыда. Если твоя свобода оплачена муками десятка людей, зачем она? Но жить тоже очень хочется, особенно в семнадцать лет. Попробуй тут, выбери...
Часы тянулись мучительно долго. Оранжевое Солнце медленно ползло по небу. Чтобы хоть как-то отвлечься, он принялся бродить по острову, но красота природы проходила мимо его глаз. И он далеко обходил ту поляну в лесу, на которой лежал окровавленный труп рядом с ужасным камнем...
Айэт долго стоял на утесе, рассматривая скалы соседнего острова, возвышавшегося всего в миле от них. Солнце медленно приближалось к невидимой грани Вечной Стены, горизонт таял в оранжевой мгле. И вот из неё выплыла темная точка катера...
..............................................................................................
Они бегом спустились к пристани и залегли возле неё, спрятавшись в кустах. Инсу нервничал. Если остальные предупредят катер, подадут какой-нибудь сигнал, весь план рухнет. Но всё прошло как нельзя лучше. Едва катер причалил, из зарослей выбежал один из их товарищей с криком:
— Помогите! Там часового убили!
Охранники без раздумий выпрыгнули на бревна пристани и тут же исчезли в зарослях. Выждав бесконечную минуту, беглецы бросились вперед. Их тут же заметили. Рулевой — пожилой, крепкий мужчина в капитанской фуражке — выскочил из рубки. В руках он держал ракетницу.
Инсу упал на колени и прицелился. Ракета наверняка была сигналом для убежавших солдат. Заметив оружие в руках Инсу, рулевой выстрелил прямо в него.
Ракета огненным шаром пронеслась над головой Инсу и попала в живот бежавшему за ним парню, пробила мышцы и застряла во внутренностях. Тот со страшным криком покатился по земле. Инсу взвизгнул, как девушка, бросил оружие и побежал. Рулевой скрылся в рубке, перезаряжая ракетницу.
Без дальнейших размышлений Айэт бросился вперед, не думая про брошенную винтовку, даже не зная, последовал ли за ним хоть кто-то. Когда он вскочил на борт, рулевой был всего в нескольких шагах. Пару секунд они ошалело смотрели друг на друга. Рулевой опомнился первым. Он вскинул ракетницу.
Айэт замер. Он не видел ничего, кроме направленного ему прямо в глаза дула. Какое-то черное, бесконечное мгновение он был уже мертв... а потом его словно что-то толкнуло в спину. Он бросился... ракета с шипением пронзила воздух там, где миг назад был его глаз... потом Айэт ударил рулевого в лицо, раньше, чем тот успел отразить нападение. Удар был сильным и яростным. Мужчину отбросило назад и он упал навзничь, оглушенный. Айэт замер, внимательно глядя на противника, но тот не двигался.
Люк за рубкой с лязгом откинулся, из него выбрался моторист — молодой, крепкий парень. Заметив беглеца, он немедленно схватил длинный кусок трубы, как копьё. Айэт бросился на него, стараясь нырнуть под удар.
Острый край трубы чиркнул его по ребрам, сбил с ног. Дикая белая боль пронзила тело... и прежний, мечтательный, сдержанный юноша вдруг куда-то исчез. Остался только молодой потомок хищников, привыкших на любой удар отвечать ударом.
Айэт перекатился на живот и поднялся быстрее, чем это можно заметить. Мягко, бесшумно ступая он пошел вперед. Ему было легко и жарко. Боли он не чувствовал. Моторист ударил ещё раз... но труба, которая должна была проломить юноше голову, вдруг оказалась сжата в крепких ладонях Айэта. Ещё одно бездумное, плавное, как в танце движение — и оружие переменило владельца.
Айэт ударил наотмашь и беспощадно. И очень быстро — моторист даже не успел вскинуть рук. Тайан не хотел его убивать и труба обрушилась на плечо парня. Тот отшатнулся, нелепо стараясь прикрыть рану рукой, потом вдруг издал какой-то жуткий скулящий звук и опрокинулся навзничь.
От Айэта осталась лишь пара испуганных глаз. Он замер, опустив оружие. До него постепенно начало доходить, что он захватил катер. Вновь подняв трубу, он пошел вперед, замер над распростертым телом. В ушах у него звенело.
Куртка моториста оказалась разорвана, на ключице темнела страшная вмятина. Айэт отвернулся. Как он мог сотворить такое? При этой мысли он вновь испугался. Что это с ним, как он мог ударить так живого, безоружного человека?..
Сзади оглушительно треснул выстрел. Айэт подскочил, уже чувствуя, как пуля раздирает его сердце на куски. Обернувшись, он увидел Инсу Кари. Тот стоял на палубе, направив винтовку на рулевого. Половина головы моряка уже превратилась в кровавое месиво, но Инсу выстрелил в неё ещё раз, потом нагнулся и стал шарить в карманах мертвеца.
Айэт вздрогнул, словно стреляли в него, но рассуждать о морали ему было некогда. Беглецы, — их сразу стало пять, — рассыпались по катеру. Инсу вырвал у юноши бесполезную трубу, сунул в руки винтовку и бросился в рубку. Дизель работал, и ему оставалось лишь дать задний ход.
Вода за кормой закипела, катер пополз назад, но тут же вновь замер, натянув швартовый трос. Из леса выскочил сержант и охранники. Они вмиг вскинули оружие, от их выстрелов в рубке посыпались стекла.
В диком азарте Айэт тоже вскинул винтовку, прицелился и выстрелил, неумело передернул затвор, выстрелил ещё раз... и ещё... потом патроны в обойме кончились. Отдача оказалась неожиданно сильной, он все три раза не попал, но стражники залегли, укрываясь от пуль.
Пока Инсу вытаскивал из-за пояса последнюю обойму, а ловко поймавший её Айэт пытался загнать её в затвор, солдаты успели заползти за камни. Их пули защелкали по стали корпуса катера и засвистели прямо над головой Айэта. Он бросился на палубу, всё же перезарядил винтовку, прицелился и выстрелил ещё два раза, но так ни в кого и не попал.
Едва солдаты перестали стрелять, тоже перезаряжая оружие, на них набросились сзади оставшиеся заключенные, и они погибли под ударами ломов.
Инсу привстал в рубке и потянул рычаг газа. Дизель взревел на предельных оборотах. Трос зазвенел, но не порвался, зато бревно, к которому он крепился, с треском оторвалось от причала. Катер пополз назад. Когда оставшиеся выбрались на причал, он отошел уже метров на десять. Они кричали, требуя вернуться, но Инсу словно их не слышал. Айэт видел, как на берегу корчится их третий спутник. Он прижимал руки к животу, между ними шел дым.
— Ты что? — крикнул он. — С ума сошел?
— Они и нас разорвут на части! — Инсу налег на штурвал. — И кто-то должен заняться тем катером, что пошлют сюда на разведку, а? Может, они тоже смогут его захватить!
— И вся орава погонится за ним, а не за нами? Ну и гад же ты! — Айэт вскинул винтовку. — Поворачивай назад!
Против ожидания, Инсу ничуть не испугался.
— После рассвета нам нужно плыть ещё несколько часов, — словно не замечая наведенного на него ствола сказал он. — Пропажа второго катера задержит погоню часа на два-три. Вертолеты от Лаккты до Суры будут лететь ещё почти час. Так далеко от баз у них будет мало времени на поиски. Ты что, недоволен, что я выбрал тебя в число тех, кто должен был уплыть? Хочешь, чтобы нас всех повесили? Без этого у нас не будет ни единого шанса.
Его рассуждения были безупречно логичными и Айэт понимал, что он прав. К тому же, он краем глаза заметил за спиной трех парней. Не оставалось сомнений, что по первому же жесту Инсу они нападут на него. И убьют. Или выбросят за борт, что было ещё хуже. А умирать Айэту всё же совершенно не хотелось. Он просто молча отметил про себя, что его друг, — негодяй, и решил расстаться с ним при первом же удобном случае...
.............................................................................................
Поняв, что бунт подавлен, Инсу вернулся в рубку и катер стал разворачиваться. Заметив это, оставшиеся на берегу заключенные кинулись к убитым солдатам. Вновь затрещали выстрелы, корпус зазвенел под ударами пуль. Айэт сидел на палубе — ему было уже всё равно. Пусть убивают... Но дизель продолжал работать на полных оборотах, и берег быстро отходил назад, — сто, двести, триста метров. Когда они оказались вне зоны огня, Инсу повернул на запад, к соседнему острову.
— Выбросите их за борт, — он показал на бывшую команду катера.
— Но он ведь ещё жив, — возразил растерянный Айэт, показывая на моториста. Тот очнулся и слабо стонал, прося пить.
— Я сказал, за борт!
Бок Айэта вздулся и почернел, рассеченный едва ли не до ребер, и зверская боль в нем оставляла мало места для любви к нанесшему эту рану. Их попутчики нехотя, но с явным облегчением выполнили приказ. Теперь лишь кровь на палубе напоминала о происшедшем...
Через десять минут Инсу остановил катер в укрытой с трех сторон скалами маленькой бухте и заглушил двигатель. Ожидая темноты, беглецы тщательно осмотрели добычу. Они нашли дюжину патронов к ракетнице, бак с водой и немного продуктов. Зато горючего было больше трех тонн — почти полная цистерна.
— А если этого не хватит? — спросил Айэт. — Катер выдает десять узлов в час. За неделю он плавает часов пятнадцать. А до того берега двадцать часов ходу!
— Будем надеяться, друг мой.
Больше они об этом не говорили. Айэта мучила мысль о том, что ещё не поздно вернуться за остальными. Но их шансы и так невелики. Стоило ли ещё уменьшать их? Ведь иначе он не сможет как-то искупить свою вину... Да и что он мог сейчас сделать?
Айэт молча смотрел на закат Солнца. Он тысячи раз видел его, но этот мог стать последним. Как обычно, диск Солнца, висевший высоко в небе, стал исчезать, скрываясь за невидимой гранью Вечной Стены, небо потемнело, зажглась заря заката. Когда она потускнела, Инсу запустил двигатель. Они вышли в море. Заблудиться было невозможно. На юге едва заметно блестели трубы Засолнечной Стены. К тому же, на катере был компас.
Под мерный стук дизеля Айэт засыпал, просыпался, вновь засыпал. Каждый раз он видел звезды, едва тлеющие во тьме, и силуэт Инсу, стоявшего за штурвалом. Когда он проснулся окончательно, справа надвигалась бледная стена рассвета.
— Осталась почти половина горючего, а нам идти всего восемь часов! — крикнул ему Инсу, и Айэт подумал, что, возможно, всё же будет жить.
...........................................................................................
Среди бесконечной водной пустыни юноша чувствовал себя неуверенно, но, в то же время, удивительно спокойно. Что бы ни ждало его в будущем, он всё же увидел море. Об оставшихся он не думал. Они никого не встретили, ни днем, ни ночью, и он не знал, какая судьба их постигла. Просто в душе было совершенно пусто...
...........................................................................................
После полудня на юге показались голубые призрачные вершины гор, ограждавших Великие Равнины. Ещё через два часа они подошли к побережью. Погрузив вещи на спасательный плот, они прыгнули за борт. Инсу закрепил руль, и катер с работающим двигателем повернул обратно. Что с ним стало, они тоже никогда не узнали...
.............................................................................................
Увязая в грязи, путаясь в водорослях, маленький отряд выбрался на песчаный берег. Здесь илистая хлябь литорали переходила в бесконечную неровную полосу невысоких дюн. Айэт поднялся на гребень ближайшей и осмотрелся. За дюнами зеленели низкие пологие холмы, поросшие травой и изредка кустарником. У их подножий тянулась грунтовая дорога, и по ней неровной колонной шли люди. Расстояние оказалось слишком большим, чтобы он мог их толком разглядеть. Просто крохотные темные фигурки, о которых можно думать, что угодно.
За холмами простерлась равнина. Она плавно поднималась к горам, изгибаясь мягкими складками. Сами горы призрачными силуэтами высились впереди. Их голые каменистые склоны таяли в жарком мареве Желтого Солнца. Сама же равнина была на удивление пустынной. Лишь далеко на западе, как призраки, виднелись высокие белые здания какого-то большого города.
— Это Сура, — сказал Инсу. — К ней от Тар-Акталы ведет монорельсовая дорога. Но в населенных местах нам лучше не показываться. У подножия гор идет шоссе, вдоль него стоят небольшие селения. В них есть телефоны-автоматы. Если я смогу дозвониться до моих друзей, нам помогут. Но до шоссе отсюда — миль двадцать! Если повезет, это будет наш последний бросок.
Идти по твердой земле после почти суток, проведенных на зыбкой палубе катера, Айэту очень нравилось, даже босиком. Её покрывала густая трава, достающая ему до пояса. Они шли почти без остановок, скрываясь в складках местности. Несколько раз им всё же попадались люди, но их никто не замечал.
Уже перед закатом они пересекли монорельсовую дорогу, точнее, прошли прямо под ней. Айэт увидел, что она состоит, собственно, из двух сближенных профилей, над которыми проходят питающие кабели, заключенные в трубы. Всё это крепилось на высоких бетонных арках. Под ними то и дело проносились поезда. Им пришлось полчаса дожидаться, когда дорога будет в обе стороны пуста, насколько хватал глаз.
Все устали, многие в кровь сбили босые ноги, и с наступлением темноты им пришлось остановиться, хотя шоссе они уже видели, точнее, видели цепочку его огней.
Они провели эту ночь в сырой ложбине, прижавшись друг к другу и дрожа от холода. На рассвете они двинулись вновь, и вскоре достигли дороги, широкой бетонной ленты, пустынной в этот ранний час. Вступив в неяркий синий свет освещавших её фонарей, Айэт вслух удивился такой трате энергии.
— Ничего особенного, — сказал Инсу. — Здесь же Великие Равнины, их питает вечная энергостанция Тар-Акталы. Энергия даровая — отчего её не тратить?..
Повернув к смутно белеющим поблизости домам селения, они вскоре нашли телефонную будку. Прихватив несколько монет, найденных в карманах убитого им рулевого, Инсу исчез в ней. Он вернулся через несколько минут, широко улыбаясь.
— Всё лучше, чем я ожидал. Сейчас из Суры придет автобус. Мы сядем в него и уже к вечеру будем в Тар-Актале. Тут есть целая организация, — небрежно пояснил он. — Они уже знают о нашем побеге, и помогут нам.
Айэту казалось, что минуты ожидания текут необычайно медленно. В бледном сиянии рассвета равнина была удивительно красива. Тихо шелестела трава, вдали синело море. Горы казались темными силуэтами. Очень тихо, воздух чист и свеж...
