В начале XIX века Лондон одним из самых крупных городов мира, экономическим и политическим центром Европы. Салон находился недалеко от центра города и внешне ничем не отличался от обычного лондонского дома этой поры. По сути, это и был двухэтажный особняк, который принадлежал виконту и виконтессе Дейвидсон. Здание было построено из красного кирпича, украшено разнообразными арками и пилястрами. Входные двери были темно— коричневого цвета и имели небольшие стеклянные окошки. Было видно, что дом далеко не новый, простоял он не меньше пятидесяти лет.
Послеобеденное чаепитие медленно перешло в поэтический вечер. Заседатели салона слушали известного лондонского поэта, а потом обсуждали его новое стихотворение. Позже наслаждались классической музыкой. Заметно было, что здесь интересуются не только культурой. Много внимания уделялось разговорам о политике. Несмотря на то, что атмосфера была непринужденной, все вели себя сдержанно и пытались показать свои изысканные манеры. Мужчины ухаживали за дамами, предугадывая их желания. Женщины хотели показать свою компетентность в тех вопросах, которые обсуждались.
Я улыбнулась очередному кавалеру, восхваляющему мою неземную красоту, и с тоской оглядела салон. Внутреннее убранство было очень элегантным. В зале для приема гостей, было расположено несколько прямоугольных столиков, накрытых белоснежными скатертями. Вокруг них были расставлены удобные стулья. Чуть ближе к стене стоял диван, на котором восседали дамы, которые были одеты, согласно моде, в платья античного стиля с глубоким вырезом спереди. Их доходящие до рукавов белые перчатки были отделаны рюшью по краям. Ближе к окну располагалось огромное старинное зеркало причудливой формы. В правом углу комнаты, вблизи дивана, стоял большой вазон с цветущим розовым растением. Тяжелые шторы закрывали солнечный свет, и от этого в зале царила неповторимая загадочная атмосфера. Невдалеке стоял шведский стол, чтобы гости могли общаться не отходя от компании собеседников. Приглашенные гости понемногу подтягивались и формировали небольшие группы, в которых обсуждали актуальную новость, смешной анекдот или истории из жизни, интересные случаи. Как я поняла, на таких встречах, будь то званный ужин или же светский раут, всегда должен был присутствовать тост за честь Ее Величества Королевы, и только стоя.
Мне удалось, как и на балу в доме герцога Торнтона, ускользнуть от маркиза и маркизы Дерби и "затеряться" среди сливок общества. Хотя сейчас я уже жалела об этом. Мне показалось, что среди аристократов мелькнул знакомый силует и выбравшись из кольца моих поклонников, отправилась к незнакомцу. Но время, которое я потеряла, отвечая на комплименты и проторивая себе дорогу, было упущено.
— Не меня ищите, маркиза? — раздался сзади знакомый голос.
Обернувшись, увидела красивого мужчину, одетого в панталоны, воронкообразный манжет и черный фрак, на котором поблескивали серебряные пуговицы. Воротник был обтянут бархатом. Темно— каштановые волосы были аккуратно зачесаны на пробор.
— Тебя, — восторженно пролепетала я, восхищенно рассматривая приятеля. — Шикарно выглядишь!
— Кажется, не так давно я говорил тебе тоже самое? — насмешливо сверкнул синими глазами Лашин.
Я рассмеялась.
— Тогда я повторюсь: ты сегодня волшебно выглядишь!
И, взяв мою ладонь в белой перчатке, галантно поцеловал.
— Ты давно пришел?
— Не настолько, чтобы не успеть застать тебя в окружении толпы воздыхателей.
— Не напоминай, — отмахнулась я.
— Не нравится? — удивился он.
— Нравится...вначале. Но потом начинает жутко раздражать.
— Кажется, ты уже дошла до этой стадии, — хмыкнул товарищ.
— Как ты узнал, что я буду здесь сегодня? — сменила я тему.
— Я и не знал. После возвращения из XIX века, направился сразу к тебе. Встретил твою служанку, София, кажется. Узнал, что милорд с миледи и дочерью отправились на светский раут. Помчался на базу, переоделся и вот я здесь, — сверкнул мужчина глазами.
— И как съездил? — Мгновенно насторожилась я.
— Как тебе сказать... Есть новость плохая и очень плохая. С какой начать?
— Значит, образец взять не удалось?
— В тот самый момент, когда я уже подходил к столу куратора, Ларин объявился в кабинете собственной персоной и поинтересовался, что я, собственно, забыл в его кабинете.
— Что?! — повысила я голос. — Насколько я знаю, он должен был быть на совещании!
К нам обернулось несколько человек.
— Извините, — обернулся к ним коллега.
— И как ты выкрутился?
— Сказал, что пришел к нему по поводу предстоящего экзамена. Не волнуйся, — коснулся Леша моей руки, — придумаем что — нибудь. Он, кстати, очень интересовался тобой.
— Мной? — удивилась я.
— Из— за отчета Сабины, — пояснил он. — Поинтересовался, все ли у тебя в порядке.
— А ты?
— Сказал, что все это веяние эпохи.
Я облегченно вздохнула.
— Но теперь по вашей милости, Александр Васильевич считает, что я либо гей, либо не в себе. Даже не знаю, что хуже, — невозмутимо протянул мужчина.
— И почему он так считает? — осторожно поинтересовалась я.
Вздохнув, Леша начал повествование.
— ...и вот тогда я подскочил и обнял его, — закончил парень свой рассказ.
На протяжении всего времени, что он говорил, я с трудом сдерживала рвущийся наружу смех. И когда коллега, наконец, закончил пересказ сегодняшних событий в далеком 21 веке, не выдержав, расхохоталась, облокотившись на него. Леди и джентельмены кидали на нас любопытные взгляды. Да я и сама знала, что веду себя неприлично, если не сказать больше, но...наверное, это сказывалось напряжение последних дней. Знаю, что в светском обществе этого времени было непринято показывать свои истинные чувства, а провинившиеся были достойны порицания, но я просто не могла удержаться. Представив описанную Лешкой картину, смех начался с новой силой.
— Не смешно, — буркнул напарник, но через минуту, не выдержав, сам расхохотался.
— Не представите мне своего спутника, маркиза? — раздался у меня над ухом низкий мужской голос с рычащими интонациями.
От неожиданности я вздрогнула. По коже проскакал табун мурашек и волосы на затылке стали дыбом. Обернувшись, встретилась с шоколадными глазами герцога Торнтона.
Англия, Лондон. XIX век. Светский раут.
Личные записи герцога Дэмиэна Торнтона.
Поднявшись по лестнице и отдав верхнюю одежду слуге я, как и подобает, направился к хозяевам этого вечера. Ими были виконт и виконтесса Дейвидсон. Обменявшись поклонами с пожилым джентельменом и поцеловав руку его супруге, немолодой, но все еще привлекательной женщине, сделал ей незамысловатый комплимент. Покраснев, как молоденькая девушка, женщина прикрылась веером.
— Сегодня здесь собрался весь свет, — бросив взгляд за плечо виконта, произнес я.
— Да, Ваше сиятельство, — улыбнулся мужчина. — Много людей понаехало.
Кивнув, я прошел в зал. Обведя взглядом зал, обреченно вздохнул. Леди и джентельмены посещают подобные места с намерениями встретить старых знакомых, завести новых или же узнать свежие сплетни. Виконт Дейвидсон сказал, что здесь собрался почти весь свет, значит она тоже должна быть здесь. Насколько я знаю, маркиза Дерби всегда предпочитала приезжать немного заранее. И стал пробираться сквозь группы людей, одновременно кивая на приветствия знакомых.
— Ваше сиятельство!
Повернув голову, увидел своего друга, графа Бэдфорда.
— Что-то Вы припозднились, Ваше сиятельство, — ухмыльнулся он.
— Дела, — нахмурился я, вспоминая, как еле отвязался от любовницы.
"Навязчивая женщина не желала понимать, почему я не желаю разделить с ней ложе. Я и сам не понимал. Игнорирование прелестей Коры Лохман на протяжении последних трех месяцев можно приписать моим увлечением светской львицей Сарой Логман, графиней Уоррен. Это была эффектная и очень красивая женщина, знающая себе цену. В свете поклонники слетались к ней, как мухи на мед. Но как только вдова мне наскучила, решил вернуться к отношениям с Корой. Однако мысли вертелись вокруг другой женщины. Не доступной для меня. Пока недоступной", — напомнил себе я. — "Сегодня все может измениться. Если мисс Дерби проболталась о случившемся на балконе своей матушке, маркиза не постесняется воспользоваться этим знанием в своих интересах".
— О чем задумались? — лукаво посмотрел на меня лорд. — Или, лучше сказать, о ком?
— Отвалите, милорд, — огрызнулся я.
— Если Вам, герцог, все же интересно, то она здесь.
— Где?
— Там, — указал друг кивком головы на противоположную от нас сторону.
Обернувшись, я увидел ту, о ком думал на протяжении последних нескольких часов. Она стояла в отдалении от других групп. Одета юная леди была скромнее, чем на памятном балу. Атласное платье "Психея" нежно— голубого цвета, вошедшее в моду в 1802 году, очень ей шло. Подчеркивая юность и неопытность девушки. Волосы девушки были завиты барашком, а кожа казалось совсем прозрачной. Платье имело декольтированный бархатный лиф и заканчивалось шлейфом...Вернее, должно было заканчиваться. В нарушении всех приличий, подол был на целую ладонь короче общепринятых норм и едва доходил до лодыжек, открывая взору прелестные ножки. Немыслимо! Рядом с ней стоял незнакомый мне мужчина. На вид ему было от двадцати трех до двадцати семи лет. Даже несведущему человеку было ясно, что они близки. Ее светлая головка была склонена к его так близко, что темно — каштановые волосы аристократа касались ее лица. Это был уже не скандал, а черт знает что! Они смотрели только друг на друга. Казалось, пересуды их совсем не волновали. Я непроизвольно сжал кулаки.
— Где ее матушка? — прошипел я. — Куда она вообще смотрит?!
Пробежав глазами по залу, нашел свою мать, леди Беатрис, вдовствующую герцогиню Торнтон в окружении подруг. Они о чем— то оживленно спорили. Словно почувствовав мой взгляд, она подняла на меня взгляд, и чуть улыбнувшись и отсалютировав мне бокалом, который держала в руках, снова повернулась к ним. Я скрипнул зубами.
— Вряд ли она тебе поможет, — хмыкнул граф.
— Ничего не понимаю. Она же...она должна исполнять роль ее компаньонки! Она должна оберегать девушку от необдуманных поступков, а вместо этого поощряет распутство!
— Может, мисс Дерби влюблена в него, — подлил масла в огонь Бэдфорд.
Тут, среди негромких разговоров, раздался звонкий девичий смех. Головы многих гостей были повернуты в сторону девушки. Но это ее, казалось, совсем не смущало. Она закрыла лицо руками и всхлипывала, подойдя к мужчине еще ближе. Я был зол...очень зол! На нее... на них! Как смеет он так вольно себя с ней так вольно? Наглец! Я был обескуражен наплывом незнакомых мне ощущений и собственнических инстинктов, и это раздражало еще больше. Не отводя взгляда от парочки, я двинулся в их сторону. Сейчас мне было наплевать на скандал и мнение света. Для меня имело значение только одно: вырвать девушку из лап этого проходимца. Хотя она и была явно не против его общества.
— Постойте, Ромео, — нагнал меня на полпути Бэдфорд.
— Что?
— Вы хорошо подумали? — спросил меня друг.
— Да, — бросил я, продолжая движение вперед.
— Герцог, не дурите! — предостерег меня аристократ, — сделаете лишь хуже.
— Мне все равно! — повысил я голос.
— Говорите тише!
— Отпустите мою руку, граф! Не хватало еще, чтобы нас поняли не так!
— Если Вы сейчас подойдете к ним, то следующий месяц эту ситуацию будут смаковать во всех великосветских гостиных! — продолжил Александр, но мою руку все же отпустил. — А если Вы с ним сцепитесь, то...
— Граф Бэдфорд! — повернулся я нему. — Я что, похож на ненормального?
Критически оглядев меня, аристократ хмыкнул:
— Очень.
Тут снова раздался звонкий смех девушки. Я отвернулся от друга и направился к паре, чувствуя на себе взгляд нескольких десятков глаз.
Англия, Лондон. XIX век. Светский раут.
Личные записи графа Уильяма Бэдфорда.
"Потерян для общества, — усмехнулся я, наблюдая, как разгневанный герцог быстрым шагом приближается к девушке. "Она не в моем вкусе", — всплыли в памяти недавние слова друга. Если бы Вам, Ваше сиятельство, было бы все равно, Вы бы не вели себя так. Сомневаюсь, что Ваша ярость осталась незамеченной для общества. Холодный герцог Торнтон потерял контроль. Да, свету будет о чем посудачить. Как Вы, мой друг, всегда гордились своей ясной головой и с каким презрением и высокомерием смотрели на влюбленных воздыхателей. Как Вам самому оказаться на месте одного из них?"
— А пари Вы все — таки проиграли, Торнтон, — пробормотал я.
Англия, Лондон. XIX век.
Дневник Елены Соколовой.
Я не могла вымолвить ни слова, погружаясь все глубже и глубже в такую притягательную глубину его темных глаз. Как же он красив! Блестящие черные герцога были зачесаны на пробор. Синий фрак подчеркивал его смуглую кожу и шоколадные глаза. Губы мужчина были плотно сжаты в тонкую линию. Милорд также молча смотрел на меня не говоря ни слова. Тишина вокруг нас была почти осязаемой. Рядом понимающе хмыкнули. Вздрогнув, я вернулась с небес на грешную землю. Герцог ждал. Конечно ждал, дурочка, — отвесила я себе мысленный подзатыльник. — Он же задал тебе вопрос.
— Да, Ваше сиятельство, — сделала я реверанс и повернулась к приятелю. — Милорд, разрешите представить Вам его сиятельство, герцога Торнтона.
— Польщен знакомством с Вами, — в голосе напарника чувствовалась ирония.
Черт! Лашин, что ты делаешь?! Это же вопиющее нарушение этикета! По правилам, я должна была представить тебя герцогу! И что теперь делать? Как выкрутиться из ситуации, чтобы Торнтон не счел парня выскочкой. Возможно, им еще придется встретиться. И не раз. Судя по взгляду приятеля, она сам уже понял, что совершил глупость. Я лихорадочно соображала, как выйти из ситуации с минимальными потерями.
— Милорд, прошу Вас простить моего друга. Его сиятельство, герцог Гордон, — кинула я на напарника предостерегающий взгляд, — несколько лет не был в обществе. Он только что вернулся из путешествия.
— И где Вы были, Ваше сиятельство? — спросил у парня аристократ.
— В Африке, — ответила за друга я, предварительно наступив тому на ногу и не дав ему и рта раскрыть.
— Неужели? — в голосе мужчины слышалась ирония.
— Да, — вдохновенно продолжила врать я. — Герцог очень интересуется местной фауной.
После нескольких минут, показавшихся мне часами, его сиятельство кивнул, принимая мое объяснение. Я облегченно выдохнула.
— Простите, Ваше сиятельство, но мне надо бежать.
— Бежать? — удивленно приподнял брови Дэмиэн.
— Милорд, — посмотрела я на Торнтона и, стараясь не акцентировать внимание мужчины на новой ошибке друга. — Я провожу герцога.
И повернувшись к нему спиной и не обращая внимания на любопытные взгляды вокруг, схватила Лашина за руку и буквально силком потащила к выходу.
— Подожди...
— Идем быстрее, — бросила я напарнику, с трудом удерживая на весу шлейф платья и сохраняя прежний темп. — И не забудь попрощаться с хозяевами!
