— Герцог Торнтон сделал мне предложение.
Миледи внимательно на меня смотрела и молчала, явно ожидая продолжения.
— Это случилось на вчерашнем балу. И я отказала ему.
Маркиза все также молча продолжала меня разглядывать. Я не выдержала напряжения первой:
— Скажите хоть что-нибудь!
— Думаю, — нарушила тягостное молчание собеседница, — Ты правильно поступила.
Я растеряно смотрела на стоявшую передо мной женщину, не зная, что ответить на это. С того самого момента, как я появилась в этом доме, она только и делала, что пыталась свести нас герцогом. И вот сейчас...
— Не понимаю, — честно призналась я.
Леди Дэрби понимающе улыбнулась и ласково погладила меня по плечу.
— То, что легко достается не ценится, — туманно ответила аристократка.
— Но...мне казалось, Вы хотите, чтобы я вышла за герцога, — ответила, все еще недоумевая.
— Любая мать хочет, чтобы, у ее дочери было все самое лучшее. Единственная возможность для женщины в современном мире обрести это, выйти удачно замуж. — Вы хотите сказать..., — начала фразу я, не веря своим ушам.
— Я хочу сказать, что не стоит тебе только ради этого торопиться с замужеством. Возможно, мы с твоим отцом были неправы, настаивая на этом браке. Мне трудно судить. Я вышла за маркиза Дэрби по договору наших родителей. Любовь к нам пришла намного позже.
— Но я думала...
'Мама' поняла меня без слов.
— Нет, у меня не было к нему чувств. На тот момент я любила второго, герцога Торнтона, который не стал за меня бороться.
— Подождите минутку, — от изобилия информации у меня начала трещать голова. — Вы любили отца нынешнего герцога Торнтона?!
— Сначала думала, что да. И брак по договоренности стал на меня тюрьмой на какое-то время. Но потом мы с твоим отцом полюбили друг друга.
Я искренне желаю, чтобы у тебя все было по — другому. Мы с маркизом Дэрби искренне надеялись, что вы с герцогом Торноном лучше узнаете и полюбите друг друга. Я не сразу нашлась, что ответить на это. Значит, Сабина ошибалась и дело вовсе не в высоком положении Дэмиэна.
— Екарный бабай, — себе под нос выругалась я.
До меня дошла одна простая истина. Она объясняла все причины сумасбродным поступкам белокурой женщины, стоявшей напротив меня. Я поняла, почему маркиза так настойчиво желала этого брака. Почему миссис Дэрби упрямо подталкивала Саби к мысли о замужестве именно с его светлостью. Миледи знала прогнозы врачей. Она догадывалась, чем ей аукнется желание ее мужа иметь наследника и что, даже если она выносит ребенка, последующие роды 'мама' вряд ли переживет. На 'папеньку' особо рассчитывать не приходилось, и ее сиятельство это отлично понимала. Мадам не хотела оставлять дочь практически одну в этом мире. Зная юную маркизу, я прекрасно понимала беспокойство ее мамочки. А с вдовствующей герцогиней Торнтон Беатрис связывала годы тесной дружбы. Если бы мелкая,
вышла замуж за нынешнего герцога, тотчас попала бы под ее крыло, что, на мой взгляд,
являлось не самым плохим вариантом. Хотя я знала Анну Торнтон всего ничего, но, на мой взгляд, эта аристократка стала бы замечательной свекровью. Тогда в связи со сложившимися обстоятельствами возникают два вопроса: знает ли месье Дэрби об истинном положении вещей и что нужно сделать, чтобы маркиза Дэрби осталась в живых и притом не изменить историю?
Личные записи герцога Дэмиэна Торнтона.
Я не спеша продвигался сквозь газетную комнату, раскланиваясь по пути с немногочисленными знакомыми, игнорируя сочувственные взгляды и шепотки за спиной. Время было еще ранее и в клубе практически не было народу. Один джентельмен стоял у шкафа с библиотекой, которая находилась у выхода в следующий зал. С высоких потолков, расписанных лепниной, свисали громоздкие люстры с дюжиной свечей. Бросив мельком взгляд на величественные колонны, подпирающие потолок и три плафона, которые изображали трех муз, я прошествовал в инферальную комнату. В вечернее время все ломберные столики, покрытые зеленым сукном, были заняты. Сейчас здесь было пусто, если не считать дальний столик, за которым восседали два незнакомых мне джентельмена. 'Может он в детской комнате, — задумался я. — Хотя Уильям на маленькие деньги не играет'. Практически миновав гостиную, краем уха слыша, как какой-то неизвестный поэт декларирует для малочисленной публики стихи собственного сочинения, я ненадолго задержался рядом с черной доской и удостоверился, что в числе должников мое имя не числится.
'Как она посмела поступить со мной подобным образом, — мысленно возмущался я, возвращаясь к печальным событиям вчерашнего вечера и направляясь в сторону говорильной комнаты. Что маркиза о себе возомнила?! Я думал, думал и не понимал, как собственный тщательно продуманный план мог выставить меня же идиотом. Как такое вообще случилось?! По моему замыслу, мы должны были потанцевать вальс и мы должны были обручиться. Я был не уверен в согласии мисс Дэрби и хотел, для пущей убедительности, возбудить в ней незнакомые чувства. Чтобы у маркизы не было иного выхода, кроме как принять мое предложение. Таким образом, мадемуазель Дэрби становилась моей, как мне того и хотелось и одновременно я становился для невесты благодетелем, соглашаясь взять ее в жены. Однако, в какой-то момент план дал сбой. Каким-то образом игра перестала быть игрой, и охотник стал добычей. Первый раз в жизни я забыл обо всем. Мне было все равно, что на нас смотрят несколько десятков глаз. Для меня имела значение лишь мягкая, теплая женщина в моих объятиях, прижимающаяся ко мне изо всех сил. Я видел затуманенные страстью зеленые глаза, слышал прерывистое дыхание и потерял над собой контроль. Только остатки былого благоразумия удерживали меня от того, чтобы раствориться в Сабине полностью, наплевав на приличия. Когда делал ей предложение, я не сомневался в ее положительном ответе. Мне и в голову не приходила, что какая-нибудь женщина может ответить мне отказом. Герцогский титул был желанной добычей для многих, что не могло не придать мне самоуверенности. Я не мог скрыть ликования от сознания того, что желанная женщина скоро на законных основаниях станет моей. Но в следующее мгновение все изменилось. Сердце кольнула смутная тревога, которой я не мог найти объяснения. Внимательно посмотрев на девушку, я увидел боль в ее глазах, которую она тут же попыталась замаскировать равнодушием и холодностью. Что произошло за такое короткое время? Маркиза, несколько минут назад, буквально таявшая в моих объятиях, возвела стену между нами. Я понимал, что что-то делаю не так, но не мог понять, где именно просчитался. Ее ответ, как приговор, мне был понятен за мгновение до того, как мисс Дэрби ответила.
'Простите, ваша светлость, но я не могу принять Ваше предложение', — до сих пор звучал в моей голове ее холодный голос.
Открыв дверь 'говорильни' я сразу увидел графа. Он стоял около окна, закинув руки за спину, и был непривычно задумчив.
— Бэдфорд, — окликнул я друга.
Вздрогнув, Уильям повернулся в мою сторону.
— Торнтон.
— 'Говорильня?' — изогнул я бровь.
— Здесь редко кто бывает, только если решаются важные вопросы.
'Как будто я этого не знаю', — мысленно ухмыльнулся я.
— К тому же я хочу обсудить с Вами кое-что, не боясь быть услышанным.
Я с интересом посмотрел на него.
— Я женюсь, — огорошил он меня, не теряя времени на предисловие.
— Женишься? Но ты ведь даже не помолвлен.
— Буду, — тяжело вздохнул мужчина. — Она дочь одного моего друга.
— Поздравляю, — хлопнул я его по плечу.
— Не стоит, — скривился Бэдфорд. — Помолвка не настоящая.
— То есть как?
— Вот так, — усмехнулся граф.
— Ничего не понимаю, Вы же сами только что сказали, что женитесь.
— Надеюсь, до свадьбы не дойдет...
При этом такое выражение застыло в его глазах, что... Оно было мне очень хорошо знакомо. Последние девять месяцев Себастьян смотрит на меня именно таким взглядом. Тоска, безнадежность...Я нахмурился, начиная понимать причину. Может этот вирус передается по воздуху?
Глава 27.
Дневник Елены Соколовой.
Первую половину дня я была предоставлена сама себе, чем не преминула воспользоваться. Утром со мной связался Леша, успокоив и сказав, что его светлость сейчас находится в английском клубе, там уже дежурят наши люди. 'Любовь — любовью, но вряд ли она мне поможет на экзамене', — на такой оптимистичной ноте я собиралась начать занятия. Однако грызть гранит науки мне помешали воздыхатели. Ведь, согласно светскому этикету, кавалеры, танцевавшие со мной накануне вечером, были обязаны отдать мне дань уважения и нанести визит. Я фыркнула. Со всеми их ограничениями и запретами хотелось лезть на стенку. К сожалению, мои тайные надежды не оправдались, и 'папенька' был дома, что означало, незваных гостей принять я все же должна. Как хорошо, что вчера мне не хотелось танцевать, и я уступила настойчивым аристократам всего несколько танцев. Мужчины были безукоризненно вежливы, аж до зубного скрежета. Они говорили со мной о погоде, здоровьем маркизы Дэрби и бесконечно сыпали комплиментами. Среди них был один маркиз, два виконта, баронет и граф. Молодые люди были примерно моего возраста, что не могло не радовать. Я до сих пор с содроганием вспоминала 'детские' визиты друзей Сабины. Хотя сильная половина человечества была немного старше, но, тем не менее, они были младше меня, что не могло не сказаться на их поведении. Визиты гостей продолжались около получаса каждый, поскольку, согласно тому же светскому этикету, как только нарисовывался следующий визитер, прежний, не показывающий своего разочарования или недовольства, должен был попрощаться с хозяевами и уйти, что последние и делали к моему явному облегчению. Надеюсь, это глубокое чувство не было написано на моем лице, когда я выпроваживала незадачливых поклонников. Сразу же возникает вопрос: мне много с кем приходилось танцевать, особенно на своем первом балу в этом веке, отчего же кавалеры решили засвидетельствовать свое почтение только сейчас? Что это было? Проверка на вшивость? Граф Бэдфорд вообще не счел нужным, явиться, перед моими светлыми очами. Хотя здесь есть и спорный момент. Танцевали мы с ним явно не по светским правилам. Да и кто кого пригласил, тот еще вопрос...Выпроводив последнего визитера я вздохнула с облегчением и пошла готовиться к вечернему визиту в театр. Интересно, существует ли дресс-код для посещения театра?
Я сидела в одной из лож театра и, в нарушение всех мыслимых приличий, с интересом рассматривала собравшуюся публику. Здесь существовали те же правила, что и в других местах, где собиралось общество. Держаться нужно было также благовоспитанно и пристойно, как в любой великосветской гостиной. Леди старались продемонстрировать свои лучшие наряды. Я же не видела ничего примечательного из похода в театр, но это, вероятно, веяние эпохи. На мне было скромное черное платье с короткими рукавами и высоким декольте. Наголову была накинута скромная городская шляпка. Причем по моему наблюдению, чем скромнее был ярус, тем скромнее надлежало быть и платью дамы. Джентельмены также с шиком были одеты. Но у них все проще: белая рубашка со стойкой, фрак, панталоны, перчатки. Тут все зависело от моды и состояния дворянина. Чем выше положение, тем дороже мужчина заказывал себе одежду у портного. Краем уха слыша, как незнакомых людей представляют друг другу, я уяснила несколько важных вещей: во-первых, младших по возрасту и титулу представляли первыми вышестоящим леди и джентельменам, во-вторых, членов своей семьи представляют по старшинству и только по имени без указания фамилии. И в третьих, к своему ужасу, я поняла, что в начале XIX века целовать руку, было принято только замужней даме. Незамужние же девушки просто раскланивались с джентельменами. Стыд-то какой! Я приложила руки к пылающим шекам. Теперь понятно удивление графа, когда я протянула ему руку для поцелуя. И что подумали при этом окружающие. Ситуация и без того являлась двусмысленной. А герцог...при воспоминании о Дэмиэне я покраснела. Вряд ли он не знал об этом. Значит, это тоже было спланировано с самого начала. Противоречивые чувства раздирали меня пополам. Даже не знаю, что мне действительно хочется: прибить герцога или поцеловать его.
В ложе я находилась вместе с компаньонкой. Женщиной неопределенного возраста, которая, похоже, считала, что составить компанию дочери маркиза огромный плюс в ее карьере. Одета мисс Уилкист была не так нарядно, как дамы высшего света. Она чинно восседала рядом со мной и презрительно поглядывала на нарушителей спокойствия. Ну-ну! Похоже, мадам еще не в курсе моего поведения. Усмехнувшись, я тоскливо подумала о том, что в связи с 'болезнью' миссис Дэрби, мисс Уилкист станет моей постоянной спутницей на всякого рода светских развлечениях. Что ж удачи ей в этом нелегком деле.
— Мисс Дэрби, — протянула она своим слащавым голосом. — Вы себя хорошо чувствуете?
Меня прямо передернуло от интонации, с которой была произнесена эта реплика и тут я заметила, что все еще прижимаю руки к щекам. Медленно опустив свои конечности на подлокотники кресел, через силу выдавила улыбку.
— Замечательно, — солгала я и снова отвернулась от нее.
Само здание английского театра мало чем отличалось от современности. В помещении также, как и в далеком XXI веке, туда-сюда сновали торговцы с закусками и напитками. Перед входом в зал также мужчины и женщины снимали верхнюю одежду, некоторые брали бинокли. Наверное, единственным отличием служило то, что партеры были неизменно 'мужским' местом, женщинам же доставались только ложи.
В нашей ложе знакомых я не встретила. Мой взгляд против воли вернулся в партер,
выискивая черные, чуть вьющиеся волосы и насмешливые карие глаза. Однако, к моему глубокому разочарованию, герцога я не обнаружила. Когда началось действие, все мое внимание тут же сосредоточилось на сцене. В полутьме помещения, я ощутила десяток взглядов, направленных на меня. Мне понадобилась вся моя выдержка, чтобы не повернуть голову. В зале стояла такая оглушительная тишина, что был бы слышен полет мухи. Когда началось представление, я поняла, что в моде были пьесы, отражающие реальное положение вещей на улицах Англии. К постановке у меня было двоякое отношение. С одной стороны, правильно наверное привлечь внимание людей к проблеме бедности и нищеты на улицах Лондона, но с другой...Этой грязи хватает и в реальной жизни. Когда же занавес опустился, я, как и полагается, стала аплодировать. По удивленно приподнятым бровям сидящих рядом со мной дам, появилась догадка, что я что-то делаю не так, пока не поняла что именно.
— Мадемуазель, что Вы делаете?! — прошипела прямо мне в ухо компаньонка.
Я недоуменно посмотрела на нее.
— Благовоспитанные девицы не хлопают в ладоши, — чопорным тоном начала отчитывать меня она.
Я возмутилась. Еще не хватало, чтобы мне читали нотации, как какой-нибудь сопливой девчонке! И на глазах других людей. Я холодно на нее посмотрела.
— Мисс Уилкист, если мне не изменяет память, то Вы здесь находитесь в качестве моей компаньонки, а не гувернантки! — прохладным голосом произнесла моя милость. — Поправьте меня, если я ошибаюсь.
