— Привет, подруга. Знакомься, это Паша,— она кивнула на долговязого и нескладного парня рядом с собой.
— Привет,— тихо поздоровалась я.
Парень просто кивнул.
— Ладно, вы тут общайтесь, девочки,— он многозначительно посмотрел на Свету.— Мне пора, котенок.
Она тоже посмотрела на меня. В тот момент я не поняла их взглядов. Когда дверь за Пашей закрылась, я обернулась к Свете.
— Это кто был?— налетела я на нее.
— Мой парень,— небрежно обронила она.
— Но тебе только двенадцать лет!
— А ему только шестнадцать,— в тон мне ответила подруга.— Успокойся, мамочка. Мы встречаемся уже месяц.
— Он взрослый парень!
— О да,— томно протянула она, накручивая на палец прядь золотистых волос.
Видя ужас на моем лице, залилась громким смехом.
— Успокойся уже. Сама же сказала, что я еще маленькая. Так что мы пока только на стадии поцелуев,— подмигнула мне она.
— Если вы встречаетесь, почему я раньше его у тебя не видела?
— Потому что, во-первых, моя мама не в курсе наших отношений и я хочу, чтобы так и было,— она предупреждающе посмотрела на меня,— а во-вторых, он до сегодняшнего дня не был у меня. Просто у него неприятности и я помогла ему.
Так я и забыла бы про этот разговор, если бы дня через три, когда я опять же была в гостях у Светки, и по случайному стечению обстоятельств, там же была ее мама — Диана Григорьевна. Тогда же и обнаружилась пропажа. Мы, как обычно, занимались в Светиной комнате, когда дверь распахнулась и вбежала Диана Григорьевна с крайней степенью беспокойства на лице.
— Света,— напряженно произнесла она,— ты не брала деньги, которые я положила за сервиз на полку три дня назад?
— Нет, мамочка,— она подняла глаза на мать и тут у меня в памяти всплыла фраза из нашего недавнего разговора: "Просто у него неприятности и я помогла ему". Сколько раз я потом прокручивала эту фразу в голове, пыталась понять, оправдать...
— Куда же тогда они пропали? — женщина строго смотрела на дочь.
— Это Лена их взяла.
— Прости, Лен,— произнесла она извиняющимся голосом,— Я прикрывала тебя как могла, но я не хочу ссориться с мамой. Из-за тебя.
Я ошарашенно смотрела на подругу, теперь уже явно бывшую. "Из-за тебя" звучало у меня в голове.
— Да, мам. Прости, что не сказала тебе сразу. Это Лена взяла деньги.
"Я смотрела на нее и никак не могла понять. С этой девушкой мы росли вместе, делились друг с другом секретами. Я рассказывала ей то, что не рассказывала никому и никогда. Все ясно: правда выплыла наружу и Света решила защитить своего парня такой ценой".
— Это правда, Лена?— перевела на меня взгляд своих карих глаз Диана Григорьевна, так похожие на глаза ее дочери.
Я молчала. Множество раз потом я прокручивала эту сцену в своей голове. Почему я промолчала? Ведь по сути, Светка оклеветала меня. И сама же ответила: потому что не видела смысла в том, чтобы оправдываться. Былую дружбу не вернешь, прежнего доверия не будет. Сейчас же, я чувствовала зияющую пустоту внутри.
— Уходи. Отныне для тебя наш дом закрыт.
Вещи свои я собирала в полной тишине. Света даже не смотрела в мою сторону. Когда обувалась в прихожей, женщина произнесла, глядя в сторону:
— Не думала, что ты такая.
С тех пор, Диана Григорьевна, когда мы встречались в подъезде делала вид, что не знает меня, а Света просто отворачивалась. Маме светина родительница так ничего и не сказала, я тоже не стала ее просвящать. Зачем зря ее волновать? Ситуация все равно не изменится. Просто сказала, что поссорились. Судя по взгляду родительницы, она поняла что не все так чисто. Но вопросов не задавала. Но слухи просочились. Уж не знаю: Диана Григорьевна кому-то сказала или Светка проболталась, но однажды мама зашла ко мне в комнату, где я с некоторых пор делала уроки и присела рядом.
— Дочка, у меня к тебе серьезный разговор.
— Понимаю,— произнесла я,— не отрывая взгляда от учебника математики.
— И ты даже не спросишь о чем?
— Догадываюсь,— усмехнулась я.— Но это неправда.
— Неправда?
— Нет,— я серьезно посмотрела на нее.
— Не хочешь рассказать,— осторожно поинтересовалась родительница.
И я, уткнувшись в теплое мамино плечо, разрыдалась. Мама ни о чем не спрашивала, успокаивающее гладя меня по спине. Когда я выплакалась, она поинтересовалась:
— Не хочешь рассказать?
И я рассказала. И о визите Паши, и о подлости Светы.
— Ты же веришь мне? — подняла я на нее взгляд.
— Верю, доченька, верю, но...— мама замялась.
— Что?— я насторожилась.
— Ты не хочешь некоторое время пожить у бабушки?
— Да. Пока слухи не поутихнут.
На один миг мне хотелось согласиться. На один долгий— долгий миг.
— Нет,— я упрямо посмотрела на родительницу.— Я никуда не поеду.
— Но, дочка,— попыталась образумить меня мама.
— Нет,— упрямо повторила я.— Послушай, мама, я ни в чем не виновата. И убегать не собираюсь!
— А ты у меня боец, — улыбнулась мне она.— Но ты должна понять, если ты останешься, тебе будет очень тяжело. Ты и так трудно сходишься с людьми, а уж сейчас...Уж не знаю откуда, но о произошедшем стало известно соседям. Так что...
— Я понимаю. Мам,— я взяла ее за руку,— я никуда не поеду.
Она еще раз крепко меня обняла.
— И что же Вы делали?— донесся до меня голос Себастьяна Клиффорда.
— А ничего.
— Ничего?
-Нет— я подняла на него взгляд.— Я ничего не делала. Не реагировала на слухи и вела себя так, будто мне наплевать.
— И что потом?
— А ничего. Я не обращала на них внимания и слухи стали утихать,пока не прекратились вовсе.
— Я не припомню ни одной скандальной истории, в которой Вы были бы замешаны,— улыбнулся Клиффорд.— Вы самая благоразумная девушка, которую я знаю.
"Вот черт! Совсем забыла с кем разговариваю!"
— Это значит, что я хорошо маскируюсь,— улыбнулась мужчине.— Но послушайте моего совета и не слушайте сплетни.
— Не слушать?— вопросительно посмотрел на меня виконт.
-Да. Не обращайте на них внимания,— отмахнулась я.— Чем больше Вы будете оправдываться, тем больше будете нагнетать обстановку. А им только этого и надо. Я понимаю, Вы очень любили ее. И Вам сейчас тяжело. Но постарайтесь успокоиться. Сплетники поговорят и успокоятся, а Вы, если сейчас сорветесь, будете сожалеть о содеянном. Я понимаю, что говорю совсем не то, что Вы хотите услышать.
— Но почему-то после разговора с вами на душе становится легче,— подхватил мужчина.
И неожиданно взял меня за руку.
— Сабина...спасибо Вам. Вы умеете успокаивать. Конечно, ноющая пустота в груди вряд ли уйдет, но я сделаю все, чтобы она мною гордилась!
— Молодец!
И мы улыбнулись друг другу. Тут я почувствовала чей-то тяжелый взгляд. Обернувшись, увидела его сиятельство, герцога Торнтона, идущего к нам. Взгляд мужчины, направленный на нас, не предвещал ничего хорошего. У меня появилось ощущение дежавю.
Глава 16.
Россия, Москва. Настоящее время.
Дневник Алексея Лашина
Я пришел в себя и почувствовал нежное прикосновение чуть прохладной руки к моему лбу. Приоткрыв глаза, попытался сфокусировать взгляд на сидящей рядом со мной девушке.
— Как Вы себя чувствуете? — обеспокоенно спросила она.
— Бывало и получше,— прохрипел я.
— Что случилось?
Она вопросительно посмотрела на меня, но объяснять ей я ничего не собирался. Ну не говорить же, что при одной мысли о ней у меня башку сносит. И отключился я по этой же причине. Не думал, что этот "шокер" даст разряд такой силы. А если вообще ничего не говорить, подумает, что я больной какой-нибудь, который падает в частые обмороки.
— Эээ...проблемы с браслетом. Это тестовая версия,— пробормотал, не смотря на маркизу.
Она кивнула и перевела разговор:
— Встать сможешь?
— Да,— стараясь не показать как мне больно, ответил ей.
— Обними меня.
— Что?!
Мне показалось, что я ослышался.
— Думаешь, если я из XIX века, то глупая? Ты стоишь— то с трудом. Давай помогу, обопрись на меня.
И взяв мою руку, положила ее к себе на плечо. Я забыл, что нужно дышать, боясь, что сейчас видение исчезнет и мы снова станем чужими людьми из разных эпох, которых вместе свел случай.
— Вот и все,— улыбнулась она мне одними глазами.— Отправляемся назад или идем в архивы?
— В архивы,— решил я.
Дневник Елены Соколовой.
Подняв взгляд на герцога, встретилась с потемневшими от ярости черными глазами.
— Ваше сиятельство,— я сделала реверанс.
— Брат,— чуть поклонился Себастьян.
Брата герцог проигнорировал, лишь окинул его быстрым взглядом, в отличии от меня. Я удостоилась более пристального осмотра.
— Мисс Дерби,— лениво растягивая слова на французский манер, изрек его сиятельство.
— Герцог Торнтон,— в тон ему ответила я.
— Не ожидал увидеть Вас здесь. Если мне не изменяет память, совсем недавно Вы плохо себя чувствовали.
— Благодарю за беспокойство, Ваша светлость. Сейчас я прекрасно себя чувствую.
— Заметно, — с иронией произнес герцог, кинув взгляд на моего спутника.
"Оно и понятно. Уже второй раз он застает меня в обществе своего брата. Точнее не меня, а Сабину,— снова напомнила себе я. Хотя...его тоже можно понять. Хватит его оправдывать,— ответил мне внутренний голос. Он шовинист до мозга костей и на чувства других людей ему наплевать! Но он, кажется, правда испугался, когда я упала в "обморок". Конечно,— тут же ответил голос,— это же его дом. Вот он и чувствовал свою вину". И вздернув подбородок смело встретила его взгляд.
— Я рада, что Вы ЗАМЕТИЛИ,— выделила я последнее слово.
Кинув взгляд на Себастьяна, я заметила, что он с недоумением переводит взгляд с меня на Торнтона и явно чувствует себя не в своей тарелке. Это меня немного отрезвило. В 19 веке так себя вести было непринято. Аристократы не выясняли отношения на публике, как торговки на рынке. Но с другой стороны, не я начала хамить. Но мне все равно было неудобно перед виконтом.
— Вот я и разрушила образ благоразумной девушки, да?— я выдавила слабую тень улыбки.— Простите меня. Мне действительно перед Вами очень неудобно.
— Я ничего не видел и не слышал. И вообще, меня здесь не было.
Удивленно подняв взгляд на мужчину, встретилась с ласковыми голубыми глазами в глубине которых пряталались искорки смеха.
— Простите меня,— еще раз покаялась я.
— Я пойду. Извинитесь пожалуйста перед герцогиней Торнтон. Я не выйду к ужину.
И, развернувшись, направилась в гостевые комнаты. На герцога я даже не посмотрела.
Англия, Лондон. XIX век.
Личные записи герцога Дэмиэна Торнтона.
Я хмуро смотрел вслед уходящей девушке. Она даже не удостоила меня взглядом.
— Ты что творишь?! Совсем забыл о манерах ?! — налетел на меня с обвинениями брат.
— Не твое дело! — огрызнулся я. — Это тебя не касается!
— Еще как касается! Ведешь себя как дикарь!
— Она моя невеста! И обязана меня слушаться!
— Статус ее жениха не дает тебе право так вести себя!
— Смотрю, маркиза зря времени не теряла в твоем обществе,— усмехнулся я,— уже нашла себе защитника!
— Да, нашла. Также как и нашла время поговорить со мной, в отличие от собственного брата, который постоянно занят! И еще раз "да", я на ее стороне!
И не оборачиваясь, направился по коридору в другую сторону, оставив меня исходящего яростью и желчью, одиноко стоять в коридоре.
"Что здесь творится?! Я просто шел спросить, как она себя чувствует, однако когда увидел, как они милуются в коридоре, как тепло улыбаются друг другу, ничего не смог поделать. Перед глазами встала картина: они вдвоем на балконе в этом же поместье меньше суток назад. Они также улыбались друг другу. Мне она никогда так не улыбалась и не смотрела так. Я почувствовал, как ярость накатывает на меня и требует выхода. В конце концов, она моя невеста! Мои приказы всегда исполнялись, и будут исполняться! И собственная невеста не исключение! Я приказал ей находиться в комнате. От слабого голоса разума, который утверждал, что она моя гостья, а не заключенная, я отмахнулся, как от помехи не стоящей моего внимания. Развернувшись на туфлях, направился прямо по коридору, мимо гостевых покоев. Уже подняв руку для стука и передумав в последний момент, отправился дальше по коридору. Стоило сказать вдовствующей герцогине, что ужин откладывается. И, нужно сказать слугам, чтоб зажгли еще несколько свечей в коридоре. Темновато тут. И...если ОНА захочет выйти..."
Россия, Москва. Настоящее время.
Дневник Алексея Лашина.
Это же надо было так влипнуть! Упасть в обморок на глазах у девушки.
— Ты можешь сказать, что конкретно мы ищем?— прервал мои размышления нежный голосок.
— Все, что сможем найти про твоего жениха.
— Да мы уже все пересмотрели,— указала она рукой на кипу древних манускриптов, небрежно лежащих на столе друг на друге.
Хорошо, что Александр Васильевич не видит этого безобразия, а то головы бы нам точно оторвал. И поделом! Но сейчас у меня было оправдание: время сильно поджимало. А нам было нужно позарез найти хоть что-то, хоть какую— нибудь зацепку.
— Мы не можем отсюда уйти ни с чем! — ударил я кулаком по столу.
Девушка испуганно вскинула на меня свои изумрудные глаза.
— Извини,— покаялся я.— Нервы уже ни к черту!
Маркиза устало улыбнулась и неожиданно, перетянувшись через стол, взяла меня за руку. Сердце на секунду замерло и забилось в удвоенном темпе.
— Мы пробудем здесь столько, сколько нужно.
— Боюсь, что не получится, -улыбнулся я и крепко переплел свои пальцы с ее.
Девушка покраснела, но руки своей не убрала.
— А может...— она вновь подняла на меня взгляд,— мы не то ищем?
— То есть?
— Мы ищем все, что касается герцога, но...
— Но?
— Подумай сам. Ваши люди ищут изменения истории в жизни герцога Торнтона, как и мы. Поэтому и не можем найти. В ту секунду, Элен заняла мое место, она тоже стала частью истории.
— Ты предлагаешь..?
— Да. Нам нужно просмотреть хроники, касающиеся моей жизни — маркизы Сабины Дерби.
Англия, Лондон. XIX век.
Дневник Елены Соколовой.
"Кипя от негодования, я летела по коридору, несмотря на проскакивающий в мыслях шепоток нашего преподавателя по этикету 19 века. Стоило подумать об этом, как в голове зазвучал его голос: "Ходили леди чинно и благородно, никуда не торопясь. Не то, что современные девушки". Да уж. На настоящий момент на "леди" я смахивала весьма отдаленно. Я неслась по коридору так, будто за мной гнались черти, не говоря уже о том, что прическа растрепалась. И волосы, так тщательно уложенные и накрученные, выглядели, по моему мнению, как гнездо. Прически этого века не были рассчитаны на длительные пробежки. Остановившись, стала вспоминать, какими лабиринтами коридоров я добралась сюда. Оглядевшись, увидела прямо напротив меня софу из черного дуба. Присев на краешек, стала составлять план дальнейших действий. Вот дуреха! У меня же есть карта местности. Без колебаний нажав кнопку, я материализовала изображение. Так, посмотрим. Согласно карте, этот коридор ведет прямо к бальному залу. И правда, миновав очередной поворот, я вышка к знакомым дверям. Толкнув двери, и стремительно миновав зал, вышла на уже знакомый мне балкон. Вечерний воздух приятно охлаждал разгоряченную бегом кожу. Вытащив из волос шпильки, я тряхнула головой. Каскад русых волос тяжелыми прядями упали мне на спину. Гнев мой уже прошел, на смену ему пришла умиротворенность. Все— таки как хорошо! И я даже отчасти понимаю ярость его сиятельства. Но лишь отчасти! Большинство мужчин в этом времени— шовинисты до мозга костей. И герцог не исключение. Он считает, что маркиза уже принадлежит ему, хоть и не любит ее. И, увидав, что его "невеста" так сказать, обратила свой взгляд на другого, пришел в ярость. Так сказать, собака на сене. Но я из 21 века и здешние нравы мне чужды. Здешние женщины принимают это как само собой разумеющееся, что мужчины принимают решения за них, но я так не могу! Я просто по-другому воспитана. С детства воспитывалась в относительной свободе, мама с папой были военнообязанными и часто уезжали в командировки. Отец дослужился до подполковника милиции, мама — в звании майора. И оставляли меня с бабушкой со стороны папы. Она приезжала и я по месяцу жила вместе с ней. Когда я подросла, родителей все также отправляли в командировки, а бабушке уже было тяжело приезжать в Москву, меня стали оставлять одну. И я привыкла, что за свои действия я сама несу ответственность. Все хозяйство было на мне: стирка, уборка, готовка. Я привыкла все делать сама. Здесь же совсем другая ситуация. И почему я так остро реагирую на него? В памяти тут же всплыли пышащие яростью шоколадные глаза. Хорош, зараза. Никто еще до сих пор не вызывал у меня такой ураган эмоций. И не имеет значения, отрицательные они или положительные. Я настолько сильно погрузилась в собственные мысли, что поняла, что нахожусь на балконе не одна, только когда сильные руки сжали меня в объятиях. От неожиданности я вздрогнула, а через секунду почувствовала на свои плечах шаль. Но руки с плеч мужчина так и не убрал.
