— Не может этого быть, — наконец изрек он.
— По — твоему, я вру? — Обиделась моя милость.
— Не мели чепухи. Я имею в виду виконта Клиффорда.
— Это еще почему? — Уперла я руки в бока.
— Он чересчур правильный. Я почти что уверен, что девушка залетела от Андерсона. А виконт...
— Позвольте опустить Вас с небес на грешную землю и немного подправить Ваше возвышенное представление о Себастьяне. Но именно он является отцом этого ребенка. А вот каким образом с Лианой связан маркиз, я понять пока не могу. Мы помолчали.
— Ты так уверенно это говоришь, как будто лично свечку держала.
— Почти, — я перевела взгляд на себя и Клиффорда. — Он сам мне признался про нее и ребенка.
— Сам признался?!
— Угу.
Макс залихватски присвистнул.
— Мать честная!
— И не говори. Не завидую я его жене, когда мы ее найдем.
— Я минут пятнадцать назад ее видел. — Совершенно будничным тоном произнес Макс.
Моя милость всем корпусом развернулась в его сторону.
— Что?! Почему ты не остановил ее?!
— Тише. Смотри, — толкнул меня вбок Максим, показывая на что-то.
Подняв взгляд, я удивленно моргнула. По улочке, которая примыкала к перекрестку, шел мужчина. Одет он был весьма странно для жителя девятнадцатого столетия. Если б только не потертые джинсы и куртка, появившиеся на свет задолго после 19 века. Когда свет упал на него, мы увидели, что на мужчине была маска с прорезями для глаз. Незнакомец встревожено окинул взглядом переулок. Мое сердце билось так сильно, что я боялась, оно выдаст наше местонахождение. Моя милость благодарила Бога, что в той части улицы, где стояли мы с напарником светил всего один фонарь. Другой же, располагавшийся рядом с нами, не работал. Наверное, сгорел фитиль. В любом случае, его неисправность была нам только на руку. Однако, подозрительный субъект не заметил ничего странного, а потому преспокойно направился в сторону кареты.
— О нет! Он же сейчас...
Но к моему огромному облегчению, мужчина прошел мимо кареты и скрылся в одном из близлежащих подъездов. Я уже ничего не понимала.
— Что он делает? — зашептала моя милость на ухо Коршунову.
— Ищет место для засады. Как только он займет позицию, мы все будем у него как на ладони.
— И ты так спокойно об этом говоришь? — Возмутилась я.
Приятель пожал плечами.
— Мы не должны вмешиваться. Давай лучше подойдем поближе к кучеру. Скорей всего, преступник попытается грохнуть кучера на обратном пути. Тогда мы можем убить двух зайцев и...
— Что ты несешь?! — Заорала на него моя милость, одновременно пытаясь встряхнуть напарника. — У тебя от перенапряжения совсем крыша поехала что ли?!
— Лен, успокойся. Что ты...
— Да нафига ему менять позицию, идиот! Он грохнет извозчика первым! Ему не нужны свидетели! Включай мозги!
Не слушая оправдательный лепет товарища, я сломя голову ломанулась вслед за незнакомцем. На тот момент моя милость о последствиях такого сумасбродного поступка как-то не задумывалась. В голове билась одна единственная мысль: 'Только бы успеть'.
— Стой! Подожди!
На окрик Максима я не обратила ни малейшего внимания. Добежав до нужного подъезда, моя милость, едва переводя дыхание, решительно распахнула тяжелую дубовую дверь и попала в темный подъезд. Здесь не было слышно ни единого звука, кроме моего тяжелого дыхания. Я начала медленно подниматься в полнейшей темноте по лестнице, опираясь на стену. Под ногами раздавался опасный скрип прогнивших ступенек. Казалось еще чуть-чуть, один неверный шаг и я провалюсь. В следующий миг моя милость почувствовала, как к виску кто-то приставил дуло пистолета. Ну, вот и все. Доигралась, Соколова.
— Кто ты такая и что здесь делаешь? — услышала я приятный мужской голос.
— Я...
В следующую секунду некая сила отбросила мою милость от мужчины. Приземлилась я на пятую точку и нехило приложилась головой о стену.
— Да что же это такое-то.
Когда моя милость пришла в себя и глаза привыкли к темноте, я обнаружила, что мужчины клубком катаются по полу. В этом хитросплетении тел, понять, где, чьи конечности было просто нереально. А спустя несколько минут тишину ночи разрушил оглушительный выстрел. Я подскочила к окну, но разглядеть что-то в полнейшей темноте не представлялось возможным. Позади меня тоже наступила тишина, но спустя мгновение драка продолжилась. В чувство меня привел чей-то протяжный стон. Обернувшись, я увидела, что Коршунов лежит лицом вниз, а поверх приятеля сидит злоумышленник. Мне уже приходилось видеть подобного рода захват. На тренировках, наши оппоненты, не относящиеся к медицине, скручивали противников подобным образом. Стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, я стала шарить рукой по полу, помятуя об оружии. К моему облегчению, он лежал в углу.
— Не надо было тебе сюда приходить, — зловещим тоном произнес парень.
Его руки потянулись к шее Макса. В несколько секунд моя милость преодолела разделяющее нас расстояния и со всей силы опустила пистолет на голову сидящему ко мне спиной мужчине. Незнакомец мешком свалился на пол. Наклонившись, моя милость прощупала его пульс.
— Как ты? — Выдохнула я, прерывисто и часто дыша.
Кряхтя Максим сел с моей помощью. Из уголка его рта стекала тонкая струйка крови.
— Прости. Если б я сразу....
— Забыли, — перебила моя милость начавшийся поток его извинений. — Не до того сейчас. Мы так и не смогли спасти кучера. Александр Васильевич нас убьет.
— Пусть только попробует. Не такой уж я ограниченный, как ты думаешь.
Я озадаченно на него посмотрела.
— Что ты имеешь в виду?
— Жив твой кучер.
— Но выстрелы? Ты же слышал их!
— Скорее всего, это был соучастник нашего парня, — хмуро произнес коллега. — Кстати о нем: второй шляется где-то поблизости. Если он нас найдет в компании своего бессознательного другана...
— Пойдем. — Присев рядом с приятелем на корточки, моя милость закинула его руку к себе на плечи.
— Я сам.
Он попытался неловко отстраниться от меня, но я пресекла его попытки.
— Не дури.
Вздохнув, Коршунов сдался. Стараясь не торопиться, моя милость подстроилась под напарника. В полном молчании мы спустились на первый этаж. Осторожно открывая дверь и стараясь, лишний раз не высовываться, я оглядела пространство рядом с подъездом. Ничего подозрительного моя милость не обнаружила, кроме экипажа, располагающегося в двух метрах от подъезда.
— Где кучер? — Оглядев карету и поняв, в чем именно состоит несоответствие, полюбопытствовала я.
— В карете, — ответил Макс.
Но не успела моя милость сделать и шага за пределы подъезда, как я услышала несколько выстрелов. А потом почувствовала, как в дверь, за которой мы прятались, содрогнулась.
— Он близко, — констатировал очевидное Максим.
— А то я не догадалась!
— Беги.
— С ума сошел?! Я не оставлю тебя здесь одного!
— Я говорю — беги! — Гаркнул друг, силком выталкивая меня из темноты подъезда и вырывая из рук пистолет.
А дальше все слилось. Спустя несколько секунд моя милость услышала характерные звуки перестрелки, отдававшиеся эхом в ночной тишине. На чистых инстинктах я добралась до кареты и нырнула в спасительный салон. На мое счастье, извозчик был все еще без сознания. Видимо приятель нехило его приложил. В рот мужчины был вставлен кляп, а руки связаны за спиной. Звуки перестрелки все не прекращались. Осторожно выглянув из кареты, моя милость увидела, что мужчина в маске встал между мной и приятелем, отрезая последнему путь к спасению. А в следующую секунду моя милость услышала судорожный вздох Максима.
— Нееет!!!
Увидеть воочию, как твой близкий друг падает на колени от пулевого ранения, а ты совершенно ничего при этом не можешь сделать, я не пожелала бы и самому заклятому врагу. Мой взгляд не отрывался от лица Коршунова, однако краем глаза моя милость заметила, как убийца медленно поворачивается в мою сторону. Но мне сейчас было все равно. Глаза застилала кровавая пелена бешенства. Хотелось все крушить и уничтожать на своем пути.
— Уходите, — без труда прочитала я по его губам, после чего глаза сокурсника закрылись и он упал навзничь.
Но осознать случившееся моя милость не успела, потому через окно экипажа влетела пуля, застряв в обивке салона. С трудом пытаясь не разрыдаться, я крепко схватила кучера за руку и нажала на кнопку. Вокруг меня закрутились завихрения. Моя милость скорее почувствовала, чем услышала звук открывающейся дверцы. А в следующую секунду обстановка 19 века исчезла, и когда я снова открыла глаза, оказалось, что мы стоим в уже знакомой мне 'душевой' кабине. Охнув, мне пришлось упереться левой рукой в стену, чтобы не осесть под тяжестью прижимающегося ко мне мужчины.
Тут дверцы 'ванной' отъехала в сторону, после чего тяжесть мужского тела пропала. Когда я пришла в себя, оказалось, что я сижу на полу кабинки, вокруг нас суетятся медики, а напротив меня на корточках сидит бледный, как смерть Александр Васильевич и пристально меня изучает. Против воли по моим щекам потекли слезы.
— Извините, — пробормотала я, стараясь незаметно утереть горячие ручейки рукавом платья.
В следующий миг Ларин оказался рядом со мной и аккуратно положил мою голову себе на плечо, ласково бормоча какую-то бессмыслицу. Не знаю, сколько времени мы с ним так просидели. Переждав истерику, президент продолжал успокаивающим жестом поглаживать рукой мою спину.
— Он его убил! Понимаете? Застрелил! И это я...Я виновата! Я пошла за ним, понимаете? А он — за мной.
Кто-то всунул мне в руки стакан с чем-то дурно пахнущим. Сделав глоток, моя милость поморщилась: валерьянка.
— Теперь уже мне ничего не понятно.
Посмотрев на Дэвида Торнтона, я увидела, что он хмурится. Рядом раздалось негромкое покашливание.
— Президент, надо бы наведаться туда. Не исключено, что доктор Коршунов все еще жив и лежит там. Тогда ему потребуется помощь, — услышала моя милость голос Василия.
— Собирай команду и выступайте.
Продолжая придерживать меня мягко, но решительно, после чего Ларин поднялся сам и поднял меня.
— Пойдем со мной.
Я автоматически кивнула, не особо вдумываясь в его слова.
— Таня, — кивнул куратор суетящейся девушке рядом. — Принеси две чашки чая в мой кабинет.
Он кинул на меня быстрый взгляд.
— Без сахара.
— Ты слышала, — кивнул он сотруднице.
После чего, невзирая на мои слабы протесты, мужчина решительно поднял меня раку и понес прочь, не обращая никакого внимания на удивленные взгляды людей, которые попадались на нашем пути. Мне не оставалось ничего другого, кроме как обнять бывшего герцога за шею.
— Я могу и сама идти, — после паузы намекнула моя милость шефу, когда мы поднялись на нужный этаж.
Мои слова были нагло проигнорированы. Даже не посмотрев на девушку-китаянку, сидящую в приемной и взирающую на нас в полном изумлении, Ларин быстрым шагом преодолел расстояние до кабинета. Благо, дверь была приоткрыта. Аккуратно сгрудив меня на диван, начальник вернулся и прикрыл дверь, после чего повернулся ко мне:
— Рассказывай.
Сабина Дерби.
От просмотра почты меня оторвал прерывистый звонок в дверь. Оторвав взгляд от экрана, я недоуменно посмотрела на часы. Полдень давно миновал. Скоро должны были вернуться Элен и Макс. Но у них есть свои ключи, они никогда не звонят в дверь. Может, что-то срочное? Звонок повторился, став более продолжительным. Помню, Элен как-то обмолвилась, что здесь у них есть еще люди? Может, это кто-то из них? Ведь никто из посторонних о базе не знает. Потянувшись, я неохотно поднялась и поспешила к двери. Повернув замок, первое, что бросилось мне в глаза — высокий мужчина аристократической внешности. К моему удивлению, нижняя часть его лица, включая и нос была обвязана платком. Галантно поклонившись, лорд мистер произнес чарующим баритоном:
— Мисс Сабина Дэрби?
— Чем могу быть полезна? — Немного удивленно ответила я, но хорошенько поразмыслив, успокоилась. — Вряд ли постороннему человеку было бы известно местоположение.
Уголки губ незнакомца немного приподнялись:
— И кто Вас научил, позвольте спросить, отвечать вопросом на вопрос.
Я смутилась.
— Прошу прощения. А Вы кто будете?
— Что Вы! Это мне следует извиняться. — Спохватился милорд. — Не представился должным образом, а поучаю Вас. Меня зовут Афанасий Меньшиков и мне велено передать Вам посылку.
В качестве доказательства новый знакомый потряс свертком, зажатом в его руках.
— Мне?
— Ну, не совсем Вам... — замялся агент. — Скорее, тому, кто будет на базе.
— Сейчас никого нет. Но если Вы подождете...
— Что Вы говорите! — Вскричал незнакомец. — Но дело не требует отлагательств! Если поручение не выполнить в срок, ребятам не поздоровится. Шеф не любит неприятных сюрпризов.
Во мне шла внутренняя борьба. Здравый смысл подсказывал, что лучше дождаться Элен и Максима, а с другой: дело срочное и, если, они не выполнят его в срок...
— Что нужно делать? — Решилась я.
Мужчина, аж просиял.
— Внутри находится диск. Вам всего лишь нужно поставить его в дисковод. Вы ведь умеете пользоваться плеером?
Глава 29.
Елена Соколова.
Распахнув глаза, я обнаружила, что лежу на диване и смотрю на знакомый белый потолок, а не на розовый балдахин антикварной кровати, к которой успела привыкнуть. Услышав шум за столом, моя милость повернула голову на источник звука. Опираясь руками на диван, я села и стянула с себя теплый шерстяной плед. Кожа сразу же стала гусиной. Кондиционер в кабинете Александра Васильевича работал на всю мощность своих механизмов. Я услышала звук приближающихся шагов, после чего наступила тишина и подняв взгляд моя милость заметила, что начальник сидит на корточках рядом со мной.
— Как ты?
Внимательно присмотревшись к нему, я увидела, что в глубине серых глаз герцога, плещется беспокойство. Только понять, относится ли его беспокойство лично ко мне или ситуации в целом, понять не смогла.
— Вы спрашиваете про внешние показатели? Или про внутренние?
Мы замолчали. Ларин, наверное, размышлял о моем вопросе, мне же поддерживать разговор сейчас было в тягость.
— Василий с командой вернулись, — бросил шеф как бы между прочим.
— Вернулись? — Мой голос звучал хрипло.
— Да. — Серые глаза внимательно на меня посмотрели. — Но вернулись они ни с чем.
— Ни с чем?
— Там никого не было, Лен. Ребята обшарили каждый метр на этом перекрестке, включая подъезды всех прилегающих к злачному месту домов, но — пустышка.
Моя милость откинулась на спинку дивана. Слез уже не было.
— Ничего другого я и не ожидала, — отведя взгляд от куратора, прошептала моя милость. — Он не дурак и не оставил бы нам зацепок, если бы даже каким-то чудом Максим остался бы в живых.
— Позвольте с Вами не согласиться, мадам Соколова.
И поймав мой взгляд, продолжил:
— Карета, которая стояла рядом с местом трагедии пропала. Так что у меня есть все основания полагать, что Ваш друг все еще жив.
