Анмай вел вертолет на самоубийственной, метров в десять высоте. Прямо под ним мелькали плоские крыши и улицы, кишащие, наверное, десятками тысяч ару. Но, проносясь так низко, он исчезал из поля зрения их солдат раньше, чем те успевали прицелиться. К тому же, указатель уровня топлива вовсе не внушал ему доверия. Он стоял очень низко, и он мог пролететь не более нескольких десятков миль. Турбина тоже могла заглохнуть в любой миг, и он не хотел падать слишком долго...
Городок скоро остался позади. Анмай узнал эту зеленую долину. Именно в ней столь неосмотрительно приземлился их корабль. Развернувшись, он повел машину на юг, туда, где перед мучительно сощуренными глазами горело солнце. Шоссе, вдоль которого он летел, несомненно, вело прямо в столицу. Но Анмай отвернул влево, оставив его светлую ленту в стороне. Ему вовсе не хотелось, чтобы этот вертолет сбили вторично.
Проносясь чуть выше верхушек деревьев, уклоняясь от них уже в самые последние мгновения и прижимаясь почти вплотную к земле, он чувствовал только дикий, сумасшедший восторг. Мчавшаяся внизу земля гипнотизировала и Анмай вообще мало что сейчас сознавал. Переход от безнадежного отчаяния к полету казался настоящим чудом, но он сам совершил его, и это превращало его радость в нечто неописуемое.
Конец наступил быстро, но Анмай не был в этом виноват. Стрелка указателя горючего вскоре дошла до нуля. Турбина зачихала, потом вдруг стало очень тихо и легко...
................................................................................................
Вертолет сразу же повело влево и вниз. К счастью, учили Вэру всё же хорошо, и он действовал автоматически, совершенно бездумно: нажал на педаль, управлявшую шагом хвостового винта и плавно повел ручку от себя. Левой рукой он дотянулся от рычажка, управлявшего шагом винта, и уменьшил его, насколько мог. Вертолет быстро пошел вниз, но, по крайней мере, не грохнулся сразу же: набегавший поток воздуха продолжал раскручивать винт. Этот нехитрый маневр позволил ему погасить немалую часть скорости. К тому же, первым о землю ударилось шасси, разлетаясь на части с пронзительным скрежетом. Потом вертолет перевернулся, и страшный тупой удар выкинул Вэру из кресла. Он покатился по кабине, как горошина в погремушке, налетая, похоже, на все углы сразу. Потом стекло всё же вылетело, и его выкинуло вон. Он едва успел заметить впереди какие-то кусты, врезался в них, чувствуя, как ветки, ломаясь, обдирают его кожу.
Он смачно грохнулся на землю, потом совсем рядом вспыхнул яркий, жгучий, как лава, свет. Горячая волна ударила его, оглушила грохотом. Потом всё прекратилось, осталась только невыносимая боль.
Через полминуты, немного опомнившись, Анмай судорожно вдохнул, стерев рукой кровь со своих глаз. Он весь был покрыт кровью, лившейся из множества неглубоких ран, но его кости, вроде бы, уцелели. Он огляделся.
Вертолет упал на краю обширного поля, пустого, насколько хватал глаз. Сейчас от него уже почти ничего не осталось, — плавящийся в огне сплющенный корпус, лохмотья баков и бессмысленно-целый двигатель. Это было и к лучшему. Никто в здравом уме не сказал бы, что пилоту удалось уцелеть.
Анмай тоже сомневался в этом. Он был весь исцарапан, кровь из его тела сочилась местах в двадцати, а кожа свисала клочьями, содранная и изрезанная. Она нестерпимо саднила. Он почти ничего не видел, свет резал глаза, но оставаться здесь было бы уже чистым безумием.
Он попробовал встать. Всё вокруг ускользало, плыло куда-то. Он упал на четвереньки, помотал головой. Она вроде бы совсем не болела, просто казалась ему очень легкой, но его тут же вырвало. Накатилась мучительная слабость. Анмай скорчился на земле, судорожно подтянул ноги, чувствуя, как его неотвратимо затягивает дурнотная, беспросветная тьма...
...............................................................................................
Он очнулся от бьющего в глаза резкого, бело-желтого света, и какое-то время ошалело крутил головой, не в силах разглядеть ничего, кроме этой единственной лампы. Стены и потолок просторной, лишенной окон комнаты состояли из сплошного зеркально-гладкого черного стекла. Сам он лежал на чем-то мягком, заботливо укрытый одеялом. Здесь оказалось тепло, и непонятно откуда, из-за двери или сквозь стены, проникал ровный гул.
Сначала полусонный Анмай решил, что попал на "Астрофайру", потом разглядел грубую стальную дверь и испугался. Его нашли и перенесли сюда жители Линзы, но вот кто?..
Он отбросил одеяло и сел, удивленно осматривая себя. Он стал на удивление, до скрипа чистым — даже ногти на руках и ногах оказались коротко подрезаны. Все его тело густо покрывали пластыри всевозможных размеров. Под ними его кожу стянули тугие швы, но боль в ранах стихла, как бы отдалилась, и он удивленно отдернул ладонь, коснувшись таинственно замолчавшего бока. Все ссадины и порезы поменьше были тщательно замазаны чем-то зеленым. Вряд ли палачи стали бы заниматься этим. И тюремщики не оставили бы здесь штабеля массивных деревянных ящиков, на одном из которых лежала постель. Голода или жажды Анмай также не чувствовал. Когда он лежал без сознания, его как-то накормили. Он притронулся к большой красной точке, следу капельницы, на локтевом сгибе. А может, и не только накормили...
Его заинтересовало содержимое ящиков. Нанесенные на них надписи были ему совершенно непонятны. Ящики оказались забиты наглухо, а когда он попробовал поднять один, ящик вырвался из его рук и с грохотом упал на пол. Он оказался гораздо тяжелее, чем ожидал ещё не восстановивший силы Анмай.
Через несколько секунд дверь распахнулась, — она даже не была заперта, — и в неё заглянула девушка. Увидев его, она взвизгнула и захлопнула дверь.
Анмай застыл, не понимая, что могло её так напугать, а догадавшись, смутился. На нем по-прежнему ничего не было. Девушка исчезла так быстро, что он успел разглядеть лишь массу черных волос и красивое смуглое лицо. Однако, он уже не сомневался, что видел соплеменницу.
Поняв, что сейчас сюда придут другие файа, он взобрался на постель, завернувшись в одеяло. Его лицо горело от стыда. Почему его первая встреча с затерянными соплеменниками вновь оказалась столь глупой?..
Через минуту дверь открылась. В комнату вошло несколько людей и двое файа — рослый юноша в синей рубашке и та самая девушка. Едва взглянув на него, она тут же опустила глаза. Люди в серебристо-белых халатах были, несомненно, врачами. Один из них обратился к нему, но Анмай не смог понять ни слова. Тогда заговорил юноша-файа. Он говорил медленно, явно волнуясь, на том же языке, что и ару, только легко, естественно и чисто.
— Они хотят знать, как ты себя чувствуешь.
Анмай на секунду закрыл глаза.
— Нормально. Мне немного больно ступать и я чувствую слабость, но так нормально.
Юноша перевел.
— Как тебя зовут?
— Анмай Вэру.
— Красивое имя. А я — Айэт Тайан, — юноша улыбнулся. — Сколько тебе лет?
Анмай задумался. Ему не хотелось лгать, но если он скажет, что родился 3590 лет назад, ему просто никто не поверит.
— Тридцать, — наконец сказал он. Именно столько лет он прожил и запомнил.
— Так много? На вид не больше девятнадцати!
— Внешность бывает обманчива. Я чужой здесь.
— Откуда ты?
Анмай помолчал. Он не хотел снова лгать, но и открывать больше, чем они смогут усвоить, было бы глупо.
— Как бы сказать... Я с другой Плоскости и попал сюда на космическом корабле. Мы приземлились возле какого-то селения, на нас напали ару, меня оглушило взрывом, и я попал в плен. Мне удалось угнать вертолет, но он разбился...
— Тебя нашли жители Арары, — подхватил Айэт, — потом, на машине воздушного патруля, тебя привезли сюда, в Тар-Акталу.
— Что это?
Айэт вновь улыбнулся.
— Город, столица Акталы. Ты не знаешь о ней?
— Нет. Где я?
— В больнице.
— А почему меня положили сюда?
Айэт замялся.
— Война, — наконец сказал он. — Много раненых, больница переполнена.
— Война с кем?
— С ару. А где твой корабль?
— Не знаю. Наверное, погиб, вместе с моими товарищами. Вы что-нибудь знаете об этом?
— Нет, но я постараюсь узнать, — глаза юноши зажглись любопытством. — Неужели есть ещё файа, как и мы?
— Есть, и очень много.
— А они...
— Это долгая история, Айэт. Я всё расскажу вам, но может, сначала меня выпустят отсюда?
Юноша задумался, потом оглянулся на врачей.
— Не знаю. Ты весь изранен... у тебя странная кровь... и вообще...
— Естественно. Я же чужак.
— Ты такой же, как я, но внутри... всё чужое, неестественное... такого не может быть!
Анмай нахмурился.
— В моей крови нет опасных микроорганизмов, если ты это имеешь в виду. Впрочем, вы уже выяснили это, так?
— Да. Сначала врачей заинтересовало, почему твоя кровь свернулась так странно. Они взяли её на анализ и... в ней нет эритроцитов и плавают такие... такое...
— Они делали биохимические или генетические анализы?
— Ещё нет. У них просто нет времени. Они только сообщили нам, и я решил проверить... больше никто не захотел этим заниматься. Тебя обследовали, очень тщательно, и ты такой же, как я, только...
— С другим типом клеточной структуры. Это трудно объяснить, но всё же, мы принадлежим к одной расе, Айэт.
Юноша помолчал.
— Я не знаю... Ты действительно хочешь выйти отсюда?
— Да.
— Я понимаю. Мне сказали, что тебя пытали. Это правда?
— Да. Так я свободен?
Айэт кивнул, затем все вышли. Через несколько минут Вэру принесли одежду — светло-серые свободные штаны, ярко-синюю рубаху с короткими рукавами и золотой отделкой, и сандалии. Одевшись (не без шипения и ругани), он тоже вышел в широкий, ярко освещенный коридор, где его ожидали остальные. Здесь пахло озоном, из-за многочисленных стальных дверей доносился гул. А сквозь проем двери в конце коридора вливался яркий солнечный свет. Анмай бездумно прошел в неё — и застыл.
Он стоял на открытой галерее, обрамлявшей чердак огромного здания, на высоте не меньше вэйда, если использовать старые файские меры длины, то есть, высоте добрых шестидесяти этажей. Вокруг высились другие огромные здания, сверкая стеклянной облицовкой. Их колоссальные ряды тянулись до тающего в яркой голубой дымке горизонта. В бездонном небе сияло солнце, призрачно-синее. При падении он здорово стукнулся, раз пролежал без сознания двое суток. Улицы внизу скрывала сплошная масса людей и машин, по ажурным эстакадам скользили монорельсовые поезда. Над головой с гулом проносились разноцветные вертолеты.
У Вэру закружилась голова, но это быстро прошло. Он с любопытством разглядывал огромный город и сильный теплый ветер трепал его волосы.
Айэт подошел и остановился рядом с ним. Анмай искоса разглядывал его. Он был чуть ниже его, гибкий, узкобедрый. Лохматая шапка вьющихся черных волос, светло-серые глаза, большие и длинные, высокие скулы, по-мальчишески пухлые губы... Светло-коричневая кожа юноши была гладкой, с пробивавшимся во всю щеку румянцем. На лице выражение бестревожного, задумчивого интереса или грустного ожидания чего-то очень хорошего...
— Ты тоже родился в городе? — вдруг спросил Айэт.
— Да. В Товии. Это... столица моей страны.
— Она такая же?
— Много меньше и архитектура проще.
— Ты... действительно оттуда? С другой Плоскости?
— Да.
— Тогда тебе нужно встретится с нашими правителями. Похоже, ты принес нам новые знания... и новую надежду.
— И я так считаю.
Вдруг Анмай широко улыбнулся. Всё же, он достиг цели.
Глава 9.
Объединение расы
Страх убивает разум. Страх — это малая смерть, несущая полное уничтожение. Я смотрю в лицо моему страху. Я дам ему овладеть мной и пройти сквозь меня. И тогда я обернусь и посмотрю на тропу страха. Там, где проходит мой страх, не остается ничего. Там, где проходит мой страх, остаюсь только я.
Фрэнк Херберт, "Дюна".
Машина взлетела по пандусу и проскочила в отверстую пасть циклопических главных ворот. Теперь громада дворца правителей Акталы высилась вокруг них. Взгляд уже не мог охватить всю её безмерность.
Свернув влево, машина остановилась у подножия одной из восьми огромных башен. Её пассажиры вышли. Анмай покосился на окруживших его автоматчиков в черных блестящих панцирях и шлемах. Если глаза его не подвели, из этого же материала построили и сам дворец.
— Нам сюда, — сказал юноша-файа, Айэт (Вэру понравилось это имя). — Нэйс ждет нас.
Миновав тройные ворота из покрытых барельефами плит черного стекла, отмечавших каждый поворот П-образного прохода, они вошли внутрь башни и попали в её кольцевой коридор, обегавший воздушные, лестничные и лифтовые шахты. Затем просторный, совершенно бесшумный, судя по всему, гидравлический лифт вознес их, похоже, на самый верхний этаж колоссального здания. Там они миновали ещё две двери, пока не попали в светлую, просторную комнату. У дверей в другом её конце сидело несколько крепких парней в синих рубахах.
— Нас ждет председатель Организации, — небрежно сказал Айэт. Когда он открыл эту дверь, Анмай чувствовал себя, словно во сне. Голова у него кружилась от волнения, и он лишь отчасти понимал происходящее.
Комната оказалась высокой, просторной, очень уютной, с завешанными зелено-серебристой, узорчатой тканью стенами и роскошными коврами. Она была ярко освещена и скудно обставлена, почти пуста. В ней не нашлось ничего, кроме обитого кожей дивана и массы разбросанных по полу подушек. Дальнюю от входа стену занимало одно огромное, очень широкое изогнутое окно, скорее, ничем не загороженный низковатый проем в толстой стене башни, и в него волнами вливался теплый, сырой после только что прошедшего дождя ветер. Там сияли стеклом и полированной сталью огромные башни столицы. Далекие, они казались целой залитой солнцем горной страной, и откуда-то снизу доносился мощный, неразборчивый, на удивление уютный шум огромного города. А у этого окна стоял единоличный правитель Акталы.
............................................................................................
Инсу Кари сложил бумаги в папку.
— Подожди немного, — сказал Нэйс. — Айэт привез одного юношу, тот говорит, что прилетел на том корабле.
— И ты веришь в эту чушь?
— Почему бы и нет? У него странная биохимия — очень странная. Он пришелец, это несомненно. Корабль видели тысячи людей, а экспедиция воздушного патруля нашла вокруг воронки множество обломков, частей странных механизмов. В ней лежит эта машина из металла, который ничем невозможно разрезать. И там есть необыкновенное радиоактивное заражение, как клянутся ученые, порожденное аннигиляцией. Корабль был, отчего не быть и экипажу? А любая помощь нам очень нужна, ты же знаешь...
Инсу промолчал. Через минуту в комнату вошел Айэт, за ним — рослый, широкоглазый юноша, неожиданно похожий на Нэйса. Непонятно отчего, но именно он показался Инсу правителем.
...............................................................................................
