‒ Дамы и господа, прошу за мной, ‒ рядом с нами материализовался помощник босса ‒ Василий.
Галантно "подвинув" наших кавалеров, Василий поднял наши с Ирой сумки. С помощником куратора мы спустились на один этаж ниже, и направились к неприметной двери с надписью "Гардеробная". Зайдя внутрь, я не смогла сдержать восхищенного возгласа. Мы оказались в огромном зале, наполненном одеждой различных эпох. Сам зал был разделен на множество отделов, по периодам, как я поняла. Притом отделы были еще разделены на мужские и женские. Я запуталась в поворотах, которые мы сделали, следуя за нашим гидом. Еще раз, свернув направо, он, не оборачиваясь на нас, прошел почти в самый конец зала. Мы за ним едва поспевали. Распахнув ширму, Василий произнес:
‒ Здесь я вас оставлю. Гардеробщицы подойдут к вам через несколько минут и помогут одеться.
Тут, как в волшебной сказке, перед нами появились две молоденькие девушки и поволокли нас за ширму. Я уже целых пятнадцать минут пребывала в состоянии аффекта. Девушки, втолкнув нас в примерочную, накинулись на нас с алчностью стервятниц.
Сначала, к моему смущению, мой бюстгальтер был заменен на корсет, правда "осовремененный", который не будет, как ранний вариант, сдавливать внутренние органы и, впоследствии, приводить к травмам и частым обморокам. Закончив зашнуровывать корсет, девушки занялись платьем. Потом одна из девиц осталась заниматься моей прической, другая переключилась на Иру. Я бросила на нее сочувствующий взгляд.
Когда гардеробщица, наконец, оставила меня в покое, я подошла к зеркалу и... не могла поверить, что смотрю на себя! Кожа цвета магнолии казалась такой тонкой, что хватило бы одного прикосновения, чтобы оставить на ней след. Корсет, убрав недостатки, мягко обрисовал все достоинства фигуры. Мои зеленые глаза прекрасно гармонировали с изумрудным, расширяющимся к низу, платьем. Вечерний туалет подчеркивал и высокую грудь и ставшей вдруг осиной талию. Волосы были приподняты вверх и закреплены в незамысловатую прическу. Лишь несколько волнистых прядей остались свободно касаться лица. Девушка в зеркале казалась женственной и прекрасной...Иру одели в платье, похожего фасона, только другого цвета и прическа была более сложной. Нас уже ждали. Глаза ребят расширились, и они окинули нас типично мужским взглядом. Мы переглянулись и, не сговариваясь, фыркнули. Одеты молодые люди были также эффектно.
Мужские костюмы состояли из рубашки простого покроя, поверх которых были надеты жакеты и брюки. К брюкам прилагались туфли. В руках ребята держали что-то отдаленно напоминающее современное мужское пальто, только с прямоугольным вырезом. В другой руке коллеги держали шляпы. Наши же туфли, в отличие от мужской обуви, не сильно отличались от современных, так что особого неудобства я не испытывала.
Девушки-гардеробщицы передали нас Васе и попрощались. Проведя какой-то штуковиной над нашими вещами, он поперхнулся и произнес:
‒ Так... Соколова, сотовый телефон вытаскиваем. Он вряд ли Вам там понадобится. Вас это тоже касается, Лашин. Я вам все отдам после Вашего возвращения.
Мы, ворча, подчинились.
‒ И еще. Открыть проход вы можете в любой момент, но для этого должна быть ПРИЧИНА (последнее слово он выделил голосом).
‒ Серьезная?
‒ Зная характер своего босса, если Вы откроете проход по пустяку... Я вам не завидую. Если что-то случится, нажмите иероглиф с крестом. Перемещение в центр пройдет автоматически, прямо в медицинскую часть.
Кое-что, вспомнив, я дернула Лешу за рукав.
‒ Когда прибудем на место, ты знаешь куда идти?
‒ В бордель, конечно, ‒ ответил он и, глядя на мое ошарашенное лицо, рассмеялся. ‒ Да шучу я. На месте разберемся.
Тут нас прервали. Откуда ни возьмись перед нами открылся проход. Само по себе "окно" было небольшого размера. На той стороне стояла глубокая ночь. Было видно, как сверкают в небе звезды. И тут подул легкий ветерок... Не отдавая отчета своим действиям, я подхватила сумку и шагнула в проход. Спиной я почувствовала вибрацию воздуха, что означало, что остальные тоже тут. Переведя взгляд на окружающую меня действительность, я увидела поместье, расположенное неподалеку. Не сговариваясь, ребята кинулись вперед, а мне захотелось немного побродить по окрестностям.
Луна скрылась за облаками. Было настолько темно, что я не видела даже собственных конечностей, что уже говорить о доме. Но меня еще не искали, значит прошло не так уж много времени. Побродив еще немного, я окончательно заблудилась. Тут тучи разошлись, открывая луну, и я поняла что смотрю на... себя!
‒ Привет, ‒ сказала я, желая прервать затянувшуюся паузу. ‒ Ты кто?
‒ Сабина, ‒ не менее ошеломленным голосом ответила девушка, ‒ дочь маркиза Дерби, а Вы?
‒ Хелен,‒ улыбнулась я, продолжая жадно разглядывать свою копию.
‒ Могу я полюбопытствовать, ‒ пронзил мое сознание звонкий голосок, ‒ что делает здесь юная леди, да еще и без сопровождения?!
‒ Могу я задать тот же вопрос? ‒ усмехнулась я.
Девушка смутилась.
‒ Извини. Это не мое дело, ‒ вежливо сказала я.
‒ Я сбежала. Никогда не думала, что способна на это... ‒ с неожиданной страстью произнесла она.
Я посмотрела на свою неожиданную собеседницу более внимательно. Девушки не вели раньше себя так безрассудно, если у них не было на это веской причины. Наоборот, девушки из аристократических семей просчитывали наперед любой свой шаг. И выходили замуж за таких же родовитых поклонников. И дело тут было вовсе не в любви. Здесь совсем иная система ценностей. Какая-то мне досталась неправильная аристократка или наоборот... правильная. А то, что девушка происходила из знатной семьи, сомневаться не приходилось. Ее платье было такого же фасона, как и мое, что говорило о принадлежности Сабины к аристократическому роду. Тут все, что ли ходят, как из одного инкубатора? Такие ткани могли позволить себе лишь далеко не бедные люди...
Я почувствовала ответственность за эту девушку. Мало ли сейчас маньяков бродит по округе? Чудо, что она вообще без приключений добралась сюда.
‒ Что случилось? Почему ты убежала? ‒ как можно мягче спросила я.
Сабина направила на меня свои зеленые, как весенняя листва, глаза, излучающие наивность и доверие, и начала рассказ.
‒ Я сбежала от отца с матерью. Знаю, что нехорошо поступила. Все же они мои родители и будут волноваться за меня. Но почему девушка не может самостоятельно решить, чем она хочет заниматься по жизни? Почему за нас все решают мужчины? У нас разве своих мозгов нет?
‒ Тише— тише. Успокойся.
Немного помолчав, маркиза произнесла:
‒ Я убежала, потому что не люблю его и не хочу выходить за него.
Как банально. Побег, практически, из-под венца.
‒ А почему не хочешь?
‒ Он холодный, высокомерный и все решает за меня. Мое мнение его не интересует. Я не могу выйти за такого человека!
Англия, пригород Лондона. XIX век.
Личные записи Сабины Дерби.
Я подняла взгляд на новую знакомую. В ее глазах светилось понимание и сочувствие. Слова полились бешеным потоком...
‒ Извини, ‒ произнесла я спустя какое-то время, ‒ обычно я более сдержанна.
‒ Все в порядке,‒ улыбнулась мне леди Хелен, ‒ у меня тоже были проблемы в твоем возрасте.
‒ В моем возрасте? ‒ удивленно произнесла я, ‒ сколько же тебе лет? Ой, извини... Что за бестактный вопрос?!
‒ Ничего, ‒ тихо рассмеялась Елена. Мне двадцать один год. Как видишь, не намного я старше тебя.
‒ А Ваш муж... ‒ приподняла я бровь, намеренно не заканчивая предложение.
‒ Мой муж? ‒ недоумевая, произнесла девушка. ‒ У меня нет мужа.
‒ Каждая благовоспитанная девушка обязана до девятнадцати лет найти себе мужа, иначе ее ждет жалкая участь старой девы, ‒ чопорным голосом произнесла я. ‒ Мама мне с младенчества это толковала, хотя я с ней не согласна. Зачем выходить замуж? Ведь это тоже одиночество, но уже в законном браке. В наше время браки создаются, чтобы приумножить богатства, ‒ с нескрываемой горечью произнесла я.
‒ Ты права. А про старых дев... Думаю, нам до этого далеко. Да и я не отсюда.
‒ Ты не местная?
‒ Да, ‒ твердо произнесла Елена, ‒ не местная.
Англия, XIX век.
Дневник Елены Соколовой.
И что мне делать с этим ребенком? Оставить ее здесь одну я не могу, тащить ее с собой...
‒ Где тебя носит?! ‒ услышала я злой голос.
Обернувшись, я увидела взъерошенного Лешу, который смотрел на меня недобрым взглядом. Моргнув, он перевел взгляд на маркизу. В его глазах читалась растерянность и непонимание.
‒ Я знаю, как выполнить задание, ‒ твердо произнесла я, глядя на дрожащую рядом девушку. ‒ Но давайте сначала пройдем в дом. Нам нужно о многом поговорить.
Глава 4.
Англия, XIX век. Дневник Елены Соколовой.
‒ Ни в коем случае! Это слишком опасно! ‒ возмущался рядом Макс.
‒ А что не так? ‒ выпалила я.
‒ Что не так?! На него совершается покушение за покушением! Тоже хочешь попасть под раздачу?
‒ Мы всего лишь поменяемся местами.
‒ Лен, они преступники. Им все равно, кого убивать. Для исполнителей нет особой разницы, одного или двоих. А свидетеля они в живых не оставят.
‒ Ребята, подождите, ‒ попыталась потушить разгорающуюся ссору Ирина.
Она повернулась к Сабине.
‒ Ты сама-то не против обмена?
‒ Нет. Я не хочу туда возвращаться!
‒ Хорошо...
‒ Думаю, у нас нет другого выхода.
Юноша попытался запротестовать.
‒ Подожди, дай мне сказать. ‒ прервала его я. ‒ Во-первых, вряд ли нам представится другая такая возможность приблизиться к нему. Во-вторых, как ты сам сказал, покушения не прекращаются и, пока мы тут с вами спорим, его могут убить. Если его "уберут" куратор нас по головке не погладит... Леш, а ты что об этом думаешь?
‒ Думаю, надо отпустить Лену.
‒ Значит решено. Осталось только уточнить у нашей гостьи кое-какие детали...
‒ Ты уверена, что хочешь этого... ‒ спросил Макс, теряя надежду переубедить меня.
‒ Уверена.
‒ Ладно. Мы с Лешей проведем тебя до усадьбы маркиза Дерби. Девчонки пусть пока обустраиваются.
Я перевела взгляд на Лешку. Он кивнул.
‒ Девчонки? Значит, Сабина...
‒ Остается пока у нас, ‒ подал голос Алексей. ‒ Я не собираюсь выгонять бедного ребенка на улицу, чтобы не было сказано по этому поводу в нашем "Кодексе".
Я согласно вздохнула. Да уж, порядки в девятнадцатом столетии были те еще. Женщина без защитника... Пусть поживет пока у нас. Целее будет.
‒ Лен...
Я обернулась на голос. Передо мной стояли Ира с маркизой. Надо же, так углубилась в собственные мысли!
‒ Извини, мы взяли твои вещи. Мои наряды Сабине не подходили, я шире в кости.
Я махнула рукой.
‒ Я хотела Вам сказать... ‒ смущенно начала девушка, ‒ Спасибо большое. Если б я Вас не встретила...
‒ Не за что, ‒ попыталась я остановить поток благодарностей себе любимой.
‒ Нет, ну как же...
‒ Ты можешь меня отблагодарить...
‒ Правда? ‒ девушка подняла на меня наивные зеленые глаза.
‒ Если расскажешь подробнее про этого герцога... Торнтона. Как ты уже поняла, у нас здесь своя миссия... Извини, больше сказать не могу, ‒ увидев в глазах Сабины множество вопросов, ответила я. ‒ И в первую очередь, это для твоей же собственной безопасности... и кстати, ‒вспомнила я, ‒ на каком языке мы сейчас говорим?
Ира посмотрела на меня, как будто я заговорила на суахили.
‒ На английском, ‒ после паузы просветила меня Сабина.
Я в изумлении уставилась на нее.
‒ Но я не знаю английского!
‒ Саби... попроси, пожалуйста ребят взять рюкзак... Хелен, ‒ недолго думая, сказала Ира.
‒ Они его уже взяли, ‒ обиженно ответила она. ‒ Не надо ничего придумывать, я и так отойду. Говорите.
Как только Сабина покинула зону слышимости, Ирина развернулась в мою сторону.
‒ В этот браслет, ‒ она указала на свою кисть с одним из четырех "украшений", ‒ встроены все языки середины восемнадцатого века. Короче, говоря, те, кто носит этот браслет, будут понимать речь собеседника, даже если он говорит на "мертвом", по отношению к нашему времени, языке!
Я вытаращилась на нее, переваривая сказанное.
‒ А ты откуда знаешь?
Коллега вздохнула:
‒ Нам сегодня об этом говорил Александр Викторович. Ты о чем мечтала в это время?!
Да уж, надо быть собраннее. Как я могла это пропустить.
‒ Будь аккуратнее там и... удачи тебе. Уверена, она тебе понадобится. А мы будем помогать по мере возможности.
Я искренне обняла ее.
‒ Спасибо.
Может быть, я слишком предвзято судила о ней?
Ребята терпеливо ждали, пока мы попрощаемся. Наконец, я обратилась к ним:
‒ Ну что, господа хорошие, выдвигаемся?
Дорогой дневник! Не так давно я мечтала о приключениях... и вот на тебе! В этом случае говорят: "Бойтесь сбывшихся желаний". Ребята вчера благополучно проводили меня до поместья. А вот лезть на второй этаж мне пришлось самой. Повезло еще, что рядом с окном Сабины рос дуб. И как только Саби спускалась с него? Я и залезла-то на него с трудом. После того, как я "взяла высоту" платье годилось разве что для влажной уборки помещения.
Комната...Я с детства о такой мечтала, когда представляла себя прекрасной принцессой. В спальне царил загадочный полумрак. В одной из стен комнаты был встроен камин. Центральное место занимала кровать. Стояла она изголовьем к окну и была просто необъятных размеров. Я разбежалась и плюхнулась на нежно-розовое покрывало. Над кроватью, под цвет покрывала, висел балдахин. Лениво приподнявшись на локтях, я осмотрелась. У кровати стоял прикроватный столик округлой формы. Невдалеке стоял прикроватный столик из дерева. Судя по всему, ручной работы. От количества баночек и скляночек у меня зарябило в глазах. В углу, стоял пуфик напротив комода, также сконструированного из темного дерева, на котором лежало несколько новых светильников. Оригинально и уютно. С "мамочкой" я еще не виделась, но судя по рассказам Саби, она была редкой стервой. Расчетливой стервой, готовой пожертвовать чувствами дочери, ради собственной блажи видеть ее герцогиней. Чувствую, знакомство вряд ли будет приятным, но как говорила Скарлетт О'Хара: "Я подумаю об этом завтра".
Англия, XIX век.
Дневник Алексея Лашина.
Пытаясь по возможности не шуметь, мы прошли в гостевую комнату.
