— Я проверил, здесь никого нет, — сказала мне фигура голосом Себастьяна, выныривая из комнаты.
Темно было, хоть глаз выколи. 'Они экономят на свечях?', — мелькнула мыслишка у меня. Наощупь, передвигаясь по стене, я вошла в комнату. Что это было за помещение, моя милость ответить не могла.
— Почему здесь так темно? — Озвучила я, мучавшую меня мысль.
— Это гостевые комнаты, используются редко и не предназначены для широкой публики. Гостей же хозяева кладут ночевать в другом крыле.
— А нам ничего не будет, что мы здесь находимся?
— Нет, — усмехнулся лорд. — Хозяин дома мой хороший приятель еще со школьной скамьи.
— Так что Вы там говорили про моего отца? — спросил Клиффорд, прислоняясь спиной к стене.
Мне пришлось последовать его примеру.
— Я была у него сегодня.
— В своем времени?
— Да, — усмехнулась моя милость, — Я связывающая ниточка между этой эпохой и той. Рассказала, что у нас здесь и как.
— Понятно...
— Понятно, — повторила я его же слова. — Да мне самой ни черта не понятно!
— Мисс Дэрби, — потрясенно выдохнул шокированный виконт.
— Здесь все свои, называй меня по имени.
— Хорошо, Лена, не пристало благородной леди так выражаться.
— Во мне не течет голубая кровь, а значит, я могу выражаться как хочу!
— Понятие 'леди' — это не только благородное происхождение, но и воспитание, манеры... —
возразил мужчина. — Так что для меня Вы леди.
— Спасибо, — улыбнулась аристократу я.
— О чем Вы говорили?
О ком идет речь, пояснять не пришлось.
— О многом: о ходе операции, о последних событиях здесь, о Вас.
— Обо мне? И что же Вы ему сказали?
— Немного, — постаралась успокоить я мужчину. — О том, что от Вас 'залетела' проститутка, расскажете ему сами. Он будет в восторге. Особенно, если учесть, что Дэвид Торнтон в нашем времени получил образование доктора. Думаю, Вы проведете немало часов, слушая лекцию по контрацепции.
Собеседник покраснел.
— О чем вы с ним говорили? — снова спросил он.
— Мне пришлось ему рассказать, что Вы в курсе, чем занимается наша организация и, что я спасла вашу жизнь. Правда, кое-какие детали пришлось утаить...
— Например?
— Например, при каких обстоятельствах Вам был нанесен подобный вид раны. Если я расскажу ему об этом, придется рассказывать, что Вы пострадали, вступившись за честь юной маркизы Дэрби, которая сбежала с базы. А если мой начальник узнает про маркизу, появятся ненужные вопросы, потому как по идее мы с ней не должны быть даже знакомы, не то, что меняться местами. Так что сами понимаете...
— Нелегко пришлось? — в голосе виконта чувствовалось участие и сочувствие.
— Не скажу, что, аж, совсем трудно, но да — нелегко. К тому же меня черт за язык дернул ляпнуть ему, что мы все в курсе, что он является герцогом и вашим с Дэмиэном отцом.
— И какова была реакция? — поинтересовался Клиффорд, стараясь скрыть любопытство в голосе.
— А сами как думаете?
— Вряд ли он был в восторге.
— Это еше мягко сказано, — ухмыльнулась я. Потом добавила: — Рассказал, как он оказался в Москве XXI века.
Чуть повернув голову, попыталась разглядеть выражение его лица.
— Он действительно спешил поскорей вернуться домой. И очень хотел присутствовать при вашем рождении. Не его вина, что получилось так, как получилось.
— И мой отец попросил рассказать мне слезливую историю в надежде вернуться в семью?
— Он не просил! — вступилась я за начальника. — По крайней мере, именно того, в чем Вы меня сейчас обвиняете?
— А что просил?
— Никому не говорить о его воскрешении из мертвых.
— Почему? — допытывался Себастьян.
Вот же... дотошный какой. Свалился на мою голову!
— Не знаю.
Некоторое время мы помолчали.
— Надо возвращаться в зал, — озвучил Клиффорд наши общие мысли. Если задержимся здесь еще немного, от вашей репутации совсем ничего не останется.
— Вы так волнуетесь за мою репутацию? — насмешливо посмотрев на него, улыбнулась я.
— А Вы — нет? — удивился собеседник.
— Скажем так: у меня много других причин для волнений.
— Так Вы идете? — отлепившись от стены, указал лорд на дверь.
Я покачала головой, но, вспомнив, что он меня практически не видит, произнесла:
— Вы идите, а я еще немного здесь побуду.
— Уверены?
— Да.
Проводив виконта взглядом и дождавшись пока вдалеке стихнут его шаги, я, опираясь рукой о стену, не спеша двигалась к двери. Стук каблуков гулко раздавался в темноте, заставляя меня материализовывать детские кошмары. Те самые, в которых в темноте жили монстры и пожирали непослушных детей. Я потрясла головой, отгоняя глупые мысли. Моя глупость сыграла со мной глупую шутку. Нужно было идти вместе с Себастьяном и плевать, что подумают остальные. Я на полном серьезе раздумывала, не набрать ли номер Лашина или Коршунова и попросить вывести меня отсюда? Но хорошенько пораскинув мозгами, с досадой отмела эту 'гениальную' идею. Не хотелось потерять авторитет из-за глупых детских страхов. Уже коснувшись рукой дверного косяка, я увидела впереди материализовавшуюся фигуру. Пискнув, моя милость чисто рефлекторно шарахнулась в сторону. Притом, ему меня было видно намного лучше, чем мне его за счет окон за моей спиной. Темная фигура продолжала наступать на меня до тех пор, пока я не оказалась тесно прижата спиной к стене. Незнакомец тотчас уперся руками в стену рядом с моим лицом так, что моя милость оказалась в капкане.
— Попалась, птичка? — склонившись к моему уху, вкрадчивым голосом прошептал мужчина голосом Дэмиэна.
— Герцог?! — облегченно выдохнула потрясенно я. — Что Вы здесь делаете?!
— К Вам пришел, — усмехнулся джентльмен. — Вы же полвечера от меня бегали.
Я пристыженно замолчала.
— А теперь ответьте мне на один вопрос, — обдавая горячим дыханием мое лицо, произнес этот невозможный мужчина.
Я слышала собственное сердце, которое билось в горле.
— Спрашивайте, — ответила моя милость хрипловатым голосом.
— Что у Вас происходит с моим братом?
Удивление даже не пришлось изображать, я и правда была обескуражена.
— Думаю, лучше Вам об этом спросить своего брата, — парировала моя милость.
Герцог нахмурился.
— Вы не ответили на мой вопрос!
— А я и не обещала, что отвечу!
— Вы невозможны!
Моя милость согласно хмыкнула.
— А что я должен думать? — взорвался его светлость. — Вы куда-то убегаете посреди танца вместе с Клиффордом и не возвращаетесь весьма продолжительное время! Когда я отправился на поиски, то встретил Себастьяна в отличном расположении духа, что весьма странно, учитывая тот факт, что он вообще не хотел ехать на этот бал!
— И Вы подумали, что я тому причиной?
— Вы сами не понимаете, как очаровательны, и какое действие производите на окружающих, в том числе и меня!
Э-э-э...Стоп. Это он что, мне сейчас в любви признавался?! В другой ситуации я с радостью выслушала бы его, но сейчас...
— Зачем Вам это нужно Дэмиэн? Что Вы хотите добиться своим признанием?
— Вы не верите мне? — горько усмехнулся аристократ.
— А должна? — в противовес его словам, ответила я.
— Вы поэтому мне отказали?
Что Торнтон имел в виду, уточнять не требовалось. Я же молчала, как партизан на допросе.
— Значит, поэтому, — сам себе ответил герцог.
— Нет, — разглядывая противоположную стену у него за плечом, пояснила моя милость. — Не в этом дело. То есть не совсем.
— Объясните, — потребовал герцог. — Вы перед всем светом выставили меня дураком. Думаю, я могу хотя бы узнать причину.
Упершись руками в его грудь, моя милость попыталась отстранить его от себя. Бесполезно. Легче было бы сдвинуть с места скалу. Вздохнув, я посмотрела ему в глаза. Весь тот негатив, что накапливался за дни, проведенные здесь, грозил выплеснуться наружу.
— Хотите знать причину? — в полном негодовании произнесла я. — Что ж, извольте. Мне всегда казалось, что для того чтобы заключить узы брака между людьми должно быть если не любовь, то хотя бы доверие? Как я могу выйти за человека, которому не доверяю?
— И чем же я заслужил такое отношение ко мне?
— Несколько дней назад Вы послали своего человека следить за мной, не так ли?
Наступило тягостное молчание.
— Мисс Дэрби...
— Только не надо мне лапшу на уши сейчас вешать, — усмехнулась я. — Что это для моего блага и тому подобное.
— Я действительно отдавал такое распоряжение, — протянул аристократ. — Но не понимаю, как Вы о нем узнали и, причем тут лапша?
В голосе лорда не было ни капли раскаяния.
— Неважно, — отмахнулась моя милость.-И Вы считаете это нормальным?
Привыкшие к полумраку глаза, различили недоумение на аристократически правильном лице Торнтона.
— Мисс Дэрби...
— Ответьте мне Торнтон на такой вопрос: Вам бы понравилось, если бы я поступила также в отношении Вас? Установила бы за Вами слежку.
— Не пристало леди следить за джентльменом, — напыщенно произнес он.
— А Вам, значит, можно?! — прошипела я. — Так что ли?!
— Маркиза, я делал это исключительно для Вашего блага...
— Не лгите хотя бы самому себе. Вы сделали это, чтобы контролировать меня.
— Это первая причина Вашего отказа, — заметил проницательный герцог.
Я внимательно на него посмотрела. Может ли быть так, что лорд в курсе покушений на него?
— Да, — не стала спорить моя милость. — Вторая же причина заключается в давлении. Когда мы танцевали, Вы даже мысли не допускали о моем возможном отказе. Для этого Вы и пригласили меня на тот танец. Чтобы я потеряла от Вас голову и была готова на все. К тому же, вряд ли другая дама отказалась бы от такого выгодного предложения. Вы одним махом убили бы двух зайцев. Как говорится, и волки сыты и овцы целы. Вы бы поступили бы благородно, делая предложение девице, которая так распутно вела себя в танце. Не так ли, ваша светлость?
Торнтон угрюмо молчал.
— Вам нечего мне сказать?
— Вы неправы только в одном, маркиза. Я поступил так, потому что не был уверен в вашем согласии. И поступил бы так снова! Больше всего на свете я хочу, чтобы Вы вышли за меня замуж. Мне все равно, что придется сделать для этого. Я готов совершить любую подлость, — страстно произнес герцог, — Лишь бы Вы стали моей.
Я ожидала чего угодно, но не такого откровенного признания. Да и моя злость на него начала затихать. Как можно злиться на человека, который так искренно тебя обожает? И тут краска залила мое лицо. До меня дошло, что мои руки все еще лежат на груди герцога. А его
лицо находится всего в нескольких сантиметрах от моего. Лорд, видя мое смущение не преминул воспользоваться им. От наклонился еще ближе настолько, что его дыхание щекотало, распущенные пряди у виска.
— Выходите за меня, — прошептал он мне на ухо.
— Нет, — практически простонала моя милость.
— Имейте в виду, я всегда добиваюсь желаемого.
— Всегда?
— Всегда, — подтвердил он.
А потом его губы накрыли мои. О да, этот мужчина знал толк в поцелуях. Сильные руки прижали меня к горячему, сильному телу. Чуть потершись губами о мой рот, он как бы просил меня впустить его. Мои пальцы зарылись в черные волосы Дэмиэна, привлекая еще ближе. Язык герцога скользнул в мой полуоткрытый рот, исследуя влажные глубины. Я услышала стон и не сразу поняла, что сама издала его. Мне не хватало воздуха. С трудом оторвавшись от мужчины, моя милость сделала судорожный вдох. Роль сооблазняемой меня больше не устраивала. Крепко обвив руками его шею, я сама притянула Торнтона к себе, стараясь вжаться в него еще крепче. Мои губы прижались ко рту лорда, повторяя его манипуляции. Я изо всех сил старалась удержаться на грани и не перейти ее. Это была ходьба по лезвию кинжала, но ни за что на свете я не отказалась бы от тех чувств, которые сейчас переживала. Волнение. Желание. Любовь. И страх. Безграничный страх за любимого мужчину. Отгоняя ненужные мысли, я снова стала растворяться в нем. Губами я поймала низкий мужской стон.
Не знаю, чем бы все закончилось, если бы в этот самый момент, далеко внизу не раздался оглушительный выстрел. Вздрогнув, моя милость повернула голову в сторону двери.
— Что это было? — голос герцога был таким же хриплым, как и мой.
— Не знаю, — стараясь не паниковать, раньше времени, ответила я. — Но собираюсь выяснить это.
Отстранившись от Дэмиэна, моя милость стала поправлять платье и прическу.
— Зря теряете время, — ухмыльнулся его светлость, наблюдая за моими тщетными попытками привести себя в порядок.
— Почему?
— Потому что любой, кто увидит Вас сейчас, тотчас же поймет, чем Вы здесь занимались.
— Ну и пусть завидует, — подмигнула я ухмыляющемуся мужчине.
И прошмыгнула в дверь, оставив позади удивленного мужчину. Почти бегом спустившись на первый этаж, я увидела, что музыканты не играют и большая часть народа столпилась у выхода на балкон. Моя милость ринулась в самую гущу. Сейчас мне было откровенно плевать на мнение этих людей. В мозгу билась только одна мысль: 'Только бы не труп! Прошу тебя, Господи, пусть этот человек, кто бы он ни был, останется жив'.
— Извините! Прощу прощения, — бормотала я, расчищая себе дорогу локтями.
На меня неодобрительно смотрели, но дорогу расчищали. И даже ни разу не наступили на шлейф платья. Вот это воспитание! По ходу движения я пыталась рассмотреть в толпе знакомые лица, но их не было. Миновав последнюю преграду, моя милость оказалась в первых рядах зевак. На балконе стояла перепуганная Ира. Ее роскошный наряд был местами порван. Серо-голубые глаза со страхом взирали на меня. В стороне валялся пистолет. На холодном полу, лежал Лашин, чуть приподнявшись на руках. Губы брюнета были крепко сжаты, лучше всяких слов говоря об его состоянии. Рядом с пострадавшим, с двух сторон присев на корточки, находились Себастьян и Максим. Чуть позади, стоял уже знакомый мне официант. Он ассистировал Коршунову, который занимался ногой Лашина. По расслабленному лицу друга, я поняла, что рана не опасная. Не медля более ни секунды, моя
милость подошла и коснулась плеча Клиффорда. Вздрогнув, он обернулся. Поманив его пальцем, я одновременно подняла взгляд на Виноградову и кивнула ей.
— Пошли, поговорим.
Наверное, видок у меня был тот еще. Что неудивительно, если учесть что добралась я сюда практически бегом. Прическа давно распалась, губы припухли от поцелуев. Хорошо хоть платье застегнуто на все пуговицы. Я мысленно фыркнула. Сплетники скорей всего недоумевают, с кем из братьев я миловалась? Пройдя втроем сквозь толпу, которая встретила нас напряженным молчанием, моя милость направилась к дальнему ломберному столу, который, к счастью, был свободен. Там можно было спокойно поговорить. В нескольких шагах от стола мы с Ирой замедлили шаг и Себастьян, как и полагается джентльмену, помог нам сесть. Между нами стояла оглушительная тишина, которую никто не решался нарушить первый. Вдалеке были слышны визги и возгласы гостей.
— Я Вас внимательно слушаю, — скрестила моя милость руки на груди. — Как так получилось, что у Лашина прострелена нога?
