Лена Соколова.
Я стояла напротив его светлости, не в сил оторваться от его глаз. Несколько раз моя милость порывалась начать разговор, но в последнюю секунду сдавала назад. 'Трусиха! — Ехидно прошептал мне внутренний голос. — Неужели это так сложно?!'. 'Заткнись, — рыкнула моя милость на него'. Вспомнился бал, наш жаркий шепот в ограниченном пространстве комнаты...его поцелуи... мой отклик...Я вновь хотела почувствовать его прикосновения, вдохнуть неповторимый аромат, который исходит именно от Дэма. Представив, куда меня могут завести собственные мысли, моя милость резко дала по тормозам, пока тоже самое, но в гораздо грубой форме не сделал браслет.
— Мисс Дэрби, — глубокий мужской голос с легкой хрипотцой произносивший мое имя, заставил мелко задрожать.
Я почувствовала себя героиней любовного романа, поскольку нездоровый интерес к моей персоне девушек и не думал ослабевать. Кто-то смотрел с явным любопытством, кто-то, а их было большинство — с явным недовольством и даже враждебностью.
— Ваше сиятельство, — Произнесла моя милость, приседая в традиционном реверансе.
— Как Вы себя чувствуете?
Я немного удивленно посмотрела на Дэмиэна.
— Спасибо, хорошо, — растерялась моя милость.
Герцог выжидательно смотрел мне в глаза, силясь найти там ответы на свои вопросы. Знать бы еще на какие именно.
— Я слышал, Ваш друг вчера пострадал.
— Да.
А про себя добавила: 'Если бы нам не помешали, неизвестно, чем бы все закончилось'!
Словно услышав мои мысли, Торнтон усмехнулся.
— Надеюсь, герцог Гордон идет на поправку?
Традиционная дань вежливости. Ничего более. Хоть бы, ради приличия, добавил обеспокоенность в голосе.
— Спасибо, милорд. Ему уже лучше.
Кивнув, герцог замолчал, продолжая смотреть мне в глаза тем же пронизывающим взглядом, под которым я робела. Сердце стучало так, что отдавалось звоном в ушах. Я чувствовала себя как на американских горках: и радость и страх сплелись в единый клубок.
— Ваша светлость, — решилась, наконец, моя милость. И заговорила быстро — быстро, не давая возможности ему меня перебить, а заодно и себе — передумать. — Что Вы скажете, если я приглашу Вас на свидание?
На мгновение наступила тишина. Я чувствовала шоковое состояние окружающих, взирающих на меня с неким удивлением. Лорд же, моргнув, неверяще взирал на меня, явно не веря своим ушам.
— И что мы будем делать?
— Ваша светлость, — одной рукой я отбросила длинные пряди искусственно вьющихся волос и лукаво ответила, сама выпадая в осадок от своих действий.— У Вас же богатый опыт. Удивите меня!
И развернувшись, отправилась к коллеге, которую оставила одну. Спиной я чувствовала множество пар глаз, направленных на мою скромную персону. Но не прошла я и десятка шагов, как меня окликнул баритон герцога:
— В двенадцать.
Моя милость остановилась, но оборачиваться не стала.
— Завтра в двенадцать я буду у Вашей двери.
Я продолжила свой путь. На моих губах играла солнечная улыбка.
Приходская церковь была построена в готическом стиле и имела весьма презентабельный вид. Построена она была в готическом стиле и являлась своего рода примером средневековой архитектуры.
— Это здесь, — раздался голос Иры у соседней могилы.
Наконец-то! В церкви мы спросили священнослужителя про могилу виконтессы Клиффорд. Батюшка оказался словоохотливый и в подробностях рассказал нам, как найти нам нужную могилу. Мы с искренней благодарностью попрощались с попом. Напоследок, пастор поинтересовался, не нужен ли нам сопровождающий. Мы вежливо отказались. В итоге после четвертого поворота мы сбились со следа и, как следствие, несколько часов плутали в поисках нужного захоронения. Территория старинных захоронений — это своего рода музей ритуальных памятников. Было видно влияние романтизма этого века на создание мемориальных памятников и на оформление мемориалов. Скульптуры стали более масштабными, могилы были оформлены красивыми оградами. Подойдя к напарнице, я увидела стоявшую в нескольких шагах от нас аккуратную ограду, на которой висел портрет прелестной молодой девушки с живыми голубыми глазами и ласковой улыбкой. Светлые волосы покойной были свободно распущены и, завиваясь кольцами, свободно падали на спину. На ней был светло-розовый туалет из муслина с довольно высоким декольте и неброская шляпка для прогулок. Под портретом стояли инициалы и даты рождения и смерти: Бриана Клиффорд 18 февраля 1787 — 10 ноября 1804 г.г.
— Красивая, — с ноткой зависти протянула Виноградова.
Моя милость согласно кивнула. Я обеспокоенно посмотрела на девушку. Она перехватила мой взгляд.
— Я тут подумала, а как же мы будем искать ее ночью? На базе же нет приспособлений для таких манипуляций...
Ирина усмехнулась.
— Или есть? — моя милость подозрительно посмотрела на подчиненную.
— На базе нет, но у меня есть, — таинственно закончила сослуживица.
— Откуда? — пролепетала моя милость, с восторгом рассматривающая светоотражатель в виде подвески руке Ирки.
— В сумке завалялся, — отозвалась 'герцогиня'. — Купила в подарок племяннице, да и позабыла про него. Сегодня смотрю — лежит.
— Ладно, пошли.
— Ты куда-то спешишь? — проницательно глядя мне в глаза, поинтересовалась девушка. — Может, пройдемся?
Я отрицательно помотала головой.
— Мне нужно домой. Мама Сабины в последнее время себя неважно чувствует, а маркиз Дэрби практически не появляется дома. Дочь его интересует гораздо меньше, чем скачки, — в сердцах выплюнула моя милость.
— Все настолько плохо?
— За все время, что я провела с ним под одной крышей, мы едва перекинулись парой слов. А после недавнего инцидента на балу, мы с ним не сказали друг другу не слова.
— Хочешь все исправить?
— Хочу, — вздохнула моя милость. — Боюсь, как бы я окончательно не испортила отношения между ним и Саби.
— А с маркизой Дэрби, ты в каких отношениях?
— В отличных. — Улыбнулась я. — Она замечательная.
Мы помолчали.
— Алена, — Виноградова преградила мне путь к выходу с кладбища. — Ты уверена, что нам не стоит вмешаться? Если она родит этого ребенка...
— В том-то и проблема, — саркастически усмехнулась моя милость. — Что без нашей помощи она не родит его, да и сама отправится на тот свет.
— Чувствую, чего-то ты недоговариваешь, — проговорила коллега. — Давай выкладывай!
Взяв сослуживицу за руку, я потянула ее в сторону одной из могил, уводя с дороги.
— На днях у нее начались потягивания внизу живота, — начала рассказ я.
— Спазмы? — блеснула знаниями Ирка. — На таком сроке? Разве это нормально?
— Не могу ответить тебе однозначно: у одних — это возможный признак начинающегося выкидыша, у других — просто растяжение и увеличение матки в первом триместре.
— И ничего конкретного?
— Нет, — разочаровала моя милость напарницу. — Я же не осматривала ее. Но меня на всякий случаю я пою ее спазмолитиком.
— А можно сказать то же самое, но более понятным языком?
— Этот препарат назначается в первом триместре для расслабления мышц матки при угрозе выкидыша.
— Ты...— Виноградова обескуражено смотрела на меня. — Ты хочешь сказать, что пытаешься сохранить ее беременность?
— Да.
— Ты понимаешь, какие астрономические последствия может это иметь?! — Взорвалась Ирина.
— Понимаю, — опустила моя милость голову.
Мы помолчали.
— Хорошо, — произнесла она, наконец.
Я озадаченно посмотрела на сокурсницу.
— И ты не будешь промывать мне мозги по этому поводу?
— Нет.
— Почему?
— Спрашивать-то будут с тебя, — ухмыльнулась сослуживица.
Сделав глубокий вдох, я решительно постучала в дверь кабинета.
— Да, — раздался суровый голос маркиза.
— Можно? — приоткрыв массивную дверь, просунула внутрь помещения голову моя милость.
— Саби? — удивился 'папенька'.
Наверное, дочь радовала отца вниманием не часто. Вон сколько смятения во взгляде. Хотя, отчасти он сам виноват. Уж не знаю, что там у них произошло, но ставить преграды не выход.
— Вы видите кого-то еще? — искренне улыбнулась я мужчине.
— Что-то случилось?
— А чтобы зайти к Вам, обязательно должно что-то случиться?
'Папенька' смутился. Я же с интересом начала рассматривать рабочее место маркиза. Раньше в этом святыя святых мне бывать не приходилось. На полу лежал светло-бежевый ковер. Напротив меня стоял длинный и широкий стол, на передней части которого ровно посередине с обеих сторон были изображены лозы винограда. Также стол с четырех сторон был разукрашен затейливым рисунком. Вдоль одной из стен кабинета по периметру стоял огромный шкаф, полностью заполненный книгами и документами. Сервант был абсолютно идентичен столу: та же затейливая роспись по периметру и лозы винограда внизу на передней части мебели. На столе лежала знакомая газета с вечерними новостями. На противоположной от секретера стене висели четыре цветных гравюр, на которых были изображены сцены охоты: на первой — охотники на лошадях и собаки, бегущие за добычей; на второй изображено окончание охоты, все участники этого мероприятия находятся около псарни и один из них собирается дать собакам добычу; на третьей картине — самое начало охоты, когда все охотники собираются у определенного места; на четвертой — охотники верхом на лошадях и собаки, бегущие за добычей. Оправлены они были в рамы из темных порд деревьев. В нескольких шагах от стола стоял декоративный столик, на котором были разложены шахматы. Рядом с ним два стула, также сделанные из темных пород деревьев. Вся 'сидячая' мебель в комнате были с изогнутыми ножками, имела закругления на концах и была обита в темно-синих тонах.
— Присаживайся, — махнул 'отец' рукой в сторону стульев.
Моя милость не церемонясь, бухнулась на пятую точку.
— Сабина!
Мужчина осуждающе покачал головой. Я пропустила замечание лорда мимо ушей. Хватит с меня правил этикета. Я и так уже перевыполнила лимит.
— Вы избегаете меня? — прямо в лоб спросила моя милость, не размениваясь на вступление.
— С чего ты взяла? — на меня потрясенно уставились зеленые глаза.
— Да или нет? — напирала я.
— Нет! Конечно, нет! — Как ты могла только подумать...
Вырвав у маркиза признание, я облегченно откинулась на спинку стула.
— После того вечера на балу, мы не перекинулись и парой слов. Я подумала, что Вы злитесь на меня...
— Злюсь?
— Ну да, — закивала моя милость головой. — Что я отклонила предложение герцога.
Ответом мне послужил громкий мужской хохот.
— В отличие от твоей матери, я никогда не настаивал на этом браке. Скажу тебе больше: я был категорически против него.
— Что?!
— Да, — склонил он голову, пристально рассматривая фигуру ферзя на доске. — Ты не подумай, я не настраиваю тебя против матери, но мне никогда не нравилась эта идея с помолвкой и последующая история...
Спохватившись, что сболтнул лишнее, аристократ замолчал.
— Что Вы имеете в виду?
— Неважно, — пробубнил мужчина. — Забудь, что я сказал.
'Идите Вы...со своими тайнами', — подумала моя милость.
Перегнувшись через стол, маркиз крепко взял меня за руку и произнес, заглядывая в глаза:
— Не обижайся, малышка. Я, правда, не могу сказать. Это для твоего же блага.
— А...
— Не вздумай ничего говорить матери о нашем с тобой разговоре. Она и так себя неважно чувствует, лишние волнения ей ни к чему, — его пальцы на моей руке сжались, беря в тиски. Потом тише добавил: — Надеюсь, ты простишь нас когда-нибудь.
На несколько мгновений в кабинете стояла такая тишина, что было слышно только наше дыхание.
— Я обещаю.
— Спасибо, — сжав еще раз ладонь, лорд отпустил мою руку, печально улыбнулся.
Встав, 'папенька' проходя мимо меня (о чудо!) наклонился и мазнул губами по моей щеке.
— Спасибо, дочка.
И покинул комнату, заставив меня недоуменно смотреть ему вслед и терзаться вопросом: что же такого страшного случилось в этом доме некоторое время назад, чему супруги Дэрби были невольными свидетелями и почему маркиз так боится, что Саби станет об этом известно?
На дорожках старого кладбища было тихо и пустынно. Я с нескрываемой завистью посмотрела на Виноградову, на лице которой было написано спокойствие и умиротворение. Едва различимые в темноте силуэты старых деревьев, верно, охраняют покой усопших. Моя милость, шагавшая между ней и Клиффордом, нервно вздрагивала от всяких звуков. И даже зажатый в руке фонарь, освещающий путь не спасал. На ум приходили суеверия и приметы, связанные с ночным походом на кладбище, в том числе и ночные бесчинства неуспокоенных душ. Неожиданно я почувствовала, как будто чья-то рука держит меня за ноги. Заорав, моя милость сильным рывком вытащила свою конечность из захвата и буквально вжалась в Себастьяна. Меня трясло мелкой дрожью. По лицу тонкой струйкой скатывался холодный липкий пот. Виконт, которого моя милость едва не сбила с ног, развернулся и направил мне в лицо поток света. На миг я ослепла.
— Что случилось? — подскочил ко мне Макс. — Ты чего орешь?
— Т-там кто-то есть, — ткнула я пальцем туда, где стояла меньше секунды назад.
Пока Коршунов успокаивающе поглаживал меня по спине, Клиф исследовал местность на наличие моего обидчика.
— Смотри, — немного погодя раздался его насмешливый голос. — Нашел я твоего обидчика.
Яркий свет фонаря падал на...
— Коряга?!
Я почувствовала себя круглой идиоткой.
— Мне тоже здесь не по себе, — поддержал меня коллега.
Подняв с земли упавшие лопаты, Себ перехватил их в другую руку и понес дальше. Я же вцепилась в Максима как клещ, отказавшаяся хоть на секунду выпустить его руку.
— Вроде туда, — неуверенно протянул лорд.
— Вроде? — произнесла доселе молчавшая напарница.
— Днем здесь все выглядит несколько иначе, — начал оправдываться джентльмен.
— Ребят светите на могилы.
— Да, — вздохнул товарищ, — придется поискать.
Я отрицательно покачала головой.
— Не задавайте лишних вопросов, просто светите.
— Есть, — раздался ликующий голос Виноградовой.
Подняв голову, моя милость увидела отблеск светоотражателя у одной из ближних могил.
— Что это? — Клиффорд в полном недоумении взирал на могилу жены.
— Это такой прибор, который...— краем уха я слушала, как Ирка объясняет местному аборигену принцип работы пешеходного отражателя, одновременно пытаясь закатать рукава наших мантий.
Называть подобное одеяние плащом язык не поворачивался. Мы были одеты в черные до пят балахоны с капюшонами и расширяющими книзу рукавами.
— Ну что, начинаем? — взмахом руки делая свою речь более выразительной и одновременно привлекая внимание к своей особе, поинтересовался приятель.
— Хотелось бы, — буркнула моя милость, все еще мелко дрожа. — Надеюсь, управимся до утра.
— Думаешь, управимся? — хмыкнул друг.
Я пожала плечами.
— Надеюсь, мы не привлекли ненужного внимания извозчика, — встревожено произнесла Ира.
— Сомневаюсь, что он будет болтать, — невозмутимо произнес лорд.
