— Все. Тело из камня и ледяное сердце, — Анмай впервые улыбнулся.
— Не смейся надо мной, а скажи, наконец, в чем дело! — Ювана начала злиться.
— Я не могу любить тебя. Мы можем быть друзьями, но не больше.
— Но почему? Объясни мне. Ты молод, не болен, и не искалечен. Я вижу, как ты смотришь на меня. Почему же ты отказываешься от любви?
— Я не отказываюсь. Просто... у меня уже есть любимая. И я никогда не смогу покинуть её.
Ювана нахмурилась, помолчала минуту, потом неожиданно спросила:
— Кто она?
— Хьютай. Хьютай Вэру. Моя Старшая Подруга.
— Она... она красивая?
Анмай так смутился, что не смог ей ответить.
— И вы сильно любите друг друга?
— Мы связаны жизнью и смертью. Это больше, чем ты можешь представить себе, Ювана!
Ювана, однако, не сдалась. Она хмуро рассматривала его, потом вдруг сделала несколько бесшумных шагов, потихоньку придвигаясь всё ближе, пока не коснулась свежей розоватой полосы шрама на его груди. У Вэру вдруг перехватило дыхание. Несколько секунд он просто не мог двинуться или сказать что-нибудь, и девушка вдруг отпрянула, взглянув в его мучительно расширенные глаза.
— Прости, я не хочу причинять тебе боль. Но я вижу, что тебе плохо... я хочу просто побыть вместе с тобой. Я прошу... не прогоняй меня.
Анмай едва не рассмеялся. Он не мог ни остаться наедине с этой девицей, ни указать ей на дверь. Нельзя обижать девушек, — хотя бы из простой осторожности.
— Я... В общем, если хочешь побыть здесь, можешь посидеть у стенки. На большее рассчитывать не стоит, — он погасил свет и сам сел у стены, с другой стороны от девушки. Но как-то вдруг Ювана оказалась под его боком. Её маленькие ладони коснулись его плеч, с невинным любопытством скользнули по телу, исследуя выпуклости твердых мышц на спине и бедрах. Предназначенные для прыжков, они были развиты сильнее, чем у человека. Вэру захотелось вытянуться на километр, от удовольствия, или, быть может, от уже забытого счастья...
— Ты не такой, как остальные юноши, — тихо сказала она.
— Мой род происходит не от приматов, — ответил Анмай. Невесть отчего, его задело упоминание об "остальных юношах".
— А от кого же?
— От кошек. Ваш род создала страшная война между людьми и кошками. Она шла несколько десятков тысяч лет. Она же создала мой род, только не человек вышел из неё победителем.
Ювана рассмеялась, беззлобно, с вызывающей смелостью.
— Почему?
— У хищных кошек более высокая энергетика и органы чувств гораздо совершеннее, чем у приматов. И они оказались умнее, чем в вашем мире. Так чаще всего и бывает. Хищник всегда умнее своей добычи. Правда, чтобы стать разумным, ему нужен высокий интеллект добычи, и хотя бы приблизительное равенство её сил с охотником.
— Почему же ты меня боишься? — Ювана вытянулась на нем во весь рост, как-то незаметно стащив с Вэру остатки одежды. — Хьютай далеко, — зашептала она в его ухо. — Я же вижу, ты... я тебе понравилась.
Он слабо улыбнулся, осторожно отстранив её. Их глаза оказались совсем рядом.
— А ты когда-нибудь любила?
Ювана задумчиво закатила глаза.
— Ну, не знаю. Это смотря каким образом...
— По-настоящему. Когда ты готова отдать за любимого жизнь — и он за тебя тоже.
Девушка вдруг нахмурилась.
— Нет. Так — никогда. Да я и парней таких не встречала, разве что...
Её лицо приняло вдруг отчужденное выражение. Отпрянув от него, она спешно завернулась в покрывало и легла, растянувшись прямо на упругом пластмассовом полу. Анмай какое-то время бездумно смотрел на неё, потом глубоко вздохнул и растянулся рядом, стараясь не касаться её бока. Ему было очень спокойно и уютно рядом с ней.
Бледный отблеск неправдоподобно высоких труб Засолнечной Стены, сияние лун и мерцание приборов наполняли рубку призрачным, почти рассветным светом. Ювана спала очень тихо, положив голову на руку. Её глаза были закрыты, лицо спокойно. Она дышала беззвучно, её губы приоткрылись, открывая белизну зубов. Вэру хотелось, чтобы эта ночь длилась вечно. Но он очень быстро уснул.
..............................................................................................
На рассвете его разбудили теплые руки Юваны, мягко скользившие по телу. Анмай потянулся к девушке, и, ещё полусонный, стал ласкать её. Она пылко ответила ему. Анмай проснулся окончательно, и, узнав её, отпрянул в сторону, вжимаясь в выгнутую стену рубки, часто и глубоко дыша. Всё его нагое тело била крупная дрожь.
— Что с тобой? — удивленно спросила Ювана. — Чем ты так испуган?
— Я подумал, что это Хьютай! Никогда больше не делай так, иначе я убью или тебя или себя!
— Но почему? Или вы не можете брать девушек другой расы?
— Можем... хотя у нас не может быть детей. Но дело не в этом. Я очень тоскую без Хьютай и ты... можешь заменить мне её... но я её люблю. И не хочу предавать.
— Но что вас связывает? Так крепко...
— Не любовь. Чтобы Хьютай жила, мне пришлось... пожертвовать своей жизнью. И жизнями других файа... людей. Они умерли. Я остался жив... не знаю, почему. И ей тоже пришлось... теперь понимаешь?
— Вот как...
Ювана поднялась, оглянувшись у двери. На фоне алеющих рассветных облаков Анмай казался темным силуэтом. Она видела лишь растерянное, испуганное лицо, на которое падали растрепавшиеся волосы.
— Не злись. Ты улыбался во сне, знаешь?
Анмай кивнул. Ей показалось, что на его лице вновь появилась слабая усмешка.
— Прости. Я не хотела... Но этот Айэт! Затащил меня сюда! Я ему все волосы выдеру! На том самом месте!..
Она вышла, хлопнув дверью. Анмай сел на пол, часто дыша. Успокоившись, он неожиданно улыбнулся.
..................................................................................................
Айэт спал на взлетной площадке и Юване пришлось искать его. Она решительно сдернула с него покрывало. Юноша мгновенно вскочил. Узнав её, он попятился.
— Ювана! Что с тобой? Почему ты...
— Зачем ты пригласил меня сюда? Я же не игрушка! Я не хочу страдать сама и причинять боль другим! Анмай... Хьютай... — взглянув на юношу, она замолчала. Его ладное, гибкое, мускулистое тело поразило её своим совершенством, как и длинные, блестящие черные волосы. Он был очень красив, — внимательной, чувственной и хмурой красотой. Когда она вспоминала Айэта, он, почему-то, представлялся ей всегда совершенно нагим, целиком, от макушки до пальцев босых ног, сражавшимся, подсматривавшим за ней, занимавшимся любовью, — часто не по своей воле или терпящим пытки, — от простого избиения ремнем до весьма интересных, но юноша ухитрялся пройти через самые жуткие испытания, чудесным образом избегнув тяжелых ран или увечий. Ювана с удивлением обнаружила в своей голове целую мифологию, посвященную ему. В ней Айэт вел, в основном, ночной образ жизни, очень подходивший к его смуглой коже и большим глазам, пробирался через бесконечные маленькие городки, сражался с людьми и зверями, терял и обретал свободу, друзей, любимых, — чтобы встретить... естественно, её.
— Я не знал... — Айэт тоже смолк, сообразив, что бессознательно любуется её нагим телом с тугими изгибами стройного стана над бедрами и поджарым гладким животом. Ювана заметила это.
— Не знал? А что, по-твоему, я должна была здесь делать? Может, тебе показать?
Айэт продолжал пятиться, пока не налетел на ограждение.
— Но у меня уже есть девушка! Я люблю Лайару!
— Да? А она тебя? Вы дуетесь друг на друга с самого старта! Сегодня ночью она была в бассейне... с Лэйкисом. А ты мне нравишься. Ты красивый.
Айэт смутился. Ювана насмешливо смотрела на него, пока он не опустил взгляд.
— Так тебе показать?
— Но я же ещё никогда... Мне же всего семнадцать лет!
Она прищурилась.
— И ты никогда даже не целовался?
— Нет!
— Значит, я буду первой, — Ювана тихо засмеялась.
Она подошла к нему вплотную. Её легкие руки легли на вздрогнувшие плечи юноши, скользнули по груди, по впалому животу... Тонкая полоска ткани, обвивавшая бедра Айэта, упала на пол. Неожиданно для себя он сильно обнял девушку, прижал её к себе... он чувствовал её гладкий теплый живот, её грудь... всё её тело было гибким, как сталь, горячим и легким, как огонь, и Айэт едва не задохнулся от неожиданности, восторга и наслаждения. Это было счастье, более полное, чем его мальчишеские догадки об нем...
Они долго занимались любовью на смятом покрывале, у самого борта "Уйты". Потом замерли в жаркой истоме, сонно глядя вниз. Ювана закрыла глаза, мягко прижимаясь к его боку. Обнимая её, Айэт лежал неподвижно, чувствуя ровное тепло её сильного тела. Пол слабо вибрировал под ними, холодный ветер шевелил и смешивал их волосы, а внизу, в сиянии рассвета, проплывала таинственная и чужая земля...
................................................................................................
Утром Айэт не явился к завтраку. Анмай нашел его на корме. Юноша сидел на краю, свесив ноги, и задумчиво глядел вниз. Когда Вэру сел рядом, Айэт покосился на него. Анмай насмешливо взглянул ему в глаза. Айэт смутился.
— Сегодня ночью Ювана... — начал он.
— Я знаю. Недаром ты такой сонный, а?
— Она просто набросилась на меня! Я... вымотался почти до смерти и насмерть рассорился с Лайарой, но не скажу, что это было плохо... — он спохватился и замолк. — Я люблю её, — тихо добавил он, замолчав окончательно.
Они смотрели вниз. Был день Белого Солнца. Они плыли по небу среди редких белых облаков. Внизу виднелись лишь озера и леса. Ещё никогда им не встречалось такой дикой местности.
— Наверное, нам стоит приземлиться, — вдруг сказал Айэт. — Вряд ли мы там кого-нибудь встретим...
Анмай хмуро взглянул на него. Он знал, что после пятнадцати дней заключения в тесной коробке это предложение поддержат всё. Да и он сам с удовольствием разомнет ноги, хотя встречаться с Опустошителями на их же земле ему вовсе не хотелось. Но остальные настаивали так горячо, что заставили его согласиться.
................................................................................................
Сначала Вэру решил воспользоваться леталками, как он решил их назвать. В ангарах "Уйты" стояли две пятиместных машины, безоружных, но бронированных. Их угловатые удлиненные корпуса из толстой стали и бронестекла обрамляли по восемь поворотных турбин электрореактивных двигателей.
Леталки могли подниматься на высоту до шести миль и развивать скорость до шестисот миль в час. Дальность полета ограничивалась лишь выносливостью экипажа. Их двигатели питали термоядерные генераторы. В те годы наука Акталы ещё не скатилась к громоздким и ненадежным стеллараторам. Сочетание двух видов катализа — палладиевых пластин и мюонного — позволяло создать компактные и мощные топливные элементы. Но рев их реактивных турбин был бы слышен за много километров, а сама парящая в воздухе "Уйта" привлекала бы всеобщее внимание. Оставалось садиться на ней.
Они резко, почти пикируя, снизились. Анмай выбрал для посадки небольшое озеро с открытыми травянистыми берегами, со всех сторон окруженное густым и высоким лесом. Ему удалось приземлиться, не задев его...
Едва поле погасло, экипаж бросился наружу. Вэру остановил их, напомнив об оружии, но никто не захотел его брать, только Айэт вооружился мазером. Анмай тоже сунул в карман мазер, но силового пояса надевать не стал. Управлять им он мог лишь с помощью весма. А здесь, так далеко к югу, "Астрофайра" несомненно засечет передачу, хотя и не сможет расшифровать её на таком расстоянии...
Они спустились на луг. Здесь едва ощущался теплый ветер, жужжали бесчисленные насекомые. Растительность выглядела на удивление пышной, словно в ухоженном саду, и зверей крупнее бабочек вокруг не было...
Ступив на землю, Анмай вздрогнул. Почва под ним, теплая и упругая, казалась живой. На борту "Уйты" он ходил босиком, но не счел нужным обуваться. Остальные, вырвавшись из тесных отсеков, начали с воплями носиться по траве, и Вэру подумалось вдруг, что его экипаж явно чересчур молод. Отойдя к лесу, он оглянулся.
Матово-черная громадина "Уйты" с её массивными округлыми очертаниями на фоне цветущего леса выглядела на удивление зловеще. Ему пришлось даже убеждать себя, что именно она их единственная надежда, а всё вокруг таит смертельную опасность. Но поверить в это оказалось нелегко, особенно когда его товарищи, скинув одежду, бросились в озеро, чистое и довольно глубокое. Анмай сам убедился в этом, присоединившись к ним.
Они плавали наперегонки, ныряли, плескались, как дети, а потом выбирались на берег погреться. Пляжа здесь не нашлось, но мягкая прохладная трава оказалась неплохой заменой. Растянувшись на ней и греясь под жаркими лучами солнца Анмай расслабленно следил за остальными. Они купались нагишом, не стесняясь друг друга. И это, и нетронутая природа живо напомнили ему Файау. Лишь Айэт попробовал воспротивиться, но Ювана сдернула с него всё, под веселый смех остальных...
Обсохнув, Вэру поднялся на корму "Уйты", решив, что должен всё же быть часовым. Остальные, разморенные купанием и солнцем, разбрелись по зарослям, чтобы там без помех предаться любви. Только Анмай и Лайара остались в одиночестве. Они коротали время, болтая друг с другом о всяких пустяках. Лайара ласкала чуткие подошвы его ног. Анмай не сопротивлялся...
.............................................................................................
Ювана отвела Айэта на крохотную, прикрытую нависающими ветвями полянку, растянулась на прохладной траве и замерла, небрежно забросив руки за голову. Её пушистые ресницы были опущены, пухлые губы разомкнулись, открывая белизну зубов. Она лежала совершенно неподвижно, но по частому дыханию девушки Айэт ощущал, как она взволнована. Он легко провел кончиками пальцев по её подрагивающему, беззащитному животу. Ювана втянула его, стараясь сдержать смех.
Айэт ткнулся губами в её левый сосок, лаская его языком. Ювана даже не вздрогнула, но вот её дыхание, кажется, замерло. Ладонь юноши неутомимо скользила по гладкой теплой коже впалого живота, ощущая упругую твердость его мышц, пока, примерно через минуту, Ювана не задышала вновь...
Его гибкая ладонь, как бы невзначай, замерла между её бедер, губы соскользнули с гладкого полукружия груди, быстро побежали вниз по чуткой коже продольной ложбинки. Айэт замер на её пупке, ощущая кончиком языка застрявшие в складках донца песчинки, мягко коснулся её тайного места, приникнув к нему в одном бесконечном поцелуе...
Ювана прикрыла предплечьем глаза, часто, отрывисто задышала. Её пальцы вплелись в волосы юноши, нажимая на затылок, притягивая его губы к её телу. Ладони Айэта скользили по её бедрам... потом он сам мягко скользнул вверх, входя в неё...
Ювана выгнулась и застонала так томно, что юноша довольно жмурился, чувствуя под собой её тугое, гладкое, прохладное тело, обнимая её плечи, упираясь пальцами босых ног в холодный камень. Его бедра сами собой исполняли упругий и быстрый танец удовольствия. Ювана трепетала под ним, её стоны уже не прекращались, они были как дыхание, нарастая и спадая, заставляя его сердце замирать от радости. Бедра девушки нетерпеливо ловили его движения, резко отвечая на них, ноги обвили его ноги, ногти скользили вдоль позвоночника юноши, до самого основания. Айэт ускорил ритм. Ошалев, он словно уплывал куда-то и прохладный шелк вокруг тугого клубка неги скользил всё быстрее... быстрее...
