Шум воды стал отчётливее. Она закинула узел с одеждой на плечи и прислушалась. Пора — лучше оставить лодку чуть раньше. Без всплеска вошла в воду и поплыла к берегу — течение сильное, но и ей не девять лет, когда брат последние полдюжины шагов тащил её за волосы, потом сначала чуть не ударил, а затем умолял ничего не рассказывать матери. Как будто она была ябедой. На полпути она оглянулась — светящиеся борта ещё были видны, но лодку уже кружило и бросало. Она проплыла ещё немного и снова обернулась — контур мелькнул и исчез. Талина выбралась на берег и натянула мокрую одежду — поморщилась, жизнь под небом всё-таки избаловала её. А для Ренины, Денни и Зарека эти места уже не станут родными, и сама она побоится отпустить их сюда. Хотя никого родители и не отпускали — все бегали тайком. В боковое ответвление она ещё пролезала, но дюжин через пять шагов пришлось подниматься к межъярусным ходам — там обычно ходили более взрослые и крупные парни, которые не протискивались в боковые ответвления.
Межъярусными переходами она добралась до дома одного из братьев, взяла у невестки одежду и башмаки, игнорируя удивлённые взгляды, перецеловала племянников и племянниц и вернулась в гостиницу, где ёе ждал Дерек.
Дерек был совершенно спокоен, настолько спокоен, что она перепугалась.
— Что ж, — только и сказал он, — всё, что хотела, ты выполнила. Завтра едем домой.
* * *
* *
Третий советник ворвался в кабинет второго — дверные косяки затрещали, но выдержали. Пинком отодвинул кресло, с размаху плюхнулся на сиденье, после чего швырнул в пол кинжал. Критически осмотрел рукоять, воткнул рядом ещё один.
— Выпей, — это было лучшее, что Хельм смог придумать. Он редко видел третьего советника в таком неистовстве.
— Я ухожу, — сообщил меч, в два глотка опустошив графин. — Достала. ..., честно, достала! Ну сейфы эти дурацкие, которые я же и делал — пусть. Попытки сломать — хрен с ней. Пруд, куда она клинок в прошлом году случайно уронила — ладно. На корабле каталась, руки обожгла, когда жаждала в очередной раз выбросить — поделом, жаль быстро вылечили! Но чтоб в шахту... Бедняжка Делорина! Не, была б возможность таким образом с ней познакомиться, я б не возражал. Не застали мы её, Делорину легендарную, задолго до нас было.
— Она зашвырнула клинок в шахту Делорины? — уточнил Хельм. — И ты не помешал?
— До Делорины она не добежала, — казначея перекосило. — Утопила в реке, аккурат рядом с водопадом. Но там не мелко, то есть совсем не мелко! Течение бешеное, и тритонов не водится. Мне, что ль, за ним нырять? Ну нырял, и перед водопадом, и после, окоченел весь на хрен — не нашёл. Лодку нашёл, а меч — нет. Утопила лучший мой клинок! А если б сама тонуть начала, кто б её тащил — я?! Сука!!! Не смотри так, сам знаю, что Дерек бы меня... но ты ведь не донесешь? А и донесёшь — ушёл я, задолбала. Оба задолбали — баб надо в строгости держать. Подкаблучник хренов! ..., ... и ... и ......, и ...! Не ухмыляйся! Не смешно, ...!
— Чего уж смешного, — Хельму было совершенно не до смеха, — и что, ты нового владыку искать собрался?
Мих не кивнул. Но и отрицать не стал. Зато швырнул в пол ещё три кинжала.
— Из-за утопленного меча? — уточнил тайный.
Третий советник ненадолго задумался. Пожал плечами.
— Я... подожди... — растерялся Хельм, — Мих, ты что — на тебе же люди!
Меч вздохнул, поднялся и направился буфету за вином. Достал графин, разлил арденийское по кубкам, молча сел обратно в кресло.
— Да знаю я, — мрачно согласился он. — Только-только жизнь наладилась. Тьфу! Не трави!
— Тем более ты с Дереком не говорил, — добавил тайный. — Может, он бы как-нибудь договорился с Талиной...
В ответ господин Хант на нескольких языках выдал всё, что он думает о своём владыке и его супруге, причём музыкальному сопровождению мог бы позавидовать любой эльф — Хельм насчитал не менее трёх переплетающихся мелодий. Вывод отсюда следовал один — эльфы могут посредством одной спетой фразы передавать сразу несколько сообщений. Интересно, сколько?
— Специально обученные — два, если позарез требуется, — ответил меч. — Но обычно всё-таки одно. Это ругаться легко, составлять осмысленные донесения — куда сложнее, к тому же не факт, что их правильно расшифруют. А с Дереком... думаешь, я с ним не говорил? Если мне вдруг удавалось его убедить, он решал, что я подправил его восприятие. Докажу, что не подправлял — опять считает, что это я внушил. К тому же он и сам не против от меня избавиться. И... всё-таки не я, а жена — его вторая половина, часть его самого, как ни крути... Могу ли я вмешиваться? Вот пусть и правят. Без меня. Надоело, что эта дура непрерывно лезет в государственные дела!
— Талина лезет в государственные дела? — сарказм дался Хельму с огромным трудом. — Это ты о ревизиях? А что — ты опять что-нибудь украл? Или только собираешься?
Мих налил себе ещё вина — гораздо спокойнее. Хельм затаил дыхание, дожидаясь, пока тот допьёт кубок, после чего откинулся на спинку кресла и принялся проговаривать про себя всё, что думает и будет думать о выходке третьего советника и о нём самом. Пусть только попробует сделать вид, что ничего не понял!
— Ты прав, — согласился меч после длительного молчания. — Нет, я знаю, что ты прав. Да прав ты, прав, успокойся! Но меня ведь тоже можно понять, нет?
— Можно, — согласился тайный советник. — Но, может, стоит всё же сказать ей о твоей... сущности? И что вы... в кровном родстве? Она вроде неплохо к тебе относится...
Выражение лица господина Ханта лучше всяких слов передало, что он думает о таком разговоре.
— Угу, — мрачно согласился он, — и она решит, будто у меня уже тогда были планы утащить и их с Рениной тоже? Что это я спустил единорога? Сначала начнёт стрелять в спину, потом отчается, потом свихнётся... и никаким доводам не поверит, вот ведь что хреново... Даже если и правда уйду искать нового — ведь не поверит. А Ренина? Что она наплетёт ей?
Хельму стало неловко — Ренину меч обожал. Впрочем, её все в замке любили. И он сам. И даже Дерек.
— Да не уйду я искать нового, — чуть успокоился казначей, — и не собирался. Но всё равно уеду. Вон в Таргению или в Ардению. Видеть не могу эту ... кровную сестрицу-...!
Они помолчали. Выпили. Снова помолчали и снова выпили.
— Так вот, — скривился меч, — поеду я отдыхать от выходок полоумной гномихи, а к тебе пришёл, чтобы меры безопасности согласовать, способы связи, правдоподобное объяснение моего отсутствия... Ты у нас тайный, тебе теперь владыку и охранять. Пусть без меня правит, раз им обоим так хочется.
— Но ты вернёшься? — спросил Хельм. — Только не доставай меня своим: "Ты сам знаешь все ответы..."!
— Не знаю, — пожал плечами господин Хант. — Может, тебе со стороны как раз виднее. Так что давай пока насчёт твоих обязанностей. Где у тебя больше агентов в Ардении или в Таргении?
Они согласовали способы связи и меры по усилению безопасности, поспорили о кандидатурах на пост советника по финансам, сошлись во мнении, что это проблема Дерека, выпили ещё — но на невысказанные вопросы тайного советника господин Хант больше отвечать не спешил. Хельму же со стороны отнюдь не было намного виднее: он даже и предположить не мог, долго ли меч собирается отдыхать от дел — полгода, год, несколько лет... Оставалось надеяться, что Мих знает, что делает...
— Говорят, — спросил вдруг тайный, — что, когда долго живёшь, пропадает способность любить...
— Серьёзно? — тут же не на шутку встревожился третий советник. — Пропадает способность любить?
Ненадолго задумался, покрутил кинжал, повертел головой, взъерошил волосы и продолжил с некоторым сомнением:
— Да нет, вроде как стоял, так и стоит... не как в полторы дюжины, конечно, но пока не жалуюсь... это что, Роксана, что ль, про меня такие сплетни распускает? Убью мерзавку!
— Я серьёзно, — улыбнулся Хельм, — а ты как всегда за своё...
— Да ерунда, — отмахнулся казначей. — Хоть вон на Джайлема посмотри — уж сколько кулей красавчику скоро стукнет, а Амелия как вила из него верёвки, так и вьёт. Или на нас с Роксаной... На самом деле — у кого как, но если человек изначально любить был способен, то никуда это обычно не девается... людей, конечно, видишь лучше, намерения только так улавливаются, но это как-то не мешает... Люди — они ведь разные... Только не дави на жалость — Дерек сам виноват, и ... и не знаю я, вернусь ли! Не знаю! Ну что ты на меня уставился...
Тайный молчал, пытаясь добиться ответа измором. Мих покрутил в руках кинжал, остался чем-то недоволен, извлёк другой — чуть подправив форму — и, наконец, ответил:
— Если рассуждать здраво, то Талина права — будь я тем, за кого она меня принимает. Я — не тот, но переубедить её не смогу. И не должен: лучше пусть ненавидит меня, чем поверит... кому-то, кому верить нельзя. Права она, вот в чём проблема! И — её мысль о шахте Делорины верна совершенно. Меня так не убьёшь, но — так можно избавить человека от поработившей его сущности. Поэтому я не спрячусь внутри, а уеду в Ардению. И... если что — "Тропинке" всегда нужны хорошие безопасники.
* * *
* *
Особого беспокойства Дерек не испытывал — даже когда узнал, что господин Хант спешно выехал в столицу по делам казны, подписав все договора раньше срока. Ничего — не первая выходка Талины, не последняя, как-нибудь он с Ильмом договорится, тем более давно считал, что жене надо позволить уничтожить клинок — и никаких проблем. Упорство господина Ханта в отношении оружия Дерека немного смущало — не может ли статься, что связь казначея с мечом куда более сложная, чем тот рассказал владыке? Точно ли клинок — всего лишь обманка? Иначе с чего бы Ильм так упорно противился его уничтожению?
По прибытии во дворец владыка приказал секретарю вызвать советника по финансам. Секретарь бесстрастно доложил, что третьего дня господин Хант изволил переложить дела на своего первого заместителя, после чего отбыл в южные земли с целью поправки расшатавшегося здоровья.
— Где Роксана?
— На данный момент в инспекционной поездке по северным и восточным поселениям вампиров.
У начальника управления по делам вампиров был один приёмный день в полдюжиницы — остальное время она находилась либо в инспекционных поездках, либо в ювелирных магазинах, эльфийской опере, на приёмах у глав гильдий и прочих мероприятиях городской знати. В сопровождении третьего советника — плечами, локтями и кулаками оттиравшего от неё обезумевших поклонников. Справедливости ради требовалось признать, что с вампирами проблем больше не было: если детей в совместных и близлежащих поселениях пугали фразой "Будешь себя плохо вести — отдадим вампирам!", то у крылатых кровососов самой страшной угрозой считалось: "Отдадим Роксане", и, после показательной расправы Земериула с сорвавшимися поселениями, их можно было понять.
— Известите управляющего по делам вампиров, что я навещу её, как только она вернётся, и вызовите Дагора.
Секретарь не смог скрыть удивления.
— Вызвать Дагора и госпожу Роксану? — переспросил он.
— Известите управляющего по делам вампиров, что я навещу её, как только она вернётся, и вызовите Дагора, — секретаря как дракон слизнул.
— Где Хант? — спросил Дерек, едва Хельм уселся в кресло.
— По официальной версии — уехал для поправки расшатавшегося здоровья на лечебные воды южных земель, — сообщил тайный советник.
— А по неофициальной?
— По неофициальной, — склонил голову Хельм, — суд поединком признал господина Ханта невиновным достаточно давно. Есть подозрения, что, опасаясь новых ревизий со стороны владыки, и испытывая смутное беспокойство насчёт возможности второго поединка и его исхода, третий советник решил вовремя отойти от дел и уехать на достаточно безопасное расстояние на случай непредвиденной тщательной проверки его деятельности.
— На самом деле?
— Тебе лучше знать, владыка, — глаза тайного советника потемнели, — это твой меч.
— Что он сказал?
— Мне повторить дословно? — бесстрастно поинтересовался Дагор.
— Он ушёл искать нового повелителя или взбрыкнул и ждёт от меня извинений и просьбы вернуться?
— Владыка, — весьма правдоподобно изумился Хельм, — ты полагаешь, я должен знать намерения твоего меча лучше, чем ты сам? Кто из нас владыка?
— Владыка я, — согласился Дерек, — а друг — ты. И кому из нас лучше знать его намерения?
— Он, похоже, и сам их не знает, — интонацией тайный советник научился владеть безукоризненно. — Вроде пока уехал в южные земли и даже собирается помочь тебе в случае нападения тёмного. Но возвращаться не намерен.
— Ему можно верить?
— Владыка, — не стал уходить от ответа Хельм, — я — верю. Ты — как хочешь. Потому что я — друг, а ты — владыка.
— На кого ты будешь работать? — уточнил Дерек.
— Я буду служить владыке, — ничуть не смутился тайный, — если ты не пожелаешь отправить меня в отставку.
— И тогда точно не будет никаких шансов с ним договориться, — скрывать очевидное не имело смысла.— Нет уж. Работай. И я даже не буду интересоваться, посылаешь ли ты куда-нибудь донесения.
Господин Дагор безупречно сделал вид, что поверил.
— Владыка, — добавил он, — не забудь, что ты теперь уязвим для покушения не меньше, чем я или Борода. Об этом не знают — но могут узнать рано или поздно. Поэтому надо немедленно усилить систему безопасности, улучшить отслеживание телепортационных искажений, и ещё раз отработать систему срочной эвакуации твоей семьи. Мало ли что может быть — или до него сигнал не дойдёт, или что-то его задержит...
— Да, — согласился Дерек, — хорошо, что нам есть, куда отправить семьи.
Желающих попасть на приём к начальнику управления по делам вампиров не было, — немногочисленные жалобы на поведение крылатых соседей спокойно рассматривали секретари, — поэтому внутри управления было пусто и безмолвно.
Перед аудиенцией Дерек полдня посвятил различным способам самовнушения на местном и родном языках, тщательно проговаривая заранее выученную речь и старательно гоня от себя навязчивую фразу "виноват, не следил за супругой денно и нощно...", надел самый первый подаренный Талиной свитер, чуть было не наглотался зелий, отбивающих интерес к женщинам, но в итоге решил, что справится и без них, и верхом отправился к жёлтому особняку с плоской крышей, который предпочитали обходить стороной как кровососы, так и жители столицы. Дерек и сам предпочёл бы объехать его за три улицы.
Он давно не смотрел в глаза этой женщине, лишь изредка встречаясь с ней где-нибудь на балах — то ли Ильм предпочитал держать её подальше от владыки, то ли она сама не стремилась сталкиваться с Дереком.
Бездонные раскосые глаза — как глаза дракона. Разум слегка затуманился, Дерек прикусил губу. Надо было наглотаться зелий.
— Владыка? — голос глубокий и чарующий.
Он устоит.
— Я прошу тебя передать ему мои извинения и просьбу вернуться, — прижать руку к груди и поклониться. Ниже. Ещё ниже. Но с достоинством.
— Я передам, — нежная кисть руки — самой совершенной формы. — Только ты ведь сам знаешь ответы на все вопросы, не так ли?
